Индивидуалист. Курс пятый (джен)

В дом Гойлов я прибыл прямо из заповедника и угодил в разгар праздника. Вручив Фелисии подарок, я позволил Грэгу утащить меня в мужскую компанию и приготовился провести остаток дня в обществе друзей, но просчитался. Нет, друзья были рядом, но не только они, среди приглашённых было много слизеринцев, с которыми я был едва знаком, несколько студентов с других факультетов и…

— Диггори? — вслух удивился я, заметив знакомого каждому ученику Хогвартса чемпиона Турнира. — Разве Фел с ним знакома?

— Ох, Рон, — снисходительно улыбнулся Грэг.

И я понял, что день рождения — там, в гостиной, где девчонки едят мороженое и отплясывают под аккомпанемент «Ведуний», а здесь — иная атмосфера, взрослая.

Хотя я и прибыл последним и с изрядным опозданием, серьёзные разговоры не подымались до определённого момента, так что я ничего не пропустил. Боул с Диггори беседовали о квиддиче, казалось бы, какая тема может быть безопаснее? Но парни умудрились с неё перейти на обсуждение событий конца учебного года, и вот уже мы все втянуты в дискуссию о Тёмном Лорде.

Неожиданностью было узнать, что Диггори его видел своими глазами:

— Здесь все свои, — повысив голос, Седрик обратился ко всем собравшимся, — потому я не буду делать невинное лицо и хлопать глазами, а скажу, как есть. Я на его стороне. Я его видел, я говорил с ним…

Его тут же перебили; со всех сторон посыпались вопросы, но Диггори лишь покачал головой. Подняв руку, призывая всех к тишине, он спокойно и чётко сказал:

— Лорд не желает заявлять о себе сейчас. У него иные планы. Какие — я не знаю.

— У тебя есть метка? — прямо спросил Боул.

Мы все ждали слов о рискованности его проставления, о том, что Диггори-то готов, но Лорд отказал, пообещал отметить его позже… Но Диггори одним жестом разрушил все домыслы и логические построения — просто задрав рукав рубашки. Череп, изо рта которого выползала змея, чернел на его руке.

В гостиной стало ужасно тихо. Ни у кого не нашлось слов.

— Я единственный, у кого сегодня есть активная метка, — без хвастовства, просто констатируя факт, спокойно сообщил он. — До его официального возвращения, которое произойдёт довольно скоро, к слову, нам всем надлежит ждать и не мешать ему реализовать планы, для которых огласка — вредна.

— Раз ты его видел, то и Поттер — тоже? — задумчиво протянул Малфой, которого я не заметил ранее. — Тогда почему же дамблдоровский протеже молчит, словно воды в рот набрал?

— Поттер передо мной не отчитывается, — усмехнулся Диггори. — Но ты мог бы догадаться, Малфой, что, раз уж Лорду не выгодна огласка, он позаботился о том, чтобы защитить свои планы от дамблдоровского протеже.

Драко смешался. А я принялся гадать, в чём тут может быть дело. Стёртая память? Вряд ли. Обливиэйт мадам Помфри бы сразу же обнаружила. Заклинание моментной немоты? Вполне возможно… особенностью этого заклинания было то, что его невозможно обнаружить, оно не стирало память, а блокировало выбранные моменты, так, что подвергшийся ему всё помнил, но никак не мог разгласить. А может — обычные чары конфиденциальности или вовсе непреложный обет?

И всё же интересно, почему Поттер был так спокоен после Турнира? Тем более если лично видел Лорда? Ведь они с Диггори вместе пропали во время последнего тура и вместе вернулись — то есть стали свидетелями одним и тем же событиям. И если открыто выступившему против Дамблдора Диггори не о чем было волноваться, он не был врагом Тёмного Лорда, то Поттер…

Хотя Седрик недвусмысленно дал понять, что обсуждать Лорда не станет, гости не успокаивались ещё долго, строя предположения и терзая вопросами единственный источник информации.

— А Гринграсс знает всё то же, что и ты? — поинтересовался я.

— Дафна знает больше, — совершенно не смущаясь, сообщил Диггори. — Я хоть и давно определился со стороной, перед Лордом оказался почти случайно. А вот Дафна… Впрочем, она не скажет вам ничего, что не пожелал бы сообщить Тёмный Лорд.

Мы с Теодором переглянулись и одновременно хмыкнули: как будто эти слова могли кого-то остановить. Гринграсс предстоит подвергнуться допросу, и та же Розье точно не удовлетворится словесным отказом и не оставит Дафну в покое.

К восьми вечера гости стали расходиться, и я немного растерялся. Мне хотелось в Нотт-холл, в библиотеку, но и с Грегори пообщаться — тоже. В конце концов, этим летом я и так провёл в его обществе слишком мало времени, а обижать моего первого друга мне совершенно точно не хотелось.

Выручил Теодор:

— Пошли к нам? Рон всё равно для общения будет потерян — папа познакомил его с прекрасной «леди», Рон влюбился, и для него с недавних пор существует только она.

— Что? — ошарашенно уставился на меня Грэг.

— Библиотека, Грегори. Рон для нас потерян до первого сентября точно. Папа подсунул ему книгу…

— Ну прекрати, — пробурчал я. — Грэг, прости, но я правда хочу почитать. Парни, ну как вы не поймёте…

— Да всё мы понимаем, — хлопнул меня по плечу Теодор и беззлобно протянул: — Иди читай, а мы с Грэгом в шахматы сыграем, да?

В итоге мы втроём переместились в Нотт-холл, а Джинни наоборот задержалась в доме Гойлов. Однако наши планы пришлось отложить — выйдя из камина, мы обнаружили мистера Гойла.

— Пап? — удивился Грэг.

Мистер Нотт дёрнул щекой, что должно было означать недовольство, но всё же указал нам на диван напротив кресел, в которых они с мистером Гойлом расположились. Мы поспешно уселись, во все глаза смотря то на одного, то на другого.

— Мне удалось кое-что выяснить, вот я и решил обсудить это с Джаредом. Но раз уж вы здесь… — мистер Нотт сделал паузу, давая понять, что хоть и не считает нужным скрывать всё, предпочёл бы не посвящать нас в ситуацию. — Помните, мы говорили о том, что было бы неплохо прояснить ситуацию с Патил?

Мы насторожились.

— Я проверил по своим каналам и узнал, что они… хм… пожалуй, пропали — наиболее подходящее слово. С девяносто третьего года их никто не видел и не имеет сведений об их местоположении. Никаких подозрительных моментов никто не заметил, однако Патилы исчезли. Бизнес продан, дом закрыт и пуст, а все знакомые уверены, что они вернулись на родину в Индию. Вот только связавшись со знакомым и попросив его разузнать, как обстоят дела в Индии, мне сообщили, что Раджеш Патил ещё в семидесятых расплевался с семьёй и связей с тех пор не поддерживает. Что же до миссис Патил — первопричины ссоры Раджеша с семьёй, — о ней известно удручающе мало. Камилла. И всё. Ни кто она, ни откуда, ни из какой семьи…

— Есть надежда, что они живы? — спросил Теодор.

Мистер Нотт развёл руками:

— Просто так люди не исчезают. И не бросают прибыльный бизнес и дом без причин.

— Но зачем Патил убивать их? — не согласился я. — Если она Лорд — ей хватит и сил, и знаний на то, чтобы избавиться от них не прибегая к убийствам. Достаточно подкорректировать память да внушить желание покинуть страну, и больше они её не побеспокоят.

— Рон прав, — кивнул мистер Гойл, — но нас интересует не судьба Патилов, а их отсутствие рядом с дочерью. Пятнадцатилетняя девочка… Где она живёт? С кем? На какие средства?

— А дом вы проверяли или о том, что он пустует, узнали с чужих слов?

— Думаешь, на доме чары отвлечения внимания? — нахмурился мистер Нотт. — Вполне возможно. Что ж, нужно будет проверить…

На этой ноте мы и разошлись: парни отправились играть в шахматы, а я поспешил в библиотеку.

* * *

В Хогвартсе сразу же начались неприятные сюрпризы. Новый преподаватель по защите оказалась… как бы так сказать, чтобы без оскорблений? Некомпетентной, предвзятой, не блещущей умом дамой. На первом же занятии она ни с того ни с сего накинулась на Поттера с какими-то непонятными претензиями, откровенно спровоцировала его и назначила отработку — просто на ровном месте! Уж насколько я плохо относился к Поттеру, тут даже мне стало неприятно — уж слишком несправедливы были обвинения.

Уже традиционно заниматься защитой от Тёмных искусств нам пришлось самостоятельно.

Как я и предсказывал, Розье с первого же дня в школе стала прессовать Гринграсс, пытаясь заставить ту сказать больше о Тёмном Лорде. Дафна пока держалась, но Летиция была одним из самых целеустремлённых и упрямых людей, что я знал, так что Дафне можно было только посочувствовать.

Так же с самого начала учёбы стало очевидно, что отношение к Поттеру заметно охладело. Причём мы, слизеринцы, почти не обращали на него внимания, занятые собственными делами и сложностями, а вот обычно доброжелательные или нейтральные факультеты и даже сами же гриффиндорцы…

— «Пророк» почитай — поймёшь, — отмахнулся Гойл, когда я озвучил вопрос.

— А что, в «Пророке» пишут о Поттере? — не поверил я.

Грэг вздохнул и нехотя отложил учебник по чарам.

— Фадж со всех углов кричит, что Поттер лжец, поскольку Тот-Кого-Нельзя-Называть мёртв и никуда возвращаться не собирается.

Я растерянно моргнул.

— Так Поттер же подобного и не утверждает?

— Рон, мы сами без понятия, что происходит.

— Дамблдор снова мутит воду, а крайним выбрали Поттера, — ехидно прокомментировал Малфой. — Сам подумай, Уизли, Фаджу старик не по зубам, а Дамблдор слетел со всех своих постов и теперь опасается тявкать на министра. Однако они оба гнут свою линию, и им обоим нужен гиппогриф отпущения. А кто лучше Поттера подходит на эту роль? Амбридж лишь подтверждает мою теорию. Я написал отцу, спрашивал насчёт неё, так он… — Драко вдруг запнулся и закончил явно не так, как собирался: — Отец сказал, что она на хорошем счету у министра и ссориться с ней не стоит.

— К нам она вроде ровно относится, — подал голос Теодор. — Не будем её злить, и нас все эти интриги не коснутся. А Поттер… Противно, если честно, наблюдать, как она к нему цепляется вообще без повода, но это точно не наши проблемы.

Но это мы так по наивности думали — проблемы Амбридж создавала для всех. Началось всё с её назначения генеральным инспектором и проверки профессоров на соответствие занимаемой должности. Казалось бы, отличная идея, ведь тот же Хагрид — был кем угодно, но не преподавателем, да и вечно пьяная Трелони не является образцом для подражания. Но нет той идеи, что человек не смог бы изгадить.

Амбридж пыталась влезть во все сферы жизни Хогвартса. Она придиралась к ученикам, навязывалась с непрошенными советами к профессорам, устанавливала глупые правила и запреты и вообще активно совала нос в чужие дела. Причём сама она даже не пыталась стать профессором, на её уроках мы вообще ничего не изучали, лишь читали учебник. «Пособие для начинающих» — это пятикурсники-то начинающие?

Недовольство зрело медленно, но неотвратимо. В отличие от неспособных держать себя в руках гриффиндорцем, мы не пытались саботировать декреты от образовании, однако за разворачивающими событиями следили с неусыпным вниманием — развлечений в школе было не так уж много. Дамблдор прямо не говорил, что Лорд вернулся, но всем были понятны его прозрачные намёки.

Поняв, что старосты не горят желанием следить за соблюдением её приказов, Амбридж организовала Инспекционную дружину, в которую принимала всех желающих послужить укреплению позиций Министерства, но только при условии их надлежащего происхождения. Меня, к слову, она не пригласила.

— Повезло! — фыркнул Малфой, вернувшись с первого собрания. — Дожили, я завидую Уизли.

Я снисходительно похлопал его по плечу и улыбнулся: впервые незавидное положение семьи Уизли стало для меня плюсом.