Выбор (джен)

К вечеру Хогвартс был окружён войсками — и Родольфус, стоя на холме неподалёку от Тёмного Лорда, мрачно думал, что, пожалуй, недооценил их силы. Он не верил ни секунды в то, что школа будет взята, но сколько же сегодня всех погибнет!

Высокий и холодный голос Лорда разорвал тишину, и Родольфус почувствовал, как вздрогнул стоящий сзади брат.

— Я знаю, что вы готовитесь к битве.

Какая замечательная информированность. Неожиданно проснувшийся сарказм удивил Родольфуса, но, в то же время, он внезапно ощутил кураж. Тот самый, что чувствовал когда-то в юности — недолго и немного, может, пару раз всего.

— Ваши усилия тщетны. Вы не можете противостоять мне. Я не хочу вас убивать. Я с большим уважением отношусь к преподавателям Хогвартса. Я не хочу проливать чистую кровь волшебников.

— Смотри, сколько интересного можно узнать в такой момент, — шепнул кто-то ему на ухо, и Родольфус, обернувшись, увидел Мальсибера, подбадривающе похлопывающего по плечу Рабастана.

— Он нам просто не рассказывал, — прошептал Родольфус в ответ.

Губы Рабастана дрогнули, и он улыбнулся и поправил обруч, еле видный в тёмных волосах.

Вот и хорошо. Трагедий сегодня будет предостаточно, глупо тратить нервы на слова.

— Отдайте мне Гарри Поттера, — продолжил Лорд, — и никто из вас не пострадает. Отдайте мне Гарри Поттера, и я оставлю школу в неприкосновенности. Отдайте мне Гарри Поттера, и вы получите награду. Даю вам на раздумье время до полуночи.

— Ты ведь понимаешь, Том, что это невозможно, — зазвучал, наконец, в ответ голос Дамблдора. — Почти все вы здесь учились, — заговорил он громче. — Никогда волшебники не позволяли себе напасть на школу — ты уверен, что именно так ты хочешь остаться в истории?

— Это я её пишу, — самодовольно ответил Лорд. — Только мне решать, что будет там записано. Ты ведь умный человек, Альбус Дамблдор, — в голосе Лорда прозвучало снисхождение. — Разве стоит одна жизнь всех тех, что ты положишь, чтобы защитить мальчишку? Ты готов омыть Хогвартс детской кровью ради этого?

— Это ты пришёл сюда, — голос Дамблдора звучал почти мягко, но от этой мягкости было страшнее, чем от сдержанной злости Волдеморта. — И ты привёл сюда армию, Том. Мне лишь остаётся защищаться — и я сделаю всё, что будет в моих силах.

Среди собравшихся у стен раздался тихий то ли шёпот, то ли ропот. Данное таким будничным тоном обещание пугало — и Родольфус понимал их. И надеялся, что хотя бы некоторая часть одумается и сбежит когда начнётся битва. Потому что если нет, остановить их будет сложно.

— Я жду ровно один час, — повторил Волдеморт — но не получил ответа.

Его спокойствие тревожило Родольфуса. Слишком это было не похоже на него… что-то было тут не так. Неужели он действительно полагает, что сможет взять замок? А главное — зачем? Зачем ему Хогвартс?

Ему нужно что-то. Что-то, что есть в замке. Что-то очень ценное — но вряд ли это Гарри Поттер. В конце концов, если ему действительно так срочно вдруг понадобился мальчишка, его можно было выкрасть — или просто подождать ещё два месяца, пока тот закончит школу, и тогда добраться до него будет совсем просто. Нет — определённо, Лорду нужно было попасть в замок. Для чего? Что там может быть? Ещё один хоркрукс — может, наконец, последний? Ничего другого Родольфусу в голову не приходило — и он искренне надеялся, что Дамблдор успеет добраться до него первым.

Время медленно тянулось, а они стояли. Сесть никто не смел: Лорд, казалось, замер, глядя на замок, и хотя его совсем не занимали те, кто был за его спиной, никому из них, конечно, не хотелось рисковать. Они даже перешёптываться опасались — или, может, не хотели? Нет — они боялись, Родольфус видел это по их лицам, да и просто ощущал, и его это невероятно раздражало. Возможно, потому, что он и сам чувствовал в себе ростки этого страха — и безжалостно давил их. Но они ведь были, и за это Лестрейндж злился на себя.

Время шло, они стояли, и Родольфус с каждой минутой всё острее ощущал, что ему необходимо поговорить с Дамблдором. Если бы они сейчас могли связаться! Существуют ведь сквозные зеркала — почему они настолько редки? Это ведь не тёмный артефакт — значит, для его создания не требуется чья-то смерть. Кровь, скорее всего, тоже не нужна — почему же их так мало? Говорят, конечно, что их сложно сделать — но ведь не невозможно же. Технология утеряна? Навряд ли... Когда всё закончится, в этом тоже нужно будет разобраться, найти мастера, хотя бы одного, потом найти ему учеников и исправить существующее положение. Это же нелепость! Даже магглы сделали подобное — правда, без картинки, но ведь говорить друг с другом они на расстоянии умеют! Даже магглы уже это могут — а они... И ведь многие — да почти все! — искренне считают себя впереди во всём. Какие же они все идиоты, Мерлин! Тёмные, самодовольные и...

— Что ж, — вдруг сказал Лорд, и Родольфус вздрогнул. Говорил тот без Соноруса, но естественной громкости его голоса вполне хватило, чтобы его отлично слышал Ближний круг. — Как я и предполагал, Дамблдор мальчишку не отдаст. И я был бы глуп, если бы надеялся на это... Хвост, ты выполнил тебе порученное?

Маленький, удивительно похожий на откормленую крысу человечек вышел, низко кланяясь, откуда-то из задних рядов Пожирателей, и опустился на колени перед Волдемортом.

— Да, мой Лорд, — почтительно проговорил он, с низким поклоном протягивая ему что-то, завёрнутое в грязно-белую тряпицу.

— Я надеюсь, Люциус, твой сын хорошо сыграет свою роль, — сказал Волдеморт, разворачивая свёрток и вытряхивая из него на землю простую ложку. — Фините Инкантатем, — произнёс он с торжеством, и Родольфус, глядя, как привычный столовый прибор превращается в хорошо им всем знакомого юнца, опустил глаза, чтобы не выдать себя взглядом, в котором Лорд сейчас мог бы прочесть слишком многое. Простейшее решение — неужели Дамблдор об этом не подумал? Почему он не подстраховался? Как позволил вот так просто обвести себя вокруг пальца? И — главное — что теперь он будет делать? Для Родольфуса решение бы было очевидным: одна жизнь против многих, разумеется, проигрывает, и он без малейших колебаний отдал бы мальчишку, раз уж так случилось. Однако кто их знает, этих этиков — с Дамблдора станется попробовать договориться бескровно и, возможно, даже отдать школу. Оставалось лишь надеяться на то, что он не может не понимать, что бескровно в таких обстоятельствах просто не бывает — если это очевидно Лестрейнджу, Дамблдор тем более обязан...

Что обязан Дамблдор, Родольфус не додумал, потому что Лорд, к его вящему изумлению, не стал опять ломать комедию с длинными речами и дуэлями, а просто навёл на мальчишку палочку и проговорил:

— Авада Кедавра.

Ярко-зелёный луч ударил того в лицо, попав, кажется, точно в знаменитый шрам. Мальчишка запрокинулся — и упал на спину, и через секунду его тело рухнуло в траву, раскинувшись в нелепой, кажущейся Родольфусу кукольной, позе.

А Лорд рухнул рядом с ним — Пожиратели только ахнуть и успели. Метка взорвалась знакомой болью, но на сей раз Лестрейндж не упал: то ли он уже привык, то ли боль была слабее, Мордред знает.

Боль исчезла, а Лорд всё не шевелился. Да нет. Быть не может! Невозможно, не могло всё так вот просто кончиться! Родольфус выхватил из ножен палочку и сжал в пальцах рукоять. Если Лорд и вправду мёртв, штурма можно избежать — если он успеет перехватить управление той массой идиотов, что уже, как говорят, копытом роет землю. Только нужно сделать это быстро и...

Беллатрикс, конечно, кинулась вперёд — и, упав на колени, теперь тормошила тело Лорда, шепча: «Повелитель… мой повелитель...» Словно бы возлюбленному. И когда тот пошевелился, от остроты окатившего его разочарования Родольфус шумно выдохнул и едва не выругался вслух. Ну конечно, не могло всё просто так закончиться! Для подобного не хватило бы всего их общего везения.

Лорд поднялся, недовольно оттолкнув попытавшуюся помочь ему Беллатрикс. Она снова кинулась помочь, горячо проговорив:

— Повелитель… позвольте мне…

— Я не нуждаюсь в поддержке, — холодно сказал Лорд, Беллатрикс отдёрнула протянутую на помощь руку. — Мальчишка… мёртв?

Ну и что теперь? Родольфус продолжал смотреть вбок и вниз, чтобы ненароком не пересечься с ним взглядом. Зачем было убивать заложника? Нет, конечно же, для школы это хорошо — но как дать знать об этом Дамблдору? Лестрейндж рискнул слегка повернуть голову и посмотреть на остальных. Судя по их бледным и каким-то опрокинутым лицам, выходка Тёмного Лорда их отнюдь не вдохновила. Да, с таким настроем им не победить... и слава Мерлину, конечно. Хотя мальчишку жалко: он хотя и полукровка, но семейство Поттеров довольно древнее, и жаль, что теперь оно закончено. Ещё одно... Сколько же семей унесла эта дракклова война! Кто бы говорил, конечно, но теперь уж что поделать.

— Ты! — Тёмный Лорд ткнул своим длинным худым пальцем в Нарциссу. Раздался щелчок, словно от хлыста, и Нарцисса вскрикнула от боли. — Осмотри его. Доложи мне, мёртв он или нет.

Жив? После Авады? Впрочем, один раз тот уже выжил — Лорд решил, что этот трюк возможно повторить? Родольфус без особенного интереса наблюдал, как Нарцисса подошла к лежащему в кажущейся чёрной в темноте траве телу, как присела на колени рядом с ним, как приникла головой к груди, слушая сердца, и когда она громко объявида: «Он мёртв», ничуть не удивился. Разумеется, он мёртв — чудеса не повторяются. Как же сообщить об этом Дамблдору? Судя по брошенным Лордом почти вскользь словам, Хвост похитил Поттера, а Драко Малфой пока под оборотным зельем играет его роль. Красивое решение — но что же ему делать?

Кто-то тронул его сзади за плечо, и раздался шёпот:

— Она лжёт.

— В смысле? — от удивления он развернулся и недоумённо воззрился на Мальсибера.

— Она солгала, — повторил тот. Бледный, словно вымазанный белой краской, он с трудом сдерживал лихорадочную улыбку, а его глаза блестели даже в темноте. — Я уверен, Руди. Мальчик жив.

— Жив, — повторил Родольфус, пытаясь осознать услышанное. Куски мозаики складывались с такой скоростью, что он едва успевал осознавать то, что уже понял. Значит, Поттер тоже был хоркруксом... был — и, вероятно, перестал. Но зачем же Лорд сам его уничтожил? Нет, бессмыслица какая-то... что-то он не понял, вероятно — так не может быть, и потом, зачем...

Этих «зачем» было столько, что они роились, наползая друг на друга и мешая ему выискивать ответы. Родольфус ненавидел думать в такой спешке, но деваться было некуда. Ладно, всё это сейчас не важно — о мотивах он подумает потом. Важно то, что у Лорда снова есть заложник — только Лорд об этом не знает... Мерлин. Почему Нарцисса солгала, он понимал: её сын был в школе, и она, по-видимому, хотела оказаться рядом с ним так быстро, как могла — она тоже понимала, что штурм будет при любых условиях и...

— Нагини, кушать подано, — медленно и с удовольствием проговорил Тёмный Лорд, раскрывая невидимую сферу, в которую заключил свою змею ещё этим днём.

Значит, всё-таки судьба мальчишке умереть сегодня от рук Тёмного Лорда. Пусть даже и не от Авады.