Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

Всё это казалось странным на следующее утро, когда солнце встало, и Гарри делал арифмантию. Математические рассчёты в ярко освещённой гостиной словно не принадлежали к тому же миру, в котором происходил разговор с древним василиском.

Дамблдор поблагодарил Гарри и Сириуса за помощь, а также попросил их — в основном Сириуса, — никому не рассказывать о случившемся, ведь если Том Риддл узнает, что кто-то разговаривал с Царицей, он может прийти к выводу, что его крестражи в опасности. Гарри согласился, что это более чем веская причина, но в то же время расстроился, ведь получалось, что Царица ещё очень долго не сможет ни с кем встретиться.

Даже на то, чтобы научить её понимать английский, могли уйти годы, а способны на это были разве что он сам и Хагрид.

Гарри очень постарался отогнать эти мысли, пока делал домашнюю работу, и это помогло: всё его внимание поглотили числа, которые он раскладывал на простые множители, а затем распределял те по нумерологической важности. Но когда он закончил, мысли вернулись.

И Гарри неожиданно осознал, что Царица живёт в подземелье уже много лет, не имея возможности что-либо читать.

В некотором забавном роде это было для Гарри даже хуже. Не то чтобы он всерьёз так считал; он очень любил книги, но не считал жизнь без них хуже невозможности поговорить с кем-либо в течение сотен лет (а уж тем более убийства, которое тебя заставили совершить!). Просто проблема эта была достаточно скромной, чтобы он мог полностью её осознать и обдумать.

По совпадению, Гарри как раз недавно понял, что прочитал всё казавшееся ему интересным в библиотеке Когтеврана, поэтому уже размышлял на схожую тему. Так что вечером, после ужина и вновь домашней работы (но до отбоя), прихватил зачернённое зеркало и подаренную Дином картину с драконом и отправился в один из неиспользуемых классов.

Развернув холст перед собой, Гарри поднял палочку и наколдовал Патронуса.

— Царица, — начал он, когда Рут завис перед ним. — Я не знаю, какие чувства ты испытываешь, но подумал, что, возможно, тебе захочется с кем-то поговорить... или вроде того.

Он помолчал несколько секунд, пока не отсылая сообщение:

— Я постараюсь быть на другом конце зеркала в течение часа перед полуночью. Просто скажи "Гарри", и оно включится.

Гарри чуть не предложил почитать ей какую-нибудь книгу, но решил, что это они могут обсудить, если Царица действительно захочет поговорить.

Он отослал Рута с сообщением и стал ждать, на случай, если Царица захочет поговорить прямо сейчас. Но зеркало осталось беззвучным, так что через несколько минут он отправился обратно в гостиную.

Все эти загадки выматывали, а у него ещё была не сделана трансфигурация.

* * *

В ту ночь Царица не захотела поговорить, но Гарри заметил, что в районе полуночи она появилась рядом с комнатой Норы и пробыла там около часа.

Казалось, будто прошлой ночью ничего и не произошло... или Царица пыталась сделать вид. что ничего не произошло.

Гарри более-менее понимал её и не хотел давить, так что, закончив с трансфигурацией (повторение заклинаний второго курса, которым Невилл особенно наслаждался, имея теперь возможность колдовать их без натуги), начал составлять письмо к Чарли Уизли.

Гарри не был уверен, что отошлёт его, и собирался попросить профессора Дамблдора проверить, не написал ли лишнего, но хотел написать всё это хотя бы в исследовательских целях. Он написал, что, судя по всему, способность Норы к речи не связана с какими-то её личными особенностями или взрослением в волшебном месте; похоже, она научилась говорить по-драконьи благодаря конкретно Хогвартсу, и, возможно, им стоит провести эксперимент с другим детёнышем, чтобы узнать, не научится ли он говорить так же, как Нора.

Мысль о том, что Хогвартс может стать своего рода вейром, весьма радовала, пусть Гарри и знал, что замок куда меньше Бенден Вейра и не вместит даже жалкие две сотни драконов, живших в Бендене на момент начала "Полёта дракона".

А может, он станет своего рода школой для драконов? Когда Нора закончит учиться драконьему, или парселтонгу (Гарри знал, что второе название правильное, но первое ему нравилось чуть больше), сюда смогут отправлять драконов со всей Европы, чтобы те учились у неё, а потом они станут учить других... Хагриду в таком случае придётся проводить кучу времени, уча драконов понимать английский, и, возможно, обучая некоторых людей драконьему, но ему это могло даже понравиться...

Сообразив, что замечтался, Гарри тряхнул головой и перечитал письмо, проверяя, что ничего не упустил и нигде не проговорился. Наконец он сделал приписку о том, что маглы использовали некоторые тесты, проверяя, насколько животное умно. Среди таких тестов имелась проверка, сможет ли животное распознать в зеркальном отражении себя, а не другое животное, и Гарри предложил Чарли проверить это на драконах из румнынского заповедника.

Нора этот тест легко прошла, и Гарри было интересно, способны ли на такое другие драконы.

* * *

Одно из необычных свойств школьных каникул заключалось в том, что их конец подкрадывался к тебе и накидывался, когда ты меньше всего ожидал (хотя должен бы был ожидать).

Расписание дел неожиданно вновь стало полным, не только классной и домашней работой, но и повторением, и Гермиона с помощью арифмантии даже составила для всех них расписание повторения, чтобы они работали вместе над одним и тем же.

— Я не понимаю, — сказал Рон, рассматривая своё. — Почему тут нет времени? Просто... выстроенные по порядку темы, а в некоторых разделах сказано, что кто-то из нас не требуется.

— Это потому что я не знаю, сколько времени займёт домашняя работа, или когда у тебя будет квиддич, — пояснила Гермиона, касаясь своего расписания палочкой. — Ксерографиа.

Вручив очередную копию расписания Гарри, она продолжила:

— Расписание у всех будет одно, и мы станем вычёркивать темы, которые повторили. Если мы будем не все вместе, то будем повторять те темы, которые не требуют присутствия каждого, — она пожала плечами. — Вот, скажем, если Гарри, Рон и Невилл уйдут играть в "Подзеимелья и драконы", у нас будет единственный вариант — повторять прорицания.

— Почему ты до сих пор на них ходишь, кстати? — спросил Дин. — Мне они кажутся забавными, но тебе-то явно не нравится.

— Ну, там может быть что-то стоящее, — попыталась оправдаться Гермиона. — Где-то. И потом, довольно интересно наблюдать за происходящим, когда я привожу примеры из магловских книг.

Дин хихикнул:

— И то верно.

— Кажется, вы об этом не рассказывали, — сказал Невилл.

— О, это вообще классно, — сказал Дин. — В какой-то момент Гермиону так достала неопределённость предсказаний, что она при каждой новой теме стала приводить примеры из фэнтези. И их всегда куда легче понять, чем настоящую тему.

— Я просто пытаюсь подчеркнуть проблему, — сказала Гермиона, но на губах у неё играла улыбка. — Когда Боромиру снится пророческий сон, он узнаёт, куда именно идти, что произойдёт, и даже то, кто это сделает. А когда профессор Трелони делает предсказание, это обычно что-то в духе "На следующей неделе произойдёт нечто плохое". Да сюда что угодно можно подтянуть!

— Да я не спорю, — поднял ладони Дин. — В частности, я так и не умер, а она это предсказала уже раз сто, — он нахмурился. — Кстати, раз уж зашла речь о Боромире... он-то вроде как раз умер первым. Может, он подразумевался чёрным?

— Кажется, в книге говорилось, что у него светлое лицо, — сказал Гарри. — Хотя в точности я не помню.

— А, неважно, — махнул рукой его друг. — Так чем мы займёмся первым делом?

Гермиона сделала последнюю копию и указала на верхний левый угол листа:

— Мы все здесь, так что начнём с зельеварения.

— Опять зельеварение, — застонал Рон. — Никуда от него не деться.

— Справедливости ради, — сказал Невилл, — зельеварение нам очень помогло.

Он превратился в пантеру.

— Кажется, я придумал классный розыгрыш для поезда на следующий год! — щёлкнул пальцами Рон. — Все мы, плюс Фред и Джордж, займём одно купе и оставим дверь открытой. Первачки будут заглядывать и думать, что это купе для животных!

— Отличная идея! — сказал один из близнецов, заставив Рона подскочить:

— Откуда вы взялись?

— Оттуда же, откуда и ты, Орешкин, — сказал другой — Гарри принюхался и определил в нём Джорджа, — прежде чем похлопать Рона по плечу. — Мы ещё сделаем из тебя шутника.

— А зачем, кстати? — спросил Фред. — Так у нас будет конкуренция.

— У нас уже есть конкуренция, — возразил Джордж. — И потом, если мы станем его наставниками, то получим кучу возможностей для саботажа.

— Вы, идиоты, хоть понимаете, что я вас слышу? — спросил Рон, стряхнув руку Джорджа с плеча.

— Он слышит! — ахнул Фред. — Наверное, лекарство сработало!

— О чём вы вообще болтаете? — спросил Рон, бросив взгляд на друзей. Гарри лишь пожал плечами; остальные тоже не имели представления.

— А ты не слышал? — спросил Джордж. — Ох, прошу прощения, — добавил он с нарочитым раскаянием в голосе, — это было очень нетактично с моей стороны.

— Скотины, — пробурчал Рон. — Серьёзно, лучше уж зельеварение повторять.

Он взял перо... и то неожиданно свернулось в спираль.

— Ну что ещё такое?!

— Как ни странно, это не одно из наших, — сказал Джордж.

— Одно из, — возразил Фред. — Это был прототип.

— А-а, прототип, — кивнул Джордж. — Теперь припоминаю.

— Кстати, почему вы двое не повторяете? — спросила Гермиона. — У вас через пару месяцев СОВы.

— С СОВами всё просто, — махнул рукой Фред. — Говоришь им, куда доставить письмо, и оно доходит без проблем.

Пару секунд поразмыслив, Гермиона достала из кармана палочку.

— Перси? — позвала она. — У меня будут проблемы, если я заколдую кое-кого в гостиной?

— Конечно! — воскликнул Перси с возмущением, а потом поднял взгляд от учебника по истории магии. — А-а, ты про них. Тогда пожалуйста.

— Отступаем, Фред! — сказал Фред.

— Согласен, Фред, — согласился Джордж.

Близнецы живо превратились в свои анимагические формы и кинулись через гостиную. Гермиона фыркнула и убрала палочку.

— Зельеварение, — сказала она.

— Не буду возражать, — пробормотал Дин. — Кстати, ты так и собираешься оставаться пантерой? — спросил он Невилла.

Тот пожал плечами.

— Нам стоит повторить Морочащую микстуру, — сказала Гермиона. — С ней могут быть сложности, потому что её требуется загустить, а этого не добиться, если не подготовить любисток правильно.

— Почему именно её? — спросил Рон.

— Ну, это только предположение, но она может быть на экзамене, — ответила Гермиона. — Помните, на первом курсе у нас было Зелье забывчивости? А на втором — Зелье памяти. Как по мне, тут видна некая закономерность.

— Не знаю, стал бы профессор Снегг включать такие подсказки в свои экзамены, — нахмурился Гарри. — Это скорее напоминает что-то из книг о Рэдволле, только с меньшим количеством магии. О, кстати, а ты упоминала примеры из Рэдволла на прорицаниях?

— Пока нет, но если мы начнём искать подсказки в старых книгах — обязательно, — пообещала Гермиона. — И мне кажется, стал бы. Это весьма по-слизерински — оставить подобную подсказку.

— Но также было бы весьма по-слизерински создать намёки на подобную закономерность, а потом нарушить её, — мрачно заметил Рон. — Так что повторять придётся всё.

— По крайней мере, у нас есть расписание, — заметил Дин. — Верно, Невилл?

Невилл издал звук, напоминающий мяуканье.

* * *

Экзамены были на носу, и Гарри решил провести последнюю сессию "Подземелий и драконов" так, чтобы они закончили на красивой ноте и смогли продолжить, когда экзамены кончатся. Так казалось разумнее всего, ведь учебный год в Хогвартсе был устроен так, что они могли устроить ещё несколько сессий, прежде чем уехать домой на летние каникулы.

Он не планировал этого заранее, но так сложилось, что последняя сессия была в основном посвящена освобождению эльфийской деревни, захваченной орками. Битва обещала быть тяжкой, но Гарри в последний момент решил, что некоторых орков слишком испугала группа приключенцев, так что они запаниковали и сбежали.

Конечно, без схваток всё равно не обошлось, особенно с троллем, и когда они закончили, сессия уже подходила к концу. Персонаж Рона получил несколько серьёзных травм, и ему пришлось выпить целое лечебное зелье (размером не сильно меньше, чем он сам), да и остальные обзавелись как минимум царапинами, которые пришлось лечить клерику Джеймса. Когда с этим закончили, Гарри упомянул последний, ключевой момент касательно деревни.

— Погоди, — попросил Невилл. — Можешь повторить?

Гарри снова просмотрел свои заметки:

— В доке стоит эльфийский корабль, с серебряными парусами и фонарями; на носу у него фигура лебедя.

— Кажется, так описывался корабль Эарендила, — потёр затылок Невилл. — Хм... какой навык проверить, чтобы узнать точно?

— Мореходство, поэзию или... историю, да, — ответил Гарри.

Невилл кинул кубик, и Гарри мгновение смотрел на результат, прежде чем решить, что этого хватит.

— Он выглядит не вполне так, как вы ожидали от корабля Эарендила, но очень похоже, — сказал он. — На борту у него написано...

Произнести "Rhofel sûl" оказалось не так просто, но Гарри очень постарался, и одновременно поднял лист, на котором это написал.

— И как это переводится с эльфийского? — спросила Танизис.

Гарри ответил, что "Перо ветра", и последние минут двадцать сессии (скоро должен был наступить отбой) все приключенцы осматривали корабль, пытаясь определить, в хорошем ли он состоянии.

С самую последнюю минуту Гарри объявил, что когда Колин взялся за румпель, корабль задрожал и приподнялся где-то на фут в воздух.

— Погоди, что? — спросил Колин.

— К сожалению, у нас больше нет времени, — сообщил Гарри.

— Ты не можешь оставить это вот так! — застонала Сью. — Нам придётся ждать пару месяцев, чтобы узнать, что дальше!

Гарри пожал крыльями и стал собирать свои записи.

— Это низко, приятель, — упрекнул его Рон.

Пожалуй, он был прав, но Гарри думал, что оно того стоило.

* * *

Поздним вечером, незадолго до полуночи, Гарри смотрел на Карту Мародёров, наблюдая за Царицей рядом с комнатой Норы.

Он вернул другую сторону зеркала Норы Хагриду, так что не знал, что Царица говорила, но предполагал, что она просто продолжала свои уроки. Гарри даже не знал, продолжает ли она их по той же причине, по которой начала, но всё равно был благодарен.

Сам он тем временем начал читать книгу под названием "Пятьсот лет спустя", от автора книг про Драгейру. Действие её происходило в том же мире, но задолго до событий основных книг (что с учётом названия было забавно). Но тут Гарри заметил, что точка Царицы начала двигаться и вскоре исчезла с карты.

Через минуту или чуть позже из зачернённого зеркала в его кармане послышался шёпот:

— Гарри.

— Добрый вечер, Царица, — ответил он, не забывая смотреть на обложку "Полёта дракона", пока говорил. — Ты в порядке?

— Наверное... — ответила Царица.

Последовало долгое молчание, которое Гарри не пытался заполнить.

— Прошло столько времени с тех пор, как я имела возможность с кем-то поговорить, — наконец сказала Царица. — И большая часть людей, с кем я разговаривала, были...

Она вздохнула:

— Прошу прощения. Я размышляла над твоим предложением и наконец решила, что можно попробовать.

— Я могу почитать тебе какую-нибудь историю, — предложил Гарри. — У меня их много, но чтение может занять время, поскольку мне придётся переводить.

Мгновение поразмыслив, он уточнил:

— Хотя я не знаю, понимаешь ли ты, какие истории я имею в виду.

— История, повествование... все эти слова значат одно и то же, — сказала Царица. — Даже слова звучат одинаково.

Гарри так не казалось, но, возможно, это была ещё одна особенность драконьего.

— Я где-то читал, что роман как жанр изобрели много позже основания Хогвартса, а романы в жанре фэнтези вообще довольно недавно, — продолжил он.

— Роман... — повторила Царица. — Какое любопытное слово. Почти как "история", но я никогда прежде его не слышала.

Послышалось лёгкое шуршание:

— Так что это — роман?

— Обычно это... повествование, которую написали лишь затем, чтобы быть повествованием, — сказал Гарри, понимая, что и сам не вполне уверен в определении. — Некоторые романы основаны на реальных событиях, но большинство — нет. Некоторые из них даже происходят не в нашем мире.

Он отодвинул "Пятьсот лет спустя" и достал другую книгу, которую подготовил специально для этого случая:

— Я могу говорить на змеином языке, только когда смотрю на дракона или изображение дракона, так что это может быть немного неудобно, но... ты хочешь попробовать?

— Ты пробудил во мне любопытство, — сказала Царица. — Пожалуй, мне будет интересно послушать один из этих... романов.

— Хорошо, — сказал Гарри, открывая первую страницу. — И не стесняйся спрашивать, если что-то будет непонятно.

Он набрал в грудь воздуха:

— В норе в склоне холма жил да был хоббит.

— Хоббит? — повторила Царица.

Гарри подтвердил, что использовал именно это слово.

Последовало долгое молчание.

— Ну... по крайней мере, нора — разумное место для житья.

Гарри улыбнулся и продолжил:

— Бывают норы неуютные, грязные, мокрые, в которых полно червей и пахнет сыростью; бывают сухие, вырытые в песке, но голые, в них не на чем сидеть и нечего есть. Это же была настоящая хоббичья норка, а хоббичья нора означает прежде всего уют...

* * *

С учётом надвигающихся экзаменов встроить в распорядок дня новое регулярное занятие оказалось немного сложно, но благодаря тому, что Гарри достаточно было шести часов сна, он мог каждый день ложится за полночь, а вставать одновременно с остальными, если не раньше.

В основном час в районе полуночи уходил у него на чтение, только иногда прерываемое вопросами Царицы, но иногда она спрашивала его о событиях, произошедших в последнюю тысячу лет. Гарри немного удивился, услышав, что она знает о нормандском завоевании, но никогда не слышала о магловском парламенте; по крайней мере, когда Гарри его описал, она спросила, говорит ли он о чём-то, от чего избавились нормандцы.

Гарри даже пришлось проверить в книге по истории, когда именно возник парламент и что ему предшествовало.

Также Царица ничего не знала о правилах различий между Зверями и Существами; после разговора об этом Гарри подумал, что она сама почти наверняка может считаться Существом. Конечно, имелась языковая проблема, но раз Хагрид уже вполне сносно говорил на парселтонге, та не выглядела непреодолимой. И ведь вроде бы русалки выбрали считаться Зверями, а не были назначены ими из-за проблем с языком?

Имелась одна существенная проблема: Царица не могла свободно встречаться с другими. Причём проблема эта была столь велика, что, по сути, представляла перемешанные несколько проблем. Царица могла случайно убить множество людей, люди вполне могли не хотеть говорить с огромной змеёй, способной их убить (случайно или целенаправленно)... ну и, конечно, учитывая наличие крестражей, Том Риддл мог вернуться и заподозрить неладное, увидев в газетах Царицу.

Проблема эта прочно поселилась на задворках мысли Гарри, но он старался не отвлекаться на неё во время уроков (те же уроки зельеварения, к примеру, становились всё сложнее) или повторения (потому что даже профессор Кеттлбёрн вряд ли одобрил бы, напиши Гарри на экзамене, что с василиском можно безопасно общаться, если лишить его глаз. Не говоря уже о том, что это звучало крайне жестоко).

Немного печалило, что экзамены всё равно им предстояли, и Гарри не мог сосредоточить всё внимание на этом вопросе. Но, как любила напоминать Гермиона, экзамены были очень важны, так что, наверное, оно было и к лучшему.

* * *

Гарри понял, что отвлекался сильнее, чем думал, когда в одно утро спустился по лестнице, услышал, что все говорят о квиддиче, и только через несколько секунд вспомнил причину.

— Наш главный соперник за Кубок — Пуффендуй, — говорил Оливер, перед которым полукругом собрались остальные члены команды; вокруг них, в свою очередь, собралась добрая половина факультета, включая Рона. — Команда у них хорошая, и охотники в особенности. Если кто-то поймает снитч быстро, то его команда выиграет Кубок, но Пуффендуй ведёт с отрывом в шестьдесят очков, и если они набьют достаточно голов, то...

Колин поднял руку.

— Да, Колин? — спросил Оливер.

— Разве это не забота Джинни? — спросил Колин.

— Это всеобщая забота, — строго возразил Оливер. — И вопрос тактики. Если одна из команд будет выигрывать вне зависимости от того, кто поймает снитч, их загонщики тоже начнут искать снитч: будет уже неважно, заметит ли его кто-то из другой команды. Ну а загонщики в другой команде получат больше свободы действий.

— Может, мы просто спросим Гарри? — предложил Фред. — Он будет знать.

— Зрителям не разрешено помогать командам, — ответила Кэти.

— Увы, это так, — подтвердил Оливер. — Возможно, было бы лучше, если Гарри вообще не следил за игрой, но если он не будет таращиться на снитч, всё должно быть нормально.

Он взглянул на свои часы:

— Ладно, нам пора.

— Приятель, до взлёта ещё два часа, — проворчал Рон.

— Так это отличный способ ознакомиться с погодной обстановкой.

— Мы же ещё не завтракали! — запротестовала Алисия.

— Ладно, — уступил Оливер. — Завтрак, но потом сразу на поле.

Гарри проводил их взглядом и потянулся.

— Что-то случилось? — спросил Дин.

— Я просто удивился. Совсем забыл, что сегодня квиддичный финал, — признался Гарри.

Он задумался, чуть нахмурившись:

— Кстати, мне кажется, или мы всегда оказываемся в финале?

— Кажется, мы всё время участвуем в последней игре, — поправил Невилл. — И из-за того, как всё устроено, команды в последней игре всегда имеют шанс выиграть Кубок.

— Точно, — подтвердила Гермиона. — Кто бы ни был наверху таблицы, побеждающая команда может набрать достаточно очков, чтобы их обойти.

— В футболе игры Лиги от подобного стали бы откровенно неловкими, — заметил Дин. — Все играют последнюю игру сезона одновременно, чтобы никто не знал того, что не должен.

Он хмыкнул:

— Слышал, однажды две команды узнали, что если сыграют вничью, то обе пройдут. Игра получилась странноватая — они, по сути, гоняли меч туда-сюда по полю все полтора часа. Болельщики были не в восторге.

— Н-да, в современном квиддиче ничью и представить трудновато, — сказал Невилл. — Разве что команды играют месяца три. Или кто-нибудь съест снитч, и это не зачтут за поимку.

— А о каком предмете мы будем говорить во время игры? — спросил Гарри. — Если будем повторять.

— Можно УзМС, — предложил Невилл. — На него ходят трое из нас, и он даже косвенно связан с защитой.

* * *

Погода для квиддича выдалась замечательная — редкие облака, слабый ветерок и кристально прозрачный воздух.

— Так, мы пришли сюда в одиннадцать утра, — сказала Гермиона себе под нос, проверяя часы. — Хорошо.

Гарри предположил, что это было связано с её секретом. И невольно задался вопросом, что будет, если игра продлится до самых экзаменов.

— А если одна команда забьёт на пятнадцать голов больше, а вторая поймает снитч? — спросил Дин, когда они сели.

— Если это игра Чемпионата, то победительницей считается команда, поймавшая снитч, — ответил Невилл. — Если же игра Лиги, то наверное, и правда будет ничья, но такого уже давным-давно не случалось.

— И неудивительно, — сказал Блез, бесцеремонно усевшийся по другую сторону от Гарри. — Тут или один из ловцов настолько хорош, что ловит снитч рано, пока одна из сторон не обеспечила себе достаточный отрыв, или игра длится столько, что отрыв в сто пятьдесят очков становится откровенно маленьким. Если подумать, это очень просто.

— Мы будем сидеть в гриффиндорской секции? — с удивлением спросила Дафна.

— Нет, это они будут сидеть в слизеринской секции, — ответила Трейси. — По крайней мере, так я представляю себе его ответ.

— Ничего подобного, — возразил Блез.

— Так в чём причина? — спросил Дин.

— Очень просто, — Блез пожал плечами. — Зачем вообще секции, в которых должны сидеть факультеты?

— Для моральной поддержки? — предположил Невилл. — Или чтобы предотвратить драки, особенно на играх львов и змей.

— Точно, — согласился Блез. — И ни одна из причин не подходит к сегодняшней игре, так что я могу сидеть где хочу.

— А, ладно, — махнула рукой Дафна. — Кто-нибудь хочет сладостей? У меня осталось немного с Хогсмида.

Гарри хотел, и спросил, будет ли кто-то ещё "тараканьи грозди". Все замотали головами, и он забрал их себе.

Начав с упаковок.

— Прошло уже почти три года, но до сих пор дико за таким наблюдать, — признался Невилл. — Так вот есть целлофан...

— Ну, не скажу, что я особо его люблю, но он приятно хрустит, — пояснил Гарри.. — И с ним можно делать так...

Он сосредоточился и осторожно выдохнул чуть-чуть огня. Из его носа пошёл дым, и он слизнул расплавившиеся обёртки:

— Напоминает сыр, но на вкус скорее как бензин.

— Мне очень хочется сказать, что испарения плавящегося пластика токсичны, — пробормотала Гермиона, — но не думаю, что это к тебе относится.

* * *

Матч начался через несколько минут. Все четырнадцать игроков одновременно взмыли в воздух, и охотники Пуффендуя сразу перешли в атаку.

Гарри видел, что Седрик очень серьёзно потрудился над тем, чтобы его команда играла как одно целое. Но Оливер работал не меньше, так что между командами охотников кипела схватка, а счёт рос не слишком быстро с обеих сторон.

Гарри обратил внимание, что одно из главных различий командам придавали роли капитанов. Седрик, конечно, в своих поисках снитча мог взлетать высоко и окидывать взглядом всё поле, но Оливер, по сути, также видел всех игроков, будучи вратарём. При этом Седрику приходилось отвлекаться на что-то помимо поисков снитча.

Впрочем, если подумать, обе позиции не были так уж хороши. Может, капитану лучше было стоять на поле, выкрикивая команды?

Или даже посылая Патронусов с инструкциями. Конечно, применение заклинаний во время игры было против правил, но может, не в таком случае?

* * *

Прошло полчаса, и у обеих команд было около двухсот очков; Пуффендуй вёл с весьма тяжело ему давшимся отрывом в тридцать очков. Гарри тем временем доел остатки "тараканьих гроздей".

— Ума не приложу, как кто-то додумался делать подобные сладости, — сказал Невилл, наблюдая, как Гарри облизывает крошки с когтей. — Понимаю, почему тебе это может нравиться, но любому другому?

— Я читал, что в некоторых странах едят насекомых, — сказал Дин.

— Это приобретённая привычка, — сообщил им Блез. — Такая, которую я никогда не намеревался и не намереваюсь приобретать.

— Но ведь то же самое можно сказать о большинстве вкусов, — возразила Дафна. — Кроме, не знаю... шоколада там, или бекона.

— Мне просто кажется вкусным почти всё, что я ем, — пожал плечами Гарри.

Тут со стороны поля донёсся глухой удар, и когда они обратили взгляды туда, по трибунам пробежал стон.

— Тайм-аут! — крикнул Седрик, и Гарри начал переводить взгляд от игрока к игроку, прежде чем заметил, что Оливер с трудом держится на метле.

Профессор Дамблдор бросил какое-то заклинание со своего места, и оба бладжера замерли, позволив двум пуффендуйским загонщикам схватить их и обездвижить. Фред и Джордж были слишком заняты, помогая Оливеру, и наконец тоже аккуратно спустили его на землю.

— Что произошло? — спросил Невилл. — Я не вижу...

— Кажется, бладжер попал Оливеру в очень неудачное место, — сказал Гарри, снимая очки и всматриваясь. — Вон мадам Помфри.

Школьная медсестра подбежала к Оливеру, несколько раз взмахнула над ним палочкой и произнесла что-то, — Гарри не расслышал, что именно.

— Похоже, Оливер Вуд получил травму, — объявил Ли в мегафон. — Профессор Макгонагалл только что сообщила мне о деталях; похоже, ему придётся пропустить остаток матча.

— Плохо дело, — заметил Блез. — Будет ужасно досадно, если Пуффендуй выиграет Кубок квиддича.

— Почему это? — спросил Дин. — Они ведь выиграли его на нашем первом курсе.

— Ну да, — согласился Блез. — Потому и досадно. Одно дело, когда тебя побеждает Гриффиндор, но когда Пуффендуй...

— Строго говоря, — начала Гермиона, — кто бы ни победил в этой игре, в итоге и Пуффендуй и Гриффиндор обойдут Слизерин.

— Хватит использовать логику, Грейнлжер, — с мудрым видом посоветовала Дафна. — Это когтевранская фишка.

— Мне нравятся когтевранцы, — сказал Гарри. — И почему только их фишка?

— Рон выходит на замену, — сказал Невилл, и Гарри сообразил, что он единственный продолжал следить за полем.

И действительно, Рон летел к гриффиндорским кольцам. Он выглядел слегка нервозно, но один из близнецов что-то сказал ему, и это вроде бы помогло.

Мадам Трюк дунула в свисток, и один из пуффендуйских охотников возобновил игру. Квоффл полетел от него к сокоманднику, потом его перехватила Кэти, но затем ей пришлось уворачиваться от бладжера, и Пуффендуй вновь перехватил мяч.

Ловким манёвром пуффендуйский охотник проскользнул мимо Алисии и помчался к гриффиндорским кольцам; Гарри затаил дыхание.

Рон чуть двигался, стараясь прикрывать все три кольца. Охотник взлетел чуть выше, и Рон последовал его примеру, но затем охотник резко нырнул.

Рон тоже нырнул, а затем крутанул метлу. Он почти полностью соскользнул, повиснув на руках, и появление его ботинка на уровне глаз достаточно сбило с толку охотника, чтобы его бросок промазал. Квоффл ударился о кольцо, а не пролетел через него, и по гриффиндорским трибунам прокатились чуть неуверенные аплодисменты.

— Он с катушек съехал? — спросила Трейси. — Не думала, что он способен на такое.

— Слыхал я, он порой превращается в белку, — заговорщицки прошептал Дин. — Так что кто знает, кто знает.

Рон тем временем пытался забраться обратно на метлу, но это оказалось трудно. В итоге он переместил ладони, сжимавшие древко, на мгновение обратился в Орешкина, и через секунду уже вновь сидел на метле и даже перехватил квоффл, не дав тому упасть.

— Анджелина! — крикнул он так, что услышали и на трибунах, и бросил мяч гриффиндорской охотнице.

— Возможно, он и правда чокнутый, — сказал Гарри. — Как и я. Как и ты. Как и все мы.

— Чокнутые? — спросила Гермиона. — Я не чокнутая.

— Конечно, чокнутая, — возразил Гарри. — Иначе как бы ты здесь оказалась?

Гермиона невольно прыснула, и Гарри последовал её примеру.

— Это какая-то магловская шутка? — спросил Блез.

— Я одолжу тебе "Алису в Стране Чудес", — пообещал Гарри. — Мне даже интересно, что о ней подумает кто-то выросший в волшебном мире.

Через несколько секунд Гриффиндор снова забил: Фред попал отбитым бладжером по квоффлу, и тот влетел в кольцо.

— Они как-то странно играют в крокет, — выдавила Гермиона, прежде чем снова рассмеяться.

— А разве в него играли не с фламинго? — спросил Дин. — В мультфильме было так.

* * *

Несмотря на впечатляющее начало, Рону не удавалось отбивать все мячи. Некоторые его броски были поистине смелы и даже заставляли Гарри вздрагивать, но в более простых ситуациях он порой заминался и пропускал квоффл.

Впрочем, этого хватало, чтобы счёт оставался примерно равным, и игра шла ещё почти целый час, прежде чем оба ловца одновременно заметили снитч.

Седрик помчался к нему на полной скорости, как и Джинни, но снитч, словно заметив их приближение, нырнул вниз, к траве.

Гарри наклонился вперёд, чтобы ничего не упустить. Краем глаза он заметил, как кто-то выронил квоффл, но важнее было то, что Джинни находилась дальше, зато летела быстрее — её метла была более скоростной, и она крепко прижалась к древку...

...а затем оба ловца одновременно достигли золотой искры, только чтобы с грохотом столкнуться и отлететь в разные стороны, распластавшись на земле.

— Что произошло? — воскликнул Дин. — Не вижу, кто поймал снитч!

Гарри и сам не видел. Седрик и Джинни уже вставали, но в руках у них ничего не было, и подавившимся никто не выглядел. Остальные члены команд спускались к ним, кроме загонщиков, продолжавших бороться с бладжерами.

Через мгновение, прищурившись, Гарри разглядел на траве меленькую золотую искру.

И ещё одну двумя футами левее.

И ещё одну...

— Ну что? — спросил Невилл. — Джинни или Седрик?

— Кажется, никто, — растерянно ответил Гарри.

— ...а так вообще бывает? — озадаченно спросила Дафна.

— Что, серьёзно? — над трибунами прокатился на менее растерянный голос Ли Джордана. — Сожалею, но мне только что сообщили, что снитч разбился вдребезги между двумя древками мётел. Ни один из ловцов его не поймал.

Он продолжил, чуть тише и ещё более озадаченно:

— Ну, это конец игры... наверное? Теперь-то снитч никому не поймать... он взорвался! Как можно поймать что-то взорвавшееся?

— Ух ты! — воскликнула Гермиона. — Я только что сообразила кое-что!

— Просвети нас, — пригласил Блез.

— Правила не учитывают такую ситуацию! — объяснила Гермиона. — И значит, будет новое издание "Квиддича сквозь века", и обновлённый свод правил. И там будут упомянуты Седрик и Джинни!

— Ладно, мне только что сообщили, что в плане снитча игра будет считаться закончившейся вничью, — объявил Ли. — Ни один из ловцов не получит очков. То есть...

— Так вот как получается ничья в квиддиче, — с довольным видом сказал Дин, после чего встал и зааплодировал.

Гарри последовал его примеру, и вскоре отдельные неуверенные хлопки переросли в масштабные аплодисменты.

В конце концов, игра выдалась запоминающейся.