Подарок от института (джен)

После жаркого августа внезапно наступил холодный сентябрь. С экрана головизора синоптики обещали сильное похолодание в октябре и раннюю зиму. Отопление ожидаемо не включали — и Валентина Сергеевна достала с антресоли два пуховых одеяла: себе и дочери. Спящему в столовой Рыжику отдали шерстяной плед и запретили выходить на улицу без куртки.

В институте начались занятия. Вместо подъема в девять утра Рыжик вставал в семь. Валентина Сергеевна, поднимаясь по привычке еще раньше, любила заходить в столовую за несколько минут до его пробуждения, смотреть, как спит, обняв подушку, рыжий киборг, а потом просыпается. Глаза сначала осовелые, как стеклянные, а потом он видит ее — и лицо становится живым.

Это помогает ей вспомнить, что в квартире с ними живет биомашина, у которой включается процессор, а потом программа имитации личности.

Без этих осовелых глаз по утрам его так легко спутать с человеком. Сыном или зятем.

По даче помогает, не перечит, с Полиночкой вечерами под ручку гуляет, слушает ее и не расстраивает…

— Доброе утро, — неизменно говорит он своим спокойным голосом и слышит ее вздох. После возвращения в город почти каждый день начинается с такого вздоха. Система анализирует поведение человека и фиксирует спектр эмоций: сожаление, печаль.

Поначалу он старался найти причину в себе, но после анализа поступков, причин не нашел. И решил, что причина — смена дислокации. Объект «мама» любила дачу и была очень расстроена, когда уезжала.

Наверное, дело в этом.

— Доброе, — кивает ему Валентина Сергеевна. — Иди умывайся и приходи на кухню: будем

готовить завтрак.

Он плавно встает с постели, надевает домашнюю одежду и отправляется в душ.

Полина присоединяется через полчаса, когда он успевает сварить кофе, пожарить гренки и теперь сидя чистит яблоки, привезенные с дачи. Чуткий слух сначала фиксирует мелодию будильника, потом едва уловимый скрип пружин матраса, движение ног до ванной комнаты — а потом хозяйку в халатике.

— Доброе утро, мама! Доброе утро, Рыжик! — Полина чмокает каждого в щеку, а его еще и гладит по голове: Какие же у тебя чудные волосы…

Валентина Сергеевна смотрит на дочь и кивает:

— А ты права, Полина. Рыжика надо постричь.

— Мама! Ни в коем случае. Ну сама потрогай — какая шевелюра. Вот бы у меня такие росли.

— Ему челка уже на пол-лица спадает.

— Длина волос не отражается на качестве защиты, — внезапно вмешивается киборг в разговор: ему тоже не хочется стричься. Он точно помнит, что это быстро и больно. В армии стригли под машинку и не церемонились, на Майе и на Вариусе он максимально заблокировал функцию роста волос — уже научился. На «Черной звезде» капитан приказал, чтоб волосы отросли, пару раз отрывал пряди… И… еще раз подвергаться этой процедуре ему не хотелось.

— Ну вот видишь! — Полина вскочила со стула и начала расставлять тарелки: Рыжик замечательно будет меня охранять и с такой прической.

— А в космосе? — не сдавалась Валентина Сергеевна. — Там вода лимитирована. Это тебе не дома, где он каждый день моется. На время полета надо сделать стрижку покороче. А потом вернетесь и отрастет обратно, как тебе хочется.

Рыжий киборг молча ел гренки, мазал на них сгущенку и запивал чаем. Разговоры про космическое путешествие были все чаще: обсуждали еду, одежду, внешний вид. Пару раз проскальзывал текст про необходимость составить список покупок, чтобы не только с Полиной было все хорошо, но и чтобы киборг не поломался.

Это было очень необычно… Зачем нужно было покупать отдельно кроссовки, ботинки и сапоги, если это всегда заменяли армейские ботинки. А джинсы, брюки, непромокаемые штаны, пижаму и спортивные штаны — комбинезон? Хотя спать в майке было приятнее, чем в комбинезоне. А без майки — еще лучше, но когда он на второй день вышел утром в ванную без одежды, объект «мама» его отругала и велела всегда носить обязательный набор вещей.

В армии это никого не смущало, у новых хозяев было не принято. Киборг еще раз прокрутил запись — тогда он сделал ее, чтобы быстрее разобраться в правилах новой игры на выживание, а потом повторял, чтобы понять. Так и не понял. «Ты мне девочку испортишь!» Как можно испортить Полину видом имущества, он не знал. Сковородки и рожок для обуви она же не одевает?

В середине сентября на Новый Бобруйск привезли межпланетную выставку: сорок три зала центрального выставочного зала наполнились фотографиями живой природы с разных планет. Выставку открывал губернатор планеты, Полина ходила на нее шесть раз. Как настояла мама, вместе с Рыжиком.

И спокойнее, и престижнее. Выставка стала модным событием, привлекала молодых людей из разных слоев общества — и девушка с персональным телохранителем может и заинтересовать кого-то… И заодно стать сразу неинтересной для ненужных элементов.

В последние выходные сентября — за три дня до закрытия — Полина решила отправиться еще раз. Мама только вздохнула.

Пользуясь законными выходными, Валентина Сергеевна улетела на дачу на оба дня: синоптики оказались правы, температура упала почти до нуля, каждый день сыпал мелкий холодный дождь, а по утрам на лужах набиралась наледь — надо срочно закрывать парник, укрывать цветы… Жаль, что без Рыжика — с ним было бы легче, но дочке важнее.

За день Валентина Сергеевна устала так, что уже в семь вечера решила, что честно заработала себе на горячий чай с плюшками, пару серий любимого фильма и сон. Тем более, что обогреватель успел прогреть первый этаж, и несмотря на снова пошедший дождь, на даче было уютно.

Чтоб не пропустить начало фильма, она включила головизор пораньше и успела застать три минуты сводки межгалактических новостей. Последним блоком шла полицейская хроника и происшествия.

-… DEX-компани на данный момент рассказали о нескольких причинах срывов самых популярных киборгов модели DEX-6. По мнению эксперта, причина содержится в сращивании мозговых клеток и процессора, которое возможно у моделей только шестой линейки, как наиболее продвинутой в техническом плане. За активный рост клеток отвечают экстремальные условия эксплуатации, которые вынуждают работать обе системы — и электронную, и органическую в повышенном режиме энергопотребления более трех лет. В момент очередной энергетической нагрузки происходит замыкание в блоке распознавания команд. Специалисты компании примут экстренные меры по анализу всех моделей шестой линейки — и если вы являетесь владельцем такого киборга, компания готова провести бесплатную диагностику в любом из наших офисов.

Валентина Сергеевна еле удержала чашку в руке и бросилась звонить дочери.

— Мамочка? — голос был радостный… Живая! — Что-то случилось?

— Полина, Рыжик с тобой?

— Конечно. Мы отлично сходили на выставку и сейчас в кафе едим мороженое. Представляешь, там был тот фотограф, который рыжих лис с Новой Земли фотографировал. Мамочка, он такой потрясающий человек…

На заднем плане раздался чей-то мужской голос: «Не приукрашивайте, Полина…»

«Ага, значит, она с фотографом в кафе сидит.»

-Полина, мне срочно нужен Рыжик. Отправь его на таксофлаере с автопилотом.

— Мам, что случилось? Может, мы вместе приедем?

— Нет! Ты общайся с фотографом, мне потом тоже расскажешь — мне интересно. А Рыжика срочно сюда отправляй!

— Хорошоо…

«Все. Теперь Полина в безопасности. Рыжик со мной этот день побудет. А завтра утром надо сразу в DEX-компани съездить… Записаться же еще надо… И деньги. Так, в новостях сказали, что без денег. И надо так сделать, чтобы он не заподозрил… Чтоб этот «срыв» не провоцировать.».

Валентина Сергеевна поискала в инфранете телефон и набрала:

— DEX-компани. Новый Бобруйск. Центральный офис.

— Я только что слышала в новостях, — от волнения у Валентины Сергеевны даже дыхание перехватило. — Про шестых дексов.

— Да, компания приносит прощения за инцидент и сожалеет, что вас это расстроило.

— У меня тоже есть декс. Телохранитель. Вы можете его проверить?

— Конечно. Обращаю ваше внимание, что модели младше двух лет совершенно безопасны, и если вы владелец именно такой модели необходимости приезжать в офис нет.

— Моему уже пять!

— В таком случае я могу записать вас на завтра, на одиннадцать или после семнадцати. Вам в какое время удобно?

— В одиннадцать!

— Будем рады видеть вас в DEX-компани. Отправляю вам схему проезда и номер электронной очереди. Вас примет старший инженер Вершинин.

Комм загрузил данные, а через десять минут дверь открылась и вошел Рыжик. В мокром свитере — дождь уже не на шутку разыгрался — и в мокрых кроссовках.

И чихнул.

— Добрый вечер, — словно виновато приподнял он краешки губ. — Я просканировал помещение, окружающее пространство на пять километров вокруг. Вам ничего не угрожает.

Со одежды и волос капало.

Валентина Сергеевна посмотрела на киборга и ей стало стыдно: бегал ночью по участкам, искал несуществующую угрозу, промок и чихает. А она… боевой киборг, срыв, проверка в DEX-компани как опасного.

— Если вы хотите, я могу мониторить территорию «дача» по внешнему периметру?

«Он что, выражение лица понимает? Ах, ну да… искин с самообучением. Он привык к нам».

— Не надо, Рыжик. Раздевайся, вытирайся, наливай горячего чаю и варенье свое не забудь. Я твое любимое вишневое еще не упаковала. Мониторь из дома.

Рыжик послушно разделся. Ботинки поставил на сушилку, брюки и свитер повесил на веревку над калорифером, забрал плед и завернулся в него — этот алгоритм он уже прорабатывал несколько раз летом, когда внезапно начиналась гроза, и его отправляли закрывать парник — и он тоже приходил весь мокрый.

Пока киборг наливал чай и открывал банку с вареньем, на комм пришла смс про подтверждение записи на диагностику. Действительно, бесплатную. Валентина Сергеевна вспомнила кадры из новостей и снова похолодела.

Перед глазами всплыли строчки с сайта производителей: «Киборги шестого поколения линейки DEX превосходят своих собратьев по более двадцати параметрам и являются настоящими машинами смерти».

Сидящая напротив «машина смерти» облизывала ложку, собирая последние вишенки из банки и мягко улыбалась из пледа.

Валентина Сергеевна вздохнула. Написанное и реальность вступали в такое кардинальное противоречие, что начинала болеть голова.

— Рыжик, ты ведь не помнишь своих предыдущих хозяев? — осторожно спросила она.

— Нет, — тот оторвался от варенья и даже поставил банку на стол. — Моя система определяет, что вы боитесь. По данным моего мониторинга, пребывание вас в текущем местоположении совершенно безопасно. Возможно, я не учитываю дополнительную информацию?

— Тебе нравится у нас?

— Определите параметры «нравится», чтобы я смог ответить на ваш вопрос.

— Ты ешь, что хочешь. Спишь всю ночь. В тебя не стреляют, не режут. Тебе спокойно у нас?

— Правильно ли я понял, что сон, еда, отсутствие травматического воздействия — это характеристики «нравится»?

Валентина Сергеевна махнула рукой: в первый месяц она пыталась как-то договориться с машинной логикой, а потом просто перестала. Давать четкие команды и получать их гарантированное исполнение было проще, чем обучать искин. Зато искин смог на примерах поведения и коррекции поступков обучиться так грамотно, что последние два месяца поправлять не приходилось. Идеальный ребенок!

— Я посмотрела в новостях страшную передачу и теперь боюсь.

Рыжик посмотрел на нее каким-то удивленным взглядом, словно не поверил, как можно испугаться передачи — это же просто картинка? Но детектор показывал девяносто процентов правды.

— Я не смогу защитить от передачи, — ответил он. — Но я могу быть рядом, чтобы было не страшно. Полина говорит, что ей помогает мое присутствие. Возможно ли это для вас?

Валентина Сергеевна кивнула.

Но ночью все равно несколько раз просыпалась: рыжий телохранитель, внезапно превратившийся в страшный сюрприз, вел себя как договорились. Он стоял у окна, мониторил обстановку на улице — глаза горели красным.

Было не по себе.

Утром Валентина Сергеевна вызвала таксофлаер, решив без заезда домой сразу отправиться с киборгом тестирование. Звонок Полины раздался в половину одиннадцатого.

— Мама! Я запрещаю тебе возить Рыжика в парикмахерскую!

— Полина, — изумилась Валентина Сергеевна, не ожидав такого тона от дочери, — тебе некогда, я сама его отвезу…

«И хорошо, что дочка думает про стрижку. Главное, чтобы Рыжик не понял, куда его везут… Вдруг тоже сорвется».

Валентина Сергеевна вспомнила кадры из вчерашней передачи, представила себя на месте тех бедолаг и похолодела. Рыжик положил ей руку на плечо и погладил:

— Я определяю, что вы снова боитесь, — тихо сказал он. — Я рядом с вами. Опасности нет.

«Чертовы его детекторы!»

Валентина Сергеевна чувствовала себя сапером, который несет бомбу с тикающим механизмом.

— Мне пришла вся информация, мама! — продолжал Полина. — Я встречу вас у входа и буду лично смотреть, чтобы Рыжику ничего не испортили! И больше так не делай!

Валентина Сергеевна вздохнула, почувствовала, как киборг продолжает гладить ее по плечу.

«А может, действительно, я зря паникую. Мы же мирные люди, киборга не обижаем, вот — даже гладит, успокаивает. С чего ему нас убивать? Или это как в новостях говорили, перемкнет процессор — и все команды навыворот. Ох, как не хочется… Лучше перестраховаться и показать».

Флаер остановился.

Он вышел из машины и на секунду замер, пользуясь необходимостью закрыть дверь за собой.

Теперь было видно вывеску.

Если бежать, то сейчас. А если не бежать: зачем она привезла? Продать? Протестировать?

«Буду лично смотреть, чтобы ничего не испортили…» Пересадка органов?

Мысли не пишутся в логи, но пишется активность мозга. Снизить до типовой. Притвориться киборгом, чтобы не убили на лабораторном столе.

На «Черной звезде» капитан его ненавидел, и он относился к нему так же. Если бы он хотел — он бы точно убил Уайтера. Просто в какой-то момент с ударом ботинка по ребрам ему стало все равно. Словно удар ботинка вышиб из него желание жить дальше. А потом он попал к Полине. Она обнимала его и ни разу не дала попользоваться. Лицо со вторым уровнем управления одевала его, проверяла, насколько он отмылся, разрешила проводить в ванне больше положенных пятнадцати минут, варила ему вишневое варенье. Он все делал, как они говорили. Вел себя образцово. Они ему улыбались, кормили за столом, гладили, называли «хороший мальчик». И все равно привезли сдать производителям.

Хозяева не меняются.

Пока Полина пройдет тридцать метров до дверей, он стоит ровно с типовым выражением лица подключенной программы имитации личности.

— Спасибо, мама, — чуть не шипит хозяйка и берет его за руку. — Рыжик, ты идешь со мной и меня не отпускаешь.

— Хорошо, — голос тоже типовой. Процессорный.

Полина резко входит в зал, сверяется с присланными данными на комм и стремительно идет к ресепшену. Девушка за стойкой ее раздражает с самого начала. В большом зале много народу, много киборгов и светятся табло электронной очереди на бесплатное тестирование.

— Мой номер двести шестнадцать, — проталкивается Полина к ресепшну, — запись на тестирование декса шестой модели на одиннадцать утра. Так вот, вычеркните. Я отказываюсь.

Вокруг нее быстро формируется пустое пространство: вчерашние новости смотрели многие.

— Для официального отказа мне необходимо, чтобы вы заполнили все необходимые бумаги, госпожа Родионова, — девушка улыбается настолько штатно и спокойно, что может показаться, что она тоже киборг.

— Давайте! — командует Полина, не замечая, как сзади появляются две семерки и зажимают Рыжика с двух сторон, выворачивают руки, пригибают шею вниз, — Что это?!

— Это штатный протокол задержания, — по-прежнему улыбается девушка. — Вашему дексу более пяти лет. В связи с последними событиями наша компания обязана провести плановую диагностику всех характеристик, чтобы избежать возможных угроз. Это займет не более двадцати минут. Мы смотрим только на объем взаимодействия органической и кибернетической части. Ваши персональные данные останутся вашей тайной, никакая информация не будет стерта.

— Я против! — начинает кричать в голос Полина, надеясь, что дополнительные децибелы заменят дополнительные аргументы. — Мне его ваша компания четыре месяца назад предоставила. Наверняка у вас всё сканирование осталось. Вы же могли мне всучить заранее бракованного!

Девушка на ресепшне быстро печатает, кивает в ответ кому-то, говорящему в клипсе и приказывает семеркам отпустить.

— Да, вы правы. Четыре месяца назад ваш киборг был осмотрен лично доктором технических наук Мартином О`Рейли, никаких отклонений выявлено не было. Мы не продаем неликвид. Прошу прощения за возникшее недоразумение.

Девушка за стойкой улыбается так искренне, а у Полины так мало сил, что она еще крепче сжимает Рыжика за руку и выходит из здания.

— Мама, спасибо, — Полина продолжает говорить резко, хотя уже и не так громко.

— Дочка, он может быть опасен. Я смотрела вчера новости… Эту модель срывает — и они начинают убивать людей. Надо вернуться и проверить.

— Мама, ты посмотрела какой-то рекламный ход. Видишь, сколько тут сегодня людей: никакая реклама не приносит столько шумихи, сколько скандал.

— Полина! Ты улетаешь! Мне нужно быть на сто процентов уверенной, что киборг будет тебя защищать, и ты вернешься целая и здоровая!

— Мама, во-первых, обсуждать Рыжика в его присутствии неприлично. А во-вторых, я сейчас иду с ним в парикмахерскую. Меня уже достали вопросы, почему мой Ириен так мужественно выглядит! И потом мы приедем домой. Вопрос закрыт. Не звони больше в DEX-компани. Иначе я вообще отберу у тебя права управления.

— Обсуждать на кухне пылесос тебя не смущало! — летит в спину Полине язвительный ответ, но та не подает вида, что удар задел за больное.

Следующую неделю Рыжик спит на спине. Валентина Сергеевна по-прежнему заходит в столовую на несколько минут до его штатного пробуждения и слышит ту же фразу, но киборг больше не обнимает подушку. Голос стал словно прохладнее, а движения — чуть более резкими.

Если бы он был человеком, то можно было бы сказать, что он обиделся. Но он — машина, так что это просто личное восприятие.

Дочка постригла Рыжика совсем чуть-чуть: конечно, уже не Irien с косой длинной челкой, но совсем не киборг — как выглядел лохматым парнем, так и остался.

Холодный дождь сентября сменился на снежную крупу октября. До отлета оставалось полторы недели… Нужно будет купить киборгу теплую куртку и эти… его военные ботинки, берцы. Завтра же скажу Полине: она с ним так носится, вот теперь пусть сама все покупает.

А то повесила свою игрушку на мать!

-Продукты из магазина доставлены, рассортированы по полкам, — раздается спокойный голос вернувшегося киборга. — Будут ли еще приказания, хозяйка?

— Пока нет, можешь идти отдыхать.

— Приказ принят.

Рыжик проходит в столовую, ложится на диван в той же позе, как когда-то лежал в ячейке на «Черной звезде». В груди по-прежнему отдается тупая саднящая боль — на человеческом языке это называется «обида».

Какие бы ни были хозяева, достаточно одной ошибки, чтобы отдать на утилитизацию. Иногда даже ошибки не надо — достаточно чужого человеческого слова.

«Это та самая жестянка, про которую говорил Мариус из второго взвода? И что? Он реально такое сделал с киборгом? Давай-ка я тоже попробую…»

Хозяева не меняются. Можно только изменить все самому.