Зеркальные миры — 1. Перерождение (джен)

— Нэй! — Не дождавшись ответа, Мари осторожно заглянула в комнату. — Нэй! Ты здесь?

Пусто.

Она озадаченно наморщила лоб. Нэй никогда надолго не пропадала, находясь постоянно в пределах видимости, а если и отлучалась, то всегда говорила, насколько. Однако вот уже целые сутки фея не попадалась на глаза, заставляя беспокоиться. Мари отошла от занавеса и опёрлась на шершавый ствол дерева, раздумывая, куда двинуться дальше.

— Ой! А ты чего тут делаешь?

Вздрогнув от неожиданности, Мари запрокинула голову, пытаясь понять, откуда именно звучал знакомый голос, но взгляд скользил по зелёной листве, так никого и не находя.

— Я в саду. — Нэй высунулась из проёма несколькими метрами выше. — Поднимайся!

Мари тяжело вздохнула. Она любила наблюдать за феей, которая крутилась между растениями, как будто сошла прямиком со страниц детских сказок. Но вот забираться в сад приходилось по странной системе наростов, образующих вертикальную лестницу. И лезть было не только тяжело — подтягиваться на руках, обдирая нежную кожу, ощупывать ногами каждый выступ, — но и страшно. Стоило кинуть взгляд вниз, как голова шла кругом, а в животе неприятно тянуло.

Впервые попав в сад несколько дней назад, Мари растерялась. Просторная комната была полностью заставлена ящиками и горшками так, что боязно становилось даже шаг сделать без риска снести какое-нибудь жутко ценное и редкое растение. Словно целый город раскинулся в одном круглом помещении!

Нэй же неким магическим образом ориентировалась в узких улочках, ловко проскальзывала между ящиками и не задевала ни листочка. Мари смогла немного расслабиться, только когда не без помощи вышла к центру комнаты, где было просторнее. Над головой пригревал крошечный — не больше зёрнышка — яркий сгусток магии, и так легко оказалось забыть о том, что они находились в комнате, а не под открытым небом.

— Охотницы с рейда вернулись, — Нэй улыбнулась, стоило Мари появиться в поле зрения. Потёрла подбородок тыльной стороной ладони — руки были до локтей вымазаны в земле — и кивнула на свободное место рядом.

— Принесли что-то интересное? — Мари плюхнулась на пол.

— Ничего особого… Так, обычные расходники. Уже в третий раз не могут поймать багровую бегунью.

Мари фыркнула, представив попытки охотниц схватить вёрткое растение, которое убегало на корнях, похожих на паучьи лапки. Если бы под рукой оказались листок и огрызок карандаша, она непременно зарисовала бы комичную картину… но, увы, именно этим феи были не богаты.

— Вот и совсем не смешно! — Нэй выдохнула с разочарованием. — И так кто-то повадился таскать из сада растения… Охотницы скоро начнут на меня недобро смотреть, если я ещё раз принесу им список такой длины. А я просто уже не успеваю разводить травы, представляешь?

Мари удивлённо наморщила лоб. Раньше она наивно полагала, что уж в поселении фей таких проблем возникнуть не могло. Все они жили большой семьёй, и занимали отведённые роли.

— М-м-м, а разве нельзя выставить охрану… или ещё что-то такое?

Никак не получалось определиться, как себя вести с упавшей духом Нэй. Мари не умела утешать, и нужные слова поддержки на ум не приходили. Той, кому позволялось уткнуться в грудь и расплакаться, обычно была она сама. Нэй же только отмахнулась — с пальцев веером взметнулись капельки грязи, разлетаясь во все стороны.

— Ой, — она вжала голову в плечи и прыснула со смеху. — Прости, я не хотела…

Мари медленно моргнула и опустила взгляд: на одежде и руках стремительно высыхали тёмные точки. Неловкий смешок вырвался из груди сам собой.

— Ничего. Это не страшно. — Она покачала головой. — Если, конечно, после этого на мне не начнут расти цветы. Или ещё что похуже.

— Зато какая маскировка! — Нэй тщетно пыталась перебороть хохот, но в глазах то и дело проскальзывало смущение. — Да все охотницы меня ещё благодарить будут за такой подарок!

Следующие несколько минут в саду был слышен лишь смех и странные, но очень весёлые варианты последствий грязевой терапии. Нэй и Мари, задыхаясь, перебивали друг друга и утирали выступавшие от хохота слёзы, пока наконец запас фантазии не иссяк, и они не вспомнили, с чего всё началось.

— Так что всё-таки с воришкой?

— Ай, да ничего, — Нэй пожала плечами. — Я разок попросила Леона покараулить ночью… не помогло. Хотя… может, это из-за того, что он снаружи был.

Мари иронично закатила глаза.

— Ну да, Леон при всём желании здесь не уместился бы. Или вреда стало бы куда больше.

Она захихикала, представив вытянутую фигуру, безуспешно пытающуюся проползти среди многочисленных растений. Нэй ещё больше поникла.

— Если так и дальше продолжится, придётся просить разрешения наведаться в сад жриц. А они очень не любят, когда кто-то заходит на их территорию.

— Ничего, вот я выучусь, стану крутой охотницей… — Мари широко улыбнулась, словно и сама сейчас верила этим словам. — И ни один воришка к тебе не пройдёт!

— Кстати! — Нэй тут же заразилась воодушевлением. — Я тут вспомнила. Мне же Леон все уши прожужжал…

Мари заинтересованно подалась вперёд. На следующий же день после знакомства с альвом она, разжившись странной бумагой, больше похожей на неровный, толстый пергамент, и куском грифеля, передала кузнецу рисунок мечей. Те вышли один в один как во снах, хотя пришлось постараться, придирчиво сравнивая каждую линию.

Сложнее всего оказалось с размерами. Леон настоятельно рекомендовал снять мерки, но Мари наотрез отказалась. Что-то внутри кричало о недопустимости так навязчиво и истерично, что пришлось с ним в кои-то веки согласиться. Заручившись поддержкой Леона в качестве эксперта по местной системе измерений, Мари отметила желаемые параметры на наброске. Благо, глазомер у неё с детства работал отлично.

— Что, опять ругался насчёт мерок?

Мари с интересом рассматривала маленькие росточки, плотно размещённые в длинном ящике. Малыши пытались растолкать листьями соседей, нетерпеливо ожидая очереди на пересадку в более комфортное место.

— Ну… — Нэй хихикнула. — Немного, да. Зато вот Грэх пришёл в полный восторг от твоих рисунков и сразу же заперся в кузнице. Леон был оскорблён, что его возмущений не слышало достаточное количество ушей… Но, кажется, уже смирился, что «всё в этом мире против талантливых мастеров».

Последнюю фразу Нэй процитировала в очень схожей с альвом манере, и Мари заулыбалась. До сих пор не очень-то верилось, что в её руках в скором времени окажется настоящее оружие.

Что именно с ним нужно будет делать и как — виделось туманным вдвойне. Леон жутким образом грозил усиленными тяжелейшими тренировками, нагнетая тревогу. Вот только внутренности всё равно скручивало ожиданием. Чем меньше времени оставалось — тем сильнее. Нетерпение накрывало с головой, словно предстояло не мечи получить, а дорваться до желанной игрушки. Всё разом отступало на второй план.

Где-то вдалеке прозвучал горн, отмечающий наступление полудня. Мари прищурилась. Она никак не могла привыкнуть к местному времяисчислению, а потому ориентировалась только по трём главным сигналам: о начале и завершении дня, а также о том, что он перевалил за половину.

— Полдень… — Мари вскочила с жёсткого пола. — Я, наверное, пойду?

— Да-да, конечно, — Нэй суетливо закивала, на краткое мгновение поднимая взгляд. — Спасибо, что зашла. У тебя занятие?

Мари мотнула головой.

— Нет, сегодня ничего. Старшая группа у какой-то женщины… М-м-м, по стрельбе, кажется, а мне пока сказали не мельтешить там.

— А-а… Сестрёнка Ви как всегда категорична, — Нэй закатила глаза. — Ничего, она попривыкнет и перестанет осторожничать.

Мари обернулась на полпути к выходу:

— Это меня пугает даже ещё больше.

Недоверие и опаска со стороны вынужденных одногруппниц уже были делом привычным. Мари никогда не могла назвать себя «душой компании», а феи, с детства знакомые друг с дружкой, не спешили оттаивать по отношению к новенькой. Инструкторы исключением не стали. Не все так же легко, как Лиф или Леон, приняли наличие человека в учебной группе.

— И не забудь пить лекарства, — донеслось вслед, когда Мари спускалась по лестнице.

— Я помню! — Мари глубоко вздохнула.

Точно… Ей необходимо было вылить ещё один пузырёк прозрачной микстуры, а для этого следовало спуститься вниз, к корням. Лгать открытой и добродушной Нэй, пожалуй, было самым трудным, что приходилось делать за всю жизнь. Но эти лекарства… Мари содрогнулась от воспоминаний. Они отличались от тех, которые в тайне от врачей притаскивала Лиэ, надеясь излечить подругу. Запах, вкус — всё это вызывало панический ужас и провоцировало приступы.

Неладное почувствовалось уже после первого приёма. Тогда Мари малодушно списала это на переутомление и новую, незнакомую обстановку, но во второй раз последствия оказались куда хуже. Она проснулась среди ночи с чёткой уверенностью, что вокруг затаились враги. Те были повсюду… за занавесом, в тени у стены, и даже скамья казалась чудовищем, поджидающим нужного момента.

Мари пережила ночь, вжавшись в стену, пытаясь дышать через раз. И, рассказав о странных последствиях на утро, получила в ответ настораживающий факт — эти лекарства были сделаны жрицами. На человека другие миры влияли иначе, и знакомые лекаркам снадобья, по словам Нэй, могли только навредить. Так в один голос твердили взрослые.

Вечером принесли новую порцию лекарств. Услышав о проявляющихся симптомах, жрицы выдали другой состав, и Нэй была абсолютна уверена в безвредности микстур. Однако Мари, ощутив запах, с трудом подавила желание выкинуть склянку так далеко, как получилось бы. И с тех пор просто выливала содержимое под корни деревьев — такое решение устроило даже вредный внутренний голос.

След от микстуры на влажной земле пропал нехотя.

Мари так и осталась сидеть на корточках, вертя в пальцах опустевший флакон. Мысли блуждали сами по себе, не задерживаясь ни на чём конкретном. Если феи приняли человека в своё поселение… зачем им было её травить? И почему она продолжала обманывать Нэй, вместо того, чтобы просто рассказать о проблеме? Сомнения раздирали на части.

— Ожидаемый выбор, — прошелестели за спиной.

Мари рывком обернулась. Сердце колотилось, а в голове пытались составиться хотя бы самую малость правдоподобные отговорки. Мина, стоящая неподалёку, чуть улыбалась. Лента, перевивающая её волосы, на этот раз была глубокого зелёного цвета.

— Боишься? — Фея посмотрела наверх, углядев между листьев, плотно скрывающих небо, что-то интересное.

Мари нервно сглотнула. Кончики пальцев покалывало, а ноги начинали затекать от сидения в неудобной позе. Смелости на то, чтобы шевельнуться, не было.

Так и не дождавшись ответа, Мина перевела взгляд и медленно кивнула.

— Знаешь, сны не могут стать явью, если уже были ей.

— О чём ты? — Мари нахмурилась.

В глазах Мины промелькнуло сожаление.

— Наверное… ещё не время. Но твой друг так хотел встретиться с тобой.

— «Друг»? — Мари вскочила на ноги. Неужели Ирнест искал её?

Мина подняла руку — пальцы, напряжённые до предела, дрожали — и стянула кулон с шеи. Мари невольно задержала дыхание, когда тот качнулся прямо перед носом.

— Возьми. Ты хотел, чтобы он оказался у тебя в итоге.

Взгляд Мины был прикован к запертому в прозрачных стенках огню. Так выглядел человек, расстающийся с самым дорогим, что у него оставалось. Но стоило кулону оказаться в чужой ладони, как она отступила на шаг, пряча глаза.

— Передавай ему привет. На этот раз следует вам побыть наедине.

— Подожди!

Мина исчезла беззвучно и стремительно — как и в прошлый раз. Оставшись в одиночестве, Мари рассеянно сжала подарок в ладони. Тепло билось за гладкостью стекла, пульсировало и отдавалось щекоткой где-то у основания черепа. В голове царила пустота.

Вдалеке послышались женские смеющиеся голоса, и Мари вздрогнула, сбрасывая оцепенение. Воровато оглядевшись, спрятала кулон под безрукавку. Пламя казалось… слишком личным. Как некий появившийся секрет, который следовало оберегать. Пусть даже сама Мина об этом не просила.

* * *

Сверху сыпалось мелкое крошево льда, покрывая всё вокруг блестящими кристаллами. Воздух вырывался изо рта клубами пара, а на ресницах прочно обосновалась ледяная пыль. Мари ошеломлённо закрутила головой. Сон? Неужели опять один из… «тех»?

Ей часто снились красочные и интересные истории, которые заменяли настоящие книги. Ещё в школе рассказы Мари с удовольствием слушали и одноклассники, и учителя… Вот только существовали и другие, «те» сны. Они были куда менее красочными, но ощущения, запахи и вкусы в них поражали реалистичностью и оставались надолго после пробуждения.

Мари в них никогда не была собой. Образ высокого мужчины с длинными, белоснежными — как и у неё самой — волосами надёжно закрепился в сознании. Каждое действие, каждое событие там воспринималось как само собой разумеющееся. Даже наличие гибкого хвоста, с которым не всегда удавалось сладить, вопросов ни у кого не вызывало.

Оглядев себя со всех сторон, Мари пришла к выводу, что на сей раз она осталась собой. Да и холод не ощущался. Она потопталась на месте, поковыряла пальцем изморозь на ближайшей стене и успокоилась окончательно.

Совершенно обычный сон, и ничего более. Зачем волноваться?

Ведомая любопытством, Мари двинулась через снежный коридор. Ботинки из мягкой кожи, какие она носила наяву, бесшумно ступали по снегу. Она в который раз порадовалось, что кандидаткам в охотницы выдавали более удобную форму, в отличие от коротких туник, которые обычно носили феи. Плотные штаны и безрукавка не доставляли неудобств даже при активной деятельности, хотя на фоне снега сейчас выглядели нелепо.

Ещё через несколько метров проход начал расширяться, и Мари вышла в огромную пещеру, сплошь усыпанную льдинами: от совсем маленьких, похожих на осколки зеркал, и до огромных, за которыми могла бы при желании спрятаться вся их учебная группа вместе с Леоном.

Тишина сменилась оглушающим грохотом. Одна из глыб зашевелилась. Корка льда пошла трещинами.

Мари испуганно отшатнулась за ближайший валун, с трудом сдерживая вскрик, когда на ледяной морде загорелись пронзительно-синие глаза. То, что она приняла за очередную глыбу, оказалось живым существом. Рык заставил пещеру затрястись. Огромные крылья заскрежетали. Прочертили глубокие борозды на ледяных стенах, откалывая куски. Существо медленно поднялось, разминая затёкшие лапы, и вытянуло хвост.

Дракон! Мари не могла поверить глазам.

Тот насторожённо принюхался. Задребезжал лёд. Как в замедленной съёмке повернулась голова, дракон осел на землю, подгребая под себя конечности, и обернулся хвостом, подобно огромному коту. Последней на лёд опустилась массивная челюсть. Взгляд метался по пещере, не находя того, кто потревожил его сон.

— Ринар-р-р… — голос дракона, звучал откуда-то изнутри, сотрясая стены, но пасть была закрыта. — Стар-р-рый друг. Всего несколько мгновений прошло с нашей последней встречи, не так ли?

Мари вздрогнула и отступила на шаг. Она не могла понять, с кем говорило существо.

— Ну-ну… Подойди ближе, не заставляй стар-р-рого дракона искать тебя.

Мари выглянула из-за укрытия. Кроме них никого в пещере не было. Не мог же он?

— А… Вот ты где, — в громовом голосе проскальзывали смешинки.

Кончик драконьего хвоста стремительно метнулся к ней. Мари не успела отскочить — от медлительного до сих пор ледяного существа не ожидалось такого проворства. Несмотря на грозный вид, дракон бережно обхватил её хвостом и подтянул ближе.

Оказавшись напротив горящих синим огнём глаз, Мари видела каждую трещину, каждую выбоину на ледяной морде.

— В-вы знаете меня? — Она не могла отвести взгляда.

Повисло молчание. В наступившей тишине скрежет и шумное дыхание стали ещё громче. Хвост, составленный из отдельных льдинок, дрогнул и ослабил хватку.

— А-а-а… Я ожидал этого. — Дракон на несколько секунд замолчал, крепко задумавшись. — Что ж, вер-р-роятно, мы должны возобновить знакомство. Каково твоё новое имя, друг?

— Мари, — она неловко переступила с ноги на ногу. — А?..

— Друзья зовут меня Шетаа́р-р-ром. Остальные — стар-р-рым безумным драконом в ледяной тюрьме. — От его смеха со свода пещеры посыпалась изморозь. — Присаживайся, Мар-р-ри, здесь некуда спешить.

Она покорно залезла на ледяной выступ рядом с головой дракона. Разговор явно не клеился.

— Вижу, — Шетаар сам нарушил молчание через несколько долгих секунд, — кулон всё же оказался у тебя. Дитя выполнило уговор-р-р.

Мари застыла. Почему во сне дракон заговорил о Мине? Она запустила руку за пазуху, доставая кулон. Неужели, тот самый «друг, который хотел встретиться»?

— Мина… Она передавала вам привет.

— А! Дитя. — Шетаар приподнял голову, устраивая её удобнее на лапах. — Интер-р-ресно, как ты устроил всё это.

Мари глубоко вздохнула: ей начинала надоедать повторяющаяся оговорка.

— Простите… но я девушка. Марисоль.

Шетаар замолчал, обдумывая её слова. Чуть прикрыл глаза, признавая вину.

— Приношу свои извинения, леди. Стар-р-рого дракона так легко сбить с толку. Надеюсь, мои речи не успели нанести крепкую обиду, и я был бы рад продолжить их. Но ты, вер-р-роятно, пришла не за тем, чтобы просто составить мне компанию.

— Я… — Мари остановила себя и нахмурилась. — На самом деле, я не знаю. Мне казалось, это всё сон. Но теперь я не уверена.

— «Сон»? — Шетаар мелко затрясся в беззвучном смехе. — В каком-то смысле так и есть, дор-р-рогая. Я заперт. Заперт столь далеко и прочно, что даже один мой стар-р-рый друг не смог ничем помочь, хотя и пытался несчётное число раз.

— Как же я тогда попала сюда? — Мари скептически сощурилась.

— Разум может путешествовать по зеркальным мир-р-рам беспрепятственно. Вот почему отчасти всё это… сон.

— Не понимаю.

Шетаар приоткрыл пасть в жутковатой улыбке.

— И не нужно. Просто будь здесь.

Мари зябко обхватила себя руками.

— Мне кажется, некоторые принимают меня не за того человека.

— Драконы не ошибаются! Возьми кулон в руку. Ты ведь чувствуешь его? Пламя.

Дышать стало тяжелее, словно на грудь положили камень. Мари зажмурилась на пару мгновений. Всё казалось неправильным и нереальным. Усталость затапливала сознание, вынуждая подчиняться. Не искать смысла. Не спорить.

Просто пережить странный сон и забыть его на утро.

— Ну… Тепло. — Мари пожала плечами и сильнее сжала кулон в ладони. — Бьётся.

Дракон снова рассмеялся и взмахнул хвостом, задевая огромные сосульки, свисающие со свода.

— И ничего больше?

Мари подтянула к себе колени, задумчиво уставилась в чернильную глубину танцующего огня. Стало тихо. Настолько, что она могла слышать, как колотится сердце. Глаза распахнулись.

— Так же. Оно бьётся так же! — Она вскинула голову.

Что ещё за уловка?

— Потому что оно твоё, — довольно пророкотал Шетаар. — Быть может, не сейчас… но со временем ты сможешь ощутить его в себе. Верь стар-р-рому дракону. Я чую отголосок твоей прежней силы.

Мари тряхнула головой. Глупости. Это звучало слишком сказочно, чтобы быть правдой. Хотя пламя действительно завораживало и вид его отдавался тревожным, ноющим чувством где-то в груди, она просто не могла поверить.

— Странно только…

— Что «странно»?

— Мне казалось, ты уже должна была… — Дракон замолчал на полуслове, одёрнув себя, и отвернул морду. — Что ж. Даже в идеальных планах случаются просчёты. Я привык и к этому.

— Послушайте, я!

Мари шумно выдохнула. Её возражения не принесут никакого эффекта — осознание этого резануло отчётливостью. Обида колючим комом свернулась за рёбрами. Самое время вспомнить о том, что всё это сон — не так ли? Или же фейская магия: иллюзия, наведённая Миной, чтобы посмеяться.

Мари с силой сжала зубы, злясь на саму себя за доверчивость.

— Ладно, неважно. — Она спрыгнула с выступа. От странной встречи сделалось только тоскливее. — Я, пожалуй, пойду. Спасибо вам… за гостеприимство.

— Уже уходишь? — Шетаар выглядел разочарованным. — Что ж, не в моих силах держать тебя здесь. Приходи ещё, дор-р-рогая. Быть может, когда мы встретимся в следующий раз, ты вновь будешь мне стар-р-рым другом.