Гарри Поттер и сила Раданы (гет)

Едва Гермиона почувствовала горячие руки любимого на своей спине, как все связные мысли из ее головы тут же вылетели. Очнулась она уже на постели, в одном белье, придавленная телом Драко, обнаженного по пояс. Куда подевались ее платье и его рубашка, осталось за кадром.

— Драко, я… — прошептала девушка, с трудом сохраняя рассудок под ласковыми руками парня, — еще ни разу…

— Я тоже… — ответил любимый, уткнувшись носом ей в бюстгальтер.

— А как же Пенси? — удивилась Гермиона.

— Никак, — просто ответил Драко, — но если ты против, я могу уйти спать в ванную.

— Нет, — улыбнулась девушка, проводя пальцами по его шелковым волосам, — в ванную мы пойдем вместе… позже…

Драко смущенно улыбнулся и прижался горячими губами к ее животу. Гермиона обвила его руками, пытаясь как можно крепче прижаться к любимому. Руки парня скользнули ей под спину, отыскивая застежку лифчика. Заметив, как неумело он пытается расстегнуть крючки, девушка поверила, что он делает это в первый раз. Она мягко отстранила его руки и расстегнула застежку сама. Бюстгальтер полетел на пол.

— Ты прекрасна… — прошептал парень, приподнимаясь на локтях и окидывая ее восхищенным взглядом.

Гермиона судорожно вздохнула и, обняв Драко за шею, притянула его к себе и приникла к его губам. Его пальцы ласково скользили по ее телу, исследуя каждый дюйм бархатной кожи, легкие, словно бабочки, поцелуи, порхали по ее шее, спускаясь все ниже. Девушка вздрогнула, почувствовав нежные губы, накрывшие ее грудь, и горячий мокрый язык, очертивший ее сосок, затвердевший под его ласками. Драко нежно втянул его ртом, исторгая из Гермионы сладостный стон, отпустил и потянулся ко второй груди. Девушка застонала, лаская одной рукой его спину, а другой нащупывая пряжку ремня на его брюках. Не отрываясь от ее груди, Драко поймал ее руку и, подтянув к своим губам, нежно поцеловал ее пальцы, одновременно расстегивая пряжку. Путаясь в брюках, парень кое-как стянул их и бросил на пол, а затем снова прильнул к Гермионе.

Его поцелуи, отдающиеся словно зарядом тока в каждой клеточке тела, настолько дурманили ее, что она сама с готовностью приподняла бедра, когда он потянул вниз ее трусики. Когда Драко осторожно вошел в нее, она испуганно сжалась, что было сил цепляясь за его плечи, в ожидании боли, но она так и не последовала. Парень почувствовал ее напряжение и замер, взглянув ей в глаза.

— Прости… Тебе больно? — прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо.

— Нет… — удивленно прошептала Гермиона, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям, — мне совсем не больно.

Драко улыбнулся и прижался к ней, одновременно продвигаясь глубже. Девушка застонала, обвивая его руками и двигаясь ему навстречу, ощущая, как ее захлестывает острая волна наслаждения. Услышав его тяжелое участившееся дыхание, прерывающееся сдавленными стонами, Гермиона поняла, что Драко уже на грани.

— Боже, Драко… Я больше не могу… — с трудом выдохнула она ему в ухо, стиснув его в объятиях так крепко, что едва не сломала ему ребра, и обхватила любимого ногами вокруг талии.

— Да… — охнул парень, задыхаясь в накрывающем его экстазе, с силой толкнулся в любимую, вжимаясь в нее бедрами, и со стоном содрогнулся в нахлынувшем цунами оргазма.

Гермиона протяжно застонала, выгнулась и забилась под ним, впившись ногтями в его спину. С минуту она вздрагивала, тяжело дыша, и, наконец, почувствовала, как Драко, слегка приподнявшись, лег рядом, запутавшись в пледе, выбившемся из пододеяльника.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей на ухо, всколыхнув теплым дыханием волосы, выпавшие из сложной прически.

Сердце девушки сжалось от счастья, и она смогла лишь кивнуть, прильнув к груди любимого и незаметно смахивая выступившие на глазах слезы радости. Драко нежно провел рукой по волосам Гермионы и, наклонившись к ее губам, нежно поцеловал.

— Кто-то что-то говорил насчет ванны, — хитро улыбнулся он и, поднявшись с кровати, подхватил ее на руки.

— Наверное, уже очень поздно, — проговорила Гермиона полчаса спустя, вытирая волосы полотенцем.

— А куда нам спешить? — улыбнулся Драко, придвигаясь к ней и обнимая за талию. — У нас вся жизнь впереди…

— В крайнем случае, выспимся завтра днем, — в том ему ответила Гермиона, бросая полотенце на спинку кровати и прижимаясь к парню.

— О подарочке-то я и позабыл, — спохватился Драко и опрокинул Гермиону на постель.

— Ты о чем? — напряглась девушка, заметив хитринку в глазах любимого.

— А вот о чем, — парень схватил с прикроватной тумбочки плошку с вареньем и, перевернув ее, вывалил содержимое на грудь Гермионы и размазал пятерней.

— Ты что делаешь? — ахнула девушка, обнаружив, что стала похожа на гигантский пончик.

— А вот что, — Драко отбросил вазочку в сторону и, наклонившись, провел языком по ее груди, слизывая варенье.

— А зачем мы тогда в ванную ходили? — простонала Гермиона, обхватывая его голову руками.

— Нам никто не мешает сходить туда еще раз, — невнятно промычал Драко, продолжая облизывать варенье, словно голодный весенний мишка.

— Логично, — улыбнулась девушка, и это было ее последней внятной мыслью на эту ночь.

Утром Гермиона проснулась первой. Полюбовавшись пару минут спящим Драко, она попыталась подняться и не смогла, обнаружив, что приклеилась к любимому. До второй ванны ночью дело как-то не дошло и остатки варенья намертво прилепили их друг к другу. Гермиона немного подергалась, пытаясь освободиться, и разбудила Драко.

— В чем дело? — удивился парень, с трудом отлепившись от Гермионы.

— Это все твое варенье, — пояснила девушка, заворачиваясь в простыню.

— Ну, положим, не мое, а Марьянино, — открестился Драко и подарил Гермионе страстный поцелуй.

— Теперь уж точно надо в ванную, — улыбнулась Гермиона и, взяв его за руку, потянула за собой.

Приняв душ, Драко и Гермиона вернулись в комнату и застыли, как замороженные: вся постель была густо перемазана вареньем.

— Вот черт! — в сердцах воскликнула девушка, оглядывая слипшиеся постельные принадлежности. — Нужно попытаться выйти отсюда как можно быстрее — меня могут хватиться в комнате, да и чистую постель найти не помешает.

— Подожди-ка, — Драко взял палочку и, подойдя к двери, указал на замок. — Алохомора!

Дверь скрипнула и отворилась. Парень удовлетворенно улыбнулся.

— Я так и думал, — он повернулся к Гермионе. — Ты иди в комнату, а с постелью я разберусь.

— Каким образом? — решила все же уточнить девушка, быстро натягивая помятое платье.

— Позову Кикимера, — Драко ласково поцеловал Гермиону и она скользнула за дверь.

В комнате девушек еще все спали, только Джинни, сидя в постели, с удовольствием разглядывала в зеркальце свои уши, отягощенные симпатичными сережками в виде перламутровых розочек.

— Грег подарил, — похвасталась она Гермионе и снова уткнулась в зеркало. — А ты где была?

— У Марьяны, — абсолютно честно ответила девушка, стягивая праздничное платье и переодеваясь в домашнюю одежду.

— Ясно, — Джинни не усмотрела в этом ничего странного. — Мама еще спит, так что завтрака пока нет.

— Пойду выпью кофе, — сказала Гермиона и ушла, оставив Джинни любоваться подарком.

Спустившись по лестнице, Гермиона заглянула в гостиную. На диване кучей лежали плед и подушка, в которых девушка с удивлением узнала свои, но подруга отсутствовала. Пожав плечами, Гермиона отправилась на кухню и обнаружила там Марьяну, заснувшую прямо за столом. Ощутив укол совести, девушка подошла к подруге и легонько потрясла ее за плечо.

— Что такое? — подскочила Марьяна и, потерев глаза, уставилась на подругу. — А, это ты…

— Ты почему спишь на кухне? — удивилась Гермиона. — У тебя же в гостиной постелено.

— Случайно заснула, — призналась девушка, с трудом разгибаясь. — О-о-о, моя спина…

— Мы сегодня с легкостью открыли заклинившую дверь, — Гермиона хитро посмотрела на подругу. — Ты не знаешь, в чем дело?

— Я ее заколдовала только до утра, — пробормотала еще не до конца проснувшаяся Марьяна и тут же спохватилась. — Ой, то есть она, наверное, заклинилась…

— Да ладно тебе! — с улыбкой оборвала ее Гермиона. — Я все прекрасно поняла. Спасибо…

— Пожалуйста, — кивнула Марьяна, немного сконфузившись оттого, что ее так быстро рассекретили. — Я так поняла, что ты вроде как не против… Ну, а если бы это было не так, то Драко достаточно хорошо воспитан, чтобы не наброситься на тебя против твоей воли.

— Да, верно, — ответила Гермиона, с благодарностью глядя на Марьяну.

— Ну, и как все прошло? — поинтересовалась девушка, поднимаясь со стула и подходя к плите.

— Просто чудесно, — смутилась, но все же ответила Гермиона. — Ты знаешь, мне даже почему-то совсем не было больно. Очень странно…

— Ничего странного, — возразила Марьяна, гремя чайником. — Мне было, и потому я решила, что ты без этой боли вполне обойдешься.

— Так это ты? — разинула рот Гермиона. — Я должна была догадаться…

— Но ты ведь не против? — спросила Марьяна, грохнув чайник на плиту и включая огонь.

— Нет, конечно, — улыбнулась девушка и, подойдя к подруге, обняла ее, — мне так с тобой повезло.

— А мне — со всеми вами, — кивнула Марьяна и полезла в шкафчик за чашками. — А где твой герой?

— Меняет постель, — сообщила Гермиона, вынимая из холодильника масло и джем.

— Чего-о-о?!! — чашка, украшенная премиленькими цветочками, выпала из пальцев Марьяны и, жалобно дзинькнув, развалилась на куски. — Что это на него нашло?

— Ну, понимаешь… Мы ее слегка испачкали, — смущенно призналась Гермиона.

— Понимаю, — ответила Марьяна, вынимая из шкафа вторую чашку, — у нас с Сириусом тоже так было в первый раз. То есть, в единственный…

— Да нет, — Гермиона густо покраснела, — мы ее испачкали вареньем.

— Чем?!! — Марьяна угробила вторую чашку. — Вот это я понимаю — сладкий мальчик!

— Ты о чем вообще подумала?!! — вскричала Гермиона, сравнявшись цветом со свеклой. — Это то варенье, что ты оставила для нас!

— Какое варенье? — Марьяна посмотрела на подругу с таким ужасом, словно у той на голове зацвели одуванчики. — Я не варенье вовсе имела в виду!

— А что же? — испуганно спросила девушка.

— Это варенье у меня уже черт знает сколько там стоит! — воскликнула Марьяна. — За пару дней до бойни в Малфой-меноре мне не спалось, и я решила выпить чаю. А ты знаешь, что стоит кому-то появиться на кухне в неурочный час, как туда тут же является миссис Уизли и начинает потчевать. Я не была настроена на незапланированный ужин, вот и принесла чашку с чаем и блюдце с джемом к себе в комнату. Чашку утром вернула на кухню, а блюдце поставила в тумбочку и забыла.

— О чем тогда ты говорила? — удивилась Гермиона.

— Если бы вы копнули чуть глубже, то нашли бы бутылку вина и два бокала — я припасла их для романтического вечера с Сириусом, — пояснила Марьяна и, упав на стул, громко захохотала.

— Очень смешно, — фыркнула Гермиона, тоже начиная смеяться.

— А я уж было подумала, как тебе повезло с Драко, — задыхаясь от смеха, простонала Марьяна, вытирая выступившие слезы, — варенье лезет из всех ще…

— Перестань!!! — крикнула Гермиона, трясясь от хохота, и запустила в подругу кухонным полотенцем.

Марьяна схватила полотенце и утерла текущие по щекам слезы. Эстафету веселья неожиданно подхватил закипающий чайник, разудало засвистев, словно Соловей-разбойник.

— Давай пить чай, — с трудом успокоившись, предложила Гермиона.

— Не забыть бы попросить Драко дать Сириусу пару уроков, — усмехнулась Марьяна, поднимаясь со стула, и принялась наливать кипяток в заварочный чайник.

— Еще бы, — поддакнула Гермиона, взмахом палочки восстанавливая разбитые Марьяной чашки, — такая изобретательность пропадает.

Не успели девушки пригубить чай, как в кухню, пошатываясь, вошел Снейп, держащий на руках не в пример бодрую Пенелопу — заспанный, с взъерошенными волосами, в теплом халате излюбленных мрачных оттенков и с не менее мрачной физиономией. Малышка, весело агукая, подпрыгивала у него на руках.

Хмуро кивнув девушкам в ответ на приветствие, профессор распахнул дверцу холодильника, ввалился в него по пояс и, пошуршав там, вылез обратно, сжимая в руке бутылку молока, словно гранату. Со стуком поставив ее на стол, он вынул из кармана палочку, наложил на бутылку Согревающие чары и, со стоном привалившись к столу, закрыл глаза.

— Не желаете чаю, профессор? — учтиво предложила Марьяна.

— Желаю, — буркнул зельевар, не открывая глаз, — с вареньем.

— Еще один сладкий мальчик, — шепнула Гермиона, наклонившись к Марьяне, и та, хихикнув, тут же встала и пошла к чайнику, чтобы профессор, приди ему в голову не вовремя открыть глаза, не заметил улыбку.

«Сообразив на троих», Марьяна вернулась за стол и поставила чашку перед Снейпом, успевшим занять сидячее положение. Профессор то и дело засыпал, отчего бутылочка с нагретым молоком опускалась, но тут же снова пробуждался от сердитых воплей Пенелопы, лишенной утренней кормежки. В разгар душераздирающей трапезы явилась миссис Уизли и принялась готовить завтрак на всю компанию, кроме Хагрида и Дамблдора, отчаливших после ужина в Хогвартс. Гермиона вызвалась ей помогать, а Марьяна пошла в свою комнату принять душ. С трудом высвободившись из объятий соскучившегося за ночь Сириуса и признав за ним право на утренний поцелуй, девушка добралась, наконец, до своей комнаты.

Войдя в спальню, Марьяна присела на кровать, благоухающую свежим бельем, застеленным благодарным Драко, и дотянувшись до тумбочки, вынула из верхнего ящика фотографию мамы. С этим фото девушка не расставалась никогда, даже дома носила его в кармашке домашнего костюмчика, вынимая только на время стирки, и потому оно оказалось с ней на Гриммо, когда ее перенесли сюда Драко и Гермиона. Снимок был разорван пополам. На той половине, что осталась у Марьяны, была изображена молодая счастливая мама, стоящая на фоне деревьев и радостно улыбающаяся в объектив. Правая рука была вытянута в сторону, что позволяло угадывать рядом с ней другого человека, которого Наталья, очевидно, держала за руку.

Все шесть лет, что Марьяна смотрела на эту фотографию, она была уверена, что рядом с мамой был отец — вряд ли Наталья оторвала бы изображение дочери. Но только на этом снимке мать была по-настоящему счастлива, потому он и запал Марьяне в душу — единственный из сотни других. Глядя на него одинокими долгими вечерами, девушка думала о том, что отдала бы полжизни, лишь бы увидеть вторую половину снимка.

— Видишь, мамочка, я не ошиблась, — с трудом сдерживая слезы, прошептала Марьяна, думая о Сириусе.

Посидев так еще пару минут, девушка поднялась и направилась в ванную. Переодеваясь в чистую одежду, девушка, не зная почему, положила снимок в карман и пошла вниз, мечтая о спокойном завтраке.

Но ее мечтам не суждено было сбыться. Как сказал накануне Сириус, в этом доме покой никому не грозил — из кухни неслись возбужденные вопли, и Марьяна невольно ускорила шаг.

— Она улыбнулась!!! Она мне улыбнулась!!! — вопил всклокоченный Люциус, гарцуя по кухне, точно шимпанзе, севший задом на пчелу.

Вид у него был совершенно безумный, и Марьяна не без причины подумала, что для того, чтобы привести аристократа в столь неестественное для него состояние, ему должна была улыбнуться, ни больше, ни меньше, кастрюля с овсянкой или новая метла Рона — судя по восторженным эпитетам, которыми ее награждал парень, та вполне могла быть одушевленной.

— В чем дело, мистер Малфой? — осторожно спросила девушка, отскочив в сторону из риска быть растоптанной бурно радующимся Люциусом.

— Мариона мне улыбнулась! — светясь от счастья, поделился радостью папаша и склонился над дочкой, лежащей на руках Нарциссы. — Ну-ка, кто улыбнулся папочке?

Кроха внимательно посмотрела на Люциуса и счастливо улыбнулась беззубым ротиком. Миссис Уизли и Нарцисса принялись умиляться, а Гермиона, подкравшись к Марьяне, тихонько толкнула ее в бок и кивнула в сторону Снейпа. Марьяна повернулась и увидела Пенелопу, словно понявшую слова Люциуса — девочка радостно скакала на коленях зельевара и заливалась счастливым смехом. Но еще удивительнее было то, что профессор выглядел почти таким же счастливым, как Малфой. Да уж, чудные дела творятся в Датском королевстве…

Не без труда угомонившись, вся компания уселась завтракать. Рон и близнецы, оживленно переговариваясь, изъявили желание немедленно после завтрака опробовать новые метлы. Слизеринцы, включая Драко, сиявшего, точно начищенный самовар, горячо поддержали это предложение. Чрезвычайно гордый собой Люциус держал на руках дочку, то и дело радующую отца улыбкой, и наотрез отказывался отдать ее Нарциссе на время завтрака. Пришлось миссис Малфой кормить мужа с ложечки. Взглянув на Нарциссу, запихивающую Люциусу в рот ложки омлета, Марьяна вспомнила о голодных пленниках и ускорила процесс поглощения пищи.

Гарри отвлек внимание Рона и, судя по всему, завел с ним о чем-то разговор. Рон удивленно посмотрел на друга, хлопая глазами, и Гарри, махнув рукой, отстал. Грег, незаметно подсунув Джинни на тарелку свое пирожное, попросил ее играть в квиддич с ним в команде. Девушка радостно согласилась, что было расценено Фредом, как предательство.

Гермиона и Тонкс о чем-то тихо шушукались, смеясь в полголоса. Джонни, проглотив омлет и какао, умчался в комнату к своей новой железной дороге. Марьяна, быстро покончив с завтраком, нагрузилась большим подносом и направилась в подвал. Сивый, хмурый, как осеннее солнышко, сидел на матрасе, читая какую-то книгу.

— Доброе утро, — не слишком любезно поздоровалась Марьяна, памятуя о вчерашнем инциденте, и поставила перед оборотнем тарелку с омлетом и кофе.

Сивый, тяжело вздохнув, кивнул, отложил книгу и принялся за еду. Марьяна выпрямилась и направилась к Беллатрисе.

Мадам Лестрейндж сидела в постели, внимательно читая письмо, которое вернула ей Марьяна. Выглядела Пожирательница гораздо лучше — глаза сияли, а на щеках играл легкий румянец. Заметив девушку, Белла быстро свернула письмо и сунула за пазуху.

— Доброе утро, — гораздо сердечнее, чем Сивого, поприветствовала женщину Марьяна, ставя перед ней поднос.

— Добрее некуда, — бормотнула Беллатриса, но в ее голосе уже не слышалось откровенной вражды.

— Как ваше самочувствие, мадам Лест… Беллатриса? — в последний момент спохватилась Марьяна — злить женщину в ее планы не входило.

— Ребра уже не болят, — мирно ответила Белла, осторожно ощупывая грудину, — а вот ноги — просто кошмар…

— Принести вам Обезболивающее? — спросила девушка, подвигая ей тарелку.

Беллатриса кивнула и Марьяна, поднявшись, направилась в лабораторию. Вернувшись с пузырьком, девушка увидела, как Белла с аппетитом поедает завтрак — руки слушались ее гораздо лучше. Открыв флакон с зельем, Марьяна протянула его женщине. Заметив гримасу отвращения, появившуюся на лице Беллатрисы после употребления лекарства, девушка улыбнулась, почувствовав в ней родственную душу.

— Рада, что вам лучше, Беллатриса, — сказала Марьяна, забирая пустой поднос. — Вам больше ничего не нужно?

Белла молча покачала головой и девушка направилась к выходу, по дороге притормозив возле Сивого, снова уткнувшегося в книгу. Присев возле оборотня, девушка начала собирать пустую посуду.

— Что произошло вчера? — не выдержав, спросила она. — Что, по-вашему, украл Сириус?

— Неважно, — буркнул Сивый, не поднимая глаз, — но у него есть вещь, которая у него быть не должна.

— А у кого должна? — продолжала допрос Марьяна.

— Не твое дело! Отстань! — весьма недружелюбно рявкнул Фенрир и, отбросив книжку, завалился на матрас и укрылся с головой одеялом.

— Может и не мое, но если еще раз нападете на Сириуса, я превращу вас в фарш для котлет, — ровным холодным голосом заявила девушка и понесла посуду на кухню.

Оказав помощь миссис Уизли и Тонкс в уборке со стола, Марьяна направилась в свою комнату с твердым намерением вздремнуть. Проспав всю ночь согнувшись за столом, девушка чувствовала, что у нее ломит все тело, и решила, что пара часов нормального сна хотя бы частично решит проблему. Повалившись в постель, Марьяна и впрямь задремала, но была разбужена через полчаса громкими голосами с ноткой истерики, доносившимися из кухни.

Недоумевая, что случилось на этот раз в их персональном дурдоме, девушка сползла с кровати, всунула ноги в тапки и пошла вниз.

Члены Ордена толпились в кухне, окружая испуганного Драко, что-то втолковывающего друзьям. Гермиона утешительно гладила его по руке, на лице читалось волнение.

— Кто кому улыбнулся на этот раз? — пошатываясь, спросила Марьяна и потянулась к кофейнику.

— Джонни пропал, — хмуро ответил Драко, и по его лицу Марьяна поняла, что случилось и впрямь что-то серьезное.

— Как пропал? Куда он мог деться? — удивилась девушка, испуганно оглядывая присутствующих.

— Не знаю, — прошептал Драко, лицо его побледнело. — Он сказал, что идет в гостиную. После завтрака я пошел туда, но его там не было. Я обыскал весь дом, даже на улицу выходил — мальчика нигде нет.

— Что опять случилось? — в кухню бодрым шагом вошел Снейп.

На руках зельевара мирно чмокала пустышкой Пенелопа, следом, точно шлейф за вдовствующей королевой, вцепившись когтями в мантию, ехал на пузе безымянный ведьмовской кот. В целом профессор очень напоминал иллюстрацию к телепередаче «Ребята и зверята».

— В чем дело? — продолжая допытываться, Снейп остановился и, приподняв подол мантии, отчего котенок повис в воздухе, хорошенько встряхнул.

Звереныш шмякнулся на пол и зашипел, сердито нахлестывая себя хвостом по бокам. Громко галдя, все принялись торопливо вводить зельевара в курс дела. Профессор начал высказывать различные предположения, но они тут же отметались Драко.

— А чердак осмотрели? — спросил Снейп, повернувшись к парню.

— Там лестница поднята, он туда не заберется, — возразил Драко.

— Ты просто плохо знаешь детей, — ответил зельевар, и Пенелопа оглушительным криком ему в ухо подтвердила, что уж профессор-то знает детей достаточно хорошо.

Снейп повернулся и пошел прочь из кухни. Котенок, сверкая глазами, припал на передние лапы, повертел задом и, сделав гигантский кенгуриный скачок, вонзил когти в край мантии профессора и поехал за ним. Члены Ордена тоже гуськом пустились следом.

Лестница чердака была по-прежнему поднята, но Драко не поленился опустить ее, забраться наверх и хорошенько поискать мальчика. Впрочем, поиски успехом не увенчались.

Испуганный пуще прежнего, Драко спустился с чердака и молча пошел вниз, за ним караваном потянулись остальные, на ходу высказывая различные теории исчезновения мальчика, одна невероятнее другой.

— Я схожу в подвал, узнаю, не нужно ли чего Беллатрисе, — проговорила Марьяна, отделяясь от компании.

— Подвал! — подскочил Снейп. — Подвал осмотрели?

— Что ему там делать? Там же Сивый, он его боится до смерти, — неуверенно проговорил Драко.

Но тут, словно в подтверждение теории зельевара, до членов Ордена донесся пронзительный визг, идущий, без сомнения, из подвала.

— Джонни… — Драко пошатнулся и вихрем помчался вниз, перепрыгивая по три ступеньки за раз, за ним побежали остальные, вынимая на ходу палочки.

Марьяне удалось ворваться в подвал следом за Драко. Сивый спокойно сидел на своем матрасе, читая книгу, и даже подскочил от неожиданности, когда на него разом наставили двадцать палочек.

— Я его не трогал! — сердито закричал Фенрир и ткнул пальцем в сторону кровати Беллы. — Это она!

Марьяна метнулась к Белле, но, не добежав пару метров, застыла на месте. Джонни сидел на кровати Беллатрисы, но не с края, а у стены, поджав под себя пятки, чтобы не задеть искалеченную ногу женщины. Одной рукой Пожирательница крепко прижимала к себе ребенка, в другой сверкали острые ножницы. Беллатриса ехидно ухмыльнулась.

— Тетя, отпусти его… — побелев, одними губами прошептал Драко, опуская палочку.

— Отпусти его, Белла! — железным тоном приказал Люциус, напротив, направляя свою палочку в лицо женщины.

— Не дури, Беллатриса, тебе некуда бежать, — своим привычным успокаивающим тоном сказал Люпин, — брось ножницы…

— А я и не собиралась бежать, — с усмешкой ответила Белла.

— Нет, тетя Белла, не надо! — внезапно закричал Джонни и умоляюще поглядел на Беллатрису.