Гарольд Морфин Гонт (гет)

— Лорд Гонт, рада снова вас видеть, — сказала Элеонора Даркстоун, приветствуя своих гостей.

— Взаимно, леди Даркстоун, — поклонился Морфин хозяйке. — Позвольте представить вам мою жену, леди Эвелину Гонт.

— Очень приятно с вами познакомиться, дорогая, — тепло приветствовала девушку Элеонора. Она бросила внимательный, цепкий взгляд на эту пару, и пришла к выводу, что смотрятся они замечательно. Девушка вела себя так, как и положено вести аристократке. Вежливо, отстраненно и холодно.

Обменявшись приветствиями, они прошли в гостиную, где леди Даркстоун предложила им присесть и немного поговорить перед тем, как сесть за стол и приступить к ужину. Детей они сразу отправили наверх. Элеонора понимала, что им надо поговорить без участия нынешних родителей Гарри и ее самой, поэтому предложила пройти в детскую и провести там некоторое время, пока их не позовут.

— Думаю, они подружатся, — с улыбкой сказала Эвелина, глядя на Гарри. Тот не смог удержаться от взгляда на стоявшую рядом девочку, и девушка вынуждена была согласиться с мужем по поводу необычности их поведения. Рональд Даркстоун тоже был рад появлению их сына в своем доме, но это скорее говорило о том, что они станут друзьями в будущем, а вот с девочкой дело обстояло гораздо серьезнее.

— Смею на это надеяться, леди Гонт, — ответила Элеонора. — Спасибо, что приняли приглашение на ужин.

Эвелина поблагодарила Мерлина за то, что родилась в аристократической семье и теперь может поддержать светскую беседу, не опасаясь попасть впросак и подвести семью, с которой они оказались связаны по воле пятилетнего мальчишки. Будь она простой магглой из обычной семьи, ей пришлось бы несладко. Леди Даркстоун хоть и была достаточно вежливой в обращении, но безупречные манеры собеседницы явно пришлись ей по душе. Для девушки это был огромный плюс для того, чтобы в дальнейшем не стать объектом насмешек со стороны чистокровных снобов, с которыми им придется общаться, как родителям лорда Слизерина.

— Надеюсь, что дети сумеют найти общий язык, — сказала Элеонора с хитрецой в глазах. — Мне показалось, в кафе они были вполне довольны обществом друг друга.

— Я бы даже сказал, слишком довольны, — усмехнулся Морфин. — Клянусь Мерлином, наш Гарри и ваша Гермиона... Будь они постарше, я бы сказал, что это была любовь с первого взгляда.

— Дорогой, еще слишком рано говорить об этом, — в голосе Эвелины явно прозвучало предупреждение. — Им всего по пять лет.

— Но я уже говорил, между этими двумя явно что-то происходит! — сказал Гонт. — Леди Даркстоун, надеюсь, не только мне так показалось.

— Определенно между этими двумя есть связь, — ответила осторожно леди Элеонора, мысленно при этом усмехнувшись. — Я согласна, что будь они постарше, их взгляды в кафе можно было бы определить как влюбленные, но ради Мерлина, это пока просто симпатия. Ваш Гарри — красивый мальчик, грех таким не увлечься.

Пожилая женщина рассмеялась. Эти двое явно заинтересовались отношением Гарри и Гермионы, и не зная всей истории, у них просто не хватает воображения представить, что могут означать эти взгляды и к чему все это приведет.

— Гермиона тоже красивая малышка, — тут же вернул комплимент Морфин, улыбнувшись уголками губ. — Думаю, ею тоже можно заинтересоваться с первого взгляда. Гарри все уши прожжужал о ваших внуках, когда узнал, что мы идем к вам в гости.

— Я буду рада, если Гермиона и Рон подружатся с Гарри. У них не слишком много друзей, — Элеонора вздохнула. — После смерти невестки, мы еще как-то поддерживали связь с внешним миром, но после гибели Даймона... Наш круг общения состоит только из двух семей: Блэков и Кэрроу. К тому же, сейчас довольно часто к нам приезжает Вальбурга, невеста Рональда, но если честно, детям с ней неинтересно.

— Я буду рад, если Гарри сумеет подружиться с вашими внуками, леди Даркстоун, — сказала Эвелина. — У сына тоже не было друзей до недавнего времени.

Поднимать вопрос о том, почему им пришлось пожениться через столько лет после рождения ребенка, было неприлично при первом знакомстве, это понимали обе стороны. Поэтому они вновь пустились в пространные обсуждения волшебного общества и тех нововведений в Министерстве, о которых была огромная статья в газете, вызвавшая небольшой переполох среди чистокровных магов Англии.

Эвелина была довольна обществом леди Даркстоун, хотя на тот момент все мысли были о приемном сыне и его разговоре с детьми Даймона и Оливии. Они уже объяснили Гарри, что не стоит никому говорить о приюте, и девушка рассчитывала, что ребенок ни о чем не проговорится. В противном случае, это станет катастрофой.

* * *

— О, Гарри, мы так рады тебя видеть! — обняла любимого Гермиона, чувствуя, как по щекам катятся слезы. — Я так боялась за тебя!

— Шшш... Гермиона, успокойся, — Гарри прижал девочку к себе и закрыл глаза. — Теперь мы вместе. Ты, я и Рон.

— А меня обнять по-дружески? — хохотнул Рон, освобождая друга из цепких рук сестры и заключая в дружеские объятия.

— Мерлин, я так счастлив снова вас видеть!

— Теперь рассказывай, как ты оказался в этом теле, — Гермиона взяла его за руку и подвела к креслу. — Кстати, наша бабушка в курсе всей истории, так что с ней можно не притворяться, если рядом никого нет. Она подслушала наш разговор на днях, пришлось рассказать всю историю без утайки.

— Это хорошо, а вот мне совсем несладко, да и стыдно... Мерлин! — Гарри покраснел. — Я самый настоящий идиот, друзья мои.

— С чего вдруг такая низкая самооценка, Гарри? — засмеялась Гермиона.

— А ты представь себе ситуацию: Гермиона Грейнджер вышла по воле магии за типа вроде Малфоя без возможности развода, — в голосе друга была жуткая смесь вины, раскаяния и страха.

— Сочувствую ей, — сказала Гермиона, внутренне содрогнувшись от перспективы стать леди Малфой. — Все так плохо?

— Да нет вроде, — смущенно признался Гарри. — Я случайно стал свидетелем сцены... до сих пор в краску вгоняет. Они не то чтобы враги, я бы даже сказал, что Морфин и в Хогвартсе был к ней неравнодушен... У них есть взаимное притяжение, тут и говорить нечего, но после семи лет открытого противостояния и оскорблений со стороны отца, у мамы есть вполне реальные причины его ненавидеть.

У них в школе не было возможности сойтись и не только по причине маминого маггловского происхождения, но и из-за внешности отца на тот момент. Когда я первый раз его увидел, чуть было не дал деру от страха. Впрочем, шрамы на лице у него появились после Азкабана, так что в Хогвартсе он был просто неприметным и не блиставшим красотой и умом парнем.

— Твоя мама красивая, — сказал Рон. — Знаешь, я не удивлюсь, если они пересилят свои детские обиды через некоторое время. Конечно, это только в том случае, если Морфин перестанет строить из себя невесть что.

— Согласна с Роном, — улыбнулась Гермиона. — Вместе они смотрятся просто потрясающе, надеюсь, все у них будет хорошо, и со временем, у вас будет дружная и любящая семья. Морфин хоть адекватно себя ведет, или продолжает строить из себя идиота?

— Адекватно, хотя иногда и проскальзывает кое-что из прошлой жизни, — Гарри вздохнул и продолжил, слегка улыбнувшись. — До того, как я аппарировал к его дому, он готов был даже магглорожденного усыновить из приюта, обладающего магией. Поклялся магией, что больше никогда не станет преследовать магглов и откажется от своих принципов. После моего фееричного появления, отец просто счастлив.

— Ага, особенно после того, как ты изменил его внешность и магический потенциал, — со смешком сказал Рон. — Ты будешь посвящать их в свою историю?

— Не знаю. С одной стороны, неизвестно, как отреагирует на это Морфин, а с другой, чем меньше людей знает нашу историю, тем лучше.

— Наша бабуля в курсе, поэтому мы и спрашиваем, — пояснила Гермиона. — Мы слегка увлеклись разговором на днях и не заметили, что она нас подслушала. Кстати, ты что-нибудь выяснил по поводу возможного родства со Слизерином в прошлой жизни?

— Нет, здесь все глухо, — криво усмехнулся Гарри. — У Слизеринов не принято наносить в семейные свитки сквибов или тех, кто потерял магию. Такие дети просто вычеркиваются из рода. Да и не важно уже, кто чей родственник и с какой стороны. Меня сейчас заботит, что мы будем делать с нашим знанием истории.

— В смысле? — нахмурился Рональд.

— В смысле, еще пока нет в волшебном мире Темного Лорда Гриндевальда, нет в обычном мире Гитлера и нет войны.

— Гарри, ты предлагаешь нам изменить ход истории? — ахнула Гермиона. — Но это чревато серьезными последствиями.

— Знаю, поэтому и спрашиваю, что делать.

— Гарри, не стоит ничего менять, пусть все идет, как и раньше, — уже знакомым, учительским тоном, сказала Гермиона. — Ты ведь понимаешь, что мы можем сделать хуже? Даже наше появление приведет к непредвиденным последствиям в будущем, а если мы вмешаемся в ход истории... Это очень опасно.

— Но мы можем избавиться от диктатора еще до его прихода к власти! — возмутился Гарри. — Гитлер уже сейчас имеет существенное влияние в политике. Насколько я помню историю, он уже назначен на должность атташе при представительстве Брауншвейга в Берлине и...

— Гарри, ты откуда это знаешь? — пораженно выдохнула Гермиона, глядя на любимого так, словно видела его впервые в жизни. — Ты где это вычитал?

— Из книг по истории, которую я любил еще будучи Гарри Поттером, — слегка смутился Гарри. — Дядя Вернон не разрешал мне читать волшебные книги на каникулах, поэтому я просил давать мне хоть что-то почитать, чтобы не свихнуться от скуки.

— Ясно. Прости меня, — она легонько сжала его руку. — Я просто не думала, что ты интересовался историей, ты об этом моменте своей жизни не распространялся никогда.

— Все в порядке, — Гарри улыбнулся и продолжил:

— Вроде бы, его назначили на должность в феврале и теперь у него есть немецкое гражданство, а также возможность участвовать в выборах, что он и сделает. Рон, это я тебе говорю, Гермионе все это известно, я думаю.

Девушка кивнула, сосредоточенно нахмурив брови.

— Да, также как и то, что в декабре рейхканцлером Германии станет Курт фон Шлейхер, но уже в январе нынешний президент Германии Гинденбург назначит на его место Гитлера.

— Послушайте, кто такой Гитлер? — спросил друзей Рональд, глядя то на сестру, то на друга.

Те на минуту замолчали, переглянулись и рассказали все, что знали о предстоящей войне с Германией, которая начнется буквально через несколько лет и затронет не только Европу, но и Америку, и даже азиатские страны.

— Как только Гитлер встанет у власти, начнется настоящий ад, — сказала Гермиона, кусая от волнения губы. — Я не представляю, что мы можем сделать, но и вмешиваться в историю... Это просто ужасно, знать все наперед и не иметь возможности все изменить. К тому же, историки среди магов утверждают, что Гитлер будет в сговоре с Гриндевальдом и именно после победы над ним директора Дамблдора Германия потерпела окончательное поражение в войне. Но это точка зрения магического мира, которое я считаю в корне неверным. Поражение Гриндевальда лишь ускорило то, что было и так понятно после страшного сражения в Сталинградской битве.

— Голова кругом от этого всего, — простонал Рон. — Мы не можем сейчас влиять на историю, мы еще маленькие и нас никто не станет слушать.

Дети замолчали. Они не могли себе представить, что делать с их знаниями, но спустя некоторое время Гермиона решила переговорить обо всем этом с бабушкой.

— Думаю, она будет против нашего вмешательства в историю, — сказала она, — но поговорить с ней надо. Расскажем о том, что будет, а она посоветует, как нам разрулить эту ситуацию с наименьшими потерями.

Через несколько минут появился домовой эльф и позвал их на ужин, где их с нетерпением ждали взрослые.

* * *

Геллерт Гриндевальд чувствовал себя слегка не в своей тарелке. В последние месяцы его не покидало ощущение, что за ним ведется наблюдение, но он не смог обнаружить своего противника даже с помощью своего незаменимого родового артефакта. Мужчина поморщился. Он догадывался, кто мог это делать, только вот понять причину столько нелепого поведения бывшего друга не мог, как ни старался.

Альбус слишком предсказуем. Подумать только, устроиться преподавателем в Хогвартс! Нелепее ситуации и не придумаешь, но зная Дамблдора не один год, он подозревал, что сделано все это не просто так. У него всегда все продумано на сто шагов вперед и с его, Геллерта Гриндевальда, стороны, было бы глупо рассчитывать на кардинальное изменение характера Альбуса спустя каких-то двадцать лет. Нет. Все эти годы Дамблдор не сидел на месте. Впрочем, он сам тоже был не лыком шит. Надо прикрыть свои тылы и быть очень осторожным.

Мужчина задумчиво смотрел на огонь, горящий в камине, и думал о происходящем в мире перевороте и приходу к власти этого придурка Гитлера. Германия в большой опасности. Новости из обычного мира не интересуют волшебников, и это, по мнению Геллерта, их огромная ошибка. Маги должны контролировать ситуацию, иначе наступит война, которая коснется не только магглов, а допустить подобное было равнозначно самоубийству.

— О чем задумался, дорогой? — в комнату вошла жена и села рядом с ним, обнимая за плечи. — Ты почему такой грустный?

— Не знаю, Агги, какое-то смутное предчувствие, — признался он со вздохом. — Сам не понимаю, почему так веду себя, но избавиться от подступающей паранойи...

— Глупости, ты всегда слишком много думаешь, Геллерт, — рассмеялась она, подходя к нему поближе.

— Наверное, ты права, Агги, — он подтянул женщину к себе и усадил на колени. — Думаю, мне стоит расслабиться в объятиях своей любимой женушки, как ты думаешь?

В комнате снова раздался женский смех, и на некоторое время Гриндевальд сумел отбросить свой страх, полностью отдавшись чувствам. О происходящем он подумает завтра. Сегодня для него есть только она, женщина, заставившая его измениться настолько, что он готов был ради нее даже изменить своим принципам. Впрочем, тот факт, что он, чистокровный, взял в жены обычную магглу, говорил о многом. Скажи ему об этом кто-нибудь еще два года назад, получил бы Авадой в лоб без раздумий.

— Я тебя люблю, Агги! — прошептал он, целуя ее в губы. — Ты не представляешь себе, как сильно я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, Геллерт, — ответила она, взяв в ладони его лицо. — Мне плевать, что ты темный волшебник, плевать, что ты предпочитаешь темные искусства. Ради тебя я готова на что угодно.

— Я тоже, Агги. Ты моя жизнь и тот, кто посмеет тебя у меня отнять, очень сильно об этом пожалеет.

Он подхватил ее на руки и поторопился наверх, отгоняя от себя тяжелые мысли о предстоящем расследовании странных, необъяснимых вещей, которые творились вокруг его имени последние несколько месяцев. Все это будет завтра...

* * *

Поведение сына за столом было немного странным и пугающим. Глядя на те взгляды, которыми обменивались дети, Эвелина вынуждена была согласиться с мужем и признать, что их однозначно можно расценивать, как влюбленные. Разумеется, они старались не переглядываться слишком часто, но даже несколько секунд было достаточно, чтобы рассмотреть нежность, которую испытывают эти двое по отношению друг к другу.

В голове у девушки мысли метались от одной крайности в другую, но логически объяснить происходящее она не могла, как ни старалась. Вечер прошел очень даже неплохо. Они шутили, много разговаривали, и было ясно, что их семьи будут дружить. Леди Даркстоун была очень милой женщиной, а уж малышня вообще к концу вечера вела себя так, словно они были знакомы не день, а как минимум несколько лет.

— И что вы скажете, Эвелина? — спросил ее Гонт, когда они вернулись домой и отправили Гарри спать.

— Вынуждена с вами согласиться, Морфин, — ответила она, присаживаясь напротив него. — Гарри и Гермиона весь вечер не спускали друг с друга глаз.

— Вот об этом я вам и рассказывал, — Морфин усмехнулся. — Если они и дальше будут вести себя подобным образом, то вполне возможно, что Гермиона Даркстоун станет следующей леди Слизерин.

— Я тоже об этом думала. Если честно, у меня мурашки по коже бегали, когда я видела, КАК Гарри смотрит на эту девочку и КАК она отвечает ему. Поневоле вспоминаешь о странствующих душах влюбленных, о которых так любили писать средневековые поэты.

— Не только у вас возникали такие мысли, Эвелина, — усмехнулся муж. — Впрочем, малышка из хорошей семьи, так что не вижу повода препятствовать их браку, если Гарри вдруг надумает в будущем на ней жениться. У нас еще много лет впереди.

— Вы не собираетесь ему навязывать свое мнение в случае чего? — иронично вздернула бровь девушка. — Аристократы любят заключать ранние помолвки между детьми.

— Не думаю, что я буду это делать в ближайшее время, — пожал плечами Гонт. — У Гарри всегда будет выбор, в этом плане я не поддерживаю политику отца, навязывая сыну подходящую, по его мнению, кандидатуру.

— У вас была невеста?

— Была, но после моего ареста, когда мы с отцом избили этого проклятого маггла, они разорвали помолвку, — у Морфина хватило совести покраснеть во время этого разговора. — Их семья не принадлежала к аристократам, но была чистокровной в седьмом поколении и довольно состоятельной. Гоблины уговаривали отца найти мне другую невесту, с более разбавленной кровью, только вот все это было бесполезно. Он не хотел вводить в род не то что магглорожденных или полукровок, не допускались даже чистокровные в третьем поколении.

— Заключать браки с родственниками чревато неприятными последствиями, — передернула плечами Эвелина. — Впрочем, подобной глупостью страдают не только волшебники-аристократы, но и аристократы-магглы. Вы посмотрите на Гарри. Полукровка, но явно посильнее, чем большинство нынешних чистокровных.

— Глядя на Гарри, я готов поддержать традиции некоторых семей разбавлять кровь раз в пять-шесть поколений, — смущенно признался Гонт. — Магический потенциал у нашего сына огромный, здесь даже говорить ни о чем не надо, стоит вспомнить мою прошлую внешность и то, что мы получили после ритуала.

Эвелина тактично промолчала. В течение всего вечера она старалась вести себя, как настоящая жена, чтобы не вызывать подозрений у леди Даркстоун, и давалось ей это легко. Лишь иногда, когда теплые пальцы касались ее рук, она замирала на мгновение, чувствуя во всем теле дрожь. Глупой она не была и понимала, что совместное проживание под одной крышей рано или поздно приведет их к постели, только вот периодически девушка вспоминала хмурого, глуповатого парня, который издевался над ней все семь лет обучения, и эйфория от нынешнего обаяния пропадала напрочь.

Девушка понимала, что прошлые обиды еще долго будут стоять на пути к их полному взаимопониманию, но собственное проживание с Морфином ни шло ни в какое сравнение от того факта, что теперь у нее есть сын. Пусть и не родной, но такой милый, добрый, умный... Гарри стал для нее всем, к чему она стремилась в жизни. Он стал спасением, и не только для нее.

— О чем задумались, Эвелина? — спросил Морфин, заставив девушку вздрогнуть. — Простите, судя по всему, мыслями вы были далеко отсюда.

— Думала о Гарри, — смущенно призналась девушка. — Нам обоим очень повезло.

— Согласен. Этот ребенок вообще имеет какую-то необыкновенную способность завоевывать любовь каждого, кто встает на его пути, — он улыбнулся. — Взять, к примеру, семью Даркстоунов. Он покорил даже леди Элеонору.

— Да, это очень редкое качество у человека. Гарри очень смышленый ребенок, говорит то, что нужно тебе в данную минуту, чувствует настроение и всегда старается сделать так, чтобы тебе стало легче. — Эвелина вздохнула. — Боюсь себе представить, что с ним случилось бы, если бы он остался в приюте и мне не позволили его усыновить.

— Не стоит думать о том, чего уже никогда не случится, — сказал Морфин, вслед за ней поднимаясь из кресла. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи! — девушка слегка покраснела, заметив его пристальный взгляд.

Она поднималась по лестнице, зная о том, что он смотрит ей вслед, но говорить ничего не стала.

* * *

После ухода жены, Морфин устало опустился в кресло, пытаясь взять себя в руки. Ни одна душа в этом мире не знала его самой большой тайны, которую он хранил в себе с тех самых пор, как ему исполнилось пятнадцать. Никто, никто не знал о постыдной, безответной и безнадежной любви чистокровного волшебника Морфина Гонта к магглорожденной волшебнице Эвелине Шандерс. Мужчина горько усмехнулся. Как же трудно было сдерживать себя и продолжать наблюдение за темноволосой рейвенкловкой, которая без разрешения поселилась в юношеских снах, заставляя страдать и мучиться так, как не заставлял даже отец во время своих «воспитательных» наказаний.

Морфин даже в мыслях не позволял себе мечтать о близости с ней, о том, чтобы пригласить на свидание. Это было совершенно непозволительно для потомка Салазара Слизерина и представителя одного из самых темных чистокровных родов Британии. Он встречался с Агнессой Вайнберг, которую подыскал ему отец, но каждый раз, когда Эвелина позволяла себе встречаться с кем-нибудь, его душу разъедала ревность. Жгучая, черная ревность и зависть к тому, кто был рядом с ней.

Он знал, что она вышла замуж за маггла и уехала в Америку, и постепенно сходил с ума. Ему хотелось плюнуть на все и поехать за ней, забрать от мужа и умолять стать его женой. Боль от потери любимой девушки была похуже, чем «круциатус», которым баловался отец в воспитательных целях. Это был ад на земле.

Когда Гарри упомянул о ней, ему понадобилась вся его выдержка, чтобы не показать своих истинных эмоций, которые он испытывал к ней. Он старался вести себя с ней по-старому, высокомерно и заносчиво, но когда Гарри удалось сделать невозможное и поженить их... Морфин готов был скакать о счастья даже в присутствии гоблина. То, что они приняли за злость, на самом деле было обычное неверие в происходящее и какая-то доля страха в том, что так легко получилось исполнить самое заветное желание.

Подумать только, жениться на той, о которой мечтал столько лет, даже не прилагая к этому никаких усилий! Он готов был ждать ее столько, сколько надо. Пусть даже год, два или три, без разницы. Главное, что сейчас она — его жена и мать его сына, а остальное со временем уладится.

Мужчина улыбнулся. Он обязан Гарри даже больше, чем кто-либо думает. У него впереди целая жизнь, чтобы завоевать ее доверие и любовь. Он подождет.

* * *

Мальчишка погиб. Альбус Дамблдор смотрел на список магглорожденных детей и стукнул кулаком от досады. План придется менять с учетом новых фактов, и теперь нужно быть осторожней вдвойне. Одно дело, если бы в школу приехал сиротка Томас Марволо Реддл, и совсем другое — Гарольд Морфин Гонт, лорд Слизерин. Огорчал еще и тот факт, что матерью ребенка является магглорожденная волшебница, и вызвать ненависть к таким же детям будет гораздо сложнее, если в семье не будут слишком сильно придерживаться дурацких чистокровных принципов.

В принципе, сейчас для него самым главным было решить вопрос с бывшим другом Геллертом, но все-равно, потеря такой фигуры в разыгрываемой партии слишком сильно била по его плану. Гениальному плану, который сделает его величайшим волшебником столетия. Альбус не любил, когда мешали его планам. Теперь нужно заново разработать стратегию, но для этого необходимо ждать появления мальчишки в Хогвартсе через шесть лет и планировать предстоящую комбинацию уже с учетом того, что он увидит.

Для него было бы проще, если бы мальчишка вырос таким же чистокровным снобом, как и многие поколения Гонтов до этого. План будет выполнить гораздо проще, без существенных осложнений. Тяжело вздохнув, Дамблдор отложил вопросы по Гарольду Гонту и принялся изучать то, что ему удалось узнать о своем друге.

В принципе, все было довольно неплохо, если не считать его жены-магглы. Странно, что Геллерт, чистокровный темный в пятнадцатом поколении связал свою судьбу с обычной магглой. Этот факт биографии нужно было срочно подчищать, чтобы исполнить все, что он планировал.

Далее шел маггл по имени Адольф Гитлер. Он был идеальным средством для его Плана. Наглый, беспринципный, жаждущий власти. Отличный кандидат на роль диктатора для всего мира, в том числе и магического. Ни для кого среди его окружения не было секретом, что Гитлер ненавидит евреев и в случае его прихода к власти их ждет истребление, полное уничтожение. Другие политические партии стараются всеми силами не допустить этого, но как бы то ни было, Гитлер станет у руля. Так нужно, и так будет.