Междумирье (джен)

Как-то в разговоре Дэя спросила его:

— Северус, если бы ты встретил всемогущего волшебника, например, Создателя Миров, и мог бы попросить у него одну, и только одну вещь, что бы ты попросил?

Он задумался. Он не смел просить что-то для себя, но очень хотелось свободы. Свободы и радости, слишком мало этого было в жизни.

— Мне мало одной вещи, я хочу две, и не знаю, какую из них больше.

— Ну что ж, скажи две.

— Я хочу свободы. Мне безумно надоело жить не своей жизнью и делать не то, что хочется. И еще я бы попросил умение делать других счастливыми. Не всех, конечно, я же не Создатель Миров. Но хотя бы некоторых.

— Мне очень нравится твой ответ. Думаю, Создателю Миров он тоже понравился бы.

— Хм, разве он существует? Я думал, это прости присказка такая.

— Конечно, существует. Даже магглы об этом знают, называют разными именами, и по недомыслию приписывают ему человеческие страсти и пороки. А почему ты не стал бы просить счастья для самого себя?

Северус ответил не сразу, помолчав.

— Разве после всего, что я совершил, я достоин счастья? Я не знаю, что это такое, не знаю, что с ним делать, но совершено точно знаю, что я его не заслужил.

— А разве счастье нужно заслуживать, как награду? Ты не задумывался, что многим оно дается просто так, с рождения, и жизнь складывается совершенно по-другому, нежели это было у тебя?

— Кому-то, возможно, и дается. Но не мне.

— Северус, не будь таким упрямым. Опять ты борешься с самим собой. Научись уже слушать свое сердце. Ты же хочешь быть счастливым, зачем же так истово отрицаешь такую возможность? Пойми, не тебе решать, достоин ты счастья, или нет, а так же — получишь ли ты его. Но я точно знаю, что если сейчас принести тебе счастье на блюдечке, то ты от него попросту убежишь, как от разъяренного дракона. Ты боишься быть счастливым. Подумай над этим.

— Зачем ты мне все это говоришь, Дэя?

— Тебя не забыли. Ты кому-то нужен в своем мире. Кто-то помнит о тебе.

— Кто же это? — скептически спросил Северус. В общем-то, он не верил в такую возможность, но Дэя говорила, что тут невозможно лгать.

— Не знаю точно, кто. Просто чувствую, что тебя любят и скучают по тебе.

Она помолчала и спросила:

— Северус, если бы тебе предложили на выбор — вернуться в твой мир и продолжить прежнюю жизнь, или пойти дальше и родиться заново, что бы ты предпочел?

— А можно уточнить? Если вернуться — то в каком виде? Хотя бы, каковы параметры — здоровый или парализованный от яда, к Волдеморту в руки, в Азкабан, или как герой?

— Этого я не могу тебе сказать. Полнейшая неизвестность. С другой стороны, если ты выберешь новое рождение, ты тоже не будешь знать заранее — в бедной или богатой семье родишься, здоровым или инвалидом, будут тебя любить, или отдадут в приют.

Северус задумался. Пойти вперед и забыть жизнь, в которой никогда не был счастлив, конечно, было заманчиво. С другой стороны, Дэя считает, что его кто-то ждет — в «любит и скучает» он, конечно же, не верил. Но даже этого было достаточно, чтобы он поддался любопытству, и какому-то странному, непривычному, тянущему чувству в груди. Наверное, это было желание узнать, что такое «быть нужным». Он принял решение:

— Я бы хотел вернуться.