Индивидуалист. Курс пятый (джен)

После пасхальных каникул для нас, пятикурсников, жизнь за пределами места, где можно было спокойно почитать, перестала существовать. Амбридж пыталась сунуть нос во все сферы жизни, один за другим строчила декреты об образовании, ограничивая и так не слишком объёмные права студентов, но нас это в данный момент совершенно не интересовало. Бабблинг через урок устраивала контрольные, стараясь выявить и заполнить каждый пробел в наших знаниях, Стеллер перестал мучить теорией и зверствовал на практических занятиях, Снейп, наоборот, гонял по теории, требуя, чтобы мы посреди ночи спросонья были способны перечислить все стадии приготовления каждого изученного за пять лет зелья, один лишь Флитвик по-прежнему улыбался.

— Уизли, Нотт, вы на консультацию к Снейпу записаны на завтра, — сообщила Розье, проходя мимо.

— Чего?

— На какую ещё консультацию?

Вопросы мы задали одновременно — уж очень удивились.

— Вы что, не видели объявления?

— Нет, — снова хором ответили мы.

— Ну так прочтите, объявление по-прежнему на доске висит.

Пожав плечами, мы оба вернулись к чтению, выбросив из головы слова Летиции. И забыли о них. И если бы не бурчание Малфоя…

— А что происходит вообще? — повысил голос Теодор, привлекая внимание всех наших сокурсников, что сейчас собрались вместе, что-то обсуждая.

— Консультации по выбору профессии, — снизошла до пояснений Паркинсон. — Как будто мы какие-то нищие грязнокровки, нуждающиеся в работе.

Я проглотил готовый сорваться с языка ответ, а вот Нотт не удержался от язвительности:

— Профессия не обязательно должна означать скучную работу в пыльном архиве, Панси. Речь идёт лишь о выборе предметов для старших курсов. Ну и о том, что тебе удаётся лучше. И, знаешь, замуж можно выйти и не будучи полной дурой.

Кто-то засмеялся, Панси покраснела от злости, но развивать тему не стали. Надо проконсультироваться у Снейпа? Что ж, мы проконсультируемся.

* * *

Как выяснилось на следующий день, мы с Теодором оказались последними — наши однокурсники уже прошли через профориентирование. И никто не сказал, к каким выводам то привело.

— Вы, насколько мне известно, пошли по стопам старшего брата Чарльза? — устало и без интереса спросил декан.

— Нет, сэр.

— Нет? — удивился он и взглянул на меня с зарождающимся интересом. — Разве вы не работаете в драконьем заповеднике?

— Работаю.

— Тогда чего вы мне морочите голову?!

— Где я работаю — не имеет отношения к тому, чем я хочу заниматься во взрослой жизни! — бросил я.

В кабинете повисло молчание.

Не припоминаю, чтобы Снейп когда-нибудь смотрел на меня с искренним интересом, но сейчас в его глазах именно он и был.

— Вот как, — наконец нарушил он тишину. — И чем бы вы хотели заниматься, мистер Уизли?

И я понял, что зря затеял этот разговор. О моём увлечении ритуалистикой знали только самые близкие: моя семья — Джинни и Чарли, и будущая семья моей сестры — Нотты. Даже Гойлам я не говорил об этом, хотя интерес и не скрывал. Гильдия ритуалистов, как я успел узнать, не пользовалась любовью у Министерства. Всем было прекрасно понятно, что иногда без ритуалиста просто нельзя обойтись, и потому министр даже не пытался её прикрыть, но одновременно всяческие притеснения его ничуть не смущали. Запреты на Тёмную магию, всё разрастающийся список запрещённых к использованию и даже хранению ингредиентов; ритуалистику бы вообще запретили, если бы не страх, что однажды эти знания могут потребоваться самим борцам за светлость магии. И я должен был сообщить о своих намерениях постороннему человеку, который в любой момент может передать эту информацию кому не надо?! Вот уж не на того напали!

— Я ещё не определился, но выбранные на третьем курсе дополнительные предметы буду брать и на ЖАБА.

— Прекрасно, — фыркнул Снейп с явным разочарованием. — Можете идти.

Уговаривать меня не нужно было, я тут же сорвался с места и исчез в дверном проёме.

Теодора я встретил лишь на обеде, но поговорить нам не удалось — совы доставили экстренный выпуск «Ежедневного пророка». Со всех сторон зазвучали вопросы, все, кто не выписывал газету, придвинулись к обладателям заветного выпуска…

«Нападение Пожирателей смерти!!!»

Кричащий заголовок над колдографией, на которой раз за разом облаком пыли оседало трёхэтажное здание, над которым взлетала тёмная метка со змеёй, заставил предположить худшее, на деле же жертв не было — только разрушенное здание.

Из статьи следовало, что дом принадлежал сотруднику Министерства. Сам он находился во время нападения на работе, а его семья как раз этим утром отбыла во Францию.

«Никто не пострадал по чистой случайности!»

— Что-то мне не верится в такие случайности, — процедил Уоррингтон.

Я был с ним согласен. У Пожирателей была совершенно уникальная репутация: им даже делать ничего не нужно было, чтобы обыватели напридумывали кровавые подробности.

— Наверняка «Пророк» просто умолчал о жертвах, — донеслось от гриффиндорского стола.

Ну, что и требовалось доказать.

— Чей это дом, интересно?

— Наш, — тихо ответила Гестия Кэрроу.

Мы застыли. Одно слово — и всё встало на свои места.

После арестов Пожирателей смерти Министерство развернуло целую компанию по отъёму «бесхозного» имущества, назвав это контрибуцией. В родовые особняки им хода не было, к сейфам не подпустили гоблины, а вот такие вот дома — городские или летние резиденции — передавали в собственность особо отличившимся. И, оказавшись на свободе, Пожиратели смерти решили восстановить справедливость: вернуть собственность они не могли, но и позволять врагам ею наслаждаться — не собирались.

Мысль появилась — и я обернулся на преподавательский стол.

— Забыл, что Дамблдора выгнали, — цокнул я.

— Зачем тебе Дамблдор?

— Хотел на его реакцию посмотреть, — признался я. — Сомневаюсь, что Кэрроу единственные, кого обокрали после ареста.

Хоть и говорил я негромко, услышало меня достаточно студентов, чтобы задуматься о том же.

— Вы знаете, кому принадлежал ваш дом? — поинтересовался у близняшек Малфой. Те покачала головами, и он пообещал: — Я напишу отцу, попрошу узнать.

— Драко, тебе не кажется… — Гойл замялся, но Малфой уже и сам понял, что погорячился.

— Не надо, Драко, — понимающе улыбнулась Флора.

Амбридж попыталась было запретить в Хогвартсе читать газеты, но её быстро осадили сами профессора. А вечером Дафна появилась в гостиной с сообщением для Кэрроу:

— Девочки, подготовленные для вас комнаты ждут окончания учебного года. Вот, возьмите.

Сёстры Кэрроу нерешительно протянули руки и тут же заулыбались.

Никто не стал спрашивать, о чём говорила Дафна. Всем и так было прекрасно понятно, что происходит: Амикус Кэрроу забирал ни разу не виденных дочерей в новый дом, для чего и передал им порт-ключи.

Если честно, непроизвольно наблюдая подобные сцены в последние месяцы, я не мог не радоваться за семьи Пожирателей смерти. Для меня они давно перестали быть абстрактным злом, как внушали нам родители, и стали обычными людьми: чьими-то отцами и дядями, которых мои сокурсники несмотря ни на что любили. Я понимал, что для многих они остались врагами, тот же Лонгботтом, уверен, всем сердцем ненавидел Лестрейнджей, но я не мог искренне возненавидеть людей, которые лично мне не сделали ничего плохого. А теперь и не хотел этого.

Нотт, Гойл, Малфой, Джагсон, Руквуд, Розье, Кэрроу — я проводил рядом с ними десять месяцев в год, я ел с ними за одним столом, шутил с ними, видел их победы и поражения, наблюдал, как они росли, и я знал их получше тех, кто заклеймил их ярлыком «пожирательские ублюдки». Для меня они были обычными людьми, а не исчадиями ада, как их воспринимали некоторые гриффиндорцы. И потому поверить, что их родители заслуживают моментальной смерти — для меня это было невозможно. В конце концов, мы не знаем, как всё было на самом деле, историю пишут победители, а проигравшим и слова не дали, поспешив упрятать их в Азкабан — некоторых вообще даже без суда. Но даже если приписываемые Пожирателям смерти злодеяния правда… С чего-то же всё началось, не на ровном же месте они схватились за палочки и пошли громить чужие дома? И причина должна быть весьма веской. И пока я её не узнаю и не пойму, судить никого не стану.

* * *

«Пророк» захлёбывался криками о нападениях. Один за другим министерские служащие оказывались буквально на улице; стали поступать сведения о стычках — Аврорат устраивал засады, догадавшись, на что нацелены их враги. Хогвартс бурлил.

Близнецы снова возобновили разговор о самостоятельном изучении защиты от Тёмных искусств, и пришлось признаться, что мы с первого курса этим занимались.

— А что вы изучали? — всё же поинтересовался я, думая о том, не перепутал ли движение палочки в трансфигурации живого в неживое.

— Разное, Рон. Ступефай, Протего, Экспеллиармус…

— Фред, Джордж, — перебил я, — мы это чуть ли не на первом курсе учили!

— Серьёзно?

— Ну да. Может, на втором. Но точно не на пятом! Джинни сказала, вы Патронуса научились вызывать?

— Ага. Нас Поттер научил. А его — Люпин на третьем курсе.

— Вот Патронуса мы не проходили, — признался я.

— Да мы много чего учили, на самом деле, — пожал плечами Фред. — Поттер с Патил занимались самостоятельно, в смысле, без нас. Но пару раз мы напрашивались к ним и…

— Поттер с Патил? — ухватился я. — Патил учила Поттера магии?

— Скорее Поттер учил Патил, — усмехнулся Фред. — А что?

Но я не ответил. Конечно, слов близнецов было недостаточно для таких выводов, но что-то мне подсказывало, что Патил научила Поттера тому, что сделало из него опасного противника. Будь всё так, как считали близнецы, то есть если бы именно Поттер выступал учителем, им не было бы нужды уединяться: ничему такому Поттер не мог научить подружку. А раз они занимались только вдвоём, почти наверняка изучали то, что не стоило афишировать. Интересно, Поттер стал сильнее? Давно я не проверял Патил…

А ещё — теперь я был уверен, что с Джорджем не всё в порядке. Я мог бы предположить, что это снова плод моего воображения, но его глаза… Теперь я легко мог их различить — в глазах Джорджа была мука.

Не зная, стоит ли спрашивать, я попытался сменил тему, но парни не дали — предложили свою:

— Мы тут подумали…

— И решили, что хуже не будет.

— Поэтому предупреждаем…

— Что на твоих приятелей началась охота.

— А чуть поконкретнее? — насторожился я.

— У Малфоя и Гойла по наводке Ордена Феникса Аврорат намерен провести обыски.

Они замолчали и уставились на меня, а я с открытым ртом смотрел на них.

— И зачем вам предупреждать Пожирателей смерти? А вы бы не стали мне этого говорить, если бы не хотели, чтобы до них дошла эта информация.

— Мы деловые люди, Рон…

— И мы понимаем, что без поддержки…

— У нас мало шансов пробиться.

— А потому…

— Услуга тому же Малфою…

— Обернётся для нас возможностью…

— Которую мы не упустим.

— Завести связи…

— Что пригодятся нам в будущем.

Они дурачились, но я видел, что оба совершенно серьёзны.

— Ладно, я предупрежу, — кивнул я, ставя точку. — Спасибо пока не говорю, но…

— Всё в порядке, Рон.

— Удачи на СОВ.

И они ускакали, а я поплёлся в нашу гостиную, гадая, насколько их сведения достоверны, и не подставлюсь ли я, передавая предупреждение. Надеюсь, я не ошибся, и близнецы действительно не шутили. В любом случае, промолчать, зная, что моему другу и Малфою грозят неприятности, я не мог.