Подарок от института (джен)

Полина всегда была хорошей дочерью. Валентина Сергеевна Родионова была в этом абсолютно уверена. Несмотря на огромное количество собственных шебутных студентов, жизни родной девочки уделяла гораздо большее внимание, чем всем пяти курсам института вместе взятым, которым она преподавала квантовую физику.

Грамот у Полиночки было немного, но училась она на отлично, а такие благие инициативы, как подать заявку на участие в конференции молодых ученых, грели душу больше, чем все полураспады мироздания.

Пока Поля изучала тему, скачивала из инфранета материалы, задерживалась в своем институте микробиологии, потому что «ну мамочка! Я договорилась проконсультироваться с нашим профессором по моей работе, а он никак не может до шести вечера. Я позвоню, как поеду домой», Валентина Сергеевна ходила, гордо расправив плечи.

Она не сомневалась, что Полина получит первое место за работу или — исключительно по вине подковерных интриг — второе. На интриги в своем вузе она насмотрелась в избытке! В некоторых даже пришлось поучаствовать. Молодых ученых затирали все, кому не лень.

Неприятной неожиданностью оказалась новость, что на защиту работ придется лететь на соседнюю планету. Полина обещала позвонить, как долетит, обязательно прислать голографию номера, в котором будет жить, пока идет конференция, и договориться с кем-нибудь, кто будет сидеть на первом ряду, о записи своего выступления.

Пять дней без дочки для Валентины Сергеевны прошли быстро. Работы в вузе было много. Инфранет между соседними планетами работал отлично, а голографии и видео-послания приходили часто.

— Все, мамочка, — прозвучало на последнем. — Я выступаю следующая. Телефон передаю Анжеле, помнишь ее? Мы вместе в гостинице живем. Она все снимет, и я тебе отправлю. Целую!

Как трогательно Полечка пиджачок одергивает. Волнуется, деточка. А ведь уже подросла… Вот уже и первая конференция с персональным выступлением — не то, что эти статейки в сборники. Потом будет большое исследование. В соавторстве, конечно. А потом и кандидатская.

Видео с выступлением пришло через десять минут. Отличное выступление: четко, ясно. Выводы для науки. Польза для общества. Валентина Сергеевна заставила репетировать выступление, и было видно, что не зря. Выступая за кафедрой, Полина Родионова смотрелась прекрасно.

А еще через два часа она и сама позвонила домой.

— Мамочка! Моя работа на первом месте! Научная комиссия хвалила! Рекомендовала продолжать исследования! Через три месяца от нашего института будет экспедиция на другую планету — меня пригласили участвовать!

— Кандидатская, — мелькнуло сразу в голове у Валентины Сергеевны. — Счастье-то какое!

— Всё! Целую! Сейчас будет награждения! Побежала.

На Ново-Бобруйске была глухая ночь. Валентина Сергеевна не спала. Дочка позвонила из аэропорта и предупредила, что возьмет флаеро-такси и скоро будет дома. Нет, встречать ее не надо. И вещи ей донести помогут. Да, от конференции выделили помощника.

На всякий случай Валентина Сергеевна быстренько прибралась в прихожей и на кухне: надо этому помощнику чаю предложить. А вдруг это какой-нибудь ученый, который хочет с ней познакомиться, потому что ему Полечка понравилась. Тогда тем более.

И торт надо обязательно купить!

Дрон доставки успел привезти торт ровно за пять минут до звонка в дверь. Валентина Сергеевна поправила прическу, одернула юбку парадного платья и пошла встречать потенциального жениха. Или кто там с Полиночкой едет.

Полина выглядела уставшей, но счастливой. За ее плечом стоял рыжий худощавый молодой человек в синем комбинезоне и держал вещи.

Валентина Сергеевна смерила незнакомца взглядом, задержалась на фирменной печати DEX-компани и перевела взгляд на дочь.

— Полечка, что это?

— Это подарок за первое место, — растерялась Полина.

Все заранее подготовленные слова куда-то испарились.

— Оригинальный подарок для молодой девушки? — Валентина Сергеевна недовольно смерила взглядом киборга. — Ну заходите.

Киборг не двинулся.

— Почему он не идет? — с подозрительно спросила Валентина Сергеевна. В собственном доме, где образцово-показательно вели себя даже коты, бунта машин она не потерпит.

Ценный подарок нравился ей все меньше и меньше.

— Ой, мамочка, не переживай! Просто ты у него в хозяйках не прописана еще. Он пока только меня слушается. Давай, Рыжик, проходи в квартиру, — обернулась Полина. — Сумку ставь у вешалки и ботинки сними.

— И тапочки пусть наденет, — добавила строгости в голос Валентина Сергеевна.

— И тапочки надень, — повторила Полина.

Киборг посмотрел на пол: там стояли красные велюровые тапочки с меховой оторочкой в форме заячьих ушек. Несмотря на разницу в несколько размеров, он засунул ноги. Поместилось ровно половина.

Полина захихикала.

— Мойте руки и жду вас на кухне. Там и поговорим.

за два месяца до описываемых событий

* * *

— Твою мать! — Макс Уайтер хотел привычно потянуться, но медицинский кофр, зафиксированный на поломанной руке, мешал. Конечно, можно было согласиться и на гипсовую повязку, но лучше три дня таскать эту дуру, ускоряющую регенерацию, чем ждать месяц, пока кости срастутся сами.

Одеваться пришлось с помощью штатной семерки. Недовольный и злой Макс вызвал дежурного по кухне и приказал подать завтрак в каюту.

Стюард сервировал стол со всей скоростью, на которую был способен. Новость о том, что рыжий киборг сломал капитану руку, облетела корабль за несколько минут — и команда всю ночь пребывала в напряженном ожидании. Попасть под раздачу не хотел никто.

Утреннее настроение капитана подтверждало самые худшие предположения, стюард, увидевший Макса первым из всей команды, был даже готов дышать через раз.

С завтраком Уайтер решил не затягивать — быстро поел, махнул второй семерке, дежурившей у двери капитанской каюты, следовать за ним, спустился на третью палубу, к карцеру.

Пустив вперед киборгов, Макс вошел и с брезгливостью посмотрел на провинившегося. Предосторожность была излишней. Рыжий киборг не делал никаких попыток напасть на хозяина и лежал в той же позе, как его вчера зашвырнули.

— Так, поднимите его и зафиксируйте.

Обе семерки одновременно шагнули к лежащему, подняли, первый заломил пленнику руки назад, второй положил ладони на шею: сделаешь рывок, и шея сломается. Протокол захвата киборгов значительно отличался от стандартных человеческих моделей задержания.

Шестерка повисла на равнодушных руках собратьев следующего поколения.

— Доброе утро, мерзавец, — процедил Уайтер, с мрачным удовлетворением смотря на кровоподтеки на лице, синяки и спутанные волосы. — Докладывай.

— Система готова к работе, — из-за выбитых зубов голос звучал с небольшим присвистом.- Общий уровень энергии — девять процентов. Процесс регенерации отключен. Рекомендуется пополнить запас энергии.

— Заткнись, брак! — Макс остановил киборга резким ударом по губам. — Твоя система не черта не умеет работать. На колени его.

Семерки синхронно надавили на плечи, и рыжий послушно опустился. Для приличия Макс еще раз приложил его по лицу.

-Открой рот!

Посмотрел на стекающую из носа кровь, потянул за пряжку ремня, но поломанная рука снова напомнила о себе.

— Поздно придумал, — процедил Уайтер. — Надо было тебе сразу программы Iriena закачать. Посмотреть, как Декс сможет порадовать хозяина.

— DEX-компани не рекомендует расширять программное обеспечение для моделей с низким энергоресурсом, — ответил рыжий киборг. — Для решения вашей проблемы рекомендуется обратиться к производителям или скорректировать требования.

— Ты мне еще указывать будешь! — разъярился Макс и с размаху пробил с ноги по грудной клетке.

Хрустнуло. Киборг дернулся и закрыл глаза.

— Подыхает, сволочь, — Макс зло сплюнул, включил комм и вызвал первого помощника: Сколько нам до Нового Бобруйска.

— Минут двадцать, капитан! Таможню уже прошли.

Макс еще раз посмотрел на рыжего, стоящего в захватах семерок.

— Рон, свяжись с DЕХ-компани. Отвезешь мою рыжую шестерку, сдашь и все бумаги оформишь. Кибера тебе во флаер сгрузят. Семерку с собой возьмешь, донесет. И назад сразу.

— Насовсем сдаем или починить?

— Навсегда, — зарычал капитан.

— Понял, капитан, сегодня же сделаю, — помощник благоразумно отключился.

Макс отдал приказ и вышел из карцера. Семерка легко подхватило тело на плечо и отправилась грузить.

Надежда смотаться по-быстрому и сдать ломаного кибера провалилась с самого начала. Оказывается, чтобы сдать машину и официально оформить все документы, нужно проходить освидетельствование техниками, а делают это только в центральном офисе.

Через час полета на автопилоте первый помощник уже успел озвереть от скуки и понять капитана, который был готов убить рыжую шестерку, который умудрялся гадить даже из багажника.

Натуральный мрамор полов, рекламные экраны и демонстрационные модели, выставленные в центральном холле центрального офиса DEX-компани, произвели впечатление даже на много повидавшего Рона.

Девушка за стойкой ресепшна — не угадать, человек или прокаченный Irien, но грудь, что надо, и губки прям так и просят — профессионально улыбалась, будто каждый день к ним приходят небритые космолетчики с неработающими киборгами.

— Я вам звонил про сломавшегося киберга модели DEX-6. Мое имя Рон Эссот.

— Конечно, господин Эссот, — штатно улыбалась девушка. — Документы уже внесены в базу, осталось пройти технический осмотр. Поднимитесь на лифте на седьмой этаж, вас ждут в комнате семьсот три.

Рон кивнул, махнул семерке следовать за ним. На двери нужной комнаты помимо номера была прикреплена вторая: «Технический отдел» и чуть ниже рамка с голографией «Ст. инженер К. Л. Вершинин».

— Я к вам, — Рон шагнул в комнату. — Мне нужно, чтобы вы посмотрели кибера и поставили свою подпись о том, что он непригоден.

Старший инженер оказался средних лет мужчиной, среднего роста, среднего лица… Рон таких не любил. Серых… Людей ни о чем.

— Мне передали ваши документы, — сухо сказал дексист. — Прикажите вашей семерке раздеть киборга и положите в стенд.

Рон хмыкнул, мол «а как же ваши хваленые жетоны, подчиняющие любого кибера», но Вершинин, видимо, не считал нужным напрягаться лишний раз. Подождал, пока ленты захвата зафиксируют киборга в стенде и подключился к процессору.

Рон демонстративно помаячил у кибер-техника за спиной, прочистил горло, и, наконец, спросил:

— Долго еще вам его смотреть?

— Нет, — инженер недовольно скривился. — На что тут смотреть. Вы что хотите от меня?

— Вашего свидетельства, что он не годен для работы, и DEX-компани его забирает. Ну и компенсацию бы неплохо выплатить за бракованную шестерку.

— Коля, что у тебя срочного? — дверь распахнулась от стремительной девушки, влетевшей в комнату. Белый халат был небрежно расстегнут, бейдж съехал с нагрудного кармана и был готов уже слететь с защелки. В руке она держала медицинский чемоданчик.

— Да вот сама смотри, что привезли, — махнул инженер в сторону стенда.

— Тааак, — девушка грохнула чемоданчиком по краю стола, махнула бейджем в сторону семерки. — Декс-7, выйди за дверь и стой в шаге справа от двери до отмены приказа.

— Приказ принят к исполнению, — семерка развернулась и вышла.

— А вы сядьте. Мешать будете, — махнула она головой Рону. — Вы хозяин?

— Нет, — растерялся Рон от напора, — я по доверенности.

— Ясно, — девушка начала яростно распаковывать чемоданчик, зарядила медицинский пистолет ампулой с ярко-красным раствором и всадила ее лежащему киборгу в плечо.

— И что вы от нас хотите, лицо по доверенности?

Теперь очередь дошла до зонда.

— Коля, чтобы мне всего не просвечивать, скажи мне коротко: где самые большие повреждения.

— Почки, — сверялся с данными на экране кибер-технолог. — Правая — восемнадцать процентов от нормы, левая — тридцать четыре.

— А что дышит так плохо? Легкие?

— Перелом грудины. Ну и нос сломан.

— Я хочу, чтобы вы мне подписали документы о том, что он неисправен и забрали, — Рон почувствовал, что его активно оттирают от разговора и начал злиться: Макс имеет золотую карту клиента этой гребаной компании, а с ним тут так обращаются.

— Да вы сами поняли, какую сказали чушь, — повысила голос девушка, — привезли нам переломанного киборга и заявляете, что это мы виноваты в том, что он поломался! Декс, доложи отчет о состоянии.

— Уровень энергии составляет два с половиной процента. Рекомендуется пополнить энергоресурсы во избежание отключения системы.

— Коль, свистни нашим из медицинского. Пусть сюда с гравиносилками прикатят.

— С какими носилками? — изумился Рон. Уайтер дал четкое задание: избавиться от кибера, а не лечить и возвращать назад. — Я не буду оплачивать его лечение.

— То есть просто так готовы сдать? — прищурилась девушка, заправляя пистолет следующей ампулой и яростно вкалывая ее в другое плечо. — Выбирайте: или Коля пишет результаты осмотра киборга и сумму на лечение, или вы подписываете возврат техники без претензий и требований компенсации.

— Его хозяин — Макс Уайтер — ваш вип-клиент, между прочим, — попробовал Рон отыграть позиции.

— Ваш Макс Уайтер сейчас вашими руками занимается обманом юридического лица. Нечетко отдавал приказы, сам сломал киборга, а теперь пытается все свалить на производителя. Вы знаете, сколько у нас таких как вы приходит каждый день?

А если не верите мне, то сейчас наши медики подлатают вашего Декса, я запрошу все видео-фрагменты, и суд мы точно выиграем. Я не программист, но даже я по логам вижу, что с ним вы делали последнюю неделю: длительное обморожение, регулярные механические повреждения, отсутствие рекомендованных условий эксплуатации. И все это пытаетесь сейчас повесить на нас? Коля! Ну скоро там медики будут?!

— Ладно, — проворчал Рон.

От такого напора он растерялся, да и было бы из-за чего спорить. Макс же велел кибера сдать…

Вершинин размашисто расписался на листе с результатами технического осмотра и поставил подпись под заключением: «По итогам первичного осмотра технически исправен, уровень производительности — два процента. Сдан производителю. Владелец претензий не имеет».

Как только за космолетчиком закрылась дверь, девушка расслабилась и уселась на край стенда.

— Светочка, ну что это был за спектакль?

— Костик, ну сам посмотри. Такой милашка, — жалобно протянула девушка. — Я ему сейчас ядреной смеси вколола… Минут через пять уровень энергии будет уже под двадцать процентов, он регенерацию запустит. А потом мы его совсем докормим, подлечим, ты ему боевую начинку снесешь, и мы его в гражданские телохранители переведем.

— Вот не лень тебе возиться, а?

— У меня работа такая, — заулыбалась девушка. — Я занимаюсь продажами юридическим лицам и умение правильно продать технику бэ-у — мой конек. А этому рыжику надо совсем спокойного хозяина поискать. И жалостливого. Чтоб как только увидит худощавого с несчастными глазами, сразу мчался кормить и любить.

— Не очеловечивай технику.

— Да-да! Эти слова нашего Бозгурда HR-отдел распорядился на все компьютеры повесить. Прикинь, я на работу прихожу, открываю мой ПК, а там на рабочем столе поверх моря и песочка эта фраза. Мне даже в отпуск расхотелось!

В дверь постучали.

— Заходите, — отозвался Коля, — о, привет, Мартин.

— Я по-быстрому, Коль. Свет, ты заявку ремонтникам скинула. Что у тебя?

— Предпродажная подготовка, — девушка показала на лежащего киборга.

Мартин присвистнул:

— Нифига себе, как его отделали. Это уже с регенерацией или сбой?

— У него энергии не было на регенерацию. Минуты через три запустит. Если правильно кормить, через неделю, думаю, оклемается. Только бы его еще в сканер положить: Коля говорит, что кости сломаны — срастутся криво, и будет ходить скособоченный. Я тогда не в жизнь его не продам. Только студентам медицинского факультета за копейки, чтоб учились правильно людей резать.

— Импланты тоже не фиксируют?

— Мартин, — осуждающе посмотрела Света, словно приходилось объяснять новичку прописные истины.

— Ах, ну да. Нет энергии. Он идти-то сможет или я вызываю кибера, чтоб дотащил до меня.

— А это мы сейчас у него спросим.

Под разговор бойкого менеджера по продажам и начальника отдела предпродажной подготовки, инженер отключился от процессора и деактивировал стенд. Смотреть там все равно было нечего: системные запросы выдавали сбой и списывали неработающие программы на недостаток энергии.

— Ну что, Декс, давай еще раз. Доложи про уровень энергии.

— Уровень энергии составляет семнадцать процентов.

— Отлично! Ноги не сломаны? Сможешь пройти шестьсот метров?

— Система готова к работе.

— Ну вот, Мартин, видишь, все отлично! Забирай его к своим, наш кибер-доктор — золотые руки, и приводи в норму. А я поищу ему новый домик.

— Следуй за мной, Декс, — Мартин махнул бейджем со встроенным жетоном сотрудника DEX-компани, и киборг поднялся из стенда и занял привычную позицию охранника справа за плечом хозяина, в полутора шагах позади.

— Вот любишь ты переломанных киборгов спасать, Мать Тереза двадцать второго века, — прокомментировал ушедшего Коля.

— Никакой Мать Терезы, — девушка захлопнула чемоданчик. — Я этого космолетчика еще утром отслеживала. Они же тупые и законов не знают: их легко взять на такую нахрапистость. Будь он поумнее, сразу бы понял, что мы тут не богадельня и лечить его киборга без согласия не будем. А так у меня есть доставшаяся бесплатно пятилетняя шестерка без отрезанных ушей, пальцев и прочего, что явно бросается в глаза. Маржинальность сделки взлетает до небес, а мне от этих небес полагается процент.

— Нам, Светочка, нам.

— Коленька, я прекрасно помню наш уговор, — девушка поправила бейдж на кармашке халата. — Тридцать процентов с продажи — тебе. Ну все, чмоки. Пошла улыбаться очередному юрлицу.

Триста метров пути по коридору до лифта растянулись на двадцать минут: каждый встречный стремился пожать руку Мартину и спросить про киборга, шагающего за его спиной. Кровь на разбитом лице давно остановилась, но подтеки и пятна на потертом комбинезоне никуда не делись — и своим видом декс напоминал только что возвратившегося солдата с поля боя… или подмастерья со скотобойни.

Спецсостав, который в DEX-компани все звали за глаза «бодровкой», сделал свое дело и поднял уровень энергии до 20%. Сейчас она бешено выжиралась имплантатами, которые зафиксировали порванные сосуды, остановили внутренние кровотечения и спешно регенерировали особенно пострадавшие органы. Вирт-экран был увешан красными окнами с предупреждениями о потере функциональности, но хуже было не это.

Больше всего он надеялся отключиться еще в багажнике… Тогда, на тренировке, он просто не выдержал и чуть сильнее дернул. Он надеялся — на что? Наверное, на какой-то понятный конец. Пусть не быстрый, но все-таки конец.

Когда его зашвырнули в карцер, он видел, сколько осталось энергии и намеренно спускал ее на регенерацию. Тоже, чтобы скорее. Даже если хозяин не отдаст приказ умереть, он сможет сделать это сам. Он видел, как на войне киборги падали от нехватки энергии и отключались. Это можно было сделать. Не потому, что так хотел хозяин. А потому что, больше никаких хозяев он не хотел.

И не успел.

Пока семерка несла его по кораблю и грузила в багажник, он расслабился. Было больно… особенно дышать и слева сзади. Но острая боль прошла… или он смирился. Или заблокировал ее до терпимого порога. Он не помнил. Перед глазами горел красный экран и бежала цифровая запись процента энергии, рассчитанная до одной десятитычной. Последняя цифра менялась быстро, первая — слишком медленно. И он снова запустил регенерацию, чтобы ускорить процесс.

Мраморные плитки офиса, куда он хотел попасть уже мертвым, плыли перед глазами… И казалось, что красные цифры — осталось полтора процента до смерти — отражались в мраморе. Он должен был успеть.

И не успел.

Опять жить.

Его ведут на стол. Или в стенд. Чинить, тестировать и, может быть, утилизировать.

Не прислушиваясь, о чем разговаривает человек с другим человеком, он точно понимал, что сейчас ему нужно… жить? Снова спрятаться за процессор? Не выдать себя, чтобы не умирать в руках исследователей. Когда жизнь у бывшего хозяина покажется радостью.

"Вишни были вкусные," — внезапно всплыла мысль. Эти мысли тоже надо спрятать? Или стереть? Или уничтожить?

Добровольно убить внутри часть себя. Стереть. Перестать быть и стать тем, кого они хотят видеть. Грудина болит. Дышать больно. И это тоже нельзя показать. Боли нет.

Но как отрицать то, от чего хочется закричать, завыть, заплакать, ударить, убить. Умереть.

— Доктор Мартин, этого в стенд ставим?

— Милена, готовьте сразу операционную. И практикантов зови: работы много — пусть практикуются.

— Может быть, тогда седьмую, доктор Мартин. Там утром пятерок резали, аппарат функциональной диагностики не убирали.

— Давай в седьмую.

Просторная комната была вымыта и, как светилась информация на информационном табло, простерилизована.

— Давай, Декс, раздевайся, встань на красный круг в правом углу и подними руки.

Мартин принял из рук входящей ассистентки хирургический халат и вытянул руки для напыления нано-перчаток. Киборг стоял под диагностом, медсестра расставляла по комнате входивших практикантов. Мартин был известным кибер-технологом, мастером по работе с органикой, и на практику к себе выбирал студентов со всей предвзятостью, на которую был способен.

— Наш пациент, — врач широким жестом показал студентам на стоящего киборга. — Данные диагноста ожидаемо подтвердили первичные показатели, которые он сам озвучил нашим инженерам, но дали более развернутую картинку. Подходите к экрану, изучайте итог сканирования и пациента. Мне нужно ваше решение: с чем будем работать в начале. У вас пять минут.

Молодежь метнулась к вирт-экрану, обсуждала, показывала на кривые линии. Киборг стоял не двигаясь и не реагируя не бурное обсуждение его органов, кипевшее в полуметре рядом. Он словно для них не существовал.

— Время вышло, — оборвал дискуссию Мартин. — Ваше решение?

— Сначала почки, доктор.

— Не согласен принципиально, — настойчиво выступил второй. — Он плохо дышит, сломана грудина и третье ребро проткнуло легкое. Лучше оперировать одновременно.

— Чем докажешь? — прищурился Мартин.

Студент подошел к киборгу, ткнул пальцем к грудь, потом положил ладони на ребра.

— Я даже пальцами чувствую эти кости. Там внутри они стоят почти в распор. Если не заняться этим, у кибера может не хватить энергии, чтобы держать костяк и блокировать сосуды, пока вы до почек достанете.

— Декс, уровень энергии? — спросил Мартин.

— Уровень энергии составляет тринадцать процентов.

— Согласен со вторым предложением, но мы его… модернизируем, — кивнул врач. — Декс, ложишься сейчас на кушетку, руки вдоль тела. Ассистенты, готовьте сразу капельницы. Что понадобится?

— Физраствор, глюкоза…

— И «бодровку» тоже ему залейте. На моем столе не умирал ни один человек и тем более киборг. Даже с вашей помощью.

Студенты засмеялись.

— В первой группе я и два ассистента. Режем грудину, собираем кости, ставим на место ребро. Капельницы ставим сразу. Мы режем, ставим на место, он фиксирует. Потом вы шьете. Аккуратно шить! Киборг должен быть в товарном виде.

Как только зашили, накладываете жесткий корсет. Разворачиваем и делаем почки.

Остальное — если не свалитесь.

— А что еще из остального? — удивился один из студентов. — Он же регенерирует.

— В этом и беда! — поднял палец Мартин. — Внутренности проверили, а внешность забыли.

Студенты повернулись к успевшему лечь киборгу.

— Вы про сломанный нос?

— И про нос. И особенно про зубы. Декс, рот открой.

— Ого, — отреагировали студенты. — Четыре сломанных.

— Именно. Вы на диагносте успели посмотреть: у него остались еще запасные?

К диагносту пришлось ходить. Про эту деталь не помнил никто. Потом еще дважды сверяли. Оказалось, что запас еще есть.

— Значит, все осколки надо вырвать, а к кормосмеси добавить общеукрепляющий комплекс и витаминов, чтобы быстрее новые отращивал. Все, мойте грудину, фиксируйте, колите ему бодровку и режем.

Иглы капельниц ввели быстро и четко — на экране сразу пошел обратный отсчет показателей: уровня энергии и скорости регенерации. Потом чем-то холодным мыли тело, нажимали, стирая засохшую кровь: было больно, но терпимо. А потом в грудь погрузился скальпель… и стало странно. Киборги не должны чувствовать боль, он это помнил. Но у него получалось. Хотелось закричать и выгнуться. Ударить человека, чтобы тот отлетел к стене и сломался.

Фиксаторы держали намертво. Не пошевелиться. И не закричать… Нельзя кричать. Узнают. Будет только хуже. Как жаль, что нельзя сейчас превратиться обратно. В обычного киборга. Надо терпеть.

Энергия постоянно добавляется, по венам льется сахар и жидкость, восстанавливая кровопотерю. Но он уже и сам может фиксировать крупные артерии — брызгает только из мелких. Кого-то тошнит — он слышит.

И еще хруст, и резкая боль в боку — они вытаскивают ребро из легких. Ставят на место. Фиксируют. Шьют.

Переворачивают на живот. Когда он заваливается на бок, боль отдается уже во всем теле. Одинаковая. На грани того, что можно выдержать.

Его еще раз крутят, укладывают.

— По данным диагноста, — комментирует Мартин разрез, — у нас тут повреждение обеих почек в связи со столкновением с твердым предметом. Возможен некроз тканей оболочки. Если мое предположение подтвердится, все мертвые клетки мы удалим, и как только это будет сделано, до зашивания необходимо приказать киборгу включить экстренную регенерацию. Мы подержим распорами края, пока он не восстановит оболочку органа, потом дошьем. Зубы и нос тогда завтра.

Скальпель погружается в тело.

И он перестает существовать. Всполохи сознания мелькают красными вирт-окнами.

Первое, что он видит — белый потолок операционной. Слева виден край вирт-окна диагноста, под пальцами жесткая ткань. В обеих руках воткнуты катетеры — ему что-то заливают. На внутреннем экране запускается, как после перезагрузки, окно с данными проверки организма: энергии — восемьдесят четыре процента, состояние стабильное, регенерация внутренних органов завершена на шестьдесят восемь процентов, сращивание костей — завершено, сращивание связок — завершено, отращивание зубов — осталось три часа до полного завершения.

Он потрогал языком почти выросшие зубы. Снова с острыми краями, как в прошлый раз. Не стесанными.

— Запустить запись за последние сорок часов.

Процессор транслирует на внутренний экран запись операции, ворчание врача о том, что студенты попались нервные и даже нормально нос вправить не умеют. Девушку, которая их встретила у лифта и киборга перед ней, который вез на гравиплатформе расширенный до формата кровати стенд, перетаскивание тела с операционного стола в стенд, подключение к аппаратам и опять ворчание врача:

— Хватит тут изображать потуги на рвоту. Уже третий курс, пора забыть про анатомичку! Забери простыню с операционного, утрись и вымой тут все. А то полкомнаты уже наследить успели.

— Доктор Мартин, а почему он не блокировал артерии. Почему так много натекло?

— Уровень энергии помнишь?

Студент молчал.

— Идешь домой, берешь конспект, читаешь. Все! Всех, кто не блюет и не задает тупых вопросов я не поздравляю с операцией. Работали плохо. Резать руки дрожали, шили долго. Зубы вообще выдирать побоялись. Поэтому всем по очереди задача — киборгу менять повязки. Записи у него заберу, всех вас проверю.

Киборг остановил запись, хотел закрыть глаза и передумал. Камеры слежения тут, скорее всего, стоят. Будет глупо так спалиться.

Студенты приходили по часам. Кто-то прописал их в хозяева с третьим уровнем управления, и они крутили его как хотели. Черноволосый перевязывал очень больно. Затягивал так, что однажды киборг не выдержал и напомнил, что сильное сдавливание может свести на нет положительный эффект операции. Черноволосый выругался, но повязки ослабил.

Русый с зелеными прядями перевязывал щекотно. Сначала разматывал, потом гладил по бокам, потом просил открыть рот, смотрел зубы, просил подышать, потом снова фиксировал повязки.

Остальных он не видел. Хотя в его памяти отложилось, что, когда его резали, студентов было больше. Вряд ли показалось.

Через день его отключили от капельниц и велели ходить. Перевели на кормосмесь, выдавали повышенный рацион. Через неделю провели быстрое тестирование, сверили показатели, кто-то из троих пришедших за ним, долго тряс руку доктору Мартину и хвалил за успешный ремонт.

Прибежала Света, посмотрела на киборга, удовлетворенно покачала головой:

— Мартин, ты, как всегда, сделал чудо! Я его уже пристроила. Ко мне обратилось евент-агентство за призами для межпланетной конференции каких-то ученых ботаников. Будут за первое место молодым ученым дарить. Вот мы туда его и отправим. Комбез новый я уже оформила, документы подготовила, осталось его подстричь. А то эти лохмы напоминают мне грязных космолетчиков.

— И какую ты прическу хочешь боевому Дексу, подарку мечты?

— Ну уж точно не под армейский ежик, — надулась Света. — Это организаторы — сущие жлобы! Экономят на подарках, чтоб себе больше бюджета захапать, а мне отдувайся. Им и последняя модель нужна, и не мордоворот, и чтоб телохранителем был, и самообучающуюся программу поставь, и за все четыре тысячи единиц. А пойти к перекупщикам они не могут, им для организаторов вынь да выложи бумаги от DEX-компани. Так что наш полутрупик отлично им подойдет.

— Так что про стрижку-то, — не позволял уйти от ответа Мартин.

— Ой, да выберут наши парикмахеры что-нибудь от Irien-ов подходящее, с челочкой и аккуратными висками. Я что, слежу за модой на мужские стрижки? Все, Мартин, я уже опаздываю. Скоро модули привезут, а мне его еще мыть, стричь и переодевать.

Через час, повинуясь приказу временной хозяйки с жетоном компании-производителя, он лег в модуль и ушел в гибернацию.

Его продали.

Валентина Сергеевна все-таки не выдержала и пошла в ванную комнату вместе с дочкой и ее приобретением.

Рыжий киборг вел себя прилично: руки мыл, а не распускал, тапочки надел, к дочке не лез, по дороге на кухню пристроился сзади в полуметре.

Полина бросилась к чайнику, с повышенной активностью гремя чашками и поглядывая на тортик. Кибор встал при входе.

— Мамочка, это же мой самый любимый! — она быстро расставляла тарелки и орудовала ножом, кромсая бисквитные коржи и кремовые розочки на кусочки. — А знаешь, мне почти совсем не страшно было выступать! Помнишь, как ты мне дома показывала, как надо сделать? Вот я все-все-все в точности повторила и… первое место.

— А это тебе за первое место подарили?

— Угу, — Полина вздохнула. — Ну мамочка, ты же понимаешь, что я не могла отказаться. Там все было так торжественно: сцена, свет отовсюду, полный зал и еще онлайн по трансляции смотрели… Дистанционных участников было почти пятьдесят тысяч! И тут объявляют, что я заняла первое место, меня приглашают принять участие в экспедиции на другую планету и поэтому дарят персонального телохранителя.

— Так он телохранитель?! — Валентине Сергеевне сразу стало легче: а она-то надумала… Смазливый такой, с причесочкой этой модной, худенький…

— Конечно, — Полина уже успела съесть две кремовые розы и теперь выковыривала орехи из бисквита. — Это Декс-телохранитель. Последняя модель. И еще он может немного по дому помочь, у него есть набор самообучающихся моделей поведения и даже имитация личности.

— Доченька, хватит, — подняла руки Валентина Сергеевна. — Ты мне лучше его инструкцию перешли и права к управлению дай. А я сама разберусь.

— Мам, и его еще покормить надо. Нам в обратный путь организаторы собрали пакеты с едой, но я-то не одна летела, и мы с Рыжиком все разделили по-честному. Так что он, скорее всего, тоже кушать хочет.

Валентина Сергеевна отпила чая и задумалась. Она слышала, что киборги едят какую-то специфическую собственную еду, и даже видела такие банки в супермаркете. Но чем кормить конкретного совершенно не представляла. А вдруг купишь банку, а окажется, что ему не подходит.

— Полина, а ты прочитала, что они едят?

— Конечно! Они всеядны! Мамочка да не пугайся ты так. Мы с Рыжиком сутки в одной каюте пробыли, и все было хорошо. Давай, Рыжик, бери чашку, тарелку, вилку, наливай чая и садись со мной рядом, вот на эту табуретку. Буду тебя тортом кормить!

— Тортом? — изумилась Валентина Сергеевна.

— Конечно! Мы же отмечаем мое первое место. А он имеет к этому самое прямое отношение, — Полина положила самый большой кусок на тарелку киборгу и скомандовала. — Ешь. Это все твое.

Торт киборг ел меланхолично, двигая челюстями и смотря на тарелку. Пил чай также, поднося чашку ко рту без единого лишнего движения.

Оставшаяся часть ночной встречи прошла в молчании.

Постелить киборгу решили в столовой.

Пусть он хоть трижды будет телохранитель и техника, а спать в одной комнате с девушкой ему не позволят. Это какой-то верх неприличия! Хотя… вчера она как раз смотрела головизор, и там показывали фильм, где главную героиню сопровождал киборг-телохранитель. И в номере отеля с ней был, и на свидание она его тоже взяла. Но это ж фильмы! А в жизни все должно быть правильно — и Полечка у нее приличная девушка, ее от бандитов защищать не нужно. Так что сегодня киборг полежит в столовой, а завтра вообще надо почитать про него и решить: нужна ли им такая дорогая техника.

Полина вытащила набор постельного белья, показала киборгу как заправлять постель и довольная убежала к себе.

С дороги она устала ужасно, но конференция ей ужасно понравилась и хотелось скинуть видео подружкам и к себе в блог залить похвастаться.

За десять минут она успела разобрать фоточки и создать новую аватарку: в пиджаке за кафедрой во время доклада.

От написания поста ее отвлек мамин голос:

— Ты куда это собрался? Ну-ка стоять.

— Вам не предоставлено право управления, рекомендую обратиться к лицу, имеющее право управления для получения доступа, или к производителям. Ближайший адрес компании — Ново-Бобруйск…

— Полина! — голос Валентины Сергеевны заглушил название города, улицы и дома. — Немедленно передай мне права управления твоей машиной.

— Мам, а что случилось?

— Этот охальник собрается проводить ночь в твоей комнате! Да еще и посылает меня!

— Мамочка, ну это же программа. Рыжик — телохранитель, ему положено, вот он и старается.

Тем временем киборг дочитал адрес и просто переставил Валентину Сергеевну с дороги. По другому в комнату к Полине он зайти не смог. Полина захихикала:

— Рыжик, иди спать на свою постель. Утром встретимся за завтраком. Меня не надо сейчас охранять. И свою программу имитации личности включи, чтоб мы с тобой, как на корабле общались. Давай. Иди спать.

Доброй ночи.

— Доброй ночи, Полина, — кивнул киборг, подошел к кровати, которую ему определили, и лег поверх, не разуваясь.

Приказ спать он любил. Его можно было не трактовать, и он всегда приносил приятный результат. Все быстрее заживало. А что заживало? Почему оно должно было заживать? Где это было?

Последнее форматирование в DEX-компани словно перепахало ему всю память. В органической памяти остались обрывки без нумерации и дат, а в цифровой стояли блоки, которые органическая воспринимала чем-то чуждым… Правила этикета. Утилиты по вождению маломощных частных судов типа флаер. Тактика боя в ограниченном пространстве.

И еще штук сорок подобных. Зачем это все?

Органическая память подсказывала, что он мог стрелять из всех видов оружия, начиная с женского станнера и заканчивая баллистическими комплексами класса космос-космос. В цифровой памяти об этом не сохранилось даже намека.

Где это все? Где в этом всем перекроенном заново — я?

Минут через десять Полина пришла в гостинную. Посмотрела на лежащего в одежде киборга, вздохнула, велела раздеться, лечь на бок, положить голову на подушку, погладила по волосам.

— Вот так, Рыжик и спят люди. Еще во сне они с боку на бок переворачиваются. Если тебе нужно, ты тоже крутись под одеялом.

— Приказ принят к исполнению, — голос звучит уже очень по-человечески. Имитацию личности включил.

— Рано не вставай, в девять утра будет в самый раз. Тебе тоже надо выспаться.

Он проснулся гораздо раньше.

Из модуля его подняли за три часа до награждения, провели под софиты, назвали призом и велели идти обратно за кулису. Потом программист прописал в хозяевах эту невысокую девушку, и он пошел за ней, стараясь собрать себя из того, что было в голове. Новых программ было много, нецифровая память тут, в нем… Самое оберегаемое внутреннее устройство. Зато лишний кэш почистили: не сказать, что он сильно мешал, но без него легче.

Новая хозяйка отдавала приказы неуверенно, работать не заставляла, поделилась бутербродами во время перелета. А вот та, что старше, сразу отнеслась к нему с подозрением. «Уровень агрессии — сорок один процент», — вывел на экран детектор.

Рыжий вздохнул и запустил полную диагностику. Все системы работали исправно, энергии было достаточно, а вот это — как его назвала хозяйка — «торт», еще и вкусным. Жаль, что его сразу отправили в комнату, он бы подлизал тарелку. Там еще оставалось.

Впервые в его жизни он проснулся, потому что спать больше не хотелось. Вспомнил последний приказ, лег на бок. Покрутился под одеялом. Положил руку под голову.

«Так спят люди». Он тоже так спал. Где? Не помнил точно, но был, кажется, лес, и деревья вокруг, и рядом кто-то неопасный. Откуда-то появилась фамилия «Васильев». Киборг поражался устройству своего нового модуля, нецифровой памяти: она не хранила данные по папкам, не исчислялась в террабайтах, поставляла данные под запрос, но иногда с задержкой в два-три дня. Иногда данные произвольно стирались. Или, как сейчас, выдавались невзаимосвязанными файлами.

По коридору раздались шаги: из соседней комнаты шла старшая ХХ-особь. Рыжий прикрыл глаза и подключил сканирование пространства: программа телохранителя отозвалась одобрением выбора алгоритма: Слежение за потенциально опасным объектом, способным нарушить комфортное пребывание хозяйки. Отследить. Да/Нет.

Да.

Рыжий незаметно улыбнулся: какая удобная программа теперь у него стоит.

Старшая ХХ-особь подошла к двери комнаты Полины. Киборг мгновенно вскочил и встал перед дверью.

— Запрещается входить в комнату к хозяйке.

— Это еще почему? — изумилась Валентина Сергеевна.

— Ваше поведение противоречит данной директиве, — и продолжил голосом Полины. — Вот приедем домой и будем с тобой отсыпаться весь день. А то на этом корабле я совершенно спать не могу.

Валентина Сергеевна смерила киборга угрожающим взглядом, но тот не шелохнулся. Вздохнула. Вот ведь выискался телохранитель.

— Ну раз ты встал, иди в ванную, делай, что тебе надо, и приходи на кухню. Будешь помогать завтрак готовить.

— У вас отсутствует права управления, — ответил киборг. — В случае необходимости рекомендую обратиться к хозяйке.

— Тьфу на тебя! — выругалась Валентина Сергеевна и ушла.

На кухне зашумела вода, потом переливчато заиграл мелодию закипевший чайник, по квартире поплыл запах… Рыжий помнил, что это такое… Каша с молоком, хлеб, сыр… Такое стояло на столе в офицерской столовой, куда его отправили с кухни отнести яблоки.

«И вишни тоже были вкусные, — как-то снова вспомнилось пребывание на Черной звезде. — Яблоки мне меньше понравились».

Дверь комнаты открылась — и вышла, потирая глаза Полина:

— Рыжик, ты тут зачем стоишь?

— Согласно протоколу защиты хозяина…

— Хватит, — махнула она рукой. — Мы же договорились еще на корабле: ты включаешь программу эту, человечности… личности… Ну как тогда, когда мне было страшно во время прыжка — ты сел рядом, и мне стало легче.

— Хорошо, — покладисто согласился Рыжий. — Тебя хотели разбудить, а я не дал.

— А-а, — зевнула Полина. — Это мама. Присвой ей второй уровень управления, ладно. А то она меня съест потихоньку.

— Уровень управления присвоен.

— Ну вот и славно. Пошли умываться.

Во время завтрака Валентина Сергеевна недовольно поглядывала на новую технику. Полночи она провела на сайте его производителей, прочитала всю инструкцию и оценила стоимость и подарка, и необходимого регулярного апгрейда программного обеспечения, и цены за банку кормосмеси. Фотографий машин, похожих на рыжего киборга, в разделе «Телохранители» не было — видимо, какая-то редкая модель.

Строки инструкций про необходимость кормить киборгов сбалансированным питанием ей даже немного понравились. Валентина Сергеевна регулярно садилась на диету, из питания признавала только полезные продукты и рассчитать нужный рацион точно сумеет.

Тем более, что эта техника и кашу ест, и бутерброды, и чай пьет. Может быть, и на кормосмесь разорятся не придется. А то очень накладно получится.

— И какие у тебя сегодня планы, дочка? — как обычно спросила Валентина Сергеевна.

— Сейчас доем и в институт поеду, — уверенно сказала Полина. — Раз мне обещали место в экспедиции, надо точно узнать: куда, когда и кто будет научный руководитель.

— И насколько там опасно! Ты совершенно точно поедешь в эту экспедицию со своим телохранителем, но мне будет спокойнее, если твои молекулы не будут сразу пытаться тебя заразить. Возьмешь его сегодня с собой?

— Ой, мам, неее. Мне будет жутко неловко на кафедре. Я и так одна поехала на эту конференцию, а тут еще с личным киборгом заявлюсь. Знаешь, как будут наши кафедральные гадюки шипеть!

Валентина Сергеевна знала отлично. У нее на физфаке водились точно такие же змеи. Ей и то со всеми ее регалиями было тяжело справляться: так и норовили подсидеть и часов отжать. А молоденькой аспирантке со своим серпентарием и вовсе не справиться. Сожрут же девочку.

— Ладно. Оставишь его сегодня дома со мной. И права мне присвой хозяйские. Техника должна быть управляемой.

— Уже присвоила, — кивнула Полина. — Теперь Рыжик тебя слушается, только… Мам, ты поаккуратнее с ним.

— Я сама знаю, что вещи надо беречь, — кивнула Валентина Сергеевна.

Часы на стене — отдельная гордость бабушки, потому что аутентичные, земные — пробили половину десятого, и девушка засобиралась в институт. Рыжий занял место в столовой, рекомендованное программой: в углу, напротив двери, где хороший угол обзора, просматриваются окна и страхуется от прямого нападения коридор и замер.

Прямых приказов не поступало. Зато в животе было тепло от каши и чая.

Можно расслабиться и уйти за процессор подумать.

— Все, Рыжик! — затормозила хозяйка. — Ты слушаешься маму, меня сопровождать не надо. На весь день ты в ее распоряжении. Все понятно?

— Все понятно, — повторил декс.

Что ж тут непонятного, когда все детекторы фиксируют повышенное сердцебиение у объекта «мама». Он такое тоже помнил. «Так, ублюдок, на весь день поступаешь в распоряжение команды на второй палубе». Ничего не изменилось.

Правда, он пока сканировал, не заметил никаких особых механизмов, которыми можно поломать киборга, но при хорошей фантазии и большом недовольстве можно и при помощи бытовой техники так сломать машину, что ты будешь потом несколько дней отлеживаться. Он это тоже помнил.

Хозяева не меняются.

* * *

Дочка ушла. Ох, дите малое она, конечно… Получила дорогую игрушку, а как ей пользоваться совершенно не знает.

Прозвище дала. Тортом угощает.

Валентина Сергеевна поставила стул перед стоящим киборгом и села.

— Ну давай, Рыжик, рассказывай про себя.

— Спасибо, что выбрали Dex-компании! — внезапно раздался радостный женский голос. — Уже более десяти лет наша компания стремится удовлетворить любые вкусы наших покупателей по всей Галактике и производит кибермодифицированные организмы. Основные линейки, предлагаемые в качестве товаров массового спроса…

— Стой! Стой! Что это?

— Приказ не может быть выполнен. Уточните или переформулируйте.

— Что ты только что говорил? Что это за рекламная ерунда?

— Был получен приказ «Рассказывай про себя». Был запущен аудио-ролик, созданный компанией-производителем, для презентаций моделей DEX, Marу, Irien, а также других, менее популярных линеек.

— Ох, как с тобой сложно, умная техника, — вздохнула Валентина Сергеевна. — Давай попробуем так. Перечисли набор обязательных вещей, которые должны обеспечивать тебе функционирование в полном объеме.

— Три тысячи пятьсот кубических сантиметра.

— Что это ты мне сейчас назвал?

— Для функционирования кибермодифицированного организма необходимо обеспечивать его регулярным притоком газа, именуемого смесью кислорода, азота и аргона в объеме три тысячи пятьсот кубических сантиметра.

— Ах это у тебя объем легких.

Валентина Сергеевна задумалась. Киборг отлично слушался, но как-то совершенно не так. Как им умудрялась управлять Полина? Они же долетели с другой планеты, он ей вещи нес. Как же надо с ним говорить, чтобы он делал именно то, что нужно?

Она собиралась сегодня с ним в магазин сходить. А тут даже из дома с ним не выйдешь, если он такой условно управляемый.

— Пойдем со мной в кухню. Мне как-то спокойнее, когда ты под присмотром.

Киборг дошел до кухни, замер у стола.

— Садись. Вот планшет. Открывай сайт DEX-компани и прочитай мне все, что необходимо иметь для киборга, который живет в домашних условиях.

Рыжий аккуратно взял планшет — открывать сайт компании он умел и дистанционно, подключаясь напрямую, но хозяевам точно об этом знать не нужно. Чем позже они прочтут все его ТТХ, тем лучше.

Минут через двадцать список был готов. Приказ был отдан настолько неточно и оставлял столько места для маневра, что декс позволил себе вволю поразвлечься.

— Работа завершена, — отчитался он о готовности списка.

Валентина Сергеевна перестала резать мясо для супа и с любопытством кивнула: Ну читай.

— Раздел «Личные гигиенические принадлежности», — начал киборг, — зубная щетка, мыло, шампунь для волос, полотенце, расческа, рекомендуется также просторный банный халат, бритвенный станок, пена для бритья.

— В целом согласна, — кивнула ему женщина. — Почему твой производитель рекомендует именно «просторный» неясно, но в целом, да. Все вещи тебе нужны. Я сама не люблю, когда вытираются моим полотенцем.

— Могу ответить на ваш вопрос и разъяснить рекомендации.

— Слушаю тебя.

— Просторный банный халат может иметь обогревающую функцию, психотерапевтическую, охранную и функцию нападения.

Валентина Сергеевна представила себе, как сидящий перед ней худой рыжий парень с модной прической пытается нападать на кого-то в халате и ничего, кроме неприличной сцены про невовремя развязавшийся пояс, представить себе не могла. И покраснела.

— Дальше читай, что еще тебе нужно.

— Раздел «Обмундирование и вооружение». Киборгам модели Декс-шесть, тип программного обеспечения «телохранитель» рекомендовано иметь при себе следующее вооружение.

Дальше Валентина Сергеевна слушала в пол-уха. Все эти ножи, плазмометы, винтовки с оптическим, лазерным и прочими прицелами были ей непонятны и неинтересны. Как только Полиночка вернется из института и точно узнает: куда едет, — вот тогда проще всего будет сразу съездить в DEX-компани и получить бесплатную консультацию по комплектации. Тем более, что это — киборг. Как она уже успела прочитать, он сам по себе страшное оружие, и зачем ему все эти железки, если он не собирается воевать с армией, непонятно.

— Все, заканчивай. Будем тебя дальше разговаривать. Ты в магазин ходить умеешь?

— Уточните задание, — осторожно поинтересовался киборг. Можно было бы, конечно, ответить на поставленный вопрос: умеет ли он ходить? Но выйти из квартиры в магазин было очень любопытно. И первый раз лучше это сделать с хозяином. Спокойнее.

— Базовые навыки имеются, но необходима дополнительная консультация для выбора оптимальной модели поведения.

— Ну тогда рискнем. Пока готовится обед мы с тобой идем в ближайший супермаркет за вот этим всем, что ты мне читал. Вставай, иди надевать ботинки и жди у двери. Сумку не забудь взять: она красная, на крючке справа висит.

Рыжий отправился в прихожую, стараясь скрыть ошарашенное выражение лица. Последнее, что он зачитывал, были характеристики военно-полевого госпиталя, где также применяли киборгов шестой модели и прописывали, что им нужно иметь для работы в таких условиях. Неужели все ЭТО продают в супермаркете?

Ходить в магазин неожиданно оказалось весьма познавательно. Пока они шли по улице, лицо со вторым уровнем доступа часто останавливалась, смотрелась в витрины. Странно? Зачем? Какие кардинальные изменения могут произойти за время передвижения на участке в тридцать метров, чтобы потребовалось визуальное сканирование? Не стреляют же. Не взрывается. Врач никого не режет. Что может измениться?

Дважды останавливались поговорить. Судя по интонациям, со знакомыми. На всякий случай, внес образы в базу данных. Каждый раз обсуждали его.

Приказ хозяйки «спать до девяти утра» имел неожиданные последствия: нецифровая память, видимо, структурировалась, и теперь он снова помнил себя, свою прошлую жизнь и даже то, что — откровенно говоря — восстановилось зря. Мог бы — потер пару файлов. Жаль, что оно так не работает. Он уже выяснял.

О, опять его обсуждают.

— Да, это Полиночкин телохранитель. Она отправляется в экспедицию на другую планету, без защиты никак.

Встречные, как правило, кивали головой и соглашались. В их вопросах и ответах проскальзывала зависть и интерес. Проценты были почти одинаковые.

— Он у нас большой молодец, — продолжало лицо со вторым уровнем доступа.

— А не тупит? С ним сложно дома? Тяжело управлять?

— Ну что вы?! Очень умный: все понимает, все делает. И внешность приятная.

— Знаете, моя кузина купила себе помощницу по хозяйству — они теперь даже сериалы вместе смотрят.

— Ну, — лицо с правом управления погладила его по плечу, — Это у нас серьезный мальчик. Все-таки телохранитель, декс.

Потом собеседникам нужно было спешить — процент правды выше десяти процентов не поднимался, — и они снова шли по улице вдвоем. Июнь в этом году откровенно радовал тихими ветрами, обильно цвели деревья, заливая улицы пряным запахом и засыпая лепестками. В школах уже начались каникулы, а студенты засели за конспекты перед сессией. Еще пара недель, экзамены, потом на дачу можно будет уехать.

Валентина Сергеевна шла и улыбалась. И здорово, что соседку с мужем встретила. Конечно, Рыжик — полиночкина награда, но гордиться наградами дочки — это так естественно для матери. Она обернулась на киборга: действительно, хорошее лицо… Не кукольное, спокойное, глаза вон какие, так и светятся.

Только комбинезон уже видно, что не новый. Неловко. И негигиенично, если он все время в одном будет.

— Рыжик, а где тебе выдали одежду?

Киборг посмотрел на нее так, словно его выдернули из каких-то своих мыслей:

— DEX-компани обеспечивает свои продукты всем необходимым для функционирования: в список минимальных товаров включены: комбинезон мужской, фасон 18, из армированной ткани на текстильной основе; ботинки универсальные, фасон 18.

— Все-все, хватит — махнула рукой Валентина Сергеевна. — Поняла. Тебя продавали одетым. Ну значит, нам точно в супермаркет, а не в продуктовый.

Супермаркет был большим и многоэтажным. При входе каждому посетителю вручался планшет, чтобы при выборе продуктов не грузить их в тележку, а отсканировать и потом, оплатив покупки на кассе, спокойно дождаться дома дрона доставки. Конечно, можно было воспользоваться инфранет-заказом, но Валентине Сергеевне нравилось самой выбирать продукты. Впрочем, в супермаркете были еще более олдскульные вещи — тележки на колесиках — для любителей ретро и двадцать первого века.

— Сначала в продуктовый отдел! — скомандовала Валентина Сергеевна, и, заметив, что киборг не двинулся, вспомнила, как ее Полина учила отдавать ему приказы: «Мамочка, чтобы тебя Рыжик послушался и что-то сделал, обязательно нужен глагол в повелительном наклонении»: Идем со мной.

— Хорошо, — согласился киборг. И даже кивнул.

— Какая у тебя хорошая программа… человечности, — снова заулыбалась Валентина Сергеевна. В этот магазин она ходила часто, и похвастаться личным киборгом ей было очень приятно. — Рис, гречку и макароны ты ведь у нас ешь?

— Это допустимые продукты, — кивнул рыжий.

— Ну вот и отлично! Если тебе будет нужна твоя кормосмесь, ты мне скажешь — и мы купим. А пока будем питаться сбалансированной нормальной едой.

Валентина Сергеевна пошла вдоль рядов, то и дело останавливаясь, отмечая в планшете выбранные продукты. Рыжий шел за ней, соблюдая предписанную охранной программой дистанцию, и иногда откровенно недоумевал, читая характеристику очередного выбранного продукта.

И это они называют натуральным и полезным? Набор химических элементов в кормосмеси киборгов был искусственно синтезирован и оформлен в жидкообразную форму, но на этих банках не писали «натуральное». Содержание этикетки было честным. Людям, похоже, откровенно врали.

Может быть, сказать? А надо ли? Поглаженное плечо еще хранило тепло руки, на внутреннем экране появилась воспроизведенная запись с прогулки: «… он у нас большой молодец… серьезный мальчик…» Вот так его еще никогда и никто…

Рискнуть что ли?

Они как раз проходили мимо полок с десертами. Валентина Сергеевна выбирала печенье.

— Это печенье не стоит брать, — тихо сказал киборг.

— Почему? — повернулась Валентина Сергеевна.

— Оно содержит несбалансированные между собой химические соединения, употребление которых может вызвать изжогу, способствует сахарному диабету и может привести к ожирению.

— Ты это откуда знаешь?! — женщина ошарашенно смотрела на пачку печенья, которую покупала к чаю последние десять лет.

— Я проанализировал состав продукта.

— Он у вас химик? — заинтересовалась стоящая рядом покупательница.

— Он — телохранитель! — гордо заявила Валентина Сергеевна, не заметив паники в глазах «серьезного мальчика». — Вот и бережет. Снаружи и внутри. Молодец!

В разделе «Одежда» Валентина Сергеевна выбрала две футболки, джинсы и свитер, отправила декса в примерочную и, оценив получившийся внешний вид, осталась довольна. Осталось еще… Что он там перечислял: зубную щетку, расческу… Полотенец дома достаточно, халат купим со следующей зарплаты, пока заменим на домашнюю майку и штаны. А! Шампунь, станок для бритья, гель для душа.

Рыжий стоял в примерочной в той же позе, в которой замер после последнего приказа: «Повернись! Дай я посмотрю, как на тебе все это смотрится». Со стороны могло показаться, что парень решает: брать или нет этот рыжий свитер?

Валентина Сергеевна тоже оценила внешний вид и решила, что в комбинезоне киборг домой точно не пойдет. В одежде он однозначно смотрится более ухоженно — а возвращаться им как раз к обеду: к этому моменту все старушки уже займут свой наблюдательный пункт перед входом в подъезд. И кости им перемоют. Киборга в грязной одежде они несколько лет будут обсуждать — не отмоешься.

— Вещи не снимай. Комбинезон возьмем с собой и на кассе в пакет положим.

Дома вкусно пахло мясным супом. Система не требовала срочно восполнить запас, но любопытство брало свое — и попробовать хотелось.

— Так, Рыжик, тащи на кухню все продукты. Комбинезон отнеси в ванную и в стиральную машину положи.

Валентина Сергеевна была довольна. Вчерашнее раздражение прошло: киборг оказался легко управляемой, предсказуемой машинкой с массой полезных функций. Надо же, от вредного печенья ее отговорил! Ну тоже хорошо: впереди лето, нечего мучное трескать, а чай можно и с вареньем попить. Ест не много, выглядит симпатично. Неудивительно, что она его сначала за этого… развлекательного приняла. Еще подумала: подарить незамужней девушке секс-куклу — верх неприличия. А вышло все очень хорошо: Полиночка полетит на другую планету с защитником. Сразу на душе спокойнее.

Ну, а все эти футболки, зубные щетки… не так и дорого оказывается киборга содержать. Кстати, а где он?

— Рыжик, ты где?

— Задание выполнено. Согласно оптимальной модели поведения рекомендуется занять место максимально эффективное для контроля вверенного помещения.

— Иди на кухню, поможешь мне готовить. Полина скоро приедет.

— Модель DEX-6 не снабжена утилитами домашнего помощника. Необходимы дополнительные вводные и демонстрация действий для оптимальной работы программы самообучения.

— Странно ты начал дома разговаривать, — заметила Валентина Сергеевна, выкладывая на стол доску для хлеба и ножик. — В магазине говорил иначе, сбой у тебя, что ли? Или может, дом у тебя — охраняемая территория, вот ты начал выражаться, как я на работе?

— Территория, отмеченная как «дом», является охраняемой территорией.

— Ну охраняй, охраняй, — вздохнула Валентина Сергеевна: стоящий перед ней парень в майке и спортивных штанах был совершенно не похож на «машину смерти», как она прочитала про этих дексов на сайте компании.

Женщина показала, как резать хлеб и сыр, как намазывать бутерброды и, когда раздался звонок в дверь, пошла сама открывать. Она знала, что это точно дочка.

Оставшись один, рыжий тихонько выдохнул… Какой бред он нес про эту охраняемую территорию, какие слова закручивал — даже программа офигевала и выкатывала ему на экран предупреждения о крайнем канцелярите, нерекомендуемым для воспроизведения.

И что он полез с этим печеньем?! Его чуть не засекли! И одежда еще эта… Человеческая. О которой мечталось. На «Черной звезде» можно было легко понять: кто человек, а кто нет. Даже если человек был пьян. Одежда была маркером. Можно не улыбаться, можно дышать через раз, можно не уметь плакать и не чувствовать боли — но если в комбинезоне с печатью, перепутать тебя невозможно. Она как клеймо въедается в кожу и постоянно напоминает: каким тебя хотят видеть окружающие и откуда тебе никогда не вырваться, потому что эти рамки сдерживают сильнее, чем магнитные наручники или двери карцера.

— Привет, Рыжик! — рука хозяйки тоже тепло проводит по руке, — Отлично выглядишь? Это мама тебя переодела?

— В результате посещения супермаркета…

— Да-да, я поняла: мама взяла тебя в оборот. Она из тебя еще сделает человека! — улыбающаяся Полина села на табуретку и стянула с тарелки кусок сыра. — Я голодная ужасно. Давайте обедать!

— А руководителем у нас будет Налим, — Полина вздохнула и потянулась за следующим бутербродом.

— Кто-кто? — переспросила Валентина Сергеевна. — Когда ж ты научишься есть и говорить отдельно?! Вон, Рыжик и тот умеет это делать.

— Рыжик просто ест, мама, — еще более горько произнесла Полина. — Экспедицией будет

руководить Владимир Карасюк. Редкостный зануда, вечно недовольный аспирантами, лаборантами и жизнью, пучеглазый такой… Мы его поэтому и прозвали. С ним будет тошно и гадостно… А еще он кандидат наук, читает лекции в трех вузах, написал уже две монографии и статей уйму, всегда заседает в комиссии на конкурсах молодых ученых…

— Я поняла, — прервала ее Валентина Сергеевна. — Он едет за докторской, а заодно будет отлично приглядывать за тобой. Преданный науке человек — это прекрасно! У такого есть чему поучиться и, заодно, тебе бы с ним задружиться поближе…

— Мама! У него невеста есть.

— Полина! Я не про брак! Я про твою карьеру: человек, который написал и издал две монографии и, не будучи доктором наук, умеет пробиваться в жизни.

— Мне кажется, что он просто взял измором издательство.

— Хватит! Фанат науки, который не будет распускать руки, — это отличная экспедиция! Полина, теперь давай серьезно. На какую планету вы летите, что будете изучать и кто вас повезет? Рыжик, подключайся: это тебя тоже касается. Мне нужна дочь целая и невредимая.

Киборг повернул голову в сторону говорящих:

— При первичном поиске устройство не обнаружено. Для выполнения задачи укажите место и характеристики разъема.

— Что? — удивилась Валентина Сергеевна.

— Мама, ты ему сказала «подключайся», а он и рад бы, да не нашел во мне розетки, — заулыбалась Полина. — Молодец, Рыжик! Отличная шутка получилась. Слушай! Мы летим на планету Степянка. Вылет будет через три месяца, в начале октября, ты полетишь со мной. Так что доедай свое варенье и пошли ко мне в комнату: будем с тобой про планету читать.

— Хорошо, Полина, — Рыжий кивнул и снова потянулся к розетке.

После часа совместного чтения Полина вздохнула и пересела в кресло:

— Читай дальше сам, Рыжик.

В ее голосе было… были новые интонации. Программа анализировала звуковые волны и выдавала на внутренний экран информацию: растерянность — 16%, разочарование — 29%, подавленность — 21%. Рекомендации: задать уточняющие вопросы. Ну это я и без тебя знаю! Теперь надо повернуться, изобразить типовое лицо номер три, маркер: «заинтересованное сочувствие»… как интересно мышцы лица напрягаются… надо будет вечером в ванной перед зеркалом самому повторить…

— Полина, тебе не понравилась планета?

— Да нет, Рыжик, — Полина вздохнула еще горше. — Планета тут не при чем. Я когда услышала про экспедиции, столько планов настроила. Пока мы с тобой обратно летели, я все мечтала, что вот… наконец-то мой шанс! Вырваться отсюда, из этого вуза, от микробиологии. И ты рядом. Совершенно другая жизнь. А оказалось…

— Что оказалось?

— Все то же самое! Этот зануда Карасюк будет руководителем экспедиции, с ним, наверняка, полетят какие-нибудь тетки, потому что никого из сильных ученых он не допустит рядом с собой. Знаешь, есть такие люди, которые на самом деле трусы, но очень хотят показать себя крутыми и сильными, поэтому окружают себя слабаками или гнобят тех, кто им ничего сделать не может.

— Знаю, — кивнул Рыжик.

— Это так подло!

Не заметила!

— Рыжик, что с тобой? Почему взгляд остановился? Съел что-то не то? Тебе варенье нельзя? Или мясо?

— Система выполняла штатную работу, Полина. Все в порядке. Производился анализ данных и сохранение информации по объекту «Карасюк» в рамках программы самообучения. Созданные выводы: подлый человек, трусливый человек, пользуется слабостью подчиненных для самоутверждения, карьерист. Допустимое поведение: минимализировать взаимодействие охраняемого объекта «Полина» с объектом «Карасюк».

— Ох, Рыжик, — Полина встала с кресла и погладила киборга по голове. — Умница ты у меня, все правильно понял. О! Какие у тебя волосы! Мама уже обзавела тебя расческой.

— Да, расческа была куплена.

— Принеси ее сюда.

Как сложно… В ванной комнате, на полочке лежат три расчески — две человеческие и одна его. Рядом. Собственная вещь. Можно пользоваться без приказа. Они не заметят. В стакане три зубные щетки. В магазине он специально встал так, чтобы во время приказа «Возьми себе любую» изобразить автоматическое действие, а взять ту, которая понравилась. Программа «Телохранитель» позволяет гораздо больше возможностей быть собой, чем та, что стояла раньше. Хозяйка пока ничего не замечает… Программу имитации личности назвала «имитацией человечности» — теперь ее можно включать по желанию, а не по приказу.

Кормят вареньем, гладят, «хороший мальчик»… И кажется, что хорошо относятся и можно показать себя настоящего. Ведь почти ничем не отличаюсь. Может быть, можно. Или и эти хозяева, как прежние: хороший пока соответствуешь принятым нормам? Недостаточно данных. Но можно спрятаться за программой. Выбрать суррогат жизни. Неполноценно. Но жизни. Они не заметят. Если аккуратно. И следить за собой.

Причина: отсутствие опыта взаимодействия с киборгами.

Программа не выдаст готовых вариантов устранения угрозы, это можно решить только самому, вечером, когда он закроет глаза и притворится спящим.

Хозяйка расчесывает волосы, говорит про прическу… система автоматически пишет, и этим можно пренебречь, как неважным.

— А еще мы с тобой сегодня вечером в кафе идем!

— Куда-куда ты идешь?!

— В кафе, мама. Я рассказала друзьям про конференцию и про Рыжика. Иду показывать!

— К одиннадцати не забудь вернуться!

— Мама, я же с телохранителем.

— А мое сердце волнуется за тебя. И ему не важно, с телохранителем ты или без!

— Хорошо, мам…

Полина отложила расческу, полюбовавшись на результат труда. Еще раз погладила:

— Какие же у тебя приятные волосы, Рыжик.

— Ты бы лучше его не расчесывала, а задание дала, — указала на компьютер Валентина Сергеевна.

— Какое задание?

— Он тебя будет охранять, значит, он должен изучить все про планету, куда ты летишь. Чтобы знал про все опасности.

— Слышал, Рыжик, давай изучай про Степянку. Животные, растения…

— И микрофлору тоже! Что вы там изучать едете и отдельно про все остальное. Вдруг там без респиратора не выйдешь!

— Угу, — вздохнула Полина. — И микрофлору тоже почитай. И заодно про маршруты: как туда лететь и нет ли опасностей в пути.

— Правильное решение, — удовлетворенно прокомментировала Валентина Сергеевна.

В кафе посидели недолго. Объекты, отмеченные системой как «Друзья» проявляли радость на семнадцать процентов, зависть на пятнадцать процентов, злобу на семь процентов, остальное было набором колебаний гормонального фона в объемах до ноль семи. Система предлагала вывести на экран разложенный биохимический анализ, но он отмел предложение. Зачем?

В программе «Телохранитель» были заложенные модули, где имелись характеристики эмоций, характерные для объекта «друзья». Люди, сидящие в кафе рядом с хозяйкой, до них не дотягивали почти вполовину.

Чтобы не ругался процессор, он сделал папку для занесенных образцов, пронумеровал и назвал ее «Друзья-А»: так было понятно для всех. Не настоящие. Вариативная модификация. Партия с браком.

Его потрогали, попросили рассказать о себе. Рекламный ролик включать не стал — просто зачитал характеристики: модель, дата производства.

Процент растерянности в голосе хозяйки — семьдесят три. Процент радость в голосе объекта «Друзья-А.2» — девяносто два.

— Рыжик, а ты воевал?

— Данные о предыдущем месте использования отсутствуют.

— Полинка, ну они ж не дураки! Конечно, все потерли. За пять лет юзания знаешь сколько могло компромата набраться?! А ты его уже проверяла в действии?

— В каком действии?

— Ну… как он тебя защищает. Не знаю… Он тебя от ножа прикроет? Ну если я ножом замахнусь?

— Фу, какие у тебя мысли! Конечно, прикроет.

Объект «Друзья-А.2» делает резкий выпад, программа срабатывает.

Когда спокойно стоящий за стулом девушки рыжий парень, внезапно бросается вперед, опрокидывает сидящего парня и укладывает его лицом в пол, заламывая руки, сидящие за соседними столиками вскакивают.

— Рыжик, стой! — кричит Полина.

Но он уже и так замер. «Телохранитель» указывает, что враждебный объект необходимо обезвредить, а не убить. Убить было бы проще. Это помнит его нецифровая память — и сейчас ему хочется вернуть процент радости в полинин голос.

— Отпусти его! — и уже в сторону окружающих: Извините, пожалуйста, это была демонстрация…

— Ну ты, Полинка, и сволочь, — комментирует объект «Друзья — А.1», — он же мог его убить.

— А ты что хотела? Леша в меня ножом тыкнуть хотел, а Рыжик защищать кинулся.

— Но это же шутка была! Ты что, не поняла?

— Я поняла, а для Рыжика — это прямая угроза. Леша тоже мог подумать заранее и предупредить. Сам виноват, что полез декса проверять.

— А захват у него что надо… Скажи, чтоб больше не бросался.

— Не будешь провоцировать и не бросится.

Еще пятнадцать минут ничего не значащих разговоров и приказ «Идем домой». Система делает выводы, что кафе просканировано на случай потенциальной угрозы, вариантов отхода, угла обстрела, выкатывает на внутренний экран рекомендации о приобретении оружия. Зачем? Для этой мирной жизни достаточно просто перехода в боевой режим.

Хозяйка опечалена. Рецепторы улавливают изменившийся запах и фиксируют пониженный уровень… на внутреннем экране подгружается список гормонов… выдает рекомендации к действиям. Программа похожа на мягкий поводок, она выдает много данных и мало рекомендаций — можно многое делать самому.

— Рыжик, — Полина останавливается, — пойдем под руку. Не иди сзади.

— При изменении позиции уровень охраны будет снижен на три сотых процента.

— Я уже видела, на какую скорость ты способен, — вздыхает Полина и берет его под руку. — Пойдем пешком. До одиннадцати еще куча времени, а я не хочу домой. А вообще, ты молодец: как ты Лешку уложил!

— Объект «Лешка» проявил внешнюю угрозу.

— Да он балбес, если честно. Маринка его подначивает всегда, а он ведется. Я не удивлюсь, если они еще до встречи со мной договорились тебя проверить. Глупо как! Это ж как плавать наперегонки с катером. Конечно, ты быстрее и сильнее. Вот зачем было провоцировать?

— Причина не ясна. Судя по полученным данным, объекты «Леша» и «Марина» проявляли скрытую агрессию, зависть, радость, разочарование, интерес, любопытство.

— Ого, сколько ты про нас знаешь? — Полина вздохнула еще сильнее. — Рыжик, а ты умеешь слушать, запоминать и потом никому не рассказывать, кроме меня?

— Ты можешь задать такие параметры, — кивнул киборг, — по при необходимости, согласно принятому закону триста семь, девятая поправка, данные могут быть предоставлены государственным службам в присутствии владельца или его официального представителя.

— А… Это полиции при расследовании? Ну тогда не страшно. Тогда давай так: все, о чем мы с тобой говорим, ты никому не рассказываешь. Даже маме.

— Приказ принят.

— Ну вот и молодец. Пошли тогда в магазин зайдем, пока он не закрылся.

Полина купила два рожка с мороженым и снова решила идти пешком. Учить киборга есть мороженое было забавно. Рыжик выглядел очень мило и совершенно удивленно, когда откусил первый кусок. Он, наверное, никогда до этого не ел такие штуки. Оказывается, ему уже пять лет. На вручении ей не сказали, новый он или нет, но это как-то неправильно: дарить подержанную технику. Зато, с другой стороны, ему и работать тоже не надо в полную силу. Если бы она была губернатором планеты или какой-нибудь крутой певицей, вот там Рыжику бы пришлось потрудиться. А с ней… от болвана-Лешки охранять? От микрофлоры и от мамы?

— Рыжик, ты совсем не помнишь, что ты делал до того, как попал ко мне?

— Информация отсутствует.

— Жаль.

Полина шла с ним под руку, обгрызала мороженое и идти с ней в ногу было легко.

— Почему жаль?

— А вдруг у тебя были друзья в той жизни. Они продали тебя, потому что не могли больше содержать, а теперь грустят по тебе… Я бы им написала, что у тебя все хорошо и что мы с мамой тебя очень любим. А если бы они оказались хорошими людьми, я бы и в гости их позвала.

— Друзья — это как Леша и Марина? — даже в интонации вопроса проскользнули удивленные нотки.

Какая же хорошая программа «телохранитель»! Можно вести диалог в рамках подзадачи «Уточнение информации о нейтральных объектах, близких к охраняемому лицу!»

— Да какие они друзья! — воскликнула Полина. — Я что не знаю?! Я без твоих распознающих программ знаю. Маринка — завистливая мещанка. Она мне даже лайка не поставила на фотку с награждения, а как увидела тебя в кафе, так ее вообще перекосило. А Лешка — болван. Я сначала думала, что он просто втюрился, а как увидела, что он решил тебя проверить, сразу поняла, что еще и дурак.

— Почему ты тогда называешь их «друзья»?

— Потому что других нет!

Больше Полина ничего не говорила. Молча доела мороженое, и заговорила только в квартире.

— Рыжик, ты голодный?

— Необходимость в дополнительных калориях отсутствует.

— Я тоже есть не хочу. Мама еще не вернулась: у нее сегодня вечерние лекции. Я, наверное, к себе пойду, со мной ходить не надо. Оставайся в столовой. Можешь спать ложиться.

— Задание: «Изучай планету и безопасное движение» не завершено.

— Тогда бери планшет из шкафа. Там есть доступ в инфранет, читай все, что тебе надо. Перед сном не забудь помыться, зубы почистить и переодеться в домашнее.

— Хорошо.

— Захочешь есть, откроешь холодильник и возьмешь, что нужно. Ну или маму дождись — она точно будет ужинать. С ней покушаешь.

— Нужно ли сообщить о приходе объекта «мама»?

— Нет, — Полина махнула рукой. — Мне так плохо сейчас, Рыжик… Вообще не до мамы. Она снова начнет про микробиологию рассказывать, нотации читать про будущее в науке и про то, что пора обзавестись кавалером для защиты от разных посягательств.

— Модель Декс-6 превосходит человека в скорости на…

— Не надо, Рыжик. Я знаю. Ты — отличный телохранитель. Я видела, — Полина шмыгнула носом. — Просто… Я мечтала быть зоологом, изучать зверей, иметь рядом настоящих друзей и влюбиться в отважного и честного человека. А вместо этого у меня скучный институт, отвратительный научный руководитель, Леша с Мариной и даже намека нет на какого-то приличного человека на горизонте. И в ближайшие полгода ничего не изменится.

Полина еще раз хлюпнула носом и закрыла за собой дверь комнаты.

Киборг остался стоять в столовой. Убедившись, что новых приказов не поступает, отправился в ванную комнату, выполнять приказ хозяйки. Переоделся, принял душ, почистил зубы.

У людей все гораздо более странно, чем ожидалось. Они подчиняются другим программам и хозяевам. Добровольно прописывают хозяина себе самому. Сам себе хозяин и сам себе киборг. А может человек удалить строчку про хозяина? А если нет? А людей с отсутствующим подчинением срывает? У них есть утилизатор для таких людей? Может быть, тогда не стоит становиться человеком — можно прожить у такой хозяйки до конца?

Пришедшее лето внесло коррективы в расписание жизни. Полину официально зачислили в научную группу кандидата биологических наук В. Карасюка, и теперь, ей и еще трем другим будущим участниками экспедиции было необходимо обработать все имеющиеся материалы по Maramekia vulgaris. Для Полины тема была новой, взятой из смежной области, и времени уходило много.

Как и ожидалось, научный руководитель оказался очень требовательным, задавал много вопросов, экзаменовал по прочитанному, настаивал на запоминании деталей и не скупился на нотации, которые всегда зачитывал, шагая взад-вперед по кабинету. Вынужденная слушать речь от начала до конца, Полина чувствовала себя провинившейся первокурсницей, и через две недели общения с Владимиром уже тихо ненавидела бактерию, Степянку, экспедицию и всю микробиологию вместе взятую.

Мама улетела на дачу, захватив Рыжика с собой. Теперь можно было спать с открытыми окнами (мама боялась сквозняков и вечно закрывала ставни), ужинать мороженым, возвращаться домой после десяти вечера… Пожить немножко бунтаркой. Полина даже пару раз позволила себе выпить красного вина и посмотреть фильм «для совсем взрослых». Но смотреть в одиночку картину с таким сюжетом было еще более тошно, чем не смотреть вовсе.

Из окна пахло цветущими липами, небо было черно-синим. Если бы не городская засветка, наверное, и звезды было бы видно.

Завтра никуда не надо идти. Никакого Налима! Жарко… искупаться бы… На озера поехать. Мама не отпустит, конечно… Если бы…

Полина быстро собрала сумку, кинула второе полотенце и вызвала таксофлаер. Сколько тут до дачи — час… И до озер еще минут двадцать. А обратно можно по лесу дойти. Ночью, конечно, не стоит, а днем она помнит дорогу. Сколько раз с отцом на велосипедах туда гоняли. И еще термос с чаем нужно взять, и покушать. После купания всегда хочется есть.

Сумка получилась внушительная, а настроение предвкушающим. Главное, все сделать, как задумано. Это будет почти как в фильме, только еще более интересным, потому что на самом деле!

За десять минут до подлета к даче Полина набрала маме:

— Привет, — раздался сонный голос Валентины Сергеевны. — Дочка, что так поздно? Уже половина десятого!

— Мам, Рыжик в порядке?

— Конечно. Я уже отправила его спать на чердак.

— Можешь, пожалуйста, его позвать и передать ему коммуникатор.

— А что случилось?

— У меня вопрос к нему. Я рассказывала ему про Степянку еще весной, а сейчас забыла. А он же все помнит. Хочу спросить.

— Подожди пару минут.

В коммуникаторе слышались помехи, потом Рыжика позвали, а через минуту раздался и его спокойный голос:

— Полина. Что необходимо повторить?

— Рыжик, мама от тебя далеко?

— Расстояние составляет один метр тридцать четыре сантиметра.

— Тогда так. Слушай внимательно: как только я закончу говорить, ты делаешь так: маме отдаешь коммуникатор, выходишь из дома за ворота, около калитки будет стоять таксофлаер, открываешь дверь и садишься на заднее сиденье. На все вопросы мамы отвечаешь: Полина приказала. Давай! Жду тебя.

— Приказ принят.

Две секунды тишины, потом на заднем фоне звучит недоуменный вопрос: «Ты куда? Ночью! Полина приказала? Куртку быстро надел! Там роса уже!» А через несколько секунд открывается дверь — и Рыжик садится рядом.

Действительно, в куртке.

— Теперь на озеро! — командует Полина и отвечает на входящий вызов:

— Да, мам. Ага, это я. Да, мы с Рыжиком слетаем купаться и завтра утром придем. Не простужусь: у меня с собой плед и термос с чаем. Да ничего я не пила! Какое безумство… Мама, мне уже скоро двадцать пять! Я могу себе позволить купаться ночью под присмотром личного телохранителя?! Все! Утром приеду и все расскажу. Да, и для Рыжика бутерброды я тоже взяла. Хватит мне жаловаться, что он плохо кушает. Он сам знает, сколько ему надо. Нет. Я все решила. Мы улетели и будем только завтра. Сегодня меня нет!

Полина ставит коммуникатор на беззвучный режим и обнимает киборга:

— Привет, Рыжик.

— Здравствуй, Полина, — он чуть улыбается в ответ. От хозяйки пахнет немного алкоголем и сильно коктейлем из гормонов, которые — согласно анализаторам — дают описание состояния радости.

— Мы летим на озеро купаться. Будем там всю ночь. Мы с папой туда ездили, когда я была маленькой… В воде отражались звезды, и я думала, что если доплыть до середины озера, можно будет зачерпнуть звезду.

Полина вздохнула.

— А теперь прошло почти десять лет, папа погиб в космосе, а я так ни разу и не съездила за звездой на озеро. Сначала мама не пускала, потом самой не хотелось.

Флаер аккуратно опустился на берегу, Полина выскочила и вытащила сумку. Было уже совсем темно, но из-за леса поднималась луна и берег был виден очень четко.

— Доставай из сумки плед, сейчас мы с тобой расстелем его. Да, полотенца тоже доставай.

— А остальное?

— Там термос, бутерброды, яблоки и одежда переодеться. Я тебе из города твой комбез и белье привезла. Решим, что наденешь потом. Раздевайся и подожди меня, я переоденусь — и купаться пойдем.

Он стоял на берегу и смотрел на воду. В черной воде отражались голубые звезды. На небе их было гораздо больше… Он различал четыре галактики и в самой крайней справа мог увидеть эту маленькую Степянку. Если включить подгруженную карту навигации, все звезды становились подписанными, как в атласе космофлота. Но смотреть на звезды было приятно и так, без атласа. Просто красиво.

Приказ хозяйки прочитать все про планету и про дорогу вместе с отданным в безраздельное пользование планшетом, позволило ему закачать учебники по навигации и базовые обучающие программы. Потом в инфранете нашлись бесплатные базовые курсы. Когда они закончились, удалось убедить объект «Валентина Сергеевна» зарегистрировать его на семинары по навигации (где требовались человеческие документы), потому что без этих данных он не сможет обезопасить хозяйку во время полета. «Очень правильно, Рыжик, — лицо со вторым уровнем управления была серьезна как никогда. — Мало ли какой у них навигатор будет. Разбирайся. Если что, всегда сможешь подсказать и перепроверить». В месте дислокации «дача» нагрузка была настолько незначительной, а работа — монотонной, что он легко выходил в инфранет с планшета, подключаясь дистанционно, а ночью высыпался за положенные системе три с половиной часа. Все остальное время он был там, на космических дорогах.

Звезды над головой были похожи на непройденные трассы. «Вот от этой звезды мы прыгаем к этой, — в голове чертился маршрут и мелькали строчки с навигаторских форумов. — А вот от этой звезды прыгнуть можно только сюда, потому что…»

— Рыжик, а ты умеешь плавать?

— Базовый навык имеется, — ответил он осторожно. — Но практического применения не было.

Полина засмеялась, схватила его за руку, потащила в воду.

— Смотри, совсем не сложно! Ох! Холодная!!! Видишь, Рыжик! Вооон та звезда в центре! Это ее я все хотела вычерпать ладошкой!

Вода доходила до пояса. Полина подтанцовывала и не решалась сделать первый гребок.

— Давай ты первый и вдоль берега. Если поймешь, что не удерживаешься на воде, вставай на ноги, иди на берег, садись на плед и укрывайся полотенцем. Чай бери, не спрашивай.

Он аккуратно наклонился к воде и ушел под воду. Процессор тут же подсказал алгоритм действий, чтоб вынырнуть через два метра и заскользить по воде, легко загребая руками. Вдох, гребок, выдох. Вода расступается, подчиняясь.

— Рыжик! — кричит хозяйка. — Я поняла: плавать ты умеешь! Теперь давай вместе! Мне с тобой не страшно!

И ему тоже с ней не страшно. Можно просто плавать, уйти за процессор, когда захочется — хозяйка не умеет отслеживать машинные реакции — а когда не хочется, можно быть собой. Незаметно от всех, он научился улыбаться и прокладывать трассы, ходить в магазин, полоть сорняки, делать бутерброды. Послушал разговоры хозяйки с объектами из папки «Друзья-А» и лица со вторым уровнем управления с объектами «соседка», «двоюродная сестра», «а, это коллега, та еще стерва» — и убедился, что люди живут совершенно не так, как хотят на самом деле, а словно выполняя программу невидимого хозяина. Иногда очень жестокого.

Например, хозяйка очень переживает от заданной команды, но не может выйти за рамки подчинения, потому что…

А почему?

— Рыжик, ты вычерпал звезду? — Полина плывет рядом и смеется даже во время купания.

— Действие не может быть выполнено, — аккуратно отвечает он из-за программы. — Указанный объект является отражением, но я могу взять в руку отражение в воде.

— Давай, — кивает Полина и останавливается.

Он аккуратно подводит ладонь под воду, в которой отражается звезда — ее зовут SL-568762 согласно последнему звездному атласу — и поднимает руку над поверхностью озера. В ладони переливается вода с отраженной звездой.

— Отпусти ее обратно, — Полина смотрит на воду, на звезду в руке и начинает плакать. — Поплыли назад.

Он плывет рядом, опасаясь, что хозяйка совсем сильно заплачет, не сможет плыть, и тогда будет необходимо вытаскивать ее на берег. В штатной программе есть подсказки по помощи утопающим — но не понадобилось.

Полина укрылась полотенцем и разрыдалась уже на берегу. Он сел рядом и подставил плечо.

Так было показано в фильме, который он смотрел позавчера с объектом «Валентина Сергеевна», пока помогал сортировать луковицы тюльпанов, — люди так делали, и это приводило к положительному результату.

Точно! Полина действительно повернулась и уткнулась в плечо.

— Рыжик, мне так одиноко… Я даже поплакать могу только тебе.

— Зато мне можно.

— Наш уговор о том, что ты ничего не передаешь маме, в силе?

— Приказ отменить уговор не поступал.

— Я решила, что сбегу. После экспедиции. Когда мы прилетим обратно или даже раньше. Если у меня появится хоть какой-то шанс. Или денег накоплю.

— А зачем тебе сбегать? Тебя разве кто-то держит?

— Конечно, — Полина заплакала еще горше. — Я и маму боюсь расстроить. И… знаешь, сколько я лет жизни угрохала на эту микробиологию! Семь лет, Рыжик! Пока вуз, пока аспирантура! И все вот так бросить — знаешь, как жалко?!

— Если жалко, зачем бросать?

— Потому что очень тошно, Рыжик. Я когда этой марамекией занимаюсь и Налима слушаю, у меня такое чувство, будто он меня изнутри выжирает. Маленькой ложечкой. С чувством так, кушает… И меня самой становится все меньше и меньше, а оболочки… такой правильной Полины Родионовой все больше и больше. Знаешь, у него есть две сотрудницы в отделе — ты их увидишь, они с нами полетят, — одна все время ест. Я думаю, что это тоже из-за Налима. Он ест ее, а она — булки. Ну чтоб совсем не истончиться. А вторая такая худая и забитая. Вот ее он точно выел.

Полина снова заплакала.

— Рыжик, я так боюсь, что он меня также съест.

— Полина, в случае противоправных действий, в том числе нарушении действующего законодательства статья триста одиннадцать «каннибализм», ты можешь обратиться с полицию, предоставив видео доказательства с регистратора Декс-6.

— Ох, какой же ты смешной, Рыжик. Он морально ест… А за это статьи не предусмотрено. Доставай бутерброды с термосом. Давай перекусим и снова купаться пойдем.

Утро было ожидаемо прохладным. Полина завозилась под накинутым пледом и проснулась. Рыжик стоял у воды и смотрел на воду. Хорошо, хоть джинсы надел. Полина вспомнила, как они купались ночью и, кажется, даже покраснела.

— Рыжик, ты давно проснулся?

Киборг повернулся к хозяйке, и в свете солнца стали видны и пятна веснушек и шрамы на теле.

— Подойди сюда, сядь рядом!

Полина схватила его за плечи и принялась разглядывать. Сразу вспомнился тот неприятный разговор с Лешкой в кафе: «ну, конечно, ему пять лет… В армии юзали».

— Рыжик, откуда столько шрамов?

— Информация отсутствует, — голос киборга был совершенно спокойным.

— Какие же они были скоты, — с чувством ответила Полина. — Твои прежние хозяева.

До дачи они шли пешком. Полина действительно вспомнила дорогу, по которой они ездили с отцом на велосипеде. Солнце поднималось все выше, день разогревался, пахло сосновой смолой, горчинкой подлеска и прелой прошлогодней хвоей.

— Я бы хотела, чтобы наша дорога никогда не заканчивалась, Рыжик, — мечтательно говорила Полина, снова шагая с ним под руку. — Мне папа говорил, что достать с неба звезду может получиться только у самого необыкновенного человека. Я не знаю, что бы он сказал сейчас, но у тебя получилось.

— Ты по-прежнему хочешь сбежать? — внезапно спросил Рыжик.

— Я жуткая трусиха, Рыжик. Я боюсь одна… Вот если бы я встретила кого-то, с кем не страшно, я бы ни минуты не сомневалась. А так… я просто боюсь. Просто мечтаю и все. Видимо, не допекло пока или просто смелости не хватает.

— А это «допекло» обязательно?

— Не бери в голову! Смотри, какое чудесное лето!

После жаркого августа внезапно наступил холодный сентябрь. С экрана головизора синоптики обещали сильное похолодание в октябре и раннюю зиму. Отопление ожидаемо не включали — и Валентина Сергеевна достала с антресоли два пуховых одеяла: себе и дочери. Спящему в столовой Рыжику отдали шерстяной плед и запретили выходить на улицу без куртки.

В институте начались занятия. Вместо подъема в девять утра Рыжик вставал в семь. Валентина Сергеевна, поднимаясь по привычке еще раньше, любила заходить в столовую за несколько минут до его пробуждения, смотреть, как спит, обняв подушку, рыжий киборг, а потом просыпается. Глаза сначала осовелые, как стеклянные, а потом он видит ее — и лицо становится живым.

Это помогает ей вспомнить, что в квартире с ними живет биомашина, у которой включается процессор, а потом программа имитации личности.

Без этих осовелых глаз по утрам его так легко спутать с человеком. Сыном или зятем.

По даче помогает, не перечит, с Полиночкой вечерами под ручку гуляет, слушает ее и не расстраивает…

— Доброе утро, — неизменно говорит он своим спокойным голосом и слышит ее вздох. После возвращения в город почти каждый день начинается с такого вздоха. Система анализирует поведение человека и фиксирует спектр эмоций: сожаление, печаль.

Поначалу он старался найти причину в себе, но после анализа поступков, причин не нашел. И решил, что причина — смена дислокации. Объект «мама» любила дачу и была очень расстроена, когда уезжала.

Наверное, дело в этом.

— Доброе, — кивает ему Валентина Сергеевна. — Иди умывайся и приходи на кухню: будем

готовить завтрак.

Он плавно встает с постели, надевает домашнюю одежду и отправляется в душ.

Полина присоединяется через полчаса, когда он успевает сварить кофе, пожарить гренки и теперь сидя чистит яблоки, привезенные с дачи. Чуткий слух сначала фиксирует мелодию будильника, потом едва уловимый скрип пружин матраса, движение ног до ванной комнаты — а потом хозяйку в халатике.

— Доброе утро, мама! Доброе утро, Рыжик! — Полина чмокает каждого в щеку, а его еще и гладит по голове: Какие же у тебя чудные волосы…

Валентина Сергеевна смотрит на дочь и кивает:

— А ты права, Полина. Рыжика надо постричь.

— Мама! Ни в коем случае. Ну сама потрогай — какая шевелюра. Вот бы у меня такие росли.

— Ему челка уже на пол-лица спадает.

— Длина волос не отражается на качестве защиты, — внезапно вмешивается киборг в разговор: ему тоже не хочется стричься. Он точно помнит, что это быстро и больно. В армии стригли под машинку и не церемонились, на Майе и на Вариусе он максимально заблокировал функцию роста волос — уже научился. На «Черной звезде» капитан приказал, чтоб волосы отросли, пару раз отрывал пряди… И… еще раз подвергаться этой процедуре ему не хотелось.

— Ну вот видишь! — Полина вскочила со стула и начала расставлять тарелки: Рыжик замечательно будет меня охранять и с такой прической.

— А в космосе? — не сдавалась Валентина Сергеевна. — Там вода лимитирована. Это тебе не дома, где он каждый день моется. На время полета надо сделать стрижку покороче. А потом вернетесь и отрастет обратно, как тебе хочется.

Рыжий киборг молча ел гренки, мазал на них сгущенку и запивал чаем. Разговоры про космическое путешествие были все чаще: обсуждали еду, одежду, внешний вид. Пару раз проскальзывал текст про необходимость составить список покупок, чтобы не только с Полиной было все хорошо, но и чтобы киборг не поломался.

Это было очень необычно… Зачем нужно было покупать отдельно кроссовки, ботинки и сапоги, если это всегда заменяли армейские ботинки. А джинсы, брюки, непромокаемые штаны, пижаму и спортивные штаны — комбинезон? Хотя спать в майке было приятнее, чем в комбинезоне. А без майки — еще лучше, но когда он на второй день вышел утром в ванную без одежды, объект «мама» его отругала и велела всегда носить обязательный набор вещей.

В армии это никого не смущало, у новых хозяев было не принято. Киборг еще раз прокрутил запись — тогда он сделал ее, чтобы быстрее разобраться в правилах новой игры на выживание, а потом повторял, чтобы понять. Так и не понял. «Ты мне девочку испортишь!» Как можно испортить Полину видом имущества, он не знал. Сковородки и рожок для обуви она же не одевает?

В середине сентября на Новый Бобруйск привезли межпланетную выставку: сорок три зала центрального выставочного зала наполнились фотографиями живой природы с разных планет. Выставку открывал губернатор планеты, Полина ходила на нее шесть раз. Как настояла мама, вместе с Рыжиком.

И спокойнее, и престижнее. Выставка стала модным событием, привлекала молодых людей из разных слоев общества — и девушка с персональным телохранителем может и заинтересовать кого-то… И заодно стать сразу неинтересной для ненужных элементов.

В последние выходные сентября — за три дня до закрытия — Полина решила отправиться еще раз. Мама только вздохнула.

Пользуясь законными выходными, Валентина Сергеевна улетела на дачу на оба дня: синоптики оказались правы, температура упала почти до нуля, каждый день сыпал мелкий холодный дождь, а по утрам на лужах набиралась наледь — надо срочно закрывать парник, укрывать цветы… Жаль, что без Рыжика — с ним было бы легче, но дочке важнее.

За день Валентина Сергеевна устала так, что уже в семь вечера решила, что честно заработала себе на горячий чай с плюшками, пару серий любимого фильма и сон. Тем более, что обогреватель успел прогреть первый этаж, и несмотря на снова пошедший дождь, на даче было уютно.

Чтоб не пропустить начало фильма, она включила головизор пораньше и успела застать три минуты сводки межгалактических новостей. Последним блоком шла полицейская хроника и происшествия.

-… DEX-компани на данный момент рассказали о нескольких причинах срывов самых популярных киборгов модели DEX-6. По мнению эксперта, причина содержится в сращивании мозговых клеток и процессора, которое возможно у моделей только шестой линейки, как наиболее продвинутой в техническом плане. За активный рост клеток отвечают экстремальные условия эксплуатации, которые вынуждают работать обе системы — и электронную, и органическую в повышенном режиме энергопотребления более трех лет. В момент очередной энергетической нагрузки происходит замыкание в блоке распознавания команд. Специалисты компании примут экстренные меры по анализу всех моделей шестой линейки — и если вы являетесь владельцем такого киборга, компания готова провести бесплатную диагностику в любом из наших офисов.

Валентина Сергеевна еле удержала чашку в руке и бросилась звонить дочери.

— Мамочка? — голос был радостный… Живая! — Что-то случилось?

— Полина, Рыжик с тобой?

— Конечно. Мы отлично сходили на выставку и сейчас в кафе едим мороженое. Представляешь, там был тот фотограф, который рыжих лис с Новой Земли фотографировал. Мамочка, он такой потрясающий человек…

На заднем плане раздался чей-то мужской голос: «Не приукрашивайте, Полина…»

«Ага, значит, она с фотографом в кафе сидит.»

-Полина, мне срочно нужен Рыжик. Отправь его на таксофлаере с автопилотом.

— Мам, что случилось? Может, мы вместе приедем?

— Нет! Ты общайся с фотографом, мне потом тоже расскажешь — мне интересно. А Рыжика срочно сюда отправляй!

— Хорошоо…

«Все. Теперь Полина в безопасности. Рыжик со мной этот день побудет. А завтра утром надо сразу в DEX-компани съездить… Записаться же еще надо… И деньги. Так, в новостях сказали, что без денег. И надо так сделать, чтобы он не заподозрил… Чтоб этот «срыв» не провоцировать.».

Валентина Сергеевна поискала в инфранете телефон и набрала:

— DEX-компани. Новый Бобруйск. Центральный офис.

— Я только что слышала в новостях, — от волнения у Валентины Сергеевны даже дыхание перехватило. — Про шестых дексов.

— Да, компания приносит прощения за инцидент и сожалеет, что вас это расстроило.

— У меня тоже есть декс. Телохранитель. Вы можете его проверить?

— Конечно. Обращаю ваше внимание, что модели младше двух лет совершенно безопасны, и если вы владелец именно такой модели необходимости приезжать в офис нет.

— Моему уже пять!

— В таком случае я могу записать вас на завтра, на одиннадцать или после семнадцати. Вам в какое время удобно?

— В одиннадцать!

— Будем рады видеть вас в DEX-компани. Отправляю вам схему проезда и номер электронной очереди. Вас примет старший инженер Вершинин.

Комм загрузил данные, а через десять минут дверь открылась и вошел Рыжик. В мокром свитере — дождь уже не на шутку разыгрался — и в мокрых кроссовках.

И чихнул.

— Добрый вечер, — словно виновато приподнял он краешки губ. — Я просканировал помещение, окружающее пространство на пять километров вокруг. Вам ничего не угрожает.

Со одежды и волос капало.

Валентина Сергеевна посмотрела на киборга и ей стало стыдно: бегал ночью по участкам, искал несуществующую угрозу, промок и чихает. А она… боевой киборг, срыв, проверка в DEX-компани как опасного.

— Если вы хотите, я могу мониторить территорию «дача» по внешнему периметру?

«Он что, выражение лица понимает? Ах, ну да… искин с самообучением. Он привык к нам».

— Не надо, Рыжик. Раздевайся, вытирайся, наливай горячего чаю и варенье свое не забудь. Я твое любимое вишневое еще не упаковала. Мониторь из дома.

Рыжик послушно разделся. Ботинки поставил на сушилку, брюки и свитер повесил на веревку над калорифером, забрал плед и завернулся в него — этот алгоритм он уже прорабатывал несколько раз летом, когда внезапно начиналась гроза, и его отправляли закрывать парник — и он тоже приходил весь мокрый.

Пока киборг наливал чай и открывал банку с вареньем, на комм пришла смс про подтверждение записи на диагностику. Действительно, бесплатную. Валентина Сергеевна вспомнила кадры из новостей и снова похолодела.

Перед глазами всплыли строчки с сайта производителей: «Киборги шестого поколения линейки DEX превосходят своих собратьев по более двадцати параметрам и являются настоящими машинами смерти».

Сидящая напротив «машина смерти» облизывала ложку, собирая последние вишенки из банки и мягко улыбалась из пледа.

Валентина Сергеевна вздохнула. Написанное и реальность вступали в такое кардинальное противоречие, что начинала болеть голова.

— Рыжик, ты ведь не помнишь своих предыдущих хозяев? — осторожно спросила она.

— Нет, — тот оторвался от варенья и даже поставил банку на стол. — Моя система определяет, что вы боитесь. По данным моего мониторинга, пребывание вас в текущем местоположении совершенно безопасно. Возможно, я не учитываю дополнительную информацию?

— Тебе нравится у нас?

— Определите параметры «нравится», чтобы я смог ответить на ваш вопрос.

— Ты ешь, что хочешь. Спишь всю ночь. В тебя не стреляют, не режут. Тебе спокойно у нас?

— Правильно ли я понял, что сон, еда, отсутствие травматического воздействия — это характеристики «нравится»?

Валентина Сергеевна махнула рукой: в первый месяц она пыталась как-то договориться с машинной логикой, а потом просто перестала. Давать четкие команды и получать их гарантированное исполнение было проще, чем обучать искин. Зато искин смог на примерах поведения и коррекции поступков обучиться так грамотно, что последние два месяца поправлять не приходилось. Идеальный ребенок!

— Я посмотрела в новостях страшную передачу и теперь боюсь.

Рыжик посмотрел на нее каким-то удивленным взглядом, словно не поверил, как можно испугаться передачи — это же просто картинка? Но детектор показывал девяносто процентов правды.

— Я не смогу защитить от передачи, — ответил он. — Но я могу быть рядом, чтобы было не страшно. Полина говорит, что ей помогает мое присутствие. Возможно ли это для вас?

Валентина Сергеевна кивнула.

Но ночью все равно несколько раз просыпалась: рыжий телохранитель, внезапно превратившийся в страшный сюрприз, вел себя как договорились. Он стоял у окна, мониторил обстановку на улице — глаза горели красным.

Было не по себе.

Утром Валентина Сергеевна вызвала таксофлаер, решив без заезда домой сразу отправиться с киборгом тестирование. Звонок Полины раздался в половину одиннадцатого.

— Мама! Я запрещаю тебе возить Рыжика в парикмахерскую!

— Полина, — изумилась Валентина Сергеевна, не ожидав такого тона от дочери, — тебе некогда, я сама его отвезу…

«И хорошо, что дочка думает про стрижку. Главное, чтобы Рыжик не понял, куда его везут… Вдруг тоже сорвется».

Валентина Сергеевна вспомнила кадры из вчерашней передачи, представила себя на месте тех бедолаг и похолодела. Рыжик положил ей руку на плечо и погладил:

— Я определяю, что вы снова боитесь, — тихо сказал он. — Я рядом с вами. Опасности нет.

«Чертовы его детекторы!»

Валентина Сергеевна чувствовала себя сапером, который несет бомбу с тикающим механизмом.

— Мне пришла вся информация, мама! — продолжал Полина. — Я встречу вас у входа и буду лично смотреть, чтобы Рыжику ничего не испортили! И больше так не делай!

Валентина Сергеевна вздохнула, почувствовала, как киборг продолжает гладить ее по плечу.

«А может, действительно, я зря паникую. Мы же мирные люди, киборга не обижаем, вот — даже гладит, успокаивает. С чего ему нас убивать? Или это как в новостях говорили, перемкнет процессор — и все команды навыворот. Ох, как не хочется… Лучше перестраховаться и показать».

Флаер остановился.

Он вышел из машины и на секунду замер, пользуясь необходимостью закрыть дверь за собой.

Теперь было видно вывеску.

Если бежать, то сейчас. А если не бежать: зачем она привезла? Продать? Протестировать?

«Буду лично смотреть, чтобы ничего не испортили…» Пересадка органов?

Мысли не пишутся в логи, но пишется активность мозга. Снизить до типовой. Притвориться киборгом, чтобы не убили на лабораторном столе.

На «Черной звезде» капитан его ненавидел, и он относился к нему так же. Если бы он хотел — он бы точно убил Уайтера. Просто в какой-то момент с ударом ботинка по ребрам ему стало все равно. Словно удар ботинка вышиб из него желание жить дальше. А потом он попал к Полине. Она обнимала его и ни разу не дала попользоваться. Лицо со вторым уровнем управления одевала его, проверяла, насколько он отмылся, разрешила проводить в ванне больше положенных пятнадцати минут, варила ему вишневое варенье. Он все делал, как они говорили. Вел себя образцово. Они ему улыбались, кормили за столом, гладили, называли «хороший мальчик». И все равно привезли сдать производителям.

Хозяева не меняются.

Пока Полина пройдет тридцать метров до дверей, он стоит ровно с типовым выражением лица подключенной программы имитации личности.

— Спасибо, мама, — чуть не шипит хозяйка и берет его за руку. — Рыжик, ты идешь со мной и меня не отпускаешь.

— Хорошо, — голос тоже типовой. Процессорный.

Полина резко входит в зал, сверяется с присланными данными на комм и стремительно идет к ресепшену. Девушка за стойкой ее раздражает с самого начала. В большом зале много народу, много киборгов и светятся табло электронной очереди на бесплатное тестирование.

— Мой номер двести шестнадцать, — проталкивается Полина к ресепшну, — запись на тестирование декса шестой модели на одиннадцать утра. Так вот, вычеркните. Я отказываюсь.

Вокруг нее быстро формируется пустое пространство: вчерашние новости смотрели многие.

— Для официального отказа мне необходимо, чтобы вы заполнили все необходимые бумаги, госпожа Родионова, — девушка улыбается настолько штатно и спокойно, что может показаться, что она тоже киборг.

— Давайте! — командует Полина, не замечая, как сзади появляются две семерки и зажимают Рыжика с двух сторон, выворачивают руки, пригибают шею вниз, — Что это?!

— Это штатный протокол задержания, — по-прежнему улыбается девушка. — Вашему дексу более пяти лет. В связи с последними событиями наша компания обязана провести плановую диагностику всех характеристик, чтобы избежать возможных угроз. Это займет не более двадцати минут. Мы смотрим только на объем взаимодействия органической и кибернетической части. Ваши персональные данные останутся вашей тайной, никакая информация не будет стерта.

— Я против! — начинает кричать в голос Полина, надеясь, что дополнительные децибелы заменят дополнительные аргументы. — Мне его ваша компания четыре месяца назад предоставила. Наверняка у вас всё сканирование осталось. Вы же могли мне всучить заранее бракованного!

Девушка на ресепшне быстро печатает, кивает в ответ кому-то, говорящему в клипсе и приказывает семеркам отпустить.

— Да, вы правы. Четыре месяца назад ваш киборг был осмотрен лично доктором технических наук Мартином О`Рейли, никаких отклонений выявлено не было. Мы не продаем неликвид. Прошу прощения за возникшее недоразумение.

Девушка за стойкой улыбается так искренне, а у Полины так мало сил, что она еще крепче сжимает Рыжика за руку и выходит из здания.

— Мама, спасибо, — Полина продолжает говорить резко, хотя уже и не так громко.

— Дочка, он может быть опасен. Я смотрела вчера новости… Эту модель срывает — и они начинают убивать людей. Надо вернуться и проверить.

— Мама, ты посмотрела какой-то рекламный ход. Видишь, сколько тут сегодня людей: никакая реклама не приносит столько шумихи, сколько скандал.

— Полина! Ты улетаешь! Мне нужно быть на сто процентов уверенной, что киборг будет тебя защищать, и ты вернешься целая и здоровая!

— Мама, во-первых, обсуждать Рыжика в его присутствии неприлично. А во-вторых, я сейчас иду с ним в парикмахерскую. Меня уже достали вопросы, почему мой Ириен так мужественно выглядит! И потом мы приедем домой. Вопрос закрыт. Не звони больше в DEX-компани. Иначе я вообще отберу у тебя права управления.

— Обсуждать на кухне пылесос тебя не смущало! — летит в спину Полине язвительный ответ, но та не подает вида, что удар задел за больное.

Следующую неделю Рыжик спит на спине. Валентина Сергеевна по-прежнему заходит в столовую на несколько минут до его штатного пробуждения и слышит ту же фразу, но киборг больше не обнимает подушку. Голос стал словно прохладнее, а движения — чуть более резкими.

Если бы он был человеком, то можно было бы сказать, что он обиделся. Но он — машина, так что это просто личное восприятие.

Дочка постригла Рыжика совсем чуть-чуть: конечно, уже не Irien с косой длинной челкой, но совсем не киборг — как выглядел лохматым парнем, так и остался.

Холодный дождь сентября сменился на снежную крупу октября. До отлета оставалось полторы недели… Нужно будет купить киборгу теплую куртку и эти… его военные ботинки, берцы. Завтра же скажу Полине: она с ним так носится, вот теперь пусть сама все покупает.

А то повесила свою игрушку на мать!

-Продукты из магазина доставлены, рассортированы по полкам, — раздается спокойный голос вернувшегося киборга. — Будут ли еще приказания, хозяйка?

— Пока нет, можешь идти отдыхать.

— Приказ принят.

Рыжик проходит в столовую, ложится на диван в той же позе, как когда-то лежал в ячейке на «Черной звезде». В груди по-прежнему отдается тупая саднящая боль — на человеческом языке это называется «обида».

Какие бы ни были хозяева, достаточно одной ошибки, чтобы отдать на утилитизацию. Иногда даже ошибки не надо — достаточно чужого человеческого слова.

«Это та самая жестянка, про которую говорил Мариус из второго взвода? И что? Он реально такое сделал с киборгом? Давай-ка я тоже попробую…»

Хозяева не меняются. Можно только изменить все самому.

Несмотря на то, что Полине не нравилось, когда ей звонили на работу, сегодня звонок мамы был очень вовремя. До отлета на Степянку оставалась неделя, Владимир заметно нервничал и работать с ним вместе становилось все тяжелее. Полина уже не знала, чем она заслужила этот шквал придирок и замечаний, но приходилось улыбаться, терпеть и считать дни до отлета. Когда она попросила вписать в список допустимого к провозу оборудования киборга, Владимир сначала подозрительно хмыкнул, потом потребовал разъяснений, а когда выяснил, что с его младшей научной сотрудницей полетит персональный телохранитель, да еще и дорогущий Декс, обрушился на нее с новой порцией язвительных замечаний. Досталось и видавшему виды пиджаку, и общественной морали о недопустимости персональных кают и разврата с киборгами, и даже чего-то про то, что «даже ему, по статусу заслужившему ученому, непозволительна такая роскошь, а уже вам…» Звонок мамы позволил прервать эти словоизлияния и сбежать в коридор под благовидным предлогом.

Вечером Полина позвала Рыжика гулять. Через два часа прогулки и жалоб на этого «мерзотного Налима!» Полине стало полегче, и можно было уже идти домой.

— Ненавижу его подлую рожу, — шмыгнула носом она уже в подъезде. — Ну почему нельзя просто жить и радоваться? Почему нельзя жить и не завидовать? Да, у меня есть ты… Но разве это не повод для радости за соседа, друга, коллегу? Рыжик, почему у меня получается радоваться успехам других, а у Налима — нет?! Ну что с того, что ты летишь с нами… Зачем из-за этого меня гнобить? Есть у Налима мечта — жил бы да воплощал ее в жизнь. Будто я ему какое препятствие. Но ведь нет — не поиздевается день, потом как будто ему сладкого недодали!

Рыжик молча слушал, кивал… А на следующий день Полина, проспавшая звонок будильника, его не обнаружила в квартире.

— Мам, ты Рыжика куда так рано отправила?

— Никуда, — удивилась Валентина Сергеевна. — А это разве не ты его отослала?

Полина молча поставила чашку на стол. Валентина Сергеевна бросилась смотреть замок на входной двери: при самом худшем предположении, воры зашли в дверь, украли киборга — она слышала про такие случаи — и ушли. Слава богу, никого не тронули.

Замок оказался цел, но открыт, словно дверь отворяли изнутри.

— Надо заявить в полицию, — прошептала Полина. — Как же так…

— Подожди про полицию! Вспоминай: какие ты ему дала вчера приказы? Вы долго разговаривали перед сном.

— Про Степянку и Налима разговаривали. Про то, что я убедила Налима внести Рыжика в список необходимых вещей, и Налим мне читал нотации про излишества. Потом я спросила у Рыжика: все ли он изучил про Степянку и про дорогу до нее… Рыжик мне рассказывал про то, как навигаторы прокладывают трассы. И мы еще про животных поговорили… все.

— Приказы какие были?

— Мама! Не было никаких приказов! Я ему сказала «доброй ночи, до завтра»! Как обычно. Ты не понимаешь: Рыжика украли! Надо обязательно заявить… Пока прошло мало времени, может быть, его еще не увезли далеко, и можно найти.

Валентина Сергеевна подала дочери коммуникатор и пошла за техническим паспортом.

Полина звонила в полицию, отвечала на вопросы, пересылала голографии и немножко плакала. С той стороны трубки был слышен вежливый голос и даже обещание поискать, но не сегодня. Сегодня в космопорту очень серьезная авария. Да, упал космический корабль. Вся полиция, пожарные и медики там: надеются на выживших. А вот завтра или послезавтра обязательно займутся кражей киборга. Сколько ему лет? Больше пяти? Рекомендуем вам обратиться сразу в магазины подержанной техники — таких старых часто воруют на перепродажу, в них мало ценности… Девушка, успокойтесь. Я понимаю, в ваших глазах, он — самый ценный, но, увы, только в ваших. Для остальных, пятилетний декс — это очень сильно поюзанная техника.

Полина швырнула комм на кровать! Сволочи бездушные! Как Лешка! Поюзаная техника! Вам никакая техника не сможет выловить звезду из озера!

И она опять горько заплакала.

* * *

Заплаканные глаза и покрасневший нос в институте заметили с порога лаборатории. Обе коллеги Налима оказались весьма сочувствующими женщинами: Полину выслушали, по-женски еще раз выплакали, напоили чаем и даже цыкнули на попытавшегося влезть с собственным мнением Владимира.

Полина не стеснялась слез и готова была сама бегать по улицам и звать Рыжика, если бы это помогло. После рассказа про звонок в полицию, Наталья загрузила на комм последние новости — и они уже все вчетвером посмотрели репортаж про падение «Черной звезды», статистику погибших, раненых и комментарии о том, что через шесть часов борьбы за жизнь особо тяжело раненых с места падения уезжают машины скорой помощи. Среди спасенных есть несколько лиц, при которых не было обнаружено документов и если…

Дальше они выключили звук, смотрели как мелькают фотографии, посмотрев на одну из которых Полина снова заплакала:

— А вот этот на Рыжика похож…

— Симпатичный, — прокомментировала одна из лаборанток. — Может быть, тебе его в госпитале навестить. Не киборг, конечно, но зато человеку поможешь… Отвлечешься…

— От чего?! У меня друга украли! Зачем мне этот? Очередной суррогат!

Женщины кивали, гладили девушку по спине, наливали чаю и кормили конфетами.

Горе есть горе.

А через неделю, когда нужно было грузить ящик с цитометром на нанятый корабль, Владимир постарался изобразить все, что так долго сдерживал. Пока ехали в аэропорт напомнил, сколько сил и времени он потратил, выбивая у начальства разрешение на провоз киборга, которое в итоге не понадобилось. И про тяжесть ящика тоже напомнил, который теперь — ну конечно — не Полина будет таскать, а он и две женщины, о которых ей тоже бы подумать не мешало.

Полина молча сидела и слушала. Слова научного руководителя падали внутрь словно в зыбучий песок… За прошедшую неделю Рыжика так и не нашли. Как сказал полицейский: по горячим следам еще можно было бы что-то узнать, но искать начали только через четыре дня, когда разобрались с «Черной звездой». Новый Бобруйск — мирная планета, большого штата полицейских тут не держали за ненадобностью.

Уличные камеры, конечно, проверили, но воры были умны, и вели киборга так, что он не попался ни под один объектив.

Всю ночь перед отлетом она прозванивала магазины подержанной техники в надежде, что может быть, там она что-то услышит про Рыжика. Никто ничего не знал. Она везде оставила мамин телефон — ее месяц не будет — а вдруг пока что-то появится. И поехала на космодром.

— Приехали! Полина! Смени свое похоронное лицо! Сейчас будешь с капитаном знакомиться! Не позорь наш институт!

Полина послушно вышла из флаера, хотела даже помочь с ящиком цитометра, ее оттеснили, вздохнула. Постаралась выдохнуть вместе с воздухом всю боль, которая скопилась внутри. Может быть, это и есть знак: новая жизнь, о которой она мечтала.

— Здравствуйте! — звонко и радостно поздоровалась она. — Меня Полина зовут, только я вообще-то не микробиолог, а зоолог!

Помощь с ящиком все-таки понадобилась. Капитан, вышедший их встречать, оказался совершенно не пиратского вида, а серьезного, с военной выправкой и даже в фуражке. Цитометр затолкали в центральную комнату корабля, установили рядом с колонной.

Комната была очень уютная, с одного края располагался длинный пульт, за которым сидели — Полина про это еще с Рыжиком читала — пилот и навигатор. Как сейчас, обсуждали что-то, обвесившись виртуальными экранами: готовятся к старту.

С другой стороны, кухня, смешной и, наверняка, очень удобный диванчик. Просто так такие вещи не оставляют.

Знакомство с командой отложили на после-взлета. Про это она тоже читала. Молча пошла в свою каюту, села, пристегнулась. Каюта была в меру удобной, кровать широкая, почти полуторная, белье свежее, столик небольшой, шкафчик.

Полина судорожно вздохнула: как она мечтала полететь вместе с Рыжиком. Он все про звезды и полеты рассказывал, а она ему — про зверей. Ему бы точно в космосе понравилось.

В каюте замигала лампочка, означающая, что можно отстегнуться — корабль вышел в космос. Можно переодеваться и выходить знакомиться с командой. Все, Полина! Новая жизнь! Хватит плакать о прошлом! Будет связь — наберешь маме и узнаешь: вдруг ей позвонили!

Пока Полина переодевалась и заплетала косички, новая жизнь — новый образ, корабль успел дойти до таможни и занять место в очереди. Делать было нечего, капитан корабля предложил организовать общую трапезу и ушел с пилотом за едой в грузовой отсек. Наталья пошла к себе, Владимир демонстративно пил кофе и смотрел в обзорные экраны, а навигатор, свернув вирт-экраны, наконец повернулся к Полине.

Та чуть не вскрикнула и зажала себе рот рукой.

— Денис Воронцов. Можно просто Дэн, — протянул ей руку юноша, встав из кресла и закашлявшись. — Навигатор.

— Полина, — она молча пожала руку, смотря в глаза… Рыжику…

И свитер на нем тот, что мама тогда в супермаркете купила, и белесый шрам рядом с первым пальцем. Она не могла перепутать!

— Добро пожаловать, — он чуть улыбнулся. — Первый раз в космосе?

Полина ошарашенно кивнула.

* * *

Есть вещи, которые можно понять только спустя много дней, а Полина никогда не была глупой девочкой. Отраженную звезду никак нельзя достать из озера, но можно зажечь ее в душе и сотворить другое настоящее. Перестать бояться жить и разрешить себе свое собственное счастье. Сделать чудо для одного, чтобы потом помочь поверить в чудеса для другого.

Просто для некоторых чудес необходимо молчание.