Зеркальные миры — 1. Перерождение (джен)

Мари распахнула глаза и попыталась сесть, но мышцы задеревенели. Сердце дико колотилось, и ни звука из себя выдавить не выходило. Тёмный силуэт, отделившись от стены, двинулся в её сторону так плавно, будто не касался пола.

Ужас парализовал тело. Мари отчётливо видела высокую фигуру, стоящую у кровати, и не могла точно рассмотреть, кто это был. Детали ускользали, стекая водой к исполинским корням деревьев. Мужчина медленно опустился, присаживаясь на постель у её ног. Он безмолвно разглядывал Мари, которая не в силах была не то что пошевелиться, а даже и просто зажмуриться.

Мужчина поднял ладонь, откидывая длинные волосы за плечо. Тонкие пальцы, узкие запястья — рука его в темноте походила на бледного паука. Мари захрипела, узнавая гостя. Тот едва заметно усмехнулся и тяжело вздохнул.

Мне жаль.

Мари проснулась от того, что кто-то несильно, но довольно ощутимо хлопал её по щекам.

— Вставай, вставай, вставай! — нараспев протянул смутно знакомый голос прямо над ухом.

— Нэй… ну, ещё чуть-чуть.

Она сонно обняла сбившееся за ночь тонкое одеяло. Вместо ответа послышался звонкий смех откуда-то со стороны.

— Эй, это не я!

Мари встрепенулась, подскакивая на кровати, и мгновенно распахнула глаза. Леон, нависший над ней, чудом успел отшатнуться.

— Леон! Что ты тут?..

— Пришёл разбудить тебя, дорогая. — Он лучезарно улыбнулся, ничуть не смутившись. — Не мог дождаться!

Мари перевела взгляд на Нэй, которая только руками развела.

— И не кривись так! Твоему везению ещё позавидовать возможно, между прочим! За мной дражайший Грэх послал перед рассветом. — Леон картинно вздохнул, но воодушевление так и сквозило в каждом жесте. — Так и чего же мы лежать продолжаем, дорогая? Идём-идём!

Мари непонимающе заморгала, подтягивая одеяло выше. Леон выглядел диковато и непривычно. Волосы, обычно лежащие в безукоризненном порядке, местами топорщились и падали на лицо, а глаза блестели нездоровым энтузиазмом. Она пыталась кивать на всю болтовню, но смысл не доходил. На душе лежала многотонная тяжесть.

— Идём… — Мысли крутились далеко отсюда. — А куда?

Леон всплеснул руками, возмущённо оглядываясь через плечо: он успел отойти к выходу из комнаты.

— Как это куда? Я же тебе всё только что рассказал, милая. К Грэху мы. К Грэ-ху. — Он закатил глаза. — Мечи твои готовы, вот что.

Мари подскочила с места и кинулась за Леоном, забыв в каком виде пребывала. Благо, Нэй её вовремя остановила. Указала со смехом на свёрнутую в нише одежду, избавляя от участи знакомиться с неведомым Грэхом в одной сорочке.

Спустя ещё пару минут, Мари, наконец, села на пороге, нащупывая ногой первый нарост-ступеньку. Внизу поторапливал взглядом Леон, рост которого вообще позволял не пользоваться дополнительной лестницей, ведущей в комнату. Мари повернулась спиной, спуская вторую ногу. Злосчастная ступенька куда-то пропала и никак не хотела нащупываться.

Вероятно, пришлось бы долго так болтаться, судорожно вцепившись в стену и пытаясь найти ещё одну точку опоры, но длинные пальцы обхватили за талию, чуть приподняв. Леон встряхнул Мари, заставляя разжать мёртвую хватку, и ноги уже в следующее мгновение ощутили ровную деревянную поверхность.

— Ты собиралась всё утро там провисеть, дорогая? — на удивлённый взгляд Леон развёл руками, не заметив в собственных действиях ничего необычного.

— С-спасибо. — Мари замялась и посмотрела наверх: Нэй, выглянувшая из комнаты, тихонько смеялась, закрывая рот ладошкой.

Стоило их взглядам встретиться, как та замахала руками.

— Идите-идите! Грэх не очень-то любит ждать.

— Совершенно верно! — Леон попытался легонько подтолкнуть Мари в спину, отчего та едва не ухнула вниз по круговой лестнице. — Поверь, милая моя, тебе не захочется даже разок в жизни попасть на плохое настроение Грэха.

Нэй, спустившись на уровень к друзьям и подлетев ближе, подтвердила громким шёпотом:

— Уж Леон точно знает, о чём говорит… Он самый «удачливый» в этом смысле.

— Я вообще-то всё ещё рядом с вами, Нэй! — Поймав фею за шкирку, Леон оттянул её назад и первым двинулся к лестнице. — И я никому бы не пожелал подобной удачи… даже тебе, дорогая!

Нэй оставила их на полпути. Пожелав удачи в общении с кузнецом, она улетела по своим делам, на прощание ещё больше взъерошив волосы Леона в качестве маленькой мести. Тот пакости не заметил. Увлечённо что-то продолжал рассказывать Мари, не обращая внимания ни на уход Нэй, ни на то, что его практически не слушали.

Они шли довольно долго. Мари никогда ещё не была в этой части поселения, а потому старалась запомнить дорогу, в один момент позабыв о тревожных снах и мыслях. Лес постепенно редел. Тёмно-зелёная, сочная растительность сменялась жёсткой травой, сухой землёй и камнями. Серые острые булыжники попадались под ногами всё чаще, пока Леон не вывел Мари к почти отвесной скале. Та будто очерчивала границу, отделяя владения фей от жилища угрюмого мастера.

— Что ж… добро пожаловать, — Леон понизил голос и, поманив за собой, проскользнул в широкую щель в скале.

По спине пробежал холодок. Мари пришлось собраться с силами, чтобы заставить себя шагнуть вперёд. Неровный камень у входа испещряли сколы, грозившие оставить порезы при неосторожности. Коридор был узок и дважды круто изгибался. Длинные борозды тянулись на разных высотах: сглаженные временем и совсем свежие, плавные и изломанные. Мари сухо сглотнула. В какой-то момент перед лицом возникла волна жара — температура внутри была куда выше, чем снаружи.

— Грэх! К тебе гости!

Леон застыл в проходе, не решаясь идти дальше. Мари запнулась и выглянула из-за его спины. Коридор расширялся, превращаясь в небольшую пещеру — по всей видимости, гостиную. Камин, каменный диван, накрытый шкурами, и простой деревянный стол — вот и всё убранство. На противоположной стороне из-под массивной двери пробивался яркий неровный свет. Из-за неё же доносились приглушённые звуки: словно огромное чудовище ворчало и отфыркивалось одновременно.

Вдруг всё стихло. Только громыхнуло что-то металлическое напоследок, и дверь медленно отворилась. Мари вытянула шею, пытаясь разглядеть хоть что-то, но в проёме так никто и не появился.

— Грэх?

Громыхнуло ещё раз — гости синхронно подпрыгнули. Звук из-за открытой двери получился гораздо громче.

— Я слышал и с первого раза… Леон, — в звучном басе без труда угадывалось раздражение.

Услышав своё имя, произнесённое таким тоном, будто являлось особо извращённым ругательством, альв поджал губы и вытолкнул Мари перед собой.

— Удачи, милая, — Леон склонился к самому её уху, сбиваясь на торопливый шёпот. — Меня он видеть явно не рад…

Пол прочертила длинная тень. Мари подобралась, готовясь к появлению оружейника, но Грэх навстречу не вышел. Она оглянулась в поисках поддержки или хотя бы указаний к дальнейшим действиям; вот только Леон исчез, предоставив её самой себе. Мысленно кляня того за ребяческое поведение, Мари несмело ступила в гостиную.

— Доброе… утро?

Она обогнула диван, по наитию двигаясь так бесшумно, как только могла… и повторно подскочила на месте, когда из-за двери донеслось ворчливое:

— Да входи, входи уже. Чего крадёшься там?

— П-простите! — Мари опасливо метнулась к стене.

Глубоко вздохнув в попытке унять бешено колотящееся сердце, она заглянула в следующую комнату. Это помещение было освещено гораздо лучше. Сваленные кучами конструкции лежали не только на тянущихся вдоль стен металлических и каменных полках, но и кое-где прямо на полу. Придавали пещере сходство не то со складом, не то с кладовой.

Сам хозяин беспорядка обнаружился у противоположной стены.

На первый взгляд Грэх не производил впечатление сноба или грубияна, каким его описывал Леон. Сидящий на табурете у рабочего стола крепкий мужчина казался усталым мастером, которому никак не позволяли уйти на покой. Выбивались из образа лишь чёрные глубоко посаженные глаза, которые цепко следили за Мари. Словно хозяин в любую секунду ждал нападения, а не гостей.

— Подходи, девочка. Не дело — мяться на пороге. — Грэх мотнул головой и, стянув плотные перчатки, доходящие чуть выше локтей, кинул на стол.

Мари медленно приблизилась, изо всех сил стараясь ничего не задеть и не свалить по пути, что было довольно нелегко. И как только Грэх перемещался по собственному жилищу? Тот, наблюдая за манёврами, усмехнулся. Видимо, редко кто уважал его беспорядок настолько, что боялся потревожить хрупкие конструкции. Мари подумалось, что, возможно, Леон, который жаловался по пути сюда, выводил мастера из себя вовсе не бесконечной болтовнёй. По крайней мере, не только.

Грэх отрывисто кивнул в сторону стоящего неподалёку второго стула и поскрёб густую тёмную бороду. Мари опустилась на краешек. С такого расстояния можно было подробнее рассмотреть кузнеца. Она отметила жёсткие кудрявые волосы, стянутые в неопрятный пучок на макушке, и грубые руки, на которых живого места не было от шрамов и покрытых корочками болячек.

— Ну, рассказывай. — Грэх тяжело облокотился на колено. — Кто тебе в голову вбил этот образ?

— «Образ»?

— Мечи! — Он ещё больше подался вперёд, жадно вглядываясь в лицо. Пытался разглядеть что-то, понятное ему одному. — Ты же видела их где-то, верно? Раз нарисовала… с такой точностью.

Мари нервно сглотнула. Она не была уверена, что её сны являлись нормой даже для магических миров. Молчание затягивалось.

— Не хочешь отвечать, да? — Грэх прищурился и коротко хмыкнул, а затем изменился в лице. Взгляд его смягчился. — И правильно. Никому нельзя верить в наше время. Особенно в подобном месте.

Он поднялся и вытянул из-за ближайшего стеллажа длинный свёрток, обёрнутый плотной тканью. Одной рукой развязал плетёный шнурок. Мари рвано вздохнула, и в носу защипало. От вида простых ножен свернулось внутри колючим тёплым ёжиком предвкушение. Руки качнуло вниз под их тяжестью.

Приятно и знакомо.

— Не тяжеловато для человека? — Грэх внимательно подмечал каждое действие.

Мари не ответила. Один клинок послушно лёг на колени, второй она перехватила поудобнее и потянула за рукоять — та из-за отсутствия гарды практически сливалась с ножнами. Меч вышел легко и плавно, Мари засмотрелась на зеркально отполированное, чуть изогнутое лезвие. В точности такое, какое видела уже не раз.

— Спасибо.

Грэх покачал головой.

— Осторожнее с ними. Конечности отхватят без особых усилий.

Мари не сразу сообразила, о чём велась речь — слишком будничным был тон. Когда она вскинула взгляд, Грэх едва заметно улыбнулся и понизил голос:

— Я туда руны кое-какие вбил. И, мой тебе совет, особо об этом не болтай, девочка… Считай — небольшой подарок от товарища по камере.

* * *

— Раз-два! Раз-два!

Леон, стоящий в тени деревьев, не выглядел уставшим ни на малость. Он словно подпитывался страданиями ученицы, безукоризненно продолжая задавать тон тренировке. С Мари градом тёк пот, тренировочная одежда была насквозь мокрой — хоть выжимай.

— Леон, — она уже не пыталась скрыть позорный скулёж, — у меня руки отваливаются…

Тот насмешливо вскинул одну бровь, но счёт наконец-то прервал.

— При таком исходе всегда можно обратиться к целительницам, дорогая. Да и не стоит забывать о нашей милой травнице, которая весьма изобретательна по части снадобий… Так что не стоит беспокойства. Лучше давай ещё разок!

Его голос настолько прочно засел в голове, что, казалось, Мари будет всю оставшуюся жизнь преследовать методичное: «Раз-два, раз…» Она не единожды за последние несколько дней успела пожалеть, что вообще напросилась на дополнительные тренировки с Леоном, который вроде был только рад помочь по дружбе…

После начала занятия стало понятно — пощады не будет.

Мари тяжело опёрлась на металлические штыри, которые были выданы Леоном вместо нормального оружия на время первых тренировок. «Для повышения выносливости», как он выразился. Весили эти железки раза в два больше, чем изготовленные Грэхом мечи, да и удобной рукоятью, ожидаемо, не обладали. Ладони Мари в несколько слоёв покрывали бинты — их с видом заправского фокусника откуда-то вытаскивал Леон, — которые скрывали содранную кожу и поддерживали запястья. Коленки тряслись от немыслимой нагрузки, и даже дышать было физически больно.

Леон придирчиво оглядел её с головы до ног.

— Ладно-ладно. Падай на перерыв, дорогая. Мы же не хотим угробить тебя вот так сразу, да?

Красноречивый взгляд, брошенный в его сторону, был проигнорирован. Мари растянулась прямо на траве, свалившись где стояла. Ей уже было всё равно, что там придумал себе Леон: с места она двигаться в ближайшее время не планировала. Пальцы не разгибались, а штыри намертво врезались в плоть.

— Как ощущения? — Леон уселся рядом, подогнув ноги.

Мари не ответила. Она прокручивала в голове, как будет избавляться от утяжелителей, чтобы подняться к себе в комнату. Хотя заночевать прямо на этом самом месте казалось с каждой секундой всё более притягательной идеей.

Онемевшие руки вдруг ощутили тепло. Чужие пальцы аккуратно и настойчиво разжимали мёртвую хватку. Сил на удивление не осталось: Леон явно знал своё дело — и через пару секунд витые железки упали на землю. Мари промычала что-то благодарное, прикрывая глаза.

— Ого! А это что такое?

Резко оживившийся Леон, подцепив двумя пальцами цепочку, полностью вытянул кулон из-под безрукавки. Мари не успела заметить, когда тот настолько сместился, что стал заметен. Рука запоздало метнулась к груди; внутри всё похолодело. Леон поражённо вздохнул:

— Мари?.. Откуда у тебя эта вещица?

Она со свистом втянула воздух. Кожу противно закололо, а по позвоночнику пробежалась ледяная волна.

— Эт-то… подарок.

— «Подарок»? — Леон смотрел на танцующее внутри кристалла пламя и, перекатывая его в ладони, хмурился. — От кого?

На этот раз пауза длилась ощутимо дольше.

— От друга... — Жгучее желание оправдаться и покаяться промелькнуло вспышкой, и в ту же секунду сменилось раздражением. — Что-то не так, Леон? Это же просто безделушка! Наверняка, в этих ваших магических мирах и не такое встречается.

— Да… возможно, — Леон уставился взглядом в пустоту, но спустя мгновение встрепенулся. — О-о-о… да ты же, верно, совсем ничего не знаешь! Прости, милая, я не должен был вот так допрашивать тебя. Но как я удивился! Да и немногие сейчас вспомнят столь давнюю историю. — Он виновато улыбнулся. — Когда-то, очень-очень давно такие безделицы действительно были распространены, хотя и считались некими…

Он замялся, подбирая подходящее слово.

— Ох! В общем, это считалось чем-то вроде оккультного оберега. — Леон довольно закивал, радуясь деликатному определению, которое отыскалось в памяти. — Пламя ифрита, заключённое в кристалле, отталкивающем любую магию. Считалось даже, что различные цвета по-разному влияют на своих носителей, но на самом деле, это совершенно ничего не значит. Пыль в глаза, да и только! Когда низших демонов позагоняли на задворки второго отражения, торговля такими оберегами быстро сошла на нет, — он пожал плечами. — Хотя всегда считалось, что ифриты обладают только тёплыми цветами пламени. Да и сам я, признаться…

Мари с трудом приподнялась.

— И откуда тогда взялось чёрное?

Леон закрыл один глаз и поднёс кулон ко второму в попытках отыскать нечто скрытое, что помогло бы разгадать его тайну.

— М-м-м… быть может, какой умелец и смог изменить цвет пламени в процессе работы. Трудность, правда, заключается именно в том, что кристалл полностью отталкивает любую магию и только чистая стихия может с ним сладить. Оттого и промышляли ими низшие стихийные демоны, выменивая на разности всякие. Не пойму я, зачем кому-то затрагивать подобные разделы магии из-за безделицы… Если только продать подороже. — Он покачал головой. — В любом случае, скрывать столь противоречивое украшение под одеждой — абсолютно правильное решение, моя дорогая! Пусть о его истинной сути сейчас и помнят совсем немногие, предрассудки всё ещё довольно сильны. А низших демонов и по сей день никто не любит. Даже их собратья.

— Почему?

— «Почему»? Да ты должно быть шутишь, милая! — Леон отшатнулся и поджал губы. — Они же совершенно не… Дикари, одним словом! Я бы вообще избавился от подобного дара так скоро, как только возможно.

Мари протянула ладонь, и он осторожно опустил в неё кристалл.

— А больше никто не мог сделать что-то подобное? Более… разумное существо.

— «Более разумное»? — Леон вновь задумался и передёрнул плечами, словно вспомнил нечто важное. — Не лучший я рассказчик, конечно, таких вот…

Он попытался встать и закончить этот разговор, но запнулся на полуслове, поймав взгляд Мари.

— Послушай, дорогая. — Леон тяжело, так непохоже на себя, вздохнул. — Зеркальные миры таят множество тайн и чудес. И кто бы ни подарил тебе эту вещь, думаю, он сможет рассказать куда больше, чем простой учитель вроде меня.

— Но ты ведь уже начал, Леон, — Мари вцепилась в его руку как в спасательный круг.

— Не все секреты одинаково полезны для расширения кругозора, моя милая. — Он предупреждающе сощурился, но высвобождаться из хватки не спешил.

Повисла тишина. Только ветер шелестел травой и листьями.

— Тогда… Как ты попал в поселение?

— О, а это слишком долгая и скучная история. Я расскажу тебе как-нибудь в другой раз, — Леон улыбнулся краешками губ. — Ох! Уже так поздно? Вот это мы засиделись с тобой… Подумать только!

Он мгновенно вывернулся и подскочил с насиженного места. Не переставая болтать что-то ненужное и отвлекающее, одним движением вздёрнул на ноги Мари, окончательно сбивая с толку.

— Тихой ночи, дорогая моя. — Двумя пальцами Леон легко коснулся её виска, как это частенько проделывал на прощание с Нэй, и широким шагом направился прочь от поляны. У самой кромки леса оглянулся через плечо: — Жду завтра на тренировку. И без опозданий!

Ещё несколько минут Мари не могла двинуться с места. Сбежал! Так явно сбежал! Она безотчётно сжала кулон и поморщилась от боли, прострелившей искалеченную ладонь. Интересно, знала ли Мина о зловещей репутации своего подарка?

Мари разом помрачнела. Ну конечно знала! Только вот не посчитала нужным рассказать, ограничиваясь туманными намёками. Так же, как и Шетаар, который после третьей встречи всё-таки удостоился чести выйти из рядов «нереальных персонажей из снов» и поселиться в списке «далёких странных знакомых».

Вот же бессовестные заговорщики!

* * *

Ледяные пещеры встретили Мари неизменной умиротворённостью. На этот раз пришлось ждать перемещения несколько мучительно долгих дней. Кулон срабатывал не каждую ночь, следуя не то сложному алгоритму, не то собственным прихотям.

— Шетаар!

Что-то заставило Мари замереть у входа. Слишком поздно пришло осознание: дракон был не один.

— Мар-р-ри! — по пещере разнёсся громовой рёв. — Неужели решила навестить стар-р-рого дракона?

Кто-то тихо обронил несколько слов, и Шетаар рассмеялся:

— Брось, дитя, сладкие речи на меня давно уже не действуют.

Мари, выглянувшая из-за ледяного валуна, успела заметить, как дракон в смущении заскрежетал когтями по полу. Она едва сдержала смех и вдруг разглядела, кто именно являлся второй ночной гостьей Шетаара. Мину, сливающуюся с окружающими льдами, выдавала лишь лента в волосах, на этот раз фиолетовая: не такого светлого оттенка как глаза Леона, но более насыщенного, колдовского цвета.

— Доброй ночи. — Мина чуть качнула головой и обратилась к дракону: — Я ведь говорила — он придёт сегодня.

Мари подошла ближе и с лёгким удивлением отметила, что фея, ничуть не смущаясь, сидела прямо на свёрнутом в кольцо хвосте Шетаара.

— Я думала, ты не сможешь больше приходить сюда. Без кулона.

Мина отстранённо улыбнулась.

— Незнакомое место перестаёт быть незнакомым, как только ты посетил его.

Шетаар затрясся, скалясь в подобие улыбки.

— Это дитя куда лучше приспособлено к пер-р-ремещениям между мир-р-рами, чем мы с тобой вместе взятые…

Мари расположилась неподалёку от странной парочки, оперлась спиной на округлый камень. Она столько всего хотела спросить, но не знала, с чего следовало начать. Шетаар и Мина обменялись предупреждающими взглядами.

— Послушайте! — Мари наконец решилась, справедливо рассудив, что хотя бы от одного, но добьётся ответа. Дождавшись, когда внимание переключится, она продолжила, осторожно подбирая слова: — Мне нужно знать. Тот, кто создал этот кулон. Он мой… предок, да?

— «Предок»? — Шетаар разразился скрежещущим смехом.

Мина смотрела куда-то сквозь Мари, глубоко задумавшись.

— Это не лишено истины…

Повисла тишина. Шетаар потряс головой и нехотя оскалился.

— Действительно, можно и так выр-р-разиться. Но мой стар-р-рый друг не одобрил бы… — Он фыркнул, демонстративно устроив морду на сложенных лапах.

Мари выжидающе переводила взгляд с дракона на фею, но никто заканчивать фразу не желал. Всё казалось абсурдным: затянувшаяся шутка, об окончании которой заговорщики так и не сумели вовремя договориться. Надежда на ответы лопнула мыльным пузырём.

— То есть вы не можете рассказать мне правду? — Мари поджала губы. — И почему же?

Мина снова переглянулась с Шетааром.

— Нас просили об этом. — Она погладила обледеневший хвост. — Время всё расскажет… не мы.

— Только будь остор-р-рожна, Мар-р-ри. Тебя скрывает опасное место. Нельзя довер-р-рять никому.

Мари вскочила на ноги, сжимая кулаки.

— Но как я могу тогда верить вам?