Кубок и Шахматы (джен)

26 августа 1994 г., 00:27

Отряд мракоборцев появился из ниоткуда прямо посреди центральной улицы в Бэддли-Бэббертон. Они не опасались быть замеченными маглами — городок был заселён только волшебниками. Он был отмечен на магловских картах, но никто не знал большой тайны маленького города. Несколько человек рассредоточились по улице, пока Аластор Грюм прихрамывая, но уверенно шел к дому министра международных магических отношений.

Внешняя политика Англии даже до смуты Волдеморта не видела таких успехов, как под чутким руководством Бартемиуса Крауча старшего. Жёсткий и уверенный человек знал, как подобрать нужное слово, кому отправить хороший виски и против какой страны создавать волшебные альянсы. Ловко лавируя между айсбергами недоверия и неуважения к Англии после огромного промаха, когда целое министерство не смогло удержать одного тёмного волшебника, мистер Крауч подвёл Англию к вершине магического мира, которой страна не видела со времён средневековья.

На другой чаше весов успеха мистера Крауча, почти уравнивая его, находился Бартемиус младший. Сразу после падения тёмного лорда он был пойман с одной из групп пожирателей смерти лично Грюмом, когда те пытали семейство Лонгботтомов, после чего старшее поколение приговорило младшее к пожизненному сроку в Азкабане по всей строгости закона. Такой ход позволил Краучу не только не слететь с высокой должности, но и показать полную лояльность закону магической Британии и спустя десять лет занять место министра международных отношений.

Красивая история. Было только в ней одно но. Около года назад, когда по официальным сведениям младший Крауч отдал душу небесам, тем самым искупив все свои преступления, Аластор как раз находился в Азкабане по делу «малыша Джимми». При одной мысли об этом домовом эльфе плечи самого опытного мракоборца Великобритании подёрнулись в неприязни. В тот день, когда Джимми пополнял показания деталями одного из преступлений, Аластор видел тело Барти Крауча, накрытое простынёй. Правда, тогда ещё Грюм не знал, кто это должен был быть, иначе бы в Азкабан также могли бы подселиться и охранники, которые явно женское тело тело похоронили как Барти Крауча младшего. Какой тогда разразился скандал! Никто, конечно, не дал разрешения эксгумировать тело, и доказать ничего не удалось. Крауч уже был министром и умел делать подарки не только иностранным делегатам.

Аластор забарабанил в дверь к человеку, сына которого посадил в Азкабан, а после смерти хотел достать в буквальном смысле из-под земли. Авроры, закончив проверять окрестности, сгрудились по обеим сторонам от Грюма. Тот ещё сильнее застучал в дверь:

— Крауч! Открывай!

Дверь медленно отворилась. На пороге стоял высокий мужчина с топорщащимися усами, немного взлохмаченной причёской и криво сидящим костюмом. Он был очень похож на министра международных отношений, но в отличие от него был странно взволнован и не выглядел опрятным, что являлось отличительной чертой Бартемиуса. Грюм, поражённый таким контрастом, спросил:

— Ты в порядке, Крауч?

— В порядке?! — министр даже немного взвизгнул. — Ты что несёшь, Грюм?! Ты что, не знаешь, что произошло?

— Знаю, и поэтому я здесь. — По крайней мере, манера Крауча общаться с Аластором не изменилась. — И ты знаешь, почему я здесь. Так что давай поговорим внутри. Мои ребята осмотрят тут всё, если ты не против.

— Против, — после короткой паузы резко возразил Крауч, — я знаю закон. У тебя есть ордер на обыск?

— Барти, не усложняй…

— Мы поговорим внутри, и твои люди будут в той же комнате, что и я, — министр слегка отошёл от дверного проёма, давая аврорам зайти.

Зная своё дело, шесть человек сразу принялись прочёсывать каждый дюйм просторной гостиной. Грюм потушил сигарету о дверной косяк и не спеша вошёл. Сразу было видно, что в этом месте даются обеды для самых привилегированных слоёв магического мира: стены украшены портретами волшебников, мебель из редчайшего вида сибирской белой сосны, а серванты полны магических артефактов и толстых книг. Было очень уютно и в то же время изысканно.

— Жаль, что ты не приглашаешь меня в гости, — иронично сказал Грюм.

— Послушай, — ответил Крауч, захлопывая дверь, — у меня нет времени шутить с тобой, так что спрашивай, что хотел, и убирайся. У меня дел ещё по горло.

Грюм внимательно посмотрел на Крауча. Хоть тот и был почти на голову выше, но на взгляд не ответил, а отошёл к окну у дальней стены. Странно. Барти никогда не позволял себе таких проявлений неуверенности, как раздражение. Крауч махнул перед ухом ладонью, будто отгоняя комара, заложил руки за спину и отвернулся к окну. Глядя на главную улицу Бэддли-Бэббертон, он продолжил:

— Мой домовой эльф присматривал за моей палаткой во время чемпионата, если тебя это интересует.

— Много времени в ней проводил? — с той же иронией спросил Грюм, пока его магический глаз, бешено вращаясь, осматривал помещение на наличие любых странностей.

— Я почти не был там. У меня, знаешь ли, много дел.

— У меня теперь тоже, — холодно ответил Грюм. — Когда ты в последний раз видел своего эльфа?

— Ещё до начала матча, — Крауч не отрывал взгляд от улицы за окном.

— Ты приказал ей находиться в палатке всё время?

Повисла небольшая пауза. Не только потому, что министр раздумывал над ответом, но и потому, что в этот самый момент магический протез Грюма уловил то, что не может разглядеть ни один живой глаз. На полу перед лестницей, ведущей в подвал, были явные следы магии. Они напоминали лужицу на полу, состоящую из редких белых частиц, настолько далеко расположенных друг от друга, что даже опытный мракоборец с редким магическим артефактом для зрения не сразу его приметил. Скорее всего, это было заклинание очистки.

— Я ей сказал, — голос министра прервал наблюдения мракоборца, — присматривать за палаткой. Просто сказал, никаких приказов. Наверное, она испугалась или поддалась общей панике и побежала в лес, где и наткнулась на пожирателей смерти. Бедная Винки…

Не услышав нового вопроса, Крауч отвернулся от окна. Грюм всё ещё разглядывал магическое пятно, находившееся в очень странном месте. Потом мракоборец присел и палочкой попытался дотронуться до одной из беловатых частиц. Появился небольшой сноп белых и синих искр. Заклинание очистки, на которое потом положили репаро. Интересно. Взгляд мракоборца невольно скользнул по лестнице, а затем упёрся в подвальную дверь.

— Что-то уронил? — ирония вернулась в голос мракоборца.

— Нет, — Крауч ухмыльнулся, — специально разбил.

— Полегчало?

— Немного.

— Ты не против, если один из моих мальчиков заглянет в подвал?

— Ну если только одним глазком, — Крауч уже настолько пришёл в себя, что подыграл Грюму.

Аластор коротко кивнул одному из своих подчинённых в сторону лестницы. Тот сбежал и отворил дверь в подвал. Через секунду донёсся крик:

— Чисто, сэр!

— Винки убралась там перед тем, как мы трансгрессировали на чемпионат, — настроение Барти Крауча было явно лучше, чем пять минут назад.

— Да вы никак развеселились, министр, — радушно сказал Грюм. — Могу я попросить вас о ещё одно одолжении?

— Смотря о каком, — улыбался Крауч.

— Вашу волшебную палочку, пожалуйста.

— Что? — улыбка тут же пропала, а лицо министра приобрело испуганное выражение, хотя спустя секунду он всё же справился с собой: — Что ты собираешься с ней делать?

— Хочу кое-что проверить.

Грюм уже знал ответ. Он знал, что Крауч сошлётся на свой особый статус, по которому для проверки его волшебной палочки требуется разрешение от самого министра магии, заверенное ещё несколькими влиятельными лицами магической Британии. Это был долгий и сложный процесс, на который у простого аврора мог бы уйти месяц.

— Нет, Аластор, это уже перебор. Надеюсь, ты выяснил всё, что хотел. У меня больше нет времени, буду ждать официального уведомления об опросе.

— Жди, — сухо ответил Грюм и подал знак своим людям, чтобы те заканчивали с осмотром и выходили наружу. Один из них немного задержался, чтобы беглым взглядом осмотреть величественный шкаф.

— Пошли все вон отсюда! — снова срываясь на визг, заорал министр.

Через несколько секунд отряд покинул дом, где остались лишь Барти Крауч и Аластор Грюм. Они пристально смотрели друг на друга. Опытный аврор видел перед собой человека, который явно что-то скрывает и недоговаривает. Человека, который по поведению не был похож на министра международного сотрудничества Барти Крауча. Человека, который явно имел отношение к убийству и чёрной метке.

— Жди, — снова повторил Грюм, и его кривой рот, усеянный пересекающими его во всех направлениях шрамами, растянулся в злорадной усмешке.

Крауч шумно раздувал ноздри.

— Вон, — холодно сказал министр, и через мгновение дверь с треском захлопнулась за спиной Грюма.