Кубок и Шахматы (джен)

25 августа 1994г., 21:11

Буквально минуту назад в палатке семейства Уизли было весело и уютно. Обсуждали невероятный по своей напряжённости матч, отмечали невероятный выигрыш близнецов и шутили над утренними приключениями Рона.

— Ты у нас теперь будешь Сырой! — говорил Фред.

— Нет, лучше Обмоченный! — поправлял его Джордж.

Как и всё хорошее, веселье закончилось довольно резко. Буквально одним криком, донёсшимся снаружи. Так кричат только перед лицом неминуемой смерти.

— Что там происходит? — спросил Чарли и вынырнул из палатки.

В порыве любопытства вся чета Уизли, Гермиона и Гарри вышли в ночной палаточный лагерь. Над ближайшей чащей зловеще повисло зеленоватое изображение черепа с вылезающей изо рта змеёй. На Гарри будто что-то нахлынуло, и он вспомнил сон недельной давности и Волдеморта. Казалось, что это просто кошмар, происки его воображения, но теперь он стал предвестником чего-то большего. Большего и ужасного. В голове будто сложился паззл, состоявший лишь из двух гигантских кусков.

— Чёрная метка? — в вопросе мистера Уизли читался ужас. — Её не было тринадцать лет!

— Пап, скоро начнётся паника, — сказал Билл, — нам надо найти авроров и рассказать им всё.

— Там что-то происходит! — вмешался Гарри. — Нам надо помочь!

— Это слишком опасно! — возразил мистер Уизли.

У Гарри не было времени пререкаться с ним. Он просто развернулся и побежал в сторону чащи. Чёрная метка могла означать возвращение Волдеморта, а Гарри за весельем и удовольствиями совсем забыл о сне недельной давности. Если из-за его легкомыслия кто-то пострадает…

А ведь тёмный лорд во сне Гарри говорил что-то о чемпионате!

Сухие ветки хрустели под ногами. Чёрная метка зелёным маяком возвышалась над чащей. Оттуда послышался крик. Быстрый бег выбивал все мысли из головы, и от этого становилось легче. Рон и Гермиона едва поспевали за другом.

Наконец троица оказалась в чаще, над которой висел знак пожирателей смерти.

— Эй! — Гарри едва хватало воздуха, чтобы кричать. — Есть кто живой?

Ответом было лишь легкое колыхание листьев на ветру.

— Черт, — задыхаясь, выругался Гарри, — нет!

Только сейчас Рон и Гермиона сумели догнать его. Девушка уперлась руками в колени, не в силах восстановить дыхание. Рон, задыхаясь, спросил:

— Гарри, что происходит?

Гарри не успел ответить. В кустах неподалёку послышался треск. Три волшебные палочки синхронно направились в сторону источника шума.

— Покажись! — крикнул Гарри, но ответа не последовало. Лишь хруст ломающихся веток и как будто-то кто-то чертыхнулся.

— Остолбеней! — выкрикнул Гарри, и заклинание прошило кусты, из которых доносились звуки.

Никакой реакции. Не послышалось ни звука падающего тела, ни шума ломающихся веток, ничего. Гарри быстрым шагом подошёл ближе и аккуратно раздвинул колючие кустарники. Никого. Могло ли послышаться одновременно трём людям?

Гарри продрался через кусты, и его взору открылась удивительная по своей красоте и одновременно пугающая картина. В иссиня-чёрном звёздном небе, прямо под лунным диском, величественно висела метка пожирателей смерти, а под ней, ровно между двумя массивными дубами, в десятке метров впереди, лежало чьё-то тело. Гарри бросился туда. Неужели это его он задел своим заклятием?

— Это ты в него попал? — раздался позади голос Рона.

— Не похоже, — ответила Гермиона, — тело слишком далеко. Да и направление заклинания не сходится.

— Может, его оглушил тот, кто пытался спрятаться в кустах? — спросил Гарри.

— Или там просто какой-то зверь был? — пыталась найти объяснение Гермиона.

— Если бы зайцы умели разговаривать, я бы так и подумал.

— В кустах кто-то говорил? Я ничего не слышал! — сказал Рон.

Троица уже успела подойти к телу.

— Это домовой эльф! — с жалостью в голосе воскликнула Гермиона. — Надеюсь, с ней всё в порядке! Оживи!

Яркий луч света пронзил тело эльфа. Никакого эффекта. Тело даже не пошевелилось.

— Оживи! — машинально повторил Рон, но и второе заклятие не дало эффекта.

Гарри присел перед лежавшим на спине эльфом. На долю секунды ему померещилось, что это Добби, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это была эльфийка. Грязное полотенца едва скрывало её тощее тело, а бледное лицо было преисполнено ужаса и мольбы о пощаде. Гарри начал ощупывать руки существа, стараясь найти пульс. У него всё никак не получалось: запястья эльфийки были тоненькими, да и у самого Гарри из-за волнения дрожали пальцы. Тогда он потянулся к её шее, и его взгляд упёрся в широко распахнутые глаза. В них отражался сам Гарри, метка, висевшая прямо над его головой, и лунный диск. Взгляд их был таким неподвижным, что стало понятно, что пульса не найдётся нигде. Повисла тишина. Тягучая и глухая, наполненная давящим осознанием произошедшего. Кровь стучала в висках у Гарри, а взгляд медленно полз от мёртвого тела к зелёной метке, ставшей немного серебристой в лунном свете.

— Она не оглушена, — сказал Гарри, — она…

— Мертва... — не присущим ему серьёзным тоном сказал Рон.

— Стоять! — раздался знакомый командный тон прямо из-за спины.

Троица резко обернулась. На них было направлено семь волшебных палочек. Рон и Гермиона инстинктивно подняли руки вверх, Гарри же направил волшебное оружие прямо в человека, стоявшего в середине. Повисла неловкая пауза. Гарри узнал украшенное магическим глазом лицо Аластора Грюма. По обе стороны от него стояли люди в форме авроров. Правее на них направляли палочки мистер Уизли и Перси, а слева — Люциус и Драко Малфой. Гарри отметил, что палочка Драко снова смотрела ему прямо в лицо, а хищная улыбка не скрывала, что Драко получает от этого удовольствие.

— Боже мой! — воскликнул Артур Узли, опуская палочку. — Дети, я и не заметил, что это вы!

Перси последовал его примеру, перед этим покосившись на Грюма. Гарри даже подумал, что Перси делает это как-то неохотно, явно опасаясь, что его действия могут быть трактованы как симпатия к потенциальному виновному.

— Гарри Поттер оказалась первым на месте преступления, прямо над телом бездыханного человека, — Люциус ловко маскировал иронию под констатирование фактов.

— Бросить палочки! — приказал Грюм незадачливой троице.

Сопротивляться не было смысла. Все трое выронила из поднятых рук волшебные палочки.

— Аластор, ты правда думаешь, что Гарри Поттер мог взывать чёрную метку? Гарри Поттер?! — мистер Уизли явно не одобрял действий главы магических правозащитников.

— Они оказались здесь первыми, мне предстоит разобраться в ситуации. А пока я изымаю их волшебные палочки.

Ни к одному слову, ни к одной формулировке Грюма нельзя было придраться. Чувствовался его колоссальный опыт не только в оперативной деятельности, но и в юридических делах.

— Осмотреть тело! — приказал Грюм своим людям.

Бравые защитника магического правопорядка опустили оружие и начали подходить ближе к телу.

— Это домовой эльф, — сказала Гермиона, — и кажется, что она мертва.

Пара авроров замерла, не дойдя до тела буквально несколько шагов.

— Стойте, — приказал Грюм своим людям, — не затаптывайте следы.

— Чей это эльф? — вмешался Люциус Малфой.

— Не знаем, — преодолев замешательство, ответил Гарри.

Повисла пауза. Гарри, Рон и Гермиона больше не держали руки поднятыми, хотя на них всё ещё смотрела одна палочка. Палочка Драко Малфоя. Даже в темноте было заметно, что он стал ещё бледнее обычного и держал палочку уже не для угрозы, а потому что просто забыл её убрать, как все остальные. Могло даже показаться забавным то, как самоуверенный и злобный слизеринец отреагировал на одну новость о каком-то убитом домовом эльфе. Но в этот момент Гарри ничто не казалось смешным. Люциус одёрнул своего сына, и тот тоже убрал палочку.

— Мейсон, сопроводи мистера Поттера и его друзей на ближайший пост охраны, — снова взял управление ситуацией Грюм. — Я с Кански осмотрю место происшествия и приду позже. Я опрошу подростков сам.

— Я пойду с ними! — заявил мистер Уизли. — Среди них мой сын!

— Естественно, Артур, — холодно ответил Грюм.

— За мной! — скомандовал один из авроров.

Троица неуверенными шагами направилась обратно в сторону лагеря, следуя за ним. Проходя мимо Драко Малфоя, Гарри в очередной раз поймал его чересчур довольный взгляд, хоть и было видно, что известие о смерти эльфа не прошло бесследно. Как же всё-таки Гарри не любил людей, которые получали удовольствие от несчастий других. Там же лежит мёртвый домовой эльф, в небе до сих пор не рассеялся знак Волдеморта, а Малфой наслаждается тем, что Гарри просто пару часов задержится в палатке Грюма. А может, Драко просто рад, что на месте преступления поймали не его отца, а Гарри Поттера?

25 августа 1994г., 20:58

Драко Малфой рассматривал потолок своей просторной трёхкомнатной палатки, лёжа на гамаке и заложив руки за голову. Глаза почти не мигая смотрели в самую верхнюю точку навеса, а на лице царила безмятежная улыбка. Пожалуй, это был самый лучший день в его жизни: он посмотрел шикарный матч по квиддичу из самой верхней ложи, классно пообщался со своим французским троюродным братом, которого с детства почти не помнил, да ещё и взял автограф у Эйдана Линча, когда тот приземлился в их ложе и сбил со стула министра магии. Он улыбнулся ещё шире. А утром окатил полным ведром воды этого напыщенного Уизли и угрожал волшебной палочкой Гарри Поттеру. И сумел пообщаться с Мерулой Снайд… Мысли обо всём этом радостными фейерверками взрывались в голове Драко, даря редкое для его лица выражение радости.

Но самым главным сегодня был не квиддич, не унижение Поттера и даже не Мерула. Сегодня папа почти целый день был с ним, и за это время они с мамой даже не поссорились ни разу. На душе у Драко сделалось ещё светлее. Казалось, что начался какой-то новый этап в его жизни и открылись ранее неизведанные, но такие приятные чувства счастья и единения с этим миром. Хотелось просто раствориться в пространстве и насладиться всем этим.

Послышался шелестящий звук входного тента и голос отца. Драко ещё пару раз качнулся в гамаке, потом радостно спрыгнул на пол. Сейчас они всей семьёй соберутся за столом, попьют чаю, обсудят матч и будут смеяться над тем, как Линч приземлился прямо на колени министру. Так давно у них не выдавалось таких вечеров. Так давно Малфои не были похожи на нормальную семью. Драко было стыдно признаваться даже самому себе, но иногда он завидовал Уизли.

Подойдя к выходу из своей комнаты, Драко услышал взволнованный голос отца:

— Семья Крэббов в своей палатке, а Гойлы сами нашли меня буквально через минуту, как чёрная метка появилась в небе!

Драко замер перед выходом из своей комнаты. Отец никогда не разговаривал с ним ни о своём прошлом в министерстве, ни о судебных тяжбах, преследовавших чету Малфоев всё детство Драко, ни о тёмном лорде. Однако Драко знал об обвинениях в пособничестве и непосредственном участии в деяниях известного тирана, которые вменялись его отцу. Малфою-старшему удалось избежать срока в Азкабане, ссылаясь на одну из многочисленных форм заклятия подчинения воли, а также благодаря хорошим связям и немалому имуществу, которое семья Драко не смогла полностью восстановить даже спустя десятилетие. Даже сегодня в центральную ложу семейство Малфоев попало не своими силами. Драко видел письмо отцу, в котором его брат приглашал их, что-то рассказывая о финансах и важных политических шишках.

— Тогда кто мог это сделать? — донёсся крайне взволнованный голос Нарциссы Малфой. — Кто-то ещё из…

Но Люциус не дал ей закончить фразу. Глава семейства шикнул, и через секунду более мягким голосом позвал:

— Драко!

Малфой-младший медленно отодвинул рукой ткань, закрывающую вход в его комнату, и вышел.

— Сын! Снаружи сейчас начнёт твориться беспорядок. Никуда не выходи.

Сказав это, отец стал ещё тревожнее и невольно посмотрел на своё левое предплечье. Через мгновение глава семьи пулей пронёсся в спальню, но уже через несколько секунд вернулся. Драко сумел заметить, как, выходя, отец прятал во внутренний карман мантии какой-то кусок серебристого металла с отверстиями, напоминавшими вырезы для глаз. До Драко не сразу дошло, что это была маска. Отец уже успел выйти наружу, ещё раз наказав своей семье не покидать палатку.

Младшего Малфоя лавиной накрыло осознание происходящего. Он сел перед матерью и нервно забарабанил пальцами по столу. Происшедшее складывалось в цепочку нелицеприятных событий: кто-то вызвал чёрную метку прямо под носом у авроров; там, где раньше на предплечье у его отца было бледноватое непонятное пятно, появилась чёрная метка; и, судя по маске, сам его отец когда-то был пожирателем смерти. Причём никто не подчинял его волю. Драко перестал барабанить и закрыл лицо руками. Отец часто отзывался о маглах и грязнокровках грубо, но Драко отгонял от себя мысли о том, что его папа мог быть пожирателем смерти. О них редко говорили, как и о самом Волдеморте, а если и заговаривали, то старались как можно скорее перевести тему. У некоторых его друзей родители были признаны пособниками тёмного лорда и отправлены в Азкабан на длительный срок, иногда на пожизненное заключение. Родители же других столько пережили, что ненависть к пожирателям смерти пропитала и их чад. А теперь стало ясно, что отец Драко имеет прямое отношение ко всему этому.

Отец никогда не казался Драко переполненным ненависти к кому бы то ни было, хоть и считал, что более сильные маги рождаются только в семьях с обоими родителями-магами. Также Малфой-старший считал, что такие дети должны получать больше внимания в плане развития и обучения, ведь их потенциал более велик. Он часто говорил Драко об этом и старался дать своему сыну всё, что было в его силах. Он любил маму Драко, хоть и из-за сложных событий с Волдемортом у них не всегда всё ладилось. И явно Люциус Малфой не был настолько глуп, чтобы поставить их под удар ради уничтожения маглов, общемирового террора и прочего бреда, как об этом иногда писали газеты. Если Люциус Малфой был пожирателем смерти, значит, у него на это были причины.

— Драко, — послышался обеспокоенный голос мамы, — с тобой всё в порядке?

Мальчик резко убрал руки от лица. Только теперь он осознал, насколько сильно сдавливал свой череп.

— Мама, — тихо произнёс он, — отца нельзя отпускать туда одного.

— Драко, ты не понимаешь…

— Я всё понимаю. Чёрную метку не мог кинуть абы кто. Это был приспешник Волде…

Мать шикнула. Ходил слух, что тёмный лорд наложил на своё имя заклятие и мог знать, где и кто его произносит. Во времена, когда волшебники не могли доверять даже самым близким родственникам, осознание того, что тебя могут подслушать, пугало ещё больше. Даже после смерти тёмного лорда волшебники постарше старались не произносить его имя, которое так и норовило соскочить с молодых языков. А бывало, что совсем юные маги даже не знали настоящего имени Того-Кого-Нельзя-Называть. Многие считали это всё вымыслом и суевериями, но никто не мог доказать обратного.

— Я хочу защитить отца! — продолжил Драко.

— Ему будет проще без тебя, — тон матери стал более серьёзным. Она уже поняла, что дальше скрывать от Драко проблемы семьи бессмысленно.

— А если он вернулся? — голос Драко чуть дрогнул.

— Поверь, отец сможет разобраться со всем, — продолжала настаивать мать. — Может, кто-то просто напился и решил покуражиться.

— А если это акция министерства, чтобы поймать оставшихся на свободе и верных тёмному лорду пожирателей смерти? Что, если отца на таком схватят авроры?

Нарцисса замялась. Такое ей не пришло в голову, но её сын мог быть прав. Даже спустя четырнадцать лет газеты иногда пестрели заголовками о том, что Аластор Грюм раскрыл заговор приспешников тёмного лорда. Почти все были как-то связаны с работой в министерстве, и почти всех семья Малфоев хорошо знала.

— Я не буду попадаться никому на глаза, — продолжал Драко, — я пойду в тени и просто прослежу, чтобы на отца не напали внезапно. Я уже не маленький и знаю, что вы пытались от меня скрыть все эти годы. И я хочу, чтобы ты знала — я никогда не буду в вас сомневаться.

Последние слова сына произвели на Нарциссу сильное впечатление. С её души будто сняли камень тревоги. Она взглянула на мальчика, но теперь он ей не казался ребёнком. В одночасье он превратился в юношу, решительного и умного. Теперь даже чертами лица он напоминал мужчину, в которого она влюбилась почти двадцать лет назад.

— Ты так быстро вырос, — сказала мама и улыбнулась. — Что ж, если ты так решил, значит, это правильно. Иди. Я скажу, что прямо перед началом беспорядка ты пошёл в гости к Крэббам.

Представительницам древних и аристократичных родов никогда не нравилось врать, но для Нарциссы это вошло в привычку. Не могло и речи идти о выборе, когда на кону могли оказаться жизни её мужа и сына.

Драко встал и подхватил со спинки стула свою мантию. Тёмно-зелёный был ему к лицу. Тем более что сегодня этот цвет идеально скроет от ненужных глаз. Нарцисса тоже поднялась со стула, обняла сына и нежно сказала:

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, мам.

— Будь осторожен.

— Обещаю.

Драко разжал объятия и, накинув мантию, будто птенец из гнезда, выпорхнул на свободу тёмного и жестокого мира. Снаружи уже начинала нарастать паника. Драко огляделся. Многочисленные палатки мешали обзору, и понять, куда направился отец, Драко не мог. Он бросил взгляд на чёрную метку, висевшую в небе. Череп с высовывающейся изо рта змеёй. Такой символ явно придумывали не для того, чтобы дарить миру добро и мармеладных мишек. Импровизированный язык змеи будто указывал на холм, где была расположена палатка Крэббов. Оттуда будет удобно посмотреть, куда мог направиться отец.

Драко побежал к холму, стараясь не натыкаться на редких волшебников, ищущих свои палатки. Казалось, будто все старались спрятаться. Видимо, мракоборцы уже всех предупредили не создавать панику. Надо признать, что работали эти ребята оперативно и качественно. Какому безумцу пришло в голову запустить чёрную метку на самом охраняемом событии года? Да даже если сюда явился сам тёмный лорд, его моментально положат лицом в землю, даже если все бредовые сказки о его небывалом могуществе окажутся правдой.

Драко уже был в тени палатки Крэббов и осматривал территорию. Место для наблюдения было действительно хорошее. Малфой заметил, как из палаточного городка двигается отряд авроров во главе с хромающим человеком. Из-за него отряд был не так быстр, но не взять Аластора Грюма на место, где была запущена чёрная метка, было самым быстрым способом лишиться звания. Скорее всего, они двинутся в обход палаток, около границы лагеря, чтобы быстрее добраться до места. Проследив взглядом траекторию их движения, Драко прямо под холмом, на котором он находился, заметил несколько фигур в капюшонах и масках, которые разговаривали с его отцом. Малфой старший стоял без маски, его белые волосы не были прикрыты. Один напротив четверых. Драко не слышал, о чём они говорят, однако палочки никто друг на друга не направлял, значит, и опасности не было. Отец потянулся к внутреннему карману мантии. Сердце Драко забилось чаще. Взгляд на отряд авроров.

— Нет! — вырвался резкий шёпот у Драко.

Люди Грюма немного отклонились от предполагаемой траектории и должны были выйти прямо на пожирателей смерти и Малфоя-старшего! Если отец наденет маску, его накроют вместе с остальными!

Сердце Драко учащённо забилось. Надо было что-то придумать, как-то подать сигнал. Ведь именно для этого он и вышел за отцом, и наблюдать, как его после стольких лет мучений поймают из-за кучки кретинов, Драко не собирался. Мальчик выскочил с волшебной палочкой наготове из своего укрытия и стремительно побежал вниз холма. Отец заметил Драко. Пожиратели тоже обернулись.

— Мистер Грюм, сюда! — как можно громче завопил Драко. — Здесь пожиратели смерти! Остолбеней!

Магический снаряд пролетел слишком высоко, чтобы оглушить кого-либо. Он не хотел попасть в отца, да и под масками мог оказаться кто угодно. Это могли быть родители друзей, папины деловые партнёры или Драко просто могло показаться. Но надо было предупредить отца, и Драко это превосходно удалось. Было неясно, понял ли Малфой-старший замысел своего сына. Люциус выхватил волшебную палочку, пожиратели тоже.

— Остолбеней! — снаряд старшего Малфоя ударил стоявшего перед ним пожирателя прямо в грудь.

— Остолбеней! — послышался хор голосов справа от Драко.

Отряд авроров уже видел пожирателей смерти, и последние, отстреливаясь, бросились наутёк. Люциус ловко уклонился от трёх снарядов просто нырнув в бок и проехавшись по траве.

— Дэвид! Стивенсон! За ними! — послышался командный голос Грюма, и двое бравых авроров кинулись в погоню.

Остальные обступили сражённого пожирателя смерти и Люциуса Малфоя.

— Они напали на отца! — к кольцу авроров уже подбежал Драко. — Я увидел вас с холма и решил позвать на помощь!

— Обхлопать их, — велел Грюм.

Казалось, что сердце Драко выпрыгнет из груди. Если они найдут у отца маску, это будет конец.

— Аластор, зачем всё это? — Люциус уже успел подняться на ноги и отряхнуться.

Драко хотел ещё что-то сделать, но отец остановил его:

— Драко, не надо. Аластор, а ты знаешь, что для обыска требуется ордер?

— Это не обыск, а досмотр. А его я имею право проводить, особенно в ситуации, когда служащий министерства, обвинённый в пособничестве тёмным силам, остался один на один с пожирателями смерти.

— Так значит, ты просто не доверяешь мне и Драко, — продолжал Люцис, разведя руки в стороны, пока один из подчинённых Грюма обхлопывал его бока и торс. — Ты представляешь, какой стресс это для моего сына? Может потребоваться моральная компенсация…

— Я никому не доверяю, — коротко ответил Грюм, — а жалобы на меня ты знаешь куда подавать.

— Чисто, сэр! — сказал аврор, проверявший Драко.

— Чисто, сэр! — будто эхом отозвался тот, что проверял Люциуса.

Мальчик готовился к худшему и не сразу поверил в услышанное. «Но как?» — пронеслось у него в голове. Ответ был дан почти моментально:

— Сэр, пожиратель — Джейкобсон! Вот сукин сын! А рядом с ним ещё одна маска!

— Увести, — скомандовал Грозный Глаз.

Аластор Грюм взглянул на маску, лежавшую рядом с телом оглушённого пожирателя, потом на Люциуса Малфоя и на его руки, на которых были изящные кожаные перчатки.

— Никому не доверяю, — повторил главный аврор.

Драко не смог сдержать улыбки. Видимо, отец выкинул маску, когда проехался по земле. Гениально! Люциус же был полностью серьёзен и ответил:

— Он держал её в руках, когда меня окружили. Не знаю, зачем она была нужна им. Драко их прервал, и мне удалось выстрелить Джейкобсону в грудь.

Разбирательство прервали голоса и вскрики, донёсшиеся из чащи, над которой всё ещё висела чёрная метка.

— Быстро туда! — моментально отреагировал Грюм. — Малфой, помоги нам!

— Драко, иди в палатку! — скомандовал Люциус.

— Я уже один раз помог, помогу и второй! — ответил Драко.

За время этого короткого диалога отряд мракоборцев уже удалился на значительное расстояние от Малфоев. Отец взял Драко за плечи и шёпотом спросил:

— Ты что задумал?

— Надо узнать, что там происходит, — таким же шёпотом отвечал Драко. — Если Волдеморт вернулся, нужно будет сразу предупредить всех наших, а если нет… — Драко запнулся. — То тоже предупредить, чтобы не высовывались! А Грюм теперь за тобой смотрит ещё внимательнее!

Отец пристально посмотрел на Драко, после чего улыбнулся и потрепал сына по волосам.

— Идём.

Малфои бросились догонять отряд мракоборцев. Хоть Драко и испытал сегодня серьёзный стресс, всё же он чувствовал, что теперь его приняли в настоящую игру. Приятное возбуждение пронеслось мурашками по коже мальчика. Ему это определённо нравилось.