Hourglass (гет)

1 сентября 1976 года

Шотландия, Хогвартс, Общая гостиная Гриффиндора

Гермиона погрузилась в кресло возле камина, и знакомое чувство покоя охватило ее. Внезапно ей вспомнился первый курс в школе волшебства. Гермиона всегда с трудом находила общий язык со сверстниками, и юные волшебники не стали исключением. До тех пор, пока Гарри и Рон не приняли ее в свою компанию, она проводила много времени в библиотеке, прячась от однокурсников, которые явно не были от нее в восторге, среди книг. Иногда укрытием ей служил туалет для девочек на первом этаже, там можно было дать волю эмоциям и немного поплакать. Но этот год в новом времени не должен был стать повторением первого курса. У Гермионы уже были Джеймс и Сириус, чтобы найти друзей, ей не понадобилось снова проходить через историю с горным троллем. Хотя для ребят стычка с громадным монстром стала бы просто очередным способом получения острых ощущений. Несмотря на поддержку Гермиона все же собиралась проводить побольше свободного времени в библиотеке, уткнувшись носом в книги, чтобы не привлекать к себе особого внимания.

А вот профессор Дамблдор, судя по всему, как раз-таки был против того, чтобы она пряталась. Директор представил ее всей школе во время пира по случаю начала года. Оказаться под лавиной любопытных взглядов и раздавшихся в тишине шепотков было не самым приятным ощущением. Но мальчишки были рядом, Лили Эванс ободряюще улыбалась, а Гидеон Прюэтт провожал грозным взглядом каждого, кто хотя бы пытался косо на нее посмотреть. Это давало Гермионе надежду, что она сможет хорошо провести оставшиеся два года в школе, пусть и не в своем времени.

Сириус присел рядом с Гермионой, отвлекая ее от мыслей:

— Знаешь, я действительно очень рад, что ты попала в Гриффиндор!

— Это еще почему? — спросила она с улыбкой.

Сириус пожал плечами:

— Сможем видеться каждый день. Не думаю, что это было бы возможно, попади ты на другой факультет. Обычно члены семьи, распределенные в разные дома, общаются крайне редко.

— Как ты и твой брат? — спросила Гермиона.

Сириус потрясенно уставился на собеседницу. Он явно и не подозревал, что ей известен этот факт.

— Джеймс сказал мне, — объяснила Гермиона прежде, чем Сириус задал вопрос.

Она вообще о многом разговаривала с Джеймсом. Гермиона была приятно удивлена тому, насколько сильно тот раскрылся перед ней.

— Проклятье. Он никогда не знает, когда нужно заткнуться, — раздраженно пробурчал Сириус.

— Он просто заботится о тебе!

— Иногда мне бы хотелось, чтобы этой заботы было поменьше, — Сириус продолжал дуться.

— Что плохого, что я знаю о ваших с братом проблемах? Я же семья, помнишь? Кроме того, судя по тому, что ты рассказал мне о «дорогой тетушке Вальбурге», все равно каждый достойный чистокровный волшебник в курсе, — нахмурилась Гермиона. В ее памяти тут же всплыл портрет этой волшебницы, висящий в прихожей на площади Гриммо.

— Полагаю, что ничего, — отметил Сириус уже мягче, но было все же заметно, что он еще не до конца примирился с Гермиониной осведомленностью.

— Тогда расслабься. И потом, я уверена, он не такой уж плохой, — сказала Гермиона, слегка улыбнувшись.

— Ох, ты просто не знаешь, о чем говоришь! Он истинный сын нашего отца, — Сириус округлил глаза. — Просто подожди, ты скоро с ним встретишься и сама все поймешь.

Гермиона знала — встреча с Регулусом неизбежна, но надеялась, что она произойдет как можно позже. Ничего хорошего об этом волшебнике она не слышала, и ей было очень жаль, что Сириуса никто кроме Поттеров и нее не поддерживал. По сути, Блэки больше не были его семьей, отца и мать юноше заменили родители Джеймса. Но каждый раз, стоило Гермионе подумать о Регулусе, внутри нее поселялось какое-то непонятное беспокойство. Гермиона тряхнула головой, дабы очистить мысли. Не нужно беспокоиться о том, что все равно не можешь исправить. Она встала и потянулась:

— Думаю, мне пора в постель. Увидимся утром!

— Спокойной ночи, Гермиона, — сказал Сириус.

Он смотрел на весело пляшущий в камине огонь и, кажется, был погружен в свои мысли. Гермиона нахмурилась, но решила больше не докучать другу и отправилась в спальню.

Остальные ее соседки по комнате готовились ко сну либо уже спали. Гермиона смущенно присела на кровать, когда из ванной вышла Лили Эванс.

— О, вот и наша новая соседка! — улыбнулась Лили.

— Да, это я, — тепло ответила Гермиона. Лили была настроена дружелюбно, и это крайне радовало Гермиону.

— Что ж, мы с тобой уже знакомы, а это — Эммелина Вэнс, лучший ловец Гриффиндора за многие годы, — Эммелина кивнула Гермионе. — Мэри МакДональд, эта девчонка лучшая в Чарах и немного повернута на Сириусе Блэке.

— Не правда! — запротестовала Мэри, на что Лили только усмехнулась.

— И Грета Кечлав, она уже спит, — Лили указала на кровать, балдахин которой был задернут.

— Рада со всеми познакомиться, — сказала Гермиона девочкам.

Соседки по комнате улыбнулись ей и вернулись к своим делам. Гермиона тоже принялась готовиться ко сну. Занятия начнутся не раньше понедельника, но у нее был трудный день, и ей требовался отдых. Покопавшись в сундуке, она достала пижаму и новый флакон зелья сна без сновидений. Зелье ей дал Сириус перед отъездом в школу, Гермиона решила принять его в ванной, чтобы не вызвать лишних вопросов. Закончив приготовления и спрятав поглубже в сундук зелье, измученная Гермиона рухнула в кровать, задернула полог и наконец-то провалилась в сон.

10 сентября 1976 года

Хогвартс, Шотландия, Больничное крыло

Гермиона, Джеймс, Сириус и Питер сидели возле постели Римуса, рассказывая все то, что он пропустил на занятиях. Гермиона переживала из-за «маленькой пушистой проблемы», как называли ее ребята, которая заставила его пропустить всю первую неделю учебы. Впрочем, она делала превосходные конспекты, и ей не составило труда сделать копии для Римуса. У них с ребятами было на удивление много совместных занятий. Трансфигурация, ЗОТИ, Чары — все эти предметы они посещали вместе, только Сириус и Джеймс еще ходили на Зелья вместе с Гермионой, а Римус составлял ей компанию на Астрономии. Единственным предметом, на который Римус ходил без нее — Травология, зато эту дисциплину выбрал Джеймс.

Джеймс и Сириус были более чем счастливы, что Гермиона решила делать записи для Римуса, поскольку выяснилось, что сами они почти ничего не записывали. Профессор Макгонагалл часто спрашивала их по теме, и мальчишкам почти всегда удавалось давать правильные ответы, что не мешало им хихикать и шутить над какой-нибудь несчастной душонкой.

— Ну и как там новый профессор по Защите? Такой же ужасный, как и в прошлом году? — спросил Римус, просматривая записи Гермионы.

— Бывший аврор и, кажется, он немного того, — отозвался Джеймс.

— Это уж точно, — поддержал его Сириус. — Только подумайте, что должно было случиться, чтобы ему пришлось уйти в отставку в тридцать?

— Может у него какая-то травма? — предположил Питер. — Он использовал в основном только левую руку.

Джеймс пожал плечами:

— Я думаю, что с его здоровьем все в порядке. К тому же он не задал нам домашнего задания.

— Немного странно, что на занятиях уровня Т.Р.И.Т.О.Н. нет домашнего задания, вам не кажется? — сказал Римус.

— Он предпочитает практику. В основном мы проверяли умение использовать оглушающие и обезоруживающие чары. Все на практике, так что ничего нового, — ответил ему Сириус.

— Чего не сказать о Чарах. Профессор Флитвик заставлял нас превращать уксус в вино, — вступила в разговор Гермиона. — И скоро нужно будет использовать невербальные чары на всех занятиях.

— Кажется, преподаватели что-то замышляют против нас, — сказал Сириус.

— «Замышляют против нас». Серьезно, Сириус? Они же наши учителя! Они пытаются помочь нам, — возмутилась Гермиона.

— Но это не значит, что они не могут напасть на нас с помощью этих самых невербальных, — упорствовал Сириус.

— Будь я учителем, меня бы очень порадовало, если бы мои коллеги могли на своих занятиях давать ученикам дополнительную практику по моему предмету, — высказался Римус.

— Ага, а для ученика все это означало бы необходимость писать однотипные эссе только на разных занятиях, — зевнул он, потягиваясь. — Не знаю, как вы, а я собираюсь пойти спать. Увидимся завтра, Лунатик, хорошо?

— Конечно, думаю, что к завтрашнему дню я уже буду в норме.

— Я тоже пойду. Фабиан на завтра назначил отборочные в команду, — вздохнул Джеймс.

— Уже? Смотрю, став капитаном, он решил не терять времени зря?

— Похоже на то, — отозвался Джеймс, смотря на оставшихся. — Идете, Питер? Гермиона?

Питер тут же поднялся, а Гермиона покачала головой:

— Я задержусь ненадолго. Хочу пройтись по домашней работе по Астрономии.

— Уверена, что сможешь сама справиться с лестницей? Ступенек тут гораздо больше, чем дома, — полушутя сказал Джеймс, хотя взгляд его оставался серьезным.

— Все будет хорошо, — Гермиона твердо посмотрела в глаза сначала ему, а затем и Сириусу. — Если не вернусь через час, вот тогда можете начинать переживать.

Она попыталась разрядить обстановку легкой улыбкой, но ребята смотрели на нее слишком внимательно. Наконец они развернулись и вышли из палаты вместе с Питером на буксире. Гермиона вздохнула.

— Что-то мне подсказывает, что ты решила остаться не из-за домашней работы по Астрономии, — прищурился Римус, смотря на Гермиону.

Она хихикнула:

— Рада, что остальные не такие наблюдательные, как ты.

— На твоем месте я не был бы так в этом уверен, — возразил Римус. — Сириус и Джеймс — знатные шутники, и недогадливость — это не про них.

— Порой по ним и не скажешь. Просто я хотела поговорить с тобой наедине. Я знаю, что они тебе сказали, что я в курсе… — она обвела рукой палату. — И я хотела поговорить с тобой об этом.

— Тут не о чем разговаривать, Гермиона. Я тот, кто я есть, и ты знаешь об этом. Учитывая, что ты все еще мой друг и без проблем находишься рядом, то тут нечего обсуждать.

— Мне просто очень жаль, что я не могу быть полезной. Делать копии конспектов — это хорошо, но я бы хотела сделать что-то большее, чтобы помочь. Как мальчики, — вздохнула Гермиона.

Она опустила взгляд и тут же почувствовала тяжесть руки Римуса на своем плече.

— Гермиона, я был против того, чтобы Джеймс, Сириус и Питер делали то, что они делают. Их компания, конечно, помогает, но, если с ними что-то случится, да еще и из-за меня…

— То ты никогда себя не простишь, я знаю. Я просто… Просто чувствую себя бесполезной. Не только в эти, но и в остальные дни. Как будто я всего лишь болельщик, а не игрок на квиддичном поле.

Римус слегка улыбнулся:

— Только не говори Сохатому, что хочешь быть на поле.

— На настоящем — ни за что. Я же образно говорю, ты же понимаешь? — снова вздохнула Гермиона. — Возможно, я выражаюсь слишком метафорично?

— Нет, думаю, что это не так. Так и что тебе мешает покинуть трибуны и запрыгнуть на метлу?

— Я не знаю, на какой позиции играть. Джеймс — охотник, он постоянно в движении, если он ставит себе цель, то добивается ее. Сириус — загонщик. Яростно защищает своих друзей. А ты, Римус, — вратарь. Ты поддерживаешь целостность команды, даже если один из игроков соскользнет.

— А Питер? Что насчет него? — спросил Римус.

Гермиона нахмурилась.

— Можно подумать, что дружба, которая есть между вами, предоставит ему позицию ловца — всегда начеку, взгляд нацелен на победу. Я думаю, что он просто пытается играть эту роль, но… можно я буду честной?

Римус кивнул.

— Питер застрял на трибунах. Он следует по пути наименьшего сопротивления и делает все, чтобы оставаться признанным людьми. Он не думает сам, он думает вместе с толпой. Я видела слишком много людей подобных ему. И я могу узнать их за милю, — осторожно выбирая слова, сказала Гермиона.

— Основываясь на том, что ты мне только что сказала, я догадываюсь, на какой позиции тебе стоит играть. Ловец — вот твоя роль, — Римус улыбнулся. — Ты права, Питер пойдет за толпой. Джеймс и Сириус крепко сдружились с первого курса, а затем поддержали его и стали защищать от Люциуса Малфоя, слизеринца, который решил сделать его главной мишенью для своих издевательств. С тех пор он крутился возле них. Любой, кто может смотреть на вещи трезво, максимум через неделю поймет, что Питер положил глаз на место ловца.

— Думаешь? — спросила Гермиона.

— Я знаю. Подумай, Гермиона. Как часто ты просто наблюдаешь за тем, что происходит вокруг? Ты видишь целостную картину и потрясающе планируешь действия, — улыбнулся Римус. — Я знаю, что у Джеймса есть предположение о том, что ты — провидица, и на самом деле не важно, правда это или нет. Потому что в моем сознании нет никаких сомнений в том, что ты идеально вписываешься в нашу команду. Но если ты так не думаешь, это твое право. Поступай так, как считаешь нужным.

Гермиона широко улыбнулась.

— Нет, думаю, что ты прав. Кажется, это действительно подходящая позиция. Я знала, что ты поймешь. Джеймс ненавидит, когда я использую метафоры.

— Все потому, что он не понимает поэзию, — пожав плечами, предположил Римус. — Говорит, что люди должны говорить то, что имеют в виду, и иметь в виду то, что сказали. Сириус в этом плане попонятливее будет.

— Серьезно? Не думала, что Сириус будет интересоваться поэзией.

Римус усмехнулся:

— Я тебе этого не говорил, но попробуй процитировать Шекспира, когда он будет рядом. Ты будешь удивлена.

Римус подмигнул, а Гермиона захихикала.

— Так и сделаю. Кажется, мне пора идти, а то они скоро снарядят поисковый отряд. Увидимся завтра? — сказала Гермиона, поднимаясь и обнимая своего друга.

— Я уже буду на завтраке. Будь осторожна на лестницах, хорошо?

— Конечно. Спокойной ночи.

* * *

Гермиона очутилась в коридоре на третьем этаже благодаря вредной лестнице, которая решила сменить положение, пока она поднималась по ней. Конечно, это немного вывело Гермиону из себя, но, сталкиваясь с такой ситуацией множество раз за последние годы, она знала такой путь до своей гостиной на седьмом этаже, чтобы оказаться там в мгновение ока. Внезапно ее посетило видение, так что девушке пришлось схватиться за ближайшую статую, чтобы удержаться на ногах. В глазах потемнело, затем картинка стала четкой.

Она больше не была в Хогвартсе, а, по всей видимости, находилась в каком-то величественном особняке, в тускло освещенной комнате, кажется, у камина. Перед сидящим в кресле мужчиной замерли две фигуры.

— Итак, Абраксас, что выяснил твой сын? — человеком в кресле оказался Волдеморт.

— Люциус побывал в Хогсмиде в тот день, когда студентов в первый раз отпустили в деревню. Он навел справки, Эйвери и Снейп, двое его знакомых, претенденты в Пожиратели смерти, кое-что рассказали. Ее зовут Гермиона Поттер. Говорят, она умная, но сдержанная.

— Факультет?

— Гриффиндор, сэр. По словам Люциуса, Снейп пытался протянуть ее оливковую ветвь, чтобы узнать, можно ли ее заинтересовать нашим делом. Она отказалась.

— Тогда она становится угрозой, — произнес холодный голос.

И видение исчезло. Гермиона так сильно сжимала статую, что ее пальцы побелели, а сердце билось с каждой секундой все быстрей. Сзади раздались шаги. Девушка попыталась выпрямиться, но вместо этого упала.

— Гермиона? — послышался взволнованный голос.

Она глубоко вздохнула. Это был Гидеон. Она посмотрела на него, в голове царила полная неразбериха. — С тобой все хорошо? Может нужно в больничное… — спросил Гидеон, опустившись перед ней на колени.

Гермиона покачала головой:

— Нет, я в порядке, мне просто нужно поспать. Можешь помочь мне добраться до башни?

Гидеон тут же обнял ее своими сильными руками, помогая подняться. Он продолжал поддерживать ее, обняв за талию, пока они шли по короткому пути, которым Гермиона собиралась воспользоваться ранее. Вскоре они пришли в гостиную, и Гермиона уже могла идти самостоятельно. Но Гидеон не планировал так просто отпускать ее.

— Что там произошло, Гермиона? — спросил он.

— У меня порой бывают приступы головокружения. Обычно это не такая большая проблема, но сегодня был самый сильный из всех испытанных, — объяснила она.

Староста кивнул.

— Я не хочу, чтобы ты ходила одна, особенно по ночам. Если тебе понадобится кто-нибудь, то я буду более чем счастлив…

— Я понимаю твою озабоченность, Гидеон, — прервала она его. — Но я в порядке. Просто сегодня был единичный случай. Такого больше не повторится, — «Надеюсь», - мысленно добавила она. — А теперь, извини, но мне действительно нужно отдохнуть.

Гермиона освободилась из его рук и поднялась в спальню. Соседки, кажется, все уже спали, потому Гермиона переоделась, вытащила флакончик с зельем из ящичка и немного отпила. Она осторожно вернула зелье на место и легла. Она и не заметила открытых занавесок у соседней постели, и уж тем более она не думала, что лежащая на ней девушка будет притворятся спящей, чтобы следить за происходящим.