Свет маяка (гет)

В своем решении не возвращаться на площадь Гриммо Гарри был непоколебим. Он не желал слышать разумных доводов — нога его больше не ступит на порог дома Блэков. Гермионе осталось смириться: в сражении разума и упрямства победило последнее. С помощью Кричера на остров были перенесены отобранные для переезда вещи и немного провизии. После неловкого прощания эльф отправился к министру. С этой главой в жизни Гарри наконец-то было покончено.

Гермиона оставила Гарри прикидывать фронт работ и вышла из дома под порывы соленого ветра. Она еще раз оглядела остров и принялась накладывать привычный комплекс чар.

Спустя некоторое время к ней присоединился Гарри.

— Что делаешь?

— Устанавливаю маглоотталкивающие, сигнальные, отводящие глаза чары, чары иллюзии, кое-что еще. Маглам будет казаться, что на острове ничего не меняется, а пристать к берегу им даже в голову не придет.

— Спасибо тебе. За все, — Гарри порывисто обнял подругу и тут же отпустил. — Пойдем, покажу кое-что.

Они поднялись на второй этаж и, не задерживаясь там, вскарабкались по шаткой лесенке в мансарду. Гарри подвел Гермиону к одной из стен и сделал замысловатое движение палочкой. От стены отделилось и плавно опустилось вниз несколько досок, крест-накрест прибитых друг к другу. Взглядам друзей открылось круглое витражное окно. Собранный из множества разноцветных стеклышек маяк горел сигнальными огнями на утесе, на его гостеприимный свет спешил по расчерченному бурунами морю корабль, а у края обрыва угадывалась женская фигурка.

— Какая красота!

— Я думаю, тут будет что-то вроде библиотеки, — Гарри провел рукой по пыльному витражу.

— Серьезно, библиотека?

— Конечно, иначе где ты будешь проводить время, когда заглянешь в гости?

— Глупый, — Гермиона рассмеялась, — но если ты серьезно, то я подберу для тебя несколько замечательных книг.

Остаток дня прошел за решением самых насущных проблем. Вычистить сор, отремонтировать рассохшиеся рамы, уничтожить паутину, прочистить забитые трубы — дел было настолько много, что впору растеряться. Гермиона аппарировала на Косую аллею, откуда вернулась с самоучителями бытовых чар, брошюрами по волшебному ремонту и мебельными каталогами. К поздней ночи дом был приведен в весьма условно подходящее для ночевки состояние. Воскресение ничем не отличалось от субботы. Работы длились весь день с небольшими перерывами на обед и ужин.

Оставив Гарри сбивать старую плитку в ванной комнате второго этажа, вечером Гермиона отправилась в Хогвартс. Ее не было всего три дня, но за это время ремонт сильно продвинулся вперед. Гарри мало спал и практически забыл о еде, с пугающим рвением снимая старые обои и половые доски, штукатуря стены и выравнивая уровень пола. Он не стеснялся использовать магию, что сильно упрощало задачу, но работа руками приносила куда больше удовлетворения: каждая новая мозоль будто перетягивала на себя чуточку душевной боли. Несколько раз ему пришлось аппарировать в Лондон. Правда, в магический квартал Гарри не заглядывал — обычные строительные магазины вполне удовлетворяли его нужды.

Возвращение Гермионы вернуло в жизнь Гарри более-менее регулярное питание и сон. Его приходилось загонять в постель под угрозой «Ступефая» и время от времени проверять, чтобы не улизнул посреди ночи «сделать что-нибудь по-быстрому». После этого случая Гермиона старалась появляться на острове как можно чаще, всерьез опасаясь за здоровье друга. Иногда она брала с собой Невилла, который предложил помощь в устройстве сада. Дом быстро принимал жилой вид. Исчез затхлый запах, радовала глаз чистота готовых к покраске стен. Ремонт двигался к концу, оставались только отделочные работы.

Гермиона зачаровала паркетные доски в соответствии с рекомендациями из «Путеводителя по волшебному ремонту», и теперь они укладывались в затейливый рисунок сами, ей оставалось только следить, чтобы чары не ослабли. Гарри в это время вручную мастерил новую лесенку для мансарды. Он шкурил балясину и медитировал: запах дерева успокаивал, монотонная работа расслабляла мозг. Воображение лениво подкидывало картины: Невилл отчитывает его за то, что замерзло одно из растений в саду, Гермиона в пушистом халате и тапочках поднимается по лесенке в мансарду за книгой, Рон с метлой на плече зовет полетать наперегонки вокруг маяка, женский силуэт скрывается за дверью кухни, ласково смотрят на него мама, папа, Сириус и Римус.

— О чем задумался? — прервала его мысли Гермиона.

— О том, что будущее — в моих руках.

— Похоже, жизнь налаживается?

— С твоей помощью, — Гарри притянул ее к себе. Они сидели в тишине, думая каждый о своем, до тех пор, пока не почувствовали неловкость от такого тесного и долгого контакта.

— Я забыла про паркет! Наверняка рисунок испортился. Побегу… — Гермиона провела рукой по волосам Гарри, а он благодарно улыбнулся — она стала его спасательным кругом. Нет, светом маяка…

Новоселье состоялось в самом конце августа. Дом преобразился: он сиял свежевыкрашенными стенами, благоухал чистотой и новыми материалами. Выпестованный Невиллом сад прижился и бросился в рост. У главного входа заняли свое место Трепетливые кустики, кресло-качалка сверкало лаком в падающем из большого окна гостиной свете. На полках в мансарде выстроились первые книги, а на софе напротив витражного окна уже лежал забытый Гермионой теплый плед.

Гарри обходил свои владения перед приходом гостей и улыбался. Теперь у него есть собственный дом, где он хозяин, куда будут приходить только любящие его люди, где уже появились добрые воспоминания. Не в силах удержать переполнявшие его эмоции, он поднял палочку и прошептал: «Экспекто Патронум». Серебристый олень как никогда легко материализовался в воздухе и посмотрел на своего создателя внимательными миндалевидными глазами. Гарри подошел к чудо-зверю и прошептал: «Вряд ли ты способен на такое… но постарайся передать им, что со мной все хорошо, похоже, я счастлив. И я помню их…» Олень качнул головой, оставив светящийся след ветвиться в воздухе, и вылетел сквозь окно гостиной наружу. Гарри провожал его глазами до тех пор, пока не перестал различать серебряные всполохи среди облаков.

На вечеринку были приглашены самые важные для Гарри люди: все семейство Уизли, Гермиона, Невилл и Луна, профессор Макгонагалл, миссис Тонкс с Тедди и, конечно, Хагрид.

Гости прибывали с подарками. Первой через камин пришла Гермиона с перевязанной лентой стопкой книг под мышкой.

— Как и обещала, для твоей библиотеки. Тут только магловская литература. Я подумала, вряд ли ты много успел прочитать, пока жил у Дурслей. А ведь маглы создали так много потрясающих произведений! Тут и приключения, и фантастика, и исторические романы…

— Ты чудо! Ты уже столько для меня сделала, — Гарри обнял ее и чмокнул в щеку, Гермиона залилась румянцем.

Семейство Уизли явилось практически в полном составе: только Чарли не смог вырваться из Румынии — в заповеднике вывелись молодые дракончики, и каждая пара рук была на счету. Билл привел с собой Флер, такую же цветущую, как и всегда. Перси аппарировал парой минут позже вместе с министром. Чета Уизли подарила Гарри волшебные часы, правда, пока это был просто набор: круглый циферблат, выкрашенный белым, десяток стрелок и инструкция по применению.

— Ты сам сможешь зачаровать их на нужных людей, — сказала миссис Уизли, сжимая Гарри в своих фирменных объятиях.

Билл с Флер подарили новый усовершенствованный вредноскоп с цветовым индикатором. В зависимости от вида неприятностей, поджидающих хозяина, он загорался красным, оранжевым, желтым или голубым.

Профессор Макгонагалл вытащила из кармана строгой темно-синей мантии сверток, по форме напоминающий колоду карт, и увеличила его до габаритов большой картины. Гарри сорвал обертку и потерял дар речи. Нарядная, но не вычурная рама обрамляла живую фотографию: на лужайке перед Хогвартсом в траве сидели Лили Эванс, Джеймс Поттер, Римус Люпин и Сириус Блэк. Петтигрю на фото не было, чему Гарри был очень рад. Все четверо улыбались и приветливо махали руками. Джеймс время от времени ерошил волосы, а Сириус норовил повалить смущенного Римуса в траву.

— Случайно наткнулась на фото в архиве школы. Подумала, тебе понравится.

— Это просто чудо! Спасибо большое, профессор! — фотография тут же заняла почетное место над камином.

Подарки на этом не закончились. Луна с мечтательной улыбкой протянула кадку с крошечным сливацеппелином.

— Невилл сказал, ты мечтаешь о большом саде. Сливацеппелин очень красив и к тому же обостряет ум. Посади его под окнами спальни, и, возможно, ты откроешь в себе новый талант.

Невилл подарил самораскачивающийся и отгоняющий насекомых гамак для сада. Отдельный подарок преподнес Джордж — набор «Для холостого мага».

— Это одна из наших с Фредом последних совместных идей. Тут самонаполняющийся стакан для огневиски: если в доме есть хоть капля спиртного, постучи ногтем по стеклу, и эта капля окажется в стакане, и с дивана вставать не надо! А это — живая гильотина для сигар, мочалка «потри-спинку» и подписка на журнал «Магическая сила», — Джордж улыбался, но глаза его оставались пустыми.

Рон извинился, что не успел приготовить подарка — он примчался с курсов и вскоре должен был вернуться на аврорскую базу. Однако стоило миссис Уизли отвернуться, как Рон сунул другу выразительно звякнувший пакет.

— Лучшее Огденское, которое я только смог себе позволить. Только тс-с-с, мама все еще считает нас детьми, — шепнул он Гарри на ухо.

Как всегда отличился Хагрид. Из необъятного кармана он вытащил щенка, с виду — обычного джек-рассел-терьера.

— Вот, Гарри, значится, решил тебе питомца прикупить. Это шишуга. Хвост я ему уже того, обрезал, тебе надо только экзамен сдать в Министерстве. Ну или авось Кингсли и без экзамена разрешит его тут держать. А что, маглов-то тут ищи — не найдешь. Животина умная и верная. Ну и ест все, что найдет. Так что и ухода за ним особого не надо.

Гарри взял теплого зверька на руки, а шишуга, будто почуяв хозяина, тут же облизала ему лицо.

Из всех гостей к нему не подошла только Джинни. Новость о переезде Гарри огорошила ее. Она хотела принимать активное участие в выборе дома, ведь все ее мечты так или иначе сводились к тому, что она станет полноправной хозяйкой в жилище Поттеров. Ей представлялся уютный увитый плющом коттедж с большим задним двором и аккуратной дорожкой в какой-нибудь магической деревеньке, но никак не богом забытый домик посреди моря! Джинни кусала локти оттого, что осталась не у дел, что ее планы нарушены, а отношения с Гарри испортились, но гордость мешала забыть обиду на его равнодушие после битвы. И вот теперь она не могла придумать достойную линию поведения, неловко переминаясь с ноги на ногу за спинами остальных Уизли и бросая на него взгляды украдкой. Пока гости рассаживались за столом, перешучиваясь и восхищаясь проделанной работой, Гарри подошел к Джинни и взял за руку.

— Я так рад тебя видеть, — он нагнулся к ее ушку, — давай начнем все заново. Мне было непросто, но теперь я, кажется, пришел в себя.

Джинни с готовностью кивнула и тут же запечатлела быстрый поцелуй на его губах. Этой сцены в углу не заметил никто, кроме Гермионы. Они сидела рядом с Роном и довольно улыбалась: ее миссия практически подошла к концу.

Вечеринка получилась шумной. Все в этот вечер постарались забыть о своих печалях, даже Джордж изредка шутил над Роном, который никак не мог перестать рассказывать об аврорских курсах.

Гарри откашлялся и встал.

— Друзья, спасибо вам за то, что пришли, — Джордж залихватски свистнул. — Но сейчас я хочу сказать отдельное спасибо человеку, без которого всего этого не было бы. Гермиона! Уже в который раз становлюсь твоим должником. Спасибо! За то, что не забыла про меня, не бросила, нашла время. За душевные беседы. За планы. За помощь с ремонтом. Да даже этот дом нашла ты, — Гарри запнулся, — прости, я не мастер произносить речи. Этот бокал за тебя. За Гермиону!

— За Гермиону, — подхватили все присутствующие.

Джинни покраснела до корней волос — это она должна была быть рядом, помогать, подставлять жилетку и утешать, ее должен благодарить Гарри, ей быть обязанным. Ей, а не Гермионе! Джинни решительно вздернула подбородок: ничего, больше такой ошибки она не совершит.

Ближе к полуночи директор Макгонагалл напомнила всем, что до отъезда в Хогвартс осталась пара суток, и посоветовала расходиться. Джинни выбрала момент, чтобы незаметно поцеловать Гарри, и прошептала:

— Не знаю, когда мы теперь сможем увидеться. Может быть, в Хогсмиде, когда нам разрешат выбраться из школы?

— Я буду ждать, — просто ответил Гарри. Его сердце пело от счастья, но казалось, что не примирение с Джинни было тому причиной. До разговора с ней он был счастлив ничуть не меньше, чем после.

Гарри смотрел, как один за другим его друзья аппарировали из сада. Наконец осталась только Гермиона.

— Доброй ночи, Гарри. Все было чудесно!

— Задержись еще на минуту, — Гарри взял ее за руку. — Хочу кое-что тебе показать.

Они двинулись к маяку. У обрыва Гарри остановился и посмотрел на небо.

— Сегодня виден Сириус.

— Довольно странно, насколько я знаю, в это время года Сириус появляется только под утро.

— В том-то и дело. Ты, наверно, сочтешь меня сумасшедшим, но сегодня я думал о родителях, о Сириусе, и послал им Патронуса... Я был так счастлив в новом доме, в ожидании друзей, что захотел поделиться радостью с ними… И не придумал ничего лучше. А вот теперь виден Сириус. Может быть, это знак, что они услышали меня? — он обернулся к Гермионе. — Я псих, да?

— Нет, Гарри, не думаю. После всего, что случилось с тобой, я готова поверить во что угодно.

— Они смотрят на нас, я знаю, — Гарри еще раз поднял лицо к небу.

— И наверняка гордятся тобой.

— Спасибо, Гермиона.

— Гарри, в последнее время ты только и делаешь, что благодаришь меня. Хватит, не то я загоржусь.

— Это потому, что ты меня спасла. Ты — мой маяк. Вот так-то.