3000 дней невиновности (гет)

Показания Гарри сами по себе были ничем не примечательны. Он рассказал, как, отправившись на поиски Диадемы Рейвенкло, встретил Драко в Выручай-комнате и спас его от Адского пламени, поглотившего Крэбба. И как позже видел его сражающимся вместе с другими Пожирателями смерти в попытке доказать, что он всё ещё на стороне Тома Риддла. Эти сведения помогли дополнить картину разрозненных событий битвы за Хогвартс, но всё же не до конца прояснили произошедшее той ночью. Но, что самое главное, список преступлений, вменяемых Драко, к счастью, не увеличился.

И это повергло Джинни в полный шок. Она считала, что Гарри не упустит возможности очернить старого соперника, но на даче показаний он, как и Кэти, был собран и непредвзят и настолько спокоен, что Падма на его фоне выглядела законченной истеричкой.

В первую очередь его показания помогли отследить палочку Нарциссы.

— В Выручай-комнате палочка была при нём, — ответил Гарри на вопрос Харпера. — Когда я спросил, чья она, он ответил, что палочка принадлежит его матери. В какой-то момент нашей битвы он выронил палочку, и та закатилась в кучу мусора, но моя подруга, Гермиона Грейнджер-Уизли, сумела достать её, когда мы выбирались из комнаты. Она из сострадания вернула палочку Малфою, потому что знала — оставлять его безоружным в ту ночь было равносильно смертному приговору. Она его пожалела.

Последние слова сопровождались надменным взглядом в сторону Драко.

— Это был последний раз, когда вы видели палочку? — продолжил Харпер.

— Нет, когда битва закончилась, а Том Риддл был убит, я видел эту же палочку в руке Нарциссы Малфой.

Когда настала её очередь задавать вопросы, Джинни замерла прямо перед Гарри, скрестив руки за спиной.

— Вы единственный живой свидетель смерти Альбуса Дамблдора, кроме мистера Малфоя. Как он вёл себя в ту ночь?

Гарри снова покосился в сторону Драко, прежде чем ответить.

— Ему не хватило духа убить Дамблдора, хотя директор был слабым и безоружным, — отрезал Гарри.

— В таком случае, что заставило вас думать, что он смог убить Колина?

— То, что он хладнокровно и безрассудно подвергал опасности жизни других, как мы уже выяснили на примере ожерелья и яда, — ответил Гарри, нахмурившись. — Эти поступки не вызвали у него затруднений, и если он не был в состоянии убить кого-то в конце шестого курса, то в ночь финальной битвы, думаю, оказался вполне способным на это.

Джинни удивлённо приподняла бровь, вспоминая рассказы Рона и Гермионы об их встрече с Драко в Малфой-меноре.

— А как насчёт того раза, когда во время войны вас схватили егеря? Разве вы тогда не столкнулись с мистером Малфоем?

Гарри нахмурился ещё сильнее.

— Столкнулись.

— Пожалуйста, расскажите Визенгамоту как именно это произошло и при каких обстоятельствах.

Гарри повернулся к суду и поднял голову, встретившись взглядом с Кингсли.

— Нас с Роном и Гермионой схватили, когда мы произнесли имя Волдеморта, — голос Гарри звучал настолько отчуждённо, словно вовсе ему не принадлежал. — Это произошло в те времена, когда на его имя был установлен запрет. Нас доставили в Малфой-менор, где допрашивали и пытали, пока не заметили шрам у меня на лбу. Нарцисса Малфой попросила Драко подтвердить мою личность, но он этого не сделал.

— Не сделал? — повторила Джинни. — Почему же? Вы же учились в Хогвартсе на одном курсе, он должен был узнать вас.

— Я не знаю, — заявил Гарри, — может, он действительно меня не узнал. Я был заколдован так, чтобы скрыть моё истинное лицо.

— Но вы только что сказали, что они всё равно заметили ваш шрам, — напомнила Джинни.

— Его заметил Люциус, а не сам Драко.

— Что насчёт Рона и Гермионы, они тоже применили маскировку?

— Нет.

— И Драко узнал их?

— Нет.

Джинни едва удержалась от того, чтобы не топнуть ногой. Гарри совершенно точно знал, что она хотела услышать, и, очевидно, категорически не намерен был этого произносить.

— Вопросов больше нет, — Джинни вернулась на своё место, а Гарри покинул кресло свидетеля.

Казалось, энергия то прибывает, то наоборот улетучивается. Однозначно недосып прошлой ночью не пошёл ей на пользу, но тем не менее Джинни не могла позволить себе задремать во время слушания. Как только объявили перерыв на обед, она пулей вылетела из зала, направившись в кафетерий Министерства, где заказала кофе и выпила его чуть ли не залпом.

Многочисленные Уизли в сопровождении Джона встретились с ней уже там.

— День близится к завершению, — тихо, но убедительно шепнул Джон, когда они приближались к столу. — Осталось продержаться совсем немного.

Джинни улыбнулась в ответ на его слова и опустилась на стул рядом с мамой.

— Я искренне благодарна всем вам за то, что вы здесь, — многозначительно сказала она, — не могу себе представить, как бы справилась без…

— Я же говорил, мы все будем здесь, — перебил её Перси, — я хоть раз тебе лгал?

— Спасибо большое, Перси, — улыбнулась Джинни и потянулась через стол, чтобы сжать его ладонь. Он покраснел и пробормотал что-то о семейной солидарности.

— Но ты! — Джинни повернулась к Рону. — Твоё заявление об отказе от претензий. Что случилось? Почему ты, драккл подери, не сказал мне, что планируешь такое?

Рон вздохнул.

— Понимаю, это было неожиданно для всех, но я размышлял над этим уже довольно давно, мы с Гермионой не раз обсуждали сложившуюся ситуацию. — Он поёрзал на стуле, подняв взгляд на Перси, который в ответ лишь кивнул. — Мы решили, что если я не буду выдвигать обвинений, это поможет тебе завоевать доверие. Ну знаешь, покажет, что мы все на твоей стороне и всё в этом ключе.

— Это невероятно, — отметил Билл удивлённо. — Не ожидал такого от тебя, но решение правильное.

— Ура-ура, — сухо отозвался Рон.

— Я лично передал его заявление в руки Министра этим утром, — заявил Перси. — Согласен, это был отличный ход. Итак, — с горящими глазами наклонился он вперёд. Зная, как Перси любит политические баталии, Джинни не удивилась, особенно учитывая, что наиболее тщательно он изучал то, как можно трактовать букву закона столькими разными способами. — Ты успешно справилась с допросом свидетелей. Готова ли ты увидеть воспоминания Яксли?

— Да, — уверенно отозвалась Джинни. — Я нашла множество фактов и прецедентов, применимых к свидетельствам такого рода. Я справлюсь. Хотя мне до сих пор неясно, почему его воспоминание всё-таки подшили к делу? — она обвела присутствующих взглядом. — Яксли ведь был Пожирателем смерти. С каких пор он считается свидетелем, заслуживающим доверия?

— Его адвокату удалось выбить выгодную сделку у Визенгамота, — пояснил Рон, скривившись. — Яксли расскажет всё, что только знает, в обмен на смягчение приговора. Он по-прежнему должен отсидеть шестьдесят лет в Азкабане, но всё-таки это — не пожизненное заключение.

— Яксли состоял в совете директоров клиники Святого Мунго, прежде чем примкнул к Волдеморту, — добавил Билл. — Думаю, это всё ещё вызывает некоторое уважение.

— К тому же он не кидается на министерских работников, как остальные, — вставил мистер Уизли. — Именно поэтому Лейстренджа не записали в свидетели. Яксли удалось сохранить достоинство, несмотря на все обвинения против него. — Он покачал головой. — До сих пор не могу понять, как умных, рационально мыслящих ведьм и волшебников удавалось убедить присоединиться к Пожирателям смерти.

Во время обеда разговор постоянно крутился вокруг Джинни. Обсудили показания Денниса, Падмы, Кэти и Гарри и впечатление, которое их слова могли оставить у Визенгамота. Джон склонил голову и подал Джинни знак, что хочет сказать ей что-то по секрету, пока остальные Уизли посмеивались над спектаклем, разыгранным Падмой на слушании.

— Саймон передаёт извинения, — прошептал Джон ей на ухо. — Сегодня утром он отправился на работу, он не подает виду, но я вижу, что реакция отца его задела.

— Могу себе представить, — пробормотала Джинни, грустно улыбнувшись. — Я бы не стала задавать такие вопросы, если бы знала, какой негатив это за собой повлечет. Но я искренне ценю всё то, что он сказал о Драко.

Покончив с обедом, вместе вернулись в зал суда, и Джинни заняла своё место за столом защиты. Представители Визенгамота также возвращались в свою ложу, некоторые из них болтали о том о сём, шутили между собой, словно не имело совершенно никакого значения, что одним лишь словом они способны заставить молодого парня провести остаток жизни в холодной тюремной камере. Джинни вздрогнула от этой мысли и поспешила отогнать её прочь. Кофе, выпитый за обедом, подействовал, вернув ей бодрость. Она была собрана и готова увидеть свидетельство Яксли.

Визуализатор воспоминаний стоял на небольшом столике в центре зала, позади кресла Драко. Огромный белый шёлковый экран тянулся от пола до самого потолка, готовый отобразить проекцию мыслей и воспоминаний, чтобы каждый из присутствующих смог как следует их рассмотреть. Драко, который тоже уже занял своё место, повернул голову, чтобы всё видеть, на его бледном лице то и дело мелькало нетерпение и любопытство.

Как только все представители Визенгамота заняли свои места, Кингсли ударил молотком.

— Призываю заседание к порядку, — произнес он для проформы. — Настала очередь целителя клиники Святого Мунго, — Джинни ещё по возвращении из кафетерия заметила в зале человека в лаймово-зелёной форменной мантии. — Суд пригласил его, чтобы извлечь воспоминания Корбана Орфикуса Яксли о ночи битвы за Хогвартс, которая была определена как дата убийства Колина Криви. После того, как извлечение будет завершено, воспоминание будет воспроизведено Визуализатором, чтобы все присутствующие могли увидеть его на экране. — Кингсли обвёл взглядом своих коллег. — Это завершающий этап представления доказательств по делу со стороны обвинения и защиты. По окончании сегодняшнего слушания Визенгамот отправится на закрытое обсуждение решения о судьбе Драко Малфоя. С этим все согласны?

Гул одобрения последовал в ответ, после чего Кингсли жестом показал охраннику приступать к процедуре. Дверь, ведущая к камерам предварительного заключения, открылась, и в зал ввели Яксли. Джинни прикипела к нему взглядом — перед ней стоял человек, от которого сейчас без преувеличения зависела жизнь Драко.

Он выглядел, как и сказал мистер Уизли, собранным и вполне разумным. Хотя его одежда и была изношена, но казалась чистой, а потрёпанный подол мантии — тщательно подшит. Его длинные светло-русые волосы собраны в аккуратный хвост, открывая чисто выбритое лицо. Глаза Яксли ярко блестели, его взгляд был тяжёлым и полностью осмысленным. Его сопроводили на небольшой помост между Драко и Визенгамотом. Проходя мимо Драко, Яксли наградил его презрительной усмешкой.

Драко, прикованный цепями, выпрямился. Он окинул стоящего перед ним Яксли внимательным взглядом, склонив голову на бок. Драко всех свидетелей рассматривал так же внимательно, и Джинни предполагала, что таким образом он пытался уловить хоть какие-то отголоски воспоминаний, но всё же его реакция на Яксли немного отличалась, и Джинни понятия не имела, что бы это могло значить.

Тем временем Яксли усадили в кресло, рядом с которым стоял вышеупомянутый целитель.

— Целитель Мосс, — обратился Кингсли к последнему. — Прошу, приступайте к работе.

Волшебник кивнул и повернулся к Яксли.

— Будьте осторожны, я — тонкая натура, — насмешливо предупредил тот.

Мосс наградил его хмурым взглядом и прикоснулся палочкой к виску. Спустя несколько мгновений целитель отвёл палочку, за которой из головы Яксли потянулась тонкая прозрачная нить. Она растянулась практически на фут, прежде чем целитель оторвал её от источника.

Мосс совершенно спокойно — особенно для человека, держащего в руках такое весомое доказательство, — направился к Визуализатору воспоминаний и прикоснулся кончиком волшебной палочки к задней части устройства. Прибор несколько секунд щёлкал и жужжал, принимая воспоминание, прежде чем раздался звонкий сигнал о завершении обработки.

— Целитель Мосс, готово ли воспоминание к воспроизведению? — спросил Кингсли.

— Да, готово, верховный чародей.

— Пожалуйста, уведите мистера Яксли, — приказал он, и охранники тут же сопроводили его прочь из зала суда.

Джинни не удивилась обнаружив, что её сцепленные в замок руки начали мелко дрожать, а капелька холодного пота скользнула вниз по позвоночнику. Она расцепила пальцы, незаметно вытерла вспотевшие ладони о мантию, и глубоко вздохнула. Драко, похоже, был занят тем же самым, хотя по лицу было не прочесть, какие мысли роятся в его голове.

Как только целитель Мосс вернулся на своё место, Кингсли взмахнул волшебной палочкой, заставляя лампы в зале погаснуть, а экран Визуализатор — ожить. Кресло Драко также повернулось в направлении экрана, и невольно в голове Джинни мелькнула мысль, что это неуловимо напоминает маггловский кинотеатр, а все они не более чем собрались посмотреть премьеру нового фильма.

Воспоминание началось с коридора Хогвартса, где восемнадцатилетний Драко дрался с Пожирателем смерти. Джинни с удивлением рассматривала его: заострённое, надменное лицо, страх в серых глазах. На нём была именно та одежда, в которой он и был найден: белая оксфордская рубашка и простые чёрные брюки, манжеты его рубашки и края чёрной школьной мантии опалены Адским пламенем, а на руке виднелся свежий ожог.

— Я Драко Малфой! — его голос звучал выше, чем сейчас, но однозначно это был именно его голос. Он сражался с Пожирателем смерти в маске так рьяно, словно от этого зависела его жизнь. Хотя, возможно, так и было. — Я Драко, я на вашей стороне!

Прежде чем Пожиратель смог ответить в коридоре появились три пары бестелесных ног; Джинни тут же узнала пару изношенных кроссовок, принадлежавших Рону. Как раз в этот момент Пожиратель смерти застыл обездвиженный и, неспособный шевельнуться, повалился вперёд, Драко вздохнул с явным облегчением и осмотрелся вокруг. И тут его голова резко откинулась назад, словно невидимый кулак ударил его по лицу. Он по инерции отступил назад, и зацепившись за тело поверженного Пожирателя, повалился прямо на него, поражённо хлопая глазами. Когда ноги снова начали двигаться, Джинни отчётливо услышала ворчание Рона:

— И это уже второй раз за сегодня мы спасли тебе жизнь, ты, лицемерный ублюдок!

Какое-то движение послышалось под Мантией-невидимкой, а потом на колени Драко упал предмет, прежде чем трио окончательно скрылось из виду. Драко несколько мгновений поражённо смотрел на него, но всё же взял — это была волшебная палочка его матери. Он коснулся краешка своего рта, откуда текла кровь, посмотрел на свои пальцы, перепачканные ею и на палочку в другой руке. Казалось, он понятия не имел, что делать дальше.

Но уже через несколько секунд в коридоре показался Яксли, облачённый в чёрную мантию Пожирателя смерти, капюшон которой был откинут на спину, а маска поднята так, что держалась на его затылке.

— Юный Малфой, — протянул он, — ты собираешься сидеть, сложа руки, когда Тёмный Лорд нуждается в твоей помощи?

Даже несмотря на то, что Джинни понимала, что смотрит воспоминания восьмилетней давности, не могла сдержать отчаянной мысли: «Нет, Драко! Не слушай его!»

Драко настороженно посмотрел на Яксли сквозь упавшую на глаза светлую чёлку.

— Они не верят в мою преданность, — он явно пытался говорить твёрдым голосом, но получалось плохо. — Мне только что пришлось обездвижить Трэверса. Он меня чуть не убил.

Яксли рассмеялся и пнул Трэверса.

— Если бы он пытался тебя убить, щенок, ты бы сейчас не разговаривал.

Драко вздрогнул от этой мысли и поднялся на ноги.

— Но ты ведь знаешь, что я на стороне Тёмного Лорда? — протянул он с тревогой. — Именно благодаря мне Пожиратели смерти пробрались в Хогвартс в прошлом году и убили Дамблдора. Как ещё мне доказать… — он запнулся, на лице его отобразилось множество эмоций. — Как мне доказать свою преданность?

Яксли изумлённо рассматривал его несколько мгновений.

— Преданность, говоришь, — оскалился он. — Если это настоящая преданность, она не нуждается в доказательствах.

— Но они не верят мне! — недовольно воскликнул Драко, притопнув ногой, словно капризный ребёнок. — Я докажу, и тогда они поймут, как сильно ошибались!

Несколько разноцветных лучей заклинаний пронеслись над их головами, всколыхнув мантию Янксли.

— Нам надо спешить, юный Малфой. Если ты докажешь мне, что чего-то стоишь, как Пожиратель смерти, то никто больше не посмеет усомниться в этом.

В голосе Яксли послышались зловещие нотки, но Драко похоже упустил их, сосредоточенный на желании доказать всем что-то. Они покинули коридор, стремительно двигаясь мимо сражающихся друг с другом магов и стараясь не попасть под обстрел снарядов неизвестного содержания, которые запускал Пивз, снующий где-то под потолком. В Хогвартсе воцарился ещё больший хаос, когда одна из стен замка разлетелась на куски от мощного взрыва, открывая путь Пожирателям смерти, акромантулам или другим ужасным тварям, которые могли быть замешаны в этой войне.

Яксли и Малфой добрались, как и следовало ожидать, до Колина Криви.

Яксли резко притормозил на подходе к пересечению коридоров и осторожно заглянул за угол, именно там и оказался худенький Колин, чудом выживший и нерешительно наблюдавший за поединком Макнейра с Перси, который двигался ловко и атаковал не менее яростно. Он безостановочно посылал лучи заклинаний в Макнейра, рассекая палочкой воздух с такой устрашающей грацией, словно дирижировал оркестром. Одна из линз его очков была разбита, и от неё тянулся по щеке глубокий порез, в остальном же Перси выглядел целым. У Макнейра не было шансов.

— Это за Фреда! — выкрикнул он с болью в голосе, заставив Пожирателя отлететь в стену. — Это за моего брата, бессердечный ты убийца! — глаза Колина светились страхом и восхищением, Перси в этот момент был однозначно на высоте.

Однако, захваченный боем, Колин не заметил Яксли и Драко, оказавшихся позади него. Яксли кровожадно усмехнулся и взмахнул палочкой, направляя её на Колина. Застигнутый врасплох, тот оказался связан. Используя веревку, Яксли потянул его прочь из коридора, подальше от Перси и других членов Ордена, которые сражались чуть поодаль. Колин пытался вырваться из пут, но он потерял палочку во время нападения, Джинни заметила, что та валялась в нескольких ярдах от ноги Перси.

Повинуясь движению палочки Яксли, веревки пропали с тела Колина, и оно выгнулось дугой из-за применения пыточного проклятия. От звука криков Колина по залу суда пробежали шепотки, а Джинни сильно прикусила губу. Драко из воспоминания отступил на несколько шагов от извивающегося под Круциатусом Колина, глядя на него глазами, полными ужаса. Джинни могла поклясться, что в этот момент Драко догадался, о чём именно попросит его Яксли.

Пожиратель отменил Круцио и повернулся к Драко.

— Ты хоть раз применял Непростительное? — спросил он так спокойно, словно они обсуждали погоду.

— Д-да, я использовал, — выдавил Драко.

— Докажи.

Драко сомневался лишь пару мгновений, прежде чем поднять палочку своей матери.

— К-круцио, — пробормотал он, и Колин снова скорчился от боли, но проклятие определённо не было таким же жестоким, как у Яксли.

— Ещё! — рявкнул тот, его глаза горели зловещим огнем. — Ты должен хотеть этого, парень!

— Круцио! — промолвил Драко уже более уверенным тоном, и Колин закричал в агонии.

— Попробуй что-нибудь ещё, — лицо Яксли исказила мрачная усмешка. — Попробуй добавить ещё одно. Какое твое любимое проклятие?

На лице Драко появилась такая же, как у Яксли, зловещая усмешка, даже несмотря на накатившиеся слёзы.

— Мне нравится это, — он взмахнул палочкой, и Колин схватился за горло, начав задыхаться. Его лицо стремительно краснело.

— Хорошо! — Яксли одобрительно хлопнул Драко по спине. — Люциус всё же хорошо тебя натаскал.

Драко всхлипнул, но попытался это скрыть. Джинни в ужасе наблюдала за тем, как он прошёлся по всему арсеналу проклятий среднестатистического школьника, применив их все к несчастному Колину. Краем глаза Джинни заметила, что Деннис пытался вывести родителей из зала суда, миссис Криви едва передвигала ногами, и то лишь благодаря усилиям мужа и сына. Сердце Джинни сжалось, её поразило, что они досмотрели воспоминание уже до этого момента.

Спустя несколько бесконечно долгих минут, Яксли коснулся руки Драко. Колин безудержно рыдал, умоляя пощадить его и не убивать, а никто из представителей Ордена до сих пор не заметил его бедственного положения. Хотя последнее как раз было неудивительно, Джинни слышала отдалённый грохот, крики и проклятия, неподалёку разворачивалось нешуточное сражение.

— Ты ведь знаешь, что надо сделать теперь, — сказал Яксли.

— Что? — воскликнул Драко, его голос дрогнул, когда он поднял голову. — Вы... вы хотите, чтобы я убил его? Но я никогда не применял убивающее проклятие к человеку! Я не могу этого сделать!

— Ты можешь и сделаешь, — рявкнул Яксли. — Он мерзкий грязнокровка, оскверняющий магический мир одним лишь своим присутствием. Он не один из нас! Его не должны были пускать в Хогвартс вообще!

Драко взглянул на Колина, распластанного на полу у его ног, и медленно поднял палочку. Колин был слишком измучен, чтобы осознать, что происходит.

— Ты должен захотеть этого, — подсказал Яксли, гипнотизируя его взглядом. — Он подло украл магию у чистокровного волшебника вроде нас с тобой. Он — ничтожество. Грязь под твоими ногами. Он совершил преступление против всего волшебного мира и должен заплатить это. Он должен умереть.

— Я... я не могу... — слёзы катились по щекам Драко. — Что-угодно, только не это...

— Ты сможешь! Я уверен! — прикрикнул Яксли. — Я видел, на что ты способен! Ты же не из этих любителей грязнокровок?

— Нет, — выпалил Драко. — Никогда! Они нам не ровня!

— Именно, — кивнул Яксли. — Помни о своих убеждениях. Он не настоящий волшебник. Прикончи его!

Драко, сидящий в зале суда, отвернулся от экрана едва ли не в самом начале. Он опустил голову так низко, как только позволяли путы, его глаза были закрыты, и он что-то тихо бормотал себе под нос.

Но Драко из воспоминания, тот, который всего лишь хотел почувствовать себя принятым и защищённым, сильнее вцепился в палочку, несмотря на струящиеся по щекам слёзы. Его лицо выражало полнейший ужас, словно он сам отказывался верить в то, что собирался совершить.

Джинни тоже не могла в это поверить.

«Нет, — мысленно умоляла она, — нет-нет-нет, не делай этого...»

— Авада Кедавра! — произнёс Драко, взмахивая палочкой.

Колин дёрнулся в последний раз и остался лежать неподвижно, именно в той позе, которую воспроизвела Джулиет Сандерсон, применив Приори Инкантатем к палочке Нарциссы.

Экран вмиг потемнел, и Джинни несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к обычному освещению. В зале суда повисла оглушительная тишина, единственным звуком был скрип кресла Драко, которое повернулось на прежнее место. Драко по-прежнему сидел, опустив голову, а его губы безостановочно двигались. Где-то на задворках сознания Джинни мелькнул вопрос: что же он делает? Доктор Уолкотт говорил, что показал Драко несколько техник подавления стресса, а сцена с ночи финальной битвы однозначно могла спровоцировать ухудшение его диссоциативной фуги, так что он, вероятно, сейчас применял одну из этих техник.

— Слушанье объявляется закрытым, — наконец промолвил Кингсли. — Визенгамот удаляется для обсуждения представленных доказательств и вынесения вердикта. Следующее слушание состоится через два дня в то же время, — и он ударил молотком.

Джинни направилась к Драко и опустилась на колени рядом с ним, улучив момент, пока охранники не увели его прочь.

— Ты как?

— Я... нормально... наверное... — пробормотал он, не переставая смотреть вниз. — Мне надо помедитировать... В тишине...

— Ты сможешь это сделать, — заверила его Джинни, жалея, что не может прикоснуться к нему, не вызвав подозрений. — В твоей камере тихо.

Он посмотрел на неё широко распахнутыми серыми глазами.

— Это был я, — прошептал он. — Это действительно был я. Я сделал это, Господи!

— Не думай об этом, сосредоточься на медитации.

— И... я узнал его, мужчину, — признался Драко, кивнув головой туда, где раньше стоял Яксли. — Я встречал его раньше — конечно, он назвался другим именем. Я бы точно запомнил такое имя как Корбан Орфикус Яксли.

Рот Джинни приоткрылся, а сердце пропустило удар.

— Что? Ты хочешь сказать...

— Я пытаюсь вспомнить, — пробормотал Драко, кусая губы.

Двое охранников приблизились к ним.

— Постарайся вспомнить детали, Драко, — внушала ему Джинни, — думай очень...

— А я что, по-твоему делаю? — выпалил он. — Прости, прости, я... В моей голове полнейшая каша, и воспоминание, оно постоянно... — он умолк на полуслове, охранники заставили его подняться, но Драко бросился к ней: — Париж!

— Ты встретил его в Париже?

— Он представился Ричардсом, — быстро проговорил Драко, пока охранники уводили его прочь. Джинни последовала за ним. Драко принялся говорить ещё быстрее: — Да, прошлой ночью я рассматривал альбом, принесённый Джоном, там были фото из моей поездки в Париж. Тогда я изучал кулинарию, жил на Монмартре, и там есть его фото, ты можешь использовать его в качестве доказательства. Но охранник забрал у меня альбом, заявив, что любые личные вещи, кроме одежды, запрещены.

Они дошли до двери. Перед тем, как ступить на лестницу, Драко повернулся в последний раз:

— Найди альбом.

— Найти альбом, — эхом отозвалась Джинни. Она помнила, как принесла его вместе с вещами. Если его конфисковали, он должен храниться на посту охраны рядом с камерами предварительного заключения.

— Ищи его в Париже, — воскликнул Драко, но его заставили идти, и дверь захлопнулась за его спиной.

____________________

А главный спонсор моего перевода — карантин! Карантин — если скучно, то начнешь даже переводить :) Всем приятного чтения и не болейте :)))