Тёмный (джен)

— Гарри, ты в порядке?

Вздрагиваешь. Увлёкся. Мысли-то правильные, и расслабиться теперь можно себе позволить, но ты совсем забыл о контроле обстановки! Твоя безопасность, безопасность будущего Пророка — важная задача.

— Задумался над тем, как буду нести Её слова в мир, — отвечаешь ты.

— Ты наверняка устал, и у нас ещё будет время это обсудить, — резонно замечает Альбус. — Думаю, нам стоит посетить твоих дядю и тётю, отдохнуть, поужинать.

Ты касаешься старого мага и перемещаешься в гостиную дома Дурслей. Там уже накрыто. Наверняка Альбус, уверенный в победе, попросил твоих родственников подготовить всё заранее. Тебе только предстоит освоить такой уровень предусмотрительности. Кроме Альбуса там ждёт старый посланник с деревянной ногой и вращающимся глазом, молчаливый и напряжённый. Тем не менее, он чуть расслабляется, когда вы начинаете есть.

— Гарри, ты не мог бы дать мне свой кинжал? — просит Альбус после еды, когда тебя уже клонит в сон. — Хотелось бы понять, чем Она тебя одарила.

— Конечно, — с готовностью протягиваешь оружие.

И… засыпаешь? Ты ощущаешь неладное, но сонливость слишком сильна. Ты напрягаешь все свои силы, но можешь только удержаться на грани сна, с трудом различая голоса.

— Слишком просто, — ворчит старый маг. — Просто аппарировали, просто съел отраву, просто умер. Слишком удачно всё идёт.

— Мой проект, Аластор, — наставительно отвечает Альбус, — идеален.

— Ты так ничего и не рассказал о проекте. Даже мне! Только Северус что-то знал, но его очень «удачно» убил одержимый Тёмным Лордом в девяносто первом.

— Северус слишком хорошо относился к сыну Лили. Пришлось списать его вместе с Квиреллом — мог помешать проекту. Теперь я думаю, что Северусу не помешает настоящая слава — без его зелий проект не смог бы и начаться.

— Ты сделал из Поттера оружие, это я понял. Жестокое время требует жестоких мер. Но как? То, что он показал — невозможно, Альбус. Аппарация в Хогвартсе, беспалочковая магия, этот кинжал — он прикончил им Волдеморта с одного удара! Сквозь пять защитных артефактов и его тайные чары!

— В определённом смысле нам… повезло. Изначально мы с Северусом просто хотели сделать Гарри сильнее, заранее подготовить его к битве с Тёмным Лордом. В детстве тело и магия волшебника очень пластичны. Мы смогли закрепить ритуал магического зрения, использовали зелья повышения сил, улучшили магическую проводимость, обеспечили идеальное здоровье — но что-то пошло не так.

— Ха, как часто я это слышу! «Что-то пошло не так». Как наш позавчерашний рейд — ну кто мог подумать, что они пойдут захватывать Министерство в тот же день? И что дальше? Гарри Поттер стал сильнее Волдеморта?

— Он имел шанс превзойти и меня, и его, но… он изменился не только магически. Не знаю, совмещение каких именно ритуалов и зелий дало такой эффект, но он стал различать магию настолько тонко, что буквально слышал её вибрацию. И это свело Гарри с ума.

— Не понимаю. Как такая мелочь может свести с ума?

— Представь себе, что ты слышишь едва различимый шёпот с младенчества, Аластор.

— Бр-р-р! Похоже на одну старую пытку… И что, ты заставил его сражаться под Империусом?

— Как грубо, Аластор! Гарри оказался крепким орешком даже для шёпота. Сойдя с ума он, тем не менее, остался умным ребёнком. Он стал воспринимать магию как нечто живое, даже разумное, а в итоге — как божество. Мерлин, каждое заклинание он считает молитвой магии! И называет её, поскольку его волшебное зрение видит в чёрных тонах, Тьмой. Можешь ли ты себе представить, он, с помощью тончайших волшебных манипуляций, смог сделать сквиба волшебником, слабым, но полноценным! Дадли Дурсль, слышал о таком?

— Нет.

— Неудивительно. В нём нет ничего выдающегося, кроме волшебного дара, которого не должно было быть. Гарри потратил на Дурсля годы, опровергнув все достижения магической науки в этой области. Удивительный мальчик… и сумасшедший фанатик.

— Фанатик?

— Да. Чтобы получить над ним контроль, достаточно было представиться жрецом магии, Тьмы, как он её называет, и назначит Волдеморта врагом веры. Гарри умный, но ограниченный. Перед боем мы с ним обнаружили и уничтожили крестражи Тома.

— Все?

— Все, Аластор. Все — за одну ночь. Ты не представляешь, что он творил с магической защитой Тома! Я не преуменьшал, что из него мог бы выйти величайший волшебник эпохи. А этот кинжал, кинжал, разрушающий любые щиты, любые артефакты, режущий даже камень, словно масло — он просто создал. Подозреваю, ему хватило единственной молитвы Тьме.

— И что теперь?

— Ничего. Объявлю, что Гарри Поттер стесняется своей славы, а потому уехал за границу, уничтожать зло и карать тёмных магов. А сейчас… Видишь ли, у Тома есть ещё один крестраж.

— Ещё один? Разве ты не говорил…

— Последний крестраж, который он создал ненамеренно и о котором ничего не знал. Я и не подозревал о нём до сегодняшнего дня, но то, как быстро Гарри нашёл другие крестражи, было достаточным намёком. Подобный Нагайне, этот крестраж дремал внутри живого существа, незаметный, маленький осколок покалеченной души, до сих пор удерживающий Тома от смерти.

— Поттер — крестраж? Значит…

— Я подозреваю, что часть интуитивных способностей Гарри — наследие риддловского крестража. Видел, как Гарри смотрел на Тома перед боем? Уважение, восхищение… Даже будучи врагом, Том вызывал у Гарри симпатию с первой встречи, которая, к счастью, оказалась и последней. И сейчас Гарри не умирает от смертельной дозы маггловского яда благодаря крестражу. Пришло время закончить начатое.

Сознание возвращалось — ты слышал разговор двух… двух предателей всё более чётко. Ты не умрёшь! Ты должен остановить этих слепцов. Тьма… Тьма ещё не повиновалась, но уже активно вымывала неведомый яд из тела. Ты снова ощутил Её в двух магах и своём кинжале.

— Жаль, Альбус, как жаль…

Ты раскрыл глаза, чтобы увидеть старого… нет, не посланника! Старого мага с бешено вращающимся глазом, занёсшего над тобой кинжал. Ты потянулся к кинжалу, и тот шевельнулся в его руках.

— Выскальзывает! — воскликнул Аластор.

— Быстрее! — крикнул Альбус. — Он сейчас придёт в себя и аппарирует!

Взмах кинжала… и всё погасло.