Старые друзья, новые друзья (джен)

Здравствуй, Гарри.

Как у тебя дела? У меня вот не очень. Мои родители не хотят, чтобы я возвращалась в Хогвартс после произошедшего в последнем семестре. Я объяснила им, что это было из ряда вон выходящее событие, и постаралась убедить, что незаконченное обучение будет опасно и для меня, и остальных. Они спрашивали меня о других волшебных школах. Дурмстранг не примет меня, ведь я маглорождённая, а вот Шармбатон, наверное, неплох. Но, конечно, я предпочту продолжать учиться в Хогвартсе, а не уезжать во Францию или даже в Америку.

Если ты этим летом опять собираешься в гости к Сьюзен, — как думаешь, она не будет возражать, если я тоже приеду? Мои родители этим летом заняты проведением семинаров и лекций, и я бы хотела подольше побыть с вами.

Ты уже закончил эссе по чарам? Я вот закончила, но после перепрочтения думаю, что мне нужно добавить ещё несколько строчек. А эссе об Оборотном зелье? Его я ещё не написала, но готовлюсь. Хорошо всё-таки, что Сьюзен отговорила тебя варить это зелье: всё могло бы закончиться очень плохо. Как думаешь, кто будет нашим новым учителем защиты? Учитывая, какими были последние двое, я не удивлюсь, если этот будет умён примерно как Крэбб или, в лучшем случае, Рональд Уизли. Но всё же надеюсь, что он окажется хорошим.

Кстати об Уизли: ты собираешься к ним в гости? Они ведь вроде тебя приглашали. Мне так жалко Джиневру; перетерпеть такое на первом же курсе — настоящий кошмар.

Ты уже определился с выбором дополнительных предметов? Я взяла арифмантию, руны, магловедение, прорицания и уход за магическими существами. Знаю, довольно много, но ведь знаний много не бывает. Конечно, я знаю о маглах всё, но будет интересно изучать их с точки зрения волшебников. А ещё я много читала о магических существах в "Фантастических зверях и местах их обитания". Мне очень нравится эта книга.

Ты слышал о сбежавшем преступнике Сириусе Блэке? Его показывают даже в магловских новостях. Все думали, что из Азкабана сбежать невозможно, но этому Блэку каким-то образом удалось! Нам нужно быть осторожнее.

Надеюсь скоро получить от тебя ответ. Береги себя.

С любовью,

Гермиона

Гарри положил лист пергамента на стол. Письмо вызвало в нём немалое волнение. Первым делом он подумал о Сириусе Блэке. Он уже где-то слышал это имя, но не мог вспомнить, где именно. И Андромеда тоже упоминала, что из Азкабана было невозможно сбежать, потому что большая часть заключённых сходила с ума через несколько месяцев. Возможно, этот Блэк сидел в тюрьме недавно, или же был очень могущественным.

Пока оставив эти мысли, он подумал о родителях Гермионы. Их, в общем, можно было понять. Никому бы не понравилось, что их дочь окаменела от взгляда василиска. Но ему и совершенно не хотелось, чтобы его подругу забрали из Хогвартса. Он задался вопросом, не сможет ли Дамблдор переубедить их. Директор, судя по тому, что Гарри о нём узнал, был себе на уме, но такую возможность исключать не следовало.

Он не знал, стоило ли ли принимать приглашение Уизли. С одной стороны, его приглашали мистер и миссис Уизли, близнецы и даже Рон, но с другой... он переживал за Джинни. Он не знал, как она справлялась с произошедшими событиями, и сдерживался даже от того, чтобы написать ей, опасаясь, что мог разбередить воспоминания о Тайном чертоге*. Наконец Гарри решил, что сначала посоветуется с Андромедой.

Он улыбнулся, перечитав строки об Оборотном зелье. На втором курсе он решил узнать, был ли Драко Малфой наследником Слизерина, и первым делом подумал об использовании Оборотного. Гермиона указала, что это зелье было очень сложным в варке, а Ханна добавила, что его ингредиенты было трудно достать. Гарри не счёл это слишком большими трудностями, но потом Сьюзен сказала, что он мог просто прокрасться за слизеринцем под своим плащом-невидимкой. А Тонкс вызвалась сопровождать его, замаскировавшись под Панси Паркинсон, на случай, если бы ему понадобилось прикрытие. После этого приключения Тонкс одарила их сладостями, с довольным видом сообщив, что наконец-то побывала во всех гостиных Хогвартса.

Потом Гарри сообразил, что действительно не рассказал Гермионе о выбранных предметах. Он взял руны, арифмантию и уход за магическими существами. Изначально он хотел взять вместо арифмантии прорицания, отчасти потому, что услышал разговор Рона с Невиллом о лёгкости этого предмета, но Андромеда объяснила, что тем, у кого не было дара, от прорицаний было мало толку. Гарри задался вопросом, как Гермиона, взявшая целых пять предметов, будет умудряться всё успевать.

Взяв перо, он окунул его в чернильницу. Раньше он удивлялся, почему волшебники не пользовались магловскими ручками и бумагой, но Тонкс рассказала ему, что пергаменты зачаровывались особым образом, для большей стойкости. Чернила из ручек просто впитались бы в них без следа. А магловская бумага была неустойчива к чарам; даже простое заклинание сокрытия заставило бы текст на ней расплыться. Хотя, конечно, отчасти причина была в консерватизме волшебников: они просто к такому привыкли и не желали ничего менять.

Привет, Гермиона.

У меня всё хорошо, спасибо. Жаль слышать, что твои родители так думают. Конечно, они волнуются за твою безопасность, но я бы очень расстроился, если бы тебя забрали из Хогвартса по какой бы то ни было причине. Ты не думала о том, чтобы написать профессору Дамблдору? Возможно...

— МАЛЬЧИШКА! А НУ СПУСКАЙСЯ!

Вздрогнув, Гарри озадаченно нахмурился. После знакомства с Андромедой его дядя редко даже разговаривал с ним, а уж тем более кричал.

Ядвига была на охоте, так что заканчивать письмо прямо сейчас было необязательно. Гарри отложил пергамент, вышел из комнаты и спустился по лестнице, оказавшись лицом к лицу с дядей.

— Что вам? — прямо спросил он.

— Не смей разговаривать со мной таким тоном, сопляк! — зашипел Вернон.

Гарри пожал плечами:

— Ладно, я дам знать Андромеде, что вы передумали.

Лицо Вернона побагровело:

— Я могу прибить тебя и выдать это за несчастный случай.

— И вы думаете, что они на это купятся? Мы — волшебники, дядя. Так что вам нужно?

При слове "волшебники" Вернон заметно дёрнулся. Через мгновение он продолжил, едва сдерживая ярость:

— Завтра уезжает Мардж, и ты должен быть на прощальном ужине. Помни, ты ходишь в школу Святого Брутуса, так что я не желаю видеть никаких трюков или сов!

Гарри мог бы возразить, но в итоге лишь кивнул и направился в свою комнату. Он надеялся, что вытерпеть тётю Мардж будет не так трудно.

Однако он ошибся. Через день, сидя на ужине, он выслушивал всё больше и больше разглагольствований Мардж о его родителях, и всё сильнее стискивал зубы. Когда та назвала Лили Эванс "гнилой ветвью" и сказала, что она вышла замуж за маргинала, Гарри начал мелко дрожать от ярости.

— Ну и, как я говорила, бездомный алкаш и шалава...

— ЗАТКНИСЬ, СУКА! — взревел наконец не выдержавший Гарри.

Мардж раздулась от гнева и побагровела так, что стала цветом напоминать помидор. А потом стала раздуваться всё сильнее и сильнее.

— А НУ ВЕРНИСЬ И ИСПРАВЬ ВСЁ! — заорал Вернон вслед Гарри, который уже был в своей комнате, поспешно упаковывая вещи в сундук. С него было достаточно. К чёрту защиту Дамблдора и к чёрту Дурслей.

— Заткнитесь. Она это заслужила. И не испытывайте меня, дядя!

По пути припугнув Вернона волшебной палочкой, он выбежал из дома и пошёл к дороге, чтобы поймать "Ночной рыцарь". К счастью, Андромеда объяснила ему, как вызывать этот автобус, если ему вдруг срочно бы понадобилось куда-то поехать. Его сундук был довольно лёгким, так как большая часть одежды была у Тонксов.

Уже собираясь поднять палочку для вызова автобуса, Гарри заметил пару серых глаз, следившую за ним. Эти глаза принадлежали огромному псу.

* * *

— Охренеть, Гарри, это же шикарно! — воскликнула Тонкс. — Как ты их поставил на место!

Андромеда тем временем размышляла. В этот раз Гарри было не избежать письма, но могло ли Министерство выдвинуть дополнительные обвинения? Колдовство до достижения совершеннолетия было одним делом, но она никогда не слышала, чтобы кто-то, уже учившийся в Хогвартсе, сделал это случайно. Выходило, Гарри был или нестабилен, или крайне силён. Впрочем, это могло подождать. Дамблдору нужно было узнать, что Дурсли больше не захотят видеть Гарри у себя. Она была уверена, что директор в итоге убедит этих... за неимением лучшего слова, мерзких типов снова принять Гарри к себе, но она не знала, как на это отреагирует Гарри. Станет ли он возражать или уступит?

Через час Андромеда старательно прятала усмешку. Похоже, Гарри вовсе не собирался уступать. Он прямо отказывался возвращаться, и, хоть Дамблдор несколько раз бросал на неё взгляды, молчаливо прося о поддержке, Андромеда игнорировала его.

— Гарри, но ведь это твой дом, — продолжал увещевать Дамблдор. — Тебе нужно вернуться ради собственной же безопасности. Обещаю, твой дядя...

— Мне плевать! И мне всё равно, если я буду в опасности, потому что там — не мой дом. Мой дом здесь, — последние слова Гарри почти прорычал.

Тут в воздухе перед Дамблдором неожиданно сверкнула огненная вспышка. Она погасла через долю секунды, оставив после себя лист пергамента. Директор выхватил его из воздуха и начал читать. Через несколько секунд его лицо осунулось, а плечи поникли:

— Хорошо, Гарри, ты победил. Тебе не нужно будет возвращаться на Тисовую улицу.

— Что? — недоверчиво переспросила Андромеда. — Вы серьёзно? Ему необязательно будет возвращаться?

Вздохнув, директор кивнул:

— В этом нет смысла. Защита пала. Она стояла, пока Гарри называл то место своим домом и жил там минимум три недели в году до достижения совершеннолетия. Теперь, когда он объявил своим домом другое место, защита сломалась, — он перевёл взгляд на Гарри. — Я не предупредил тебя об этом, потому что боялся, что ты скажешь что-то подобное, не желая туда возвращаться. Я понимаю, проведённое тобой там время не было приятным, но прошу, пойми: это было для твоего же...

— Дамблдор, вы ведь понимаете, что никакие ваши слова уже ничего не изменят? А теперь прошу нас извинить: Гарри нужно нормально поужинать, — сказала Андромеда, уже увлекая Гарри в сторону кухни.

Директор снова вздохнул.

— Надеюсь, ты сможешь извинить меня за мои ошибки, — сказал он вслед Гарри. — Поверь, мне бы очень хотелось, чтобы твоё детство было другим, но я делал то, что считал лучшим. Прости, Гарри. Мне пора, Андромеда. До свидания, Нимфадора.

С этими словами он повернулся на месте и трансгрессировал прочь.

— Сердце у него на месте, а вот про голову такого же сказать не получается, — заметила Андромеда. — Давай, Гарри, садись. Хочешь супа?

Гарри кивнул, и Андромеда налила ему большую тарелку исходящего паром супа.

— Гарри? — спросила Тонкс из дверного проёма, где она стояла три последние минуты.

Подув на ложку с супом, Гарри перевёл взгляд на неё. Неожиданно она радостно завопила:

—ТЕПЕРЬ ТЫ БУДЕШЬ ЖИТЬ С НАМИ! ВУУУ-ХУУУУУУ!

Поперхнувшись супом и дико закашлявшись, Гарри возмущённо воззрился на Тонкс. Но, увидев её широченную улыбку, сам начал улыбаться. Через мгновение она уже стискивала его в сокрушительных объятиях.

— Дора, отпусти его. Ты же не хочешь, чтобы он задохнулся у себя дома? — сказала Андромеда, тоже с улыбкой.

Через несколько минут к ним присоединился Тед, и Гарри наконец вспомнил о вопросе, который хотел задать.

— Дора, а кто такой Сириус Блэк?

Все трое Тонксов замерли на месте и перевели взгляды на него. Гарри ощутил себя крайне неловко. Наконец, через три секунды, Дора нарушила молчание.

— А-а.

— Что значит "а-а"? Я спросил что-то не то? — осторожно уточнил Гарри.

Андромеда вздохнула и села на стул рядом с ним. Она взмахнула палочкой, и через секунду к ней что-то прилетело.

— Это же мой альбом, — сказал Гарри, узнав подарок Андромеды на последнее Рождество.

Андромеда, не глядя на него, перелистнула несколько страниц, остановившись на одной из любимых фотографий Гарри — свадьбе его родителей.

— Вот, высокий мужчина за Джеймсом. Это и есть Сириус Блэк, — сказала она безэмоциональным голосом.

— Подождите, то есть на свадьбу моих родителей пригласили массового убийцу? — недоверчиво спросил Гарри.

— Его не просто пригласили, он был шафером. Потому что он был лучшим другом твоего отца, — ответил Тед.

Гарри совершенно растерялся. Заметив выражение его лица, Андромеда тяжело вздохнула и принялась объяснять, рассказывая всё, что знала.

— То есть... это из-за него они умерли? — прошептал Гарри, когда Андромеда закончила. Краем глаза он заметил, что Дора слегка заёрзала на месте, и повернулся к ней. — Дора, ты мне чего-то не рассказываешь?

— В девичестве меня звали Андромеда Блэк.

Гарри снова повернулся к Андромеде. На лице той лежала тень, а взгляд был устремлён в точку над его головой. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать произнесённые ей слова.

— Вы — его сестра?!

— Двоюродная. Он был моим любимым двоюродным братом. После того, как я сбежала, он был единственным из моей семьи, кто поддерживал со мной контакт. Если бы кто-нибудь сказал мне, что Сириус предаст Джеймса, я бы назвала этого человека сумасшедшим, но кто мог знать... — её глаза затуманились.

Гарри осознал, что задел больное место. Придвинувшись, он неловко сжал её ладонь:

— Извините, Андромеда. Я не хотел вас расстраивать. Могу я что-нибудь сделать, чтобы вам стало лучше?

Он спросил это инстинктивно, не ожидая, что та чего-то попросит. Но...

— Можешь рассказать мне о Дурслях? — спросила Андромеда.

Гарри невольно вздрогнул. Он не хотел переживать плохие воспоминания об этом, но потом понял, что это было бы справедливо, ведь он заставил Андромеду пережить её плохие воспоминания. И потом, он считал Тонксов семьёй, а кому ещё было рассказывать о таком, если не семье?

И он рассказал им. Обо всём. О том, как Вернон без особых причин лупцевал его ремнём, пока он не начинал умолять прекратить. О том, как его наказывали за разговоры с соседями или за то, что он писал контрольные лучше Дадли. О том, как Петунья оставила его без еды на четыре дня, потому что он уронил её любимую кружку, когда Дадли ударил его сзади. О том, как его несколько раз кусал бульдог Мардж, а Дурсли даже не обращали внимания, заявляя, что это заживёт само собой. Он рассказал им о своих кошмарах и страхах, о том, как порой жалел, что не умер вместе с родителями, и о том, как счастлив был, узнав, что поедет в Хогвартс. Сказал им, что никогда не сможет достаточно отблагодарить их за то, что они взяли его к себе и были к нему так добры.

Последние пять минут его рассказа Дора плакала навзрыд. По лицу Андромеды тоже текли слёзы; Тед выглядел так, будто и сам готов был заплакать. Все они думали об одном и том же: о том, что Гарри, пройдя через такое, всё ещё сохранил здравомыслие и доброту. Они не стали бы его винить, если бы он стал циником или злым грубияном, но нет! Он даже не винил никого из волшебников за то, что они не спасли его от этих чудовищ!

Дора держала Гарри в объятиях, а Андромеда расхаживала по кухне, еле сдерживаясь, чтобы не взорваться. Эх, если бы только она могла...

Тут у неё в голове что-то щёлкнуло. Гарри теперь мог жить с ними столько, сколько бы захотел, и не испытывал явного желания возвращаться к Дурслям.

"Идеально," — подумала она.

Через два дня семью Дурслей, живших в доме номер четыре по Тисовой улице, постигла целая череда несчастий. Фирма "Граннингс" сгорела дотла из-за, предположительно, утечки газа, а её новый владелец, Вернон Дурсль, попал в автокатастрофу, сломав себе двадцать семь костей. Петунья Дурсль подхватила странную болезнь, от которой на её лице и заду появились болезненные фурункулы, а Дадли Дурсль врезался на своём велосипеде в грузовик, получив множество порезов, синяков и даже пару трещин в костях.

Тед услышал о пожаре в фирме от других работников Министерства. В ОтМП подозревали, что причиной стало Адское пламя, но было не так много людей, которые могли сдержать эти чары в пределах одного здания. Когда он рассказал об этом Андромеде, та выразила лёгкое удивление, а потом спросила, проголодался ли он. Даже не дождавшись ответа, она поставила большой кусок говядины в духовку и начала чистить картошку, напевая себе под нос.

За окном кухни сидел большой чёрный пёс, с грустью в глазах смотревший на говядину с картошкой и женщину, которая их готовила.

Примечания:

Примечание переводчика:

* — Мне кажется, это наилучший перевод оригинального "Chamber of Secrets". Chamber — это не просто "комната"; это слово подразумевает некий возвышенный оттенок.