Охота на ведьму (гет)

На следующей неделе, в течение которой они виделись почти каждый вечер, Рейчел добилась значительных успехов. Во вторник состоялась их первая, после случая на озере, встреча. Они остались после занятия. Мисс Сондерс с трудом держала себя в руках, ожидая, пока последний ученик покинет кабинет. Как только это произошло, она придвинула стул к дверной ручке и выключила несколько ламп, сделав свет приглушенным. Снейп мысленно сделал пометку, как можно скорее объяснить ей, что этого всего можно добиться, просто пожелав.

— Прошлой ночью я не сомкнула глаз, — взволнованно начала Рейчел.

— Но зато больше вам не пришлось снова видеть во сне меня.

Она ухмыльнулась, прошла в переднюю часть класса и забралась на стол.

— Все, о чем я могла думать, это то, что вы мне показали там, у озера — это волшебно. Но перед тем, как волшебство произошло, вы что-то сказали, какие-то слова. Это важно?

— Да. Эти слова — заклинание; его нужно произнести перед тем, как… — Снейп сделал паузу.

Как это назвать?

Без всяких лишних вопросов Рейчел согласилась с тем, что их способности были магическими. Северус ожидал от нее горького неприятия такой фантастической концепции: она уже доказала, что была достаточно прагматичной, реалисткой, не склонной к полетам фантазии, несмотря на то, что с недавнего времени с ней происходит. И все же наблюдение за действием его заклинания побудило ее вспомнить, если не детали ее собственной прошлой жизни, то вызвало отклик ее магии.

Теперь дилемма заключалась в том, какие слова использовать в разговоре об их магических способностях: настоящие термины и названия или выбрать более слабые нейтральные эвфемизмы. И все же Северус решил довериться ее новообретенному признанию.

— … перед тем, как наложить чары, — объяснил он.

В ответ Рейчел даже бровью не повела, лишь кивнула, с нетерпением ожидая его дальнейших объяснений.

— Значит, палочка — это проводник, а заклинание — подсказка? — спросила она.

— Именно. Для каждого вида чар есть свое собственное заклинание, — он поднял палочку, пробормотав слово «Люмос», чтобы продемонстрировать, как это работает. — Выполнение заклинания требует продуманности, сосредоточенности и силы духа. Все это, конечно, стоит немалых усилий, но со временем и при активной практике это станет для вас так же естественно, как дышать.

Он направил палочку на доску, которая занимала большую часть стены за столом Рейчел. Она повернулась в этом же направлении и увидела, как на доске появились эти четыре слова, словно написанные чьей-то невидимой рукой: продуманность, сосредоточенность, сила духа.

— Смогу ли я когда-нибудь овладеть палочкой также хорошо, как вы?

Снейп улыбнулся ее очаровательной наивности. Как жаль, что как только воспоминания к ней вернутся, Рейчел лишится ее навсегда.

— Магия — это нечто большее, чем расписывание стен или искусственный листопад, Рейчел. Я не сомневаюсь, что в скором времени вы сможете овладеть такими обыденными чарами. Но мои планы в отношении вас куда более честолюбивы.

Рейчел соскользнула со стола, на котором сидела, и направилась к нему. Она подошла настолько близко, что Снейп смог уловить ее запах. На этот раз в нем явно чувствовались нотки корицы и что-то приятное цветочное. В полумраке пустого кабинета было так легко забыть, что девушка, стоящая перед ним, Гермиона Грейнджер. Он даже смог представить, что глаза Рейчел были несколько темнее, чем у Гермионы, а выражали они ожидание и бесстрашие, в то время, как у Грейнджер — тревогу и обеспокоенность; а ее ресницы казались более четкими в мягком свете, окружавшем их. Ее волосы тоже вели себя совсем по-другому — они легкими, аккуратными локонами обрамляли ее лицо, когда Рейчел их распускала, словно потеряли свою способность беспорядочно завиваться. Даже губы ее были другими. Рейчел улыбалась ему так легко, как будто получала истинное удовольствие от того, что нашла в нем свою родственную душу.

Возможно, все это было бредом. Но Снейп чувствовал тепло от ее восхищения и трепета, и в эту минуту его не особо волновало, воображаемое оно или нет. Сейчас она стояла к нему так близко, что можно было протянуть руку и коснуться ее волос. Кто знает, может она и позволила бы ему, не отшатнувшись в ужасе. Неожиданно в его сознании пронеслось воспоминание о ее поцелуе на ночь, и Северус как наяву почувствовал тепло от ее губ на своей щеке, там, где Рейчел его поцеловала. Большую часть своего времени он не позволял себе зацикливаться на таком простом, бессмысленном жесте. Но ночью, когда он лежал в постели в том состоянии между сном и бодрствованием, когда разум становится слишком уязвимым и неспособным сопротивляться какому-либо воздействию, слишком часто Снейп засыпал, вспоминая ощущение ее губ на своей щеке.

Рейчел с интересом смотрела на него, ожидая более конкретного ответа на свой вопрос. Ответа, которым он, вероятно, будет наслаждаться еще долгое время, даже после того, как она перестанет быть Рейчел Сондерс, учительницей французского языка в маггловском колледже.

— Вы станете выдающейся ведьмой, — ответил Снейп, прежде чем успел задуматься о том, насколько мудрым был столь быстрый переход от магии и заклинаний к самому невероятному из всех слов.

Но мисс Сондерс только лишь рассмеялась.

— Ведьмой? Мне нравится, как это звучит. Но если я ведьма, то вы волшебник, Северус.

Он слегка наклонил голову в знак признательности.

— Ведьма без палочки подобна дракону без огня.

— В таком случае, как я смогу практиковать заклинания, если у меня ее нет?

Неожиданно для самого себя, у Северуса возникло непреодолимое желание нежным движением пальцев разгладить напряженную морщинку на ее молодом лбу, которое он смог подавить лишь усилием воли.

Вместо этого он просто протянул ей свою палочку и сказал:

— Вы можете пока попрактиковаться с моей. Но имейте в виду, что эта волшебная палочка не будет слушаться вас так же хорошо, как своего хозяина.

Казалось, Рейчел понимала, сколько усилий со стороны Снейпа потребовалось для того, чтобы поделиться таким священным для него предметом. Она протянула руку и очень бережно взяла предложенную им палочку.

Северус вспомнил свой первый урок по чарам, когда профессор Флитвик учил класс, как правильно контролировать движения палочки при каждом заклинании. Тогда ему было намного легче, чем большинству его одноклассников — контролировать потоки своей магии никогда не было для него проблемой. Он взял у Рейчел свою палочку и продемонстрировал, как правильно ее нужно держать. Она слушала его крайне внимательно. Снейп велел ей представить, что палочка — это инструмент исполнения ее воли. Он продемонстрировал серию взмахов, и по его команде Вингардиум левиоса пустой стакан поднялся на шесть дюймов над столом, а затем, когда он опустил палочку, снова вернулся в исходное положение.

— Ваша очередь, — сказал Северус, передавая палочку Рейчел. — И помните, стакан полностью в вашей власти, вы его хозяйка. Вы должны поверить в свою силу и способность доминировать над объектом. Повторяйте за мной, заклинание произносите властно и целенаправленно.

Рейчел взяла у него палочку и направила ее на объект, не проявив при этом ожидаемых признаков волнения или беспокойства. Ее первая попытка с треском провалилась. Стакан разбился на тысячу мелких осколков, не поднявшись при этом ни на дюйм.

— О, Мерлин! — в сердцах воскликнула Рейчел.

Снейпа удивили и позабавили ее внезапная несдержанность и использование ругательства, присущего волшебному миру. Он понял, что чем больше они практиковали магию, тем ближе подходили к моменту полного возвращения ее памяти. Его вдруг захватило чувство паники, которое он тут же попытался подавить. Вместо этого Снейп улыбнулся, увидев ее взгляд, полный разочарования.

— В следующий раз постарайтесь проявить немного меньше энтузиазма, — предложил он, забирая назад свою палочку и демонстрируя чары Репаро.

Рейчел улыбнулась с явным облегчением, когда увидела, как осколки закружило вихрем магии, и они вновь образовали идеально отремонтированный стакан. Рейчел сделала вторую попытку. Стакан резко сорвался с места и устремился вверх так, будто им выстрелили из катапульты, и снова разбился, ударившись об потолок. Мисс Сондерс издала раздраженный возглас и топнула ногой, снова злясь на саму себя.

— Уже лучше, — сказал Снейп, забавляясь ее вспышкой. — В следующий раз немного меньше… власти. Самодисциплина — важнейший компонент контроля над вашей магией. Ваша сила неоспорима, но вы также должны научиться сдержанности. И помните, что вы используете заимствованную палочку. Моя палочка никогда не будет слушаться вас так же беспрекословно, как ваша собственная. Попробуйте еще раз.

Рейчел кивнула, сделала глубоко вздох и снова повернулась к столу для третьей попытки. Когда она сосредоточилась на предмете, Снейп засмотрелся на ее глаза. Его крайне обеспокоило осознание того, сколько удовольствия он мог получить, просто наблюдая за тем, как оживало в ее взгляде вдохновение. Он вдруг задался вопросом, замечал ли это кто-нибудь еще, или он был единственным, кто по-настоящему оценил сияние ее глаз.

— Вингардиум левиоса! — четко произнесла Рейчел. Стакан оторвался от поверхности столешницы и взлетел высоко в воздух, застыл на несколько мгновений и со звоном снова опустился на стол, но на этот раз остался невредимым. Она повернула к Снейпу сияющее лицо.

— Я сделала это! Я правда это сделала! — она вдруг нахмурилась, словно о чем-то задумавшись. — Но ваша палочка словно… сопротивлялась. Как бы глупо это ни звучало.

— Это довольно точное описание. Палочка преданна мне. Она никогда не будет слушаться другого волшебника или ведьму так же хорошо.

— Мы могли бы попрактиковаться еще? Например, завтра?

Северус улыбнулся. Ее энтузиазм был заразителен, он опьянял. И тогда он понял, что ситуация для него безнадежна. Он не мог отрицать и дальше, что день ото дня с нетерпением ждет встречи с Рейчел. Он часто думал о ней. Проверяя домашние задания, он откладывал в сторону перо и пытался представить ее, сидящую дома за письменным столом и строчащую исправления в чьей-то работе по французскому своей синей ручкой. Он вспоминал о ней на сдвоенных уроках Гриффиндора и Слизерина. Точнее ее замечания по поводу его методов преподавания, о которых они говорили во французском ресторане. Казалось, он все еще слышал ее слова, когда нещадно упрекал своих первогодок за их невнимательность. А ночью, лежа в постели, он вспоминал их ночную поездку в поезде, ее хихиканье и то, какой интерес она к нему проявила. Закрывая глаза, он вновь видел ее голубое платье и каштановые локоны. А потом пытался вспомнить легкий цветочный аромат ее духов, не в силах заснуть. Снейп уже и забыл, каково это — ожидать чего-то с удовольствием. Ожидание для него всегда было связано со страхом. А не так давно ожидание этих встреч с Рейчел превратилось для него в удовольствие. Но чем больше времени он будет с ней проводить, тем быстрее она все вспомнит. И как только это случиться, Рейчел будет потеряна для него навсегда.

«Я ее потеряю. Это неизбежно», — подумал Северус, когда она в нетерпении смотрела на него, ожидая ответа.

— Конечно, — ответил Снейп. — Практика очень важная составляющая любого колдовства.

Следующие два вечера они также провели в кабинете французского языка, практикуясь в заклинаниях. К концу их третьего урока Рейчел искусно овладела заклинанием левитации, призывными чарами, а также, к своему большому удовольствию, научилась управляться с заклинанием Репаро. Они говорили о том, чего еще можно достичь при помощи магии, и когда Снейп кратко рассказал ей о трансфигурации, девушка попросила его продемонстрировать.

Северус направил палочку на ближайший стул и превратил его в задорного черно-белого пса породы колли, который принялся возбужденно бегать по кабинету, опрокинув в конце концов корзину для мусора, после чего Снейп трансфигурировал его обратно. От восторга Рейчел захлопала в ладоши.

— Должно быть, мы самые счастливые люди в мире, — сказала она с сияющими от восторга глазами.

Снейпа порадовал ее восторг, и он улыбнулся ей.

— Нет ничего более приятного, чем узнать о своих необычных способностях. Но, как я вам уже говорил, есть еще много людей, которые… — увидев хмурое выражение ее лица, Северус остановился на полуслове.

— Кого они волнуют? — сказала Рейчел. Казалось, ее глаза умоляли его не продолжать. И в этот момент он действительно захотел, чтобы они оказались единственными в мире волшебниками. Он вдруг испытал невысказанную благодарность Люциусу Малфою за то, что он подверг Гермиону Грейнджер заклятью Забвения и оставил вместо нее Рейчел Сондерс. Наверняка, она будет рада вспомнить своих друзей и волшебное сообщество в целом, все, что у нее отняли. Это случится довольно скоро. Но сейчас он будет наслаждаться их обоюдным желанием быть в изоляции от этого волшебного сообщества.

— Пока нам не нужно думать о других, — ответил он.

Рейчел удовлетворенно улыбнулась.

— Так, когда я смогу приступить к занятиям по трансфигурации?

— С помощью заимствованной палочки? Никогда. Чары трансфигурации слишком опасны и нестабильны. И кроме того, существует множество других чар и заклинаний, над которыми нужно поработать в первую очередь.

Накрывшее ее было разочарование тут же исчезло, едва он произнес последние слова.

— Когда? Завтра?

— Боюсь, что нет. У меня есть дела, которыми мне нужно заняться.

— Дела в школе?

— Да. Но, может быть вы будете свободны в понедельник вечером?

Рейчел вновь нахмурила брови, услышав не очень хорошие новости.

— Два дня? Это же целая вечность.

— Я уверен, что вы сможете прожить без магии еще два дня, — сказал Снейп, думая о том, как ему удастся провести без нее целых сорок восемь часов.

— Думаю, да, — согласилась Рейчел. — Но… Я буду скучать по магии.

Северус отдал бы все свои галеоны, чтобы услышать, как она тоже самое говорит о нем, а не о волшебстве.

— Тогда, до понедельника, — сказал он.

Мисс Сондерс подошла к столу и принялась складывать в сумку свои книги. Снейп заметил, что при этом она, казалось, о чем-то размышляла. Несколько раз она поднимала на него глаза, словно собиралась заговорить. Наконец, она закинула сумку на плечо и последовала за ним к двери, где Северус как раз отменял защитные чары, с помощью которых они могли уединиться. Рейчел посмотрела на него, как будто чего-то опасаясь.

— В понедельник классная комната будет занята, — неуверенно начала она, накручивая прядь волос на палец. — Я просто хотела спросить, мы могли бы заняться чем-нибудь другим? Может быть, мы могли бы поужинать? — она говорила, не отрывая взгляда от его плеча. — Может, снова в «ChezJules»? Мы могли бы еще немного поговорить о магии. А потом можно пойти куда-нибудь в тихое место, чтобы… попрактиковаться. Это всего лишь предложение. Если вы против, просто скажите, — она, наконец, подняла на него взгляд, и Северус увидел, как на ее щеках заиграл слабый румянец, а глаза светились неуверенностью.

Не дав ему возможности ответить, Рейчел с тревогой продолжила:

— Наверное, это была плохая идея. Я просто подумала, что это было бы… отлично.

Снейп мог только гадать, как медленно для него будет тянуться время без нее, до тех пор, пока не представил их двоих в ресторане вместе — она в своем голубом платье, расспрашивающая его о мире волшебников и, возможно, они даже разделят на двоих бутылку вина. Как она могла сомневаться в его ответе?

— Я с нетерпением буду ждать, — ответил он, с улыбкой наблюдая за тем, как эмоции на лице Рейчел сменяют друг друга: от смущения до заметного облегчения. Он вспоминал ее улыбку весь остаток вечера и большую часть следующего дня.

* * *

— Ваше время истекло.

Снейп отложил в сторону перо, которым делал пометки в эссе второкурсников Хаффлпаффа, и, словно ястреб, оглядел кабинет зельеварения.

— Завершите свою работу и отойдите от котлов, чтобы я смог изучить каждое адское варево, которое вам удалось создать на этот раз, — проговорил он, обогнув свой стол и шагая вдоль ряда котлов, размышляя о целесообразности проведения импровизированного экзамена по зельям в понедельник утром. — На этой промежуточной стадии зелье должно быть прозрачным и без запаха.

Он остановился у одного из котлов и заглянул внутрь. Затем окунул черпак и зачерпнул большое количество студенистого содержимого цвета мха. Снейп поднял его до уровня подбородка и, посмотрев на создателя сего варева, опустил черпак обратно в котел с преувеличенным отвращением.

— Мистер МакГуайр, у вас есть какое-то заболевание, о котором мне неизвестно и которое мешает вам понимать элементарную английскую речь?

— Нет, сэр, — пробормотал молодой волшебник четвертого курса, не сводя глаз с разделочной доски прямо перед собой.

— Тогда напомните мне о четвертом шаге в приготовлении данного зелья, написанном на доске.

Мальчик поднял голову и, прищурившись, посмотрел на доску. Снейп ждал, пока он молча читал рецепт зелья, как было сказано. Наконец, студент пристыженно обернулся к своему учителю, с выражением внезапного озарения на лице.

— Когда вы должны были добавить жука-скарабея? — спросил Снейп опасно спокойным голосом.

— После желчи броненосца, сэр, — снова пробормотал мальчик.

— А когда добавили его вы?

— Перед желчью броненосца, сэр, — тихо ответил студент.

— Как вы собираетесь сдавать экзамены, если не можете следовать простым инструкциям?

Грег МакГуайр молча наблюдал, как профессор Снейп одним взмахом палочки очистил его котел от неудачной попытки сварить зелье, оттачивающее остроумие.

— В мире нет такого зелья, которое могло бы отточить ваш ум, мистер МакГуайр, — сказал он, оставляя красного от смущения студента самого разбираться со своим беспорядком.

Снейп двинулся дальше вдоль ряда котлов, продолжая изучать их содержимое с тем же сарказмом и отвращением, снимая баллы с факультетов то тут, то там. В конце ряда он вдруг остановился у стола и оценивающе посмотрел на котел перед собой.

— Ну, наконец-то, — произнес он, изучив содержимое, — хоть кто-то понимает разницу между «до» и «после». Соберитесь вокруг и внимательно посмотрите.

Все двадцать четыре студента столпились вокруг профессора Снейпа, как было велено, и смотрели, как он разливал по флаконам совершенно прозрачную смесь.

— Когда инструкции выполняются точно, результаты так же будут точными. Как я уже упоминал, зельеварение — это точная наука. В то время, как усовершенствования возможны для продвинутого уровня, студенты четвертого курса уровня С.О.В. должны слушать, когда я говорю, читать все, что я говорю вам прочесть, и четко следовать инструкциям. Я ясно выражаюсь?

— Да, сэр, — пробормотали в унисон двадцать пять голосов.

— Отличная работа, мисс Кроуфорд. Двадцать очков Гриффиндору.

Мисс Кроуфорд сияла от удовольствия, в то время как остальные ученики в молчаливом негодовании вернулись к своим котлам.

В этот момент дверь открылась, и на пороге кабинета зельеварения показался мальчик в мантии с эмблемой Когтеврана, опасливо смотрящий на профессора Снейпа, с пергаментным свитком в руке. Он медленно подошел к профессору, который уже успел вернуться к своему столу.

Снейп смотрел на него в ожидании, когда тот заговорит.

— Ну? — спросил он, начиная испытывать раздражение, когда стало понятно, что нежданный посетитель собирается хранить молчание. — Говорите уже. Вы прерываете мой урок.

Мальчик дрожащей рукой протянул ему пергамент.

— П-профессор М-МакГонагалл попросила меня передать вам это, сэр.

Снейп хмуро посмотрел на заикающегося студента и взял свиток. Ему уже больше недели удавалось избегать неоднократных попыток профессора МакГонагалл загнать его в угол, чтобы узнать, как идут дела с их общей знакомой. Он не хотел, чтобы официальные отчеты лишний раз напоминали ему, что время, проведенное с Рейчел, было не более чем очередное его задание. Пытаясь уклониться от неизбежных обсуждений, он тем самым хотел продлить их отношения, не признавая суровую реальность происходящего. Северус отмахнулся от ученика, как от назойливой мухи, чему тот был несказанно рад, тут же скрывшись за дверью, и развернул свиток.

Северус,

Я хотела бы видеть тебя в моем кабинете после утреннего урока зелий, чтобы получить полный отчет об успехах мисс Грейнджер. Пароль — perfringo.

Минерва.

Неизбежный момент был близок. От прямого вызова отделаться обманом или уклонением было довольно тяжело. Не поможет, даже если он притворится глухим. Снейп отпустил студентов и направился в кабинет директрисы.

— Директриса, вы хотели меня видеть?

Профессор МакГонагалл сидела за своим столом, сложив руки перед собой, всем своим видом показывая, что ждала его в течение некоторого времени.

— Да, Северус, — коротко ответила она. — Ты, помнится, обещал мне еженедельный отчет.

— Я обещал регулярный отчет, — напомнил ей Снейп. — Не еженедельный.

— Но ты не сообщал никаких новостей вот уже более трех недель. С момента твоего обещания я слышу только «все хорошо» или «это деликатный процесс, Минерва». Деликатный это процесс или нет, но есть много людей, которые, как тебе должно быть известно, очень хотят получить некоторую информацию о прогрессе Гермионы. Я начинаю думать, что ты что-то скрываешь.

Снейп на мгновение был встревожен ее словами и ее прозорливостью. Мысль о том, что она догадывается, что его участие в этом деле стало более личным, выбивала его из привычной для него колеи. Однако он ничего не ответил, дождавшись, пока Минерва встанет из-за стола и направится к камину. После минутной паузы она повернулась к нему лицом, на котором было написано беспокойство.

— Если дело и впрямь безнадежно — если нет никаких шансов на ее выздоровление, не нужно от нас ничего утаивать. Я уверена, что ты хочешь, как лучше, Северус, но мне нужно знать правду. — Она указала на кресло у камина, приглашая его сесть. — А теперь давай больше не будем откладывать разговор. Я хочу знать правду, какой бы тяжелой она ни была.

Северус облегченно выдохнул и сел в предложенное кресло. Подождав, пока директриса займет соседнее, он заговорил.

— Уверяю, я не собирался ничего утаивать от вас, — начал он. — Мисс Грейнджер добилась отличных успехов. И хотя ее воспоминания пока не вернулись, налицо все признаки того, что это случится в скором времени.

Глаза профессора МакГонагалл засветились неподдельной радостью от хороших новостей, и Снейпу стало немного стыдно, что его нежелание ими делиться ввело ее в заблуждение, заставив поверить, что дело мисс Грейнджер безнадежно.

— Я очень рада это слышать, — сказала она. — Очень рада. Остальные тоже очень переживали, и могу сказать, что в последние несколько дней их было трудно успокоить. Мне будет очень приятно рассказать им что-то позитивное. Но, скажи, что заставляет тебя думать, будто наше дело завершится успехом?

Прежде чем он успел ответить, их прервал характерный звук каминной связи. Снейп повернулся в сторону камина и увидел, как в его зеленом пламени показалась голова Гарри Поттера.

— Ах, Гарри, вот и ты, — воскликнула профессор МакГонагалл.

— Добрый день, — ответил Гарри. — Я э-э-э… просто хотел узнать, есть ли какие-нибудь новости?

— Тебе лучше пройти сюда, Гарри, — сказала директриса.

Яркой серией взмахов волшебной палочки профессор МакГонагалл наколдовала рядом со своим еще одно кресло. Гарри вышел из зеленого пламени камина, стряхнул с мантии пепел и сел.

— Северус только что мне рассказал, что все идет отлично. В деле Гермионы есть явный прогресс, — тут же поделилась Минерва.

Гарри довольно ухмыльнулся и обратил свое внимание на Снейпа.

— Мы уже начали беспокоиться, — сказал он. — Прошел почти месяц. Она начала что-то вспоминать?

Северус понимал, что сейчас ему нужно действовать крайне осторожно. Если он расскажет им о том, что магические способности Рейчел определенно возросли, то они, скорее всего, сочтут, что пришло время ее вернуть в волшебный мир. Его единственной возможностью протянуть время теперь было то, что Люциус Малфой был заключен в Азкабан. Без его участия отменить наложенное им же заклинание было невозможно. Даже то, что ее магические способности вернутся в полной мере, не могло гарантировать самопроизвольное восстановление ее памяти.

Он вкратце рассказал о своих внеурочных встречах с Рейчел, которые имели место быть в течение последних недель, опустив, конечно, тот факт, что считал ее бесконечно привлекательной в роли Рейчел Сондерс, чем когда-либо в роли Гермионы Грейнджер. Он также не сказал им, что на этот вечер у него было запланировано свидание с ней и что большую часть выходных он провел, думая только об этом.

С явным волнением Гарри слушал рассказ Снейпа об успехах Гермионы.

— Это именно те новости, которые мы надеялись услышать, — сказал он. — В таком случае, я думаю, что пришло время.

Снейп уставился на него, как на идиота.

— Время, мистер Поттер? — спросил он.

Гарри кивнул.

— Профессор, вы же не думаете, что в то время, как вы делали свою работу, мы сидели здесь сложа руки. Мы тесно сотрудничаем с Министерством. Это было нелегко. Было много бюрократической волокиты: переговоры с высокопоставленными министерскими служащими, множество исписанных, заполненных пергаментных свитков с документами, заверения от моей команды авроров и…

— Поттер! О чем вы говорите? — перебил его Северус. Он почувствовал, как страх, словно ледяными щупальцами, все крепче сжимает его внутренности.

— Люциус Малфой, — сказал Гарри. — Мы думаем, что сможем его вытащить.

Если бы Снейп в этот момент мог, он бы застонал в голос. Впервые за прошедшие десять лет мирной жизни он испытал тот же ужас, как в тот момент, когда Волдеморт сказал ему, что Старшая палочка его не слушается. У него возникло ощущение того, что это конец. Взяв себя в руки и изо всех сил пытаясь сохранить остатки самообладания, он повернулся к директрисе.

— Минерва, вы знали об этом?

Она посмотрела на него поверх своих очков.

— Да, Северус, Гарри держал меня в курсе своих действий.

— И вам не приходило в голову сказать об этом мне?

— Ты, кажется, тоже не сильно хотел делиться с нами информацией, Северус, — с присущей ей проницательностью ответила профессор МакГонагалл. — Я думала, ты будешь доволен. Не могу себе представить, что тебе понравилось посещать уроки французского языка вместе с магглами и проводить столько времени с одной из наименее любимых тобой учениц.

— Время, которое я потратил на то, чтобы миссия завершилась успехом, не имеет значения. Однако, если бы все оказалось напрасно, я бы счел, что потратил его впустую.

— Вы проделали свою работу великолепно, профессор Снейп, — снова заговорил Гарри. — Но я думал, что это самое лучшее, на что мы могли надеяться. Мы, вернее… вы отлично поработали над ее магией. А нам в это время удалось получить доступ к Люциусу Малфою, который может вернуть ей память. Мы совсем не ожидали, что Министерство откликнется на нашу просьбу… э-э-э… на время одолжить Малфоя.

— Даже сейчас Министерству трудно в чем-либо отказать Гарри Поттеру, — перебила его МакГонагалл и нежно улыбнулась, отчего Гарри явно смутился.

— А что насчет вменяемости Люциуса? — спросил Снейп. Он не понаслышке знал, что Азкабан может сделать с человеком. А Люциус был далеко не самым сильным из волшебников. — Вы уверены, что его состояние позволит ему вмешиваться в сознание мисс Грейнджер, ничего при этом не повредив?

— Вряд ли это можно расценивать как вмешательство в сознание, Северус. Ему нужно будет всего лишь отменить свое заклинание. Что может быть проще? — ответила Минерва.

— Нас заверили, что он чувствует себя достаточно хорошо, профессор, — сказал Гарри. — Как только мы получим официальное разрешение на то, чтобы его забрать, в нашем распоряжении будет всего около часа, чтобы мы могли привести его к Гермионе и заставить отменить заклинание, а затем нам нужно будет вернуть его обратно. Времени немного, но его должно хватить.

Снейп попытался смириться с неизбежностью ее возвращения. Он понимал, что пытаться продлить ее неведение было более чем эгоистичным поступком. Это быто тем, чего хотел он, а не тем, что было лучше для Рейчел. Ей больше не было места в мире магглов, ее магия была слишком сильна, чтобы позволить ей оставаться там так же комфортно, как раньше. У нее было много знакомых и друзей, от которых она вынуждена будет всю жизнь скрывать свою истинную природу. Ее место снова было здесь, среди ей подобных, среди всего, что она когда-то любила, и рядом со старыми друзьями.

Как только ее воспоминания к ней вернутся, Рейчел перестанет думать о нем, как о друге, которым он для нее стал — ее наставнике, человеке, ставшим для нее проводником в удивительный мир волшебства, который был с ней на протяжении всего открытия ее новых необычайных способностей. Она будет помнить лишь то, каким он был для нее раньше: жестоким, злобным… часто несправедливым. Ее мнение о нем будет испорчено. Но сетовать на судьбу было бесполезно. У них все еще оставалось немного времени, и Северус был полон решимости использовать его в свою пользу, насколько это было возможно. Не исключено, что тогда она запомнит, что он может быть тем другом, на которого можно положиться. У него все еще оставался шанс, что, когда Рейчел узнает, что все это время он ее обманывал, она не возненавидит его, учитывая их довольно тесное общение.

Снейп едва смог встретиться взглядом с Гарри.

— И когда это все должно произойти?

— Мы надеемся, что это произойдет к концу недели. Может быть, в пятницу, если все пойдет по плану.

Северус понуро кивнул.

— Не нужно посылать за ней отряд авроров, — заявил он. — Я сам сделаю все, что необходимо.

— Думаю, это было бы наилучшим вариантом, правда, Гарри? — отозвалась Минерва.

Гарри пожал плечами.

— Если вам угодно. Я надеялся, что я… — он замолчал, увидев пристальный взгляд, который не допускал никаких возражений. — Но, вероятно, вы правы. Будет лучше, если вы это сделаете. В конце концов, вам она доверяет.

Желудок Северуса сжался от осознания того, что очень скоро это доверие будет потеряно, возможно, навсегда. Он никогда не уклонялся от своего долга, каким бы трудным и неприятным он ни был, и никогда не искал легких путей. Снейп не мог представить себе, какой ужас может охватить Рейчел, если в ее гостиной появится отряд авроров с палочками наготове. Он не верил в их способности к дипломатии. Поэтому именно он должен быть тем, кто приведет ее в магическую часть Лондона.

— Вам нужно будет просто отправить мне своего Патронуса, когда придет время, — ответил Северус.

Гарри кивнул.

— Скорее всего, у нас будет не больше получаса, чтобы ее найти, оглушить и доставить в госпиталь Св. Мунго.

— Это не будет проблемой, — устало сказал Снейп.

— Вы ведь… позаботитесь о ней, правда? — с тревогой в голосе спросил Гарри.

Ответом для него был презрительный взгляд, который, что странно, одновременно и успокоил, и заставил замолчать. Минерва выглядела крайне довольной. Она, сияя, как начищенный галеон, наколдовала три бокала вина и бутылку чего-то игристого в придачу.

— Никогда не думала, что действительно скажу это когда-нибудь, — провозгласила МакГонагалл. — Тост! За безопасное возвращение Гермионы Грейнджер и успешно выполненную миссию.

— За Гермиону, — повторил Гарри.

Снейп молча поднял свой бокал. Его собственный тост, который он произнес лишь мысленно, посвящался прощанию с Рейчел.