Три ингредиента (гет)

Госпожа министр

Министр Грейнджер

Министр магической Британии госпожа Гермиона Грейнджер

записи на полях в тетради

— Добби привёл Гермиону Грейнджер, как вы просили, директор Дамблдор, сэр! — эльф глубоко поклонился, и его шотландская юбка колыхнулась в такт помпону.

— Благодарю, Добби. А теперь, прошу тебя, собери с пола вещи мисс Грейнджер, — Дамблдор приглашающе указал на кресло, спинку которого крепко держали бледные пальцы профессора МакГонагалл. — Гермиона, присаживайтесь.

Гермиона, точно на шарнирах, поплелась куда велено под взорами трёх ныне здравствующих профессоров и десятков почивших директоров и директрис Хогвартса. Кто-то смотрел на неё с интересом, кто-то с безразличием, кто-то с пренебрежением, но она этого не замечала, уставившись на носки своих чёрных туфель. Гермиона невесомо опустилась на самый край мягкого сидения и сцепила ледяные пальцы в замок. В горле было сухо, голос пропал. Поднять глаза выше уровня директорского дубового стола не было никаких сил. За спиной явственно чувствовалось присутствие декана Гриффиндора.

Что-то подсказало Гермионе: она доподлинно знает причину, по которой учителя собрались здесь в таком составе.

— До нас дошли сведения, мисс Грейнджер, что вы продвигаете среди студентов, кхм… Некоторые инициативы.

Гермиона подняла голову и испуганно замерла: яркие голубые глаза Дамблдора, спрятанные за очками-половинками, блеснули в свете пламени камина. Казалось, профессор видит её насквозь. Губы директора на мгновение дрогнули. МакГонагалл, стоявшая позади, недовольно прокашлялась, будто пресекая возможность кому-нибудь ещё вставить слово, и вышла из-за спины Гермионы, тем самым загородив молчавшего всё это время Снейпа.

— Я не ожидала такого произвола от вас, мисс Грейнджер! — возмущённо выдохнула декан. — Потрудитесь объяснить, что всё это значит.

На плечи Гермионы, до сей минуты свято убеждённой в своей великой цели, рухнуло несколько тонн вины. Способность профессора пристыжать одним только взглядом никогда не давала сбоя, а на особо восприимчивых особ и вовсе действовала как удар плетью. Гермиона открыла рот и попыталась сказать хоть что-нибудь в своё оправдание, но вместо осмысленной фразы издала неловкий писк и схватилась за горло. Она словно сидела на экзамене, к которому забыла подготовиться. И понимала: пересдачи не будет.

Дамблдор наколдовал стакан воды и отлевитировал его Гермионе. Она смущённо кивнула в знак благодарности и отпила два небольших глотка. Голос вернулся, а вот для храбрости требовалось что-нибудь покрепче. Хотя бы сливочное пиво.

— П-профессор, я… — лучшая студентка Хогвартса не находила слов. Точнее, слова-то были, но она не могла взять в толк, как именно поведать о всех тех сложных причинно-следственных связях, которые, в конце концов, привели её в этот кабинет.

Повисла давящая тишина. Струнки нервов нещадно натягивались. Гермиона ощущала себя по меньшей мере тяжело больной, с горячкой.

Вдруг из-за спины МакГонагалл вышел Снейп.

— Мне вот что интересно, мисс Грейнджер, — вкрадчиво протянул он. — С какой стати вы решили, что имеете право собирать доносы? Что вы с ними хотели сделать? Издать сборник в соавторстве с Ритой Скитер? Не очень умно, учитывая, что ваш друг Хагрид входит в преподавательский состав, не находите?

Гермиона широко распахнула глаза. Скитер?

Страх одним махом отодвинуло на второй план. Взамен пришло возмущение и окатило душной волной. Удивлённая и оскорблённая таким предположением, Гермиона с вызовом подняла голову, чтобы посмотреть на Снейпа, но, столкнувшись со взглядом, полным презрения, тут же об этом пожалела.

Она прокашлялась и, собрав всю решительность и остатки достоинства в кулак, ответила:

— Конечно же нет, сэр! Я никогда бы не стала передавать что-то этой… женщине. Всё, что я делала, должно было остаться внутри Хогвартса и принести пользу! — она выдохнула и продолжила уже чуть тише. — Недавно я прочитала, что в школе возможна практика подачи апелляций за несправедливо снятые очки. И… ни для кого не секрет, что в Хогвартсе такое случается. Многие ученики от этого страдают!

Гермиона посмотрела на декана и успела заметить, как МакГонагалл облегчённо опустила напряжённые плечи. Неужели они вправду думали, что она собирается продать эту информацию Скитер?!

— Ученики страдали, когда Зал наказаний использовали по назначению, а сейчас вы и ваши дружки маетесь от безделья, — процедил Снейп, почти точь-в-точь повторяя слова Филча на первом курсе. — Но это легко исправить.

К счастью, Снейпа опять загородила МакГонагалл.

— Где вы такое прочитали, мисс Грейнджер? — поинтересовалась она.

— В «Истории Хогвартса», профессор.

МакГонагалл недоверчиво покачала головой, Дамблдор зашуршал фантиком, а Снейп недолго думая призвал книгу. Та возникла неизвестно откуда, будто материализовалась у него в руках. Обойдя декана Гриффиндора, он небрежно сунул её Гермионе.

— Что ж, покажите нам, мисс Грейнджер, где же вы прочитали такую чушь.

Гермиона вытащила «Историю Хогвартса» из цепких длинных пальцев профессора и положила на колени, согнувшись над книгой в три погибели. Она без труда нашла нужный отрывок.

— Вот…

Снейп не дал договорить, выдернул томик и склонил над ним свой внушительный нос. Прошло около пяти секунд, а потом зельевар хмыкнул и принялся что-то искать, шурша страницами. МакГонагалл то и дело переводила взгляд с преподавателя на студентку, причём на Гермиону она смотрела как-то очень уж подозрительно. Дамблдор причмокивал, явно наслаждаясь конфетой, которую с аппетитом жевал.

— Будете? — он пододвинул вазочку к краю стола, предлагая Гермионе и профессору трансфигурации угоститься ирисками. Те вежливо отказались.

— Читайте вслух, — Снейп ткнул пальцем в книгу. — Страница восемьсот девяносто семь, второй абзац снизу.

Профессор недобро улыбался. Предчувствуя поражение, Гермиона послушно зачитала нетвёрдым голосом следующее примечание:

— Хэйди Дрю, преподаватель магловедения в школе чародейства и волшебства Хогвартс, — далее значились годы работы и некоторые подробности биографии. — Прославилась среди современников множеством смелых и передовых проектов, которые, однако, не были воплощены в жизнь, поскольку противоречили Уставу школы, составленному Основателями. Одним из таких проектов был «Указ об апелляциях». В Уставе чётко прописано, что, в связи с опасностью материала, изучаемого в Хогвартсе, во время учебного года ученики полностью и безраздельно находятся во власти преподавателей, в обязанности которых входит не только обучать, но и хранить студентов, в том числе и от самих себя. Любые дисциплинарные взыскания и штрафные санкции (кроме измора, тяжких увечий и лишения жизни) допустимы и не подлежат оспариванию, если учитель считает их необходимыми. В свою очередь, ни преподаватели, ни ученики не имеют права вносить коррективы в Устав и менять устоявшийся порядок вещей во избежание бунтов, мятежей и смуты.

Гермиона на мгновение умолкла и поражённо выдохнула:

— Что за средневековые законы?!

— Добро пожаловать в Хогвартс, основанный в десятом веке и расположенный в средневековом замке, мисс Грейнджер, — Снейп выдернул историю школы у опешившей Гермионы из рук и отправил её в небытие, из которого прежде и достал. — Пока вы здесь, вы полностью и безраздельно во власти преподавателей. Не забудьте дать почитать это Поттеру, если он, конечно, умеет. Хотя теперь я сомневаюсь и в вашей способности обрабатывать текстовый материал, чего уж говорить о нашей знаменитости.

У Гермионы от обиды увлажнились глаза. Она закусила губу, не веря, что могла быть такой невнимательной. Конечно, она видела сноску в статье, но… Вот оно — «но». Она так грезила своими мечтами, была так захвачена идеями, что решила просто-напросто не замечать того, что могло ей помешать. И к чему это привело? К полному провалу! Столько сил впустую, а теперь её отчитывают у директора, и Снейп с мстительным удовольствием поливает грязью. Так безжалостно, как умеет только он.

На задворках сознания Гермиона слышала, как деканы двух факультетов начали о чём-то пылко спорить, почти осязаемо метая друг в друга злобные молнии. Однако, погружённая в безрадостные мысли, она разобрала только последнюю фразу.

— …спасибо, Северус, но тут я справлюсь без вас! Мне бы хотелось самой поговорить с моей ученицей.

— Мы все очень утомились за сегодняшний день, не находите? — подал голос Дамблдор, про которого все трое, казалось, забыли, поэтому одновременно вздрогнули при этих словах.

Директор тихо и практически безучастно восседал за своим столом, с полуулыбкой взирая на присутствующих. По его выражению лица, по ярким смешинкам в уголках лазурных глаз вдруг стало совершенно очевидно, что он забавлялся с самого начала. Гермиона позволила себе немного расслабиться. Возможно, ничего особенно страшного, кроме неприятного разговора с МакГонагалл, ей и не грозит.

Но тут она увидела на краю стола стопку помятых жалоб, которые подобрал Добби. Грейнджер была не единственной, кто заметил их в то же самое мгновение. Словно прочитав её мысли, Снейп уже было обогнул кресло со словами «позвольте мне взглянуть на это, директор», как Гермиона вскочила на ноги и едва не схватила зельевара за левую руку, порываясь помешать. Профессор шарахнулся от неё, будто от удара током. У Гермионы, правда, было слишком мало времени, чтобы придавать этому жесту какое-то значение. Она кинулась к столу, сгребла пергаменты и прижала их к груди.

— Нет, профессор, не читайте, пожалуйста! Я пообещала, что никто, кроме меня, не узнает их имён. Они мне доверились!

Снейп нахмурился и наградил Гермиону фирменным свирепым взглядом. Дамблдор, проницательно смотря на ученицу, хмыкнул каким-то своим мыслям.

— Да, мисс Грейнджер, лучше уж предайте эти послания огню, — добродушно посоветовал он. — Не будем разглашать чужие секреты.

Снейп прямо-таки излучал недовольство, но с Дамблдором спорить не стал.

— Минерва, я уверен, воспитательный разговор с вашей студенткой может подождать до завтра.

— Конечно, директор, но я бы настаивала…

— И всё же до завтра, Минерва, — более твёрдо произнёс директор, ставя окончательную точку в разговоре.

Гермиона подобрала свою сумку, лежавшую у ножки кресла, и закинула ту на плечо. Она по-прежнему держала у груди пергаменты, которым вскоре предстояло сгореть в гостиной. Только Гермиона хотела попрощаться и выйти вместе с деканом, но её опередили.

— Мисс Грейнджер, задержитесь ненадолго. Мне есть, что вам сказать. И вы, Северус, будьте так любезны, уделите нам минутку.

Профессор МакГонагалл так и застыла на пороге с озадаченно открытым ртом. Гермиона невольно скопировала её выражение. Казалось, лишь Снейп ничему не удивлялся. Хотя, возможно, ему было настолько сложно расслабить мышцы лица, что он на всё реагировал недовольной физиономией.

Наконец, смирившись с решением Альбуса Дамблдора, профессор МакГонагалл взяла себя в руки и покинула кабинет с гордо поднятой головой, выражая высшую степень молчаливого неодобрения. Директор снова предложил Гермионе присесть. Она неуверенно потопталась на месте, но приняла приглашение.

Снейп остался стоять тёмной тенью у двери, ожидая дальнейших распоряжений.

Вдруг кабинет осветила яркая вспышка. Слева от директора, на жёрдочке, возник феникс — алая птица с золотым оперением, играющим в переливах свечей. Гермиона увидела феникса в первый раз.

— Его зовут Фоукс. Может быть, Гарри рассказывал тебе про него, — директор тепло усмехнулся в серебряную бороду, заметив восторженные глаза Гермионы.

— Да, конечно, сэр, — она слабо приподняла уголки губ в ответ.

— Тогда ты должна знать, что два года назад он переродился. Сейчас он вполне молод. Чудесная птица. Несмотря на возраст, всегда остаётся безобидной и кроткой. И очень печально поёт.

— Господин директор, так я могу уйти? — спросил Снейп, чтобы напомнить о себе.

— Не хотите присесть с нами, Северус?

— Спасибо, воздержусь.

— Что ж, — опершись на подлокотники своего кресла, директор соединил кончики пальцев. — Я, как ни странно, хотел поговорить с вами о мисс Грейнджер. В последнее время её преследует одно из тех желаний, что присуще многим юным дарованиям. Она хочет изменить мир.

Гермиона зарделась от гордости: её благородные стремления не остались незамеченными.

— Это похвально, однако не всегда пути, которые мы выбираем в пылу юности, приводят нас к желанным целям. Нам кажется, что если мы станем частью чего-то бó‎льшего, то сможем исправить несправедливости вселенной. На практике же оказывается, что всё немного иначе. Не так ли, Северус?

— К чему вы ведёте? — напряженно произнёс Снейп.

Гермиона покрепче прижала жалобы к груди, внимая каждому слову директора.

— В этом году в нашей школе слишком много студентов, поэтому мадам Помфри и профессор Снейп загружены работой как никогда, — неожиданно перешёл на другую тему Дамблдор. — А если принимать во внимание последствия некоторых испытаний Турнира… Северус, возьмите мисс Грейнджер до конца семестра себе в помощницы. Она сможет вместо вас варить часть зелий для больничного крыла. Полагаю, под вашим руководством мисс Грейнджер станет это делать быстро и умело, и наша мадам Помфри не заметит подмены, — директор повернулся к Гермионе с прежней улыбкой. — Не считайте это отработкой. Уверен, вы найдёте такое времяпрепровождение довольно занятным.

Волшебные приборы в кабинете затикали особенно громко.

Гермиона и зельевар молчали. Ни один из них не находил предложение Дамблдора занятным.

Грейнджер, у которой с лица сошла вся краска, смотрела на директора как на безумца. Пусть он отправит её в Запретный лес, пусть заставит отмыть все кубки вручную в Зале трофеев! Запрёт в туалете Миртл, подвесит на любимые цепи Филча… Но только не то, на что он её сейчас обрекал! Она с трудом представляла, как выживет в подземельях целых полгода. Или же ей стоит больше волноваться за Снейпа? Профессор запросто мог отравиться собственной ненавистью и на смертном одре повесить на Гермиону ещё и убийство преподавателя. Чтобы «невыносимой всезнайке» мало не казалось.

Ей уже виделся Азкабан, когда Снейп вплотную подошёл к столу.

— Директор… Возможно, вы пересмотрите своё решение относительно мисс Грейнджер? Боюсь, она отнимет у меня слишком много драгоценного времени, и это не пойдёт ни в какое сравнение с тем, сколько я работаю сейчас, — удивительно, но в Снейпе говорила не ненависть. Судя по голосу, он был потрясён, и не менее глубоко, чем сама Гермиона. — Мисс Грейнджер буквально сегодня доказала нам, что её способности слегка… переоценены. Не думаете же вы, что я стану с ней нянчиться вместо того, чтобы заниматься своими прямыми обязанностями?!

— Уверен, до этого дело не дойдёт, Северус, — спокойно ответил директор, погладив бороду. — Не будьте так категоричны. Между прочим, в этом небольшом эксперименте, устроенном мисс Грейнджер, была и польза. Многие смогли поделиться с ней своими тревогами. Я каждый день наблюдаю за учениками в Большом Зале и должен признать, что за последние недели они куда более мирные и довольные жизнью, чем обычно, — директор хитро прищурился. — Как считаете, может, и нам временами не помешало бы делиться тем, что у нас на душе?

Снейп шумно вобрал в себя воздух, словно дракон перед огненным выдохом.

— Хорошо, пусть будет по-вашему, — холодно сказал он и, помолчав с секунду, добавил: — Спокойной ночи, господин директор.

Зельевар развернулся на каблуках и покинул кабинет, не постеснявшись напоследок оглушительно хлопнуть дверью. Гермиона не могла найти в себе сил подняться, хотя ей тоже следовало бы попрощаться и уйти.

— Хотите чаю, мисс Грейнджер? — беззаботно поинтересовался Дамблдор.

— Спасибо, сэр, но я должна вернуться в башню… — вдруг на Гермиону накатила свинцовая усталость, прижав её к спинке кресла.

— Может, у вас остались какие-нибудь вопросы?

Гермиона с горечью вздохнула. У неё был только один вопрос: за что?

— О! — Дамблдор поднял вверх сухой кривоватый палец, будто о чём-то вспомнил, а другой рукой поискал у себя где-то под бородой. Он вынул малюсенький свиток, перевязанный белой ленточкой, раскрыл его, прокашлялся и с важным видом прочитал: — «Мы, эльфы школы чародейства и волшебства Хогвартс, просим мисс Гермиону Грейнджер, подругу доблестного и храброго Гарри Поттера, более не разбрасывать для нас вещи по замку. Такой жест мы расцениваем как тяжкое оскорбление и попытку уничтожения нашего сообщества. Надеемся, что наше письмо, прочитанное уважаемым директором Хогвартса Альбусом Дамблдором, убедит мисс Гермиону Грейнджер оставить нас в покое и дать нам жить и работать в благоприятных условиях, без страха найти очередной носок. Выражаем благодарность достопочтенному директору и подписываемся», — Дамблдор развернул свиток целиком, и конец пергамента скатился до самого пола. — Тут ещё постскриптум. «Если мисс Гермиона Грейнджер желает, она может оставлять вещи у своей кровати, и Добби с радостью их заберёт». Это всё.

Гермиона не сразу нашлась с ответом. Конечно, она была разочарована в домовиках, не оценивших вкус свободы и продолжающих упорно считать себя рабами. Но совсем не хотелось накликать на себя ещё больший гнев жителей кухни, и Гермиона пообещала, что оставит попытки спасения. На время. Когда-нибудь потом, когда её не смогут вызвать в кабинет директора, она обязательно вернётся к этому вопросу.

— Думаю, письмо писал Добби, — тихо отозвалась Гермиона.

Дамблдор согласно кивнул.

— Эльфы решили воспользоваться вашим же методом и написали мне жалобу. Кстати, вы сами вязали шапочки и носки или же прибегли к помощи магии?

— Я заколдовала спицы, профессор.

Дамблдор свернул длинный пергамент.

— Жаль, а я хотел выведать у вас магловские схемы вязания. Очень уж они мне нравятся. Ну, не смею вас больше задерживать, мисс Грейнджер.

Гермиона встала, раздумывая над одним вопросом, но не решаясь его задать.

— Вы хотите спросить что-то ещё? — проницательно заметил директор.

— Да, сэр… Что насчёт Устава? Где я могу с ним ознакомиться?

Гермиона поняла, что ни разу не видела чёткий и полный свод правил школы. Он долетал до неё обрывками, как выяснилось, лишь вводящими в заблуждение.

Внезапно на полке позади директора, где лежал изящный меч Годрика Гриффиндора, зашевелилась какая-то тёмная куча, которую Гермиона до сих не замечала. В куче прорезалась косая щель, напоминающая рот. Конечно, это была Распределяющая шляпа!

— Если хотите слишком правильной стать, можете шляпу надеть и законы узнать. Но я советую всегда на практике познать, что можно вам, а что нельзя, — нараспев произнесла Шляпа и смолкла.

— Вот вам и ответ, — усмехнулся директор.

Гермиона поняла, что на большее рассчитывать не стоит, пожелала Дамблдору спокойной ночи, засунула жалобы в сумку и поспешила к двери. Винтовая лестница понеслась вниз.

К Гермионе пришло спокойствие и смирение с собственной судьбой. Последние минуты, проведённые в кабинете Дамблдора, подействовали убаюкивающе. Вот каким должен быть настоящий сильный волшебник, да и просто мудрый человек! Его энергия успокаивала мыслительный процесс и дарила ощущение безопасности. В прошлом году только благодаря его вере в то, что у них с Гарри всё получится, они смогли спасти Сириуса и Клювокрыла.

Думая в таком ключе, она спустилась, горгулья перед ней открыла проход, и Гермиона сделала почти бодрый шаг вперёд. И едва не вписалась во что-то чёрное.

Снейп!

Приятную сонливость как рукой сняло. Гермиона прижалась спиной к вернувшейся на место статуе.

Неужели профессор всё это время ждал её здесь? У него было такое лицо, что домыслы Гарри о том, что Снейп способен убивать учеников, вдруг показались не такими уж неправдоподобными.

— Будьте уверены, я этого так не оставлю. Последующие полгода станут для вас самыми скверными за всю вашу школьную жизнь, — доверительно пообещал Снейп, чуть склонившись вперёд.

Он не был высок ростом, но, так как Гермиона едва дотягивала ему до груди, зельевар в эту секунду казался ей громадным дементором. И радость он умел высасывать ничуть не хуже.

Смотря в чёрные как смоль глаза, в которых невозможно было различить зрачок, Гермиона вдруг почувствовала, как её собственные наполняются слезами. Что же это такое?! Она вовсе не собиралась плакать при Снейпе, но он таращился с такой яростью, что Гермиона ко всему прочему ещё и покраснела.

— Профессор, я… Я не думала, что так получится, — наконец промямлила она.

— Ах, так вы не думали! — нарочито изумлённо воскликнул Снейп и отстранился, скрестив на груди руки. — А знаете, я, напротив, совсем не удивлён вашей безмозглости. Что-то ведь должно объяснять, почему пару лет назад вы приняли кошачью шерсть за волос человека!

Гермиона приросла к месту. Она отлично помнила, как на втором курсе украла из кабинета Снейпа шкуру бумсланга, чтобы сварить оборотное зелье, и оно почти на месяц превратило её в жуткое подобие кошки. Но откуда об этом просчёте узнал Снейп? Мадам Помфри держала Гермиону в лазарете, пока действие зелья не прошло. И поила её какими-то отварами…

Глядя на рождающееся понимание на лице ученицы, Снейп хищно улыбнулся.

— Неужели вы полагали, что в таком маленьком замке я могу упустить хоть что-то? Особенно если варю противоядие для вороватых студентов?! — последние слова профессор почти прокричал. — Благодарите Дамблдора, что не попали ко мне вместе с Поттером ещё на втором курсе. Видимо, теперь директор решил, что время для ваших забав вышло. Жду вас в семь вечера в понедельник в своём кабинете. И только попробуйте опоздать.

Снейп живо развернулся, взметнув чёрную мантию, и ушёл. Лишь после его ухода Гермиона заметила, что у неё дрожат колени.

* * *

— Где ты была?!

Увидев Гарри и Рона в гостиной, Гермиона расплакалась. Ноги подкосились, и она упала на диван.

— Мальчики…

— Что произошло? — Гарри метнулся к подруге и присел на колени, пытаясь заглянуть Гермионе в лицо, будто бы где-то там, на влажных щеках, был написан ответ.

Минут через пять, немного успокоившись и шумно высморкавшись в протянутый Роном носовой платок, Гермиона всё-таки нашла в себе силы поведать друзьям о своей «прогулке до библиотеки» и её печальном исходе.

Внимательно всё выслушав, Гарри угрюмо замолчал.

— Уверен, этот бред про тебя придумал слизеринец, написавший ту записку, — сказал Рон. — Вот же лицемеры! Про Хагрида готовы такого напеть, а своего тёмного мага ишь как берегут!

— Какую записку? — недоумённо поднял бровь Гарри.

Друзья пересказали ему, как несколько дней назад Гермионе передали послание.

— Возможно, это кто-то из них, — неуверенно согласилась Гермиона.

Про себя она подумала, что теперь и домовики входят в список предателей. Не просто же так они написали на Гермиону жалобное письмо, да ещё и отправили его прямиком к Дамблдору! Кстати, об этом Гермиона решила не рассказывать, опасаясь, что друзья в очередной раз высмеют её попытки освободить эльфов.

— Длинноносый урод, — выдал Рон. Гермиона на него шикнула. — Да что?! Опять его будешь защищать? Он на тебя всё скинет, а сам сядет, ножки на стол сложит и будет тебя гонять.

— Это же не он придумал, — вставила Гермиона, попутно всхлипывая. — Это идея Дамблдора.

— И он исполнит просьбу Дамблдора в худшем виде, тут уж сомневаться не стоит. Так это что же получается… — Рон почесал затылок. — Гермиона теперь почти что личный домовик Снейпа? Я же предупреждал, что твои гавнэ — плохая идея. Видишь, судьба обернулась против тебя.

— Ты говоришь как Трелони, — процедила Грейнджер.

Но даже несмотря на то, что Рон помянул Ассоциацию Освобождения, в душé немного полегчало. Пускай уж вместо сочувствия он отпускает свои идиотские шпильки! Начни друзья её утешать, Гермиона пошла бы в спальню и плакала в подушку ещё очень долго, пока жалость к себе не разрослась бы до размеров самомнения Драко Малфоя. Вот он, явный плюс дружбы с мальчиками.

— Слушай, Гермиона, — Гарри поднялся с колен и присел рядом на диван. — А ты ведь сможешь следить за Снейпом!

Рон просиял так, будто ему на Рождество связали не бордовый свитер, а синий или изумрудный.

— Не буду я ни за кем следить! — возмутилась Гермиона. — Снейп и так меня ненавидит, а если заметит, что я что-то вынюхиваю, то боюсь представить, что он со мной сделает.

— Но Гермиона…

— Нет, Рон.

Гермиона вытащила книгу «Тысяча способов летать под водой, ходить в воздухе и плавать по земле», которую взяла в библиотеке, и, отгородившись от друзей, принялась с усиленным интересом выискивать средство для второго тура. Кому-то же надо этим заниматься, в конце концов! Решив, что больше ничего не добьются, Гарри с Роном тоже вернулись к чтению.

А Гермиона, временами отвлекаясь от книги, украдкой поглядывала на огонь и думала: «Ведь и правда, за Снейпом станет так удобно следить…»