Свет в океане (гет)

31 декабря 1999 г.

— Вот скажите, — рассмеялась Ханна, — как мне теперь продукты у магглов закупать? Я только привыкла наши деньги на их пересчитывать, а теперь они добрались до унций.⁽¹⁾

— Математика не твой конёк, расслабься, — добавил Невилл, поставив на стол тарелку с фрикадельками, которые Ханна взмахом палочки полила соусом из крыжовника.

— А чей же?

— Гермионы, конечно, — опередил Лонгботтома Гарри.

Гермиона обожала подсчёты, формулы и уравнения, но всё прослушала. В последние дни она стала рассеянной. Работа высосала из неё все силы. Гарри настойчиво рекомендовал хотя бы недельку проваляться на диване, чтобы нормально выспаться.

— Такое чувство, — говорил он, видя, какой измотанной бывала она после рабочего дня, — что ты в своём ведомстве жизнь дементорам улучшаешь, а не эльфам. Они как раз без работы остались, когда Кингсли выпнул их из Азкабана. Бедняжкам теперь нужна поддержка — им кормиться негде.

С июля героиня Магической Британии трудилась в бюро распределения домашних эльфов, которое в народе прозвали «БюРДЭ», но на деле занималась и волшебными тварями всех мастей, и существами ввиду недостатка кадров в отделе. Например, недавно ей пришлось вместе с напарником из секции учёта оборотней отправиться в их общину. До полнолуния было далеко, но переговоры проходили тяжко. И это на фоне нападения неизвестного оборотня в центре магического Глазго!

Добравшись домой после провалившихся переговоров и тряски в волшебном автобусе, Гермиона едва успела скинуть туфли, как в окно между рамами втиснулся вопиллер от главы отдела:

— Катастрофа! — голос Монтроуза прорезал тишину комнаты. — Оборотни обещают устроить митинг у входа в банк в Косом переулке! — надрывался злосчастный конверт, с немыслимой скоростью шевеля бумажными губами. — Нам только что удалось уладить конфликт с гоблинами...

— Инсендио, — равнодушно произнесла Гермиона, направив волшебную палочку на вопиллер от начальства. Она валилась с ног от усталости, отчёты ждали её на столе, сердце было разбито. Одна радость не давала ей махнуть на всё рукой, послушаться совета Гарри и уйти в отпуск: Кингсли подписал закон об улучшении условий жизни и труда эльфийского народа. Теперь за жестокое обращение с домовиком хозяину грозил штраф. Первый шажок к великой цели. Впереди маячил ещё более важный проект.

Так для Гермионы Грейнджер заканчивался год.

Невилл покрутил ручку колдорадио, и из динамиков полилась рождественская музыка.

За соседним столиком в такт мелодии начал пристукивать ногой какой-то старичок.

— Принести вам ещё пирога? — крикнула ему Ханна.

— Спасибо, голубушка.

Ханна Аббот недавно стала владелицей «Дырявого котла» и трепетно заботилась о каждом клиенте. Старина Том в силу преклонного возраста оставил ей бар и ушёл на покой.

В камине внезапно что-то зашебуршало, так что Гермиона следом за Гарри напряжённо всмотрелась в центр очага.

— Спокойно. Кто-то путешествует по каминной сети, — сказал Невилл. — Такое бывает.

— Бывает, — согласился Гарри. — Но всё реже.

— Цены на летучий порох возросли до небес, — Ханна подсела ближе к друзьям и понизила голос до шёпота: — У нас припасён мешочек на экстренный случай. Кажется, ничего дороже не найти во всём «Котле», — она выпрямилась и озорно усмехнулась, глядя на Поттера. — Разве что твои знаменитые очки.

Гарри потёр переносицу. Он не забыл вопиющую попытку поклонницы стянуть его очки с помощью манящих чар средь бела дня.

— Я знаю волшебницу, которая каждый день прибывает в Атриум через камин, — сказала Гермиона.

— Таких сейчас единицы, — поддакнул Гарри. — Слышал, «хозяйственники» предложили закрыть половину каминов, так как ими всё равно мало кто пользуется.

— Да уж, а помните времена, когда ковшик пороха стоил два сикля?

— А ты как хотел, Невилл? — уперев руки в бока, взвилась Ханна. Тема была для неё больной мозолью. — Теперь его производят за рубежом! В прошлом году в одном только Мунго тридцать человек слегли с ожогами от поддельной «летучки». Безобразие!

— Перси не так давно перевёлся в отдел магического транспорта, — продолжил Гарри, машинально постукивая пальцами по столешнице. — Говорит, без пороха туго. Они там все с ума сходят. Портальное управление не справляется, расщеп за расщепом — стандартная повестка дня в центре аппарации. Многие волшебники пересели на мётлы, но из маггловского района на «Нимбусе» не больно-то улетишь.

— Значит, надо разрабатывать новые способы перемещения! — заявил Невилл. — Если уж «Дневной рыцарь» и «Ночной рыцарь» не справляются... Как-то ведь живут в других странах без каминов.

— Японцы предлагают арендовать у них пару-тройку котобусов,⁽²⁾ — сказала Гермиона. — Русские соблазняют массовой поставкой семимильных сапог, — она ковырнула вилкой фрикадельку. — Хорошо, что Кингсли удалось договориться с министром магглов и отсрочить демонтаж телефонных будок на улицах, а то всем бы так и пришлось смывать себя в унитаз, чтобы попасть в Атриум. Вот увидите, через несколько лет таксофоны канут в Лету.⁽³⁾ Министерству нужно озаботиться новыми входами.

Транспортный коллапс накрыл магическую часть Британии с отъездом в Италию единственной волшебницы, хранившей секрет рецепта летучего пороха. Мадам Забини перенесла производство на Аппенинский полуостров и продолжала зарабатывать, загорая на южном солнышке. Блейз исчез из вида вместе с ней. Поговаривали, что во время битвы за Хогвартс он помог вывести младшекурсников из замка, среди которых оказалась дочка Тиберия Маклаггена, благодаря которому Забини не сел в Азкабан в первые часы после поражения Волдеморта. В общем, выпустили змею в высокую траву.

Дверь паба открылась, занеся волну зимней свежести вперёд посетителей.

— Простите, что задержалась, — извинилась Луна, отряхнув пёстрый зонт. — «Ночной рыцарь» сделал крюк возле Рединга.

Невилл бросил выразительный взгляд на своих собеседников, мол, я же говорил.

Рон, отряхнув снег с плеча мантии, прикрыл дверь и следом за Лавгуд размашистыми шагами приблизился к собравшимся.

— Мама не отпускала, пока я не согласился взять для вас утку. Я сказал, что у Ханны голодать не придётся, но деваться было некуда, так что вот, — он поставил на стол укрытое фольгой блюдо.

Гермиона и Гарри потеснились, когда из-за соседних столиков выпрыгнули свободные стулья для вошедших.

— Кто-нибудь ещё придёт? — спросил Невилл, приманивая чистые кружки. — До полуночи полчаса.

— Не-а, Джинни на сборах, — сообщил Рон и принялся накладывать себе фрикадельки. — Фред отправился к родителям Анжелины. Билл и Флёр заскочили около десяти, подарки скинули и смылись, — он замолчал, подбирая слова, и посмотрел на Гермиону. — Ты зря не пришла. Мама на тебя всё ещё дуется, но в глубине души безумно скучает. Как и я, — добавил Рон совсем на грани слышимости.

Миссис Уизли была замечательной матерью и образцовой домохозяйкой, но иногда переходила все границы разумного. Особенно теперь, когда Гермиона «отказалась» стать её невесткой. Она удостоилась эпитета «глупая», в сердцах брошенного миссис Уизли на дне рождения. Потом, конечно, были слёзы и извинения, но что-то неуловимо изменилось в их отношениях, что-то сломалось навсегда.

— Жаль, что не все соберутся, — сказал Гарри.

— Нечего грустить! Не сегодня. За Отряд Дамблдора! — провозгласила Ханна. — Сколько бы нас ни было, мы всегда сможем дать отпор врагу!

— Тем более когда с нами два высококлассных аврора, — улыбнулась Луна.

— Бросьте, — отмахнулся Гарри, засмущавшись. — Мы даже значки не получили. Курсы длятся три года, осталось ещё полтора.

— Нас и на задания пока не берут, — пожаловался Рон, искоса посмотрев на Гермиону.

Она всё чаще стала ловить на себе его взгляд, и ей становилось больно, так больно, будто каждый взгляд — колючка. Потому что она догадывалась, что он чувствует. Как ему сложно держать улыбку на лице. Наверное, она могла бы быть счастлива с ним. Со временем. Он любил её, но ответ Гермионы, будь тогда на месте браслета настоящее кольцо, всё равно звучал бы «нет».

Они встречались всего ничего — пару-тройку месяцев. Безнадёжная попытка после окончания Хогвартса, провал. У них были разные дороги, разные приоритеты. Они стали утешением друг другу, отзвуком общего прошлого для рано повзрослевших детей, но этого оказалось недостаточно. Для чего-то большего требовалось другое подспорье. По крайней мере, Гермионе. Сразу после катастрофы в день её рождения они и расстались.

Рон уверял, что всё нормально, он всё понимает, что она, Гермиона, напугана поднявшейся шумихой, говорил, что торопиться некуда, и обещал проклясть Скитер так, чтобы та всю жизнь давилась слизняками...

Но нет, он не понимал. Молли, увы, никогда не утруждала себя попытками разобраться в чувствах Гермионы. Своей категоричностью в неё пошла и Джинни. Мистер Уизли всегда был проницательнее супруги, но и он был далёк от истины, предполагая, что всё дело в Грейнджерах, что она слишком переживает из-за родителей и оттого совершает опрометчивые поступки. Ответ же заключался в её сердце, а оно радовалось, что в коробочке лежал лишь браслет. Накрывшее её облегчение словно стёрло пелену перед глазами.

«Пора поставить точку, — твёрдо решила Гермиона. — И двигаться дальше».

В тот день она отвела Рона в сторонку. Она сказала всё, как есть: они не пара. Лето закончилось, а вместе с ним и... остальное.

— Мы всё ещё друзья? — спросил Рональд, когда все слова были сказаны.

— Не разлей вода, — кивнула Гермиона, поцеловав его в щёку. Он потёр её большим пальцем.

— Это тебе так мой подарок не понравился, что ты решила меня бросить? — сощурился Рон.

Она поразилась тому, как он мог шутить.

— Не говори ерунды! Он чудесен, дело не в этом...

— А ведь «жучиха» не совсем наврала. Я сначала кольцо выбирал, а потом решил его не брать. Знаешь, почему?

Гермиона покачала головой, быстро вытерев увлажнившиеся глаза.

— Печёнкой чувствовал, что ты откажешь. Не зря же на уроках Трелони я всегда справлялся лучше тебя. У меня третий глаз зорче. А браслет носи. Мне сказали, что он принесёт удачу.

Она думала, он будет более... эмоционален. Видимо, Рон устал. Любить того, кто не отвечает взаимностью, безумно-безумно утомительно. Гермиона, так или иначе всё сводящая к оценкам и арифмантическим таблицам, оценивала свои чувства к Уизли на «удовлетворительно». Он того не заслужил. Он достоин большего.

Когда они вернулись к сконфуженным гостям, Гарри и Фред первыми рванули им навстречу. Гермиона прекрасно осознавала, что день рождения уже был испорчен.

— Ну как? — шёпотом спросил Фред то ли с нетерпением, то ли со страхом.

— Как Pink Floyd, — сообщила Гермиона.

— Приняли что-то запрещённое? — мало на что надеясь, спросил Гарри.

— Распались.

Поттер перевёл взгляд на лучшего друга. Рон пожал плечами.

— Понятия не имею, кто такие эти розовые Флойды, но Гермиона права.

— Точно? Вы не кажетесь сильно расстроенными.

— Я ещё не до конца осознал, — Рон сжал её ладонь. — Но одно знаю наверняка, так как уточнил: мы всё ещё друзья.

— Дикари какие-то... — проворчал Фред. — Чёртовы дикари. Ни ругани, ни проклятий. Пойду налью маме виски. И себе.

— Вы серьёзно? — уточнил Гарри, когда старший брат Рона отошёл к столику с напитками. — Или шутите? Мне нужно знать, чтобы подготовить речь утешения.

— Маме она пригодится, — Рон неловко улыбнулся. — Пойду повергать её в шок. Второй шок. Первым был браслет вместо кольца, а теперь вот...

— Это же не из-за того, кого мы не называем? — едва различимо прошептал Гарри, убедившись, что его никто, кроме Гермионы, не слышит.

— Необязательно шипеть, я не змея, — недовольно откликнулась она. — Я поняла, о чём ты. И нет. В этом деле нет слизеринского следа. Регулус Блэк меня ничуточки не интересует. Я даже не слушаю, когда ты читаешь о нём в письмах миссис Тонкс.

— Ага, уши затыкаешь.

— Я говорила, что он подлый лжец и...

— ...бессовестный манипулятор, — подсказал Гарри.

— Да, а ещё...

— ...салазаровый выкормыш...

— Верно, — согласилась Гермиона, ежесекундно кивая. — Полоз...

— ...обыкновенный.

— Гарри, мне не нужно суфлировать!

— Повторяю твои же слова.

Она не видела Регулуса с мая девяносто восьмого, с ветреного дня на кладбище Хайгейт, и вот в декабре Гермиона решилась прийти в его новый дом в Бери. Блэк изменился? Да. И нет одновременно. Немного укоротил волосы, чуть загорел под солнцем Монпелье... Он стал больше походить на маггла. Наверное, всё дело в джинсах. Или в сквозящей в движениях небрежности. Гермиона не знала, чем навлекла это несчастье — любить в нём всё: улыбку, голос, надменно изгибающиеся губы, походку, скольжение ткани рубашки на крепких плечах, даже шрамы. И это «всё» никогда не будет принадлежать ей. Они упустили свой шанс, если тот и был когда-то. Смерть Джорджа провела между ними черту. Даже самой себе Гермиона не могла ответить, простила ли она Регулуса. Что толку думать? У него уже другая жизнь. Гермиона не имела права злиться, обвинять, осуждать. Но злилась, обвиняла и осуждала. С каким равнодушием Регулус сказал ей о невесте! Сухарь! Он не достоин большего, чем маггловская открытка, которую Гермиона отправила ему на Рождество.

Прокручивая в уме свой визит, каждую фразу, каждый взгляд, она потеряла нить разговора друзей, собравшихся у Ханны, и просто сидела, уставившись в никуда, к чему-то безгранично далёкому. Часы ознаменовали полночь. За новогодними тостами последовали шутки и привычные разговоры ни о чём и обо всём сразу.

— ...задержали в Дублине, — со смехом делился Гарри. — Его больше года укрывала бывшая жена, маскировала отводящими чарами под садовника.

— Одним ублюдком меньше, — довольно резюмировал Рон. — Глядишь, к годовщине победы всех переловим!

— Некоторым удалось выкрутиться, — выплюнул Невилл. — Пиритс, Гойлы в полном составе...

— Малфой-старший! — всплеснула руками Ханна.

— Добавьте к этому списку охотников за головами, которые разбрелись по всей Британии и занялись банальным разбоем, — со вздохом добавил Гарри. — Скабиор целую банду сколотил.

— Папа считает, что они прячутся в Шервудском лесу, — беспечно сказала Луна. — В скрытой его части.

Рон хмыкнул, но воздержался от комментария.

— Папа расширяет издательство, — сменила тему Лавгуд. — Он хочет завоевать новую аудиторию и собирает неожиданные идеи...

За разговорами время пролетело незаметно.

Часы над барной стойкой пробили пять раз — считай, наступило утро. К тому времени в зале остались только бывшие члены О.Д. Все постояльцы давно поднялись наверх.

Ханна так расщедрилась, что предложила ребятам воспользоваться сокровенным запасом летучего пороха, но все единогласно отказались. Рону и Луне было по пути, так что вскоре «Ночной рыцарь» унёс их в сторону Оттери-Сент-Кэчпоул. Гарри вызвался проводить Гермиону. Они покинули «Дырявый котёл» и вышли в неволшебную часть Лондона. Оба могли без проблем аппарировать по домам, но предпочли небольшую прогулку по зимнему городу.

— Как ты думаешь, Гарри... — кутаясь в шарф, пробормотала Гермиона. — Невилл и Ханна помолвлены. Как скоро они поженятся?

— Не знаю, — сказал Поттер. — Куда спешить?

— Верно, — подхватила Гермиона.

— Хотя... Думаю, скоро. Чего медлить?

— Ага, — сказала она поникшим голосом.

Какие-то магглы на Чаринг-Кросс-Роуд запустили в небо дешёвый фейерверк, организовав развлечение жителям всей улицы.

Гермиона вжала голову в плечи, едва услышав взрывы ракет.

— Всё в порядке, — заверил Гарри, убирая волшебную палочку. Когда только успел достать?

— Чувствую себя Живоглотом. Он сейчас бы забился в корзинку.

— А я вот, — Гарри похлопал себя по карману. — Постоянная бдительность. Как вижу в небе вспышку, так и хватаюсь за палочку. Сэвидж говорит, что это не лечится. В академии я на своём месте, вот только...

— Только что?

— Некоторые смотрят на меня так, словно я экспонат из музея или инкарнация Мерлина, ждут от меня чего-то особенного. Ну, знаешь, все удивляются, если мои заклятия не получаются с первого раза... Может, стоит сказать им что-то вроде: «Эй, вообще-то змеемордого прикончил не я, а бармен из «Дырявого котла». Его зовут Невилл, и он классный малый!»

— Мне казалось, что вы с Невиллом всё обсудили.

— Угу. Он выбрал спокойную жизнь, а мне досталось донашивать лавры героя.

— Ты не герой, — серьёзно сказала Гермиона, остановившись. — Для меня ты просто Гарри, мой друг Гарри, мой однокурсник Гарри, мой вечно забывающий перчатки приятель Гарри.

— Это... Это здорово, — выдохнул он, потирая озябшие ладони, и улыбнулся. — Спасибо.

— И всё-таки как красиво... — Гермиона подняла голову, заворожённо уставившись на распускающиеся в небе цветы. — С Новым годом, Гарри.

— С Новым годом, Гермиона, — откликнулся лучший друг.

1) 1 января 2000 года в Великобритании вступил в силу закон, согласно которому вес всех продуктов, имеющихся в продаже, должен обозначаться в граммах и килограммах, а не в традиционных для страны (и волшебников) унциях и фунтах.

Вернуться к тексту

2) Котобус — персонаж мультфильма «Мой сосед Тоторо», представляет собой огромного улыбающегося кота, тело которого имеет форму кузова автобуса с большим пушистым хвостом. Перемещается Котобус на двенадцати лапах, расположенных вдоль туловища.

Вернуться к тексту

3) Технический прогресс постепенно «уничтожает» один из символов Британии — англичане с каждым годом утилизируют всё больше телефонных будок за ненадобностью. В 2000 году случился взлёт британской компании мобильной связи "Водафон". Самое известное кладбище телефонных будок находится в Северном Йоркшире.

Вернуться к тексту