Литературные и кинохарактеры в карточных мастях (джен)

Девиз: Я верю (I believe)

Родственные архетипы: Герой, Избранный, искатель Святого Грааля, Спаситель, Рыцарь-на-белом-коне, Разрушитель проклятий, «Сентиментальный идиот!» (наиболее ёмкое определение героя по версии Сьюзен Сто Гелитской).

Символическая каста характера: Сфера искусств и их изучения / Убедительный оратор

Управляющие планеты: Венера, Солнце, Луна.

История мужчины-червы в литературе и кино часто начинается с такой странной вещи, как ожидание. Как Червовая дама ждёт «Его» так мужчина-черва — подчас неосознанно — ищет некий «знак», знамение, необычное происшествие. А до тех пор живёт какой-то откровенно скучной жизнью и понимает насколько она ску-у-учна-а-а-ая. Но ничего не делает (и в этом его отличие от бубны). Просто ждёт и делает то, что должен, перетаскивая себя из сегодня в завтра. Но подсознательно, в самой глубине души он верит, что Судьба с большой и светящейся буквы «С» внезапно его найдёт. Это ожидание «знака» развивает у червы две черты:

1) Черва может кого угодно развести на «историю». В ожидании судьбы они собирают все возможные сказки, легенды, предания, изучают историю, копаются во всём старом и таинственном. Причём не с конкретной целью, как пики, а просто ради короткого «побега» в другую реальность. Такое хобби способствует умению выуживать информацию из малознакомых и совсем незнакомых людей, а также особому таланту слушателя.

2) Черва исключительно хорошо подмечает малейшие необычные детали. Крохотные несоответствия, проблески чего-то нестандартного на ткани рутины моментально привлекают его внимание. Поэтому черв так много среди персонажей «городских легенд», открывающих дверь в волшебный мир просто вытащив из стены какой-нибудь необычный кирпич или подняв с асфальта таинственное кольцо.

Но вот, получив знак — мелкий, понятный только им, или увесистый и неоспоримый — черва отчаливает навстречу приключениям. Часто роль в этом играет кто-то из «рассказчиков о дальних странах», ещё чаще начало другой жизни ознаменовывается переездом. Но в любом случае в этот момент черва находит себя. Он перестаёт сомневаться, к нему приходит понимание, «кто я на самом деле». Жребий брошен, Рубикон перейдён — к прежней жизни черва уже не вернётся, даже если там было комфортнее. Гусеница становится бабочкой.

Надо заметить, что в этом им очень помогает то, что червы идеально умеют интегрироваться. Даже лучше крестей, потому что крести, обретя какую-то идентичность, порывают с предыдущей, а червы навсегда оставляют все обретённые системы языков, навыков и обычаев с собой — и могут переходить из одной роли в другую. Через пару месяцев обучения-через-погружение черва смотрится так, словно был здесь и занимался именно тем, чем занимается, всегда.

Но в новой жизни всё оказывается не так гладко, как казалось. У червы две беды (не считая женщин) — Долг и Судьба. Судьба означает, что где-то 50% своей жизни они проводят, носясь по воле обстоятельств, которые складываются так, что куда-то ни в коем случае нельзя, а куда-то обязательно надо. В мире многое решают за них — то запрещают, то обязывают, а то и ставят перед фактом. Если мужчина-бубна способен раздать некоторое количество обещаний и с успехом уклоняться от их исполнения неограниченное время, попадаясь очень, очень редко — то мужчине-черве бывает достаточно какого-нибудь одного случайно сказанного на заре юности опрометчивого слова, чтобы потом перекосить судьбу надолго, если не навсегда. То же самое часто происходит и с какими-то травмами — физическими и психическими. Большинство пик всю жизнь живут с кучей скрытых болячек, но привыкают не обращать на них внимания. У черв же старые проблемы никогда не уходят на второй план — от всего остаются «сувениры на память», многие из которых буквально выводят их из строя в самый неподходящий момент (здесь можно вспомнить шрам Гарри Поттера, травму спины, полученную Эрагоном, или знаменитое высказывание Фродо: «кинжал и паучье жало, зубы Голлума и тяжкая ноша не прошли для меня даром»).

Но внешние ограничения, накладываемые на мужчину-черву — это ещё не всё. Проблема заключается ещё и в том, что черва (любого пола) совершает подвиги в… не совсем сознательном состоянии. Недаром каста этого характера «Искусство». Как художник, поэт или музыкант испытывает приливы «вдохновения», так и деяния червы диктуются некой интуицией пополам с обострённым чувством «момента»: выше уже было сказано, что червы очень внимательны к необычным деталям — так вот, в ситуации, когда необходимо действовать, они тоже ждут некой необычности, знака, который расставит всё по местам и подскажет им, что делать, за что хвататься в первую очередь. Такой «бессознательный» способ совершения подвигов имеет сразу несколько минусов:

1) У «героя» не вырабатывается «навыка» и уверенности в своих силах — каждый случай для него, как первый.

2) Он находится в плену опасения, что в нужный момент вдохновение не придёт и он не будет знать, что делать.

Однако, переходим теперь ко второй проблеме жизни мужчины-червы — к Долгу. Долг может тянуться как из его прошлой жизни, побуждая о чём-то вспомнить, что-то искупить или от чего-то отказаться, — так и относиться к его «новой прекрасной жизни», которая, даря ему все свои блага, в ответ побуждает полностью вписаться за приютившую странника страну, мир, социальную или религиозную группу. Стать выразителем её воли, её надеждой и спасением. И отказаться от уплаты этого долга вроде бы и можно… но нельзя. Он должен оплатить этот кредит со всеми набежавшими процентами.

Поэтому вся жизнь червы между «чудесными перерождением» и «финальной битвой» окрашена в оттенки лёгкой меланхолии и предчувствия будущего, перемежающиеся припадками безумной радости, тотального любопытства и «как прекрасен этот миг». Над червами вообще витает некий флер обречённости, ранней смерти, возможного безумия и вообще быстротечности «этой чудесной штуки по имени жизнь». На грани смерти червы точно побывают и не раз. А вот выживут ли после «раздачи слонов и материализации духов» — зависит от такой странной штуки, как личная жизнь. Если там всё хорошо, или будет хорошо, если выжить, или было плохо, но в последний момент появилась «она» и таки спасла его если не физически, то морально — то мужчина-черва имеет все шансы выбраться из передряги целым и невредимым. А вот если на любовном фронте тоска, печаль и «nevermore», то кирдык почти неминуем.

Внешность:

Очаровашки. С выразительными сияющими глазами и располагающей улыбкой. Мимика отражает движения души, так что это тот случай, когда «на лице всё написано». Червы своей выразительностью могут поспорить даже с щенками далматинца. Характерное выражение лица — изумлённо-радостное. Обычно в довольно хорошей физической форме, хотя стопроцентные червы слишком любят сладкое и поэтому бывают склонны к полноте (впрочем, большинство компенсирует это любовью к физическим нагрузкам и/или спорту).

Движения более осторожные и плавные, чем у бубен. Где-то 45% черв немного близоруки и носят очки (у других мастей этот процент гораздо меньше).

В очень редкие периоды ярости, лицо червы каменеет, а голос звенит, как натянутая тетива. Тот, кто не видел перевоплощения душки-очаровашки червы в комок гнева, тот вряд ли способен вообще это представить. Но здесь всё так же, как и у Червовых дам — милашки милашками, а за некоторые вопросы порвут и на ошмётки не посмотрят.

Любовь и отношения:

Относятся к этому вопросу в высшей степени поэтически. И — с лёгким оттенком смущённой неуверенности (впрочем, не стоит это путать с неопытностью). Это любая другая масть всегда может впасть в состояние «я знаю жизнь и женщин» и вести себя нагло и развязно. Червы же чувствуют себя с противоположным полом как слоны в посудной лавке. Они искренне изумляются их реакциям и не боятся признаться себе в том, что женщин не понимают от слова «совсем». Но очень уважают. Что забавно, при этом червы совсем не всегда выглядят, как идиоты (хотя ощущают себя именно так) — напротив, лёгкий оттенок смущения добавляет им привлекательности.

Восприятие черв очень цельное, поэтому именно мужчины-червы могут выпасть в искренний осадок, увидев барышню в каком-то неожиданном образе. Он действительно смотрит на неё в этот момент как на нового и незнакомого человека, видит с абсолютно неожиданной стороны. Поэтому для мужчины-червы вполне типично внезапно влюбиться в человека, которого он знает уже давно, но только что «разглядел». Прошу заметить, что мужчины-пики и так мысленно вычитают все женские ухищрения по коррекции внешности и фигуры (ага, и раздевают взглядом). Крести редко интересуются красотой лица, но очень часто имеют какой-то специфический кинк на фигуре (начиная от самых простых вариантов вроде «большая грудь»). Что же до мужчин-бубен, то — верьте или нет — они вообще чужой внешностью не интересуются: лишь бы человек был хороший. Но при этом вполне поощряют чужой интерес к красивой одежде и могут заметить новую кофточку или красивые туфли (что обычно слегка шокирует).

Червы воспринимают отношения, как нечто эпохальное и вполне сопоставимое по важности (или даже превосходящее) такие сферы жизни, как карьера и амбиции, здоровье и безопасность, богатство, душевное спокойствие, творчество и самореализация… Звучит это красиво, а на практике приводит к тому, что «ради любви» мужчина-черва может сделать практически любую глупость и поставить себя и других в опасное положение. Андрей из «Тараса Бульбы» — приблизительно из этой оперы. Как и Гармахис из романа Хаггарда «Клеопатра», помноживший на ноль огромный заговор и предавший тысячи своих соратников — ради одной женщины. Если же для совершения великой миссии мужчине-черве надо отказаться от любви, и он от неё отказывается… о, он воспринимает это как величайшую жертву на земле и ещё долго ходит несчастный, нарываясь на все попадающиеся неприятности и ставя под сомнения величину своего IQ. Страдания мужчины-червы по утраченной любви — это вообще отдельный жанр… Помните Д’Артаньяна в исполнении Боярского, который мечется по поляне, обнимая берёзки, и жалостливо поёт «Констанция, Констанция»? Так вот, обнимание случайно попавшихся предметов и грустный, полный неистощимой тоски взгляд в пространство — фирменное почерк черв, только что расставшихся/потерявших свою «любовь верную-нелицемерную».

Кстати, на неприятности мужчина-черва таки нарывается, причём в ближайшем же будущем. А если учитывать их склонность к самопожертвованию за любовь и/или идею, то станет понятным, почему червы погибают «из-за бабы» даже чаще пик. Впрочем, иногда попытка лезть на рожон является для черв своего рода «средством коммуникации» с утраченной любовью или формой «сделки с судьбой»: вот я попаду в неприятности и тогда «она» найдёт меня и вытащит.

И в заключение: червы очень ревнивы. Просто очень, хотя внешне этого не показывают (вернее, это им кажется, что они этого не показывают). Поэтому всех друзей своей дамы сердца они незаметно отодвигают в сторону. Иногда с этими друзьями (хоть и не по вине мужчины-червы) случается что-то нехорошее.

Стиль одежды:

Любят какой-нибудь уютный кэжуал умеренной палитры цветов, в которой почётное место занимают оттенки бежевого и коричневого, серый и неяркий зелёный (реплику Мелифаро о цветах гардероба Макса мы опускаем). Запихнуть их в официальную, пафосную или праздничную одежду без ворчаний невозможно. Нет они, конечно, согласятся, если очень надо, но потом выяснится, что к деловому костюму они надели какие-нибудь красные носки или «случайно» забыли галстук.

Одежда черв прежде всего удобная, тщательно избавленная от всех элементов, которые могут за что-то зацепиться, затянуться, помешать движениям… — и т.п. Вроде бы они двигаются не так энергично, как бубны, но свободу движений ценят куда как выше — прежде всего потому, что червы менее ловкие и довольно нежные (да-да, любители нечаянно въехать бедром в угол стола, а потом через пару дней удивляться, откуда фиолетовый синяк). Черва, которой жмут туфли, лучше пошлёпает босиком. Черва, которой мешают волосы, обстрижёт их короче не придумаешь. Черва, которой холодно, наденет шерстяные подштанники хоть под фрак.

Отношения с родителями:

Хорошие, но порой порядком опоэтизированные. Червы чаще, чем любые другие знаки происходят из неполных семей. Чаще всего их воспитывает только мать, реже — только отец, дальше идут разнообразные дальние родственники, а то и вовсе приютское воспитание. Но черва твёрдо уверен, что родители — самые лучшие и вообще чуть ли не идеальные.

Впрочем, если черва относится к тому редкому случаю, когда с родителями всё в порядке, то он довольно быстро покидает дом и в дальнейшем возвращается туда только наездами (да и то не слишком регулярными… а то и вообще прекращает ездить). Обычно родители сильно удивляются тому, как изменился «их мальчик» и не всегда под этим они подразумевают нечто хорошее. Червы общительны и в новой среде быстро приобретают черты и повадки своих новых друзей, для прежних знакомых и родни становясь практически незнакомыми людьми.