Ужасно счастлива (гет)

Смерть была сном. Она не могла изменить эти глаза,

Потушить их сияние, превратить эти губы в прах.

Она расчесывала волосы и пела. Она будет жить вечно [1].

Он подозвал ее к себе.

— Дорогая, — сказал он, беря ее за руку.

Она моргнула.

— Милая. Ты знаешь...знаешь, как сильно я тебя люблю.

— И я тебя. Только не в последнее время. Я не чувствую любовь в последнее время.

— Я знаю, знаю. И... я понимаю, это моя вина. Я... Ты должна понять, что все это я сделал ради тебя. Ради нас. И только. После того... случая... я... был сам не свой. Я только хотел снова тебя увидеть, обнять. Снова быть с тобой.

Гермиона смотрела на него. Что-то шевельнулось в ее волосах.

— Я...решил... выполнить твою просьбу.

Она улыбнулась:

— И ты помнишь наш уговор.

Он подавил рыдания.

— Да, любовь моя.

Она хлопнула в ладоши. Еще один палец отвалился. Она подошла к Снейпу и прижалась сухими, холодными губами к его влажной от слез щеке.

— Северус, мой Северус. До конца дней.

Он закрыл глаза:

— Навечно.

И он отпустил ее. Он уронил камень к ее ногам. Когда он открыл глаза, ее уже не было. Она просто ушла.

Он выл и рыдал и не мог остановиться.

х

Несколько человек шли по темной улице. Ветер трепал их одежду и волосы. Они хихикали и прикрывали рты ладошками, боясь, что их услышат.

— Это он? — прошептали они, останавливаясь и указывая куда-то в темноту. Они тесно жались друг к другу. Не только, чтобы согреться, но и потому что боялись. Многие ходили по этой улице, чтобы увидеть определенный дом, и еще никто (насколько они знали) не был убит и не пропал без вести. Но всегда кто-то становится первым.

— Думаю, да.

Хихиканье. — Вон тот?

— Да-да. Дом с привидениями.

Опять хихиканье.

— Выглядит жутко.

— Ерунда. Просто страшилка.

— Нет, я серьезно. Послушайте. Хватит болтать. Слушайте.

Они прекратили болтать, закрыли глаза и прислушались к звукам, раздающимся из дома на Спиннер-стрит. По спине пробежали мурашки. Истории были правдивы. Сквозь вой ветра и скрип старого дерева слышалось что-то еще, что-то совершенно другое.

Как будто человек плакал от отчаяния и боли, плакал так, будто никогда больше не будет счастлив.

___

[1] Конрад Айкен «The House Of Dust»