Трое в Тардис, не считая павлина (гет)

— Доктор, поберегись!

Смех Грейнджер прозвенел над заснеженной пустошью и отозвался эхом где-то вдалеке. Она заливисто хохотала, глядя на Доктора, в растрепанных волосах которого искрился снег.

— Ну, держись! — Доктор быстро скатал снежок и запустил им в Грейнджер. Та коротко взвизгнула, когда получила несильный удар в плечо, и бросилась к Доктору. После непродолжительной борьбы оба повалились и принялись осыпать друг друга снегом.

— Драко, помогай, мне самой его не одолеть! — воскликнула Грейнджер, и Драко дернулся. Сам он сидел на пороге Тардис, пребывая в странном состоянии, и создавал небольших снеговичков нехитрыми чарами. Погруженный в свои мысли, он сотворил целую снежную армию и теперь, когда Грейнджер окликнула его, неловко взмахнул палочкой. Упорядоченный строй снеговиков вздрогнул и бросился врассыпную, быстро затерявшись в снежной белизне. Рядом с Драко, нахохлившись, восседал Карлос, явно недовольный погодой на этой странной планетке. Он, конечно, попробовал ступить лапой на снег, но быстро передумал, о чем известил всех коротким возмущенным вскриком.

— Драко, да что с тобой? — Грейнджер оставила попытки зарыть Доктора в снег и подошла к Тардис.

— Ничего. Все хорошо, — коротко ответил Драко, пытаясь казаться довольным жизнью.

— Честно? — в голосе Грейнджер послышалась тревога. — Ты сам не свой после возвращения из будущего. Нет, я понимаю, знакомство с собственной правнучкой — это весомый аргумент, но мне кажется, ты слишком долго грустишь.

“Конечно, грущу, — хотел бы ответить Драко. — Тебе ведь Катарина Малфой никого не напомнила. И ты ни капли не удивлена тому, как быстро нашла с ней общий язык”.

— Драко? — за спиной у Грейнджер маячил Доктор. — Ты не болен? Тебя ничего не радует.

Его и впрямь ничего не радовало: ни сверкающие водопады, ни качающиеся горы Фелспуна, ни благоухающие чащи Флорана не могли отвлечь его от мыслей о будущей правнучке.

— Все в порядке. Серьезно, — вымученно улыбнулся Драко и добавил, заметив недоверчивые взгляды Грейнджер и Доктора. — Нет, честно. Я просто задумался.

— Мы уже почти неделю просто перемещаемся во Вселенной, — Грейнджер покачала головой. — Доктор специально выбирает самые уединенные и безопасные места. Я не виню тебя, но твое состояние меня пугает.

— Я знаю, что ему нужно, — Доктор подмигнул. — Чашка горячего чаю в хорошей компании и немного веселья. Если уединение не помогает, почему бы не пошуметь немного?

— Давай начнем с чая, — осторожно произнес Драко. Веселье и шум никогда не были его любимым времяпрепровождением. Он поднялся на ноги и прошел вглубь Тардис. Карлос семенил за ним, не отставая ни на шаг.

— Я не нашла чаю, зато обнаружила очень ароматный горячий шоколад, — произнесла Грейнджер, появившись спустя полчаса в машинном зале Тардис.

— О! О, — только и смог воскликнуть Доктор. — Мой прекрасный шоколад. Его презентовала мне дама с одной планеты. Очень далекой и очень мирной планеты, которую мне, ко всеобщему счастью, удалось спасти от уничтожения.

Драко с удивлением воззрился на Доктора, совершенно не замечая, что Грейнджер протягивает ему чашку.

— Но кто с тобой был? — спросил Драко.

— О, это был один из тех редких случаев, когда я оказался совершенно один, — в голосе Доктора звучала грусть. — Именно поэтому я стараюсь не путешествовать в одиночку. Я ищу друзей, с которыми можно разделить и сладость триумфа, и горечь поражения, и, разумеется, горячий шоколад. Особенно такой хороший. Драко, возьми чашку, не заставляй Гермиону ждать.

— Спасибо, — пробормотал он, забирая свою чашку.

Напиток и впрямь оказался удивительным: сладкий, с легкой, почти незаметной остротой, приятной горчинкой в послевкусии и невероятным ароматом. Драко отхлебнул и зажмурился от удовольствия. Рядом, с упоением на лице, пила Грейнджер, а Доктор широко улыбнулся, глядя на них поверх чашки.

— Определенно, в прошлый раз он не был таким вкусным, — изрек он. — Вот что делает хорошая компания с простыми вещами.

Неподалеку клекотал Карлос, панель Тардис мигала своими лампочками, и все вокруг казалось таким родным, таким привычным.

— Это превосходно, — выдохнул Драко, отставив пустую чашку.

— Замечательный шоколад, — поддержала его Грейнджер. — Никогда такого не пила. Драко, ты как-то повеселел или мне кажется?

— Да, пожалуй, что повеселел, — он встал и потянулся. — Да я полон сил!

— Тогда идем, покажем Доктору, что такое настоящие снежки! — Грейнджер схватила Драко за руку и потащила к выходу из Тардис. Доктор со смехом следовал за ними. Карлос недовольно вскрикнул и потрусил вглубь Тардис, всем своим видом показывая, что не хочет иметь дела с этими сумасшедшими, которые радуются белому холодному веществу.

Стоило Драко выйти на свежий воздух, как весь его хороший настрой вмиг улетучился. Руки стали ватными, ноги подкосились, и он рухнул в обжигающе холодный снег.

— Драко? — Грейнджер, шедшая позади, присела рядом и принялась тормошить его. — Что с тобой?

— Не знаю, устал, — вяло отмахнулся от нее Драко. — Вы играйте, я тут полежу, подумаю о своей бесполезной жизни.

— Доктор! Доктор, с Драко что-то неладно, — судя по голосу, Грейнджер явно начала паниковать.

— Со мной все в порядке, я просто полежу, — пробормотал Драко, у которого перед глазами поплыли разноцветные круги.

— Неси его в Тардис, — голос Доктора доносился будто сквозь мягкую вату, а потом наступила тишина.

— Драко? Драко, как ты? — Гермиона осторожно прикоснулась к его плечу. Миг назад она уловила движение его век и теперь искренне надеялась, что Малфой пришел в себя. Он здорово напугал их с Доктором, и ей даже пришлось прибегнуть к одному из безотказных средств. В сумочке, прошедшей со своей хозяйкой и огонь, и воду, по-прежнему можно было найти что угодно, хотя потребности в том уже не было. Гермиона немного видоизменила ее после победы, ведь расшитая красным бисером, она не всегда была уместна. Пришлось трансфигурировать ее в обычную черную сумку, однако заклинание Незримого Расширения Гермиона снимать не собиралась.Так что сумочка здорово выручала их с Малфоем на работе, когда приходилось тащиться через всю страну с неподъемными ящиками доксицида. Тогда она просто сгружала всю ношу в сумку и они могли перемещаться практически налегке. Впрочем, нельзя было надеяться, что Малфой понимал всю бесценность маленькой, расшитой бисером сумки. И вот теперь пришлось приманивать из ее недр аптечку с самыми разнообразными зельями. Для начала Гермиона решила попробовать Зелье Бодрости, и теперь, когда Малфой неуверенно приоткрыл один глаз, радовалась своему успеху.

— Драко, ты в порядке?

— Нет, — признался тот. — Я не понял, что произошло. Просто вышел на свежий воздух и на меня навалилась такая усталость. А сейчас вроде нормально.

— В тебе два стакана Зелья Бодрости, еще бы ты не чувствовал себя нормально, — рассмеялась Гермиона. — Но нам нужно понять, что с тобой. Ты ничего не ел в будущем? Это может быть отравление.

— Нет, — Малфой поморщился, — вроде нет. Сыворотку мне так и не ввели, а еда больше интересовала Доктора, так что нет.

— Может, тебе стоит перекусить? — робко предположила Гермиона. — У тебя упадок сил, возможно, что от голода.

— Сомневаюсь, — Драко покачал головой. — Мы здесь всего пару часов, а до этого нас накормили до отвала какие-то очередные друзья Доктора. Кажется, он не тратится на продукты.

— Пару часов ты лежал тут без сознания, — Гермиона покачала головой.

Малфой недоуменно посмотрел на нее.

— На том обеде, о котором ты упомянул мы с тобой ели одно и то же. Да мы вообще едим одинаково, и нужно понять, почему у тебя есть такая реакция, а у меня ее нет.

— Не знаю, — Малфой укутался в одеяло. — Мы все еще на этой холодной планетке? Я мерзну. Это от холода, точно. Я умираю!

Он закатил глаза и откинулся на подушки, не забыв при этом натянуть одеяло до самого подбородка.

— Не переживай, умереть мы тебе точно не дадим. Ладно, лежи, приходи в себя, а я пока сварю горячий шоколад.

Дверь за Грейнджер закрылась, и Драко поежился. И впрямь, было зябко. Это показалось ему странным, ведь обычно он нормально переносил зиму.

— Возможно, на этой планетке другой воздух, — пробормотал Драко, глядя в потолок.

— Ты как? — дверь снова открылась, и в комнату заглянул Доктор. — Гермиона сказала, что ты мерзнешь. Тардис перенесет нас в какое-нибудь более теплое местечко. Надеюсь, на море у тебя аллергии нет?

— На море точно нет, — Драко выдавил улыбку и посмотрел на Доктора. Какая-то мысль царапнула на краю сознания. Какая-то очень важная мысль, которую он немедленно должен был развить, но ни в коем случае не сообщать Доктору. Почему-то Драко не мог, не хотел доверять ему, хотя раньше все было в порядке.

— Гермиона сейчас принесет горячий шоколад, — как ни в чем не бывало продолжал Доктор. — Она очень сильно переживала за тебя. Всё то время, что ты пролежал без сознания, она ни на шаг не отлучалась из комнаты. Ходила кругами, сидела у кровати, даже выгнала Карлоса в коридор, чтобы он своим клекотом тебя не разбудил.

Драко удивленно посмотрел на Доктора. Как просто он это говорил! Разумеется, в его голосе тоже слышалась тревога, но о переживаниях Грейнджер он говорил так, словно это ни капельки его не волновало.

— Драко, твой шоколад, — Грейнджер вошла в комнату и с улыбкой протянула чашку. За ней проскользнул Карлос, прошелся по комнате, потянулся к Драко и тихонько заклекотал. Тот посмотрел на любимца и поймал себя на странном чувстве. На миг показалось, что он видит Карлоса впервые. Впрочем, все вокруг было таким спокойным и привычным, что Драко забрал у Грейнджер из рук чашку и отпил половину из нее.

Тардис с легким толчком приземлилась, и всё чуть покачнулось.

— Посмотрю, куда мы попали, — Доктор легко улыбнулся и вышел.

— Ну, как ты? — с тревогой в голосе переспросила Грейнджер. — Согрелся?

— Да, мне намного лучше, — Драко энергично закивал и отдал чашку.

— Мы в паре световых лет от Земли, — отрапортовал Доктор, заглянув в комнату. — За дверью у нас песчаный пляж и море, думаю, Драко должно понравиться.

— Замечательно, — тот блаженно улыбнулся. — У меня такое чувство, что я уже сотню лет не был на море.

С этими словами Драко поднялся с постели и уверенным шагом двинулся прочь из комнаты. Гермиона и Доктор поспешили за ним.

— Смотри, как красиво! — Грейнджер распахнула дверь Тардис и сощурилась от яркого света.

— Согласен, — Драко сбросил ботинки, ступил босыми ногами на мягкий золотистый песок, прошел пару шагов и почувствовал, что его ноги снова подкашиваются.

— Драко, с тобой все в порядке? — спросила за спиной Грейнджер, но он уже чувствовал, что падает, и падение было не остановить.

— Мне это не нравится. Мне это совсем не нравится. — Голос Грейнджер доносился словно сквозь мягкую вату или толщу воды. — Как думаешь, он мог подхватить какой-то инопланетный вирус?

— А как ты себя чувствуешь? — в голосе Доктора послышалась тревога.

— Со мной все в порядке. Я больше переживаю за Драко.

От этих слов на душе почему-то потеплело, как от глотка горячего шоколада. Драко потянулся и приоткрыл глаза.

— Что происходит? — спросил он, глядя на взволнованных Гермиону и Доктора.

— Мы еще не знаем, — произнесла Грейнджер и покачала головой. — Но мы обязательно разберемся. А пока что придется тебе полежать. Вот, выпей еще Зелья Бодрости.

— Может, лучше шоколаду?

Доктор так звучно хлопнул себя по лбу, что Гермиона дернулась, а Карлос негодующе вскрикнул.

— Шоколад! Ну конечно! Драко становилось плохо после шоколада.

— Два случая — для статистики маловато, — ехидно произнес Драко.

— Ну уж нет, — отрезала Гермиона. — Напиваться дальше шоколадом я тебе не позволю.

— Эй, я не твоя собственность! — негодующе воскликнул Драко.

— Она права, — осадил его Доктор. — Есть другие способы убедиться, что дело в шоколаде.

— Например?

— Уверена, у Доктора найдется пара пробирок. Мы добавим в шоколад Зелье Бодрости и посмотрим, что будет, — глаза Грейнджер горели огнем, и Драко подумал, что профессор Снейп был прав насчет нее. В той части, где называл Грейнджер невыносимой всезнайкой. Вот только сейчас тяга Гермионы к котлу могла здорово его выручить. Так что спорить Драко не стал.

— Пробирки? — чуточку рассеянно переспросил Доктор. — Да-да, где-то должны быть. Сейчас поищу.

Он выскочил из комнаты, оставив Драко и Гермиону недоуменно переглядываться.

— Надеюсь, он не притащит мини-лабораторию, — протянула Гермиона.

— И котел впридачу, — Драко хмыкнул. — И половину кабинета Зельеварения.

Гермиона рассмеялась, а Карлос заклекотал — как показалось Драко, ободряюще.

— Не поверишь, нашел! — Доктор вернулся спустя каких-то пять минут. Он радостно протягивал Гермионе две пробирки.

— Отлично.

Драко в который раз мысленно вернулся на урок Зельеварения, когда увидел, что Гермиона с энтузиазмом самого сумасшедшего из всех ученых наливает в пробирку чуть остывший горячий шоколад. Стало даже немного жаль того, как бесполезно она переводит напиток, а от одной лишь мысли о том, каким ароматным тот мог бы быть, перехватывало дух. Драко сглотнул тягучий ком слюны и уставился на пробирку как завороженный. Гермиона же откупорила бутылочку с Зельем Бодрости и принялась по капле вливать в шоколад. Первая зеленая капля утонула в темно-коричневой жидкости, словно маленький камешек. Вторая капля чуть разбавила шоколад, придав ему глинистый оттенок. Третья капля расплылась по поверхности, и в тот же миг Грейнджер взвизгнула. В пробирке происходило что-то неимоверное: шоколад бурлил и пенился, наружу вылетали красные и фиолетовые искры, а Гермиона поспешно выхватила палочку, применила к пробирке заклятие левитации, и тут же отдернула руку. Драко с удивлением отметил, что на пальцах ее мгновенно вспухли красные волдыри, словно от ожога.

— Гермиона, осторожнее, — чуть взволнованно произнес Доктор, но все же за происходящим он наблюдал скорее с интересом.

— Ну вот, я же говорила, — проворчала Гермиона, глядя в пробирку, в которой потихоньку наступало спокойствие.

— Очень, очень интересно, — Доктор аккуратно принялся разглядывать парящую в воздухе пробирку. — Похоже на реакцию нейтрализации, да еще и экзотермическую.

— Что? — хором переспросили Драко и Гермиона.

— Вы серьезно не понимаете, о чем я? — удивился Доктор. — Это же элементарная химия.

— О, Доктор, мы же учились в волшебной школе, — Гермиона улыбнулась, словно извинялась. — У нас не было химии. Да, мы работали с зельями, но того, о чем ты говоришь, нам не рассказывали. Однако этот процесс в пробирке. Драко, ты видел? Это похоже на действие противоядия. Очень сильного противоядия, которое воздействует на очень сильный яд. Конечно, мы не проходили этого в школе, но у Голпалотта есть ссылка на труды Париндвана — это знаменитый индийский зельевар, между прочим — так вот, у Париндвана этому посвящена глава, где он…

— Гермиона, умоляю, избавь меня от цитирования параграфа по памяти, — простонал Драко.

— Зачем по памяти? — Гермиона нахмурилась. — Я не могу ручаться за точность, ведь я читала это всего один раз. Но — Акцио, сумочка! — я сейчас быстро найду эту главу.

— Она таскает с собой целую библиотеку, — вздохнул Драко. — Доктор, скажи ей, что она безнадежна.

— Гермиона, давай вкратце, — Доктор легко улыбнулся. — Я не спорю, у Париндвана может быть что-то весьма ценное, но, думаю, в общих чертах ты вспомнишь и без книги. Тем более, если я думаю о том же, о чем и ты, то у нас на счету каждая минутка.

— Если вкратце — Малфоя надо спасать. В шоколаде содержится очень сильный яд. Вот только я не понимаю, почему он подействовал только на Драко.

— Есть только один способ узнать, — Доктор подмигнул и пулей выскочил из комнаты. Уже через пару мгновений снизу, из машинного зала донесся его задорный крик: “Аллонзи!” и Тардис взревела моторами.

— Куда это мы? — Драко вскочил с постели и бросился в машинный зал.

— Малфой, немедленно вернись! Тебе нужен постельный режим!

— Доктор, куда ты собрался? — воскликнул Драко, когда спустился по лестнице. Доктор опирался на консоль Тардис и лучезарно улыбался.

— Есть только один способ раскрыть тайну шоколада — отправиться на его родину! Мы летим на Сипротан! Леди Сайлин в долгу передо мной, уверен, она сможет излечить тебя.

— Хорошо, если так, — Гермиона чуть улыбнулась.

— Какое яркое солнце, — выдохнула Гермиона, стоило ей, Доктору и Драко выйти из Тардис.

— Это не Солнце, — рассмеялся Доктор. — Это Бетельгейзе, звезда в созвездии Ориона. Ее минимальная светимость в восемьдесят раз больше, чем у Солнца.

— О, тогда неудивительно, что тут так светло, — Гермиона улыбнулась.

— Зато удивительно, как нам еще не выжгло глаза, — проворчал Драко, самочувствие которого немного улучшилось, а вот настрой по-прежнему оставался мрачным.

— Силовое поле Тардис, — ответил Доктор и решительно двинулся по залитому светом полю, пестревшему невиданными цветами. Гермиона бросилась за ним, при этом задавая вопросы.

— Силовое поле Тардис, — фыркнул Драко. — Как будто это что-то объясняет.

Однако Гермиона с Доктором неумолимо отдалялись, и ему ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ними.

То ли из-за яркого света, то ли из-за плохого самочувствия цвета вокруг казались неестественными. Кислотно-зеленый цвет травы резал глаза, от пронзительной синевы неба подташнивало, а облака напоминали пятна белил, которые расплескал неумелый художник. Драко еле переставляя ноги брел за Доктором и Гермионой, а те, похоже, совершенно не обращали внимания на его страдания, увлеченно беседуя об устройстве космоса. Какое-то странное чувство кольнуло Драко, и в голову закралась непрошенная мысль.

“Слушает его, раскрыв рот, — думал он. — Я, может, тоже могу рассказать много чего интересного, но нет — я же Малфой, бывший Пожиратель, отрабатываю в Министерстве повинность. А он — Доктор, Повелитель Времени. Ну конечно, кто бы сомневался, что он интереснее”.

— Драко, ты там как? — именно в этот момент Гермиона повернулась и с тревогой посмотрела на него.

— Я там? О, не стоит обо мне так уж заботиться, — язвительно бросил Драко, и Гермиона остановилась.

— Так не пойдет, — она уперла руки в боки. — Тебе нездоровится, так что иди, пожалуйста впереди либо рядом, чтобы мы тебя видели.

“Ну разумеется, мы!” — Драко приложил усилие, чтобы не закатить глаза, но Гермиону все же обогнал и пошел впереди. Карлос бежал в траве и деловито клекотал.

— Кстати, почему нельзя было перенестись поближе к твоей этой леди Сайлин? — раздраженно спросил Драко. — Обязательно тащиться через это поле?

— Думаю, по той же причине, по которой ты аппарируешь к калитке, а не сразу в гостиную. Элементарная вежливость, — Гермиона покачала головой и повернулась к Доктору. — Прости, Драко может стать очень раздражительным из-за плохого самочувствия.

— Я все прекрасно понимаю, — Доктор тепло улыбнулся. — Тем более, что мы уже почти пришли.

— Куда? — нахмурился Драко. — Я не вижу никакого жилища, если только твоя леди Сайлин не обитает под землей.

— О, нет, она всего лишь использует сильное магнитное поле, чтобы скрывать свое расположение. Вы не слышали о Филадельфийском эксперименте?

Драко пожал плечами, а Гермиона наморщила нос, пытаясь вспомнить, откуда знает это название.

— Что-то связанное с кораблем?

— Да, эсминец “Элдридж”, невидимый корабль, — закивал Доктор. — Леди Сайлин использует тот же принцип, но куда более успешно.

— Получается, что ее дом невидимый, — подытожил Драко. — Мы вежливо аппарировали к калитке, но не можем ее найти.

— Драко, прекрати, — Гермиона дернула его за рукав. — Сейчас мы что-то придумаем.

— Минуточку, — Доктор поднял вверх палец, словно проверяя направления ветра.

— Все будет в порядке, — Гермиона потрепала Драко по плечу. — С нами же Доктор.

В следующий момент мир вокруг начал меняться так стремительно, что даже Драко, с младых ногтей привыкший к магии, был слегка удивлен.

Поле неестественно яркой расцветки таяло буквально на глазах, а перед самым носом у путников выросла темно-серая каменная стена, на которой были лишь очертания ворот.

— О, мое имя — что-то вроде пароля, — рассмеялся Доктор. — Отличная благодарность за мой прошлый визит. Я говорил, что здешние жители просто восхитительны?

— Ты говорил, что леди Сайлин поможет, — напомнила Гермиона.

— Конечно! Она не сможет устоять, когда об ответной услуге попросит ее сам Доктор!

Каменная стена пришла в движение, контур ворот становился все четче, пока, наконец, не проявились настоящие кованые ворота. Доктор повернулся к ним лицом и улыбнулся. Драко с Гермионой сделали то же самое, и ворота распахнулись, являя взору путешественников хозяйку.

Она была высокой, вполовину выше даже Драко. Болотно-зеленая кожа леди Сайлин влажно блестела в лучах Бетельгейзе, а все пять глаз, что покачивались на тонких усиках, внимательно рассматривали гостей. А еще леди Сайлин была такой худой, что волей-неволей хотелось верить в отсутствие на Сипротане каких бы то ни было ветров, иначе беднягу бы носило по всей планете.

— Леди Сайлин, вы как всегда великолепны, — Доктор коснулся губами ее тоненькой руки, семь пальцев которой оканчивались невероятно длинными зелеными ногтями. — Познакомьтесь, это мои спутники, жители планеты Земля: Драко и Гермиона.

— Мое почтение, леди Сайлин, — Драко тоже поцеловал даме руку, отметив про себя, что не испытывает ни малейшего отвращения к столь странно выглядящему существу. Гермиона сделала поклон, и леди Сайлин улыбнулась.

— Какие милые люди — так ведь их называют? О, они очень милые. Я так рада, что вы заглянули к нам в гости, Доктор. Вы надолго?

— Мы хотели бы… — начал Доктор, но леди Сайлин его перебила.

— Переночевать и вкусно поесть, — участливо произнесла она. — Разумеется. В твоей будке совершенно невозможно уместиться.

Драко с Гермионой прыснули в кулаки, стараясь не расхохотаться. Если кому-то Тардис и могла показаться тесной, то леди Сайлин точно была таким существом. Однако несмотря на необычный вид, она казалась красивой.

— Я выделю вам лучшие покои в моем замке, вас накормят лучшими блюдами нашей кухни, а к вечеру будет бал. Вы ведь не против бала?

Доктор повернулся и встревоженно посмотрел на Драко, а тот весьма некстати вспомнил отцовские слова: “Желание дамы — закон”.

— Желание дамы — закон, — с легкой полуулыбкой произнес он, и леди Сайлин удовлетворенно кивнула.

Они брели по тенистой аллее к огромному замку. Леди Сайлин отдавала приказы подданным, которые то и дело подбегали к ней, однако услыхав, что у них в гостях сам Доктор, мигом отправлялись исполнять поручение.

— Интересно, — вполголоса произнес Драко, — что такого совершил Доктор, что его имя тут так почитают?

— Говорит, что спас планету, — пожала плечами Гермиона. — О подробностях расспросим у него за обедом.

Впрочем, обеда ждать не пришлось. Они прошли около половины аллеи, когда до ушей донеслись обрывки разговора Доктора и леди Сайлин, и Гермиона дернула Драко за рукав.

— О, Доктор, как прекрасно мы теперь живем! — Леди Сайлин коснулась головы Доктора своими длинными ногтями. — После того, как ты помог нам справиться с агрессией Шассарийцев, Сипротан благоденствует.

— Всегда к вашим услугам, леди Сайлин, — учтиво произнес Доктор.

— Как и всей Вселенной, — она подмигнула сразу двумя глазами. — Сипротан — мирная планета, многие прилетают к нам, чтобы отдохнуть от суеты, и все они рассказывают о твоих подвигах. Добрая половина Вселенной уповает на тебя, Доктор.

— А злая половина — опасается, — хихикнула Гермиона.

— Вы совершенно правы, моя очаровательная гостья с земли, — леди Сайлин повернулась к Гермионе. — Но даже представители — как вы изволили выразиться — злой половины с уважением отзываются о Докторе, говорят, что он невероятно сильный противник.

— У меня всегда были прекрасные спутники, — с теплотой в голосе произнес Доктор.

— Ты рассказывал о них тогда, — леди Сайлин кивнула. — Но твои новые друзья — я хотела бы узнать о них больше. Расскажи о них.

Доктор чуть замялся, но Драко поспешил на помощь.

— Гермиона — героиня магической войны, умнейшая ведьма века.

— Ох, да ладно тебе, — отмахнулась в свою очередь Гермиона. — Это ты у нас представитель одного из древнейших волшебных родов.

— Так ты из знатной семьи? — леди Сайлин повернулась к Драко и качнула усиками с глазами.

— Да, Драко из очень влиятельной семьи, — ответила вместо него Гермиона. — Правда, они испытывают временные трудности из-за неудачного выбора политической позиции. И как раз из-за Драко мы и оказались на Сипротане: тот напиток, что вы презентовали Доктору, очень странно действует именно на Драко. Мы надеялись, что вы поможете разобраться.

— Конечно, поможем, — леди Сайлин покровительственно кивнула.

Доктор и Драко дернулись практически одновременно и переглянулись. Гермиона подавила в себе желание тяжело вздохнуть: похоже, она одна помнила о цели их визита. За спиной коротко крикнул Карлос, и леди Сайлин повернулась на звук.

— О, а что это за милое создание?

Услыхав звук ее голоса, Карлос горделиво поднял голову и зашагал так чинно, что Драко расхохотался.

— О, Карлос. В последний раз ты вел себя так у нас в Мэноре! Позвольте представить, леди Сайлин, это Карлос, редчайший белый павлин, любимец моего отца.

— Отец Драко любит все необычное и редкое, — добавила Гермиона и сама удивилась тому, что ей не захотелось назвать самого Люциуса редкостным мерзавцем. Впрочем, она решила, что это из-за воздуха.

Воздух и впрямь был странным. В нем витали ароматы цветов, росших вдоль аллеи. Упоминание о таких больших цветах Гермиона видела разве что в статье о тропическом лесе, здесь же огромные цветки были повсюду. Запах можно было назвать сладким, даже чуточку приторным, он дарил приятное расслабление и умиротворение.

— Простите, леди Сайлин, а что это за цветы? Такие огромные, — Гермиона заинтересованно уставилась на цветник с особо крупными экземплярами.

— Нет, что вы, — рассмеялась леди Сайлин. — Они еще очень малы. Настоящие цветы Эрутеи чуточку больше. Почти в ваш рост. Эрутея и используется для приготовления напитка, о котором вы говорили.

— Но я думала, это должны быть какао-бобы, — Гермиона была в замешательстве. — Горячий шоколад делают из них. Я имею в виду — на Земле.

— О, разумеется, мы не используем цветки Эрутеи, — пояснила леди Сайлин. — Мы берем плоды, когда они созревают. Эрутея растет на нашей планете повсюду, и шоколад — визитная карточка Сипротана. Мы угощаем им всех наших гостей. Сипротан — мирная планета.

Так за разговором они и дошли до громадного замка.

— Леди Сайлин, обед подан, — провозгласил такой же зеленокожий подданный, как только распахнулись двери замка. Драко и Гермиона переглянулись и уставились на высокого Сипротанца в ярких брюках и рубахе.

— Замечательно, Сортен, благодарю тебя. Друзья мои, приглашаю вас разделить со мной трапезу, пока Сортен закончит с подготовкой ваших комнат. Я попросила бы его подобрать вам наряды для вечернего бала, но, боюсь, на нашей планете нет одежды вашего размера.

— Не стоит беспокоиться, леди Сайлин, с этим мы можем справиться сами, — Драко улыбнулся, а Гермиона подумала, что слишком уж легко он об этом говорит. Они ведь еще не проверяли, работает ли на этой планете их магия.

— Превосходно. Тогда прошу к столу, — леди Сайлин подмигнула тремя глазами и поплыла вверх по лестнице.

Ступени вызвали у гостей некоторые затруднения. Они оказались непривычно высокими, и к концу подъема у всех троих болели ноги. Драко втайне позавидовал Карлосу, который просто пролетел над лестницей и теперь гордо прохаживался по площадке, ожидая, пока остальные взберутся наверх. Гермиона тяжело вздохнула, подумав о том, что обеденный стол, вероятно, тоже будет высоковат для них и придется есть стоя, что — как утверждали родители с самого ее детства — чрезвычайно вредно.

Опасения Гермионы не оправдались: обеденный стол подходил как гостям Сипротана, так и леди Сайлин.

— Мы очень гостеприимная планета, — вкрадчиво произнесла леди Сайлин, видимо, догадавшись, о чем думает ее гостья. — Эта столовая предназначена для приема гостей, потому столы здесь низковаты для Сипротанцев, но подходят всем путникам.

Драко отодвинул стул для Гермионы и уселся рядом сам, за что получил от Доктора воодушевленный ободряющий кивок. В голове тут же отозвался раздраженный голосок.

“Как будто я сам не знаю, как вести себя в обществе. Тем более, мы с Грейнджер уже пережили несколько особенно опасных приключений и я не рискну вступать с ней в открытую конфронтацию теперь, когда знаю, что она на самом деле не так плоха. И особенно после встречи с Катариной”.

Стол ломился от разнообразных, доселе невиданных яств. Доктор принялся с увлечением накладывать в свою тарелку всего понемножку, в то время как Гермиона предпочла так не рисковать.

— Это очень интересно, но я совершенно не представляю, какой вкус имеют эти блюда, — сокрушалась она.

— О, не переживай, я попробую и скажу вам, — легко отмахнулся Доктор. — Уж в чем я точно уверен, так это в том, что я не начну регенерировать после этих блюд.

— Сипротан мирная и гостеприимная планета, — эхом повторила леди Сайлин, и Гермиона поймала себя на мысли, что эта присказка начинает ее немного раздражать.

“В самом деле, — думала Гермиона, глядя, как Доктор уплетает разноцветный салат, — такое чувство, будто она пытается нас в этом убедить. Или саму себя”.

Доктор же, похоже, никаких странностей не видел.

— Гермиона, Драко, берите салат. Похоже на огурец с ананасами. Сочетание необычное, но вкусное.

Пока Доктор увлеченно жевал следующее блюдо, Драко с Гермионой поглощали указанный салат. Вскоре они попробовали рагу из какого-то овоща, по вкусу напоминавшего отварную курятину, сок, похожий на смородиновый, еще один салат, в котором причудливо смешались вкусы помидора и тыквы, а закончилась трапеза пирожными с желтым кремом и традиционным горячим шоколадом.

— Драко, я бы не рисковала, — Гермиона попыталась отодвинуть от него чашку. — Вспомни, зачем мы сюда прилетели.

Драко вздрогнул и посмотрел на нее так, словно только что проснулся.

— И впрямь, дорогие мои, расскажите о вашей небольшой проблеме. Я уверена, мы можем ее исправить, — ласково произнесла леди Сайлин.

— Видите ли, леди Сайлин, — осторожно начала Гермиона. — Драко выпил немного этого напитка, желая согреться и взбодриться, но почему-то упал в обморок. Мы все пили шоколад, но он подействовал так только на Драко. И мы хотели бы попросить вас объяснить, в чем причина.

— О, — леди Сайлин качнула головой, и усики с глазками повернулись к Драко, пристально разглядывая его. — Пожалуй, мы решим это завтра. Такое иногда бывает. Но наши соотечественники нашли способ побороть этот эффект. Сегодня вы будете отдыхать и веселиться на Большом Гостеприимном Балу, а завтра мы спустимся в подземную лабораторию, где Драко обязательно помогут.

— Благодарю вас, леди Сайлин, — Доктор учтиво улыбнулся.

— Не за что, дорогой Доктор, я в неоплатном долгу перед тобой, — Сайлин коротко постучала длинным ногтем по столешнице. — А сейчас Сортен покажет вам ваши комнаты, где вы сможете отдохнуть после дороги и приготовиться к балу.

Сортен появился из боковой двери и склонил голову, ожидая, пока гости поднимутся из-за стола.

— Тебе не кажется, что здесь все какое-то вытянутое? — с усмешкой спросил Драко, когда они брели за Сортеном по узкому длинному коридору.

— Да, пожалуй есть такое, — Гермиона улыбнулась. — Я тут подумала: ты уверен, что наша магия здесь работает?

— Думаю, да, — Драко пожал плечами и потянулся было за палочкой, но Гермиона остановила его.

— Попробуем в комнате. Тем более, я хотела попросить тебя помочь с платьем.

Драко удивленно вздернул бровь.

— Нет-нет, это не то, что ты подумал, — принялась оправдываться Гермиона. — Просто я была на балу всего лишь один раз, на четвертом курсе и тогда с выбором платья мне помогли родители. Сам знаешь, я сторонница простых мантий. В общем, я подумала, что со всякими балами и приемами опыта у тебя побольше.

— Без проблем, Гермиона, — Драко кивнул и снова задумался о том, что увидел в будущем.

Катарина Малфой, несомненно, была его прямым потомком. Но внешность ее слишком уж напоминала Грейнджер. Драко гадал, как должны повернуться события в будущем, чтобы Катарина появилась на свет должны ли они с Грейнджер связать себя узами брака, или же это сделает сын Драко и дочь Гермионы. Или же их внуки, а то и правнуки. Чем больше Драко думал об этом, тем чаще он находил первый вариант развития событий не таким уж и катастрофическим, скорее даже приемлемым. И, может, поэтому те переглядки Грейнджер с Доктором, те моменты, когда они вместе хохотали над чем-то, или же пускались в пространные рассуждения, пробуждали у Драко странное чувство, напоминающее боль.

“У нас будет правнучка! — хотелось крикнуть в такой момент. — Ты сама ее видела! Так почему же ты смеешься и шутишь с этим Доктором?”

Комнаты Драко и Гермионы располагались через стену, а комната Доктора располагалась напротив комнаты Драко.

— Ты подремлешь немного? — спросила Гермиона, с тревогой глядя на Драко. — Ты опять пил этот шоколад, как бы тебе дурно не стало.

— Все в порядке, — Драко улыбнулся. — Но спасибо, что заботишься.

Он решительно отворил дверь комнаты Гермионы, и Карлос первым прошмыгнул туда.

— А я с вашего позволения немного осмотрюсь, — Доктор махнул рукой и пошел дальше по коридору. Драко с Гермионой непонимающе переглянулись, пожали плечами и ступили внутрь комнаты.

Комната, как и весь замок, казалась узкой, вытянутой. Высокое арочное окно с видом на зеленую аллею пропускало много света, кровать была чуточку высока для любого, кто не был Сипротанцем, а до верхней полки в шкафу не дотянулся бы даже высокий человек. Но шкафом Гермиона пользоваться не собиралась, а для того, чтобы взобраться на кровать, требовалось не так много усилий, и что-то ей подсказывало, что после пышного бала они окажутся оправданными.

— Итак, я весь к вашим услугам, — Драко извлек из кармана палочку и изобразил шутливый поклон.

— Ты сможешь превратить мою одежду в приличное платье? — выпалила Гермиона.

— Полагаешься на мой вкус? — чуть ехидно улыбнулся Драко.

— Полностью, — Гермиона, в свою очередь, была серьезна. — Единственная просьба — можно, оно будет не очень тяжелым? Тут достаточно тепло, нет необходимости в плотной ткани.

— Как скажешь, — Драко пожал плечами, направил на Гермиону волшебную палочку и сощурился, концентрируясь на том, что хотел бы увидеть в итоге.

Гермиона почувствовала, как по ее телу пробежали легкие искорки и тихонько пискнула от неожиданности, а затем посмотрела вниз и затаила дыхание.

Ее одежда менялась. Рукава блузы укорачивались дюйм за дюймом, а потом и вовсе исчезли, горловина расширялась, открывая ключицы и даже часть грудной клетки. Талию чуть сдавило широким поясом, но самые невероятные преображения претерпели брюки. Их Малфой превратил в пышную юбку зеленую юбку, в самом низу которой серебрились вышитые павлиньи перья.

— Прости, ты сама положилась на мой вкус, а я, знаешь ли, несколько банален, — пожал плечами Драко, пока Гермиона крутилась у зеркала, рассматривая нежно-зеленое атласное платье, расшитое серебряными нитями. Карлос одобряюще крикнул и распушил хвост.

— Оно прекрасно, — выдохнула Гермиона. — Надеюсь, чары достаточно стойкие и посреди бала эта красота не превратится в рабочую одежду.

— Не переживай, я проконтролирую, — Драко усмехнулся. — А теперь я вынужден тебя покинуть — нужно еще поколдовать над своим нарядом. А ты пока отдохни и умоляю, не ищи приключений.

Гермиона кивнула, вскарабкалась на кровать, расправила юбки и сложила руки на коленях, всем своим видом показывая, что не собирается даже шевелиться, пока их не оповестят о начале бала.

Однако стоило Драко выйти, как Гермиона спрыгнула на пол и подошла к окну. Многое на Сипротане казалось удивительным, но будучи занятой разговорами с Драко, Доктором и леди Сайлин, она никак не могла понять, что именно ее смущает. Теперь же Гермиона в задумчивости застыла у окна и принялась рассматривать аллею. Высокие деревья тянули свои тонкие ветви друг к другу, образуя своды над дорожками, Эрутея распускала огромные цветки, вокруг которых хлопотали Сипротанцы, но что-то смущало Гермиону. Что-то было неправильно.

У узкой комнаты очень скоро обнаружился один ужасный недостаток: она была душной. Будь Гермиона обычной магглой, она бы никогда не дотянулась до защелки окна, но для волшебницы это не было такой уж непосильной задачей. Не долго думая, она направила палочку на защелку, прошептала: “Алохомора”, и вот в комнату уже ворвался свежий ветерок. Надеясь, что он принесет какую-то свежую мысль, Гермиона прижалась виском к откосу окна и прикрыла глаза, позволяя мыслям наконец-то зазвучать в этой тишине.

В тишине.

Гермиона распахнула глаза и принялась с интересом вглядываться в окно. Оглушенная своей догадкой, она бросилась прочь из своей комнаты, и уже спустя полминуты застучала кулачками в двери комнаты Драко.

— Грейнджер. Гермиона, — тот предстал на пороге в не до конца трансфигурированной одежде. Рубашка и галстук уже были парадными, однако брюки все еще не подверглись изменениям.

— Тс-с-с, — Гермиона приложила палец к губам, втолкнула Драко в комнату и захлопнула дверь. — Ты не заметил ничего странного на этой планете?

— Нет, — Драко поморщился. — Ну, все какое-то вытянутое, как и ее жители. Но ничего ужасного в этом нет.

— Алохомора, — Гермиона открыла створку и потащила Драко к окну. — Прислушайся. Что ты слышишь?

— Ничего, — Драко поморщился. — Грейнджер, на тебя здешний климат не очень хорошо действует. Я всерьез опасаюсь за твое здоровье.

— Да нет же, Драко, — она потрясла его за плечо. — Задумайся: ничего. Ни единого звука. Ни пения птиц, ни жужжания насекомых — ничего. Такого не может быть. Мне это не нравится.

— Гермиона, ты нагнетаешь, — Драко посмотрел на нее с жалостью. — Возможно, на этой планете не живут ни птицы, ни насекомые. Может же такое быть?

— Не знаю, — Гермиона забралась на кровать и задумчиво уставилась на Драко, который продолжал манипуляции с брюками. — Спрошу у Доктора. Он точно должен знать.

Драко ничего не ответил, только хмыкнул и продолжил заниматься своими брюками.

Прошло не так много времени — во всяком случае, Гермиона думала, что придется ждать дольше — когда в дверь постучали. Драко открыл и увидел на пороге всклокоченного Доктора.

— Ты так и пойдешь? — Гермиона придирчиво осмотрела полосатый костюм и кеды с белыми носками.

— О, Гермиона, таким меня помнит эта планета, — отмахнулся Доктор. — Боюсь, если я наряжусь более официально, меня не узнают. Хотя нет, погоди, ты можешь создать для меня длинный полосатый шарф?

Гермиона с Драко переглянулись.

— Полосатый шарф? Ты уверен? Может, лучше галстук? — протянул Драко. — Ну хотя бы бабочку?

— О, нет-нет, Драко, спасибо, — Доктор покачал головой. — Именно полосатый шарф. Ну вы знаете, разноцветный.

— Ох, ну хорошо, — Драко пожал плечами и взмахнул палочкой. Спустя миг в руки Доктора опустился длинный шарф грубой вязки, который тот незамедлительно обмотал вокруг шеи.

— Идеально! — Доктор засветился от радости. — Что ж, идемте. Не будем заставлять леди Сайлин ждать.

И он первым выскочил из комнаты. Драко с Гермионой поспешили за ним.

— Мне кажется, ты переусердствовал с длиной, — прошептала Гермиона. — Доктор того и гляди запнется.

— О, как неудобно, — Драко чуть скривился. — Хотя ему, судя по всему, вполне комфортно.

— Доктор, осторожнее, — произнесла Гермиона, когда ей, наконец, удалось его нагнать, и подняла кончик шарфа. — Ты можешь споткнуться. Давай я сделаю его немного короче?

— Нет-нет, что ты, — почти испуганно проговорил Доктор, обматывая шарф вокруг шеи еще пару раз. — Это превосходный, идеальный шарф. Нет причин волноваться.

Гермиона неодобрительно покачала головой и хотела еще немного поспорить, но тут двери Бального зала отворились.

Внутри было светло и на удивление просторно. Сипротанцы выстроились вдоль прохода к трону леди Сайлин, образовав живой коридор. Доктор схватил Гермиону под руку и зашагал вперед, оставив Драко плестись позади.

— Дорогие мои подданные, — громко произнесла леди Сайлин, поднявшись со своего места. — Сегодня мирная планета Сипротан празднует возвращение нашего спасителя — Доктора, а так же радушно принимает его прекрасных спутников: Драко и Гермиону. Продемонстрируйте истинное Сипротанское гостеприимство!

Все присутствующие разразились аплодисментами, грянула музыка, и Сортен, стоявший справа от трона, первым протянул руку леди Сайлин. Доктор в свою очередь кивнул Гермионе, и та вложила свои пальцы в его ладонь. Миг — и они закружились в вальсе, а Драко поджал губы и отошел к стене, исподлобья глядя на то, как развеваются юбки платья Гермионы. Она улыбалась самой чудесной в мире улыбкой, а глаза ее лучились мягким светом, но вся эта прелесть была обращена к Доктору, и Драко чувствовал, как в желудке скручивается тугой ком.

— Напиток? — Сипротанец в белой одежде участливо наклонился к Драко и протянул ему стакан.

— Да, благодарю, — он схватил предложенный стакан, одним махом осушил его и закашлялся от неожиданности — оказывается, на Сипротане пили не только горячий шоколад. Напиток, предложенный Драко, по вкусу напоминал сливочное пиво, но был куда более крепким, почти как огненный виски старика Огдена. На глазах выступили слезы, и Драко замотал головой в поисках чего-то, что можно было бы съесть или выпить, чтобы приглушить жжение в горле.

— Попробуйте Армадинт, — вежливо предложил тот же Сипротанец и протянул Драко ломтик какого-то плода. Драко схватил угощение и закинул его в рот. Армадинт оказался чем-то средним между клубникой и малиной, и очень мясистым. А самое главное — жжение в горле как рукой сняло. Еще через несколько мгновений оркестр вывел последний, чуть дрожащий аккорд, и все принялись хлопать. Драко выдохнул и решительно направился в центр зала.

Оркестр взял новую ноту, более мелодичную, и Гермиона уже приготовилась сделать еще один круг с Доктором, когда ее постучали по плечу. Она обернулась и увидела Драко с таким решительным лицом, что пришлось сделать над собой усилие, чтобы не расхохотаться.

— Доктор, ты не против? — спросил Драко с каким-то странным напором, и Гермиона снова забеспокоилась, все ли с ним в порядке.

— О, разумеется, — Доктор легко переложил руку Гермионы в ладонь Драко. Миг — и он уже направлялся к леди Сайлин, которая заняла свое почетное место и теперь наблюдала за всеобщим весельем, постукивая длинным ногтем в такт музыке.

— Драко, с тобой все в порядке? — спросила Гермиона, но тот не отвечал, лишь положил руку на талию Гермионы и повел ее в вальсе так, как учили матушка и отец. Атлас платья приятно холодил руку, а выражение лица Гермионы снова стало радостным. В этот момент все казалось настолько правильным, словно иначе и быть не могло. В голове приятно шумело, музыка, удивительная и мелодичная, влекла за собой, заставляя сделать еще один круг по залу, а затем еще и еще. И смеющаяся Гермиона в его объятиях, похоже, была вовсе не против. Драко чувствовал, что теряет голову.

— Какой странный у них вальс, — прошептала Гермиона на ухо Драко, когда они, наконец, решили сделать перерыв, чтобы попить и отдышаться.

— Странный в чем? — Драко не замечал ничего вокруг себя, его затопило ощущение безграничного счастья.

— Ну, если мне не изменяет память, в любом вальсе три такта. Да вспомни нашу подготовку к Святочному балу!

“Раз-два-три, раз-два-три”, — в голове далеким эхом прозвучал голос отца, а за ним донесся и звонкий смех матери, которую тот кружил по гостиной.

— Да, на три четверти, — согласился Драко, возвращаясь к реальности.

— А теперь посчитай, как они играют, — Гермиона прищурилась. — На четыре такта, не утруждайся. И что ты выпил?

— Я? — Драко чуть удивился такой строгости. — Не переживай, не шоколад. Просто освежающий напиток. А по поводу вальса — может у Сипротанцев традиционный вальс именно на четыре четверти. Не вижу в этом ничего криминального.

— Напиток, юная леди? — Сипротанец в белом снова возник перед ними.

— И сразу кусочек Армадинта, — кивнул Драко, когда Гермиона опасливо взяла предложенный стакан.

— А! — только и выдохнула она, выпив напиток.

— А теперь быстренько Армадинт, — Драко поднес кусок к приоткрытому от удивлению рту Гермионы и та, не долго думая, принялась жевать.

— Драко, это же алкоголь! — возмутилась она, прожевав ароматную закуску.

— От одного стакана ничего дурного не случится, — успокоил ее Драко. — А теперь, моя строгая леди, позвольте пригласить вас на танец.

Его голос звучал мягко, ласково, и Гермиона мигом положила руку Драко на плечо. Он смотрел на нее таким добрым взглядом, что невозможно было оторвать глаз. Гермиона мысленно удивилась тому, что они с Малфоем вообще могли враждовать. И неужели его глаза всегда были такими? В голове приятно зашумело, и, кажется, все тело стало чуть более расслабленным, так что Гермиона мысленно воздала хвалу Драко и его умению вальсировать, потому как вел он по-прежнему уверенно, не сбивая шаг. А она готова была провести вечность, вальсируя вот так вот с ним, посреди зала, набитого инопланетными жителями. И в этот момент ей казалось, что зал пуст, что в нем нет никого, кроме них с Драко.

Прошло уже несколько часов, Драко с Гермионой танцевали без остановки, не замечая, как комично смотрится Доктор, иногда предлагающий танец-другой леди Сайлин. Однако вечер близился к концу, ряды танцующих стали редеть, а эйфория постепенно сменилась смертельной усталостью.

— Мне кажется, я не дойду до комнаты, — прошелестела Гермиона, повиснув на плече у Драко. — Можно, я усну прямо здесь?

— Тогда мне придется отнести тебя в комнаты, — пробормотал Драко. — Как истинный джентльмен я не позволю даме уснуть посреди бального зала.

— Дорогие мои соотечественники, — провозгласила леди Сайлин. — Я думаю, наш бал можно считать оконченным. Наши гости уже устали, а ведь завтра нам предстоит помочь им с их небольшой проблемой. Спокойной ночи, милые гости.

Все принялись аплодировать, и Доктор подскочил к Гермионе и Драко, как всегда бодрый и энергичный.

— Друзья мои, вы так порадовали леди Сайлин, — он весь лучился от восторга. — Она говорит, что никогда еще гости на балу не были так счастливы. А теперь спать, спать немедленно! Гермиона, бедняга, уже еле на ногах держится. Драко, я уже договорился с Сортеном, он разбудит нас и отведет в лабораторию, где тебе помогут. Гермиона, тебе нет нужды просыпаться так рано, может отдохнуть в свое удовольствие. Если мы еще не вернемся — прогуляйся по аллее, она ведь так прекрасна.

— М-м-м, хорошо, — протянула Гермиона и почувствовала, как силы окончательно покинули ее.

— О, нет-нет, Грейнджер, ты не вырубишься посреди зала, — пробормотал Драко и подхватил спящую Гермиону на руки. Услужливый Сортен уже ждал их у выхода, готовый проводить гостей, на случай если они забыли, где комнаты.

Драко понимал и даже несколько завидовал спящей Гермионе. В конце концов, он и сам натанцевался так, что готов был уснуть на любой горизонтальной поверхности и только правила приличия не позволяли ему свернуться калачиком на полу. Впрочем, он успешно доставил Гермиону в ее комнату и даже поднял на кровать. В тот момент, когда Грейнджер повернулась и укуталась в покрывало, вздохнув во сне, Драко пожалел, что этикет не позволяет ему прилечь рядом, а предписывает направиться к себе. Благо, идти было недалеко.

* * *

Драко проснулся от стука в дверь. Он еле разлепил глаза и увидел мельтешащего у двери Карлоса, который словно призывал открыть дверь. Пришлось подниматься, чтобы Карлос не начал кричать. Вряд ли в такую рань — а за окном едва начинало светать — кто-то способен порадоваться громкому павлиньему крику даже на такой гостеприимной планете, как Сипротан.

На пороге стояли Доктор и Сортен.

— Ну что, Драко. готов решать маленькую проблемку с шоколадом? — бодро спросил Доктор. Драко в ответ лишь зевнул и отодвинул ногой Карлоса, который уже вознамерился выскочить в коридор.

— Я надеюсь, это поможет, — протянул он.

— Конечно, поможет, — мягко произнес Сортен, — наши специалисты иногда сталкиваются с подобным явлением, но они уже давно нашли решение. Это будет быстро и безболезненно.

— Пойдем, — Доктор лучезарно улыбнулся. — Гермиона еще спит, но я написал ей записку на случай, если она подзабудет, о чем мы вчера разговаривали.

“Грейнджер забудет? — удивился Драко. — Да скорее лед загорится!” Но вслух сказал совершенно другое.

— Да, пойдем, — и сделал уверенный шаг за порог.

Карлос, маленькая проныра, успел выскользнуть, пока Драко медлил спросонья, и теперь горделиво вышагивал в хвосте процессии. Сортен, как провожатый, шел впереди, за ним следовал Драко, которого в спину подталкивал Доктор.

— Наши лаборатории расположены под землей, — пояснил Сортен, когда они начали спускаться вниз по витой лестнице. — Это сделано для того, чтобы обеспечить нашим пациентам максимальный покой и скорейшее излечение.

Драко машинально кивнул и вдруг вздрогнул от пронзительного крика Карлоса.

— Что такое, Карлос? — удивленно спросили Драко и Доктор в один голос. Карлос же застыл на самом верху лестницы, распушил хвост и снова громко вскрикнул.

— С вашим другом точно все в порядке? — Сортен улыбнулся. — Я полагаю, ему тоже необходимо пройти обследование. Я никогда не видел таких созданий и не знаю, как они реагируют даже на пары нашего напитка.

— О, с ним все в порядке, — отмахнулся Драко. — Карлос, сходи, погуляй в саду. Мы с Доктором скоро вернемся. Только не вздумай будить Гермиону — она вчера танцевала до упаду.

Доктор улыбнулся и подтолкнул Драко в спину. Сортен открыл небольшую дверцу, и все трое шагнули в темноту.

Впрочем, темнота царила недолго. Сортен клацнул какой-то кнопкой и небольшая комнатка осветилась ярким белым светом. Посреди комнаты стоял стул, а у стены располагались два кресла, в одном из которых и расположился Драко.

— Такое бывает, — успокаивающе произнес Сортен. — У некоторых проявляется аллергия на Эрутею. Это не опасно, могу вас заверить. Сейчас вы выпьете еще стаканчик напитка, а потом я вколю вам один препарат, который ускорит выработку антител. Вы немного вздремнете, а проснетесь уже свежим и полным сил. Кстати, Доктор, я бы рекомендовал вам пройти эту же процедуру. — Сортен улыбнулся и указал рукой на второе кресло.

— Не замечал у себя аллергии на Эрутею, — Доктор усмехнулся.

— Но ваша жизнь, Доктор, ценнее многих жизней в этой Вселенной. Я бы сказал — ценнее некоторых планет. Мы не отпустим вас, зная, что реакция на Эрутею может проявиться в самый неподходящий момент.

— Так она накапливается? Эта ваша Эрутея, — Драко вскочил, как ужаленный. — Тогда надо и Грейнджер обработать.

— Конечно, мы обработаем и ее, как только она проснется, — Сортен кивнул и аккуратным жестом вернул Драко на место. — А теперь выпейте это.

Он протянул Драко стакан с горячим шоколадом.

— Доля правоты в ваших словах есть, — Доктор махнул рукой и улегся во второе кресло. — Я, конечно, могу регенерировать, но глупо тратить одну регенерацию из-за какой-то аллергии.

— Прекрасное решение, — Сортен улыбнулся и протянул Доктору стакан.

Драко немного испугался, увидев длинную иглу в руке Сортена, а потому отвернулся и предпочел смотреть на Доктора, который ободряюще кивал. Руку легко кольнуло, а потом от того места разлилось приятное тепло. Все вокруг поплыло, черты лица Доктора смазались и растаяли в тумане.

* * *

Когда Гермиона проснулась, Бетельгейзе была уже высоко. Непривычная тишина и яркий свет сделали пробуждение немного нереальным — никак не удавалось понять, сон это или уже реальность. Наконец, Гермиона поднялась на кровати, потянулась и тут же услышала, как под рукой зашуршала бумажка.

“Доброе утро, Гермиона! Мы ушли с Сортеном в лабораторию. Надеюсь, пробудем там не очень долго. Попроси завтрак и прогуляйся. Не скучай. С любовью, Доктор и Драко”.

Гермиона застонала и рухнула на подушку. В голове вмиг вспыхнули сцены вчерашнего бала, на котором Малфой вел себя странно. Весьма странно. Малфой вел себя, как — избавь, Мерлин — ее мужчина, а ведь он был последним, кто даже гипотетически мог бы стать ее мужчиной. В совершенной растерянности Гермиона соскочила с кровати и прошлась по комнате, пытаясь собрать мысли воедино. Получалось откровенно плохо, но, скорее всего, это было связано с голодом.

— Что там говорил Доктор? Попросить завтрак? — спросила она сама у себя. — Что ж, прекрасная идея.

Гермиона запустила руку в карман брюк, проверяя, там ли палочка, и уверенно распахнула двери комнаты.

В коридоре не было ни души, но Гермиона и без провожатых помнила дорогу в столовую. Она вышагивала по коридору, и шаги ее гулким эхом разносились далеко вперед. Пожалуй, такая пустота могла бы испугать, но Гермиона была не робкого десятка, а потому продолжала путь.

В столовой обнаружился Сипротанец в белом одеянии, чей вид снова так некстати воскресил в памяти события минувшего вечера.

— Доброе утро, — Гермиона улыбнулась. — Будьте любезны угостить меня завтраком. И пожалуйста, без спиртного.

Сипротанец понимающе улыбнулся, легко кивнул и стремительно вышел, чтобы спустя минуту появиться с полным подносом еды. Гермиона с опаской посмотрела на расставленные перед ней тарелки, но, вспомнив вчерашний обед, отыскала знакомые блюда и принялась с удовольствием есть странный салат. В конце концов, она пришла в такое благостное расположение духа, что соблазнилась даже странной серой кашей, на поверку оказавшейся до смешного похожей на картофельное пюре со сливками и почему-то сливовым вареньем. Что и говорить, Сипротан оказался планетой чрезвычайно странных вкусовых сочетаний.

— Простите, где я могу найти Сортена? — спросила Гермиона у Сипротанца в белом, когда трапеза была окончена. Тот покачал головой и принялся собирать посуду со стола.

— О, спасибо за завтрак. Очень вкусно, — пролепетала Гермиона, вспомнив о хороших манерах и совершенно некстати подумав о том, что сказал бы сейчас Драко о ее воспитании.

Сипротанец в белом закивал и поспешно удалился. Гермиона вновь осталась одна.

— Странно это все, — она пожала плечами ему вслед и побрела к выходу из столовой. Где искать Сортена она не представляла.

“Ладно, Сортен может быть с Драко и Доктором, но вот леди Сайлин, — думала Гермиона, спускаясь по лестнице к выходу. — Вчера она ни на шаг от нас не отходила, а сегодня ее не видно. Странно это все. Странно и непонятно”.

В саду благоухала цветущая Эрутея, и Гермиона вновь нашла этот запах приторным. Повернувшись спиной к огромным цветам, она рассматривала замок, когда вдруг увидела в окошке цокольного этажа знакомую тонкую спину с зеленоватой кожей.

“Леди Сайлин? — удивленно подумала Гермиона. — Но почему она не выходит ко мне? Где их хваленое Сипротанское гостеприимство?”

Словно услыхав ее мысли, леди Сайлин повернулась лицом к окну. Гермиона, повинуясь какому-то животному инстинкту юркнула за огромный цветок Эрутеи. Усики с глазами на голове леди Сайлин чуть колыхнулись, а затем она задернула шторы.

“Что-то здесь неладно”, — мелькнула в голове мысль, и Гермиона торопливо зашагала к замку.

По лестнице она подниматься не стала — окошко, в котором мелькнула леди Сайлин, было весьма низко по Сипротанским меркам. Гермиона заприметила узкий коридорчик, ведущий вправо, и тихо, стараясь не шуметь, скользнула к нему. Странность Сипротана с его неживой тишиной сейчас играла Гермионе на руку — она прекрасно слышала каждый звук, что раздавался в замке, и потому даже поиск нужной двери не составил особых трудностей.

— И Доктор согласился? — раздался из-за одной из дверей голос леди Сайлин. Гермиона затаила дыхание и прислушалась.

— Да, моя леди. На этот раз я смог убедить его, что нужно сделать укол. Сказал, что это обезопасит его и всю Вселенную.

— От него, — хрипло рассмеялась леди Сайлин и отрывисто постучала по столу ногтем. В тишине замка четыре негромких удара прозвучали, как барабаны. — У этого Драко явно хороший потенциал, раз Эрутея выбрала его. Ну а Доктор… Ты знаешь, Сортен, он ведь не просто Повелитель Времени. Он называет себя последним Повелителем Времени, а когда вид настолько ограничен, выбирать лучшую особь не приходится. Кстати, эта белая тварь — Карлос, как они ее называют — ты заполучил ее? Она очень редкая, они твердили об этом без умолку.

— Еще нет, моя леди. Тварь сбежала, испугавшись лестницы. Но она на планете, в этом нет сомнения. Я скажу Сиролгу и Сайтору, чтобы изловили ее. Хотя сил там не так много — тварь на вид чахленькая.

— Сортен, нам нужна любая сила, — возразила леди Сайлин, и в голосе ее звенел металл. — Мы недаром собирали самых сильных представителей видов по всей Вселенной. Скоро они напитают Эрутею своей энергией, и наш напиток навеки успокоит все расы до единой, даже тех, кто прячется на задворках самых захудалых Галактик. Сипротан будет властвовать над этим миром, и эту власть он получит без единого выстрела.

— Сипротан — мирная планета, — произнес Сортен и засмеялся.

От этого смеха Гермиону прошиб озноб.

— Кстати, что будем делать с третьей? — вкрадчиво спросил Сортен, и леди Сайлин фыркнула.

— Она мне не нужна. Полнейшая посредственность. Поймай ее и брось в бункер к Шассарийцу.

— Будет сделано, моя леди, — прошипел Сортен. Раздались шаги, и Гермиона заметалась в поисках укрытия. Однако коридор был пуст.

“Спрятаться бы сейчас в какой-то комнатушке”, — подумала она, но, как назло, она не видела ни одной двери. Плюнув на скрытность — какой в ней смысл, если Сортен все равно направился на ее поиски — Гермиона со всех ног бросилась наутек.

— А вот и вы! — за спиной хлопнула дверь и раздался голос Сортена. — Я хочу вам кое-что показать.

— Я все слышала, — воскликнула Гермиона. — Я поняла, что вы затеяли, но этого не будет. Я найду Драко и Доктора и тогда Доктор… Ну, вы знаете, что может Доктор.

— Ваш Доктор уже удобряет нашу Эрутею, — зло выплюнул Сортен. — У вас нет никаких шансов спастись.

— Остолбеней! — выкрикнула Гермиона, быстро достав палочку из кармана. Луч заклятия просвистел по коридору, ударил Сортена в грудь и отскочил, словно от камня.

— Не делайте глупостей, дорогая, — обманчиво ласково произнес Сортен, надвигаясь на Гермиону. — Ваше диковинное оружие не поможет вам. Эрутея ослабляет чужаков, но Сипротанцев, своих кормильцев, она делает лишь сильнее. Ни смертоносные лучи далеков, ни бластеры сонтаранцев не смогли пробить нашу толстую кожу. Чего уж говорить о вас.

Гермиона взвизгнула и бросилась наутек, однако и тут у Сортена было преимущество. Его ноги были куда длиннее ног обычного человека, и уже через полминуты Гермиона почувствовала, как тонкие руки подобно веревкам обхватили ее и подняли в воздух. Гермиона крепко сжимала бесполезную палочку, но не переставала лягаться и брыкаться, даже попробовала укусить Сипротанца, но кожа его была такой твердой, что она чуть не сломала зуб.

— Я найду выход, — гневно воскликнула она, когда Сортен открыл неприметную дверку под лестницей.

— Из пасти Шассарийца? Сомневаюсь, моя дорогая, — Сортен неприятно улыбнулся, обнажив, наконец, голые десны, лишенные зубов. — Прощайте.

Он втолкнул Гермиону в дверь, и она полетела вниз с оглушительным визгом.

Приземление получилось болезненным, но саднящие ребра были мелочью по сравнению с неприятным запахом того места, где она очутилась. Вокруг было темно, и Гермиона справедливо рассудила, что если уж погибать — то хотя бы глядя врагу в лицо. Недаром Шляпа давным-давно распределила ее на Гриффиндор.

— Люмос, — прошептала она. На кончике палочки вспыхнул огонек и вдруг неподалеку раздалось рычание.

— Кто здесь? — спросила Гермиона, поднимая руку с палочкой вверх. — Учти, если ты собираешься меня съесть, это неправильное решение. Я могу с тобой побороться.

— Я бы с радостью съел хоть что-то, если бы мог двигаться, — прозвучал в темноте бархатный голос, и Гермиона сделала огонек на конце палочки чуть ярче.

Зал, в который она попала, был огромен. В углу насыпью лежали кости различных существ, а от стены тянулась массивная цепь, на которой сидело самое странное существо из всех, что Гермиона когда-либо видела — а ведь она проходила курс по уходу за магическими существами.

Зверь был огромен. Он занимал добрую половину зала. Лапы его в обхвате были больше самой Гермионы, а на круглой морде в два ряда располагались аж девять глаз, которые попеременно мигали и щурились от света. Шерсть зверя вся скомкалась, а на шее была бурой от крови.

— Что с тобой? — тихо спросила Гермиона. — Как тебя зовут?

— Я Шарсул, вождь Шассарийцев.

Гермиона в ужасе шарахнулась от него, хоть ей и было жалко существо, сидевшее на цепи, в тяжелом металлическом ошейнике, который натер толстую шею до крови.

— Ты съешь меня, — прошептала Гермиона, покосившись на кучу скелетов в углу.

— Нет, даже если бы был смертельно голоден, — существо легло, положив лапы под голову, подобно огромному псу. — Мы, Шассарийцы устроены так, что наш желудок отторгает пищу из мяса.

— Но все эти создания? — робко спросила Гермиона, указав в угол.

— Умерли от голода или от страха, когда я начинал выть. Их просто бросали сюда, и не давали мне есть, пока они живы, чтобы я не делился с ними пищей. Иногда проходили недели. Я очень отощал с момента пленения.

Гермиона сделала свет еще чуть ярче, рассматривая Шарсула, и попыталась представить, как он выглядел в сытом состоянии. Получалось нечто внушительное.

— Но леди Сайлин говорила, что Доктор победил твое племя, усмирил вашу агрессию.

— О, Доктор, — Шарсул тяжело выдохнул, и Гермиону отодвинуло к стене его дыханием. — Доктор слишком добр. Он прилетел сюда, услышав сигнал бедствия, который запустила в космос подлая Сайлин. И не до конца разобрался в происходящем. Конечно, милая вежливая раса, чей замок рушат мохнатые чудища, нуждается в спасении. Жаль только, что все было не так.

— Расскажи, как было на самом деле, — попросила Гермиона.

— А каков смысл в правде, если ничего не исправить? — спросил Шарсул и мигнул тремя глазами.

— Все еще можно исправить! — с жаром возразила Гермиона. — Я — друг Доктора, а сам он сейчас попал в ловушку леди Сайлин. Если ты расскажешь мне, как все было на самом деле, мы обязательно что-то придумаем, и тогда спасем и Доктора, и твоих сородичей — если они еще живы.

— Они живы, — Шарсул склонил голову, но тут же прижал маленькие круглые ушки к голове. Видимо, ошейник больно царапнул его.

— Погоди, давай я помогу тебе с этим ошейником, а ты поможешь мне спасти Доктора и еще одного моего друга.

— Что ты можешь, — с тоской произнес Шарсул. — Сонтаранец стрелял в этот замок из своего бластера, но все бесполезно. Он где-то там, бедняга, в середине этой кучи.

— Хоть я и посредственная девчонка с Земли, я тоже кое-что могу, — Гермиона вспомнила слова леди Сайлин, подошла к Шарсулу вплотную и приставила палочку к замку на ошейнике. — Алохомора!

Ошейник с лязгом упал на каменный пол. Шарсул неуверенно поднялся на лапы и тряхнул головой.

— О, девочка с Земли, — с благодарностью произнес Шарсул и ткнулся в голову Гермионы мокрым круглым носом. — Как тебя зовут?

— Гермиона. А теперь расскажи мне, что случилось с твоим народом.

— Испокон веков Шассарицы и Сипротанцы были разделены. Мы обитали в недрах планеты, рыли ходы, обустраивали пещеры, растили там своих детей. Сипротанцы же вышли на поверхность и стали обживать планету под светом Бетельгейзе. Для нас наша родная звезда слишком яркая и слишком жаркая, но по ночам мы выбирались, чтобы полюбоваться десятью лунами, порезвиться в высокой траве. Так продолжалось веками, пока Сайлин не пришла к власти. Говорят, она убила свою сестру ради того, чтобы править, но никто не видел тела сестры, она просто исчезла, словно ее никогда и не было. Сайлин объявила Сипротан гостеприимной и мирной планетой, хотя мы и раньше ни с кем не воевали, и тепло принимали заплутавших путников. Но Сайлин додумалась поить их настойкой Эрутеи, одурманивать их разум и оставлять на планете. Однажды какой-то путник уснул прямо под деревом, и корни за ночь обвили беднягу и выкачали из него все силы.

Гермиона с ужасом прижала руки ко рту.

— Но не это было самым страшным, — продолжал Шарсул. — Сайлин ни секунды не горевала, а напротив, решила построить подземные камеры, куда она будет заманивать одурманенных путешественников и питать этим сад Эрутеи. Видишь ли, на чужой энергии Эрутея стала обильно цвести и плодоносить.

— Шарсул, скажи, именно поэтому на вашей планете нет ни птиц, ни зверей? Никого, кроме Сипротанцев.

— Они были, — грустно произнес Шарсул и снова вздохнул. — Но заросли Эрутеи распробовали чужую энергию и уже не могли остановиться. За год они погубили все, кроме Сипротанцев и нас. До поры до времени мы сосуществовали мирно, а потом Сайлин взялась за строительство лабораторий под замком и садом. Она разрушила наши дома. И Шассарийцы стали гневаться. Мои сородичи рушили стены ее ходов, разносили вдребезги то, что она успела построить. И тогда Сайлин позвала Доктора. Она прикинулась жертвой диких, кровожадных Шассарийцев, и он помог ей. Нет, он не повредил никому из нас, он лишь на время ограничил наши перемещения. Но стоило Доктору улететь, как армия Сайлин ворвалась в наши пещеры, сковала цепями наш народ и заточила всех в замке. Я слышу их вой иногда.

Гермиона почувствовала, как по щекам текут слезы.

— Милый Шарсул, Доктор мог и ошибиться, но теперь мы с тобой все исправим, мы спасем его и всех пленников Сайлин, слышишь?

— Как ты сделаешь это, Гермиона с Земли? Твоя веточка умеет творить чудеса, но она не может повернуть время вспять.

— Для начала мне нужно выйти отсюда, — Гермиона нахмурилась и осветила узилище Шарсула.

— Сипротанцы бросали мне еду вон через ту дверцу, — Шарсул указал лапой в дальний конец зала. — Знаешь, иногда это доставляло ужасную боль — дотянуться до нее.

— Ох, прости, чуть не забыла, — Гермиона снова подошла к Шарсулу, приставила палочку к его сочащейся сукровицей ране и шепнула: “Вулнера Санентур”. Рана в мгновение ока затянулась, и Шарсул с удивлением посмотрел на Гермиону.

— Сколько еще у тебя секретов, Гермиона с Земли?

— Достаточно, чтобы удивить леди Сайлин, — она решительно отбросила волосы и зашагала к дверке.

— Алохомора!

Дверь с лязгом открылась, выпуская Гермиону в темный коридор.

— Сонорус, — прошептала она, приставив палочку к своему горлу и откашлялась. Оглушительное эхо прокатилось по коридору.

— Отлично, — фыркнула Гермиона, и металлические двери, располагавшиеся о обе стороны коридора, загудели. — Шассарийцы, послушайте меня! Я — Гермиона с Земли и я пришла, чтобы освободить вас, милый угнетенный народ, чтобы восстановить справедливость и порядок вещей, веками существовавший на Сипротане. Я открою двери ваших темниц и сниму ваши цепи, чтобы вы пошли и вернули свои дома!

Ответом ей был воодушевленный вой.

— Да! — продолжала Гермиона. — Доктор, несомненно, совершил ошибку, но теперь он перенес меня сюда, чтобы мы могли исправить это. Мои друзья в беде! Помогите мне попасть в лаборатории, ведь я помогу вам вернуть дом!

Отовсюду послышался лязг цепей и призывный вой.

— Квиетус, — произнесла Гермиона заклинание и бросилась по коридору. Она не могла не думать о том, что где-то там из Доктора и Драко выкачивают силы, но продолжала отпирать двери темниц, снимать ошейники, залечивать раны и так бесконечно долго. Шассарийцы с радостным рычанием вырывались на свободу, и когда высокая дверь в самом конце коридора распахнулась, они бросились к ней. Стоящий на пороге Сипротанец замер в ступоре, а затем с воплями ужаса бросился наутек.

— Гермиона! — раздался за спиной голос Шарсула. — Если ты не поторопишься, они разгромят лаборатории и твои друзья окажутся погребенными под завалами.

— О, Мерлин! — в ужасе взвизгнула Гермиона.

— Запрыгивай на спину! — Шарсул опустился, позволяя Гермионе вскрабкаться на него. — Со мной тебя не затопчут обезумевшие от радости Шассарийцы. Посторонитесь, друзья мои! Гермиона с Земли должна спасти своих друзей!

Они мчали по коридору так быстро, что в ушах свистел ветер. Гермиона слышала отовсюду ободряющие выкрики и победоносное рычание, и это придавало ей уверенности в успехе мероприятия.

— Ты знаешь, где лаборатории? — спросила она, перекрикивая топот лап Шарсула.

— Догадываюсь, — прорычал тот. — Они под аллеей Эрутеи. Я помню схватку за те пещеры. Вот только я не помню, где проход.

Шарсул затормозил перед стеной. — Он был здесь, совершенно точно. Но проклятые Сипротанцы заложили проход камнем.

— Для нас нет ничего невозможного. Поберегись! — воскликнула Гермиона и выставила вперед палочку. — Бомбарда Максима!

Стена рухнула, брызнув огромными глыбами во все стороны.

— Это самый короткий путь к лабораториям, — Шарсул бросился в тоннель, и Гермиона снова сотворила Люмос, чтобы освещать ему путь.

Наконец, в конце тоннеля забрезжил белый свет, и Шарсул бросился к нему. Однако свет этот лился от стены, за которой слышались крики Сипротанцев.

— Это коридор. Я уверен, там лаборатории. Мы сможем победить сипротанцев, а ты спасай друзей.

— Они твердые, словно камень. Эрутея закалила их, — в отчаянии простонала Гермиона, вспомнив свою схватку с Сортеном.

— Милая Гермиона с Земли, — ласково прорычал Шарсул. — Понадобилась сотня лет, чтобы металлический ошейник исцарапал мою кожу. К тому же, у сипротанцев нет никакого оружия, кроме их напитка, а на нас, как на жителей планеты, он не действует. Пробей эту стену — твои друзья за ней.

— Спасибо тебе, милый Шарсул, — Гермиона ласково потрепала его шерсть и направила палочку на стену. — Бомбарда Максима.

Взрыв распугал Сипротанцев. Они пришли в ужас, когда стена рухнула и перед ними предстала девчонка с Земли, встрепанная, с горящими от жажды справедливости глазами, верхом на страшном всклокоченном Шассарийце.

— Вы обманули Доктора, — воскликнула она. — Он не умеет гневаться, он прощает всех — даже своих врагов. Но от меня вам не будет прощения. Справедливость!

С этим воинственным криком Гермиона спрыгнула со спины Шарсула и бросилась открывать все двери, а сам Шарсул со своими подоспевшими соплеменниками стал крушить тонкие стенки кабинетов. Сипротанцы в панике бросились назад, к замку, и никто им не мешал.

— Драко! — воскликнула Гермиона, когда за одной из дверей, наконец, обнаружился смертельно бледный Малфой. Он спал в колбе из прозрачного пластика, словно в коконе, от которого вверх, к потолку тянулись тонкие трубки, по которым струилось что-то золотистое.

“Его жизнь”, — вспыхнула в голове ужасная догадка, и Гермиона принялась обрезать трубки чарами. Хоть Малфой и донимал ее в школе, да и на работе частенько отлынивал, а подчас был самой натуральной занозой, она не могла позволить ему умереть вот так, стать кормом для какого-то дерева из-за прихоти этой вытянутой зеленокожей леди.

Как только все трубки были перерезаны, кокон лопнул, и Драко упал на пол бесчувственным мешком.

— Драко! Малфой! Очнись немедленно! — возопила Гермиона, схватила Драко за плечи и встряхнула.

— Грейнджер? Я уже умер и в раю? — сонно осведомился он.

— В раю? Нет уж, Малфой, на личный ад я еще согласна, но рай — это перебор.

— Поцелуй меня, Грейнджер, — пробормотал Драко, заглядывая ей в глаза.

— О, Мерлин, они выкачали из тебя слишком много сил и теперь ты бредишь. Подъем, Драко, нам еще Доктора надо найти.

Драко мотнул головой, словно отгоняя видение, и уставился на Гермиону.

— Сортен. Леди Сайлин. Гермиона, нас обманули!

— Я в курсе, Драко, спасибо за своевременность, — она улыбнулась, помогая ему подняться на ноги. — Именно поэтому я выпустила из темниц огромных Шассарийцев и теперь нам надо найти Доктора, пока они окончательно не разгромили тут все.

— Милая девушка, — пробормотал Драко. — Думаю, Доктор где-то неподалеку.

Он отбросил ширму, что разделяла кабинет на две части, и с ужасом уставился на Доктора, заключенного в такой же кокон, как и тот, обломки которого лежали у Драко под ногами.

— Обрезай трубки, быстро! — воскликнула Гермиона и принялась с остервенением кромсать трубки. Кокон лопнул, и Доктор рухнул к ногам Гермионы, бледный и бесчувственный.

— Доктор! Доктор, очнись! — закричала Гермиона и принялась тормошить его, но безуспешно.

— Нужно выбираться отсюда, — Драко дернул ее за рукав. — И поживее. Стены уже трещат.

— И что мы будем делать? — сердито спросила Гермиона.

— Не знаю. Приведем Доктора в сознание на поверхности. Нужно спасаться.

— Тогда помогай, — буркнула Гермиона и закинула руку Доктора к себе на плечо. Драко подхватил его с другой стороны и они стали пробираться к выходу.

— Скоро все рухнет, — в дверях показалась круглая морда Шарсула. Во всех его девяти глазах читалась обеспокоенность.

— Мы уже бежим, — прокряхтел Драко, волоча на себе Доктора.

— Так вы далеко не уйдете. Запрыгивайте на спину, — Шарсул снова лег на пол. Драко подсадил Гермиону, та втянула Доктора, по-прежнему бесчувственного, на спину Шассарийца, а Драко запрыгнул последним.

— Вперед, друг! — воскликнула Гермиона, и Шарсул галопом рванул прочь из лабораторий.

Они промчались по коридору и выскочили на залитую светом Бетельгейзе лужайку, на которой резвились Шассарийцы, катаясь на спинах по изумрудной траве. Сипротанцы разбегались с криками ужаса во все стороны, но никто даже не пытался их догонять.

— И все же Сипротан — мирная планета, — ухмыльнулась Гермиона.

— О, пожалуйста, не говори эту фразу, меня сейчас стошнит, — взмолился Драко.

— Мы успели, — с облегчением вздохнул Шарсул. В этот момент раздался грохот, и аллея Эрутеи ушла под землю.

— Ну, теперь ваш черед наводить здесь порядки, — Гермиона потрепала Шарсула по спине и пригладила его шерсть.

— А вы? Улетаете? — чуть разочарованно спросил он.

— Да, друг, нам с головой хватит гостеприимства, — Драко горько рассмеялся.

— Но как только вы восстановите порядок — обязательно дайте сигнал, и мы с радостью погостим у вас, — вставила Гермиона. — Пусть бы даже и в пещерах, если они хотя бы вполовину так уютны, как ты был добр ко мне. Ты и твои сородичи.

— Что ж, тогда в путь. Где ваш корабль?

Гермиона с Драко озадаченно покрутили головами.

— Там, — неуверенно махнул рукой Драко в сторону бывшей аллеи.

— Я довезу вас туда, — произнес Шарсул. — Пусть это будет знаком истинного сипротанского дружелюбия. Тем более, Доктор все еще без сознания, и вам будет тяжело идти с ним.

— Спасибо тебе, — Гермиона готова была расплакаться от умиления. — Вы так легко его простили.

— Доктор не виноват в подлости Сайлин, — Шарсул мягко копнул лапой траву и сорвался с места.

Через несколько минут они уже спрыгнули в траву около Тардис.

— Открывай, — скомандовал Драко.

— О, Мерлин! — простонала Гермиона. — Ключ! Он был у Доктора. Мы с ним говорили о том, чтобы он дал кому-то из нас запасной ключик, но как-то все не складывалось.

— Конечно, по карманам шарить неприлично, — Драко закатил глаза и принялся ощупывать плащ, брюки и пиджак Доктора. Однако ключа нигде не было.

— Должно быть, ключ выпал из кармана, когда Доктор упал, — раздосадовано произнес Драко.

— Чудесно. Мы застряли здесь. Негоже так пользоваться гостеприимством, тем более, что Шарсулу и его народу сейчас не до нас, — протянула Гермиона.

Внезапно раздался знакомый клекот, и высокая трава зашевелилась.

— Карлос! — воскликнул Драко, и его любимец наконец явил себя, выскочив из травы. Весь в пыли и грязи, он укоризненно смотрел то на Драко, то на Гермиону и клекотал без остановки.

— Ругаешься, малыш, что мы забыли тебя? — Гермиона протянула руку, чтобы погладить Карлоса по клюву, но внезапно ее пальцы нащупали что-то металлическое.

— Погоди, — Драко не верил своим глазам. — Это же ключ от Тардис.

— О, Карлос, — выдохнула Гермиона. — Тот день, когда ты спрятался в странной синей будке, стал нашим счастливым днем.

— Какое милое создание, — проговорил Шарсул, и Гермиона могла поклясться, что он улыбается. Карлос повернулся к Шассарийцу, чуть склонил голову набок и коротко крикнул.

— Да, у нас на Земле даже птицы обучены этикету, — гордо произнес Драко и, не выдержав, рассмеялся.

— Вы прекрасные друзья, — произнес Шарсул и ткнулся носом по очереди в макушки Драко и Гермионы. — Я рад, что мы познакомились, и благодарен тебе, Гермиона с Земли, за чудесное спасение всего Шассарийского народа. Выздоравливай, Доктор, — он осторожно толкнул Доктора лапой. — До свидания, друзья.

— До свидания, — Драко кивнул и отпер Тардис.

— До свидания, Шарсул, — Гермиона обняла огромную лапу, — спасибо тебе и успехов в строительстве справедливого мира.

Карлос коротко крикнул, и Шарсул, гордо вскинув голову, потрусил прочь.

— Помоги мне втянуть Доктора, — попросил Драко, когда они остались одни.

— Да, разумеется, — Гермиона вздохнула и подняла Доктора чарами Левитации.

— А я не додумался, — удрученно произнес Драко. — Кажется, вместе с силами они выкачали из меня мозги.

— Не думаю, что это так, — Гермиона осторожно опустила Доктора на лестницу и встала у консоли Тардис.

— И куда ты собралась?

— Куда угодно, лишь бы подальше отсюда, — она нахмурилась, вспоминая, какими кнопками и рычагами пользовался Доктор, но потом махнула на это рукой.

— Тебе он тоже не сказал, как это делает? — Драко встал рядом и положил руку Гермионе на плечо.

— Знаешь, иногда мне кажется, что он действует наугад. Так что я не ошибусь, — Гермиона нажала на первые попавшиеся кнопки и положила руку на рычаг. — Ну что, Аллон-зи?

— Аллон-зи, — согласился Драко, и хоть это прозвучало достаточно грустно, положил свою руку на руку Гермионы, и они вместе нажали рычаг. Карлос вскрикнул, когда Тардис взревела моторами, покидая мирную, гостеприимную планету Сипротан. Драко уже почти поверил в то, что все обошлось, но консоль вдруг задымилась, замигала лампочками. Откуда-то из-под потолка раздался протяжный гудок, и Тардис завибрировала. Драко одной рукой прижал к себе Гермиону, другой — вцепился мертвой хваткой в консоль и зажмурился, боясь даже представить, куда занесет их барахлящая Тардис.