Замена (джен)

Симпатичная девушка в аккуратной форме стояла посреди кабинета и старалась не злиться. Последние пятнадцать минут Руфус Скримджер, глава Аврората, пытался убедить её (да и самого себя), что незначительная травма — достаточная причина для отстранения лучшего работника спецподразделения.

— Я, как и некоторые другие должностные лица, обеспокоен состоянием твоего здоровья. Так будет лучше.

Вдох-выдох. Ногти всё сильнее впивались в ладони, но она молчала.

— Надеюсь, ты понимаешь, что с этими "другими" лучше не спорить.

Это стало последней каплей. Резкий выдох, и в мужчину устремился полный холодной злобы взгляд. Она не могла смириться с этим. С чем угодно, но не с такой необоснованной глупостью и несправедливостью.

— Вы не можете так со мной поступить. Ещё ни одного аврора не отстраняли из-за производственной травмы.

— Значит, вы будете первой, — со стороны двери послышался тоненький голосок, так сильно не подходивший своей обладательнице. — В Хогвартсе как раз освободилось место профессора маггловедения. Вам не помешает смена обстановки, мисс Констелл. Поправите здоровье и вновь вернётесь в строй.

— Так это всё-таки по вашей инициативе, мисс Амбридж, меня выгоняют отсюда взашей? — вышеупомянутая мисс Констелл голоса не повышала, но вот её глаза, казалось, способны были прорезать металл. — Так хотелось меня унизить?

— Ну что вы, дорогуша, — лицо женщины исказилось в довольной усмешке, когда она заметила гримасу отвращения на лице собеседницы, — у меня в этом нет никакой необходимости. Я лишь подумала, что оставить вас на офисной работе было бы неразумно, зная ваше рвение вступить в бой. А директор Дамблдор как раз прислал письмо с просьбой подобрать замену на открывшуюся должность. Мы с мистером Скримджером решили, что это идеальный вариант: вы ведь магглорождённая.

Девушка посмотрела на уже почти бывшего начальника и лишь разочарованно вздохнула: тот сидел с извиняющимся взглядом и сочувствующе улыбался. Он действительно ничего не мог сделать. Аврором он был прекрасным, но проявить свои управленческие способности ему регулярно мешали некоторые жабы в розовом. Повезло же этой стерве иметь такое большое влияние на вновь назначенного министра! И всё же, если она уйдёт на их условиях, то будет в чересчур очевидном проигрыше. Нельзя дать этой болотной амфибии насладиться триумфом. К тому же, в работе профессора действительно есть плюсы: нагрузка небольшая, зарплата сносная, еду готовят эльфы и никаких перестрелок. Хотя последнее и не точно. Но это даже плюс.

— Что ж, — девушка помедлила секунду, а потом кивнула своей мысли и уверенно произнесла, — в таком случае прошу оформить мне полный перевод на другое место работы. Я буду счастлива больше никогда не видеть ваше лицо, мисс Амбридж. Маггловедение? Прекрасно. Поработаю с подрастающим поколением. Объясню, почему им ни за что в жизни не стоит идти работать помощником министра. Благодарю за предоставленную возможность, Долорес. И поздравляю: вы наконец-то добились своего.

И, широко улыбнувшись оторопевшей Амбридж, девушка покинула кабинет. Её провожали огорчённые взгляды бывших коллег, но она лишь ухмылялась. Сложив личные вещи в коробку простым невербальным заклинанием, она посмотрела на несколько грамот в аккуратных рамках у своего рабочего места: "Награждается Клэр Констелл — лучший работник года". Теперь они ничего не значили. Девушка отвернулась, а остальные работники с удивлением наблюдали, как под стеклом догорают последние сантиметры несбывшихся стремлений.

Гарри Поттер пытался угнаться за широким шагом великана и всё ещё не до конца верил в происходящее. Нет, о волшебстве он знал. Сложно не верить в то, что с тобой постоянно происходит. Поэтому он совсем не удивился ни содержанию письма, ни истории его родителей от внезапно появившегося на крыльце лачуги Хранителя Ключей. Мальчик с радостью отправился за покупками к школе, слушая рассказы Хагрида о волшебном мире, но его продолжал интересовать вопрос: почему за столько лет с того «героического» Хэллоуина его никто не пытался найти. Почему родственники с волшебной стороны им совершенно не интересовались — если они, конечно, были. Почему этот «великий директор Альбус Дамблдор» за десять лет, что Гарри жил у Дурслей, не оповестил сироту о его способностях, если ребёнка записывают в школу с рождения. А ведь такие таланты могут быть опасны: взять хотя бы тот случай, когда он оказался на крыше школьной столовой, убегая от Дадли и его компании. Пришлось вызывать пожарных: он ведь чуть не упал. Да и другим можно навредить по незнанию, как недавно в зоопарке, где он случайно выпустил удава. Так почему же никому и дела не было до сироты-волшебника, раз уж он даже оказался героем?

Дольше предаваться рассуждениям у него не вышло: Хагрид остановился и указал на невзрачный паб. Прохожие огибали вход по довольно широкой дуге, совершенно не обращая на него внимания, из-за чего Гарри решил, что на двери лежит какое-то скрывающее заклинание. И захотел наложить такое на себя уже через минуту после того, как они зашли в это тёмное и обшарпанное помещение. После каждого нового рукопожатия всё больше хотелось обратно в чулан под лестницей. Мальчик не любил излишнее внимание, в школе это обычно не приводило ни к чему хорошему. Да и здесь не производило приятного впечатления. Где было их внимание и доброжелательность, когда так горячо любимого ими героя оставляли в одном детском одеяльце на крыльце у родственников-неволшебников? Где была их благодарность, когда он боялся сделать лишнее движение, проявлять эмоции, лишь бы не вызвать новую катастрофу и не получить наказание?

Когда некоторые из волшебников пошли на третий круг рукопожатий, терпение мальчика лопнуло. Сосредоточившись на внутренних ощущениях, он представил образ того, чего хотел добиться. Он уже не раз так делал, пусть и получалось не всегда. Это было довольно удобно. Гарри в лет шесть прочитал о «силе желания» в каком-то старом журнале в школьной библиотеке. Это был самый обычный сборник разной чуши для одиноких скучающих дам, вроде гороскопов любви или подборки парфюма для соблазнения мужчин. Возможно, и упомянутая статья осталась бы без внимания, если бы мозг мальчика не подсунул ему воспоминания, которые кроме как чудом и не назовёшь: отросшие за ночь волосы после кривой стрижки от тёти Петунии, нелюбимый колючий свитер, севший до размеров новорождённого котёнка. Логикой такие вещи объяснить невозможно, а вот «силой желания»… И Гарри стал пробовать. Он включал свет, не прикасаясь к выключателю, пусть и вышло далеко не сразу, а первая удачная попытка закончилась коротким замыканием. Потом получилось поднять в воздух тяжёлую книгу, что закончилось кровью из носа. Но ведь получилось! И так мальчик тренировался, пока это наконец ему не пригодилось в жизни. Он чётко представил, как становится неприметным, а люди проходят мимо, не обращая внимания на шрам в виде молнии.

Потихоньку толпа начала расходиться, и Гарри облегчённо выдохнул. Если такое внимание к нему будет и в школе, он скорее вернётся к Дурслям. Хотя они и боялись колдовства, но никогда не лезли к нему сильнее необходимого и наказывали только по делу. Они были практически равнодушны, что вполне устраивало Гарри. Последним руку ему пожал бледный молодой человек в странном тюрбане, очень нервный и дёрганый. Он представился профессором Квирреллом и, заикаясь, сообщил, что будет преподавать ему Защиту от Тёмных искусств в этом году. Хагрид на происходящее вокруг не обращал особого внимания, весело беседуя с барменом.

— Пора идти… нам надо ещё кучу всего купить, — наконец-то произнёс великан своим зычным голосом. — Пошли, Гарри.

Они вышли из бара в маленький двор, со всех сторон окружённый стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков. Мальчик внимательно следил за действиями Хагрида и легко запомнил кирпич, который открывает проход.

— Добро пожаловать на Косую аллею!

Волшебная улица удивляла разнообразием невообразимого вида ларьков и магазинчиков с самыми странными товарами. Яркие вывески сменяли одна другую, как и голоса торговцев. Гарри не успевал следить за происходящим и ухватился за край рукава своего сопровождающего, чтобы ненароком не потеряться. Мальчик думал, что больше его ничем не удивить, но ошибся: перед ним возвышалось огромное здание банка «Гринготтс» из белоснежного мрамора с гоблинами в качестве привратников. Но что ещё больше поразило Гарри, так это наличие собственного счёта в этом самом банке. Неожиданную радость омрачал лишь тот факт, что доступа к своей ячейке он не имел, а ключ почему-то был у Хагрида. Мальчик мало что понимал в финансовых делах, но правомерно полагал, что ключ должен находиться у владельца или опекуна, которым была его тётя. Или в волшебном мире даже это работает иначе?

Мысленно отложив этот вопрос на ближайшее будущее, он молча проследовал за гоблином сначала в свой сейф, а потом и в таинственную ячейку 713. «Что за секретность такая, если Хагрид болтает о своём важном задании на каждом шагу? — думалось мальчику. — Или он специально привлекает чьё-то внимание?.. Ай, какое мне дело до проблем взрослых. Не маленькие, сами разберутся». И он продолжил наслаждаться первой в жизни поездкой на «американских горках».

Когда Хагрид отпросился у Гарри в паб после крутых виражей на тележках, тот подумал было вернуться и выяснить информацию о ключе и своём счёте. Но рассудив, что ещё слишком мал, чтобы решать такие вопросы в одиночку, всё-таки отправился за формой в магазинчик Мадам Малкин. Внутри было довольно уютно, поэтому лёгкая нервозность из-за непредвиденного одиночества быстро сошла на нет. Приземистая женщина в розово-лиловой мантии что-то бурно обсуждала с симпатичной девушкой в не очень волшебной на вид одежде, но, заметив нового посетителя, попросила её подождать.

— Едем учиться в Хогвартс? — спросила она прежде, чем Гарри успел объяснить ей цель своего визита. — Ты пришёл по адресу: у меня тут как раз ещё один клиент тоже к школе готовится.

В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а другая работница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинные чёрные одежды. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку и вернулась к своей собеседнице. Девушка выглядела совершенно обычной: простые чёрные джинсы, белая футболка и кеды. На её спортивной фигуре всё это смотрелось органично, даже красиво, но совсем не волшебно. Тёмные волосы были собраны в высокий хвост, открывая смуглую кожу шеи. Мальчик заметил, что загар был неравномерный: под широкими рукавами можно было разглядеть молочно-белые плечи, как будто она ездила в жаркую страну, но не отдыхать, а по работе. Он поднял глаза и столкнулся с выразительным взглядом светлых глаз. Оказывается, всё это время девушка внимательно наблюдала за мальчиком. Гарри это немного смутило: может, стоит обновить магию?

— Привет! — оторвал его от размышлений стоявший рядом парень. — Тоже в Хогвартс?

— Да, — ответил Гарри.

— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, специально растягивая слова. — А потом потащу их посмотреть гоночные мётлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую… а потом как-нибудь тайком пронесу её в школу. А у тебя есть своя собственная метла?

— Нет, — Гарри отрицательно качнул головой.

— А в квиддич играешь?

— Нет, — повторил Гарри, спрашивая себя, что же это такое — квиддич.

— А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете?

— Нет, — в третий раз произнёс Гарри, с каждой минутой чувствуя себя всё большим дураком. Ему не было стыдно за отсутствие знаний о совершенно новом для себя мире, но было немного обидно, что он не может поддержать разговор.

— Ну, вообще-то никто заранее не знает, это уже там решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Хаффлпафф, тогда я сразу уйду из школы, а ты?

Тут посетительница закончила разговор с мадам Малкин и подошла ближе к ребятам.

— Добрый день, молодые люди, — Гарри отметил, что, несмотря на мелодичность, голос девушки был твёрд и хорошо поставлен. Такой был у их учителя физкультуры, который раньше работал тренером команды по смешанным единоборствам. — Я невольно подслушала ваш разговор, и мне стало любопытно, чем вызвана такая неприязнь к этому милому факультету.

Мальчик рядом сначала смутился, а потом даже приосанился. Гарри прекрасно его понимал: с детьми их возраста взрослые редко разговаривают на равных.

— Они глупые, наивные тюфяки, которые любят копаться в грязи. И вообще, этот факультет не выпускает выдающихся волшебников, там одни магглокровки учатся, — и почти шепотом добавил: "Почему их вообще в школу принимают вместе с нами, они же ничего о нас не знают". Но Гарри всё равно его услышал, как и девушка напротив.

Больше аргументов не было, и постепенно мальчик понял, что звучали они совсем не по-взрослому. Гарри не понравилось, как его сосед высказался о целом факультете сразу, но своего мнения на этот счёт у него пока не могло быть. К его счастью, спрашивать девушка и не стала, лишь ободряюще ему улыбнулась. Кажется, она поняла, что он воспитывался не в мире волшебников, но не стала заострять на этом внимание, за что он был очень благодарен.

— Ваше мнение имеет место быть, — кивнула собеседница и присела на стоящий рядом табурет, намереваясь продолжить дискуссию. — Стереотипы защищают наш мозг от стресса, в этом нет ничего предосудительного. Но вы будете выглядеть более эрудированным и рассудительным, если выйдете за их рамки.

Несмотря на то, что мантии обоих мальчиков были уже готовы, они не спешили уходить: им было очень интересно, что она скажет дальше.

— Многие считают нас глупыми и не могут вспомнить о достижениях наших выпускников, но этим лишь показывают свой узкий кругозор. Даже если не углубляться в историю, легко можно привести пример — профессор Спраут, нынешний декан факультета. Её знания травологии поражают воображение, у неё можно уточнить информацию о любом элементе магической флоры и фауны. К тому же она талантливый преподаватель. Если это не выглядит впечатляющим, то вот ещё пример. Вы, кажется, мечтаете играть в квиддич?

— Да, так и есть, — с гордостью ответил мальчик.

— Тогда, возможно, вы знаете, кто основал Департамент магических игр и спорта?

— Конечно. Это был один из известнейших Министров Магии — Гроган Стамп.

— Браво, похвальные знания. Не все взрослые знают об этом. И ещё меньше людей помнят, что он учился на Хаффлпаффе.

Брови мальчика удивлённо взлетели вверх. Гарри лишь силился запомнить всю информацию, которую сейчас слышал.

— И таких личностей не счесть, — продолжала тем временем девушка. Её серые глаза блестели озорством, а приятная улыбка не теряла мягкости, не выглядя при этом снисходительной. — Символ нашего факультета — барсук. Милейшее мирное, трудолюбивое создание, которое почему-то из-за этих качеств не воспринимают всерьёз.

— Но ведь когти барсука очень сильные, — вспомнил вдруг Гарри уроки биологии. — Они роют ими глубокие норы, но если их разозлить, то могут атаковать. И победить их сможет разве что рысь или волк.

— Именно! Я удивлена таким познаниям в биологии, ведь маги её не изучают, — она несколько раз хлопнула в ладоши, но даже таких скромных аплодисментов хватило, чтобы мальчик покраснел. — Мы, барсуки, верные и смелые и, несмотря на мягкость характера, друг за друга постоять всегда сумеем. А любовь копаться в земле и вовсе не порок, а очень полезный навык, который не раз меня выручал. Если бы не это, я бы, возможно, и не сидела сейчас с вами.

Девушка ненадолго замолчала, дав возможность обдумать свои слова, а потом серьёзно спросила:

— Всё ещё собираетесь уйти из школы, если Шляпа распределит вас на Хаффлпафф? — от внимательного взгляда девушки не ускользнуло, как удивлённо подскочили брови Гарри при слове «шляпа».

— Нет, больше не собираюсь. Хотя родители будут расстроены в таком случае. Спасибо, что просветили меня в этом вопросе, мисс…

— Для вас, молодой человек, профессор. Профессор Констелл. Но, думаю, мы сможем ближе познакомиться в Хогвартсе, если у вас возникнет желание.

— Несомненно, — мальчик со всей возможной важностью спустился со скамейки, на которой стоял всё это время, взял в одну руку покупки, а другую протянул новому знакомому. — Меня зовут Драко. Драко Малфой.

Вспоминая не самую адекватную реакцию на свою фамилию, Гарри при ответе на рукопожатие лишь скромно произнёс:

— Гарри. Просто Гарри.

— Рад познакомиться, Гарри. Думаю, будет приятно продолжить наше общение и в школе. До встречи первого сентября.

— Взаимно. До встречи!

И мальчик вышел из магазина навстречу красивой паре, в которых любой непосвящённый с лёгкостью бы угадал его родителей: уж очень они были похожи. Последнее, что услышали Клэр и Гарри было: "Папа́, а что такое биология?"

— Вы один, мистер Поттер, или с родственниками?

Гарри вздрогнул. Девушка продолжала мягко и озорно улыбаться.

— Со мной Хагрид. Он решил посидеть в пабе после поездки на горках в банке, — собеседница нахмурилась на этих словах, но ничего не сказала. — А как вы?..

— У вас вышло замечательное заклинание, отводящее внимание. Но опытного аврора этим не провести, — заметив непонимание в глазах мальчика, Клэр спокойно пояснила. — Авроры выполняют почти те же функции, что и полиция у не волшебников. Я служила там восемь лет, поэтому подобные уловки только привлекают моё внимание. Ваше заклятье вышло довольно сильным для одиннадцатилетнего маггловоспитанного волшебника, так что мне интересно: это был стихийный выброс или целенаправленное действие?

Гарри какое-то время молчал, анализируя события. Если он правильно понял формулировку, то его детские шалости были стихийными, а вот в остальном он творил магию сам. Сам!

— А что обычно вызывает эти выбросы? — мальчик решил сначала узнать всё поподробнее.

— Сильные эмоции: и положительные, и отрицательные. Чем хуже ребёнок их контролирует и чем ниже его способность концентрироваться, тем чаще случаются происшествия.

— Вот оно что… В этот раз я делал сам, это не случайность.

— Очень похвально, что вы тренировались. Родственники покупали вам пособия?

Гарри был смущён.

— Они никогда не говорили мне, что я волшебник. Я узнал об этом вчера от Хагрида.

Клэр выглядела потрясённой.

— Думаю, нам стоит это обсудить, если вы не против, мистер Поттер, — наконец произнесла она, понизив голос, когда мадам Малкин отдала ей заказ и попрощалась. — Не составите мне компанию за парой шариков мороженого?

Будущая профессор Клэр Констелл долго не могла понять, в чём подвох. Её давно смущали обстоятельства дела об убийстве Поттеров, но доступа к материалам она не смогла получить даже после нескольких повышений в Аврорате. Она не понимала, почему выжившего наследника чистокровной семьи отправили на воспитание магглам, а не той же Августе Лонгботтом, которая подавала заявление на опеку. Девушка могла списать это на свою некомпетентность в политических вопросах, а на тот момент — и свою юность. Но чтобы мальчика-волшебника, героя Магической Британии, бросили в абсолютном неведении о его сущности? Это было за гранью её понимания. Судя по сотворённому им заклинанию, его потенциал намного выше среднего. Гарри тренировался сам, интуитивно, но страшно даже представить, что могло произойти с ним и его родственниками, если бы он не был таким ответственным.

Размышляя обо всём этом, девушка вела смущённого мальчика к кафе Флориана Фортескью, ненавязчиво придерживая за плечо в оберегающем жесте. Гарри не знал, почему так спокойно пошёл за незнакомкой, пусть она и представилась профессором. Он никогда так легко не доверял людям. И всё-таки от неё исходило такое чуждое мальчику ощущение заботы, что он не мог просто её отпустить. И он шёл, абсолютно не волнуясь о последствиях.

— Вам ещё много покупок нужно сделать? — прервала молчание девушка.

— Я пока купил только мантии. И, если можно, обращайтесь ко мне по имени.

— Конечно, если тебе так комфортнее. Как смотришь на то, что я буду сопровождать тебя вместо Хагрида? Дадим ему отдохнуть от приключений в банке.

— Я не против. Он выглядел совсем неважно после поездки.

Навстречу им как раз шёл лесник. В руках у него были рожки с мороженым.

— Клэр, малышка, как ты вымахала! — заголосил вдруг великан и сжал девушку в объятиях, приподнимая над землёй. Мороженое предсказуемо упало на землю. — Ой-ой…

— Здравствуй, Хагрид. Рада видеть тебя в добром здравии. Не волнуйся за угощение, — она легко взмахнула рукой, в которой тут же появилась изящная палочка, и тротуар мгновенно очистился. — Зайдём в кафе и купим ещё.

По дороге за сладостями Клэр в общих чертах обрисовала мужчине свои планы на юного героя. Тот хотел сначала отказаться, потому как поручение директора было очень важным. Но когда девушка намекнула, что из-за большого количества покупок придётся ещё раз заходить в банк, он со вздохом согласился, напрочь забыв, что ключ от сейфа находится именно у него.

— Вы знакомы с Хагридом, профессор? — поинтересовался мальчик, облизывая ложку с удивительным на вкус мороженым. Он никогда не пробовал такого чуда.

— Конечно, он ведь давно работает в Хогвартсе. Я часто ходила с ним ухаживать за зверями в лесу, а он поил меня чаем. У него лучшие травяные сборы, очень советую зайти к нему в гости, — Клэр допивала молочный коктейль, внимательно следя за задумавшимся мальчиком. — Спрашивай всё, что хочешь узнать. У нас много времени.

— Что такое квиддич? — решился наконец Гарри.

— О, это любимый командный спорт волшебников. А любимый, потому что единственный. По крайней мере, один из немногих и самый раскрученный. У нас нет такого разнообразия, как у магглов. Правила простые и одновременно сложные, потому что много чего нужно запомнить. Играют две команды по семь человек, у каждого свои роли. В игре используют четыре мяча: квоффлом забивают голы — за каждый даётся десять очков, — два бладжера пытаются сбить участников с мётел, — на этой фразе Гарри поражённо вытаращил на неё глаза, но она лишь усмехнулась, — и последний — снитч, приносит сто пятьдесят очков команде, ловец которой его поймал. На этом игра и заканчивается.

— Но разве не выходит, что победа зависит только от ловца?

— Можно представить ситуацию, что вторая команда забьёт на шестнадцать голов больше, — тогда она выиграет, несмотря на непойманный снитч.

— Но такое вряд ли случится…

— Именно. Поэтому я и не фанатка игры. Она вроде как командная, а вся ответственность на одном игроке, — задумавшись на мгновение, она добавила: — Твой отец был охотником сборной Гриффиндора. И очень неплохим, должна сказать.

— Оу, — мальчик не выглядел впечатлённым, но внутри был рад узнать хоть что-то о прошлом своих родителей. — Тогда следующий вопрос: что такое Гриффиндор, Слизерин и Хаффлпафф?

— Факультеты Хогвартса. Всего их четыре, есть ещё Рейвенкло. На них распределяют в зависимости от черт характера, которые тебе присущи.

— Это то, о чём вы рассказывали в магазине? У Хаффлпаффа — верность и трудолюбие? — Клэр кивнула, улыбаясь. — А у остальных?

— Слизерин — хитрость и амбициозность, Рэйвенкло — пытливость и сообразительность, Гриффиндор — смелость и упорство.

— А если у меня нет ни одной из этих черт? — немного растерянно спросил Гарри.

Клэр неожиданно рассмеялась, но, заметив приунывший взгляд напротив, объяснила:

— Когда мне в детстве рассказывали о распределении, я спросила совершенно противоположное. С абсолютно невинным взглядом я сказала: «А что, если у меня есть они все?» Знаю, скромностью я тогда не отличалась, — видя волнение на лице собеседника, Клэр мягко улыбнулась и спокойно добавила: — Не волнуйся об этом. Распределяющая шляпа, которая определит твой факультет, отправит тебя туда, где ты лучше всего сможешь себя проявить, — Гарри даже улыбнулся. — Ещё что-нибудь?

Мальчик долго не решался на следующий вопрос, но сообразил, что девушка не станет скрывать от него информацию из-за его возраста. Он верил, что она будет с ним честна.

— О чём говорил Драко там, в магазине? Ну, про маггло… кровок. Вы ведь слышали?

Клэр сразу посерьёзнела.

— Да, я слышала. У мистера Малфоя были свои причины на такое высказывание, не во всём верные, но с долей рациональности. Дети, родившиеся в семье не волшебников, совершенно ничего не знают о магическом мире: ни обычаев, ни правил, ни истории. Им сложно адаптироваться в школе, а ещё их способности часто хуже, чем у детей из волшебных семей. Чистокровным быстрее и проще даётся то, на что у магглорождённых уходят иногда недели практики. А ещё разница в старте: дети не волшебников узнают о своих силах лишь в одиннадцать, прямо перед школой, тогда как с чистокровными занимаются с малых лет. Это как сравнить ребёнка, который совсем не готовился к школе и ничего о ней не знал, с тем, кого родители водили в детский сад и на подготовительные курсы.

Гарри кивнул. Аналогия была простой, понятной, но неутешительной: по всему выходило, что он пусть и оказался ребёнком волшебников, всё равно стоял на одном уровне с магглорождёнными. Утешало лишь то, что он будет такой не один. Клэр тем временем продолжала:

— И всё-таки я не согласна с позицией некоторых наших аристократов. Нельзя запрещать детям получать образование только из-за разницы в происхождении. Но эту разницу можно уменьшить. Как ты думаешь, Гарри?

Мальчик не ожидал, что его спросят об этом. Он в принципе не думал, что его мнение может заинтересовать кого-то, особенно в таком вопросе. Немного поразмыслив, он неуверенно произнёс:

— Можно устроить детский сад для магглорождённых. Познакомить их с новым миром. И их родителей, наверное, тоже.

— Умница, Гарри! — девушка выглядела очень довольной. — В очередной раз убеждаюсь, что интеллект министерских работников ниже, чем у детей. Особенно в отделе образования. Увы, вспоминая нынешнюю учебную программу, я могу точно сказать, что сейчас мы это не исправим. Но для этого разговора тебе нужно быть чуть постарше и хотя бы один год проучиться в Хогвартсе. И тогда мы это обсудим, договорились?

Гарри кивнул. С каждой минутой профессор Констелл нравилась ему всё больше: она обсуждала с ним то, о чём ни один взрослый не разговаривает обычно со своими детьми; она интересовалась его мнением, несмотря на возраст; она отвечала на все его вопросы, которые тот же Хагрид считал глупыми и очевидными.

— Вы ведь хотели что-то ещё со мной обсудить, — вдруг спохватился мальчик.

— Хотела, — девушка посмотрела куда-то в сторону. — Но, честно говоря, я понятия не имею, с чего начать. Со мной такое впервые.

Они ещё немного помолчали. Гарри доедал мороженое, разглядывая прохожих, а его собеседница смотрела в одну точку на столе.

— Когда ты начал осознанно пользоваться магией? — наконец спросила девушка.

— В шесть лет. Мне было интересно, что за странности со мной происходят. Я читал сказки, видел магию в фильмах и решил попробовать. Статья в старом журнале подсказала, с чего начать. Получалось не сразу. Иногда кровь шла носом. Один раз из-за меня сломался телевизор.

"О Мерлин! Бедный ребёнок чуть не довёл себя до магического истощения, а никому и дела не было? В Министерстве ведь должны отслеживать сильные всплески в предполагаемых районах проживания несовершеннолетних магов. А уж где живёт "народное достояние" они не могли не знать! Что за безответственность?"

Но сейчас её больше беспокоило другое:

— Тебя наказывали за магию?

Её сердце сжалось, когда мальчик тяжело вздохнул.

— Но только когда что-то серьёзное случалось, вроде того короткого замыкания. Могли оставить без еды на пару дней или поставить в угол на горох. Но когда я начал практиковаться, то происшествия стали реже. В последнее время меня совсем не наказывали.

Сдерживая порывы обнять мальчика и расплакаться, Клэр продолжила:

— Хагрид ведь рассказал тебе о том, что произошло между тобой и Волдемортом?

— Вы зовёте его по имени? — Гарри был удивлён, а в глазах светилось лёгкое восхищение. — Мне Хагрид столько раз сказал не произносить его... Я думал, никто его так не зовёт.

— А никто и не зовёт. Я одна из немногих "ненормальных", — девушка шутливо подмигнула своему юному собеседнику, но тут же вернулась к серьёзной манере разговора. — Так что тебе известно о тех событиях?

— Только то, что рассказал Хагрид: была война, Волдеморт хотел убить мою семью, но со мной не вышло. Он исчез, а я остался со шрамом... и без родителей, — мальчик замолчал на какое-то время. Всё-таки, разговоры о смерти близких — довольно тяжёлая тема. Клэр его не торопила, но и сам он справился с эмоциями довольно быстро. — Мне иногда снится один и тот же кошмар: чьи-то крики, хриплый смех и яркая зелёная вспышка. Это может быть воспоминанием?

— Да, вполне. Заклинание, которое предположительно использовал Тёмный Лорд, как раз выглядит, как зелёная молния. Возможно, где-то в глубине твоей памяти осталась та сцена. Но сейчас её лучше не копать, это может тебе навредить.

— Предположительно? — Гарри смутила такая формулировка.

— Расследование так и не было тщательным образом проведено. Его в принципе не было. Поэтому, если захочешь проверить достоверность газетных статей того времени, то сможешь вытащить воспоминание после хорошей практики. Но для этого нужно развивать свои навыки и способности, иначе можно безвозвратно повредить мозг, пытаясь докопаться до сути.

— Я буду хорошо учиться, — решительно сказал мальчик. — И обязательно узнаю, что тогда случилось.

— Очень похвальное стремление. И, чтобы начать, не мешало бы закупиться литературой. Идём в книжный!

Периодически останавливая ребёнка от необдуманных покупок вроде живого сундука на лапах или сверхнавороченного телескопа с функцией записи изображения, Клэр практически закончила с покупками. Гарри протянул ей список, чтобы проверить, всё ли они купили, и радостно сказал:

— Это лучший день рождения за всю мою жизнь!

Клэр дёрнулась и на минуту замерла.

— Сегодня тридцать первое июля?

Гарри даже растерялся:

— Ну да. А что такое?

— Начнём с того, что мне нужно научиться ориентироваться в датах. Для меня сегодня просто среда. Ну а продолжим тем, что пойдём выбирать тебе подарок на день рождения. Это же надо так, столько ходим, а он молчит.

— Но ведь вы совсем не обязаны… Да и день и так уже чудесный!

— Значит, станет ещё лучше. Выбирай что твоей душе угодно. Я даже готова вернуться за тем сундуком-мутантом, — от этого заявления мальчик только рассмеялся.

— От него я как раз откажусь. Тётя не одобрит такого зверя дома.

— Тогда что-нибудь более домашнее? Сова или кошка.

— Сова?

— Волшебники используют сов в качестве почтальонов. У нас в отделе был свой красивый чёрный филин с кисточками и белым пятном на груди. Мы прозвали его Графом, уж очень гордая птица.

— Но я совершенно не умею за ними ухаживать. Им ведь, наверное, охотиться надо. И летать. А у нас в районе не выпустишь, ещё отлов диких животных вызовут.

— Действительно… Что же придумать? — она смотрела по сторонам в поисках идей, и тут взгляд опустился на её собственный шёлковый кисет, привязанный к поясу. — А как насчёт сумки с расширением и облегчением? Сможешь сложить все свои вещи в неё и доставать что угодно по первой необходимости.

— Ух ты! Такое правда бывает?

— Ты стоишь в волшебном квартале посреди Лондона, где продают летающие мётлы и печень дракона и где в банке работают гоблины. Здесь бывает всё!

Выбор подарка не занял много времени, и теперь на плечах Гарри красовался небольшой холщовый рюкзак, в который Клэр помогла уложить все покупки.

— Осталось только купить тебе палочку. Идём.

— Профессор, а зачем нужна палочка, если получается колдовать и без неё?

— Я и сама задавалась этим вопросом. Родители в детстве занимались со мной, чтобы я могла контролировать магию. Я научилась направлять её и применять. И когда мне сказали, что без палочки я этого делать не могу, то была поражена. Зачем мне костыль, если я прекрасно хожу и даже бегаю? Проблема заключается в том, что маги уже давно перешли на палочки и некоторые даже не знают, что можно обходиться без неё. Просто нужно работать над этим. А с палочкой проще. Она легко концентрирует твои силы, а вербальное заклинание формирует намерение. Магия его воспринимает, подпитывается направленным потоком энергии и даёт результат. Чуть сложнее с невербальными заклятьями: тут уже нужна концентрация, иначе не будет понятно намерение и всё может пойти наперекосяк. С беспалочковой же магией требуется полная самостоятельность, сосредоточенность и большой магический резерв. Палочка не только концентрирует, но и усиливает колдовство. Как рупор. Чтобы тебя хорошо слышали без него, нужно приложить много усилий.

— Получается, маги выбрали самый простой путь?

— Да. Но то, что проще, вовсе не обязательно лучше. Волшебник, лишившийся палочки в бою, становится беспомощным котёнком.

— Но ведь взрослые должны это понимать! Почему же всё равно действуют только палочкой?

— Министерство не поощряло беспалочковую магию, потому что её применение нельзя контролировать. Например, есть закон о том, что несовершеннолетним магам запрещено колдовать вне школы. Есть система заклинаний, которая отслеживает магию в районах, где живут магглорождённые. В волшебных кварталах это бесполезно. А знаешь почему? Они не фиксируют действие конкретной палочки, а только всплеск магии, ею вызванный. Беспалочковая магия не даёт таких колебаний, разве что очень мощная. А значит и следить за ней невозможно. А как управлять тем, что не можешь контролировать? Они не знали, вот и упростили себе жизнь, искоренив такой полезный навык у населения.

— А вы используете беспалочковую магию?

— Постоянно. Но только незаметно, чтобы не вызывать лишних вопросов. Профессор Флитвик, твой будущий преподаватель Чар и декан Рейвенкло, посоветовал не афишировать такие способности. Он сам тоже регулярно колдует без палочки, но так мастерски это маскирует, что любой шпион обзавидуется. Я когда-то лично наблюдала за тем, как он параллельно творил несколько заклинаний: палочкой и без неё. Впечатляет, если знаешь, куда смотреть.

Какое-то время они шли молча, Гарри что-то обдумывал, а Клэр ему не мешала. Ей и самой было о чём поразмышлять: «Он умён, способен задавать правильные вопросы, а главное — умеет критически мыслить. При должной подготовке из него выйдет великий волшебник. Причём в любой области: от боёв и спорта до науки и политики. Если он сам этого захочет, конечно. Но это заслуга высокой самодисциплины, а не воспитания. Зачем Дамблдору понадобилось оставлять ребёнка в неведении? Ведь именно он забрал «героя и спасителя Магической Британии» из разрушенного дома и отдал родственникам. Почему тогда он не следил за тем, как растёт мальчик? Не давал ему возможности узнать о себе правду? Как пропустил наказания за магию? Создаётся ощущение, что он готовил почву для создания удобной марионетки. Директор школы для маленького потерянного волшебника стал бы незыблемым авторитетом, а значит его можно использовать как угодно и в любых целях. Но зачем? Что такого знает Дамблдор, чего не знает больше никто?»

Цепочка мыслей уводила девушку в политику, интриги и теории всемирного заговора. Она такое не любила, и решила закончить на том, что будет рада заниматься с Гарри беспалочковой магией, если он изъявит желание. «Да и Флитвик должен помочь. Мне ведь он не отказал», — этой мыслью окончательно обрывались рассуждения девушки, когда они остановились перед входом в неприметный магазин.

Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов и казалось, издавали почти неслышный звон.

— Мистер Олливандер, к вам посетители, — громко и чётко проговорила Клэр. Из-за стеллажей появился пожилой человек. Его серебристые глаза, почти бесцветные, пытливо разглядывали пришедших.

— Добрый день, мисс Констелл. Ведь всё ещё мисс? Впрочем, это не важно. Красный дуб с волосом единорога, одиннадцать с половиной дюймов, гибкая и прекрасно подходит для боя. Неужели вы вновь повредили моё чудесное творение, юная леди?

— Ну что вы, как можно, сэр. Моя палочка в полном порядке. Я к вам другого клиента привела.

И с этого момента начался выбор палочки Гарри. После стандартных измерений и вопросов, хозяин лавки долго разглагольствовал о том, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот, какие бывают сердцевины и как важно не использовать чужие палочки. Клэр показалось, что за шестнадцать лет, прошедших с покупки её собственной первой палочки, эта речь совершенно не изменилась. «Мерлин, какая же я старая. Я поступала в Хогвартс шестнадцать лет назад!» — ужаснулась девушка, когда после очередной неудачной пробы что-то громыхнуло в глубине магазина.

— А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно…

Пока Олливандер ушёл искать очередную палочку, что-то азартно бормоча себе под нос, Клэр сказала Гарри:

— Если верить мастеру, то палочка, выбирая волшебника, привязывается к нему. Попробуй сосредоточиться на своей магии, почувствовать, как она течёт по телу и куда тянется. Может быть, так мы сможем найти идеальную для тебя палочку.

— А вы так же нашли свою? — поинтересовался мальчик.

— Да, только вот мне было уже двадцать в тот момент. Я сломала свою палочку на первом же задании, и она не подлежала восстановлению. Если захочешь, я расскажу тебе позже.

Гарри кивнул и сосредоточился на ощущениях. Вспоминая все фэнтези и сказки, которые он когда-либо читал, мальчик закрыл глаза и представил, что вместе с кровью по его телу двигается поток света: замедляется, извивается и снова ускоряется. В этом подобии медитации он простоял с минуту и почувствовал медленно нарастающее тепло в груди. Он мысленно направил его вглубь магазина и, осторожно открыв глаза, с удивлением обнаружил, что видит… многое. Мрачное, тёмное помещение вдруг стало похоже на картины импрессионистов, которые он видел в детской энциклопедии. Каждая палочка светилась особенным цветом, некоторые мерцали или пульсировали. Казалось, даже воздух стал цветным. Когда же он в шоке повернулся к Клэр, то поражённо вздохнул и даже затряс головой, из-за чего потерял концентрацию. Но ему всё ещё мерещился вихрь красок, изменчивый и яркий, лёгкой дымкой окутавший силуэт девушки.

Заметив совершенное непонимание на лице мальчика, Клэр забеспокоилась, но тут же спросила, поражённая догадкой:

— Гарри, ты видишь?

Мальчик успел лишь кивнуть, прежде чем к ним вновь присоединился мистер Олливандер с очередной неподошедшей палочкой. Ему вновь пришлось удалиться.

— Что это такое, профессор?

— Это магические потоки, Гарри. У всего, что имеет волшебное происхождение, можно найти такой след, но это довольно сложно. Насколько яркими они были?

— У меня до сих пор немного рябит в глазах… Вы очень красочная.

Девушка замерла на секунду, удивлённо распахнув глаза, а потом звонко рассмеялась.

— Спасибо за комплимент, — их снова прервал хозяин магазина, но опять же ненадолго. — Попробуй ещё раз, но в этот раз представляй свою цель.

Гарри ненадолго задумался, а потом воображение нарисовало ему, как все эти красочные пятна проходят через сито и остаётся только нужное. Новая порция тепла, мальчик уже увереннее открывает глаза и тут…

— А почему их две?

Мисс Констелл не смогла ответить. Она не брала во внимание возможность ошибки. «У него явно проснулся родовой талант Поттеров, такая сила не даёт осечку. Но у волшебника не может быть две идеально совместимые с ним палочки. Или всё-таки может?» Она попросила показать нужные коробочки, а когда вернулся Олливандер и очередная палочка не подошла Гарри, то невзначай подмигнула мальчику и обратилась к мастеру:

— Гаррик, позвольте нам попытать удачу, раз уж ваши методы пока не возымели успеха.

Хозяин скептически ухмыльнулся, но всё же спросил:

— И как же вы собираетесь сделать это, юная мисс?

— Очень просто: мы с Гарри выберем по одной палочке наугад. Ну а чтобы было интереснее… Если ни одна из них не подойдёт, я заплачу сверху двойную сумму за итоговую покупку. Если же хоть одна из них окажется верной, то вы сделаете мистеру Поттеру скидку, скажем, пятьдесят процентов. Как вам такое предложение?

Мужчина лишь молча кивнул и уступил им дорогу, хитро улыбаясь. Видимо, был уверен в своей победе. А Гарри и Клэр просто подошли и взяли те коробочки, которые увидел мальчик. Сначала он взял в руки выбранный девушкой инструмент: шершавая поверхность тёмного дерева приятно огладила кожу, а пальцы потеплели. Взмах — и в воздух взвился столб золотых искр.

— Невероятно, — пробормотал Олливандер, забирая палочку и собираясь упаковать. — Одиннадцать с четвертью дюймов, орешник и сердечная жила дракона, жёсткая, но очень чувствительная. Такие палочки отражают эмоциональное состояние своего хозяина, поэтому не советую колдовать ею в приступе злости. К тому же, её сердцевина предрасположена к работе с тёмными искусствами, но это естественно не обязывает вас ими заниматься. Признаться, я удивлён вашей удаче, мисс Констелл. Ещё никто не подбирал палочку самостоятельно в моём магазине. Вы заслужили вашу скидку.

— Я хочу опробовать и вторую палочку тоже, — скромно попросил мальчик, указывая на коробочку, которую выбрал сам.

— Конечно, мистер Поттер. Хотя в этом и мало смысла.

— Думаю, вы удивитесь, мастер, — Клэр обезоруживающе улыбнулась.

— Если и эта палочка окажется подходящей, — возмутился мужчина, — то, магией клянусь, я отдам их обе бесплатно.

И тут же пожалел о своих словах, потому как инструмент в руках мальчика после лёгкого движения озарил комнату красными искрами.

— Я бы не разбрасывалась так легко магическими клятвами, сэр. Можно и разориться.

Мужчина стоял, будто громом поражённый. Но его беспокоило отнюдь не предполагаемое банкротство.

— Остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая, прекрасная палочка, — как-то заторможено проговорил Олливандер, забирая инструмент из рук мальчика. — Любопытно… очень любопытно…

— Извините, — спросил Гарри, — что именно кажется вам любопытным?

— Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдаёт только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что её сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — её сестра оставила на вашем лбу этот шрам.

Гарри судорожно вздохнул.

— Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Я ведь вам говорил, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот? Так что думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений, мистер Поттер. Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но всё же великих.

Клэр купила для себя и Гарри удобное крепление на руку, чтобы палочку всегда можно было носить с собой. Оба покидали лавку в полной задумчивости и ничего не говорили до самого Дырявого котла.

У магической арки, разделявшей Косую аллею и Дырявый котёл, стояла взрослая волшебница и держала за руку мальчика лет одиннадцати. Прохожих совершенно не беспокоило, что они провели так уже двадцать минут.

— Гарри... — начала было девушка, но мальчик её прервал.

— Профессор, я ещё слишком мало знаю о том мире, где мне придётся жить. На меня уже возлагают надежды, ответственность, а я даже не знаю, что сделал. Мне было чуть больше года. Я боюсь того, что меня ждёт, но хочу во всём разобраться. И мне нужна помощь.

Клэр поразилась рассудительности мальчика.

— Ты хочешь, чтобы я помогала тебе?

— Да. Станьте моим наставником.

Девушка глубоко задумалась. Всё-таки статус наставника предполагает большую ответственность и кучу обязанностей с обеих сторон. Конечно, мальчик не имел в виду полноценный договор наставник-ученик. Он, скорее всего, даже не знал о такой возможности. Но у Гарри явно были серьёзные намерения. И девушке было действительно приятно, что он выбрал её в качестве своей опоры. Но такое решение не должно приниматься за пять минут.

— Гарри, нам обоим нужно обдумать то, что ты предложил. Сегодня я провожу тебя домой к дяде и тёте, и мы обсудим с ними, смогу ли я заходить к тебе в гости иногда.

Взгляд мальчика потускнел.

— Они не позволят. Они боятся магов. Особенно после вчерашнего...

— А что случилось вчера? — поинтересовалась Клэр, подталкивая мальчика к выходу в маггловский Лондон.

— Хагрид выломал дверь в доме на островке, где мы остановились, чтобы спрятаться от писем из Хогвартса, — девушка еле сдержала смех, услышав такое, — потом скрутил дядино ружьё, а ещё... Он просил не говорить, но это ведь надо как-то исправить. В общем, он наколдовал Дадли, моему кузену, поросячий хвост.

Девушка даже замерла.

— Он что?!

* * *

Родственники Гарри встречали девушку с опаской. Впустив мальчика в дом, Петуния замерла на пороге, боясь что-то сказать. Клэр её понимала. Вспоминая школьные слухи и оговорки, она могла сказать, что чувство юмора у юной Лили Эванс отсутствовало. Вряд ли кому-то понравилось бы обнаружить в своих карманах лягушачью икру или наблюдать, как их чашка превращается в крысу прямо во время чаепития.

— Миссис Дурсль, Гарри рассказал мне, что вышло ужасное недоразумение с вашим сыном. Я приношу извинения от лица школы за необдуманные действия своего коллеги. Если позволите, я могу исправить… последствия.

Женщина напротив всё ещё смотрела на собеседницу слишком настороженно. Тогда Клэр достала палочку — от этого жеста Петуния испуганно дёрнулась, но девушка успокаивающе улыбнулась — и поклялась своей магией, что не намерена причинить вред ни одному из членов семьи Дурсль. Палочка засветилась, подтверждая подлинность клятвы. Женщина впечатлилась. Хотя у неё и остались некоторые опасения, она в итоге сдалась и впустила девушку внутрь. Хватило нескольких диагностических и одного усиленного Фините Инкантатем, и вот счастливые родители уже обнимают пришедшее в привычный вид дитя. Природная интуиция заставила Клэр проверить и старших Дурслей. Каково же было её удивление, когда она обнаружила следы мощного ментального воздействия и остатки зелий. После быстрого анализа стало понятно, что все эти средства были направлены на возбуждение агрессии в сторону младшего Поттера. «Я, кажется, совершенно ничего не понимаю в этой жизни. Что вообще происходит?»

— Мистер и Миссис Дурсль, мне нужно с вами поговорить. Наедине, если можно.

Супруги уже не проявляли такой враждебности, как в начале знакомства, но подозрительность никуда не делась. Когда же девушка объяснила им, что на их волю магически воздействовали в течение десяти лет, их возмущению не было предела. Петуния отошла от шока быстрее мужа и серьёзно поинтересовалась:

— Вы сможете это убрать?

— Заклинания могу снять прямо сейчас, для зелий нужен нейтрализатор, с собой я его не брала, увы.

Это было ложью: в небольшой сумочке девушки можно было найти полный арсенал колдомедика, который регулярно обновлялся и пополнялся. Типичная привычка опытных боевых магов Аврората. Клэр никогда не любила врать, но подобная маленькая хитрость давала ей гарантированную возможность прийти сюда ещё раз.

— Тогда, если вас не затруднит… — мистер Дурсль явно не любил просить о помощи. Тем более волшебника, существование которых он до недавнего времени старательно отрицал.

— С радостью, сэр, — девушка взмахнула палочкой, и спустя несколько минут супруги почувствовали, как с их сознания будто упала пелена. — Как ощущения, миссис Дурсль? Мистер Дурсль?

— Можно просто Вернон, — мужчина как-то странно смотрел на свою жену, иногда переводя взгляд на девушку напротив. — Петуния, что же мы творили?

— Думаю, нам нужно поговорить с Гарри и Дадли.

Клэр была рада, что смогла обеспечить своему юному подопечному спокойную и, возможно, даже счастливую жизнь в доме на Тисовой улице. И всё же её настораживал тот факт, что она вмешивается в планы неизвестного интригана, не имея даже наброска плана. Но с этим можно разобраться и позже.

— Вам может какое-то время болеть или кружиться голова — вы очень долго находились под влиянием заклинаний, — девушка достала из сумочки две ампулы. — Это обезболивающее зелье. Разбавьте в стакане воды и выпейте при необходимости. Я вернусь завтра с нейтрализатором, и мы закончим.

— Спасибо вам, мисс Констелл, — искренне сказала Петуния, провожая гостью.

— Можете звать меня Клэр. Вы не против, если мы завтра обсудим некоторые вопросы касаемо обучения Гарри?

— Конечно, не против. Я задолжала своему племяннику счастливое детство. Пусть у него хоть в школе всё будет в порядке.

На следующий день мисс Констелл встречал радостный Гарри, а в столовой ждал накрытый стол с великолепным пирогом и красивым большим заварником.

— Мы празднуем мой день рождения, профессор, — радостно сообщил мальчик и побежал помогать тёте на кухне. Его глаза светились от счастья.

— Проходите, Клэр. Сейчас запечётся курица и можно будет угощаться.

Девушка поверить не могла, что за день здесь произошли такие разительные перемены. А ведь она ещё даже не дала супругам нейтрализатор. Оценив все возможности, отставной аврор сделала единственный возможный вывод: устроивший эти махинации волшебник, скорее всего, рассчитывал, что магия ляжет на уже подготовленную почву неприязни и страха — отношения у сестёр были не лучшими. Но на самом деле она лишь подавляла материнскую любовь и заботу женщины о ребёнке своей погибшей младшей сестрёнки. Более нейтральное отношение Вернона из-за магии стало выраженно отрицательным, но сейчас всё должно вернуться на круги своя. В Дадли же следов воздействия не обнаружилось в принципе. А придирки к кузену были потому, что мальчик подражал родителям, как и все дети.

— Вернон с Дадли ушли за мороженым, но скоро должны вернуться, — продолжала тем временем Петуния. — Мы вместе пообедаем и обсудим все вопросы.

Клэр подошла к женщине и протянула флакон с зеленоватым составом. Та с каким-то грустным вздохом приняла зелье.

— Второй для Вернона у меня в сумке. Обезболивающее помогло?

— Да, спасибо, оно очень пригодилось, — Петуния на секунду задумалась о чём-то. — Я очень рада, что Гарри столкнулся с вами в магазине, Клэр.

Слова женщины бальзамом растеклись по душе отставного аврора. Действия госслужащих часто воспринимают как должное, а ведь им тоже хочется услышать слова благодарности. Хотя бы иногда.

Обед прошёл весело, никто не ругался, и даже мальчики дружно играли в компьютер Дадли. Петуния оказалась замечательной хозяйкой, приготовленные ею блюда были выше всяких похвал.

— Клэр, вы вчера хотели обсудить некоторые вопросы, связанные с обучением Гарри? — девушка удивилась, что разговор начал Вернон, а не его жена.

— Да, верно. Но зайти придётся немного издалека. Известно ли вам, что именно произошло с родителями мальчика? — увы, но они оба неопределённо пожали плечами. — Если коротко, то во время войны на семью Поттеров совершил нападение Тёмный лорд, предположительно главный злодей этой истории, как бы пафосно это не звучало. В тот день погибли трое: Лили, Джеймс и сам Лорд. А Гарри выжил и теперь считается национальным героем Магической Британии. Судя по тому, что мы с вами вчера выяснили, им из-за его статуса пытаются манипулировать ещё до того, как он в принципе вернулся в магический мир.

— Это ужасно, — Петуния прикрыла рукой раскрывшийся от удивления рот.

— Но ожидаемо, — как-то мрачно сказал Вернон. — С помощью героя можно легко влиять на мнение общественности. Он ведь спаситель, оплот надежды. И в случае чего на него ляжет ответственность за очередную победу над каким-нибудь ещё тёмным лордом. Главное, чтобы этот герой полностью доверял манипулятору и безоговорочно подчинялся. Вы думаете, что из нас поэтому решили с помощью заклятий сделать тиранов, ненавидящих всё волшебное? Чтобы Гарри легко подчинился кому-то авторитетному на "той" стороне, лишь бы не возвращаться сюда?

— Вы верно мыслите. И у меня даже есть подозреваемый, но это только домыслы и предположения, на которых обвинение строить нельзя. И мотивы мне тоже не до конца понятны. Но всё же сейчас не об этом. Чтобы Гарри не превратился в безвольную куклу в руках манипулятора, он должен развивать свои навыки, в том числе и те, которые в школе Хогвартс не преподаются уже больше сотни лет. Он сам по наитию тренировался, но такое интуитивное обучение может быть вредно для его физического и психического здоровья.

— То есть ему нужен репетитор, и желательно за границей? — уточнил Вернон. Денег на такие большие затраты в семье не было, несмотря на хороший стабильный доход от фирмы.

— Это чересчур радикально. Такие действия с большой вероятностью будут отслеживаться, а подобные умения лучше приберечь в тайне. В принципе, Гарри сам нашёл решение: вчера он предложил мне стать его наставником. Но он не знал, что в магическом мире договор наставничества — очень сложная и энергозатратная процедура для обеих сторон. К тому же, я на данный момент не готова взять на себя такую ответственность.

— Как же тогда будет лучше поступить? — Петуния была обеспокоена и непрерывно ворочала в руках уже пустую чашку из-под чая.

— Я долго думала над этим. Самый подходящий вариант — клятва покровительства. Я, соответственно, оберегающая сторона, Гарри — подопечный. Эта процедура намного проще, к тому же не связывает стороны таким огромным количеством обязанностей, как при наставничестве. Тогда я на законных основаниях смогу его обучать и защищать при необходимости, пока он в школе.

— Звучит разумно. Но неужели вы готовы делать это безвозмездно? — усомнился вдруг прагматичный Вернон.

— Вы весьма проницательны, сэр. И всё же зарплату я требовать не стану. Меня многое смущает в событиях десятилетней давности, я хочу докопаться до истины. Без Гарри — именно умелого и способного на многое — это будет весьма проблематично. К тому же хочется потешить собственное эго и воспитать великого волшебника, который в интервью будет говорить, что смог достичь таких высот благодаря своему учителю.

Супруги рассмеялись. Обдумав информацию какое-то время, они пришли к выводу, что озвученный вариант будет наилучшим. Гарри, которого позвали для обсуждения, согласился почти не думая. Клятву решили принести сразу, это не заняло много времени. Семейство Дурслей поражённо наблюдало, как с каждым словом руки волшебников оплетают магические узы, похожие на тонкие браслеты.

— Через две недели мне нужно будет уехать в школу для завершения трудоустройства и подготовки к началу учебного года, — объясняла мисс Констелл после того, как на их с Гарри запястьях погасли золотые узоры клятвы. — Оставшееся до моего отъезда время уже можно посвятить обучению или дать тебе возможность отдохнуть перед учебным годом. Что ты выберешь, Гарри?

Мальчик растерялся. С одной стороны, он хотел побыстрее начать, с другой, ещё не до конца окрепшая сила воли просила свободы и игр. К тому же именно этим летом они действительно могли у него быть. Видя сомнение на лице мальчика, Клэр объяснила:

— Тренировки займут часа полтора-два в день. Максимум три, если ты проявишь желание. Дольше опасно: твоё магическое ядро ещё недостаточно крепкое. Плюс, придётся начать делать зарядку по утрам и вечерам. Если хочешь отдохнуть, тогда я просто оставлю тебе небольшой учебник по контролю магии и самосовершенствованию. Он очень старый, но эффективный. Мы выберем для тебя короткие упражнения, которые не отнимут много времени и сил.

— Гарри, тебе необязательно сразу начинать с многого, — вступила в разговор Петуния. — У тебя будет достаточно времени в школе, а сейчас можно просто немного подготовить себя к более интенсивным тренировкам.

— Я всё-таки хочу начать сейчас, — уверенно сказал мальчик. — Лучше я буду готов заранее. Хоть к чему-то.

— Как скажешь, Гарри, — Клэр протянула ему небольшую книгу с яркой обложкой. Внутри пожелтевшие тёмные страницы были исписаны переливающимися зелёными чернилами, из которых складывались тексты, схемы и иллюстрации. Картинки при этом ещё и двигались.

— Ух ты, — хором сказали Гарри и Дадли, который подошёл к кузену посмотреть на диковинку. Он было хотел выдернуть книгу из рук мальчика и рассмотреть её поближе, но под строгим взглядом отца передумал.

— Здесь много упражнений на концентрацию внимания, тренировку памяти и сознания, — девушка вдруг повернулась ко второму мальчику. — Тебе, Дадли, тоже могут быть полезны такие тренировки. Магические способности, может, и не появятся, но зато станет легче делать домашние задания для школы, запоминать материал и для физических тренировок тоже хорошее подспорье.

Мальчик даже разулыбался. "Вот и с кузеном наладятся отношения, — подумала Клэр. — Ощущаю себя семейным психологом". И продолжила объяснять:

— Кроме разума нужно развивать и тело. Десять минут зарядки и растяжки утром и вечером, больше прогулок на свежем воздухе. И старайся тренировать гибкость рук. Для жестовых и палочковых заклинаний очень пригодится. Мне здорово в этом плане помогало макраме и вязание. Тут сразу много плюсов: и пальцы тренируются, и подарки можно для родных и друзей делать самые разнообразные...

Выдав все необходимые инструкции, Клэр договорилась с Верноном и Петунией, что будет приезжать к обеду и заниматься с Гарри. Девушка сначала предлагала время попозже, но гостеприимная хозяйка настояла, что будет обязательно кормить гостью перед занятиями. Для ушлых соседей Клэр — репетитор для Дадли, чтобы подтянуть знания к школе.

На тренировках они отрабатывали управление магическим потоком, Клэр научила мальчика формировать намерение в заклятие. У Гарри даже получились простенькие иллюзии в виде рыбок, плавающих по комнате. Сам мальчик не раз поражал девушку своим родовым даром — она даже завела дневник, где он зарисовывал для неё "внутренний" вид заклинаний. Сама она не могла видеть, ей удавалось только чувствовать потоки. Гарри же не только осязал их и видел, но даже чувствовал запахи.

Во время занятий к ним часто присоединялся Дадли. Он тоже выполнял все упражнения, хотя и без применения магии. Несколько раз случалось так, что у Гарри долго не выходило какое-то задание, и тогда его кузен предлагал варианты, как облегчить задачу. Как ни странно, его идеи работали в восьмидесяти процентах случаев. Девушка только удивлялась, как быстро сдружились братья за общим занятием.

Так пролетело две недели. Пришло время Клэр отправляться в Хогвартс.

Хогсмид встречал бывшую студентку Хогвартса приветливыми пейзажами и шумными улочками. Сейчас здесь было не так оживлённо, как в воспоминаниях Клэр, но волшебная деревушка оставалась всё такой же уютной. До назначенной встречи с директором было ещё много времени, поэтому девушка зашла в "Три метлы" выпить содовой с вишнёвым сиропом и поболтать с мадам Розмертой.

— Как я рада тебя видеть! — хозяйка хлопнула в ладоши, увидев девушку на пороге. — Хоть кто-то из молодых профессоров будет заходить ко мне и делиться новостями!

— И кто же разболтал о моём назначении? — Клэр рассмеялась, присаживаясь за ближайший к прилавку столик.

— Тебе как обычно? — осведомилась румяная женщина прежде, чем ответить на вопрос.

— Неужто вы ещё помните?

— Ну конечно! Ты каждый раз брала содовую с сиропом после того, как помогала мне управляться здесь на выходных. А я ведь предлагала зарплату!

— Мне вполне хватало карманных денег от родителей. Я приходила сюда отвлечься от учёбы и вкусно поесть. Вы меня не просто не прогоняли, а ещё и бесплатно кормили и поили. Зачем мне была зарплата?

— Ну ты как всегда, — мадам Розмерта поставила перед ней красивый хрустальный стакан с газировкой, сироп в которой блестел и завивался волшебными вихрями. — А узнала я от Помоны, она ещё неделю назад прибежала ко мне хвастаться, что её любимое чудо возвращается в Хогвартс преподавать.

— Как-как? — удивилась девушка. — "Любимое чудо"? А как же её нелюбовь к фаворитизму среди учеников?

— Так она каждому такие прозвища даёт. У неё весь факультет любимых и ненаглядных. Но чудо только одно, — с хитрым прищуром закончила Розмерта.

И обе рассмеялись. Клэр оглядывалась вокруг, с ностальгией отмечая новые трещинки на стенах. Не упустила она и повод похвалить подросшие цветы на подоконниках, красивую обновлённую посуду. Паб вроде оставался прежним, но неуловимые изменения были видны в каждом уголке.

— Что и осталось неизменным, так это, — девушка втянула последний глоток содовой через трубочку, — вкуснейшие напитки!

Расплатившись за угощение и получив в подарок от хозяйки два свежих пирожка, уже почти профессор Констелл направилась в кабинет директора Хогвартса.

Вот что действительно почти не изменилось, так это школа. Разве что на стенах стало чуть больше следов от неудавшихся магических экспериментов. У ворот девушку встретила профессор МакГонагалл, приветливо улыбнулась бывшей ученице и открыла вход.

— Рада вас видеть, профессор!

— С возвращением, мисс Констелл, — ответила заместитель директора. — Профессор Спраут будет счастлива, если вы зайдёте к ней на чай после встречи с директором.

— А педагогический состав со мной знакомить не будут? — уточнила девушка, поднимаясь по ступеням крыльца.

— Завтра как раз педсовет, поэтому профессор Дамблдор решил отложить приветствие до этого момента.

Клэр кивнула и огляделась. Они прошли двери в Большой Зал, по лестнице к Директорской башне, мимо каменной горгульи, по винтовой лестнице, и вот её встречает круглая просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Она была здесь всего единожды и не по самому приятному из возможных поводов. "Теперь придётся бывать здесь довольно часто, — с явным отвращением подумала девушка. — Надо привыкать".

— Приветствую, мисс Констелл. Я очень рад, что вы смогли помочь нам с этой внезапной ситуацией. Профессор Квиррелл давно хотел опробовать себя в роли преподавателя Защиты от Тёмных искусств, и вот сейчас настал благоприятный момент. Однако маггловедение осталось без преподавателя, — немного натянуто улыбаясь, сказал директор и поправил очки. На это Клэр лишь кивнула, не вернув улыбку. Феникс, сидевший на спинке трона — по-другому этот милый "стульчик" не назовёшь, — приветливо курлыкнул. — Нельзя ведь оставлять детишек без такого важного предмета.

— Мне как раз нужно восстановиться после травмы, поэтому работа преподавателем для меня стала оптимальным решением, — ответила девушка, думая при этом: "Ага, как же. Факультатив с самым маленьким количеством часов изучения, которое именно вы и сократили. Итоговый зачёт, не влияющий на перевод на последующий курс, вместо положенного экзамена. Безусловно вы считаете этот предмет очень важным и необходимым. А потом ваши студенты выходят в маггловскую часть Лондона в пончо и пижамных штанах с уточками".

— Очень рад, что наши цели пересекаются, — расплылся в довольной усмешке мужчина. МакГонагалл же, собиравшаяся уходить, встрепенулась:

— Вы были ранены, мисс Констелл? — её голос был полон искреннего беспокойства. — Мадам Помфри сейчас готовит больничное крыло к новому учебному году, вы можете подойти к ней за консультацией и помощью.

— Спасибо за беспокойство, профессор, — Клэр мило улыбнулась своей преподавательнице. — Но не нужно волноваться, я в порядке. Вашим предложением я всё же воспользуюсь, только позже.

— Увидимся на педсовете, Минерва, — сказал директор, и женщина, кивнув обоим на прощание, вышла.

Процедура назначения была быстрой, но сложной: Дамблдор объяснил, что при вступлении в должность преподаватель должен принести клятву Магии и Хогвартсу, которые анализируют личность, способности и знания кандидата. Ощущения при этом не из приятных: твоё сознание буквально выворачивают наизнанку и препарируют. Для остальных проходит всего минута, но для испытуемого — почти вечность. Потом либо заключается магический контракт, либо кандидата отвергают.

Директор сосредоточенно следил за происходящим с абсолютно ровным выражением лица, так что даже умелый физиогномик не увидел бы той надежды, которую он старательно скрывал. Судя по недовольному цоку, прозвучавшему через минуту, надежды не оправдались. Вокруг головы и запястий теперь уже профессора Констелл замкнулись золотые узоры контракта. Подавив лёгкое недовольство, мужчина торжественно произнёс:

— Поздравляю с официальным назначением, профессор. Ваш домовик проводит вас к покоям, обустраивайтесь. Завтра в пять вечера состоится педсовет перед началом учебного года, я представлю вас остальным преподавателям. Так что не опаздывайте.

— Ни в коем случае, директор, — ответила девушка немного тише обычного. Чуть дрогнувший голос — единственное, что могло бы выдать ужасную слабость во всём теле, которую она сейчас испытывала. Но она умело скрывала своё состояние от пытливого взгляда директора, который будто пытался найти брешь в её защите: слишком долго и громко говорил абсолютно неважные сейчас вещи, стучал по столу крючковатым ногтем или прицокивал языком. Каждый из этих звуков будто гвоздём вбивался в уставшую голову Клэр. Но она стойко выдержала эту импровизированную пытку и, пожелав директору спокойной ночи, вышла из кабинета, чуть не рухнув на колени, как только за ней закрылась дверь.

Неожиданно новоиспечённая профессор почувствовала лёгкое прикосновение незнакомой магии. Это было похоже на то, как кошка трётся о ногу хозяина или ложится у него под боком, чтобы согреть. Такая поддержка неизвестного происхождения настораживала, но уже через полминуты головная боль ушла, а слабость перестала быть такой явственной. Не успела девушка поблагодарить незнакомого благодетеля, как перед ней тут же материализовалось маленькое существо с большими ушами и огромными голубыми глазами в чистенькой наволочке с эмблемой Хогвартса.

— Приветствую, госпожа Профессор. Я Санни — ваш домовой эльф.

— Здравствуй, синеглазка, — девушка не могла не восхититься необычным цветом. — Давай для начала перенесёмся в мои покои, а потом немного поболтаем.

Не говоря ни слова, домовушка взяла Клэр за руку и с негромким хлопком исчезла вместе с новой хозяйкой.

* * *

В комнате обнаружился минимум мебели: старая кровать, рабочий стол, платяной шкаф и тумбочка. Даже стула не было.

— Вы наверняка устали после ритуала, госпожа Профессор, — начала домовушка. — Я постелю вам чистое бельё, и можно будет прилечь отдохнуть. А пока вы будете спать, я разложу вещи и принесу ещё какую-нибудь мебель.

— Пока не нужно ничего раскладывать и приносить. Я вздремну часик и схожу на чай к профессору Спраут. Тогда мы вместе займёмся уютом.

— Как скажете, госпожа Профессор. Мне разбудить вас через час?

— Да, Санни, спасибо. У тебя удивительно грамотная речь, — вдруг заметила Клэр. — Я не видела ни одного домовика, который бы формулировал мысли сложными предложениями.

— Предыдущие профессора маггловедения много читали вслух и позволяли брать свои книги. Иногда даже просили меня ассистировать на занятиях. Поэтому я много знаю и умею, — с гордостью заявила малышка. Её глаза светились удовольствием от такой оценки.

— Звучит потрясающе! — восхитилась девушка, но её мозг вдруг зацепился за мысль: — Погоди, то есть домовик закрепляется не за конкретным профессором, а за должностью?

— Да, так и есть, — живо принялась объяснять домовушка. — По несколько домовых эльфов на предмет в зависимости от нагрузки. Но последние две сотни лет в школе стало всё меньше преподавателей по каждой дисциплине. Поэтому домовики стали меняться между собой, чтобы не скучать. Только я осталась на своём предмете, а мой напарник вообще теперь помогает на кухне.

— Занятно... — Клэр зевнула. — Я обязательно послушаю ещё что-нибудь интересное позже. А сейчас мне нужно отдохнуть.

Как только голова девушки коснулась подушки, сознание вышло из-под контроля, и она уснула. Голубоглазая домовушка умилённо вздохнула и одним щелчком узловатых пальцев сменила одежду профессора на более подходящую, укрыла её одеялом и с негромким хлопком исчезла.

* * *

...Вокруг хаос. Крики, вспышки заклятий. И неистовый, пугающий смех. Он был страшнее всего.

Пыль мешала смотреть вперёд. Ноги то и дело натыкались на бессознательные или даже мёртвые тела. Но крепкая рука спокойно вела её к безопасному месту. Вдруг тот, кому она принадлежала, остановился, потянулся за чем-то, а в следующее мгновение упал, поражённый зелёным лучом.

Отчаянный крик юной девушки слился с ехидным смехом убийцы...

Клэр подскочила с кровати, мгновенно схватив палочку. Каким бы приверженцем беспалочковой магии она ни была, в бою пистолет эффективнее кулаков. Напряжённо оглядываясь, девушка приходила в себя.

— Это сон... — пробормотала она наконец и вдруг заметила испуганную домовушку. — Я в порядке, Санни... Принеси мне стакан воды, пожалуйста.

— Конечно, госпожа Профессор, — облегчённо выдохнув, малышка тут же выполнила просьбу. — Вам нужно какое-нибудь лекарство?

— Пожалуй, завтра нужно будет зайти в больничное крыло. А сегодня — в гости к дорогому декану.

Переодевшись в свободную рубашку и широкие брюки, Клэр собрала густые тёмные волосы в свободную косу, накинула лёгкую мантию и отправилась в сторону подземелий. По дороге она с удивлением обнаружила на одной из стен старые следы от её собственного экспериментального заклинания. Эту особенную выбоину успели перекрыть несколько новых, но она всё ещё была заметна.

— Ройс бы посмеялся, вспоминая эту историю... — с грустью вздохнула девушка и отправилась дальше.

На нижних этажах всегда было прохладно и сыро. Но норки хаффлпаффцев были хорошо утеплены, а периодические набеги на кухню за горячим шоколадом и булочками были настоящим спасением в зимнее время. По крайней мере, так было во времена её учёбы. Наконец, пройдя мимо натюрморта с весёлыми фруктами, Клэр остановилась у массивной дубовой двери в покои профессора Спраут. Не успела она постучать, как вход отворился и её втянули внутрь крепкие женские руки.

— А я думала, не дождусь тебя сегодня, — принялась жаловаться Помона. — Уже хотела обидеться, что ты забыла про своего декана. А я персиков и слив набрала в саду, перепачкалась вся.

— Ну что вы, профессор, как о вас можно забыть? — смеясь, возмутилась девушка. — Я прилегла отдохнуть после вступления в должность, но как только проснулась, так сразу к вам.

Вечер прошёл за милыми беседами, воспоминаниями и рассказами о новых учениках. Клэр мысленно сделала пометку подружиться с близнецами Уизли, чтобы в один день не обнаружить взорванную навозную бомбу под дверью своего кабинета.

— Спокойной ночи, дорогая, — прощалась с девушкой профессор травологии после пятой чашки травяного чая. — Заходи ко мне в теплицы и увидимся завтра на педсовете.

— Обязательно, профессор. Приятных вам сновидений.

Когда девушка вышла в холл замка, было уже около девяти вечера. Солнце медленно уходило за горизонт. Клэр хотела было прогуляться по двору, но вспомнила про неустроенную комнату. Там её уже ждала Санни, готовая помогать. Буквально за час покои совершенно преобразились: Клэр не нужно было много места, поэтому, не накладывая чар расширения пространства, она увеличила окна и подоконник. На него тут же были поставлены горшки с зеленью и кадка с клубникой. Под окном расположилась мягкая кровать с кучей подушек разных форм и размеров.

— Какого цвета вы хотите постельное белье, госпожа Профессор? — спросила домовушка, когда закончила расставлять цветы.

— Думаю, тёмный шоколад подойдёт. А подушки пусть будут светлее: бежевые, например. И остальное оформим в тех же цветах.

Санни кивнула, и по щелчку её пальцев на постели появилась шёлковая простынь и наволочки, прикрытые тёплым бархатным пледом. У изголовья кровати Клэр расположила встроенный в стену шкаф, а домовушка тут же принялась раскладывать её вещи. Далее вдоль стены расположился рабочий стол и полочки над ним. Должностные вопросы девушка собиралась решать в кабинете, а за этим можно что-нибудь мастерить или банально расставить какую-то мелочевку. Напротив расположился низенький журнальный столик с уютными креслами, за которым можно пить чай с гостями. Или что-нибудь покрепче, учитывая, что следующим был установлен небольшой бар с соответствующей атрибутикой, скрытой за матовым стеклом. Оставался ещё незаполненный угол у окна, прямо напротив кровати.

— Санни, скажи мне, в школе всё ещё нет тренировочного или танцевального зала?

— Они всегда здесь были, — пожала плечами домовушка. — Просто сейчас запечатаны. Ими не получится воспользоваться.

Озадаченно хмыкнув, Клэр кивнула, взмахом палочки трансфигурировала часть стены в сплошное зеркало и у него установила танцевальный станок. В комнате постепенно стало совсем темно. Клэр усмехнулась и произнесла:

— Сфэра Люцис, — эксперименты именно с этим заклинанием привели к той памятной выбоине в стене, которую девушка заметила сегодня. Оно работало по принципу маггловской настольной лампы: могло включаться и выключаться и не требовало постоянной подпитки магией.

Санни с открытым ртом смотрела на несколько шариков света разных размеров, остановившихся у потолка, рядом с изголовьем кровати и на рабочем столе.

— Нравится? — спросила Клэр у своей помощницы, настраивая яркость каждой сферы.

— Очень! — восхищённо пискнула домовушка и даже подпрыгнула от восторга.

Девушка рассмеялась и произнесла заклинание ещё раз. На шее эльфа закрепилась совсем небольшая, но яркая сфера на крепком шнурке.

— Коснешься один раз — она потухнет, ещё раз — загорится снова.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — запищала Санни и обняла профессора за ногу, как могла.

Ночь прошла относительно спокойно, а с утра Клэр решила обследовать предоставленный ей кабинет. Но сначала бытовая рутина: пробежка, завтрак. Погода была чудесная, и девушка решила искупаться. Русалки Чёрного озера были с ней знакомы и не нападали. Вытащив из воды несколько потерянных студентами вещей, Клэр взмахом руки высушила себя и одежду.

— Санни! — позвала она в пустоту. Домовушка не заставила себя ждать.

— Доброе утро, госпожа Профессор. Будете завтракать здесь?

— Да, устрою пикник. Выбери что-нибудь не очень жирное: сэндвичи или кашу какую-нибудь. И яблочный сок.

Малышка кивнула и исчезла, а вместо неё появилось блюдо с бутербродами и графин сока со льдом.

— Спасибо, солнышко! Это очень вкусно, — сказала девушка, закончив. Перед ней в воздухе мелькнули синие искорки: помощница услышала. — Теперь можно заняться делами.

Однако в холле перед Большим Залом её ждал сюрприз: под потолком кружил очень знакомый чёрный филин с кисточками и белым пятном на груди.

— Граф? А ты что здесь делаешь?

— Граф? Лети сюда. Что случилось? Что ты здесь делаешь?

Птица аккуратно уселась на выставленную девушкой руку. Если внимательно присмотреться, то можно было заметить, что филин старался не поцарапать ей кожу. Он поднял крыло: к нему был привязан плотный конверт с министерской печатью.

— Ты не можешь найти адресата? — филин одобрительно ухнул. — Давай я отвяжу его и сама отнесу, а ты отдохнёшь и полетишь обратно.

Граф снова ухнул. Клэр позвала свою домовушку и попросила позаботиться о госте. Та опасливо протянула руку и аппарировала вместе с филином. Девушка наконец взглянула на конверт и удивлённо воскликнула:

— Северус Снейп? По какому, интересно, поводу ему прислали повестку?

Быстро отправив патронус с таким же вопросом бывшему коллеге, профессор Констелл направилась к кабинету зельеварения. Несмотря на жаркую погоду, в коридорах подземелья было прохладно и даже сыро. Кое-где на стенах и потолке проросли мох и плесень. "Мистер Филч всегда убирал такие популяции. Почему сейчас всё в подобном состоянии?", — смутилась девушка и попыталась убрать всё заклинанием. Вышло не слишком хорошо: исчезла только цветущая плесень. Тогда она вытащила палочку и наложила диагностические чары. "Вроде не волшебные... Что же не так?" — Клэр сотворила ещё пару заклинаний, чтобы грибковые споры не вредили детям, и пошла дальше.

Вход в кабинет был неприметным и в какой-то степени зловещим. Девушка постучала, но ей не ответили, хотя за дверью отчётливо слышалось движение. Постучав ещё раз, она вошла, но прежде, чем поздороваться, решила понаблюдать с минуту за своим коллегой. Высокий и статный, он совсем не походил на того худощавого, болезненно бледного подростка, которым она помнила его на седьмом курсе. Ей тогда было всего тринадцать, но они общались пару раз и он произвёл на неё впечатление эрудированного, но забитого жизнью юноши. Сейчас перед ней стоял взрослый, самодостаточный, уверенный в себе мужчина. Аккуратный костюм-тройка красиво очерчивал подтянутую фигуру, пиджак и мантия висели на спинке стула. Профессор Снейп перебирал ингредиенты, сверяясь со списком в руках.

— Вы ещё долго собираетесь стоять в дверях или всё-таки сообщите цель своего визита? — вдруг произнёс он, и Клэр поразилась глубине его голоса. "Его лекции я бы слушала, не отрываясь", — подумала девушка, а вслух произнесла:

— Прошу прощения за беспокойство. Подумала, вы не слышите стук, поэтому вошла без разрешения.

— Как видите, я занят, — не поворачиваясь, он продолжал инвентаризацию. — Скорее всего, вы новый профессор маггловедения. Знакомство можем отложить до вечера. А сейчас попрошу вас удалиться.

"Фи, какие мы вредные, — мысленно Клэр показала ему язык. — Не узнал, наверное. Да и не должен был. Ну и ладно". Девушка хмыкнула и немного саркастично произнесла:

— Знакомство отложим. Но с письмом из Аврората рекомендую ознакомиться сейчас.

Рука мужчины, тянувшаяся за очередным ингредиентом, так и зависла в воздухе. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы собраться с мыслями. Зельевар выпрямился и выжидающе посмотрел на девушку.

— Министерский филин не смог вас найти, — Клэр подошла к мужчине и протянула конверт. — Если нужно направить ответ, я смогу отдать его птице прямо сейчас. Так будет быстрее.

Он лишь кивнул и вытащил письмо. В этот момент в комнате материализовалась светящаяся серебром белка и заговорила хриплым мужским голосом:

— Я вижу, ты уже устраиваешься на новом рабочем месте, — после добродушного замечания голос посерьёзнел. — А прислали ему действительно повестку. Наша любимая жаба вновь активизировалась после твоего перевода. При этом наплевала на выбитое тобой у прошлого министра постановление. Такое же письмецо получили все оправданные меченые, и даже некоторые родственники осуждённых. Не знаю, что именно она там понаписывала, но некоторым точно выписали какие-то заоблачные штрафы, а кому-то — дисциплинарное слушание. Скримджер пытается вправить ей мозг, но у него слабо выходит. Он, кстати, тебя цитирует периодически, — снова усмехнулся. — Но ей хоть кол на голове теши. Я понимаю, что ты уже здесь не работаешь, но если сможешь её успокоить, мы всем отделом тебе будем благодарны. Она прибавила нам слишком много бумажной работы.

Закончив, белка испарилась. Девушка какое-то время неподвижно стояла, в том же положении замер и Снейп.

— Можете не писать ответ, профессор, — отмерла она наконец.

— А со штрафом и слушанием мне что прикажете делать? — саркастически ухмыльнулся мужчина, вновь перечитывая письмо со странно убийственным равнодушием.

— Я разберусь. Продолжайте свои дела. Если позволите, я перемещусь отсюда.

Взяв из рук зельевара повестку, Клэр подошла к камину. Горсть пороха окрасила пламя в зелёный, и после фразы "Отдел экстренного реагирования, Аврорат" девушка исчезла. Северус Снейп лишь проводил её безразличным взглядом и продолжил работать.

Клэр не было около двух часов. В это время в Аврорате гремел гром, летали заклятия и раздавались встревоженные крики. Работники других отделов обходили вход по широкой дуге. Возмущённая посягательствами на относительно нетронутых членов чистокровных семей, которых она старательно защищала во время службы, девушка не поленилась зайти в архив и вытащить оттуда постановление предыдущего министра, которое она выбила когда-то с большим трудом. В нём говорилось, что Пожиратели Смерти, оправданные Визенгамотом, а также члены семей всех осуждённых и не осуждённых сторонников Тёмного лорда не могут подвергаться дополнительным взысканиям и разбирательствам после вынесения официального приговора суда, а также их принадлежность к указанным группам не может служить поводом для дискриминации в каких-либо условиях.

Копия именно этого документа полетела в лицо Долорес Амбридж сразу за повесткой на имя С.Т.Снейпа, когда Клэр без стука ворвалась в её кабинет под одобрительные взгляды и возгласы бывших коллег, пришедших её поддержать. За этим последовало быстрое, чёткое, иногда прерываемое нецензурной лексикой объяснение, почему помощник министра полная дура и почему ей лучше отозвать повестки с принесением извинений, а лучше и с компенсацией. Ибо постановление также предусматривало материальную ответственность должностного лица, не соблюдающего его положения. Штраф в пятьсот галлеонов накладывался за каждую неправомерную повестку или акт дискриминации.

С элементарной математикой у мисс Амбридж всё было хорошо, поэтому, резко побледнев, она вскочила с места и как ошпаренная кинулась исправлять свою оплошность. Не скупясь на траты из министерского бюджета, она выписала всем причастным письма с извинениями и чеки на двести галлеонов в качестве возмещения морального ущерба. Довольная достигнутым результатом, мисс Констелл немного поболтала с приятелями-аврорами и вернулась в Хогвартс.

Северус Снейп как раз закончил инвентаризацию и раскладывал ингредиенты по местам, когда его камин загорелся зелёным и из него вышла девушка, отряхиваясь от золы. Она добродушно улыбнулась и протянула ему новый конверт:

— Вам письмо, профессор.

Зельевар подозрительно посмотрел на Клэр и взял в руки пергамент. По мере чтения выражение на его лице сменилось от непонимания до искреннего удивления. Сложив письмо и спрятав чек в карман жилетки, Снейп повернулся к девушке.

— Должен поблагодарить вас за эту услугу. Можете обращаться ко мне, если вам что-то понадобится.

— Это слишком обширная формулировка. Будь это магической клятвой, я могла бы воспользоваться вашей невнимательностью в свою пользу, — на этой фразе зельевар едва заметно дёрнулся. — Будем считать, что вы должны мне одно желание. До встречи на педсовете.

Северус следил за уходящей коллегой, пока дверь не закрылась. Было что-то знакомое в этих искрящихся серых глазах и игривой улыбке, но он не смог вспомнить этого ни тогда, ни позже, когда вновь столкнулся с девушкой в кабинете директора. Они кивнули друг другу в качестве повторного приветствия. Мужчина вдруг понял, что не знает имени своей новой коллеги. Но это упущение быстро исправил директор, начав педсовет со знакомства:

— Рад приветствовать вас, коллеги, перед новым учебным годом. Спешу обрадовать приятными новостями: после вынужденного увольнения профессора Грин на должность профессора Защиты от Тёмных искусств был назначен наш старый знакомый, Квиринус Квиррелл.

Раздались жидкие аплодисменты, прерываемые переглядками преподавателей, даже не пытавшихся скрыть неодобрение такого решения.

— Ну а на его место преподавателя маггловедения, — продолжил Дамблдор, — вчера была принята мисс Клэр Констелл, выдающаяся выпускница нашей школы.

Тут уже хлопки были погромче, профессора приветливо улыбались своей когда-то ученице, а теперь коллеге. Только Северус задумчиво смотрел перед собой, вспомнив наконец свою знакомую. "Так значит, подруга Трэверса стала аврором, — думал он. — Я ни разу не встретил её после его смерти. Наверное, поэтому не узнал". Его мысли прервал профессор Флитвик, который, прокашлявшись, задал интересующий старших коллег вопрос:

— Господин директор, а почему нельзя было назначить мисс Констелл профессором Защиты от Тёмных искусств и сохранить место маггловеда за Квиринусом? Всё-таки Клэр долгое время работала в Аврорате, у неё есть практический опыт. И не понадобилось бы столько телодвижений с заменами.

Альбус как-то очень остро и холодно посмотрел на декана Рейвенкло, но уже через мгновение приторно улыбнулся.

— Когда мисс Констелл согласилась на это место, профессор Квиррелл уже был назначен на свою должность. Поэтому пришлось сделать рокировку и закрыть глаза на её опыт в этой сфере. К тому же, она магглорождённая, поэтому и для своей должности стала идеальным кандидатом. Верно, профессор Констелл? — вдруг повернулся он к девушке и посмотрел на неё с выражением полной уверенности, что её всё устраивает. Но это было не совсем так.

— Я тоже не понимаю необходимости таких перестановок, профессор, — Клэр обращалась к преподавателю Чар, напрочь игнорируя директора. — Мне кажется, что даже самых обширных теоретических знаний в этой области недостаточно, чтобы научить детей применять изученный материал на практике. Но я надеюсь, — в итоге смягчила она тон, — что для Квиринуса это не станет проблемой. Да и я на маггловедении отдохну в относительном спокойствии после Аврората.

На этом вопрос был временно исчерпан. Педсовет продолжился в обычном режиме: согласовывали расписание, распределяли нагрузку, обсуждали жалобы и предложения. Ни Северус, ни Клэр за это время почти ничего не сказали. Мужчина лишь пожаловался на отсутствие ассистента для подготовки ингредиентов к занятиям, но директор его проигнорировал. В остальном ему было абсолютно плевать на происходящее, а девушка просто оценивала обстановку. Когда преподаватели стали расходиться, директор обратился к ней:

— Профессор Констелл, задержитесь ненадолго, — Клэр подошла к его столу. — Так как вы были наняты после отправки писем учащимся, в списках литературы мы не указывали никакого учебного пособия. Надеюсь, вы сможете решить эту небольшую проблему непосредственно с учениками.

«Какая потрясающая забота о студентах, — подумала девушка. — Бедным третьекурсникам, которым впервые можно будет выйти в Хогсмид в этом году, придётся тратить карманные деньги на дополнительный учебник вместо шоколадных лягушек из Сладкого королевства или икотных конфет из Зонко. Да и старшим курсам это радости не добавило бы. Ну да ладно, такая ситуация мне даже на руку». Вслух же она сказала только:

— Всенепременно, директор. Доброй ночи.

И вышла из кабинета. К её удивлению, в коридоре обнаружилась мадам Помфри. Подхватив девушку за руку, целительница повела Клэр в сторону Больничного крыла, на ходу возмущаясь:

— Я получила твою медицинскую карту из Мунго и пришла в ужас. Такое юное создание, как ты, не должно иметь столько травм. А последняя вообще выше моего понимания: как можно так издеваться над хрупкой девушкой?

— Меня не так-то легко сломать, мадам Помфри, — возразила девушка, тепло улыбаясь. — Я не тепличный цветок, в конце концов.

— О, это я знаю, поверь. Но проклятие Тысячи Язв, четыре сломанных ребра и два ножевых ранения за один день это слишком. Война точно закончилась? Сколько магии у тебя уходит на поддержание всех этих иллюзий?

Клэр смущённо опустила глаза. За восемь лет службы она привыкла к травмам самой разной тяжести. Её целительских навыков и медицинских знаний вполне хватало, чтобы следить за собственным здоровьем. Поэтому и упомянутые переломы и раны она вполне успешно залечила, но вот проклятие… с ним справиться она не смогла. Заливалась обезболивающим зельем, прятала темнеющие пятна на коже за длинными рукавами и чарами. И терпела. Так же, как и все предыдущие травмы, шрамы от которых тоже были скрыты под иллюзиями.

— Ничего, я тебя подлатаю, — решительно заявила целительница, открывая двери своих владений. — Для начала нужен осмотр, так что снимай чары и раздевайся до нижнего белья.

Подчинившись властному тону медиковедьмы, девушка зашла за ширму и выполнила указания. Мадам Помфри же не сдержала вздоха ужаса, когда увидела, в каком состоянии находится её подопечная. Даже рот рукой прикрыла.

— Как ты вообще на ногах стоишь? Магическое истощение ещё не заработала?

— Да привыкла уже. Только язвы и беспокоят.

— Как привыкла, так и отвыкать будешь. Шрамы твои тоже уберём, Северус недавно мазь от них усовершенствовал. С твоими, хоть и не со всеми, должна помочь. А от Тысячи Язв у меня особое средство прибережено, так что справимся.

«Зато у Гарри больше не будет так рябить в глазах, когда он посмотрит на меня своим даром», — промелькнуло в голове у девушки.

Из Больничного Крыла профессор Констелл вышла только через неделю, когда мадам Помфри была абсолютно удовлетворена результатами лечения. За все семь дней Клэр едва ли на стену не лезла от скуки — спасала только болтовня с целительницей и старшими коллегами, которые стабильно её навещали, и Санни, которая приносила ей вкусности и литературу. В последний день перед «выпиской» девушка вспомнила, что когда-то спрятала в Хогвартсе акустическую гитару. И вот, прогуливаясь по коридорам, она старательно высматривала доспехи, которые держали два меча вместо одного: первый, как положено, металлический, а второй — из лакированного дерева. Рыцарь обнаружился недалеко от входа в Большой Зал. Лёгким движением руки отменив трансфигурацию, девушка присела за обеденный стол с инструментом в руках. Несколько минут ушло на настройку, и вот под волшебный потолок понеслось мелодичное пение:

Let me take you down

'Cause I'm going to strawberry fields

Nothing is real

And nothing to get hung about

Strawberry fields forever

Рядом раздались едва слышные шаги и шелест мантии. Клэр лишь слегка скосила взгляд и улыбнулась, продолжая петь. Северус, присевший рядом, улыбку не вернул, но и песню прерывать не стал. Когда прозвучало последнее Strawberry fields forever, девушка отложила гитару и умиротворённо произнесла:

— Люблю эту песню. Битлз выпустили её на мой третий день рождения.

— О, я это знаю, — протянул зельевар. — Трэверс постоянно пел её тебе вместо Happy Birthday. Сложно забыть то отвратительное исполнение. Весь Слизерин радовался, что это происходило всего раз в год.

Клэр звонко рассмеялась.

— Ну, он очень старался. К тому же, Ройс был моим лучшим другом. Я бы многое отдала, чтобы услышать его пение ещё хоть раз.

Они немного помолчали, каждый думал о своём.

— Для тебя мадам Помфри просила сварить так много мази от шрамов? — невзначай и немного равнодушно поинтересовался Северус. Собеседница молча кивнула. — Всё же девушкам не место в силовых структурах.

— Я и три моих звания «Работник года» с тобой категорически не согласны, — усмехнулась девушка. — К тому же, я шла туда не просто так.

— Всё ещё пытаешься разобраться в его смерти? — Северус наконец повернул голову в сторону Клэр и пристально посмотрел ей в глаза.

— А ты бы не стал? Ройс Трэверс был выдающимся магом и прекрасным человеком. Он всего лишь пытался помочь прохожему во время стычки Пожирателей с аврорами, а Грюм швырнул в него Аваду. Волей-неволей начнёшь сомневаться в чистоте «светлой» стороны. Но они научились преотлично прятать своё грязное бельё. Поэтому дальше теорий и домыслов моё «расследование» не зашло. А потом я втянулась в работу, и мне понравилось.

— Странная форма мазохизма.

— Уж не хуже, чем учить детей вместо любимой исследовательской деятельности. Я хоть удовольствие получаю, но как справляешься ты — ума не приложу.

— Ставлю Тролль и отправляю на отработки к Филчу, чтобы отвести душу.

— Бедные дети, — еле сдерживая смех, посочувствовала Клэр. Спустя минутную паузу она заметила: — Даже представить не могла, что мы с тобой сможем вот так просто сидеть и болтать.

— Не думай, что я обо всём забыл, — вдруг похолодел Северус.

— И не пыталась, — девушка поднялась со скамейки. — Спасибо за приятную беседу. И должна сказать: твои авторские зелья всё так же превосходны, как и в школьные годы.

Не дожидаясь ответа, Клэр подхватила гитару и отправилась в свои покои. До начала учебного года они больше не пересекались.

Платформа 9 3/4 встречала гостей разнообразным шумом, мяуканьем и иногда слезами: ученики радовались встрече с друзьями или прощались с родителями, их питомцы требовали внимания, а младшие братья и сёстры истерично умоляли взять их с собой в Хогвартс. Вернон Дурсль, уже слегка отошедший от прогулки сквозь стену, скептично хмыкнул:

— Они же волшебники. Почему нельзя щёлкнуть пальцами и оказаться в школе? Ведь Клэр иногда именно так к нам приходила.

— Дорогой, ты забываешь об очень важной части, — возразила Петуния. — Общение! Старшие делятся впечатлениями от каникул, а новенькие знакомятся и к вечеру уже могут найти себе друзей, — тут она повернулась к племяннику, который заметно волновался. — Гарри, не стесняйся и знакомься с новыми людьми. И поищи того мальчика, с которым столкнулся в магазине. У тебя уже очень хорошо получается заклинание, скрывающее шрам. Так что до того, как ты назовёшь свою фамилию, к тебе точно не будет предвзятого отношения.

Мальчик лишь кивнул и осмотрел платформу. Драко нигде не было видно, поэтому он пошёл за дядей, параллельно гладя котёнка, мирно спящего в переноске. Это черномазое и зеленоглазое чудо притащил Дадли, заявив, что это настоящий ведьминский кот и Гарри просто обязан взять его с собой в школу волшебства. Дядя с тётей не возражали. Через пару дней, правда, выяснилось, что это не кот, а кошка, и что у неё есть брат — снежно-белый и с голубыми глазами. Но решение взрослые не изменили, и теперь в доме номер четыре по Тисовой улице проживало ещё и пушистое семейство — Мерлин и Моргана.

Пока дядя Вернон искал вагон посвободнее, чтобы поставить сумку племянника, Гарри увидел забавную картину: большая коричневая жаба упорно пробиралась куда-то и, несмотря на кажущуюся неуклюжесть, очень проворно избегала ног учеников. Вспомнив про магическую связь, которую он углядел совсем недавно между ним и Морганой, он решил поискать хозяина лягушки-путешественницы своим особым зрением. Поток, что он увидел, был нестабильным и иногда прерывался, но точно указал на круглолицего мальчика. Он стоял рядом со строгого вида пожилой женщиной во внушительный шляпе с чучелом какой-то грозной птицы и кричал во все стороны: "Тревор! Тревор, где ты?"

— Дядя, тётя, я отойду на минутку, — взрослые кивнули, и Гарри подбежал к жабе. — Ты ведь Тревор, да? Можно взять тебя? Я верну тебя хозяину.

Животное остановилось, посмотрело на мальчика каким-то задумчивым взглядом и громко квакнуло. Гарри улыбнулся, аккуратно поднял жабу и подошёл к мальчику и его, наверное, бабушке.

— Добрый день, — обратил он на себя внимание. — Это ведь ваш питомец?

Старушка приветливо улыбнулась, а мальчик даже подпрыгнул от радости.

— Тревор! Ты вернулся! — он обнял жабу и повернулся к Гарри. — Спасибо тебе большое, я думал, что не найду его до отправления.

— Рад помочь. Он как раз полз в вашу сторону, — он хотел было уйти, но вспомнил совет тёти и протянул ладонь для рукопожатия: — Меня Гарри зовут. А тебя?

Мальчик протянул руку в ответ:

— Я Невилл Лонгботтом. А это моя бабушка Августа.

— Приятно познакомиться, — ответил Гарри. Женщина кивнула. — Вы уже нашли место в вагоне? Мой дядя как раз заносит сумки. Может, сядем вместе?

— Было бы замечательно!

Так они попрощались с леди Лонгботтом и вошли в вагон. Дядя Вернон оставался снаружи, поскольку занимал довольно много места в проходе, но похлопал племянника по плечу на прощание и пожелал хорошего учебного года. В купе Дадли выпустил Моргану погулять, но та только запрыгнула на столик и улеглась спать на самом солнечном месте. Гарри познакомил Невилла с родственниками, пообещал кузену писать обо всём интересном, чему научится, неловко обнял тётю и получил от неё контейнер с едой в дорогу. На этом они расстались, а поезд отправился в путь.

— У тебя очень милая семья, — сказал Невилл, устраивая Тревора в тени. — И кузен весёлый.

— Даа, — Гарри почесал затылок: он-то узнал об этом только месяц назад. — Твоя бабушка кажется строгой, но у неё добрая улыбка.

Они болтали о чём-то несущественном, обсуждали питомцев. Гарри рассказывал о мире магглов, а Невилл увлечённо слушал и поддерживал беседу комментариями о магическом мире. Вдруг дверь их купе с грохотом отворилась, и к ним ввалился рыжий мальчуган в помятой, перекошенной мантии и с каким-то пятном на носу. Сначала хмурое лицо расплылось в довольной усмешке, как только он заметил Гарри. Тому неожиданный гость не очень понравился: как минимум, можно было постучать прежде, чем войти.

— Ты Гарри? Гарри Поттер? Приятно познакомиться, я Рон Уизли.

Теперь Гарри окончательно напрягся: заклинание точно было в порядке, этот мальчик не мог видеть его шрам. Значит, он специально искал его и при этом знал, как он выглядит. Но почему?

— Да, меня действительно так зовут, — спокойно ответил он в итоге, придумывая на ходу, как выпроводить этого подозрительного Уизли, который успел уже усесться рядом. Моргана при этом открыла глаза и тихо зарычала, не поднимая головы.

— Ой, убери её, Паршивец испугается, — схватился Рон за карман мантии, и тут же пояснил. — Это моя крыса.

Гарри только почесал котёнка за ухом и посмотрел на Невилла. Тот грустно смотрел в окно и гладил Тревора. Мальчику явно было обидно, что его игнорируют, но он не подавал виду, будто уже привык.

— Прошу прощения, — начал Гарри ровным голосом, — но это ты пришёл к нам, а не мы к тебе. Ты ведёшь себя невежливо.

— Это почему? — Рон был поражён холодностью, с которой это было сказано. "Будто рассчитывал, что станет лучшим другом героя, как только появится рядом, а тут неожиданный облом", — подумалось Гарри.

— Ты вошёл без стука, не обращаешь внимания, что я в купе не один, и требуешь, чтобы я тревожил своего питомца, потому что некомфортно твоему.

Гарри хотел уже попросить его выйти, но в этот момент в дверь купе постучали. Когда же она открылась, мальчик с радостью обнаружил на пороге Драко Малфоя. Рон в этот момент неприятно скривился.

— Ой, здравствуй, Гарри. Рад тебя видеть. Я тут ищу Гарри По... — на его лице промелькнуло осознание. — Ты и есть Гарри Поттер.

Гарри в ответ лишь кивнул, смущённо улыбнувшись. И при этом чуть виновато посмотрел на Невилла — ему-то он представился только именем, — но тот добродушно улыбнулся, мол, всё в порядке.

— Знакомьтесь: это Крэбб и Гойл, — Драко указал на ребят за своей спиной. — Вы не против, если мы присоединимся?

Уизли в этот момент как-то возмущённо прокашлялся, обращая на себя внимание.

— Даже не буду спрашивать, как тебя зовут, — совершенно другим, холодным тоном обратился к нему Драко. — Мой отец рассказал мне, что если видишь рыжего и веснушчатого мальчишку, значит, он из семьи Уизли. Семьи, в которой больше детей, чем могут себе позволить их родители.

Щеки Рона залились пунцовыми пятнами. Невилл немного испуганно вжался в сидение, чуть сильнее прижав к себе Тревора. Гарри же, чтобы нивелировать начинающийся конфликт, улыбнулся:

— Рон всё равно уже уходит. Его крысе страшно в обществе моей кошки, — в этот момент он повернулся к удивлённому мальчику. — Хорошей дороги, Рон.

Тот возмущённо запыхтел и молча вышел из купе. Драко довольно хмыкнул и сел рядом с Гарри, кивком указав своим товарищам на противоположные места.

— Невилл, знакомься: это Драко, — начал Поттер. — Драко, это Невилл.

— Мы знакомы, — ответил Малфой и вежливо кивнул. Невилл ответил тем же, хотя и выглядел чересчур напряжённым.

— Ты пришёл как раз вовремя: этот Рон Уизли вёл себя довольно невежливо и подозрительно, — поблагодарил Гарри. — И всё же можно было говорить чуть мягче. Это было обидно, пусть и эффективно.

— Но ведь это правда, — пожал плечами Драко. — У них девять человек в семье, они живут в какой-то дыре, носят грязные обноски, будто разучились творить обычные бытовые заклинания. Им не хватает денег даже для того, чтобы купить сыну новую палочку, хотя всему волшебному миру известно, что магия будет удаваться плохо, если пользоваться неподходящим инструментом.

— Даже если так, никому не понравится слушать оскорбления в отношении своей семьи. Пусть они и правдивы. Тебе ведь тоже не понравится, если я как-то неправильно выражусь о твоих родителях.

Драко было нечего возразить. Но тут голос подал Невилл:

— Гарри, ты знаешь, из какой Драко семьи? — испуганным шёпотом проговорил он.

Гарри знал. Профессор Констелл просветила его во время одной из встреч. Рассказала она и о том, как Люциус Малфой избежал заключения.

— Я не особо верю в Империус, — говорила она тогда, — но я всецело его понимаю. И частично одобряю. Я не верю в ложь во спасение, но эта ситуация слишком запутанная. Если бы он и многие другие Пожиратели не дали именно такие показания, то их дети росли бы без одного или даже обоих родителей. В волшебном мире не существует детских домов, а значит малышей и подростков отдали бы под опеку других семей, "победившей стороне". И я очень сомневаюсь, что они не пожелали бы отыграться на тех, кто не может дать им сдачи.

— Но ведь они всё равно преступники, — возразил ей мальчик, хотя и понимал, что в чём-то девушка всё же права.

— Да, так и есть. И я их не оправдываю. Но на их ситуацию тоже можно взглянуть с другой стороны: изначально реформаторские идеи Тёмного Лорда, если очистить их от пафоса, были вполне разумны, а главное — необходимы. Волшебники застряли в девятнадцатом веке, если не глубже, но старательно делают вид, что идут в ногу со временем. Это уничтожает нашу культуру, традиции, экономику и демографию. Волдеморт предлагал решения, которые при должной корректировке вытащили бы общество из выгребной ямы. Поэтому за ним пошла аристократия, дружно подставляя руки под метку. Но в какой-то момент их рациональный и харизматичный лидер слетел с катушек и стал убивать, заставляя своих последователей делать то же. Я не знаю, как работает это их клеймо, но, возможно, в него вплетён какой-то рычаг давления, — Клэр дала мальчику время подумать, а, когда он перестал хмуриться и согласно кивнул, с улыбкой взъерошила ему волосы и сказала: — Но теперь всё позади благодаря одному очень крепкому детскому лбу.

Помня всё это, Гарри всё же решил сделать вид, что ему ничего неизвестно — как и должно было быть, не познакомься он со своей покровительницей.

— Нет, я не знаю. А что такое?

Драко заметно напрягся, ожидая слов Невилла. Он не хотел терять потенциального друга и интересного собеседника, хотя и понимал, что у Гарри есть все причины отказаться от дальнейшего общения. Его товарищи дружно нахмурились, перенимая настроение "предводителя".

— Люциус Малфой был главным сторонником Того-Кого-Нельзя-Называть, — наконец произнёс Лонгботтом, ещё сильнее вжимаясь в сидение.

Малфой не успел даже заявить: "Суд его оправдал", — как Гарри спокойно сказал:

— А какое отношение это имеет к Драко?

На этом челюсть упала у всех: у кого-то мысленно, у кого-то — буквально.

— Я уже общался с ним летом на Косой Аллее и был бы рад не ограничиваться этим. Он приятный собеседник. Думаю, мы вполне могли бы подружиться, — Поттер посмотрел на Драко, и тот неуверенно кивнул. — Дети не несут ответственность за преступления родителей. Я не хочу лишаться друга из-за глупых предубеждений.

— Но ведь твои мама и папа... — не мог понять Невилл, для которого эта тема была очень щепетильной.

Гарри вздохнул и отвернулся к окну.

— Моих родителей убил Волдеморт, а не Люциус Малфой, — наконец произнёс он, подавив комок в горле. — Давайте больше не будем об этом. Лучше угощайтесь сэндвичами и чаем: моя тётя очень вкусно готовит.

Драко одними губами прошептал "Спасибо", когда Гарри повернулся к нему. Тот лишь с улыбкой кивнул. Невилл какое-то время сидел в напряжении, но, когда ребята заговорили на абсолютно нейтральные темы, постепенно расслабился и присоединился к обсуждению.

Спустя какое-то время Драко с товарищами вернулись в своё купе, а Гарри и Невилл продолжили дорогу в тишине. Моргана перебралась в тенёк к Тревору и теперь спала с ним в обнимку. Молчание нарушил Поттер:

— Невилл, я хочу попросить прощения, что сразу не назвал свою фамилию. Надеюсь, тебя это не обидело.

— Нет, что ты. Я тоже не люблю быть в центре внимания, а с твоим именем это сложно. Так что я тебя понимаю. Только вот не могу понять, почему ты так спокойно отреагировал на метку Малфоя-старшего и остальное…

Гарри постарался объяснить ему то, что услышал от Клэр, что-то сокращая, где-то добавляя собственные мысли, не выдавая при этом излишнюю осведомлённость.

— Мне нужно больше времени, чтобы это обдумать, — через пару минут тишины произнёс Невилл. Гарри только кивнул.

В этот момент раздался очередной стук в дверь. На пороге оказалась приятная на вид девочка с пышной копной каштановых волос.

— Вы не против, если я останусь у вас до конца пути? В моём купе очень шумно и все обсуждают какую-то ерунду, а я хочу спокойно почитать. Думала, во всём поезде не найду ни одного тихого купе, но с вами мне повезло. Так вы не против?

Мальчики растерялись под таким напором, а девочка уже уселась на соседнее место и продолжила тараторить.

— Не понимаю, как можно так безалаберно относиться к своему обучению. Ведь нам выпала возможность учиться в лучшей школе волшебства. В моей семье нет волшебников, я была так ужасно удивлена, когда получила письмо из Хогвартса, — я имею в виду, приятно удивлена, ведь это так замечательно. И конечно, я уже выучила наизусть все наши учебники — надеюсь, что этого будет достаточно для того, чтобы учиться лучше всех. Да, кстати, меня зовут Гермиона Грейнджер, а вас?

Невилл беспомощно посмотрел на Гарри: он не привык к таким активным собеседникам, у него в принципе не было друзей его возраста. Он банально испугался. Поттер ободряюще улыбнулся и повернулся к девочке:

— Это Невилл, меня зовут Гарри, — и прежде, чем собеседница успела сказать что-то ещё, продолжил: — Гермиона, мы не против, что ты останешься. Но то, как ты начала знакомство, не лучший способ завести друзей.

Девочка нервно дёрнулась, её глаза стали наполняться слезами. Заметив это, мальчик поспешил исправиться:

— Ты большая молодец, что запомнила всю информацию из учебников, это большой труд. И всё-таки ты, скорее всего, единственная, кто это сделал. Других может оттолкнуть такое начало разговора. К тому же, такое преимущество лучше держать при себе, как ты думаешь?

Невилл активно закивал, соглашаясь с Гарри. Гермиона жалобно посмотрела на мальчишек и, всхлипывая, проговорила совсем тихо:

— Я совершенно не умею заводить друзей…

Видимо, это была не первая неудачная попытка за сегодняшний день.

— Можем дружить втроём, — неожиданно заявил Лонгботтом. — Ты ведь не против, Гарри?

— Я только за. Но давайте договоримся, что не будем привлекать к себе много внимания. Хотя с моей фамилией это сложно, но давайте постараемся, — видя непонимающий взгляд девочки, он пояснил: — Я Гарри Поттер.

По Гермионе было видно, что она хочет задать тысячу и один вопрос, но старательно сдерживаться. До прибытия в Хогвартс они дружно учили девочку терпению и сдержанности и выбирали темы, с которых можно начать знакомство, помимо учёбы.

О том, что должно происходить дальше, Клэр рассказала заранее: и о путешествии на лодках, и о "рекламной кампании" от призраков, и о самом распределении. Поэтому Гарри просветил своих новых товарищей и по просьбе профессора наложил на компанию лёгкие согревающие чары. Гермиона, заметив это, поддержала его магию своей, хоть и палочковой, — когда с третьей попытки заклинание сработало, девочка запрыгала от восторга, ведь дома она не могла практиковаться — так что тепло досталось не только им троим. У замка их поприветствовала профессор МакГонагалл, провела в комнату у Большого Зала и оставила в тёплой компании мёртвых душ. Что удивило Гарри, так это случайно услышанный разговор Рона Уизли с другим первокурсником:

— А как будет проходить этот отбор?

— Наверное, нам придется пройти через какие-то испытания, — ответил Уизли. — Фред сказал, что это очень больно, но я думаю, что он, как всегда, шутил.

То есть ребёнок из многодетной семьи с родителями-волшебниками не знает, что будет происходить в первый же день учёбы? У него либо очень жестокие братья, либо очень невнимательные родители. Ну или в целом равнодушная семья. Гарри в очередной раз порадовался, что теперь у него есть человек, на которого можно положиться в волшебном мире.

Именно её он первой постарался найти, когда оторвался от созерцания чудес Большого Зала. Она приветливо улыбнулась ему и кивнула на табуретку со Шляпой, чтобы не отвлекался. После всех песен и речей Гермиону распределили на Гриффиндор, к ней чуть позже присоединился Невилл, а Драко отправился на Слизерин. Каждого из них Шляпа держала не больше тридцати секунд, с Малфоем и вовсе справилась за пять. Гарри ждал своей очереди. Он знал, чего от него ждут: его родители гриффиндорцы, он должен пойти по их стопам. Его же душа лежала к Слизерину: расчетливые, прагматичные и амбициозные змеи, охраняющие своё гнездо, выглядели в глазах мальчика прекрасным примером взрослого, которым он хотел бы стать. Но если он хочет снять полог тайны со смерти своих родителей, то обязательно должен присоединиться ко львам. Какое-то время придётся играть роль, которую ему отводит общество. К тому же, среди красно-золотого факультета его уже ждали Невилл и Гермиона. Поэтому, когда по Залу разнеслось "Поттер, Гарри", он подходил к шляпе с полной уверенностью в своём решении.

— О, рада встрече, юный Наследник, — раздался тихий голос. Он звучал будто сразу и снаружи, и в голове, отчего мальчик поначалу был немного сбит с толку. — Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает, да и похвальное желание проявить себя имеется. Основатели бы гордились таким потомком. Но я вижу, что ты уже сделал выбор. Уверен, что не пожалеешь?

— Уверен, — подумал Гарри, поняв, что артефакт общается через сознание.

— Твои друзья уже, наверное, заждались, — мальчик готов был поклясться, что услышал, как Шляпа улыбнулась. — Гриффиндор!

Под оглушающие овации мистер Поттер отправился за стол ко львам, а эмблема его мантии сменилась на красную. Другие ребята его факультета спешили пожать ему руку или обнять, напрочь позабыв, что распределение ещё не закончилось. Мальчик старался улыбаться однокурсникам и приветствовать всех, но каждый новый жест давался всё сложнее. Ему хотелось просто лечь и отдохнуть в тишине. Заметив нарастающую усталость на лице нового друга, Невилл и Гермиона стали потихоньку отгораживать героя от нескончаемых почитателей. Он с благодарностью посмотрел на товарищей.

— Всегда пожалуйста, — сказала довольная девочка, когда все вновь вернулись на свои места.

Альбус Дамблдор — Гарри вспомнил рассказы Клэр и портрет на карточке из шоколадной лягушки, поэтому сразу его узнал — поднялся со своего трона и широко развёл руки. На его лице играла лучезарная улыбка. У него был такой вид, словно ничто в мире не может порадовать его больше, чем сидящие перед ним ученики его школы. Но мальчика насторожил его взгляд: если приглядеться, он казался цепким и холодным, что совсем не сочеталось с остальной мимикой.

— Добро пожаловать! — произнес он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!

— Разве так должен вести себя директор лучшей волшебной школы? — удивился мальчик.

— Он гений, Гарри, — отметила Гермиона, накладывая себе мясное рагу. — Все гении немного ненормальные. Тебе передать что-нибудь? Может быть, картошку или курицу?

Столы ломились от еды, и мальчик быстро забыл о своём беспокойстве за дегустацией праздничных блюд. Когда желудки были относительно полными, возобновились беседы. Обсуждали семьи, — Гарри был в шоке от того, что дядя Невилла выкинул его из окна, пытаясь пробудить в племяннике магические способности — говорили об увлечениях и многом другом. Мальчик решил осмотреться: от студентов взгляд плавно переместился на преподавательский стол. Хагрид что-то пил из большого кубка, профессор МакГонагалл беседовала с профессором Дамблдором, а профессор Квиррелл, которого Гарри встречал в Дырявом Котле, разговаривал с незнакомым мальчику преподавателем, очень строгим на вид и напоминавшим вампира из-за абсолютно чёрного костюма, на фоне которого его кожа выглядела очень бледной.

Вдруг незнакомец повернулся и посмотрел прямо на Гарри. Мальчик хотел приветственно кивнуть, но в этот момент его голову пронзила острая боль: шрам будто в один момент раскалился добела. Пришлось приложить усилие, чтобы не подать вида.

После недолгих расспросов выяснилось, что этот мужчина — Профессор Снейп, их преподаватель зельеварения. Ни один студент не сказал о нём что-либо хорошее. "Во всех отношениях неприятный тип, — сделал вывод Гарри из услышанного. — Или специально создаёт такое впечатление".

После десерта директор вновь поднялся со своего кресла и рассказал студентам обо всех возможных предостережениях. Пока все не очень дружно пели гимн школы, Гарри анализировал полученную информацию.

"То есть в лес ходить нельзя, так как, по словам Перси, там много опасных животных. Но никакого защитного барьера или банального забора вокруг школы нет. А если кто-то нарушит правило несмотря на запрет? Или наоборот, из леса выйдет что-то страшное? — мысли мальчика метались от одного к другому. — В школе волшебства нельзя колдовать. Да, только вне занятий, но это ведь значит любое другое свободное время. А как практиковаться? Вдруг мне не хватит учебного времени, чтобы отработать какой-то навык? Даже по математике и английскому языку на дом задавали практические упражнения. Здесь такого не будет? — последнее, что всплыло в голове мальчика, прежде чем староста повёл их в спальни, был закрытый коридор третьего этажа. — Что такого может быть в школе, что мы должны бояться умереть мучительной смертью? Кто в здравом уме будет оставлять что-то подобное в школе и не объяснять, что там? Я не хочу умирать в одиннадцать лет, но даже мне уже любопытно, что же там такое. Неужели нельзя было хотя бы рассказать, чтобы никто не полез в этот злосчастный коридор за ответами? Как-то всё странно в этой "лучшей" школе волшебства в мире".

У входа в спальню его нагнал бумажный самолётик. Внутри ровным твёрдым почерком было написано:

Поздравляю с поступлением на Гриффиндор. Уверена, ты найдёшь там много друзей. Мой кабинет на втором этаже. Можешь заходить в любое время до отбоя. Спокойной ночи и удачи завтра на занятиях.

Профессор Констелл

— И вам спокойной ночи, профессор, — прошептал Гарри, пряча записку в прикроватную тумбочку. — Обязательно завтра зайду на чай. У меня слишком много вопросов для первого дня.

— Это школа или игра на выживание? Почему нельзя было сделать статичные лестницы и обычные двери? Мы не станем лучше учиться, если сломаем ногу из-за исчезнувшей ступеньки в первый же день!

Возмущению Гермионы не было предела. Она не успевала класть в рот ложку с овсяной кашей, называя те или иные недочёты, которые заметила за утро. Гарри и Невилл лишь стоически выслушивали град претензий, иногда напоминая подруге, что мозгу нужна энергия, чтобы работать, а для этого ему должно достаться хоть немного еды. Девочка соглашалась, но уже через минуту продолжала оборванную мысль новой волной жалоб. Последнее, что она сочла неудовлетворительным до того, как Перси Уизли пришёл отвести их на занятия, был сам завтрак:

— Разве этого достаточно растущему организму? А как же баланс белков, жиров и углеводов? Где вообще хоть какое-то разнообразие? Такое ощущение, что всю еду на год потратили вчера на пиру.

Гарри не мог с этим не согласиться: даже Дурсли кормили его разнообразнее, ещё до встречи с Клэр. Да, еда здесь была вкусной, но её было мало. И в качественном, и в количественном смысле. Размышления прервал голос, манерно растягивавший слова:

— Доброе утро, Гарри. С кем это ты разговариваешь?

И Драко, подошедший в этот момент к гриффиндорскому столу, пренебрежительно окинул взглядом моментально покрасневшую Гермиону. Ей совершенно не понравился тон, каким незнакомый ей мальчик говорил о ней, поэтому уже заранее настроилась враждебно.

— Знакомься, это Гермиона Грейнджер, — Гарри проигнорировал отвращение в тоне мальчика, — моя подруга. Гермиона, это Драко Малфой, мой друг.

Всё ещё румяная от смущения девочка вперила упрямый взгляд в неприятного ей собеседника. Маленький аристократ тоже в долгу не остался.

— Не могу сказать, что рад знакомству, — бросил он, медленно отворачиваясь.

— Это взаимно, — процедила девочка.

— Нужно тщательнее выбирать круг общения, Гарри, — щёки и шея Гермионы покрылись красными пятнами от этих слов, но она промолчала. — Мне казалось, вчера в поезде ты это и так понял.

— Именно поэтому я и решил с ней подружиться. Мы с Невиллом посчитали компанию Гермионы более приятной, чем общество мистера Уизли. Верно, Невилл?

— Так и есть, — тихо, но уверенно ответил тот. Рон, сидевший недалеко от них, так активно поглощал свой завтрак, что ничего не заметил. — Гермиона очень вежливая, умная и много чего может рассказать. С ней очень приятно беседовать.

— А тебе, Драко, — продолжил Гарри, когда мальчик закончил, а Гермиона начала краснеть уже от комплиментов, — нужно научиться не судить людей по происхождению. Я ведь не судил.

Последнюю фразу он сказал совсем тихо, но этого было достаточно, чтобы Малфой замер и испуганно посмотрел на друга. Да, Гарри всё ещё считал его другом и надеялся, что их компания сможет дружно уживаться вчетвером. Драко же молча развернулся и быстрым шагом вышел из Большого зала. Крэбб и Гойл, всё это время стоявшие поодаль, непонимающе переглянулись, но последовали за ним. И только Клэр, спокойно наблюдавшая за этой сценой с преподавательского стола, заметила довольную улыбку Дамблдора, которую он тут же спрятал за кубком тыквенного сока.

"Как же меня раздражает эта неизвестность, — почти прорычала девушка мысленно. — Я и так всё ещё не понимаю, что такого директор решил хранить в Хогвартсе, что для этого нужно помещать особо опасное существо рядом с любопытными учениками и усиливать дежурства преподавателей, за которые он даже не доплачивает. А тут ещё что-то новое. Ненавижу интриги. Особенно, когда нет времени с ними разобраться. С каким курсом у меня первое занятие? С третьим?"

* * *

Третьекурсники только начинали изучение маггловедения и совершенно ничего о нём не знали. При этом записавшихся было настолько мало, что все четыре факультета объединили в одну группу. Они сидели и активно обсуждали свои предположения и опасения, когда профессор вошла в кабинет и быстрым шагом прошла к столу. На ней не было привычной магам мантии, только стильный брючный костюм в клетку. Каблуки невысоких лодочек звонко отбивались о мраморный пол.

— Добрый день, дорогие студенты, — начала девушка, сев на край своего стола и привлекая внимание класса, который уже начал обсуждать её внешний вид. — Меня зовут профессор Клэр Констелл, и я рада приветствовать вас на самом недооценённом из всех курсов, которые преподаются в этой школе.

Студенты затихли, заинтересованные продолжением.

— Сразу предупрежу вас, что, — дети уже приготовились тяжело вздыхать, потому что за такой фразой от преподавателя обычно не следовало ничего хорошего, — зачёт вы сдадите все, независимо от работы в году. Могу поставить всем "зачтено" хоть сейчас.

Ребята удивлённо переглянулись: такого они точно не ожидали. Клэр тем временем продолжала:

— Вы можете заниматься здесь чем угодно. Хотите писать эссе по другим предметам? Пожалуйста, я даже с радостью вам что-нибудь подскажу. Хотите спать? Я приветствую заботу о своём здоровье. Хотите почитать интересную книгу? Милости прошу, но не забудьте поделиться, чтобы я тоже смогла её прочесть. У меня только два условия. Первое: вы должны всегда присутствовать у меня на занятии. Я несу за вас ответственность, поэтому в течение урока я хочу видеть, что с вами всё в порядке. Исключение только для лежащих в Больничном крыле. И второе: занимайтесь своими делами так, чтобы не мешать людям, которым действительно интересен предмет. Поверьте, такие люди будут, и я прошу вас уважать их выбор и увлечения. Договорились? — класс разразился дружным "Да!", все ученики улыбались, глядя друг на друга. — Отлично. Тогда сейчас перекличка.

Девушка села за стол и открыла журнал. Многие фамилии были ей знакомы из опыта работы в Министерстве, некоторые она слышала впервые, из чего делала вывод, что на курс записались и магглорожденные. В эти дружные ряды затесалось и несколько слизеринцев.

— На занятиях мы будем разбирать базовые навыки, которые будут вам необходимы независимо от того, будете ли вы вообще взаимодействовать с немагическим миром, — Клэр закрыла журнал. — Учебные пособия вам не понадобятся, я всё буду рассказывать самостоятельно из своих познаний и опыта. Если вам будет любопытно что-то вне рамок этого материала, смело подходите и спрашивайте.

Домашние задания будут редкими и небольшими, но интересными. Ругать, снимать баллы и уж тем более назначать отработки за их невыполнение я не буду. Если вам будет что-то непонятно или просто любопытно, то можете свободно спрашивать даже после занятий. Я собираюсь бывать в кабинете до одиннадцати вечера с перерывом на ужин, если не будет дежурства. А ещё там в углу у входа стоит шкаф с маггловской художественной и научной литературой. Так что можете приходить сюда за консультацией, отдохнуть или просто поболтать. Вам здесь всегда рады. Хорошо? — все активно закивали. — Прекрасно! Тогда начнём урок с очень банального, но достаточно важного вопроса: почему вы выбрали этот предмет? Ответ "Он лёгкий, я собирался на нём спать" тоже имеет право на существование. Осуждать за него лично я вас ни в коем случае не буду. И прежде, чем отвечаете, называйте свои имя и фамилию, а также из какой вы семьи: полностью волшебной, только наполовину или совсем немагической.

Рука одного из студентов взметнулась вверх:

— Простите, профессор, а зачем говорить, кто наши родители?

— Ребята, факультативное правило: если хотите задать вопрос и поднимаете руку, дождитесь, когда я к вам обращусь, чтобы случайно не возник балаган, — Клэр ободряюще улыбнулась ученикам и ответила, вспомнив фамилию мальчика: — Спасибо за вопрос, мистер Дэвис. Но я думаю, вы и сами можете ответить на него, если посмотрите на картину в целом. Достаточно вспомнить, какой вопрос я задала, какой предмет мы изучаем и какие виды семей я назвала.

Парень задумался. Потребовалась минута, в течение которой никто не произнёс ни слова: все обдумывали ответ. Клэр их не торопила. Наконец, Роджер Дэвис поднял голову и, старательно подбирая слова, произнёс:

— Те, у кого родители не волшебники, очень много знают о мире, в котором выросли, в отличие от детей волшебников. Поэтому вам интересно, почему каждый из нас выбрал предмет, исходя из того, что мы уже знаем об обычном мире?

— Бинго! — несколько студентов недоуменно переглянулись. — Это такая маггловская азартная игра, не обращайте внимания. Так что? Уже подумали над ответом? Может быть, вы и начнёте, мистер Дэвис?

Варианты были самыми разными: магглорожденные и полукровки, в основном, действительно выбрали этот предмет, чтобы отдыхать; нескольким студентам Рейвенкло из неволшебного мира было интересно, как маги видят мир магглов и что могут рассказать о нём; чистокровные же пришли сюда из любопытства, а один из слизеринцев — потому что его отец работает в министерстве главой отдела по взаимодействию с магглами. В целом, ответы были вполне ожидаемые.

Вдруг в воздух поднялась рука: высокий крепкий парень в слизеринской форме заинтересованно смотрел на учителя.

— Спрашивайте, мистер Уоррингтон, — Клэр догадывалась, какой вопрос хочет ей задать этот молодой человек, и оказалась права.

— А вы чистокровная? Мне кажется, я слышал вашу фамилию раньше.

— Не совсем так, — немного загадочно улыбнулась девушка. — Согласно принятой сейчас теории чистоты крови я магглорождённая. А фамилия моя вам известна, скорее всего, от вашего отца: до этого лета я работала в Аврорате, мы пересекались с ним иногда.

Парень кивнул каким-то своим мыслям, но тут же встрепенулся:

— А что значит "принятой сейчас теории"? Есть другая?

— Конечно, есть. Нынешняя — очень простая и понятная, но немного некорректная. До основания Министерства магии в обществе пользовались другой, и она скорее делила волшебников по чистоте магии, чем чистоте крови. Но тогда было очень сложно определиться, к какой именно группе относится человек, потому что не было чётких критериев. В начале восемнадцатого века много чего произошло: приняли статут секретности, учредили Министерство. И ввели новую классификацию, разделив магов на чистокровных, полукровок и магглорождённых.

— Но как же тогда вы определились, куда относитесь по старой системе? Если не было критериев?

— В девятнадцатом веке благодаря сквибу Грегору Менделю и его сёстрам-волшебницам Веронике и Терезии появилось научное обоснование с чёткими параметрами, но новая теория была более политически выгодной, и её сохранили до наших дней.

Девочка с галстуком Рэйвенкло подняла руку.

— Да, мисс Пайк?

— Вы имеете в виду основателя генетики Грегора Менделя? Я читала о нём в энциклопедии.

— Именно его, всё верно. Плюс два балла Рэйвенкло за знания истории маггловской науки. Его опыты с горохом вдохновили сестёр на исследование магической наследственности, и втроём они вывели новую версию старой теории. Но это тема для отдельной лекции и не одной. Поэтому перейдём к нашему материалу.

Занятие прошло отлично. Даже те ребята, что пришли спать, с интересом слушали, что рассказывала им преподавательница. Студенты Рейвенкло и Хаффлпаффа взяли по несколько книг из шкафа, Гриффиндорцы проигнорировали его, а Слизеринцы внимательно осмотрели, но ничего не тронули. История повторилась и с последующими курсами. День прошёл на ура. Можно было со спокойной душой идти ужинать.

В Большой Зал девушка заходила через центральный вход, а потому сразу заметила лохматую макушку своего подопечного. Гарри с аппетитом уплетал картофельное пюре и слушал восхищённого Невилла. Тот всё ещё был под впечатлением от хогвартских теплиц. Клэр не стала останавливаться рядом и прошла дальше, лишь невербально отправив маленькую записку юному Поттеру: "Не забудь отправить письмо семье. Уверена, они захотят узнать, как прошёл твой первый день в школе. И я тоже хочу! Поэтому жду на чай в своём кабинете".

Гарри поспешно обернулся и успел словить добродушную улыбку Клэр. Он кивнул и продолжил есть ужин. Невилл ничего не заметил, а вот Гермиона обратила внимание на необычную пантомиму.

— Невилл, прости, но я тебя перебью. Гарри, ты знаком с кем-то из профессоров? Ты ведь рос у магглов, как же так?

Мальчик немного смутился, но ответил:

— Это профессор Констелл, она преподаёт маггловедение с этого года. Мы познакомились летом, когда Хагрид водил меня за покупками. Случайно столкнулись в магазине так же, как и с профессором Квирреллом.

— Но профессор Квиррелл не зовёт тебя на чай в первый же день учёбы, — настаивала девочка.

— Гермиона, я понимаю, что тебе интересно. Но у людей могут быть секреты. И у взрослых тоже. Этот секрет не только мой. Поэтому, пока я не получу разрешение, я не смогу его рассказать. Даже вам.

— Я тебя понимаю, Гарри, — вмешался Невилл. — Думаю, будет справедливо, если мы подождём. Нельзя же просто так вмешиваться в чужие дела, потому что захотелось.

Их подруга смутилась и немного покраснела.

— Прости, Гарри. Я не подумала об этом. Мы с Невиллом подождём, когда ты будешь готов нам рассказать.

Мальчик лишь сказал спасибо и обнял ребят. Ужин быстро закончился, и все трое пошли в совятню, чтобы рассказать родственникам о первых впечатлениях. Вчера после долгой дороги усталость взяла своё, поэтому письма вышли длинные и подробные. После друзья проводили Гарри до нужного кабинета и отправились в гостиную, а тот робко постучал.

— Заходи, Гарри! Мы тут как раз заканчиваем.

Мальчик открыл дверь и удивлённо замер, увидев рядом с Клэр странное маленькое существо с огромными глазами и ещё большими ушами.

— Ой, профессор, а это кто?

— Знакомься, это Санни. Она домовой эльф и работает в школе. Санни, это Гарри Поттер. Он мой подопечный, поэтому я поручаю тебе присматривать за ним по возможности и помогать, если ему что-то понадобится, хорошо?

Санни почему-то очень удивлённо смотрела на мальчика и какое-то время ни на что не реагировала. Клэр пришлось несколько раз окликнуть её, прежде чем домовушка ответила:

— Конечно, госпожа Профессор. Я с радостью буду помогать Нас... Гарри Поттеру-сэру.

— Спасибо, солнышко. Можешь идти, я дальше сама справлюсь.

— Вы можете звать меня, если что-то понадобится, госпожа Профессор, — ответила малышка и, глубоко поклонившись, исчезла.

"Она какая-то странная, — подумалось Клэр. — Потом спрошу, что её так удивило в Гарри".

— Она хотела назвать меня наследником? — спросил Гарри, всё ещё следящий за местом, где только что стояла домовушка.

— Не знаю. Почему ты так решил?

— Распределяющая Шляпа назвала меня так, — он поднял взгляд на профессора. — Так и сказала: "Рада встрече, юный Наследник". А потом ещё сказала, что основатели бы гордились таким потомком.

— Ого, — профессор не знала, что и сказать. "Я знала про родство с Певереллами, но чтобы со всеми четырьмя Основателями? Мощно". — Наверное, побочные ветви разных родов переплелись между собой, поэтому в тебе течёт кровь всех четырёх основателей. А вот что значит это их "Наследник", я не представляю. Но мы с этим обязательно разберёмся, я обещаю.

Девушка указала на журнальный столик, и Гарри уселся в мягкое кресло, заботливо трансфигурированное преподавательницей из школьного стула. На подносе стоял красивый заварник, а на фарфоровом блюде лежал аккуратно нарезанный пирог.

— Как вкусно пахнет! Он яблочный?

— Да, я попросила Санни купить его в Хогсмиде. Вы сможете ходить туда после третьего курса. Как тебе вообще в Хогвартсе? Вчера хорошо добрался?

— Просто отлично! Познакомился с несколькими ребятами, они просто замечательные. И сладости в поезде были невероятными. Я уже собрал несколько карточек из шоколадных лягушек. Только самих лягушек есть как-то боязно. Они как настоящие...

Гарри был в восторге от волшебной атмосферы, рассказал про новых друзей, про стычку Уизли с Малфоем, пожаловался, что не знает, как подружить Драко с Гермионой.

— Кстати, мне вот интересно, — вдруг переключился мальчик, — почему только первокурсники едут в Хогвартс на лодках. Было темно и холодно, Невилл чуть в воду не упал. Зачем такие сложности?

— Я как-то не задавалась этим вопросом. Мы все просто полагали, что это часть традиции, поэтому не интересовались. Даже не знаю, у кого можно спросить... Хотя нет, знаю. Санни!

— Да, госпожа Профессор? — тут же появилась домовушка после негромкого хлопка.

— Гарри задал мне вопрос, на который я не могу ответить. Поэтому нужна твоя помощь.

Гарри повторил свой вопрос. Его уже не смущал странный вид незнакомого существа. По крайней мере, гоблины были более устрашающими.

— О, это давняя традиция, — радостно начала малышка. — Мне всего триста лет, но старшие эльфы рассказывали, что каждый основатель оставил в Хогвартсе животное-Хранителя. Гигантский кальмар — это питомец Хельги Хаффлпафф. Сейчас вряд ли кто-то знает об этом, но первокурсников везут через озеро, чтобы Хранитель познакомился с их магией и дальше охранял до конца обучения.

— Вау, я даже не догадывалась! Но кто же тогда остальные Хранители? Наверное, феникс директора тоже?

После этого вопроса Санни немного стушевалась. Она будто сомневалась, стоит ли говорить больше.

— Один из Хранителей действительно феникс. Но не тот, что в кабинете директора.

Клэр и Гарри удивлённо смотрели друг на друга, но каждый думал о своём: "У директора есть свой феникс!" — "Феникс директора — подделка?" — "Как бы хотелось на него посмотреть?" — "Я не хочу разбираться ещё и с этим. Во что я ввязалась?"

— Спасибо, Санни. Я бы хотела поговорить с тобой позже, а пока мы продолжим чаепитие.

— Конечно, госпожа Профессор.

И домовушка снова испарилась. Гарри продолжил рассказывать о первом занятии травологии, от которого он хоть и не был в таком же восторге, как Невилл, но всё-таки тоже впечатлился. Первое же занятие по Защите от Тёмных искусств оставило мальчика в смешанных чувствах: предмет обещал быть интересным и полезным, но вечно нервный и заикающийся профессор Квиррелл говорил только об опасности вампиров и пользе чеснока в борьбе с нечистью.

— Я как будто нашёл детскую книжку про Хэллоуин. Разве так должно быть?

Клэр только расхохоталась. Ей всё это время было интересно, как же бывший маггловед, никогда не отличавшийся особой храбростью и не встречавшийся с тёмными искусствами, будет преподавать этот предмет. И тут такое.

— Надо отдать ему должное: упыри, которых он, как и многие, путает с вампирами, действительно не выносят резкого запаха чеснока. Но с остальными видами нечисти вряд ли поможет.

— А ещё вчера на пиру он разговаривал с другим преподавателем. Тот на меня посмотрел, и мне так шрам разболелся. Перси сказал, его зовут Северус Снейп.

Девушка хотела вновь рассмеяться, но увидела искреннее беспокойство в глазах Гарри, поэтому сдержалась.

— Не думаю, что именно он вызвал твою головную боль. Северус, конечно, бывает вредным, но не до такой степени. Если тебя беспокоит твой шрам, то можно зайти к мадам Помфри, школьной целительнице. Может быть, она что-то подскажет, — мальчик кивнул. — А вообще, профессор Снейп — лучший зельевар, которого я знаю. Ты сможешь многому у него научиться, поэтому не будь к нему слишком предвзят.

— Хорошо, профессор, — Гарри какое-то время помолчал, а потом вздохнул, будто не решался о чём-то спросить.

— Если тебя что-то беспокоит, ты можешь смело мне сказать.

— Могу я рассказать Гермионе и Невиллу о наших с вами занятиях? Я чувствую себя плохо из-за того, что скрываю это от них...

— Ты можешь говорить об этом любому, кому достаточно доверяешь. Больше тебе скажу: если они захотят, я с радостью буду заниматься и с ними двумя тоже. И им полезно, и тебе веселее.

— Правда? Это так замечательно! Я обязательно им предложу.

— Тогда, может, немного помедитируем сегодня? Чтобы ты влился в процесс, — Гарри согласился. Клэр вернула мебель в первоначальный вид и убрала посуду. — Но сегодня мы попробуем другой способ. Раньше ты медитировал только дома и мог погрузиться только в свою магию. Но Хогвартс — очень сильное место. Попробуй сегодня связаться с ним.

Гарри закрыл глаза и сосредоточился на ощущениях. Почувствовал, как волшебство переливается в стенах замка, в самом воздухе вокруг. Вдруг мальчик почувствовал странное, но очень уютное невесомое объятие. Будто магия этого места была рада его видеть.

— Профессор. А может быть такое, что замок как бы... живой?

— Санни, у меня к тебе очень много вопросов и я надеюсь, что ты сможешь на них ответить.

Гарри ушёл, чтобы успеть в гостиную до отбоя, а Клэр осталась с тяжёлым грузом нераскрытых тайн. Строить гипотезы не было сил, поэтому она позвала единственный доступный ей источник информации: свою домовушку. Эльф, ничего не говоря, появилась перед хозяйкой и прижала уши, пытаясь занимать меньше места.

— Я не собираюсь ругать тебя. Если ты не можешь ответить или тебе нельзя говорить об этом, я пойму. И всё же буду очень благодарна, если получу нужную мне информацию.

Санни молча закивала. Расслабиться ей так и не удалось.

— Почему ты хотела назвать Гарри наследником и остановилась?

— В последний раз, когда в школе появился Наследник, из него сделали куклу на верёвочках, — тяжело вздохнула малышка, теребя в тонких пальцах край форменной наволочки. — К концу обучения он потерял душу. А ведь он был потомком только двух основателей, а не четырёх, как господин Гарри.

— Что значит "потерял душу"?

— Его магия изменилась, стала тёмной и почти пустой. Это очень страшно. Я не хочу, чтобы это повторилось с господином Гарри.

— Я этого не допущу, ни в коем случае, — заверила её Клэр и продолжила: — Что с фениксом директора? Он ненастоящий?

— Не совсем. Это действительно феникс, но неправильный. Не тот, что принадлежал Основателю Гриффиндору. Директор думает, что тот, но это не он. Так Старейшина сказал.

— Старейшина?

— Да, госпожа Профессор. Это самый старый эльф, живущий здесь со времён Великих Основателей. Он главный среди нас. Но он не подчиняется никому, кроме самой школы, и вряд ли станет отвечать на вопросы. Простите, госпожа Профессор.

— Тебе не нужно извиняться, ведь твоей вины в этом совершенно нет. Ты ведь отвечаешь на все вопросы, что я задаю, — домовушка благодарно улыбнулась, уже не трясясь от страха, а Клэр задала самый главный вопрос: — Санни, замок действительно живой?

Когда Гарри задал ей этот вопрос, девушка зависла. Она знала, что место, где постоянно практикуют магию, постепенно становится её источником. Так было с Косой Аллеей, холмом Мерлина и, конечно же, с любой волшебной школой. Но это не делает место живым. Что вообще это должно значить?

— Гарри, можешь объяснить, что ты имеешь в виду?

— Ну, я как будто почувствовал его эмоции. Его магия как у живого человека. Она реагировала на меня, общалась, если это можно так назвать, — мальчик о чём-то задумался. — Он меня обнял.

— Как это? Я не совсем понимаю.

— Энергия школы — сплошной золотой поток. Он постоянно двигается, куда-то течёт. Когда я связал с ним мою магию, то почувствовал радость, но как бы не свою. А потом этот золотой поток лёг мне на плечи. Это напомнило объятие.

Клэр попыталась повторить то, о чём говорил Гарри, но у неё ничего не вышло. Мальчик тоже погрузился в медитацию, и в его сознании стены школы будто засияли, начали пульсировать.

— Попробуйте дотронуться до стен, профессор, — произнёс он, заметив, что у девушки не получается. И она послушалась.

Под пальцами приятно потеплела шершавая кладка стен. Клэр направила свою магию школе. Сначала девушка ничего не чувствовала, но неожиданно на неё нахлынуло чужое одобрение вместе с мощным энергетическим потоком. Она узнала эту магию: именно такая сила не дала ей потерять сознание в первый день сразу после собеседования. "Так значит, это была школа?"

— Потрясающе... — прошептала Клэр, отойдя от шока. — Это просто невероятно, Гарри! Спасибо, что показал мне такое чудо.

Это действительно было чудом. Чудом, в котором очень хотелось разобраться. Именно поэтому сейчас профессор и задала тот же вопрос единственному знакомому существу, которое было связано с магией замка напрямую.

— Нет, замок не живой, — уверенно ответила домовушка. — Он не рождался, не растёт и не умрёт. Но Школа имеет сознание. Что-то вроде него. Старейшина рассказывал, что Основатели провели особый ритуал: они пожертвовали часть своей магии и жизненной силы, чтобы замок мог защищать себя, учеников и преподавателей даже после смерти Основателей. Поэтому профессора принимаются на работу не директором, а самой Школой. И домовики, хоть и слушаются директора, всё равно подчиняются именно Хогвартсу.

— Поэтому и животные из Запретного леса не нападают на замок? Школа защищает своих обитателей?

— Защищает, но не сама. Хогвартс даёт силу Хранителю Ключей, который сдерживает внешние угрозы при помощи животных-Хранителей. Но теперь все они, кроме Архитеутиса, спят.

— Хельга правда назвала кальмара Архитеутис? Знали бы биологи, что это просто кличка... А остальные Хранители что из себя представляют?

— Феникс Гриффиндора — Игнеус, — Клэр вновь усмехнулась, поражаясь оригинальности Основателей. — Салазар Слизерин вывел своего короля змей и назвал его Сапиентес. А Ровена Рэйвенкло привела дракона, который представился как Виарлу.

— То есть как — "представился"?

— У Основательницы Ровены был дар общения с крылатыми змеями. Как у Основателя Салазара — с земными. Она спасла этому дракону жизнь, и он согласился за это охранять школу.

— Санни, это удивительно! Откуда ты знаешь столько, если тебе всего триста лет? Я не сомневаюсь в твоих знаниях, мне просто интересно.

— Когда я только воплотилась и была ещё маленьким эльфёнком, Старейшина и другие взрослые домовики рассказывали нам всё это перед сном вместо сказок. Поэтому я много разных историй знаю.

— Я знаю, кто будет укладывать меня спать, если у меня вдруг случится бессонница, — пошутила Клэр, и они захихикали вдвоём с домовушкой. — Спасибо, что рассказала мне обо всём этом. Вряд ли я бы нашла даже часть этой информации в книгах.

— Я рада, что смогла помочь, госпожа Профессор. Вам ещё что-нибудь нужно?

— Нет, солнышко, можешь идти. Доброй ночи!

— Приятных сновидений, госпожа Профессор.

* * *

К пятнице первокурсники уже начали неплохо ориентироваться в замке. Гарри же беззастенчиво пользовался помощью Школы, и их дружная компания за неделю ни разу не заблудилась. Ребята очень ловко обходили большие скопления людей, чтобы не слушать очередное "Вон он, смотри. Ты видел его? А шрам?" Вообще, в первую неделю самыми популярными оказались две темы для обсуждения: юный герой и его шрам, а также новый преподаватель маггловедения. Но если последняя заинтересовала только чистокровную часть студентов, которые уже замучали своих родителей письмами с вопросами, то Гарри пользовался популярностью у девяноста процентов населения школы.

Рон Уизли, так и не найдя себе компанию, буквально прилип к неразлучной троице гриффиндорцев и не отставал от них ни на одном занятии и даже в гостиной. Из-за этого Гарри так и не удалось поговорить с друзьями по поводу занятий с профессором Констелл. Ему самому еле удавалось урвать момент, чтобы сбежать от Уизли к Клэр. С Драко тоже было невозможно пообщаться, потому что в присутствии Рональда неизбежно вспыхивал конфликт.

На занятиях Гарри не чувствовал себя хуже или лучше других учеников. Благодаря практике с Клэр он быстро понимал, что от них требуют, и спустя несколько попыток — а при сложном задании спустя несколько десятков — ему всё удавалось. Трансфигурация оказалась сложнее, а объяснения профессора МакГонагалл были не всегда понятны. Но мальчик и не желал блистать, особенно заметив, как сильно Гермиона стремится к статусу лучшей ученицы. Поэтому, поднапрягшись, он незаметно превратил спичку в иголку и обратно, с палочкой и без, и дальше притворялся, что у него ничего не получается. Подруга же забрала себе все лавры, справившись с заданием и заслужив улыбку МакГонагалл.

Поэтому на завтрак шестого сентября Гарри с друзьями и Роном Уизли спускались в умиротворённом расположении духа. Моргана, решившая прогуляться с хозяином, резво перебирала лапками рядом с компанией. Эта маленькая красавица очень быстро заслужила расположение миссис Норрис и подружилась с Филчем, поэтому и к юным гриффиндорцам завхоз относился менее негативно, чем к остальным студентам, а кошка разгуливала, где ей заблагорассудится, и в гостиной Гриффиндора появлялась редко.

— Что у нас по расписанию? — спросил Гарри, усаживаясь за стол и пододвигая тарелку с овсянкой.

— Спаренные зелья со Слизерином, — ответил Невилл приземляясь рядом.

— Занятия ведёт Снейп, он их декан, — поспешил вставить свои пять копеек Рон. — Говорят, что он всегда и во всем на их стороне, выгораживает их перед остальными преподавателями и ставит им лучшие отметки.

— Не думаю, что это действительно так, — возразила Гермиона, — он ведь всё-таки профессор и должен быть объективным.

— Гермиона, ты будто в школе не училась, — усмехнулся Гарри. — У учителей всегда есть любимчики. Жаль только, что для профессора МакГонагалл её факультет таким не является.

— Она же заместитель директора. Наверное, сохраняет нейтралитет и следит за дисциплиной. По-моему, это очень ответственно с её стороны.

В этот момент в Зал влетели совы с утренней почтой. Гарри с удивлением принял от школьной совы записку.

— Что там, Гарри? — полюбопытствовала Гермиона, не отрываясь от завтрака. Сама она получила ответ от родителей с поздравлениями ещё позавчера, а вот письмо мальчика оставалось без ответа, из-за чего он был немного подавлен.

— Хагрид зовёт на чай сегодня после обеда. Не хотите сходить со мной?

— Хотим, — как-то чересчур активно согласился Уизли. — Обязательно пойдём.

Невилл молча кивнул. Гермиона слегка поморщилась из-за реакции Рона, но тоже согласилась. Гарри быстро написал ответ и продолжил завтрак, возвращаясь к мыслям о зельеварении. А точнее, профессоре Снейпе. Мальчику всё ещё не давало покоя произошедшее на праздничном ужине. Хотя профессор Констелл и заверила его, что Снейп хороший преподаватель и ничего плохого ему не сделает, Гарри всё ещё ощущал эту странную неприязнь во взгляде профессора. И на первом занятии это чувство лишь усилилось.

— Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

Вот зачем было это замечание? Как будто Гарри сам стремился к этому статусу. Глаза профессора озлобленно блеснули. Они были настолько чёрными, что напомнили мальчику два глубоких колодца, мрачных и зловещих. От их взгляда по телу бежали мурашки.

Началась лекция. Вот тут Гарри понял, почему Клэр так хорошо отзывалась об этом человеке: он безумно любил свой предмет. Северус Снейп говорил о зельеварении так поэтично и увлечённо, как даже родители не рассказывают о достижениях любимых детей. И при этом он был так разочарован в учениках, что не допускал даже мысли, что кто-то сможет оценить эту область магии по достоинству.

— Поттер! — Гарри вздрогнул, выдернутый из размышлений громким обращением профессора. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

Гарри, пусть и не полностью, но читал учебник по зельям: как тот, что был в списке литературы, так и тот, что подарила ему Клэр из семейной библиотеки. Что он смог понять из них стопроцентно: каждый ингредиент может быть использован в самых разных зельях самыми разнообразными способами. А в некоторых отварах и настойках всё зависело от количества того или иного вещества. Поэтому он никак не мог ответить на этот вопрос, о чём и сообщил преподавателю.

— Боюсь, этой информации мало, чтобы дать ответ на ваш вопрос, профессор. Я читал минимум о трёх зельях, в которых есть эти ингредиенты.

Брови Снейпа удивлённо изогнулись. На мгновение Гарри показалось, что во взгляде мужчины мелькнуло одобрение.

— Что ж, попробуем ещё раз, Поттер. Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

Рядом поднялась рука Гермионы. Она хотела ответить и на предыдущий вопрос, но Снейп её напрочь игнорировал. Гарри же в это время рассуждал: "В учебнике я этого понятия не видел. Скорее всего, оно из той части, которую я не успел дочитать. Но слово определённо знакомое. Где же я мог его слышать?" Молчание затягивалось, поэтому Гарри решил начать издалека, чтобы потянуть время:

— В такой ситуации, мне кажется, я бы искал его в шкафу с ингредиентами, — в классе послышались тихие смешки, а Снейп уже хотел было начать ругаться, как вдруг Гарри осенило и он поспешил исправить ситуацию. — Но насколько я помню, безоар — это комок непереварившихся растений и шерсти, который образуется в желудках жвачных животных. Например, козы или коровы. Я ведь правильно вас понял? Вы об этом говорите?

Да здравствуют энциклопедии! Северус Снейп же был искренне удивлён. "Альбус сказал, что мальчишку гнобили и притесняли, а о магии он и вовсе не знал до этого лета. Старик снова что-то скрывает? Или... он и сам не в курсе такого положения вещей?"

— Вы правы, мистер Поттер. Безоар, о котором я говорю, добывают из желудка козы и используют в качестве противоядия к большинству ядов. Что же касается измельченного корня асфоделя и настойки полыни — они являются основными ингредиентами для сильного усыпляющего зелья, более известного как напиток живой смерти. Думаете, что всё запомнили? Быстро записывайте всё, что я сказал!

Пока профессор очень подробно объяснял технику безопасности и разбивал учеников по парам, Гарри рассуждал, за что преподаватель так на него взъелся. Ненависть, которая от него исходила, можно было буквально потрогать. Однако причина лежала отнюдь не на поверхности, и мальчику пришлось сосредоточиться на задании. Ему в пару досталась Гермиона, которая тут же заметила, что рецепт зелья на доске отличается от того, что написан в учебнике. Было решено готовить по версии профессора Снейпа. Гарри, давно наловчившийся резать овощи на кухне, взял на себя подготовку ингредиентов, Гермиона же следила, что, сколько и когда нужно добавить в котёл.

Невиллу повезло меньше: он и так очень сильно волновался, особенно под косыми взглядами Снейпа, который будто поставил себе цель раскритиковать каждое движение гриффиндорцев, а тут ещё и в пару к нему поставили Рона, который на рецепт наплевал и задание выполнял невнимательно и неаккуратно. Непонятно, что именно произошло и по чьей вине допустили ошибку, но когда Снейп в очередной раз похвалил Малфоя, котёл Невилла расплавился, по кабинету разлетелся едкий зелёный дым, а зелье полилось мальчику на ноги.

— Идиот! — прорычал Снейп. Одним движением ладони он убрал пролившееся зелье, но этого никто не заметил. Гарри же поразился: "Он владеет беспалочковой магией!" И даже не обратил внимание на последовавшее за этим: — Минус три балла Гриффиндору!

У Невилла начали появляться волдыри на тех местах, куда попало неудавшееся зелье. Гарри схватил Гермиону за локоть и, выкрикнув: "Мы отведём его в больничное крыло", вывел начинавшего плакать Невилла, не дождавшись реакции профессора.

— Санни! — выкрикнул мальчик, как только они зашли за поворот коридора.

— Чем я могу помочь, Гарри Поттер-сэр? — появилась перед детьми домовушка, вызвав удивлённый возглас у Гермионы. Тут Санни заметила состояние Невилла. — Я перенесу вас в Больничное крыло. Держитесь крепче.

Мадам Помфри долго причитала, что нужно лучше слушать учителя, чтобы такое не случалось, параллельно накладывала повязки с заживляющей мазью на ожоги Невилла и обследовала Гарри и Гермиону с помощью чар.

— Гарри, что это было за существо? — быстро поинтересовалась Гермиона, как только медиковедьма ушла к себе в кабинет. — И как мы переместились? Я читала, что в Хогвартсе нельзя аппарировать!

— Это домовой эльф профессора Констелл. Санни и другие эльфы работает в школе. Наверное, им можно перемещаться.

— Опять профессор Констелл? — укоризненно спросила девочка, но тут же осеклась, вспомнив об их недавнем разговоре. Но Гарри развеял её смущение:

— Я как раз хотел это с вами обсудить, — мальчик подтащил два стула, для себя и Гермионы, ближе к больничной койке. — Невилл, ты как?

— Уже в порядке, испугался только. А ожоги уже не болят, только мазь щиплет неприятно. Что ты хотел обсудить, Гарри?

— Мы познакомились с профессором Констелл летом на Косой Аллее. Она узнала, что я использовал магию сам, без присмотра, и предложила со мной заниматься. Дядя с тётей согласились, и теперь она как бы мой репетитор, — посвящать друзей в остальные подробности Гарри пока не решился. — Профессор учит меня колдовать без палочки и предложила позвать вас со мной, если вы захотите.

— Разве можно колдовать без палочки? — поразилась Гермиона. — Я ни в одной книге не видела такой информации.

— Можно, — подал голос Невилл. — Моя бабушка иногда так делает, когда думает, что её никто не видит.

— Но разве нас бы не учили этому в школе, если бы это было разрешено? И твоя бабушка не делала бы этого тайком.

— Как я понял, — вмешался Гарри, — это не запрещено, но давно уже невыгодно правительству, поэтому никто этому не учит. При этом все игнорируют, что детские выбросы случаются до того, как ребёнку покупают палочку. И профессор МакГонагалл в кошку превращается без неё, — Гарри не раз думал об этом и поражался такой избирательности в наблюдениях волшебников. — А не распространяются об этом, потому что беспалочковая магия — сильное преимущество. Это, кстати, очень помогает на занятиях: легче сосредоточиться и проще понять, как работает заклинание.

— Мне бы не помешало... — очень тихо проговорил Невилл, смущаясь. — У меня очень поздно появились магические способности — я рассказывал, как дядя Элджи чуть не утопил меня и уронил меня из окна, чтобы они проснулись, — и поэтому я очень боюсь разочаровать бабушку. А из-за этого только сильнее волнуюсь, и всё получается ещё хуже. А на зельеварении вообще ужас... У Снейпа такой страшный взгляд, я совсем забываю, что нужно делать дальше. И руки трясутся. А Рон вообще в рецепт не смотрел, и я в итоге остался без котла...

— Главное, что ты цел, — Гермиона погладила друга по плечу. — Гарри, если профессор и правда не против, то мы с Невиллом будем рады присоединиться.

Мальчик радостно закивал. Прозвучал колокол, оповещавший студентов об окончании занятия.

— Молодые люди, — к ребятам подошла мадам Помфри, — вам пора возвращаться. Ваш друг останется здесь до ужина, пока действует заживляющий бальзам.

— Вы тогда идите к Хагриду без меня, ничего страшного.

— Уверен, Невилл? — тот кивнул. — Тогда мы принесём тебе вкусностей, а после ужина вместе пойдём к профессору.

— Надеюсь, без Рона? — с лёгким пренебрежением отозвалась Гермиона.

— Я тоже на это очень надеюсь, — Гарри вздохнул, и ребята оставили Невилла отдыхать, а сами пошли на занятия.

* * *

У Хагрида было уютно, хоть и тесно. Клык, обнюхав и обслюнявив всех гостей, улёгся у стула, на котором сидел Гарри. Рон пытался укусить каменные кексы, но в итоге сдался, пожалев зубы. Гермиона и Гарри хвалили травяной настой, который им заварил лесник. Обсуждали школу, преподавателей: Хагрид тоже заверил, что у Снейпа нет причин ненавидеть Гарри, хотя и сделал это как-то неуверенно.

Когда же великан начал ругаться на Филча и миссис Норрис, ребята — кроме, разве что, Рона — не согласились и стали защищать сварливого завхоза:

— Ему ведь тяжело следить за порядком в такой огромной школе без магических сил. И у него только миссис Норрис в качестве помощницы.

— Она очень умная кошка, и с моей Морганой очень быстро подружилась. Так что не обижайся на них, Хагрид. Они ведь не только за тобой — за всеми так следят. Чтобы никто правил не нарушал.

— Может, вы... эта... и правы. Вы пейте чаёк, пейте. Я сам травы собирал, сам сушил.

Одёрнув Гермиону, которая уже хотела сказать, мол, чай — это настой исключительно чайного листа, а всё остальное — травяная настойка, Гарри потянулся за чайником. Под ним оказалась вырезка из газеты, на которую мальчик и не обратил бы внимание, если бы не заголовок:

ПОСЛЕДНИЕ НОВОСТИ О ПРОИСШЕСТВИИ В БАНКЕ «ГРИНГОТТС»

Гарри взял бумагу и продолжил читать:

Продолжается расследование обстоятельств проникновения неизвестных грабителей или грабителя в банк «Гринготтс», имевшего место 31 июля. Согласно широко распространенному мнению, это происшествие — дело рук тёмных волшебников, чьи имена пока неизвестны.

Мальчик поднял взгляд на Хагрида, но тот старательно от него отворачивался. В конце статьи было сказано, что владелец забрал содержимое из сейфа утром того же дня.

"В то утро мы с Хагридом были в Гринготтсе, и он забрал из сейфа какой-то свёрток. Может, именно его пытались похитить? Хагрид забрал его так вовремя специально или это просто совпадение? Он тогда постоянно говорил, что у него важное поручение в банке. Привлекал внимание? И зачем здесь вообще лежит эта страница? Она выглядит слишком аккуратной, чтобы быть случайной подставкой для чайника. Значит, лежит специально. Чтобы я заметил и догадался? Но кому это нужно?"

Именно эти рассуждения он воспроизвёл своим друзьям, когда они отделались от Рона и шли к профессору Констелл, а потом и самой преподавательнице.

— Думаю, мы все согласны, что это слишком странно, чтобы быть простым совпадением, — высказала общую мысль Клэр. Ребята, устроившиеся на мягком диванчике, трансфигурированном из парты, дружно кивнули.

— Но зачем кому-то нужно посвящать Гарри в эти планы? Ещё и таким, мягко говоря, необычным способом.

— Боюсь, я не могу ответить на ваш вопрос, мисс Грейнджер. Но этот кто-то явно имеет на тебя глобальные планы, Гарри. Будь осторожнее, пожалуйста.

— Конечно, профессор. Это я уже понял...

— Мистер Лонгботтом, как вы себя чувствуете? Санни рассказала, что вы пострадали сегодня на зельеварении.

— Всё хорошо, профессор. Спасибо за беспокойство. И зовите меня по имени, пожалуйста.

— И меня, — вставила Гермиона.

Клэр умилённо рассмеялась. Эти дети очень ей импонировали, и хотя она и была покровительницей только для Гарри, но почему-то ответственность чувствовала и за них тоже.

— Хорошо, так и поступлю. Как ты думаешь, Невилл, почему это случилось?

— Я очень нервничаю на занятиях, — ответ он знал и без раздумий ответил. — А ещё мне нужно больше времени на обдумывание и понимание, чем остальным. В итоге я волнуюсь, что не понимаю, а если пытаюсь понять, то не успеваю, и от этого волнуюсь ещё больше. И профессор Снейп такой грозный, что невозможно сосредоточиться...

Последнюю фразу он сказал совсем тихо, будто стыдясь своих эмоций. Клэр старательно сдерживалась, чтобы не улыбаться. Меньше всего ей хотелось потерять доверие этого ребёнка. Чужие страхи нужно уважать, даже если они иррациональны. К тому же, в этом случае они были даже не совсем беспочвенны: Снейп умел навести ужас.

— А вы что скажете, ребята?

— Мне кажется, нам дано мало времени на практику, — подумав с минуту, вступил Гарри. — Профессор Снейп хоть и грозный, но объясняет всё предельно чётко, мы очень быстро разобрались с техникой безопасности и назначением ингредиентов, которые сегодня применяли. Но у него совсем не осталось времени, чтобы показать нам именно практическую часть.

— Да, я согласна, — присоединилась Гермиона. — Если бы часть ингредиентов не была уже готова, а Гарри не взялся за нарезку остальных, я и не знаю, что делала бы со всеми этими корешками и травами. Но было так интересно наблюдать, как они реагируют друг с другом в котле. Это же настоящая магическая химия!

Невилл недоумённо уставился на подругу, и Клэр объяснила ему непонятное слово. Всё-таки детям волшебников очень не хватало базовых знаний о внешнем мире.

— Кажется, вам очень даже понравилось зельеварение, несмотря на строгого преподавателя.

Дети дружно закивали, даже Невилл, пусть и не так уверенно. Когда он заметил на себе удивлённые взгляды, то смущённо пояснил:

— Профессор Снейп так красиво рассказывал о силе жидкостей, о том, как можно сварить триумф и заткнуть пробкой смерть. И я подумал, что можно и придумать лекарство, которого сейчас нет...

Ему не нужно было продолжать, Клэр и так поняла, к чему он ведёт. В носу защипало от подступающих слёз: ему всего одиннадцать, но он, отринув страх перед преподавателем, думает о том, как найти лекарство для родителей. Кто бы что не думал, но этот мальчик намного сильнее, чем кажется на первый взгляд.

Внезапно серебристые глаза профессора озорно блеснули, а зрачки как-то по-кошачьи расширились — верный признак того, что ей в голову пришла какая-то шалость.

— Так вы хотите стать великими зельеварами, да? — друзья перегелянулись и кивнули. — Сегодняшнее занятие мы пропустим. Я потом скопирую учебник, который дала Гарри, для вас двоих. А сейчас идите за мной.

Пока девушка придерживала дверь, а дети недоумевающе переглядывались, покидая кабинет, Клэр мысленно обратилась к школе: "Не сочти за наглость, но скажи, пожалуйста, Северус сейчас у себя? — никакой реакции. — В кабинете?" Под пальцами потеплело, магия в стенах легко пульсировала. Видимо, это значит да. Именно туда они и направились.

После очередного поворота, Гарри не выдержал и спросил:

— Мы идём к профессору Снейпу? Вы хотите попросить его с нами заниматься?

— Именно, Гарри. Вы против?

— На самом деле, нет, — Гарри дождался реакции друзей и ответил за всех. — Но он вряд ли согласится. Невилла он явно недолюбливает после сегодняшнего происшествия, а меня попросту ненавидит, — и мальчик рассказал, как сегодня началось занятие по зельеварению.

— Гарри, — Клэр даже специально остановилась, — профессор Снейп не отличается мягким и добрым характером, но причин для ненависти лично к тебе у него быть не должно. Возможно, за его немного предвзятым отношением стоит что-то другое. Но это тебе нужно обсуждать именно с ним. А теперь идёмте, — поторопила детей девушка и хитро ухмыльнулась. — Думаю, я смогу его убедить.

Профессор зельеварения стоял за рабочим столом в своём кабинете и нарезал ингредиенты для занятий. Некоторые из них, в целом безвредные, при неправильной обработке могли стать токсичными или загореться. Часть из них требовала слишком много времени на подготовку, из-за чего у студентов не осталось бы времени на саму варку зелья. Поэтому Северус Снейп, повесив мантию на стул и закатав рукава неизменно чёрной рубашки, занимался подобными работами — для него своего рода медитацией.

Неожиданный стук в дверь его изрядно озадачил, и он успел только резким движением головы опустить левый рукав. На пороге показалась Клэр Констелл, за которой стояли смущённые и даже слегка напуганные Поттер, Грейнджер и Лонгботтом.

Клэр же замерла, оценивая внешний вид коллеги: идеально сидящие рубашка и жилетка, на руках видны чуть вздувающиеся вены, тонкие длинные пальцы продолжают держать серебряный нож, часть волос собрана сзади в небрежный хвост. "Спокойно, женщина. Возьми себя в руки. О чём ты думаешь?" — не сразу отмерла девушка и приветливо улыбнулась.

— Добрый вечер, профессор Снейп.

— Он был бы добрее, если бы я всё ещё проводил его в одиночестве, — мужчина продолжил нарезать корни огненного гороха. Клэр его колкость проигнорировала.

— Я пришла обсудить с вами серьёзный вопрос, коллега. Эти трое молодых людей, — профессор указала на детей, которые в этот момент предпочли бы просто спрятаться, а лучше исчезнуть, — впечатлились вашим мастерством и сегодняшним занятием по зельеварению...

— Именно поэтому мне пришлось очищать кабинет от неизвестных испарений и чинить чужой котёл? — нетерпеливо перебил её Снейп, не понимая, к чему она ведёт.

— Разве вам неприятно, что студенты проявляют интерес к вашему предмету?

— Ближе к делу.

— Студенты огорчены, что по такому важному предмету даётся мало времени на практику. Это первое. Второе: профессор Дамблдор так и не нанял для вас ассистента и, судя по всему, не собирается. Вывод: занимайтесь с ребятами дополнительно. Для них это возможность практиковаться, для вас — обучить себе помощников.

Снейп смотрел девушке прямо в глаза, даже нож отложил. Ничто в его виде не показывало возмущения и удивления, которые клокотали внутри него в эту минуту, только во взгляде метались злобные искры. Дети за спиной Клэр вздрогнули, когда мужчина холодно отрезал:

— Нет.

Девушка улыбнулась так, будто ожидала услышать именно этот ответ, и подошла вплотную к столу, чтобы её слышал только зельевар.

— Ты всё ещё должен мне желание, Северус. И я не заставляю тебя убивать ради меня или предавать страну. Всего лишь маленький факультатив для трёх заинтересованных студентов. Хоть раз ты же должен почувствовать, что не зря здесь работаешь.

Мужчина тяжело выдохнул. Вытер руки от растительного сока, застегнул манжеты на рубашке, надел мантию. Обошёл стол, стал напротив Клэр и какое-то время просто смотрел ей в глаза. При разнице в росте всего в десять сантиметров, девушке всё равно приходилось немного запрокидывать голову, но её взгляд не потерял уверенности. Наконец, Снейп вздохнул, будто подписывал себе смертный приговор, и повернулся к детям:

— Хорошо. Я буду с вами заниматься.

— Профессор Снейп какой-то очень спокойный на этой неделе, вам так не кажется? Он даже не накричал на меня, когда я почти взорвал котёл!

Гриффиндорская троица, услышав это, переглянулась и довольно захихикала. Хватило всего трёх дополнительных занятий, и грозный зельевар убедился в искренности восхищения своих студентов, а потому со спокойной душой поручал ребятам черновую работу в качестве тренировок, давая себе больше времени на проверку эссе, собственные исследования и, конечно, отдых. На одном из занятий к ним присоединился Драко Малфой, зашедший к декану по какому-то вопросу и так и застрявший в кабинете с ребятами. Поначалу атмосферу нарушали их перебранки с Гермионой, но Драко вспомнил, что он в первую очередь аристократ и джентльмен — а может быть, оценил эрудицию девочки, — и к третьей встрече совсем перестал её задирать, даже галантно придерживал для неё дверь и вежливо кивал в коридорах. Обида юной волшебницы потихоньку сходила на нет.

Вот и сегодня, на первом занятии полётов, Малфой коротко поздоровался с компанией и уступил единственной среди них даме место у метлы получше. Гермиона благодарно улыбнулась и подошла к ветхому агрегату.

— Разве с таким инвентарём можно заниматься? У меня дома метла для уборки двора и то приличнее выглядит. А если она подо мной развалится?

— Ну что ты опять выдумываешь? — к ребятам, зевая, подошёл Рон, который завтрак благополучно проспал и почти опоздал на занятие. — Это же волшебные мётлы, они не развалятся. Ты же не в квиддич на ней играть будешь.

— Думаю, нас сейчас будут учить только правильно сидеть и отрываться от земли. Так что не волнуйся, Грейнджер. В этом нет ничего сложного, я это всё уже умею.

— Тебя, Малфой, никто не спрашивал.

Оба мальчика скривились и отвернулись друг от друга. Наконец, на поле появилась профессор Хуч. Её короткая стрижка и острый взгляд напомнили Гарри военных из документального фильма, который им показывали в школе.

— Ну и чего вы ждете?! — рявкнула она. — Каждый встаёт напротив метлы — давайте, пошевеливайтесь.

В воздух взметнулись сразу две руки. Их обладатели, Гарри и Гермиона, одобрительно переглянулись. Мальчик позволил подруге высказать их явно общую мысль.

— Профессор, разве можно приступать к практике, не ознакомившись с техникой безопасности? Многие здесь впервые пользуются мётлами... таким образом, — после этих слов большая часть слизеринцев злорадно захихикали, но девочка принципиально это проигнорировала, — и могут по незнанию сделать ошибку и пострадать.

— Я ваша техника безопасности, — отрезала женщина и проигнорировала хотевшую вновь возмутиться ученицу. — Вытяните правую руку над метлой и скажите: «Вверх!»

Гермиона скрестила руки на груди и выполнять задание отказалась. Гарри лишь тяжело вздохнул, но приказу преподавательницы подчинился. Метла легко скользнула в детскую ладонь. Ощущение лакированного древка почему-то показалось мальчику знакомым. Интуитивно он уже понимал, что нужно делать, будто уже занимался этим раньше. Рядом разочарованно вздыхал Невилл, метла которого даже не шевельнулась.

Мадам Хуч показала, как правильно сидеть, чтобы не соскальзывать, прошлась между рядами для проверки, попутно сделав замечание Малфою и скорбно вздохнув рядом с Гермионой.

— А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли, — продолжила давать инструкции профессор, но Гарри так и не дослушал их до конца: рядом нервно дёрнулся Невилл и, потеряв контроль над метлой, взмыл вверх.

Мадам Хуч крикнула только "Вернись, мальчик!" и продолжала стоять на месте. Гарри же смотрел, как Невилл поднимается всё выше и выше, и судорожно соображал: "И это всё? Ещё немного, и он разобьётся при падении, а взрослая волшебница стоит на месте. Что же делать?"

Испуганный вскрик Гермионы растаял где-то внизу, а сам Гарри даже не понял, как ноги оттолкнулись от земли, и очнулся, только когда схватил всё-таки упавшего Невилла за шиворот. Возможно, подумать, прежде чем действовать, всё же стоило, потому что сил удержать друга и сохранить равновесие самому у него не хватило. И вот уже Гарри висит в шести метрах над землёй, держась за метлу лишь одной рукой, а второй пытаясь удержать дрожащего от ужаса Невилла. Из последних сил сосредоточившись на магии вокруг, Гарри пытался направить метлу вниз, но безуспешно. Рядом послышался лёгкий свист ветра, и вот Гарри увидел, как Драко Малфой с другой стороны хватает Невилла за локоть, а свободной рукой помогает Гарри опустить его метлу.

Как только все трое оказались на земле, к ним первыми подбежали Гермиона и профессор Хуч, чуть поодаль остановились Крэбб и Гойл.

— Вы в порядке? Не поранились? — Гермиона опустилась на траву рядом с Невиллом, который был уже готов распрощаться с завтраком. Гарри, не в силах подняться, потирал покрасневшую руку, Драко поправлял мантию и выбившиеся волосы.

— Вопиющая наглость и неподчинение старшим! — возмутилась почти одновременно с ней мадам Хуч. — Минус пять баллов с каждого!

— Но, профессор, они ведь... — Гермиона пребывала в глубоком шоке от такой несправедливости, но договорить ей не дали.

— А вам, юная мисс, за пререкания с преподавателем тоже минус...

Назвать штраф женщина не успела: Гарри потерял сознание.

* * *

Голова неприятно гудела, рука немного онемела, но юный Поттер нашёл в себе силы открыть глаза. "Больничное крыло", — подумал Гарри, разглядывая белый потолок.

— Вашим друзьям повезло больше, чем вам, — к его койке подошла, сочувствующе улыбаясь, мадам Помфри с подносом в руках. На нём звякнули стеклянные флаконы с неприятными на вид зельями. — Лонгботтом отделался парой синяков и лёгким испугом. Малфой и вовсе был в полном порядке, но умиротворяющий бальзам всё-таки выпил. А вот у вас, мистер Поттер, растяжение и магическое истощение. Лёгкое, после второй порции зелий будете в полном порядке, но всё же неприятно.

Целительница наложила на ученика диагностирующие чары и споила ему два из трёх флаконов с лекарствами. На вкус зелья были лучше, чем на вид. 

— Ваши друзья очень рьяно защищали вас перед профессором МакГонагалл. Особенно эта девочка, Грейнджер. Так заговорила Минерву, что та отменила штрафные баллы.

Гарри усмехнулся: в способностях подруги он не сомневался.

— Но Роланда тоже хороша, — продолжила свой монолог ведьма. — Вряд ли она бы так кидалась снимать баллы, если бы кто-то из вас вывихнул себе руку или что-нибудь сломал.

— Мы бы вообще не пострадали, если бы она нормально выполняла свои обязанности или хотя бы сама полетела помочь Невиллу, — вставил, наконец, своё слово Гарри.

— Не могла она, дорогой мой. Она ведь сюда пришла после профессионального спорта, а из него ушла из-за травмы. Что-то со спиной, я не спрашивала. Поэтому преподавать она преподаёт, но не летает.

— Но ведь ребята говорили, что профессор судит соревнования по квиддичу! — от удивления мальчик даже присел. — Не с земли же она это делает.

— Действительно, судит. Но в Хогвартсе редкие и не такие долгие матчи, поэтому ей вполне хватает нескольких флаконов обезболивающего и тонизирующего, чтобы выполнить обязанности, — женщина выжидающе смотрела на Гарри, пока тот о чём-то размышлял.

— То есть если бы она полетела за Невиллом, — спустя минуту произнёс мальчик, — то скорее навредила бы и себе, и ему, чем помогла бы...

Мадам Помфри ничего не сказала, но во взгляде читалось одобрительное "То-то же".

— А теперь поговорим о другом, — разом посерьёзнела целительница и присела на край кровати. — Когда вы были здесь в прошлый раз, меня очень смутило состояние вашего зрения, мистер Поттер. Насколько я понимаю, падать оно начало давно и сейчас вы без очков почти не видите, так? — Гарри кивнул. — Тогда я ничего не сказала, потому что зрение не моя специализация, и пошла к директору Дамблдору, чтобы он разрешил сопроводить вас на консультацию к профессионалу в Мунго. К моему удивлению и сожалению, он отказал. Но так как внятных аргументов после этого отказа не последовало, я не вижу причин не заниматься вашим лечением в принципе.

Гарри даже просиял: лондонский офтальмолог поставил на нём клеймо "безнадёжно" ещё в шесть лет, и он был очень рад даже призрачному шансу избавиться от очков. Мадам Помфри взяла последний флакон с подноса.

— Это универсальное восстанавливающее. Начнём с него, потом попробуем подобрать более индивидуальное зелье. Вывести тебя, Гарри, из школы без дозволения директора я не могу. Даже к врачу, — ведьма как-то неожиданно перешла на ты, Гарри был и не против. — Но если оно не поможет, то консультация у специалиста станет обязательной. Пить его нужно утром и вечером во время еды, поэтому я буду просить своего эльфа добавлять его к твоему завтраку и ужину. Сегодня ты ужин пропустил, но Клэр.. Профессор Констелл, — на всякий случай исправилась целительница, — принесла тебе угощения со стола. Тебе стоит повысить содержание клетчатки в рационе, поэтому я добавила кое-что от себя.

Мальчик слушал дальнейшие инструкции и нарадоваться не мог, что в школе работает такая профессиональная медиковедьма. Визит покровительницы тоже был для него приятным сюрпризом.

— Уже поздно, до отбоя всего полчаса. Можешь остаться здесь на ночь и с утра сразу отсюда идти на занятия.

— Нет, что вы! — спохватился Гарри, поднимаясь. — У меня ведь завтра зелья с утра, а я ещё эссе не закончил. Спасибо большое, но я пойду. Спокойной вам ночи!

Мадам Помфри только вздохнула, наблюдая, как за юным пациентом закрылась дверь. "И почему Дамблдор не следил за здоровьем мальчика? Если бы лечение начали вовремя, то он бы сейчас не то что без очков щеголял, но и видел бы гораздо лучше многих сверстников. С таким-то магическим потенциалом! Неужели Альбус совсем не занимался ребёнком? Он же его опекун".

Гарри обо всём этом не думал. Он весело шагал, представляя, как избавится от ненавистного аксессуара, и жевал пусть и остывший, но очень вкусный пирог с грибами, однако мгновенно замер, когда услышал неясные шепотки за углом. Притаившись, он разобрал среди прочего "Зачем вы меня сюда притащили?", "Но он ведь голодный!" и "Нас определённо накажут, если мы не вернёмся до отбоя" и выскочил из-за угла с громким "Попались!", чем до смерти напугал Невилла, Гермиону и Драко. Пивз, пролетавший мимо, одобрительно захихикал.

— Гарри! — хотела было возмутиться Гермиона, но уже через секунду все четверо весело хохотали. — Невилл боялся, что ты оголодаешь без ужина, поэтому вытащил меня к тебе.

— А по дороге столкнулся со мной, и лавина пополнилась ещё одной жертвой, — добавил, ухмыляясь, Драко.

— Рад вас видеть, ребята! Мадам Помфри рассказала, что вы в порядке, а Гермиона даже отвоевала наши баллы.

— Мы то в порядке, а почему ты не в Больничном крыле?

— Меня напоили лекарствами, и я сбежал дописывать эссе по зельям. А о моём желудке позаботилась профессор Констелл. Вот, пирог мне принесла.

— Профессор Констелл? Ты уже общался с ней в школе?

— Да, Драко. Кстати об этом...

Так они переговаривались ещё какое-то время — Драко с радостью согласился заниматься у Клэр вместе с ребятами, — вместе доели пирог и другие вкусности, хотя Гермиона и жаловалась, что уже очень поздно и она совсем не собиралась есть в такое время. Гарри почти не следил за дорогой, опираясь на магию замка, но на одной из лестниц стройный поток неожиданно взорвался искрами и погас, а ступени повернули совсем не в ту сторону, в которую должны были. Дети оказались на площадке третьего этажа с единственной дверью и полным отсутствием других путей. Лестница в этот момент и вовсе отъехала назад, отняв у детей возможность даже просто вернуться.

— Нам определённо не сюда, — констатировала очевидное Гермиона, оглядываясь по сторонам. — Разве эта лестница обычно сюда поворачивает?

— Может, она раз в неделю перестраивается? — робко предположил Невилл, вжимаясь в стену, чтобы быть подальше от края площадки.

— Или её кто-то перестроил... — пробормотал Гарри, тщетно пытаясь восстановить связь со школой. Медленно к нему приходило осознание, у какой именно двери они оказались. Магический поток у ручки неярко сиял — она закрыта каким-то не очень сильным заклинанием. Как-то не вовремя проснулось детское любопытство. — Может, посмотрим, что там?

— Гарри, ты с ума сошёл? — Гермиона даже его лоб потрогала, проверяя на наличие лихорадки. — Это ведь запретный коридор.

— Ага, страшная смерть, все дела. Я помню. Но сами подумайте: стали бы в школе держать что-то, что действительно может нас мгновенно убить? К тому же, за почти незапертой дверью. Ну давайте! Мы просто посмотрим и сразу уйдём. И лестница как раз вернётся.

Друзья нерешительно переглядывались, ни один не хотел рисковать. Гарри рассудил, что может пойти и сам, а остальные присоединятся, если появится желание. Палочка мальчика, по словам Невилла, лежала в спальне на тумбочке, запасная и вовсе в сундуке, поэтому Поттер взялся за ручку и сосредоточился на потоке, который не давал двери открыться. После небольшого сопротивления магии мальчик прошептал "Алохомора", и ручка с тихим щелчком поддалась.

Впереди была непроглядная тьма, но свет с площадки давал возможность оценить размеры помещения: это явно был большой коридор, потолки метра три высотой, полное отсутствие окон. И свет блокирует что-то большое, уютно расположившееся посреди коридора. Гарри сделал несколько шагов вперёд, ребята, пусть и боязливо, но последовали за ним. Вдруг это "что-то" впереди зашевелилось, и взгляду учеников предстал огромный трёхголовый пёс, внимательно следивший за их движениями своими кроваво-красными глазами. Как ни странно, Гарри не почувствовал от него агрессии. Мальчику даже показалось, что животное виляет хвостом. Тут одна из голов повела носом и стала приближаться к детям. Гермиона испуганно взвизгнула, Невилл и Драко непроизвольно отодвинули её назад, закрывая собой. Из чьей-то сумки на пол выкатилось медовое пирожное и приземлилось у одной из лап адского сторожа. Мгновение, и угощение исчезло в огромной пасти. Дети в ступоре не могли пошевелиться, наблюдая, как уже все три головы стали активно обнюхивать пространство вокруг. Всех четверых бросило в холодный пот, когда пёс поднял головы и уставился прямо на них.

Правда, дети немного ошиблись: животное смотрело не на них, а на того, кто стоял сейчас за ними. По коридору разнеслось спокойное мелодичное пение. Гарри готов был поклясться, что пёс ещё радостнее завилял хвостом, прежде чем улечься на пол и уснуть.

— На выход. Живо.

Когда дверь в злосчастный коридор была заперта мощнейшим по ощущениям Поттера заклинанием, профессор Констелл быстро осмотрела учеников на предмет повреждений, облегчённо выдохнула, ничего не обнаружив, и укоризненно сложила руки на груди.

— Отбой был десять минут назад. Вы до чёртиков напугали меня, когда зашли в этот коридор. Представьте, что было бы, если бы сегодня на третьем этаже дежурила не я?

— А как вы тут оказались, профессор? — Невилл скромно теребил в руках тряпичную сумку, в которой нёс угощения для Гарри. — Лестница ведь ещё не приехала.

На девушку уставились несколько пар любопытных глаз. Она замерла на мгновение, судорожно соображая, что же сказать, хотя внешне оставалась абсолютно спокойной. Тут голос подала Гермиона:

— Наверняка профессор просто позвала своего домовика, Невилл. Аппарировать в Хогвартсе могут только они.

"Мерлин храни умных людей, которые сами придумывают рациональное объяснение, когда ты не знаешь, что сказать", — пронеслось в голове преподавательницы, но вслух она сказала только:

— Думаю, гораздо важнее сейчас будет отправить вас по гостиным. Но

сначала мы с вами побеседуем. Санни!

Домовушка радостно перенесла ночных приключенцев в спальни профессора и по её поручению отправилась временно следить за третьим этажом. Клэр подошла к бару и, пока дети приходили в себя, рассевшись на мягкой кровати, принялась смешивать им красочные коктейли. Естественно, безалкогольные.

— Ух ты, как красиво! — Гермиона разглядывала блестящую розовую жидкость, алкогольная версия которой проходила в Аврорате под кодовым названием "Амортенция". — Это какое-то заклинание?

— Обыкновенные пищевые блёстки, — ответила Клэр, усаживаясь в кресло напротив. — Как впечатления от встречи с цербером?

— Это был настоящий цербер? — поражённо выдохнул Гарри, осознавая, наконец, какая опасность грозила им в том коридоре.

— Не тот самый, которого усыпил Орфей, пока гулял в Аид за Эвридикой, но из того же рода. Вам повезло, что он ещё щенок.

— Щенок? — Драко, казалось, только сейчас вспомнил, как говорить. — Да он выше Хагрида!

— Вот именно, — Клэр строго посмотрела на детей. — Даже будучи щенком, он очень опасен. Хотя как раз этот и не агрессивный, — наблюдая за округлившимися глазами учеников, девушка усмехнулась и пояснила: — Ему ещё нет и двух месяцев. Он любит сладости, особенно медовые пирожки. Как те, что были у Невилла в сумке. Ему нравится, когда его чешут за ухом и перебирает лапами от удовольствия, когда щекочут над левым бедром. А ещё его зовут Пушок и он обожает колыбельные. Я помогаю Хагриду его кормить, и поверьте: этот щенок — милейшее чудище на планете, если ты знаешь, как с ним обращаться, и можешь себя защитить. В противном случае он откусит случайному гостю голову и будет думать, что это игра.

Гермиона и Невилл синхронно поперхнулись напитками, Драко украдкой взглянул на сжавшегося Гарри.

— Ребята, простите меня, — голос Поттера подрагивал от сдерживаемых слёз. — Вы могли пострадать из-за моего глупого любопытства. Я не должен был лезть туда сам, и уж тем более не имел права втягивать вас в эту авантюру. Мне жаль...

Невилл с самым серьёзным выражением лица отставил стакан с напитком и крепко обнял готового заплакать друга. Через мгновение к ним присоединилась Гермиона. Драко, не привыкший к таким проявлениям сентиментальности на людях, просто похлопал Гарри по плечу.

— Я искренне рада, что вы все целы, — Клэр не удержалась и тоже обняла этот нервный клубочек из детей. — Вы правда меня очень напугали, когда вошли в тот коридор. А я не так легко пугаюсь. Поэтому, если не хотите увидеть меня седой раньше времени, больше такие променады не повторяйте. Ни к Пушку, ни в Запретный лес, ни в принципе по замку после отбоя. Договорились?

Ученики дружно закивали. Профессор подошла к шкафу и достала из него увесистый деревянный сундук. Внутри оказались разнообразные флаконы и ампулы, которые составляли довольно внушительную аптечку. Каждый получил по маленькому флакону зелья сна без сновидений.

Пока Санни по просьбе Клэр переносила Драко и Гермиону в их комнаты, а Невилл и Гарри ждали своей очереди, Поттер неожиданно вспомнил о кое-чём важном.

— Профессор, мне нужно задать вам вопрос.

Петуния Дурсль уже откладывала средневековый роман, которыми зачитывалась в последнее время, и собиралась ложиться спать, когда из приятной дремоты её выдернул стук в дверь. Не понимая, кому и что могло понадобиться в их доме в половину двенадцатого ночи, женщина завернулась в домашний халат и спустилась ко входу. На крыльце она с удивлением обнаружила Клэр Констелл.

— Добрый вечер, профессор, — хозяйка пропустила девушку внутрь и обеспокоенно спросила: — С Гарри что-то случилось? Почему вы здесь?

— Не волнуйтесь, с ним всё в порядке, — о падении с метлы и встрече с цербером девушка благоразумно умолчала. — Он лишь обеспокоен, что вы не отвечаете на его письма. А я сомневаюсь, что проблема в неумении обращаться с совами.

Гарри действительно беспокоился. Когда он только получил письмо из Хогвартса, он был абсолютно равнодушен к тому, что расстанется с родственниками на целый год и не будет держать с ними переписку. Но за один только август, проведённый с семьёй, избавившейся от магического влияния, он понял, что будет скучать. Петуния, пытаясь искупить вину, окружила племянника той же заботой, что и родного сына. Вернон всё ещё оставался строгим главой семьи, но его решения потеряли предвзятость, а наказания и поощрения вполне справедливо распределялись между мальчишками. Поэтому, когда к концу второй недели Гарри не получил ответ ни на одно из трёх писем, он был очень расстроен.

— Но мы не получали писем! — искренне удивилась миссис Дурсль. — Мы с Верноном ещё волновались, что Гарри обижен на нас и поэтому не пишет. Ведь у него есть полное право, хоть нам и больно от этого.

Клэр облегчённо выдохнула: всего лишь недоразумение. Но тут же вновь напряглась, осознав, что кто-то перехватил письма мальчика, чтобы они не дошли до его родственников. Догадываясь, кому это было нужно, но не в силах расплетать очередной клубок интриг, профессор Констелл коротко сказала:

— Видимо, какая-то проблема с почтой. Может быть, у вас найдётся лишняя пустая тетрадь? А лучше две.

Петуния удивилась, но виду не подала. Уже через минуту Клэр накладывала на толстые блокноты Протеевы чары и объясняла миссис Дурсль, как они работают. Извинившись за беспокойство и пожелав хозяевам спокойной ночи, девушка аппарировала в Хогсмид, откуда Санни перенесла её в личные покои. Гарри всё ещё ждал покровительницу на кровати и поднял на неё полный надежды взгляд, как только девушка появилась в комнате.

— Они не получали писем, Гарри. И очень волновались из-за того, что ты им не пишешь.

Мальчик счастливо улыбнулся и расплакался. Он и сам не знал, отчего эти слова вызвали у него такую волну облегчения, но обида и страх быть брошенным, которые давили на него эти две недели, утекли вместе со слезами. Возможно, сказалось и напряжение сегодняшнего насыщенного дня, но это было уже неважно. Клэр обняла мальчика и гладила по волосам, пока тот не успокоился.

— Простите... — прошептал Гарри, вытирая мокрые щёки рукавом.

— Плакать это нормально, поэтому тебе не за что извиняться, золотце.

Мальчик удивлённо посмотрел на преподавательницу. Она, не совсем правильно поняв этот взгляд, сдала назад.

— Если тебе не нравится, я не буду тебя так называть. Главное, чтобы тебе было комфортно.

— Нет, мне нравится! Просто меня так никогда никто не называл... Это немного странно.

Клэр лишь потрепала мальчика по макушке.

— В следующий раз, если тебя что-то будет беспокоить, не терпи две недели, а делись со мной, — профессор протянула Гарри блокнот. — На нём Протеевы чары, второй я оставила твоим дяде и тёте. Всё, что происходит с одной тетрадью, происходит и со второй. Можешь писать в ней письмо, а твоя семья сможет прочитать его в своей. И наоборот.

Восторженный взгляд мальчика был лучшей благодарностью. Он порывисто обнял преподавательницу и весело вскочил с кровати.

— Гарри. Есть ещё что-то, о чём я должна знать?

Мальчик мгновенно остыл и на минуту задумался.

— Та лестница не должна была поворачивать на третий этаж. Кто-то насильно вмешался в магию Хогвартса, я потом даже не мог с ним связаться, — он немного помолчал, но всё же закончил мысль: — Такое мог сделать только директор, да?

Клэр оставалось только тяжело вздохнуть.

* * *

Осень продолжилась спокойно и размеренно. Ребята чередовали занятия у Клэр и профессора Снейпа и делали всё большие успехи в беспалочковой магии и зельях. Улучшались и результаты по другим предметам: Невилл всё чаще задерживался в теплицах, обсуждая с профессором Спраут разные удобрения и способы полива; профессору МакГонагалл уже очень хотелось спрятаться от любознательной Гермионы, которая пыталась рассматривать трансфигурацию со стороны физики и биологии.

Гарри и Драко экспериментировали с зельями, за что им не раз прилетало от Снейпа, которому приходилось спасать юных учёных от иногда неожиданных результатов. Но мальчики продолжали упорно садиться вместе на уроках, поэтому строгий зельевар смирился и на вечерних занятиях показал им несколько защитных заклинаний, которые Клэр потом научила использовать без палочки. Невилл — после памятного случая с расплавленным котлом он отказывался садиться к Уизли — оказался под чуткой протекцией мисс Грейнджер и зелья готовил вполне стабильные.

Но особенную любовь Гарри завоевали Заклинания: с его особым зрением он мог в полной мере оценить всю красоту творимых чар. У него получалось определить, какие ошибки допускают одноклассники и как создавать заклинания, потратив меньше энергии, но не потеряв эффективность. Профессор Флитвик поначалу просто одобрительно щурился, потом стал давать ему дополнительные задания и советовать литературу. В какой-то момент он прознал про их "групповые факультативы" и периодически присоединялся к ним в качестве наблюдателя и консультанта. Клэр с радостью принимала у себя бывшего наставника, иногда превращая занятие в приятное чаепитие с обсуждениями истории, теории магии и просто жизни. Дети такие беседы слушали с удовольствием и даже принимали участие.

Директор Дамблдор начал косо посматривать на эту дружную, но скрытную компанию, однако никаких действий пока не предпринимал. Рон Уизли, которого ребята окончательно вытеснили из своего общества, громко возмущался и неприятно задирал самых уязвимых: Невилла и Гермиону. Перси пытался успокоить брата, но безуспешно. Поэтому иногда Клэр приходилось выступать не только в качестве преподавателя, но и в роли школьного психолога. Или просто доброй тёти, которая отпаивала детей чаем и кормила сладостями, если вдруг им нужен был не совет, а банальная компания. Попытка поговорить об этом с Минервой привела к уже знакомому "Ну они же ещё дети. Перерастут". А сама Клэр воздействовать на Рональда никак не могла: ни его деканом, ни преподавателем у него она не была.

Так и тянулись школьные будни, пока в конце октября профессор Констелл не получила от бывшего коллеги патронус с коротким сообщением: "Скримджер закончил предварительное следствие, Визенгамот назначил первое судебное заседание на понедельник. Ты можешь прийти как слушатель".

— Ты будешь брать отгул? — спросила профессор Спраут, с которой Клэр в этот момент пила чай, и проводила взглядом серебристую белку.

— Скорее неоплачиваемый отпуск. Это касается того дела, после которого меня перевели. Ребятки хорошенько потрепали мне нервы и здоровье при задержании. Одного заседания на них точно не хватит.

— Что же они такого натворили?

— Не вдаваясь в подробности: многочисленные похищения магглов и магов, в том числе детей, убийства, запрещённые ритуалы. Больше ста пятидесяти эпизодов за последние пять лет. И это только те, которые мы можем стопроцентно связать с ними.

— Какой ужас! — декан залпом допила чай. — И ты с ними боролась?

— Я же была не одна, профессор. У нас полный отдел крепких опытных бойцов. Но побегать за ними пришлось знатно, — Клэр тяжело вздохнула. — Надеюсь, директор одобрит моё недельное отсутствие. И надо будет попросить старост предупредить ребят о том, что занятий на этой неделе не будет.

— Одобрит, конечно. Он же глава Визенгамота. А вот дети расстроятся. Как ни зайду в гостиную, всё обсуждают очередные интересности, что ты им рассказываешь. И постоянно хвалят клубнику, которую ты им даёшь вместе с баллами за правильные ответы. Мои занятия не прошли даром, а?

— Благодаря вам я ем любимые ягоды круглый год, как они могли пройти зря? Надеюсь, это не подкинуло вам работы в виде желающих завести свой оконный огород?

— Да мне только в радость, ты же знаешь. Кстати, на прошлой неделе я слышала, как слизеринцы со старших курсов обсуждали, что не могут найти какие-то специфические исследования Менделя. Ты им и про генетику рассказать успела?

— Не совсем, но я рада, что это вызвало у них интерес к науке. Художественную литературу они тоже с удовольствием читают.

— Ты не устаёшь меня удивлять...

* * *

Директор отпуск одобрил с каким-то подозрительно довольным выражением лица. Даже оформил как оплачиваемый. Клэр, конечно, сомневалась в искренности внезапной доброжелательности, но виду не подала. Поэтому, перепоручив Флитвику свой квартет первокурсников на недельку, девушка переместилась камином прямо в Аврорат за час до начала заседания.

— Сэвидж, подъём! Ты всё проспал! — Клэр пнула стул, на котором отдыхал обладатель того самого патронуса-белки. Мужчина подскочил на месте с палочкой наготове, но тут же разглядел лицо своего неожиданного будильника и дружески её обнял.

— Констелл, ты вовремя...

— Спешу напомнить, — прервала его девушка, — что я здесь больше не работаю. Я пришла только пожелать удачи.

— Совсем не хочешь узнать, что мы обнаружили в твоё отсутствие? — бывший коллега заговорщически ухмыльнулся, собирая документы в небрежные стопки.

— Во-первых, тебя накажут за разглашение конфиденциальной информации, во-вторых, я уверена, что они были достаточно подготовлены к допросам и вы ничего не смогли у них узнать.

Сэвидж одобрительно усмехнулся, подтверждая догадку подруги, но потом разом посерьёзнел и отвёл её в нишу между шкафами с конфискатом.

— У них есть заказчик.

Расслабленность девушки растаяла без следа. Аврор тем временем продолжил:

— Те, кого мы поймали, только часть организации, причём явно не большая. Они не проронили ни слова на допросе, на них не действует Веритасерум и почти у всех из них сильнейшие ментальные щиты. Искусственные.

— Почти у всех?

— У одного из них они были очень свежими, нам удалось вырвать несколько образов из его сознания. Они не просто группка ритуалистов-экспериментаторов — они выполняют чьи-то поручения. Возможно, как наёмники, и тогда заказчиков много. Но если он один...

— Тогда по числу жертв он уже превзошёл Волдеморта.

— Именно. И кто бы это ни был, один человек или группа, он достаточно силён, чтобы проворачивать подобное из тени с ужасающей подготовкой.

— Я подумаю над этим. Но без доступа к документам и архивам я мало чем смогу помочь. Напишу отцу, чтобы поискал в родовой библиотеке информацию про антидот к Сыворотке правды и искусственные ментальные щиты, но на многое не рассчитывай.

— Этого уже будет более чем достаточно, — они вышли из своего временного укрытия, и Сэвидж тут же сменил серьёзность на радостную улыбку. — Давай я провожу тебя в зал заседаний. Заодно расскажешь, как там дела в Хогвартсе.

— О, поверь, там та ещё горячая точка...

В приятных разговорах с бывшими коллегами и другими знакомыми из соседних отделов девушка не заметила, как до заседания осталось пять минут. Зал номер 10 был как всегда мрачен и неприветлив. Несмотря на теплоту верхних этажей, здесь, под Отделом Тайн, ходили сквозняки, и каменные скамьи тоже не грели. Клэр прошла к первому ряду, кинула согревающее на своё место и расположилась с максимально возможным в этой ситуации комфортом.

Ряд стульев с магическими цепями посреди зала уже давно перестал вызывать у опытного аврора какие-то эмоции. Но в этот день внутри бурлило неожиданное воодушевление: она уже очень давно мечтала увидеть этих тварей на месте подсудимых. Особенно после вынужденной двухнедельной поездки в Индию этим летом, где им пришлось выслеживать в очередной раз ускользнувших преступников. Клэр тогда жутко обгорела, заработала стойкую непереносимость карри и лепёшек, которыми им приходилось питаться. К тому же, именно тогда, при задержании, она отхватила то неприятное проклятьеи несколько ранений, из-за которых пришла в ужас мадам Помфри.

Председательствующим судьёй назначили Амелию Боунс. С двух сторон от неё сидели Долорес Амбридж — при виде неё мисс Констелл скривилась, не понимая, как эту жабу могли включить в судейскую коллегию, — и Гризельда Мэрчбенкс, которая по слухам после этого заседания собиралась уйти в отставку.

В зал под конвоем ввели девятерых мужчин и трёх женщин. Все они двигались будто на автомате, с абсолютно равнодушными лицами. Один из них, самый грозный на вид, ненадолго поднял глаза и увидел Клэр. Его взгляд мгновенно стал осознанным, а губы растянулись в угрожающей хищной улыбке. Девушка встретила эту перемену эмоций спокойно и уверенно. Хотя в этом и было что-то подозрительное, интуиция отказалась сообщить, что именно.

Заседание шло по вполне ожидаемому пути: только полчаса ушло на то, чтобы объявить все пункты обвинения, свидетельские показания заслушивали одни за другими, подсудимые молчали и на вопросы не реагировали.

— Высокий суд, — Люси Меддинс, строгого вида красивая девушка, выступавшая по делу прокурором, обернулась к судьям после очередного молчания в ответ на свой вопрос, — в целях всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств, а также для свершения справедливого правосудия я прошу применить пробную версию артефакта Слёзы истины, разрабатываемого Отделом Тайн.

— Изложите суть действия артефакта, — Амелия Боунс даже подалась вперёд: о таком предмете она слышала впервые.

Мисс Меддинс отлевитировала несколько пергаментов на стол перед судейской коллегией:

— В этих справках подробный отчёт о процессе воздействия, результатах и побочных эффектах. Я расскажу вкратце: Слёзы Истины по кодовым словам, ключевым датам или местам заставляет воспоминания самостоятельно вытекать независимо от воли обвиняемого. Артефакт создан таким образом, что преодолевает все врождённые и приобретённые окклюменционные щиты. Однако из-за того, что он ещё не доработан, во время воздействия может вызывать сильное истощение вплоть до искажения магического ядра.

У Клэр сразу появилось несколько вопросов: если волшебной палочкой воспоминания можно извлечь у любого живого существа, включая тех же домовых эльфов, то что же с артефактом? Судя по замечанию об истощении, он использует магию ядра носящего. Получается, у магглов или сквибов воспоминания с его помощью извлечь не получится? А если воспоминание было искусственно изменено, артефакт извлечёт откорректированный вариант или откопает изначальный? И как на действие артефакта повлияет, например, Обливиэйт? Но эти вопросы она могла задать только артефакторам Отдела Тайн, а они точно ей не ответят, поэтому девушка продолжала молча следить за происходящим.

Судьям не понадобилось и минуты на принятие решения: единогласно согласившись, они подписали постановление и заверили его магической печатью. В зал внесли деревянный ларец, из которого Люси Меддинс извлекла металлический ободок, исписанный рунами изнутри и снаружи. Клэр с удивлением узнала славянскую вязь в сочетании с кельтскими символами. Кромка была усыпана камнями, среди которых девушка разглядела содалит, флюорит и гематит.

"А когда-то я обижалась на бабушку за то, что она испортила мне летние каникулы и отправила на два месяца в Болгарию в качестве подмастерья артефактора", — усмехнулась Клэр и переключила внимание на главаря этой жуткой группировки. Мужчина казался абсолютно равнодушным, но, когда прокурор приблизилась к нему с артефактом, он вдруг расхохотался. В тишине огромного зала этот звук казался громом. Он посмотрел Клэр прямо в глаза и показал ей язык. Поначалу девушка лишь нахмурилась, но потом заметила в его зубах странную капсулу с переливающейся жидкостью.

— Остановите его!

Но было уже поздно. Будто в замедленной съёмке, Клэр услышала хруст. Затем ещё и ещё. Ровно двенадцать раз. На лице главаря отразилось едва заметное недоумение, и тут изо рта каждого непрерывным потоком хлынула кровь. Все двенадцать были мертвы.

* * *

Не оценив Хэллоуинское меню с чересчур большим количеством тыквенных блюд — если за завтраком это показалось ему забавным, то на обеде уже порядком раздражало, — Гарри Поттер отставил стакан тыквенного сока и задумчиво ковырял запечёную тыкву.

"Все празднуют. У магглорождённых Хэллоуин, они делятся сладостями. Для магов ещё и годовщина избавления от страшного тёмного лорда. А я ровно десять лет назад стал круглым сиротой. Тогда они тоже так весело праздновали смерть Волдеморта и моих родителей? Интересно, если бы они выжили, какие сладости прислали бы мне на Хэллоуин?"

Рядом Невилл не менее задумчиво перебирал имбирных тритонов и сдобные котелки, которые ему прислала бабушка, и грустно вздыхал. Ему этот день тоже особой радости не приносил. Гермиона поначалу не замечала подавленное состояние друзей и обменивалась конфетами с однокурсниками — родители-стоматологи отправили ей полезные сладости. Отсутствие праздничного настроения она заметила только на занятии по чарам, когда Гарри совершенно не обратил внимания на то, что его поставили в пару с Симусом, а Невилла — с Дином. Со стороны можно было буквально увидеть, как крутятся шестерёнки в голове девочки, анализируя события последних дней, а потом сопоставила даты. Весёлость пропала и у неё.

"Как я могла об этом не подумать? — корила себя Гермиона. — Гарри наверняка тяжело и грустно, и Невилл, кажется, говорил, что его родители пострадали в этот же день. А тут все веселятся и празднуют вокруг, и я тоже. Хороша подруга..."

Пребывая в расстроенных чувствах, девочка всё сильнее раздражалась из-за Рональда, который, кажется, преподавателя и вовсе не слушал, хотя у него всё было в порядке.

— Ещё немного, и ты выколешь мне глаз, а перо так и не взлетит. Заклинание должно произноситься как Винг-гар-диум Леви-о-са. В слоге «гар» должна быть длинная «а», а ударение в "Левиоса" падает на "о".

— Если ты такая умная, сама и пробуй, — прорычал в ответ Рон.

Гермиона коротко хмыкнула и выполнила задание, почти не напрягаясь: профессор Флитвик объяснил им, как работает заклинание левитации ещё две недели назад. Уизли густо покраснел и до конца занятия дулся, как обиженный индюк. В коридоре он шёл недалеко от друзей, поэтому услышал, как Гарри хвалит Гермиону за лучший результат и приобретённые баллы, и окончательно взбесился.

— Да как ты можешь дружить с этой заучкой, Гарри? Из жалости, да? Её никто другой не выносит, у неё просто не будет друзей, если ты решишь дружить со мной. А я намного лучше этой зубастой зубрилы. Она скучная, да к тому же уродина!

Гермиона, не сдержав слёз, убежала. Гарри шепнул Невиллу "Найди её, я вас скоро догоню" и хотел было уже высказать рыжему грубияну всё, что он о нём думает, но не успел.

— Мне казалось, Уизли, — Драко Малфой медленно подошёл сзади, растягивая слова в своей излюбленной высокомерной манере, — ты в этой жизни достаточно проигрывал, чтобы научиться признавать чужое превосходство. Видимо, это не так. На будущее советую прятать свою непомерную зависть. Во избежание неприятных последствий.

Рон побагровел и уже кинулся на слизеринца с кулаками, но того заслонил Гарри. Нападать на Поттера мальчик не решился и ушёл, злобно пыхтя.

— Спасибо, Драко, — Гарри уже развернулся, но Малфой его задержал.

— Передай Грейнджер, что ей стоит поменьше слушать всяких тупоголовых болванов. Плакать из-за них уж точно не стоит — в слезах она выглядит просто ужасно.

— Последнее я, пожалуй, передавать не буду, — Гарри ухмыльнулся, и они, кивнув друг другу на прощание, разошлись.

* * *

В Хогвартс профессор Констелл вернулась только спустя три дня после злополучного судебного заседания. Колдомедики из Мунго в один голос заявили, что это мощнейший яд неизвестного происхождения. Ни как преступники его получили, ни когда это могло произойти, выявить не удалось. Было ясно одно: в их воспоминаниях было достаточно секретов, чтобы пожертвовать ради них жизнью.

После многочисленных допросов и досмотров девушка была выжата как лимон и не сразу заметила, что идёт по замку в абсолютной тишине.

— Так пусто в коридорах... Неужели все в Большом зале?

Что-то смутно тревожило девушку, но она пока не могла чётко это осознать. Только когда Клэр увидела резные тыквы у дверей, до неё дошло: сегодня Хэллоуин. Девушка мысленно простонала: "Годовщина смерти Поттеров и нападения на Лонгботтомов. А я так надеялась, что сегодня просто очередной четверг".

За праздничным ужином компания из трёх неразлучных гриффиндорцев отсутствовала. Клэр собиралась присоединиться к ним чуть позже, для приличия дождавшись хотя бы основного блюда. Юный Малфой, заметив отсутствие друзей, с мрачным лицом о чём-то рассуждал. Так и не притронувшись к еде, он быстро сказал своим товарищам несколько фраз и вышел из Большого Зала.

Когда еда была отодвинута на второй план светскими беседами, профессор Констелл уже было поднялась со своего места, как вдруг через боковую дверь в помещение влетел смертельно бледный и еле дышащий Квиррелл. Мужчина подбежал к креслу профессора Дамблдора и, тяжело опираясь на стол, пролепетал:

— Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…

И рухнул на пол без сознания. Сидевшие ближе к преподавательскому столу студенты в панике передавали услышанное дальше. В итоге поднялась такая суматоха, что директору пришлось вызвать несколько магических фейерверков, чтобы призвать всех к тишине.

— Старосты! — прогрохотал директор. — Немедленно уводите свои факультеты в спальни!

«У него разыгрался склероз, или ему просто плевать, что гостиные Слизерина и Хаффлпаффа именно в подземельях, где сейчас вроде как находится тролль?» — возмущённо подумала Клэр.

— Стоять! — взревела девушка, поднимаясь. Казалось, её голос подействовал на испуганных детей куда лучше, чем директорские взрывы.

Алгоритм действий, вбитый в голову в Академии авроров, сам собой всплыл в памяти. Девушка усилила голос с помощью Соноруса и строгим тоном стала давать распоряжения:

— Старосты школы стоят у входа и следят, чтобы из Большого Зала никто не выходил. Каждый смотрит, кого из однокурсников не хватает, — с каждым новым словом девушки взгляд директора становился всё более раздражённым, но никто не заметил этого из-за паники. — Старосты факультетов докладывают своим деканам, сколько человек не хватает. Пока вы здесь под присмотром преподавателей, вам ничего не угрожает, — девушка отменила заклинание, подошла к всё ещё лежащему на полу Квирреллу и привела его в чувство с помощью невербального Ренервейта. — Ведите к троллю, профессор.

Тот лишь испуганно икнул и будто весь сжался.

— Квиринус, в Зале сейчас не все студенты. Если кто-то из них столкнётся с этим монстром, дети могут пострадать. И вы будете нести ответственность, так как сегодня ваше дежурство.

Он снова икнул, но послушался. В коридор они вышли вдвоём. Клэр следовала строго за коллегой, параллельно беспокоясь, не наткнулись ли её дети на монстра, и пытаясь понять, как тролль вообще попал в замок. Вдруг в нос ударил странный запах. Не гниль и тухлость, которую она ожидала от чудища, а что-то до тошноты приторное и тяжёлое. Глаза заволокло дымкой, а ноги подкосились.

"Это драконий дурман. Кто вообще додумался жечь эту гадость в школе? Дышать... невозможно..."

По голове будто ударили дубиной. Последним, что она увидела, прежде чем отключиться, была ехидная ухмылка Квиррелла. В сознание её привёл неожиданный приток чьей-то магии. Хогвартс. Школа пыталась предотвратить возможную катастрофу. Борясь с тошнотой и головокружением, Клэр поднялась и дотронулась до стены.

— Веди. Ты ведь знаешь, где они сейчас.

Под пальцами потеплело. Она прекрасно чувствовала этот поток, хоть и не видела, поэтому последовала за ним. "Третий этаж? Как тролль вышел туда из подземелья?" Рассуждения прервал девичий визг. Стена рядом с женским туалетом была разнесена в крошку, а в образовавшемся проёме стоял горный тролль. Мальчики швыряли в него камни: маленькие — руками, крупные — волшебством. Один особо тяжёлый попал чудищу по затылку, и тот пошатнулся. Клэр собрала оставшиеся силы в кулак и рванула к детям.

Мальчики услышали лишь крик "В сторону!", когда в морду раздражённого тролля влетела огромная орлица и вцепилась чудовищу в глаза. Монстр, который хотел в этот момент замахнуться дубинкой, выронил её прямо рядом с детьми. Гарри и Драко на автомате вскинули палочки и почти хором крикнули:

— Вингардиум Левиоса!

Чуть менее уверенно к ним присоединился Невилл. Огромный кусок дерева, подчиняясь воле трёх мальчишек, врезался троллю под колени, и тот свалился в отключке. Клэр обернулась человеком и быстро осмотрела учеников. Они были грязные и потрёпанные, но не пострадали.

— Хвала Мерлину, — выдохнула девушка и в порыве чувств обняла всех троих. — Где Гермиона?

— Я здесь... — девочка вышла из туалета сквозь облако пыли и закашлялась. Беглый осмотр и объятия достались и ей. Профессор отвела детей в сторону от тролля, чтобы они не видели кровоточащие глазницы чудища. В этот момент в коридоре показались другие преподаватели: МакГонагалл, Снейп и Квиррелл. Последний, подойдя, потерял сознание: то ли от гневного взгляда Клэр, то ли от вида безглазого тролля. Северус подошёл к монстру и, осмотрев, связал его заклинанием. Декан Гриффиндора всё это время злобно смотрела на студентов. Клэр никогда не видела её такой сердитой.

— Молодые люди, что вы делали здесь, когда должны были оставаться со всеми в Большом Зале? О чём вы думали? Вам просто повезло, что вы остались живы.

Дети растерялись. Гарри и Драко всё ещё держали в руках палочки, словно ожидали ещё одного нападения. Невилл сжался от ужаса, как будто профессор МакГонагалл была в сотню раз страшнее горного тролля. Гермиона же стояла, не находя, что сказать, и уставившись в пол. Клэр, борясь с усиливающимся головокружением, просто пыталась не потерять сознание.

— Это очень безответственно с вашей стороны, молодые люди. Отправляйтесь в свои спальни и минус пять баллов с каждого.

— Профессор МакГонагалл, — вступила Клэр, несмотря на плохое самочувствие, — мне кажется, эту ситуацию стоит рассудить иначе. Да, бороться с горным троллем вместо того, чтобы позвать взрослых, по меньшей мере, безрассудно. Но они не уходили из-под присмотра преподавателей — их изначально не было за ужином, а значит, они не могли знать, что по школе ходит тролль. Можно ведь узнать, почему они оказались здесь и по какой причине не убежали.

МакГонагалл не ожидала такого, но остыла.

— И почему же?

К всеобщему удивлению, в разговор вступил Драко.

— Профессор, сегодня не только праздник, но и грустный день для Гарри и Невилла. Думаю, у них не было настроения веселиться вместе со всеми. К тому же, Уизли сегодня сильно обидел Гермиону, — девочка удивлённо посмотрела на него: Малфой впервые назвал её по имени.

— Драко нашёл нас в соседнем коридоре, — продолжил за друга Гарри. — Мы разговаривали. Гермионе понадобилось в дамскую комнату, и она долго не возвращалась, поэтому мы пошли проверить, всё ли в порядке. А тут тролль. Гермиона не могла выйти, а мы не могли оставить её один на один с этим чудищем. Нам действительно повезло. Если бы не профессор Констелл, мы бы вряд ли справились.

— Вот видите, профессор. В их действиях не было нарушений. Они лишь проявили себя, как хорошие друзья и смелые волшебники. К тому же в нок-аут тролля отправили именно они. Поэтому я думаю, что каждый из них заслужил по шесть баллов для своего факультета, — Снейп в этот момент незаметно хмыкнул. — Мне кажется, будет замечательно, если вы, профессор, проводите их к мадам Помфри за успокоительной настойкой. Им сейчас это необходимо.

Тихо радуясь, что баллы, которые ей пришлось отнять у собственного факультета, вернулись и даже вышли в плюс, Минерва строго кивнула и ушла вместе со студентами. Квиррелл всё ещё валялся без сознания. А на девушку вновь накатил приступ головокружения.

— Северус, помоги, — резко ослабевшим голосом сказала Клэр и пошатнулась.

— Что... — начал было зельевар, но уже через секунду ему пришлось ловить потерявшую сознание девушку.

— Вы тоже видели, как профессор Констелл превратилась в орла? — спросил Гарри, когда все четверо друзей устроились на соседних кроватях в Больничном крыле. Мадам Помфри напрочь отказалась отпускать приключенцев в гостиные и оставила их на ночь, предварительно напоив зельями.

— Это был не орёл, а южноамериканская гарпия, — важно заявила Гермиона, заплетая волосы в косу.

— Грейнджер, ты невероятна, — язвительно прокомментировал Драко. — Мы ей жизнь спасти пытались, а она птицу рассматривала. А под лапами цербера люк разглядеть умудрилась. Тебе от магглов по наследству передалось полное отсутствие инстинкта самосохранения?

— К вашему сведению, мистер Малфой, инстинкт самосохранения по наследству не передаётся. А его отсутствие тем более, — девочка с победным видом завязала бантик и закончила: — А ты просто не хочешь признать, что я внимательнее тебя.

Слизеринец только фыркнул и вернул тему в прежнее русло.

— То, что профессор может поддерживать анимагическую форму такого крупного животного, значит, что она очень сильная волшебница, но об этом мы и так знали. Скорее всего, и в нашу встречу с цербером на третьем этаже она без лестницы оказалась именно так. Интересно только, почему она это скрывает... Но это её дело, не наше.

— Как вы думаете, кто провёл тролля в Хогвартс? — подал голос Невилл, до этого задумчиво молчавший и будто не слышавший весь предыдущий разговор.

— Ты думаешь, его впустили? — удивился Гарри.

Невилл кивнул, а остальные задумались.

— Шотландия — гористая местность, но до Хогвартса от ближайшего известного поселения троллей многие километры пути, — вспомнил Драко рассказы отца. — Эти громилы, конечно, не отличаются интеллектом, но даже они недостаточно тупы, чтобы пройти такое расстояние, просто чтобы развлечься в школе. Тем более, что здесь им нечего искать, а он пришёл один.

— И про прорехи в стенах никто из старших не говорил. И лестницы целы, — продолжил его мысль Невилл. — А ведь до нас ещё надо было подняться.

— В принципе к школе нужно было сначала подойти, — поддержал друзей Гарри. — Такую махину на территории сложно было бы не заметить. Но зачем кому-то приводить это чудище в школу?

— С мотивом как раз всё понятно, — видя непонимание в глазах мальчишек, Гермиона разочарованно закатила глаза. — Отвлечь внимание! Чтобы забрать то, что охраняет Пушок. Это ведь очевидно! Осталось только выяснить, кому это было нужно.

— И осталось это не нам, — серьёзно заявил Гарри, собираясь укладываться спать.

— Но разве тебе не интересно, кому в школе мог понадобиться философский камень?

— Гермиона, мы ведь это уже обсуждали: то, как Хагрид проболтался нам про Фламмеля, очень странно и неестественно. К тому же, человек, проживший благодаря этому камню больше шестиста лет, уж наверняка научился его охранять без посторонней помощи.

— Гарри прав, — Драко тоже поднялся, чтобы уйти на свою кровать. — Фламмель не дурак. Но кому-то нужно, чтобы мы думали, что там философский камень. И не только мы. А тот, на кого ещё направлена эта кампания, сегодня явно прокололся. Поэтому нет, нам не интересно, кому и что понадобилось в школе. Главное, что профессор Констелл — отставной аврор и прекрасно сможет с этим разобраться без нашей помощи.

— А потом и расскажет нам, если посчитает нужным, — подтвердил Невилл, поправляя одеяло на своей кровати, с которой ушли Гарри и Драко.

— Она неважно выглядела, когда мы уходили, — задумчиво протянула Гермиона, — будто вот-вот сознание потеряет.

— Будем надеяться, что профессор Снейп о ней позаботится, — хитро улыбнулся Гарри, и на этом разговор окончился.

* * *

Клэр не знала, сколько провела без сознания. Головокружение прошло, но слух и зрение восстанавливались медленнее. Сначала сквозь шум в ушах начали слышаться тихие голоса: в одном она узнала Северуса, другой был ей неизвестен, но точно принадлежал не человеку. С большим усилием девушка раскрыла глаза и ждала, пока мутная дымка превратится в чёткое изображение.

"Я не у себя, не в Больничном крыле и не у Северуса в кабинете. У него в покоях? — Клэр чуть повернула голову и осмотрела тёмно-зелёные обои, тёмный каменный потолок и минимум освещения. Приятно пахло травами и почему-то хвоей. — Мрачновато. Как раз в его стиле".

Голоса стали громче, и девушка смогла разобрать причитания незнакомого домовика:

—...нужно в Больничное крыло, — голос домовика был более скрипучим и на порядок ниже, чем у Санни. — Фогги не может помочь. Фогги может только перенести.

— Нет, — рявкнул Снейп, но как-то слабо, без энтузиазма.

Клэр попробовала сесть. Тут же к ней подлетел тот самый Фогги, который оказался почти точной копией Санни, только глаза были жёлтыми и морщин на лице куда больше. Он помог девушке подняться и протянул стакан воды.

— Госпожа Профессор, Фогги плохой эльф. Фогги не может помочь Профессору-сэру. Фогги просит Госпожу Профессора помочь.

До Клэр только сейчас дошло, что с Северусом что-то случилось. Залпом осушив сосуд, она осторожно встала с дивана. Самочувствие было вполне сносным, и, удостоверившись, что не грохнется в обморок, девушка подошла к креслу, в котором сидел зельевар. Цепкий взгляд отметил неестественную даже для этого затворника бледность, ручейки липкого пота, стекавшие по его лицу, сбившееся дыхание. И, наконец, огромную рваную рану на ноге, едва прикрытую остатками штанины.

— Это был Пушок? Он тебя укусил? — первым делом спросила Клэр, вытаскивая из неизменного кисета обычную перекись. — Терпи, будет больно.

— Поверить не могу, что ты действительно зовёшь цербера этой идиотской кличкой, — сквозь зубы прошипел мужчина, когда прозрачная жидкость громко зашипела, едва попав на рану.

— Идиот здесь ты, Северус Тобиас Снейп, — осмотрев рану и не найдя в ней мусора или осколков зубов, девушка посмотрела зельевару в глаза. — Какого дракла ты туда полез? Его слюна ядовита, тебе ли не знать!

— Я должен был... удостовериться... — мужчина был на грани обморока. Клэр влила в него универсальный нейтрализатор и тонизирующий бальзам, отчего его взгляд начал немного проясняться. Но лёгкого прикосновения к его лбу хватило, чтобы понять: у него начинается лихорадка.

— Ты никому и ничего не должен, — девушка на скорую руку смешивала противоядие. — Особенно, если это опасно для твоей жизни.

— Я должен ей, — казалось, его голос даже стал твёрже на этой фразе. Клэр на мгновение замерла с флаконами в руках.

— Что на пятом курсе, что сейчас, — почти разочарованно пробормотала она, выливая светящуюся жидкость прямо в центр раны. — Всё такой же влюблённый, всё так же перестаёшь соображать при одном её упоминании.

— Не начинай, Клэр...

— Что "не начинай", Северус? — девушка аккуратно накладывала швы, закрывая рану, но это не мешало ей злиться. — Она мертва уже десять лет, вашу дружбу она предала ещё раньше. О каком долге может идти речь?

— Это я предал её, — зельевар, будто в бреду, не замечал боли и говорил то, чего не сказал бы никому в здравом рассудке, но Клэр слушала и злилась всё больше. — Я оскорбил её. И в итоге, из-за меня же она и умерла... Это я...

— Что ты? Донёс Лорду о пророчестве? Не смотри на меня такими круглыми глазами, — усмехнулась Клэр, заметив удивлённое выражение лица собеседника. — Я в Аврорате всё-таки работала, а не в отделе Международного туризма. У меня были свои способы просмотреть секретную документацию. Так вот, изначально Лорд не предпринимал никаких действий по поводу содержания пророчества. Насколько мне известно, он только собрал список волшебниц, чьи дети подходили бы под условия. И таких было немало, поверь. Та же Алиса Лонгботтом стояла в списке намного раньше Лили. Но Лорд не дёргался, пока не удостоверился в правдивости предсказания. Знаешь, как он это сделал?

Северус сосредоточенно смотрел на девушку, ожидая продолжение. Клэр же продолжала накладывать швы, будто специально томила собеседника недосказанностью.

— Дамблдор начал прятать Поттеров, — закончила она мысль вместе с очередным стежком. Рана потихоньку приобретала аккуратный вид. — Не Лонгботтомов, не семью Фенвика, чья овдовевшая сестра тоже была в списке. Именно Поттеров. И Лорд, судя по всему, решил, что старик нашёл подтверждение. Но даже тогда он не кинулся убивать и пытать, чтобы узнать их местонахождение. Уж не знаю, что именно им двигало, какие планы он строил, но Поттерам в тот момент ничего не угрожало. Потом в отчётах пробел. До самого Хэллоуина. И даже то, что я назвала сейчас, из архивов в итоге пропало. В каком месте здесь была твоя вина?

— Если бы я не оскорбил её тогда, она бы приняла мою помощь. Я бы смог её защитить...

— Ты прекрасно знаешь моё мнение по поводу вашей ссоры. В прошлый раз мы с тобой из-за него подрались и отстояли худшие полтора часа моей школьной жизни на ковре у директора. Тогда мне было тринадцать, я могла многого не понимать, высказаться чересчур резко или неправильно. И я прошу за это прощения, — мужчина резко поднял взгляд и столкнулся с яркими серыми глазами, полными искреннего сожаления. — Я могла обидеть тебя, не подумав. Но сейчас я выросла. Ты тоже. И обижать я тебя буду вполне осознанно, а ты слушай.

Мужчина лишь обречённо вздохнул: Клэр и в одиннадцать лет было сложно переспорить, а сейчас, когда ей скоро тридцать, — практически невозможно. Он мог бы попытаться возразить, но шок постепенно проходил, а яд блокировал действие обезболивающих, поэтому зельевару оставалось только морщиться от боли, пока Клэр зашивала его ногу.

— Я никогда не понимала твоего безусловного восхищения Лили Эванс. Сейчас, после общения с Петунией, не понимаю ещё больше. Может, в раннем детстве она и была милым, светлым ребёнком, но после поступления в Хогвартс точно стала невыносимой избалованной стервочкой.

— Не смей так говорить о ней! — нет, он не кричал. Но магия вокруг него начала искриться от нарастающей злости.

— Она легко и играючи использовала тебя и твои знания, — чуть осторожнее продолжила Клэр, потому что в тот самый раз, когда она высказывалась о Лили Эванс в негативном ключе, ей пришлось уворачиваться от невербального режущего, а в итоге они с Северусом вообще перестали общаться. — Она издевалась над сестрой так же, как Мародёры над тобой, считая это безобидными шутками, а ты любовался её прекрасными зелёными глазками и видел в ней не иначе как ангела. Которым она совсем не была. Единственное хорошее, что она сделала за свою жизнь, — родила Гарри. Даже толком защитить его в ночь на Хэллоуин они с Джеймсом не смогли.

— Прекрати...

— Нет, дослушай. Потом можешь в меня хоть Круциатусом швыряться, если сил хватит. Но сейчас — слушай. Я знаю, что она была твоим лучшим другом. Твоей первой любовью. Мне неизвестны подробности твоего детства, но несложно догадаться, что она была одним из немногих, если не единственным человеком, который проявлял к тебе тёплые чувства. Она знала, как ты ею дорожишь. Уверена, и о твоей влюблённости тоже. Только слепой этого не видел. И всё же она выбрала продержать тебя у двери чужой гостиной всю ночь и оборвать все отношения.

— Мы никогда не ссорились до этого... А я оскорбил её... Ткнул в слабое место, о котором прекрасно знал.

— Сев, ну ты совсем дурак? Вы ни разу не ругались, потому что ты прощал ей любую оплошность, а сам никогда её не обижал. Прекрасная идиллия. Насквозь фальшивая и хрупкая, как стеклянный топор.

— Не у всех были такие стабильные и непоколебимые отношения, как у вас с Ройсом, — вызверился мужчина, когда Клэр поднялась взять бинты.

— Думаешь, мы с Ройсом никогда не ссорились? Поверь, в наших перепалках звучали оскорбления намного хуже "грязнокровки". И мы обижались. Сутки не разговаривали, двое, трое. Иногда неделю. А потом за завтраком школьная сова приносила мне букет цветов. А у него на тарелке непостижимым образом оказывалось его любимое печенье. Немного подгоревшее, правда, но не суть. А на занятия меня провожала стайка причудливых бабочек, а у Ройса в это время почему-то была куча штрафных баллов за опоздания, — Клэр почти прослезилась, вспоминая то беззаботное время. — И мы мирились. Как бы сильно друг друга не оскорбили до этого. Потому что дорожили этой дружбой и друг другом. В отличие от Лили.

Северус молчал. Возможно, осознал чужую правоту. А может, слабость от потери крови начала брать верх. Но Клэр решила закончить.

— Я говорила тебе тогда и говорю сейчас: Мародеры не могли просто так узнать о заклинании, которое ты придумал сам. Своими наработками ты не делился ни с кем, кроме нас с Ройсом и Лили. Но мы узнали про Левикорпус через два года после того случая, и с компашкой Поттера и Блэка не общались. А вот Лили общалась. И про заклинание ты ей наверняка рассказал почти сразу. Ты не хотел приходить к этому выводу тогда, не хочешь и сейчас, но он напрашивается сам собой.

Клэр наложила повязку, коротким движением кисти починила и почистила разорванные брюки.

— Если не хочешь ходить к мадам Помфри, то перевязки могу делать я. Если моё общество тебе противно, я объясню Фогги, что делать. У Пушка только начали развиваться ядовитые железы, поэтому слюна, попавшая в твою кровь, только замедляет восстановление, но без ноги не останешься. Магические обезболивающие из-за неё не действуют, поэтому придётся немного похромать, пока я найду для тебя маггловские.

— Ты разговариваешь с Магистром зельеварения. Я и сам всё это прекрасно знаю.

— Что ж ты в жизни свой ясный ум не используешь? — съязвила девушка, но осеклась. — Спасибо, что помог. Валяться в коме из-за острого отравления мне совсем не улыбалось.

— Мы квиты, — казалось, Северус полностью пришёл в себя, но Клэр понимала, что за видимой собранностью он прячет сильное смятение. — Мой визит к церберу и твой обморок обсудим позже. Фогги.

— Чем могу помочь, профессор-сэр? — домовик тут же оказался рядом с креслом. Непонятно было, уходил он или слушал разговор от начала и до конца.

— Перенеси профессора Констелл в её покои и возвращайся.

— Погоди, — Клэр не знала, послушается ли домовик чужого человека, но Фогги замер и восхищённо уставился на неё своими огромными жёлтыми глазами. — Я доберусь до своих покоев сама, позаботься о Северусе. Завтра утром ему нужно выпить вторую дозу противоядия, оно настаивается на столе. Перевязку я, — от зельевара возражений не последовало, и девушка продолжила: — сделаю завтра вечером. И будет лучше, если он будет меньше ходить и тревожить ногу.

— Конечно, Госпожа Профессор. Фогги всё сделает. Доброй ночи, Госпожа Профессор.

— Доброй ночи, — Клэр посмотрела Северусу в глаза. — Вам обоим.

* * *

— Директор, вы в своём уме? Что значит "никто не пострадал, расследования не будет"?

Заметив, что к вечеру следующего дня кроме ремонта стены и устранения тролля ничего предпринято не было, Клэр пришла в кабинет профессора Дамблдора, чтобы выяснить его планы по поводу хэллоуинского происшествия. Директор разливался соловьём о том, как она смело повела себя вчера и что её опыт помог предотвратить трагичный исход. Но раз никто не пострадал, а все последствия устранены, то об этом неприятном инциденте можно забыть.

— Не горячитесь, девочка моя. Я просто не вижу в этом необходимости.

— Может, вы ещё и не собираетесь усилить защиту школы?

Старик удивлённо приподнял брови, будто совершенно не догадывался, о чём она говорит.

— Я поняла вас, директор, — как-то резко успокоилась Клэр. — В таком случае, я пойду. Хорошего вечера.

Ей пришлось проявить неслыханное самообладание, чтобы не хлопнуть дверью. Директор не хочет разбираться — она сама это сделает. Девушка пришла к тем же выводам, что и её подопечные за день до этого. Но, в отличие от них, у неё был подозреваемый.

"Я не знаю, была ли это реальность или галлюцинации, но большие подозрения вызывает отсутствие Квиррелла рядом, когда я очнулась. Сомневаюсь, что он побежал за помощью. Он оставался один, пока Северус помогал мне, и мог беспрепятственно пойти к Пушку, воспользовавшись суматохой. Зачем-то же Сев полез туда. "Удостовериться". Тоже подозревает Квиррелла? Ему явно известно больше, чем мне. Но отсутствие расследования это просто возмутительно! Жаль, что профессор не может оспорить решения директора... — внезапно зрачки серых глаз расширились от пришедшей в голову идеи. — Попечительский совет может. Драко с вероятностью в сто процентов написал отцу о тролле, но если его письмо перехватят так же, как письма Гарри, то это бесполезно. За сохранность своего письма я тоже поручиться не смогу... Интересно, Северус может связаться с Люциусом? Всё больше поводов зайти к нему пораньше".

И мисс Констелл, не заходя к себе, отправилась к зельеварням. К своему удивлению, профессора Снейпа там не обнаружилось. Зато в его покоях, куда её любезно перенёс вызванный Фогги, Северус оказался не один.

— Лорд Малфой? Не поверите, но именно вы мне сейчас и нужны.

— Лорд Малфой? — шикарную блондинистую шевелюру Клэр не узнать не могла. — Не поверите, но именно вы мне сейчас и нужны.

Сиятельный лорд не успел и головы повернуть, как с его коленей соскочил Драко, до этого девушкой незамеченный:

— Добрый вечер, профессор! — радостно заулыбался мальчик, но под строгим взглядом родителя вспомнил о манерах. — Отец, позволь представить — профессор Клэр Констелл, преподаватель маггловедения. Профессор Констелл, это мой отец — Лорд Люциус Абраксас Малфой.

— Так это благодаря тебе мой сын делает такие успехи в беспалочковой магии? — Люциус даже встал и сделал шаг навстречу девушке. Та пожала протянутую руку и приветливо усмехнулась, проигнорировав цепкий взгляд Северуса, удивлённого таким фамильярным обращением.

— Он делает успехи, потому что его воспитали старательным и трудолюбивым человеком. К тому же, если бы он не хотел сам, его никто не заставил бы заниматься, — Клэр тепло улыбнулась и подмигнула покрасневшему от похвалы мальчику. — Драко, ты уже закончил беседу с отцом и крёстным?

— Да, профессор, — понятливо кивнул слизеринец, обнял отца, вежливо попрощался со всеми и ушёл.

— И о чём хочет поговорить со мной дорогая мисс Констелл? — Люциус вернулся в кресло, Северус же трансфигурировал ещё одно для гостьи.

— Думаю, Драко уже рассказал вам о вчерашнем происшествии. Я же могу добавить деталей: в момент начала инцидента в Большом зале отсутствовали только несколько студентов и профессор Квиррелл. Когда же я — после его феерического появления — попросила Квиринуса проводить меня к монстру, то он отравил меня драконьим дурманом и с ехидной ухмылкой ушёл по своим делам. Я только усилиями Северуса сижу сейчас перед вами. Дамблдор расследование проводить отказался. "Ведь никто не пострадал". А решение директора оспорить может только Попечительский совет, председателем которого являетесь вы, Лорд Малфой. Поэтому я здесь.

Северус скептически усмехнулся, Люциус тяжело вздохнул и наложил Чары Конфиденциальности — облегчённый аналог Фиделиуса для встреч, содержание которых должно остаться в тайне. Девушка одобрительно кивнула.

— Директор не собирается проводить расследование, потому что всё идёт по его непонятному загадочному плану во имя "всеобщего блага", — зельевар буквально выплюнул последние два слова, которые за последние десять лет успели набить ему оскомину.

— То есть ты знаешь, что он вытворяет, но молчишь? — уже почти разочаровавшуюся в друге девушку посетила внезапная мысль. — Обет?

Мужчина сухо кивнул:

— И не один. К тому же, он не посвящает меня в подробности. Даже то, что тролль причастен к его великим планам, — лишь моя догадка. А вот то, что Квиррелл мутит воду, становится всё более очевидным. Даже для детей.

Клэр непонимающе посмотрела на собеседников. Люциус с нечитаемым выражением лица начал объяснять:

— Мой сын и его... друзья, — недовольный тон, каким было сказано это слово, направлен был скорее на Гермиону, чем на наследников двух древних чистокровных родов, — пришли к выводу, что директор держит в школе Философский камень под охраной цербера, а вчерашнее происшествие — отвлекающий маневр, чтобы выкрасть его.

Девушка какое-то время пристально смотрела на аристократа, ожидая, что тот рассмеётся с фразой "Я пошутил". Но этого так и не произошло.

— И каким образом эти юные гении пришли к столь необычному умозаключению?

— Наследник Поттер с лесничим Хагридом летом забрали некий предмет из ячейки Гринготтса, на которую позднее было совершено нападение. Через смутные намёки всё того же лесничего они узнали, что эта вещь сейчас в замке под охраной цербера, о встрече с которым я от своего сына узнал непозволительно поздно, — было видно, что ситуация его злит, но он был сдержан, как и подобает аристократу, — а также то, что она связана с Николасом Фламелем. После чего эти не в меру умные и любопытные дети решили, что в школе находится именно пресловутый Камень его авторства. Кому мог понадобиться артефакт и почему Дамблдор прячет его таким своеобразным способом, непонятно.

— Вы задаёте не совсем правильные вопросы, Лорд Малфой, — Клэр очень старалась не засмеяться. — Скорее, зачем Дамблдору убеждать детей, что Камень в школе и за ним здесь кто-то охотится.

Люциус непонимающе приподнял бровь, но в разговор вступил Северус:

— Потому что он в школе и за ним действительно охотятся.

— Тебе так директор сказал? Неужели ты правда думаешь, что Николас Фламель за пару сотен лет не нашёл сейфа лучше, чем Гринготтс или загребущие ручки Дамблдора?

— Они ведь работали вместе, директор был его учеником, — скептически взглянул на девушку лорд Малфой.

— Альбус Дамблдор никогда не приходился учеником Николасу Фламелю, — раздражённо прокомментировала Клэр, будто уже устала слушать подобные абсурдные заявления. — Тот как жил спокойно с женой во Франции, так и живёт. И Камень никому отдавать не собирается.

— А у тебя откуда эта информация? — не менее скептично поинтересовался Северус.

— Непреложный Обет о неразглашении и неиспользовании услышанного и увиденного против меня и моей семьи — и вы узнаете много интересного.

Мужчины переглянулись, но сомневались недолго. Как только клятвы были подтверждены синхронными Люмосами, Клэр достала из своего мешочка обычную на вид пудреницу с гравировкой в виде карты звёздного неба. Капля крови в центр крышки, и аксессуар раскрылся с мягким щелчком. Над зеркалом появился полупрозрачный образ статного мужчины лет пятидесяти, удивительно похожего на Клэр. Или это Клэр была на него похожа?

Изображение дёрнулось, приближая лицо собеседника, и мужчина заговорил приятным низким голосом с едва заметным французским акцентом:

— Родная моя, наша библиотека слишком большая, чтобы я так быстро нашёл нужную тебе информацию...

— Папуль, я не за этим. Дедушка Ник ещё у нас или уже отбыл к жене?

— У нас, цветик мой, куда ж он денется. Окопался в оранжерее, как всегда. Тебе что-то нужно?

— Поговорить.

— Нафаня! Передай месье Николя это зеркало, будь так добр.

На мгновение изображение сменилось с мужчины на необычное существо, похожее на нечто среднее между гномом и домовым эльфом, а после в фокусе оказался уже другой человек. Вопреки ожиданиям, не морщинистый сухой старик, а вполне симпатичный мужчина с собранными в небрежный хвост седыми волосами. Выглядел он ненамного старше предыдущего собеседника.

— Свет моих очей, радость моя, — обратился он к девушке на французском. — Чем тебе может быть полезен дряхлый шестисотлетний старец?

— Не кокетничай. Мы оба знаем, что твой возраст совсем не делает тебя "дряхлым старцем", — усмехнулась Клэр, тоже перейдя на французский, и игриво спросила: — Надеюсь, моя карнегия[1] не лишилась половины ствола, как в прошлом году?

— Ну что ты! — притворно возмутился Фламель. — На этот раз твой Мордред пострадал всего лишь на треть!

И они оба довольно захихикали. Однако девушка прекрасно помнила, зачем связалась с дальним родственником, а потому быстро успокоилась и серьёзно спросила:

— Скажи мне, дедушка Ник, когда ты успел помириться с Альбусом Дамблдором и передать ему на хранение Магистерий[2]?

— О чём ты говоришь? — возмущение алхимика можно было почувствовать даже через это своеобразное средство связи. — Да после того, как он выкрал мои наработки по свойствам драконьей крови, коряво дополнил и выставил как нашу совместную работу, я ему стакан воды не доверю, не то что Ребис! И ты об этом прекрасно осведомлена, счастье моё. Так к чему эти глупые вопросы?

— Наш уважаемый победитель Гриндевальда строит очередные интриги, ничего нового. Мне просто нужно было удостовериться, что ты в порядке, а Камень не в Британии. Спасибо, что ответил. Не обкорнай мой кактус под основание, пожалуйста, и передавай бабуле Перри привет!

— О, Пернелла будет рада, что ты о ней не забыла. Удачи на работе и держись подальше от этого недоучки-манипулятора!

Изображение пошло рябью и растворилось. У обычно сдержанного Люциуса совсем не аристократично отвисла челюсть, а Северус как-то отрешённо рассматривал узор ковра.

— Вы в порядке, господа маги? — наигранно обеспокоенно спросила веселящаяся Клэр.

— Я сейчас задам самый глупый из возможных вопросов, — абсолютно ровным голосом спросил отмерший Снейп, — но ты правда назвала пятнадцатиметровый кактус Мордредом? Где ты вообще вырастила такого гиганта?

— О, так ты знаешь французский. Похвально. Но почему тебя интересует это, а не зачем абсолютно не волшебный кактус понадобился великому алхимику? — игриво спросила девушка, уходя от ответа.

— Забудьте про кактус! — возмутился Лорд Малфой. — Опустим тот факт, что Дамблдор выкрал чужие разработки и представил как свои, но "дедушка Ник и бабушка Перри"? У четы Фламелей не было и нет наследников! Не говоря уже о том, что вы, мисс Констелл, признанная магглорождённая.

— Признанная кем? Министерством? — скептически хмыкнула девушка. — Мне казалось, уже весь Слизерин обсудил, что я магглорождённая только на бумаге. Не думала, что до их родителей этот факт не дошёл.

Мужчины непонимающе переглянулись. Северус тоже не знал о таких подробностях в биографии своей знакомой, да и не должен был.

— Полагаю, мне стоит представиться ещё раз. Вам обоим. Всё-таки, Обет распространяется и на эту информацию, — девушка выдержала театральную паузу, наслаждаясь нетерпеливыми выражениями на лицах собеседников, и, наконец, произнесла с мягкой улыбкой: — Клэр Аврора Кётсер, Наследница Кётсер. Приятно познакомиться, господа.

На этот раз челюсть упала у Северуса: такого поворота он никак не ожидал. Лорд Малфой же, окидывая девушку оценивающим взглядом, тихо пробормотал:

— Валлийский?[3] Где-то я уже слышал об этом...

Зельевар рассуждал о другом: теперь ему становилось понятным, почему чистокровные до мозга костей родители Трэверса не возражали против дружбы с грязнокровкой — грязной её кровь никогда и не была.

— Ройс знал об этом, так ведь? — быстро овладел собой мужчина. — Может, между вами ещё и помолвка была?

— Упаси Мерлин! — расхохоталась Клэр. — Моя мама была старшей сестрой Лорда Трэверса, Ройс — моим кузеном и помолвлен был с Марлин МакКинон.

— Но Лорд Трэверс был единственным ребёнком! — возразил Люциус.

— Потому что Священные двадцать восемь до сих пор не избавились от своей отвратительной привычки — скрывать или вообще изгонять из Рода детей-сквибов.

— Погодите, — оживился Северус. — Каркаров на суде свидетельствовал о том, что Трэверс причастен к смерти МакКинонов. И на свободе тот сейчас только потому, что эти показания были единственным доказательством.

— Что для всех почему-то звучит, как "он откупился", а не "он невиновен". Но мы здесь собрались обсуждать не мои родственные связи и не упущения нашей системы правосудия. Может, вернёмся к Дамблдору и Философскому камню?

* * *

Разговор вышел долгим, но не особо продуктивным: тех крупиц информации, которая у них имелась и которую не затрагивали обеты Северуса, было недостаточно, чтобы доказать вину Квиррелла или обжаловать решение директора. У Люциуса почти начался нервный тик, когда он понял, в какие передряги ввязался его единственный и горячо любимый сын, подружившись с Мальчиком-который-выжил. И принудительно забрать его из школы он тоже не мог — Магия не позволит. Единогласно было принято решение приглядывать за детьми и отслеживать действия директора, после чего Клэр пожелала мужчинам хорошего вечера и удалилась.

— И давно вы с ней на ты, Лорд Малфой? — слегка саркастично спросил зельевар после небольшой паузы.

— Эта девушка — одна из немногих адекватных сотрудников Аврората, Северус. И в отличие от труса Скримджера, который, несмотря на свой статус Лорда, тихо отсиживается в кресле главного аврора, мисс Констелл весьма успешно отстаивала права чистокровных родов, будучи магглорождённой. Хоть и только на бумаге, как выяснилось, — Люциус ненадолго замер, задумчиво разглядывая пламя в камине, а потом намного тише, будто для самого себя, добавил: — Мне определённо нужно будет поискать информацию о роде Кётсер. Не понимаю, как мог ничего о нём не слышать. Но теперь неудивительно, почему с ней всегда было приятно и интересно беседовать.

В этот момент по пути к своим покоям громко чихнула профессор Констелл.

— Это они до сих пор обсуждают мою родословную или меня кто-то другой вспоминает? — усмехнулась девушка и хотела уже подняться по лестнице, когда краем уха уловила испуганные детские голоса:

— Мы не будем пробовать ваши конфеты! Джону в прошлый раз от них стало плохо, и он неделю лежал в Больничном крыле. Пропустите!

— Ну нет... — Сначала пробуете... — Потом идёте... — Иначе... — Не пустим.

Сначала Клэр показалось, что говорит один человек, делая странные паузы, но, подойдя ближе, удивлённо уставилась на две абсолютно одинаковые рыжие макушки. Казалось, даже отдельные пряди волос лежат одинаково. "Близнецы Уизли? Как-то не похоже на действия добродушных шутников-проказников, о которых говорила мадам Спраут. Скорее уж малолетние бандиты".

Два младшекурсника, девочка с Рейвенкло и мальчик с Хаффлпаффа, испуганно сжались под натиском двух забияк. Те же, чувствуя превосходство, медленно наступали на беззащитных детей. Уизли стояли к Клэр спиной и наслаждались лёгкой победой, поэтому совершенно не заметили, как девушка бесшумно приблизилась и, жестом показав увидевшим её детям молчать, крепко ухватила близнецов за плечи. Те дернулись, но среагировать не успели — их палочки уже были в руках у профессора.

— В Академии авроров вам бы поставили Тролль за слишком медленную реакцию и с криком "На настоящем задании вы бы умерли уже дважды" отправили сдавать дополнительные нормативы, — мальчишки попытались вырваться, но профессор была сильнее. — Думаете, раз вам не могут дать отпор, то вы самые крутые? Это неправильно. Поэтому отпустим ребят по их делам, — она ободряюще улыбнулась младшекурсникам и кивнула, мол, проходите, — а с вами побеседуем в более уединенной обстановке. Не желаете выпить, молодые люди?

Близнецы недоумевающе переглянулись. Их выражения лиц практически не менялись, но складывалось ощущение, что они мысленно общаются друг с другом. Вдруг оба неожиданно повеселели и вновь заговорили по очереди:

— Побеседуем... — И выпьем... — А у вас есть... — Огневиски? — Угостите?

Клэр расхохоталась и подтолкнула ребят к своим комнатам.

— У меня есть кое-что поинтереснее. Идёмте.

Мальчишки периодически обменивались взглядами, но не произнесли ни слова на протяжении всего пути. Профессор Констелл была так же молчалива, но внимательно осматривала подростков: одежда в целом чистая, но кое-где проглядывались застарелые пятна и неровные заплатки, ногти были очень длинными и немного кривоватыми, будто детей не научили правильно за ними ухаживать. И это дети Молли Уизли, бывшей наследницы Прюэтт? Даже если за неё всё детство и юность бытом занимались домовики, это не значит, что можно так запускать свою семью в бытовом и воспитательном плане. Тот же Перси вёл себя вполне прилично и одевался аккуратно.

"Видимо, не благодаря, а вопреки, — подумала девушка, невербальным заклинанием открывая перед близнецами дверь. — В любом случае, это не моё дело. Перевоспитывать мать семерых детей так же бесполезно, как драться с драконом деревянным мечом. Не хочу в это лезть. Но с этими оболтусами надо разобраться".

Девушка молча указала им на кресла у журнального столика, а сама подошла к бару, с загадочным видом достала неопознаваемые ёмкости с разными жидкостями и лёд.

— Огневиски не предлагаю, но могу приготовить кое-что получше, — и весьма умелыми движениями принялась смешивать ингредиенты.

Близнецы Уизли заворожённо смотрели, как в странное металлическое приспособление выливается одна жидкость за другой. Клэр хотела встряхнуть коктейль магией, но заметила восхищённые взгляды и продолжила вручную. Кубики льда глухо ударялись о стенки шейкера, на лицах студентов всё больше росла заинтересованность. И вот перед ними возник бокал, в который профессор вылила получившееся полупрозрачное чудо и вставила две соломинки. Мальчики одновременно схватились за ножку и в три глотка вместе осушили коктейль.

— Как вкусно! — воскликнули они хором. — Что это?

— Веритасерум, — загадочно ухмыльнулась девушка. — Сыворотка правды. Моя экспериментальная версия. Вы первые дегустаторы.

Близнецы разом сникли и побледнели. В их глазах читалось недоумение и даже испуг. Им уже чудилось, что у них начинается лихорадка, кружится голова и помутняется рассудок.

— Страшно стало? — Клэр села в кресло напротив. — А я всего лишь пошутила.

Сразу ободрившиеся близнецы возмущённо переглянулись.

— Так нельзя! — Мы подумали... — Что отравились! Это совсем... — Не смешно!

— Правда? — притворно удивилась профессор. — А я думала, смешно должно быть только исполнителям. Или всё-таки шутка — это когда весело всем?

Дети пристыжённо опустили глаза. Намёк был весьма ясным и прозрачным.

— Вы большие молодцы, — четыре недоумевающих глаза уставились на преподавательницу. — Вы стараетесь придумать что-то новое, развиваете своё воображение и тренируете навыки, которые получаете на занятиях. Такие эксперименты достойны похвалы. И пяти баллов Гриффиндору.

Мальчишки разулыбались: никто никогда не поощрал их изобретения, родители даже ругали, а учителя в основном игнорировали. А тут их не просто похвалили, но ещё и наградили.

— Плохо то, — тут же остудила их пыл профессор Констелл, — какой способ вы выбрали для их реализации. Магические приколы — интересная область, но если вы тестируете непроверенные образцы на живых существах, не зная, какой эффект они окажут, ещё и без их согласия, то можете серьёзно навредить. И дело даже не в том, что конфеты, увеличивающие язык, могут перекрыть дыхательные пути и человек погибнет от удушья, — близнецы испуганно переглянулись: именно такие конфеты они собирались сейчас опробовать на младших и теперь не понимали, как учительница об этом узнала. Клэр утолила их любопытство: — После работы в Аврорате появляется привычка любые неизвестные предметы проверять парочкой разных диагностических чар. Это уже почти рефлекс.

Джордж о чём-то задумался, а Фред тем временем поинтересовался:

— И чем же ещё могли навредить наши конфеты?

— У некоторых людей может быть непереносимость какого-то из ингредиентов. Магглы называют это аллергией. И проявления бывают самыми разными: например, в детстве я не могла есть абрикосы, тут же покрывалась красными пятнами, которые неприятно чесались. Иногда это проходит, как у меня, и теперь Захер[4] — мой любимый десерт. А иногда аллергия настолько серьёзная, что человек может умереть.

— Правда? — воскликнул Фред.

— Такое бывает? И не лечится? — подхватил Джордж.

— К сожалению, да, — вздохнула Клэр, в очередной раз возмущаясь непросвещённости магов в отношении собственного тела. — Поэтому магглы на многих продуктах пишут, что входит в состав. Думаю, скоро такие надписи станут обязательными[5].

— Но как нам узнать... — ...что наши эксперименты... — ...работают?

— Приходите ко мне на выходных, научу вас создавать плотных фантомов. Заклинание сложное и энергозатратное, зато в вашей ситуации очень полезное, — предложила профессор, а про себя подумала: "Будет сдерживать вашу чрезмерную энергичность и заодно научит перепроверять все шаги эксперимента перед созданием куклы".

— Никогда... — ...не слышали. Как оно... — ...работает?

— Заклинание создаёт оболочку. Вам придётся вложить побольше сил, и тогда в нём будет течь кровь, будет работать желудок, а значит, на нём можно проверить и зелья, и антидоты к ним. Но при этом они не могут думать и любое действие совершают только под управлением хозяина.

— Ого! — в унисон воскликнули мальчишки и так же продолжили: — Вы правда нас научите?

— Правда, — усмехнулась девушка, умиляясь искреннему детскому энтузиазму. — А пока пообещайте мне, что больше не будете проверять ваши изобретения на людях и животных.

— Даже на миссис Норрис? — возмутились братья снова хором.

— Особенно на ней! Бедная кошка помогает хозяину выполнять свою работу, только и всего. Не будете нарушать правила, она не будет вас трогать. А если с ней подружитесь, то даже может помочь, — мальчики обменялись скептическими взглядами, но молча кивнули. — Что ж, тогда могу вас отпустить. Скоро отбой, поэтому возвращайтесь в гостиную.

Близнецы Уизли пожелали ей доброй ночи и быстро ретировались. Устало вздохнув, Клэр подошла к бару. "Мне тоже не помешает порция Веритасерума. Желательно покрепче". Практически не глядя, девушка быстро и умело доставала с полочек аккуратные одинаковые бутылки, на которых красивым готическим шрифтом было выведено Maraschino Liqueur, Geneva и Chartreuse. Вместе с ними в шейкер полилась яблочная водка — прошлогоднее развлечение папы и дедушки Ника — и простенький сироп. Руки будто действовали отдельно от остального тела, не требуя команд и контроля: сок потёк из раздавленного крепкими пальцами лайма, за ним падает лёд, крышка закрыта[6]. Монотонные движения помогали расслабиться, привычная после месяца работы в баре рутина отключала ненужные мысли. Клэр уже и не особо хотела выпивать коктейль, но всё же перелила туманную жидкость в красивый бокал и хотела присесть, когда заметила в кресле напротив кусок старого пергамента.

— Наверное, мальчишки выронили, — задумчиво пробормотала девушка, но пальцы всё равно неосознанно направили магию для проверки, только коснувшись шероховатой бумаги. К великому удивлению Клэр, пергамент оказался не просто зачарованным — на нём стали проявляться чернильные надписи:

М-р Сохатый настоятельно рекомендует не продолжать изыскания.

М-р Бродяга присоединяется к м-ру Сохатому, а также просит вернуть данную вещь владельцам.

М-р Хвост желает Вам провести приятный вечер без этого пергамента.

М-р Лунатик торжественно клянётся, что ничего хорошего из этого не выйдет.

— А вот это уже интересно...

[1] Карнегия гигантская, или Сагуаро — кактус размером с дерево, высота может достигать 18 м.

[2] Магистерий, ребис, эликсир философов, красная тинктура, пятый элемент — разные названия Философского камня.

[3] Фамилия Констелл образована от английского constellation — созвездие. Настоящая фамилия Клэр — Cytser — также переводится (если верить гугл-переводчику) с валлийского «созвездие», а читается как Кётсер.

[4] Захер — шоколадный бисквитный торт с одной или несколькими прослойками абрикосового конфитюра.

[5] Маркировка продуктов в Великобритании стала обязательной только в 1993 году.

[6] Рецепт реального коктейля Веритасерум, который я давным-давно нашла в тиктоке @tiaojiu. В его профиле есть тематические коктейли по разным фандомам.

Профессор маггловедения склонилась над столом, одним взглядом следя за двигающимися чернильными линиями на старом пергаменте. Она уже около получаса не меняла позы, запястья затекли, но глазам открывалась всё новая и новая информация. В тишине кабинета её голос прозвучал даже чересчур громко:

— Заходите.

— Но ведь мы даже не постучали! — удивился Гарри, открывая дверь и пропуская друзей вперёд. — Как вы узнали, что мы уже пришли?

— Магия, — уклончиво ответила Клэр, загадочно улыбаясь. «Сначала разберусь с этим получше, а уже потом покажу детям», — решила она для себя и закрыла карту. Лёгким взмахом палочки первые парты превратились в уже привычный мягкий диван и невысокий журнальный столик, на который с профессорского стола тут же спланировала миска крупной ароматной клубники. Сама Клэр решила присесть на стол и, допив уже остывший чай, спросила у ребят:

— Как проходила учёба у четырёх великих борцов с троллями? Проблемы, вопросы, жалобы?

— Если бы однокурсники не просили постоянно пересказывать им наши хэллоуинские приключения, было бы замечательно, — устало пробормотал Невилл, совсем не любивший чересчур пристальное внимание к своей скромной и стеснительной персоне. Остальные понимающе закивали, что очень умилило Клэр.

— Профессор Констелл, а почему вы не рассказали нам, что можете превращаться в птицу, когда мы спросили вас об этом после встречи с Пушком? — после небольшой паузы спросила Гермиона и немного пристыжённо опустила взгляд, когда услышала тяжёлый вздох Драко.

— Ясно, вопросов по учёбе не будет, — наигранно разочаровалась Клэр и тут же возмутилась: — Уже месяц прошёл, а то и все полтора, но ты до сих пор помнишь об этом?

— Я бы и не задумалась об этом, если бы не увидела вас позавчера в форме гарпии. Вы так круто напали на тролля, у меня до сих пор мурашки. И вообще эта птица очень красивая и редкая, а я её вживую ни разу не видела…

— Намёк понят, — ухмыльнулась девушка и на глазах у восхищённых детей превратилась в необыкновенно красивую серую орлицу. Более тёмное оперение на спине складывалось в причудливые узоры, а на голове милыми рожками торчал совсем чёрный хохолок. Комнату заполнили восхищённые вздохи и комплименты. Когда дети вдоволь нагладились и налюбовались анимагической формой своей преподавательницы, Клэр вновь стала человеком.

— Причина, по которой я скрываю эту форму, до банального проста и одновременно довольно сложна. Думаю, ты и сама можешь сказать, почему волшебники могут скрывать то, что они анимаги.

— Вы не зарегистированы в Реестре анимагов? — удивилась девочка, но тут голос подал Гарри:

— Почему вы сказали «эту форму»?

Взгляд Клэр потеплел, она довольно кивнула Гарри и повернулась к Гермионе:

— Зарегистрирована. Я работала в Аврорате не для того, чтобы самой нарушать закон. Но по какой-то странной причине при основании регистрационной службы было чётко прописано, что маг может быть внесён в Реестр лишь единожды. В моём случае в документах указана другая форма.

Дети не успели даже удивлённо переглянуться, а перед ними в воздухе уже парила довольно крупная бабочка: верхние крылья были совершенно чёрными, а нижние — ярко-жёлтыми, с интересными узорами тёмных пятен.

— Troides Helena Cerberus… — пробормотала Гермиона.

— Верно, ты молодец, — подтвердила Клэр, вновь став человеком, и всё-таки наколдовала себе кресло напротив. — Обычная бабочка-парусник, только в очень хаффлпаффском стиле. Поэтому все знают, что я анимаг-насекомое, а гарпию я берегу для экстренных случаев.

— Но ведь двойная форма встречается очень редко! — Драко даже слегка покраснел от удивления и восхищения. — Это родовой дар всего нескольких чистокровных семей. Даже у нас в роду такой случай был всего единожды несколько веков назад. А вы магглорождённая! — тут он будто вспомнил что-то и быстро переключился: — По Слизерину ходили разговоры о другой системе определения чистоты крови и о том, что вы не совсем магглокровная. Это как-то связано?

Клэр вздохнула, хотя и была довольна своими учениками. «Вечер обещает быть долгим…»

— Знаете ли вы, что такое генетика? — решила она начать издалека.

С помощью Гермионы, не в меру много знающей для своих двенадцати лет, профессор Констелл смогла простыми словами объяснить детям строение клетки, значение ДНК и хромосом. А когда упомянули Менделя с его морщинистым горохом, просветлел даже всё это время хмурившийся Невилл: про селекцию растений ему не так давно рассказала профессор Спраут.

— И магглы всё это исследовали сами? Без магии? — Драко был в недоумении и, казалось, даже забыл, с чего они начали разговор.

— Знаешь ли ты, Драко, что магглы уже побывали на Луне? А в прошлом году запустили в космос особый телескоп, который может делать снимки даже очень далёких галактик? И даже если не говорить о космосе: банальный телефон, который есть в доме почти у каждого маггла, может связать тебя с человеком на другом конце планеты за несколько секунд, если у него тоже есть телефон.

Клэр, конечно, опустила подробности о технических сложностях что с телескопом Хаббл, что с телефонной связью, но впечатлений юному аристократу хватило с головой. По его лицу легко можно было понять, с каким треском рушится и так пошатнувшаяся в последнее время привычная картина мира.

— Даже не имея возможности творить волшебство, они создают удивительные вещи и без него, — подытожила Клэр свою мысль и вернулась к биологии: — Вы уже запомнили, что наш организм состоит из маленьких кирпичиков-клеток, в каждом из которых на цепочках ДНК записана вся информация о нас. На занятиях я рассказывала ребятам об экспериментах сестер Мендель, на которые их вдохновил их знаменитый в маггловской науке брат. Мы обсуждали принятую сейчас теорию чистоты крови, многие магглорождённые ребята нашли схожесть с расовой теорией нацистской Германии, что вполне логично, если учесть тот факт, что инициатором всей этой глобальной зачистки был чистокровный маг, пытавшийся подмять под себя мир магглов, — заметив заинтересованный взгляд Гермионы, Клэр поспешила остановить поток вопросов. — Если мы начнём обсуждать и это, то к генетике вернёмся минимум через трое суток. Но в библиотеке много подшивок с газетами тех времён. Просто ищите фамилию Гриндевальд.

Девочка довольно кивнула, и сразу стало ясно: она найдёт, прочитает и придёт с вопросами. И профессора Констелл это вовсе не расстраивало.

— Итак, чистокровными сейчас признаются те волшебники, у которых не только родители, но и бабушки и дедушки с обеих сторон являются волшебниками. Некоторые особо рьяные сторонники чистоты крови говорят и о более дальних поколениях. И никаких магглов в родословной.

— Но ведь чистокровных семей ограниченное количество, — задумчиво начала Гермиона, — а это значит, что рано или поздно все станут друг другу родственниками, чтобы сохранить эту чистоту крови. А родители говорили мне, что в браке между родственниками рождаются больные дети. С магией по-другому?

— В том-то и дело, что нет. От смешения родственной крови действительно рождаются дети не только с физическими болезнями, но и с магическими нарушениями. Проблема в том, что маги намного выносливее магглов, даже генетически, поэтому эти болезни не проявлялись намного дольше, чем у простых людей. Самое ужасное, что на основе этой самой теории чистоты крови принижаются одни и восхваляются другие. Хотя на магический потенциал родословная оказывает не самое большое влияние.

— Как это? — удивился Драко, у которого на глазах разбивается всё то, чему его учили почти с младенчества. — Разве правило «чем больше у тебя в роду волшебников, тем ты сильнее» не работает?

— Работает. Но не совсем так, как предполагают ярые сторонники теории. Свою роль тут играет и развитая ксенофобия британского общества в целом и британских магов в частности. Неясно, кого они не одобряют больше: магглов или иностранцев. В итоге, чтобы сохранить кровь действительно чистой — от болезней и проклятий, — в род нужно вводить либо магглорождённых волшебников, либо магов не с Альбиона. А чистокровные рода к этому морально не готовы: неприятие чужого и непривычного в них воспитывалось поколениями.

Несколько минут ушло на вопросы о непонятных словах и дополнительные объяснения, и кабинет погрузился в молчаливые размышления. Клэр не торопила детей, всё-таки тема была действительно сложной для их возраста. Но она не сомневалась в своих подопечных, и уже через десять минут раздался следующий вопрос:

— Я не могу понять, — робко начал Невилл. — Если магия передаётся генетически, как особенности растений, то как появляются магглорождённые волшебники? Ведь у магглов нет магии?

— Давайте я сразу поясню, чтобы вас не путать: магия передаётся по той же системе, как и другие генетические признаки, но как таковую в клетках её обнаружить нельзя. Что же касается ответа на твой вопрос: у магглов действительно нет магии. Но и чистых магглов в мире почти не осталось.

— Как так? — заинтересовалась Гермиона, имевшая к этому вопросу непосредственное отношение.

— Есть много теорий происхождения магов, — начала Клэр очередную сказку. — Та, что я считаю наиболее правдоподобной, по факту больше похожа на древнюю легенду, но, тем не менее, имеет право на существование. И вполне соответствует всем теориям, которых я придерживаюсь.

Клэр позвала Санни, и та мгновенно появилась. На руках у неё лежала и размахивала хвостом чёрная зеленоглазая кошка.

— Госпожа Профессор, она очень хотела попасть к вам, даже царапала дверь…

— Моргана! — воскликнул Гарри, забирая своего питомца из рук домовушки. Кошка, уже сильно подросшая и еле помещающаяся в руках мальчика, поставила ему передние лапы на плечо и лизнула в щёку. — Я её две недели не видел, уже думал, совсем ушла в загул.

— Две недели не видел и совсем не волновался? — удивлённо спросил Невилл.

— Между нами ведь связь, я чувствую, что она в порядке и не очень далеко. А раз не приходит в гостиную, значит не голодная. Правда?

В этот момент кошка посмотрела ему прямо в глаза и мяукнула. Все присутствовавшие дружно рассмеялись. Даже Санни, терпеливо ждавшая указаний, весело хихикнула. Клэр попросила её принести чай и сладости — разговор обещал быть долгим. Моргана же, получив ласку от хозяина, прошлась по коленям детей и улеглась одновременно на Гермиону и Драко, так что им пришлось сесть ближе, чтобы кошке было удобнее.

— Кажется, у моей лекции появился ещё один вольный слушатель, — Моргана снова мяукнула, вызвав ещё одну волну улыбок. — А остановилась я на…

— На том, что чистых магглов почти не осталось, — вежливо напомнил Драко, — и на одной из теорий происхождения магов.

— Спасибо. Итак. Когда-то давно, ещё несколько тысяч лет назад, на Земле помимо людей проживали бесчисленные расы магических существ. Люди магией не обладали совершенно, со всем справлялись ручным трудом, развивали технику и инструменты. А высшие эльфы, фейри, природные духи, демоны, сирины⁽¹⁾ и многие другие были буквально сотканы из магии, по их жилам текла сила, а не кровь. И естественно расы не могли не взаимодействовать. Влюблялись, женились. У них рождались дети. Постепенно из смешения крови и силы в итоге появились маги. Магия не течёт в крови буквально, её нельзя найти в ДНК и хромосомах, но она передаётся точно так же, как цвет глаз, форма губ и качество волос. Поэтому практически в каждом человеке, живущем сейчас, есть хоть немного силы, капелька магии, потому что где-то в его родословной точно были если не маги, то сквибы.

— Я несколько раз встречала это слово в литературе, — вступила в разговор Гермиона, — но нигде не нашла пояснения о том, кто такие сквибы.

— Это очень нелюбимая магами тема, особенно чистокровными, — в этот момент Драко тихо фыркнул, за что получил укоризненный взгляд от Морганы. — Считается, что сквибы — это дети магов, родившиеся без магических сил. Появление сквиба в чистокровной семье воспринимается как горе и позор, их часто изгоняют из рода и стыдливо переводят тему, если о них заходит речь.

— Но как же без магических сил, если даже в магглах они есть? — недоумённо переглянулся Гарри с Гермионой, которая хотела задать тот же вопрос.

— И почему считается? Так и есть, — возмутился Драко, и на этот раз Моргана уже ударила его лапой. — Что?

— Потому что на самом деле в сквибах столько же магии, сколько и в обычных волшебниках, но у них не до конца сформировано или вообще не образовалось ядро, которое позволяет этой магией управлять. Более того, мне доподлинно известно, что сквибы точно так же наследуют родовые таланты, а вот родовые проклятия — нет. Потому что они привязываются, как правило, именно к ядру, а у сквибов его нет.

— И откуда вам это известно? — подозрительно спросил Малфой с недоверием и даже возмущением.

— Потому что я первый маг в своём роду. Все мои предки были сквибами.

* * *

— Тысячелетний род, целиком состоящий из сквибов, Северус! Ты можешь себе такое представить?

Люциус Малфой, растеряв свою надменную аристократичность, метался из стороны в сторону перед камином с каким-то фолиантом в одной руке и стаканом огневиски в другой. Профессор зельеварения, которого друг выдернул прямо посреди проверки эссе третьекурсников, — если бы он этого не сделал, вся стопка бездарно списанных работ полетела бы в огонь, — флегматично обдумывал услышанное и ждал продолжение.

Сиятельный лорд, не получив ожидаемой реакции, сел в кресло напротив, почти залпом осушил свой рокс⁽²⁾ и отставил его в сторону, звеня кубиками льда.

— Со вчерашнего вечера мне не давала покоя новая информация о нашей общей знакомой. В частности — её валлийская фамилия, которая не совпадает с английской, и статус наследницы Рода, о котором я никогда не слышал.

— И ты, до глубины своей всё-таки имеющейся души возмущённый тем, что, оказывается, не всё обо всех знаешь, пошёл перекапывать библиотеку. Я уже понял. Чего я не понял: зачем ты вытащил меня из школы и при чём здесь сквибы.

— Род Кётсер не упоминается ни в одной хронике, ни в одном трактате о великих магических родах и даже ни в одном дневнике. Я перерыл всё, что мог, несколько раз проинспектировал родовой гобелен. Даже с увеличительным стеклом, — когда речь шла о новой информации, которой Люциус не обладал, лорд превращался в настоящего фанатика. Всё-таки информация и знания — вторая валюта, а Малфои всегда были богатейшими в Британии. — Если бы не непреложный обет, я бы плюнул на все приличия и написал лорду Трэверсу, чтобы справиться о здоровье его старшей сестры! Но я не мог даже Нарциссу попросить о помощи…

— Я уже понял, что ты очень гордишься количеством усилий, приложенных для получения этой невероятно важной информации, — голос Северуса был уставшим и немного раздражённым, а Люциус был слишком взбудоражен, поэтому не заметил, как заинтересованно блестят чёрные глаза собеседника. — Давай ближе к делу.

— Самым простым оказался способ, о котором я совершенно не подумал: спросить у портретов! Обет о неразглашении не распространяется на полуразумные вещи. Один из моих предков поведал мне преинтереснейшую легенду о том, как один сквиб поспорил с самими Годриком Гриффиндором и Салазаром Слизерином о том, что он сможет создать свой род и Магия признает его. И даже если в роду будут одни сквибы, Магия когда-нибудь благословит его ребенком-волшебником, и тогда Хогвартс будет обязан принять чудесное дитя в ученики. Основатели посмеялись и сказали, что если это произойдёт, то этот ребёнок получит в школе их благословение, и сам замок будет ему помогать. Договор был заключён, сквиб со своей женой, тоже сквибом, провел все ритуалы, и ко всеобщему удивлению Магия взяла и признала его род по всем законам. Угадай, какая была фамилия у того храбреца?

— Кётсер, — легко догадался Северус. — Но откуда твой предок знает об этом? Мне казалось, Малфои приехали в Британию почти через столетие после основания Хогвартса.

— Так и есть. Но эта история была любимой сказочкой всех местных магов ещё века два после того спора. Только чем дальше она уходила в историю, тем меньше люди верили в её правдивость, забыли имена и фамилии, а потом и само происшествие. Но у моего предка была поразительно хорошая память и неуёмный интерес к такого рода историям. Я повторно пересмотрел дневники и гобелен, потому что изначально искал совершенно не то, и оказалось, что в этот род входили сквибы Блэков, Лестрейнджей, Прюэттов, Розье и нескольких французских и немецких родов. И это только то, что я мог узнать из нашего гобелена.

— То есть, учитывая современную теорию чистоты крови, Клэр магглорождённая, потому что сквибы не считаются волшебниками, но её магия чиста, как Веритасерум…

* * *

— Ребята, это же невероятно! — Гермиона почти прыгала от восторга, вспоминая снова и снова все интересные факты, которые узнала на чаепитии с профессором. — У меня в роду были маги. И, возможно, очень сильные. Может быть, даже волшебные существа!

— Ага, а у меня — сквибы, — задумчиво проворчал Драко, который всё ещё не мог смириться с этим фактом. Оказывается, у того самого предка, чьей двойной анимагической формой так гордились в семье Малфой, была сестра-близнец, родившаяся сквибом. И у неё тоже был этот талант, который просто никак не мог проявиться. Но она вышла замуж за одного из предков профессора Констелл, и передала этот талант по наследству внучке.

— Не убивайся так, — Гарри утешительно хлопнул его по плечу, придерживая на руках сонную Моргану, — профессор ведь объяснила, что появление сквибов никак не связано с чистотой крови, это абсолютная случайность. Я этих сложных слов, из-за которых это может произойти, даже запомнить не смог. Но как же интересно было слушать про происхождение магов!

— Да, мне тоже понравилось, — включился Невилл. — Жаль только, что уже слишком поздно, и мы не успели послушать про теорию чистоты магии.

— Ну это и я могу рассказать, — горделиво приосанился Драко. — В гостиной Слизерина это обсуждали ещё в сентябре.

Трое его собеседников дружно переглянулись и потащили Малфоя в небольшую нишу со скамейкой неподалёку. За окнами уже стемнело, но в своём стремлении к новым знаниям ребята не обращали внимания ни на искажённые тени, отбрасываемые факелами, ни на возможное наказание, которое ждёт их, если они не вернутся в спальни вовремя.

Только Драко уселся удобнее и собирался уже с видом умудренного жизнью старца просвещать несмышлёных детей о тайнах бытия, впереди послышалось протяжное и скрипучее «Мя-я-я-я-у», и сразу за ним — шаркающие шаги завхоза. Моргана на руках Гарри встрепенулась и принюхалась.

— Ведь ещё не звонил отбой, так ведь? — с сомнением протянул Невилл, испуганно сжимаясь.

— Не звонил, — подтвердила Гермиона спокойным голосом, но пальцы в непроизвольном нервном жесте сжали ткань мантии.

Шаги и ворчание завхоза слышались всё ближе. Гарри взглянул на часы — первый за всю жизнь подарок от дяди и тёти на день рождения — и спокойно сказал:

— Мы можем быть вне гостиных ещё пятнадцать минут. Мистер Филч вовсе не такой злой, как о нём рассказывают, он не станет нас наказывать. В конце концов, мы не Фред и Джордж, у него никогда не было к нам вопросов. Так чего же вы…

Договорить мальчик не успел: в коридоре показалась старая кошка, а затем и её хозяин. По началу на лице Филча было довольно грозное, устрашающее выражение, но оно тут же смягчилось, как только он узнал ребят:

— Маленькие проказники, вы почему ещё не в постелях? — с хриплым смешком поинтересовался завхоз. Улыбка на его морщинистом лице была хоть и кривой, но довольно добродушной.

Из-за того, что Гермиона и Невилл были напуганы, а Драко не считал нужным что-либо объяснять в этой ситуации, роль главного парламентёра досталась Гарри:

— Добрый вечер, мистер Филч. Мы как раз идём в гостиные, просто увлеклись новой темой, которую нам рассказала профессор Констелл.

— А, ну знания это хорошо, только правил не нарушайте, — проскрипел мужчина. — А то гоняйся за вами по всему замку ночью, а вы ноги-руки ломаете на этих исчезающих ступеньках. Оставлю вам миссис Норрис, чтобы проводила без происшествий.

Моргана после этих слов радостно мяукнула и заставила Гарри поставить её на землю. Кошки тут же принялись обнюхивать друг друга, а миссис Норрис даже решила вылизать Моргане мордочку.

— Какая прелесть! — не сдержала умиления Гермиона. — Кажется, они подружились.

— Да не то слово, — подтвердил Филч. — Всё пропадают вместе целыми днями: уходят вдвоём и возвращаются парой. Будто выведывают вместе что-то. Ну да ладно, я продолжу обход, а вы не задерживайтесь. Миссис Норрис, ты мне потом доложи!

Кошка громко мяукнула, соглашаясь, и завхоз пошаркал дальше по коридору. Гарри со взглядом «Я же говорил» вновь проверил время, Гермиона принялась гладить обеих кошек, а Невилл достал из глубин сумки лакомство для зверей. Драко только фыркнул:

— Так вы слушать будете или расходимся?

— Будем, конечно! — встрепенулась Гермиона. — Только давайте по дороге, а то и правда опоздаем. Ещё не хватало, чтобы нас баллов лишили за тягу к знаниям.

Драко вновь напустил на себя важный вид и начал импровизированную лекцию:

— По теории чистоты крови волшебники делятся на три категории: чистокровные, полукровки и гр… — он запнулся, глянул на Гермиону и исправился, — магглорождённые. Сквибы и магглы не считаются. То, какой группе принадлежит человек, определяется по количеству родственников-волшебников. А теория чистоты магии определяет количество этой самой магии и сформированность ядра, то есть силу волшебника и способность этой силой управлять, — почему-то во время рассказа Малфой стал очень похож на профессора Снейпа: такой же строгий тон, тот же цепкий взгляд, которым профессор обычно следил за учениками. — Было много попыток создать артефакт, который распознавал бы эти показатели, но даже самые удачные из них были слишком малочувствительны. Но независимо от этих разработок выделили пять категорий, от слабых к сильным: чародеи и чародейки, волшебники и волшебницы, колдуны и колдуньи, ведуны и ведьмы, маги и магессы. Если я правильно понял то, что нам сегодня рассказала профессор, то к первой категории можно отнести и сквибов с недосформированным ядром.

— Но если подходящий артефакт так и не был создан, — задумался Гарри, — то как же в прошлом определяли, кто в какую категорию попадает? В теории чистоты крови просто смотришь на генеалогическое древо, но как определить уровень магии? А вид ядра?

— Наш староста в одной из старых публикаций читал, что такую оценку проводили целители. Проверяли силу заклинаний, реакцию на зелья и много чего ещё. Поэтому проще было бы с артефактом, который сразу определяет категорию без кучи времязатратных тестов.

Дальше шли молча, каждый рассуждал о чём-то своём. Гермиона подумала, что очень грустно узнать, что ты слабый волшебник, и как было бы чудесно, если бы можно было это изменить. Невилл с ужасом вспомнил, что забыл покормить Тревора. Драко рассуждал, сколько сотен, а то и тысяч галлеонов можно было бы заработать, если бы его семья разработала анализирующий артефакт для магов. А Гарри вдруг пришло в голову, что он мог бы и сам поработать таким артефактом, ведь он видит потоки магии. Может, и ядро смог бы разглядеть?

Из рассуждений детей вырвало настороженное рычание обеих кошек, отставших на несколько шагов и остановившихся у двери в пустой класс. Ребята подошли разобраться, что же случилось, когда услышали за дверью знакомый голос профессора Квиррелла, почему-то переставшего заикаться:

— Простите, повелитель, я подвел вас. Камень всё ещё под охраной, и теперь эта стерва Констелл меня подозревает.

1) Си’рины — райские птицы-девы, образ которых восходит к древнегреческим сиренам. Считаются воплощениями несчастных душ, которые зачаровывают людей своим пением. В мифологии выглядят как огромные птицы с прекрасными женскими лицами, но мы сделаем вид, что они имели и полноценную человеческую форму, и парни среди них тоже были.

Вернуться к тексту

2) Рокс (или Олд фе’шен) — низкий и широкий стакан с толстым днищем, в который обычно наливали виски со льдом

Вернуться к тексту