Гарольд Морфин Гонт (гет)

Гарри сидел в кресле и думал, как бы вытянуть Морфина в город, чтобы пересечься с друзьями и начать нормально общаться, а не переписываться тайком, чтобы никто не видел. Делать это было с каждым днем сложнее, так как отец почти никуда не ходил, и практически целыми днями находился в мэноре, либо читая книги, либо занимаясь с ним «Историей магии». Это был единственный предмет, на который они не стали нанимать преподавателя, так как для Морфина в свое время он был одним из самых любимых и знал его отец очень даже неплохо.

Сравнивая пока еще легкие истории отца с профессором Бинсом, Гарри понимал, что из первого учитель получился бы не просто отличный, а замечательный. Сам Гарри тоже любил читать, но дни все проходили и проходили, а они с друзьями только и делали, что переписывались. Встретиться пока не получалось. Морфин Гонт был изгоем среди аристократов, как и три поколения Гонтов до этого.

«Надо срочно придумать план, как нам встретиться, Гарри», — писала Гермиона. «Через месяц состоится официальная помолвка между Роном и Вальбургой, но пригласить на нее вашу семью мы не можем. Мы с Роном можем упросить бабулю пойти в город, но сумеешь ли ты сделать то же самое со своим отцом?»

За те три недели, пока он переписывался с друзьями, они узнали друг о друге почти все. Друзья поведали ему свою историю попадания в тела брата и сестры Даркстоунов, а он, в свою очередь, поведал о разговоре с маленьким Томасом Реддлом и своей нелегкой жизни волшебника в маггловском приюте.

Придумать подходящую причину для Гарри все никак не получалось и выручил его, как ни странно, сам Морфин.

— Гарри, мне нужно пойти в город, — сказал он, озабоченно вертя в руках свою палочку. — Ты не хочешь пойти со мной?

— Конечно! Пап, я хочу пойти в кафе-мороженое, пожалуйста! — сделав просящее лицо, сказал Гарри, мысленно ликуя от такого шанса встретиться с другом и любимой.

— Хорошо. Мы сходим сначала в Гринготс, а потом в магазин, где продают волшебные палочки, — Морфин вновь покрутил в руках свою, уже знакомую Гарри палочку, а потом взмахнул и произнес: — Люмос!

К удивлению Гарри, палочка и не думала слушаться. Наоборот, в воздухе будто пронесся вихрь, разрушая все, что было в комнате.

— Чертовщина, какая-то! — пробурчал Морфин и, заметив испуганный взгляд сына, спрятал палочку подальше, успокаивающе погладив Гарри по голове. — Извини, сынок! Тинки!

— Хозяин звать Тинки! — появившаяся эльфийка с ужасом осмотрела разрушенную комнату.

— Тинки, надо тут все прибрать, — сказал Гонт. — А ты иди в свою комнату и переоденься.

— Да! Я бегу!

Как только он попал в свою комнату, сразу же начал писать письмо друзьям, надеясь на то, что они смогут найти сегодня время на поход в кафе.

«Встречаемся сегодня в 15.00 в кафе Лоренсо. Гарри.»

* * *

Эвелина была зла. На себя, на Морфина, на всех. Она понимала, что с Гарри теперь вряд ли увидится, если лорд Гонт вдруг решит скрыть от всех своего сына до его поступления в Хогвартс. Девушка здорово привязалась к мальчику за два года своей работы в приюте.

В этот момент уже знакомый ей ворон принес очередное письмо от Гарри, в котором тот рассказывал о своих занятиях с преподавателями, о своих впечатлениях, о новой жизни, но основное место в них всегда занимал отец. Мальчик привязался к некогда грубому, мрачному и в какой-то степени жесткому человеку. Мисс Шандерс была полностью согласна с мнением ребенка, что характер этого волшебника изменился только с приходом сына в его жизнь.

Иногда, по мнению Гарри, в Морфине просыпался ТОТ Гонт, которого она знала по колледжу.

«Иногда я вижу, как ему плохо, но на меня отец даже в таком состоянии всегда смотрит с улыбкой. Впрочем, за эти недели я уже понял, что она ненастоящая, и он просто боится меня напугать»

Смены настроения в этом человеке Эвелине не нравились. Они ведь жили вдвоем, мало ли что может произойти. Девушка просто боялась за мальчика, хотя понимала, что ведет себя глупо и вряд ли Морфин настолько выжил из ума, чтобы сделать что-нибудь плохое своему единственному сыну и наследнику.

— Милая, ты что грустишь? — спросила леди Барроу, заметив грусть в глазах дочери. — Это все из-за того мальчика? Гарри? С ним все в порядке?

— Да. Просто отец у него не сахар, характер еще хуже, чем у Реджинальда, — Эвелина усмехнулась, вспомнив своего сводного брата. — Ты не представляешь себе, что это за человек.

— Если он хоть немного похож на Реджи, то я мальчику не завидую, — вздрогнула мать, вспомнив своего пасынка. — Я вообще удивляюсь, как он решился усыновить полукровку, если так сильно ненавидел магглов.

— Я же тебе говорила, что своих детей у него нет, и уже никогда не будет, а в Гарри течет кровь Гонтов, пусть даже смешанная с обычной маггловской. Тем более, перстень самого Слизерина признал ребенка, — девушка улыбнулась. — Этот сноб, должно быть, в гробу переворачивается от мысли, что его титул достался полукровке.

— Твой брат ничем не хуже, — усмехнулась женщина. — Вспомни, какой скандал разгорелся, когда Мелинда сбежала из дома с этим нищим и наотрез отказалась возвращаться в Англию, наплевав на наследство. Реджинальд до сих пор не пришел в себя, и за младшей дочерью теперь установлен круглосуточный надзор.

— Сочувствую бедной девочке.

— Я ей сочувствую еще больше, — леди Барроу посмотрела за окно, наблюдая за бушевавшей там грозой. — Вчера я обедала с леди Карсингтон. Она мне по секрету сообщила, что ее братец уже попросил у Реджи руки Летти, так что следующим летом девочка станет маркизой Гроусток.

— Но он же на двадцать лет ее старше! — возмутилась Эвелина.

— А это вообще кого-нибудь волнует? — с горечью спросила у дочери леди Барроу. — Если бы ты не оказалась волшебницей, думаю и тебя бы не минула такая же участь после смерти отца. Только тот факт, что твои дети ВСЕ будут волшебниками, остановил его от заключения помолвки с аристократом нашего круга.

— Думаю, он даже рад, что после несчастного случая и потери нашего с Лукасом ребенка, я потеряла способность иметь детей, — сказала Эвелина, глотая слезы. — Как же Реджинальд был доволен этим!

— Успокойся, моя дорогая.

— Знаешь, я все больше склоняюсь к мысли, что нам надо уехать из Англии к твоей сестре Шарлотте.

— Это дело стоит обдумать, моя дорогая, — улыбнулась женщина. — Я обязательно напишу твоей тете, и как только подвернется случай, переберемся в Бостон, подальше от Реджи и всего остального, что хотелось бы забыть как можно быстрее.

Эвелина улыбнулась. Мама, как всегда, права. Надо подготовить пути отхода. Зависеть от брата ей уже давно не хотелось.

* * *

— И как ты предлагаешь с ним начать общаться, Гермиона? — спросил Рон, глядя на сестру. — Ты просто не представляешь, как теперь трудно познакомиться с ним заново в свете открывшихся событий!

— Представляю, Рон, — возразила она, с усмешкой наблюдая за его попытками сочинить другу очередное послание. — Лорд Слизерин совсем не одно и то же, что какой-то там Томас Реддл. К тому же, Морфин запросто может скрыть ото всех появление сына до его приезда в Хогвартс.

— Посмотрим, что Гарри напишет по этому поводу. Может быть, он сможет подать дельную идею, — вздохнул Рон, откладывая в сторону перо. — Не понимаю, что еще можно сделать. Бабушка и так подозрительно косится на нас, наблюдая за очередным незнакомым ей вороном.

— Ты главное не забудь, что скоро у тебя состоится официальная помолвка с Вальбургой, — сказала она ему.

— Не напоминай, пожалуйста, — поморщился он. Его просто трясло перед предстоящим торжеством. Он знал, что от свадьбы с девочкой ему не отвертеться, но официальная помолвка перед кучей народу нагоняла на него страх. Мистер Блэк доволен, как слон, что его дочь станет леди Даркстоун. Не просто какой-то миссис, а именно Леди.

— Ворон Гарри, смотри! — Гермиона сняла пергамент и дала птице угощение, попросив подождать ответ.

Прочтя послание, она улыбнулась.

— Сегодня в три Гарри будет нас ждать в кафе-мороженое. Пойдем, поговорим с бабушкой, а потом напишем ответ, — Гермиона повернулась к брату.

— Отлично. Хороший повод для знакомства двум семействам!

* * *

— О! Лорд Гонт, какими судьбами?! — спросил поверенный Рода Гонтов, глядя на мужчину.

— Скажите, Рагнок, ритуал введения Гарри в мой род как моего сына мог повлиять на мою магическую силу?

— Я так понимаю, ваша волшебная палочка перестала вас, все-таки, слушаться? — прищурился гоблин.

— Вы правы. Несколько дней происходили просто сбои, а вчера и сегодня я даже обычный люмос не смог наколдовать, — смутился Морфин. — Устроил в комнате самый настоящий погром.

— Не вижу ничего странного. Я уже говорил вам, лорд Гонт, что ваш сын — очень сильный волшебник. Во время ритуала он просто поделился с вами своей силой. У вас другие цвета ауры, поэтому ваша палочка и дает сбои.

— Разве такое бывает?

— Очень редко, — гоблин посмотрел на ошарашенного ребенка. — Лорд Слизерин, вы в самом деле очень сильный волшебник. Впрочем, дело не только в вашем магическом стержне, лорд Гонт. Я уже собирался отправлять вам сову, очень хорошо, что вы к нам зашли именно сегодня.

— Случилось что-то еще, о чем мне неизвестно, — с иронией в голосе спросил Морфин.

— Гарри, скажи, пожалуйста, о чем ты думал во время ритуала? — поинтересовался Рагнок у мальчика.

— Хм... ну, я был рад, что у меня появится отец, — смутился мальчик. Его щеки окрасились румянцем, и он виновато посмотрел на отца. — Пап, ну, я вообще подумал тогда о мисс Шандерс.

— О мисс Шандерс?

— Да. Я вспоминал ее и мое самое большое желание в то время, пока я жил в приюте, — он повернулся к гоблину. — Мисс Шандерс — воспитательница. Она одна относилась ко мне хорошо, и я иногда думал, что было бы очень хорошо иметь такую маму.

Он замолчал, опустив глаза вниз. Гарри и сам не понимал, почему вспомнил тогда об этой девушке, но что было, то было.

— И что это значит, Рагнок? — спросил Морфин, глядя на поникшего ребенка.

— Видите ли, когда мы с вами проводили обряд вхождения Гарри в род Гонтов, как вашего сына, магии одного родителя было недостаточно. Ведь у всех детей есть и мать и отец. В общем, мисс Шандерс теперь — мать Гарри.

— Не понял? — нахмурил брови Гонт. — Вы хотите сказать, что во время ритуала магия выбрала на роль матери Гарри мисс Шандерс?

— Да, и тем самым она исполнила его желание.

— Но это ни в какие ворота не лезет! — разъярился Морфин. — Как такое могло случиться!

— Не знаю, но для меня самого это стало большой неожиданностью, — сказал гоблин, нахмурившись. — Я встречал такое всего один раз, примерно сто пятьдесят лет назад, когда только начал работать в банке.

— И что теперь делать?

— Ничего. Вы теперь на ней женаты, и она носит не только вашу фамилию, но и ваш титул, — в голосе гоблина послышались злорадные нотки.

Гарри, который до этого сидел, опустив глаза в пол, вскинул голову и уставился прямо на Рагнока.

— Папа женат на мисс Шандерс!?

— Да. Лорд Гонт, с вами все в порядке? — полюбопытствовал гоблин.

— Это вы у меня спрашиваете?! У меня?! Я только что узнал, что женат неизвестно на ком, и вы еще интересуетесь, все ли со мной в порядке!?

Гарри вдруг подумал, что злость отца какая-то... ненастоящая. Он был удивлен, ошарашен, но не зол.

— Пап, но ты же знаешь мисс Шандерс! — возразил Гарри. — Пап, ну я же тебе говорил, что она хорошая! Она добрая, умная. И еще она красивая!

Гоблин усмехнулся. Ребенок, судя по всему, с последним высказыванием попал в точку. Лорд Гонт отчаянно покраснел.

— Пап, ну ты сам подумай, — продолжал несносный ребенок, — как нам будет хорошо, если у меня появится мама!

— Тебе будет хорошо, сын, — вздохнул Морфин, к этому времени почти полностью успокоившись. — Рагнок, брак разорвать можно?

— Нет. В данном случае это магический брак, заключенный по древнему ритуалу. Сейчас по таким женятся единицы, потому что развестись вы уже не сможете.

— Представляю, как обрадуется эта девушка, — пробурчал Морфин. — Знаете ли, в Хогвартсе мы с ней не слишком ладили.

— Сожалею, но вы с ней теперь связаны до конца жизни, — в голосе гоблина впервые за время разговора они услышали извиняющиеся нотки.

— Ладно. Теперь надо еще Олливандера посетить, — встал из-за стола Морфин и протянул руку Гарри. — Пошли, сынок. Рагнок, спасибо за разъяснения.

— Не за что. Удачи!

Лорд Гонт кивнул и вскоре они уже были на улице, свернув в сторону магазина с волшебными палочками.

* * *

Последующий поход в магазин волшебных палочек прошел для Гарри как в тумане. Он все еще не мог прийти в себя от новости, что мисс Шандерс стала леди Гонт и самое главное, его матерью. Хотя Морфин вон вообще ходит, как пришибленный. Олливандер вышел к ним спустя минуту после того, как они открыли дверь.

— Здравствуйте, мистер Оливандер! — поздоровался с мастером отец. — Я — Морфин Гонт.

— О! Лорд... — брови Оливандера взлетели вверх. — Вы изменились с момента нашей последней встречи.

Мастер помнил, что год назад этот молодой волшебник уже посещал его магазин.

— Да, я в курсе. Я бы хотел поменять палочку, моя уже несколько дней не работает, — сказал Морфин, протягивая мастеру одну из его самых обычных работ: виноградная лоза с волосом единорога, 11 дюймов. Ничего сверхъестественного.

— Хм... а что случилось?

— Не знаю. Сначала просто заклинания через раз получались, а сегодня простой Люмос разгромил всю комнату.

— О! Но что послужило причиной?! Я так понимаю, вы прошли через ритуал усыновления? — догадался мастер, кивнув в сторону Гарри.

— Да. Это мой сын, просто... кхм... с его матерью мы поженились тоже только на днях. Я не знал о его существовании.

— Понятно. Вводили в Род, и в итоге мальчик оказался сильнее вас.

— Вы правы, мистер Оливандер, — кивнул Морфин, улыбнувшись. — Гарри будет очень сильным волшебником.

— И когда я могу ждать вас в своем магазине, мистер Гонт? — спросил мастер у ребенка.

— Папа говорит, через шесть лет. Я родился в сентябре, год надо пропускать.

Гарри знал, что Волдеморт родился на рождество, а вот его дата рождения в этом теле странным образом переместилась на начало сентября.

— Ясно. Что же, лорд Гонт, приступим.

Палочку они нашли с восьмой попытки.

— Бук, жила дракона, девять дюймов, — сказал мастер, с улыбкой глядя на Морфина. — Удобная и гибкая. Рад был вам помочь, лорд Гонт.

— Спасибо, мистер Оливандер. Гарри, а теперь кафе-мороженое.

Предстоящая встреча с друзьями вытеснила мысли о мисс Шандерс и ее браке с Морфином. Войдя в кафе, он почти сразу наткнулся на внимательный взгляд карих глаз. Девочка, примерно лет пяти, смотрела на него в упор, не замечая сидевшую рядом с ней бабушку.

Гарри улыбнулся и кивнул. Глаза девочки заблестели, но она сдержалась и лишь незаметно кивнула ему в ответ.

— Я смотрю, ты уже на симпатичных девочек стал засматриваться, сын, — улыбнулся Морфин.

— Пап!

— Что пап? Как еще можно объяснить твое поведение?

Мальчик покраснел, как рак. Они сели за свободный столик как раз рядом с единственными посетителями в лице явно аристократического чистокровного семейства. Пожилая леди, услышав их перепалку, рассмеялась.

— Полностью с вами согласна, молодой человек, — сказала она. — Гермиона, тебя это тоже касается.

— Простите! — одновременно воскликнули Гермиона и Гарри, заставив взрослых и Рона рассмеяться.

Морфин встал из-за стола и подошел к ним, чтобы познакомиться.

— Позвольте представиться. Лорд Морфин Марволо Гонт к вашим услугам, — он склонился над протянутой рукой леди Даркстоун, поэтому не видел, каким удивленным на мгновение стало ее лицо. — Мой сын — Гарольд Морфин Гонт, лорд Слизерин.

Женщина, едва сдерживаясь, чтобы не открыть в удивлении рот, любезно улыбнулась в ответ и сказала:

— Леди Элеонора Даркстоун. Мои внуки, лорд Рональд Даймон Даркстоун и мисс Гермиона Лукреция Даркстоун.

— Очень приятно познакомиться, леди Даркстоун, — Морфин смотрел на детей с улыбкой. — Я приношу вам свои запоздалые соболезнования по поводу смерти вашего сына, леди Даркстоун.

— Благодарю, лорд Гонт. В ответ примите мои, по поводу кончины вашего батюшки.

— Благодарю.

Морфин посмотрел на сына и заметил, что тот вновь обратил свой взгляд на девочку, которая так же внимательно смотрела в ответ. Странно. В глазах обоих детей была... нежность, и будь они постарше, он бы смело мог добавить, что и любовь. И Гарри и Гермиона Даркстоун смотрели друг на друга, словно давно не виделись, словно после их последней встречи прошло несколько лет и вот теперь они наконец-то встретились. Леди Даркстоун тоже не пропустила эту сцену, и было видно, что она озадачена не меньше его. У Морфина от увиденной картинки даже мурашки пробежали по коже. Что вообще происходит?

* * *

Гермиона понимала, что ведет себя странно. Все то время, пока они сидели рядом и поглощали мороженое, она то и дело смотрела на друга, замечая его ответный взгляд, такой знакомый и такой... любимый. Мерлин! Как же она по нему скучала! Волновалась за него, ждала их встречи. Рон тоже скучал, но для брата это было скорее ожидание вновь найти себе друга, с которым можно было поговорить о каких-то особых мужских делах или поиграть в шахматы, а для нее это было, словно вновь встретить свою утерянную вторую половинку.

Они с Гарри всегда думали одинаково, мыслили об одном и том же. В горле стоял комок. Девочка вспомнила их поход за крестражами, о бегстве Уизли и тех ночах, которые они проводили после того незабываемого танца в палатке.

«Начало ретроспективы.

Открывать глаза не хотелось. Она чувствовала лежавшего рядом с ней парня и даже не представляла, КАК ей теперь смотреть ему в глаза. Вчерашний танец, ее бегство, его нежные объятия, которые буквально сводили с ума. Мерлин! Когда она стояла у окна и смотрела на улицу, неожиданное прикосновение мужских рук буквально выбило ее из колеи. Гарри для нее к тому времени перестал быть просто парнем.

Гермиона любила его. Не Рона, к которому когда-то ревновала Лаванду Браун, а именно его. Гарри Поттера. Она даже не думала, что может заинтересовать его, как девушка. Красавицей мисс Грейнджер никогда себя не считала, поэтому страдала по любимому молча, и старалась ничем не выдать своих чувств, что сейчас, в непосредственной близости к его телу сделать было просто невозможно.

— Герми! Я... — крепкое мужское тело прижалось к спине, а лицо зарылось в ее волосы. Не почувствовать его возбуждение она не могла и осознание того, что она для него желанна, заставило девушку повернуться к нему лицом и позволить себя поцеловать.

Далее все происходило как в тумане. Она помнила его губы, его руки, ласкающие грудь, короткую вспышку мимолетной боли и наслаждение, волнами омывающее тело.

— Я знаю, что ты уже проснулась, Герми, — прошептал он, прижав ее к себе еще ближе.

— Гарри, я... — она открыла глаза и встретилась с ним взглядом.

— Надеюсь, ты не собираешься мне говорить, что все было ошибкой, — его бровь поднялась вверх.

— Нет, для меня нет никакой ошибки, Гарри, — решительно ответила она. — Я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, Герми. Давно, — признался он. Рука поднялась вверх, и пальцы ласково погладили ее по щеке. — Я даже не думал, что ты сможешь ответить мне взаимностью.

— Почему?

— Не знаю. Просто я всегда думал, что тебе нравится Рон, — смутился он.

— До четвертого курса так и было, — не стала хитрить она, — но потом я поняла, что детская влюбленность к нашему рыжему другу прошла, и взамен пришло кое-что другое. Более взрослое. И не к нему, а к тебе.

Конец ретроспективы.»

Они еще долго говорили о будущем, которое на тот момент было слишком туманным и безрадостным, но главное, она знала, что ее любовь к Гарри взаимна.

Те сумасшедшие дни, когда они ночи напролет занимались безудержным, сумасшедшим сексом, тут же промелькнули в ее голове и загляни кто сейчас в голову малышке Гермионе, он бы точно подумал, что у него поехала крыша. Они сидели друг напротив друга и почти не обращали ни на кого внимания. С бабушкой придется объясняться, но это будет потом.

* * *

— И что это было, Гермиона? — спросил раздраженно Рон, когда они пришли домой и поднялись в ее комнату. — Вы с Гарри сошли с ума?

— Нет. Просто я соскучилась, — Гермионе впервые за два года не хотелось продолжать разговор с братом.

— Я тоже, но ваши взгляды... — мальчишка повернулся к ней и вопросительно поднял бровь.

— Не надо тут строить из себя профессора Снейпа, Рональд, — пробурчала девочка. — Я просто соскучилась, вот и все.

— Да что ты говоришь? Думаешь, я слепой? Вы же просто не могли оторваться друг от друга! — вышел из себя Рональд, нарезая по комнате круги. — Не будь вы малолетними детьми, можно было бы подумать, что вы....

Он резко замолчал и уставился на сестру так, словно у той выросли рога. Она не отвела взгляд и тихо спросила:

— Что можно было бы подумать, Рон?

— Вы с ним... у вас с ним было что-то, когда я ушел, да?

— Я его люблю. Люблю не как брата или друга, а как мужчину, — девочка смотрела на брата, поражаясь его спокойствию. Раньше он бы точно уже орал на весь дом. — После твоего ухода мы три недели продолжали жить как раньше, а потом... потом случилось то, что заставило нас раскрыть свои чувства друг другу.

— Что ж, я рад за вас, — сказал он и нахмурился, когда услышал ее смех. — Я сказал что-то смешное?

— Рон, вот теперь я точно знаю, что от Рона Уизли у тебя уже почти ничего не осталось, — сказала она.

— Это ты о том, что будь я сейчас ТЕМ рыжим парнем, то уже сейчас орал бы не хуже бешенного гиппогрифа? — со смешком поинтересовался он. — По-моему, Гермиона, мы уже выяснили, что к тебе я чувствую только братскую любовь, а если вы с Гарри будете и здесь вместе, я буду рад за вас. Честно.

— Хм... здесь мне придется за него бороться еще больше, чем раньше, — пробурчала она. — Лорд Слизерин — это не то же самое, что лорд Поттер. Пусть даже последний по совместительству еще и Мальчик-который-выжил и победитель Тремудрого турнира.

Они оба рассмеялись. Гермиона была рада, что брат так спокойно отреагировал на их чувства с Гарри. Теперь им троим надо снова стать друзьями и сегодняшняя встреча в кафе лишь первый шаг.

* * *

«Мисс Шандерс!

Нам нужно встретиться, и как можно быстрее. Желательно на вашей территории.

Лорд Морфин Марволо Гонт.»

Девушка не понимала, зачем этому снобу хочется с ней встретиться, но отказываться от разговора не собиралась. Если дело касается Гарри, она готова была пересилить свою неприязнь к этому мужчине и выслушать все, что он захочет ей сказать. Эвелина только надеялась на его терпимость по отношению к матери во время встречи.

«Лорд Гонт!

Я согласна встретиться, если дело касается Гарри. Завтра в 12.00. Порт-ключ прилагается. И огромная просьба обойтись за время обеда без оскорблений.

Мисс Эвелина Шандерс.»

* * *

— Вы уверены, что это был тот самый Морфин, которого мы знали по школе? — спросил леди Даркстоун Арктурус Блэк. — Я очень хорошо помню низкорослого парня, не слишком красивого и с обычными голубыми глазами.

— Я тоже была знакома с Морфином Гонтом, мой дорогой Арктурус, но вчера в кафе был совсем другой человек. Родовой перстень этого Рода я помню очень хорошо, так как училась в свое время с покойным Марволо Гонтом. Его отец умер еще тогда, когда мы учились на пятом курсе, и после каникул Марволо уже приехал как лорд Гонт.

— Тогда что с ним случилось?

— Не знаю. Впрочем, одна мысль у меня есть. Я уже изучила семейное древо Гонтов, — призналась пожилая леди, усмехнувшись. — Мальчик — сын Морфина Гонта и некой Эвелины Шандерс.

— Шандерс?! — воскликнул тут же лорд Кэрроу. — Вы уверены?

— Абсолютно. Она вам знакома?

— Не просто знакома, она училась на одном курсе с Морфином, но только на Рейвенкло.

— Магглорожденная или полукровка? — сверкнула глазами леди Даркстоун.

— Магглорожденная, — ответил за друга Блэк, все еще не в силах поверить услышанному. Подумать только, Гонт женился на грязнокровке. Марволо Гонт и Салазар Слизерин наверняка сейчас в гробах переворачиваются. — Не ожидал от него такого.

— Но это еще не все, — леди Даркстоун осмотрела всех присутствующих и добавила: — Его сын принял титул лорда Слизерина.

В гостиной установилась полная тишина. Блэки и Кэрроу, которые присутствовали на ужине, в буквальном смысле слова впали в ступор. Ни для кого в волшебном мире не было секретом, что фамильный перстень Салазара Слизерина уже почти пятьсот лет пылится в Гринготсе, не признавая своим хозяином ни одного чистокровного Гонта.

— Вы хотите сказать, что спустя пятьсот лет перстень признал лордом Слизерином какого-то полукровку? — спросил Кэрроу, брезгливо морщась.

— К вашему сведению, лорд Кэрроу, брак между двумя волшебниками считается чистокровным, и дети, рожденные в таком браке — тоже, — леди Даркстоун в очередной раз поразилась снобизму и глупости этого мужчины. — То, что мать — магглорожденная, не имеет значения.

— Но как?! Как такое произошло? Они же в школе терпеть друг друга не могли!

— Не знаю. Предполагаю, что Морфин знать не знал о ребенке до недавнего времени. Его измененную внешность можно объяснить лишь тем, что ему пришлось вводить мальчика в Род кровным ритуалом, и Гарольд оказался сильнее его. Я помню, как покойный лорд Гавенпорт вводил в Род своего незаконнорожденного внука, о котором он узнал лишь после смерти сына и результат оказался таким же. Как вы знаете, этот род вновь вернул свое былое величие, и сейчас настала очередь Гонтов и Слизеринов.

— Значит, мальчишка силен? — спросил Арктурус Блэк, слегка нахмурившись.

— Полагаю, что да. Ребенок рожден с кровью чистокровного волшебника и магглорожденной, так что можно сказать — он обновил род Гонтов. Гарольд — очень красивый мальчик, к тому же, у него зеленые глаза Слизеринов, а это что-то да значит.

Каждый из присутствующих обдумывал услышанное, и если Блэки и леди Даркстоун не слишком удивились тому, что Гонт решил влить в Род свежие силы, то Кэрроу были просто в шоке.

— Полагаю, с нашей стороны будет не слишком вежливо обделить вниманием такую семью, леди Даркстоун, — с хищной улыбкой на губах сказала Ирма Блэк. — Предлагаю выслать приглашение на помолвку лорду и леди Гонт, а также маленькому лорду Слизерину.

— Полностью с вами согласна, моя дорогая, — кивнула в ответ пожилая леди. Она все еще помнила их поход в кафе и явный интерес между маленьким лордом и ее внучкой Гермионой. У пожилой женщины сложилось впечатление, что все происходящее там — начало чего-то большего. Эти изумрудные глаза с длинными ресницами сведут с ума не одну девочку в будущем. Стоило только посмотреть на Гонта и станет сразу ясно, что в будущем не только титул будет привлекать к этому пока еще ребенку многочисленных невест.

— Мальчишка сможет возвысить в будущем не только род Слизеринов, но и Гонтов, — сказал задумчиво Арктурус Блэк. — Жаль, что Лукреция для него уже взрослая, да и обручена с Пруэттом.

Леди Элеонора едва сдерживала смех. Не успело семейство Гонтов вернуться в аристократические круги чистокровных волшебников, как их тут же начинают примерять на себя, словно мальчишка вообще не имеет никакого права голоса. Женщина сомневалась, что Морфин Гонт станет так быстро заключать с кем-либо помолвку, а явный интерес со стороны мальчишки к малышке Герми, станет для их семьи козырной картой.