Сорок дней и сорок ночей (гет)

Солнечный луч нагло пробрался сквозь небольшой зазор между занавесками и бессовестно стал будить молодого человека. Никак иначе тот эту ситуацию назвать не мог. Он лениво разлепил веки и уставился в потолок.

За окном ненавязчиво шумел город. Часы, висевшие на стене рядом с распятием Иисуса, показывали почти полдень, а это значило, что совсем скоро в небольшом палаццо в Старом городе его будет ожидать гостья из прошлой жизни.

Он перекатился к краю широкой кровати и сел. Потер глаза в попытке проснуться полностью, но успехом это не увенчалось. Запутавшись в валяющемся на полу одеяле, которое он опять скинул ночью, потому как в Ватикане стоял удушливый до одурения май, парень почти кубарем влетел в скромно обставленную ванную комнату.

— Что ж, надеюсь, вода и двойной эспрессо приведут меня в порядок, — пробурчал он, украдкой бросив взгляд на комод, на котором покоилось письмо с приглашением отобедать.

* * *

Майское солнце не щадило, оно лизало щеки и шею, казалось, до самых костей. Он вздохнул, поправил манжеты летнего льняного пиджака и поправил солнечные очки на носу. Высматривать гостью долго не пришлось.

Как и всегда, эта женщина предпочитала быть на виду. Сидела, чуть нахохлившись, заняв столик у огромного окна, рассматривая прохожих сквозь тонированное окно. Ее светлые волосы были спрятаны под шелковый платок. Сама она была одета в дорогой брючный костюм насыщенного сливового цвета, вдовьего цвета. Эта женщина была потрясающе красива для своих лет. Когда-то в юности он даже грезил о ней…

— Мистер Забини? — ее блуждающий взгляд пал на него, в нем промелькнул огонек узнавания.

Он стремительно подошел к столику, старательно обогнув официанта, слоняющегося без дела.

— Рад видеть вас в добром здравии, миссис Малфой! — Блейз учтиво улыбнулся, заняв свободный стул лишь после того, как Нарцисса Малфой приглашающе кивнула.

— Я тоже очень рада тебя видеть, — она улыбнулась лишь на секунду. Ее лицо вновь приобрело отчужденное выражение. Блейз часто видел такую же маску вместо истинных эмоций у своей матери. Обычно за ней пряталось отчаяние. Судя по всему, Нарцисса Малфой была в беде. И у беды было имя.

Официант принес ее заказ. Чашка черного чая с лимоном и несколько панкейков. Перед Забини оказался такой же скромный ланч. Никаких изысков.

— Блейз, мне нужна твоя помощь, — наконец произнесла она спустя три минуты. Медленно размешивая ложкой чай, Нарцисса старалась избегать длительного визуального контакта. К воздушным панкейкам она так и не притронулась.

— Я догадывался, что просто так вы никогда бы ко мне не обратились. Полагаю, дело в вашем сыне? — Блейз снисходительно улыбнулся и с удовольствием принялся за свой нехитрый ланч.

— Да, дело в Драко, — Нарцисса тяжело вздохнула и наконец пригубила наверняка уже остывший чай. — Ты, наверное, читал про его размолвку с мисс Гринграсс?

Блейз едва сдержал смешок от услышанных слов. Только миссис Малфой могла назвать тот отгремевший скандал вокруг расставания амнистированного Пожирателя смерти Драко Малфоя и богатой наследницы семейства Гринграсс Астории всего лишь размолвкой. Читал ли он о расставании Драко и Астории? Не просто читал. Паркинсон забросала его совами. Все они принесли более пятидесяти вопиллеров о том, что он недосмотрел за лучшим другом. Панси совсем не волновало, что Блейз видел Драко последний раз в августе девяносто восьмого года. Да и то, что лучшим другом Драко Малфоя его назвать можно было с большой натяжкой.

— И чем же я могу помочь, миссис Малфой? В последний раз мы виделись пять лет назад, — Блейз улыбнулся. — И он ни разу не связался со мной. Вы правда думаете, что Драко послушает меня?

Взгляд Нарциссы на мгновение остекленел, потом вновь ожил. Она порывисто посмотрела на него и сжала чайную ложку.

— Ты один из тех немногих друзей, что у него остались. Мистер Гойл находится в Королевском госпитале Бетлем и до сих пор не оправился после… после тех ужасных событий и кончины мистера Кребба.

— Бетлем? Серьезно? В Мунго не могут оказать квалифицированную помощь? — не то чтобы Блейз переживал за одноклассника, но он был удивлен, что Гойл находится на попечении магловских докторов.

— Могут. Ты же не сомневаешься в способностях волшебников? Тут дело в другом… Такие, как мистер Гойл, находятся в немилости у Министерства Магии, — Нарцисса тщательно избегала темы Пожирателей смерти, ведь события тех лет произошли не без помощи семьи Малфой. Одному Мерлину ведомо, почему Гарри Поттер выступал в защиту интересов Драко и Нарциссы. С учетом того, какие «теплые» отношения были у мальчишки Поттера с пронырой Драко. — У опекуна Грегори было два варианта: Азкабан, или же Бетлем. Как видишь, выбор пал на магловскую больницу.

— Опекун? Гойл совершеннолетний волшебник!.. — удивился Блейз в очередной раз.

— Совершенно невменяемый волшебник, — лицо Нарциссы вновь превратилось в маску. — Имени опекуна разглашать не имею права, даже не спрашивай. В конце концов, мне нет дела до мистера Гойла, я здесь из-за своего сына. Драко в беде, Блейз!

— И в какой же беде ваш достопочтенный сын? — Блейз криво усмехнулся, сложив руки на груди. — И с чего вы, миссис Малфой, взяли, что я заинтересован в оказании помощи?

Признаваться в том, что Блейз еще в начале встречи решил сунуть нос в личное бельишко Малфоев, за просто так он не собирался, да и было просто любопытно, насколько дорого оценивает Нарцисса оказание помощи любимому сыну.

— Мне птичка на хвосте принесла, что ваша уважаемая матушка отстранила вас от наследства. Я обеспечу вам достойный старт для всех финансовых мероприятий.

Блейз не прекращал улыбаться. Все-таки, муж и жена одна сатана. Особенно это становится явным, когда супруга нет рядом.

У птички по имени Панси Паркинсон он еще пообрывает перышки. За длинный язык и сплетни. Но это будет совсем другая история.

— Столько слов, а к сути мы так и не перешли. Что натворил Драко?

* * *

Известие о внезапном возвращении Блейза Забини в Англию застало Драко Малфоя в весьма пикантный момент. Он как раз лежал на смятых простынях кровати, хранивших мускусный запах недавнего соития, и смотрел в потолок. Его сегодняшняя пассия... Джули, кажется, принимала душ.

Внезапно Драко услышал тихий стук в окно, почти щелканье. Такой звук мог означать только одно. Крылатая посланница некоего волшебника нашла его в самом магловском месте Лондона, а именно, в квартире Донны, официантки из паба.

— Черт! Черт! Черт! — Драко подскочил с кровати и заметался по комнате, на ходу натягивая джинсы и свитер. Он схватил валяющийся на полу возле трюмо ранец, в котором лежала его волшебная палочка.

— Джек? Все нормально? — хозяйка квартиры отключила душ, чтобы не кричать.

— Да, все нормально, Линдси, — бросил через плечо Драко, вылезая из окна. Благо, жила официантка на первом этаже. Его взгляд тут же наткнулся на внимательные бусинки глаз пестрого филина. Эта птица принадлежала не Нарциссе.

— Марта, — послышался голос любовницы. — Меня зовут Марта!

За спиной раздался скрип открываемой двери. Заслышав его, Драко бросился наутек, прихватив с собой записку. Филин, отделавшись от послания, был таков.

— Да все равно! Хоть Кингсли Бруствер! — Малфой спешил по улице, не оглядываясь.

Аппарировать на магловской улице, пусть и безлюдной, он не рискнул. Параноидальные маглы понатыкали везде свои видеокамеры, а нарушать Статут не входило в планы Драко Малфоя.

Завернув за угол между двух забегаловок, где не было камер, он аппарировал. Его ждал Блейз. Мерлин, сколько прошло лет с их последней встречи? Пять или шесть? Все-таки, он соскучился.

Вся его жизнь, вероятно, пошла по наклонной в момент, когда Астория сообщила ему, что не готова выходить за него замуж. Мол, требуется быть более ответственной, чтобы нести такую ношу, как фамилия Малфой. Непосильный труд быть частью Малфоев, и уж тем более, сколько у нее уходило сил, чтобы быть достойной спутницей Драко Малфоя, словами не передать! Все связанное с Драко было для нее «слишком сложно». И она просто ушла, расторгнув помолвку.

Малфой предполагал, что Астория просто не созрела для брака, и, вероятно, он поспешил бухнуться перед ней на правое колено с кольцом. Но собственной вины за сим обстоятельством не видел.

Он прошел почти все стадии принятия неизбежного.

На первой стадии он просто не верил, что его бросили. Серьезно, он же один из самых завидных женихов магической Британии. Да, репутация, конечно, несколько запятнана событиями девяносто восьмого, но время и деньги способны подчистить достаточно, чтобы волшебники забыли, какую роль сыграл Драко Малфой в недавней войне.

Он посылал ей сов, забрасывал ее рабочее место подарками. Сначала она закрыла для него камин, а потом и вовсе покинула отдел Международных Отношений Министерства Магии, в котором трудилась два года вместе с Драко.

Вторая стадия наступила незамедлительно. Гнев. О, Мерлин, Драко Малфой в слепой и негодующей ярости очень напоминал существо, в честь которого и был назван при рождении. К счастью ли, но бунт неконтролируемой злости был моментально подавлен выговором с занесением в личное дело. Драко очень ценил свое рабочее место, ибо всю сознательную жизнь, а именно, с того момента, как рассорился с отцом, лелеял желание занять должность главы Визенгамота.

За этим последовал торг, результат которого не увенчался успехом. Как любила повторять Пэнс: «Гринграсс не реагируют на галлеоны, их у них хоть жопой жри!». Вульгарно, конечно, звучит, но Драко был уже не тот, и не стал указывать Паркинсон на ее речевые обороты, не свойственные светским львицам, да и выражение она подобрала как нельзя кстати.

Мистер Гринграсс вернул породистого арабского скакуна с запиской, что в его конюшне не найдется стойла для сто двадцать третьего коня. Через отца выйти на Асторию Драко так и не смог.

А потом началась депрессия. Длительная. Драко слабо мог припомнить тот период. Утром он приходил на работу, а Астории не было за соседним столом. Он с трогательной нежностью проводил пальцами по колдографиям, с которых она ему улыбалась своей идеальной белоснежной улыбкой. Весь рабочий день он был словно сомнамбула. После работы ходил нажираться в паб в компании Финнигана. Того самого гриффиндорца-полукровки, с которым ему выпала честь работать. И после недолгого кутежа он возвращался домой, в мэнор, где обязательно ругался с отцом и матерью. С пьяных глаз чего он им только не наговаривал. И нет, Драко не мучила совесть. Никогда. С утра порция отрезвляющего зелья — и весь день по кругу. День сурка, не иначе.

Он был почти на стадии принятия. Драко почти смирился, что в его жизни больше не будет женщины по имени Астория.

* * *

Малфоя привлекла суета возле комнаты отдыха. Должно быть, это пришел Майкл, доставщик еды из паба "Дырявый котел".

Министр Магии Кингсли Бруствер заключил договор с хозяйкой паба Аббот, точнее, уже Лонгботтом, и теперь ежедневно сотрудников отдела посещали доставщики самой удивительно простой (и от этого прекрасной) выпечки.

Таким образом, Министр сократил обед с целого часа на сорок минут:

«Производительность — это наш билет в благополучное будущее!» — вторил он своим помощникам.

Из комнаты отдыха как раз отхлынул основной поток желающих перекусить.

— Мистер Малфой, доброго дня! — Майкл всегда улыбался, и это бесило Драко, но он давно научился сдерживать отвращение в себе. — Вам как обычно?

— Да, Майкл, мне как обычно, — Малфой почти не скрывал отсутствующего выражения лица, когда доставщик Аббот, то есть Лонгботтом, начал колдовать, извлекая изящным движением палочки из специального ящика чудесные пончики.

— Знаете, я сегодня был в отделе Магического Спорта! — трещал без умолку Майкл. — Обслуживал там мини-банкет. Их сотрудница замуж выходит! Такая горячая цыпа! Как же ее зовут... — доставщик замер на секунду, пончик завис вместе с ним. — Хоть убейте, не помню! Но она такая сексуальная, я бы засадил ей!

Майкл был простоват, даже слишком. Что знал про него Драко? Да ровным счетом ничего. Кроме того, что он был маглорожденным и закончил Хогвартс только месяц назад.

Драко было наплевать на то, что он говорил ровно несколько секунд назад, потому что потом Майки вспомнил имя невесты.

— Астория! Точно, ее зовут Астория! Так и было написано на транспаранте. Астория и Дин, желаем вам счастливых лет… мистер Малфой? Куда вы?!

Отвечать Драко не стал. Он поспешил покинуть отдел Международных Отношений. Астория работала всего на три этажа выше, а он даже не знал, что она так близко! Малфой почти летел, расталкивая попадающихся по пути волшебников. Ему крайне необходимо было убедиться, что это именно его Астория!

Чем ближе был Департамент Спорта, тем сильнее у него билось сердце. Мерлин, он все еще любил ее!

И вот, он стоит и смотрит сквозь прозрачное стекло двери Департамента Спорта и Магических игр, за ней на стене висит огромный, дешёвый, розовый плакат. Тот самый, Астория и Дин. Она выходила замуж за долбаного Томаса. За Дина Томаса, с которым была знакома... сколько? Два месяца? Серьезно?!

Драко понадобилось три года.

Драко смотрел на безумно счастливую красавицу Асторию, его фарфоровую куколку, в объятиях темнокожего, почти эбенового Дина Томаса и понимал, что потерял ее раз и навсегда.

Он словно инфери вернулся в собственный отдел и просидел там до самого вечера, так и не разобрав ни одного документа, не взглянув ни на один пергамент.

* * *

— Серьезно? Так и будешь тосковать по этой шлюшке? — Финнигана Драко особо не любил, но уважал. И считал его почти другом. Малфой равнодушно проследил за тем, как Шеймус взял в руки рамку с колдо Астории, цинично осмотрев ее, и без угрызения совести бросил последнее живое воспоминание в урну. — Сам сожжешь или у тебя кишка тонка? Точно! Как я мог забыть, вы, слизеринцы, тру…

Драко криво усмехнулся и едва заметным движением палочки, применив невербальное Инсендио, сжег колдографию вместе с прочим бумажным мусором.

Финниган считал себя королем юмористов и пытался острить на тему принадлежности Драко к факультету Слизерина, который за глаза считали оплотом трусости и подлости. Однако тему того, что Малфой был по другую сторону баррикад, выпускник Гриффиндора никогда не поднимал, при первой же беседе дав понять, что ворошить прошлое не входит в его жизненные планы. Драко все устраивало. В конце концов, именно Шеймус Финниган познакомил его с развратным миром магловского ночного Лондона…

* * *

— Ты спятил, что ли? — перебил Драко Блейз.

Драко был готов задохнуться от возмущения, которое все не могло дозреть и вырваться наружу. Малфой не любил, когда его прерывали на середине повествования.

— Но я еще не закончил! О! Ты не представляешь, как доступны магло…

— Драко, я серьезно! Мне не хочется выслушивать всю эту ахинею с твоими сексуальными приключениями, в особенности, если они с маглами! — Блейз приспустил воротничок черной рубашки, в помещении было чрезмерно жарко. — Спасибо, что разрешил остановиться в твоих апартаментах. Магловский район... Ты развиваешься, Малфой.

— О, ты еще не знаешь, сколько женщин и разврата видела эта квартира…

— Но ты же волшебник! В конце концов, с каких пор ты так помешался на сексе? Не помню за тобой такого в школе, — Блейз с тоской посмотрел на свой чемодан, который ему еще предстояло разобрать. Причем сделать это вручную.

— Зато ты вроде был не прочь погулять с девчонками, что же сейчас изменилось? И вообще, в какую секту ты вступил в Италии? Я что-то не понял, — Драко взъерошил волосы на затылке и посмотрел на друга, потягивая содовую прямо из алюминиевой банки. Матушка позеленела бы от увиденного, но в этой квартире она никогда не появлялась.

— Драко, ты либо идиот, либо, боже милостливый, еще больший идиот. Католическая Церковь — это не магический культ!

— То есть ты мне сейчас плетешь какую-то чушь? Хочешь сказать, ты стал магловским монашком?  

— Аколит, если быть точнее. Я не буду монахом, Малфой, я буду священником, — Блейз со всей серьезностью посмотрел на одноклассника. Малфой от такого поворота событий даже подскочил с дивана.

— Ты совсем головой повредился? — он забегал по квартире, ему срочно нужен был воздух. Драко хоть и был уже не так далек от жизни маглов, как в юности, все же смутно представлял, что есть такое священник, и что есть такое католическая церковь. И это совсем не вписывалось в модель его жизни. — Должно быть, при эвакуации в Хогвартсе в тебя все же угодило заклятьем! Иначе я этот бред понять не могу! Блейз! Ты сошел с ума!

— То есть ты не веришь в то, что я просто пришел к богу? — Забини замер с пиджаком в руках, который наконец-то решил с себя снять.

— В том-то и дело, верю, — Малфой всматривался в окно с одной лишь ему ведомой тоской. — Это ж выходит, тебе больше нельзя спать с женщинами…

Блейз не сдержался и закатил глаза. Ей богу, Драко ему сейчас напоминал Маркуса Флинта в шестнадцать лет, который просто славился своей помешанностью на сексе. Определенно, у Малфоя были психологические проблемы, и Забини искренне надеялся, что со стороны физического здоровья у него все в порядке.

— Да. Я принял целибат. И знаешь, отсутствие секса меня совсем не волнует, — было заметно, что Блейз лукавит, и Драко уловил тень сомнения на лице Забини.

— Падре… не надо врать! Вам не по сану!

— Очень смешно, я чувствую запашок мерзкого Финнигана. И да, я соврал! Целибат я принял недавно… Планировал сначала быть дьяконом, но передумал. В общем, трудно, но я справлюсь, — Блейз вдумчиво посмотрел на друга. — В отличие от тебя, Драко.

— Ты что? Бросаешь мне вызов, падре? — Малфой почувствовал лишь на секунду, что данный диалог ему еще аукнется, но он всегда велся, если ему говорили, что он не справится.

— Отнюдь. Ты знал, что завтра начинается Великий Пост? Покажи мне, пожалуйста, комнату, в которой я буду жить, — Забини взял в руки свой чемодан, и Малфой повел его в коридор, откуда был выход в остальные комнаты.

— Нет. Я, знаешь ли, волшебник. Мне ни к чему знать все магловские заморочки, — пожал плечами Драко, открывая неприметную дверь в гостевую комнату. В его незамутненной в данный момент хитростью голове крутилась лишь одна мысль: как же доказать Блейзу, что он не хуже его?

— Это период, когда мы, добрые католики, отказываемся от чего-то приятного на сорок дней и сорок ночей. Я вот собираюсь в Пост не колдовать. Ни одного заклинания, ни одного зелья.

— Я думал, твоя церковь против магии, — пробурчал Драко, всматриваясь, как Блейз начал распаковывать свой нехитрый скарб. Забини всегда был вещистом, и всегда его сундук в школе превосходил по содержимому сундук Малфоя, который также был шмотником. С Забини что-то сделали в Италии, определенно.

— Господи, помилуй! Это было давно. Сейчас среди Ордена много волшебников, посредственных, чаще не обученных. Но Статут о секретности действует не только в Англии, так что колдовать мне никто не запрещает. Видишь, я могу не только соблюдать целибат, но и отказаться от магии.

— Приятного сна, — скривившись, произнес Драко и вышел за дверь.

Мерлин, как же его иногда бесил Забини. Сам себе на уме и всегда считал себя лучше Драко. Даже Поттер не позволял себе такого. Но в отличие от святого Поттера, мерзкий змей Забини был его другом.

И вообще! Он прекрасно мог обойтись без секса сорок дней. Это не так уж много! А он не слабовольный увалень, каким его считает Блейз.

Драко развернулся на сто восемьдесят градусов и вернулся по коридору в гостевую комнату.

— Спорим, я смогу не трахаться весь этот тупой пост?! — ворвался он к Забини.

Гость смущенно отошел от стены, на которую прикрепил распятие. Иисус Христос, чтоб его, магловская версия Гарри Поттера!

— Более того, никаких поцелуев, прикосновений и самоудовлетворения! — Драко понимал, что горячится, но сдержать свой язык не смог.

— И на что же ты споришь? — Забини сардонически улыбнулся, понимая, что ловушка для Малфоя захлопнулась. Сорок дней достаточно, чтобы бросить вредную привычку, от которой была в ужасе миссис Малфой.

— Если ты проиграешь, ты бросишь заниматься всей этой магловской религиозной чушью!

Самое дорогое.

Драко отнимет у Блейза самое дорогое — его веру.

День 1

Блейза в квартире не было. Драко с трудом припомнил разговор с другом, в котором Забини что-то лепетал о местном приходе. Видимо, ушел в церковь.

Он с блаженной улыбкой потянулся и начал разглядывать стеллаж, на котором с гордостью и фанатизмом собирал продукцию сомнительного характера. От всего этого пришла пора избавиться, ни к чему лишний повод для срыва.

В мусорную корзину летели кипы магловских порнографических журналов, даже видеокассеты, которые были в десятки раз лучше самых длинных колдографий, тайно продававшихся в Лютном переулке.

Мерлин, Драко с тоской поглядел на все своё «богатство» и уволок ведро ближе к выходу. Позже он спустит всю эту компроматную корзинку в мусоропровод.

Из ванной комнаты он вынес три тюбика лубриканта, а из прикроватной тумбочки ворох презервативов. Противозачаточных зелий для своих дам здесь он не хранил, в магловском Лондоне они часто давали сбой, точно так же, как и все чары.

Малфой почти отвык от использования магии. Такова была цена жизни среди ярких огней ночного магловского города. Да и возвращаться домой к родителям не было никакого желания.

Драко потёр ладони и задумался над тем, что бы он мог сделать полезного? И решил отправиться в Косой переулок. Он всегда любил квиддич, этот чудесный спорт всегда прочищал мозги от тяжких дум. И очень выручал в школьные годы.

* * *

Дверь в обиталище Малфоя как всегда была не заперта. Шеймус тяжело вздохнул и едва ли не ударил себя по лицу. Вот вроде научил Малфоя жить среди маглов, предупредил, что среди простецов полно жуликов и похлеще Пожирателей, но самодовольный индюк Малфой так и не научился закрывать двери.

В квартире тихонечко играла музыка. И Шеймус едва поверил ушам своим, услышав, как Малфой подпевает незатейливый мотивчик. Собственно, хозяина квартиры он нашел в его кабинете.

Малфой сидел за маленьким столиком и тщательно склеивал модель метлы.

Финниган бросил взгляд на настенные часы, которые показывали почти восемь вечера. Обычно в это время Малфой уже был при параде, готовился к ночной охоте за хорошенькими девчонками. Однако сегодня Драко сидел за столиком в домашних штанах и тонком свитерочке, не менее домашнем.

— Что это? — вместо приветствия спросил Шеймус у Малфоя, кивком указывая на модель.

Драко обернулся и с какой-то ненормальной улыбкой ответил:

— Это «Нимбус-1000»! Модель метлы тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года выпуска. Ты знал, что она способна развить скорость до ста миль в час?

— Нет, я же не задрот, как ты. Ну, почему ещё не готов? — Финниган уселся в кожаное кресло.

Малфой не был бы Малфоем, если бы не обставил свое жилище стильной и очень дорогой мебелью. У этого слизеринца был пунктик на все роскошное. Финниган до сих пор гадал, почему Драко предпочел его Макмиллану. Впрочем, где-то в глубине души Шеймус полагал, что все дело в женщинах, к которым у Финнигана был особый и безотказный подход, а Драко, как оказалось, тоже любил фемин. В отличие от зануды Эрни.

— Сегодня без меня, — Малфой вновь склонился к модели метлы, которую тщательно склеивал, будто фарфоровую чашку из любимого сервиса Нарциссы.

— Помнишь Синди? Ну, ту горячую австралийку? Она сегодня в городе, и не одна, а с горячими подружками. Отдохнем в клубе, а потом как обычно, — Шеймус пропустил мимо ушей отказ Драко. — Ну, ты понял, — он поиграл бровями, как всегда делал, когда речь заходила о сексе.

— Тусуйтесь без меня, у меня сегодня другие планы, — Драко вновь поднял голову и с загадочной улыбкой посмотрел на искусителя Финнигана.

— Склеивать модельку Чистомета?

— Это «Нимбус-1000»! Такую модель нигде не найдешь! — Драко фыркнул и вернулся к своему нехитрому делу.

— Да плевать. Пока! — Шеймус закатил глаза и поспешил удалиться из апартаментов.

С Малфоем творилась какая-то фигня. С Асторией он расстался полгода назад, а стресс сказался только сейчас. Финниган, толкнул входную дверь и прошел к лифту.

— «Нимбус -1000»? Серьезно? Задрот, — бурчал он себе под нос. Двери лифта открылись, и парень, обдумывая поведение приятеля, поехал вниз, на первый этаж. На выходе из дома он наткнулся на Блейза Забини. Ещё одного слизеринца. И этот чистокровка был одет в черную сутану с белой колораткой.

— Да ладно!!! — воскликнул от удивления Финниган. Католический церковник в Христианской стране? Драккл с ними! Волшебник-священник?!

* * *

Моделька склеилась куда быстрее, чем он того хотел. Скоротать время до сна не получилось — часы показывали десять вечера. А по воскресеньям он засыпал не раньше четырех утра. Что ж, привычка сказывалась.

Драко начал скитаться по квартире раздумывая, чем бы полезным он мог заняться? Однако идей, кроме того, чтобы посмотреть телевизор, у него не было, но в памяти ещё свеж был анонс передач. Время уже было не детское, а это значит, по каналам наверняка будут показывать фильмы категории R. Значит, чудо-ящик ему сегодня не товарищ.

В первый раз за долгое время Драко пожалел, что не принес сюда хотя бы парочку волшебных фолиантов, или хотя бы немного документов с работы. Мерлин, больше такой оплошности он не совершит. Да и Забини, который мог бы составить ему компанию, где-то пропадал.

От безысходности Малфой решил посетить прачечную. Обычно этим делом занималась приходящая экономка, которую он нанял убирать квартиру, однако это было странное время, и ему срочно нужно было сменить обстановку, чтобы не думать о Синди и ее подружках.

Прачечная находилась в квартале от дома, в котором жил Малфой. И признаться, он не первый раз посещал это место. Драко всегда был аккуратным человеком. Раньше ему в этом деле помогали домовые эльфы, но переехав жить к маглам, ему пришлось отказаться от службы эльфов. Он хотел доказать отцу, что сможет всего добиться сам.

«…И твои эльфы мне не нужны! Я не ребенок, и няньки мне ни к чему!»

Он, конечно, жалел о брошенных словах, особенно тогда, когда нестиранного белья накопилось столько, что одна из его пассий искренне удивилась тому, что он ничего не слышал о стиральной машинке и общественной прачечной! Это было самое забавное времяпровождение в прачечной. Эллен, да, ее звали Эллен, доходчиво объяснила ему, как пользоваться прачечной, а потом, уединившись за сушилками, страстно отсосала «белоручке Джеку».

Только спустя месяц Шеймус поинтересовался, почему Драко не пользуется услугами экономки.

* * *

В прачечной было почти пусто. Два магла сидели на креслах и ждали окончания сушки. Драко подошёл к стиральной машине, почесал левую бровь и начал сортировать белье.

Послышался перезвон колокольчиков, оповещавших, что в помещение зашёл человек. Драко повернул голову, чтобы посмотреть на очередного пользователя прачечной службы, и едва не выронил порошок из рук.

Тонкое габардиновое пальто цвета кофе с молоком, черное кепи, из-под которого торчало пару прядей, в руке девушка сжимала увесистый мешок с бельем. Это была Гермиона Грейнджер.

От шока Малфой резко отвернулся от выхода и начал впопыхах закидывать вещи в стиралку. Руки тряслись, порошок вот-вот грозился упасть на кафельный пол.

Грейнджер. Гермиона Грейнджер, лучшая ученица школы Волшебства Хогвартс за последние сто лет, бравая подруга Поттера и героиня Второй магической войны, пришла стирать своё грязное белье в обычную магловскую прачечную!

Мерлин! Что за времена пошли?! То Блейз объявился, теперь ещё и Грейнджер. Её он не видел даже больше, чем Забини. Чем она вообще занималась?

После Победы над Лордом вся их дружная троица куда-то испарилась. Пресса была в шоке, Министр разводил руками, а родные лишь загадочно улыбались. Спустя год Поттер объявился в Аврорате, где трудится и по сей день. Уизел обосновался с выжившим братом в Косом переулке, а чем занималась выскочка Грейнджер, он не знал.

Оказалось, все просто, она жила среди маглов. Уму непостижимо!

— Малфой? — впервые в жизни Драко пожалел, что обладал такой необычной, выделяющейся почти фантастической внешностью. Семейные черты Малфоев выдавали его за сотню миль.

— Грейнджер, — Малфой кивнул в знак приветствия. Большего он сделать не мог, язык отказывался подчиняться. Он не разговаривал с ней с какого года? С девяносто седьмого, кажется. Ну, как не разговаривал… Их беседы всегда сводились к осыпанию друг друга нелицеприятными эпитетами. Выбрав программу стирки, он ретировался на кресло и спрятал глаза в журнальчике, который захватил с собой.

Мерлин! Не в его стиле было прятать глаза и тем более бежать. Ну, ладно-ладно! Он часто трусливо сбегал от проблем, но ещё никогда этой проблемой не была Грейнджер. Да он же терпеть не мог эту заучку! Что изменилось?! Чувство вины перед ней?

Драко украдкой бросил взгляд на повзрослевшую Грейнджер и с ужасом для себя осознал, как она хороша в этом небрежном стиле. Кепи она так и не сняла, а вот пальто аккуратно повесила на вешалку. На ней были полосатая футболка с длинным рукавом и джинсовый комбинезон. Девушка была так хрупка в этом мальчишеском виде. Она зачем-то обратилась к маглам, ожидающим свою стирку. Малфой не расслышал. Он украдкой посмотрел на нее. И принялся читать статью мимоходом подчеркивая слова, которые не совсем понимал.

— Малфой, не разменяешь фунт?

От ее голоса и бесшумного появления Малфой едва не подскочил с кресла. Она стояла над ним и чуть улыбалась, как будто чувствовала себя виноватой перед ним.

В абсолютном молчании он выгреб из кармана с десяток пенсов. Он не смотрел ей в глаза, предпочел им ее руки. У Грейнджер были маленькие ладони, он с лёгкостью припомнил, как уверенно она держала в руке волшебную палочку. Она едва коснулась его кончиками пальцев, вручив фунт взамен пригоршне пенсов.

Она ушла к стиральному аппарату, а он вернулся к занудной статье о взаимоотношениях мужчины и женщины.

— Малфой, мне, правда, неловко просить, — и вновь Грейнджер подкралась, как привидение, но в этот раз он усидел на кресле. Драко все же встретился с ней взглядом и где-то на задворках разума осознал, что во взгляде тёплых карих глаз нет ненависти, которую она должна к нему испытывать. — Мой кондиционер решил не вовремя закончиться… — девушка показала ему пустую коробку из-под сухого кондиционера для белья, и Малфой, пошарив в сумке, молча вручил ей свой. — Спасибо!

Малфой проводил ее взглядом до машинки и сделал пятую попытку прочесть абзац так, чтобы воспринять информацию. Он как раз подчеркнул очередное слово и собирался перелистнуть страницу, как вновь услышал голос Грейнджер.

— …свидание.

Малфой диву дался от её таланта бесшумно передвигаться. Да любой ниндзя обзавидуется. И что она хочет ему сказать?

— Ты подчеркнул слово «рандеву», оно означает свидание. Я тоже раньше подчеркивала непонятные слова, — Грейнджер улыбалась, и он отметил, что улыбка у нее замечательная, совсем не как у бобра.

Драко хотел бы ей ответить. Ответить так, как раньше. Чтобы не лезла к нему. Что это не ее дело, и вообще какого драккла она подглядывает в его журнал?! Но язык предательски не желал шевелиться вообще.

Грейнджер опять улыбнулась и вытащила из своей сумки книгу. Хоть что-то в этой жизни не менялось.

Драко долго гадал, почему её стирка завершилась раньше, чем у него. Она уже складывала бельё в сумку, когда он перекладывал свои вещи в сушилку.

— До следующего воскресенья, Малфой, — Грейнджер на прощание улыбнулась ему и вышла из прачечной.

Но не из его головы.

* * *

Драко шел по улице домой. Точнее, тащился со скоростью флоббер-червя и переваривал сегодняшнюю встречу.

Он никак не мог понять, почему язык отказался ему повиноваться и почему он мялся как четверокурсница на своем дебюте на Святочном балу? И перед кем?! Перед Грейнджер, которую не видел сто лет и ненавидел как мог. Точнее, ненавидел до того момента, пока не увидел ее и Уизли с Поттером на пороге мэнора. Может, он до сих пор испытывал вину? Да нет, вряд ли. То, что сделала с ней тетушка Белла, не его вина. Он пытался их спасти. Пытался…

Вполне вероятно, это была смесь ощущений: чувство вины перед Грейнджер, и чувство того, что он спустя годы принял тот факт, что гриффиндорский книжный червь был весьма привлекателен и волнителен.

Как же хорошо, что он её больше не увидит. И как хорошо, что он дал обет целомудрия на сорок дней.

День 8.

Работа спорилась. Определённо, Драко вошел в раж, отказавшись от плотских утех, молодой волшебник, который трудился на благо Магической Великобритании, нашёл уйму свободного времени.

Миниатюрные модели легендарных метел, а их оказалось всего с гулькин нос, красовались на книжном стеллаже, где некогда нашла и потеряла свое пристанище огромная коллекция магловских порножурналов. "Плейбой", "Пентхаус", "Горячие азиатки"* навсегда почили с миром в мусоропровод.

И по сему факту он взялся за скопленный в столе рабочий материал. А его оказалось ого-го сколько. Малфой никогда не мог похвастаться усидчивостью при работе с документацией, которую ему постоянно скидывал через пневмотрубку глава отдела. Кстати, об этой отвратительной трубке — Драко ее терпеть не мог. Нововведение Бруствера смущало его, и он искренне не понимал, почему им нельзя пользоваться совами, как прежде.

Но вернёмся к вопросам работы. У Драко было одно правило, которое он никогда не нарушал, ну, раньше не нарушал. И было оно очень простым: «Никогда не тащить работу домой!». Однако правила существуют лишь для того, чтобы их нарушать.

И именно за работой его застиг Шеймус на этот раз.

Экс-гриффиндорец словно прописался у Драко дома. Малфой готов был руку на отсечение дать, в связи с тем, что Финниган бывал у него чаще Блейза, который здесь жил уже некоторое время.

Шеймус молча пристроился в дверном проёме, в руках он сжимал видеокассету недетского содержания, которую Малфой выбросил на днях.

— Знаешь, сколько я искал эту порнушку в видеопрокате? Пять минут! — Финниган был раздражён, Драко оторвался от свитков и устало посмотрел на приятеля. — А это ОЧЕНЬ много для фильма такого жанра…

— Ты что, копался в моём мусорном баке? — Драко не удержался и ехидно усмехнулся, отложил перо на стол и закрыл чернильницу, не дай Мерлин, нечаянно опрокинет на почти готовый документ.

— Что за фигня, Малфой? — спросил, наконец, Шеймус, присаживаясь в кресло напротив стола, за которым сидел хозяин жилища.

— Ты о чём? — Драко всё же выбрался из-за стола и размял затекшую шею. Немного подумав, он подошёл к мини-бару. Достал пару широких бокалов под огневиски, затем початую бутыль волшебного пойла.

— Да всё о том же, — Финниган благодарственно кивнул, принимая бокал крепкой выпивки. — Ты уже больше недели динамишь меня с гулянками! А дамы, между прочим, интересуются, где же потерялся их душечка Джек! Джек, серьёзно? Никак не привыкну к твоему псевдониму! Сейчас я нахожу в баке сраный "Запретный плод", и он лежал на самом верху. Чтоб ты знал, мне не пришлось нырять в мусорку. И вот тебе вишенка на торт: ты притащил работу домой! Что с тобой происходит?

Признаваться в том, что ему приятна эта своеобразная забота приятеля, Малфой не стал.

— У меня пост, — улыбнувшись во все пятьдесят четыре зуба, сообщил, наконец, Драко. Он так и отпил огневиски, улыбаясь, как акула.

— У тебя... что? — огневиски пошло не в то горло, и Шеймус сначала подавился, а потом и закашлялся.

— Пост. Ну, знаешь, католический.

— О-о-о-о-о! Ясно, откуда ветер подул. Это все придурок Забини, которого я видел на прошлой неделе, — Финниган подскочил с кресла и едва не расплескал остатки крепкого напитка на дорогой персидский ковер, который достался Малфою от бабушки Друэллы.

— Пост? Да ты даже не католик! И тем более не посредственный магл! Да таких как мы в Испании жгли в своё время!

— У тебя несколько извращённая информация. Я бы даже назвал это дезинформацией, — Драко плутовато улыбнулся, Забини ему все рассказал ещё в самом начале. И у него не было даже подозрения о том, что Блейз мог все просто сочинить.

— Допустим, я поверю в то, что ты держишь этот так называемый пост воздержания, — Шеймус произнес эти слова, не забыв сделать при этом пальцами знак кавычек. — Тогда какого драккла ты пьёшь огневиски?

— У меня воздержание только на тему секса, — пожал плечами Драко и поставил пустой бокал обратно в мини-бар. Завтра среда, а это значит, что напиваться ему не следует, иначе похмелье с утра обеспечено.

— На тему секса... — тупо повторил за другом Шеймус, в его мозгу шла активная деятельность переваривания полученной информации. — Ты хоть понимаешь, что это невозможно? Элементарно, это вредно для организма! — спросил он спустя пару минут молчания.

— Если бы это было вредно, как ты говоришь, воздержание бы не вошло в пост, — Драко самодовольно усмехнулся, он очень гордился собой. Сумел доказать Блейзу, что не член руководит его головой и поступками, а мозг!

— Ох, дурак, — Финниган прикрыл глаза ладонью. Он прекрасно помнил коллективный спермотоксикоз в спальнях Гриффиндора на последних курсах.

Хогвартс был строгим, нравственным, почти пуританским интернатом, и мальчишки едва осмеливались на скромный поцелуй с понравившимися девчонками, за который могли и баллов лишиться. Снейп и МакГонагалл были беспощадны. О сексе и речи не могло быть. И поэтому в пятидесяти процентах случаев с утра до полудня у парней редко было хорошее настроение. Физиология все-таки.

— Черт с тобой. Делай, что хочешь, — Шеймус махнул рукой и уставился в окно. На улице был поздний вечер, но свет многочисленных фонарей, вывесок магазинов и домов заставлял мрак отступать. Маглы определённо боялись темноты.

Драко прошёл мимо приятеля в кладовку. Там как раз его ждал мешок с грязным бельем. Признаться честно, он там ждал уже пять дней. Малфой ходил в прачечную почти каждый вечер, но Грейнджер так и не застал. По сему факту белье кочевало туда-сюда уже пятый день, так и не побывав в стирке. Накинув на плечи джинсовую куртку, Малфой прихватил мешок.

— Ты опять в прачечную? — Финниган отмер и потянулся вслед за хозяином к выходу из квартиры.

— Угу, — кивнул Драко, пристраивая палочку во внутреннем кармане. Он редко оставлял волшебный артефакт дома с мая девяносто восьмого. То ли боялся потерять, то ли оказаться безоружным в опасной, грозящей смертью ситуации.

— Зачастил ты что-то в хоромы чистоты… — протянул Шеймус, доставая из внутреннего кармана кожаной куртки сигареты. Пока они спускались на лифте, он ловко наколдовал Инсендио на кончик сигареты и спрятал свою волшебную палочку в карман.

— Вещи сами себя не постирают, — пожал плечами Драко, всем своим видом пытаясь убедить окружающих и себя в том числе, что не ищет встречи с Грейнджер.

— Кто она? — Финниган был проницателен, Драко готов был затолкать ему сигарету подальше в глотку. Все, что касалось отношений с девушками, Шеймус чувствовал за километр.

— С чего ты взял, что дело в женщине? Может, я просто чистоплотный? — он закатил глаза и поспешил в сторону прачечной, мысленно моля Мерлина, Моргану и даже Поттера, чтобы Финниган уже отстал с расспросами и удалился восвояси. Но приятель был упрям как осёл и уверенно шёл плечом к плечу с Малфоем. И поэтому он нехотя притормозил.

— Да ты запал на неё! — Шеймус смачно сплюнул на землю и выбросил окурок.

— Не мели ерунду! Я никогда ни на кого не западаю, — Драко остановился и с раздражением посмотрел на приятеля. — Что, составить мне компанию решил? Я думал, ты хотел провести этот вечер куда плодотворнее, чем поход в прачечную на вторых ролях.

— Я порой забываю, что ты тот ещё мудак. Впрочем, мне с тобой детей не крестить. Ладно, пошёл я, Миранда и Джессика вечно меня ждать не будут.

Отсалютовав на прощание, Шеймус растворился в воздухе. У выпускника гриффиндорского факультета аппарация выходила практически бесшумной и очень быстрой, чем собственно, Финниган и любил пользоваться, абсолютно не страшась нарушить Статут. Малфой даже завидовал этому таланту друга.

В прачечную Драко шёл уже с испорченным настроением. Финниган зрил в корень. И это бесило Драко. Но не так, как собственное осознание того, что он искал встречи с грязнокровной Гермионой Грейнджер, с которой в школе, мягко говоря, не водил дружбы.

Она оказалась так внезапно непосредственна. Эта её задумчивая улыбка и смешной кепи. Драко подумал, что возможно несколько романтизирует воспоминания недельной давности. В конце концов, он не видел её после выпуска школы. И может быть, повышенный интерес к ней возник на фоне воздержания? Как эта лохматая зубрилка умудрилась так похорошеть?

С этими мыслями Малфой зашёл в общественную прачечную и замер. Его взгляд практически воткнулся в тоненькую, изящную фигурку Грейнджер. Девушка была одета точно так же, как и неделю назад, хотя нет… Показалось. В этот раз на ней были свободные джинсовые штаны и светло-зелёная футболка, волосы она собрала в небрежный пучок. Гермиона стояла к нему спиной, лицом к стиральной машине, приплясывая на месте, незаметно покачивая бёдрами. Драко увидел на ней наушники, стало быть, она слушала музыку.

Он сглотнул и подошёл ближе. Вот и состоялась долгожданная встреча. В голове проносились тысячи мыслей на тему «Что ей сказать? Как окликнуть?».

— Привет, — просто выдал Драко, про себя проклиная невесть откуда взявшееся косноязычие.

Грейнджер встрепенулась и обернулась, сдергивая ободок наушников с головы.

У неё были веснушки. Едва заметные на бледном лице, и такие очаровательные. Удивлённое выражение лица быстро сменила улыбка. Она даже едва прикусила нижнюю губу.

— Здравствуй, Малфой.

* * *

Стирка в её компании прошла незаметно. Они сидели на диванчике и болтали обо всём и ни о чём одновременно. Говорила, конечно, преимущественно Грейнджер, а Драко старательно мычал в ответ.

— Так чем ты занимаешься, Грейнджер? Не видел тебя с самого выпуска, — этот вопрос был едва ли не самым сложным, что сказал он сегодня за вечер.

— Скажем так, я работаю в особом отделе Аврората, — усмехнулась та, ненавязчиво прокручивая пальцами выбившуюся прядь волос.

— Ни разу не видел тебя ни в Министерстве, ни в Департаменте, а я часто бываю в Аврорате по работе, — удивился Малфой. Он действительно был частым гостем Поттера. И действительно по работе. Но ни разу не встретил Гермиону Грейнджер в Аврорском Отделе.

— Я няня, — нехотя призналась Гермиона, было видно, что ей стало неловко. Видимо, говорить о работе она не любила. Драко был удивлён, он не считал зазорным тот факт, что Грейнджер гувернантка. О чём ей и сказал. — Я не простая нянька, нет, — прыснула она. И все же пояснила: — Я специалист по чрезвычайным ситуациям. Основной моей работой является проверка всей почты, проходящей в Министерстве Магии. Той, что приносят совы. Я «няня» сотрудников Министерства.

— Ты работаешь не в Аврорате, — до Драко начало доходить, почему Грейнджер увильнула от ответа о месте работы. Она была невыразимцем! Ни один сотрудник Отдела Тайн не мог напрямую сказать, где и кем он работает. Однако ему Грейнджер пусть и косвенно, но сообщила. — Но почему ты мне сказала, хоть и не прямо. Я думал, вы даёте магическую клятву о молчании…

— Во-первых, я никогда не скрываю своё место работы, даже если приходится говорить иначе. Во-вторых, ещё никто не догадался о том, кем я являюсь. В-третьих, ну кто поверит рассказу Драко Малфоя о Гермионе Грейнджер? Они же не общаются, и вообще от достоверных источников известно, что они друг друга терпеть не могут, — она хитро стрельнула в него взглядом и снова улыбнулась.

Малфою казалось, что она слишком много улыбается. Ему даже казалось, что Грейнджер с ним флиртует, но ведь этого не может быть. Или может?

— Знаешь, Малфой, ты очень изменился,— сказала она ему уже на улице. На улице было зябко, и Гермиона накинула на плечи джинсовый плащ. — Раньше ты был зазнавшейся снобской задницей, у которой рот ни на секунду не закрывался. А теперь ты научился слушать. И знаешь, это делает тебя чертовски привлекательным, — она смущённо улыбнулась и развернулась в противоположную сторону от дома Драко и уже начала удаляться, пока он не остановил её.

— Грейнджер, пошли на свидание?

Она обернулась и с улыбкой кивнула.

— Пришли с совой, что да как, — и устремилась вестимо к себе домой.

А Драко с глупой улыбкой побрел к себе.

* * *

В отделе Международных Магических Отношений следующим утром кипел заговор.

Финниган в коричневой рабочей мантии с выражением лица достойного судьи Визенгамота принимал ставки.

— Да он не продержится до конца этой недели! — бросил мистер Джонс, достопочтенный волшебник тридцати двух лет, по-прежнему холостой.

— А что? И долго ему поститься? — спросил вдруг мистер Артур Сноу, пухлощёкий чародей двадцати одного года.

— Я уже в третий раз повторяю, Артур! Сорок дней! — Шеймус закатил глаза и готов был плеваться.

— Ну, сорок дней это ещё мало…

— Дрочить ему тоже нельзя, рукастый ты наш тормоз! — фыркнул Джейкоб Коллинз, четвертый, и отнюдь не последний заговорщик.

— А-а-а-а. Ну, тогда не выдержит... — протянул Артур и уставился в окно.

— Итак, уважаемые коллеги, кто на какие даты ставит? — Шеймус потёр ручками и зачаровал доску для записей чрезвычайных событий.

— А как мы узнаем, что он не сорвался дома?

— У нас есть свой человек в его доме. Так что не волнуйся, Джонс…

— Атас, ребята! Малфой в здании!— прикрикнул на весь отдел стоящий на стрёме мистер Эпплгейт.

Услышав это, Финниган накинул на доску иллюзорные чары и устремился к своему рабочему месту, как и другие сотрудники Департамента.

*Прим. автора: "Горячие азиатки" — именно этот журнал почитывает Дин Винчестер.

Начальник Департамента Международных Магических Отношений определённо был доволен Драко Малфоем. В течение пятнадцати минут он выслушивал хвалебные дифирамбы в свою честь, ведь благодаря его работе был заключён весьма важный договор с консулом Министерства Магии Турции.

В любой другой день выпускник факультета Слизерин, сын вероломного Люциуса Малфоя, возгордился бы своими успехами и поставил бы галочку в жизненном плане. Но не сегодня. Сегодня Драко Малфой был несколько рассеян.

Причин на то было несколько: первая заключалась в пари, которое он заключил с Блейзом Забини. Драко, признаться, был несколько раздосадован. Отсюда вытекала вторая причина его рассеянности — Гермиона Грейнджер, которая решила ворваться в его жизнь именно в этот период, когда ему нельзя было даже целоваться. А Малфой хотел это делать. Особенно после томных снов, которые посещали его последние несколько ночей.

Но как же ее происхождение? Неужели Малфой забыл обо всем? О, не-е-ет. Драко прекрасно помнил, кто она и какой она была крови.

И какой факультет она окончила.

И даже чьей подружкой она была.

Но все это затмил некий ореол очарования и сексуальности, невесть откуда появившийся у вроде бы невзрачной школьной заучки.

Книжного червя.

Кажется, так ее прозвал покойный Северус Снейп.

Мерлин, Люциус бы в гробу перевернулся, если бы узнал, как и что его любимый сын думает о грязнокровке Грейнджер.

* * *

Шеймус Финниган наблюдал за Малфоем через окно входной двери в кабинет начальника.

Для отказавшегося от сладострастных утех Малфой был несколько… напряжён? Драко делал вид, что слушал начальника очень внимательно, но отсутствующий взгляд выдавал его с головой. Вероятно, воздержание тяжело давалось Малфою, а вовсе не легко, как он пытался показать всему миру.

В этот момент Финниган услышал шушуканье двух сотрудниц.

Ромильда Вейн и Демельза Робинсон. Обе молодые женщины были гриффиндорками, как и Финниган, разве что выпустились позже. Вот только вещи, которые они обсуждали, были больше присущи слизеринцам, хотя все границы поведенческих замашек давно стёрлись. Шеймус за глаза мог назвать их суками. И факультет в этом совсем не виноват.

— Что? Прямо сорок дней? Ни за что не поверю! — Вейн откровенно пялилась на Малфоя, который вышел из кабинета начальника и смурной поплелся за свой стол, огороженный от других невысокой пластиковой стенкой. Как бы его ни ценили в отделе, до своего кабинета он ещё не дослужился, о чем ему любил напоминать Финниган. Чисто из вредности.

— Скажи, ещё не слышала о ставках, которые Финниган принимает, — Робинсон была скромнее подружки, да и играла в своё время в команде Гриффиндора по квиддичу, а квиддич Шеймус всё-таки любил. Поэтому и к Демельзе относился менее агрессивно.

— Что за ставки? Я была в Камеруне почти две недели, так что не в курсе ваших заговорчиков, — Ромильда действительно отсутствовала в Департаменте долгое время.

Шеймус думал, что она в отпуске, а оказалось, торчала в Камеруне. Командировки, чтоб их.

— Ну, сколько Малфой протянет без секса и прилагающихся к нему удовольствий. Я поставила на двадцать первый день, — Демельза говорила шепотом, не дай Мерлин, Драко услышит.

— Я тебя умоляю! — Ромильда закатила глаза и поправила юбку, которая едва прикрывала задницу. Какого драккла она не носит мантию министерского сотрудника? Вот если бы Шеймус явился на работу в джинсах и футболке… Ах, да… Роберт Вейн был дядей Ромильды. Как он мог забыть? — Дай мне десять минут, и ваши ставки полетят к василиску! — сказав это, та самоуверенно двинулась в сторону ничего не подозревающего Малфоя.

— Мерлин, Моргана и Мордред! — зачастил шепотом Шеймус. Когда дело пахло горелым, в дело всегда вступали три волшебных буквы «М». Словно громом пораженные, подняли свои головы и Джонс, и Эпплегейт, и даже Сноу. Видимо, все уши развесили. И все, все заговорщики наблюдали за тем, как, виляя жопой, Ромильда приблизилась к столу Малфоя.

— Драко… — Вейн даже включила соблазнительную хрипотцу. Такой же номер она выдавала, вешаясь на Гарри Поттера в школе, за что позже была проклята Джинни Уизли. — Ты так ловко справляешься с работой…

Вейн наклонилась ближе к Малфою, да так, чтобы он смог рассмотреть грудь в глубоком вырезе ее блузки. Драко лениво поднял на нее взгляд и от зрелища почти выпадающей на стол груди шарахнулся в сторону. Стул, который, кстати, был на колесиках, резво покатился к боковой стенке. Малфой больно ударился плечом. Не издав и звука, он все же вернулся взглядом к источающей феромоны Ромильде Вейн. На лице его в этот раз была привычная мерзкая ухмылка, которую обычно все женщины считали крайне сексуальной, и Ромильда решила, что Драко у нее в кармане.

— Я тебя прокляну, сучка, если ты сорвешь наши ставки… — зашипел Финниган, поднимаясь из-за стола.

— Вейн, собери свои титьки с моего стола, — все так же улыбаясь, произнёс Малфой. — Чтобы мне захотелось тебя трахнуть, в тебе должна быть хоть какая-то загадка. Свою последнюю загадку ты только что выложила на стол. Свободна.

Говорил Драко медленно, растягивая окончания, что у Шеймуса на секунду случился приступ дежавю.

— Пятнадцать баллов Слизерину, — прошептал Финниган себе под нос, наблюдая за тем, как ретируется к своему столу Ромильда. Демельза была разочарована не меньше подруги.

* * *

Это был какой-то ад. Определенно, маглы-католики были теми ещё садистами. Драко никогда бы не посмотрел на Вейн, но в «голодный год» и рак на безрыбье кажется привлекательным. Ему с трудом удалось погасить искорку похоти, как только перед глазами возникли сиськи шлюшки Вейн. Зато правду, особенно, если она была гадкой, Малфой мог сказать всегда, даже находясь на смертном одре. Такая у него была натура. Так что от Ромильды получилось избавиться без особого труда. От возбуждения почти тоже, стоило лишь представить на месте Вейн вышедшую на заслуженный отдых Помону Спраут. Всегда помогало.

Рабочий день близился к концу, это значило, что дома его будет ждать неотправленное письмо, адресованное мисс Гермионе Грейнджер. Тяжело вздохнув, Малфой сгреб пергаменты в стол, благо, невыполненной работы просто-напросто не осталось. Письмо, к его своему собственному удивлению, далось ему с трудом. Не каждый день приглашаешь героиню Второй Магической войны на свидание. Особенно, если враждовал с ней в школе. Особенно, если вспомнить, какой придирчивой она была.

С тяжёлыми мыслями Драко в компании Финнигана и Джонса потянулся к лифту, который обещал унести его прочь из Отдела Международных Магических Отношений. Пусть это «прочь» и уводило всего лишь в Атриум Министерства.

В тот миг, когда двери лифта распахнулись, Драко подивился тому, как мысли способны воплощаться в реальность. Пусть и в извращённой версии. Он целый день думал о Грейнджер, отнюдь не для того, чтобы встретить Гарри Поттера в столь малом по площади пространстве.

— Шеймус! — радостно улыбнулся глава Аврората. Заметив хмурого Малфоя, Поттер стал улыбаться ещё шире, и Драко подумал: а не треснет ли лицо у героического мудака? — И тебе здорово жить, Малфой! Ты чего кислый такой?

— А это его обычное выражение лица, — встрял Финниган, протискиваясь ближе к однокласснику. Драко нехотя вошёл в лифт, шествие замкнул Джонс.

— И тебе не хворать, Поттер, — бросил он, поправляя шарф, стараясь придать себе ещё более холеный вид.

Вражда между Драко Малфоем и Гарри Поттером закончилась второго мая девяносто восьмого года. Без потерь с обеих сторон. Драко просто устал жить по наветам отца и неправильным, навязанным идеалам. И Поттер, который не забывал ничего. Особенно помощь, оказанную в отчаянном положении. Как показала жизнь, единственным настоящим «мужчиной» в семье Малфоев была хрупкая и молчаливая Нарцисса, сумевшая надурить Темного Лорда. Поттер не забыл и того, что Драко сделал все, чтобы не узнать Гарри и его компанию в поместье.

Естественно, перепалок от того, что они больше не враждовали, меньше не стало. Но с тех пор они не несли в себе ни ненависти, ни желчи, ни желания унизить и смешать с грязью. Переросли?

— Что нового? Ещё не стал главой отдела? Часики-то тикают, — Поттер дружелюбно улыбался, поглядывая на хронометр, который вытащил из кармана. От болтливого Финнигана Малфой узнал, что эти часы ему подарила теща на совершеннолетие.

— Мордред, за что? — Драко прикрыл глаза ладонью, в тысячный раз пожалев о словах, брошенных три года назад в пьяном угаре на одном из корпоративных благотворительных балов. Он тогда заявил Гарри Поттеру, что станет главой отдела меньше чем за пять лет.

— Ещё нет, но уже близок к тому, чтобы заиметь свой личный кабинет! — Финниган был в курсе всего, что хоть как-то касалось Малфоя, и Драко задумался, а не пора ли ему начать нервничать по этому поводу.

— М-м-м… Малфой, если хочешь отдельный кабинет — можешь перевестись к нам в отдел. У меня этих кабинетов тьма, а офисные хорьки никогда не помешают. Отчёты там заполнять… Ты бы знал, какие авроры…

— Тупицы? — перебил раздражённо Гарри Поттера Малфой. — Не удивлен. С учётом того, что возглавляет их тот ещё олень!

Поттер никогда не обижался, не оскорблялся, не унижался. И тем более не мстил. Всегда улыбчивый и доброжелательный, он был весьма пугающим. Хотя, кажется, не осознавал этого. А Малфой это понял спустя несколько лет с их знакомства. И он знал, как беспощаден бывает Поттер с преступниками с такой вот блуждающей улыбкой на лице.

Интересно, а Грейнджер не боялась Поттера? И вообще, дружат ли они так же, как и раньше? На благотворительных вечерах она не появлялась, а лезть в личную жизнь Поттера Драко не стремился. С лихвой хватало и рабочих будней. Да и Поттер толком не рассказывал о том, что с ним творится вне Аврората. Единственное, что знал Малфой — Поттер был женат на Уизлетте и растил полуторагодовалого сына. Хотя, это знали все, кто хоть иногда читал "Ежедневный Пророк".

Гарри Поттер очень берег личное пространство от посягательств прессы.

— Хорош, мужики! — Финниган всегда выступал в роли рефери, хотя они в этом не нуждались.

— Все путем, Шеймус, — заверил его Гарри Поттер, почесав переносицу. В кои-то веки он сменил оправу очков и сейчас поправлял их на носу. Для Малфоя с его идеальным зрением было загадкой, как, будучи близоруким, Поттер умудрился стать лучшим ловцом девяностых? И вообще, почему не исправил зрение путем магического вмешательства? Но Драко не был настолько близок с Поттером, чтобы спрашивать о таких вещах.

— Что ж, Малфой! Отличных тебе выходных! — Поттер отсалютовал и вышел в открывшиеся двери лифта.

В Атриуме было скопище людей. Все сотрудники многочисленных Департаментов Министерства Магии спешили покинуть рабочее место и воспользоваться одним из многих каминов. Поттер уверенно шагал прямо. Видимо, решил не пользоваться услугами Каминной сети.

Малфою захотелось броситься за Поттером и расспросить о Грейнджер, какой-нибудь пустяк. Однако, ему пришлось одернуть себя. С чего бы Драко Малфою расспрашивать Гарри Поттера о его некогда лучшей подруге? Пусть даже и такую мелочь, например, какой у нее любимый цвет, или какой букет ей лучше подарить? Ведь если Поттер не припер его к стенке и не угрожал, брызжа слюной о том, как смел Малфой посетить одну прачечную с бравой Грейнджер. Выходит, Гермиона ничего ему не сказала. В особенности о запланированном свидании. Значит, не время приставать к Поттеру с расспросами о Грейнджер.

— Ты так смотришь на Гарри, будто он задолжал тебе денег. И это в лучшем случае, — прошелестел Финниган, проходя мимо Драко по направлению к ближайшему камину, где очередь редела быстрее, чем в других.

Малфой закатил глаза, и, не сказав на прощание ни слова, удалился в сторону дальнего камина.

* * *

Гермионе было двадцать четыре, она работала в прекрасном, пусть иногда и нудном, месте. А ещё у нее всегда были лучшие друзья, с которыми она прошла через огонь и воду.

У Гермионы только не было своего жилья.

Ну, как не было, в последних ее апартаментах случился непредвиденный потоп. Ну, а если быть честным, то она просто забыла выключить воду в ванне. Она как раз планировала нырнуть касаткой в ванну, до верху полной цветной пены, как присланный с Отдела Тайн патронус начальника призвал лучшего сотрудника на срочное дело. И дал ей на все пять минут. В общем, на работу Гермиона успела на две минуты раньше. А вот воду выключить забыла.

И пока квартира верно, но медленно ремонтировалась, Гермиона Грейнджер жила в доме лучших друзей в Годриковой впадине. А именно, у Гарри и Джинни Поттеров.

— Ну и кто же тот счастливчик, с которым ты завтра идёшь на свидание? — Джинни разлеглась на светло-зеленой тахте и душила подушку. Малыш Джеймс был у бабушки с дедушкой в Норе, и миссис Поттер наслаждалась короткой передышкой. Впрочем, Гермиона от наличия ребенка в доме не страдала. Даже напротив, с удовольствием помогала Джинни и Гарри с непоседой Джимом.

— С чего ты взяла? — Гермиона сделала невинное лицо и отпила содовой, которую принес Гарри, когда вернулся домой.

— Да с Малфоем она идёт! — из кухни показался Гарри Поттер. Рабочую аврорскую мантию сменили домашние штаны и футболка.

— С чего ты взял? Ах, да… Ты же ушлый Аврор, который сует свой длинный нос в личную корреспонденцию лучших друзей! — когда Малфой прислал сову с приглашением, девушки не было дома. Зато был дома Гарри, и едва заметные следы использованных чар на конверте.

— Ну, во-первых, кто ж знал, что это попытка пригласить тебя на свидание, а не, скажем, тяжело снимаемое проклятье? Это же Малфой! — Гарри даже не краснел и не отрицал. Господи, иногда Поттер был хуже папы, и Гермиона искренне сочувствовала будущей мисс Поттер.

— А во-вторых, дорогой? — Джинни любезно приняла в объятия мужа. Гермиона отметила и то, как спокойно она приняла факт, что ухажером Грейнджер стал Драко Малфой.

— Что, во-вторых? — Гарри недоуменно посмотрел сначала на жену, потом на подругу.

— Ты сказал во-первых, значит, должно быть и во-вторых, Гарри, — Гермиона закатила глаза, в душе понимая, что ответа на во-вторых не дождется.

— Я забыл. Знаешь, как рыбка, помню всего мгновение! — Гарри рассмеялся, и Гермиона улыбнулась.

В конце концов, апокалипсиса не случилось. Гарри и Джинни абсолютно индифферентно отнеслись к тому, что она и Малфой идут на свидание.

— Что, и никаких «он же наш враг», «подлый Слизеринец», «Пожиратель Смерти» да «редкостный говнюк»? — настороженно спросила Гермиона у друзей.

— Мерлин, его оправдали. А говнюком, знаешь, и меня назвать можно, — Гарри откровенно ржал.

— Гермиона, ты не маленькая девочка. Сама решаешь, с кем гулять. Главное помни, лучшие друзья девушек — кондомы! — Джинни была не лучше мужа. Если не хуже.

— Чтоб вас! — Гермиона не удержалась и рассмеялась сама.

Назавтра у нее свидание. И, Мерлин, она очень надеялась, что оно удастся.

День 18.

Развалившись в кресле в гостиной Малфоя, Блейз с интересом хищника наблюдал, как его метафоричная лань скачет по квартире из ванной комнаты в спальню и забегает в кабинет в поисках непонятного. Драко, который и был той самой жертвой хищного взгляда Забини, что-то искал, на ходу расчесывая непослушные волосы. В школе он долгое время пользовался гелем для укладки, который ему втюхивала миссис Малфой, но на третьем курсе про гель пришлось забыть, потому что это не по-джентельменски, как отозвался об этом факте Люциус. По сему Драко пришлось учиться управляться с волосами без геля. И у него получилось, несколько лет попыток сделали свое дело.

— Ты что-то потерял, Драко? —  любопытство победило Блейза, он даже несколько подобрался в кресле и одной рукой поглаживал край колоратки, которая ой, как натирала его нежную кожу.

— Да. Расписание подземки, — Малфой замер на месте, поправил манжеты свободной клетчатой рубашки тёмно-синего цвета и вновь скрылся в собственной спальне.

— Расписание метро? Зачем тебе? — Блейз слышал многое о магловском метро, и остался не в восторге. Вокруг полчища людей, грязи, бомжей и вони. Что Малфой потерял в этом ужасе? Судя по тому, как он тщательно собирался, этот поход в немагическую часть города был свиданием. Догадка об этом сразу же отразилась на лице Забини. — Ты что, хочешь сводить какую-то ведьмочку на свиданку в метро? Экзотики захотелось?

— Ты прав! Метро просто дурацкая идея! — Малфой вернулся в кабинет, и будущий падре с удивлением заметил, что рукава, которые он поправлял, закатаны на три четверти. — К тому же девчонки не могут оценить всю крутость поездов!

А вот после этих слов Забини закатил глаза и, стащив колоратку, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Он уже и забыл, как Малфой восторгался всеми видами поездов. Уж очень впечатлил того в детстве хогвартский экспресс. Удивительно, что Малфой собирал модельки метел, а не модели поездов…

— Лучше покататься на даблдекере. Я слышал, рутмастер снимают с маршрута в этом сезоне, — Драко поправил воротник рубашки, натянул сверху тонкую парку цвета хаки и улыбнулся своим мыслям.

— Во-первых, у тебя какое-то извращённое понятие о свидании с девушкой. Метро? Автобус? Серьезно? Пять лет назад ты бы повел даму в дорогущий ресторан в Ницце, предварительно заказав международный портключ. Кто ты и что ты сделал со снобской задницей Малфоем? — Блейз от удивления даже поднялся с дивана, и помял в руке колоратку. — И во-вторых, разве свидание не противоречит твоему обету? Уже сдулся?

Малфой несколько обалдел от тирады, которую выдал друг. Разумеется, Забини всегда был болтлив, но по возвращении из Италии стал более сдержан и молчалив. Драко внутренне подобрался.

— Во-первых, после разрыва с Асторией я слегка расширил свой кругозор, и почти все, что увидел за его пределом, мне понравилось. Дорогой ресторан в прошлом, слишком банально, — Малфой никогда не был скупердяем, скорее, наоборот, он не жалел средств, потраченных на дам. Однако, многие девы в магических кругах, впрочем, как и в магловских, обожали его больше за капитал и деньги, которыми он владел. А ему ох, как хватило той же Астории. Да и к тому же по чести Драко очень хотел показать Грейнджер, что он вполне ассимилировался в магловской среде. Хотел удивить ее. Впечатлить. — А во-вторых, падре Блейз, не все свидания заканчиваются сексом!

— Что, даже не поцелуешь свою спутницу? — Блейз хитро прищурился, и скрестил руки на груди. Ему было смешно наблюдать за тем, как гамма чувств меняется на лице Малфоя.

— Что-нибудь придумаю. Все, я ушел, — Драко уже был на пороге квартиры, когда услышал вопрос Блейза:

— Так как ты сказал, зовут твою ведьмочку?

— А я и не говорил, — усмехнулся Малфой, прикрывая за собой дверь.

Мерлин, да Блейз от шока съест свою Библию, когда узнает, что Драко запал на Грейнджер.

Поймав себя на этой мысли Драко замер, неужели он запал на подружку Поттера? Явно, не влюбился. Не может быть такого! Помотав головой, он словно вытряхнул из головы такие опасные мысли.

Завернув за угол, он аппарировал в Годрикову впадину. Именно это место указала Грейнджер в письме.

Малфой бывал в этом месте всего один раз и очень давно. Отец приводил его смотреть на место, где когда-то был дом родителей Поттера. И с намеком на будущее говорил, вот что бывает с теми, кто идет против воли Темного Лорда. Мерлин, как же Драко ненавидел Волдеморта. Это чудовище отняло у него шанс на счастливое детство и семью, искалечило столько жизней. Он был благодарен Гарри Поттеру за то, что террор Темного Лорда закончен.

Драко замер у книжного магазина, где обусловился встретиться с Гермионой. Ожидание было недолгим. Она подошла с улыбкой на лице, одетая в магловскую одежду, Грейнджер была верна себе. Волосы спрятаны под кепарик, а руки в карманы джинсового пальто.

— Добрый день, Малфой.

— Ну привет, Грейнджер, — он кривовато улыбнулся.

Они несколько минут просто стояли и смотрели друг на друга. Будто бы встретились впервые в жизни и не знали, как себя вести друг с другом. Неловкость момента начала тяготить. Обычно, Драко начинал флиртовать с девушками, но с Грейнджер впал в некий ступор.

— И чем же меня удивит чистокровный волшебник Драко Малфой? — прервала затянувшееся молчание Гермиона. Она оглядывалась по сторонам, нервничала, хотя и старалась это скрыть.

— О, ты очень удивишься! — зацепившись за ее подначку с чистокровностью, Драко нежно подхватил Грейнджер за локоть и аппарировал.

Они оказались недалеко от площади Пикадилли. Гермиона от неожиданной аппарации привалилась к плечу Драко.

— Мерлин, Малфой! А предупредить? — ее маленькая ладошка вцепилась ему в плечо.

— Не будь ханжой, ты же из Отдела Тайн. Вы, небось, скачете туда-сюда со скоростью снитча, — Драко улыбался от ощущения близости Грейнджер.

— Я невыразимец, а не аврор. Вот уж кто даст фору снитчам, так это оперативники Гарри, — Гермиона улыбнулась, когда упомянула Поттера. От этой улыбки у Драко что-то кольнуло в душе. — Так что мы делаем на площади Пикадилли?

— Видишь тот симпатичный двухэтажный красный автобус? — он потянул за собой Грейнджер, уверенно взяв ее за ладонь. От ощущения ее руки в собственной Малфой хотел орать от непонятного восторга. — Мы идём кататься на даблдекере!

— О боже! — воскликнула Грейнджер, но все же последовала за ним.

* * *

Они провели в автобусе, наверное, целую вечность. Объехали все достопримечательности Лондона и веселились как подростки. Драко рассказывал о местах, которые они проезжали. Вернее сказать, он делился всем тем, что знал о достопримечательностях, где-то его поправляла Гермиона, пару раз она даже развела его, рассказав несусветную чушь о Скотланд-ярде. Правда, тут же созналась, что она все выдумала.

Они как раз сидели в самом конце автобуса, тесно прижатые друг к дружке с обеих сторон, когда Драко спросил у Гермионы, повернувшись и почти уткнувшись своим длинным носом ей в ухо:

— Если ты живёшь в Годриковой Впадине, какого драккла ты ходишь стирать вещи в магловский район за тридевять земель?

От шёпота в ухо Гермиона смешно фыркнула, и, обернувшись ему навстречу, едва не уткнулась своим носом в его плечо:

— Я не живу в Годриковой Впадине, — от этого известия у Драко вновь кольнуло, возможно, Грейнджер не хотела показывать ему место где живёт? — Дело в том, что в моей квартире случился кое-какой инцидент, и я вынуждена пользоваться радушием Гарри и Джинни.

Значит, не скрывает. Напряжение отпустило его, но от подначивания он сдержаться не сумел.

— Что, живёте шведской семьёй?

— Мерлин, я и забыла каким мерзким ты можешь быть! — Гермиона закатила глаза, но все же рассмеялась его не очень удачной, но сальной шуточке.

— Ну, а как же Уизли? Я думал, вы поженились после победы, — Драко понимал, что задевает весьма щекотливую тему, но сдержать себя не мог физически. Глупый Драко, глупый!

Гермиона на секунду напряглась, но все же ответила на его вопрос:

— Мы разошлись через год. Наши пути оказались слишком разными. Он хотел стабильности, чтобы я сидела дома, рожала ему детей... А я хотела приносить пользу, не только стоя у плиты и качая малыша на руках. Просто тогда было слишком рано. И знаешь, несмотря на разрыв, мы сумели сохранить дружеские отношения, — Гермиона с какой-то задумчивостью всмотрелась в здание, которое они проезжали уже наверное раз в седьмой.

— Ты просто на удивление великодушна. Я бы наверное сломал Уизли нос за потраченное зря время, — хмыкнул Драко, заражаясь ее задумчивостью. Прежде никогда Малфой не был так чувствителен к эмоциям окружающих. Он словно находился под какими-то чарами.

— Нонсенс! Отношения с Рональдом не были зря потраченным временем. Я стала опытнее с тех пор, — помотала головой Гермиона. — Ну, а свои отношения с Асторией Гринграсс ты считаешь зря потраченным временем?

— После твоих слов я в некотором замешательстве, — Драко усмехнулся, несмотря на слова о приобретённом опыте, он не был так благороден. Астория причинила ему такую боль, что вряд ли он её когда-нибудь простит. Там были не только зря потраченные годы, но и задетая честь.

— Кстати, меня до сих пор гложет один вопрос. Прямо не даёт покоя, — внезапно озадачилась Грейнджер, она умело переключила его внимание от неприятных мыслей об Астории и Уизли. — Ты и вправду не знал значения слова «рандеву»?

— Эм... — вопрос и впрямь оказался весьма внезапным.

— Просто, это слово позаимствованное у французов, а ты вроде как имеешь французские корни. Разве вас не обучают с детства всему такому?

— Сказать по правде, от французской ветви, которая, кстати, относится к бриттам, у нас только фамилия. Отец предпочитал Англию всем сердцем. Французскому меня пыталась обучить мама, но я был на редкость ленивым ребенком. Поэтому она вскоре забросила свои попытки. Отец настаивать на гувернантах-билингвах не стал, мудро решив, что латынь мне понадобится куда больше, — Драко действительно пытался освоить язык предков, но лень и математический склад ума не дали ему даже попытки.

— Но ведь это такое элементарное слово! Неужели при обучении этикета тебе не раз…

— Мерлин, Грейнджер! Ты порой дотошна как Снейп и Макгонагалл, вместе взятые! Этикету меня естественно обучали, а когда дело дошло до взаимоотношений между джентльменом и леди, все ограничилось словами «Свидание», «Встреча», «Бранч», «Ланч» и «Бал». В конце концов, домовик, который меня обучал, мог включить и этот термин. И много других. Но в четырнадцать лет мне было наплевать на этикет с Астрономической Башни. Зато про квиддич я мог рассказать все, — Драко не любил признаваться в собственном незнании. Никому. А Грейнджер выложил все как на духу, наверняка околдовала.

— Мальчишки! Да ты ничем не отличаешься от Гарри или Рона! — Она расхохоталась, вспоминая лицо и манеры Рона на четвертом курсе, когда профессор Макгонагалл обучала их танцам к Святочному Балу.

— Но-но-но! У меня наверняка больше достоинств, чем у твоих дружков! — Малфой не сдержался и рассмеялся вместе с ней.

Околдовывающая. Очаровательная. Интригующая. Ведьма.

* * *

Было уже затемно, когда они вновь очутились в Годриковой Впадине. Драко даже не надеялся проводить Грейнджер до дома Поттеров, но Гермиона решила иначе, она просто шла вперёд и говорила о несущественном.

— Знаешь, это было самое удивительное и необычное свидание, спасибо тебе большое, — она затормозила так внезапно, что Малфой налетел на нее, чуть не повалив на землю, и едва успел придержать ее за плечи. Нелепый кепарик слетел с ее головы, и ветер тут же разметал волосы Гермионы по плечам.

— Не за что. Это рандеву удалось благодаря прекрасной компании, — Драко всмотрелся в ее лицо, изучая каждую родинку, каждую редкую, почти прозрачную веснушку на ее лице. Любовался таким обыкновенным цветом глаз, карих глаз.

По всем канонам первых свиданий в возрастной категории «двадцать с плюсом» наступал кульминационный момент их свидания. Малфой заметил, как изменился взгляд Грейнджер. Казалось, она была в предвкушении их первого поцелуя, видимо, инстинктивно облизала губы.

И Драко едва не повелся. В самый последний момент вспомнив о данном Блейзу слове. Он проклял тот день и тот час, когда дал обет воздержания.

Неловкая пауза затягивалась, и Драко решился на отчаянный шаг. Сграбастав девушку почти в медвежьи объятия он прижался носом к ее виску.

— Это было отличное свидание, Грейнджер! Надеюсь, повторим! — произнеся это, он, резко отскочив, аппарировал с характерным хлопком.

Гермиона удивлённо захлопала глазами, до нее ещё не до конца дошло то, что случилось. Она все ещё ощущала тепло тела Драко, его прикосновения. Только самого Малфоя уже не было.

— И что это было? А как же страстный поцелуй на прощание? — из окна дома высунулась Джинни, чтоб ее, Поттер. Видимо, не удержалась и высматривала возвращение Гермионы из окна.

Грейнджер в недоумении уставилась на Джинни, не зная, возмутиться ей на бестактность лучшей подруги или на излишнюю щепетильность Малфоя. В конце концов, ей очень хотелось поцеловаться с ним. Он оказался весьма интересным и привлекательным. И таким изменившимся. К тому же она сто лет не ходила на свидания, что уж там о поцелуях-то речь заводить.

Гермиона забежала на крыльцо дома и вновь бросила взгляд на место, с которого аппарировал Малфой.

Ей очень захотелось повторить свидание.

* * *

Тем временем в апартаментах Драко Забини вновь наблюдал почти цирк шапито. Малфой носился по квартире как угорелый. Он был зол. Преимущественно на себя, но ещё больше на Блейза.

Забини это выяснил мгновенно, как только Драко аппарировал домой с криками: «Какой же ты мудак, Забини!»

— Свидание не удалось? Я-то тут при чем? — Блейз в кои-то веки решил провести вечер в компании телефильма с ведром попкорна и сливочного пива, как всю потеху испортил хозяин квартиры.

— Напротив, свидание было отличным! Но каких усилий мне стоило сдержаться, чтобы не поцеловать ее! Будь проклят тот день, когда я повелся на твой трюк!

— А-а-а-а… Вот откуда ветер дует. Драко Малфой оказался слабоват и не может сдержать свое слово? — Блейз сардонически улыбнулся и отправил поп-корн в рот.

Наблюдение за душевными мучениями Малфоя было излюбленным шоу Забини ещё со средних классов Хогвартса.

— Я сдержу свое слово. И запомни, моя месть будет ужасна, — глаза Драко опасно засверкали, и он метнулся в свою комнату.

Ему срочно нужен был отрезвляющий душ.

День 26.

Даже несмотря на то, что окна его квартиры были с северной стороны, лучи утреннего солнца пробирались и в спальню Драко. В связи с этим в весенне-летний период он даже не заводил будильник, обходился и без его будильных, так сказать, талантов.

Однако в этот раз Драко разбудил вовсе не рассвет. Его разбудил утренний стояк. По сути, это нормальный ежедневный утренний физиологический процесс любого мужчины с четырнадцати лет, но последние несколько недель этот процесс приносил Малфою почти физическую боль.

Открыв глаза, он уставился на потолок и закусил губу. В голове набатом звучало: «Не трогать!». Совсем как магловское предупреждение о высоком напряжении. О, да… Напряжение в его трусах было просто чудовищным. Драко пытался представить наиболее отвратительную картинку.

К несчастью, привычный образ декана Хаффлпаффа не помогал. Профессор Спраут кокетливо стреляла глазками, выпячивала свой необъятный зад и превращалась в Гермиону Грейнджер.

— Это уже клиника. По мне Мунго плачет! — застонал он и скатился с широкой кровати, удачно не зацепив толстое, стёганое одеяло. Да, даже в такую жару Малфой спал под теплым одеялом. Сказывалось долгое проживание в подземельях Хогвартса. Да и в Малфой-мэ́норе было стабильно плюс восемнадцать. Как там говорила матушка? При такой температуре зелья, которые она мастерски варила, сохраняли свои свойства почти десятилетиями.

С лёгкостью спародировав зомби, крайне озабоченного зомби, Драко завалился в душевую кабинку. Холодный душ должен отрезвить и унять возбуждение.

О сексе он думал почти все время. Самой невинной мысли, в которой фигурировала Грейнджер, хватало так, что иногда у него темнело в глазах, а на лбу выступал пот. Что уж говорить о члене, который получая приказ мозга, принимал позицию стойкого оловянного солдатика. Это начало доставлять некоторые неудобства. Поэтому Драко приобрел новую, угольно-черную мантию, которая хоть как-то могла скрыть его почти перманентный стояк.

— Две недели. Осталось две недели! — проорал Драко, когда его кожу лизнула ледяная вода.

Стрелки часов неумолимо приближались ко времени завтрака. Малфой наконец овладел собой. Достиг дзен, как он шутливо заметил, глядя на себя в отражении зеркала в ванной.

С помощью волшебства и мастерского владения палочкой, он сбрил пробившуюся щетину. Вышел из ванной и бросил взгляд на закрытую дверь в комнату Забини. Судя по тому, что Блейз не стучал в дверь ванной комнаты, друг не ночевал дома. Должно быть, вновь проводил ночь за молитвами в церквушке.

В своей комнате Драко наспех облачился в белую рубашку, брюки и жилет серого цвета. На стуле висела та самая новая черная мантия, с нашивкой Министерства. Не форменная, конечно, одежда, но мистер Вейн лишь хмыкнул, когда впервые увидел Малфоя в неподобающей коричневой мантии.

Перекинув мантию через плечо, Драко поспешил на кухню. Он любил готовить себе на завтрак омлет, или кашу, но в последнюю неделю весь его кухонный талант испарился. И, как наследник не самого идеального семейства, Драко воспользовался трудами домовиков, которых призвал из мэнора, поэтому вместо привычных яиц поглощал на завтрак блинчики, жареный бекон и прекрасно заваренный Эрл Грей.

В Министерство он аппарировал, не выходя из дома. Соседи-маглы, должно быть, считали его праздно проводящим время молодым пижоном, однако Драко было на это плевать.

* * *

В Атриуме было довольно пустынно. На огромных часах, висящих над входом в лифт, стрелки показывали восемь тридцать две. Драко никогда не приходил на работу так рано. Никогда, за все время с начала своего трудоустройства.

В лифте не было никого, даже сотрудников Аврората или Отдела Магического Здравоохранения. Двери лифта не спешили закрываться. Малфой стоял в ожидании до тех пор, пока к нему не присоединилась престарелая секретарша Министра Магии, и лифт наконец тронулся, заскользив вниз.

Пересекая коридор, чтобы попасть в свои родные пенаты, Драко всерьез решил всегда приходить пораньше. Уж очень приятно не тесниться в лифте и не пробираться через толпу сотрудников у каминной сети.

— Доброе утро! — громко поприветствовал всех Малфой, к своему удивлению обнаружив сослуживцев на месте. Заметив его, коллеги рассыпались в сторону, будто не они только что стояли столпившись вокруг Финнигана.

— Что-то ты рано сегодня, Малфой! Случилось что? — Шеймус поспешил подойти к нему, словно пытаясь отвести Драко от чего-то. — Тебя тут сова с письмом дожидается!

Бросив подозрительный взгляд на разбежавшихся по своим углам, словно крысы, коллег, Малфой все же решил разобраться с письмом, которое ему принесла сова.

Пестрая совушка сидела на его настольной лампе и смотрела на него, не мигая. Драко знал, что это естественное для птицы состояние, но выражение морды совы словно говорило голосом покойного Северуса Снейпа: «Мистер Малфой, что это вы прячете у себя в мантии? Волшебную палочку? Разве достойные волшебники не носят ее в ножнах? Ах, это же совсем другая волшебная палочка…»

Усевшись за стол, он почти горестно вздохнул. Письмо было от Гермионы, это значило, что доставщика письма лучше наградить за работу. Благо в ящике стола всегда было угощение для почтовых сов. Выудив из бумажного пакета засахаренную мышь, птица довольно заклекотала, забрала навар и была такова, умчавшись в вытяжку, ведущую на улицу.

Драко тянул время, страшась открыть и прочитать послание. От одного воспоминания о ее улыбке и запахе у Малфоя начинали дрожать руки. Поэтому, чтобы хоть как-то успокоить свои мысли, он задумался о том, как совы умудряются проникать в Министерство. Как не теряются в сети вытяжек темных труб? Впрочем, всему ответом всегда была магия. И, кажется, до Малфоя начал доходить смысл введенных пневматических труб для передачи корреспонденции внутри самого Министерства.

Конверт от Грейнджер белел на темно-бордовом покрытии рабочего стола Драко и вызывающе на него смотрел.

— Ну, и кто эта дамочка? — раздался шепот Финнигана над самым ухом.

— Мерлин милосердный! Вытащи свой язык из моего уха! — Драко дернулся в сторону, прихватил письмо. — Какого черта, ты подкрадываешься ко мне? И с чего ты взял, что это от женщины?

— От мужчины? Не знал, что ты сменил полярность… — Шеймус удобно устроился в кресле напротив стола Малфоя, изображая горожанина, нуждающегося в консультации специалиста.

— Оставь свои гейские шуточки при себе, Финниган, — отмахнулся от него Драко, начиная раздражаться. — Да, это от женщины, доволен?

— А как же твой целибат? — Шеймус понимал, что ещё немного, и покрасневший от ярости Малфой взорвется не хуже помпейского вулкана, но просто не мог смолчать. Мерлин, ему даже была известна причина раздражительности Драко, но ему надо было вывести друга из себя. Иначе он просрет двести галлеонов. Дата, на которую он поставил, была именно сегодня.

— А представляешь… Никак. Целехонький! — Драко демонстративно развернул письмо и, не показывая текст приятелю, начал читать.

Собственно, читать послание от Гермионы находясь в разозленном состоянии, оказалось удачной идеей. Мыслей о том, чтобы трахнуть бывшую гриффиндорку прямо на столе, не возникало.

Та писала, что чудесно провела время и в этот раз приглашает его отужинать в ресторане. Кстати, довольно дорогом и популярном среди волшебников. И это мероприятие было предложено провести завтра в семь вечера.

Что ж, весьма недурная новость на утро понедельника.

— Какой знакомый почерк… — Шеймус вертел в руках пустой конверт, на котором было указано лишь имя адресата.

— Кто разрешил тебе трогать мою корреспонденцию? — приподняв одну бровь, спросил Малфой, аккуратно вырывая конверт из цепких и ловких рук Финнигана.

— А кто тебе разрешил выбрасывать мою подборку порно, которую я так любезно подогнал тебе полтора месяца назад? — шепотом спросил у него Финниган, прокручивая в голове воспоминания, связанные с этим почерком.

— Мне кажется, нам стоит заняться работой. Разве нет? — Малфой старался держать себя в руках. Не дай Мерлин, в выходном листе при увольнении в графе «Причина» будет написано: «Убил коллегу путем удушения голыми руками на рабочем месте».

С ответом он разберётся позже.

А сейчас ему срочно нужно отвлечься от всего и заняться работой.

* * *

Сегодня был двадцать шестой день ставшего почти всенародным целибата Драко Малфоя. И если сегодня этот белобрысый придурок не сольётся в коитусе, или хотя бы не подрочит, ну или леший с ним, не поцелуется, Шеймус потеряет двести галлеонов. На самом деле, это была не такая уж существенная потеря, лично для его кошелька. Но учитывая тот факт, что ставок на спор уже было больше восьмидесяти, жаба душила Финнигана уже отнюдь не в эротическом порыве.

Он нервно барабанил пальцами по столу, ожидая своего союзника по подлому заговору. Именно поэтому он сегодня обедал не в министерской кафешке, а в приличном кафе напротив здания Министерства. Кафе было магловским, поэтому риск оказаться пойманным был минимальным.

— Вы уже определились с заказом? — во второй раз подошла официантка. Что ж, союзник был не самым пунктуальным человеком, а кушать Финниган хотел.

— Карбонара с морепродуктами и кофе, —  обаятельно улыбнувшись, Шеймус наблюдал, как миловидная девушка спешит сообщить заказ на кухню.

— Добрый день, мистер Финниган.

— Я уже думал, ты никогда не явишься, Забини! — раздражённо буркнул бывший гриффиндорец, кивком приглашая Блейза за стол.

— Паства меня сегодня несколько задержала, — выпускник Слизерина галантно присел за стол и начал разглядывать меню. — Судя по твоему настроению, Малфой ещё держится?

— Кто бы подумал, да? Крепкий орешек. Не хуже барана, — Шеймус закатил глаза.

— Ну так в чем проблема? Помоги ему стать мягче? — Блейз улыбнулся вернувшейся официантке и заказал бифштекс с гарниром и зелёный чай.

— Я уже пытался. На провокации он не ведётся, порно журналы сгорают, едва касаясь его стола в доме! От девок он шарахается, как вампир от креста, — развел руками Шеймус и принялся за блюдо, которое ему любезно принесли.

— Мерлин, ты волшебник или кто? — когда Забини вот так выгибал правую бровь, Финниган задумывался: а не был ли Люциус и его отцом? Уж больно похож он становился на Драко. Или, быть может, их обоих обучали на спецкурсах по выпендрежу?

— Что ты хочешь этим сказать?

— Шестой курс. Амортенция. Я видел много аналогов так называемых «любовных эликсиров» в магазине у Уизли. Они, говорят, стимулируют влечение, — пожал плечами Блейз, и в какой раз Шеймус отметил, как хорош в этом католическом одеянии слизеринец. Наверняка, девушки вьются толпами у его ног.

— Но это же подло…

— Боже, да ты словно малолетка! Не можешь победить честно — мухлюй! — Забини лучезарно улыбнулся официантке и принялся за свой калорийный обед.

— Святой отец из тебя так себе, если честно, — Финниган нахмурился. Что-то в Блейзе Забини его смущало, но что именно — понять он не мог. — Но, думаю, ты прав. Скажи, что тебе с того, что он сорвётся? Так боишься утратить сан?

— Скажем так, у меня в этом свой корыстный интерес, — будущий сановник хитро улыбнулся.

— И снова отнюдь не по религии ты молвишь, падре… Но я рассмотрю твое предложение.

* * *

День 27.

Это был безумный вторник. Не иначе. У Малфоя только-только получилось отвлечься от постоянных мыслей о сексе, как в офисе начался форменный бардак.

Мало того, что Финниган ему сегодня трижды предлагал тыквенный сок, хотя Шеймус прекрасно помнил, что он его терпеть не мог ещё со школьной скамьи, так еще и мистер Вейн носился по отделу, как коршун. Сроки у него горели, видите ли. И только Малфой справился с поставленной ему задачей. Но нет, Драко тоже оказался виноват, потому что не уследил за тем, что творится в его звене, где он был за главного. Выслушивая, какой он прохиндей и тунеядец, Малфой незаметно для начальника накладывал на себя одно Эскуро за другим. Мистер Вейн был очень эмоциональным мужчиной за сорок, а ещё он очень много плевался, когда орал.

Наоравшись вдоволь, начальник схватил стакан со стола Малфоя и залпом выпил тыквенный сок.

— Работайте, Малфой! И чтобы к вечеру отчёт о проделанной работе лежал у меня на столе! Я предельно ясно выразился?

— Да, мистер Вейн. — Драко поджал губы и мысленно проклял начальника, посулив сорок дней воздержания.

Когда дверь за начальником отдела захлопнулась, к нему подошёл Финниган.

— Что, опять требует невыполнимого?

— Все выполнимо, только вот из-за таких остолопов, как вы, мы стоим на месте. Вместо того, чтобы болтать попусту, доделал бы договор, который мы должны заключить с Улан-Батором. Ты же знаешь, как нужны Мунго эти чёртовы шаманы с их зельями, — прошипел Малфой, раскрывая органайзер, где были записаны все дела.

Но Шеймус его не слушал вообще, он просто пялился на опустевший стакан.

— Что смотришь? Это твой стакан, забери. Мне тут тара ни к чему.

— Ты выпил сок? До дна? — обрадованный лишь на минуту, спросил Финниган.

— Нет конечно, я терпеть не могу тыквенный сок. Его выпил Вейн.

— Ой, бля… — Финниган побледнел и поспешил ретироваться к своему рабочему месту.

Удивившись такой прыти приятеля, Драко принялся раздавать приказы коллегам, которые также были закреплены за Южной Америкой, но рабочая идиллия была сорвана.

На этот раз Вейн не орал. Он просто раскрыл дверь на тридцать градусов и, высунув буквально лишь нос, подозвал Драко.

— Мистер Малфой, можно вас на секунду?

С вытянутым лицом, Малфой поспешил в кабинет начальника отдела Международных Магических Отношений.

— У вас ещё какие-то вопросы, мистер Вейн?

— Вопросы? — на лице Роберта Вейна блуждала странная растерянная улыбка. — Нет-нет-нет! Я просто хотел сообщить вам, что сегодня уйду пораньше. Прямо сейчас. И мне надо, чтобы вы проследили тут за всем.

— Но мистер Вейн, сейчас всего десять утра! Или у вас какие-то семейные проблемы? Что-то произошло с миссис Вейн? — Малфой не мог припомнить, чтобы за всю его службу дотошный, исполнительный и педантичный начальник мистер Вейн хоть раз покинул рабочее место даже за десять минут до окончания рабочего дня.

— Произошло? Да! Произошло чудо! Я вновь влюблен в свою жену! О, Мерлин, как она хороша! А самое главное знаешь что? — мистер Вейн улыбнулся так счастливо, что Драко даже стало страшно и он захотел сбежать.

— Что, мистер Вейн?

— Младший Вейн вновь в строю! — на этих словах начальник подорвался из-за стола и с бешеной радостью указал на оттопыренные штаны. — Это какое-то чудо! Мерлин! Вивьен будет счастлива!

Крепкий стояк начальника — последнее, что хотел бы лицезреть в своей жизни Малфой. Большего конфуза он не испытывал никогда. Даже в пятнадцать лет, когда за мастурбацией его застиг домовой эльф. Бледный, он пожелал удачи мистеру Вейну и умчался из кабинета.

Начальник отдела улетел домой буквально на крыльях любви, чем шокировал всех. Но не Шеймуса.

То ли из-за аффекта увиденного, то ли из-за навалившихся обязанностей, Драко никак не связал этот факт с тыквенным соком.

Шеймус, наблюдавший за Малфоем со своего угла, лишь молча боялся. Боялся и молился, чтобы Драко не включил соображалку.

Вечер 27 дня.

В суете рабочего дня Драко лишь к четырем часам понял, что вряд ли сегодня успеет на встречу с Гермионой. Тяжело вздохнув, он с тоской посмотрел на кипу документов, которая была адресована отчалившему ещё днём мистеру Вейну. Секретарша Лили с улыбкой вручила их Драко со словами: «Раз уж ты сегодня временно исполняющий обязанности начальника отдела, то тебе и разбираться со всем этим дерьмом». Разумеется, в словах Лили не проскакивали такие вульгарности, как дерьмо и так далее, но, тем не менее, Малфой называл эти бумаги именно так.

А это была документация из Аврората. И, Мерлин, какие же идиотские выкладки делал их старший уполномоченный по экономическим преступлениям. Малфой готов был взвыть белугой от одних только грамматических ошибок.

Наскоро отписав Грейнджер записку с просьбой перенести свидание на завтра, Драко погрузился в отчаянную борьбу с рапортами. Ну что за идиотская система, почему он должен разбирать бумаги о денежных махинациях, которые производил некий мистер Джеффри Питерс в Уэльсе? Мать его, Уэльсе! Даже не в Венесуэле или той же Швейцарии!

Патронус Грейнджер несколько смутил. Благо, он явился тогда, когда отдел покинул последний сотрудник. Голосом девушки выдра практически пропела, что согласна на перенос свидания, поскольку сама задерживается на работе. Гермиона даже поделилась, что по Министерству Магии путешествует некий зачарованный артефакт и ей поручено взломать Чары и выяснить, что за информацию он несёт и не имеет ли он под собой террористической подоплёки.

Драко хмыкнул. Обычно он был в курсе всех событий и сплетен, происходящих на работе, даже в соседних отделах. А тут даже краем уха не слышал ни о каком заговоре. Что же, видимо, начал терять сноровку.

Он с тоской глянул в окно, за которым по-прежнему ярко светилось солнце и открывался чудесный вид на бирюзовые волны моря. Эти волшебные окна были настроены на успокаивающий лад, но покой Драко лишь снился.

День 28.

Первые шепотки за своей спиной Драко услышал не сразу. Голова гудела от мыслей, заполнивших его мозг. Он старательно избегал любого визуального контакта с попадающимися на пути женщинами. У всех девушек было лицо Грейнджер. В глазах разве что не мутнело от неудовлетворенного желания.

— Это же он, да? Как только он держится? — услышал где-то на периферии Малфой, он обернулся посмотреть на говоривших и узнать, про кого же шептались два парня из отдела Магического Образования. Неужели у кого-то из сотрудников умер кто-то близкий? Скрытно подсмотреть не получилось, все-таки они ехали в лифте.

Однако, не считая Драко, педагогических сотрудников и двух пожилых магов, в лифте никого не было, и он справедливо решил, что, видимо, умерла супруга одного из стариков.

Лифт остановился, Малфой поспешил отворить створки и пошел размеренным шагом к крылу, где располагался его отдел.

И вновь он услышал шепотки.

Кроме самого Драко, на этаже никого не было, вот только на стенах коридора висели портреты отличившихся начальников Министерства Магии.

Нервно глянув на стены, он подозрительно всмотрелся в ближайший портрет. На нем был изображён предпоследний начальник отдела Международных Магических Отношений, достопочтенный сэр Уилфрид Твист, который, кстати говоря, в раме портрета отсутствовал, чего ранее наблюдательный Малфой не замечал.

Вновь услышав шушуканье, он обернулся и зашагал назад по коридору, заглядывая в каждый портрет.

Сэр Твист нашелся в четвертом портрете в компании Эдиты Саксон и Джеральда Уитакера.

— Господа и дама, доброе утро! Простите мне мою наглость, но что вы так громко обсуждаете? — Драко работал в Министерстве уже достаточно давно и за всю карьеру ещё ни разу не слышал и не видел, чтобы кто-то из бывших сотрудников покидал свой портрет и тем более так громко беседовал.

— И вам доброго утречка, убогий мальчишка! — сэр Твист покрутил между пальцами кончик своих роскошных седых усов и нагло ухмыляясь, продолжил. — Мы обсуждаем пари, разумеется!

— Какое пари? — Малфой опешил. Разумеется, он знал о том, что сотрудники часто играют в тотализатор на крупные суммы, и даже принимал участие во многих играх. Например, на имя преемника начальника Волшебного здравоохранения, или когда уже МакГонагалл уйдет на пенсию. Но про новое пари не знал, а Драко не любил быть не в курсе дел внутри Министерства Магии.

— Душенька, он не знает! — леди Саксон спрятала лицо за пушистым веером, чтобы скрыть свой смех и румянец? Который, кстати говоря, смотрелся на ее дряблых щеках крайне некрасиво.

— Без сомнений, не знает! В этом весь смысл, дорогая! — Уилфрид издевался и ходил вокруг да около, что раздражало Малфоя.

— Если вы не соизволите поделиться своими знаниями, сэр, я буду вынужден снять ваш портрет и повесить в мужском туалете, и я использую приклеивающие чары! — зашипел Малфой и для пущего эффекта вытащил палочку, чтобы показать портретам, что не блефует.

* * *

Шеймус едва успел навести на доску-тотализатор чары невидимости, как услышал хлопок входной двери и топот приближающегося, как Хогвартс-экспресс, Малфоя, который начал орать у самого входа.

— Финниган! Что ты, мать твою, сделал?!

Бывший гриффиндорец начал озираться в поисках выхода, и, заметив, что проход слева чист — немедленно ломанулся туда.

— Петрификус Тоталус! — не своим голосом проорал Малфой, запуская в приятеля заклинанием.

Шеймус бревном свалился на пол, больно ударившись головой о мусорное ведро, которое что-то забыло среди коридора Отдела Международных Магических Отношений.

— Драко, я все объясню…

— Тотализатор? Серьезно?! Об этом нельзя трезвонить! Ты хоть понимаешь, в какое положение ты меня поставил? Как опозорил мое имя? Да за такое я подвешу тебя за яйца! — гремел на весь отдел Малфой, истерически размахивая палочкой.

— Малфой, успокойся, ради бога! — взмолился Шеймус.

— Успокоиться? Успокоиться говоришь?! — брызжа слюной, шипел Драко, представляя, как будет расчленять приятеля, посмевшего так его подставить. Он как раз хотел подвесить Финнигана к потолку, как до него начало доходить нечто такое, что очень его пугало. — Где, мать твою, тотализатор?!

— Если ты меня расколдуешь, я, быть может, тебе покажу… — пропыхтел Шеймус, пытаясь невербальным заклинанием снять чары Малфоя.

— Быть может, мне стоит раздавить твои яйца? — обманчиво спокойно переспросил Драко, ставя ногу в опасной близости к члену Шеймуса.

— Окей, окей! — пошел на попятную бывший гриффиндорец, и Малфой любезно снял свое заклятье.

Шеймус осторожно поднялся с пола, стряхивая пыль со своей мантии, и с опаской, поглядывая на злого как черт блондина. Не на такой ход развития пари он рассчитывал, ох, не на такой. Однако ему повезло, что Драко не начал разговор с Круцио или, того хуже, Авады…

Малфой оглядывался в поисках предмета, зачарованного под тотализатор, но ничего нового из мебели или канцелярии не замечал. Стало быть, Финниган создал артефакт из «местного» предмета. Тем временем ирландец подошёл к обыкновенной, казалось бы, меловой доске, которая вообще-то служила доской для объявлений.

— Ты сделал тотализатор из доски для объявлений? — Шеймус заметил, каким бледным стал Драко. И без того практически бесцветный, он стал ещё белее. Куда отхлынула кровь — оставалось загадкой.

— Очень удобное решение! Считай, во всем Министерстве любой, кто в теме, может сделать ставку. Такие доски есть во всех Отделах, — Шеймус задрал от гордости нос, и, потирая ручками, поделился. — Ты очень популярен, и, знаешь, ставки сделали уже восемьдесят человек!

Малфой ослабил узел галстука. Воздуха становилось все меньше. Какой позор, он думал лишь об этом, но где-то на задворках памяти возникла мысль, а точнее, отрывок письма Гермионы. Она пыталась взломать некий артефакт, блуждающий по Министерству.

— Твой тотализатор возможно отследить?

— Ну, я, конечно, постарался, но если за дело возьмётся Невыразимец или Аврор, то мои чары продержатся от силы часов двенадцать… А что ты интересуешься? Вряд ли мой тотализатор заинтересует кого-то из Органов, — Шеймус был талантливым магом, но далеко не гениальным, он не комплексовал по этому поводу, тихо радуясь своим успехам.

— Я так понимаю, для любопытных ты оставил свою обычную сигналку? — Драко поморщился, в душе надеясь, что сигнальные чары как обычно плевались чернилами.

— Сначала да, но как только количество ставок перевалило за пятьдесят, я поставил взрывалку. — Финниган скрестил руки на груди. — Все-таки это серьезный тотализатор, серьезные деньги… Так, постой, а что это за надпись мелким шрифтом?

Малфой проследил за взглядом друга и вгляделся в маленькие буковки сапфирового цвета:

«Данный артефакт удаленно проверен и разрешен для дальнейшего использования, в связи с отсутствием прямой террористической опасности. Отдел Тайн».

— Финниган, ты идиот! Прокляну! — Драко соображал очень быстро. Услышав про изменение сигнальных чар, он тут же вскочил и бросился из отдела.

Взрывные чары, наверняка, находились в списке потенциально опасных заклятий на территории Министерства Магии, а это значит, что Гермиона накануне вскрывала именно эту гребаную доску объявлений!

Мерлин, сам того не понимая, Драко всем сердцем хотел скрыть факт своего спора на такую щекотливую тему от нее. Кто знает, как именно она отреагирует. А зная женщин, Малфой мог поклясться, что все будет перевернуто с ног на голову. Он так не хотел с ней ссориться, не сейчас. Драко надеялся, что Гермиона останется такой же рассудительной, какой была в школе.

Драко отчаянно жал на кнопку лифта, молясь всем покровителям, в надежде как можно быстрее добраться до главного офиса Отдела Тайн. И очень надеялся, что Гермиона находится именно там.

С тех пор как к власти пришел Бруствер, Министерство, как и всю волшебную Великобританию, ждали массовые реформы. Многие отделы были оптимизированы, были открыты новые. Под оптимизацию попал и Аврорат, который вынужден был объединиться с Отделом Тайн и Отделом Магического Правопорядка. По идее, все они стали ведущим Органом Внутренних Дел, но по сути каждый просто расширил свои полномочия. Так появились авроры, расследующие экономические преступления, и Отдел по борьбе с магическим терроризмом с невыразимцами в сотрудниках.

Малфой узнал об их объединении случайно, это была «чрезвычайная тайна, Малфой!». Но пьяненький Тео Нотт, который служил под началом Поттера, растрепал обо всем Драко.

И вот, спускаясь на лифте в подвалы, он подумал, а не могла ли Грейнджер сидеть в Аврорате? Может, стоило наведаться сначала туда? Но представив ехидную морду Нотта или того хуже железный кулак Поттера на своем безупречном лице, вздрогнул и все же решил, что поступает верно, спускаясь в Отдел Тайн.

За всю свою карьеру министерской крысы, да и вообще, за всю свою жизнь, Малфой еще ни разу не бывал на этом уровне Министерства. И Мерлин знает, как Драко не хотел идти туда.

Лифт раскрыл решетки, и прохладный женский голос оповестил, что Драко прибыл в Центральный Офис Департамента Тайн.

Он вышел в коридор, где все было неподвижно, и, казалось, что даже пламя факелов застыло, а звуков нет совсем.

Оказавшись напротив простой черной двери, Малфой глубоко вздохнул, словно готовился нырнуть в Темзу с головой. Отец не любил этот отдел министерства и привил эту неприязнь сыну.

Драко прошел через дверь и оказался в просторной круглой комнате. Все здесь было черным, даже пол и потолок. Вокруг всей комнаты через равные интервалы были расположены одинаковые черные двери без ручек и табличек, а между ними горели синим пламенем свечи в канделябрах. В самом центре помещения стоял массивный дубовый стол, на котором была едва заметная латунная табличка «Стол справок», а рядом с ней небольшой звоночек. Малфой нажал на звонок.

Администратор появился просто выплыв из-под стола. Почти прозрачный призрак в строгой мантии сотрудника Министерства прошелестел:

— Вы прибыли в Отдел Тайн, вас приветствует Глава внутренней Безопасности Радольфус Лестрейндж. Цель вашего визита?

Услышав знакомую фамилию, Малфой едва не стошнило. Однако, это не был муж его покойной тетки. Скорее всего, его предок.

— Мне срочно надо увидеть Гермиону Грейнджер, — как можно спокойнее произнес Драко, боясь на нервной почве сорваться на фальцет.

— Цель визита к мисс Гермионе Грейнджер?

— Это по делу!

— Вы можете взять бланк заявления, оставить свое прошение…

— Да Мерлин! Это вопрос жизни и смерти! — Драко никогда не был терпеливым, и он искренне надеялся, что призрак его уже быстрее пропустит внутрь.

— Вы можете взять бланк заявления…

Драко начал закипать, но одна из дверей открылась и он увидел, что в проходной Отдела Тайн стоит не кто иной, как сама Гермиона Грейнджер. В строгой мантии темно-серого цвета и тщательно заплетенными в косу волосами.

— Грейнджер… — начал было говорить Малфой.

— Ты поспорил, что не переспишь со мной? — холодно произнесла Грейнджер, скрестив руки на груди. В глазах была ярость.

«Как в воду глядел», — подумал Драко, он подошел к ней поближе.

— Нет, я не спорил! Я все объясню…

— Не надо, я все знаю из доски объявлений, — перебила его Гермиона, поджимая губы и отступая на шаг назад.

— Грейнджер! Гермиона! Прости меня, я должен был сказать сразу, но испугался, что ты примешь меня за идиота, психа…

— А я-то думала, что ты перестал быть трусливым мальчишкой! — она с некоторой болью посмотрела на него и опустила взгляд, рассматривая чернильно-черный пол.

— Я поспорил не из-за тебя! Все дело во мне. Я не знал, что Финниган извратит все настолько! Я клянусь! Если бы я сказал, то ты подумала бы, что я какой-то озабоченный…

— А что, разве не так? Зачем тебе все это? Зачем? — Гермиона склонила голову на бок и смотрела Драко прямо в глаза. И он понимал, что она ждет от него честного ответа.

— Я хотел выяснить, смогу ли жить без секса и всей этой ерунды… — осторожно начал Малфой, словно боялся наступить на кочку в болоте.

— Ах, так это научный эксперимент? — а вот тут нотки в голосе Грейнджер стали ядовитыми.

— Нет-нет! У меня был тяжелый период в жизни…

— Ты расстался с Гринграсс. Об этом все знают, — Драко показалось, что на короткий миг в ее глазах мелькнуло сочувствие.

— В общем… я пустился во все тяжкие. Пока не понял, что это все мне не надоело. И я понял, что у меня получается… получается не думать о сексе все время…

— Я рада, что хоть тебе хорошо, — Гермиона обошла Малфоя и направилась в сторону противоположной двери, из которой явилась.

Драко молча наблюдал за тем, как она, не прощаясь, скрывается за дверью. В голове было пусто. А на сердце тяжело. Он закрыл глаза, вздохнул.

* * *

— Ты болван! Тупица! Кретин! Зачем ты разболтал и устроил этот балаган?! — следом за пустотой в голову пришла ярость. И именно она указывала Малфою, что делать. И именно поэтому Финниган был прикован к креслу заклинанием в квартире Малфоя.

— Если тебе так стыдно, может, не стоит… — начал Шеймус, он уже не боялся Драко. Ничего серьезного бывший Пожиратель ему не сделает. Ну, подумаешь, приковал его к креслу, подумаешь, он сейчас выблевывает слизней, не убил же…

— Мне не стыдно! Мне неудобно!

— Тогда брось, Драко. Брось, никто ведь и не верит, что ты выдержишь, — откровенно говоря, Финниган уже даже начал скучать. Шутки, которые над ним проворачивали близнецы Уизли в школе, были куда хлеще простеньких проклятий Малфоя.

— Не брошу! Все ведь было хорошо, пока ты не вмешался! Я завязал с сексом на сорок дней! — Малфой навис над креслом в котором сидел Шеймус и начал загибать пальцы. — У меня повысилась работоспособность, — оттопырил он второй палец. — Я влюбился в Грейнджер! И, наконец, забыл об Астории!

— Ты так думаешь? — известие о пассии Малфоя Финниган сначала пропустил мимо ушей, но когда до него дошло, едва не стартовал ракетой на топливе подгоревшей задницы. — Грейнджер! Ты имеешь в виду нашу умницу Грейнджер?!

— Да Шеймус! Грейнджер! А Астория дрянь, — Малфой дважды взмахнул палочкой, от первого взмаха у гриффиндорца зачесалось лицо, от второго спало Инкарцеро.

Финниган почесал воспалившуюся щеку: Драко кинул в него фурункульным проклятьем, а это значит, о свиданках на неделю придется забыть. Но Шеймус не переживал, он размял руки с ехидной улыбочкой.

Малфой влюбился в Гермиону Грейнджер, которую презирал все школьные годы. Причем, по всей видимости, серьезно. Но для Финнигана Гермиона всегда была как сестра, и отдавать ее Драко без боя он не собирался.

— Я встретил ее на днях. Асторию. С Дином. И, знаешь, судя по всему, у них не так все гладко…

Было невооруженным взглядом видно, что Драко напрягся. Он даже опустил палочку и присел на второе кресло.

— Но тебя это не должно волновать, тебе ведь на нее наплевать.

— Да мне-то что…

Малфой скривил душой. Известие, что у Гринграсс не все так хорошо, обрадовало его. Но теперь он хотел быть не с ней, а с Гермионой, с которой все было теперь не все так просто.

*Прим. автора: Радолфус Лестрейндж (англ. Radolphus Lestrange) — пятнадцатый Министр Магии Великобритании (1835-1841). Преемник Отталин Гэмбл.

Реакционер, пытался закрыть Отдел Тайн, но департамент проигнорировал его решение.

День 30.

Лучше злости отвлечься от мыслей помогает самобичевание. Ну знаете, такое, в котором ты сам себя унижаешь, опускаешь ниже плинтуса и вообще считаешь себя распоследним волшебником в Британии. Впрочем, о вас судить не могу, но Драко это помогало. Это даже помогало игнорировать чрезмерное внимание со стороны других людей.

И это помогло проигнорировать и Поттера, который дыша ему в ухо, прошелестел, что поставил десять галеонов на тридцать второй день. Малфоя даже не удивил тот факт, что лучший друг Гермионы не пришел ему навалять магической палочкой в не менее магической дуэли. Лишь криво улыбался.

Финнигана сегодня на работе не было. Неудивительно — Малфой подлил ему зелье расстройства желудка в сливочное пиво, которым угостил два дня назад. И, вероятно, дозировка была слишком большой, раз приятель брал отгул второй день подряд. Мучила ли Драко совесть? Ни капельки.

Блаженного успокоения не приносила даже работа. Мысли путались, из пергамента с очередным приказом, поступившим от самого Шеклболта, на Драко смотрела самая натуральная фига. Ну, та самая, что показывается при долгом бессмысленном просмотре в книгу.

Драко даже хотел наплевать на свой пост и уйти в загул, да только где-то глубоко в горле засела горечь от провала с Грейнджер. Малфой не узнавал сам себя, с каких пор он так зацикливается на одной, определенной девушке? Ну, хорошо, на второй девушке. О первой он даже и не думал без напоминаний.

На его рабочий стол опустился самолётик. Бледно-жёлтый. От начальника. «Вот только этого не хватало!» — горестно подумал он, разворачивая послание. В обычном рабочем режиме получить такой самолётик от мистера Вейна означало, что тебе как минимум предстоит выговор.

Малфой смял записку, в которой размашистым почерком было указание зайти к нему немедля.

Громко скрипнул стул, отодвигаемый Малфоем. Драко решил не тянуть с визитом к начальству и, стряхнув пылинку с плеча, пошел к мистеру Вейну «на ковер».

В кабинете Роберта Вейна было душно. Воздух был почти спертым, пахло медовухой. Драко поморщился, ему никогда не нравился этот напиток, он его считал плебейским.

Руководитель Отдела Международных Магических Отношений прятался за своим столом, прикрывшись "Ежедневным Пророком". С главной полосы на Малфоя, сжимая кубок Англии, с торжеством смотрел Оливер Вуд, квиддичная звезда.

— Мистер Вейн? — обозначил свою явку Драко. Газета тут же была смята и брошена на стол, затравленный взгляд Роберта несколько озадачил Малфоя.

— А, мистер Малфой, это вы!

«Как будто ты ожидал увидеть здесь кого-то другого, старый пень!» — раздраженно подумал Драко, но в ответ лишь коротко улыбнулся, вопросительно приподняв брови.

— Вы хотели меня видеть?

— Да-да-да! — зачастил мистер Вейн, фокусируя взгляд на сотруднике. Он был пьян, не мертвецки, но пьян. В любой другой период жизни, Драко бы воспользовался случившимся обстоятельством и подсидел начальника. Но сейчас ему меньше всего хотелось становиться у руля управления департаментом. — Мистер Малфой, я вызвал вас, чтобы сказать, что вы изумительный молодой человек! — для нетрезвого, Роберт прекрасно складывал слова в предложения и язык у него абсолютно не заплетался. Драко бегло осмотрел начальника на наличие волшебной палочки, но ее нигде не было видно. Видимо, прятал ее либо в столе, либо во внутреннем кармане мантии, которая валялась скомканная на стуле. У мистера Вейна определенно был ораторский талант и дело было не в отрезвляющем заклинании.

— Спасибо за столь внезапную личностную оценку, мистер Вейн, — Драко осторожно подбирал слова. Он недолюбливал пьяных стариков, и пусть даже ему за сорок — кто знает, какая вошь залезла начальнику под мантию?

— О нет! Это тебе спасибо! Глядя на тебя, я тоже решил сделать паузу в сексуальных отношениях с миссис Роберт Вейн! — глаза руководителя лихорадочно заблестели, а Драко резко поплохело. Он начал осознавать, что ситуация с любовным напитком в исполнении Вейна была цветочками. Ягодки были впереди.

— Но зачем, мистер…

— Это было действительно правильным решением! Мерлин, воздержание помогает на многие вещи взглянуть иначе…

— Мистер Вейн, я не думаю, что вам…

— Мерлин! Ты просто удивительный волшебник! Как у тебя получается выдерживать этот пост?!

—  Мистер Ве…

— Я постоянно думаю о том, как трахну свою жену! Постоянно! Мне в последнее время и без того не перепадает, и мой пост так вдохновил нас, она словно специально искушает меня! Эти ее шелковые халатики! И дети как назло в Хогвартсе! Но стоит мне сделать лишь шаг в ее сторону, она начинает давить на то, что не по чести отказаться от своего обещания! А я с ума уже схожу! Я ведь даже налево пойти не могу, люблю ее очень!

— Мистер Вейн, вы молодец, — ляпнул первое пришедшее в голову ободрение Драко. Не то чтобы его восхищал поступок начальника, но такого рода группа поддержки его приободрила.

— Вы свободны, Драко. Мерлин! Помоги нам обоим! — начальник вытащил из комода стола бутылку медовухи и пригубил из горла, абсолютно игнорируя Малфоя.

«Все в Отделе будто бы сошли с ума!» — размышлял вечером Драко, по привычке шагая в прачечную. Белья набралось совсем чуть-чуть, но он очень хотел встретить там Гермиону.

Ему не повезло. В помещении девушки не было. Либо Грейнджер сменила общественную прачечную, либо же начала ходить сюда в другое время.

Он с тоской подошёл к шкафчику, который арендовал для хранения порошка и кондиционера. Механическим движением вытащил коробку с порошком, из которого тут же вывалился бумажный квадратик. Малфой склонился к аккуратно сложенной записке, а это была она. В связи с отсутствием следов взлома он логично решил, что здесь не обошлось без помощи колдовства. Это была Гермиона. У Драко перехватило дыхание, а сердце застучало в бешеном темпе.

«Я слышала, что секс — это не главный атрибут отношений. Мы ведь справимся?»

И Драко готов был запеть. Как в тех магловских мюзиклах, которые так любила Астория, волшебники ещё пока не освоили этот театральный жанр. Мир вокруг Малфоя резко приобрел яркие краски. Он едва удержался, чтобы не сплясать джигу. Гермиона ему написала! Она его простила! Позабыв про стирку, Драко бросился из прачечной домой. Нужно было написать ей письмо и отправить сову!

* * *

— Итак, ты его амнистировала? — Джинни с широкой хитрой улыбкой наблюдала за тем, как Гермиона плавает в своих вещах, дабы найти что-то подходящее для похода в ресторан, в котором сама же предложила отужинать Малфою.

— Да, Джинни. — Гермиона вытащила голову из гардеробной комнаты, в ее волосах застряло ярко-зелёное боа, которое она получила в качестве подарка на конкурсе девичника Луны Лавгуд в августе. Та вышла замуж в том же сентябре за внука знаменитого писателя-натуралиста Ньюта Скамандера. Рольф был замечательным мужчиной и тесно дружил с Чарли Уизли. — Я его простила.

— Он того стоит? В конце концов, это не конь в пальто, а Малфой. Великий и ужасный! — Джинни всегда переживала за друзей и близких. Гермиона не уставала восхищаться тем, какое всё-таки большое сердце у верной скво ее лучшего друга, почти брата. Джиневра Поттер была самой яркой и самой доброй женщиной, с которой была знакома Гермиона, и она считала, что ей очень повезло с друзьями. Ей повезло даже с бывшим парнем, что уж там говорить.

— От его величия и ужасности, — Гермиона вывалилась из гардеробной с парочкой платьев и изобразила пальцами кавычки, — которых я, кстати, не замечала и в школе, не осталось и следа. Наверняка он остался все тем же трусливым засранцем, — критично осмотрев платье, она остановилась на тёмно-зеленом, нервно пожевала губу и продолжила: — Но от этого засранца мое сердце так бьётся, словно у меня случилась синусовая аритмия!

Миссис Поттер закатила глаза, и, накручивая прядь рыжих волос на палец, едва не рассмеялась сравнению Гермионы.

— Хорошо, что не инфаркт микарда…

— Миокарда, Джинни! Инфаркт миокарда. Что ты, зря смотришь «Скорую помощь» с этим горячим Клуни? — Гермиона бухнулась на кровать, аккурат рядом с платьем, и застонала. — Десять дней это же не так много?

Джинни не сдержалась и заржала как самая натуральная лошадь.

— Гермиона, по твоим рассказам, после Рона у тебя никого не было? А это чуть больше двух лет?

— Вот именно! — Гермиона уткнулась носом в подушку. Она не любила обсуждать свою личную жизнь с кем бы то ни было, но на Джинни это правило не действовало. Более того, Джинн была отличным советчиком и никогда никому не растрепала бы секреты подруги. Даже под сывороткой правды. Даже Гарри. — Я так хочу целоваться. Я больше соскучилась по поцелуям, чем по сексу, — Гермиона посмотрела на Джинни с невыразимой тоской.

— Ты, главное, не накинься на бедняжку Малфоя прямо в ресторане, а то у тебя такой взгляд… — Джинни на секунду вскинулась, прислушивалась к тому, не проснулся ли Джеймс, видимо, ей показалось. Миссис Поттер жутко не любила накладывать сигнальные чары на комнату Джеймса во время тихого часа, потому что они имели свойство реагировать на любой шорох и издавать такой звук, от которого закладывало уши даже у Кричера в его подсобке на первом этаже.

— Взгляд, полный тоски? — предположила Гермиона, поднимая голову с подушки.

— Взгляд нимфоманки! — и Джинни опять заржала как лошадь. Благо, Гермиона понимала, что это шутка, и ценила чувство юмора рыжей. Поэтому не удержалась и рассмеялась вместе с ней.

* * *

Драко пришел первым. Это был новый волшебный район, который начали отстраивать после Второй магической войны. Причем район был рассчитан на маглорожденные и полукровные семьи — так тесно переплелись здесь магловские технологии и волшебные традиции. Драко частенько бывал здесь. Сначала чтобы показать свою лояльность к новому государственному строю, потом в связи со странной любовью Астории ко всему магловскому.

Он как раз незаметно поправлял штанину, которая при аппарации неудобно впилась в задницу, как рядом раздался хлопок, и Драко уставился на Грейнджер, нервно отдергивая руку в сторону.

— Привет! — Грейнджер, нет, Гермиона, поправил про себя Малфой, была очаровательна. Скромное платье, подчёркивающее все ее достоинства, очень слизеринского цвета; волосы мягкой, необычной косой лежали на ее правом плече, в руках она сжимала маленькую бисерную сумочку. Неброский, почти прозрачный макияж. Она была не просто очаровательна, она была великолепна.

— Здравствуй, Гермиона, — от одного вида ее тонкой шеи у Малфоя перехватило дыхание, а в брюках начала образовываться неприятность. Поэтому быстро, но мягко подхватив ее за руку, Драко устремился ко входу заведения восточной кухни, которое держали родственники Чжоу Чанг. — Я очень рад, что ты пришла. Я полагал, что ты могла меня…

— Продинамить, Малфой? — Гермиона сжала его ладонь чуть сильнее, чтобы он вновь посмотрел на нее. Она заметила, как потяжелел его взгляд, когда он осматривал ее. Как серый цвет его глаз стал на тон темнее. Да и дыхание у него участилось, не так заметно, но профессиональная сноровка подсказывала Гермионе, что Малфой возбудился от одного взгляда на нее. И это жутко льстило ей, это даже заводило ее.

— Наказать меня за мою оплошность, — Малфой кивнул метрдотелю и провел Гермиону внутрь ресторана, осторожно придерживая за локоток. Их столик был свободен, в интимном углу, вдали от лишних глаз. Почти кабинка, прикрытая ширмой из плотного материала. Драко отодвинул стул, приглашая тем самым Гермиону сесть. И лишь после того, как она удобно устроилась, сел напротив.

— О, ты уже сам себя наказал. Впрок, так сказать, — Гермиона рассмеялась, вспоминая свой разговор с Гарри, когда узнала, под каким дерьмом подписался Драко. Знал бы Малфой, что Поттер не прибежал начистить ему морду, как только узнал причину их ссоры. Победитель злых сил так и сказал, что Малфой сам себя наказал, причем с особой жестокостью по отношению к своему молодому организму.

— Ну, что есть, то есть, я даже не буду спорить, — улыбнулся Драко, с наслаждением разглядывая лицо Гермионы: ее карие глаза, прямой нос, россыпь незаметных веснушек, притягательный рот с чуть полноватыми губами. Взгляд опустился ниже, на ее ключицы и грудь, которая была чуть видна в треугольном вырезе. Улыбаться дальше пришлось нервно, в брюках становилось все теснее.

— Добрый вечер! Вы готовы сделать заказ?

Официант спас эту неловкую ситуацию. Драко мысленно поблагодарил сотрудника ресторана, да и вслух тоже, после того как сделал заказ сам и дождался заказа Грейнджер.

— Знаешь, мне очень импонирует то, что ты так хорошо адаптировался среди маглов, — Гермиона улыбалась. Все время. Не фальшивой улыбкой вежливости или того хуже, неловкости. Нет, она просто улыбалась, будто была очень счастлива его видеть. И от этой мысли в сердце у Драко потеплело.

— Времена такие, сама знаешь. К тому же я рад, что все, что говорил отец, оказалось той ещё прошловековой дичью, — Драко усмехнулся, вспоминая, как отец называл маглов животными.

— Я все хотела принести свои соболезнования… — на краткий миг на лицо Грейнджер набежала тень грусти. — По поводу Люциуса.

— Спасибо. Но знаешь, я его уже давно отпустил. И обиду тоже. Надеюсь, ему там лучше. — Драко немного грустно улыбнулся. Ему было приятно, что Гермиона сочувствовала такому козлу, как Люциус Малфой. Хотя мертвых жалеть было проще. Он знал по себе.

Люциус скончался не так давно, и иногда Драко даже забывал, что больше не будет видеть недовольной гримасы отца с его ядовитым: «Ты подвёл меня Драко, снова».

Вскоре им принесли заказ, они вновь беседовали, забывая даже пробовать утку по-пекински.

— Я надеюсь, Драко, что впредь ты будешь со мной честен, — вдруг произнесла Гермиона, улыбка потухла так внезапно, что Драко испугался, а не ляпнул ли лишка. Но Гермиона смотрела на него со всей серьезностью. — Этот твой обет воздержания… Он же не из-за Астории?

Драко едва не подавился. Во-первых, от поставленного вопроса. Гермиона била им очень точечно и очень метко. А во-вторых, он услышал смех из соседней кабинки. И василиск его задери, если этот смех принадлежал не ранее упомянутой Астории.

Гермиона не зря служила невыразимцем. Она почти научилась читать людей по эмоциям, отражающимся на лице. Она знала, что Драко был в отношениях с младшенькой Гринграсс, даже предложил ей руку и сердце, да только та отказала. Об этом трубили все волшебные издания Англии. После этого о личной жизни Малфоя она ничего не знала, с ведьмами он замечен не был. Но то, как он умело и быстро ассимилировал в магловской среде, наводило ее на мысли о том, что с магловскими женщинами он мог и встречаться.

Но на вопрос о воздержании ее навела, собственно, сама Астория, которая в компании своего мужа Дина Томаса зашла в ресторан и скрылась в соседней кабинке, не заметив ни Драко, ни ее.

— Конечно же, нет! — Драко напрягся, это было частичной правдой. Обет-то был всего-навсего пари, которое он заключил с Забини. Не мог же он сказать Гермионе, что за пару месяцев трахнул больше ста женщин? Что причиной его развратных похождений было то, что Гринграсс бросила его почти у алтаря. И да, в глубине души Малфой понимал, что обет он дал из-за разбитого сердца. Из-за этой стервозной суки Астории. Гермиона была права.

— Мы договорились, что ты будешь честен со мной, Драко, — Гермиона скрестила руки на груди, Малфой готов был взвыть плачем банши. Ему казалось, что диалог с ней превратился в Волшебные шахматы — один неправильный ход и ему конец. Ещё больше нервного напряжения добавляло знание того, что за тонкой стенкой кабинки сидит его бывшая.

— Она здесь ни при чем!

Гермиона резко встала из-за стола, и, прихватив свою сумочку, двинулась к выходу из ресторана.

Малфой опешил от такого поворота событий, но, бросив на стол золотые галлеоны, поспешил за девушкой. Догнал он ее в фойе. Мягко схватил за руку и притянул к себе. Так близко, как позволяли приличия. Почти касаясь своим подбородком ее волос на макушке.

— Да. Это и из-за нее тоже, — прошелестел он ей в волосы, рассматривая причудливые узоры на стеклянной двери выхода. — Но теперь она не имеет значения. У нее больше нет надо мной той власти…

Гермиона коснулась своей рукой его плеча, страстно желая обнять его. Но она прекрасно помнила, что его идиотский обет включал и объятия.

— Драко, какой же ты идиот…

— Драко? Драко, это ты? — Малфой напрягся моментально, на лице мелькнула злость, всего на секунду, но Грейнджер ее заметила, аккуратно взяла его за ладонь, и они оба обернулись к вызывающей Драко Астории Томас.

Дин, ее одноклассник, лучший друг Финнигана. Не́когда лучший друг Финнигана.

Гермиона не знала, что друзья между собой не поделили и почему перестали общаться. Ее очень удивило, что темнокожий красавец Дин Томас женился на Астории. Она, конечно, была очень красива, но казалась такой… пустышкой? Гермиона ненароком сравнила эту странную пару с Пастушкой и Трубочистом.

— Миссис Томас! Мистер Томас! Какая неожиданная и приятная встреча! — лучезарно улыбнулся Малфой, сжимая ладонь Гермионы.

— Малфой, — Дин добродушно улыбнулся, пожал протянутую руку, затем заметил Гермиону. — Гермиона Грейнджер! Какая встреча! Сто лет тебя не видел! Отлично выглядишь! — Томас одобрительно кивнул. — Надеюсь, Малфой тебя не обижает?

Гермиона с улыбкой ответила Дину, что все хорошо, поблагодарила за неумелый комплимент и прижалась щекой к плечу Малфоя, наблюдая, как при этом кривится лицо Астории.

— Драко, вы встречаетесь? — все же поинтересовалась Астория, накручивая на палец золотистый локон.

— О, да, Гермиона просто потрясающая. Вынуждены вас покинуть, мы опаздываем на киносеанс, — кивнув бывшей и ее мужу на прощание, Малфой поспешил ретироваться с места катастрофы, не иначе.

— Ей богу, попортит она кровь Дину. Ой, попортит, — задумчиво протянула Гермиона, прижимаясь к нему со спины. Провела носом прямо у него между лопаток, совсем не стесняясь вдыхать его запах.

Это знание пьянило Драко не хуже эльфийского вина или огневиски.

— Главное, чтобы на нем она и остановилась, — Малфой старательно терпел. Он боялся наброситься на Грейнджер прямо здесь, на улице. — Гермиона, я бы очень хотел отвести тебя в кинотеатр прямо сейчас, но…

— Я понимаю, — она погладила его по спине и отошла. — Я пришлю сову.

Хлопок аппарации. Драко резко обернулся, но на месте, где стояла Гермиона, было пусто.

Захотелось заорать, но вместо этого он аппарировал домой.

Она была очень желанной.

Иногда Драко забывал о том факте, что в его доме гостит Блейз Забини. Он оказался настолько комфортным гостем, что Малфой был бы не против, если бы Забини задержался у него на годик-другой.

Драко понимал, что все дело было в том, что Блейз редко появлялся дома. Ну, а если и появлялся, то лишь для того, чтобы поесть заказанной из магловской забегаловки еды, принять душ и, разумеется, поспать.

Малфой не тяготился одиночеством, наверное, никогда в жизни. Но не сейчас. Сейчас он остро нуждался в компании. В такой компании, которая была бы в курсе его целибата и не стремилась бы этот целибат нарушать. Финниган свои попытки сорвать его пост так просто не оставит. А сейчас, когда Драко был особенно впечатлителен относительно всего женского рода, он предпочел не вылезать из своего жилища до утра понедельника, дабы не подвергать себя мукам испытания.

На кухню, где как раз расположился Драко, напевая простой мотивчик на французском, вышел Забини. Одет он был в белый махровый халат и находился в процессе вытирания головы ну просто необъятным синим полотенцем.

— Доброе утро, падре! — беззлобно поприветствовал друга Малфой, палочкой помешивая зелёный чай с мелиссой. Он специально проделывал это своим волшебным артефактом, ведь прекрасно знал, как злился на это действие Блейз, который считал волшебную палочку самым дорогим, что может быть у волшебника. Мало кто был в курсе, что Забини не проявлял магических сил до своего одиннадцатилетия. И что приобретение волшебной палочки было для него чуть ли не откровением. Поэтому для Драко было странным обстоятельством, что Блейз готов отказаться от волшебства ради… Бога?

— Прекрати проделывать это с палочкой, Малфой. У тебя целый арсенал серебряных ложек, — Забини нахмурился, как и предполагал Драко. — И да, доброго утра.

Блейз присоединился к Драко за утренним приемом пищи, мимоходом пролистывая журнал «Магический Досуг».

— Ты снова в десятке завидных женихов, — глумливо произнес вдруг он, просматривая популярное издание.

— А ты, я смотрю, даже в двадцатку не вошел? Хотя к чему тебе? — дружеская перепалка взбодрила Малфоя. Это помогало отвлечься от всплывающих в голове пошлых образов.

— Ты хочешь что-то со мной обсудить, не так ли? — Блейз не обладал талантами легилимента, да и колдовал он весьма посредственно, зато с успехом компенсировал это умелым, почти гениальным зельеварением. Впрочем, и Драко не освоил даже азов окклюменции. Наверняка все эмоции были написаны у него на лице.

— Да. Думал, вдруг ты сумеешь дать мне совет, напутствие, поддержку, называй, как хочешь, — Малфой пожал плечами и с удовольствием поглотил жареные помидоры.

— Ну, это моя работа, — согласился Блейз, накладывая в тарелку салат

"Цезарь", который стоял нетронутым. Домовые эльфы Малфой-мэнора не забывали потчевать хозяина завтраком. Пусть тот и жил среди маглов.

— Наш спор причиняет мне некоторый дискомфорт, — Малфой сам был в шоке от того, как умудрялся держать лезущие из него раздражительные нотки неудовлетворенности под уздой.

— Не удивлен, Драко, ты мужчина в полном расцвете сил. И то, как ты стараешься держаться, достойно уважения, — Блейз с интересом наблюдал, каким нервным стал Малфой, какими напряженными были его плечи и каким странным был взгляд. Глаза Драко светились почти маниакальным блеском недотраха.

— Не член руководит моей жизнью! — он как мантру повторил фразу, которую вдалбливал себе уже тридцать второй день. — Но знаешь, что самое отвратительно ужасное?

— Что? — осторожно спросил Блейз. Сказать по правде, он очень нервничал, что если Драко победит в их споре, ему, самому Забини, прилетит. Прилетит не от кармы, а от самого Драко. Чем-то малоприятным и трудно снимаемым. В лучшем случае. Блейз слышал от Финнигана о последствиях того, когда Малфой узнал о тотализаторе. А еще Блейз учился с ним в школе, жил в одном дортуаре в подземельях Слизерина и знал, что от ядов Нарциссы Малфой нет стопроцентного спасения, даже для такого дарования в Зельях, как Забини.

— Я закрываю глаза и вижу голые сиськи, — поведал Малфой о своей проблеме, зажевывая сэндвичем последний слог. Нарцисса была бы в ужасе от поведения собственного чада. — Выхожу на улицу, а там все женщины без мантий! Да что там мантии, на них нет даже лифчика! Мерлин, я смотрю на небо и, кажется, даже видел сиськи в облаках!

Блейз едва сдержался, чтобы не заржать, как конь. Моргана, Малфой умел сказать так, что его начинало трясти от смеха и слез жалости одновременно.

— Чувствую себя зеленым недорослем-девственником!

— Хм, — Забини кое-как сохранил лицо, чтобы не прыснуть от смеха прямо в лицо друга. — А грудь-то всегда разная?

Драко побледнел. Не то чтобы он был готов обсуждать с другом, что грудь была всегда разной. Не потому, что вокруг было разнообразие женщин, а потому что он, Драко, приценивал все мелькающие перед глазами разума сиськи на Гермионе. Все женщины, которых он видел, моментально превращались в обнаженную Грейнджер. Чаще женщины-видения просто проходили мимо, а иногда под воспалившийся от возбуждения мозг видения в виде голой по пояс Гермионы начинали творить такие непотребства, что Малфой готов был зарыться головой в землю.

— О, так значит, тут еще и в женщине дело. В той самой? — Забини усмехнулся. Не то чтобы это было в его планах, но ведь и миссис Малфой ничего не говорила о постоянной девушке сына.

— Да. Дело в ней. Или во мне. Или все вместе. — Драко запустил пальцы в волосы и взлохматил их так, что прическа была безнадежно испорчена.

* * *

Поздно вечером в его комнату влетел клубок серебристого света, который по мере приближения к Драко приобретал черты выдры. Это был патронус Грейнджер.

— Драко… Я думаю, нам не следует видеться эту неделю… — тихий голос, почти шепот. — Так будет лучше. Я сомневаюсь, что смогу удержаться от соблазна не сорвать твой целибат, но я буду с нетерпением ждать конца твоего поста и буду рада твоим письмам.

Малфой тяжело вздохнул. Гермиона пыталась облегчить его жизнь, временно удалившись с его поля зрения. Его очень подстегнул и тот факт, что Грейнджер призналась, что хочет его. Пусть шепотом и не прямым текстом, но он всегда умел читать между строк.

С тяжёлым сердцем Драко уснул.

* * *

День 38.

Как прошла почти вся рабочая неделя, для Драко осталось загадкой. Он прожил эту неделю словно сомнамбула. Очень возбуждённая сомнамбула. Женщин на улицах и в кабинетах Министерства никто не отменял, и ходить на работу не запрещал.

Малфой сам себе напоминал тяжелобольного человека. От спермотоксикоза (и не иначе!) у него даже поднималась температура, и дважды он чуть ли не терял сознание прямо на рабочем месте.

Финниган, к удивлению Драко, теперь не стремился склонить его к срыву. Напротив, он всячески пытался приободрить приятеля. Как выяснилось, раз уж с выигрышем Шеймус пролетел, то и другим он победить и забрать банк ставок не позволит. Ни себе, ни людям, называл такой подход Драко.

А потом в каморке с канцелярскими изделиями случилось неотвратимое.

Драко как раз выбирал набор прыткопишущих перьев высшего качества и упаковку первоклассного пергамента, как услышал, как щелкает волшебный замок двери. Он с удивлением обернулся, чтобы узреть, как Демельза Робинсон после наложения заклинания убирает волшебную палочку в карман рабочей мантии.

Рядом с ней стояла Ромильда Вейн. Племянница Роберта не изменила себе, одетая во фривольную коротенькую мантию по последнему писку моды, она плотоядно осматривала Драко

— Вейн, Робинсон, — Драко нервно сглотнул, нашаривая палочку в кармане. — Чем обязан?

— Знаешь Драко, ты очень меня обидел. Две недели назад, — Ромильда усмехнулась, расстегивая пуговицу на мантии. — Более того, ты представляешь опасность для нас! Для женщин! Держась за свой так называемый обет безбрачия…

— Я не давал обета безбрачия, идиотка! — Малфой пытался невербально отменить чары Робинсон, но находясь в таком нестабильном состоянии даже простенькое Фините не срабатывало.

— Не важно! Из-за твоего обета, мы, женщины, теряем власть! Я считаю, что Демельза должна забрать выигрыш! Назло тебе и всем мужикам! Ещё никто не мог устоять перед женским обольщением! — Драко почуял, куда ветер подул. Видимо, именно на эту дату поставила галеоны Демельза, а поскольку банк тотализатора перевалил за кругленькую сумму в тысячу галлеонов, Малфой ее понимал. Но помогать выиграть не собирался.

Тем временем Вейн сделала шаг в сторону Драко, и он выставил палочку вперёд:

— А ну стоять! Я буду колдовать! — зашипел он, как змея. Драко понимал, что, скорее всего, палочка подведёт, уж слишком нервным было его состояние.

— Драко, ты что же, думаешь, мы не сможем тебя сделать? Даже если ты будешь угрожать нам палочкой? — Ромильда отступила назад к подруге. — Думаешь, мы настолько тупые, что не рассмотрели такой исход твоих действий?

— Что вы собираетесь делать? — фальцетом спросил Малфой, и очередное невербальное заклинание ему не удалось.

Драко и прежде видел, как целуются девушки. В магловском Лондоне это не было чем-то необычным. Но сейчас увиденная картина настолько взбудоражила чувствительного Малфоя, что он вытаращился на коллег. В конце концов, он был мужчиной, и у него была потребность. В штанах стало неуютно.

Не своим голосом проорав отпирающее заклинание Алохоморы, Драко, растолкав девушек, вылетел из подсобки.

В департаменте определенно был цирк. Все сотрудники сгрудились у самой двери и ждали видимо исхода того, что задумали Вейн и Робинсон.

— Финниган!!! — Драко шел быстрой походкой, почти летел, как Снейп в подземельях Хогвартса. Приятель нашелся возле туалета, спеленатый Инкарцеро и заткнутый Силенцио. Кое-как отменив наложенные чары, он протянул руку. — Журнал! Срочно! Я знаю, ты таскаешь сюда Хастлер!

Шеймус потер руки и недоверчиво уставился на Драко. Тот почти приплясывал на месте, стояк было не скрыть.

— Не дам. Я обещал тебе помочь!

— К Мордреду все! Гони порево!

— Малфой… мне кажется, ты и так справишься… — Шеймус выудил из потайного кармана мантии свернутый порножурнал. — Три дня, Драко, три дня — и ты заберёшь джекпот!

— Плевать! — выхватив журнальчик из рук Финнигана, Драко понесся к туалету. За ним рванули почти все мужики департамента.

Забившись в одну из кабинок, Драко лихорадочно стаскивал с себя мантию, благодаря Мерлина за то, что мужики не завалились за ним в уборную. Малфой как раз коснулся ремня, как услышал странный звук.

Он замер, прислушиваясь к болезненным всхлипам из соседней кабинки.

— Мистер Вейн? — от догадки того, что с ним соседствовал начальник Отдела, член Малфоя опал с такой скоростью, что он забеспокоился о своей состоятельности, как мужчины.

— Малфой, это вы? — испуганный голос Роберта Вейна отрезвил Драко окончательно. Он поправил ремень и вышел из кабинки.

— Да, Роберт. С вами все в порядке?

Дверь соседней туалетной кабинки медленно открылась, из уборной показался начальник. Воровато оглядываясь, он тщательно запахивался в мантию. Но шила в мешке не утаишь.

— Я не знаю, что происходит, Драко! Он стоит уже пять часов! С самого обеда, после того, как я выпил тыквенный сок с твоего стола.

Драко ужаснулся. Выходит, его уже с утра пытались совратить, причем намеренно пытались отравить зельем похоти! Если бы не его нелюбовь к популярному напитку, вероятно, он бы давно наяривал в кабинке туалета вместо начальника.

— Похоже, вас опоили зельем, Мистер Вейн, — Драко пытался не пялиться на то, как топорщилась мантия у руководителя.

— Это омерзительно! Кому же это понадобилось? — Драко заметил, каким взглядом Роберт смотрит на журнал в его руках.

— Не знаю. Держите. Он вам сейчас больше нужен, — Малфой оглянулся и заметил, что крайняя кабинка, опечатанная жёлтым скотчем, была не тронута. Это был запасной выход на случай пожара или нового нападения очередного темного лорда. Туда он и засобирался.

— Я одолжу вам журнал, а вы закроете глаза на мой сегодняшний уход без заявления.

Начальник, недолго размышляя, кивнул и цепкой хваткой прямо в воздухе схватил журнал, который кинул в него Драко, скрывающийся в кабинке запасного выхода.

Через минуту после его ухода в туалет ворвался Шеймус с криками:

— Малфой! Даже не думай! — он уставился на начальника с порножурналом в руках и стояком в штанах.

— Мистер Малфой отпросился и ушел, — сумрачно произнес Роберт Вейн и скрылся в кабинке туалета.

Шеймус не знал, радоваться ему или плакать. Уговор с Забини летел в тартарары. Деньги Финниган любил, да и уважал больше, чем Блейза Забини и его непонятные мотивы относительно Малфоя.

* * *

Аппарировав в Годрикову Впадину, Малфой с некоторым раздражением понял, что забыл в сортире мантию. Без этого атрибута одежды в магической части Лондона он чувствовал себя несколько неуютно. К тому же сегодня он не надел даже пиджак. Он критично посмотрел на себя в витрину цветочного магазина. Темно-серые брюки и жилетка такого же цвета, белая рубашка, застегнутая на все пуговицы, тонкий черный галстук. Определенно, без пиджака он был голым. Недовольно фыркнув, он посмотрел на часы.

Время приближалось к шести часам вечера.

Из переписки с Гермионой он знал, что последние три дня она работала удаленно.

По правде говоря, Драко вообще не планировал аппарировать в Годрикову Впадину, но, видимо, что-то в его голове пошло не так. Он было собрался переместиться домой, как заметил за стеклом витрины букет белых орхидей.

* * *

Дверь открыла хозяйка дома. На руках у нее сидел мелкий Поттер.

— Малфой? Какими судьбами? — Драко кожей почувствовал, как усмехается над ним Джинни.

— Добрый вечер, Уизли. Грейнджер дома? — Малфой чувствовал себя не в своей тарелке, и сжал в руке букет цветов.

— Поттер, — машинально исправила его Джинни и заметила цветы. Если раньше она усмехалась, то теперь Драко показалось, что он видел все ее зубы. — Да, она дома. Проходи, второй этаж, западное крыло.

Драко протиснулся в фойе. Судя по всему, Гарри Поттер еще не явился домой.

— Мама, а это кто? — почти отчетливо и с расстановкой спросил мелкий Поттер. Кажется, его звали Джеймс, и кажется, ему стукнуло два года.

— Это мистер Драко Малфой, друг тети Гермионы…

— Срако Мафой? — переспросил мальчишка. Джинни рассмеялась, Драко покраснел. Ещё никогда его так не опускали. Он едва не выговорил мелкому Поттеру все, что о нем думает, но вовремя одумался. В конце концов, Джеймс Поттер — ребенок.

— Ты уж прости, у него проблемы с согласными, — кое-как успокоилась Джинни. — Я предупрежу Гарри о том, что ты посетил Гермиону. Так что он вас не побеспокоит, — Драко наблюдал за тем, как Джинни отходит к камину.

— Вы куда-то уходите? — удивился Малфой, наблюдая за женщиной Поттера.

— Да, не будем вам мешать, — на лице Джинни появилась такая же ухмылка, какую он помнил у близнецов Уизли. Родственники, что с них взять.

— Спасибо, миссис Поттер, — Драко кивнул и начал подниматься по лестнице.

— И, Малфой! — мужчина обернулся на зов. — Не забывайте предохраняться!

Уизлетта вместе с сыном исчезла в зелёном пламени камина.

Драко не успел даже смутиться, как на лестничной площадке появилась Гермиона.

Лучшая подруга Гарри Поттера, Героиня Второй магической войны, лучший Невыразимец Отдела Тайн уставилась на Малфоя и начала краснеть. На ней был нелепый халат, а на голове тюрбан из полотенца.

— Драко, а ты что тут делаешь? — пролепетала с несвойственным ей писком Гермиона, запахивая халат.

— Надеюсь, воду ты отключить не забыла, все-таки, не у себя дома, — Малфой облизнул губы, рассматривая ее ноги.

— Не забыла, — пунцовая, как маков цвет от своего внешнего вида, Грейнджер кивком головы указала на дверь. — Проходи. Не хотелось бы смущать Джинни и Гарри.

Драко последовал за Гермионой в ее комнату.

Несмотря на то, что снаружи дом Поттера казался маленьким, внутри он оказался больше. Три этажа в высоту, в нем даже были крылья. Гарри Поттер наложил на дом сложные чары расширения, наверняка с тем умыслом, чтобы здесь росло много детей.

— Уизлетта с мелким Поттером ушли куда-то по каминной сети, — сообщил он Гермионе.

Гостевая комната Гермионы оказалась большой, светлой и уютной. На полу лежал мягкий ковер с длинным ворсом, на нем журнальный столик. В углу рабочий стол, заваленный пергаментами, там же лежал лэптоп — ещё один продукт маглов. Кровать была широкой, двухместной. Два кресла и две двери. Одна вела в уборную, другая наверняка в гардероб.

— Это тебе. — Драко протянул Грейнджер букет цветов.

Гермиона отлично владела своими эмоциями, смущение от своего внешнего вида сошло на нет, а в глазах зажегся лукавый огонек.

— Ты меня подкупаешь?

— Скорее, мягко убеждаю, — Малфой вернул ей улыбку, такую же одновременно лукавую и обезоруживающую. Гермиона усмехнулась и взяла букет белых орхидей в руки.

— Какие ужасы мне ещё предстоят? — шутливо спросила она, высвобождая цветы из коричневой бумаги, служащей оберточным украшением. Она поставила изящные цветы в вазу и наполнила ее водой, даже не пользуясь волшебной палочкой.

Драко наблюдал за ней из кресла с восхищением. Грейнджер была сильной волшебницей незаурядного ума и очень уж привлекательной.

— Я должен сказать это сейчас, пока не потерял мысль. Воздержание, к сожалению, несколько притупляет мои когнитивные функции, — Драко с благодарностью принял чашку чая со льдом. В такую жару он был весьма уместен. На столике, стоявшем на ковре, появилась корзинка печенья. Гермиона кивнула, хотя ее правая бровь приподнялась от удивления. — Пойми, с Асторией было по-особенному. Она моя первая девушка, первая, кто принял меня, даже несмотря на позорное клеймо Пожирателя Смерти. Я был влюблен, я, наверное, даже был помешан, и я не мог от нее уйти, не мог найти замену.

— Понимаю, — Гермиона устроилась прямо на ковре и тоже потягивала чай.

— Правда?

— Да. Очень легко спутать физическое влечение с настоящей любовью, — Грейнджер улыбнулась краешком губ, она старалась его поддержать.

— Ты права, иногда ее и не отличишь, — согласился с ее мыслью Драко.

— Отличить можно, — дружелюбно возразила Гермиона и тут же пояснила: — С помощью поцелуя. Все остальное — постель, секс и прочее не важно, — она незаметно для себя даже начала жестикулировать. — Важен только поцелуй.

— Да? А как же я? Как быть в моем случае? 

— Я не знаю, — честно призналась Грейнджер.

Драко встал с кресла и уселся напротив Гермионы.

Прикусив губу, она сказала: 

— Я даже не знаю, чувствуешь ли ты ко мне что-то кроме физического влечения.

Грейнджер плавно вытащила один цветок из вазы и принюхалась, пытаясь уловить тонкий, почти незаметный аромат.

Малфой как завороженный смотрел, как она едва заметно коснулась лепестком щеки, затем ненавязчиво прикоснулась цветком к руке Драко. От неожиданности он даже отдернул ее.

— Это против правил? — тихо спросила она, полотенце спало с ее головы прямо на пол, влажные волосы рассыпались по спине.

От одного ее вида у Драко перехватило дыхание.

— Думаю, все же не против… — с хрипотцой произнесла Гермиона, Малфой поспешил с ней согласиться. Она с осторожно коснулась цветком его щеки, провела лепестками по его скулам, едва задела губы.

Драко глубоко вздохнул, он был возбужден. И решил перехватить инициативу. Нежно забрав у девушки цветок, он провел им по ее щеке, ласково коснулся уха, медленно опускаясь лепестками по шее, стараясь не запутаться в ее волосах. Лепестки белой орхидеи изучали ключицы Гермионы, едва касаясь, чувственно поглаживая.

— Закрой глаза, Гермиона, — прошелестел он тихо, склоняясь к ней, но не касаясь ее ничем, кроме лепестков цветка.

Она послушно закрыла глаза и судорожно вздохнула, когда ее губ коснулись лепестки орхидеи. Драко нежно обводил ее губы по контуру.

— Это я целую тебя…

Малфой жадно впитывал ее прерывистое дыхание.

Он нежно водил орхидеей по ее шее, ключицам, ему нужно было больше. Больше Гермионы. Словно разгадав его желание, Гермиона открыла глаза и, облизав губы, начала медленно расстегивать пуговицы халата. Лепестки нежно водили по ее плечам. От того, какой вид открылся ему, Драко едва не забыл как дышать.

— Ты идеальна, — еле проговорил Малфой. Ему было тяжело сдерживать себя. Он продолжал водить орхидеей по ее лицу, медленно опуская цветок к плечам, поглаживая, едва касаясь пальцев. Не задерживаясь, он продолжил исследовать Гермиону. От возбуждения у девушки приоткрылся рот, и Драко видел, каким рваным становится ее дыхание. Он хотел ее всем своим естеством. От вида ее небольшой груди в паху заныло, но ему нельзя было кончать. Он глубоко вздохнул и, закрыв глаза, продолжил медленно водить лепестками по ее телу. Гермиона была очень отзывчива даже на такую незначительную ласку. Она мягко опустилась на ковер, легла на бок и Драко тут же очутился за ее спиной, нежно провел орхидеей по линии резинки ее черных хлопковых трусиков. Грейнджер вздрогнула от возбуждения, подтянула к себе полотенце и спрятала в нем покрасневшее лицо, румянец смущения и страсти смешался на ее щеках.

Малфой мягко уложил Гермиону на спину и обвел цветком ее груди, коснулся сосков. Она всхлипнула и закрыла ладонью рот, свои собственные звуки возбуждения смущали ее. Один из лепестков опал на ее плоский живот. Драко с фанатизмом исследователя наклонился ближе к животу и дунул на лепесток, который плавно заскользил к самому сокровенному.

Он был готов поспорить на все свое богатство, Гермиона возбудилась настолько, что ее трусики намокли. Он бы, наверное, воспользовался своей волшебной палочкой и заклинанием Вингардиум Левиоса, чтобы упростить себе задачу, но когда он тщательно направлял лепесток своим дыханием получалось контролировать собственное возбуждение.

От его дыхания между бедер и пупком Гермиона начала извиваться, сжимать ладони в кулачки и сладко стонать.

Гермиона Грейнджер кончила, сладко потянулась, мечтательно улыбнулась и заснула, успев взять руку Драко в свою.

— Гермиона? — опешил Малфой, наблюдая за тем, как она сопит. — А поговорить?

Ответом ему была все также блаженная улыбка удовлетворенной женщины. Драко взял цветок и напоследок провел им по губам Гермионы.

Ещё никогда в жизни Драко Малфой не доводил женщину до оргазма своим дыханием и прикосновением цветка.

*Прим. автора: * Орхидеи на языке цветов символизируют любовь, нежность, утонченность, интимность. Их принято дарить только любимым людям.

* Порнографический журнал Хастлер, тот самый от Ларри Флинта.

День 39.

Домой Драко вернулся глубокой ночью. Уложив заснувшую глубоким сном Гермиону на кровать и укрыв по самый подбородок одеялом, Драко решил аппарировать прямо из комнаты Грейнджер. Наплевав на правила приличия, он переместился с глухим хлопком сразу, как только услышал возню внизу. Судя по всему, чета Поттеров вернулась, а натыкаться на начальника авроров Малфой не очень уж горел желанием.

Дома, как и всегда, стоял полумрак и было очень тихо. На самом пороге он едва не наступил на ботинки Забини. Только Блейз из всех его друзей и знакомых снимал обувь в доме. Как заправский магл. Хотя, Грейнджер так же была дома у Поттеров в мягких тапочках.

Драко, стараясь не создавать лишнего шума, прокрался в свой кабинет. Спать не хотелось. Приземлившись с разбегу на диван, он сам себе напомнил тюленя, выбравшегося на льдину. В руке он сжимал цветок. Тот самый, которым изучал изгибы тела Гермионы. Драко был возбужден, опять. Но, скрипнув зубами, улёгся на живот, надеясь, что от неудобной позы проблемы со стояком хоть как-то решатся.

Взглядом Драко заскользил по книгам, моделькам метел, которые он так тщательно склеивал в начале этой безумной гонки воздержания. Резко вскочив с дивана, Малфой сам себе по грациозности напомнил медведя гризли, шкуру которого однажды купил Люциус, когда побывал в Новом Свете в начале девяностых. Грохот, созданный Драко, однако не разбудил Блейза, потому что первый так и не узрел недовольное выражение заспанного лица квартиранта.

Выхватив первую попавшуюся книгу, он раскрыл ее и начал внимательно изучать. Ему захотелось творить.

* * *

— Малфой! Малфой! Скорее, там Бруствер, Поттер и Хоппкирк! — Драко задремал. Задремал на рабочем месте, с орхидеей в руках. При помощи волшебства, цветок оставался таким же свежим, каким он его купил, да только не перенес физического воздействия щекой о стол.

— Что? Что ты сказал? — сонно пробурчал Малфой. Ночью поспать ему так и не удалось, от мыслей в голове, от зародившейся идеи подарка для Гермионы.

— Если ты сейчас же не пойдешь в зал Совещаний, то Вейн тебя убьет! — прошипел Финниган, выдергивая Драко из-за стола. От встряски Малфой проснулся целиком и полностью и хотел проклясть Шеймуса за излишнюю фамильярность. Но не было времени. К тому же месть — это блюдо, которое подают холодным.

Подхватив кипу свитков, Драко полетел в сторону зала Совещаний в Департаменте Международных магических отношений, абсолютно не замечая странных взглядов и перешептываний за спиной.

— Добрый день, Министр, Поттер, Муфалда! — Драко подлетел к ожидающим его волшебникам, но был остановлен Поттером который его подрезал, прикрыв от взоров Кингсли и Муфалды Хоппкирк.

Роберт, заподозрив неладное, отвлек внимание членов Визенгамота на себя.

— Поттер, ты что делаешь?! — прошипел Малфой, стряхивая руку Гарри Поттера с плеча. Хватка у Аврора была крепкая, аж до костей.

— Я, конечно, подозреваю, что твой дружок так рад мне, что встречает при всем параде, но, думаю, Муфалда не оценит такой твой широкий жест, — Поттер кивнул вниз, стараясь избегать взглядом этот самый жест.

Малфой с недовольным лицом проследил за поттеровскими глазами.

— О Мерлин! Малфой! Вам лучше уйти сегодня домой! — прошипел Вейн, с пониманием задержав взгляд на его внеплановом стояке.

Драко покраснел до кончиков ушей и носа, пролепетал извинения, вручил свитки начальнику и ретировался из зала Совещаний в туалет, где находился спасательный запасной выход.

* * *

— Что? Цветком?! — у Джинни даже голос сел от удивления. Гермиона зажмурилась и прошипела:

— Не ори так! Да, цветком!

Они сидели в кафе "Чайный пакетик Розы Ли" в Хогсмиде. Они часто здесь обедали. Далековато от Лондона, зато прекрасная возможность избежать встречи с представителями волшебной желтой прессы. С тех пор как младший Криви пришел в печатное дело, папарацци были практически везде. Летучемышиным сглазом Гарри пользоваться не рекомендовал. И это бесило Джинни.

Джиневру Поттер жизнь к таким ботаническим извращениям не готовила. Помешав ложкой чай, она все же переспросила Гермиону, которая из-за предмета обсуждения сидела с ярким румянцем на щеках. А судя по ее мечтательному взгляду, она предавалась сладким воспоминаниям томного вечера.

— Это вибратор такой? Ну, в виде цветка? Малфой трансфигурировал цветок?

— Ещё громче, Джинни, миссис Ли, кажется, не все расслышала! — Гермиона опасно сузила глаза, и Джинни, не выдержав, наложила вокруг столика Муффлиато. — Нет, это был не вибратор, это была орхидея. Ты видела букет.

— Что, и он даже не прикоснулся к тебе руками?!

— Нет, но я так этого хотела, — Гермиона обняла себя руками. То, что с ней сотворил Малфой накануне, напоминало крайне будоражащий эротический сон, но это действительно произошло. И Грейнджер жаждала повторения.

— Ребята, вы определенно спятили! — Джинни диву давалась от удивительно эротичной странности Малфоя и Гермионы. Глотнув чаю, она с удовлетворением наблюдала, как светится счастьем подруга.

* * *

Был вечер, Драко сидел за столом в своем кабинете и корпел над подарком для Гермионы. Было в этом процессе что-то поистине волшебное, хотя Малфой не пользовался волшебной палочкой вообще. Ну, кроме того, что несколько трансфигурировал книгу.

Он старательно, высунув кончик языка, подклеивал лепестки орхидеи. Да, той самой. Уже окончательно изнасилованный цветок никак не хотели оставлять в покое. Снаружи книга была оформлена в неизменном виде. И да, это была любимая школьная книга Гермионы — «История Магии» значилось на ее форзаце. Откуда Драко Малфой знал о предпочтениях Грейнджер? Да любой выпускник Хогвартса мог с легкостью это сказать, зубрила Грейнджер любила козырять знаниями, почерпнутыми из этого источника, и обязательно советовала всем прочесть эту книгу. Но сейчас внутри совсем не было страниц и слов об истории волшебства. Внутри была шкатулка с делениями.

В одном из делений он разместил ее портрет. Он, конечно, был выполнен не совсем профессионально, но Гермиона была узнаваема. Драко в школе часто баловался рисованием, преимущественно шаржами оскорбительного характера и за большим исключением портретами друзей.

В другом делении он подклеивал цветки орхидеи.

В самом узком делении, делившимся еще два отделения, Драко аккуратно выжег слово «рандеву».

Он как раз размышлял, чтобы поместить в последнее отделение, как услышал настойчивый стук в дверь.

Блейз никогда не стучал в дверь, он пользовался звонком. Да и ко всему прочему, у Забини был ключ от квартиры, который ему любезно предоставил Драко.

А Финниган игнорировал дверь напрочь. Он просто входил, без стука и звонка. И всегда жаловался, что у Малфоя никогда не заперта дверь.

Драко оставил свою работу на столе и поспешил к двери. Он почему-то решил, что пришла Гермиона. Она без проблем могла выяснить его место жительства, да и кому он был ещё нужен? Мать если бы и пришла, то сделала бы это, воспользовавшись камином.

— Привет, любимая! — произнес Драко, открывая дверь. Но там была отнюдь не Гермиона.

— Спасибо, Драко. Это так приятно знать! — на пороге его квартиры стояла Астория, мать ее, Томас. С заплаканными глазами, от чего тушь красиво потекла по щекам, и искусанными губами. По первому впечатлению Драко весь этот вид был настолько ненатуральным, что он едва не засмеялся.

— Я ждал не тебя. Что ты здесь делаешь? Я не помню, чтобы давал тебе свой адрес, — Драко скрестил руки на груди. Он ждал, что за представление собирается устроить ему бывшая.

Астория уверенно зашагала в гостиную, на ходу развязывая поясок своей модной мантии песочного цвета. Под ней, разумеется, было кроваво-красное платье. Она всегда любила этот цвет и знала, как выгодно он подчеркивает ее фарфоровую бледность.

— Мне пришлось приплатить кадровику из вашего отдела. Я и забыла, какой он жадный, — Астория уселась на диван, мимоходом убирая с лица следы испорченного макияжа.

— Твой муж знает, что ты здесь? И ты не ответила на мой вопрос, Астория, — холодно бросил он, но все же прошел вслед за ней в комнату.

— Конечно, не знает! Ему вообще нет до меня дела! Обещал, что после свадьбы возьмет отпуск и мы отправимся в романтическое путешествие по Европе. Но сейчас он все время на работе!

— И ты вновь не ответила на мой вопрос.

— Драко, ты думаешь обо мне? — Астория вновь ответила вопросом на вопрос, и Драко едва сдержался, чтобы не заколдовать эту змею.

— Скажем так, я думал о тебе. Много, часто, преимущественно о том, какая ты дрянь. Но знаешь, с тех пор многое изменилось, — Малфой готов был аплодировать самому себе за железные нервы, и обещал себе угоститься сегодня вечером бутылочкой Огденского огненного виски.

— А как там… — Астория сделала вид, что пытается вспомнить что-то неважное для нее. — Грейси, кажется?

— Ты прекрасно знаешь, как зовут Грейнджер. Не строй из себя дуру. И да, у нас все прекрасно. Можешь идти к чертям. Не думаю, что Томас оценит то, что ты приходишь ко мне и предлагаешь себя, как последняя шлюха, — Малфой с удовольствием наблюдал, как вскочила из кресла Астория и бросилась к двери. Но у самого порога она вдруг остановилась и обернулась.

— Ты просто козлина, Драко Малфой! Я тебя ненавижу, да как ты смеешь воротить от меня нос?! — от негодования миссис Томас даже тяжело задышала, но, как оказалось, дело было не только в негодовании. — Мерлин, ты так сексуален, когда не обращаешь на меня внимание! Еще никогда я не хотела тебя так сильно! — Астория сделала шаг, чтобы зайти внутрь, но Драко успел захлопнуть дверь перед ее носом. От греха подальше наложив запирающие чары. В них Астория сильна не была.

* * *

День 40.

Сегодня Драко на работу не пошел. Вейн любезно предоставил ему выходной, сообщив в записке, присланной совой из Департамента, что понимает его и крайне озабочен проблемой отравления возбуждающими средствами, и по выходу Малфоя на работу, он, Вейн, начнет внутреннее расследование этих неприятных ситуаций. Это значило, что если Роберт докопается до виновников с любовными эликсирами, то начнутся увольнения.

Впрочем, Драко за других не переживал, и в ответном письме изъявил о своем непосредственном участии в разбирательстве.

Ответив на письмо, Драко заковылял в ванную. Перманентный утренний стояк уже приносил одну сплошную боль и раздражение. Окатив разгоряченный орган ледяной водой, Малфой заорал дурниной. На его крики из гостевой спальни выбежал испуганный Блейз.

— Все нормально, Блейз. Нормально! — Драко спрятался за шторкой душа.

— Ты уверен? — Забини был обеспокоен. Совсем чуть-чуть, но обеспокоен. Он обещал Нарциссе Малфой, что Драко перестанет блядствовать. Но Блейз рассчитывал на то, что Драко дойдет до финала вменяемым.

— Вали отсюда, извращенец! — прорычал Малфой, постепенно привыкая к ледяному душу, хотя зуб на зуб не попадал вообще.

Тот цирк, что Драко устроил на завтраке, вообще напоминал Блейзу некий сюр.

Малфой сидел за столом и поглаживал пластиковую бутылку сиропа по округлым бокам.

Домашние эльфы предоставили им завтрак с блинчиками и нарезанными фруктами.

— Она такая сладкая… — вдруг произнес Драко, мечтательно разглядывая бутылочку, и одному ему ведомо, что он там фантазировал.

— Драко, отдай мне сироп! — Блейз вновь забеспокоился и попытался мягко забрать несчастную бутылочку из рук малоадекватного Малфоя. Тот в ответ зарычал и убрал сироп подальше от Забини, и с угрюмым лицом ревнивца начал кушать блинчики.

— Так кто та счастливица? Или те свидания были с разными дамами? — Блейз знал, по доносам разведки в лице Финнигана, что дама была одна. Но то, как тщательно Драко держал имя девушки в тайне, несколько напрягало Забини. Что, если это магла? Нарцисса была лояльна, но старые привычки с ходу не забываются.

— Грейнджер, — Малфой закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Не дай Мерлин, начнет вспоминать минуты бесстыдных ласк и всхлипы Гермионы.

— Ты имеешь в виду умницу Гермиону Грейнджер? Бравую подружку Поттера и ту самую маленькую вонючую грязнокровку? — Блейз опешил от признания друга. Вот уж никогда бы он не подумал, что Малфой будет убиваться по Грейнджер.

— Ещё раз так ее назовешь, я тебе лицо разобью. Без палочки, — прошелестел Драко, в сотый раз проклиная свой язык, что сам говорил такие отвратительные слова о Гермионе.

Блейз криво усмехнулся. Все было даже лучше, чем он представлял. Нарцисса будет в шоке. Впрочем, Блейз не обещал, что не подложит ей свинью.

* * *

Тем временем в отделе Магических Видов Спорта шел жаркий спор. Между доставщиком пончиков и Беном Куппером. Астория знала, что Бен здесь был чуть ли не самым долгоработающим сотрудником, ему пророчили место Главы, но он был так посредственен, что не стоил ее внимания.

— А откуда я могу знать, что этот Малфой вообще под такое подписался и что он не сорвался?

— У него магический контракт! Не такой, как обет, но тоже малоприятный. И вообще, ему сегодня остался последний день! И если он выдержит, то банк в пять тысяч галлеонов уйдет ему!

— Пфф. Бред, не поверю, что бывший Пожиратель способен на такую глупость, — Бен хмыкнул и отошел, полы его мантии взметнулись совсем как у покойного Северуса Снейпа.

— Майкл, кажется? Можно тебя на пару слов? — Астория томно вздохнула и подозвала курьера паба мадам Лонгботтом.

— Вы знаете, как меня зовут?

День 40.

Обед.

Малфой сегодня взял выходной.

«Что ж, он это заслужил», — справедливо решил Шеймус.

В конце концов Драко последний месяц вкалывал за роту солдат. И глава департамента это оценил. Хотя, по чести сказать, после всех событий, произошедших в Отделе, Роберт Вейн прикипел к противному Драко если не отцовской любовью, то точно братской. Сам Финниган называл это пацанской дружбой.

Шеймус раз собирался на ленч, как услышал цокот каблуков. Женщина будто бы вбивала шаги в пол, пытаясь пошатнуть этот мир. Он отнял глаза от пергамента, который изучал и пытался сделать вычитку ошибок и косяков.

— Финниган! — женщина замерла возле стола, сложив руки на груди. Высокая прическа и красная помада. Астория была великолепна, впрочем, ничего нового.

— Гринграсс, — определенно, явление бывшей жены Малфоя и одновременно нынешней Дина в настоящем не могло привести ни к чему хорошему. Любая другая свежеиспеченная миссис определенно бы поправила Шеймуса, посмевшего назвать ее девичьей фамилией, но Асторию это не смутило. — Какими судьбами приползла в наши края?

— Я бы посмеялась, если бы твой юмор был хоть на йоту так же хорош, каким ты пытаешься его показать, — Астория в принципе никогда не импонировала Финнигану, да, она было чудо, как хороша. И, казалось бы, была идеальной партией для Драко Малфоя. Но Шеймуса она раздражала. В отличие от старшей сестры, с которой он учился, Астория была что ни на есть самой настоящей подколодной змеёй. Дафна же, напротив, была если не божьим одуванчиком, так сердобольной альтруисткой точно. — Я слышала, ты принимаешь ставки. Я хочу сделать ставку.

В отделе и без этих ее слов повисла тишина, как только она переступила порог Департамента, а тут прекратился даже скрип перьев.

В голове Шеймуса все смешалось. Он мог бы отказать Астории, но были свидетели, а Финниган не мог отказаться от репутации справедливого букмекера.

— Ты можешь сделать ставку, но я бы не советовал. У него осталось меньше суток…

— Одиннадцать часов, пять минут, восемь секунд! — перебил Финнигана Артур Сноу, и Шеймус едва не заорал на него благим матом, которому обучил его магл отец. Пьяные ирландцы умеют материться. Финниган искренне надеялся, что Астория передумает и уберется из их жизней подальше. Но не судьба.

— Да, спасибо, Артур, за уточнение. Пост заканчивается сегодня в полночь, — Шеймусу все же пришлось снять иллюзорные чары с доски объявлений.

— О, не думаю, что это имеет значение. Вот мои пять тысяч галлеонов. Берете? — Астория сардонически улыбнулась, протягивая Финнигану чек.

И Шеймус понял, что Драко в большой жопе.

* * *

День 40.

17.25

Финниган был отличным парнем и хорошим другом. Конечно, как и у всех смертных, у него были свои отрицательные черты характера, но, как говорится, кто не без изъяна? Его ахиллесовой пятой были ставки. Причем ставки, преимущественно опасные для жизни. Особенно, если ставки делаешь на приятеля, наверное, даже друга, скорее, даже лучшего друга и второго пилота. Оклемавшись после проклятий и отравлений, Шеймус простил Драко за собственные ошибки.

И сейчас Шеймус спешил к Драко домой, чтобы сообщить о стихийном бедствии. О драккловом урагане Астория, который стремительно приближался к тихой гавани Драко Малфоя.

Аппарировав в привычный закуток, где не было лишних магловских глаз и видеокамер, Шеймус торопливо шел к апартаментам Малфоя.

Дверь, как и обычно, была не заперта. Сам хозяин квартиры нашелся на кухне. С сигаретой в дрожащих пальцах и со странным блеском в полубезумных глазах.

— Малфой! С каких пор ты куришь? — Финниган присел на диван, привлекая тем самым внимание приятеля.

— С утра, — Драко сфокусировал взгляд на коллеге и продолжил говорить поистине ужасные вещи. — Я сегодня чуть не трахнул розетку! А вытяжка центрального отопления стонала не хуже заправской проститутки…

— О мой бог… Ты пьян?

— Нет. Но все очень плохо, — Драко спрятал лицо в ладонях и Финнигану даже показалось, что он плачет.

— Все ещё хуже, чем плохо. Не хотелось тебя расстраивать, но Астория сделала ставку в пять тысяч галлеонов, тем самым удвоив барыш. Такие деньги, Мерлин, я иногда забываю, что вы работаете для удовольствия, а не для того, чтобы семью прокормить… — Финниган подошел к бару и от тоски накатил магловского виски.

— А смысл? Осталось чуть меньше семи часов. Я продержусь. Сейчас вот выпью усыпляющего зелья… и к ее приходу буду свеж и прекрасен, — несколько флегматично произнес Драко, упомянув, видимо, свою зазнобу, а не Асторию.

— А это по правилам? Ну, читерить с зельями? — на самом деле, идея Малфоя пришлась Шеймусу по душе.

— А Мордред их знает. Да и насрать, если честно. Главное, что? Чтобы я не потрахался раньше времени.

Малфой встал с кресла и поплелся к сейфу, в котором хранились жизненно необходимые зелья. Помимо усыпляющего, там находились костерост, безоаровый камень и бодроперцовая настойка (а что вы хотели? Для него температура в 37,5 уже была смерти подобна!).

— А как же твоя гостья? Я так понял, ты ждешь ее в полночь? — Финниган последовал за Драко, тот шел в свою спальню, полы его халата забавно взлетали, не так эффектно, как мантия покойного Снейпа, да что там, даже рядом конь не валялся, но зрелище было презабавным.

— Я написал ей, что дверь будет не заперта. Она придет и разбудит меня поцелуем любви, — Малфой премерзко засмеялся, Финнигану стало не по себе. Он зарекся не увлекаться воздержанием, это очень плохо сказывалось на психике.

Проследив, как Драко выпил зелье и лег прямо в халате на кровать, Шеймус поспешил покинуть вотчину друга. Утро вечера мудренее, решил он.

Будь Финниган чуть внимательнее, он бы наверняка заметил, что в кафе напротив спиной к нему сидела одна отчаянно красивая женщина.

* * *

День 40.

22.30

Гермиона стояла перед зеркалом и пыталась разгладить складки красивого платья на особый случай. Волшебное отражение тихо щебетало о том, что она сегодня была необычно хороша.

— Волнуешься? — Джинни как раз уложила Джеймса спать и наслаждалась минутами тишины и спокойствия. Гарри был на дежурстве, а подруга собиралась на романтическое свидание.

— Как будто в первый раз, — Гермиона в третий раз за последние полчаса схватилась за волосы и начала переделывать прическу.

— Ну, в каком-то смысле это и будет твоим первым разом, — Джиневра плутовато улыбнулась и все же подошла к Гермионе, чтобы помочь ей затянуть французский узел. — Не волнуйся, ты будешь великолепна.

Грейнджер благодарно улыбнулась и обняла подругу покрепче, и Джинни даже отшутилась, что чувствует себя матерью, провожающей на фронт единственного сына.

* * *

День 40.

23.30

Драко спал. Спал крепким сном, и, даже несмотря на зелье, которое он употребил, видел сон. Видение было крайне метафоричным и возбуждающим.

Он словно летел по воздуху, да летел просто так, то есть не на метле. Летел как самый настоящий Супермен. Про этого персонажа магловской культуры Драко знал очень много, и все же считал, что Бэтмен был намного круче, чем инопланетянин Кларк Кент.

Вернёмся же к содержанию сна Драко. Он летел по чудесным полям, небо было таким незамутненно чистым, а солнце ярким. И вот он услышал нежный зов. Гермиона звала его.

«Драко! Драко!»

Малфой замер прямо в воздухе и начал осматриваться в поисках желанной женщины.

— Гермиона? — Драко удивлённо озирался, обстановка вокруг начала плавно меняться. Небо исчезало, сам он опустился на пол, а это был именно пол, покрытый линолеумом в черно-белую клетку.

«Конфундо!» — прошелестела невидимая Гермиона.

Драко удивлённо воззрился прямо перед собой, перед ним возникла огромная стиральная машинка из общественной прачечной. На самом бытовом аппарате сидела таких же гигантских размеров Гермиона, в ярко-красном бюстгальтере и крошечных трусиках такого же цвета. Она обольстительно улыбалась, призывно поглаживая себя то по груди, то по плоскому животу.

— Драко! — простонала Гермиона, выгибаясь. — Ты хочешь меня!

Малфой ошалело смотрел то на изгибы Грейнджер, то на крутящийся барабан стиральной машины.

— Ты хочешь, Драко, — настойчиво говорила Гермиона, словно повторяла мантру. И чем дольше она это повторяла, тем сильнее менялся ее голос. Она громко стонала, будто бы получала такое удовольствие, о котором и не смела мечтать.

Хваленная реакция бывшего игрока в квиддич не спасла Драко от потока мутной воды, вырвавшейся из раскрывшейся внезапно стиральной машины.

— Расслабься, Драко. Все позади.

Малфой зажмурился на мгновение от непонятного влажного ощущения. Раскрыв глаза, он едва успел сфокусировать свое зрение, как пожалел, что не ослеп.

На нем сидела запыхавшаяся от коитуса… нет, не Гермиона Грейнджер, о которой он грезил. Это была Астория. Она хищно улыбалась, слезая с Драко и поправляя уличную мантию. Палочкой и коротким Эванеско она стерла следы спермы с платья и ног.

Драко с ужасом попытался сползти с кровати, дотянуться до палочки, которая лежала в тумбочке рядом со ложем. Но и тут Астория его обошла. Невидимые волшебные путы сдерживали его руки и ноги.

Драко натуральным образом изнасиловали, и от этого было почти физически невыносимо. Разумеется, в том смысле, что ему не понравилось, во-первых, он обгадил эякуляцией всю кровать, ноги, трусы, халат и даже живот! А во-вторых, никто не смел покушаться на тело Малфоя без его согласия.

— Зачем?! — истерически завопил Драко, пытаясь отменить заклинания Астории. Получалось с трудом. Беспалочковая магия требует ледяного спокойствия, но им в данный момент Малфой похвастать не мог. — Зачем ты это сделала?!

— Глупенький Драко, — Астория поправила прическу, абсолютно игнорируя прямой визуальный контакт. — Все началось из-за за меня, — она все же посмотрела на Драко, наклонилась и потрепала его за щеку, — и я решила, это мой долг: закончить все.

Ещё никогда Малфой не испытал такой чистой, кристальной ненависти к кому-либо. Да, в прошлом он мог сказать, что ненавидел Поттера, но в основе ненависти была детская обида. Он даже ненавидел тетю Беллу за то, что та позволяла себе глумиться над матушкой. Но к Астории Драко испытывал новый уровень ненависти. Настолько поглощающей и разрушающей, что вокруг начали двигаться предметы и заморгал свет. У Малфоя начинался магический выброс.

Астория ехидно улыбнулась и зашагала к выходу из комнаты.

— Входная дверь была открыта. Ты кого-то ждал? Впрочем, все равно. Бывай.

Хозяин квартиры, но отнюдь не положения, увидел, что стрелка настенных часов верно приближается к полуночи.

— Шлюха!!! — заорал не своим голосом Малфой. Одну руку получилось высвободить.

* * *

День 40.

23.57

Гермиона уверенно зашла в фойе элитного кондоминиума, приветливо кивнув швейцару. В руках она сжимала кусочек пергамента, где ещё утром записала адрес места жительства Драко.

Дом и вправду был очень роскошным, впрочем, это не удивило ее, в конце концов, он был богатым волшебником.

Грейнджер подошла к лифту и нажала на кнопку вызова, однако долго ждать его прибытия не пришлось. Створки лифта открылись, и из него вышла эффектная женщина с гладкими блестящими волосами, собранными в тугой конский хвост, одетая в кашемировую мантию, больше похожую на магловское пальто. Это была Астория Томас. Она с усмешкой на пухлых, густо накрашенных красной помадой губах заскользила взглядом по Гермионе.

И Грейнджер это не понравилось. Она быстро зашла в лифт, и тот понес ее на четвертый этаж.

Нужная дверь была распахнута. И Гермиона еще у самого лифта услышала, как причитает Драко. С тревожным чувством беды на сердце она поспешила войти в квартиру.

Драко нашелся в спальной комнате. Он стоял возле комода с палочкой и тщательно пытался скрыть следы недавних утех.

Но не успел.

Горечь обиды, ощущение очередной лжи и предательства затопили Гермиону Грейнджер с головой.

Связав встречу с Асторией возле лифта и то, как Малфой пытался очистить себя и кровать от липких белесых пятен, она точно убедилась, что Драко переспал с бывшей. И наверняка они посмеялись над тем, какая она, Гермиона Грейнджер, наивная дура.

— Оно того стоило? — услышав ее голос, он резко обернулся. Палочка выпала из его рук.

— Я спал! Я думал, это ты! — Драко бросился было к ней, но упал пластом. В руке Гермионы была палочка, и его подкосил невербальный Петрификус.

— Прощай, Драко, — едва сдерживая слезы истерики, Грейнджер бросилась прочь из его апартаментов.

Гермиона долго сидела на автобусной остановке, размазывая слезы по щекам и всхлипывая. Идти домой, где сейчас ее ждала в предвкушении Джинни, не хотелось совсем. Она чувствовала себя несчастной. Ее сердце разбили.

* * *

— Давай я скажу Грейнджер, что заставил тебя силой выпить это проклятое зелье и растрепал Астории о том, что ты будешь дома в таком беспомощном состоянии, — Блейз любезно налил Малфою чай.

Драко сидел за столом напротив в одном халате и смотрел в одну точку.

— Нет, не надо.

— Ты придумал что-то поумнее? — Забини не нравилось, каким апатичным был его друг.

Блейз снял колоратку, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Что ж, спор он выиграл. Да и условленный с Нарциссой месяц без прелюбодеяния у Драко прошел без сучка и задоринки. В конце концов, Малфой одумался. Правда, был в этом всем то ли минус, то ли плюс. Реакцию Нарциссы Малфой на Гермиону Грейнджер Блейз предугадать не мог. Впрочем, это его не касалось.

— Не надо больше лгать, изворачиваться, недоговаривать! Отсюда все мои беды, Блейз! И разве твоя вера поддерживает ложь?! — взорвался вдруг Драко.

— Скажем так, я временно отошел от обучения. Взял академический отпуск…

— Ты не принял сан… Да и католиком ты тоже не стал, не так ли? — Драко не улыбался. Сейчас, во время этого разговора, у Забини случился приступ дежавю. Словно он опять учился на шестом курсе, а Малфой выглядел мрачнее всех подземелий Хогвартса. — Это с самого начала было разводкой? Ты бы во всяком случае остался в выигрыше от нашего спора.

— Не стану отрицать очевидного, — Блейз улыбнулся, как змея. Он ждал, что Драко разразится тирадой, проклянет и выгонит его взашей.

Однако хозяин квартиры сидел без движений и эмоций.

— Во всяком случае, в ситуации с Грейнджер горькая правда не поможет, — Забини хотел приободрить друга, но утешитель из него был не очень.

— Не поможет, — автоматически повторил за ним Малфой, и с тоской на душе глотнул остывший чай из кружки.

* * *

10 день после поста.

На Годрикову Впадину наваливался вечер. Огни фонарей волшебным образом загорались, а Гермиона спешила домой. Домой, к верным друзьям.

Перемещаться по каминной сети из Атриума, как все достопочтенные волшебники, она не любила, предпочитая аппарировать. По любимой привычке она перемещалась ближе к булочной мадам Пик, чтобы принести к ужину вкусной выпечки.

Дома ее ждала Джинни, она как раз вязала новый свитер для Тедди, которого они с Гарри планировали навестить на этих выходных.

Джеймса уволокла еще накануне миссис Уизли, чтобы юный Поттер составил компанию Доминик, младшей дочке Билла и Флер.

— Привет, Джинни! — Гермиона лучезарно улыбнулась и положила бумажный пакет с выпечкой на стол.

— Угадай, кто заходил, — Джинни отложила спицы и пряжу, потянулась так, что Грейнджер услышала, как хрустнули ее позвонки.

Услышав, что сказала Джинни, Гермиона затравленно заозиралась по сторонам. Она только что перестала плакать по ночам.

— Не дергайся. Он уже ушел, — Джинни закатила глаза и, немного покопавшись, вытащила откуда-то из-под пледа, которым укрывалась, сверток. — Малфой принес тебе вот это. Сама я, конечно, предпочитаю сов…

— Мне не интересно, — Гермиона резко отвернулась от подруги, стараясь не смотреть на посылку от Драко.

— Ладно, — недовольно пробурчала Джинни. От ее тона Грейнджер опешила.

— Теперь ты за него?!

— Да, Гермиона. Он тронул мое сердце, — Джинни скрестила руки на груди и сузила глаза так, словно собиралась отчитать Гермиону, как нашкодившего Джеймса. — Он бредит тобой, даже смотреть жалко.

— Этого мало, — упрямо произнесла она и, раскрыв бумажный пакет из лавочки мадам Пик, выудила оттуда теплую булочку с корицей.

— Не глупи, Гермиона! Он с ума по тебе сходит! Ты прекрасно знаешь, как он относится и ко мне, и к Гарри, но он пришел сюда и говорил с нами! О том, что любит тебя! Чего тебе ещё надо?

То ли вкусная булочка сделала свое дело, то ли слова миссис Поттер, но Гермиона улыбнулась. И, заметив ее улыбку, Джинни пододвинула сверток поближе.

Прихватив посылку, Гермиона, виновато улыбнувшись, скрылась на втором этаже. Ей хотелось открыть сверток наедине с собой. Джинни не обидится, она была понимающим человеком. И Грейнджер любила ее в первую очередь именно за эту черту характера.

Она скинула с себя пиджак и уселась на кровать, доедая остатки булочки. Сверток лежал на ее коленях, и Гермионе казалось, еще чуть-чуть, и он прожжет дыры в брюках. Развернув упаковку, она ахнула. Внутри лежал фолиант Истории Волшебства. Огромный по размеру, каким она и помнила. Но Гермиону смутил лёгкий вес книги, и она раскрыла ее. Такой удивительной и тонкой работы она давно не видела.

Это была книга-обманка, на самом деле являвшаяся шкатулкой. Грейнджер провела пальцами по внутреннему форзацу, на которой был приклеен карандашный набросок молодой девушки, но в нем легко узнавалась она сама. У Малфоя определенно был талант к рисованию. Гермиона улыбнулась, провела пальцами по слову, которое разделяло отсеки самой шкатулки.

«Рандеву».

В верхнем ящичке была прикреплена орхидея и множество ее лепестков, а в нижнем отделе лежала миниатюрная модель автобуса, на котором они катались на первом свидании.

В глазах Гермионы вновь защипало, она закрыла шкатулку и прижала к груди.

Она впервые получала такой подарок, сделанный своими руками. Разумеется, это было не совсем так: миссис Уизли ежегодно одаривала ее своими фирменными свитерами ручной вязки, а Тедди и Мари-Виктуар своими рисунками, но мужчины в ее окружении никогда не делали ничего руками.

Гарри вместе с Джинни повадились дарить ей разные глупости, вроде сертификатов на посещение музея квиддича или даже сертификат на посещение магловского бассейна. Чаще подарки были шуточные, а иногда Гермиона с удовольствием посещала те или иные курсы и заведения.

Рон. Рональд любил одаривать ее золотом. Дорогим, очень красивым и обязательно таким, которое Гермиона стеснялась носить. Драгоценности были не ее страстью. Луна любила делать подарки собственного производства, чаще мыло, изредка какие-то отвары.

Единственный мужчина, даривший Гермионе цветы, это Невилл. Стоит ли упоминать, что он всем дарил цветы?

И вот, сидя вечером в доме Поттеров со шкатулкой ручного производства от Малфоя, Гермиона едва ли могла сдержаться и не зареветь банши. В конце концов, она понимала, что Драко питает к ней нежные чувства, и даже готова была простить ему его ошибку и аппарировать прямо сейчас к нему. Но чертова гордость и остатки обиды удерживали ее на месте невидимыми кандалами.

Гордыня.

Ближе к девяти вечера Гермиону отпустило. Она лежала на кровати и обнимала подарок Драко. Из глаз наконец перестали течь слезы, а в голове словно прояснилось.

В комнату постучались. Это был Гарри. Ее Гарри. Он зашел в комнату, на нем до сих пор была аврорская мантия. Видимо, опять задержался на работе.

— Гермиона, привет, — он сел рядом с ней и погладил ее по плечу. Она даже не шелохнулась и осталась лежать на месте в обнимку со шкатулкой. — Это от Малфоя? Он подарил тебе книгу? Большой оригинал.

Гермиона не сдержалась и прыснула. Годы шли, а Гарри все так же любил подколоть Драко. Конечно, сейчас беззлобно, но Гарри никогда не держал в себе зла, после того как расправился с Волдемортом.

— Я тут что зашел-то… У нас стирка накопилась, а Кричер отбыл сегодня на площадь Гриммо. Не выручишь? — Гарри ласково поглаживал ее по плечу. И в этом его прикосновении не было и фунта интимности, зато была тонна дружеского участия и заботы.

Гермиона фыркнула и села в вертикальное положение.

— Что бы вы делали без меня, оболтусы!

— Умерли бы в грязи! Ты же знаешь, как Кричер не любит возиться со стиркой, особенно после того, как намывает трусы Джима, — Гарри широко улыбался, и от его улыбки Гермионе стало чуть легче.

— Ой, да ладно! Сказал бы уж правду, вы с Джинни хотите устроить романтический вечер! — Гермиона захихикала, как маленькая девочка и скрылась в гардеробной.

— Черт! Ты раскрыла мой коварный план! — Гарри прижал руки к сердцу и застонал от отчаяния. Актер из него был так себе, но Грейнджер не хотела его расстраивать.

* * *

Аппарировав в Лондон, Гермиона шагала в сторону прачечной и думала, что пора бы отыскать общественную прачечную поближе к Годриковой Впадине. А еще лучше, открыть таковую в самой Впадине. В конце концов, на улице двадцать первый век, волшебники начали успешно ассимилировать в магловском мире, что мешает позаимствовать такую идею, как общественная прачечная?

Внутри было почти пусто. Пара маглов сидела на креслах и читала газеты. Гермиона подошла к ящику который арендовала уже больше двух лет. Внутри помимо ее порошка стояла новая пачка сухого кондиционера, аккуратно перевязанная белой лентой.

Она знала, кто оставил это. Закинув рассортированное белье по стиральным машинам, она машинально добавила моющее средство, нехотя освободила кондиционер от ленты и убрала последнюю в карман джинсовой курточки.

Гермиона застыла напротив работающих аппаратов и снова подумала о Драко. Что зря, наверное, не выслушала его, сбежала и всячески избегала.

За ее спиной засуетились маглы. Собрав стирку и поболтав о физике, гравитации и молоте Тора, они с шумом покинули прачечную.

Грейнджер от нахлынувших внезапно эмоций начала растирать пальцы. В какой-то момент они замёрзли так, словно рядом был дементор.

— Хороший кондиционер, — раздался за ее спиной голос. Такой знакомый, такой одновременно бесящий ее и успокаивающий. Она резко обернулась. Это был Драко, одетый по магловской моде. Руки он засунул в карманы светлых джинсов. Сумки с грязным бельем при нем не было. Зато была улыбка.

— Где вещи для стирки? — Гермиона выдохнула вопрос, не иначе.

— Я прихожу сюда каждый день. Все перестирал, — Драко продолжал улыбаться, и Грейнджер подумала, что так улыбается только счастливый человек. На душе вновь заскребли кошки сомнения. — Я знаю, что все испортил. Признаю, я виноват. Я не понимал, что делаю.

Малфой оправдывался.

Если бы Гермионе в школе сказали, что в далеком будущем Драко Малфой будет оправдываться перед ней, она бы засмеялась, но что бы было, если бы ей сказали, что они влюбятся друг в друга?

— Да уж…

— Я пытался отбросить часть самого себя. Сначала Астория разрушила, как мне казалось, мою жизнь. Потом эти беспорядочные связи. Как итог — гребаный спор с Блейзом. Я запер себя в коробке. Сначала все казалось ясным, а потом появилась ты, — Драко говорил много и быстро. Было заметно, что он волнуется, его выдавала его жестикуляция. И он очень боялся, что Гермиона не будет его слушать. — И все рассыпалось. Ты сказала, что не можешь судить о человеке, пока не поцелуешь его…

Она лишь удивлённо приподняла брови и потянула себя за рукав кофты.

— Да…

— В общем, я ошибся, — Драко посмотрел Гермионе в глаза и продолжил говорить. — Я зря с этим тянул!

После сказанных слов Малфой притянул к себе Гермиону и жадно поцеловал. Не встретив сопротивления, он прижал ее ближе к своему телу и продолжил целовать так, словно ждал этого целую жизнь. Грейнджер была великолепна на вкус. Обняв его за шею, она прижалась к нему всем своим существом. Драко тонул в ее нежности…

* * *

Артур Сноу сидел в гостиной Драко Малфоя. Он удобно расположился у южного кресла, ласковые лучи солнца лизали его лицо. Ему нравилось солнце. Взглянув на часы, он поднял указательный палец и продекламировал:

— Ровно тридцать шесть часов!

— Вот гад! — Блейз не мог понять, восхищаться ему выносливостью лучшего друга или плакать от зависти.

— В банке сто сорок галлеонов, — Шеймус лениво листал каналы телевизора при помощи пульта. Звук увеличивать не имело смысла, все равно из спальной комнаты Малфоя доносилась какая-то бодренькая музыка. Гарри Поттер и Джинни Поттер с лицами знатоков сообщили, что это какая-то Энигма. — Кто ставит на следующий час?

— Слушайте, а откуда нам знать, что они ещё там? — Эпплгейт нервно расхаживал по комнате. — Может, они поставили плеер на повтор и сами аппарировали куда подальше?

— Разумно, — кивнул Поттер, соглашаясь, и пригубил сливочного пива. Джиневра Поттер усмехнулась, как будто знала какую-то тайну, но никому раскрывать ее не собиралась.

— А мы сидим тут как садовые гномы, ждём чуда!

— Да вы что? Я сижу тут со вчерашнего дня, — Блейз был азартен, что уж там греха таить, и Шеймус предполагал, что мог бы сколотить на нем приличную сумму. Как выяснилось, цирк с католической церковью реально имел место быть, никаким падре Забини становиться и не собирался, а весь балаган с постом воздержания изначально затеял в угоду миссис Малфой. — Они там.

На этих словах музыка выключилась. Все присутствующие затихли и в напряжении ждали, что же будет дальше. И музыка заиграла вновь.

— Ого! Ставлю ещё десять галлеонов! — Поттер достал откуда-то из кармана еще одну золотую монету номиналом в десятку.

— Стоит рискнуть! — Джинни тоже кинула в шапку Финнигана монету.

Как раз в этот момент мимо всей бравой компании пролавировал Малфой в одном полотенце. Ребята застыли не хуже статуй. Драко почесал бок и скрылся на кухне.

Блейз осторожно положил свою десятку вместе с Артуром Сноу.

И в этот момент из кухни показался хозяин квартиры. Он замер прямо в проходе между залом, кухней и коридором, ведущим в его комнату. В руках у него была парочка бутылок сливочного пива и пара энергетических батончиков.

— Привет, Драко! Драко! Малфой, как жизнь?

Заголосили все разом. У Малфоя даже глаз задергался.

— Так, ребята, живо валите отсюда! Собирайтесь и уходите. Бегом! — Драко пожалел, что не взял с собой палочку. Возни было бы меньше.

— Но мы же не мешаем! Мы тихо посидим, телек посмотрим! — запротестовали все хором.

— Вы вконец обнаглели?! Я сказал, живо проваливайте!

Ребята с недовольным тоном все же подчинились Малфою и нестройными рядами начали покидать его квартиру. В этот раз Драко решил закрыть дверь на замок.

В гостиной остался сидеть один лишь Блейз.

— А ты чего сидишь?

— Я здесь живу…

— Не сегодня, Забини. Не сегодня! — несостоявшегося аколита католической церкви так же вытолкали из квартиры и закрыли перед его носом дверь. На щелчок.

— Только не в моей постели! — бросил Блейз закрывшейся двери, очень надеясь, что был услышан.

— Ещё сутки он не протянет, сдохнет, — помотал головой Гарри Поттер, видимо, пытаясь успокоить Блейза.

— Сколько ставишь? — спросил тут же Шеймус, протягивая шапку с деньгами к Гарри.

— На то, что он сдохнет?

Шеймус пожал плечами, но шапку не убрал.

— Десять галлеонов, — пожевав губу, Гарри Поттер все-таки протянул монету Финнигану.

— Я тоже десять галлеонов.

— Держи еще двадцать от нас…

— А я, пожалуй, пять, — Эпплгейт виновато улыбнулся. — Больше наличкой нет.

Был погожий зимний день. Мороз и солнце, день определенно чудесный. Да и повод, приведший его в Малфой-мэнор, был прекрасным. Его назначили шафером. Какая честь, не иначе.

Блейз стоял напротив напольного зеркала и под немое сопровождение поправлял галстук. Зеркала в этом доме всегда молчали, как и портреты. Не то чтобы это смущало его, все-таки он довольно долго жил в магловском окружении в Риме. Однако со временем начинаешь скучать по таким мелочам, как комментарии волшебного зеркала или шепотки давно умерших людей по ту сторону золоченных рам.

В комнату без стука вошел Финниган, он не изменял своим привычкам. Малфой зачастую ворчал о дурацкой привычке и даже отсутствии элементарных этических норм, как сообщение о том, что ты входишь, у Шеймуса.

— А если бы я был голым? Ты что извращенец, Финниган? — Блейз обернулся к коллеге и приятелю Драко. Вот уж жизнь ироничная штука, чистокровный волшебник-сноб подружился с полукровных кровей парнем, более того, выпускником Гриффиндора.

— А у тебя там есть что-то такое, чего я раньше не видел? Второй член, третий сосок? — Финниган уселся на кресло и уставился на гобелен. Естественно, там были изображены белые павлины, Люциус их обожал и гордился своими птицами.

— Ха-ха. Очень смешно. Так они определились, гостем с какой стороны ты будешь?

О, Блейз любил вспоминать реакцию Шеймуса на то, что зазнобой, с которой Драко устроил секс-марафон, оказалась блистательная Гермиона Грейнджер.

Героический аврор в лице Мужика-Который-Выжил-По-Пьяни обожал пересказывать ту историю.

Конечно, после тех взрослых дел, что происходили за закрытыми дверями, лучшая подруга Гарри Поттера была несколько потрепана, а не блистательна. Да, эти придурки в лице Финнигана, Поттера и Эпплгейта остались ждать у дома до самого утра.

— Гарри?! Шеймус? — наткнулась она тогда на три спящих тела, примостившихся у двери.

— Гермиона? Вы уже все? — очки Поттера сползли на бок, а на щеке был отпечаток от складок мантии. Он очень неудачно уснул на плече Финнигана.

— Я надеюсь, что адекватное разъяснение того, что вы тут забыли, меня устроит, — Гермиона сузила глаза, скрестила руки на груди. Ещё немного и начала бы потрескивать током.

Финниган смотрел сначала на виновато улыбающегося Гарри, потом переводил взгляд на раздраженную Грейнджер. В голове у Шеймуса разве что-то щелкнуло, но аврор клялся и божился, что мозги у Финнигана точно-точно щелкнули.

— Так вот почему почерк мне показался таким знакомым!!!

— Она особо и не сопротивлялась, когда Малфой сказал, что я буду его гостем. Мерлиновы штанцы! И с этой бабой я проучился восемь лет! Я думал, я ей друг! — Забини вырвал из воспоминаний пьяного Поттера обиженный голос Шеймуса.

— Семь. Она пропустила год, — машинально поправил Блейз его. — Я что-то не пойму, тебе что надо было, чтобы наши голубки поругались из-за того, чьим гостем ты будешь?

Финниган молчал, видимо, так оно и было.

— Как вообще так вышло, что они вместе?! Мерлин! Ты знал, Гарри знал, а я как дурак и не подозревал!

— Любовь странная штука. Слышал пословицу? — Блейз глянул на часы, он планировал перед тем, как пойдет к жениху, заглянуть к миссис Малфой. — Любовь зла — полюбишь и козла. Причем я даже не знаю, кто именно из них козел.

— Полегче на поворотах! Это Малфой козел, а Гермиона классная. Хоть и дурная немного.

— Что и требовалось доказать, каждый всегда останется при своем мнении. Ладно, мне надо зайти к миссис Малфой. У меня много вопросов к этой женщине. Ты иди к Драко и смотри, чтобы он не сбежал.

Забини покинул комнату и поспешил к покоям Нарциссы. Мэнор был велик, и к сегодняшнему событию так празднично украшен, что у Блейза в глазах рябило от белого, серебристого и золотого цветов.

Портреты семейства воротили от происходящего свои носы. Еще бы! Последний из их рода женится на гря… маглорожденной волшебнице, пусть и выдающейся. Однако ни одного звука они так и не произнесли. Даже Люциус Малфой, хотя Блейз был уверен, что папенька Малфоя мог противно проклясть, даже будучи портретом.

— Миссис Малфой, я войду? — постучал он в ее кабинет. Определенно, в будуар Нарциссы Блэк он попадать не планировал.

Дверь распахнулась, хозяйка мэнора мягко улыбнулась и пропустила Блейза Забини в помещение.

— Доброе утро, Блейз. Твоя мать посетит нас? — Нарцисса плавно опустилась в кресло, где лежали пяльцы, она вышивала крестиком. Может быть, она успокаивала себя таким образом? Или просто искала, куда приложить свои руки?

— Да, она воспользуется международным порт-ключом, который Драко отправил с приглашением. Вы же помните, что свадьба — любимый праздник моей матушки? Она просто не может пропустить такое важное событие, — Блейз, согласно этикету, остался стоять и разглядывал книги на книжных полках. Многие из фолиантов были по зельям, некоторые по трансфигурации, и его позабавило, когда он заметил дамские романы. Ох уж эти женщины.

— Ты не просто так пришел ко мне, Блейз? — Нарцисса сделала стежок, и обратила свой взор на визитёра.

— Меня привело любопытство, признаюсь, — Забини засунул руки в карманы брюк. Миссис Малфой вопросительно приподняла правую бровь, как бы говоря: «Продолжай». Такую же привычку Забини заметил ещё у одного человека в окружении Драко. У его невесты.

— Почему вы так легко приняли выбор Драко? Все-таки она не богатая наследница, и даже не полукровная ведьма, все это конечно не умаляет ее достоинства, но все же?

— Я просто хочу, чтобы мой сын был счастливым, — на мгновение омрачило прекрасные черты лица Нарциссы. — Он любит ее, а она полюбила его. Что может быть прекраснее взаимной любви в наши дни?

Это был шестьдесят шестой год. Незабываемый шестьдесят шестой. Она наконец-то поехала в Хогвартс о котором мечтала все последние годы, с тех пор как Андромеда и Беллатрикс пошли учиться.

В поезде она сразу же попала в купе к странной на вид парочке. Белла сказала тогда, что не хочет возиться с малявкой, а Андромеда выполняла обязанности старосты курса, ей было совсем не до малышки Цисси. Долговязый носатый мальчишка и рыжеволосая девочка, одетые в странные одежды. Это потом она узнала, что так выглядят магловские наряды.

Они были дружны весь первый курс. Белла тогда еще не заразилась идеями Темного Лорда, как и сама Нарцисса, и никто не был против, что чистокровка Цисси Блэк дружит с талантливым Северусом Снейпом и способной Лили Эванс.

На втором курсе, когда ей было двенадцать, матушка сообщила ей, что отец договорился о браке между Нарциссой и сыном древнего и очень уважаемого рода. Именно тогда Нарцисса обратила свое внимание на третьекурсника Люциуса Малфоя. И он ей совсем не понравился.

Напыщенный мальчишка, бледная и невзрачная моль. Единственное, что понравилось Нарциссе в юном Люциусе — глаза. Яркие, живые на почти безэмоциональном лице. Почему почти безэмоциональном? Да потому что в другое время его выражение лица становилось таким надменным, что Нарцисса тут же жаловалась Андромеде, как ей не повезло с женихом. Старшая сестра лишь задумчиво хмыкала, сама Андромеда Блэк была обещана Рабастану Лестрейнджу. Ох, если бы Цисси была чуть внимательнее к сестре, наверняка бы она заметила, как любимая сестра смотрела на маглорожденного Тонкса.

На третьем курсе, Нарцисса заметила, что Люциус постоянно вступает в перепалки с гриффиндорской отличницей и старостой Молли Прюэтт. Именно тогда лицо Люциуса Малфоя оживало, маска напускного безразличия отваливалась некрасивыми ошметками. Он злился, радовался своим успехам, когда получалось вывести старшекурсницу из себя, его глаза сияли так ярко, а улыбка была такой искренней, что Нарцисса начала им восхищаться.

На четвертом курсе, когда Люциуса все же известили о счастье быть женихом Нарциссы Блэк, юная Цисси впервые испытала на себе злость и ненависть Малфоя. Девушка не знала, чем заслужила такое отношение, ей казалось, что даже к первой красавице Гриффиндора Молли Прюэтт он не относился так. Нет, он не взорвался тирадой, и даже не обозвал ее чем-то непотребным. Он просто посмотрел на нее таким ледяным взглядом, что Нарциссе стало так холодно, как не бывало ещё никогда. Люциус Малфой ненавидел ее.

Потом был Святочный бал. Мерлин, она так ждала этот день! Надеялась, что Люциус, будучи ее женихом, составит ей пару. Но приглашения не поступало. После бала, который она посетила в компании кузена Сириуса, а Андромеда явилась с Тедом Тонксом, юная Блэк узнала, что Малфой сделал попытку пригласить на бал Молли Прюэтт.

Рыжеволосая красавица его тогда обсмеяла, сказала, что это очень мило, но ее сердце уже занято. И пошла на бал со своим парнем Артуром Уизли, с которым встречалась уже два года. Сердце Люциуса Малфоя разбили.

С тех пор Люциус очень изменился.

На пятом курсе Нарцисса по-настоящему расцвела. Белла перестала называть ее замухрышкой. Это заметил и Малфой.

От Беллы Цисси прознала, что Люциус вместе с отцом и ее женихом начал посещать некие званные вечера, на которые приглашались только сливки чистокровных волшебников. Это было начало краха.

На середине пятого курса Нарциссы Люциус начал активно пропагандировать превосходство чистокровных волшебников над маглорожденными. Северус, гонимый нападками Сириуса и его задиристой шайки, нашел в лице Малфоя поддержку. Цена за это была высокая. Многолетней дружбе между Севом и Лили пришел конец. Нарциссе тоже запретили вести с ней дела. А ведь эта девушка была хорошей волшебницей!

После выпускного вечера Люциуса, куда он повел свою невесту, Нарцисса нашла его дневник.

Если бы Люциус был трезв, он бы вряд ли разбрасывался своими личными записями, и если бы Люциус был трезв, то он непременно бы выпроводил из дортуара старосты Нарциссу. Но Малфой был вдребезги пьян и уснул, как только дошел до кровати.

Листая журнал Люциуса, Нарцисса осознала, каким несчастным был этот волшебник. Безответно влюбленный с первого курса в мисс Прюэтт, он слепо питал надежды на взаимность. Но ему мешала сначала разница в возрасте. Потом полное игнорирование со стороны Молли. И как апогей — отношения Молли с Артуром. Мерзким предателем крови, Артуром. Люциус ненавидел Артура ровно так же, как боготворил Молли.

Из последней записи Нарцисса узнала, что на днях случилось свадебное торжество между Уизли и Прюэтт.

И Люциус пообещал своему дневнику, что уничтожит мерзкого предателя крови и Молли Прюэтт.

Что в последствии и случилось, если можно выразить так, карьерную неудачу и бедность семейства Уизли. Люциус очень постарался, чтобы Артур не нашел достойной работы.

— Ваш муж любил Молли Уизли?! — Блейз оторопел, услышав короткий рассказ Нарциссы.

— Это сейчас Молли такая… изменившаяся, а веришь или нет, когда-то она была сказочно красива, ее дочь похожа на нее в молодости, — Нарцисса ласково улыбнулась, призраки прошлого покидали ее.

— А как же вы? Всю свою жизнь я верил в рассказы Драко, что вы любите друг друга…

— Мы и любили друг друга. Как положено мужу и жене, — резко оборвала его Нарцисса. — Именно Люциус подарил мне счастье, именно он дал мне Драко. Пусть мне не так повезло, и я, возможно, упустила шанс влюбиться в кого-то взаимно. Как упустил этот шанс и Люциус. Я очень рада, что Драко встретил такую хорошую девушку, как мисс Грейнджер.

Для Блейза так и осталось загадкой. Имела ли в виду Нарцисса, что любила Люциуса Малфоя односторонней любовью, или же был кто-то ещё, о ком она предпочла не рассказывать другу сына.

— А вам не жаль, что невеста не Астория?

— Упаси меня Мерлин! Эта девчонка раздражала меня с самого начала. Я чаяла большие надежды на нее, надеялась, что она хоть на йоту похожа на свою сестру. Не повезло. Слышала, мистер Томас подал на развод. Это очередные сплетни, или?..

* * *

Тем временем в комнате невесты царила нервотрёпка. Причем нервничала не она сама, а Гарри. Он то и дело проверял все ли, организовали согласно предпочтениям лучшей подруги, пришли ли все гости, и даже хорошо ли сидит на Гермионе фата!

— Мерлин, ты достал паниковать! — Джинни в сотый раз за утро поправила на Гермионе фату, ведь после непонятных манипуляций Поттера она примялась.

— Я Гарри, любимая, — поправил Джиневру муж. — Ничего не могу с собой поделать!

— Я смотрю, Джеймсу не повезло. Что будет, когда он решит жениться? — Гермиона взяла в руки букет из орхидей. Зимой их трудно было достать, но они же были волшебниками. Так что, да. Гарри справился с возложенной на него задачей.

— До этого в лучшем случае еще лет двадцать! — Гарри нервозно захихикал, в комнату постучались.

Это был Рон. Он прибыл на торжество в компании Луны. Рольф отбыл на экспедицию в Индию, а очень беременной Луне колдомедики запретили покидать Британию. Его же девушка была на сборах в Перу, кажется, ее звали Демельза. Гермиона не запомнила ее имени.

— Вот ты где, красотка! — Рон по-братски заграбастал маленькую Гермиону. Иногда Грейнджер забывала, насколько высоким был ее бывший. Как же все-таки хорошо, что они сохранили дружбу даже после неудачных отношений.

Пока ждали назначенного заветного часа, Гарри пригубил эльфийского вина и вновь по привычке начал вспоминать прошлое.

Гермиона считала, что ей повезло, раз Поттера унесло всего на полгода назад, а не на шесть лет, как обычно.

— Ну что? Она ушла? — Джинни обняла со спины Гарри, который как раз закрыл за ушедшей в прачечную Гермионой дверь.

— Ага, представляешь, она думает, что мы стесняемся заниматься любовью, когда она в доме, — заржал Поттер, развернулся и чмокнул жену в губы.

— Пусть что угодно думает, главное, чтобы Малфой не сплоховал и явился в прачечную. Отличная идея, кстати, свести их там. Есть в этом некая романтика, — Джинни потерлась кончиком носа о щетину мужа.

— Явится. Не зря же обивал неделю пороги Аврората, добиваясь свидания со мной, — Гарри потащил жену на диван, где собирался предаться разнузданному просмотру полуфинала по соккеру.

— Он может быть настойчив, убедилась сама, — кивнула согласно Джинни, приземляясь на диван рядом с мужем.

— Он, конечно, тот ещё говнюк, но я, знаешь, болею за его команду. Помнишь Кормака? Он опять пытался к ней клеиться.

— Фу-у-у!..

— Так это был заговор? — рассмеялась Гермиона, услышав эту милую историю от Гарри.

Джинни сделала такое виноватое выражение лица, что невеста простила друзьям даже кучу несовершенных ошибок. В конце концов, они желали ей счастья.

— Гермиона, пора! — в комнату заглянул ее отец. Мама, по последним донесениям Гарри, была в компании Молли, Нарциссы и Андромеды.

В груди у нее затрепетали птицы. Она улыбнулась и прошла за отцом.

Фату невесты доверили нести Тедди, и мальчик успешно с этим справлялся. У алтаря ее ждал Драко. В черном свадебном фраке и с мантией на плечах, все по традициям волшебного мира.

За его плечом стоял холеный Блейз Забини, и он, оттопырив большой палец в одобрительном жесте, ей подмигнул.

Малфой нежно взял ее за руку.

Теперь и всегда они будут идти вместе.