Юность чувств (гет)

Кёко проснулась от непривычной жары, словно сдавившей грудь и виски.

Почему в ее комнате так жарко?..

Приоткрыв глаза, она поймала взглядом светлую стену с едва заметным рисунком и нахмурилась.

Где она?

Мысли в тяжелой голове ворочались туго, и потребовалось несколько вдохов и выдохов, чтобы девушка вспомнила.

Она в доме Такарады-сана. И, похоже, в той комнате, которую ей выделили. Но как она попала туда? Последнее, что помнит — Куон проверяет доступность интернета на телефоне, и сидят они в общей комнате…

Улыбка сама появилась на губах — в лунатизме она замечена ранее не была, значит, ее принес Куон? Ее принц эльфов. Да и жарко потому, что спит прямо в спортивном костюме. Хотя спине особенно горячо…

Повернув голову, Кёко едва не пискнула, обнаруживая, что позади нее лежит спящий парень и обнимает ее со спины. Смущение заставило облизать мгновенно пересохшие губы.

Что он делает в ее комнате?! Это вообще нормально, а?!

Легкая тень пробежалась по лицу Куона, и она затаила дыхание, не отводя взгляда от него.

Разбудила? Нет, кажется, дальше спит.

Она попыталась отодвинуться, чтобы доползти до края кровати и….

Сильные руки безапелляционно подтянули ее еще ближе, а затем парень спрятал лицо в ее волосах.

Ну вот, теперь она чувствует себя плюшевым медведем!

Но… сердце начало счастливо замирать в груди от почти невесомого дыхания, от тяжести руки на поясе, от мысли, что это первый раз, когда… он вот так доверяет ей. Ведь во сне человек предельно расслаблен, раскрыт, беззащитен.

А еще хочется вновь посмотреть на его лицо… Хоть и неправильно, и смущает, но очень хочется!

На борьбу с собой ушло несколько минут, а затем Кёко начала предельно осторожно поворачиваться, вслушиваясь в ровное спокойное дыхание парня.

Взгляд заскользил по идеальным чертам лица.

Какой он все-таки красивый… и скулы высокие… а ресницы такие длинные-длинные… и морщинка между бровей, даже сейчас немного заметна… и губы плотно сжаты… что снится тебе, любимый, что так напряжен даже во сне?.. Но даже так, им невозможно не любоваться…

Она лежала неподвижно, прижав руки к груди, и не могла не думать, что ее хотели лишить всего этого. Решили за нее, что будет лучше, не спрашивая, не предлагая выбрать.

Прямо как у него в детстве — музыкальная школа, всякий спорт. Просто потому, что выбрали вместо него. А потом был сожженный рояль, попытки побега… Как же его задело все происходящее, что почти пять лет он отказывался общаться с родителями?

Кёко едва слышно вздохнула.

Интересно, обнаружив ее побег, позвонили матери? Будет ли Могами Саена волноваться за свою дочь, как волновались родители Куона?

Зато можно прекрасно представить, какими словами ее награждают там, в рёкане. Наверняка «неблагодарная» это самое вежливое…

Обида охватила душу.

Разве она не была благодарна все эти годы? Разве стремилась помогать, только чтобы выглядеть хорошо? Нет!.. Она искренне уважала и тетю и дядю…

— Не спишь уже?

Вздрогнув, Кёко смущенно улыбнулась, встречая немного расфокусированный взгляд парня. Правда, Куон на глазах просыпался — выражение зеленых глаз становилось осмысленным и приобретало знакомую цепкую целеустремленность.

— Давно не спишь?

— Неа, — она помотала головой. — Жарко просто, вот и проснулась… — смущение от причины заново прошлось волной от макушки до кончиков пальцев. — А… почему ты здесь спишь?

— Потому что переносил тебя, — он усмехнулся, — а ты так вцепилась в мой свитер, что или снимать его или ложиться рядом. Второе было… — его улыбка стала лукавой, — предпочтительнее. Ты покраснела.

— Я… я не привыкла к такому!.. — окончательно вспыхнув, Кёко попыталась отодвинуться и жалобно уставилась на парня, когда все усилия оказались впустую. — Мне… мне в ванную надо!..

— Мне тоже, — невозмутимо кивнув, он склонился к ее лицу. — Но я еще не успел поздравить тебя с днем рождения.

Ой!..

Поцелуй был теплым, нежным и легким.

— С днем рождения.

Ну вот как у него так получается практически мурлыкать слова, где даже нет рычащих звуков*!.. А у нее от такого произношения аж ноги отнимаются!.. Ууу, котяра!

Видимо, ее взгляд был таким же выразительным, как и полыхающие щеки — Куон довольно рассмеялся, разжал руки и первым скатился с кровати.

— Завтрак когда заказывать?

— В смысле? — севшая на кровати девушка оглянулась на него.

— В прямом — схожу на кухню, попрошу приготовить нам что-нибудь.

— Я с тобой! — при мысли остаться в этом доме одной она встревожилась.

— Ну хорошо, — кивнув, Куон улыбнулся. — Тогда сначала в душ, а потом пойдем завтракать.

Ванная комната показалась Кёко не меньше спальни, с двумя зеркальными стенами и большой ванной. За матовой стеклянной перегородкой нашелся унитаз, и, глядя на его отделку позолотой, она всерьез засомневалась в том, можно ли его использовать по назначению.

А нельзя ли ей предоставить ванную поменьше? Обычную, с вентильными кранами?.. Можно даже традиционную!..

Выдохнув, девушка покорно начала раздеваться, напоминая себе — приехал в Рим, поступай как римлянин. Да и откуда в таком королевском дворце обычные ванные?..

С сенсорным управлением кранами она разобралась довольно быстро и признала, что в какой-то мере это достаточно удобно. Провела рукой под носиком крана, и полилась вода…

Горячий душ окончательно примирил ее с незнакомыми технологиями, но стоило вылезти из-под него, как новая проблема встала перед Кёко.

Одежда. Белье-то можно постирать и быстро высушить, но что делать с остальным? В спортивном костюме долго не походишь…

— А ты милая в халате, — улыбнулся Куон, когда она все же вышла в общую комнату, закутавшись в большой махровый халат розового цвета, найденный в шкафу спальни.

— Он очень большой, — девушка залезла в кресло с ногами и насупилась.

— Тебе большой, мне, — он продемонстрировал короткие рукава своего темно-синего халата, — мал.

— И что нам делать?

— Искать одежду.

— Но как?

— Вот, смотрю сетевые магазины, какие могут доставить все сегодня, — Куон помахал своим сотовым. — Правда, из-за праздника…

— Мне хотя бы что-нибудь вместо спортивного костюма, — она перебралась к нему на диван и заглянула в экран. — С остальным проще.

— С чем остальным?

— Ну… — парень выжидательно смотрел на нее, и Кёко чуть смутилась. — С тем, что под спортивным костюмом…

Ожидание в зеленых глазах сменилось каким-то странным и непонятным выражением, затем он отвел взгляд и чуть кашлянул:

— Да, тут ты права.

Ну вот и она о том же…

Девушка по возможности незаметно оглядела самого Куона и испытала легкое облегчение, заметив надетые под халат джинсы.

Если бы он, как она сейчас, тоже был бы без ничего… она бы точно сгорела от смущения! Но что делать-то было?!

Ладно, подождет полчасика, все и высохнет в сушилке.

Вежливый стук в дверь заставил подскочить на месте и беспомощно глянуть на парня. Тот сунул ей в руки телефон и поднялся.

За дверью был незнакомый мужчина.

— Доброе утро. Такарада-сан просил передать, что ждет вас через два часа в малом кабинете. Это — для того, чтобы вы могли воспользоваться гардеробной агентства. Логин и пароль уже введен, добавьте выбранное в корзину и в конце нажмите на доставку. Привезут в течение часа. Завтрак принесут через сорок минут.

— Спасибо, — закрыв дверь, Куон вернулся на диван с большим планшетом в руках. — Узнаю Такараду.

— В смысле? — девушка подползла к нему поближе.

— В смысле предусмотрительности, — он продемонстрировал открытую страницу на планшете. — Это сайт гардеробной его агентства талантов. Здесь можно выбрать определенный наряд к какому-то событию и получить его.

— Агентство талантов?

— Ага, — парень кивнул. — У Такарады много вложений в разные отрасли, но основное и любимое детище — агентство талантов ЛМЕ. Актеры, модели, певцы… в общем, все, что связано с шоу-бизнесом, — он быстро пролистывал страницы на экране. — Он меня туда уже пятый год пытается заманить.

— Куда? — Кёко во все глаза смотрела на него.

— В ЛМЕ, — Куон дернул уголком рта. — Сама знаешь, в какой семье я родился… и какое прошлое имею. Вот Такарада и облизывается.

— А ты против? — улыбнувшись, она прижалась к его руке.

— Как видишь. Все, я выбрал себе, держи теперь ты.

Взяв тяжеленький планшет, девушка выдохнула:

— Но ты был бы популярен…

— Хочешь сказать, меня сейчас никто не замечает?

— Тебя невозможно не заметить, — она улыбнулась на его ироничное хмыканье. — Но я серьезно — ты вполне мог бы раскрыть свои таланты…

— Кёко, не провоцируй.

От вкрадчивых интонаций по спине понеслись табуны мурашек, однако предостережение в зеленых глазах вызывало, почему-то, желание именно что провоцировать..?

Куон чуть приподнял одну бровь, и девушка все же уткнулась в планшет, задаваясь вопросом — а что бы он сделал, если бы она продолжила? Вряд ли бы стал ругаться, верно? Поцеловал?..

Она непроизвольно облизнулась и решительно сдвинула брови, начиная листать страницы каталога женской одежды.

Конечно, она не против поцелуев, но… но это слишком смущающая ситуация! Все, хватит, надо вернуться к проблемам, которые никуда, между прочим, не делись!

 

Завтрак оказался европейским: тосты, французский омлет, бекон и чай, и практически сразу после него курьер доставил пакеты с одеждой.

Переодевшись в джинсы, водолазку и жилетку, девушка вышла в общую комнату и серьезно глянула на Куона, который сменил лишь свитер:

— На вещах нет ценников. Сколько за все, что я выбрала?

— Все вопросы к Такараде, — он невозмутимо пожал плечами и сунул телефон в карман. — Идем? Покажу тебе дом, пока есть время.

— А что показывать? Дворец как дворец.

Парень усмехнулся и открыл перед нею дверь:

— То есть, зимним садом с бассейном тебя не удивить? А зоопарком?

— Здесь есть зоопарк?! — изумленно обернулась к нему Кёко.

— Угу. Только без Такарады туда все же не стоит заглядывать — слишком много экзотики.

— Что ты подразумеваешь под экзотикой?

— Ну уж не кошек с собаками.

Она хмыкнула, но сказать что-то не успела, заметив краем глаза мелькнувшую за поворотом коридора тень. Словно кто-то или убежал или спрятался…

— А что-нибудь из этой экзотики не может гулять по дому?

Куон глянул на нее с легким недоумением, затем все так же невозмутимо пожал плечами:

— Кто знает. А что?

Отрицательно помотав головой, Кёко взяла его за руку и украдкой покосилась на подозрительный поворот. Мало ли…

У лестницы их перехватил тот самый мужчина, который принес планшет, и сообщил, что хозяин уже в кабинете и к нему можно пройти.

Идя рядом с Куоном, девушка невольно задалась вопросом, сколько же времени он провел в этом доме, что так хорошо ориентируется в поворотах и лестницах. Все мысли вылетели из головы, когда за порогом и дверями из темного дерева оказалась комната размером как выделенные им апартаменты. Тяжелые портьеры на огромном окне были раздвинуты, пропуская зимний день и открывая вид на японский сад. Одна стена вся была забрана книжными полками от пола до потолка, на второй по обе стороны от камина висели картины в старых рамах. Именно от камина к вошедшим обернулся, вернее, разогнулся Такарада и приветливо улыбнулся:

— С Рождеством.

— С Рождеством, Такарада-сан! — Кёко улыбнулась в ответ и поклонилась, невольно отмечая про себя, что и хозяин дома не изменил стилю кабинета — по-европейски был одет в рубашку, брюки и мягкую вязаную кофту с карманами. — Спасибо вам за все!

— А что я сделал? — очень натурально удивился мужчина, усмехнулся невозмутимому парню и кивнул на два дивана и кресла, стоящие вокруг низкого столика в центре кабинета. — Садитесь. Позавтракали?

— Угу, — Куон опустился рядом с девушкой на диван.

— Что, тебя не устроил завтрак? — Такарада сел в кресло и чуть насмешливо смерил его взглядом. — Или много?

— Нет, все замечательно, — Кёко улыбнулась. — И я хотела сразу спросить, сколько должна за одежду. Ведь все новое, и…

— У нее сегодня день рождения, — парень облокотился на свои колени.

— Именно! — мужчина с довольным видом кивнул ему и улыбнулся Кёко. — Это мой подарок тебе на день рождения и Рождество. Ты же не откажешь мне в этой мелочи?

Глядя на его выжидающее лицо, она сглотнула — где-то она уже видела такое выражение!..

— Сама понимаешь, что спорить здесь и сейчас и с ним… бесполезно, — нарушил тишину Куон. — Поэтому, предлагаю закрыть этот вопрос.

Девушка беспомощно глянула на него.

Подарок?.. Дорогой, между прочим… да видит она намек в зеленых глазах, видит! И понимает, что Такараде-сану будет не очень приятно, если она сейчас откажет…

— Вот и отлично, — заулыбался хозяин дома, когда она с тихим вздохом покорно кивнула. — Раз с этим решили, то… перейдем к делу? — он откинулся в кресле, внимательно глядя на Кёко. — Что именно тебе сказали хозяева рёкана вчера вечером?

Девушка сглотнула и выпрямилась, собираясь с мыслями:

— Что сегодня будет проведена помолвка. Приедет моя мама из Токио, чтобы оформить ее. И что когда она оставляла меня в рёкане, то заключила с дядей и тетей договор.

— Ты видела его?

Она кивнула:

— Да. Там в конце стояла мамина печать и дата.

— Ага, — Такарада задумчиво кивнул и достал из кармана сигару. — Что ж, я попытался предусмотреть такой вариант. Конечно, было бы все проще, если бы договоренность была на словах, но…

— То есть, вы знали о..? — Куон вопросительно склонил голову на бок, не отводя от него взгляда.

— С апреля.

С апреля?! Кёко удивленно уставилась на мужчину и тут же перевела взгляд на парня — интонации его голоса были недобро-предостерегающие:

— Значит, моя паранойя была права, когда предположила, что Хозу Шухей неспроста попал именно в рёкан Фува?

— Ты знаешь, что разговоры с паранойей — первый признак раздвоения личности? — закурив, Такарада покосился на бывшего подопечного.

Куон не шелохнулся, и девушка прямо ощутила растущее напряжение между диваном и креслом.

— У меня есть отличный психиатр.

Психиатр?.. Он нормальный!!!

Она глянула на Такараду:

— Теперь я понимаю, у кого Куон научился так мастерски выводить людей.

Глаза мужчины на мгновение округлились, а затем он закашлялся:

— Вот не надо, у него были отличные учителя в детстве! — парень с надменным видом откинулся на спинку дивана. — Ладно, ладно, ты прав. Я составлял список рёканов для Куу и нужный поставил самым первым, пометив, что именно в нем у твоего отца будет самый высокий шанс встретиться с тобой.

Кёко приподняла брови:

— Но… Такарада-сан, я могла ничего и не говорить Куону про гостя… да вообще могла не связать Шухей-сана и Куона…

— Конечно, могла, — Такарада кивнул, — но я поверил в тебя. Ты уже успела показать, какое положительное влияние оказываешь на Куона, и я сделал ставку. Как показал результат, не прогадал. И не только в плане твоего примирения с родителями!.. — он жестом остановил открывшего было рот Куона. — Хозяйка оказалась большой поклонницей Куу, как знаете, и проговорилась ему о том, что Кёко-чан их будущая невестка.

— Счет к несравненному Хозу Шухею растет в геометрической прогрессии, — с тяжелым сарказмом проговорил парень.

— Погоди… — Кёко чуть нахмурилась. — Получается, вам рассказал Шухей-сан?

— Да, — мужчина выдохнул колечко дыма. — Перед отлетом он побыл у меня, взахлеб рассказывал, как общался с сыном, ну и про тебя говорил. Мол, девочка умница, красавица, жаль, что уже просватана.

Она выдохнула, переваривая услышанное.

Тетя сказала отцу Куона, что она уже просватана за Шо?..

— Угу.

— Именно! — Такарада ткнул сигарой на недобро хмыкнувшего парня. — Поправь меня — вы же не собирались тогда встречаться, верно?

— Что бы ни произошло тогда, она все равно оставалась бы моей подругой! — вскинулся тот. — И уже тогда я имел право беспокоиться о ее будущем! Тем более, зная, что за придурок Фува Шо!

Мужчина с каким-то недоверчивым удивлением покачал головой, глядя на него, затем вновь затянулся:

— Ну уж извини, до какой-то поры я не думал влезать в семейные дела… чужие семейные дела! — он перевел взгляд на притихшую девушку. — Но очень хотел хоть как-то отблагодарить Кёко-чан, поэтому запросил ее личное дело. Насколько я помнил из рассказа Куу, ты росла без отца. А в Санбиджюцу ученик, потерявший одного или обоих родителей, может претендовать на пенсию от школы. Я решил воспользоваться этим правилом. Вряд ли бы тебе помешали лишние карманные деньги, — Кёко чуть смущенно улыбнулась. — Однако, в твоем деле не было указано имя отца.

— Я не знаю его, — она покачала головой. — Мама лишь однажды обмолвилась, что он умер до моего рождения, и запретила мне вообще говорить на эту тему.

— Вот и мне стало интересно, — кивнул Такарада. — Из администрации Санбиджюцу отправили запрос твоей матери, но конверт вернулся нераспечатанным с ответной припиской — по всем вопросам школьного обучения Могами Кёко обращаться к ее опекунам супругам Фува.

Кёко изумленно переглянулась с насторожившимся парнем и тихо проговорила:

— Но они не опекуны. Для школьной поездки в этом году требовалось разрешение на выезд за границу, и тетя сказала, что они с дядей не имеют права давать это разрешение, так как не являются опекунами. Только мама.

— Дала? — она отрицательно помотала головой. Мужчина хмыкнул. — Понятно. В общем, получив такой ответ, я посчитал, что руки у меня развязаны. Обращаться к супругам Фува я не хотел, чтобы не вызывать дополнительных вопросов, поэтому отдал распоряжение обратиться в муниципальный киотский архив. У меня есть отдел детективов, они и занялись этим… Может, чаю?

— А вы курить бросайте, — ехидно посоветовал Куон. — Пересыхать в горле не будет.

— Кто бы говорил, — не менее ехидно парировал хозяин дома, поднимаясь и идя к двери. — Сам когда бросил?

Что?!.. Девушка уставилась на Куона с недоверием. Бросил… курить?!

Он покосился на нее и пожал плечами:

— Когда вернулся в Японию.

Она беззвучно ахнула:

— А… когда начал?

— В двенадцать, — с интонациями ябеды проговорил вернувшийся Такарада и с довольным видом уселся в кресло. — Не говорил?

— Нет, — с вызовом ответил парень, глядя на него. — Как и то, что первой моей сигаретой была украденная у вас.

— Я не курю сигареты!

— Да неужели? Ментоловые, у вас в кармане пиджака лежали, начатая пачка.

— Тогда просто мои сигары закончились, и я взял у твоей матери!.. — мужчина негодующе нахмурился. — Так что, фактически, ты украл у Джулианы! И я ей это обязательно расскажу!

— Напугали кота сосиской, — презрительно фыркнул Куон. — Между нами Тихий океан и четырнадцать часов перелета. А спрятаться в Киото за это время легче простого, знаете ли.

Такарада прожег его недовольным взглядом, но тут в кабинет вошли двое слуг с подносами. Расставив чашки и налив чай, они молча удалились.

— Ты знаешь, что он действительно может спрятаться в Киото так, что его не могут найти несколько дней?

Кёко, устав удивляться откровениям, лишь кивнула головой, бережно беря расписную фарфоровую чашку:

— Верю. Он может все. Почти все.

— А чего не может? — невольно заинтересовался Такарада, переводя взгляд с нее на парня.

— Проигрывать, — она сделала глоток и с удовлетворением ощутила, как от горячего тепла становится чуть легче на душе. — И….

— И все, — перебил ее Куон, взяв свою чашку. — Предлагаю вернуться к теме встречи. Вряд ли мы тут, чтобы обсуждать мое темное прошлое.

— Кёко-чан, как ты с ним справляешься?

— Лаской, — выразительно проговорил парень. — Вам это не грозит, не волнуйтесь.

Она укоризненно глянула на него, затем на Такараду, сидевшего с неодобрительным видом:

— Когда он напряжен и нервничает, становится очень язвительным. Янки, одним словом.

— Вот в чем секрет… — тот задумчиво хмыкнул, наблюдая за скривившимся Куоном, затем чуть улыбнулся. — Ты действительно знаешь его гораздо лучше всех нас. Что ж, — он хлопнул себя по колену и кивнул, — возвращаемся к разговору.

А может, не надо, чуть не сорвалось с языка девушки. Почему-то казалось, что воцарившееся равновесие очень шаткое. Тронь — и рассыплется на острейшие осколки, которыми можно порезаться, просто взглянув…

Но нельзя просто продолжать сидеть здесь, на мягком плюшевом диване, держать хрупкую чашку и ждать, что все утрясется. Там, в Киото, остались подруги, друзья, ее прошлое. Вырвать все с корнем и остаться в Токио? Нет, сомнений не было в том, что Куон останется с ней. Но чем заполнить то, что останется от корней Киото?..

— В архиве не нашлось ни документов о том, что супруги Фува являются твоими опекунами, ни записей о браке Могами Саены с кем-то. Лишь запись о твоем рождении в киотском муниципальном госпитале Сайсекаи.

Девушка немного растерянно смотрела на Такараду.

— Однако, — он сделал глоток чая, — обнаружилось, что основателем компании, в которой работает твоя мать сейчас, является старший брат хозяйки рёкана — Катагири-сан.

— Дядя Кенъичи? — она чуть нахмурилась. — Ну… да, он работает в Токио… но приезжает редко… последний раз несколько лет назад…

— Более того, твоя мать и он работали вместе и до твоего рождения — в киотском филиале одной крупной юридической компании.

— Погодите… — Куон преувеличенно аккуратно поставил свою чашку на стол, — вы же не хотите сказать… что Кёко племянница хозяйки?!

В смысле? Кёко недоуменно глянула на него.

— А я говорил твоей матери, что ее увлечение индийскими мелодрамами во время беременности до добра не доведет, — язвительно улыбнулся Такарада. — С чего ты вообще взял, что хозяйка в этом случае не будет в курсе, а?

— Вы о чем? — девушка растерялась, вынуждая их обоих глянуть на нее.

— Глупости всякие, на которые не стоит обращать внимания, — мужчина выдохнул и откинулся в кресле. — В общем… я люблю детективы, вон, он не даст соврать… и я попросил покопаться поподробнее в этой странной закономерности. Так вот, киотский филиал оказался расформирован после проигранного судебного процесса, длившегося достаточно долгое время. Процесс курировал именно этот Катагири, а его помощницей была… — он выразительно улыбнулся и сделал приглашающий жест рукой.

— Мама?

— Именно. Как выяснили мои детективы, она была на хорошем счету, считалась очень ответственной и серьезной. Что ни говори — лучшая выпускница юрфака Тодая.

— Даже Тодай… — хмыкнул Куон.

— Представь себе. И ко всему прочему — лучшая выпускница школы. Максимальные баллы на экзаменах.

— Мама… никогда не говорила… — Кёко чуть удивленно улыбнулась. — Вот почему она требовала от меня всегда максимальных оценок… потому что она сама была отличницей в школе.

— Возможно, — кивнул Такарада. — Во всяком случае, за последние десять лет в ее практике нет ни одного проигранного дела. И до расформирования предыдущей фирмы тоже не было, — он помолчал, задумчиво следя за едва заметно тлеющим кончиком сигары. — И вот тут всплыло кое-что, что потребовало от меня личного участия во всем этом расследовании. Мне пришлось поклясться своей репутацией, что история не получит какого-либо продолжения, которое может повлиять на рассказавших.

Кёко замерла от послышавшихся предостерегающих интонаций в его голосе и беспомощно глянула на парня — что им делать?

— Такарада-сан, уж поверьте, мы не будем разглашать информацию направо и налево, — Куон покосился на девушку и улыбнулся краешком рта. — У нас тоже есть свои секреты.

— Догадываюсь, потому и рассказываю вам, — со вздохом проговорил мужчина и серьезно посмотрел на их обоих. — Следите за моими словами — сторона, которой противостояли Катагири и Могами, наняла особого человека, который должен был достать документы, обеспечившие бы победу в процессе. Документы хранились у Могами Саены.

— И процесс был проигран ею и Катагири, — тихо закончил Куон. — Получается, этот человек достал документы?

— Достал так, что Могами Саена не заподозрила ничего до самого процесса, иначе бы линия нападения была выстроена по-другому, — кивнул Такарада. — А через два месяца она становится на учет по беременности, причем уже на большом сроке. Затем в ее медицинской карте появляется запись об отравлении медпрепаратами и последующем лечении, затем, спустя полгода после процесса рождается девочка.

С трудом справившись с круговоротом мыслей в голове, Кёко выдохнула и сглотнула:

— Вы… хотите сказать, что тот человек… мог быть моим отцом?

— Это могла бы подтвердить только экспертиза, — он кивнул. — Анализ ДНК.

— Но мама говорила… — она сжала чашку в руках.

— Стандартный ответ матерей-одиночек, — все так же тихо проговорил парень. — Мол, отец умер.

Девушка глянула на него:

— Но… зачем? — она перевела непонимающий взгляд на слегка хмурящегося Такараду. — Почему не сказать мне правду?

— На этот вопрос сможет ответить только твоя мама, Кёко-чан, — ответил он. — Можешь задать его, когда встретитесь.

— А если она скажет — все выдумано? — Куон выдохнул, сдвинулся по дивану к Кёко и мягко взял ее за руку. — Мол, наговоры, и отец действительно умер… а это просто совпадение. Что тогда?

— Этот человек жив и имеет сходство с описанием молодого человека, которое дали соседи Могами Саены, жившие в то время рядом с нею. Мои детективы умеют копать глубоко и тщательно, — мужчина стряхнул пепел в пепельницу и серьезно посмотрел на вновь застывшую девушку. — Сейчас он квалифицированный специалист по информационной и кибербезопасности. И до конца следующего месяца у него заключен контракт с одной из моих компаний.

— В смысле?.. — девушка неосознанно сжала пальцы Куона, во все глаза глядя на Такараду.

— В смысле до конца января он доступен нам для разговора и для возможного анализа ДНК. И если все подтвердится, а также, если этот человек согласится тебе помочь, то можно на совершенно законных основаниях аннулировать брачный договор, заключенный твоей матерью, — он кивнул. — Все просто — на такое нужно согласие обоих родителей.

— А если он не согласится? — поинтересовался парень. — У него семья, проблем лишних не надо, опять же, конфиденциальность… вон, вы даже репутацией поручились.

— Тогда будем задействовать план бэ и поднимать школьные правила, по которым во время учебы в старшей школе ученикам запрещено вступать в официальные брачные отношения, к которым относятся и помолвки. Конечно, — Такарада со вздохом пожал плечами, — это лишь отсрочка. И Могами Саена может потребовать, чтобы ее дочь жила, например, с нею или с семейством Фува.

Кёко опустила голову. Взгляд словно утонул в недопитом чае.

Прошлое свалилось на душу тяжелым смятением и громадным валуном крушило мысли и представления.

Она всегда искренне верила, что отец умер. И это причинило маме боль и страдания, которые она, Кёко, очень хотела облегчить. А теперь что получается? Если допустить, что человек, о котором говорил Такарада-сан, все же является ее отцом, то, скорее всего, он обманул Могами Саену, используя ее для своих целей. И ей пришлось рожать вне брака незаконнорожденного ребенка, остаться одной, перенести позор и отчуждение…

— И давно вы узнали?

— Последнюю информацию с месяца полтора назад. Кёко-чан, — вздрогнув, девушка подняла взгляд на Такараду, — я рассказал тебе это не для того, чтобы ты чувствовала вину перед матерью, — она сглотнула, ощущая легкое благоговение — именно вина начала глодать сердце. Как он узнал?! — Я хотел, чтобы ты понимала — все в твоих руках. Без твоего решения никто ничего никому не скажет, — он серьезно кивнул. — Все останется только между нами тремя, ну и моими детективами, которые не знают ни тебя, ни Куона. Я рассказал тебе еще и для того, чтобы ты видела все возможности для себя. Откажешься обращаться к этому человеку — ничего страшного, поверь. Мы найдем выход. Согласишься… — Такарада пожал плечами, — я дам знать своим людям. Но в любом случае я считаю — и считал! — что ты имеешь полное право знать, что было до твоего рождения.

— Спасибо… — она прикусила губу.

— Подумай, — он ободряюще улыбнулся. — До Нового года время еще есть. Хочешь, чтобы Куон не мешал, отошлю его назад в Киото?

Парень ехидно прищурился:

— Удачи.

— Нет, все в порядке, — Кёко помотала головой. — Просто… я не знаю, что делать. Наверное, действительно нужно просто хорошенько все обдумать.

— Дом в вашем распоряжении, — Такарада кивнул. — Главное, не бойся. Выход есть всегда.

 

— Еще утром я считала, что у меня была семья, просто она не очень удачная, — взгляд скользил по красивому витражному окну, выходящему в зимний сад. — А теперь получается, что я обуза, напоминающая матери…

— Кёко, — присевший на подоконник Куон дернул ее на себя, вынуждая прижаться к нему, — запомни одну вещь — ребенок не виноват. Слышишь? В чем твоя вина? Решение принимали взрослые — те, кто считал себя умным, предусмотрительным и прочее. Это все равно что винить яблоко на засохшей яблоне, — он обнял ее за пояс, не давая отстраниться. Выдохнув, Кёко положила руки на его плечи и заглянула в зеленые глаза. — Наоборот, я не понимаю твою мать — получив ребенка, который так любит ее, не ценить этого.

— Но ты же слышал…

— Ты здесь не при чем, — твердо повторил он. — Ты вообще тут жертва больше, чем они все вместе взятые. Тебя лишили нормальной семьи, тебя лишили детства, выбора, права быть счастливой…

Права быть счастливой? Девушка задержала дыхание, рассматривая его. Права чувствовать себя защищенной, как сейчас? Права быть любимой?

— … раз она родила тебя, то приняла на себя обязательства, — Куон говорил тихо, серьезно. — Если уж дошло до того, что она забеременела, значит, тем более ответственность на ней, но не на тебе.

— А… тот человек?

Он выдохнул:

— И на нем тоже ответственность. Но я не знаю его. Ты не знаешь его. Он может раскаиваться в том, что делал… а может, нет, для него это всего лишь работа, один из десятков случаев. Гадать можно долго, предполагать всякое…

А правда всегда одна.

Она прижалась к парню, пряча лицо на его плече.

Что бы она чувствовала к ребенку, если бы оказалась на месте матери? И вообще, как так оказалось, что она оказалась такой?

— Тетя всегда говорила, что рожденный вне брака ребенок идет по кривой дорожке…

— Пусть на сына своего посмотрит. Можно подумать, он идет по прямой, — фыркнул Куон, и она невольно поежилась с улыбкой:

— Щекотно…

— Глупости все это, Кёко. В браке, вне брака… Мои родители поженились, когда мне было три года. И?

— Серьезно?! — девушка удивленно приподняла голову, вглядываясь в его лицо.

— Серьезно, — легкая улыбка заставила тоже улыбнуться. — Я даже помню это. Да и у Такарады можно спросить. Тот в подробностях расскажет.

— Не сомневаюсь… Ты действительно курил в двенадцать лет?

Куон на мгновение задержал дыхание, затем покорно кивнул:

— Да. Протестовал таким образом… ну и портил нервы. Но как только добился своего, бросил.

— И не тянет?

Усмехнувшись, он обнял ее покрепче:

— Ты когда-либо чувствовала от меня запах сигарет? — Кёко отрицательно помотала головой. — Ну вот.

— Ну вот… — эхом повторила она и задумчиво провела пальцем по его скуле. — Я не знаю, что делать, Корн.

— Давай думать, — парень едва заметно улыбнулся. — Что ты теряешь, если согласишься встретиться с потенциальным отцом?

Что теряет?

— Надежду, — сердце затрепетало. — Наверное, мне будет очень сложно пережить его отказ… даже не помочь, а встретиться. Ведь ему, может, и не нужна обуза в виде внебрачной дочери. А я буду надеяться, что… — девушка примолкла, прижимаясь крепче к Куону. — Но если не предложу — не узнаю, верно?

— Верно, — он погладил ее по спине. — Знаешь, мне было очень сложно решиться тогда, в сентябре, — остановившаяся рука на затылке не дала Кёко сдвинуться, вскинуться, и она замерла, вслушиваясь в тихий голос. — Я боялся, что вдруг не так понял, вдруг ты считаешь меня не более, чем другом… Но представление о том, что будет, если все взаимно… это перевесило страх.

— Я… я бы тоже не решилась сама… — она прикрыла глаза. — Боялась, что могу потерять тебя как друга…

— Кёко, что бы ты ни выбрала, у тебя всегда останусь я.

Дышать стало сложно, словно душа стремительно начала расти.

— Я знаю, — зажмурившись изо всех сил, девушка улыбнулась. — И это придает мне смелости. Я, — глубоко вздохнув и выдохнув, она упрямо выпрямилась, и в этот раз Куон не противился ее желанию, — я попрошу Такараду-сана о встрече. Тем более, он столько сделал, чтобы все это выяснить, что было бы просто невежливо с моей стороны обесценить все его усилия нерешительностью.

— Ой, он тебе еще должен вагон и маленькую тележку…

— За тебя?

— Ну а за кого ж еще, — он усмехнулся, когда Кёко хихикнула.

— Это потому, что я справляюсь с тобой?

— Это потому, что я счастлив, — от взгляда Куона под ложечкой словно образовался горячий комок. Сердце счастливо замерло, когда парень привлек ее к себе и потянулся к ее губам.

Она тоже счастлива целовать в ответ, забывать все тяжелое, просто ощущать себя легкой бабочкой с крыльями за спиной… Она же имеет на это право? Несмотря на прошлое, на причину своего рождения, на отношение к себе матери… и отца.

Выдохнув, девушка заглянула в глаза любимого:

— Спасибо, что ты со мной.

— Банни-чан, — он ласково потерся носом о ее нос. — За…

Она решительно прикрыла его рот ладошкой и чуть укоризненно покачала головой:

— Просто прими это. Без комментариев, хорошо? Мне надо знать, что ты знаешь.

Парень послушно кивнул, и Кёко ощущала ладонью его улыбку.

— У меня сейчас есть только ты и наши друзья. Это моя семья, — она прижала руку к груди. — Та, которая помогает не бояться. Теперь же… если мы сейчас пойдем к Такараде, у меня, возможно, появится еще одна. Хотя, скорее всего нет… мама вряд ли простит мне побег, — Куон снова привлек ее к себе на грудь. — Но я буду надеяться. Это у меня получается отлично, — грустная улыбка сама появилась на губах. — Надеяться, что мама поймет меня, что возможный отец согласится с моим существованием… я не хочу быть причиной для ненависти.

— Ты можешь быть только причиной для любви, — он погладил Кёко по голове. — Слушай, если анализ ДНК подтвердится и встреча с твоей матерью состоится, может, это и к лучшему? Она наконец встретится лицом к лицу с тем, от кого пострадала — и снимет с тебя свое отчуждение, а? Если она такая умная, как говорит Такарада, то, может, хватит у нее ума понять, что ты не при чем?

— Хотелось бы верить в это, — она вздохнула. В его объятьях было так тепло и спокойно, что не хотелось и двигаться. — Идем к Такараде-сану?

— Идем, — кивнув, Куон встал на ноги. — Предположения строить можно до следующего Рождества.

Такарада по-прежнему был в кабинете и понимающе улыбнулся, когда девушка поклонилась ему:

— Я была бы вам очень признательна, если бы вы устроили мне встречу с тем человеком.

— Рад твоему решению, — он кивнул. — Завтра же я созвонюсь с ним и вначале сам поговорю.

— Согласится он или нет? — Куон, опиравшийся плечом о косяк двери, вздохнул. — Когда нам ждать результата вашего разговора?

— Завтра же и ждать. Не будем затягивать с этим. Анализ ДНК делается дня за четыре, потом потребуется как минимум одна встреча со второй стороной, — мужчина присел на подлокотник кресла.

— Это в случае согласия этого человека.

— Ты думаешь, он откажется? — он перевел взгляд на парня, затем снова посмотрел на Кёко. Она растолковала его вопросительное выражение по-своему и пожала плечами:

— Я готова к тому, что он не захочет даже знать обо мне.

— Ну, могу сказать, что в таком случае он упадет в моих глазах, — внезапно усмехнулся Такарада. — Ибо приобрести в случае согласия он может гораздо больше, чем потеряет при отказе. Но, — он хлопнул себя по коленям и поднялся, — давайте просто сделаем и посмотрим, верно?

 

— Мы планировали погулять сегодня. Я даже запасные ключи от заднего крыльца выпросил, — Куон выразительно позвенел связкой ключей на пальце и улыбнулся. — Мы уже пообедали, так что… — звонок телефона перебил его.

Девушка с улыбкой следила, как он достает сотовый, и ощущала, как все внутри немного оттаивает — ожидание завтрашнего дня уже сжимало пальцы на сердце и словно замораживало душу. Да, уверенность Куона, Такарады были вполне заразительными, но и мысли с сомнениями никуда не делись. Она усиленно гнала от себя представления о том, как было бы здорово, если бы это оказался отец и мама простила бы его, и была бы настоящая семья, пусть спустя столько лет… А что, вон Куон сам говорил, что его родители поженились уже после его рождения…

Нет, стоп, прекрати, сурово одернула она себя в который раз за последние часа полтора. Подумай о том, что тот человек откажется, скажет — у него уже есть семья, замечательные и умные дети, зачем ему ошибки молодости?..

Парень прошел к дивану, взял в руки планшет и сел рядом с нею. Девушка немного рассеянно следила, как он быстро водит пальцем по экрану, что-то запускает, устанавливает…

Наконец он развернул к ней планшет, и Кёко ахнула — из окна Скайпа ей махали их друзья:

— Привет! Кёко-чан, с днем рождения! Банни-чан, с праздниками!

— П…привет! — она просияла и глянула на улыбающегося Куона, который тихо проговорил:

— Надо же пользоваться современными технологиями. Ну, как вы там?

— Это у вас надо спросить! — отозвалась Сугита. — Что произошло, что вы где-то скрываетесь, а?

— А может, вы решили себе медовый месяц устроить? — хитро подмигнул Ода. — Напустили таинственности, а сами…

Кёко невольно смутилась от такого предположения, выдохнула и бросила быстрый взгляд на Куона — пора же, да? Надо рассказать, чтобы они все не беспокоились по этому поводу… Он едва заметно кивнул, словно одобряя, и это действительно придало уверенности.

— Мы не от вас уехали, — она перевела взгляд на друзей. — Просто сегодня меня и Шо хотели обручить.

— Чего?! — изумленно воскликнула Рина. Рэй немного испуганно переглянулась с Юи, которая даже прикрыла рот рукой. — О чем ты?

— Моя мама, когда оставляла десять лет назад меня в рёкане, заключила с тетей и дядей договор, что я выйду замуж за Шо. И на сегодня была назначена помолвка.

— Фигасе… — Кагурадзаки нахмурился. — Но ведь они раньше ни слова тебе не говорили!

Отрицательно помотав головой, Кёко улыбнулась:

— Вот так получилось, что сейчас мы не в Киото.

— Ты сбежала? — полувопросительно уточнила Рэй и одобрительно кивнула на кивок из Токио. — Молодец.

— Что планируете делать теперь? — проговорил молчавший до сих пор Ошино.

— Ну…

— Мы сейчас у Такарады — моего бывшего опекуна, — вступил в разговор Куон. — Есть вариант законно аннулировать договор, и тогда вернемся.

— Договор потеряет законность и с совершеннолетием Кёко-чан, — тихо заметила Юи. — Правда, до него три года еще.

— Давайте не загадывать, — улыбнулся Куон. — Решаем проблемы по мере их возникновения.

— Блин, ну и дела… Ты поэтому предупредил насчет полиции?

— Да, Сугита. Конечно, вероятность того, что хозяева обратятся в полицию, не такая уж и большая, но не стоит ею пренебрегать. А подставлять вас совершенно не хочется.

— Ну, мы же не знаем, где вы сейчас, — Ватаджиба хитро улыбнулась. — На геолокацию и твои рассказы об опекуне мы внимания не обращаем. Вам нужно что-нибудь там? Вряд ли вы успели собрать вещи.

— Нет, Рэй-чан, все есть!.. — Кёко выдохнула. — Ну разве что подарки вам остались в рёкане…

— Нет, вы посмотрите на нее! — всплеснула руками Рина. — Мы тут переживаем, волнуемся, а ее только подарки заботят!.. — она укоризненно покачала головой и рассмеялась вместе со всеми. — Серьезно, Кёко, главное, что ты в безопасности.

— Спасибо, — Кёко сглотнула, улыбнулась и прижала руки к груди. — Я вас всех очень люблю.

— Мы тоже тебя любим, так что осторожнее там… Янки, следи за ней!

— Сугита, не надо быть такой занудной, — чуть поморщился Куон. — Вы сами поаккуратнее, особенно с чатом. Как я сказал Кёну, ее сотовый остался в рёкане, — Ошино подтвердил кивком. — Спасибо.

— Мы в любом случае будем помалкивать, — Рэй кивнула. — Даже если вы не успеете вернуться к началу учебы. И держите нас в курсе.

Кёко тихо выдохнула, когда друзья отключились, и глянула на Куона:

— Кажется, они на нас не обижены.

— За что? — недоверчиво хмыкнул он. — Думаю, они бы больше расстроились, если бы ты ничего не сделала.

— Ты про помолвку?

Парень кивнул, откладывая планшет, и поднялся:

— Вспомни, что они устроили, когда вскрылось про нас с тобой. А здесь не менее грандиозное событие.

— Оно было бы таким, если бы я осталась в рёкане, — она задумчиво теребила край водолазки и не могла отделаться от мысли — а что чувствовала Юи, когда услышала про ее побег? Сравнивала со своей историей?

— Ну, значит, я бы затмил его.

— А? — девушка удивленно подняла голову.

— Ну представь, что было бы, когда украл бы тебя оттуда, — Куон улыбнулся и протянул ей руку. — Идем гулять? Вот-вот стемнеет и будет шикарная иллюминация в центре.

— Украл?.. — она не отводила от него взгляда.

— А как иначе? Я не собираюсь тебя делить ни с кем, — он хмыкнул. — И вообще, что значит — отдать человека, которого любишь, кому-то другому? Может, кто-то и способен на подобное, но точно не я.

Невольно вспомнилась история, рассказанная дедушкой Джумамоти. Что было бы, если б и девушка сбежала, и брат дедушки не отдал любимую? Жили бы они в Японии? Или уехали бы в Америку вдвоем? Но наверняка были бы живы и не жалели о своем выборе.

Куон немного вопросительно приподнял брови, и Кёко вложила свою руку в его ладонь.

Они вместе. Пусть она и постоянно сомневается и тревожится о будущем — это не страшно, просто будет черпать уверенность и спокойствие из вот этих зеленых глаз, теплых пальцев и чуть лукавой полуулыбки. Они вместе все преодолеют.