Доктор рекомендует (джен)

Примечания:

Ответ на вопрос в текстуальном аске https://vk.com/textask_grom

«Как ты со своей женой познакомился?»

В отличие от Джилл, на Полину романтическое настроение накатывало не раз в месяц, а исключительно после разговоров по межпланетной связи с космическим полицейским повышенной кавайности. И выражалось оно не в перестирывании гардероба или вязании шапочек из светодиодов, а в приставании к кому-нибудь из коллег с долгими душещипательными разговорами лирической тематики.

В этот раз жертвой оказался корабельный доктор, опрометчиво вышедший в пультостиную в неподходящее (вернее, самое подходящее, — с точки зрения Полины) время.

— Как мы познакомились с моей бывшей? — Прижатый в угол Вениамин окинул пустую пультогостиную растерянным взглядом, понял, что помощи ждать неоткуда, и позорно капитулировал: — Да обычно познакомились, ничего романтического… Мы просто учились вместе. Ну, какое-то время…

— Учиться и работать вместе — это же так романтично! — Полина вздохнула то ли прочувствованно, то ли завистливо, глядя на доктора сияющими лирикой глазами. — А можно подробнее? Вы сразу поняли, что она ваше все? А она? А что вы ей сказали на первом свидании? А она что сказала? Что ей больше всего в вас понравилось? Вениамин Игнатьевич! Ну что же вы молчите?!

— Ну я уже и не помню, столько лет прошло…

— Вениамин Игнатьевич!!!

— Пальцы, кажется… Да, точно, она позже мне именно так и сказала, что выбрала меня за нежные пальцы.

— Нежные пальцы… — простонала Полина, закатывая глаза. — На первом свидании… О-о-ох… Как это романтично!

— Ну, по сути это и свиданием-то никаким не было… Практическое занятие, тренинг на первичное пальпирование, нас как раз в пару поставили. Сначала я ее, ну… пропальпировал… а потом и она… хм-м… — Доктор почему-то смутился.

Видя, что на сегодня жертва романтического настроения выбрана и зафиксирована и опасность миновала, в пультогосниную потихоньку начали возвращаться остальные члены экипажа, до этого скрывавшиеся по каютам. Первым к своему креслу проскользнул Дэн. И сразу же на всякий случай обвешался кучей рабочих вирт-окон.

Доктор проследил за ним затравленным взглядом и неожиданно оживился.

— Кстати, о моей бывшей… Полина, ты что-нибудь слышала о рыжем гене?

— Нет, — хлопнула глазами корабельная медсестра, — а причем тут…

— Это безумно интересно! — перебил ее воодушевившийся доктор. — Все дело в мутации одного гена, MC1R, который у блондинов, шатенов и брюнетов нормальный, немутировавший, и отвечает за стимуляцию выработки меланина. И лишь у рыжих он мутированный, и вырабатывает совершенно другое вещество, называемое феомеалином. Именно оно красит волосы в рыжий цвет и делает кожу более светлой. Но если бы дело ограничивалось только этим! Знаешь, какое у феомеалина самое интересное свойство? Нет? Он относится к группе стимуляторов, повышающих чувствительность болевых центров в мозгу, что приводит к повышенной общей чувствительности организма к боли. Плюс они генетически являются гипотермиками, а потому более чувствительны к высоким… хм… температурам.

Перед последним словом доктор почему-то словно бы слегка запнулся и чуть понизил голос.

Полина покосилась на невозмутимо щелкающего по биоклавиатуре навигатора и неуверенно протянула:

— Д-да, это ужасно интересно, но при чем здесь…

— Конечно, интересно! Из рыжих вообще получаются самые паршивые пациенты! Той же анастезии, к примеру, им требуется чуть ли не в два раза больше*, плюс повышенный риск кровотечений, хуже заживают раны и синяки. Сплошной кошмар для лечащего врача! К тому же это самый малоустойчивый тип, поскольку антистрессовые гормоны выделяются у них в наименьшем количестве. Поэтому рыжие чаще всего имеют холерический темперамент и отличаются взрывным и заводным характером… — Доктор тоже покосился на остающегося безучастным навигатора и назидательно уточнил: — А спокойными и флегматичными только кажутся.

Полина моргнула. Нахмурилась. Лирический блеск в ее глазах уже почти полностью сошел на нет, но инерция незаданного вопроса осталась.

— А ваша жена тут при чем?

— Моя жена? — Теперь нахмурился уже доктор, растерянно и недоумевающе.

— Ну да. Вы сказали — «кстати, о моей бывшей». И начали рассказывать почему-то не о ней, а о рыжем гене.

— А-а-а! — Доктор смущенно хмыкнул. — Ну так это просто. Она ведь рыжей была, моя Ленка-то. Я потому так тогда и деликатничал, боялся, что синяки останутся. — И добавил с извиняющейся улыбкой: — Я ведь не знал тогда, что она крашеная.

* * *

Тут доктор немножечко преувеличил — не в два раза, а всего лишь на 21% (прим. Дэна)