Предназначенные (гет)

На самом деле, сначала Энджи не был уверен, действительно ли имела место быть другая жизнь. Он не был уверен, сколько ему на самом деле лет, правда ли он настолько облажался и что ему делать дальше. А затем события стали повторяться. Незначительные и более весомые. Мало кому было известно, что именно благодаря своей превосходной памяти и вниманию к деталям про-герой Старатель раскрыл так много дел. Кто-то другой, может быть, и не вспомнил даже события почти тридцатилетней давности, но точно не Тодороки.

Он помнил взрыв в торговом центре, помнил глупую оговорку представителя Комиссии на пресс-конференции, помнил большинство дел того года. Да даже дурацкое голубое платье Рей никуда не делось из его памяти. Только в прошлый раз они не закончили свою встречу расторжением помолвки. Возможно, кто-то другой попытался бы всё исправить, стать лучшим мужем и отцом, обойти острые углы прошлой жизни. Энджи не был романтиком. Его суровой правдой жизни теперь стала твердая уверенность, что таким как он лучше просто не иметь семьи. И ночные кошмары как нельзя лучше поддерживали это убеждение.

Единственным, чего никогда не было в той альтернативной временной линии, оказалась чертова Харуно. Нигде и ни при каких обстоятельствах он не встречал её ранее, что было крайне странно, учитывая её потенциал. А ещё она утверждала, что тоже отчётливо помнила другую жизнь. И при этом девица, видите ли, хотела бы сотрудничать с ним самим и его агентством. Да с ним и Комиссия предпочитала не каждый раз взаимодействовать, а тут такой энтузиазм… Все это, так или иначе, наталкивало на мысль, что откат во времени точно как-то связан с Сакурой, и ей известно гораздо больше, чем она готова рассказать.

Именно поэтому Тодороки никак не стал возражать, когда Харуно принялась изображать активную деятельность в попытке разобраться, куда пропадают беспричудные дети. Нужно было больше фактов и деталей, чтобы прижать паршивку к стенке и получить наконец-то ответы.

К тому же, положа руку на сердце, Энджи не мог сказать, что Сакура была дурой или что хотя бы одно из её действий и предположений было лишено смысла. Совсем нет. Напротив, она вела себя как опытный агент или хотя бы бывалый аналитик, и это на самом деле только всё усложняло.

Одним из самых малоприятных открытий для Старателя стало то, что с Харуно на самом деле легко работать в «поле». Там где пострадавшие и свидетели настороженно цедили ему ответы, Сакура без особых усилий получала всю необходимую информацию. При этом она продолжала не спорить, слушаться и не надоедать. То есть делала всё, чтобы Тодороки ослабил бдительность.

С другой стороны, Энджи вынужден был признать, что было что-то приятное в том, чтобы хоть на какое-то время отвлечься от самобичевания на тему того, как же всё-таки он облажался.

* * *

— Я думаю, мы что-то упускаем, — задумчиво протянула Сакура. — Должно быть что-то общее между всеми этими детьми. Где-то точно есть общий знаменатель…

— Они все беспричудные. Вот тебе и знаменатель.

— Да, но что толку в этом? Вот скажи мне, Энджи, в чем у беспричудного ребенка может быть преимущество над тем, у которого эта причуда есть?

Услышав свое имя, Старатель в очередной раз устало рыкнул.

— Ты перестанешь уже обращаться ко мне по имени?! Это не…

— И не подумаю, — тут же перебила его Сакура, чтобы затем в очередной раз сладко протянуть его имя.

Тодороки тут же закатил глаза.

— Если твой инстинкт самосохранения совсем издох, то прими в расчёт хотя бы то, что об этом подумают окружающие.

Сакура лишь невпечатлённо подняла бровь.

— Они лишь подумают, что я не теряю времени зря, не упуская красивого и перспективного молодого героя…

— Ещё чуть-чуть, и я сам так подумаю, — буркнул в ответ Тодороки.

— Возможно, так оно и есть, — весело отозвалась Сакура.

Повисшую тишину без преувеличений можно было рубить топором.

— Что?.. — ошалело переспросил Старатель.

— Что «что?»? — ухмыльнувшись, вторила ему Харуно.

— Что... Что-то ещё должно быть общего между этими детьми, — кашлянув, продолжил Энджи. — Я это имел ввиду.

Про-герой в очередной раз потёр виски, и девушка тут же отправилась в его сторону.

— Да-да, я так и поняла, Э-н-д-ж-и.

Настороженный взгляд Старателя тут же метнулся к ней.

— Эй, ты чего это опять удумала?

— Всего лишь собираюсь избавить тебя от головной боли.

Старатель тут же заметно расслабился.

— Ты не думала перестать валять дурака, и заняться своей причудой? Из тебя вышел бы хороший врач…

— Я уже хороший врач, — хмыкнула Сакура.

Теплое свечение быстро избавляло от головной боли. Затем руки скользнули на затёкшие шейные мышцы, и Тодороки не нашёл в себе сил возразить. Правда, это продлилось ровно до того момента, пока Харуно вдруг не воскликнула «Ксо!» и не сжала эти многострадальные мышцы с безумной силой.

— Какого черта?!

— Точно, Энджи, врач! Кто-то же должен определить что они беспричудные, а не просто запаздывают с проявлением суперспособностей! Мы должны проверить с этой стороны!

Старатель искренне старался абстрагироваться от того, как её руки в этом момент поглаживали его плечи.