Выбор (джен)

Торонто встретил братьев Лестрейнджей солнцем и ветром, а само путешествие стало приключением для Рабастана и обернулось головной болью для Родольфуса. Они оба досконально изучили всё, что смогли найти про самолёты — но этого оказалось абсолютно недостаточно. Полёт произвёл такое впечатление на Рабастана, что Родольфусу пришлось приложить определённые усилия, чтобы удержать его на месте и не позволить незаметно и под чарами пойти к пилотам «просто тихо посмотреть».

— Басти, будет крайне глупо упасть с подобной высоты просто потому, что ты не можешь сдержать любопытство, — увещевал он брата.

— Я не собираюсь им мешать! — спорил Рабастан. — Просто посмотрю — невидимым!

— Ты забыл, что рядом с нами их приборы не работают нормально? — возразил Родольфус.

— Но ведь ты закрыл нас! — продолжал с ним спорить Рабастан. — Сам же говорил, что экранировал и…

— Для салона этого достаточно — но я не уверен, что если ты подойдёшь к кабине, это будет безопасно. Басти, я впервые делаю такое, и последнее, чего хочу — это проверять, ошибся ли я где-нибудь, на высоте едва ли не семи миль!

— Ладно, — неохотно согласился Рабастан. — Но нам нужно будет как-то побывать там! Неужели тебе самому не интересно?!

— Интересно, — согласился с ним Родольфус. — Но давай, пожалуйста, потом.

Едва пройдя таможенный контроль, Рабастан заозирался, выглядывая Эйвери, и почти подпрыгнул, услышав женский голос:

— Здравствуйте!

Оба Лестрейнджа уставились на невысокую темноволосую девушку в неприметном синем платье, приветливо улыбающуюся им. Первым её узнал старший и, поклонившись коротко, сказал:

— Простите, мисс, мы не ожидали вас увидеть. И простите ещё раз, но вы не напомните вам ваше имя?

— Гвеннит, — улыбнулась та и позвала: — Пойдёмте — здесь недалеко есть хорошее место для аппарации. Я вас провожу.

— Мы думали, Марк сам нас встретит, — сказал Рабастан весело и нетерпеливо. Девушка лишь улыбнулась снова и, развернувшись, повела их за собой.

Заведя их в какой-то закуток, Гвеннит огляделась, крепко взяла братьев за предплечья и аппарировала — и через секунду братья оказались на лесной поляне, на краю которой стоял небольшой высокий домик, сложенный из грубого серого камня. Перед ним горел костёр, на котором смутно им знакомый человек жарил мясо — но взгляды их обоих приковал к себе другой, поднявшийся им навстречу.

— Ойген!!!

Рабастан едва не сшиб того с ног — и они оба, покачнувшись, плюхнулись обратно на стоящую у стола скамью, с которой тот поднялся.

— Басти! — Родольфус тоже ринулся вперёд и, не слыша собственного смеха, обнял их обоих. — Ты его задушишь! — сказал он, даже не пытаясь их разнять.

— Задушит, — подтвердил, смеясь, Мальсибер. — Басти, правда… я едва дышу!

— Как? Но как?! — Рабастан на мгновенье выпустил его и пристально вгляделся в чёрные смеющиеся глаза. — Дамблдор сказал, что опознал тебя!

— Он не говорил такого, — возразил Родольфус, даже не пытаясь согнать с губ такую непривычную широкую улыбку, от которой у него начали ныть мышцы у ушей. — Он просто уверенно сказал, что тело опознали… но в самом деле, Ойген, как?

— Да я, честно говоря, не знаю, — сказал тот, тоже улыбаясь им обоим. — Я не помню ничего. Это, собственно, вопрос к нему, — кивнул он на мужчину у костра, которому теперь помогала девушка. — Помните его?

— А мы должны? Он кто? — радостно и живо спросил Рабастан.

— Это Кристиан, — Мальсибер обернулся. — А вашу провожатую зовут Гвеннит, и она — моя племянница.

— У тебя же братьев нет! — озадаченно возразил Рабастан. — И сестёр… ведь нет же?

— Родных нет, — весело сказал Мальсибер. — А вот названный, похоже, появился… ну, или не племянница, а крестница, — сказал он. — Но племянница мне больше нравится, — сказал он решительно. — Ты её не обижай! — добавил он шутливо, и Рабастан немедленно поднял руки, будто бы сдаваясь. — А вот Кристиана, — продолжал Мальсибер, — вы знаете как Скабиора — но на самом деле его зовут Кристиан, и это именно он меня вытащил из битвы, да и с того света. Если бы не он, я бы остался в том лесу… и, думаю, имеет смысл требовать рассказ с него. И сказать спасибо, если ты и вправду рад, — добавил он шутливо.

— Это вы его спасли! — Рабастан, немедленно выпустив Мальсибера, пошёл к жарившему мясо на простеньком мангале человеку. — Вы расскажете нам, как?

— Посмотрим, — ответил Скабиор с усмешкой. — Это будет долго — не боитесь?

— Мы бы были очень вам признательны, — сказал Родольфус, тоже подходя и протягивая ему руку. — Нас знакомили, я помню, но тогда всё было так сумбурно… я Родольфус.

— Даже и не знаю, как вам представляться, — усмехнулся Скабиор. — Я, пожалуй, не готов к подобной близости… пускай будет Винд. Пока, — ответил он, всё же пожимая его руку. И добавил: — Мистер Лестрейндж.

— Так нас двое же, — заметил Рабастан, тоже уверенно протягивая ему руку. — Если звать обоих Лестрейнджами, как нас различать? — победно улыбнулся он.

— Номер раз и номер два, — без заминки отозвался Скабиор, пожимая руку и ему. — По старшинству. У нас мясо на обед — и оно готово. Гвен, накрой, пожалуйста, — попросил он.

— Вы расскажете нам, как спасли его? — спросил Рабастан настойчиво.

— Ну вот поедим, — ответил Скабиор — а Мальсибер предложил:

— Пока накрывают стол, пойдёмте, я вам покажу, окрестности.

Ойген вывел их на берег озера, и они медленно пошли вдоль берега.

— Я хотел спросить, — сказал Мальсибер. — Этот странный суд над мёртвыми твоя идея? — спросил он у Родольфуса.

— Нет, — ответил тот. — Как раз идея — Рабастана, хотя, признаюсь, мне она понравилась.

— И Дамблдора убедил он, — добавил Рабастан. — Если бы мы знали, что ты жив тогда!

— Это что-то изменило бы? — засмеялся Мальсибер. — Всё и так отлично получилось: я могу не прятаться, и мне не нужно будет лгать при натурализации. Я когда читал всё это — просто онемел в первый момент, — признался он. — Выдумать такое — Басти, это гениально!

— Я не мог отделаться от мысли, что вас с Марком будут помнить как подонков и убийц, — сказал тот, отрываясь от разглядывания какой-то довольно крупной птицы, прячущейся в ветвях какого-то высокого хвойного дерева. — Но что делать — я не знал, это Руди всё придумал.

— Я вам благодарен и обязан… — начал было Ойген, но Рабастан его тут же перебил:

— Как ты думаешь, Марк жив?

— Не знаю, — покачал головой Мальсибер. — Я надеюсь, но… — его голос дрогнул, — погибших много. Но до первого июня всего ничего — хотя он, прочитав в газете про меня, может, ведь и не прийти.

— А ты объявись, — предложил Родольфус. — Завтра пятница — министерство здесь должно работать. Процедура здесь несложная — если ты её пройдёшь, сможешь дать в субботу интервью, и Марк его наверняка прочтёт. И если жив, появится — тем более, ему тоже нет резона прятаться.

— От закона — нет, — согласился с ним Мальсибер, — но вот от отца…

— Но отец не знает ничего об острове на озере! — воскликнул Рабастан.

— Об острове не знает, — кивнул Мальсибер. — Но кто будет и зачем брать это интервью? Кому я нужен тут, в Канаде? Да и не будет Марк читать канадские издания, наверное…

— Зато «Пророк» будет, — Родольфус усмехнулся. — А Скитер за такое интервью без раздумий продаст то, что у неё вместо души.

— Но мы не успеем, — возразил Мальсибер. — Уже четверг… почти пятница — даже если завтра я натурализуюсь, остаётся один день, чтобы интервью вышло в воскресенье. А ведь нужно написать ей, подождать, пока она окажется здесь и…

— А вот будь мы магглами, — сказал Родольфус недовольно, — мы бы просто позвонили ей, и она бы прилетела.

— Позвонили? — переспросил Мальсибер — и задумался.

Вскоре их позвали, и на время эта тема позабылась: Скабиор рассказывал о том, как они с Мальсибером выбирались, и рассказ этот растянулся на всю трапезу, тем более что рассказчиком тот был отличным. Разошлись за полночь, и гостей устроили на чердаке, который Гвеннит давно разобрала, превратив его в пусть и не слишком уютное, но вполне чистое и пристойно выглядящее помещение, правда, с кучей старой мебели по стенам.

— Вам здесь будет, наверное, неудобно, — смущаясь, говорила Гвеннит, ведя их за собой. — Мы вас ждали и постарались тут устроить всё как можно лучше, но это всё равно, конечно, хуже, чем в гостинице — и, если вы хотите, я знаю тут одну…

— Мы четырнадцать лет просидели в Азкабане, — мягко возразил Родольфус. — Уверяю вас, если там есть нормальные кровати и окно, этого достаточно.

— Окна есть, — кивнула Гвеннит, — хотя и небольшие, и кровати там вполне нормальное, и бельё я застелила новое — только вот там наверху, под самой крышей, гнездятся совы, и, боюсь, они шумят — нужно будет ставить заглушающее, но я…

— Совы? — перебил её Рабастан. — У вас совы там живут?

— Живут, — кивнула Гвеннит, откидывая люк и начиная первой подниматься по лестнице. — Они внутрь не залетают — там есть второй потолок — но, если заклинание не поставят, они…

— Басти любит птиц, — сказал Родольфус. — И, по-моему, вы его сейчас обрадовали и заинтересовали. Мне же шум не помешает — не тревожьтесь, если что, я поставлю заглушающее. Я надеюсь, что мы вас не слишком потревожили своим визитом — я прошу, не беспокойтесь.

— Мне совсем несложно, — она зажгла лампу. — Вот здесь полотенца и…

Пока Гвеннит их устраивала, Рабастан разглядывал потолок и прислушивался — и включился в разговор лишь когда она ему сказала:

— Если вы и вправду любите птиц, здесь есть книги и заметки прежних жильцов дома — хотите завтра посмотреть?

— Хочу! — воскликнул он так жадно, что Родольфус рассмеялся.

— Басти может с ними разговаривать, — сказал он. — Полагаю, если вы попросите, он вам покажет.

— Попрошу, — Гвеннит улыбнулась и пообещала: — Я вам завтра вечером достану эти книги. Утром здесь немного шумно из-за птиц: я пообещала прежней хозяйке дома их кормить, и с утра они все прилетают на кормушки.

— Я встаю с рассветом, — сказал Рабастан, — и, если вы не против, я бы посмотрел… я их не напугаю, — пообещал он.

— Я кладу корм с вечера, — ответила она, — так что мы не встретимся, наверное — но приходите, да, если вам интересно. Только, правда, не пугайте их, пожалуйста!

— Не стану, — искренне пообещал Рабастан.

Мальсибер же со Скабиором и не собирались спать. Сидя у догорающего костра и вороша краснеющие угли, они тихо разговаривали.

— Тебе говорить легко, — сказал Скабиор. — Тебя, считай, оправдали — пока ты не в Англии, можешь делать всё, что хочешь. А я под своим именем туда не сунусь — тем более что в паспорте у меня совсем другое.

— Крис, кто знает твоё имя? — возразил Мальсибер. — Паспортами нашими пользоваться дальше опасно — я не стал бы. И не стал бы врать об именах — потому что однажды это всплывёт в самый неподходящий момент. Если мы с тобой действительно кино займёмся, глупо рисковать вот так.

— Так не ты рискуешь! — начал заводиться Скабиор. — Ты же знаешь, как всё это происходит — нет, я понимаю, что тебе на веритасерум наплевать, но что делать мне?

— Тебе? — переспросил Мальсибер. — Тебе ничего делать не придётся — всё, что нужно, я сам сделаю.

— Память мне сотрёшь? — сощурился Скабиор. — А меня спросил, что я об этом думаю?

— Нет, зачем стирать? — возразил Мальсибер. — Просто вынешь некоторые воспоминания — а другие я слегка модифицирую. Им не нужно врать — можно просто кое-что недоговаривать. Я тебе всё покажу — это не так сложно.

— В каком смысле «выну»? — остановил его Скабиор.

— Любое воспоминание можно вытащить из головы, — пояснил Мальсибер. — Копию или целиком — как сделать. Это правда не так сложно — а потом ты всё вернёшь. Я лишь подотру воспоминание о том, как ты делал это. Нам не обязательно идти завтра вдвоём — хотя мне кажется, это было бы неплохо.

— Ну да — как раз чтоб у их Визенгамота не было сомнений в том, что я — как там это называется? Прихлебатель Пожирателей?

— Не злись, — Мальсибер улыбнулся. — Я подумал, что как раз вдвоём и в свете прошедшего надо мной суда тебе будет проще — ты ведь спас меня, а это всегда хорошо выглядит. Тем более, если рассказать про деньги, — улыбка Мальсибера стала хитрой. — Это производит впечатление, когда кто-то так печётся о том, чтобы вытащить того-то, чтобы вернуть ему такую сумму.

— Хм-м, — Скабиор задумался и тоже заулыбался. — А пожалуй… Только мне это не нравится, — сказал он решительно. — Я не потому…

— Я знаю, — мягко оборвал его Мальсибер. — Но кому какая разница, кроме нас с тобой, почему ты это сделал? Раз это можно так использовать?

— Я подумаю до завтра, — ответил Скабиор.

— А скажи, — снова заговорил Мальсибер, — как можно быстро связаться с волшебником в Британии отсюда? В отсутствии волшебного зеркала?

— Быстро — это как? — уточнил Скабиор.

— Быстро — это за несколько часов, но лучше бы быстрее.

— А с кем именно? — подумав, спросил Скабиор.

— Это важно? — Мальсибер склонил голову на бок, и его длинные смоляно-чёрные волосы упали на лицо. Свою причёску он восстановил на следующее же утро по прибытии — и Скабиор, поглядев на него, сделал то же самое. В конце концов, побриться он всегда успеет, а без волос он чувствовал себя почти голым.

— Да не очень, — хмыкнул Скабиор. — Ну, есть способ, — сказал он уклончиво, но не стал интриговать, почти сразу же признавшись: — Да, на самом деле, просто всё: можно позвонить по телефону одному магглорождённому волшебнику, он сову отправит. Только ему нужно будет как-то заплатить за это.

— О, — глаза Мальсибера вспыхнули. — Та, которой он напишет, ему заплатит. Обещаю.