Замена (джен)

Платформа 9 3/4 встречала гостей разнообразным шумом, мяуканьем и иногда слезами: ученики радовались встрече с друзьями или прощались с родителями, их питомцы требовали внимания, а младшие братья и сёстры истерично умоляли взять их с собой в Хогвартс. Вернон Дурсль, уже слегка отошедший от прогулки сквозь стену, скептично хмыкнул:

— Они же волшебники. Почему нельзя щёлкнуть пальцами и оказаться в школе? Ведь Клэр иногда именно так к нам приходила.

— Дорогой, ты забываешь об очень важной части, — возразила Петуния. — Общение! Старшие делятся впечатлениями от каникул, а новенькие знакомятся и к вечеру уже могут найти себе друзей, — тут она повернулась к племяннику, который заметно волновался. — Гарри, не стесняйся и знакомься с новыми людьми. И поищи того мальчика, с которым столкнулся в магазине. У тебя уже очень хорошо получается заклинание, скрывающее шрам. Так что до того, как ты назовёшь свою фамилию, к тебе точно не будет предвзятого отношения.

Мальчик лишь кивнул и осмотрел платформу. Драко нигде не было видно, поэтому он пошёл за дядей, параллельно гладя котёнка, мирно спящего в переноске. Это черномазое и зеленоглазое чудо притащил Дадли, заявив, что это настоящий ведьминский кот и Гарри просто обязан взять его с собой в школу волшебства. Дядя с тётей не возражали. Через пару дней, правда, выяснилось, что это не кот, а кошка, и что у неё есть брат — снежно-белый и с голубыми глазами. Но решение взрослые не изменили, и теперь в доме номер четыре по Тисовой улице проживало ещё и пушистое семейство — Мерлин и Моргана.

Пока дядя Вернон искал вагон посвободнее, чтобы поставить сумку племянника, Гарри увидел забавную картину: большая коричневая жаба упорно пробиралась куда-то и, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, очень проворно избегала ног учеников. Вспомнив про магическую связь, которую он углядел совсем недавно между ним и Морганой, он решил поискать хозяина лягушки-путешественницы своим особым зрением. Поток, что он увидел, был нестабильным и иногда прерывался, но точно указал на круглолицего мальчика. Он стоял рядом со строгого вида пожилой женщиной во внушительный шляпе с чучелом какой-то грозной птицы и кричал во все стороны: "Тревор! Тревор, где ты?"

— Дядя, тётя, я отойду на минутку, — взрослые кивнули, и Гарри подбежал к жабе. — Ты ведь Тревор, да? Можно взять тебя? Я верну тебя хозяину.

Животное остановилось, посмотрело на мальчика каким-то задумчивым взглядом и громко квакнуло. Гарри улыбнулся, аккуратно поднял жабу и подошёл к мальчику и его, наверное, бабушке.

— Добрый день, — обратил он на себя внимание. — Это ведь ваш питомец?

Старушка приветливо улыбнулась, а мальчик даже подпрыгнул от радости.

— Тревор! Ты вернулся! — он обнял жабу и повернулся к Гарри. — Спасибо тебе большое, я думал, что не найду его до отправления.

— Рад помочь. Он как раз полз в вашу сторону, — он хотел было уйти, но вспомнил совет тёти и протянул ладонь для рукопожатия: — Меня Гарри зовут. А тебя?

Мальчик протянул руку в ответ:

— Я Невилл Лонгботтом. А это моя бабушка Августа.

— Приятно познакомиться, — ответил Гарри. Женщина кивнула. — Вы уже нашли место в вагоне? Мой дядя как раз заносит сумки. Может, сядем вместе?

— Было бы замечательно!

Так они попрощались с леди Лонгботтом и вошли в вагон. Дядя Вернон оставался снаружи, поскольку занимал довольно много места в проходе, но похлопал племянника по плечу на прощание и пожелал хорошего учебного года. В купе Дадли выпустил Моргану погулять, но та только запрыгнула на столик и улеглась спать на самом солнечном месте. Гарри познакомил Невилла с родственниками, пообещал кузену писать обо всём интересном, чему научится, неловко обнял тётю и получил от неё контейнер с едой в дорогу. На этом они расстались, а поезд отправился в путь.

— У тебя очень милая семья, — сказал Невилл, устраивая Тревора в тени. — И кузен весёлый.

— Даа, — Гарри почесал затылок: он-то узнал об этом только месяц назад. — Твоя бабушка кажется строгой, но у неё добрая улыбка.

Они болтали о чём-то несущественном, обсуждали питомцев. Гарри рассказывал о мире магглов, а Невилл увлечённо слушал и поддерживал беседу комментариями о магическом мире. Вдруг дверь их купе с грохотом отворилась, и к ним ввалился рыжий мальчуган в помятой, перекошенной мантии и с каким-то пятном на носу. Сначала хмурое лицо расплылось в довольной усмешке, как только он заметил Гарри. Тому неожиданный гость не очень понравился: как минимум, можно было постучать прежде, чем войти.

— Ты Гарри? Гарри Поттер? Приятно познакомиться, я Рон Уизли.

Теперь Гарри окончательно напрягся: заклинание точно было в порядке, этот мальчик не мог видеть его шрам. Значит, он специально искал его и при этом знал, как он выглядит. Но почему?

— Да, меня действительно так зовут, — спокойно ответил он в итоге, придумывая на ходу, как выпроводить этого подозрительного Уизли, который успел уже усесться рядом. Моргана при этом открыла глаза и тихо зарычала, не поднимая головы.

— Ой, убери её, Паршивец испугается, — схватился Рон за карман мантии, и тут же пояснил. — Это моя крыса.

Гарри только почесал котёнка за ухом и посмотрел на Невилла. Тот грустно смотрел в окно и гладил Тревора. Мальчику явно было обидно, что его игнорируют, но он не подавал виду, будто уже привык.

— Прошу прощения, — начал Гарри ровным голосом, — но это ты пришёл к нам, а не мы к тебе. Ты ведёшь себя невежливо.

— Это почему? — Рон был поражён холодностью, с которой это было сказано. "Будто рассчитывал, что станет лучшим другом героя, как только появится рядом, а тут неожиданный облом", — подумалось Гарри.

— Ты вошёл без стука, не обращаешь внимания, что я в купе не один, и требуешь, чтобы я тревожил своего питомца, потому что некомфортно твоему.

Гарри хотел уже попросить его выйти, но в этот момент в дверь купе постучали. Когда же она открылась, мальчик с радостью обнаружил на пороге Драко Малфоя. Рон в этот момент неприятно скривился.

— Ой, здравствуй, Гарри. Рад тебя видеть. Я тут ищу Гарри По... — на его лице промелькнуло осознание. — Ты и есть Гарри Поттер.

Гарри в ответ лишь кивнул, смущённо улыбнувшись. И при этом чуть виновато посмотрел на Невилла — ему-то он представился только именем, — но тот добродушно улыбнулся, мол, всё в порядке.

— Знакомьтесь: это Крэбб и Гойл, — Драко указал на ребят за своей спиной. — Вы не против, если мы присоединимся?

Уизли в этот момент как-то возмущённо прокашлялся, обращая на себя внимание.

— Даже не буду спрашивать, как тебя зовут, — совершенно другим, холодным тоном обратился к нему Драко. — Мой отец рассказал мне, что если видишь рыжего и веснушчатого мальчишку, значит, он из семьи Уизли. Семьи, в которой больше детей, чем могут себе позволить их родители.

Щеки Рона залились пунцовыми пятнами. Невилл немного испуганно вжался в сидение, чуть сильнее прижав к себе Тревора. Гарри же, чтобы нивелировать начинающийся конфликт, улыбнулся:

— Рон всё равно уже уходит. Его крысе страшно в обществе моей кошки, — в этот момент он повернулся к удивлённому мальчику. — Хорошей дороги, Рон.

Тот возмущённо запыхтел и молча вышел из купе. Драко довольно хмыкнул и сел рядом с Гарри, кивком указав своим товарищам на противоположные места.

— Невилл, знакомься: это Драко, — начал Поттер. — Драко, это Невилл.

— Мы знакомы, — ответил Малфой и вежливо кивнул. Невилл ответил тем же, хотя и выглядел чересчур напряжённым.

— Ты пришёл как раз вовремя: этот Рон Уизли вёл себя довольно невежливо и подозрительно, — поблагодарил Гарри. — И всё же можно было говорить чуть мягче. Это было обидно, пусть и эффективно.

— Но ведь это правда, — пожал плечами Драко. — У них девять человек в семье, они живут в какой-то дыре, носят грязные обноски, будто разучились творить обычные бытовые заклинания. Им не хватает денег даже для того, чтобы купить сыну новую палочку, хотя всему волшебному миру известно, что магия будет удаваться плохо, если пользоваться неподходящим инструментом.

— Даже если так, никому не понравится слушать оскорбления в отношении своей семьи. Пусть они и правдивы. Тебе ведь тоже не понравится, если я как-то неправильно выражусь о твоих родителях.

Драко было нечего возразить. Но тут голос подал Невилл:

— Гарри, ты знаешь, из какой Драко семьи? — испуганным шёпотом проговорил он.

Гарри знал. Профессор Констелл просветила его во время одной из встреч. Рассказала она и о том, как Люциус Малфой избежал заключения.

— Я не особо верю в Империус, — говорила она тогда, — но я всецело его понимаю. И частично одобряю. Я не верю в ложь во спасение, но эта ситуация слишком запутанная. Если бы он и многие другие Пожиратели не дали именно такие показания, то их дети росли бы без одного или даже обоих родителей. В волшебном мире не существует детских домов, а значит малышей и подростков отдали бы под опеку других семей, "победившей стороне". И я очень сомневаюсь, что они не пожелали бы отыграться на тех, кто не может дать им сдачи.

— Но ведь они всё равно преступники, — возразил ей мальчик, хотя и понимал, что в чём-то девушка всё же права.

— Да, так и есть. И я их не оправдываю. Но на их ситуацию тоже можно взглянуть с другой стороны: изначально реформаторские идеи Тёмного Лорда, если очистить их от пафоса, были вполне разумны, а главное — необходимы. Волшебники застряли в девятнадцатом веке, если не глубже, но старательно делают вид, что идут в ногу со временем. Это уничтожает нашу культуру, традиции, экономику и демографию. Волдеморт предлагал решения, которые при должной корректировке вытащили бы общество из выгребной ямы. Поэтому за ним пошла аристократия, дружно подставляя руки под метку. Но в какой-то момент их рациональный и харизматичный лидер слетел с катушек и стал убивать, заставляя своих последователей делать то же. Я не знаю, как работает это их клеймо, но, возможно, в него вплетён какой-то рычаг давления, — Клэр дала мальчику время подумать, а, когда он перестал хмуриться и согласно кивнул, с улыбкой взъерошила ему волосы и сказала: — Но теперь всё позади благодаря одному очень крепкому детскому лбу.

Помня всё это, Гарри всё же решил сделать вид, что ему ничего неизвестно — как и должно было быть, не познакомься он со своей покровительницей.

— Нет, я не знаю. А что такое?

Драко заметно напрягся, ожидая слов Невилла. Он не хотел терять потенциального друга и интересного собеседника, хотя и понимал, что у Гарри есть все причины отказаться от дальнейшего общения. Его товарищи дружно нахмурились, перенимая настроение "предводителя".

— Люциус Малфой был главным сторонником Того-Кого-Нельзя-Называть, — наконец произнёс Лонгботтом, ещё сильнее вжимаясь в сидение.

Малфой не успел даже заявить: "Суд его оправдал", — как Гарри спокойно сказал:

— А какое отношение это имеет к Драко?

На этом челюсть упала у всех: у кого-то мысленно, у кого-то — буквально.

— Я уже общался с ним летом на Косой Аллее и был бы рад не ограничиваться этим. Он приятный собеседник. Думаю, мы вполне могли бы подружиться, — Поттер посмотрел на Драко, и тот неуверенно кивнул. — Дети не несут ответственность за преступления родителей. Я не хочу лишаться друга из-за глупых предубеждений.

— Но ведь твои мама и папа... — не мог понять Невилл, для которого эта тема была очень щепетильной.

Гарри вздохнул и отвернулся к окну.

— Моих родителей убил Волдеморт, а не Люциус Малфой, — наконец произнёс он, подавив комок в горле. — Давайте больше не будем об этом. Лучше угощайтесь сэндвичами и чаем: моя тётя очень вкусно готовит.

Драко одними губами прошептал "Спасибо", когда Гарри повернулся к нему. Тот лишь с улыбкой кивнул. Невилл какое-то время сидел в напряжении, но, когда ребята заговорили на абсолютно нейтральные темы, постепенно расслабился и присоединился к обсуждению.

Спустя какое-то время Драко с товарищами вернулись в своё купе, а Гарри и Невилл продолжили дорогу в тишине. Моргана перебралась в тенёк к Тревору и теперь спала с ним в обнимку. Молчание нарушил Поттер:

— Невилл, я хочу попросить прощения, что сразу не назвал свою фамилию. Надеюсь, тебя это не обидело.

— Нет, что ты. Я тоже не люблю быть в центре внимания, а с твоим именем это сложно. Так что я тебя понимаю. Только вот не могу понять, почему ты так спокойно отреагировал на метку Малфоя-старшего и остальное…

Гарри постарался объяснить ему то, что услышал от Клэр, что-то сокращая, где-то добавляя собственные мысли, не выдавая при этом излишнюю осведомлённость.

— Мне нужно больше времени, чтобы это обдумать, — через пару минут тишины произнёс Невилл. Гарри только кивнул.

В этот момент раздался очередной стук в дверь. На пороге оказалась приятная на вид девочка с пышной копной каштановых волос.

— Вы не против, если я останусь у вас до конца пути? В моём купе очень шумно и все обсуждают какую-то ерунду, а я хочу спокойно почитать. Думала, во всём поезде не найду ни одного тихого купе, но с вами мне повезло. Так вы не против?

Мальчики растерялись под таким напором, а девочка уже уселась на соседнее место и продолжила тараторить.

— Не понимаю, как можно так безалаберно относиться к своему обучению. Ведь нам выпала возможность учиться в лучшей школе волшебства. В моей семье нет волшебников, я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, — я имею в виду, приятно удивлена, ведь это так замечательно. И конечно, я уже выучила наизусть все наши учебники — надеюсь, что этого будет достаточно для того, чтобы учиться лучше всех. Да, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас?

Невилл беспомощно посмотрел на Гарри: он не привык к таким активным собеседникам, у него в принципе не было друзей его возраста. Он банально испугался. Поттер ободряюще улыбнулся и повернулся к девочке:

— Это Невилл, меня зовут Гарри, — и прежде, чем собеседница успела сказать что-то ещё, продолжил: — Гермиона, мы не против, что ты останешься. Но то, как ты начала знакомство, не лучший способ завести друзей.

Девочка нервно дёрнулась, её глаза стали наполняться слезами. Заметив это, мальчик поспешил исправиться:

— Ты большая молодец, что запомнила всю информацию из учебников, это большой труд. И всё-таки ты, скорее всего, единственная, кто это сделал. Других может оттолкнуть такое начало разговора. К тому же, такое преимущество лучше держать при себе, как ты думаешь?

Невилл активно закивал, соглашаясь с Гарри. Гермиона жалобно посмотрела на мальчишек и, всхлипывая, проговорила совсем тихо:

— Я совершенно не умею заводить друзей…

Видимо, это была не первая неудачная попытка за сегодняшний день.

— Можем дружить втроём, — неожиданно заявил Лонгботтом. — Ты ведь не против, Гарри?

— Я только за. Но давайте договоримся, что не будем привлекать к себе много внимания. Хотя с моей фамилией это сложно, но давайте постараемся, — видя непонимающий взгляд девочки, он пояснил: — Я Гарри Поттер.

По Гермионе было видно, что она хочет задать тысячу и один вопрос, но старательно сдерживаться. До прибытия в Хогвартс они дружно учили девочку терпению и сдержанности и выбирали темы, с которых можно начать знакомство, помимо учёбы.

О том, что должно происходить дальше, Клэр рассказала заранее: и о путешествии на лодках, и о "рекламной кампании" от призраков, и о самом распределении. Поэтому Гарри просветил своих новых товарищей и по просьбе профессора наложил на компанию лёгкие согревающие чары. Гермиона, заметив это, поддержала его магию своей, хоть и палочковой, — когда с третьей попытки заклинание сработало, девочка запрыгала от восторга, ведь дома она не могла практиковаться — так что тепло досталось не только им троим. У замка их поприветствовала профессор МакГонагалл, провела в комнату у Большого Зала и оставила в тёплой компании мёртвых душ. Что удивило Гарри, так это случайно услышанный разговор Рона Уизли с другим первокурсником:

— А как будет проходить этот отбор?

— Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, — ответил Уизли. — Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.

То есть ребёнок из многодетной семьи с родителями-волшебниками не знает, что будет происходить в первый же день учёбы? У него либо очень жестокие братья, либо очень невнимательные родители. Ну или в целом равнодушная семья. Гарри в очередной раз порадовался, что теперь у него есть человек, на которого можно положиться в волшебном мире.

Именно её он первой постарался найти, когда оторвался от созерцания чудес Большого Зала. Она приветливо улыбнулась ему и кивнула на табуретку со Шляпой, чтобы не отвлекался. После всех песен и речей Гермиону распределили на Гриффиндор, к ней чуть позже присоединился Невилл, а Драко отправился на Слизерин. Каждого из них Шляпа держала не больше тридцати секунд, с Малфоем и вовсе справилась за пять. Гарри ждал своей очереди. Он знал, чего от него ждут: его родители гриффиндорцы, он должен пойти по их стопам. Его же душа лежала к Слизерину: расчетливые, прагматичные и амбициозные змеи, охраняющие своё гнездо, выглядели в глазах мальчика прекрасным примером взрослого, которым он хотел бы стать. Но если он хочет снять полог тайны со смерти своих родителей, то обязательно должен присоединиться ко львам. Какое-то время придётся играть роль, которую ему отводит общество. К тому же, среди красно-золотого факультета его уже ждали Невилл и Гермиона. Поэтому, когда по Залу разнеслось "Поттер, Гарри", он подходил к шляпе с полной уверенностью в своём решении.

— О, рада встрече, юный Наследник, — раздался тихий голос. Он звучал будто сразу и снаружи, и в голове, отчего мальчик поначалу был немного сбит с толку. — Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает, да и похвальное желание проявить себя имеется. Основатели бы гордились таким потомком. Но я вижу, что ты уже сделал выбор. Уверен, что не пожалеешь?

— Уверен, — подумал Гарри, поняв, что артефакт общается через сознание.

— Твои друзья уже, наверное, заждались, — мальчик готов был поклясться, что услышал, как Шляпа улыбнулась. — Гриффиндор!

Под оглушающие овации мистер Поттер отправился за стол ко львам, а эмблема его мантии сменилась на красную. Другие ребята его факультета спешили пожать ему руку или обнять, напрочь позабыв, что распределение ещё не закончилось. Мальчик старался улыбаться однокурсникам и приветствовать всех, но каждый новый жест давался всё сложнее. Ему хотелось просто лечь и отдохнуть в тишине. Заметив нарастающую усталость на лице нового друга, Невилл и Гермиона стали потихоньку отгораживать героя от нескончаемых почитателей. Он с благодарностью посмотрел на товарищей.

— Всегда пожалуйста, — сказала довольная девочка, когда все вновь вернулись на свои места.

Альбус Дамблдор — Гарри вспомнил рассказы Клэр и портрет на карточке из шоколадной лягушки, поэтому сразу его узнал — поднялся со своего трона и широко развёл руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы. Но мальчика насторожил его взгляд: если приглядеться, он казался цепким и холодным, что совсем не сочеталось с остальной мимикой.

— Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!

— Разве так должен вести себя директор лучшей волшебной школы? — удивился мальчик.

— Он гений, Гарри, — отметила Гермиона, накладывая себе мясное рагу. — Все гении немного ненормальные. Тебе передать что-нибудь? Может быть, картошку или курицу?

Столы ломились от еды, и мальчик быстро забыл о своём беспокойстве за дегустацией праздничных блюд. Когда желудки были относительно полными, возобновились беседы. Обсуждали семьи, — Гарри был в шоке от того, что дядя Невилла выкинул его из окна, пытаясь пробудить в племяннике магические способности — говорили об увлечениях и многом другом. Мальчик решил осмотреться: от студентов взгляд плавно переместился на преподавательский стол. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором, а профессор Квиррелл, которого Гарри встречал в Дырявом Котле, разговаривал с незнакомым мальчику преподавателем, очень строгим на вид и напоминавшим вампира из-за абсолютно чёрного костюма, на фоне которого его кожа выглядела очень бледной.

Вдруг незнакомец повернулся и посмотрел прямо на Гарри. Мальчик хотел приветственно кивнуть, но в этот момент его голову пронзила острая боль: шрам будто в один момент раскалился добела. Пришлось приложить усилие, чтобы не подать вида.

После недолгих расспросов выяснилось, что этот мужчина — Профессор Снейп, их преподаватель зельеварения. Ни один студент не сказал о нём что-либо хорошее. "Во всех отношениях неприятный тип, — сделал вывод Гарри из услышанного. — Или специально создаёт такое впечатление".

После десерта директор вновь поднялся со своего кресла и рассказал студентам обо всех возможных предостережениях. Пока все не очень дружно пели гимн школы, Гарри анализировал полученную информацию.

"То есть в лес ходить нельзя, так как, по словам Перси, там много опасных животных. Но никакого защитного барьера или банального забора вокруг школы нет. А если кто-то нарушит правило несмотря на запрет? Или наоборот, из леса выйдет что-то страшное? — мысли мальчика метались от одного к другому. — В школе волшебства нельзя колдовать. Да, только вне занятий, но это ведь значит любое другое свободное время. А как практиковаться? Вдруг мне не хватит учебного времени, чтобы отработать какой-то навык? Даже по математике и английскому языку на дом задавали практические упражнения. Здесь такого не будет? — последнее, что всплыло в голове мальчика, прежде чем староста повёл их в спальни, был закрытый коридор третьего этажа. — Что такого может быть в школе, что мы должны бояться умереть мучительной смертью? Кто в здравом уме будет оставлять что-то подобное в школе и не объяснять, что там? Я не хочу умирать в одиннадцать лет, но даже мне уже любопытно, что же там такое. Неужели нельзя было хотя бы рассказать, чтобы никто не полез в этот злосчастный коридор за ответами? Как-то всё странно в этой "лучшей" школе волшебства в мире".

У входа в спальню его нагнал бумажный самолётик. Внутри ровным твёрдым почерком было написано:

Поздравляю с поступлением на Гриффиндор. Уверена, ты найдёшь там много друзей. Мой кабинет на втором этаже. Можешь заходить в любое время до отбоя. Спокойной ночи и удачи завтра на занятиях.

Профессор Констелл

— И вам спокойной ночи, профессор, — прошептал Гарри, пряча записку в прикроватную тумбочку. — Обязательно завтра зайду на чай. У меня слишком много вопросов для первого дня.