Юность чувств (гет)

Первый день нового года выдался ветреным и промозглым. Кёко натянула капюшон куртки на голову и посмотрела на спускающуюся по лестнице Марию, одетую в нарядное кимоно и держащую отца за руку.

Не будет ли девочке холодно? Впрочем, не пешком же пойдут, вон, машина дожидается у ворот особняка.

На пороге дома появились Такарада и Куон, причем у последнего вид был хмурый и недовольный. Можно было предположить, что парень не выспался, ведь вернулись они после встречи Нового года в третьем часу ночи… но Кёко помнила, что утром он был расслаблен и спокоен. А значит, сделала она вывод, Такарада-сан снова попытался завлечь бывшего воспитанника в шоу-бизнес.

— Онэ-сан, ты могла бы тоже надеть кимоно, — Мария улыбнулась девушке и взяла ее за руку. — У дедушки точно нашлось бы еще и для тебя.

— Сегодня твой день, — Кёко серьезно покачала головой. — Не переживай за меня.

— А мужчины надевают кимоно на Новый год?

— Могут, — она кивнула. — Если захотят.

— Папа, а почему ты не захотел?

Мужчина тепло улыбнулся:

— Как сказала Кёко-чан, сегодня твой день. Зачем отвлекать от тебя внимание? Ты вон какая красивая — так пусть все любуются тобой.

Мария довольно зарделась, но тут же напустила на себя строгий вид и оглянулась на Такараду-старшего:

— Дедушка, сколько можно ждать? Опоздаем же!

— Храм в двух кварталах отсюда, — добродушно проворчал хозяин особняка, подходя ближе.

— Это не повод опаздывать, — явно процитировала кого-то девочка, отпустила руку Кёко и ухватилась уже за деда. — Как говорит они-сан, точность — вежливость королей.

Девушка успела заметить выразительную гримасу Куона, адресованную спине Такарады, затем парень с самым невозмутимым лицом кивнул:

— Верно, опоздание без уважительной причины является признаком дурного тона.

— Это кто тебя такому учил? — обернулся к нему Такарада. — Если вспомнить твоих родителей, то там…

— Бабушка, — парень взял Кёко за руку. — К ней претензий нет?

Хмыкнув, мужчина кивнул и вместе с сыном и внучкой зашагал к машине.

— Бабушка? — девушка с вопросительной улыбкой глянула на Куона. Он едва заметно кивнул:

— По маминой линии. Она говорила — раз пообещал, то приди вовремя. Не можешь по уважительной причине, предупреди.

— Ну… правильно говорила, — она тоже кивнула. — Человек же ждать будет. Да и как сам будешь выглядеть, если постоянно опаздываешь?

Усмехнувшись, парень бросил взгляд на машину, в которую уже садилось семейство Такарада:

— Ты ж не против пройтись пешком?

— Два квартала? — Кёко невольно хихикнула. — А нас отпустят?

— Дедушка, — донесся до них звонкий голос Марии, — но мы все вместе не поместимся в машине!

— Давайте проверим, кто быстрее — вы на четырех колесах или мы на ногах, — остановившись у автомобиля, парень хитро улыбнулся. — Спорим, мы в храме окажемся быстрее вас?

Девочка смерила его подозрительным взглядом, затем глянула на девушку и немного высокомерно хмыкнула:

— Ой, так и скажи прямо, что хотите остаться одни.

— Хотели остаться бы одни, вообще дверь тебе сегодня утром не открыли бы, — иронично парировал Куон, пока мужчины тихо покашливали в кулаки, а Кёко отчаянно пыталась не покраснеть. — Давай садись, пока не замерзла окончательно. Вон, даже нос красным стал.

— Неправда, — тут же возразила Мария, сводя глаза к переносице, потерла нос и согласно кивнула. — Ладно, будем ждать вас в храме.

— Кто кого вообще ждать будет...

Коки, пряча улыбку, усадил дочь в машину, сам сел рядом с нею на заднее сиденье, а Такарада-старший, не скрывая хитрой усмешки, занял место впереди.

Дождавшись, пока автомобиль скроется за поворотом улицы, Кёко глянула на парня:

— Мы же не успеем в храм, верно?

— А если успеем, что мне будет? — он лукаво покосился на нее.

— Мое безмерное уважение, — сдерживая смешок, она прижала руку к груди.

— Я рассчитывал на что-то более приятное.

— Тебе неприятно мое уважение, да еще и безмерное?

В ответ Куон тихо рассмеялся, обнял за плечи и кивнул:

— Конечно, приятно. Но ведь хочется всего и побольше.

Всего и побольше? Щеки снова опалил румянец, и девушка немного опустила голову, чтобы остаться незамеченной в своем смущении. Он действительно хочет, чтобы у них было все?

Но спросить прямо страшно, вдруг только она одна мечтает об их доме, их вечерах, их... семье?.. Поэтому помолчит, не будет заставлять его выбирать прямо сейчас. Она счастлива даже без ответов на свои вопросы.

— Как ты после вчерашнего?

— М? — увлекшаяся рассматриванием витрин и улиц девушка удивленно глянула на Куона. — Нормально. Хотя поспать пару часиков еще не отказалась бы… — она задумчиво хмыкнула. — Ужас.

— Почему?

— Потому что в рёкане мне хватало такого количества часов, чтобы отдохнуть. А тут…

— Кёко, ты уже не в рёкане. И впредь не будешь там в каком-то ином статусе, кроме гостьи, — заметил он. — Так что, нет ничего страшного в том, чтобы спать больше пяти часов в сутки. Я бы и сам с удовольствием еще повалялся… если бы не Мария.

Вспомнив, как требовательно девочка стучала в их дверь в восемь утра, Кёко невольно прыснула:

— Что ж поделать… Она очень боялась проспать такой важный день.

— Я бы сказал, что это не повод, если бы сам так не будил родителей в Рождество… лет эдак в пять, — парень усмехнулся. — Только я не просто стучал — я почти выбивал дверь, залезал на кровать и вытаскивал подушки из-под голов.

— И что с тобой сделали? — заинтересовалась она.

— А что могут сделать в Рождество с пятилетним ребенком, который требует присоединиться к вскрытию подарков? — иронично фыркнул он. — Ничего не сделали. Встали и поползли.

— Значит, сегодня твои родители были немного отомщены?

Куон задумчиво глянул на нее:

— Думаешь? Кажется мне, что все еще впереди.

— Что именно?

— Ну, знаешь, за что любят внуков? За то, что те мстят родителям за бабушек и дедушек. Учитывая наши с тобой характеры… родители еще и сочувствовать будут нам.

Хихикнув поначалу, девушка внезапно осознала сказанное и с трудом смогла спокойно выдохнуть.

Похоже, она получила ответ на свой вопрос… Вот только почему же так сладко-испуганно дрожит сердце?

— Ты думаешь?..

— Время покажет.

— Я… — Кёко упрямо смотрела под ноги, пряча полыхающее лицо, — я была спокойным ребенком…

— Зато меня таким точно не назвали бы, — в голосе Куона, вроде бы и мирном, ощущались какие-то хитро-ироничные интонации. Словно парень знал, почему она не поднимает голову.

Ну и ладно. Зато теперь она может мечтать еще больше и о разном.

 

На территории храма было столько людей, что Кёко заподозрила какое-то отдельное мероприятие, призванное что-нибудь рекламировать и бесплатно раздавать. Парень, с которым она поделилась наблюдением, лишь усмехнулся и пояснил, что это просто посещение на Новый год.

— В Токио тридцать с лишним миллионов людей. Даже если каждый сотый выберется в храм, то это уже…

— Онэ-сан, они-сан! — сквозь толпу к ним пробилась сияющая Мария и ухватила обоих за руки. — Тут так классно!

— Давно вы приехали?

— Нет, дедушка и папа еще там, у ворот, — она кивком головы обозначила направление, и Кёко поспешила поправить кандзаси в кудрявых волосах. — Что тут делать надо?

— Добраться туда, — Куон указал на видневшийся в метрах ста от них храм, — кинуть монету в щель, позвонить в колокол, два раза хлопнуть в ладоши и загадать желание на новый год.

Девушка, прикусив губу, с улыбкой смотрела, как он объясняет серьезно кивающей Марии, и невольно вспоминала, как год назад они вшестером ходили в храм и как он спорил насчет кимоно. Подумать только, целый год прошел с того дня! Кажется, все это было так давно, словно в другой жизни…

Даже уже стоя у колокола, Кёко все перебирала события, случившиеся с нею. Дружба, любовь, семья, школа — менялось все, становилось крепче, более настоящим и осознанным. Позвонив в колокол следом за Куоном и Марией, которая старательно копировала все его действия, девушка прикрыла глаза, совершая ритуальные хлопки.

Пожалуйста, пусть все то, с чем она покинула прошлый год, останется с нею и в следующем году. И пусть всем ее близким боги в новый год принесут счастье.

После девочка потянула их к прилавкам, где лежали всевозможные амулеты, и принялась методично и дотошно расспрашивать продавцов о каждом, параллельно консультируясь со «старшими братом и сестрой». Там их и застали дошедшие до храма отец и сын Такарада.

— Ну что, довольна?

— Ага, — деловито кивнула Мария, разворачиваясь к ним. — Так, папа, это тебе, — в руки молодого мужчины перекочевала целая связка амулетов омамори. — На успех, на деньги, на здоровье, на счастье, на… — девочка запнулась на совсем незаметное мгновение, — безопасный полет, на защиту кошелька, на удачу… ну и на семейное счастье.

— Это чтобы ты вела себя лучше в следующем году? — невинным тоном поинтересовался парень, пока Такарада-младший удивленно рассматривал разноцветные мешочки.

— Это чтобы папа, если захочет, смог найти себе пару.

Кёко быстро закусила губу — так, похоже, не только их с Куоном отношения обсуждает Мария-чан. Вон какие растерянные лица у ее отца и Такарады-сана! А Куон как ехидно косится на них обоих!

— С-спасибо, малышка, — Коки, наконец, выдохнул и улыбнулся. — Развешу каждый по местам. Обязательно.

Девочка улыбнулась и протянула деду один лишь омамори:

— Это на здоровье. Потому что остальное все у тебя есть.

— Правда? — неожиданно растроганно вздохнул Такарада и бережно взял амулет. — Спасибо, моя дорогая.

— А это вам, — довольная Мария обернулась к парню с девушкой и протянула им два одинаковых омамори. — Для семейной жизни.

— Ничего себе ты в будущее заглядываешь, — Куон повертел в пальцах мешочек, пока девушка традиционно пыталась не покраснеть, и прищурился. — Подозрительно.

— Ничего подозрительного, — с легкомысленным видом отмахнулась девочка. — Надо ж мне будет у кого-то жить, когда я буду приезжать в Киото.

Парень хмыкнул и сунул омамори в карман:

— Я не сомневался в твоей практичности.

Мария аж засветилась от удовольствия, но тут же вновь напустила на себя серьезный вид:

— Так, что-то еще надо делать при посещении храма?

— Можно купить эма — дощечку, на которой ты записываешь желание и вешаешь в храме, — взявшая себя в руки Кёко присела перед нею. — Или куклу дарума — тогда нарисуешь ей один глаз, загадывая желание, и поставишь дома. Когда желание исполнится, рисуешь второй глаз, а если не сбывается, то куклу относят в храм, сжигают и покупают новую.

— И снова можно загадать то же самое желание?

— Да, можно такое же, можно другое.

Мария задумалась, затем оглянулась на прилавки и безошибочно ткнула пальцем в стенд с дарума:

— Оно? Тогда самую большую.

 

После праздничного обеда девочка закрылась у себя с купленной дарума и тушью, заявив, что будет думать над желанием. Такарада достал из кармана портсигар, покрутил его в руках и спрятал назад:

— Да, такого первого января я давно уж не вспомню.

— Это плохо? — его сын тепло улыбнулся и глянул на парня и девушку. — Спасибо вам. Мария была просто счастлива.

— Хотел дать совет — всех денег не заработаешь, — Куон сунул руки в карманы джинс. — И финансовое благополучие в возрасте Марии не заменит ей отца. Поверь моему детскому опыту.

— Я запомню, — серьезно кивнул Коки. — Как и то, что она уже не двухлетняя малышка, которая терпеливо ждет.

— Ладно, меня другое интересует, — хозяин дома перевел взгляд на девушку. — Кёко-чан, Мария всю дорогу до храма говорила о каких-то куклах. Она ждет подарок?

На мгновение удивившись, она сообразила и помотала головой:

— Нет, мы говорили о хина-кандзари, — увидев непонимающие взгляды, Кёко поспешила пояснить. — Ну или хина-нингё, куклы для Хина Мацури. Разве у Марии их нет?

— Кёко, — Куон чуть кашлянул, — а можно скидку на мое происхождение?

Точно, он же не знает такой традиции!

— Когда в семье рождается девочка, то покупают набор хина-кандзари — это такие особые куклы и предметы к ним. Император, императрица… — она принялась загибать пальцы, — фрейлины, министры, слуги… Они все выставляются до Хина Мацури на специальный помост с несколькими полочками, украшаются. В конце праздника их убирают назад в коробочки.

— Э…

— Вот ты сейчас объяснила, я вспомнил — покупали, — Такарада задумчиво кивнул, потирая подбородок. — Лина, когда узнала, что родится девочка, приходила ко мне и просила подыскать такой набор. И даже пару раз она наряжала этих кукол. Правда, Марии было года два-три…

А потом мама Марии-чан погибла, закончила за него Кёко, и некому было вспомнить о хина-кандзари.

— Я распоряжусь, чтобы их нашли, — Такарада достал свой сотовый. — Когда их надо наряжать?

— Уже можно, — чуть улыбнулась девушка. — Главное убрать вечером дня Хина Мацури. Иначе, по поверьям, девушка поздно выйдет замуж.

— Сама будет решать, — он отдал короткое «подойди» в телефон. — Но я, хоть убейте, не могу вспомнить, как выглядели коробки.

— Еще и помост…

— Точно, Коки — надо просто искать помост с коробками, — мужчина заулыбался и призывно замахал рукой появившемуся неподалеку секретарю. — Так, нужно обыскать дом и найти следующее…

— Пошли? — тихо проговорил Куон, пока отдавались необходимые указания. — Позвоним нашим, поздравим.

— Обязательно, — улыбнулась девушка, беря его за руку.

В Киото им обрадовались. Вся компания тоже побывала сегодня в храме, затем завернула в знакомую раменную, и глядя через видеозвонок Скайпа на новогодние порции, стоящие на столе, Кёко почти ощущала ароматный запах и даже немного завидовала.

— Как вы там? — поинтересовалась Рина, наконец, отобрав сотовый у Ошино, который быстро рассказывал события. — Что нового?

— Четвертого числа будет встреча с моей мамой, — Кёко тихо вздохнула. — И… очень хочется надеяться, что после этого мы сможем вернуться в Киото без проблем.

— Мы тоже будем надеяться, — ободряюще улыбнулась ее подруга. — Мы очень соскучились по вам обоим.

Соскучились?

Сердце словно обняли пушистыми варежками, и Кёко тихо выдохнула, когда разговор закончился.

Как же приятно знать, что ты нужен, что люди помнят о тебе, беспокоятся…

Она чуть улыбнулась и глянула на Куона:

— Можно взять твой сотовый? Я хотела позвонить отцу, поздравить его… Ты же не против? — дыхание перехватило, когда парень, не отводя взгляда от ее глаз, придвинулся так близко, что она могла бы рассмотреть свое отражение в зеленых глазах.

— Я против того, чтобы ты считала меня способным запрещать тебе общаться с близкими, — он говорил тихо-тихо, с вкрадчивой нежностью. — Сама знаешь, что я не хочу быть деспотом для тебя…

Кёко завороженно кивнула, опустила взгляд на его губы и задержала выдох, когда Куон бережно, ласково поцеловал ее.

— А вообще, — новый шепот согрел губы, — у меня нет номера телефона твоего отца. Мой он взял, своего не дал.

Она сморгнула, увидела хитринку в глубине глаз Куона и сама неожиданно прыснула.

— Сходить к Такараде? — он чуть отодвинулся, доставая сотовый из кармана.

— Не надо, — покачав головой, девушка улыбнулась. — Завтра встретимся, и тогда поздравлю.

— Тогда… у нас свободный вечер.

Легкое смущение смешалось с каким-то горячим предчувствием — свободный вечер для них двоих?..

— Осталось решить, чем займемся.

От едва заметной лукавой улыбки Кёко ощутила, что сейчас точно покраснеет.

— Ну… — она все же потупилась, — можем пойти погулять..?

— Я бы даже советовал, — усмехнувшись, Куон выпрямился. — Идем?

Девушка незаметно перевела дыхание и кивнула.

Прогулка это практически свидание. Хотя… интересно, что бы еще он предложил… но проверять она пока не собирается! Дайте хоть успокоиться немного…

Звонок настиг их в воротах. Парень выудил сотовый из кармана куртки:

— Слушаю, Такарада-сан… Нет, мы ушли гулять, — он перешел на такой быстрый шаг, что Кёко пришлось почти бежать, чтобы успеть. — Не знаю, когда вернемся… Да, договорились.

— Что случилось?

— Мария потеряла тебя.

— А?.. То есть, я нужна Марии-чан?

— Скорее всего. Но у меня преимущество, — Куон хитро улыбнулся, покрепче сжимая ее руку. — Я твой парень, и мы гуляем.

Растерявшаяся девушка сморгнула, и внезапно ее осенило.

— Погоди, ты знал, что она может к нам прийти?

— Догадывался.

— Ну ты и Янки! — пораженно выдохнула она. — Она же расстроится!

— У нее в наличии отец и дед. Пусть пообщается с ними, а в новогодний день ты моя.

Под ложечкой все сжалось в сладкий комок.

«Моя»? Ему так важно, чтобы ее внимание принадлежало только ему? Так она и так «его» все время. И совсем не против этого.

 

Встретив утром на кухне надутую Марию, девушка присела перед ней и улыбнулась:

— Прости, что вчера вечером мы были заняты. Когда вернулись, ты уже спала. Вот, — она протянула небольшой пакетик. — Это тебе от нас.

— Что там? — девочка упрямо надула губы, но пакет взяла.

— Посмотри.

Любопытство взяло верх, и спустя пару секунд она удивленно воскликнула:

— Амулет!

— Это особый амулет, — Кёко кивнула. — В Киото есть старая традиция — в канун Нового года девочке родители или близкие дарят амулет, который защищает ее от проблем в наступающем году и дарует ум и красоту.

— Вы с они-саном ездили в Киото?!

— Нет, просто зашли вчера в магазин, и я купила необходимые материалы.

— А потом до ночи делала тебе амулет, — отозвался от порога Куон, незаметно для них обеих появившийся на кухне. — Так что, дуться теперь ты не имеешь права.

— Не буду, — Мария, растроганно улыбаясь и прижимая амулет к груди, отрицательно помотала головой. — Спасибо, онэ-сан.

— Ну что, дело, по которому ты вчера искала Кёко, еще требует нашего участия? — парень бросил взгляд на кофемашину. — Или же можно расслабиться и позавтракать?

— Дедушка с папой нашли те куклы, которые надо ставить к Хина Мацури, но няня говорит, что это делает или мама или бабушка, — девочка вопросительно глянула на Кёко.

— Желательно, но не обязательно, — та покачала головой. — Ты уже достаточно взрослая, чтобы самой это делать. Я покажу после завтрака, как рассаживать.

— Договорились! — Мария просветлела и с самым довольным видом взгромоздилась на высокий стул напротив Куона. — Я еще тоже не завтракала.

— А этим, — парень кивком головы указал на потолок, — готовить не будешь?

— Нет, пусть спят, — с легким снисхождением отмахнулась она. — И вообще, я сказала, что буду им готовить, если они будут вставать со мной. Они встали? Нет.

Кёко перевела взгляд на одобрительно улыбающегося Куона, покачала головой и открыла холодильник.

А может, проблема в другом — вон, специи снова в полном составе стоят на полочке..? Надо было предупредить поваров.

Мария совершенно беззаботно рассказывала парню о своей школе, потом с удовольствием позавтракала с ними обоими и помогла убираться.

— А откуда ты знаешь моего папу и дедушку, они-сан?

— Мой отец друг твоего деда.

— Ты что, такой старый?!

Улыбку спрятать у девушки не получилось — уж слишком озадаченным было лицо у девочки, равно как и надменно-возмущенное у Куона.

— Мелочь, ты всерьез думаешь, что твой дед дружит только со своими ровесниками? Мой отец младше его!

В ответ Мария невозмутимо пожала плечами, отдала Кёко полотенце, которым вытирала тарелки после мытья, и отряхнула руки:

— Ну мало ли. По тебе не поймешь возраст. Онэ-сан, идем? Ты обещала после завтрака.

— Конечно, идем, — девушка улыбнулась. — Показывай, где хочешь видеть хина-кандзари.

Помост уже был установлен в большом зале на втором этаже, где высилась почти до потолка пушистая ель, украшенная игрушками и конфетами. Сейчас, с утра, гирлянда не была включена, но Кёко уже представила, как выглядит в темноте непременный атрибут Рождества и Нового года.

Должно быть очень красиво.

Там же, у помоста, обнаружились коробки, аккуратно сложенные пирамидой. Сняв верхнюю коробку, девушка открыла ее и восторженно выдохнула:

— Какая красота!

— Правда? — Мария даже пристала на цыпочки, заглядывая в коробку, и девушка села на пол, давая рассмотреть содержимое. — Это кто?

— Император, — аккуратно достав изысканно одетую куклу, Кёко бережно расправила складки игрушечного наряда и глянула на помост. — Он и императрица сидят на самой верхней полочке. Но сначала, — она вернула куклу в коробку, — надо подготовить само место. Давайте проверять остальное — должны быть интерьерные украшения.

Время пролетело настолько незаметно, что, когда в зал заглянул секретарь Такарады и позвал за собой девушку, той показалось, что они только взялись за коробки. Однако помост был заполнен куклами, украшениями и оставалось лишь поставить последнее кукольное деревце сливы.

— Мария-чан, вот сюда, — уже с порога указала Кёко и улыбнулась. — Да, туда. Все, я скоро приду!

 

В кабинете, куда следом за секретарем вошла девушка, был сам хозяин дома, Кумада и незнакомый мужчина.

— Сотора-сан, мой адвокат и давний друг, — Кумада представил незнакомца и с легкой улыбкой проговорил. — Сотора-сан, это, как выяснилось, моя дочь.

— Очень приятно, Могами Кёко, — она поклонилась и приветливо улыбнулась.

— Мне тоже, — адвокат кивнул. — Я принес все необходимые документы. Могами-сан, тебе надо подписать согласие на представление своих прав твоим отцом.

— Конечно! — девушка присела на диван, всем видом показывая, что сделает все необходимое.

— Тогда держи, подпись вот здесь и здесь… — Сотора передал ей несколько листов. — Встреча назначена на понедельник, в одиннадцать, бизнес-центр в Маруноути. Встречаемся там?

— Да, — Кумада забрал у Кёко подписанные ею документы, бегло просмотрел их, подписал сам и передал адвокату. — Забронированный офис на каком этаже?

Кёко молча слушала разговор, стараясь не привлекать внимания. Слишком все серьезно и непонятно… Может, ей стоило уйти, раз документы подписаны?

Она бросила осторожный взгляд на Такараду, который флегматично курил сигару, не вмешиваясь в обсуждения.

А он послезавтра поедет с ними на встречу? Куон-то не оставит ее одну…

— Такарада-сан, от вас будет представитель? — вопрос Соторы заставил ее встрепенуться и прислушаться.

— Зачем? — Такарада слегка лениво приподнял брови. — Мое участие в этом деле практически завершено, — он встретился взглядами с девушкой. — Останется решить чисто организационные вопросы со школой. А вы уж там сами, Кумада-сан.

— То есть, ваше доверенное лицо останется послезавтра в особняке? — Акира невозмутимо улыбнулся.

Такарада перекатил сигару из одного уголка рта во второй:

— Да.

Ага, сейчас, хмуро отозвалась про себя Кёко. Это вы Куону скажите, что он послезавтра будет сидеть дома с Марией-чан!

— Тогда — до понедельника, — Сотора собрал все бумаги, поклонился Такараде, приветливо кивнул девушке. — Приятно было познакомиться с тобой.

— Мне тоже! — она вскочила на ноги и вежливо поклонилась. — Спасибо вам за все!

Секретарь, который, как обнаружила только сейчас Кёко, стоял у дверей, отправился провожать адвоката.

— Такарада-сан, — Кумада развернулся к хозяину дома, — спасибо вам. Я ваш должник.

— Я лишь сам возвращаю долг, — Такарада с мягкой улыбкой глянул на девушку. — Кёко-чан, по поводу оставшихся вопросов со школой. Ты будешь оканчивать Санбиджюцу?

— Конечно, — серьезно кивнула она и глянула на Кумаду. — Там мои друзья, там отличные учителя.

— Я не против, — тот улыбнулся. — Насчет оплаты даже не беспокойся, я все возьму на себя.

— Я… я постараюсь и на третий год получить стипендию, — Кёко прикусила губу. — Мне главное сдать последние экзамены весной на максимальные баллы.

— И что это даст?

— Бесплатное обучение, — проговорил Такарада. — Вы разве не в курсе, что она сейчас учится по стипендии?

— Нет, не в курсе, — немного удивленно хмыкнул Кумада. — Ты не говорила, Кёко-чан, — она немного смущенно пожала плечами. — Молодец.

Сердце невольно затрепетало от не совсем привычных интонаций — словно… словно он гордился не тем, что она думает о его деньгах, затратах, хлопотах, о долге и ответственности, как это делал дядя… нет, сейчас «молодец» прозвучало так, будто этот человек просто гордится ею, тем, что именно его дочь — учится на «отлично», а не просто должна учиться на «отлично», чтобы оправдать затраты и усилия…

— Кёко-чан, — Такарада вынул сигару изо рта, — тебе надо решить насчет жилья. В рёкан ты ведь не вернешься, понимаешь это?

— Конечно.

— Я сниму тебе квартиру.

Она глянула на отца — квартиру?

— Ну или ты можешь воспользоваться правом на комнату в школьном общежитии, — хозяин дома спокойно смотрел на нее. — Жилье там предоставляется не только иногородним, а еще и тем учащимся, которые испытывают затруднения в проживании.

— Серьезная школа.

— А то, Кумада-сан. Стоимость общежития входит в стоимость обучения, так что…

— То есть, — девушка стиснула руки в волнении, — сейчас, если бы я воспользовалась возможностью въехать в общежитие, это было бы бесплатно для меня?

— Кёко-чан…

— Да, — кивнул Такарада. — До конца этого учебного года это будет бесплатно. Дальше зависит от тебя.

— Кёко-чан, — терпеливо повторил Акира, — я в состоянии оплатить тебе квартиру.

Она глянула на него и, задержав дыхание, поклонилась:

— Я очень ценю это, не сомневаюсь в этом, но позвольте мне отправиться в общежитие, отец*. Те деньги, которые вы могли бы потратить на аренду квартиры, могут пригодиться для чего-то более важного. Я не хочу стать причиной трат, которых можно было бы избежать.

Растерянность на лице Кумады сменилась каким-то смиренным выражением.

— Хорошо, Кёко-чан, хоть твоя ответственность в подобных делах не очень меня радует. Ты ведь юная девушка, а не умудренная опытом глава семьи, — он примиряюще улыбнулся. — Такарада-сан, что потребуется для заселения в школьное общежитие?

— Связаться с классным руководителем, подготовить анкету и заявление опекуна или родителей. Вам передадут образцы документов, — Такарада кивнул. — Триместр начнется одиннадцатого января. Надо успеть сделать все до этого срока.

— Я постараюсь успеть, — девушка поклонилась. — Обязательно.

— Не сомневаюсь. Кумада-сан, останетесь на обед с нами?

— Благодарю за приглашение, но у меня еще пару дел, — Кумада чуть покачал головой. — Все же надо подготовиться к такой важной встрече.

— Тогда до послезавтра.

— Я провожу… если вы не против, — Кёко немного смущенно улыбнулась отцу и обрадовалась, когда тот согласился.

За эти дни она успела уже немного выучить план особняка, поэтому вела Кумаду без оглядываний по сторонам.

— Как вы погуляли тридцать первого?

— Замечательно. Прошлись по Сибуе, сфотографировались у Хатико, — девушка достала из кармана заранее приготовленный пакетик. — Это я вам подготовила. С Новым годом, отец.

Кумада на мгновение растерялся, затем улыбнулся:

— Спасибо, Кёко-чан.

— Это просто амулет, — поспешно объяснила она, глядя, как он крутит в руках подарок, словно не решаясь открыть. — Я… я пока не знаю, что бы вас порадовало, поэтому… решила сделать что-то универсальное.

— Ты сама сделала амулет?

Прям дежавю. То Мария-чан спрашивала, то вот, сейчас…

— Да, — Кёко просто кивнула. — Простите за такой скромный подарок.

— Что ты! — мужчина поспешно вскинул руку. — Это чудесный подарок… Просто, — он слегка усмехнулся, — мне достаточно непривычно получать подарки в Новый год.

— Почему?

— Ну, как ты знаешь, жены и других детей, кроме тебя, у меня нет, — Кумада аккуратно вскрыл пакет и достал небольшой амулет, при виде которого легкая улыбка появилась на мужских губах. — А родители мои давно умерли. Отец не перенес землетрясения в Кобе, мать тоже долго не прожила без него. Так что… я не только отвык получать подарки, но и дарить их, — он немного извиняюще пожал плечами. — Спасибо, что благодаря тебе я могу вспомнить, как это приятно.

Кёко сглотнула, ощутив, что печаль сжимает сердце. Ее неосторожный вопрос вызвал такие грустные воспоминания…

— Простите, я не хотела вас расстроить, — она поклонилась, сжимая руки.

— Что ты, все в порядке, — Акира запротестовал, спрятал амулет во внутренний карман пиджака и тепло улыбнулся. — Это все было очень давно. Правда, жаль, что бабушки и дедушки с моей стороны у тебя нет, — он задумчиво нахмурился. — А Саена никогда не упоминала о своих родителях. Я один раз попытался спросить, в ответ она почти приказала не касаться этой темы.

— Понятно, — девушка кивнула. — Но… знаете, я привыкла жить со знанием, что родных у меня почти нет. И, если честно, мне, наверное, трудно понять…

— Чего ты лишена? — закончил за нее мужчина. — Я понимаю.

— Спасибо, — растроганно улыбнулась она и тут же поклонилась. — Поэтому простите, если в будущем я буду делать какие-то ошибки, которые будут расстраивать вас.

— Что ты! — Кумада даже замахал руками. — Не стоит извиняться, Кёко-чан! Уверен, у нас обоих еще будут и непонимания, и недоразумения именно потому, что мы потеряли очень много времени, — он вздохнул. — Для меня главное, чтобы нас это снова не разлучило.

— Я постараюсь вас не разочаровать.

— Кёко-чан, — мужчина хмыкнул и погладил ее по голове, — я совсем не разочарован. Мне нравится знать, что у меня есть ты. Такая, как есть.

Девушка сглотнула подкативший комок:

— Спасибо… отец.

— Я заеду послезавтра к девяти, — он тепло улыбнулся. — Не рано будет?

— Что вы, к этому времени я давно буду на ногах!

— Значит… — Кумада снова погладил ее по голове, — до послезавтра.

Когда за ним закрылась дверь, Кёко тихо выдохнула.

Такая, как есть. Он сказал это так же уверенно, как говорил Куон — тогда, когда они остались одни в школе, пока класс был за границей. Тогда ее друг… пока еще просто друг сказал, что не хочет терять ее такую, какая она есть. А теперь тоже самое повторяет человек, который всего неделю назад стал ее отцом.

Она прерывисто вздохнула, ощущая, как трепещет в груди сердце.

Просто потому, что она есть. Это и есть родительская любовь? Ведь Шухей-сан, несмотря на все поведение Куона, любит своего сына. И его жена, наверняка, тоже души не чает в сыне. Просто потому, что он есть.

Какое странное и теплое чувство…

Выдохнув, она решила подумать об этом вечером, развернулась к лестнице и обнаружила, что наверху, облокотившись о перила, стоит Куон. Рядом с ним Мария явно пыталась повторить его позу, но из-за низкого роста у нее не получалось выглядеть настолько непринужденно. Что, впрочем, ничуть ее не смущало, судя по ее лицу.

Улыбка сама появилась на лице девушки, пока она поднималась по ступенькам.

— Он сказал, что это твой отец, — едва Кёко остановилась, проговорила девочка. Получив согласный кивок, она с озадаченным видом выпрямилась. — А почему он ведет себя так странно? Мой папа обнимает меня…

— Они знакомы чуть больше недели, — Куон тоже встал во весь свой рост. — Нормально все?

— Да, — девушка с трудом удержалась от смешка — Мария была очень потешна и мила в своих попытках выглядеть очень серьезно. — В понедельник встреча в одиннадцать, отец заедет за мной в девять.

— За тобой? — он приподнял одну бровь.

— Да, — взгляд зеленых глаз стал очень выразительным, и Кёко пожала плечами с извиняющим видом. — Такарада-сан сказал, что ты остаешься дома.

Теперь приподнялась и вторая бровь, затем парень саркастично усмехнулся:

— А почему я не в курсе?

— Теперь в курсе, — кротко ответила девушка и глянула на Марию. — Ты закончила уже с хина-кандзари?

— Да! — та, мгновенно растеряв всю напускную серьезность, ухватила за руку и потянула за собой. — Пошли, посмотришь!

Лишь зайдя в зал, Кёко внезапно поняла, что Куона с ними нет. Задуматься о том, где может быть парень, она не успела — Мария потребовала проверить, что все стоит, как надо, параллельно засыпая вопросами о наличии подобных праздников в другие дни. Девушка выдохнула, покопалась в памяти и принялась рассказывать о Дне девочек, о Дне мальчиков, о днях игрушек… Она прекрасно понимала, что лишенная матери и оставшаяся фактически в мужском окружении девочка не могла узнать того, о чем обычно рассказывают матери или… или тети, как было в ее собственном случае — Яёй-сан очень серьезно относилась к традициям, требующим участия детей.

— А какие у тебя куклы?

— У меня нет хина-нингё, — Кёко поправила Марии бант в волосах.

— Почему? — девочка удивленно оглянулась на нее.

— Ну, мы постоянно переезжали, наверное, потерялись. А в семье, где я росла, был только мальчик, сын.

— А почему они-сан тебе не подарит?

Оглянувшись в направлении пальца девочки, Кёко встретилась взглядами с Куоном, который подпирал спиной стену у входной двери.

И когда успел так бесшумно появиться?

— Это не такой подарок, — она чуть улыбнулась ему и снова глянула на Марию, — который парни могут подарить девушкам.

— А что парни могут подарить девушкам? — Мария тут же хитро прищурилась, и девушка невольно смутилась:

— Ну…

— Цветы дарил?

Непосредственность вопроса, с которой он был задан, заставил Кёко выдохнуть:

— Так, Мария-чан, кажется, мы говорили о другом. Ты помнишь, когда надо убрать куклы?

— Помню — вечером на Хина Мацури, иначе я поздно выйду замуж. А когда вы собираетесь пожениться?

— Мария, у тебя опять чисто меркантильный вопрос? — парень, наконец, подошел к ним и присел рядом.

— А как же, — закивала девочка. — Я хочу нести кольца на свадьбе. Можно?

— А разбрасывать лепестки роз?

— Ну я ж не такая маленькая!

— Боюсь, что к тому времени, когда нам потребуется носитель колец, — лицо Куона было совершенно невозмутимым, и смущенная донельзя девушка отчаянно позавидовала ему, — ты уж точно выйдешь из нужного возраста.

— Вы что, к пенсии собираетесь пожениться?!

— К пенсии твоего деда.

Мария с подозрением прищурилась, покосилась на девушку, которая старательно складывала упаковочную ткань в коробки, и принялась загибать пальцы, что-то подсчитывая.

— Калькулятор дать?

— У меня есть телефон, — с гордым видом отказалась она.

— Ну-ну… — поднявшись, Куон взял сразу всю «башенку» из пустых коробок и глянул на Кёко. — Откроешь мне дверь?

Она снова выдохнула — в его глазах плясало хитрое веселье.

Ну да, ему смешно! А у нее тут… от одного представления подобного коленки подрагивают!..

Свадьба? И даже не «если», а «когда»»!.. Правда, что ли? Он думает о таком?

Закрыть дверь не дала Мария, которая догнала их и с самым обвиняющим видом воскликнула:

— А пораньше нельзя?!

— Например?

— Ну, в следующем году!

— Ученикам запрещено жениться.

— Тогда после школы!

— Ну вот как только заработаем, то сразу же.

Девочка засопела.

— И вообще, кто знает, вдруг ты быстрее замуж решишь выйти.

— Пфф! Вокруг меня нет достойных кандидатур.

— Ага, то есть ты уже искала…

Кёко хотелось и смеяться от подобного разговора, и спрятаться где-нибудь в темном углу, чтобы успокоиться. И нет бы он как-то уводил разговор — так нет, еще и провоцирует Марию-чан!

— Они-сан, а у тебя есть младший брат?

Куон впервые за весь разговор крякнул:

— Кхе! Нет, я единственный ребенок в семье, как и ты. Где у вас тут кладовка?

— Сюда, — Мария выдвинулась вперед и повела. — Просто ты мой типаж. Но я же не стану отбивать парня у своей онэ-сан.

— Мелочь, я уже даже начинаю сомневаться в том, что мы с тобой не родственники! Хотя в том, что ты внучка своего деда, я уверен на тысячу процентов!

— Почему?

— Потому что такая же бесцеремонная, как и он.

— Вот неправда, — сразу надулась Мария, но тут же повеселела — Кёко молча, не останавливаясь, ткнула пальцем в бок парня, вынуждая того охнуть и дернуться. Коробки опасно зашатались. — Спасибо, онэ-сан!

Кёко мирно улыбнулась, кивнув.

— Заговор, — констатировал Куон, но за обвиняющими интонациями она слышала смех. Да и зеленоглазый взгляд был теплым и странно довольным.

Девочка довела их до кладовки, проконтролировала, куда и как были поставлены коробки, и тут же поинтересовалась насчет ужина.

— Я буду сама готовить, так что просто скажите, чего бы хотели.

— Мы собирались поужинать в ресторане, — парень невозмутимо обнял вспыхнувшую Кёко за плечи. — Но если что останется с ужина, обязательно попробуем.

— Ладно, я оставлю вам, — с милостивым видом кивнула Мария. — И онэ-сан, ты обещала показать, как готовить никуманы с натто. Дедушка же ждет.

— Мария-чан, может, не…

— Обязательно покажет, — практически промурлыкал Куон и закивал. — Лично прослежу.

Девушка честно попыталась снова ткнуть его кулачком, но лишь оказалась еще крепче прижата к Куону. Оставалось только выразительно хмуриться, глядя, как девочка довольно кивает и убегает по коридору к лестнице.

— Ну и?

— Что? — невинно отозвался парень, ведя саму Кёко в направлении их комнат. — Ты будешь против ужина в ресторане?

— Буду, — воинственно отозвалась девушка. — Во-первых, это ты придумал, чтобы не ужинать вместе с…

— … семейством Такарада, — он послушно закивал. — Я хочу провести ужин с тобой. Ты откажешь мне в этом?

Он невозможен!

— Откажу!

— Какой кошмар, — довольная улыбка на губах Куона не соответствовала его тону. — А что во-вторых?

— А… Мне нечего надеть в ресторан на такой торжественный ужин!

— Тогда выберем маленький ресторанчик, где на входе не потребуют строгого дресс-кода.

Ну вот и что с ним делать? Говорит так невозмутимо, но она всем телом прямо чувствует, как он радуется. Чему только?

— И потом, мы скоро вернемся в Киото. Будет у нас еще такая возможность просто пойти и поужинать вне дома посреди недели? Начнутся занятия, у меня тренировки, у тебя клубы…

— Будем ужинать дома, — Кёко невольно улыбнулась, заходя в их общую комнату. — Если, конечно, общежитие можно назвать домом.

— Хочешь сказать, что… ты переедешь в общежитие?

Она оглянулась на прищурившегося парня, и внезапная мысль заставила насторожиться — он не рад такой возможности?

— Ну да. Такарада-сан спросил меня об этом. Отец предлагал снимать мне жилье, но если сейчас я учусь по стипендии, то и комната в общежитии для меня предоставляется бесплатно.

Куон так ярко улыбнулся, что девушка на мгновение вообще забыла, о чем речь.

— Значит, мы будем соседями, — он подошел к ней, обнял за талию и притянул к себе. — Последний вопрос — Кумада-сан знает об этом?

— Я… не говорила пока… — Кёко сглотнула, ощущая себя кроликом в лапах сытого хищника — и опасно, и убежать сил нет… и отвести взгляд от этих глаз невозможно!

Понимающе-хитрая усмешка заставила коленки задрожать, а потом жадный поцелуй выбил все мысли и страхи, оставляя лишь радость и головокружение — кажется, он совсем не против соседства…

--------------

*Кёко обращается к Кумаде уважительно-нейтрально «ото-сан» — отец. В семье часто дети к отцам обращаются «чичи» — папа.