Величайшее тайдзюцу (гет)

Наруто застыл в полной неподвижности, пытаясь выследить своего смертельного врага. У него затекли руки и ноги, невыносимо чесался нос и жутко хотелось рамена. Но он — шиноби, у него есть цель, есть миссия. Он просто обязан выследить противника, узнать его замыслы и жестоко покарать. Он — будущий Хокаге, а некоторые вещи Хокаге не может допустить ни за что в жизни.

Так долго поддерживать дзюцу было очень сложно. Но Наруто не собирался сдаваться, ведь иероглиф «нин» в слове «шиноби» обозначал «терпение». Терпеть, когда невозможно вытерпеть, выполнять невыполнимое и сохранять покров тайны. А Наруто был лучшим в мире шиноби, ну, по крайней мере, в будущем. В очень-очень недалёком будущем, а пока что он просто был очень крут. И в последней миссии он не просто доказал это самому себе, а сделал это на глазах у прекрасной Сакуры-чан, девушки, которой он отдал свой первый поцелуй. При этих мыслях щёки Наруто стали бы пылающе-розовыми, если бы его голова не была сплошным деревом.

* * *

Несмотря на то, что это было простое сопровождение, несмотря на то, что оплата за миссию была незначительной и не дотягивала даже до С-ранга, Наруто был рад выбраться из Конохи. Во-первых, он любил смотреть на мир, во-вторых, с ним была Сакура-чан, ну а в-третьих, и в главных, альтернативой была унылая прополка полей, выгуливание собак и подтирание соплей младенцам.

Если бы только их цель не была таким трусливым придурком, сжимающимся в комок от каждого шороха! Удивительно, как такой трус смог стать шиноби?

Когда они уже были на месте назначения и встретили детей, убирающих из воды мусор, этот придурок сразу осмелел и предложил им миссию D-ранга по уборке, то, что Наруто ненавидел в своей деревне. И, к его величайшему сожалению, Какаши-сенсей эту миссию принял.

А потом всё началось. Сначала прилетел ястреб со срочным вызовом учителя назад в деревню (при виде птицы их клиент очень смешно спрятался в кустах). Затем показалась женщина с кунаем в спине, предупредившая, перед тем, как потерять сознание, о нападении на деревню. И сразу стало не до смеха.

Нападение неизвестных шиноби, к величайшей досаде Наруто, Саске отразил в одиночку. Пусть Узумаки стал относиться к напарнику гораздо спокойней (невозможно ненавидеть человека, закрывшего тебя своим телом от верной смерти), но, когда Саске, сверкая Шаринганом, метнул фума-сюрикен и поразил сразу нескольких противников, Сакура-чан слишком уж восторженно на это отреагировала, что Наруто очень не понравилось. Она должна восторгаться только человеком, кому отдала свой первый поцелуй! То есть только им! К сожалению, восторгаться действительно крутой работой в понимании Наруто не было чем-то предосудительным, а значит использовать то самое дзюцу было нельзя. К тому же были дела поважнее — у Команды 7 появилась настоящая миссия!

Дрожащий от страха клиент не хотел показывать Наруто и Саске проход в деревню (Сакура-чан осталась ухаживать за раненой женщиной), но у него не оставалось выбора. Поэтому, после лазанья по узким горным тропинкам, длинного прохода через пещеры и ныряния в подводные гроты, они увидели Деревню Скрытого Водопада. И от зрелища, открывшегося Наруто, после того, как они вынырнули из огромного озера, перехватывало дух.

Наруто был шиноби Деревни, Сокрытой в Листве и всегда считал, что его невозможно удивить размером дерева — в Конохе было полно древесных исполинов. Но то, что открылось его глазам было настолько величественным, настолько титанически огромным, что Узумаки едва удержался от того, чтобы не протереть глаза. В тени этого дерева скрывалась целая деревня, причём туда свободно поместились бы ещё пять таких же!

Но долго наслаждаться зрелищем им с Саске не дали выскочившие из ниоткуда противники. Учиха вызвался прикрыть отход, велев Наруто защищать клиента. И пусть Узумаки хотел драки, пусть не хотел оставлять напарника одного, но у него была миссия — защитить труса, к тому же Саске был действительно силён и Наруто не сомневался, что он справится.

Клиент воспользовался неразберихой, умудрившись ускользнуть от Наруто. Узумаки не был удивлён — ведь трус был у себя дома, а значит знал каждый уголок. Но не учёл одного — он собрался сбежать не от кого-то, а от будущего лидера Великой Деревни! От человека, поднаторевшего не просто в подрисовывании соплей каменным лицам Хокаге, но и умудряющегося скрыться от последующей неизбежной погони (пусть всё равно приходилось отмывать краску, так как Ирука-сенсей был беспощаден). Так что оставив пару клонов, чтобы каждый из них контролировал обстановку и, если случится что-то непредвиденное, развеялся, Наруто, отправился на поиски.

Когда Наруто, наконец-то нашёл клиента, выглядывающего из огромного дупла, его снедало беспокойство. Один из клонов, увидав, что злодеи не только взяли Саске в плен, но и поймали Сакуру-чан, бросился в безрассудную атаку, где и был уничтожен. Второй клон, очевидно, выжидал своего шанса, а значит следовало справиться как можно быстрее и, воспользовавшись предоставленной возможностью, героически спасти девушку своей мечты и засранца-напарника. Пусть оба знают, насколько крут будущий Хокаге!

От трусливого клиента, сжимающего бутылочку с какой-то прозрачной жидкостью, Наруто узнал, что лидер нападавших — бывший шиноби этой деревни, ставший нукенином. Этот человек, придурок с бородкой и торчащими как иглы дикобраза волосами, начал требовать некую «Воду Героев», угрожая расправиться с заложниками. Оказалось, в бутылке не просто вода — эту жидкость добывали из огромного дерева, и она была величайшей редкостью. Вода усиливала чакру человека в десять раз, взамен сокращая срок жизни. Пусть стать вдесятеро сильней было круто, но цена была непомерной — шиноби, выпивший её, сжигал свою жизнь. Предыдущий лидер деревни, отец трусливого клиента, выпил эту воду, чтобы отразить атаку сильного врага, но не пережил последствий приёма этой штуки. И сын, ставший следующим лидером деревни, очевидно, не годился и в подмётки своему отцу.

— Шибуки! — прокричал нукенин. — Ты знаешь, что я не отличаюсь терпением. Если ты не отдашь Воду, я начну убивать детей, одного за другим.

Этого Наруто вынести не мог. Он должен спасти Сакуру-чан, спасти детей и даже Саске! Поэтому, поправив протектор, оставил труса предаваться своим горестям, а сам поспешил навстречу противнику.

Но его опередили.

— Узумаки Наруто спешит на помощь! Не трогайте детей! — закричала фигура в оранжевом комбинезоне.

Наруто тихо зарычал. Эти клоны — такие выскочки! Спасти Сакуру-чан должен он, Наруто Узумаки!

Клон схватился за свисающую лиану и бросился вниз, навстречу противнику. Это было очень…

Лиана оборвалась, и придурок шлёпнулся в озеро, как мешок с навозом.

…отстойно. Всё же жалким клонам не сравниться с великим Наруто Узумаки!

— Эй придурок, не строй из себя героя! — крикнул один из нукенинов, и Наруто, в кои веки, был с ним согласен.

— Заткнись урод! — бессильно замахал руками клон. — Я настоящий герой!

— Мне всё же придётся убить ребёнка, — закричал лидер нукенинов и взмахнул кунаем. Наруто не выдержал и бросился вперёд на врага. Но не успел.

На долю секунды раньше, выигрывая считанные метры, перед ним пронёсся клон, выхватив маленькую Шизуку из рук противника и схлопотав кунай прямо в спину. Пробегая сквозь облако дыма от развеявшейся глупой копии, Наруто сложил пальцы крестом:

— Каге Буншин но дзюцу!

Клонов было много, действительно много — Наруто даже не старался сдерживаться. И, пока некоторые из них бросались на противника, некоторые, взмахивая кунаями, освобождали детей и Саске, а самые удачливые — Сакуру-чан, взгляд Наруто зафиксировался на вражеской куноичи — единственной женщине в рядах противника.

Это была молодая девушка, ненамного старше Наруто. Стройная фигура, непокорные каштановые волосы, алые губы. Откровенная одежда не скрывала, а только подчёркивала её выдающиеся достоинства. Если бы не всё портящая презрительная усмешка, Наруто назвал бы её очень красивой (пусть и не настолько, как Хаку или Сакура-чан).

Из воспоминаний развеявшегося клона Наруто знал, что она очень сильна, что владеет дзюцу какой-то водяной верёвки, по которой может пускать электричество — так был схвачен Саске. И пусть Наруто был уверен в победе, рядом находилось множество заложников, а значит могли пострадать невинные. Наруто знал дзюцу, действующее на женщин, пусть оно не только работало при определённых условиях, но и, как эта Вода Героев имело свою цену. Но ради спасения жизней этих детей настоящий герой должен пойти на любые меры!

— Скажите, куноичи-сан, для чего вы напали на деревню и взяли детей в заложники?

Наруто знал, что рискует. Её мотивы могли быть самыми разумными, в этом случае придётся сражаться обычным способом и рисковать жизнями детей.

— Зачем тебе это знать, сопляк? — спросила красотка, раскручивая в руке длинный водяной хлыст. — Впрочем, я тебе отвечу. Мне нужна Вода Героев, так что, если ты убедишь Шибуки её отдать, никто не пострадает.

— А для чего вам Вода Героев? — не сдавался Наруто.

— Каждый, кто её выпьет, станет намного сильнее! В десятки раз! Я стану по-настоящему могущественна!

Услышав на краю сознания скрип пенопласта, стон несмазанного механизма и скрежет ногтей по классной доске, Наруто облегчённо вздохнул. Это была идиотская причина — Вода давала временную силу, требуя непомерную цену. По-настоящему сильным мог стать только тот, которому есть кого защищать. А значит всё то, что творила эта красотка, было настоящей, полной кхуиньйа! Впрочем, похоже, это делали все противники, и Наруто был рад, что дзюцу действует только на женщин, а значит не придётся брать ответственность и за остальных придурков.

Взглянув в глаза своей противнице, Наруто принял стойку Великого Тайдзюцу. Увидев нелепую позу и расслабленное лицо врага, куноичи рассмеялась, но, когда её взгляд наткнулся на внимательные голубые глаза Наруто, её смех мигом увял.

— Как тебя зовут? — спросил Наруто. Собственный голос, доносящийся до островка спокойствия посреди могучего водоворота, показался ему гулким.

— Х-х-хисаме! — ответила куноичи.

— Хисаме-чан, ты поступала очень плохо и очень глупо. Но не беспокойся, я помогу тебе исправиться.

— Не подходи! — воскликнула она, не отрывая взгляд от его глаз.

— Прости, Хисаме-чан, но во всём лишь твоя вина!

Наруто медленной походкой двинулся вперёд. Хисаме сперва попятилась, а затем её лицо исказилось от злобы, и она взмахнула своим водяным кнутом. Наруто неодобрительно покачал головой: она делала только хуже. Кнут ударил в Наруто и, разрезав оранжевую куртку, бессильно опал, рассыпавшись каплями воды.

— Ты всё осложняешь, Хисаме-чан.

Девушка пятилась до тех пор, пока не упёрлась спиной в столб с перекладиной, на которой минуту назад висел связанный Саске. Чем теперь занимается напарник, которого освободил один из клонов, Наруто не знал, у него была более важная задача.

Он подошёл к девушке, размахнулся, медленно и неотвратимо обрушил удар на её лицо. Затем он взмахнул другой рукой, и удар обрушился на вторую щёку.

— Не беспокойся, Хисаме-чан, я позабочусь о тебе. Ведь это мой путь ниндзя!

Куноичи только молча кивнула. Наруто развернулся, чтобы броситься в бой — вокруг было полно врагов. И, к собственной досаде, увидел, что враги повержены, что главного противника, придурка с дикобразьей головой, победил засранец Саске, пусть и с помощью его клонов. Но прекрасная Сакура-чан не смотрела на Учиха, её взгляд был прикован к недавней противнице Наруто. И в прекрасных зелёных глазах застыли лишь сочувствие и понимание.

* * *

После того, как вернулся Какаши-сенсей, после того, как поникшая куноичи отправилась с ними в Коноху, после того, как Команда 7 предстала перед ликом Хокаге, Наруто ожидал от дедули любой реакции. Осуждения, упрёков или даже наказания. Но дедуля всего лишь пыхнул своей трубкой.

— Вражеская куноичи?

— Да, деду… Хокаге-сама!

— Нукенин?

— Да, Хокаге-сама!

— Из Амегакуре?

— Совершенно верно, Хокаге-сама!

— Из Амегакуре — это хорошо!

Дедуля глубоко затянулся трубкой и, улыбаясь каким-то своим мыслям, отпустил команду отдыхать после трудной миссии.

* * *

Несмотря на то, что была глубокая ночь, глаза (или то, что теперь ему их заменяло) видели вполне неплохо. И долгое томительное ожидание, отягощённое сладким похрапыванием клона в соседней комнате, было вознаграждено. Узумаки отчётливо видел облачённую с ног до головы в чёрное фигуру врага, видел большую сумку в его руках и знал, что только он, будущий Хокаге, сможет остановить величайшее злодеяние. Раздался тихий скрип дверцы холодильника и помещение озарил неяркий свет.

— Ага! — завопил Наруто во всё горло, наконец-то отпустив дзюцу. Стул, в который он был трансформирован всё это время, окутался клубами дыма и появившийся на том месте Узумаки бросился на врага.

Противник резко развернулся, отпустив свою сумку. Из неё выкатились яблоки, пара огурцов, помидоров и, к великому отвращению Наруто, несколько соцветий капусты брокколи.

Враг, укравший весь запас рамена Наруто и вот уже целую неделю не дающий его пополнить, тот, кто вместо пищи богов оставлял в холодильнике овощи и (Наруто вынужден был признать) весьма вкусные бенто, пойман с поличным! Сейчас Наруто ему наподда…

— Хаку-чан?

— Здравствуй, Наруто-кун! Это было довольно изобретательно!

— Это была ты? Ты украла весь мой рамен? Но зачем?

— Овощи очень полезны, Наруто-кун. А ты должен правильно питаться.

— Но почему? Зачем ты это делаешь?

— Я твоё орудие, твой инструмент. Я обязана заботиться о хозяине!

— Что ты такое говоришь? Ты — личность! Ты — шиноби Конохагакуре но Сато! Я думал, ты уже покончила со всей этой чушью!

— Прости, Наруто-кун, но мне нужно осознавать своё предназначение. Тот, кто мне был дороже всего на свете погиб в бою. Но теперь у меня есть ты, снова есть цель в жизни.

Наруто почесал затылок. Дьявольски прекрасная идея пришла ему в голову.

— Ну тогда я тебе приказываю вернуть мой рамен!

Хаку посмотрела на него с жалостью.

— Как ты думаешь, Наруто-кун, исполняла ли я все распоряжения своего приёмного отца?

— Но ведь…

— Хороший инструмент должен позаботиться о своём мастере. И, раз мне не нужно больше скрываться, ты будешь есть овощи! — сказала Хаку. Глаза её опасно засверкали и она, подняв с пола помидор, начала медленно надвигаться на него.

У Наруто оставался последний выход. Но, к своему глубочайшему огорчению, он осознал, что Великое Дзюцу не сработает.

В этот момент Хаку-чан до отвращения напоминала Ируку-сенсея.