Родственные души (гет)

Сакура устало и напряжённо разглядывала невысокого мужчину напротив. Да уж...

Куноичи, правда, хотела бы надеяться, что всё-таки Саске успеет раньше, чем произойдет нечто подобное, но… Если он, вообще, сможет. Но, серьёзно, глупо было отрицать, что удача никогда не была на ее стороне. Тем более, когда она уже почти полгода торчала в другом измерении. Впрочем, удивлённой Сакура не была — чего-то такого и следовало ожидать. Слишком уж хорошо всё было в последнее время.

* * *

Как ни странно, но после инцидента, когда явно буйно настроенный Тодороки прервал «тренировку» Сакуры и Тошинори, Всемогущий с Сакурой общаться не перестал. Более того, можно сказать, что именно в тот момент их отношения сдвинулись с мертвой точки. Теперь, когда он бывал в академии, он не стесняясь заглядывал к Харуно — и не только ради того, чтобы его подлечили. Яги приносил с собой вкусности, интересные книги и всегда имел в запасе парочку весёлых историй. Иногда они вместе обедали, иногда прогуливались по территории академии.

В то же время Сакура всё-таки не могла уверенно утверждать, что Тошинори именно ухаживал за ней. Да, они достаточно часто виделись, но никогда не проводили вместе больше тридцати-сорока минут. Он ярко улыбался, рассказывал веселые и нелепые истории, но никогда даже не пытался «случайно» к ней прикоснуться или сделать комплимент. И даже его восхищенные взгляды не были убедительным доказательством, ибо Всемогущий смотрел так на весь мир. Может быть, если бы она знала Яги лучше, Сакура могла бы более тонко почувствовать ситуацию. Сейчас же, самым правильным решением по-прежнему казалось оставить все как есть. В конце концов, что плохого в коротких приятных встречах?

На этот вопрос легко мог ответить Старатель. Харуно понятия не имела, как он узнавал о их с Тошинори встречах, но после каждой из них весь вечер всячески демонстрировал свое ущемленное достоинство, язвительно отвечая, полыхая, раздувая ноздри и откровенно дуясь. И, вообще, конкретно с этим товарищем можно было бы весьма однозначно сказать, что он-то точно ухаживал за Сакурой, если бы не одно, но очень весомое «но». Тодороки был прямой, как столб, упертый, как танк, и простой, как пять йен. Задумай он нечто подобное, и Сакуру бы просто поставили перед фактом, точно так же, как и ранее Химуру.

Что касается того, как у Старателя продвигаются дела с Рей, она не знала. Она как-то спросила об этом, но в ответ получила полурык-полустон и по некоторым корыстным причинам решила в это дело не лезть. Во-первых, Харуно по-прежнему старалась не привлекать лишнего внимания своими «способностями», а тренироваться и поддерживать форму как-то нужно было. Старатель же являлся хорошим партнёром для спарринга. Он, конечно, пытался якобы незаметно выведать хоть какие-то подробности её прошлого, но открыто с этим не лез. Это было хорошо.

Во-вторых, после окончательного выяснения отношений и краткого ликбеза на тему «как договориться с женщиной», Энджи перестал третировать Сакуру, и жить стало гораздо проще. Страшные фотографии со стен сняли, приторные сладости на горизонте больше не появлялись, а мультфильмы не включались. Вместо этого Старатель принялся таскать домой интересные или актуальные дела и, не стесняясь, привлекал Сакуру к работе. Та практическими знаниями пренебрегать не собиралась и жадно включалась в работу. Но после третьего такого «аттракциона невиданной щедрости» Харуно подозрительно поинтересовалась: а, собственно, с чего вдруг? И получила полностью логичный ответ:

— Неужели ты думаешь, что я откажусь от явно умного медика, с такими возможностями?

— У меня подписан контракт с ЮЭй на три года, — спокойно возразила Сакура.

Тодороки лишь снисходительно на неё посмотрел, а затем вернулся к работе.

— Ничего этот контракт не стоит, — не поднимая головы, ответил он. — В нашем случае. И Незу это прекрасно известно. Отучишься этот год, получишь диплом и сможешь приступить к нормальной работе.

— А если я не захочу? — сузив глаза, спросила Сакура.

Тодороки тяжело вздохнул, а затем на удивление спокойно произнёс:

— Значит, будем договариваться.

И вид у него был такой уставший и смирившийся, как будто он и правда собрался договариваться. Сакуре даже ругаться расхотелось. Хотя, справедливости ради, последнее время они и так почти и не конфликтовали, ограничиваясь выплеском эмоций во время утренней тренировки. В остальном же, странное дело, у них внезапно оказалось достаточно общего: от бытовых вопросов до личностного перфекционизма и нетерпимости к глупости и попустительству. Осознав этот факт, Сакура сначала знатно удивилась, а затем загорелась желанием всё-таки выяснить, как же работает эта загадочная система родственных душ, но так и не достигла успеха в этом вопросе.

Зато отлично продвинулась в стрельбе из огнестрельного оружия. Поначалу она не совсем поняла, зачем Тодороки это понадобилось, а затем ошарашенно слушала, что раз уж она по неизвестным причинам старалась не использовать в полную силу свою причуду, то пусть хоть так. Мол, благо не косая — ножи метала удивительно точно — это Энджи выяснил на своей шкуре в пылу очередной ссоры, — но всё-таки огнестрел мог оказаться надёжнее.

«Очень даже и может», — легко согласилась Сакура, а потом, пользуясь благодушным состоянием Старателя, умудрилась ещё и выпросить на изучение пару интересных медицинско-геройских приспособлений.

Всё это можно было назвать её полноценным «в-третьих».

А ещё Энджи вкусно готовил. У Харуно определенно были причины пока что ничего не менять.

* * *

Естественно, о существовании сэра Ночноглаза Сакура знала. Он был официальным напарником Всемогущего, да и сам Тошинори временами упоминал о нем, рассказывая очередную веселую байку. На деле, Мирай Сасаки оказался худым и очень высоким мужчиной, с таким недовольным выражением лица, что она невольно усмехнулась, мысленно отметив, что, кажется, на этом поприще у Тодороки появился конкурент.

— Добрый день, Харуно-сан, — обратился Мирай к Сакуре, а затем легонько похлопал по плечу и, не отводя взгляда, спросил: — Не могли бы вы уделить мне немного вашего времени?

Не то чтобы у неё было лишнее время и, тем более, не то чтобы она сильно хотела тратить его на кого-то, кто так «рад» её видеть. С неё хватило и вечно чем-то недовольного Старателя.

— Добрый день! К сожалению, я спешу, но вы можете составить мне компанию по дороге к нужной станции.

Ночноглаз понятливо кивнул, и они двинулись в сторону парка. Сакура любила это место и старалась не отказывать себе в этих пятнадцати минутах прогулки, прежде чем вновь оказаться в душном поезде. Сасаки, видимо тоже не был против непродолжительного созерцания красот природы.

— Как вы могли догадаться, речь пойдет о нашем общем знакомом. Мне бесконечно жаль, но я вынужден настаивать, чтобы вы прекратили столь тесное общение с Яги-куном.

Сакура удивлённо уставилась на собеседника.

— Это ещё почему?

— Именно потому, что это ставит под угрозу вашу жизнь и в будущем может иметь слишком продолжительный эффект «кругов на воде». Вам, Харуно-сан, наверняка известно, что некоторая работа не предполагает тесного взаимного контакта или прочих физических взаимодействий. Вы же не хотите заставить нашего общего знакомого страдать?

Страдающим Тошинори никак не выглядел, и Сакура подняла брови, чтобы с явным скепсисом спросить:

— А может, дело в том, что наше общение просто кое-кому не нравится? Мне тут одна «птичка» нашептала…

— Ну и сидели бы спокойно возле вашей полыхающей «птички», — не менее едко ответил Ночноглаз. — А то, знаете ли, не каждый готов так закрывать глаза на некоторые ваши «особенности». Будет очень грустно, если в Комиссии узнают, что некая «птичка» утаивала стратегически важную информацию, прикрываясь сводом законов ЗРД. Как думаете, Харуно-сан?

Та в этот момент пыталась справиться с крайней степенью изумления.

— Вы мне угрожаете?

— Я вас предупреждаю, пока ситуация не набрала трагических оборотов, — уже менее напыщенно ответил Ночноглаз. — Мне понятно, что вы думаете, будто знаете, в чем дело, и столкнулись с банальной ревностью, но в действительности дела обстоят совершенно иначе. Я не могу и не хочу рассказывать вам, как работает моя причуда, но поверьте, у меня более чем достаточно оснований для этого разговора. Может быть, присядем на пару минут? Я не отниму много вашего времени.

Ошарашенная происходящим, Сакура только кивнула и двинулась к ближайшей скамейке.

— На самом деле, несмотря на свод законов о ЗРД, многие предпочитают держать эту информацию в тайне, дабы избежать ненужных проблем. Особенно это касается героев, политиков, стражей правопорядка и прочих, чья профессия или образ жизни могут угрожать их родственной душе. И я, в данном случае, не исключение. Но так уж вышло, что ваш излишне старательный жених об этом прознал.

— Он не мой жених…

— Да? — насмешливо протянул Сасаки. — А я вот совсем недавно слышал, как он уверенно говорил представителям Комиссии совершенно другое.

Куноичи, быстро сделав выводы, сузила глаза, а затем тихо процедила:

— Возможно, по некоторым причинам мы решили, насколько возможно, скрывать эту информацию. В любом случае, вас это не касается.

Ночноглаз усмехнулся.

— Вы совершенно правы, Харуно-сан. Меня это не касается. Но всё-таки посмею добавить, что вы очень напрасно не цените то, как вам повезло. Вам давно пора начать ценить то, что у вас уже есть, прекратив питать несбыточные иллюзии. Яги-кун, в любом случае, не сможет вам этого дать.

— Послушайте! То, что вы с ним…

— Нет, это вы послушайте, — достаточно агрессивно перебил её Сасаки. — Нет никакого «мы с ним». Есть только я, с именем другого человека на руке, и тот самый человек, на руке которого моё имя так и не появилось. И, вероятнее всего, и не появится.

— Но, — растерялась Сакура, — разве такое бывает? Я никогда не слышала о подобном.

Ночноглаз поправил очки, а затем вернул себе надменно отстранённый вид и продолжил:

— Никто не слышал. И мы об этом во всеуслышание рассказывать не станем. Сами понимаете, лишнее внимание нам ни к чему. Но от себя всё-таки кое-что добавлю. Что бы вы себе ни напредставляли о Яги-куне, ничего общего с действительностью это не имеет. Вы понятия не имеете, с чем ему приходится сталкиваться каждый день и какую ношу он тащит на своих плечах. Но, если вы, Харуно-сан, действительно желаете ему добра, держитесь от него подальше.

Закончив, он вновь поправил очки, встал и, пожелав всего доброго, удалился. На нужный поезд Сакура уже опоздала, а значит, можно было дать себе ещё минут десять-пятнадцать, чтобы хоть немного уложить в голове последнюю информацию.

Ночноглаз ей угрожал! И, получается, не только ей, но и Тодороки. Который, видимо, зачем-то защищал её тушку в Комиссии и ни словом об этом не обмолвился. Как и том, что она теперь оказалась его невестой. И как он тогда собрался жениться на Рей? А он, вообще, собрался на ней жениться? И на ней ли?

За этими мыслями Харуно не заметила, что на другую сторону скамейки присел пожилой невысокий мужчина.

— Тяжёлый день? — улыбчиво поинтересовался он.

— Что-то типа того…

— Иногда про-герои бывают утомительны.

Куноичи вдруг насторожилась.

— Ну-ну, Сакура-чан, не стоит так нервничать. Я хочу только немного поболтать с тобой.

— Я не помню, чтобы мы были знакомы.

— Это не важно, моя дорогая, — ласково проворковал дедушка. — Гораздо более важно, чтобы такое юное дарование, как ты, не растрачивало попусту свой потенциал в какой-то бесполезной академии, где выращивают очередную порцию лжегероев, преисполненных самомнения и высокомерия.

Харуно осторожно осматривала местность, мысленно прикидывая пути к отступлению.

— И что же вы предлагаете?

— Ох, Сакура-чан, мне нечего тебе предложить. Но вот мой дорогой друг может предоставить тебе самую лучшую лабораторию, самые новые препараты и неограниченные возможности в исследованиях. Абсолютно неограниченные.

— А взамен?

—Только лояльность такого потрясающего специалиста.

— Не уверена, что я такой уж потрясающий специалист…

— Ну, полно, дорогуша. Не стоит прибедняться. С посредственными специалистами так не носятся. Незу, Исцеляющая Девочка, Старатель, Всемогущий, а только что ты, кажется, премило побеседовала с сэром Ночноглазом. Хотя не похоже, чтобы ты осталась довольна этой беседой. Что, конечно, ожидаемо. Все эти герои только о себе и думают. Напыщенные самовлюблённые кретины.

Затем его тон смягчился, и он продолжил:

— Не стоит стесняться, деточка. Зачем тратить свое драгоценное время на глупых студентиков, если можно всецело посвятить его науке. Настоящей науке, без условностей и рамок. Только подумай, сколько возможностей перед тобой откроется. Впрочем, ты и сама скоро убедишься, что все эти герои, совсем не те, кем кажутся. Держи, — мужчина протянул Сакуреа маленькую флешку. — Очень занимательное чтиво. Уверен, нашу следующую встречу ты сама будешь ждать с нетерпением. А сейчас мне пора, Сакура-чан. Не опоздай на поезд.

Сакура сжимала в пальцах маленькую флешку, смотрела вслед удаляющемуся мужчине и все отчётливее понимала — это будет очень долгий день.