Ниона и наследник Мурдыкса (джен)

— Эй! Сухопутные квакухи! Что вы там делаете и почему копошитесь в каком-то мусоре?! — услышали Ниона, Циф и Виза, которые искали Вирту и Меч, что находились в летательном аппарате на момент падения. Которые, во всяком случае, должны были находиться в летательном аппарате на момент падения, но которых там по какой-то причине словно не было. Ниона, конечно, не исключала варианта, что они, поскольку были легче её, Визы и тем более корзины, могли после начала падения оказаться выше… Ну, в смысле, их падение само по себе могло протекать медленнее, вследствие чего они могли падать не так быстро и в какой-то момент их могло подхватить ветром и унести куда-нибудь в другую сторону… или даже в разные стороны! И вот по этой причине колдунством Мурдыкса созданное оружие могло оказаться вообще непонятно где! Правда, Ниона крайне сомневалась в таком варианте, поэтому даже не озвучивала его, продолжая перебирать обломки и ветки.

— Фрил?! Фрил, присоединяйся к нам! — сказала Ниона, после чего, отвлекшись, посмотрела по сторонам. — Эм... Фрил?! — она прикрыла глаза и потерла их, потому что не увидела друга. — Эм… не поняла! Ребята, может, меня уже накрывает слуховыми галлюцинациями?! — поинтересовалась она у Цифа с Визой, которые тоже отвлеклись от разгребания мусора и смотрели по сторонам.

— Наверх посмотрите! Я тут! — наконец крикнул Фрил, выдавая своё местонахождение. — У меня получилось! Я смог придумать лётное колдовство! И вот посмотрите на меня! Я лечу! И вы меня видите! Вы видите, что я над землей!

Он получал удовольствие от содеянного им и даже не обращал внимания на Визу, которая до этого была исключительно врагом, а сейчас, вместе с его друзьями, копошилась в груде мусора.

— Да ладно! — изумлённо выдохнул Циф, который не поверил своим глазам, от чего даже открыл рот и сверкнул не в меру острыми зубами. — Получилось!

Выглядел арахнид завороженно, а все потому, что сам видел огромное количество не самых удачных попыток Фрила, которые только могли быть в ходе придумывания, направленных на то, чтобы заставить тело подняться над землей.

— Красавчик, конечно, но нам нужна твоя помощь! Так что спускайся и приступай к работе! Нам надо найти меч и щит! Или нет, попробуй сверху посмотреть, может… Ну, вот маловероятно, но все же, может, они где-то в другом месте лежал?! Выпали или типа того! — крикнула Ниона, после чего задала, возможно, нереально дурацкий, но очень точный в то же время вопрос: — Взлететь-то ты взлетел, а приземлиться сможешь?! Ты ж, наверное, не думал об обратном процессе расколдунствования себя в сухопутную квакуху?! — она хмыкнула, и тут внезапно Фрил скривился, поняв что он действительно упустил этот момент и... и теперь должен был находиться в «подвешенном» состоянии некоторое время.

— Эм... я, как бы, даже не знаю, что и сказать в ответ на это, — Фрил пожал плечами. — Ладно, я полетел. Посмотрю, поищу оружие, может, действительно валяется где-нибудь?.. — он пожал плечами еще раз, щелкнул пальцами и поднялся выше.

Выглядело это таким образом, словно парень, поняв, где именно накосячил, решил быстро свалить с места, где ему могут рассказать, сколько ошибок он уже совершил и сколько ему, скорее всего, придется совершить еще. Только теперь таким образом, чтобы как можно скорее вернуться в первоначальное состояние, потому что то, которое у него появилось, не самое удобное, пусть и обеспечивало комфорт в некоторых вопросах.

— М-да... по всей видимости, его ждет целая череда взрывов от попыток поставить себя на ноги, — сказал арахнид, наблюдая за тем, как Фрил поднимается в небо при помощи колдунства. — Что самое интересное, думаю, если бы я не работал с пароколдунским двигателем, с корзиной и всем, что только использовалось в этом направлении, наверное, допустил бы точно такую же ошибку и просто не додумался бы прикинуть, как потом спуститься на землю. В принципе, я, работая над своим летательным аппаратом, не сказать что сразу понял истину: подняться — это одно дело, что потом еще как-то надо будет спуститься на землю и желательно без каких бы то ни было последствий, в том числе тяжелых, или средне-тяжелых, или каких бы то ни было еще. В принципе, если бы меня не осенила бы мысль о том, что надо заранее обдумывать не только вход, но и выход из ситуации, на всякий случай, то мы бы еще тогда, при первом полете, который у нас не сказать что удачный получился, разбились бы о землю, — сказал он.

И тут Ниона практически взорвалась от возмущения, потому что в том, как они заходили на посадку, она не видела ничего такого, что можно было бы назвать «запланированным» или «заранее просчитанным».

— Ну, просто сам взлет у нас пошел не по плану, как и все остальное пошло не по плану, хотя первоначальный план, хочешь верь, хочешь нет, у меня был! Правда, из него ничего не получилось, поэтому я и молчу на этот счет… в смысле, молчал на этот счет, — сказал арахнид. — Если бы у меня его вообще не было, то все закончилось бы куда более печально. А в остальном, нам просто не повезло оказаться там, в ту погоду и в тех обстоятельствах, — Циф старался рыться в обломках, которых оказалось как-то слишком много. — Такие дела...

— Очень интересно, потому что я помню это несколько иначе. Как будто бы у тебя вообще не было никакого плана и все, что ты мог делать, это придумывать на ходу, чем активно и занимался, — героиня нервно рассмеялась. — Ладно, забудем. Нам сейчас надо определиться с тем, что мы будем делать дальше и что предпримем, — она фыркнула. — И надо найти оружие! Иначе я буду бессильна против... Сновидца... а нам с ним еще общаться и общаться! — она зарычала. — Да ну почему ж вы не просыпаетесь?! — она обратилась скорее к самой жизни, нежели к кому-то конкретному. — Так-то, хоть можно было бы поорать и заставить их ответить! — прокричала Ниона даже громче, чем собиралась.

Виза и Циф сосредоточенно посмотрели на неё, не до конца давая себе отчет о состоянии героя, которое, мягко говоря, было не очень.

— Эм... может, ты немного постараешься успокоиться, потому что это... ну, потому что ты на взводе? — мягко спросил Циф, которому вообще следовало бы молчать в данный момент, потому что он дал прекрасный повод на себя сорваться.

— Я на взводе?.. — нервно переспросила Ниона, и тут перед глазами вспыхнули картинки прошлого приключения, в котором она пыталась заговорить с местным правителем, но тот даже слушать не стал, придумывая причину, чтобы впоследствии напасть на неё. — А где Уриэл? — удивилась она. — Виза, что ты с ним сделала? Во что такое ты его закондунствовала, что наш старый знакомый в итоге свалился в какие-то кусты или небольшие деревца? Как у тебя это вообще получилось? — спросила она.

Виза в этот момент обернулась, а все потому, что почувствовала на себе достаточно тяжелый взгляд.

— Меня Порег научил этому колдунству на всякий случай. Это было, когда мы только собирались отправиться к вереволктышам, сразу после тех событий в храме знаний Скотоглоса. Перед тем, как мы выдвинулись, старый сказал: «Выучи на всякий случай, только аккуратно используй, а все потому, что ты не обладаешь некоей связью со Сновидцем и тебе может быть от подобного очень нехорошо», — сказала она, после чего чмокнула губами и продолжила: — Так-то, я до последнего тянула и до самого упора не хотела пользоваться именно этим колдунством, потому что привыкла, что Порег никогда не шутит, и если говорит о чем-то, то скорее всего так и будет. Поэтому я изо всех сил старалась отогнать духов всякими воздушными колдунствами, но когда поняла, что это — все… короче, жахнула этим.

— И как? Как ты себя сейчас чувствуешь? — поинтересовалась Ниона. — Или после того, как воспользовалась колдунством, как ты начала себя чувствовать после этого?

Ей должно было быть все равно, но не было, а все потому, что, несмотря ни на что, она старалась одинаково хорошо относиться ко всем и всегда, вне зависимости от обстоятельств и занимаемых сторон.

— Ну, вообще, сразу после я на самом деле сильно ослабла. Мне до сих пор не по себе и нутро будто выкручивает, но если бы я не избавилась от правителя бесплотных земель, то проиграла бы как злодей... глупый и безыдейный негодяй, который придумал себе что-то, — она тяжело вздохнула. — Короче, я проиграла бы так, как проигрывают злодеи в комедиях, что скоморохи рассказывают на главных площадях столиц или просто больших городов, — сказала Виза, и для данной ситуации это было, возможно, даже слишком долгое объяснение и, наверное, чересчур личное, но другого у бывшей прислуги дома Визменов просто не было.

— Так, помимо всего, нам еще надо придумать, как договориться с Милли, потому что ты натворила слишком много всего, — сказала Ниона. — Пум-пум-пум... как же много всего, с чем надо справиться, а мы тут мое оружие ищем! Почему судьба настолько любит издеваться, с одной стороны подпихивая, а с другой стороны буквально блокируя и не давая возможности пойти дальше, пока не получится найти какой-нибудь ответ или переступить через что бы то ни было, — героиня тяжело выдохнула, после чего закатила глаза.

— О чем это ты? — спросил Циф, что не то чтобы не совсем, который вот вообще не понял направления мысли Нионы касаемо блоков, подпихиваний и прочего.

— Да так, не важно, — та пожала плечами. — Ищи давай. Нам надо как можно скорее разобраться с этим, чтобы потом... Кстати, Виза, а как долго длится действие этого вот колдунства, которому тебя обучил Порег? Если недолго, то все нормально и Уриэл скоро сам появится, а если... то мы не можем его бросить, потому что он, ну... подружились мы с ним, а друзей в беде не бросают, — героиня натянуто улыбнулась, пусть даже улыбаться ей совсем не хотелось, ибо поводов для улыбок не было. — Надо было, наверное, пнуть Фрила, чтобы он еще и Уриэла выглядывал с высоты своего полета, а так, кажется, с ним нам еще придется некоторое время повозиться, а все потому, что он оказался не самым продуманным гениальным колдуном, в чьи руки попал, наверное, самый мощный из всех артефактов, что только есть. Особенно если учитывать, что подарен он был королю драконов самим создателем, еще и не известно, зачем и для чего.

— Эй! Э-э-эй! А-ха! Вы где?! А я где?! А что вообще происходит?! — вдалеке, еле слышимый, раздался голос колдунством созданного меча. — И вообще, что за обращение такое с таким великим мной, кто врагов сражает одним только своим внешним видом, а только потом навыками мечника и колдунствами! — продолжил кричать Меч, которому было крайне неприятно обнаружить себя во тьме, черт знает где и как, и в неизвестно каком положении. — Ниона! Ниона, если ты меня слышишь и если ты меня не вытащишь отсюда, то у тебя будут огромные проблемы, связанные с одним немаленьким мечом — мной! — прокричал он.

— Да ну! Наконец-то ты хотя бы голос подал! А то молчишь как шпион, которого поставили перед двумя плохими выборами, предлагая ему третий, тоже далеко не хороший! — крикнула Ниона. — Продолжай вещать и верещать так, словно твои кувырксы находятся в большой опасности, и тогда я смогу тебя быстро найти! — она рассмеялась, в очередной раз подумав о том, что такое кувырксы, и для себя решив сравнить их с мизинчиками ног, просто потому, что это невероятно нежные для ударов места.

— Да здесь я! Вот прямо здесь! Правда, я сам не знаю, где это здесь находится, а-ха, но совершенно осознанно чувствую, что это «здесь» — оно где-то здесь! — Меч рассмеялся, хотя смешного ничего не было. — А впрочем... отошли все в стороны! Сейчас, а-ха, будет мое непревзойденное, ни с чем не сравнимое, прекрасное, великое и просто невероятное появление! — крикнул Меч и стало понятно, что он не шутит и собирается проделать какую-то такую штуку, которая может поставить под вопрос не только здоровье тех, кто попадет под раздачу, но и их жизни в целом.

Компания живых и очень даже смертных сгруппировалась и начала смотреть по сторонам.

Мне было понятно, что они готовятся к чему-то фееричному и прекрасному, правда, еще и такому же опасному, как и прекрасному. В итоге произошло... ничего особенного... то есть меч просто взмыл с того места, где лежал, подняв огромное количество всякого мусора, коим его завалило. Единственное, то, как он приземлился, воткнувшись в мягкую землю практически по самую рукоять, вот это было забавно. Звук, который при этом получился, был чем-то средним между ударом по резиновой грелке, полностью заполненной водой, ладошкой и тем, когда неаккуратно чихаешь.

— Эффектно! Прям ну совсем ничего не скажешь! — заржал Циф, который чего-чего, а вот такого точно не ожидал.

— Зато эффективно, а-ха, — ответил Меч, который смог самостоятельно решить свои проблемы и который будто бы в самом начале, когда очнулся, так, чисто для вида, просто выделывался, пытаясь набить себе цену. — Опять же, никто от моей средней эффектности и высокой эффективности не пострадал, а еще какие-никакие, а-ха, положительные эмоции появились, потому что кое-кто из вас рассмея...

И тут Меч подвис… Он увидел Визу, которая стояла рядом с Нионой и смотрела на него с таким видом, словно их борьбы никогда и не было.

Ниона это заметила и тут же встала перед Визой, расставив руки в стороны. В тот миг она не думала, а делала, прекрасно понимая, что должно последовать дальше. А дальше познакомилась с невероятной по своей силе колдунской молнией, которой её отбросило прямо на Визу… Меч запустил такую колдунскую молнию, которой сбил сразу двух девушек с ног! Причем, с легкостью!

Циф, увидев это, начал ругаться так, словно он был самым настоящим работником какого-нибудь пошивочного ателье, потому что именно там изъяснялись на отборных выражениях, от которых сердце начинало биться в разы, в десятки раз чаще. Ну, в смысле, на той стороне мира-монеты. На нашей стороне другие профессии таким славятся.

— Да что ж такого наш герой, а-ха, придумал на сей раз?! Что произошло?! — в недоумении заорал Меч, который совсем не понимал происходящего и той причины, по которой Ниона закрыла врага от его колдунской тычки сразу после восстановления энергии.

— Я сдалась! — барахтаясь и пытаясь аккуратно опустить с себя тело Нионы, прокричала Виза. — Я больше не бегу и не пытаюсь воплотить в реальность свои планы. Я готова принять суд за все мои проступки, — сказала она.

К этому моменту к ней подоспел Циф, который поднял Ниону, что чуть не отправилась в тот мир, где ее ждали и куда она не хотела попадать без нахождения рядом с ней щита... в смысле, в гости к Сновидцу. А Вирта ведь до сих пор не ответила, она по-прежнему находилась неизвестно где и в неизвестно каком состоянии!

— Так, а поисковое колдунство для предметов, которое мы используем вместе с сумками разной степени объема?! — поинтересовалась Виза, которая ничего не понимала. — Почему ты до сих пор не использовал ничего такого и герою ни о чем таком не сказал?! — она хмыкнула.

— Потому что мы, год назад примерно... — начал говорить Циф, за что тут же отхватил колдунскую молнию средней силы прямо в макушку. — За что?! — вскрикнул арахнид и сразу услышал ответ: «За то, что устроил в поселении!» — после чего получил еще один заряд, с такой же силой, в ту же точку.

Циф взревел от боли и поняв, что в этот самый момент лучше быть как можно более аккуратным в общении с Мечом, вежливо повторил свой вопрос, на который уже вроде как и получил ответ, но, видимо, для него, в не полной его форме. Меч тут же хмыкнул, причем так, что арахнид дернулся.

— Первое было за вчерашний концерт. А вот это, второе, а-ха, было за то, что было! — сказало созданное колдунским гением Мурдыкса оружие. — За тот случай, когда ты меня потерять умудрился, потому что накидался в таверне под вильнек и крогникс подробившим киксом, и забыл... Забыл настолько, что меня унес какой-то стремный чувак и попробовал с моей помощью устроить ограбление, но такового не получилось, потому что я превратился... Короче, я сжался настолько, что мной просто невозможно было нанести ущерб и вред! При этом дядька, который решил воспользоваться мной, он сначала не понял, что происходит, хотя бы потому, что в своей жизни подобного никогда прежде не встречал... короче, не важно! — вскрикнул Меч, злобно смотря на арахнида.

— Да... на следующее утро стало понятно, что искать меч исключительно колдунствами — не лучшая идея и вообще нерабочая, а все потому, что, ну... В нем была и есть частичка души... в связи с чем достать его откуда бы то ни было при помощи нашего привычного колдунства не получится. Оно просто не работает на Меч... да и на Щит, скорее всего, тоже, — сказал арахнид. — А бросаться скоростными камнями мы... в общем, предпочли на тот момент не экспериментировать, а подождать, когда Меч появится сам собой, — сказал Циф, пожав невероятно худощавыми плечами. — И он появился, потому что не появиться, учитывая его способность находить друзей, не мог.

— Так, понятно, — проворчала Ниона. — Значит, наши поисковые работы продолжаются, потому что пока мы не найдем Вирту, мало того, что я вне какой бы то ни было защиты от Сновидца, еще и есть такая вероятность, что... — она тяжело вздохнула. — Что и в будущем у не только у нас, но в случае чего и у вас не получится никакого диалога, а диалог нужен, пусть и будет проходить на грани разумного, учитывая, что если я все же вступлю в противоборство с ним, скорее всего, для всего мира это ничем хорошим не закончится, — героиня вздохнула. — Давайте, что ли, попробуем докричаться до Щита. Может быть, наши голоса её разбудят и она начнет кричать в ответ. Ну и вдобавок, кстати, мы не имеем никакого права бросать друзей в беде. С нашей стороны это ну вот вообще неправильно! А учитывая, что Вирта сама не может двигаться, то с нашей стороны оставить её здесь это — скотство и предательство! Еще и в обломках, где её вряд ли кто найдет в ближайшие несколько столетий, если найдет вообще!

Сэтими словами согласились и Меч, и Виза, и Циф, после чего ребята возобновили поисково-спасательные работы. Однако это было не все, о чем сказала Ниона. В конце она добавила:

— Циф, брось Фрилу камень, чтобы он начал Уриэла искать. Тот, скорее всего, до сих пор находится под действием колдунства, и бросать его тоже неправильно. Поэтому его необходимо найти не только потому, что это надо сделать, но и в рамках самого простого товарищеского жеста, учитывая, что он начал нам помогать.

Арахнид не стал спорить и молча выполнил просьбу, после чего все находящиеся на плато возобновили работу по разгребанию мусора, которого оказалось прямо как-то нереально много! Мечу при этом была отведена особая роль. Он выступал в качестве мегафона, который без устали и без каких бы то ни было проблем делал то, что любил больше всего в своей жизни — голосил что есть сил. Он, как это ранее предложила Ниона, звал Щит, причем делал это как-то совсем громко. В какой-то момент его пришлось попросить не быть прямо настолько громким, а все потому, что в таком случае целостность барабанных перепонок ставилась под огромный вопрос, примерно как с Блумом, но тот этого даже не мог контролировать, а Меч получал удовольствие.

Спустя минут так десять Вирта очнулась и тоже начала кричать. По ноткам голоса было понятно, насколько она испугана оказаться во тьме. Причем, как оказалось, ей очень повезло, потому что она упала в нескольких метрах от болота, что могло её засосать в свои недра, а так… ну, ничего страшного не случилось. Единственное, её достаточно сильно снесло в сторону из-из формы. То есть она поймала воздушный поток и подобно тому, как летают самолетики из бумаги, спланировала в сторону от основного места крушения.

— Так, отлично! Осталось только найти Уриэла, потому что не найти его у нас просто нет вариантов! — заметно повеселев, сказала Ниона, которой все равно было не по себе, учитывая общее состояние, в котором она находилась. — Так, Виза, скажи, откуда мы летели? Думаю, ты быстрее найдешь то направление своим взглядом... а Циф нас потом проводит по прямой, чтобы была возможность найти нашего потустороннего друга.

Виза задумалась, приложила палец к губам. Сделала несколько оборотов, после чего, с прежним выражением задумчивости на лице, ткнула в совершенно определенную сторону пальцем. Туда компания и отправилась.

Вирта при этом громко ворчала, высказывая все свое негодование. С ней, касаемо этого, спорил Меч, который наоборот, несмотря на все неприятности, чувствовал себя живее всех живых. Остальные молчали. Кстати, оружие внимательно следило за Визой, потому что, совершенно справедливо, не доверяло ей и опасалось, что эта женщина может выкинуть пару-тройку каких бы то ни было внезапных трюков. Она же, в противовес их мыслям, была совершенно спокойной и расслабленной. Кажется, сама бывшая прислужница дома Визменов была в замешательстве от своего спокойствия, однако ничего конкретного с этим делать не собиралась. Ей, судя по всему, просто нравилось внезапно приобретенное состояние спокойствия, которого так давно не было в её жизни.

При этом причина, по которой она решилась на все события и свершения, по-прежнему оставалась за кадром, чем, на самом деле, сильно меня бесила! Мне было невероятно интересно узнать, что именно сподвигло Визу выбрать тот путь, по которому она так долго и с таким фанатизмом шла! Конечно, сдалась она при этом достаточно быстро и легко... ну, относительно... женщины, что тут еще сказать. Их эмоции иногда делают выбор за них... вот только, читатели, прошу, не надо за это кидаться в меня сланчиками. Это мое мнение, которым я никого, ни в коем случае не хочу обидеть.

— Вот интересно, а куда Фрил улетел? — нахмурившись, поинтересовался Циф, обратившись при этом ни к кому.

Это был вопрос в воздух. Риторический. Правда, ответ ему все же дали. Ниона. Она сказала:

— Скорее всего, он просто улетел, пообещав вернуться. Вот только куда именно он собирается возвращаться, пока что не совсем понятно... а-а-а... я не права! Ты ж ему камень бросил? Бросил! Скорее всего, он бросит поисковый и будет следовать за ним, пока не найдет... Кстати, вот интересно, а с Уриэлом это может сработать или нет? В смысле, поисковый камень будет искать духа или нет? Мне почему-то кажется, что нет, но Фрил не был бы Фрилом, если бы не попытался попробовать это в качестве эксперимента.

— Кстати, скоростные камни, они работают по одному принципу, а вот у поисковых могу быть и собственные особенности, — задумавшись, сказал Циф. — Так что чисто теоретически такая задумка имеет место быть, — он посмотрел на Ниону с таким выражением лица, что по нему можно было прочесть: «Только, пожалуйста, не проси меня подбрасывать поисковый, потому что я не совсем понимаю, как это работает. Только в теории…»

Виза продолжала молчать. Она просто слушала и вела себя как покорный пленник, которому позволили свободно идти.

Я наблюдал за этим и думал вот о чем: «Как бы то ни было, достоинства в этой женщине более чем просто достаточно. Она — настоящий воин, и если бы против нашего скромного трио, в мое время, конечно, выступили был несколько компаний таких колдунов и воинов, ой... Не уверен, что у меня получилось бы закрепить свое имя на той стороне мира-монеты. Не было бы Грозного Героя. Был бы неудачник, который не смог...»

— Циф, я все понимаю, но надо, — кивнула Ниона под аккомпанемент Меча и Щита.

Вирта к этому моменту наконец успокоилась и решила составить компанию Мечу в его исполнении пум-песни. Именно поэтому оружие потихоньку пело дуэтом и выводило такие умопомрачительные партии, какие представить сложно!

Это было красиво, это было разнообразно и это было просто... Короче, заслушаться можно было, и с этим я старался бороться, чтобы не упускать разговоров и нитей размышлений героев, что шли по бесплотным землям в поисках парализованного духа-правителя этих мест.

Арахнид недолго сопротивлялся. Ему ничего не оставалось, кроме как выполнить просьбу героя. Вдобавок, он до сих пор чувствовал невероятный вес ответственности за то, что натворил накануне, и, тяжело вздохнув, подумал: «Пойдет в счет моей отработки за ошибки, которых можно было не совершать вообще».

Вместе с этим арахнид нашел еще один камень и, пару раз слегка взорвавшись, все же бросил его таким образом, чтобы тот отправился на поиск Уриэла. При этом направление вроде бы показал то же самое, куда двигались ребята, а вот вектор задал сильно левее, что значило следующее: если бы ребята следовали бы, как следовали, то скорее дошли бы до духоборких гор, чем нашли бы правителя этих мест, упавшего куда-то там, где-то там.

Спустя некоторое время следований за поисковым камнем Ниона споткнулась в первый раз. Потом во второй. В третий раз она сильно разбила себе колено, порвав широкие штаны болотного цвета. Достаточно быстро стало понятно, что это все! Что большего героиня не сможет требовать от себя, от своего тела. Что дальше она не сможет пойти, даже если сильно постарается, что сил больше нет от слова «совсем». Здесь, наконец, решила заговорить Виза. Она начала со слов:

— Я… я никогда не понимала колдунов и их силы, а потом я сама стала колдуньей, и меня под свою опеку забрал прадед Милли. У него я училась недолго, потому что к нему пришёл Сновидец… Тогда меня начал обучать дед Милли. Отца ее при этом ещё не было. Но вот в чем была беда: тот мужчина пусть и был отличным пиликом, пусть и был молодым и крайне искусным колдуном, учить он не умел, и ему нужна было прислуга. Так что в какой-то момент он забил на меня и на мои колдунское способности как таковые, и я стала дурнушкой-прислугой, которой было сказано забыть о колдунства как таковом. «Тебе это никогда и не понадобится», — вот так он мне сказал, уповая на мою работу, на мое служение древнему роду. Но я была не согласна и пыталась продолжать учиться сама до одного несчастного случая. Так я лишилась глаза и про себя прокляла все колдунства, что только могут быть, — Виза указала на глаз, который оказался просто искусно сделанным протезом. — Потом появился отец Милли, и мне его отдали на воспитание. Примерно тогда я узнала о свитке и о том, что эта семья хранит какой-то древний ключ самого Мурдыкса. Примерно тогда я подумала вот о чем: «А ведь жить без колдунств было бы здорово!» — но на этом все и закончилось.

Она говорила и говорила, словно давая Нионе немного времени, чтобы перевести дух, однако поисковый камень этого не понимал. Тот следовал вперед, указывая путь к Уриэлу.

— Циф, друг мой, сам справишься? — поинтересовалась Ниона на торопливый вопрос арахнида: «Дальше идти сможешь?».

— Да, думаю, вполне, — ответил механствующий колдун, прекрасно понимая, через что пришлось пройти герою за последнее время.

Так компания в очередной раз разделилась. Виза же продолжила рассказывать, когда арахнид убежал вслед за брошенным им поисковым камнем.

— Отец Милли был неплохим колдуном, но не сказать, что очень сильным. Он был таким крепким середнячком, и я наблюдала за тем, как все сообщество его за это шпыняло, все время ссылаясь на великих отцов и праотцов, что смогли сделать их род великим. Не знаю, почему, я принимала это на свой счет и думала примерно о следующем: «Если бы у вас не было ваших сил, вы бы, наверное, таракана не могли бы прихлопнуть! Вы бы, наверное, даже слова «привет» не смогли бы написать, потому что были бы самым обычным удобрением для плодородных земель!..» А потом появился прошлый герой, — сказала Виза, после чего тяжело вздохнула. — Я тогда была влюблена и... ну... в общем... Мой возлюбленный был по ту сторону от взглядов прошлого героя, хотя я ничего плохого в этом не видела, да и не вижу до сих пор... Он хотел добиться равенства для всех жителей нашей стороны мира-монеты, и он погиб от руки прошлого героя, или от кого-то из его друзей, или от кого-то из его войска — в финальной битве. Жаль, я не смогла потом посмотреть в глаза ни герою, ни фонарщику, который смог настроить моего... — она с трудом сдержала слезы. — В общем, тогда я поняла, что колдунская энергия только и делает, что калечит. Те, кто обладают ей, занимаются тем же самым. Это я про канделябра, потому что он был далеко не святым и, возможно, если бы выбрал другие методы, то у него все бы получилось. Героев я не трогаю… они не виноваты, что их бросают к нам, чтобы они тут что-то там делали… они… то есть вы, герои, по сути своей — оружие в руках наблюдателей, — сказала Виза.

Ниона и оружие внимательно слушали, даже не думая о том, чтобы перебить или задать какой бы то ни было вопрос. Они понимали, что это будет последним, что они смогут узнать от Визы, потому что любая пауза заставит её замолчать, и больше ни единого слова об этом из неё не получится вызволить. Причем, не вытащить, а именно вызволить! Потому что это откровение бывшая служительница дома Визменов много лет хранила в себе под неисчислимым количеством замков.

— После того, как случилась та история с канделябром, я начала интересоваться, каким образом можно избавиться вообще от всей колдунской энергии, от страшных существ, которые из нее состоят и от героев, чтобы те просто больше не приходили к нам, и обнаружила, что такой способ вполне себе есть, только чтобы его воплотить в жизнь... Да, пришлось бы связаться со Сновидцем. Сама я бы ни за что не справилась и подумала, что надо подготовиться. И вот подготовка началась, а потом затянулась. К тому моменту я уже начала заниматься Милли, редко виделась со стариком Визменов и с отцом нынешней наследницы. Да, её дед иногда захаживал в гости к сыну и внучке, но не так часто: он мало интересовался делами своей семьи, сына, как и его сын мало интересовался своей дочкой, спихнув ее на меня. Хотя тот мальчик, которого я воспитала, даже несмотря на свои не самые выдающиеся колдунские способности, все же стал высокопоставленным чиновником, на которого все равно продолжали и продолжают смотреть с пренебрежением, потому что он не соответствовал и не соответствует статусу своей семьи. Я это к тому, что пока на меня все было сброшено, я работала и занималась тем, что растила Милли как свою дочь. Конечно, мама у неё и была, и есть, но эта женщина тоже была занята в управлении Фристалией и тоже практически не появлялась дома, поэтому я о ней не сильно-то и хочу рассказывать. Хотя женщина она хорошая и, несмотря на обилие работы, всегда находила время, чтобы поиграть с Милли и побыть с ней как мать с дочкой. И на самом деле нельзя сказать, что она была номинальной, но иногда именно так мне сказать и хотелось, — Виза вздохнула. — И вот старик, что в начале моей жизни забрал меня у своего отца на обучение, тоже отправился за Сновидцем, и мне стало настолько грустно, что я решила: со Сновидцем тоже необходимо разобраться, потому что именно он забирает самых дорогих людей. Тогда я поняла, что для этого нужна вся колдовская энергия нашей стороны мира-монеты и что именно вся энергия мира-монеты может не только оградить нас от колдунств, но и объединить всех и каждого. Тогда участились небольшие междоусобные конфликты, и в них было задействовано много жителей стран. Все они, в итоге, отправились вместе со Сновидцем в его мир, и я подумала, что это неправильно! Что это несправедливо! Что наличие воинов как таковых провоцирует войны и противостояния, а границы — это повод для жителей, для того чтобы смотреть на соседей как на кого-то такого, кто ворует кусок лепешки со стола, утаскивая прямо из-под носа. Тогда у меня появилась идея создать одно общее королевство, чтобы все жили в гармонии друг с другом, — Виза еще раз тяжело вздохнула. — Но для всего этого нужны были либо те, кто согласится со мной, либо те, у кого будут похожие цели, чтобы потом воспользоваться ситуацией в своих интересах. И пока я думала о том, чтобы собрать людей, люди сами нашли меня, и события начали развиваться по второму сценарию, — она пожала плечами. — А потом появилась ты, с твоими моральными ценностями и взглядами, которые, честно, мне близки, но с которыми я не могла согласиться, потому что ты выступала и продолжаешь выступать по другую сторону от моих взглядов. Однако сейчас у меня появилась надежда, что именно ты, Ниона, сможешь пнуть этот мир таким образом, чтобы он начал менять себя каким-нибудь таким образом, что настолько радикальных мер, как мои, не потребуется! Все же я рисковала всем и всей нашей стороной мира-монеты и прекрасно понимала это. Я думала: «Раз нам не суждено жить в мире, то мы станем с миром единым целым, растворившись в колдунской энергии, которая потом исчезнет без единого упоминания о себе, а все потому, что храниться ей будет не в чем и не где... и использовать ей будет просто некому!» — Виза хмыкнула. — Не считая создателя, но я так думаю, что у него совершенное другая энергия, и пользуется он ей иначе, нежели мы. У вас, насколько мне известно из всяких записок от тех, кто общался с прошлыми героями, колдунской энергии нет, что само по себе достаточно забавно.

Она улыбнулась Нионе, а я подумал: «Вот и настал тот самый момент, когда все тайное стало явным... и наступил он внезапно! Как и начало любого приключения, любого героя с нашей или с их стороны общего мира-монеты. К сожалению, Виза при всем при этом не думала о том, что её методы могли уничтожить не только их сторону, а вообще весь наш мир... в смысле, обе стороны».

Ниона посмотрела на Визу взглядом, полным непонимания. С одной стороны, она была рада узнать историю той, кто оказалась настолько небезразличной к судьбе своей стороны мира-монеты, а с другой — несколько озадачена, потому что вся мотивация, что у той оказалась, была словно надуманной, словно полностью сотканной из личных каких-то иллюзий и непонимания или нежелания понимать окружающий мир, всегда находящийся в движении и поиска того, как бы измениться. К сожалению, не всегда к лучшему. С третьей стороны, героиня услышала от Визы то, чего не ожидала, а именно мысли о том, что государства и государственность как таковые — самое большое зло, какое только можно придумать. Что королевства сами придумывают себе сложности, от которых можно было бы отойти, просто перестав враждовать или... Или просто перестав делить территории, которые на самом деле принадлежат вообще всем. В этом Ниона увидела апофеоз гордыни и вот о чем подумала: «А ведь действительно, если бы всего этого не было, то можно было бы смотреть на мир как на общую структуру, в которой просто можно жить и сотрудничать. Все ресурсы стали бы стоить столько, сколько на самом деле должны стоить, и осталось бы лишь попробовать найти альтернативу им... В смысле, невосстанавливаемым ресурсам, сделав, к примеру, их синтетические аналоги. Можно было бы развивать науку и технику, а не думать о том, каким образом можно взять и напугать соседа... можно было бы отказаться от каких бы то ни было интриг, сплетен, и вопросы уровня детского садика типа: «С теми дружи, а с этими нет» — перестали бы быть актуальными. Это было бы удобно, и это открыло бы новые горизонты, во всяком случае, на нашей стороне мира-монеты. Здесь границы, они условные, хотя, конечно, тоже есть, и чтобы их понимать, на этой стороне надо жить с рождения и хотя бы примерно понимать историю. Уверена, летописцы здесь есть, просто их несколько на весь мир, и, скорее всего, сидят они в «Великом знании» и не покидают его ни под каким предлогом. Вообще, «Великое знание» — очень интересная такая структура этого мира. Будто бы она есть, будто бы все о ней знают, но отправляются туда крайне редко, потому что там делать особо нечего. И, кажется, мало кто вообще знает о том, кто там есть и что там вообще делает. Кажется, жители этой стороны склонны считать, что там, помимо скопления знаний, вообще ничего особо-то и нет!.. Но это только чувство, донельзя обманчивое».

— Вот, как-то так, — выдохнула Виза спустя несколько продолжительных секунд безмолвия, за которые Ниона умудрилась прокрутить в голове целый монолог-размышление.

— Я тебя поняла... И, знаешь, при всей благородности твоего замысла, прости, но я не могу сказать, что он был правильным. В принципе, мы об этом уже говорили, и я думаю, что добиться того, о чем ты говоришь, можно менее радикальными методами, просто... Просто нам надо подумать, как... Или вам всем, всей вашей стороне мира-монеты надо подумать над тем, как провернуть эту аферу, потому что это будет непросто. Особенно придется поработать нынешним правителям, потому что именно от них зависит, будет ли у вашей стороны мира-монеты шанс на светлое совместное будущее или нет, — Ниона поджала губы.

О нашей стороне она вообще ничего не хотела говорить. Я же смотрел на неё и понимал, что горжусь ей ровно настолько, насколько разочарован всей нашей стороной, где такое просто невозможно, учитывая утопичность самой мысли.

— Ты можешь помочь мне с этим? — спросила Виза, которая на данный момент выглядела более адекватной, чем все то время, пока Ниона гналась за ней с целью остановить.

— Я могу постараться, но, скорее всего, у меня ничего не получится, потому что мое пребывание здесь ограничено тем, что я должна сделать, а сделать я должна уже не так уж и много, — сказала та. — Твой вопрос я доверю своим друзьям, и уверена, они смогут что-нибудь сделать! Особенно Мультан, который так или иначе связан с высокой властью и был другом прошлого героя, — она пожала плечами. — Я же должна торопиться...

Она не смогла закончить, потому что её речь остановил Меч.

— Да-а-а... а-ха! Иначе нашему герою не поздоровится, учитывая, что из-за подлости Мастера за ней теперь гонится Сновидец! Он же гонится еще и за Виртой, — сказало оружие.

— За кем, простите? — поинтересовалась Виза, которая до сих пор особо не вникала в имена и когда услышала, что надо искать щит, просто искала щит, который отражал все её атаки во время боя.

— Вирта — это я, — сказала Щит голосом супруги величайшего из колдунов. — И я, наверное, единственная, кто или с чьей помощью можно одолеть Сновидца, но чего при этом делать ни в коем случае нельзя, чтобы не разнести все на мелкие черепки и осколки, на пыль и прах, на пепел и все такое прочее!..

— Это как? — поинтересовалась Виза, которая пусть и услышала, но не поняла основного принципа, даже несмотря на то, что продолжительное время помогала Мастеру, которого не особо-то и слушала, будучи сосредоточенной на сотрудничестве с Порегом и на собственном плане, в котором щит вообще не играл никакой роли, а вот колдунство, позволяющее вытащить все колдунские силы из многовековника, играло самую главную роль.

— Ну, если пропадет Сновидец, скорее всего, пропадет вообще все, а этого ни в коем случае допускать нельзя, — ответила Вирта. — Вообще, мы с Мечом можем много чего натворить, но меч, он... он для других целей и задач был создан в свое время, — Щит хмыкнула.

— А-ха... да! Мои цели и задачи остались позади после прошлого нашего забега по нашей стороне мира-монеты, но от того я не потерял актуальности, просто стал сильнее, а-ха! Не без помощи чуть более великих сил и друзей, и героя, но... Но кому, а-ха, какое дело?! Я не хочу, чтобы Вирта оказалась опять там, а-ха, где хранилась столетиями! А все потому, что я хоть и бессмертный, просто потому, что я — оружие, а-ха, но я прекрасно понимаю, что такое валяться где-то в одиночестве.

— Что это значит? — Виза нахмурилась, потому что для неё сам факт разговора с оружием был не совсем понятен и даже удивителен. — Я не понимаю, к чему ты клонишь и о чем хочешь мне сказать, — сказала она, уставившись на Меч, но тут уже Ниона решила вступить в беседу и внести ясность.

— Это значит, что мой друг не лишен самых обычных чувств и эмоций, что дарует ему возможность смотреть на мир точно так же, как тебе или мне. И хочу сказать вот что: если бы я не приняла тебя за друга или не перестала бы воспринимать как врага, в чем убедила и Меч, и Щит сейчас, то тебе, а-ха... — Ниона внезапно поддалась влиянию манеры меча разговаривать. — То они настаивали бы на том, чтобы ты вот так просто не ходила бы вместе с нами без оков и прочего-прочего, — герой чмокнула губами. — Вообще, я даже не хочу решать вопросы, связанные с тобой и Порегом, потому что вы, ну, не злодеи... во всяком случае, неправильные злодеи, и на самом деле вам просто надо показать, что мир не настолько плохой, каким вы его видите по тем или иным причинам.

— А-ха! — возмущенно выдохнул Меч — Это что получается?! Ты, а-ха, не хочешь разбираться с врагами народа? Опять?

На самом деле Мечу было все равно, но как истинное оружие, созданное как нечто для искоренения зла, он не мог просто так взять и не высказаться насчет негодяев, что так или иначе пытались обрушить устои мира, к которым все привыкли.

— Я здесь не для того, чтобы разгребать ваши внутренние дела, а чтобы предотвратить кризисы, — ответила Ниона.

— На самом деле мне кажется, что каждый имеет право на второй шанс, — в разговор вступила Вирта, которая, как ни крути, но была добросердечной ровно настолько же, насколько таковой была та, кто даровала ей частичку своей души. — Я думаю, что Виза и Порег, несмотря ни на что, изменились, и им просто необходимо дать почву под ногами и правильное направление, чтобы они смогли даровать нашей стороне мира-монеты много всего хорошего, доброго и правильного. В принципе, так можно и нужно поступать с каждым, кто оступается. Есть, конечно, такие, безвыходные случаи, но их не так много.

— А что вы скажете тогда насчет, а-ха, монаха, который так или иначе оказался самым упрямым из всех, и я уверен: они сейчас сидят с Порегом вместе и тот промывает мозги нашему противнику, что надо было идти до самого конца, даже, а-ха, если пришлось бы отправиться после этого в мир Сновидца, а-ха! — сказал Меч, который продолжал показывать себя со стороны поборника истинной истины и добра, которое в этих словах не очень-то и отражалось добром.

— Закрыли тему, — резко сказала Ниона. — Помогите мне встать! Нам надо найти Уриэла, потому что не найти его мы просто не можем... не найти его — значит, предать, а мы не предатели! Мы — верные друзья и должны показывать пример остальным, как делать надо! Потому что как делать на самом деле не надо, все и так прекрасно знают, — сказала она и постаралась подняться на ноги, но ноги отказались слушаться.

Ниона достигла своего физического предела и сейчас держалась только на страхе перед Сновидцем, с которым как-то надо было разобраться и для диалога с которым требовались веточки многовековника, потому что без них диалога могло не получиться, а просить Уриэла — тоже не самое удобное решение, потому что приятнее понимать самостоятельно.

Здесь, кстати, как и в нормальной жизни, пользоваться услугами переводчика надо в том случае, если нет никаких возможностей проделать работу самостоятельно, а вот обращаясь за помощью, лучше предоставить как можно больше информации и своевременно! Потому что, ну, люди, которые работают с другими языками, они тоже люди, а не машины, и им необходимо подготовиться, слова посмотреть, понимать, о чем будет речь идти... Иностранный язык, он был и остается иностранным, как бы хорошо переводчик его ни знал, особенно если это касается отраслевой деятельности, ибо знать название каждого болта или детали механизма даже на родном языке получится не у каждого... Но что-то я отвлекся, за что прошу прощения и возвращаюсь к истории.

Ниона предприняла еще одну попытку подняться на ноги. Для этого она взяла Меч и воткнула его в мягкую землю бесплотных земель, после чего повторила это с щитом, сделав подобие брусьев. Оказалось, что руки ее тоже ослабли, и если бы не колдунское происхождение оружия и его хорошее отношение к ней, то она вряд ли бы смогла даже руками шевелить.

— Давай сюда, — сказала Виза, после чего, закинув руку Нионы на плечо, подняла её с земли. — Так, ваш друг арахнид ушел в том направлении вслед за камнем, который у него все же получилось подбросить. Думаю, нам следует отправиться туда же.

Она тяжело вздохнула, после чего, помогая герою, двинула их обеих вперед, вслед за механствующим колдуном. Спустя минут так двадцать, они встретили Цифа и Фрила, которые возвращались вместе с до сих пор парализованным Уриэлом. Ученик Мультана при этом продолжал парить, пусть и смог опуститься до самой земли.

— Что будем делать дальше? — поинтересовался Фрил. — Может быть, тебя надо прыгнуть в Глабрум, чтобы аквады посмотрели на твое самочувствие и, если что, подлатали? — спросил он.

— Было бы неплохо, — ответила Ниона, чувствуя, как глаза сами собой закрываются. — Давай, в таком случае, поступим следующим образом... Ты прыгаешь меня вместе с Визой в замок Мурдыкса. Оттуда меня Вантанамама или Грох донесут до лекаря, а Визу... Виза, тебя, для твоей же безопасности, придется отправить в подземелье, на время, чтобы Милли не смогла до тебя дотянуться. Как только я приду в себя, будем разбираться, что делать и как быть. Что скажешь? — поинтересовалась героиня, чей план на самом деле был не так уж и плох.

— Раз так надо... — неопределенно ответила Виза — колдунья, которая не так давно почти всю жизнь проработала на древний род.

— Надо, — сказала Ниона. — Мне самой такое предложение к тебе не нравится, но так надо, — она тяжело вздохнула, после чего продолжительно зевнула. — А ты Фрил, слушай сюда внимательно. Как только прыгнешь нас в замок своего сородича, сразу отправляйся к многовековнику. Ты теперь у нас перелетный молодой человек, так что тебе и предстоит нарвать веточек. Лучше чуть больше. Я не знаю, как количество может быть связано с качеством, но не скупись... но и не жадничай! Иначе к земле прибьет, и все!.. И все твои полеты прекратятся, если вообще не разобьешься, — тут она посмотрела на Цифа. — Друг мой арахнид... отправляйся в поселение вереволктышей вместе с Уриэлом и жди, когда он придет в себя. Потом расскажешь ему обо всем… В смысле, на тебе задача рассказать ему в том случае, если сейчас он нас не слышит. Далее будем действовать по обстоятельствам! И теперь просьба ко всем к вам! Подумайте над тем, как можно с бесплотных земель вынести правителя этих самых земель, чтобы с ним ничего не случилось. Фрил, твой энергетический шарик для фантазфурий и дракулонов очень может нам в этом помочь, — сказала она. — Но это не точно… Об этом тебе надо подумать и понять: да или нет. Я искренне надеюсь на «да».

Никто не нашёлся, что предложить или чем оспорить предложение Нионы, в связи с этим решено было делать так, как она сказала. И вот спустя четверть часа она уже лежала у лекаря на кушетке, забывшись сном. Проснувшись, она обнаружила себя в отличнейшем состоянии. Ниона была готова на подвиги, которые ей предстояло совершить! И, в принципе, для этих подвигов были готовы все.

Правда, проспала она гораздо дольше, чем сама думала, в связи с чем дальнейшие события приобрели спешку, которой, на самом деле, не требовалось, и в их случае ее надо было избегать. Но об этом чуть позже, потому что я хочу внести немного ясности касаемо событий, которые произошли, пока Ниона спала.

Итак, первое, о чем я хочу упомянуть, о пробуждении Жупелки, которая отделалась легким ушибом и, придя в себя, была несколько дезориентирована тем местом, где нашлась...

— А что я тут, собственно, делаю?! — поинтересовалась она, когда открыла глаза и села на кушетке. — Чем закончилась битва?! Что со мной стряслось и по какой причине я, эм, здесь?! — произнесла она, правда, никого к этому моменту рядом не было, чтобы ответить на ее вопросы.

Так что Жупелка решила кого-нибудь найти. Долго искать не пришлось, однако сказать, что она обрадовалась находке, тоже было нельзя. На соседней койке, за ширмой, она обнаружила Делку, которую поначалу не узнала. Причиной тому стало преобразование её лица, которое заключалось в изменении формы носа. Тот выглядел небольшим, ровненьким и не имел ничего общего с тем сломанным, который был у неё до того. Сама же колдунша была перемотана бинтом поперёк тела. Делка лежала в беспамятстве и тяжело дышала, причём было непонятно, то ли от ранения, то ли от плотности перебинтованной груди, то ли от боли и усталости...

— Битва, по всей видимости, была жестокой, а я ничего не смогла сделать… Как же в таком случае остальные?! Что с Цифом, будь он за бочок кусакой укушен и не отпущен?! — прорычала Жупелка от злости и решила, что ударит его что есть сил при первой же встрече.

Поскольку Делка была без сознания, фантазфурия решила её не трогать и прошла ещё несколько метров, где обнаружила дремлющего аквада, что должен был присматривать за ними, но сморился от усталости и постепенно пустил слюнки на подбородок. Жупелка разбудила его и узнала, что случилось. Тот сказал, что Фрил сначала принёс её, а потом Делку… а Ниону, гораздо позже, внесла Вантанамама на руках.

— Герой в данный момент находится в другой стороне лекарского дома, — сказал тот аквад, после чего посмотрел на Жупелку таким взглядом, словно несколько раз проклял, смилостивился, но только чтобы получить дополнительное наслаждение от очередной волны проклятий.

Милли в лекарском доме не было. С огромным трудом Фрил, который продолжал парить, увёл её в замок Мурдыкса. Он почти час убеждал колдунью, что ей надо отдохнуть, а присутствие в доме лекаря никому не поможет, даже наоборот, может осложнить ситуацию, потому что она будет мешаться и мешать Делке восстанавливаться. Милли долго сопротивлялась, но в итоге была вынуждена согласиться с уговорами и отправилась вместе с ним в сторону Замка великого из колдунов той стороны мира-монеты.

К этому моменту Фрил уже вовсю думал только о том, как бы так сделать, чтобы запихнуть Уриэла в шарик Жупелки, и как его потом оттуда выпустить. В итоге он пришёл к выводу, что будет необходима некая кукла или любой другой предмет, который позволит шарику выпустить правителя бесплотных земель из временного хранилища в себя. Еще он пытался решить головоломку, связанную с одним логичным вопросом: «Уриэл не может покинуть границы своего королевства… что с ним станет, когда мы выпустим… или впустим его во что-нибудь за пределами места, к которому тот привязан? Удержит ли его предмет в нормальном состоянии, или дух исчезнет, как только покинет временное пристанище?» Причём, Фрил не брал в расчёт момент самого переноса Уриэла с места на место и не думал: «А получится ли вообще?»

Уже на входе в замок Фрил поделился мыслями с Милли, и она предложила вариант касаемо того, чтобы выпустить Уриэла:

— А почему бы не переносить его вместе с землей его королевства? — спросила она.

— Ты думаешь, что это хоть как-то может помочь нам? — поинтересовался Фрил. — В принципе, это имеет смысл, — он задумался. — Раз он прикован к своей земле, то можно кусочек этой земли взять, и тогда его можно будет переносить с места на место, но вот дилемма, как бы нам этот кусочек земли...

— Взять? — хмыкнула Милли. — При помощи лопаты и какой-нибудь платформы или тележки, — она улыбнулась, — Насколько я могу понять, то он, ну, не особо тяжелый... в смысле, Уриэл не особо тяжелый, чтобы его было как-то затруднительно таскать на себе. С землей, конечно, посложнее, но никто и не говорит, что будет просто, — она улыбнулась. — А так берем самую простую сумку, твое изобретение... в сумку кидаем несколько жирных горстей земли, в них этот твой шарик... с уже занесенным туда духом правителя, — сказала Милли.

Я хочу сделать небольшое пояснение: дело в том, что Фрил к этому моменту уже немного рассказал о хранилище энергии и о том, как оно примерно действует, поэтому наследница древнего рода Визменов понимала, что к чему, пусть и в каких-то абстрактных моделях и образах.

— Вот только его надо бы освободить от энергии, а для этого нам нужна Жупелка, потому что внутри шарика сейчас то, что туда впиталось из короны древних. Я не знаю, чем нам это чревато, но надо что-то сделать, потому что иначе внутри просто не хватит места, — задумчиво произнес Фрил, и тут у Милли возник вполне себе такой логичный вопрос, на который он даже не смог сразу ответить, крепко задумавшись.

— Слушай, а для Уриэла там места хватит или нет? Ну, раз ты сам говоришь, что хранилище ограничено, откуда мы можем знать, что дух правителя бесплотных земель там поместится полностью? — и Милли нахмурилась, внимательно изучая молодого, но очень талантливого колдуна, оказавшегося наследником того, к чьему замку они сейчас подходили.

— А вот это... А вот это, кстати, очень хороший и правильный вопрос! — Фрил задумался. — А я не знаю!.. Следовательно, у нас нет никакого повода думать, что эта затея вообще может быть исполнена, — он сжал зубы от обиды, потому что ровно до этого момента план казался ему почти без изъянов, а с предложением Милли касаемо земли вообще практически стал идеальным. — М-да, вот и сложность возникла там, где мы её совсем не ожидали. И ведь проверить нет никакой возможности, а не проверить мы не можем, потому что рискуем.

— Вот только и в ходе проверки мы тоже можем сильно рисковать. И, конечно, я не думаю, что Уриэл как-то почувствует, что его разделило на несколько частей, но если да, то уверена — это будет не самым приятным, что он может ощутить, —хмыкнула Милли.

И тут я тоже должен сделать небольшое пояснение. Дело в том, что Фрил вообще о многом рассказал, когда они вышли из дома лекаря, и только после этого парочка замолчала, потому что говорить было особо не о чем, да и Милли, в большинстве своем, просто внимательно слушала, после чего задумалась. То есть теперь она знала и о короле драконов, и о правителе бесплотных земель, с которым Ниона сразилась и которого одолела, и о многом другом, что было связано с прошлым приключением. Это было необходимо, чтобы она понимала, с чем они теперь должны работать и что им предстоит сделать. Правда, Милли не знала, в чем именно сможет принять участие, не считая, эм... ну, помощи советом, который уже дала, касаемо земли. Тут же она решила сделать еще одно достаточно логичное предложение.

— Эм, я, конечно, все понимаю, но в таком случае не проще ли отправиться к королю драконов и попросить его самостоятельно посетить уничтоженные им земли? Быть может, так будет проще и быстрее для всех? А еще, что ты скажешь, если его показать Сновидцу? То есть чтобы Ниона встречалась с этим созданием не одна, а в компании сильнейшего из существ, у которого был достаточно удачный договор?.. — спросила она, и вот этот вопрос был хорошим.

Он был настолько хорошим, что даже я задумался над возможностью его реализации как таковой. И вот какими были мои мысли на этот счет: «А ведь Милли права, было бы очень круто, если бы короля драконов получилось бы... ну... эм... попросить покинуть его пристанище и заявиться туда, на бесплотные, благодаря его стараниям, земли, но!.. Но все не так просто, и этот старик вряд ли согласится на подобное, даже если очень сильно захочет. Думаю, он слишком горд для подобного, хотя это тоже не факт. Вдобавок ко всему, его появление может породить огромное количество вопросов в мире и заставить таковой сильно испугаться, потому что это не относительно небольшой для размеров дракона Блум, который еще и оркестром является, а полноценный, огромный дракон, пусть и без возможности извергать пламя, которое было отдано Сновидцу в качестве платы за его помощь. Опять же, возвращаясь к самому началу данной мысли: было бы неплохо собрать всех в одном месте, то есть Ниону с друзьями, Уриэла и Сновидца для совместного разговора, но насколько это реально — вот вообще не понятно. Хотя если такое возможно или возможным было бы, то многие вопросы отпали бы сами собой! Ну, хотя бы потому, что все оставшиеся в живых виновники торжества собрались бы в одном месте и поговорили бы. Сюда же, кстати, надо было еще и Мастера подрядить, потому что он наследник Мурдыкса, что тоже немаловажное условие, чтобы разгрести все вопросы сразу и чтобы дела дней былых были решены раз и навсегда, в одном месте и единовременно».

— Идея, конечно, убойная, но, — сказал Фрил, — невыполнимая. А все потому, что король драконов не согласится никуда отправиться. Он и двигается-то с огромным трудом. Наверное, это все… конец тысячелетней истории… или более чем тысячелетней… Думаю, он вообще вряд ли когда уже выберется оттуда, где осел, а все потому, что ему больше нет смысла двигаться. Его подданные в безопасности. Он сам больше ни за что не отвечает и ничего не хочет. Просто, ну, знаешь, спит глубоким сном, пока его кто-нибудь да не потревожит, а никто особо и не тревожит, не считая Мурдыкса и нас, — он хмыкнул. — Так что нам нет никакого смысла надеяться на подобное. Даже пытаться надеяться нет никакого смысла! Но вот попробовать придумать, как все провернуть, как собрать всех вместе…

Тут Фрил продолжительно зевнул. И ведь правда, он дольше всех оставался на ногах и к этому моменту уже был совершенно без сил, но продолжал действовать.

Кстати, насчёт «был на ногах», «пошли» и так далее… Шла одна Милли, Фрил парил рядом, периодически колдунствуя, чтобы двигаться вперёд. Выглядело это странно, как и совершенное безразличие, демонстрируемое Милли на этот счёт. Она будто бы не видела ничего особенного в подобном, и лично меня это загоняло в тупик. Просто потому, что никто никогда ничего подобного не делал, а она сохраняла спокойствие. Словно у неё вместо красной жидкости жизни по жилам текло нечто холодное и безжизненное, что лишь изредка согревалось в каких-то таких, особых случаях.

— Так, все, Милли, иди отдыхай, а я должен лететь к много… — Фрил должен был сказать «многовековнику», но вместо этого ещё раз продолжительно зевнул. — За ветками, которые нам понадобятся для диалога со Сновидцем, которого мы не сможем избежать! И если я этого дядьку видеть не смогу, то хотя бы, как остальные, не считая Цифа и Уриэла, смогу слышать! Потому что просто не слышать его хуже, чем слышать, но не мочь спрятаться или отбиться от него! Корона Великих все равно будет у героя, потому что именно Ниона должна разгрести это, чтобы вернуться домой.

— Не, брат лихой, парящий над землей, тебе отдых нужен… ты засыпаешь на хо… в смысле, на лету, и это ничем хорошим не закончится. Действие вот этого твоего колдовства рано или поздно все равно закончится, и будет очень неприятно, если в этот момент ты будешь спать и ничем себе не сможешь помочь. Спасительные колдунства действуют пусть и прекрасно, но недолго, в чем их огромная проблема! — Милли хмыкнула. — А если ты поспишь пару часов, уверена, точно доберёшься до дерева и обратно, — она хмыкнула. — Так что мой тебе настойчивый совет на грани с приказом, который не стоит пытаться обсуждать: останься и отдохни! И я, понимая, что это может подвернуть опасности всех, но так же это может и не подвергнуть всех опасности... здесь как посмотреть… И я, понимая последствия, готова, если что, взять всю вину на себя, ты это услышал, понял? И если я правильно все поняла из твоего рассказа, то… То у вас ещё останется как минимум день или два, чтобы ко всему подготовиться! День или два — это огромное количество времени! Думаю, на всё хватит! На все телодвижения и на все ваши и наши проблемы, чтобы подготовиться и потом подойти к финальной стадии во всеоружии! — Милли пыталась бодриться и подбодрить Фрила, который действительно начал засыпать на лету.

— Но Ниона дала мне распоряжение, и я склонен его выполнить! — сказал Фрил. — Тем более, мы рискуем жизнью героя, который пришёл нас спасти и, в принципе, со своими задачами справился. И теперь какой-то последний этап, который ни в коем случае нельзя завалить! —запричитал он с невероятной скоростью.

— Так, парень, если ты не хочешь слушать меня, то своего учителя, думаю, ты будешь слушать в любом случае, поэтому либо сейчас ты согласишься со мной и, если что, потом спустишь всех гавкучь и шерпанов на меня, либо я позову Мультана, и ты получишь по шее… скорее всего, несколько раз! — хмыкнула Милли, стараясь найти рычаг к Фрилу, чтобы заставить его выполнить свой совет. — А теперь представь, как ты, невесомый, получаешь подзатыльники — и это с учётом того, что ты паришь!.. Ух и летать ты будешь! Ха! А потом он тебя заколдунствует и без твоей воли отправит отдыхать! Выбор ультимативный, но он у тебя есть! — сказала грозно наследница древнего рода. — И даже не пытайся придумать что-нибудь, чтобы от меня скрыться!.. — Милли поняла, что все предыдущие аргументы оказались не аргументами, но в этот же самый миг нащупала то, что таковым может быть. — Клянусь, если ты выкинешь какой-нибудь финт, то потом, когда-нибудь, я настигну тебя и отпущу такую затрещину, что голова после подобного будет болеть не только у тебя, но и у твоих наследников до пятого колена! — сказала она.

Тут раздался гром, доказывающий, что она не шутила и Фрилу лучше согласиться — не только чтобы не подвергать Милли опасности, но и чтобы за глупость потом не расплачивались его потомки, как это было с начавшим род Мурдыкса крыланом.

— Но… — попытался было возразить Фрил, после чего, увидев недобрые искры в глазах Милли, повесил голову. — Ладно, твоя взяла, я отправляюсь отдыхать, потому что не имею никакого морального права покушаться на жизнь наследницы древнего рода, — тяжело вздохнул он. — Но все шишки, в таком случае, твои и на тебе, потому что я пытался выполнить данное мне задание. Изо всех сил пытался… бы… но не стану, чтобы не…

— Начинаешь ходить по кругу, — фыркнула Милли. — Это тоже показатель усталости! Поэтому отправляйся спать! В таком состоянии ты никому не сможешь помочь, даже себе! Не говоря уже о том, чтобы спасти кого бы то ни было от чего бы то ни было… И я не знаю, как на тебя действует вот эта вот штука, но советую тебе убрать её подальше на время отдыха! — она говорила с неподдельной серьезностью.

Фрил, опять же, решил не спорить, что на самом деле было правильным решением, потому что это неизвестно чем могло закончиться, в первую очередь, для него. Тем более, раньше он уже говорил, что постарается меньше пользоваться силой артефакта, но что-то как-то не получалось, потому как сами обстоятельства подталкивали к тому, чтобы как можно активней использовать силы короны древних.

Как только эти двое разошлись, так я сразу переместился в другой очаг событий. Он разместился там, где были Мультан и Блум. На удивление, мой старый друг словно восстановил несколько лет и выглядел блестяще. Словно замес со Скотоглосом позволил ему восстановить молодость. Будто бы буквально отмотал несколько лет жизни назад и сейчас был красавцем мужчиной — моложавым и блестящим!

Блум же болел. То есть ему натурально было не хорошо, а все из-за слишком интенсивного использования слишком горячего пламени… максимального, на которое тот был способен.

— Слушай, может быть, действительно позвать лучших из лучших, и они смогут тебе чем-нибудь помочь? Ну, колдунствами какими или лекарственными средствами? — поинтересовался Мультан. — Просто мне не только не нравится твоё состояние, но и то, что ты хрипишь и сипишь, и как не из себя слова произносишь! — сказал он.

— Нормально всё! Мне просто отдохнуть надо, восстановиться немного, и все хорошо будет! — просипел Блум, что, на удивление, даже не ударило по ушам. — Просто такое пламя я слишком давно не выдыхал. Для такого привычка нужна! А у меня она пропала. Ещё и неправильно, конечно, я все это делал. Можно чуть более мягко, а я… — дракон тяжело вздохнул. — Короче, все неправильно как-то получилось. Совсем неправильно!

— Нет правильного в битвах, какими бы они ни были, за что бы они ни были и кто бы в них ни принимал бы участие, — философски протянул Мультан. — Битвы — это не то, о чем стоит думать так много. О них надо быстро забывать, потому что сам факт наличия или пришествия таковой — это ужас, — он нахмурился. — Так что, что бы ты ни сделал в плане сражения, один черт это будет неправильно, — колдун пожал плечами.

— А как же добро? В смысле, битвы во имя добра и в качестве защиты такового? — поинтересовался Блум, которого заинтересовала озвученная лысым стариком позиция.

И не сказать, что дракон её не понял, нет, понял! Просто для него это было чем-то за гранью привычного.

— Защищаться, безусловно, надо! Себя, близких, интересы, но ведь можно не позволять, чтобы все это случалось! Ведь изначально можно все делать так, чтобы никакого ужаса не было! Но вот в чем заковырка, — Мультан тяжело вздохнул, — к сожалению, это невозможно, потому что иногда слишком поздно для осознания, что что-то сделано неправильно, а много неправильного по цепи растягивается на десятки лет, и… Короче, невозможно, и все, — Мультан хмыкнул. — Я какой-то слишком огромный философский вопрос поднял. Не сказать, что очень интересный, и не сказать, что стоящий того, чтобы о нем думать, тем более много… тем более сейчас, — он округлил глаза.

— И все равно, мне было бы интересно, — подняв одну бровь, сказал Блум. — Но я так понимаю, это вопрос на будущее, когда вновь станет тихо и спокойно. Ну а пока что, думаю, нам стоит радоваться хотя бы тому, что мы от темного пятна смогли избавиться и от теневой бури! Ты представь только, сколько проблем решено, и просто подумай вот над чем: ведь теперь невероятная по объемам область может вполне быть использована для жителей, рабочих и так далее! Ещё и около столь величественного места, как храм учения! Правда, я в нем небольшую дырочку сделал, но это поправимо, — дракон улыбнулся, после чего сильно закашлялся, и было видно, насколько ему больно.

— Молчал бы ты, это в твоих же интересах, чтобы не становилось хуже. Или хотя бы короткими предложениями повествуй, потому что длинными... ну, от длинных тебе не сказать что хорошо. Так что, друг мой крупногабаритный, лучше отдыхай. Сколько времени прошло, а ты все еще в плохом состоянии, — Мультан хмыкнул. — Даже я в этот раз обошелся без серьезных обраток после всего того, что наколдунствовал! Да, чуть поболел, но быстро восстановился, а вот ты... А вот тебе совсем плохо. И ты все же подумай, может быть, стоит собрать небольшой консилиум докторов, только на сей раз вообще самых лучших? Те, что у нас до того были, явно не могут справиться ни с объемом, потому что ты большой, ни с поставленной задачей, потому что непонятно, как тебя лечить и чем, а самые крутые из наших явно смогут что-нибудь найти, — не совсем грамотно, но несмотря на это, более-менее понятно сказал Мультан. — Так что, мой друг, думай и принимай решение, потому что насильно никто тебя заставлять не станет, да и смысла в этом никакого нет, — сказал он.

Мультан практически озвучил мои же мысли на этот счет. И да, мысли у меня действительно были, а все потому, что я не мог просто так смотреть на страдания огромного, музыкального, доброго ящера, который, несмотря на общее приказание всем драконам, помогал тем, кому не должен был от слова «совсем».

— Хорошо. Я чуть позже дам окончательный ответ, пусть и считаю, что помощь мне не особо и нужна. Время — да, желательно, а вот... — дракон вновь сильно закашлялся от боли в горле.

Мультан посмотрел на это дело и махнул рукой. Движение само по себе получилось невиданно красноречивым, однако без лишних эмоций. Оно просто было, и если бы могло прозвучать, то прозвучало бы так: «Делай как знаешь. Я все сказал, и добавить мне нечего». Сразу после этого взмаха Мультан, словно о чем-то вспомнив, выпрямился и сказал:

— Так, а ведь нам ещё много всего надо сделать! Наверное, схожу-ка я в темницу поговорить. Просто поговорить. Может быть, что полезного получится узнать от трио с нашей стороны. Я в этом, правда, несколько сомневаюсь, но не попробовать не могу. Они же как-то думали взаимодействовать со Сновидцем? Однозначно планировали! А значит, у них должна быть крупица информации, которую мы упускаем, не видим или просто не можем отыскать просто потому что отыскать не можем! — и в этих словах был смысл.

— Я бы помог бы их разговорить, но пока что прости… — тяжело вздохнул дракон, после чего с трудом сдержал кашель.

— Все! Молчи! А то с каждым предложением мне кажется, что тебе становится только хуже! — ответил Мультан, после чего ушёл.

По дороге он решил, что сам вниз спускаться не станет. Он позвал с собой Клирка, которому бросил камень с посланием о встрече в библиотеке Мурдыкса, и направился к Мастеру.

«Думаю, эти двое, что каким-то образом смогли собрать вокруг себя целое скопление колдунов, смогут что-нибудь вытащить из своих же бывших подчиненных пару слов… ну, не считая монаха, который, ну… есть и есть. Единственное, что лично меня сильно смущает, что у всех троих в итоге были совершенно свои цели. Забавно! Три преступника были друг с другом… хотя, стоп! Почему три?! Четыре! Клирк, которого достали все и вся в своё время! Мастер, у которого были свои счёты с колдунской энергией. Порег, который больше выступал против драконов и Сновидца, и Виза, у которой было, наверное, самое благое, но от того самое ужасное из желаний либо объединить всех, либо сразу всех уничтожить, что тоже можно считать объединением своего рода. А вот насчет монаха ничего не понятно. Его даже к какой-то стороне пока что не получается причислить, и пусть мне о многом быстро рассказали, я все равно многого пока что понять в упор не могу!» — хмыкнув, подумал Мультан.

Спустя три четверти часа он, в компании Клирка и Мастера, спустился в темницу и нашёл ту камеру, где были заключены два преступника и один непонятно кто: с туманными целями и не менее туманными взглядами. Все они сидели молча, заняв каждый свою стену. Кажется, теперь этой троице говорить было совсем не о чем. Как бы и до этого их интересы несколько отличались… а тут…

«Интересно получается! Мотивы Визы и Порега стали известны! Это факт! Но вот что сподвигло служителя многовековника помочь тем, кто этот многовековник хотел уничтожить?! — думал я, наблюдая за старым другом. — Какова цель?! Какой мотив был у старого монаха?! Не просто же так он подумал и решил: «А гори весь мир огнём!» Нет! Такое маловероятно, хотя и такой вариант до конца исключать не стоит, потому что разумные существа потому и разумные, что могут совершать совершенно неразумные поступки!

Подойдя к камере заключённых, Мультан обратился к ним:

— Господа, замыслившие перевернуть мироустройство, я к вам с делом и вопросом! Начну с последнего. Вы хотя бы понимаете, что пытались натворить? Сразу же хочу озвучить дело… эм… В принципе, по завету нового героя вас, скорее всего, отпустят, я так думаю, что не самое разумное решение, как по мне, но самое гуманное, как по вам, но придётся не только осознать и принять всю глубину преступления, но и покаяться. В связи с этим ещё один вопрос: «Готовы ли вы?» Отвечать на этот я не требую быстро, но ответить придётся и, скорее всего, лично герою! А вот на первый вопрос, пожалуй, я хочу знать ваше мнение, каким бы оно ни было! И ты, монах… Я знаю, что оно у тебя есть, не надо скрывать и рассказывать что угодно, лишь бы не то, что от тебя требуется.

После этих слов повисла тишина.

А в подземелье была именно тишина! Такая глубокая и страшная, которой лично я предпочёл бы безмолвие.

— Если позволите, — сказал Порег, ненадолго поднимаясь на ноги. — Что касается мной замысленного, да, я все осознал. По какой-то причине после разговора с героем я понял, что ничего из прошлого изменить сейчас или в будущем нельзя, что надо отпустить и простить. При этом, честно, не уверен, что сам заслуживаю прощения, учитывая, сколько всего сотворил в своих целях, и то, о чем вы знаете, это лишь верхушка айсберга, — сказал он.

— Разберёмся, — сказал Мультан. — В любом случае, при всем вреде, что ты сотворил… Думаю, ты можешь быть полезен в будущем. Но это будет решать герой. Это его работа, а не моя. Я здесь для другого, но к этому мы ещё вернёмся, — он вздохнул, — Кто-нибудь ещё хочет рассказать о чем-нибудь? — спросил Мультан, при этом неотрывно смотря на монаха, что сидел без движения.

— Я уже все обсудила с Нионой, — оставаясь на полу темницы, сказала Виза. — Больше мне сказать нечего и незачем. Мои планы были планами. Теперь их нет, пусть желание как таковое и осталось, — она тяжело вздохнула, а Порег в это время присел обратно. — Единственное, хочу поговорить с Милли и попросить прощения даже не столько у неё, сколько у всего её дома, потому что то, что я сделала, было, ну, некрасиво и неправильно с моей стороны. На этом, наверное, все, — сказала она.

Сразу после этого Мультан обратился к Клирку:

— Может, попробуешь разговорить монаха? Он здесь самый крепкий и, кажется, не сожалеет о содеянном. Мастер, присоединяйся, потому что это, как-никак, твой подчиненный.

В этот же момент он подумал: «Возможно, я просто потерял время, собирая этих двоих вместе, потому что на данный момент их пребывание здесь не имеет смысла… Как, к сожалению, и мое в том числе. Словно я решил сделать что-нибудь, лишь бы сделать что-нибудь… ну, чтобы просто так не сидеть на месте ровно».

— У меня только один вопрос, — спокойно сказал Клирк. — Кому из вас двоих помогла та сила, которую я дал? — небольшого роста мужчина посмотрел сначала на Мастера, что стоял рядом, а потом и на Порега, который уже сидел у одной из стен и смотрел сквозь прутья на пришедших к ним дознавателей. — Не подумайте, мне просто интересно знать, сколько всего плохого и хорошего натворили те знания, которыми я смог воспользоваться, взяв их не только из библиотеки Мурдыкса и других источников, но и вообще... в целом, — Клирк напрягся. — Просто после встречи с Нионой я понял, что... Что на самом деле в этом мире нет плохих или хороших, есть только среда, которая таковыми делает тех или иных. Это, бесспорно, нехорошо, и с этим надо бороться. Плохого в этом я вижу много, ну, а куда деваться?..

Этот вопрос был произнесен с такой доброй долей философии в каждом слове, с такой, какую просто так не смог проглотить даже Мультан, однако был риторическим и направленным больше в тюремные помещения, нежели к кому-то определенному. В любом случае, Клирк продолжил словами:

— А деваться некуда... надо просто работать над этим и работать с жителями нашей стороны мира-монеты. Вот только как — это сложный, глобальный вопрос, на который лично я ответа дать не могу. Думаю, даже городская стража и деревенские ополченцы не смогут внести большого вклада в подобное, учитывая, что до сих пор не смогли сделать... эм... больше.

— Какая же глупость... — тихо, на выдохе, просто не сдержавшись, сказал монах. — Какие же вы все приторно противные! Я даже подумать не мог, что буду в одной сцепке с такими слюнтяями, которым достаточно рассказать о том, в чем именно они не правы, которым достаточно признания их и проблем мира, чтобы сдаться, сложив лапки на груди, как это делают какие-нибудь парнокопытные цуцлы! — продолжил старик, уже не пытаясь сдерживаться. — Я то думал что вы — нормальные, настоящие искатели того, что им надо, а оказалось... обычные трепачи и растяпы, которые даже не смогли довести до ума то, что начали, — он рыкнул после этих слов как животное. — Ну, раз у вас не получилось, ладно... Сновидец еще может показать этому миру, как делать надо, а как нельзя. Он до сих пор следует по своему пути преследования наследников Мурдыкса... точнее, наследника Мурдыкса, что сейчас стоит передо мной! И ведь подумать, Мастер, твой предок был столь великим, что смог обмануть самое могущественное создание в нашем мире! Думаю, такое, что даже наблюдателям может дать огромное количество очков форы! А ты, дядя… Ты будто бы недоразумение или глумление самой жизни над именем древнего, великого и всесильного! Ты словно какая-то ошибка, которой не может быть! — монах рассмеялся. — Думаю, что всей силы этого проклятого корня, торчащего из земли, не хватило бы, чтобы ты начал представлять из себя хоть что-нибудь! — монах продолжал сидеть по-турецки с закрытыми глазами, однако говорил он так, словно смотрел прямо в душу Мастера и словно старался своими словами свить из неё нечто напоминающее трос или веревку, с помощью которой можно было бы попробовать сбежать.

— Не слушай его, — приглушенно сказал Мультан, после чего посмотрел на наследника того, кому когда-то, давным-давно, принадлежал замок, в котором они все сейчас находились.

— Почему? — удивленно спросил Мастер. — Мне даже очень любопытно.

Его голос был спокоен, и это удивило не только Мультана, но и меня! Причину, по которой мужчина был настолько беспристрастен, мы узнали практически сразу. Она оказалась до смешного простой и, в принципе, можно даже сказать, что глупой.

— Не, уважаемый Мультан, не подумайте, мне все равно. Я всю жизнь слушал подобное и по этой причине, в какой-то момент, просто перестал воспринимать. Да, я понимаю, что слаб, что мои колдунские навыки и колдунскую силу вот даже Клирк не смог вывести на качественно другой уровень, но вот вопрос: «Ну и что с того?!» — Мастер хмыкнул. — Мне даже без этого удалось сделать то, чего многие никогда не смогут воплотить в жизнь! И пусть вы все — кроме вас, Мультан — пользовались мной в том или ином объеме и по тем или иным причинам, я же все равно смог не только принять участие в чем-то достаточно немаленьком, если не сказать , что в чем-то поистине великом, в чем-то таком глобальном, что оба раза появлялся герой и раздавал пинки! Заметьте, господа-коллеги, не только мне, — Мастер улыбнулся.

А я вот над чем задумался: «Да, получается, он два раза принимал участие в странных делах, а ради чего? Не просто же так чтобы просить возмездия у Сновидца? Причем, возмездия такого, после которого весь мир перестал бы существовать. Или, узнав о Сновидце и своих корнях, он действительно решил, что надо что-то делать с проклятьем и своей жизнью, даже если после этого все, что есть, сгорит огнем?..»

— О! Даже так?! — хмыкнул монах. — Да-а-а… из тебя мог бы получиться образцово-показательный служитель многовековника! Такой, каким я был до того момента, пока не надоело. Пока не понял, что у нашего мира просто нет будущего, — он как-то неоднозначно хмыкнул, и данное выражение его мысли было обращено к нему самому, а все потому, что в тот момент служитель многовековника не выдержал и сболтнул то, чего не должен был.

— А вот это уже интересно! — заинтересованно сказал Мультан. — Мне было бы интересно услышать развитие этой мысли настолько полно, насколько это только возможно, — он улыбнулся. — Давай... раз сказал «А», то «Б» тоже надо вытащить из тебя, — он внимательно наблюдал за монахом, который продолжал сидеть по-турецки, с закрытыми глазами, и который все так же старался делать вид, что ему не все равно.

— Мне нечего сказать, — ответил старик.

Хотя на самом деле это было вот вообще не так. На самом деле его что-то задело, но вот что именно — вот это на тот момент было непонятно. Мультан об этом знал и решил продолжить давить в последнюю точку, которая спровоцировала такую реакцию. Мой старый друг знал, что просто так ничего не бывает, и причиной его такого знания был я и наши с ним похождения, и вот по какой причине... кхм... однажды мы попали в засаду. Нас схватили карабаксы, которые выступали на стороне одного негодяя. Это случилось тогда, когда наши стороны нашего мира чуть не объединились. Ну... тот самый, после которого на той стороне мира-монеты появились наши грузовики, самолеты с вертолётами, машины и много чего еще, что почти сразу растащили все кому не лень по своим норам, даже не понимая, что это и для каких целей может использоваться.

Так вот, нас взяли тепленькими, когда мы отдыхали после очередной битвы, свято полагая, что мы все из себя такие крутые, такие победители, и нам все моря по колено, если не по щиколотки. Мы устроили себе привал и уснули, а когда проснулись, вокруг уже было целое войско! Настроенное, к тому же, не самым добрым образом. Тогда нас повязали, а потом закинули в клетку до беседы с главным. Таковым оказался огромный карабакс! Выглядел он не очень хорошо. Был, таким, каноничным орком, если переносить на произведения нашей стороны мира-монеты, причем, прошедшим через бесчисленное количество битв разного размаха и степени тяжести. Он пытался нас допросить по-хорошему. Почему так? Ну, дело в том, что тогда собравшийся второй колдунский круг во главе главного негодяя сказал: «Герой нам нужен целым и невредимым!». Причиной такого распоряжения была моя причастность к нашей стороне. Они хотели выведать все подробности наших колдунств, которых у нас нет или которые для той стороны мира-монеты можно назвать наукой. То есть они думали, что я категорически хорошо разбираюсь в технике и смогу поделиться деталями. Это было не так. Конечно, кое-чего я знал благодаря образованию, но далеко не все и не обо всем! Ну да ладно, я не об этом, а о том что допрос состоялся, правда, не так, каким предполагался быть, и вот в чем дело: карабакс оказался закомплексованным дядькой, которого удалось вывести на откровенную беседу и из которого удалось вытащить много того, о чем тот даже не думал разговаривать. Причем, внимание: все началось с одного небрежного слова. Таковым стало «не понимаю» в исполнении все того же предводителя карабаксов. Вот он сказал вот это самое «не понимаю», я за него зацепился и начал возвращаться к нему в ходе нашего разговора — допроса нас с Мультаном. Вот только допрос перевернулся и шел таким образом, что я общался, все больше выдавливая из карабакса как можно больше его «не понимаю», как из тюбика зубной пасты, и, знаете, в итоге удалось узнать много всего интересно касаемо этого дядьки! Более того, удалось даже сломить его волю, если так можно сказать. В ходе этого обратного допроса мне даже удалось склонить его к сотрудничеству касаемо противодействия действиям второго колдунского круга, пытавшегося объединить наши стороны мира-монеты, не понятно для чего и в каких целях.

Вот тогда Мультан и понял, что если хотя бы раз из кого-то прорвалось нечто такое, за что потом можно потянуть или куда можно надавить, то необходимо продолжать это делать, и рано или поздно получится сломить волю, и тогда останется только дожать! Правда, потом, на своем опыте, он понял, что работает это в большинстве случае, но есть и исключения.

— Ага, то есть тебе, дядя, не хватает смирения или какого-то применения с собой, так получается? — спросил Мультан, после чего выдал то, чего никто от него не ожидал. — А ведь много лет назад ты был немного другим, — сказал он, заставив монаха открыть глаза. — Я тебя узнал... а вот ты меня, по всей видимости, нет... Даже тогда, в первый наш диалог, когда меня сюда Ниона притащила. Хотя — и этого я не понимаю — что тогда, что сейчас ты стараешься оборвать зрительный контакт, и что-то мне подсказывает, что неспроста, что у тебя вполне есть на это причина, и заключается она, в первую очередь, в том, чтобы просто не сломаться. Что ты уже подвергаешь сомнениям все, что было сделано, но из собственного идиотизма продолжаешь упираться рогом. Ну да ладно, вопрос в чем заключается... Что-то мне подсказывает, что ты начал ругать себя за то, что так и не смог стать таким хорошим смотрителем духоборских гор, и если посмотреть на то, как было раньше и на то, как есть сейчас, то вас, смотрителей многовековника, его защитников и почитателей, стало гораздо меньше, а все потому, что народ бежит от тебя и твоих волчьих взглядов. Причина на то простая — ты оказался хуже тех, кто на тебя понадеялся и взял тебя в качестве наследника,— сказал он.

В этот самый момент на лице монаха промелькнуло что-то среднее между ненавистью и презрением. Всего на какую-то секунду он показал себя настоящего, чтобы потом спрятать за маской в виде лица с закрытыми глазами, а все потому, что вновь сомкнул веки, и в этот момент я понял что подобное действо — универсальный предмет для сокрытия истинных чувств.

— Значит, я прав, — улыбнулся Мультан, однако монах не повелся на его высказывавшие.

И в этот самый момент в разговор вступил Клирк, который внимательно слушал и подмечал для себя какие-то моменты беседы. Как бы то ни было, этот дядька был очень умным... ну, как минимум потому, что без этого он просто не смог бы собрать всех тех, кого собрал, тем более в том количестве и в том качестве, а качество было, стоит сказать, достаточно высоким, даже можно сказать отборным. Так вот, колдун обратился к Мультану.

— Знаете, Мультан, я думаю, бежали те, кто был слабее оставшихся. Возможно, это была целенаправленная акция, чтобы собрать вокруг себя не совсем правильных сподвижников культа многовековника. Как бы так сказать... все настоящие... все те, кто на самом деле хотел и, возможно, до сих пор готов служить дереву, они просто были не согласны с позицией главного монаха, который стремился к разрушению всего, вот только не знал, как, когда и каким образом, и прощупывал почву. Вот только для чего и по какой причине? — задал вопрос Клирк. — Так что, Мультан, простите, но, думаю, вы не правы или правы только частично.

— А какая разница? — фыркнул монах, из которого опять вырвалось то, чего тот не хотел.

Доказательством этому был тяжелый, долгий выдох. А еще это значило, что Клирк был прав и его догадка оказалась единственной истинной.

— Кстати, я в прошлый раз на твой рассказ не особо обратил внимания, а по всей видимости, зря. — сказал Мультан. — Наверное, я был в своих мыслях или герой перетянула на себя одеяло, как это обычно бывает с героями.

Мой старый друг сказал это и посмотрел таким образом, словно мог видеть меня или будто бы знал, что на самом деле я наблюдаю за всем происходящим через незаконно приобретенный артефакт наблюдателей. Он посмотрел в сторону, и мне аж стало не по себе! И это при том, что никто, возможно, даже наблюдатели, до сих пор были не в курсе, что я за всем втихаря подсматриваю.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Крирк, который мотнул головой из стороны в сторону, словно прогоняя от себя какую-то надоедливую мошку, которая настолько страх потеряла, что решила маячить перед носом и глазами до победного или до проигрышного, тут уж как посмотреть.

— Я не обратил внимания на то, как именно вот этот старик рассказывал о планах Порега и Визы касаемо того, чтобы уничтожить многовековник, а зря, — предположил Мультан. — Кажется, для монаха самым главным критерием участия во всем в этом деле был именно уничтожение многовековника, чтобы его просто не стало, а вот какими методами добиться этого — ему было вот вообще все равно! Вдобавок, он что-то рассказывал о том, насколько несправедливой может быть жизнь с теми, у кого есть те или иные колдунские способности и... — он нахмурился. — Короче, все это завязано. А я совершил ошибку, что был невнимательным, — Мультан выдохнул. — Получается, его мотивация — не уничтожить мир, а избавиться от колдунств. Просто так. Чтобы их не было. Получается, он просто пытается сейчас смириться с тем, что все планы сгорели в огне праведного гнева героя? — Мультан хихикнул. — И колдовская энергия как была, так и продолжит быть на нашей стороне мира-монеты, а вот он как был ничтожеством, так им и останется, потому что даже те, кто продолжал идти до самого конца, приняли поражение, признали себя и свои ошибки и теперь... Да, Порег и Виза, теперь нам предстоит поработать с вами, пообщаться, но что-то мне подсказывает, что несмотря ни на что, с вами получится так же, как с этими двумя, и мы вас просто отпустим, найдя для этого самое подходящее для вас место. Ну, чтобы вы были востребованы, — сказал Мультан, который к этому моменту был главой всемирного колдунского круга, пусть и давно сложил свои полномочия. — Как в прошлое свое пришествие сказала Ниона: «Любой хочет быть востребованным и нужным». Может быть, она и не так сказала, и цитата не дословная, но смысл был таким: «Мы найдем для вас такое место, где вы будете нужными и поймете, что жить можно и без глобальных планов по уничтожению мира».

— Да, — вклинился Клирк. — И я вас пойму... Я даже пойму что ваша злость не пройдет, что она останется с вами, но станет другой... даже не знаю, как объяснить, — сказал он и задумался. — Короче, я до сих пор не могу смириться с той несправедливостью, которая царит вокруг касаемо таких как я и таких как он, — он указал пальцем в сторону Мастера. — Потому что мы, как бы то ни было, но не совсем полноценные... Я — из-за роста, он — потому что отсутствует одна конечность, но благодаря герою и его заявлениям, которые разошлись по миру после её прохода в прошлый раз, мир немного изменился, и тогда я понял, что с несправедливостью можно бороться и другими способами, просто показывая, что мы — такие же, как и все, несмотря на тот же самый рост или какие бы то ни было увечья! Опять же, посмотрите на команду нашего нового героя! Там есть и фантазфурия, которой вообще не должно быть среди всех нас, потому что они — опасные для нас существа! Посмотрите на ту колдунью, молоденькую, которая сама по себе просто невероятно хороша, но и она не без недостатков! Нионе на это наплевать, потому что она ценит качества, а не недостатки, из которых, как бы то ни было, мы все сотканы как арахнитина, но которые не надо перепиливать, презирать и на которые она не указывает пальцем, а наоборот, которые старается сделать достоинствами одними своими действиями, словами, жестами и так далее… — Клирк задумался, постаравшись осознать грамотность высказывания. — Короче, на недостатки наш новый герой смотрит спокойно и не тычет пальцем, пусть поначалу, ну, когда мы с ней схлестнулись, это было не так, и я сотню раз услышал в свой адрес «коротышка», — Клирк скрипнул зубами. — Хотя я понимаю, почему это было так, и сейчас, когда все утихло, чувствую в отношении себя уважение и почет! А ведь только и поменялось, что я переступил через собственную неполноценность, опять же благодаря герою. Она словно показала мне отражение собственных действий. В смысле, отражение моего внутреннего мира. И в тот момент, когда в нем отражаться начал я сам, а не мое отношение к себе, все изменилось резко и на все сто процентов, — нахмурившись сказал невысокий колдун, который несколько лет назад поверг всю ту сторону мира-монеты большой опасности.

Все собравшиеся в темнице затихли в раздумьях. Даже Мультану было нечего сказать. Однако безмолвие сохранялось недолго, а все потому что монах взорвался волной не самого приятного и не самого адекватного смеха. Он просто ржал, и в этом слышалась истерика.

— Как же это смешно наблюдать за тем, как кто-то внезапно становится моралистом, причем ни с чего! — монах продолжал хихикать,и в этом не было ничего доброго или хорошего. — Не знаю, у меня такое чувство, словно мне в душу сейчас плюнули, причем, смачно так, а все потому, что тот, кто не так давно проповедовал хаос, внезапно стал таким упорядоченным, каким не так давно презирал быть, —недобро прорычал он. — Так что, дядя, не тебе мне о чем-то говорить и не тебе заниматься морализаторством, учитывая, что мораль у тебя даже не то чтобы несколько искаженной получается, а что ты, как сам сказал, переступил через себя, что значит, предал самого себя! — монах продолжал недобро шипеть. Он закрыл глаза, после чего сделал несколько глубоких вдохов и сказал: — Как бы то ни было, я не отступлю от своего взгляда на реальность, на мир, на все в принципе.

— И что это значит? — нахмурился Мультан. — Ты, несмотря ни на что, собираешься сидеть здесь? — он почесал голову. — Ты пойми, тех, кто раскаялся, держать в темнице нет никакого смысла. Конечно, придется пройти некоторую трудотерапию, но это меньшее из зол, которое только может случиться с тем, кто так или иначе пытался поставить мир в не самую удобную для исполнения позу, — Мультан хмыкнул. — Но если ты хочешь продолжить гнуть вот эту свою линию, тебя никто не станет заставлять изменить мнение. Думай как хочешь и о чем хочешь. Я за свою жизнь понял, что иногда проще кого-нибудь держать там, где он не сможет натворить дел, нежели выпустить его и наблюдать за тем, чтобы он не натворил дел. Просто, ну чисто логически если подумать, для чего себе подбавлять работы, когда и без дополнительных всяких телодвижений этих самых движений более чем просто достаточно?! — сказал он. — Правильно, незачем. И тот, кто хочет измениться, он быстро меняется, даже несмотря на то, что его демоны остаются с ним.

Мой старый друг сказал об этом, использовав то выражение, которое, много лет назад, использовал я сам в примерно подобной ситуации.

Монах открыл глаза и исподлобья посмотрел в сторону Мультана. Он сощурился, причем очень недобро, после чего наклонил голову сначала в одну сторону, потому в другую.

— М-м-м... Неужели ты не понимаешь, что я в любом случае останусь при своем взгляде на мир? — он улыбнулся, после чего встал. — Или ты думаешь, что эти стены смогут меня удержать?

— Это не стены, — хмыкнул Мультан, — Точнее, это стены, но они под землей. То есть ты находишься глубоко под землей! То есть там, где нет ни единой возможности воспользоваться колдунствами. Это место, если так можно сказать, полностью отрезано от мира! И я склонен думать, что Мурдыкс его специально делал таким, чтобы, если что, была возможность заточить кого угодно нехорошего, чтобы потом его отсюда не выпустить. Возможно, он готовил это место для своих потомков в надежде, что те будут сотрудничать с героями... В принципе, нечто подобное случилось вот только сейчас, — он хмыкнул. — Так что тебе отсюда не получится свалить, как бы ты ни пытался, — он пожал плечами. — Но это, безусловно, твое право, в смысле, остаться тут и сидеть здесь, возможно, до скончания века или пока замок Мурдыкса не рухнет, что лично мне кажется вот вообще нереальным, учитывая, что тот дядька смог построить перевернутый дом с пространственно-временной аномалией внутри, — он посмотрел на Мастера с Клирком, на чьих лицах отразился страх. — Да, я туда заходил... вместе с Фрилом. Он хотел мне показать, что там внутри, и показал. На самом деле, удивительное место, но больше я туда никогда не зайду, а все потому, что не хочу пропустить жизнь мимо... — это было достаточно пространное объяснение со стороны Мультана, который, в принципе, не хотел ничего об этом рассказывать, просто зацепился, и его понесло.

— Даже если так, даже если я никогда не выйду отсюда, — сказал монах, — я все равно не расстроюсь. Для меня главное остаться собой, не предавая своих собственных принципов, как это сделали все те, кого вы так или иначе заставили переобуться, — монах рассмеялся и прошелся по камере от Визы до Порега.

— Знаешь, после всего того, что я услышал, после всего того, через что прошел — потерю близких в уничтоженном королевстве — я просто устал и больше ничего не хочу. Кажется, эта возможность осуществить мой план полностью исчерпала ту злость, которая так или иначе толкала меня вперед, и я опустошился. Просто больше нет тех самых чувств, которые гнали вперед, — сказал Порег. — В связи с этим я больше ничего и не собираюсь делать, никаких дальнейших попыток, и готов смириться с поражением, тем более, наш новый герой Ниона смогла донести до меня мысль о том, что все то, что было, оно было, и те, кто так или иначе был связан с прошлым, либо уже сами стали частью прошлого, либо изменились настолько сильно, познав собственные проблемы и уныние, что это модно считать той карой за те дела, которые так или иначе случились когда-то... — старик, который оказался очень хорошим доктором в прошлом, говорил несколько путано, но главную мысль передавал, отсылая свои слова к Уриэлу и королю драконов.

— Так, стоп... я не понял вот чего, — тут же решил вмешаться в разговор Мультан. — Получается, ты настолько древний, что знаешь... точнее, не знаешь... Ты хочешь сказать, что жил тогда, когда жил Мурдыкс, когда король драконов устроил то, что устроил? То есть... другой порядок событий... то есть какая разница?! — задался вопросом он, причем таким, на который не требовалось никакого ответа. — Как?! Каким образом ты умудрился прожить столько лет?! — наконец задал он волновавший его вопрос.

— Я из древнего рода лекарей, и я на многое способен, даже на большее, чем ты можешь себе это представить, —хмыкнул Порег. — В том числе, я практически способен на бессмертие, которое счастья, как ты можешь понять, не принесло, ни единой капли, — сказал он, после чего горько хмыкнул, продолжая сидеть у стены.

— Так, ладно, это очень интересно, но пока что незначительно, потому что об этом я бы поговорил с тобой позже и как можно более детальней, — сказал Мультан, несколько потерявшись в разговоре.

Ну, как потерявшись... Знаете, он просто не знал, как реагировать и что сказать на это, учитывая, что случилось так, что он оказался чуть ли не младше всех собравшихся. Возможно, самым младшим среди них был Клирк, но даже это было не точно.

— Какая замечательная путаница! Какая просто удивительная заморочка с возрастом, со временем, со всеми этими прекрасными, эм... — Мастер хихикнул. — Со всеми нами, что собрались под общим флагом, пусть и ненадолго, чтобы совершить то, чего сделать не смогли! И ведь у каждого были свои мотивы и конечная цель.

— Какие же вы ничтожества, — выдохнул монах, подходя к решеткам. — Вы — как иллюстрация того, настолько прогнил наш мир, насколько изнутри прогнил многовековник, насколько неидеальным стал каждый уголок в отличие от того, каким он может быть! Ну ладно, возможно, так даже лучше, если я останусь сидеть здесь навсегда, и знаете почему? — служитель многовековника прижался лицом к решетке, — А все потому, что я не только продолжу нести истинное знание о том, что мир прогнил, я буду тем, кто является доказательством этого, потому что буду закрыт от мира там, где меня никто не сможет найти! — сказал он, и с его стороны вот это было настолько нелогично и логично одновременно, что Мультан ответил следующее:

— Ладно... Думаю, пока что с ним нет смысла разговаривать дальше. Он несет какую-то реально-нереальную чушь, которой так или иначе пудрит мозги всем нам, вот только какую цель при этом преследует — не понятно.

Я же, будучи наблюдателем, несколько устал от этой беседы и решил переместиться в другое место и посмотреть за кем-нибудь еще. Так мое внимание вернулось к Жупелке, потому что она уже бодрствовала и носилась из стороны в сторону как заведенная, стараясь подготовить все для собрания, которое в скором времени должно было состояться. Она понимала, что им предстоит многое обсудить за общим столом и поговорить на тему того, как быть и что делать дальше. Главным образом фантазфурия пыталась понять, что пропустила, но на данный момент это было невозможно, потому что все те, кого она знала, находились либо в отключке, либо где-то там, где она не знала, где... Эм, и я понимаю, насколько безграмотно это сказано, но вы сами подумайте, как она могла знать, к примеру, о том, что Милли отправила Фрила спать, причем поклявшись о том, что совершит что-нибудь нехорошее в том случае, если тот попробует не пойти отдыхать?! Вот как Жупелка могла знать о таком?! А вот никак! И колдунских сил у неё просто не было, чтобы бросить камень... Разговаривать о чем бы то ни было с колдунским оружием, в которое вцепилась Ниона во сне, она не стала, чтобы не тревожить... При этом Делка была в не самом хорошем состоянии, чтобы пытаться её как-то растормошить, а остальные... Ну тут она вообще ничего не могла сказать, потому как сама недавно пришла в себя, а бегать и искать было бессмысленно.

«Тэк-с… — вот как подумала Жупелка. — Раз я не могу сделать ничего целенаправленного, то я сделаю что-нибудь просто полезное для всех! А это — подготовлю все для общего сбора и дальнейшего обсуждения наших планов!»

На самом деле, как по мне, фантазфурия сделала нереально крутой выбор! Ну, то есть ее решение было самым логичным из тех, которые кто бы то ни было мог принять.

При этом, при всей тяжести, связанной с состоянием, она не только быстро придумала решение и быстро приняла его, она ещё и крайне оперативно начала выполнять его в жизнь. Так, Жупелка начала метаться по столице Глабрума, посещая уже открывшиеся таверны или ещё не закрывшиеся и делая там заказы на обслуживание. Потом, когда заказы были сделаны, она вернулась в замок Мурдыкса и отыскала там Вантанамаму и Гроха. Поговорив с ними, фантазфурия договорилась, чтобы эти двое отправились и собрали все заказы, даже если это займёт время, равное нескольким рейсам туда и обратно. Сама же Жупелка начала подготавливать тронный зал, который на самом деле и тронным-то уже не был, к тому, чтобы все смогли разместиться, чтобы всем было удобно не только сидеть и кушать, но и чтобы была возможность нормально вести диалог. В связи с этим она не заметила, как прошло несколько часов.

А за это время, по-другому не сказать, Мастер смог!

Сразу после диалога в темнице он вернулся в библиотеку, где подумал над следующим: «Где бы Мурдыкс прятал то, о чем никто никогда не станет думать, что оно будет там? Где бы он прятал какую-нибудь информацию о... ну, о Сновидце, поняв, что любое взаимодействие с ним может представлять угрозу для обеих сторон мира-монеты? Скорее всего, этот безумец поставил бы это там, где это будут однозначно искать, но сделал бы так, чтобы на это никто не обратил бы внимания! Или написал бы так, чтобы это пусть и можно было бы прочитать, но прочитавший... принял бы это... за глупость...»

Как только эта мысль промелькнула в его голове, так сразу Мастеру захотелось ударить себя, причем как можно сильнее, и вот в чем дело: не так давно он встречал в своих поисках небольшую записную книжку, в которой были написаны странного рода рецепты, приготовив по которым, можно было получить не самые полезные для здоровья и жизни как таковой блюда. Тогда наследник... один из двух... подумал, что это либо какая-то шутка, либо Мурдыкс в действительности был еще тем дядькой с очень своеобразным вкусом к еде и крайне сильными желудком и иммунитетом... ко всему сразу! К отравлению, к молниям, к… да ко всему!

Сейчас же стало понятно, что в той записной книжке было зашифровано некое послание, которое можно было попытаться разгадать. Для этого требовалось найти ключ, и Мастер таковой смог подобрать! На самом деле, все было не так уж и сложно, каким могло показаться. На самом деле, самым сложным было найти эту самую записную книжку, потому что она была на самом видном месте и всем своим внешним видом не привлекала внимания. Она просто была и была, и все тут.

Кстати, она же заставила меня подумать о той книге, которую нашел Фрил и о которой давно не было никаких упоминаний, но не потому, что я что-то упустил, а по той причине, что сам молодой колдун либо подзабил на чтение на время всего того, что происходило, либо потихоньку почитывал, при этом не подавая никакого вида об этом, тут уж не знаю. Но давайте вернемся к Мастеру, который решил проверить все несуразные или выбивающиеся слова и обнаружил в них гораздо больше смысла, чем предполагалось.

Так, он прочел: «Всегда смотреть назад. Зеркально наблюдать за ингредиентами…» — и много чего еще, и в этом тоже просматривалась несуразица, но в ней был какой-никакой смысл, учитывая, что в самом конце записной книжки он увидел слово «Сновидец», которое было вписано в рамки крайне странного рецепта коктейля, который предполагалось пить, но, судя по ингредиентам, пить его ни в коем случае нельзя было!

Туда входили листья многовековника, теневая пыль, вываренная жижа из бивня склизняка и еще несколько труднодоступных ингредиентов, которые можно было найти, наверное, только у самых ушлых алхимиков той стороны мира-монеты. Однако Мастер этот рецепт решил на всякий случай не только воплотить в жизнь, но и обсудить на всякий случай, а все потому, что таковой мог сыграть свою роль в скором будущем. Правда, также Мастер решил не спешить и для начала предпочел обсудить все с Мультаном лично, потому что тот был не только хорошим колдуном, но и среди алхимиков имел определенный авторитет.

Как только разговор начался, так Мультан сразу нахмурился. Когда же его светлая голова уже впитала в себя определенные знания о коктейле, в названии которого значился Сновидец, тогда, хорошо подумав и тщательно взвесив, он все же поддержал намерение Мастера сделать эту странную жижу. Мультану показалось, что это может сыграть свою роль в будущей встрече.