Драконовские сказки (джен)

Не в правилах дома было замечать невидимое: если даже видимое далеко не всегда достойно внимания, то зачем отвлекаться на то, чего как будто бы и нет? Поэтому хотя дом и слышал чей-то голос (и этот голос его раздражал своей невидимостью), он не слишком интересовался его обладателем. Так что когда в отсутствие принцессы кто-то вдруг спросил его: "Ты очень обижен, да?" — он не стал отвечать. Если разговариваешь с непонятно чьими голосами — значит, у тебя не все в порядке с головой, так говорил когда-то лесник. У дома не было головы, но если бы была, ему бы не хотелось, чтобы с ней что-то было не в порядке. К тому же, нельзя задавать такие глупые вопросы.

Конечно, дом был обижен. Вообще-то, вот так вот уйти к другой... к другим... в другой дом — это самое настоящее предательство. Дом бы мог понять, если бы всему виной были русалочьи чары. Но нет ведь, у них любовь! Значит, он сам, добровольно ушел под воду, не послав своему старому дому ни единой весточки! И как он после этого может говорить, что он скучает? Дом был зол, дом был расстроен. Дом хлопал дверьми и не мог взять в толк: чем жизнь в нем могла быть хуже, чем в какой-то там реке? Подумаешь, русалка, эка невидаль!..

— Да что ты можешь знать об обиде? — прогрохотал дом, чтобы хоть как-то выразить сотрясавшую его стены злость и горечь.

— Так уж получилось, что как раз об обиде и горе я знаю столько, сколько не знает никто, — ответил голос, и дом почему-то сразу понял: он действительно знает. — Поэтому я знаю еще и то, что горе не вечно, оно может когда-нибудь закончится, даже если кажется, что легче не станет никогда.

Дом недоверчиво хмыкнул. Голос же стал рассказывать свою историю. О том, каково это — быть горем, терзаться веками и не знать ни облегчения, ни успокоения, ни надежды на то, что это когда-нибудь закончится. И каково это — обрести надежду, поддержку, понимание. Умереть и переродиться.

— И кто же ты теперь? — помолчав, спросил Дом. — Ты ведь теперь не горе — так что же ты такое?

— Принцесса зовет меня Невидимкой, — ответил голос. — Но на самом деле я теперь — То, Чего Не Может Быть. Или То-не-Знаю-что. В легендах таких как я называют по-разному, но суть от этого не меняется: я тот, кто не должен существовать, но кто все-таки почему-то существует.

— Невидимый слуга, что ли? — ехидно переспросил дом. — Вот уж стоило переживать все то, что выпало на твою долю, ради чести таскаться за этой рыжей!

— Как знать, — уклончиво ответил Невидимка, — может, и стоило.

— Мне все равно нужно с ним поговорить. Я должен понять, что произошло. И как мне теперь жить дальше. И... вдруг я уговорю его вернуться?

— Поговоришь. Принцесса что-нибудь придумает. Она всегда что-нибудь придумывает.