Victory значит "победа" (гет)

Для того, чтобы осуществить план, хотя это даже планом было не назвать, нам нужна была поддержка пострадавшей стороны, то есть — самого Джеймса. Сложность заключалась в том, захочет ли он в этом поучаствовать? И как обойтись без лишних вопросов?

— Мы можем применить Обливиэйт, — словно через силу сказал Сириус. — Потом, когда все закончится.

— Заклинание Памяти? — удивилась я.

Помедлив, он кивнул. Наверное, ему самому было неприятно, что он предложил это.

— Сотрем воспоминания твоего с Джеймсом разговора, и он забудет, что когда-то согласился помочь нам. Даже не нам — самому себе с Лили.

— А ты уверен, что Джеймсу необходимо рассказывать о задуманном? В смысле, нельзя ли обойтись без его вмешательства?

— Нельзя. Если мы настроены сделать это во время матча, осведомленность Джеймса — необходимая предосторожность. Мне совсем не хочется, чтобы мой лучший друг что-нибудь себе сломал.

— Ну ладно, — согласилась я, выглядывая в окно: там стояла идеальная для квиддичного матча погода. — Только...

— Что?

— Обязательно... мне разговаривать с ним? Может, ты сам?

Сириус лишь улыбнулся.

— Вряд ли я вызову у него такое же доверие, как ты. Будет довольно странно, если я вдруг заговорю с Джеймсом о чем-то личном.

— А если я, это нормально, да? — хмыкнула я.

— Более правдоподобно, скажем так. Вы с ним пересекались много раз, к тому же, он явно симпатизирует тебе.

— Если бы я, как дура, не бросилась ему на шею в первый день, ничего бы этого не было.

— Никто не знает, как бы все обернулось, — дипломатично сказал Сириус. — Посмотрим, где сейчас наш курс.

Он коснулся волшебной палочкой старого пергамента, расправив его на коленях, и на шероховатой поверхности обозначилась карта замка. Я заглянула Сириусу через плечо.

— Так... В замке его нет... — Палочка сдвинулась к краю карты, где были обозначены окрестности Хогвартса. — Вот они, в теплицах. Значит, у них заканчивается Травология. Пойдем, как раз успеем к звонку.

Больше не спрашивая ни о чем, я накинула на себя мантию и поспешила за выходящим из спальни Сириусом. На мгновение обернувшись, он запер заклинанием дверь. Хотя у нас в комнате и не было ничего действительно важного, предосторожность не помешает.

На улице и правда стояла приятная погода: воздух был кристально чист и не чувствовалось ни дуновения ветерка. Сбежав по ледяным каменным ступеням, я вдохнула полной грудью, думая о том, что, если бы не вечно происходящие со мной неприятности, жизнью можно было бы наслаждаться. Но чего не дано, того не дано...

От мыслей меня отвлек донесшийся из замка гул колокола. Я огляделась. Мы уже подходили к теплицам, как и говорил Сириус, поэтому сразу же увидели показавшихся за ними семикурсников. Сириус замедлил шаги, а затем и вовсе остановился, придержав меня за плечо.

— Подожди. Как только наша четверка приблизится, нужно сделать так, чтобы Джеймс остался один хотя бы на пять минут.

— И как это сделать? — полушепотом спросила я, не отрывая взгляда от направляющихся в нашу сторону гриффиндорцев. Но тут я увидела еще кое-кого: на значительном расстоянии от всех шли наши ребята.

— Я знаю, — коротко сказал Сириус, несомненно, тоже заметив их. — Идем быстрее.

Мы свернули на почти невидимую тропинку в нетронутом снегу, пробрались к теплицам и обогнули их. Паркинсон, шедшая позади Гарри, Рона и Гермионы, словно почувствовав наше приближение, повернула голову. Я не расслышала, что она произнесла, но она явно оповестила всех остальных, потому что они оглянулись тоже. Сириус, не дожидаясь их реакции, махнул рукой, чтобы они продолжали идти. Гарри кивнул и, что-то коротко сказав друзьям, увеличил скорость. Паркинсон было засопротивлялась, но Гермиона увлекла ее за собой.

— Осталось вот это... — Сириус направил палочку прямо на мелькавших среди других семикурсников четверых Мародеров. Из ее кончика вырвалась молния заклинания.

В следующее мгновение сумка Джеймса внезапно разорвалась по шву, и из нее посыпалось содержимое. Заметив небольшую аварию, гриффиндорцы остановились. Мы с Сириусом, наполовину скрытые голыми замерзшими кустами, приблизились к ним настолько, что смогли услышать их разговор.

— Ерунда какая-то, — недоуменно сказал Джеймс, рассматривая образовавшуюся дыру в сумке. — Как она могла порваться? Ничего не понимаю...

— А может, это Хвостик ее прогрыз? — весело спросил Сириус. — Решил проверить на прочность.

— Почему сразу я? — немного обиженно сказал Питер, принимаясь собирать лежащие в снегу вещи.

Я посмотрела на стоящего рядом Сириуса. Он послал в ответ слабую усмешку. Мол, это же Хвост.

— Ну а кто еще? Ты у нас грызун.

— Давай я помогу, — предложил Ремус, кидая на друга укоризненный взгляд.

— Нет, не надо, — вдруг сказал Джеймс, обозревавший панораму из упавших вещей. — Вы идите, я вас потом догоню.

— Скоро матч, — напомнил Сириус.

— Вот именно. Не ждите меня.

Он присел на корточки и начал складывать в одну стопку книги.

— Как хочешь.

Трое Мародеров, оглядываясь, поспешили к замку, к которому в это время подходили опередившие их однокурсники.

— Твоя очередь, — шепнул мне Сириус.

Кивнув, я обошла кусты позади Джеймса и, нервно покусывая губы, направилась к нему. Под ногами скрипнул снег. Парень быстро обернулся. Увидев меня, он так же быстро поднялся.

— Здравствуйте, мисс.

Подозреваю, моя фамилия и для него казалась сложной, поэтому он предпочитал именно такой вариант обращения ко мне.

— Здравствуйте, мистер Поттер, — с улыбкой поздоровалась я, делая вид, что оказалась здесь совершенно случайно. Затем обвела взглядом место происшествия. — Что у вас произошло?

— Да так... Небольшое недоразумение.

Джеймс вернулся к прерванному занятию. Я немного потопталась, раздумывая, как бы половчее начать разговор.

— Вам помочь?

Не дожидаясь ответа, я присела напротив. Он не возражал. Мы вместе собрали почти все вещи, а разговор так и не клеился.

— А вы придете на матч? — внезапно спросил, поднимаясь, Джеймс.

— На матч? — машинально повторила я, прижимая к себе несколько учебников вперемежку с пергаментами. Интересно, он имеет в виду меня одну или нас всех шестерых? — О котором говорил сегодня утром ваш директор?

— О нем самом. Я состою в гриффиндорской команде и сегодня мы играем против Слизерина. Так вы придете?

Зачем он об этом спрашивает?

— Почему нет, приду. Со своими, — уточнила я, подавляя желание посмотреть на Сириуса. Подсказал бы что-нибудь.

— Вы в замок? Сейчас обед начнется.

Мы собрали все Джеймсово имущество и теперь стояли, держа его в руках. Парень первым сделал шаг в сторону замка.

— Да, пожалуй... — неуверенно сказала я, косясь на кусты.

Будет не очень хорошо, если Лили увидит меня в компании Джеймса. Но мне ничего не оставалось, как последовать за ним.

"Спроси его, помирился ли он с Лили? — мысленно пришел на помощь Сириус. — Вернее, со своей девушкой".

— Скажите, Джеймс, — послушно произнесла я вслух, — вы уже... ммм... помирились со своей девушкой?

Вопрос для него был более чем неожиданен, судя по изумленному взгляду, брошенному на меня.

— А вас это так интересует?

— Не то чтобы очень, — осторожно подбирая слова, сказала я. — Просто мне неприятно сознавать, что я причастна к вашей ссоре.

— Что-то я не совсем понимаю... Вы-то здесь при чем?

Неужели он до сих пор ни о чем не догадался? Но на этот вопрос я не настроена была отвечать. Пусть сам подумает.

— Так что? Вы помирились?

— Нет... — поколебавшись, ответил Джеймс. — Лили слишком сердита на меня.

Он осекся, понимая, что беседует отнюдь не со старинным другом.

— Зачем вам это знать?

Мы уже дошли до замка, и я замедлила шаги. Лучше бы закончить разговор снаружи, чтобы не было никаких свидетелей.

— Я могу подсказать, как вам помириться с вашей Лили.

Джеймс встал как столб, не скрывая своего изумления и подозрения. Но, впрочем, любопытство превысило.

— И как же?

Подавив победную улыбку, я принялась излагать простую, как дважды два, схему попавшемуся на крючок будущему родственнику.

Спустя некоторое время мы входили в безлюдный холл. Джеймс хмыкал и искоса поглядывал на меня.

— Мне нужно бежать, — сказал он, — если не хочу опоздать на обед и начало матча.

Я вручила ему его вещи, и он помчался в Большой зал. А затем, словно дождавшись этого момента, откуда-то ко мне подбежали Гарри, Гермиона и Рон. Не успели они озвучить вертевшиеся на языках вопросы, позади раздался голос Сириуса:

— Ну, как все прошло?

— Лучше, чем я ожидала, — произнесла я, оборачиваясь.

— О чем это вы? — спросил Гарри с интересом. — И почему ты, Вики, пришла в замок вместе с Джеймсом?

— Да, что за секреты? — не выдержал и Рон.

Мы с Сириусом переглянулись и обменялись понимающими улыбками.

— Ладно, пойдемте наверх.

За обедом, который принес нам в комнату один из хогвартских домовиков, мы все выложили ребятам.

— И Джеймс согласился? — удивилась Гермиона.

— Согласился, почти сразу, — отодвигая опустевшую тарелку, кивнула я. — Правда, он сперва все пытался выяснить, почему я интересуюсь их с Лили примирением. Но я ловко ушла от ответа.

— То, что Джеймс согласился, говорит о том, насколько дорога ему Лили, — сказал Сириус со сдержанным чувством, похожим на светлую грусть.

Гарри молча смотрел на нас, задумчиво крутя в ладонях ложку.

— А у нас не будет из-за этого неприятностей? — спросила Гермиона немного озабоченно.

— Не будет, Гермиона, — успокоил ее Сириус. — если Джеймс поведет себя как надо, ничего страшного не случится.

— Кстати, он сказал, что должен поймать снитч несмотря ни на что, — вспомнила я.

— Значит, поймает.

Рон встал из-за стола и выглянул в окно.

— Там народ собирается. Может, пойдем и мы?

На стадионе было шумно. Многочисленные зрители, разговаривая, заполняли трибуны; до начала матча оставались считанные минуты. Мы все вшестером — Паркинсон тоже была с нами — заняли места в самом последнем ряду недалеко от высоких шестов-колец.

— Даже немного странно... — негромко, чтобы не услышали сидящие ниже рейвенкловцы, произнес Сириус, — смотреть свою игру со стороны, при том, что с четвертого курса я ни разу не видел матчи с гриффиндорской командой в качестве зрителя.

— Вот повезло тебе, — сказал Гарри, улыбаясь. — А я, насколько себя помню, на каждом курсе пропускал по матчу. И теперь уже вряд ли полетаю за гриффиндорскую команду.

— Зато ты превосходный ловец, — откликнулся Рон. — Тебя с превеликой радостью возьмут в любую команду после школы. Если, конечно, предпочтешь квиддич карьере аврора.

— Ты хочешь стать аврором? — посмотрел на него крестный.

— Первый раз эта мысль ко мне пришла на четвертом курсе после того, как замаскированный под Грюма Пожиратель смерти сказал, что у меня имеются необходимые для аврора качества.

Гарри пожал плечами, глядя на удивленного Сириуса.

— Это не менее странно, чем то, что чувствуешь ты, правда?

Тот ответить не успел. Раздался громкий свисток. Я, все это время прислушиваясь к их разговору, устремила взор на поле. Там появились две команды, облаченные в красные и зеленые спортивные формы. Между ними стояла мадам Хуч — с метлой в руке, как и все остальные. У ее ног виднелся большой деревянный ящик: в нем, насколько мне было известно, хранились мячи для квиддича.

Вот капитаны обеих команд подошли друг к другу и пожали руки.

— Мы все ждем от вас честной игры! — донесся до нас голос мадам Хуч.

Затем она откинула крышку ящика, и из него ядрами взмыли в небо разнокалиберные мячи. Мадам Хуч вновь дунула в свой свисток, возвещая о начале матча, и, оседлав метлу, вознеслась в воздух. Обе команды, гриффиндорская и слизеринская, незамедлительно последовали за судьей.

— Ита-ак! Игра началась! — прозвучал вдруг откуда-то магически усиленный мужской голос.

— Это комментирует семикурсник из Рейвенкло, — тихо объяснил Сириус. — Если не ошибаюсь, его зовут Брендон Роули.

Я машинально кивнула, не сводя глаз с неба, где вовсю принялись носиться игроки обеих команд, среди которых метались бладжеры.

— Напомню, — продолжал невидимый Брендон Роули, — эта игра предпоследняя в этом сезоне. Победившая в ней команда, как известно, будет претендовать на кубок. Поэтому...

— Роули! — кто-то отчетливо гаркнул, отчего стало слышно, как комментатор поперхнулся. — Не зевай!

В этом голосе я без труда узнала профессора Макгонагалл.

— Он всегда был немного тормозом, — шепнул Сириус, слегка улыбаясь.

— Ну, хорошо, профессор... Квоффл у Ньюэлл. Она пасует Морган, и та летит к гриффиндорским кольцам! Но на ее пути появляется Макдональд, которая с легкостью перехватывает квоффл.

Часть трибун, где размещались гриффиндорцы, бурно выразила свою радость криками.

— Здорово играешь, — подмигнула я Сириусу, следя за тем, как его молодая версия легко и просто выделывает в воздухе всяческие пируэты.

Он улыбнулся и незаметно обнял меня.

— Это что. Вот посмотришь, как играет Джеймс, и сразу поймешь, кто лучше.

— А я не буду сравнивать. Каждый играет по-своему хорошо. Ты же знаешь, я полный профан в квиддиче.

Но нас прервал возглас комментатора, пронесшийся над стадионом:

— Счет ведет Слизерин!

— Что? — невольно воскликнул Рон. — Мяч только что был у одной из гриффиндорских охотниц! Когда они успели забить?

— Такие вот чудеса в квиддиче бывают, — усмехнулся Гарри, не отрывая взгляда от перемещающихся в небе фигур игроков.

— А может, это я отвык следить за ходом игры с трибун... — пробормотал Рон.

Тут квоффл вновь оказался в руках гриффиндорской охотницы, и загонщики в зеленом оживились. Секунда — в ее направлении понесся бладжер, запущенный битой Клейтона, как любезно сообщил Роули. Девушка увернулась в сторону и, прижимая одной рукой мяч, стремительно полетела к слизеринским кольцам, перед которыми маячил громила старшекурсник. Я охнуть не успела — второй бладжер врезался в затылок охотницы. Она от неожиданности выпустила мяч, и тот полетел вниз.

— Нарушение! — гаркнула парившая у края поля мадам Хуч. — Назначаю пенальти.

Раздался свисток.

— Не припомню, чтобы хоть один матч был честным, — пробормотала Гермиона. — Даже Чемпионат мира не обошелся без кровопролития.

— Это соревнования, Гермиона, — с ноткой снисхождения отозвался Сириус, не глядя на нее. — Какой же это спорт, если нет духа соперничества?

Она не выдержала и посмотрела на него. В ее взгляде сквозило легкое возмущение.

— Только не сейчас, — произнес Рон, предупреждающе кладя ладонь на ее руку. — Не надо читать мораль о вреде спорта.

Его голос потонул в гуле восторженных зрителей, возвестившем о том, что пенальти было выполнено блестяще.

— Счет десять — десять!

— Смотрите! — вдруг сказал Гарри, указывая на фигуру в красном, парящую в отдалении от остальных игроков. — Это Джеймс, кажется!

— Что это? Джеймс Поттер внезапно устремляется вниз, — подтверждая его слова, воскликнул Роули. — Похоже, он увидел снитч!

Весь стадион заволновался, наблюдая, как гриффиндорский ловец быстро летит вдоль трибун, припав к древку метлы всем телом.

— Неужели он и правда его увидел? — прошептала Гермиона, сложив ладони перед собой. — А нам что делать? Я имею в виду...

— Нет, это всего лишь обманный маневр, — сказал Сириус, слегка улыбнувшись. — Джеймс всегда так делал, когда хотел отвлечь противников.

И действительно, через некоторое время выяснилось, что так и было.

— Блэк не отстает от Поттера. Они летят почти наравне...

— Регулусу далеко до Джеймса, хотя он тоже неплохой ловец, — добавил Сириус.

— ...Ого! Вот это поворот! Поттер входит в крутое пике и...

Неожиданно Джеймс направил метлу едва ли не перпендикулярно заснеженному полю и начал стремительно сближаться с ним. Регулус повторил его маневр, уверенный, что Джеймс преследует снитч. Я вцепилась в деревянное ограждение впереди, готовая зажмуриться, если что-то пойдет не так. Как же страшно смотреть...

— ...Поттер выходит из пике, а в это время гриффиндорские охотники забивают в слизеринские ворота! — прогремел голос Роули. — Двадцать-десять!

Почти у самой земли Джеймс взмыл вверх. Регулус же затормозил, едва не врезавшись в него, и уже, вероятно, сообразил, что повелся на обманный трюк.

Разозленные этой выходкой, слизеринцы принялись мстить. Сразу оба загонщика, пролетая мимо то ли Макдональд, то ли Доусон, с двух сторон толкнули девушку мощными плечами.

— Ой! — пискнула я от ужаса, когда она чуть не свалилась с метлы.

К слизеринцам уже неслись загонщики в красном, подняв биты в угрожающем жесте.

— Надеюсь, вы их не станете бить? — обратилась я к Сириусу.

— Я-то здесь при чем? — удивился он.

Раздался свисток, затем еще один, когда шальной бладжер угодил прямо в метлу слизеринской охотницы. Она кувыркнулась в небе, будто провалившись в воздушную яму. Рядом со мной негромко вскрикнули. Я оглянулась и увидела бледную Паркинсон. Надо же, начисто забыла, что она сидит с нами!

— Что? Тоже волнуешься за своих?

Она посмотрела на меня расширившимися глазами. Похоже, ей было не менее страшно, чем мне.

— Это моя мама...

— Кто? — не сразу поняла я.

— Сбитая охотница, Матильда Норд...

— Твоя мать играет за слизеринскую команду? — переспросил Гарри.

Лицо девушки вновь приобрело угрюмое выражение. Она явно пожалела, что поддалась мимолетной слабости.

— Что тут удивительного? Твой отец же играет в гриффиндорской.

Паркинсон отвернулась, ограждая себя от лишних расспросов. Мы с Гарри переглянулись. Да, она по-прежнему не больно-то жалует наше общество, но она сама виновата в том, что теперь неразрывно связана с нами.

Тем временем обе команды удачно забили по голу. Игра продолжалась.

— А где Лили, ты не видишь? — шепнула я Сириусу.

— Думаю, среди остальных гриффиндорцев. — Он кивнул на трибуну напротив, где сидели школьники с повязанными на шеях красно-желтыми шарфами.

— Ну да... Где еще ей быть.

Прищурившись, я зашарила взглядом по далеким фигурам, надеясь угадать Лили по ярким рыжим волосам. Вот она, кажется...

— ...Квоффл оказывается у Хиггс, но в нее летит бладжер, и она пасует Макдональд, — ораторствовал Роули. — Ворота Слизерина уже недалеко! Нет! С ней сталкивается Ньюэлл, которая ловким движением отбирает мяч!

Я задрала голову, высматривая наглую Ньюэлл. Слизеринская охотница со всей доступной скоростью неслась в сторону колец Гриффиндора. Не долетая до них считанных метров, она резким движением метнула красный мяч прямиком в среднее кольцо, не защищенное вратарем.

Болельщики дружно охнули, одни от восторга, другие — от разочарования.

— Тридцать-тридцать! Слизерин равняет счет!

— Если они опередят нас на пятьдесят очков, нам поможет выиграть лишь пойманный снитч, — проворчал Рон, сжимая от нетерпения ладони. — А этот вратарь сонный какой-то, на его месте я бы ни за что не пропустил мяч. Нет, правда! — сказал он, заметив улыбку на губах Гермионы.

— Я верю! — поспешно согласилась она.

— ...Опасный момент! — заорал Роули, отчего я вздрогнула. — Блэк отбивает бладжер, мяч летит на Норд, она увертывается и с другой же стороны к ней несется еще один! Норд перебрасывает квоффл Морган и... он оказывается в воротах!

— Черт! Я же говорил! — простонал Рон.

— Счет тридцать-сорок!

В волнении я искусала себе губы, которые теперь саднили на холодном воздухе. Спортивные мероприятия иногда с головой захватывают, оторваться невозможно.

Внезапно мимо нас, обдав порывом воздуха, промчалась фигура в зеленой форме.

— Это Регулус, — произнес Сириус, провожая его взглядом. — На этот раз он действительно увидел снитч.

Где-то и правда мелькнула золотая вспышка. Я подалась вперед, уперевшись в ограждение. Вслед за Регулусом, пролетавшим вокруг всего стадиона, сорвался и Джеймс, едва ли не распластавшись на метле.

— Ловцы снова летят за снитчем! Кто окажется быстрее?

Бум! Непонятно отчего, метла Джеймса совершила в воздухе неожиданный кульбит.

— Сириус! — вскинул взгляд на крестного изумленный Гарри.

— Это не я, — Сириус показал пустые ладони. — Мы же договорились: когда Джеймс поймает снитч. И не так резко.

— А почему тогда его метла ведет себя так странно?

Все в недоумении уставились вверх. Никто ничего не понимал, и загадка не разрешалась.

— У меня дежа вю... — произнесла Гермиона каким-то ослабевшим голосом.

— Дежа вю? — повторила я, не раз сталкивавшаяся с подобным чувством.

— Да... Я такое уже видела. Еще на первом курсе. Помните? — Она повернулась к Гарри и Рону. — Тогда Квиррелл заколдовал метлу Гарри.

— Но здесь нет никакого Квиррелла, — сказал Рон, нахмурившись. — Кому, кроме нас, понадобилась наводить чары на метлу Джеймса?

— Тому, кому выгодно, чтобы он не поймал снитч, например, — проговорил Сириус, вглядываясь в происходящее в небе.

Между тем, внимание всего стадиона было приковано к Джеймсу. Вернее, к совсем уж распоясавшейся его метле: она металась из стороны в сторону, дергалась и все норовила сбросить с себя парня, словно взбесившаяся лошадь.

— Но так же и убить можно! — прошептала я, чувствуя, как от страха леденеют конечности. — Высота здесь большая. Если он не удержится...

— А ведь Джеймс, наверное, думает, что это наших рук работа, — сказал Гарри.

— Но мы хотели сделать это по-другому! Не на такой высоте!

— ...Кто-нибудь знает, что творится с метлой Поттера? — громко спросил Роули. — Или мне одному кажется, что с ней не все в порядке?

К Джеймсу спешили его товарищи по команде, готовые подхватить парня в любой момент. Впрочем, хаотичные метания метлы не позволяли им подлететь к нему близко. Я поискала глазами Регулуса: он, вроде бы не замечая, что происходит наверху, сосредоточенно шел по следу золотистого снитча. Если он сейчас поймает его, Слизерин победит.

В эту же секунду, не иначе подслушав мои мысли, от основной массы красно-зеленых фигур отделилась одна и кинулась наперерез Регулусу. На стадионе воцарилась тишина, мне даже почудилось, что я слышу, как свистит рассекаемый метлами морозный воздух.

— Почему никто не остановит матч? — прошептала я.

Ответа я не дождалась и затем посмотрела на Сириуса: он напряженно наблюдал за поединком Джеймса с его собственной метлой, держа в руке палочку. Машинально я повернула голову в другую сторону, где сидела Паркинсон. Вернее, должна была сидеть, потому что рядом ее не оказалось. Не поняла... Куда это она делась?

Зрители разразились возмущенными воплями, и я тотчас забыла про Паркинсон. Оказалось, что слизеринцы, воспользовавшись тем, что их соперники отвлеклись на Джеймса, забили еще один гол.

— Это несправедливо! — выкрикнул кто-то из болельщиков.

— А ты как думал? — вполголоса проговорил Рон. — Эти змеи способны на все.

И в тот момент, когда счет составил тридцать-пятьдесят очков в пользу Слизерина, метла Джеймса прекратила дергаться и замерла, словно смирившись, что все равно не сможет сбросить своего седока. Гарри громко выдохнул.

— Я передумала, — произнесла я, прижимая ладонь к груди — сердце до сих пор колотилось как бешеное. — Не нужен нам такой план. Сообразим что-нибудь другое...

— Мы и не будем ничего делать, — сказал Сириус. — Думаю, Лили и так простит Джеймса.

— Откуда...

— Интуиция подсказывает.

— Неужели метла Поттера опять его подводит? — вопил Роули. — Он падает!

Вздрогнув, мы с Сириусом одновременно устремили взгляды вперед.

Там, в небе, крепко обхватив древко метлы руками и ногами, с ужасающей скоростью мчался вниз Джеймс. Впечатление было такое, будто он действительно падает. А с противоположной стороны стадиона к нему неслась фигура в зеленом. Все завороженно ждали развязки.

— Он же разобьется... — прошептала Гермиона. — Надо что-нибудь...

И вот, когда до земли оставались считанные метры, а Регулус неумолимо приближался к Джеймсу, оба ловца вытянули руки. В последний момент Джеймс немного выровнял метлу и, задев древком заснеженное поле, внезапно скатился с нее. Над ним, чуть не совершив тот же подвиг, пролетел Регулус.

— Он поймал снитч... — произнес Гарри, перегнувшись через ограждение.

— Кто?

— Джеймс!

Совершивший отнюдь не мягкую посадку Джеймс в подтверждение сказанному поднял вверх руку со сжатой ладонью.

Тишина, которая за этим последовала, показалась оглушительной. Через мгновение ее взорвали радостные крики и бурные овации.

— Поттер поймал снитч!!! — надрывался комментатор. — Гриффиндор победил!

Пребывая в эйфории от того, что все закончилось благополучно, я бросилась обниматься с сидевшими рядом Сириусом, Гарри и Роном с Гермионой. Досталось всем вдоволь. Когда я встала, то ощутила слабость в коленях. Вот это я переволновалась — словно сама в небе полетала.

На поле приземлились две команды, гриффиндорская — возле валяющегося на снегу Джеймса, слизеринская — немного поодаль. Вид у последних был мрачен, как и подобало проигравшим. Мы спустились вниз, наблюдая, как толпа вокруг Джеймса возрастает, но сами ближе не подходили.

— Джеймс!

Мы дружно обернулись на чье-то восклицание, в котором явственно прозвучал испуг. Через поле от дальней трибуны бежала Лили. Смешная шапочка почти сползла с ее головы, а щеки то ли от волнения, то ли от мороза раскраснелись. Она ворвалась в толпу, где над Джеймсом хлопотала мадам Хуч.

— Надеюсь, с ним все в порядке? — с тревогой сказал Гарри. — Он так резко упал с метлы.

— Попозже все узнаем, — пообещал Сириус. — А сейчас пойдемте.

Лишь выходя со стадиона, мы заметили отсутствие Пэнси.

— Ну вот, снова-здорово, — закатил глаза Рон. — Как ей нравится пропадать.

— Она исчезла перед самым финалом, — сказала я, растирая замерзшие руки. — Точнее, я заметила, что ее нет. Может быть, она ушла раньше.

— Ничего, найдем, — рассеянно сказал Сириус, мыслями, несомненно, пребывая рядом с Джеймсом. — Никуда она не денется.

— Сириус... — начала я, на всякий случай проверяя, нет ли поблизости посторонних. — А ты все еще хочешь использовать Обливиэйт? Ну… Мы-то вроде как ничего и не делали, не успели.

Гарри немедленно вскинул глаза, точно услышав об этом впервые.

— Я уж конечно не хочу, но... Мы же обо всем договорились. Так надо. Джеймс наверняка поделится вашим разговором со мной, с Ремусом... С Питером.

— А вдруг он уже поделился? — резонно спросила Гермиона.

— Маловероятно. У него было не так уж много времени, а об этом не расскажешь как бы между прочим.

В замке было безлюдно и тихо, потому что мы опередили всех. Неторопливо мы пересекли холл. На подходе к лестнице Гермиона внезапно остановилась.

— А знаете, что я вспомнила?

— Снова матч на первом курсе? — предположил Рон.

— Нет. Я о сегодняшнем ночном происшествии. — Она посмотрела на нас с Сириусом.

— И что?

— А то, что Питер Петтигрю прекрасно знает, где живет Паркинсон. Он был вместе с остальными, когда они вчетвером появились в нашем коридоре. Ты еще, Вики, тогда сказала им, что Паркинсон плохо себя чувствует и не может выйти из комнаты.

— Да, — кивнула я, вспоминая, что именно так все и было. — А когда я уходила, Джеймс предложил меня проводить. Выходит, это не было случайностью.

— Выходит, не было, — согласился Гарри, непроизвольно сжимая ладони. — И значит, нужно выяснить у Петтигрю, зачем ему понадобилось к вам забираться.

Все ждали ответа Сириуса. Он молчал, никак внешне не отреагировав на это сообщение.

— С ним мы разбираться не будем, — наконец сказал он. — Пока не будем. Вполне возможно, ему просто приказали это сделать, а сам он ни о чем не знает.

Ребята были удивлены, да и я, откровенно говоря, тоже, но никому не пришло в голову оспаривать решение Сириуса. По мне, так действительно было лучше.

— В таком случае, я, пожалуй, пойду в библиотеку, — сказала Гермиона. — Перечитаю ту книгу, в которой говорится о диадеме Рейвенкло. Может, найду еще что-нибудь полезное. Кто со мной?

Она внимательно, чуть улыбаясь, посмотрела на Гарри и Рона. Они же мялись, явно не вдохновленные перспективой провести даже несколько минут среди старых книг.

— Хочешь, я пойду? — предложила я, сомневаясь в том, что Сириус меня отпустит.

И точно.

— Нам с тобой сейчас необходимо быть рядом с Джеймсом, чтобы успеть вовремя воспользоваться заклинанием.

— Ну ладно, — решился Рон. — Пойдем, Гермиона. Только, чур, не надолго.

— Хорошо, — она улыбнулась шире.

— Я с вами, можно? — спросил Гарри, когда друзья ушли.

— Конечно.

Джеймс, как выяснилось благодаря карте Мародеров, со стадиона отправился прямиком в больничное крыло. Значило ли это, что он при падении получил серьезную травму?

— Узнаем на месте, — сказал Сириус немного озабоченно.

Выждав минут пять, мы двинулись к госпиталю. В коридоре рядом с приоткрытой дверью было пустынно. Зато внутри шумела пришедшая вместе с Джеймсом целая делегация.

— Молодые люди, — послышался недовольный голос мадам Помфри, — разойдитесь немного.

— Пойдем? — вопросительно посмотрела я на своих спутников. — Или подождем, когда он останется один?

— Теперь-то он не останется один, — усмехнулся Сириус. — Ему не позволят. Придется идти сейчас.

Я знала, насколько ему трудно вновь оказаться лицом к лицу с лучшим другом, хоть он и скрывал свое волнение. Гарри, конечно, было не легче, но он по крайней мере уже общался с Джеймсом.

Наше появление заметили далеко не сразу. Все столпились у кровати, стоящей в середине помещения, и назад никто не смотрел. В голове мелькнула дурацкая мысль, что именно на этой кровати я пришла в себя полтора месяца назад.

— Ну, ты крут, Джеймс! — произнес кто-то с нескрываемым восхищением. — Так обойти этих лопухов.

— Под лопухами ты, Пит, конечно, подразумеваешь слизеринцев? — с намеком на насмешку отозвался тот.

— Смотри, Пит, не перехвали его, а то зазнается! — фыркнул Сириус-семикурсник. — Возомнит себя королем квиддича.

— А когда такого не было?.. — хихикнула одна из девушек и нечаянно встретилась со мной глазами.

— Что ты хочешь сказать, Мэри? — спросил Джеймс, проследив за ее взглядом, и умолк, увидев нас троих.

Мы приветливо улыбнулись, когда и остальные воззрились в нашу сторону. Повисла несколько неловкая тишина, говорившая о том, что наш приход, вне сомнения, был совсем уж неожиданен.

— Ну что?!

В госпиталь кто-то ворвался вихрем и пронесся прямиком к толпе, по-прежнему безмолвной — лишь мадам Помфри с ворчанием исследовала Джеймса на предмет возможных повреждений.

— Что с Джеймсом?

— Лили, все в порядке, — успокоил он, не сводя, однако, с нас взгляда.

Лили недоуменно обернулась. Обнаружив нас, она замерла, удивленно подняв брови.

— Добрый день, — в конце концов произнес Сириус самым что ни на есть беспечный тоном, но при этом его голос был как будто чужим. — Мы хотели поздравить вас с отличным матчем и победой.