Детективное агентство «Протего Ма́ксима» (джен)

31.8.3 среда

В день приёма они все встретились в Аврорате. Гарри с группой крепких парней изучал план поместья, Гермиона как обычно копалась в бумагах. Помимо расследования скоро начиналась и её преподавательская деятельность. МакГонагалл нагрузила её некоторыми организаторскими задачами в преддверии встречи студентов и приветственного пира. Стараясь успеть всё, более того, исполнять свои функции качественно, Гермиона таскала с собой повсюду ворох пергаментов, используя каждую свободную секунду для планирования и оптимизации существующих планов. Малфой же мотался по городу, исполняя поручения Нарциссы и утрясая последние вопросы с подрядчиками.

В мэнор Гермиона должна была отправиться с Малфоем раньше других, чтобы изучить оригинал рецепта. Гарри с аврорами планировали появиться следом, переодевшись в торжественные вечерние костюмы.

— Только после дамы, — галантно протянул Малфой и указал рукой на камин, как бы направляя Гермиону.

Та, фыркнув, тряхнула головой и, зайдя в камин, вопросительно посмотрела на Драко. Он, ухмыляясь, встал рядом с ней и спросил:

— Что, Грейнджер, рядовая учтивость ставит тебя в тупик? Боюсь даже представить, каков круг твоего общения.

— В тупик меня ставит твоё, Малфой, поведение. Я всегда жду от тебя какой-нибудь гадости!

— А ты лучше расслабься, Грейнджер. И не реагируй так остро на безобидные вещи.

— Как я могу расслабиться, зная, что ты меня ненавидишь? Причём из-за того, что я не в силах изменить.

— Я тебя не ненавижу, Грейнджер. И я не ненавижу маглорожденных, если ты об этом. Единственное, что меня тревожит в твоём обществе — это воспоминания о том, каким я был мелким засранцем, и чувство стыда, вызываемое этими воспоминаниями.

— Наконец-то я полностью с тобой согласна: ты был мелким засранцем!

— Так и есть. И ты знаешь, я даже благодарен тебе за такую яркую неприязнь, — Драко вздохнул. Увидев замешательство на лице Гермионы, он продолжил: — Все вокруг своей терпимостью и всепрощением как бы размывают остроту тех событий и мою вину. И смотря сквозь годы, слыша эти оправдания: он был ребенком, это влияние среды, его семья была в опасности, я и сам начинаю находить себе оправдания, и тогда теряется ясность осознания двойственности хорошо-плохо. Всё становится относительным, и почва морально-этических оценок уплывает у меня из-под ног. Но, видя, как тебе до сих пор больно, то, как ты винишь во всем меня — я тебе благодарен: желание быть лучше того глупо-самоуверенного, злого, испуганного парня позволяет мне идти вперёд, не попадая в ловушку рекурсии жалкого самооправдания. Но я не хочу, чтобы это жгло тебя изнутри. Чтобы у тебя были из-за этого проблемы с Поттером.

Гермиона, от изумления приоткрыв рот, слушала Драко, боясь даже моргнуть, чтобы не спугнуть это наваждение. Теперь ей самой стало нестерпимо стыдно и грустно, и даже предательски защипало в глазах, обещая в скором времени пролиться слезами. Гермиона вдруг мысленно перенеслась в чужую жизнь: она симпатичный самоуверенный парень, у которого прекрасные мать и отец. Он ими восхищается, знает и принимает то, чему его учили с рождения. И вдруг весь его мир подвергается встряске: то, что он считал силой, оказывается сложным и неправильным. Он видит, как отец из уверенного властного человека превращается в испуганного, затравленного и жалкого. Видит, как у кумира его детства и отрочества ускользает контроль над собственной жизнью. Как становится туманным будущее всей семьи. Он не может сделать то, что от него требуют, потому что не хочет этого делать. Он понимает, что он пешка, о потере которой не пожалеет ни одна сторона. И вот он уже не строит планы на будущее, а боится — взглядом, жестом, действием или бездействием навредить себе или дорогим людям. И не видно выхода из этого кошмара, и он даже не понимает, как попал в него, потому что это был не его выбор.

Гермиона сморгнула непрошеную влагу и посмотрела на Драко по-новому. У неё защемило сердце от того, как сильно ей стало жаль его. Не того парня, кто делал все эти ужасные вещи, думал и говорил — ведь тогда он действительно так чувствовал, и для него это было правильно. Ей стало жаль того человека, который стоял рядом с ней сейчас. Ведь ему придется прожить в этой рефлексии всю свою жизнь. Стыдясь и постоянно перерастая своё прошлое. Доказывая что-то себе и окружающим. Не быть собой, ища предназначение и самоактуализацию, а постоянно бежать от своего прошлого. Ведь раз ему стыдно, то Драко Малфой не беспринципный мерзавец. Ему придется жить со своими прежними поступками, мыслями и словами.

Слава Мерлину, Малфой не смотрел на неё, а, зачерпывая летучий порох, называл адрес мэнора.

* * *

Когда зелёное пламя вокруг стихло, Гермиона увидела перед собой просторный холл в светлых тонах, украшенный к приёму живыми цветами осенних оттенков — бордовыми, оранжевыми, бежевыми и пурпурными. В декоре были обильно использованы какие-то милые пушистые колоски причудливых форм. Гермиону искренне восхитили эстетика и размах убранства.

Драко, выбравшись из камина, подал ей руку, наслаждаясь произведенным эффектом мэнора. Гермиона неосознанно воспользовалась рукой Драко, и, оперевшись на неё, вышла из камина. Оказавшись в холле, она наконец поняла, что произошло, и, в смятении посмотрев на Малфоя, поспешно отдернула руку.

— Видишь, Грейнджер, ничего страшного не произошло — конец света не наступил.

Гермиона смутилась и поспешила перевести тему:

— Где я могу ознакомиться с подлинником рецепта?

— В библиотеке. Я провожу, — Малфой развернулся и уверенно зашагал в сторону одной из трёх арок-проходов.

Гермиона последовала за ним, по пути восхищённо разглядывая поместье. Она была здесь однажды в прошлом, во время войны — при крайне неприятных обстоятельствах. Вспоминать об этом не хотелось, и Гермиона, поморщившись, постаралась сосредоточиться на текущем моменте. Особняк был великолепен. Выйдя из холла через арку, они прошли длинной галереей вдоль фасада здания. В огромные панорамные окна можно было рассмотреть аккуратный парк перед домом. Гермиона поняла, что сейчас они находятся на втором этаже. В отделке стен и потолков преобладало дерево разных оттенков, присутствовало множество мелких резных деталей, придавая затейливый и уютный вид помещениям. Стены некоторых комнат и коридоров, которые заметила Гермиона, были обтянуты шёлковыми тканями с изящными цветочными рисунками и орнаментами. Из галереи они попали на лестницу и поднялись на третий этаж. Снова пройдя галереей, теперь уже в обратную сторону, Малфой остановился перед массивными дверями.

— Ну что, Грейнджер, готова? — он ехидно посмотрел на неё.

Гермиона, которой надоело за сегодняшний день попадать в неловкие ситуации, не стала ничего отвечать и лишь нейтрально кивнула.

Когда Малфой открыл дверь, у неё перехватило дыхание. Первый раз в жизни Гермиона по-настоящему поняла, что такое зависть. Это была библиотека мечты. Просторное помещение с высокими потолками по центру венчал витражный световой купол. На полу лежал толстый ковёр землисто-зелёных тонов с каким-то сложным растительно-фруктовым орнаментом. Вдоль всех четырёх стен тянулись книжные шкафы тёмного дерева, разделённые удивительными спиральными деревянными колоннами. Шкафы продолжались и на втором этаже, который галереей опоясывал по периметру всю библиотеку. Прерывались шкафы только на двери — ведущие в галерею, кабинет и уборную — и на огромный камин. Верхняя часть каминного выступа стены была украшена зеркалами. По обе стороны камина, на высоте второго этажа имелись углубления, в которые помещались в полный человеческий рост две деревянные скульптуры, как бы вырастающие из стены. Одна скульптура была половиной тела крылатого мужчины, смотрящего в противоположную сторону от второй скульптуры, изображающей половину тела крылатой женщины, смотрящей в другую сторону. Навершие камина венчала резная корона, которая покрывала головы обеих скульптур. Каминная решётка состояла из кованых змеек, некоторые из которых показались Гермионе странными — повторялся мотив чаши, из которой виднелись головы трёх маленьких змей. У одной из стен располагалась небольшая винтовая лесенка, которая вела на второй этаж библиотеки. По периметру комнаты шкафы первого этажа продолжались перилами второго. Гермионе тут же захотелось подняться и посмотреть на комнату сверху.

В центре помещения стояла мебель тремя группками: массивный письменный стол темного дерева с приставленным к нему обтянутым кожей стулом с высокой спинкой; три глубоких кожаных кресла, повернутых друг к другу, с маленьким овальным столиком между ними, торшером Тиффани в сеточку с янтарными вкраплениями и пуфиками для ног у каждого кресла; и небольшим кожаным диваном, длинным столиком и стульями с противоположной от дивана стороны. То тут, то там стояли: напольный глобус-бар, настоящий большой глобус, библиотечная лесенка, столики с цветами и различными безделушками.

Завороженная открывшейся картиной Гермиона прошла вдоль одной стены, читая названия книг на корешках.

— Больше ты в мою квартирку не попадешь, Малфой, — пробормотала Гермиона, осматривая библиотеку.

Услышав смех, она обернулась и посмотрела на Драко. Впервые, кажется, она слышала его смех, у него был хороший смех, искренний и заразительный.

Малфой подошёл к столу.

— Вот бумаги, — он посмотрел на часы, — до приёма чуть больше двух часов. Я узнаю у матушки, всё ли готово, и встречу авроров и Поттера. Если тебе нужно подготовиться к приёму — правая соседняя дверь из галереи ведёт в гостевую комнату, которой ты можешь воспользоваться.

— Спасибо, не нужно, моё платье дома, думаю, удобнее будет собраться там.

— Как угодно, в таком случае я открою для тебя этот камин.

Драко подошёл к камину, достал волшебную палочку и прошептал заклинание.

— Тинки! — громко позвал Драко. — Грейнджер, это Тинки, — представил он Гермионе эльфийку, — если мисс Грейнджер что-нибудь понадобится — ты должна ей помочь, Тинки. Ты поняла?

— Да, молодой хозяин, — пропищала эльф и поклонилась.

Гермиона поморщилась — ей претила околорабская система использования домовых эльфов магами, но вопрос был не так прост, как казалось — многие эльфы нуждались в подобной службе и действительно страдали, лишившись хозяев. Поэтому Гермиона взяла себе за правило сперва разбираться в ситуации, а потом делать выводы. Тинки была одета в аккуратное платьице, кроем напоминающее наволочку, замученной она не выглядела, а лишь немного робела.

— Приятно познакомиться, Тинки! Я обязательно позову тебя, если у меня возникнут трудности, — ласково сказала Гермиона.

Тинки, обалдев от такого обращения, украдкой посмотрела на хозяина. Малфой, поморщившись, почесал лоб.

— Можешь идти, Тинки, — и, когда эльфийка с хлопком исчезла, продолжил: — Грейнджер, я прошу тебя — не освободи всех наших эльфов ненароком, до приёма. А то нам самим придется обслуживать гостей.

— Ничего такого я не собиралась делать, — насупилась Гермиона, — но не вижу причин быть невежливой.

— Это мило, — Малфой закатил глаза и ушёл по своим делам.

* * *

Минут двадцать Гермиона внимательно изучала пергамент с рецептом и, не найдя ничего нового, позволила себе осмотреть библиотеку внимательнее. Свет осеннего солнца попадал в помещение через купол в потолке, проходя через витраж, разноцветные стеклышки ламп и торшеров, он падал цветными пятнышками на пол, мебель и книги. В лучах света, приглядевшись, можно было заметить кружение крошечных пылинок, поблёскивающих золотом.

Гермиона осмотрелась и, убедившись, что она всё ещё одна, разувшись, забралась с ногами в одно из кресел. Посидев в нём несколько минут, поглаживая кончиками пальцев подлокотник кресла, она глубоко вздохнула, обулась и через камин отправилась в свою непритязательную съемную квартирку.

* * *

Драко, найдя воодушевлённую Нарциссу, узнал, что всё идёт просто прекрасно, «мальчики», как она обозвала авроров, уже прибыли, и были отправлены на кухню изучать план поместья за какао и сэндвичами. Малфой понял, что ему ещё долго будут припоминать коллеги это мероприятие и, скрепя сердце, отправился на кухню. Перед этим Нарцисса сказала ему, что хочет немного отдохнуть и привести себя в порядок.

Войдя на кухню, Драко обнаружил там дюжину подтянутых молодых людей, одетых в смокинги и строгие костюмы. Некоторым явно было не по себе — они одергивали рукава и беспрестанно поправляли напомаженные волосы, некоторые же, наоборот, наслаждаясь происходящим с аппетитом жевали бутерброды, и, оживленно переговариваясь, рассматривали кухню и сад, виднеющийся в окнах. Поттер в смокинге склонился над планом поместья и, что-то бормоча и записывая карандашом в блокнот одной рукой, другой держал надкусанный сэндвич, из которого норовил вывалиться ломтик помидора.

Драко, поздоровавшись со всеми, кого сегодня не видел в Аврорате, выслушав пару комплиментов в стиле «крутая берлога, бро!» и отпустив несколько шуток в адрес тех, кто особенно неуютно чувствовал себя в торжественной формальной одежде, подошёл к Гарри.

— Поттер, — Драко кивнул, — наконец ты похож на человека.

— Да уж! Уже трижды пришлось использовать очищающее заклинание. Постоянно на меня что-то проливается или падает. Я уже подумываю, что меня кто-то проклял — с повседневной одеждой обычно такого не происходит… Гермиона здесь? — перевел Гарри тему.

— Да, была в библиотеке, но собиралась домой переодеваться.

— Хорошо. Я ещё раз изучил наш план и обошел поместье. Из бальной залы ведёт пять дверей. Две двери, ведущие в галереи со стороны сада, заблокированы. Двери в дамскую и мужскую гостиные нас не особо интересуют, так как из них нет отдельных выходов. Восточная Арка каминного холла, ведущая во фронтальную галерею, так же закрыта. Таким образом, мы держим под наблюдением только камин как возможность сбежать. Вы установили антиаппарационные чары над поместьем?

— Да. Поттер, ты забыл про служебные выходы из оркестровых галерей бальной залы.

— Насколько я понял из плана и осмотра бального зала — у гостей нет возможности туда подняться.

— Да, но наш загадочный вор может пройти с обслуживающим персоналом или оркестром.

— Да, поэтому Тотти дежурит на кухне. Сразу после прибытия персонала кейтерингового агентства, которых мы уже проверили, а Энтони проверит еще раз по списку, когда они появятся, и закроет кухонный камин. То же самое с оркестром, там дежурит Литтл. Трое находятся в библиотеке — двое внутри, третий снаружи. Кук придет с невестой — так что они вполне естественно смогут быть в галерее у библиотеки, будто влюбленная парочка, ищущая уединения. Двое дежурят у камина и двое у западного выхода в галерею, которую мы оставляем как ловушку. Трое ребят, и мы в зале — среди гостей. Кстати, Струглер тоже придет, так что можем рассчитывать и на него.

— Очень надеюсь, Поттер, что всё пройдет гладко и без скандала.

— Я тоже. Считай, что это обычная охрана. А сейчас пойдем, покажешь мне библиотеку.

Поттер передал Уильяму Бишопу план особняка и записи позиций наблюдения, велев показать ребятам их зоны ответственности.

Их план был прост — заблокировав для гостей все возможности передвижения по особняку, кроме одного — отслеживая входящих в него гостей, они хотели поймать воришку у библиотеки, или в крайнем случае в самой библиотеке.

Все бумаги Люциуса Малфоя были зачарованы таким образом, что не могли, не пострадав, покинуть пределы его кабинета, примыкающего к библиотеке, или саму библиотеку. Драко решил перестраховаться на какой-нибудь непредвиденный случай и создал копию рецепта, изменив некоторые ингредиенты. Как он знал из своих исследований времён академии — с этими вариациями субстанция получалась очень похожей на оригинальную по внешнему виду. О чем и рассказал Поттеру по дороге в библиотеку.

Придя в библиотеку и не застав там Гермиону, Драко запечатал камин и спрятал оригинальный рецепт. Он наложил на него пару сложных заклятий, мешающих призыву и поиску. После этого достал подделку и оставил на столе, сымитировав рабочий беспорядок.

* * *

К началу приёма Драко переоделся в изысканный серый костюм с черной шелковой рубашкой и галстуком в тон. Он присоединился к Нарциссе в каминном холле для встречи гостей.

— Драко, этот серый тебе очень идет! У тебя светятся глаза. — Нарцисса мягко улыбнулась, и Драко поцеловал матери руку.

Она была одета в золотое струящееся платье сложного кроя и драгоценности с янтарно-жёлтыми и красно-бордовыми камнями. В этом наряде Нарцисса была словно само воплощение Осени. После войны и ареста мужа она стала заметно мягче. Сильно любившая сына и до этого, теперь мать не скупилась на выражение своих чувств к нему. Она стремилась всячески участвовать в его жизни, словно пытаясь искупить ошибки мужа и своё малодушное слепое следование его безумным идеям.

Начали прибывать первые гости, зазвучала ненавязчивая живая музыка, официанты мягко заскользили по залу с подносами, предлагая напитки и лёгкие изысканные закуски.

Струглер прибыл одним из первых, сухо кивнув Драко, он, с восхищением глядя на Нарциссу, выслушал, что «Драко очень повезло работать под началом такого тонкого и проницательного человека, который не идет на поводу у предрассудков и дал её мальчику шанс показать, на что тот способен». Малфою показалось, что, целуя руку матери, Клинт Струглер задержался на ней губами много дольше необходимого. Драко с трудом сдержался, чтобы не оттащить начальника от Нарциссы силой. Но тот, хвала Мерлину, уже с поклоном отходил от них, направляясь к группе авроров, дежуривших в зале.

Поттер появился, ведя под руку подружку — Джиневру Молли Уизли. Нарцисса тепло поприветствовала обоих, Малфой слегка кивнув Поттеру, поцеловал руку Джинни.

Драко был сосредоточен на гостях, не входивших в круг близких знакомых и коллег. Почему-то ему казалось, что тем, кого они ищут, должен оказаться непременно мужчина, и Драко старался отыскать признаки волнения или нервозности на лицах прибывающих гостей мужского пола.

Нарцисса чрезвычайно оживилась, когда появилась её подруга — певица Селестина Уорлок. Это была высокая темнокожая дама в задорном красном блестящем платье, отделанном цветами и декоративными листьями в осенней гамме. Селестина должна была спеть сегодня — это был сюрприз вечера.

— Ох, Дракошечка, ты стал таким красавчиком! — прощебетала та и, чмокнув обалдевшего Малфоя в нос, растрепала его шевелюру. Пока дело не дошло до трепания за щечки, Драко поспешил ретироваться, пробормотав что-то вежливо-неразборчивое, и под дружный заговорщический смех матери и её подруги отошёл к вновь прибывшим гостям.

Некоторые ребята из Аврората привели девушек, чтобы их присутствие смотрелось естественнее. Наконец из камина вышел Блейз Забини, сверкая белозубой улыбкой.

— Нотт, Паркинсон и Гринграсс объявятся чуть позже, — вместо приветствия сообщил Блейз, — о, а что тут делает чета Поттеров?

— Мать решила, что этот приём — прекрасная возможность наладить контакты с коллегами и начальством, — почти не солгал Драко.

— И в итоге у нас тут встреча выпускников девяносто восьмого, — невесело усмехнулся Блейз, — ещё грифиндорцы ожидаются?

— Грейнджер должна сопровождать МакГонагалл.

— Ох, Салазар побери, надеюсь, хотя бы обойдется без рыжего недоумка?

— Я тоже на это надеюсь, — усмехнулся Драко.

— Кстати, Драко, как так вышло, что я не в курсе твоего многожёнства? — хохотнул друг.

— Не начинай, — закатил глаза Драко.

Забини ушёл в поисках бара как раз когда из камина выходили Грейнджер и директор Хогвартса. На секунду Драко задержал дыхание. Он никогда не думал о Гермионе как о женщине. В школьные годы ему мешали предрассудки, а в последние дни возобновления их знакомства его мысли, видимо, были заняты чем-то другим, раз он не обратил никакого внимания на столь очевидный факт, что Гермиона Грейнджер крайне привлекательная молодая женщина с потрясающей фигурой.

Моргнув несколько раз, чтобы отогнать наваждение, Драко поцеловал по очереди руки гостьям. Держа ладошку Гермионы в руке, он внезапно отметил, какая она теплая, нежная и хрупкая. Внутренне чертыхнувшись, Драко отпустил дежурный комплимент директрисе Хогвартса. Он проводил женщин взглядом, пока их спины не растворились в глубине бального зала. Подошедший Забини протянул Драко стакан с янтарной жидкостью и присвистнул.

— А Грейнджер-то уже не та! — мечтательно протянул Блейз. — Она сейчас с рыжим?

— Насколько я знаю, они расстались, — Драко попытался вспомнить, намекало ли что-нибудь в квартире Гермионы на присутствие мужчины в её жизни.

— Тем лучше для меня! — осклабился Блейз.

— Пф! — Драко фыркнул. — Ты её не потянешь.

— Спорим? — оживился Забини ещё больше.

— Благодарю покорно, я читал несколько романов с подобной завязкой — и там всё плохо заканчивалось.

— Это если ты или я соберёмся на ней жениться, согласно канону, а я не собираюсь ни на ком жениться! — Блейз усмехнулся.

Этот разговор прервала шумная компания, состоящая из Теодора Нотта, Пэнси Паркинсон и сестёр Гринграсс — Дафны и Астории. Все они учились в одной школе и много пережили вместе во время войны. Их семьи в основном находились на проигравшей стороне, и теперь их отпрыскам приходилось прилагать большие усилия, пробивая себе место в жизни. Зато ребята понимали друг друга и ценили свою дружбу, позволявшую высоко держать голову, доказывая обществу свою лояльность и благонадёжность. Дафна и Астория, весело хохоча, демонстративно чмокнули Драко с двух сторон в щеки, позируя прессе. Далее девушки, чувствовавшие себя как рыбы в воде на светских мероприятиях, прощебетав комплименты Нарциссе, упорхнули к группе молодых авроров во главе со Струглером. Малфой, внутренне усмехнувшись, мысленно посочувствовал коллегам — несколько разбитых сердец и сочные сплетни теперь обеспечены Аврорату.

После прибытия всех гостей началась официальная часть приёма, где Нарцисса тепло поприветствовала и поблагодарила собравшихся, анонсировала выступление директора Хогвартса, музыкальный сюрприз — на этих словах многие покосились на Селестину, танцы и фейерверк в честь нового учебного года.

Малфой переходил от группы к группе, бросая вопросительные взгляды на авроров, следивших за входами и выходами. Те отрицательно качали головами, мол, всё в порядке.

Проблемы начались после выступления МакГонагалл. Та поздравила всех с началом нового учебного года, поблагодарила попечительский совет за увеличение бюджета на этот год, что позволило усложнить учебную программу и привлечь новые лица в преподавательский состав — на этих словах директор нашла взглядом Грейнджер и тепло улыбнулась ей — Малфой закатил глаза: заучка! Закончила директриса своё выступление трогательной речью о ценности, хрупкости и неповторимости детства, об ответственности их, как взрослых, перед их общим будущим в лице подрастающего поколения. Проблемы же начались, когда стихли аплодисменты, вызванные речью МакГонагалл, и заиграла музыка, возвестив начало танцев. Создавалось впечатление, что добрая половина гостей, словно сговорившись, всеми правдами и неправдами начала пытаться прогуляться по мэнору или попасть в библиотеку. Видимо, те злополучные статьи возымели своё действие, и теперь все жаждали подробностей. Драко подумал, что, должно быть, многие пришли на приём именно из любопытства в попытке понять, правда ли то, что было напечатано, или нет. И, хотя гости не сопротивлялись и возвращались в зал, когда им вежливо разъясняли, что внутренние помещения поместья закрыты для посещения, и в случае насущной необходимости им стоит испросить аудиенции хозяев в будущем — строгий порядок «постов» авроров был нарушен, все сновали туда-сюда, опрашивая проштрафившихся гостей о причинах их заинтересованности библиотекой, и тут же бежали ловить новых любопытствующих. Сведения передавали Патрику Мэйси, который, весь красный от напряжения, едва успевал всё записывать в блокнот. Струглер наблюдал за всем этим безобразием с сильно сжатыми челюстями.

Драко, в бессилии сжимая-разжимая кулаки, стоял, оперевшись о колонну, и пытался внутренне успокоиться. Когда музыканты заиграли вальс и объявили белый танец, его внезапно пригласила Гермиона. Малфой краем глаза заметил злые взгляды, брошенные на девушку незамужними гостьями, а также несколько колких мужских взглядов, брошенных уже на него. Малфой усмехнулся и повёл Гермиону в центр зала.

— Малфой, что происходит? — зашипела та, как только они закружились в танце.

— То, что наш противник хитёр и не лишён чувства юмора, как на мой вкус.

— Как ты можешь так спокойно об этом говорить? Малфой, он выкрадет или скопирует рецептуру!

— Мы с Поттером подменили бумаги. Основная проблема в том, что в этом потоке любопытных мы упустим нашего воришку.

— Ты восхищаешься им, что ли?

— Признай, Грейнджер — эти статьи — это не стандартный и забавный ход.

— Пф! — фыркнула та. — Получается, он знал, что приём — ловушка?

— Вряд ли, если он не работает в Аврорате. Возможно, приём для него просто удобная возможность поискать бумаги.

— Жаль, что ничего не получилось, — вздохнула Гермиона. — Малфой, а ты оказывается отлично танцуешь, — неожиданно сказала девушка.

— Обижаешь, Грейнджер, — хмыкнул Драко, — вместо того, чтобы играть в игрушечный квиддич, меня заставляли вальсировать. И раз уж у нас тут минутка комплиментов, Грейнджер, ты сегодня прекрасно выглядишь.

— О, — Гермиона слегка покраснела, — благодарю, Малфой, — дежурно отозвалась она.

— Грейнджер, я серьезно, без всякой протокольной учтивости. Если бы не наше непростое прошлое — тебе бы пришлось впредь терпеть мои настойчивые ухаживания.

— Как же мне повезло, — нервно пробормотала под нос Гермиона.

В этот момент к ним подошёл Забини и с поклоном пригласил Гермиону на следующий танец. Малфой осмотрелся и увидел, как его манит к себе Струглер, рядом с которым стоит взъерошенный Поттер.

— Что, Мерлин вас подери, вы тут устроили? — брызгал ядом начальни. — Поттер, я отдал тебе планирование этой операции. Я снял половину штата с дежурств. И что я вижу — мои агенты бегают, выпучив глаза и пугая гостей, словно первогодки по Хогвартсу!

— Да, сэр, ситуация слегка вышла из-под контроля.

— Слегка, Поттер?!

— При всем уважении, сэр, мы все недооценили возможные последствия воскресных публикаций, — вмешался Драко в разговор.

— А тебе, Малфой, вообще лучше помолчать — у меня к тебе и без этого большие вопросы! — пророкотал Струглер.

— Что вы имеете в виду, сэр? — ощетинился Драко, ему решительно не понравился тон, в котором босс позволил себе заговорить.

— То, что вы сборище дилетантов с сомнительным прошлым и мотивами!

— Это всё, сэр? — сухо осведомился Драко.

Красный от злости Струглер, взяв себя в руки, сказал, что сейчас не время и не место для разбора полетов, и велел Поттеру взять под контроль это безобразие.

Еле сдержавшись, чтобы не натворить глупостей, Малфой с перекошенным лицом отправился к бару, с намерением расслабить нервы после выволочки начальства чем-то крепко-алкогольным. По дороге кто-то подхватил его под руку и, крепко держа, повёл в сторону балкона. Это оказалась Селестина Уорлок, заботливо всматривающаяся в его лицо с участием в глазах. Поняв, что если Селестина что-то слышала, то это станет известно его матери — Драко постарался принять беззаботный вид.

Та улыбнулась и погладила его кончиками пальцев по скуле.

— Драко, мальчик мой, не бери в голову. Этот Струглер — беспардонный солдафон! Мне как-то пришлось иметь с ним дело. Это был кошмар! У меня тогда пропала диадема прабабки, и я такого хамства от него натерпелась! В нем ни капли такта, сочувствия или участия.

— Ну, дорогая Селестина, тактом в должной мере и я, пожалуй, обделён!

— Драко, мальчик, зачем ты пошел работать в Аврорат?

— Селестина, вы же в курсе о положении и репутации нашей семьи после войны…

— Да-да, конечно! — нетерпеливо перебила та. — Но Драко, в попытках заработать одобрение общества ты можешь никуда не прийти.

— Ну, что будет, если с этим мнением не считаться вовсе, мы можем видеть на примере моего отца, — горько усмехнулся Драко.

— Ох уж эта ваша юношеская категоричность! Драко, ты можешь играть по своим правилам. Ты хороший мальчик, ты не собьёшься с верного пути.

— Что вы имеете в виду?

— Если тебе нравится сыскное дело — открой своё агентство! Уверена, многие люди нашего круга, — она весело подмигнула, — охотнее доверятся частному подрядчику, чем мужланам из Аврората.

— Не с моей фамилией!

— Да, но я видела, как ты танцевал с Гермионой Грейнджер и разговаривал с Гарри Поттером. Заручись их поддержкой и увидишь, как изменится мнение людей о тебе.

К ним подошла Нарцисса и сказала Селестине, что пришло время её выступления. После музыкального сюрприза гостей пригласили на балкон полюбоваться фейерверками. Так как вечер был посвящён осенней тематике и новому учебному году — в небо взмывали разноцветные снопы искр в форме листьев, овощей, цветов, книг, сов и в конце — гвоздём программы стала огромная фигура, в которой явно угадывалась директор Хогвартса. Все одобрительно засмеялись и громко зааплодировали, сама же Минерва лишь смущённо улыбалась, однако было видно, что ей приятно внимание.

* * *

Постепенно гости стали расходиться, тепло прощаясь с хозяевами вечера. Наконец остались лишь авроры, которым Струглер, не скупясь на выражения, устроил разнос. Нарцисса отправилась к себе, домовые эльфы с сотрудниками кейтерингового агентства убирались и приводили особняк в повседневный вид. Гермиона отправилась в Хогвартс, провожая МакГонагалл. Драко под предлогом присмотра за прислугой сбежал с этой импровизированной летучки. Он пошёл в библиотеку, по дороге просматривая копию списка гостей, пойманных у библиотеки. Зайдя в библиотеку и посмотрев на стол, на котором он оставил поддельный пергамент, Драко почувствовал, как ёкнуло сердце. На столе что-то изменилось! Подойдя ближе, он стал искать нужный пергамент, но не обнаружил его. У Малфоя похолодели руки — он бросился к настоящему рецепту. Тот оказался на месте. Переведя дух, Драко постарался сосредоточиться. Авроры, дежурившие в библиотеке, сообщили, что никто в неё не заходил. Если это так, и их не заколдовали, то рецепт мог взять только кто-то из Аврората.

Малфой поспешил в бальный зал. Притихшие авроры всё ещё были там, виновато рассматривая паркет.

— Рецепт пропал, — громко сказал Малфой, входя в зал.

— Это невозможно! — хором сказали двое парней, вскакивая на ноги.

— Та-а-ак, — протянул Струглер зло, — всё лучше и лучше. Энтони, отправляйся в офис и приведи дежурного медика!

Пока они ждали колдомедика, Струглер бушевал, настаивая на том, что они стадо гиппогрифов, Мерлин их побери, а не авроры — цвет нации! Что выкрасть у них из-под носа бумаги оказалось проще, чем отобрать у эльфа шоколадную лягушку. К счастью, Джошуа Нэш, дежуривший сегодня колдомедик Аврората, прибыл довольно быстро. Струглер поручил ему искать следы любых магических воздействий на всех, начиная с авроров, находившихся ближе всего к библиотеке.

И Струглер оказался прав — уже на втором авроре — Роберте Далтоне — колдомедик нашёл следы изменения сознания. Возможно, Империус или чары Конфундус. Что было абсолютно ясно — воздействие производилось недавно и неоднократно, по всей видимости, преступник находился непосредственно на приёме.

* * *

Драко сидел на полу, прислонившись к стене и вытянув ноги перед камином в холле, и меланхолично жевал канапе из лобстеров с какими-то сырами разной степени ароматности с блюда, покоящегося у него на коленях. Рядом на полу стоял толстостенный стеклянный бокал, в котором в отсветах огня поблёскивал янтарём марочный огневиски.

Внезапно в камине появилась голова Гермионы и робко позвала:

— Малфой! Ты здесь?

— Грейнджер? — удивился тот. — Что-то случилось?

— Нет-нет, ничего такого, — замялась Гермиона, — можно я отправлюсь домой через мэнор? — робко закончила она.

— Да, конечно, — ответил удивленный Драко.

Через несколько секунд Гермиона шагнула из камина в комнату.

— О, я смотрю вечеринка продолжается, — неловко пошутила она, — как всё прошло?

— Струглер был слегка на взводе, — усмехнулся Малфой, — а, ты же не в курсе — поддельный рецепт был украден.

— Как это произошло? — ахнула Гермиона.

— На аврора наложили заклятие.

— Что же теперь? Всё было зря?

— Ну почему же, Струглер так разозлился, что по всей видимости отстранит меня и Поттера, и мы будем всю оставшуюся жизнь перекладывать бумажки в каком-нибудь сельском отделении Аврората.

— Да ладно, не преувеличивай. Никто же не пострадал.

— У него ко мне какая-то личная неприязнь.

Гермиона, которая не успела ничего поесть на приёме, пристально посмотрела на тарелку на коленях у парня.

— Можно? — спросила она, указывая взглядом на еду.

Малфой улыбнулся, поставил тарелку на пол и сделал приглашающий жест.

Гермиона разулась и, одной рукой взяв туфли за каблуки, а другой придерживая подол платья, подошла к Малфою и села, подогнув колени напротив камина. Взяв угощение, Гермиона начала его с аппетитом жевать.

— Это так вкусно! — не смогла сдержать восхищенного восклицания Гермиона, говоря с набитым ртом. — Что же я не попробовала их на приёме? — дожевав, сокрушалась она, тщательно выбирая следующую закуску.

Малфой лениво наблюдал за ней. Он очень устал за сегодняшний день. Но больше всего его душевное равновесие пошатнули слова Селестины о собственном деле. Эта идея не приходила в голову до сих пор, но озвученная — мгновенно срезонировала со струнами его души. Мысли лениво текли в голове, Драко старался ни на одной из них не концентрироваться, просто наблюдая за собой со стороны. Он смотрел на Гермиону, с аппетитом жующую канапе, на отсветы огня камина, гуляющие по её платью, волосам, лицу. В разрезе платья виднелась стройная нога, босые ступни. Драко удивился, отследив мысль о том, что весь этот момент, они, сидящие на полу, это гармонично и правильно. Словно так всегда было, и есть, и будет.

— Что ты здесь делаешь, Грейнджер? — спросил Малфой, отпивая из бокала.

— Ах да. Спасибо, Малфой. МакГонагалл так устала, что сразу отправилась к себе, и я не стала её беспокоить. Камин в школе сейчас открыт только в мэнор. Гарри мне не ответил, а других я не стала беспокоить — уже поздно. И я понадеялась, что ты ещё не спишь. Обычно я езжу домой из школы на велосипеде, но сейчас это было бы неудобно, — она осмотрела платье и грустно уставилась на туфли.

— Велосипед, Грейнджер? — Малфой иронично поднял одну бровь.

— А что? — спросила Гермиона с вызовом. — Это когда ходишь в Хогсмит раз в неделю — весело. А когда каждый день в любую погоду — сомнительное удовольствие.

— Я просто представил профессора Снейпа на велосипеде.

Они помолчали.

— И что — профессор Грейнджер? Это твоя цель?

— Не знаю, — Гермиона задумчиво водила пальчиком по тарелке, собирая крошки, после чего отправив палец в рот, облизала его. Драко невольно сглотнул. — До войны я собиралась стать министром магии, знаешь — эльфы, изменять мир — и всё такое, — она засмеялась.

— Ого, Грейнджер! И как ты не попала на Слизерин?

— Я слишком умная! — парировала Гермиона.

— Вообще-то это был комплимент.

— Не в моей вселенной.

— Пф! — фыркнул Малфой. — А теперь какова твоя цель?

— А твоя?

— Не быть как мой отец. Не превратить жизнь семьи в ад. Не ввязываться в заведомо проигрышные истории. Я не знаю, чего я хочу, но точно знаю, чего я не хочу.

— Я думаю, это уже не мало, — сказав это, Гермиона поднялась на ноги и протянула руку Малфою. Тот легонько пожал её.

— Малфой.

— Грейнджер.

И Гермиона отправилась домой.