Quantum Entanglement (гет)

Не стоит переигрывать, действовать слишком быстро и давать повод для подозрений. После дуэли все знали, что между ней и Эйвери была вражда.

Поэтому она ждала, когда люди постепенно начнут забывать эту их дуэль. Конечно, люди запомнят её, но они уже перестанут говорить об этом так красочно. Тем временем она начала наблюдать за парнем.

Эйвери был человеком привычки. Он посещал занятия, учился в библиотеке с друзьями, играл в шахматы в общей гостиной. Пару раз в неделю Мальсибер и Снейп сопровождали его на кухню, где они были около получаса. Раз в неделю в воскресенье вечером Эйвери ходил с Мальсибером в совятню, где они отправляли письма. Снейп не ходил с ними, вероятно потому, что никогда не писал домой.

Гермиона тщательно всё спланировала. Всё должно было пройти идеально. Она стала ходить в библиотеку каждое воскресенье вечером, и сначала её сопровождали друзья.

— Гермиона, это скучно, — начал скулить Рабастан. — До экзаменов ещё несколько месяцев! Пошли в общую комнату.

— Иди, — подбодрила Гермиона. — Мне просто нравится учиться. Тебе не обязательно быть со мной.

Вскоре никто не стал расспрашивать её о вечерних походах в одиночку.

Она выбрала первое воскресенье марта, когда на Хогвартс обрушился воющий шторм. Потолок Большого зала превратился в сердитую массу клубящихся облаков и потрескивающих молний. Замок, казалось, дрожит под потоком дождя. Никто ничего не услышит.

Гермиона пошла в библиотеку, аккуратно разложила книги и направилась к полкам, как будто искала ещё. Затем она развернулась и вышла из библиотеки. Гермиона пошла по коридорам, пока не вышла к лестнице, ведущей в совятню.

Потом подождала.

— ... и для Макгонагалл было нелепо отнимать за это очки. Полностью предвзято.

— Согласен, — сказал Эйвери, когда они с Мальсибером вышли из-за угла. — Нелепо.

— Империо, — прошептала Гермиона, указывая палочкой на Мальсибера.

Мальсибер на мгновение замер на месте. Черты его лица на долю секунды расслабились, и Гермиона поморщилась.

— Чёрт побери, я забыл письмо, — сказал Мальсибер. — Оно всё ещё в гостиной.

Через мгновение Гермиона снова вздохнула и прислонилась к стене. Она не практиковалась с непростительными.

— Нам нужно возвращаться? — Эйвери нахмурился.

— Нет, нет, — беспечно ответил Мальсибер, неопределенно махнув рукой. — Ты иди, я сейчас сбегаю, а потом поймаю тебя наверху.

— Хорошо, — Эйвери пожал плечами и направился к лестнице. Как только он скрылся из виду, Гермиона отключила Мальсибера и втолкнула его тело в пустой класс, задыхаясь от его немаленького веса.

Гермиона побежала вслед за Эйвери. Она могла бы кинуть в него Империо, если бы встретила его по пути вниз, но не хотела. Было бы лучше, если бы он был в своём уме.

Удача была на её стороне. Когда она поднялась по лестнице, Эйвери только что отошёл от своей совы, красивой рыжевато-коричневой совы. Дождь хлестал и струился сквозь открытые стены совятни, над головой потрескивали молнии.

— Привет, Эйвери, — спокойно сказала Гермиона, повышая голос, чтобы быть услышанной сквозь шторм.

Эйвери развернулся и потянулся за палочкой, но Гермиона была быстрее его.

— Петрификус Тоталус!

Эйвери застыл как вкопанный и начал падать. Гермиона подошла к нему, встретившись взглядом с его испуганными голубыми глазами.

— Приятно, что ты наконец остался один, — тихо сказала Гермиона. — Я ждала этого момента. Ты не представляешь, как долго я этого ждала.

Глаза Эйвери были широко раскрыты и яростно моргали. Гермиона не сомневалась, что если он заговорит, то будет выкрикивать непростительные или непристойные слова. Как бы ей ни хотелось насладиться моментом, у неё не было времени. Но она хотела, чтобы он знал причину.

— Я видела твои воспоминания, — прошептала Гермиона, наклоняясь ближе. — Я видела семью магглов, которую ты убил. Я видела, что твой отец сделал с матерью, и я видела, что ты сделал с той маленькой девочкой.

Гермиона отступила назад и посмотрела Эйвери прямо в глаза.

— Когда попадёшь в ад, скажи, что им понадобится больше мест.

Затем она столкнула его с башни и высунулась наружу, позволяя дождю пролиться на неё, стекая по лицу, как слёзы. Гермиона смотрела до тех пор, пока тело Эйвери не исчезло в темнеющей ночи — до того момента, когда она поняла, что он упал на землю.

Затем она положила подслушивающий амулет и направилась в библиотеку. К тому времени, как крики начали эхом разносится по замку, Гермиона была погружена в свои эссе, как и в любой другой воскресный вечер.

— Я слышал, всё забрызгано.

— Пришлось опознать его по палочке.

— Его родителям не позволили увидеть тело, я слышала, что гроб будет запечатан магическим образом.

Шёпот за завтраком на следующее утро был приглушенным, слегка испуганным, но благоговейным тоном. Всегда одно и то же. Людям нравилось, когда с ними ничего не происходило.

Гермиона сидела в центре слизеринского стола со своими друзьями, беззаботно завтракая. Она не чувствовала ни малейшей вины за убийство Эйвери. Человек был животным, а опасных, невменяемых животных нужно было усмирять. Она уже спасла много будущих жизней, забрав его.

— Могу я попросить вашего внимания, дамы и господа?

Профессор Дамблдор стоял за учительским столом в тёмно-синей мантии и скорбно развел руками.

— Прошлой ночью произошла ужасная трагедия, о которой многие из вас уже знают. Студент был убит. Фастиуса Эйвери вытолкнул из совятни другой человек из этой школы. Тот же самый человек использовал непростительное проклятие на Маркусе Мальсибере, который выздоравливает в Больничном крыле. Мы ещё не задержали преступника.

Зал взорвался шёпотом и бормотанием, и люди наклонились, чтобы обсудить этот вопрос со своими друзьями. Профессор Дамблдор откашлялся, и в зале снова воцарилась тишина.

— Мы будем просить вас о помощи и сотрудничестве в расследовании, и я должен сказать, что, если у кого-то есть какая-либо информация об инциденте, вы должны немедленно поговорить со своим деканом. Авроры будут в замке, пока дело не будет решено.

Этим утром она очистила палочку от заклинаний и знала, что её окклюменция достаточно сильна, чтобы сбить с толку всех, кто бы не рискнул предъявить ей хоть что-нибудь. Никто не видел её, никто не знал, никто не поймает.

Но когда Гермиона потянулась за кувшином молока, чтобы налить себе кофе, она заметила, что Снейп сидит чуть дальше по столу. Он был один, Эйвери не было, а Мальсибер в Больничном крыле. Он выглядел мрачным, морщины в уголках его рта углубились, когда он посмотрел на Дамблдора мёртвыми глазами. Гермиона впервые почувствовала себя виноватой.

Она не жалела, что убила Эйвери. Но она сожалела, что забрала одного из близких немногих друзей Северуса Снейпа.

* * *

Все шестикурсники Слизерина покинули Хогвартс в субботу, чтобы присутствовать на похоронах Эйвери. Гермиона осталась, утверждая, что не знала его достаточно долго, чтобы присутствовать, и никто не мог отрицать, что между ними не было любви.

Когда Рабастан и Регулус неохотно вышли из общей гостиной, одетые в свою лучшую одежду, Гермиона встала и собрала свои книги, направляясь вниз, в спальни. Бросив книги на кровать, она заперла дверь. Это был прекрасный шанс обыскать спальни шестикурсников.

В ящиках прикроватных тумбочек Люсинды и Эвелин, двух других шестикурсниц, было мало толку. Гермиона тщательно проверила, нет ли следов потайных лазеек в шкафу и в кровати, но ничего не было.

Арабель — совсем другая история. Гермиона удивлённо вскинула брови, когда обнаружила, что коллекция ножей, которые прелестная чистокровная принцесса держала заколдованными, лежит под кроватью, завёрнутая в мягкую кожу. Гермионе очень хотелось взять один, но она сопротивлялась. Кроме того, в потайном ящике прикроватного столика Гермиона обнаружила пару книг сомнительного характера, в основном мелкие проклятия врагам и тому подобное.

Алекто, как оказалось, вела дневник. Победоносно улыбаясь, Гермиона использовала заклинание, чтобы копировать его, чтобы просмотреть позже, а затем вернула оригинал в его плохое укрытие в шкафу.

Когда она закончила, Гермиона распахнула дверь и тщательно осмотрела коридор, прежде чем выйти. Она очень надеялась, что парни могут скрывать какие-то более интересные секреты.

В спальне мальчиков пахло гораздо острее, чем в спальне девочек. Гермиона сморщила нос, проходя внутрь, и заметила сундуки с одеждой и открытую дверь ванной. Рон и Гарри были такими нечистоплотными, но по какой-то причине она думала, что слизеринцы могут быть другими. Она ошибалась.

— Что ты скрываешь? — пробормотала Гермиона, поворачиваясь к первой кровати. По аккуратным буквам внутри стопки учебников на прикроватном столике она догадалась, что он принадлежит Регулусу. К сожалению, многообещающие статьи давали очень мало, и то же самое можно было сказать почти о каждой кровати.

Гермиона обнаружила, что впечатлена, обыскивая спальню. Снейп, Мальсибер, Регулус, Рабастан и Крауч. Пять Пожирателей Смерти, и они хорошо замели следы. Там не было даже компрометирующей записки или сомнительных книг заклинаний. Во всех смыслах этого слова это была совершенно безобидная спальня, которую занимали добропорядочные члены слизеринского факультета. Гермиона фыркнула и покачала головой.

Она лениво разгладила покрывало Снейпа, и на мгновение ей стало немного грустно. Не было ни одного предмета из дома или чего-то, что подсказывало бы, что его любят дома. Его прикроватные тумбочки были пусты, а сундук состоял всего лишь из аккуратно сложенной одежды и учебников. Но ничто не указывало на Тёмного Лорда.

— Молодцы, — вздохнула она, признавая своё поражение. Она надеялась, что дневник Алекто принесёт лучшие плоды. Но она не упустит случая обыскать комнату седьмого курса, когда это будет возможно.

Может быть, во время пасхальных каникул у неё будет возможность, если из замка выйдет достаточно учеников.

* * *

Семестр почти подошёл к концу, и штормы, которые бушевали в начале марта, прекратились и уступили место лучшей погоде. Гермиона и её спутники воспользовались теплом ранней весны, чтобы провести последние дни семестра, блуждая по территории — как только Авроры, посланные расследовать смерть Эйвери, покинули замок, не найдя, конечно, виновника.

Профессор Дамблдор выразил своё беспокойство и тревогу, когда никого не поймали, но даже беседы с отдельными студентами не принесли ничего. Гермиону допрашивали, но её рассказ о том, что она была в библиотеке, подтвердили и её друзья, и другие ученики, которые видели её той ночью. Авроры покинули Хогвартс ни с чем, и постепенно остальная школа начала забывать об этом.

Однако факультет Слизерин был беспокойным. Хотя посторонние не смогли бы сказать, что что-то изменилось с нераскрытым убийством Эйвери.

— Он был одним из приспешников Лорда, — прошептала Арабель Гермионе однажды солнечным днем, когда небольшая группа шестикурсников шла вдоль озера. — Вот почему все так потрясены. Никто не должен был осмелиться прикоснуться к нему.

— Он собирался присоединиться к нему? — спросила Гермиона, притворяясь удивленной.

Рядом с ними фыркнул Рабастан.

— То, что они не нашли следов на его теле, ещё не значит, что их не было вообще. Эйвери был человеком Лорда.

Гермиона заметила правильную фразу и несколько мгновений не отвечала. Она должна была позволить своим спутникам найти самим ответ, не осознавая, что их вели к ответу.

— Я просто не вижу мотива, — задумчиво произнес Регулус. — Эйвери, может, и собирался уйти и вступить в его ряды, но таковы, по крайней мере, дюжина семикурсников.

— Гриффиндорцы этого не сделают, — нахмурилась Арабель. — Убийство оскорбит их чувства.

— И мы возвращаемся к отсутствию мотива.

Гермиона медленно потянулась и зевнула.

— Может, Эйвери просто разозлил не того человека, — сказала она. — Возможно не тот человек услышал о чём-то, что он сделал, и решил принять меры.

— Месть, — сказала Алекто приглушенным голосом.

— Или справедливость, — поправила Гермиона. Она больше не вмешивалась в разговор — посеяно более чем достаточно семян. Её спутники были достаточно умны, чтобы найти свой собственный путь к истине — или к её версии.