Книга Конца: Игнил (джен)

Игнил, скрепя сердце, согласился с планом Чёрного колдуна Зерефа. Сделать из бракованного демона убийцу драконов? Можно. Более того, Игнил надеялся, что именно ЭНД сможет покончить с Акнологией.

К сожалению, сам Игнил уже был не в состоянии это сделать — безумец просто спрятался, собираясь взять дракона измором. Несмотря на всю оставшуюся мощь, на то, что самозванный Владыка драконов в качестве волшебного ящера провёл всего жалкий десяток лет... Нет, Король красных драконов отдавал себе отчёт — не сможет. Акнология просто дождётся его смерти. Ведь у Игнила не было души: бой, в котором дракон чуть не потерял глаз, взял именно такую цену. Да, Акнология был слаб тогда, и, по большому счёту, мало что мог противопоставить самому Королю, но этот спятивший был не один — волшебство, характерное для убийц драконов, разделило его душу между всеми драконоборцами.

Игнил допускал, что Чёрный Дракон, будучи не чистокровным, умрёт сам, от старости. Но это была слабая надежда. Лучше не рассчитывать на такой исход.

 

И вот сейчас, обустроившись на удобной полянке в центре большого острова подальше от чужих глаз, Игнил ждал. Ждал, когда тот, от кого пахнет смертью, принесёт того, кто, возможно, будет эту смерть сеять.

Никогда Игнил не относился к тем лентяям, которые заставили человека добывать им пропитание, никогда не вставал на их сторону. Он считал, что сосуществование драконов и людей возможно, но согласился бы на это, только если грянет конец света. Нет, конечно, Белсерион задумал хорошо для своих: людишки легко смогут прокормить пару десятков драконов в обмен на защиту от других крылатых. Но именно это вызвало грязную свалку, которую пафосно назвали войной. Драконы соседнего материка объединились, чтобы раздавить не только королевство Драгнов, но и весь Ишгар. На это их сподвигли те, кто бежал с континента — их выдавили со своих территорий "королевские".

Почему "грязная свалка"? Потому что тот же Бельсерион дал человечкам силу убивать драконов. Люди тупыми никогда не были: быстро ухватили суть, разработали смертоносные приёмы магии против драконов и стали охотиться на каждого ради силы, которая достается убийце после смерти дракона.

Игнил почуял чернокнижника, но не сдвинулся с места, продолжая обдумывать свою линию поведения. Если не получится привить демону любовь к живым существам — лучше всего к драконам, — его придётся уничтожить. То же самое нужно будет сделать, если существо окажется слишком сильным или слишком талантливым.

Ни в коем случае нельзя говорить, что его собственная стая уходит на восток — прятаться. Именно уходит: обращаться в человека они уже все научились. Так же поступят и другие, у кого семья вообще осталась. Старый Вайслогия и Скиадрам, который успел повоевать за обе стороны конфликта. Грандина и Металликана... Игнил почувствовал печаль, когда вспомнил о фактически стёртых с лица земли Небесных и Железных.

Это будет тяжело — изображать любовь к тому, кого презираешь. ЭНД. Этериос Нацу Драгнил. Огненный дракон из эфира по имени Лето. Драгнил...

Может, демон не такой уж и бракованный, а это всё часть замысла безумного колдуна? Чтобы закончить книгу, Зерефу требовалась сила дракона?

Нужно подстраховаться, но для этого сперва нужно поговорить с Грандиной.

 

Пока Ингил размышлял, Зереф положил тело демона на подвядшие стебли травы и исчез с помощью волшебства.

Неужели каким-то образом почуял, что его ждёт очень неудобный вопрос?

Игнил прикрыл глаза, сдерживая гневный рёв. Ребёнка нельзя было напугать — иначе сложно будет доказать, что дракон ему друг. Первое впечатление почти всегда самое запоминающееся.

Но не стоит скрывать от демона природу его учителя. Игнил знал, что именно его сородич уничтожил город ЭНДа и Зерефа. Непростой задачей будет воспитание ЭНД, конечно, но король не привык отступать.

Шумно выдохнув, Игнил успокился.

"Ах да, ещё придётся постоянно сдерживаться, чтоб не зашибить случайно", — подумал он, глядя на переломанный словно ураганом кустарник.

Демон, похожий на человеческого детёныша, крепко спал, слегка похрюкивая во сне.

"У него что-то с лёгкими? Это не должен быть обычный храп", — с беспокойством отметил дракон.

Наверное, так говорить странно или даже смешно, но...

— Меня зовут Нацу! — прокричал я огромному, как длинный двухэтажный барак для рабочих времён Советского Союза, дракону.

Я с большим усилием раздвинул кожу на его морде, чтобы посмотреть на зубы. Это же чудо! Настоящий живой дракон! Йа-ху!

— А тебя как?! — спросил я с восторгом.

Не то, чтобы я прям совсем не переживал, просто не сделаешь ведь ничего! Дома меня никто не ждёт: сирота-непримечательность-холост, бла-бла-бла...

Нет, конечно, с тем, что оказался я здесь, будет очень много проблем. Но! Дайте я порадуюсь! Живой и настоящий дракон! Дружелюбный дракон! Сперва я его облажу... а, исследую, да. А потом покатаюсь! А потом мы вместе споём про солнышко! Эге-гей!

Он не смог больше задерживать дыхание, и меня смахнуло на землю шумным выдохом.

— Игнил, — представился он.

Я представлял его совершенно по-другому. Но какой есть! И очень классный! Не такой гладкий, как смотрелось по мультику, и вовсе не ми-ми-мишный: весь в шипах и наростах, внушающий чувства, от которых сырели штаны. Неудобный.

Но меня это не остановит! Я твёрдо намерен... Нет, не так. Я аж воспылал! Во! Раз уж мне теперь часто это орать, то нужно привыкнуть.

Модный набивший оскомину термин "попаданец" мне знаком. Но лучше сказать, что я "возвращенец".

Да, я — Нацу Драгнил, тот самый. Когда я в шесть лет погиб в этом мире, то переродился в России в конце двадцатого века. И жил себе спокойно, и жить мне нравилось, и даже работа пожарным — вот же ирония — была в кайф. Хе, а я ещё думал, почему мне так нравится мордобитие!

А потом братишка меня вернул своим поганым безумным ритуалом. Лафа закончилась. Вот же дятел ты, Зереф! Нет, чтобы интернет здесь придумать, глобализацию и высокую магию, неотличимую от технологий! Нет, "я хочу умереть, потому что люблю жизнь и всех этим убиваю", бла-бла-бла.

И, собака, не подумал, что я вместе с ним копыта откину. Идиот.

— Игнил? — приподнялся я с земли, отряхнулся и подбежал к дракону. — Круто! А ты дышишь огнём? А скалу раздавить лапой? Ты, что, спишь?! Рассказывай! А покатай меня на спине по небу! А какое оно? Можно его потрогать?

Ну, вдруг оно здесь... другое? Тут, как бы, и живые духи зодиака есть! И драконы! И магия! И драконы!

Мой восторг можно черпать ложкой.

— Помолчи, Нацу, — грозно прорычал Игнил. — Во-первых, я не лошадь! Во-вторых, так же, как скалу, я могу раздавить и тебя. Так что будь потише!

— А... — я открыл было рот, но с лязгом захлопнул. — Ладно.

И обиженно вздохнул, но унывать не стал, пошёл трогать и рассматривать дракона дальше.

Игнил казался почти каноничным мифическим драконом, то есть очень большим ящером, динозавром, если угодно. Его передние лапы были пятипалыми, как у человека, оснащены большими страшными когтями — их стоило бы почистить, к слову, — да и в целом очень гуманоидными, если бы не чешуя; задние сложены так, чтобы можно было удерживать без сомнения огромный вес. Тело было гораздо длиннее конечностей, но самым длинным был хвост, только казавшийся беззащитным — толстый, напоминающий скорее бетонный забор, чем...

Ай! Слов нет! Крыло, которое я пытался растянуть во всю ширь, не поддалось, но даже по прикидкам — шагов сорок. Взрослого человека.

Чешую я рассматривал более детально и очень жалел, что у меня нет лупы. Потому что я такого никогда не видел — наслоение крупных, в мой ноготь, чешуек на очень толстой коже. Попытка ковырнуть пальцем привела к тому, что дракон дёрнулся глянуть, что же я там делаю, а я со вскриком от него отбежал. Задавит ещё!

Подождав, пока Игнил, потоптавшись совсем как кошка, уляжется, вновь вернулся к рассматриванию когтя. Впечатление, будто камень...

— Тебя совсем не волнует, где ты и куда делись твои родители?

— А? — отозвался я.

Вот, блин, нет бы подождать! Это и потом можно узнать, раз ты никуда не собираешься.

— У меня есть родители?

— Должны быть, — уверенно сказал Игнил.

Да знаю я, но они уже померли. А про вторых мне ничего неизвестно.

— А разве не ты мой родитель? — спросил я в ответ. — Точно! Ты мой родитель номер один! И тогда я сам дракон! Ура! Я вырасту большим, как ты! И... э, мама? Правильно, ты — мама?

Я подбежал к ошеломленному дракому, с широкой улыбкой заглянул в глаза. Счастья у меня были полные штаны.

— А ты научишь меня дышать огнём? Научи, мама!

— Какая "мама"?! — взревел Игнил, поднимаясь с брюха.

К его животу налипло немного земли, он небрежным жестом стряхнул почву. Одним. Хочу чиститься так же.

— Красивая и добрая! — тут же прокричал я радостно.

— Ты издеваешься надо мной, щенок?!

— Тогда ты папа? — похоже, я заставил его задуматься.

Внезапно дракон уселся на задние лапы и мгновенно стал похож на огромную статую гопника. Он рассмеялся, да так тяжеловесно, что под ногами завибрировала земля. Никогда раньше я не чувствовал землетрясения, и оно произвело на меня неслабое впечатление. Я упал и прижался всем телом к траве. Когда, наконец, Игнил прекратил хохотать, я, слегка подрагивая, поднялся.

— А ты крутой, батя! — воскликнул я совершенно искренне.

Я, собственно, и раньше так думал, но теперь имел подтверждение — целая роща превратилась даже не в бурелом, а в просеку. И без всяких ту'умов.

— Ладно, пусть будет так, — кивнул дракон с мудрым видом.

С очень мудрым. Желающие поспорить пусть сами ему об этом скажут.

У меня забурчал живот. А ещё, уверен, с таким воспитателем я скоро начну заикаться.

— Там, — указал Игнил на кустарник, — кто-то из людей оставил припасы. Посмотри.

Припасы, оставленные "людьми", как раз для меня. Да, скорее всего, это братишка постарался. Тут было много всего: всё готовое, вроде бутербродов, лепёшки, мясо, овощи (огурцы меня порадовали, это прекрасно, что они тут есть). Но всего этого "много" было так мало! Кто вообще так ест? Мыши?

* * *

Игнил смотрел на спящего у него в лапах демона, завернувшегося в простыню — в Нацу и был всё это время, — смотрел и думал. Первый день прошёл хорошо, хоть и слишком шумно. Дракону, привыкшему жить в относительном уединении, было сложно сразу втянуться в подобного рода веселье. Да и осторожность, не в словах, а в действиях, требовалось постоянно соблюдать. Неизвестно, на что способно самое совершенное творение Зерефа Драгнила, но раздавить его по глупости не хотелось. Игнил припомнил пару случаев, когда такое действительно случалось. Общение с людьми — дело тонкое, чуть того, и всё, сломал. А уж с его-то вспыльчивым — Король признавал это — характером и вовсе.

Тем не менее, несмотря на трудности, первый этап пройден успешно. Существо признало его своим.

Скорее всего Нацу не помнит ничего из своей прошлой жизни. Именно это позволило легко войти к демону в доверие. На этот вывод Игнила натолкнули изменившиеся вкусы этого стихийного бедствия: он ел овощи, и ел их с большим удовольствием. Зереф же говорил, что Нацу любил мясо и сладкое и пренебрегал овощами. Нормальное поведение для детёныша.

Но это же таит в себе большую опасность: что случится, если ребёнка шокируют его воспоминания, по вредной привычке судьбы всплывшие очень не вовремя? Ничего хорошего — это очевидно.

"Теперь плохие новости, — подвёл итог Игнил своим наблюдениям. — Он лишён магического дара".

Будь в нём хоть капля волшебства — было бы в разы проще. К счастью, чтобы стать убийцей драконов волшебником быть необязательно, достаточно иметь и просто очень выносливое или живучее тело. Металликана уже сделал так со своим воспитанником. К большому удивлению Игнила, детёныш выжил. Вырастет очень сильным бойцом.

Если ему дадут вырасти.

"Выдержит или нет? Демон всё-таки, вроде бы должен".

Кивнув собственным мыслям, дракон начал первую ночь процедур того самого ритуала. Это можно назвать драконизацией человека: к таким органам, как лёгкие, желудок, печень и мозг, магическим образом приживляются клетки дракона с тех же участков.

Сама же драконизация происходит гораздо позже, когда организм под действием волшебства примет новые клетки как часть себя. Затем начнётся их бурный рост. Волшебство станет топливом для этого процесса. Топливом и катализатором.

Сперва Игнил использовал усыпление, чтобы погрузить демона в более глубокий сон, почти кому. Тут главное не переборщить...

К концу ритуала Нацу едва дышал, а Игнил смог облегчённо выдохнуть. У него получалось. Ещё два месяца подобной изощрённой пытки — и у демона появится собственный источник волшебства.

И всё же несколько странный этот демон. Или продуманный? Он подражал поведению детей, взятому из глубокой памяти или подсознания, или же это были установки, заложенные в него Чёрным колдуном? Он... действительно похож на детёныша, мелкая суетливая ящерица.

"Я ждал другого", — подумал Игнил.

После Короля заняли совершенно другие мысли.

Демона нужно одеть. Ещё его нужно кормить и поить, а те запасы, что принёс Чёрный колдун, закончились уже сейчас: желудок Нацу оказался настоящей бездной.

Из одежды нужно что-то свободное и красное. Игнил не хотел случайно потерять этого непоседу из виду.

"Почти три года, — прикинул дракон, — дольше даже моя мощь не сможет поддерживать в моём теле жизнь. Извини, Нацу: если ты сможешь встать, то тренировки начнутся прямо завтра. Я должен дать тебе как можно больше".

После долгой пробежки по поляне — я спасался бегством, ибо нефиг лезть в драконьи ноздри (а что, вдруг сопли дракона целебные?), — дракон заставил меня отжиматься. Под счёт, прямо как на курсе молодого бойца. Вот только считал он сам и не вслух.

— В-всё, Игнил? — я повалился на землю, тяжело дыша.

— Ещё пятьдесят раз. Потом приседания. После подъём туловища. Делай.

Когда дракон сказал, что будет учить меня волшебству, я обрадовался. Всего второй день! И тут такая новость! Запахнув простыню, в которой здесь появился, я с готовностью согласился.

Меня ждало большое разочарование: Игнил сказал, что моё тело должно быть достаточно выносливым, чтобы использовать магию. Вот так, любую, а не только драконью. Но кого же он собирается из меня делать?! Я знал только одного волшебника, занимавшегося по подобному плану, и он совсем из другого мультика!

Хотя... есть тут похожий тип.

Или дракон решил меня вымотать, чтобы я не доставал? Считая мне, он постоянно сбивал меня разного рода вопросами. Например:

— А что тебе нравится, Нацу? Ты продолжай отжиматься, я считаю.

— А из чего?..

Что тебе ответить? Девки и алкоголь? Свадьба с дракой? Что?

— Из еды.

Это уже проще. Так-то моё любимое блюдо шашлык, лучше с лавашем, а напиток — сладкий кофе, но это же можно обобщить:

— Мясо жареное! И сладкое! Пироги ещё!

— О-о, и что же ты хочешь на ужин?

А что, в остальное время я есть не буду?! Да как так-то? Это несправедливо! Накормите ребёнка!

— Кусок мяса!

— Ну, поймаешь змею — поешь, — фыркнул Игнил ехидно.

Что? Да ты!.. Да ты!.. Дракон какой-то!

Так вот, возвращаясь к текущему времени...

— Я помру ведь! — пожаловался я этому тирану.

Что можно сказать? Я сбился-таки на второй сотне повторений. Моё тело — нечто. Будучи взрослым там, столько землю я никогда не толкал.

Таким образом добрая половина моих будущих подвигов разом обесценилась. Вот же чёрт, аж стыдно. А если подумать о послезнании, так вообще...

Как Эрза умудрялась бить меня? Я ведь к шестнадцати монстром стану похлеще Гилдартса! Ладно, Эрза и Мираджейн, они девочки, а я даже в молодости никогда на девочек руку не поднимал — проще пожаловаться другой, пусть заступится, а потом подарить конфетку. Так и выстраивается доверительно-поощрительное общение, со временем перерастающее... Так, я же не о том. А если Грея вспомнить! Он-то как? Вот уж кто точно заслуживает уважения.

— Это всё, что ли, Нацу? — заглянул мне в лицо Игнил. — А я уж думал, покатаю тебя на спине, если сделаешь.

Это подло! Ни один ребёнок от такого не откажется! Да и...

— Я аж воспылал! — я перевернулся, уперся на дрожащие руки и продолжил упражнение.

Эта ящерица просто издевалась надо мной! Стоило мне окончательно выдохнуться, Игнил закончил упражнение, и я тотчас воскликнул:

— Ура! Завтра летим! А куда, куда?! Расскажи, папа!

— Так ты не сделал, Нацу, — оскалился дракон.

— А? — я аж задохнулся от подобного. — Но я же всё сделал, что ты сказал! И приседал! И живот даже болит!

— Но ты же меня не дослушал. Я говорил про твоё первое пламя.

Полностью разочаровавшись, я упал на землю, взглянул на небо, синева которого тоже казалась ехидной, и незаметно для себя уснул.

* * *

Игнил был впечатлён творением безумного гения. Несмотря на тяжёлый даже для дракона ритуал, демон был бодр и весел с утра, хоть и не так активен, как вчера. Невероятные выносливость и скорость восстановления поразили Короля огненных. ЭНД даже пришлось усыпить снова, потому что дракон почувствовал себя паршиво и не смог заниматься с Нацу полноценно. И столь же полноценно за ним наблюдать.

А ведь воспитанник Металликаны все два месяца пролежал с горячкой, пока в его теле не прижились драконьи клетки.

Игнил чувствовал собственное волшебство в теле ЭНДа, а это значило, что ритуал был проведён успешно, за это можно не переживать. Но дракон не успел выяснить пределы выносливости, не придумал план тренировок и занятий с магией. Нацу ведь нужно чем-то занять, не усыплять же каждый раз, когда Король не знает, что делать дальше!

Это трудно вот так, с ходу.

Дракону стало интересно: изучивший драконоубийц Зереф специально подстроил тело своего мёртвого родственника под эту магию или это естественная, не привитая волшебством, выносливость? На последнее было не похоже.

Вопросов множество, а спросить не у кого. Смылся, гад.

Дракон поглубже усыпил демона и начал вторую процедуру, и она далась значительно легче, потому что ему не приходилось ковырять себя, чтобы достать необходимое. Закончив с ней, он отправился к ближайшему к их горе населённому пункту. Конечно же, обратившись человеком: ни к чему привлекать к горе слишком много внимания. А то ещё разбегутся людишки, как Нацу потом одевать? Да и кормить тоже — Грандина с той человечкой дали чёткие указания: ребёнок должен питаться не только мясом, но и овощами и фруктами.

Ему была понятна такая необходимость. Игнил сам, будучи совсем ещё мелкой ящерицей, шнырял по лесам в поисках нужных травок от живота и грыз известь для костей и зубов.

* * *

Когда я проснулся, ящер спал. Определённо спал, ведь когда он бодрствовал с закрытыми веками, его дыхание было более размеренным, словно он медитировал. К тому же у него дёргалась, как у спящей собаки, правая задняя лапа. Да ладно, от кого, кроме розовых пони, может убегать такая-то громадина?

Отлично! Время обследовать окрестности, а то раньше до этого руки не доходили. Да и внимательный и строгий взгляд Игнила заставлял десять раз подумать: "А нужно ли мне это вообще?" Получить от такого бати по заднице... нет, совсем не хотелось мне такого опыта.

Итак, сама поляна была большой, тут даже дракону нашлось бы место побегать. Вырванные с корнем деревья валялись как попало вдалеке. Повсюду виднелись рытвины и ямки.

За Игнилом возвышалась огроменная скала с глубокими бороздами. Неужели следы когтей? Немного подумав, я направился именно туда, чтобы с высоты осмотреть окрестности.

Перелезать через бурелом было долго и муторно, а карабкаться по трещинам в камнях — и вовсе опасно, но, тем не менее, я справился и не пожалел об этом.

Сверху скала оказалась пологой, на ней удобно и стоять, и сидеть, свесив ноги. Её покрывала невысокая трава и фиолетовые цветы с широко раскиданными лепестками. Сама по себе приятная обстановка. Но лучше всего был открывшийся мне вид.

Далеко-далеко внизу располагалась огромная долина, со всех сторон окружённая каменными стенами, возникшими естественным образом. Но не могу за это поручиться, уж больно ровными для этого они были. Почти всю площадь люди отдали под поля, для себя оставили лишь краешек леса. Небольшие рощицы, видимо, разделяли соседние владения.

Были несколько больших ферм-деревень и город: вид строений в этом, самом большом поселении, разительно отличался: каменные дома, даже отсюда выделяющиеся белизной стен; с трудом различимые тонкие шпили на крышах, отдалённо похожее на храм большое здание. Далековато, сложно что-то рассмотреть.

А за самими скалами тянулся лиственный лес, и он был настолько огромен, что, куда ни кинь взгляд, повсюду на горизонте было зелёное. И глубокое синее небо, грозные кучевые облака, видневшиеся вдали, обещали скорую грозу, и ветер доносил оттуда бодрящую воодушевляющую свежесть. Очень приятное ощущение.

Дракон внизу завозился обеспокоенно, его крылья с рваными краями затрепетали, поднялись. Он начал ловить кого-то лапой, заскрёб под себя землю.

Подумав немного, я спустился вниз, к Игнилу, быстро преодолев полосу препятствий из брёвен и сучьев, добежал до ящера и, поднявшись по его лапе до морды, аккуратно, чтобы не разбудить, обнял её. Как сумел, ведь проще дуб обхватить, чем его челюсть.

Полагаю, то ещё было зрелище, но огненный дракон успокоился и продолжил спать. Кто кому здесь воспитатель?

И когда красный начнёт учить меня магии? Очень хочется скорее начать колдовать, раз уж не удаётся выяснить, где я и что вокруг происходит. Скучновато ведь.

Ещё раз осмотревшись на поляне, я нашёл кое-что под ящером.

Игнил приволок мне человеческую одежду. Подарок вызвал у меня бурю восторга, ведь я уже начал думать, что так и прохожу в простыне всё своё детство. Дракону-то плевать, он сам голый.

Из вещей удалось бы состряпать целый набор юного путешественника: крепкие штаны из слегка зеленоватой мешковины (а их точно можно надевать?); красная куртка; бежевая, в пятнах и разводах, рубаха; крепкие ботинки и шлёпки, почти безразмерные — на вырост, видимо; рюкзак, фляга и бурдюк, ножи разных мастей. Дракон очень серьёзно озаботился моим бытом.

Нарадовавшись как следует, я обнаружил в рюкзаке ещё один предмет: рваный плащ, пропахший Игнилом. От дракона отдавало всем понемногу: паленой кожей, рыбой, кровью, почвой. Этот специфичный запах даже человеческий нюх не смог бы спутать с другим.

Я оглянулся на огромного ящера с красноватой чешуёй. Всё ещё спит. Оказывается, мы и в человека могём, ага.

Вот блин, не подумал! Надо было распаковывать подарки прямо у него на глазах, чтобы он видел мою реакцию. Ладно! Есть выход: нужно разбудить его прямо сейчас громким воплем.

— Папа! Папа! Спасибо! Спасибо!

* * *

Дни шли своим чередом, и постепенно меня стала заедать скука. Впрочем, должен сказать, что Игнил не давал мне много скучать: качал до полного изнеможения, потихоньку объяснял основы его волшебства. Я очень вяло его слушал — не потому что неинтересно, а потому что засыпал на ходу от усталости. Но всё же:

— Поскольку драконы — волшебные существа, они используют другой вид магии и боя, не зависящий от формул. В моём случае это чувства. Я оперирую гневом, когда выдыхаю огонь и укрепляю себя с помощью пламени... Нацу, ты спишь?!

— Нет, пап, я слушаю. Ты сказал, что... э... гневом колдуешь. А как?

— О, сразу у тебя это не получится. Нужны десятилетия практики, чтобы драконоубийца смог колдовать без формул и кругов, но, думаю, со временем ты этому научишься, Нацу. Итак... хм, Нацу. Ну-ка, отойди немного.

Игнил лапой выжег круг в траве диаметром вдвое больше моего роста и нарисовал когтем значки и линии.

— Подожди, пап, — встрепенулся я. — Убийца драконов?.. Мне... Мне ведь не придётся убивать тебя?

Игнил оторвался от своего занятия, взглянул на меня очень остро.

— Па-ап, — потребовал я ответа.

— Не придётся, Нацу, — серьёзно сказал дракон, а затем оскалился. — Чтобы меня одолеть, тебе ещё лет двести учиться!

Ну, и слава богу! Этого мне только не хватало. Ведь исполнилась моя детская мечта о родителях.

Я расслабленно выдохнул, уселся рядом со значками. Мысли о скором расставании я гнал от себя поганой метлой.

— Смотри внимательно и запоминай, Нацу. Это волшебный круг поддержки для Рёва Огненного Дракона. Для того, чтобы его использовать, нужно во всех деталях представить вот эту картинку и мысленно наполнить её волшебством, затем сложить руки трубочкой у рта и как можно сильнее выкрикнуть: "Рёв огненного дракона!"

— А кричать обязательно? — спросил я Игнила.

Что-то такая магия у меня вызывает оторопь.

— Именно, — кивнул дракон. — Это ведь "рёв", а не "выдох". И мы с тобой будем учиться кричать как можно сильнее и громче.

"Хрень какая-то", — чуть не сказал я вслух. Понятно, почему я не любил пользоваться этим рёвом, хоть атака и обещала быть устрашающей в своей силе.

— Нацу, — заметил моё настроение Игнил. — С помощью чего я колдую?

— С помощью гнева, с помощью чувств... Я понял, пап. Но... а как же прятаться с такими заклятьями?

— А зачем тебе прятаться, Нацу?

Понял. Тебе, ходячее стихийное бедствие, действительно прятаться не от чего.

— Но как же? Вдруг появится кто-то, с кем справиться я просто не смогу?

— Дракон способен справиться со всем, Нацу!.. Нет противника, которого нельзя было бы победить. Достаточно... Нет, словами это не объяснить, лучше я покажу тебе это, когда ты освоишь магию. Хоть немного. А теперь возьми ветку и начинай перерисовывать круг. Это нужно сделать много-много раз, Нацу. Если ты хочешь научиться колдовать, тебе придётся постараться.

Вот же блин! Хочу "беспалочковую" магию! И чтоб!.. И-эх!

* * *

"Жабье карате" — наверняка вы слышали о чём-то подобном. Или хотя бы представляете примерно. Так же вы наверняка слышали о каких-нибудь стилях "дракона" или "тигра" из китайских боевиков, кто-то и вовсе их изучал.

Я же знал только стиль "заши-бу", и поэтому не мог не спросить у Игнила о том, как он это делает. Тем более в воздухе.

А тот возьми да и начни обучать меня своему собственному каратэ.

— Резче шаг и удар, Нацу! Резче! Вкладывайся весь!

Да тихо ты! Я только движения повторяю!

Почти шесть месяцев прошло с тех пор, как я впервые встретил Игнила. И у меня до сих пор нет иного впечатления, кроме этого: добрый, очень строгий и требовательный, хороший учитель — и правда хороший, разбирающийся во многом и упрямо разъясняющий на пальцах для особо одарённых. Я себя имею в виду.

— Нацу, бей во всю силу всегда! Иначе твоё тело никогда не станет сильнее! — ревел дракон.

А я думал: куда уж сильнее-то?! В свои почти семь с половиной — где-то так, не уверен — легко и непринуждённо рву подкову. Я откусить от неё железа кусочек могу, только за зубы опасаюсь. И ведь бурный рост только впереди!

Но, сцепив зубы, выполнял. Ствол молодой берёзки разлетелся в щепки от следующего удара.

— Вот! Отлично. Можешь ведь, когда захочешь! А теперь немного передохни, попей воды и успокойся... Сегодня твой день, Нацу. Я буду учить тебя магии.

— А? — я ошеломлённо замер.

Я не ослышался? Не вспомогательным кругам, которые нужно вызубрить так, что подними ночью — нарисую, а уже самому настоящему волшебству?

— Ура-а-а-а! Давай, пап! Я весь горю!

— Я же сказал тебе успокоиться, — вздохнул дракон. — Вечно ты не слушаешь, словно на солнце перегрелся... Итак, готов?

— А то! Ты ещё спрашиваешь!

— Придётся долго сидеть на месте и медитировать, — предупредил Игнил.

— Да! А чего это такое? Но после тех рисунков этому я точно не проиграю! — прокричал я и заулыбался.

Почему-то мне очень нравится делать именно так: громогласно заявлять о том, что я хочу, не стесняясь, выражать свои эмоции. Этому меня тоже научил Игнил: "От этого твоя магия станет сильнее и чище".

— Хороший настрой. Сядь на землю в удобную тебе позу и постарайся ни о чём не думать... Как бы для тебя попроще? А, постарайся уснуть с открытыми глазами, Нацу.

Я уже говорил, как он толково объясняет? Во всяком случае, мне нравится. Ни разу ещё на учёбе меня не просили уснуть с открытыми глазами. Это ведь... достижение, я считаю.

В любом случае, я сделал, что нужно, почти сразу. Меня только одно смутило.

"Мне бы вымыться, воняю".

— Всё, Нацу, молодец! — улыбаясь, выдохнул Игнил. — Ты ведь почувствовал жар внутри себя?

Это... Эту изжогу? Ещё бы её не почувствовать! Словно перца чили объелся!

— А теперь направь это чувство по рукам, к ладоням...

— А могу я это... выдохнуть? — говорю же, это неприятно и даже больно в какой-то мере.

— Ну?.. — с какой-то странной интонацией сказал дракон. — Попробуй. Вдохни поглубже, собери силу в животе и кричи, что есть мочи. Мы ведь много раз повторяли.

Я сделал, как сказано. Сорванный постоянными криками голос разнёсся над нашей полянкой.

— Карю но Хоко! — изо рта через руки и возникшую в воздухе печать вырвалась и разнеслась в воздухе тугая струя пламени.

Словно дверь открыли к заблокированному очагу возгорания, и внутри меня продрало горячим и острым. И тут же тело повело в сторону, словно пьяное, и я распластался на земле.

"Поразительно, — почесал Игнил морду в раздумьях после того, как потушил пламя, что выдул демон. — Он осваивает моё волшебство с невероятной скоростью. И силён, и талантлив. Нужно увеличить количество точек соприкосновения с живым, иначе на выходе получится монстр страшнее Акнологии во много раз".

Самостоятельно воспитать в нём любовь к живому возможно, но будет лучше, если ЭНД за кого-то уцепится сам. Кроме приёмного отца. Например, за друзей. За первую любовь — ведь этого наверняка случится, у Грандины как раз воспитанница — самка. Да и вторая, призывательница звёздных духов, так же может на него повлиять... Если он вообще был способен чувствовать, а не имитировать.

Король огненных драконов отбросил прежнее решение держать ЭНДа в изоляции и решил их знакомство организовать. Человечка обучала маленьких драконьих убийц в собственной школе, будет относительно легко.

"Придётся вернуться в Ишгар. Или летать туда. Последнее лучше, особенно если постоянно менять место ночлега, приводить Нацу только в школу этой... леди Анны, вроде бы. Там нас будет пятеро, никто не посмеет на нас напасть".

Демон упал без чувств после заклинания. Сперва Игнил не придал этому большого значения: выдох и правда получился могучим для только прошедшего инициацию драконоборца. У Нацу могло не остаться сил, так что ничего удивительного дракон в этом не видел.

Но после того, как Нацу не получилось растолкать на второй день, а дышал он тише, чем во время ритуала, и с легкими хрипами, король драконов забил тревогу. Он и сам от себя подобного не ожидал.

Игнил знал только одного прекрасного, лучшего по его мнению лекаря — Небесного дракона Грандину. К ней-то он и направился, прихватив бесчувственное тельце несчастного демона. Однако Небесная лишь развела лапами и крыльями:

— Исцеляющая магия на нём не работает.

Игнил в гневе скрипнул зубами, с очень большим трудом переборол свой яростный рёв. Как так?! Что сотворил с мальцом Чёрный колдун, что на нём не работает самая мощная магия исцеления в мире?!

— У Анны — это призывательница духов, если ты забыл — есть ключ звёздного духа знаний. Нужно попросить её вызвать Южный Крест. Может, он что-нибудь знает.

Ничего больше не спросив, король взлетел и направился прямо к нужному месту.

Найти человечку было просто, Игнил отлично знал её запах, характер и повадки. У неё был собственный особняк, стоящий отдельно от большой деревни... Игнил всё про неё выяснил, когда решал, участвовать в задумке или нет.

Дракон проник внутрь по запаховому следу; для удобства обратившись человеком, король вломился прямиком в ванную комнату.

— А-а? — сделала самка очумевшие глаза, едва увидев Игнила в человеческой форме с ребёнком на руках.

— Молчать! — скомандовал Игнил внушением, разом заткнув женщину, набравшую воздух для крика. — Я — Игнил. Это мой воспитанник.

Подождав пару секунд, пока суетливая человечка прекратит панику, дракон отменил внушение.

— Игнил?! — призывательница, видимо, не поверила своим ушам.

— Да. Срочно нужна помощь твоих духов, человек. Он... Мы не знаем, что с ним.

Но не знал этого и Южный Крест. Лишь порекомендовал очевидное: холодного, как лёд, Нацу следовало согреть. Желательно женским телом, так как это успокоит ребёнка, вызвав ассоциации с матерью.

За счёт Анны сняли всю деревенскую таверну на целых две недели, и почти все это время блондинка с тёмными глазами пролежала рядом с Нацу. Поднималась она изредка, только для того, чтобы размять конечности, поесть и оправиться.

Только когда температура Нацу начала приходить в норму, Игнил расслабленно выдохнул. Внезапно он осознал, что демон стал дорог, близок его сердцу.

"Всё!.. Всё совсем не так, как я ожидал!" — восклицал дракон мысленно, растирая себе лицо.

* * *

Я с содроганием обнаружил изменения в себе.

Во-первых, зрение. Я стал дальтоником? Не знаю, как видят они, я видел всё окружающее серым. Ну, никто и не говорил, что всё пройдёт без последствий.

Во-вторых, хоть я отметил это сразу — сложно не заметить, когда тебя будит концентрированный шум города — это слух. Я слышал так много, что у меня разболелась голова. Заткнуть уши пальцами не помогало!

Нюх... о, фу, блин, лучше пока дышать ртом. Тьфу, вкус тоже!

Все мои чувства усилились! Настолько, что мне стало неизмеримо хреново!

Я встал с постели, покряхтывая и пошатываясь, прошёлся по комнате... попытался. Навернулся. Видимо, центр тяжести тоже изменился.

Я понял, что запутался в своих чувствах, позабыл, что за что в моём организме отвечает. Попытался шагать, опираясь на запах, а не на осязание, и вот итог.

В комнату с грохотом вломился крупный могучий мужчина в длинном плаще с зализанными назад волосами.

"Гилдартс?! — чуть не ахнул я вслух. — Откуда ты здесь?!"

— Спокойно, Нацу, это Игнил, — я инстинктивно попытался отползти от подошедшего мужика подальше. — Успокойся, говорю тебе. Лучше принюхайся.

...Знаешь, батя! Если бы не характерные шрамы на морде твоего лица — чёрта с два я бы тебя узнал! А нюх... да что я сейчас вообще разберу в этой мешанине запахов?

— Ты заболел сразу после своего первого рёва, и очень серьёзно. Пришлось доставлять тебя моим старым друзьям, чтобы они тебя вылечили. Было... нелегко. Зато теперь ты больше никогда не будешь болеть.

Игнил помог мне улечься обратно на кровать.

— А...

— Молчи, успокойся и привыкай. Сейчас у тебя шок от переполняющих тебя ощущений. Я сам всё расскажу.

— Только потише...

— Ну, слушай, — начал Игнил, покладисто приглушив голос. — Мы сейчас находимся на континенте Ишгар, куда я принёс тебя с нашего уютного вулканического острова. Мы в таверне, это такое здание, где можно поесть, перевести дух, выпить и переспать. Таверна находится в деревне, которая называется Крокус: у местных какая-то ненормальная любовь к цветам, так что лучше не спрашивай их об этом. Уши сломаются, пока будут отвечать. Теперь с тобой. Как и положено у драконоборцев, у тебя изменились глаза и остальные органы чувств. Сперва будет плохо, может начать мутить, тазик я тебе принесу чуть позже. Всё равно ты целые две недели ничего не ел, кроме бульона. Но со временем ты привыкнешь, Нацу, так что не пугайся.

— Какие глаза? Почему я не различаю цвета? Папа!..

— Успокойся. Жёлтые с вертикальным зрачком. А видишь ты так же, как я, только привыкни чуть, и начнёшь разбираться в цветах. Не бойся, так и должно быть. Всё, лежи, отдыхай. Я посижу с тобой, если хочешь.

— П-пожалуйста...

 

Мозг переключился на новый режим быстро: за два дня.

И что я вам скажу? К чёрту зрение, оставьте мне нюх! С помощью него я мог ориентироваться даже с закрытыми глазами, настолько потрясающее чувство мне досталось. Утрирую, конечно, но моё чутьё и правда впечатляло.

Пройдясь вместе с Игнилом по деревне (точно деревне? Я таких здоровых никогда не видел. Село, может? Или ещё как?), я определился со множеством запахов: пол, возраст, наличие или отсутствие домашних животных, род занятий — всё это имело свой особый, характерный для носа маркер.

Теперь, войдя в пустой дом с завязанными глазами, я с уверенностью мог сказать что, кто, когда и почему. И это уже почти "Битва Экстрасенсов" на ТНТ! А хотя, я же маг, так что не почти, я бы её выиграл.

Так вот, от меня очень сильно пахло женщиной. То, что Игнил подложил меня извращенке, я отмёл сразу, батяня не из подобного рода лю... А хотя, он дракон, вдруг не знал. Ладно, чуть позже выясним, что и как.

Эта женщина довольно долго была со мной, и у меня до сих пор не получилось вытравить со своей кожи её запахи — духов и тела. Хотя последнее пахло вполне себе приятно, мне очень понравилось. Как-то очень по-домашнему... Наличие духов говорило о достатке, их я пока ещё не встречал. Так же об этом может сказать полностью арендованная таверна — Игнил не носил денег, я не заметил ни единой монетки! (Стоп, а как же сокровища?! Папа-а-а! А у тебя есть сокровища?) Возраст женщины — под сорок, она здоровая — нет неприятного запаха болезни, — сильная, м-м-м... уверенная? У неё много детей, но так же присутствуют маркеры детей чужих. И... подобных мне! Точно, драконоборцев. Это интересно. Вся пятёрка училась с другими детьми? Невозможно, ведь тогда по их поведению это было бы заметно. Так-то они замкнутые. Все. И я, несмотря на все крики и вопли, буду таким же. Просто очень сложно... Впрочем, посмотрим.

Итак, какой вывод я сделал? Леди Анна Хартфилия. Слышал от батяни пару ругательств с этими данными.

Хотя чего гадать? Сейчас дракон ведёт меня в школу... Воскресную. Хы.

 

Деревенская школа была на отшибе — я никогда не признал бы в этом нежилом с виду сарае школу, если бы меня туда не привели, — укрытая от глаз кустарником с ярко-фиолетовыми плодами. Я сунулся сорвать одну ягоду, но получил по рукам от Игнила.

— Ядовитое, принюхайся, — пояснил он.

Ну... да, есть в плодах что-то раздражающее и настораживающее.

— Пап, а разве драконы не сильнее ядов?

— Сильнее, но тебе есть это пока рано. Да и вообще незачем.

— Я-ясно.

— Так, отсюда по тропинке — прямо? Или налево? Слышал я от людей, что настоящие мужики всегда ходят налево... — бормотал Игнил себе под нос, словно вспоминая, затем вздохнул. — Как же неудобно ходить пешком!

Согласен, вообще дерьмо. Всю жизнь ходил и не понимал как.

Дошли быстро, только сперва немного побродили по окрестностям: Игнил дал мне осмотреться, отметиться, чтобы я не терялся. У входных дверей слегка покосившейся от времени школы нас встречала сама Хартфилия.

— По-хорошему, стоило бы нам улететь в какое-нибудь уединение, — вместо "здрасьте" начал дракон. — Не дело это, заниматься в давно заброшенном здании чуть ли не на виду у крестьян. Они могут много чего себе напридумывать.

— Во-первых, здравствуйте, господин Игнил. Во-вторых, это моя земля и мои крестьяне.

— Тогда уж "ваше величество". Но ты серьёзно ими рискуешь. Они вообще ни при чём.

— Думаю, мне лучше...

— Пап, а это мама? — спросил я у Игнила невинно, но громко.

Оба взрослых поперхнулись.

— Нацу, и-иди внутрь, — выдал Игнил после крика: "Нет! Я замужем!"

— Так мы просто тебя украдём, мам! — ощерился я в улыбке. — Мы же драконы!

А Аннушка-то красная-красная, как маков цвет. То есть, подумывала, да?

На кого она была похожа? Сходу скажу: Шарлиз Терон. Завидуйте!

Внутри было пустовато. Но — аккуратно. А так как мы с Игнилом пришли самыми последними, то за партами уже сидели дети: Гажила было легко узнать по блескучему металлу вместо бровей и — вот оно! — нереально злому, жуткому взгляду; Венди в платье — тут всё просто — очень симпатичная девочка с тёмно-синими волосами; Стинг белый, Роуг — чёрный, два весёлых... да нет, мрачноватые они, меня разглядывают.

— Всем привет! Я Нацу Драгнил, и я — убийца драконов! Приятно познакомиться! — слегка волнуясь, представился я.

"Похлопаем новому члену нашего клуба реабилитации!"

Но меня игнорировали, напряжённо принюхивались. Даже Венди, хоть и по другой причине — она очень стеснялась. К ней-то я сразу и направился.

— А тебя как? — заглянул ей в глаза.

— В-венди Марвелл, — отозвалась девочка, опустив глаза.

— Слышь, приблуда, не наседай на мелкую! — поднялся с места Гажил.

Фига, он на полголовы выше меня.

— А чего такая красивая, а глазки прячешь? — проигнорировал я металлюгу. — Я тебе не нравлюсь? Страшный? А ты мне нравишься!

Венди совсем смутилась и покраснела.

— Я с тобой разговариваю, косоглазый!

— Не косой, а раскосый, — ответил я Гажилу.

По словам Игнила — совсем немного, сразу и не заметишь. Но он, скорее всего, меня утешал.

— Что тебе, смешные брови?

— Что сказал?

— Что слышал!

Под удар головой я чуть присел. Бу-ум! И правда железный, блин! Но, пока тот очухивался — он-то приложился носом, — провёл серию в корпус и ударом ноги отправил его в окно, снёс перегородку к чёртовой матери вместе с рамой. Знакомство состоялось.

Ат, твою же железную дракономать! Чуть мизинчик не сломал!

— Я чё хотел спросить... Это, а чего вы все такие грустные?

— Нацу! — рявкнул с улицы Игнил. — Иди-ка сюда, мелкий говнюк!

— Мне абзац, — побледнел я.

Под смех двух пацанят и всхлипывание Венди я отправился на выволочку. Конечно же, Игнил всё слышал с самого начала, хоть и препирался с Анной насчёт учебного плана. Не хотел проверять моё домашнее задание, ведь тогда ему пришлось бы учить людскую письменность самому.

Действительно, отец по духу.

Я успел расслышать, что нас будут учить только письменности и счёту, немного — этике и этикету с риторикой. Это, по мнению леди Анны, должно пригодиться в любых условиях. Она, наверное, не знала, что на Марсе жизни нет...

...Лучше бы Игнил выпорол меня ремнём, ей-богу, чем такое унижение. Он разложил по полочкам моё поведение, да так, что мне самому стало стыдно. И добавил, чуть не добив:

— Мне стыдно за тебя, Нацу.

Я чуть не расплакался от этого. До чего же обидно! Ведь я всегда так делал! И всё было нормально!

— Так не я же начал! — воскликнул обиженно.

— Мне всё равно, кто начал, Нацу. Ты, как мой воспитанник, не должен был провоцировать, понимаешь? Мальчик подумал, что ты к "мелкой" пристаёшь, делаешь ей плохо. Об этом ты думал?

— Л-ладно, — грустно кивнул я.

— Но удар был хорош! — Игнил растрепал мне волосы. — За это я тобой горжусь, хорошо усвоил мои уроки. Он ведь стал железным?

— Да!

— Молодец, — хохотнул дракон. — Но помни, Нацу: дружить всегда лучше, чем драться. Если, конечно, драка не дружеская. Тогда можно размяться, но и не слишком расходись, понял?

— Ага, — своевременное уточнение, пап, для меня чуть не рухнула вся привлекательность этого мира.

* * *

На вершине Младшего брата — так называлась чуть меньшая (по сравнению с чем?) по размеру гора, — я тренировал выдохи. Сейчас мы с Игнилом взяли небольшой перерыв, чтоб хоть немного отвлечься.

— Папа! Смотри, как я могу!

Я выдохнул пламя без помощи всяких поддержек и костылей.

— Видал?

Прошло много, очень много времени, хоть я и не мог сказать сколько — мои дни были похожи друг на друга, как две капли воды, а Игнил постоянно менял стоянку, так что и изменения сезона я не мог почувствовать. Мои тренировки постепенно перешли в стадию "поддерживай тонус, начисти лицо Гажилу, как можно сильнее выдыхай волшебство!" Я уже привык к саднящему чувству внутри, на изжогу уже мало похожую, а вот на костёр — легко, и перестал обращать на него внимание. Освоил несколько приёмов Игнила, да, собственно, всё, что он мне дал.

— Ха! Сто лет тебе ещё учиться! Смотри, как надо!

Гигантская, жгучая даже для меня волна пламени понеслась в соседнюю гору, Старшего брата, раздался мощный взрыв, а ударная волна пробрала меня до костей. Я хохотнул, глядя на результат, только себя уже не услышал. Игнил оставил на месте горы воронку.

Хочу так же рявкать.

— Что-то я перестарался, — Игнил почесал черепушку. — Ты как, не оглох?

— Научи меня телепатии! — прокричал я, опять же, себя не услышав.

— Сперва то, что я тебе дал, доведи до совершенства, а уж потом замахивайся на что-то другое!

— А вообще, папа Игнил, нельзя просто так брать и сносить горы, а также выдыхать такие столбы пламени! Мама Анна говорила, что это может привести к изменению климата и гибели большого количества человеческих жертв!

— Эт... я, в общем, не подумал. Постой-ка, Нацу, ты что, сейчас меня отчитал?! Это наглая человечка плохо на тебя влияет!

Игнил ревнует или смущён? Я не понял.

— Пап... а кто я? Кто я такой? Просто другие дети пахнут совсем по-другому, даже наши, драконоубийцы. Сходно, но совсем по-другому.

Интересно, что он скажет? Да и не мог я, с самым крутым нюхом из всех драконоборцев, этого не заметить.

Игнил долго молчал, а затем выдал:

— На самом деле, Нацу, неважно кто ты, по какому определению проходишь. Главное, что у тебя здесь, — дракон легко ткнул меня когтем в грудь. — И важно, что ты, Нацу, это ты.

— Ничего не понял, — вздохнул я.

— Мой балбес, — хохотнул Игнил, явно что-то припомнив из своей жизни такое, подобное. — Пошли поедим.

— В смысле, "полетели"?

— В смысле я полечу, а ты догоняй. И по дороге дичь добудь.

* * *

— Так. Нацу. Вот этот камень, — Игнил, в своём истинном облике, установил передо мной валун. Огромный. — Разбей его.

— А? Ты серьёзно, Игнил?..

Я оценил размеры. Шесть шагов в длину, пять в ширину, и словно литой, ни единой трещинки. Второй такой же Игнил подбрасывал в лапе с довольно жуткими звуками.

— Не можешь? — с ехидцей в голосе поинтересовался дракон.

— Но ты ведь даже не сказал, как!

— Действительно, как же тебе его разбить? — я, если честно, не об этом сейчас думал.

Я вдруг захотел пойти с папаней к берегу большущего озера, вроде Байкала, если такое тут есть, и посмотреть, как тот кидает камешки "блинчиком".

— Ты долго будешь просто стоять? Действуй!

Так, соберись и думай, глупый я! Раз он не сказал, что именно надо делать, значит, я уже всё знаю. Что мне может помочь расколотить эту скалу?

Окутавшись пламенем, я взревел и влупил по камню Железным Кулаком Дракона.

— Ай! Ай-ай-ай! Ш-ш-ш! Ф-ф-ф! — естественно, лишь отбил кулак.

"Я понимаю, что ты крылатая крепость! Но я же не ВДВшник, чтоб камни лбом прошибать!"

Дракон поймал мой злобный взгляд, зафыркал ехидно, а затем, отвернувшись, пригрелся на солнышке и сделал вид, что заснул, пока я, чуть подвывая, катался по земле, баюкая отбитые после второй попытки костяшки.

— Злобная, вредная старая ящерица! Я тебе ещё покажу, как детей обижать! — зашипел я зло, наконец, поднимаясь.

* * *

Услышав фразу Нацу, Игнил дёрнулся, чтобы подняться, но быстро успокоил себя. Узнал характерные нотки ворчания одной наглой человечки.

"Изнасилую, убью и съем! — подумал дракон, вдруг понимая, что человеческая форма влияет на него слишком уж сильно. — Нет, просто убью. Ты чему Нацу учишь, поганая человечишка?!"

* * *

Была у меня одна задумка — кумулятивная струя называется.

Два часа усердного труда, пота, слёз и крови — и я всё же добился этого. Потирая красные, разбитые руки, особенно ладони, я с довольной усмешкой смотрел то на разрушенный камень, то на странное, сложнопередаваемое выражение морды Игнила. Оно говорило: "Я не удивлён. Но такого я не ожидал". Такая вот интересная композиция.

— В наказание за обман, второй — голыми руками.

— Эй! Ты ведь не сказал, как это сделать! Я сделал, как умею!

— Я вижу. Но ты ничему не научился, Нацу. А должен был. Действуй.

...Я сделал это через три дня. Понял, что именно Игнил имел в виду. Но я никогда ему не прощу такого издевательства над моими конечностями, которые в старости, если случится чудо и она наступит, далеко не раз напомнят мне об этом дне.

* * *

Игнил с небольшой оторопью смотрел на первый, прожжённый насквозь валун. Он знал, что Нацу хитёр и сообразителен, но не думал, что демон справится с его заданием так быстро.

Тогда камень, который дракон приволок для демонстрации, пришлось подвергнуть пытке, как и кулаки, ноги и даже голову самого Нацу. А что делать? Игнил банально не придумал, чем ещё занять детёныша, ведь всему основному Драгнила он уже научил. Кроме "драконьей силы", но пока рано давать ему такую мощь. Лучше вложить ему знание в мозг, дабы он использовал её только когда совсем припрёт. А сейчас — не время, сейчас не потянет.

А уж когда Нацу умудрился голыми руками разнести второй, Игнил был и вовсе в небольшом шоке.

Нужно было что-то придумывать, и придумывать быстро.

Разве что помочь самому ЭНДу изобрести свои секреты убийц, больше ничего в голову не приходило.

Или устроить ему тест выживанием? Есть много мест в мире, где даже драконоборцу придётся несладко.

Что же делать? Что делать?! Он ведь замучает своими вопросами и разговорами!

* * *

Уже второй день мы с Игнилом не разговариваем. Нет, я не обиделся, просто не о чем. Мне много всего хотелось у него спросить, но вопросы были из серии: "Откуда ты это знаешь?" Я не хотел нарушить атмосферу взаимного доверия, что возникла, можно сказать, только после той первой встречи с Хартфилией. Тогда Игнил начал раскрываться.

Но, должен сказать, тишина не была нам в тягость. На морде ящера было написано облегчение и удовольствие. Мы занимались повседневными делами: охотились, рыбачили, готовили. Работа вместе сближала нас ещё больше.

В этом было что-то, заставляющее моё сердце возбуждённо трепетать, потому я просто наслаждался присутствием отца, часто занимаясь волшебством самостоятельно. С небольшими подсказками разработал два секрета убийц: взрыв разящего пламени и подрыв, при хватке за какую-то часть тела. А так же лёгкую версию последнего — поджог. Отлично зайдёт против людей, ведь у них нет драконьих лёгких, они не могут какое-то спокойно вдыхать углекислый газ. Игнил был доволен подобной моей активностью, и охотно участвовал в разборе техник.

Вообще, "поджог" — это его идея. Ему самому, конечно, не нужно, но мне помог.

На третий день Игнил сдал меня на руки леди Анне и улетел по каким-то своим драконьим делам, о которых рассказывать не стал.

— Как же!.. Апчхи!.. Как же надоело мне собирать травки! — вскрикнул я, вспыхивая. — Не могу! Не могу!

— Нацу! — попыталась остановить меня Венди, но поздняк, я уже раздухарился.

— Я вам не собака! А-а-аргх!

— Льющего воду откройтесь врата: Водолей, — различил мой слух. — Остуди, пожалуйста, того горячего парня.

Надо ли говорить, что со мной случилось? Не буду.

Зато расскажу про саму Водолеюшку. Она была невероятно красивой до пояса: высокая полная грудь, бледная кожа, волосы такие... Такие! Роскошные! Каждый волосок — отдельное произведение искусства! Глаза и вовсе нереальные. Черты лица правильные и совершенные. Это сложно объяснить... Можете рассчитывать на мои чувства, ведь я хорошенько рассмотрел и обнюхал её, когда выбирался из озера на берег. Вернее, пока она меня вытаскивала. А вот ниже пояса уже совершенно обычная, пусть и большая, рыба.

— О-о! Какая красивая! — похвалил я засмущавшегося духа. — Когда я вырасту, выйдешь за меня замуж?

Водолей похихикала, и, подмигнув, растворилась в золотом свете и блёстках.

Вообще, с моими теперешними чувствами, развитыми забористой драконьей магией, было сложно качественно оценить красоту. Нет, и правда сложно, ведь одного вида теперь недостаточно, в оценку вмешивается нюх и даже слух, проверяя здоровье возможной пары или защитника-защитницы, так что комплимент я делал тяжёлый, полновесный и с небольшой оглядкой на будущее. Чтоб не угробила ненароком.

— Мой тюк лечебных трав! — горестно вздохнула блондинка Хартфилия. — Да что же это такое? Это... провал.

— Не переживай, мама Анна! Всё, что сжёг, сейчас верну! — обнял я учительницу.

— Да ладно ты... Водолей больше утопила...

Не слушая, убежал агитировать остальных драконьих детей за "догнать и перегнать".

— Но ведь это из-за тебя...

— Аня добра ко всем нам! — заглушил я голос хмурого Гажила воплем. — Так что же мы? Мы ей не поможем?! Вперёд! Соберём всё и ничего не оставим!

Первым за мной подорвался Стинг, за ним и Роуг, после неуверенная в себе Венди, а следом с тяжеленным вздохом присоединился и сам металлюга.

И в целом всё было хорошо, вот только Гажил зацепился с целой сворой лесных вулканов, и пришлось отбиваться от них всей гурьбой. Большую часть вынесла сама Хартфилия, не спускавшая с нас взгляда, — она призвала Козерога. Я помогал ей как мог: для меня эти разумные гориллы уже давно не представляли никакой угрозы. Старались и остальные. Все, кроме...

— Венди, а ты чего совсем не участвовала?

— Я совсем не умею колдовать разрушительное волшебство, — смутилась и даже расстроилась девочка.

— Что, даже Рёв не получается? — удивился я.

Это... В общем, побывав внутри, должен сказать, что это слишком странно. Лично мне моё волшебство постоянно хочется куда-нибудь деть, выплеснуть, хоть бы и в выдох, потому я совсем не понимаю, как так могло получиться.

Пока Анна раздавала травы народу, я чуть не пинками собрал дракошек — для краткости — на полевые испытания выдохов. Мишенью выбрали пугало в заброшенном саду школы. Произнеся речь Игнила по волшебству драконьего Рёва, поинтересовался у мальчишек, всё ли правильно. Три кивка: два бодрых, один ленивый стали мне ответом.

— Рэдфокс, показывай!

— Тц, — цокнул тот языком, но выполнил, — Тэцурю но Хоко!

Пугалу смахнуло голову с железным ведром... простите, Какаши-сан... Гажил всполошился и побежал выручать хавку, пока её окончательно не уничтожили.

— Хакурю но Хоко! — Стинг, а затем и Роуг, окончательно добили фигуру условного противника. — Эйрю но Хоко!

И тут меня озарило почему Небесная не ревёт! У нас, у пацанят, сорванные голоса. Надломленные, дребезжащие, хриплые. Но это меня не остановило. Девочка должна уметь постоять за себя.

— Давай, Венди, попробуй! — поддержал я симпатягу.

— Л-ладно... — Марвелл долго дышала, насыщаясь магией из воздуха, а затем завизжала пронзительно:

— Тенрю но Хоко!

Ну-у-у, если Грандина специально, чтоб не портить девочке жизнь, не развивала боевые её таланты, то будь всё иначе — у нас имелся бы победитель конкурса "самый сильный убийца драконов, не считая Акнологии". Впечатляет.

— А ты, Нацу? Ты реветь не будешь? — спросил Стинг.

— Стрёмно. Если я это сделаю, то моя задница станет похожа на задницу вулкана. Я же подожгу тут всё!

— Да ты просто ничего не можешь, — хмыкнул Гажил, сложив руки на груди.

Зря ты это сказал, терпеть не могу быть несправедливо обвинённым.

— Я аж воспылал! — тут же изменил я своё мнение.

Воздух-то ничейный!

Карю но Хоко!

Интуиция меня не подвела. Когда перепуганная Хартфилия вернулась и разобралась, первое, что она сделала — нажаловалась на меня Игнилу, который скоро вернулся вместе с остальными драконами.

* * *

С каждым днём, проведённым в таком успокаивающем, приятном быте, Игнил становился всё мрачнее. Взгляд его был тяжёлым, печальным и — никому не говорите! — неуверенным. Я никогда не видел дракона таким, он всегда казался незыблемой скалой, горным хребтом силы и уверенности. Неужто его гложет будущий обман?

— Игнил, ты чего такой грустный? — спросил я его, когда не смог больше выдерживать его состояния — эта глухая тоска передавалась и мне, — Ну, хочешь, я тебе покажу свой самый крутой и самый тайный секрет убийц?

Взгляд дракона всё же сфокусировался на мне, он хмыкнул:

— Ну, давай, хвались! — разрешил большой ящер.

— Секрет убийц драконов! — я встал в начальную, удобную для скрутки пламени стойку, на что Игнил снова хмыкнул — он уже примерно представлял себе, чего ожидать от новой техники.

Но, вспыхнув пламенем, я просто бросился к нему, обхватил морду на сколько хватило рук и воскликнул:

— Я люблю папу Игнила!

Это, на самом деле, всё, что я хочу сказать тебе, отец!

Повисло недолгое, но нервное для меня молчание.

— Ха! Ха-ха-ха-ха! Ты поразил меня в самое сердце, Нацу! — дракон подхватил меня обеими лапами и подбросил высоко вверх.— Ой, перестарался...

Высоко, метров на двести.

— А-а-а-а-а!

Оставив своего сына на столь навевающим воспоминания острове, Игнил отправился искать уединения для так не вовремя начавшейся у него линьки. Несмотря на то, что фактически дракон был уже мёртв, тело его жило и требовало ухода за собой. Это был долгий малоприятный и на вид, и по ощущениям процесс, занимающий около двух недель. Дракон боялся, что ненароком навредит Нацу, будучи не слишком вменяемым.

По-хорошему, стоило бы оставить ребёнка на попечении белобрысой человечки. Но у той имелись собственные дети и целая куча проблем — война ещё не закончилась, и, хоть Акнология, спрятавшийся от Короля огненных, бездействовал, людишки уже начали делить собственные земли. Вот же суетливое племя.

Так что Нацу пришлось из Ишгара убрать и оставить одного. Он был мальцом достаточно умным и сильным, чтобы позаботиться о себе самостоятельно. И пропитания в лесу ему должно хватить, потому что Игнил специально учил его рыбачить и охотиться без подручных средств.

Дракон не думал, что судьба поставит его перед очень тяжёлым выбором так рано.

* * *

— Чем бы заняться?

Я пинал камушки на земле, раздумывая над этим вопросом. Шалаш уже соорудил, очаг тоже, рыбу наловил в ручье, почистил и уже пожарил.

Плохо. Всего пять дней прошло, а я уже маялся от скуки и безделья. Заниматься медитацией, пока за мной не присматривает внимательный учитель — тупо страшно. Мало ли, как оно обернётся?

Оставалось петь песни и играть в "крестики-нолики" с самим собой, но лучше уж я ещё по сотне раз повторю волшебные круги поддержки заклинаний убийцы огненных драконов — оно, так-то, полезней. Да и пою ужасно.

— Говорю тебе, я вправду видел дракона где-то здесь, он садился сюда, на Волчью Голову, — услышал я детский голос.

Или юношеский? Неважно, главное, что не взрослый. Хотя прятаться от местных жителей сейчас, когда я столько всего понастроил собственными руками... Жалко отдавать!

— Но ведь они страшные! Давай уже вернёмся домой! Рафи-и! — девичий голосок плаксиво просил мальчика.

Да, валите отсюда и не возвращайтесь!

— Лизлетт, ты что?! Это же дракон! Ты когда-нибудь видела такого? Я — нет, я хочу посмотреть хотя бы одним глазком! А вот после сразу вернёмся домой.

Нет, всё-таки дети, лет по тринадцать, пожалуй, или около того. Дыхание учащённое, бежали.

— Ну, и где он? Я вижу только этого мальчика, — ответила Лизлетт.

— Но он не из наших. Смотри, какая одежда на нём. Нам сюда такого не привозят, и даже за магий не дадут, — ответил Рафи.

Должно быть, они говорили о чём-то, что добывалось на острове.

— Всё, Рафи, нет тут твоего дракона, побежали скорее домой! Нам ещё столько всего надо переделать: Мурку отмыть и отчесать, отца накормить, маме по дому помочь! Идём!

— Тихо ты! Вдруг он ещё здесь и сейчас нас услышит?

Уже, как бы, услышал.

Так-так-так! Что делать-то? Не хочу, чтобы сюда припёрлись крестьяне с вилами — что-то мне подсказывало, что местным много для этого не требовалось, лишь чуть накатить горячительного.

Единственный выход — сделать это место секретной базой для этих ребятишек, их маленькой тайной. А этого сейчас можно добиться только одним способом.

— И зачем вам понадобился мой отец, людишки?! — с этой фразой я зажёг на ладони пламя и сделал вид, что собираюсь его бросить.

— А-а!

— А ну, стоять! — рявкнул я. — Никуда вы от меня не убежите!

Надо же, и правда остановились, а я уж думал, что придётся побегать, хоть догонять не собирался. Предполагал, что вернутся только завтра или к вечеру, когда никто из других детей в их россказни не поверит, уже большим числом: тут ведь одна гавань и одна дорога за оплавленный край потухшего жерла вулкана, идёт как раз через город, так что пройти незамеченным — нереально. А в ночном небе разглядеть Игнила — это нужно быть таким вот везучим, как этот Рафи.

Дети вернулись с повинно опущенными головами.

— Извините нас, мы не хотели мешать! — тут же поклонилась девочка по имени Лизлетт.

В простом платье, с разодранными коленками, вздёрнутым носом и царапиной на щеке. Глаза — тёплые, карие, волосы каштановые. Выражение лица испуганное, а сердце колотится быстро-быстро!

— Не извиняю. Что нужно?

— Мы... Мы просто хотели посмотреть на живого дракона!

Могу их понять, могу. Игнил классный.

— Отец улетел, будет через дней десять где-то. Мне нужно вам говорить, что обо мне не стоит никому рассказывать?

Замотали головами на редкость несинхронно. Погасил огонь, бросил:

— Тогда уходите, — и отвернулся от них.

— Идём, Рафи! Рафи?

— А ты правда сын дракона? — спросил мальчишка.

Он был похож на свою сестру как две капли воды. Я выдохнул немного пламени.

— А ты как думаешь?

— А какой он?!

— Рафи, пошли! Пошли уже! Или я всё папе... — я резко развернулся, бросил острый взгляд на Лизлетт, и она тут же поправилась.

— Я папе расскажу, кто бутылку с его самогоном разлил!

А вот это уже серьёзное заявление, я бы поостерёгся.

* * *

— А почему ты не дракон? — спросил Рафи.

Рафаэль, если по полному имени, которое ему ни разу не подходит. Ни конфета, ни художник, ни черепаха — они в этом парне никак не отзываются.

— Вырасту — стану, — ответил я ему, пережёвывая булочку, приготовленную Лизлетт из какой-то непонятной муки.

Но хлеба я давно не ел, так что наслаждался вкусом, смакуя каждый кусочек.

— Выходит, что все драконы похожи на людей, когда маленькие?

— Я видел полукотов, — отозвался я пространно. — Они тоже похожи на людей, когда маленькие.

И потом тоже похожи, только с ушками на макушке. У молоденьких девушек смотрится очень и очень привлекательно, даже Игнил заглядывался... Коты правят всеми мирами.

Дети вернулись через день, начали спрашивать о драконах, об Игниле, о волшебстве и прочем. В общем, были как я, когда только появился здесь, разве что не такими ехидными.

Показывал всякие штуки, игрался в местные игры, хотя в прятки и догонялки играть было неинтересно от слова совсем. Долбанный читер.

Конечно, они проводили со мной совсем немного времени, потому что убегали по своим делам с заходом солнца или когда заканчивался обед. Но этого мне вполне хватало, чтобы не сойти с ума от скуки.

Так прошло ещё семь дней.

А потом мой чуткий слух уловил взрывы у города.

"Земляные работы? Нет, вряд ли. Скорее, первое, что я подумал".

Тем не менее, спускаться я не стал. Во-первых, не мое дело. Во-вторых, я по-прежнему был слишком мал и слаб, чтобы тягаться с кем-то, кроме кабанов, медведей и вулканов. Я и представления не имел, что из себя представляют местные бойцы, так что...

Но на утёс, о который точил когти Игнил, всё же залез и осмотрелся. В городе полыхали пожары, и клубы дыма тянулись густые и чёрные. Там всё ещё что-то грохотало. Слез вниз с очень тревожным чувством.

— Нет, — уговаривал я себя. — Ты не должен туда идти. Не должен, я сказал. Будь ты хоть двести раз тем самым Нацу Драгнилом! Ты. Не. Должен. Туда. Идти. Просто подумай: если тебя сейчас убьют, то сколько людей погибнет, вот сколько? Простых людей, а не легендарных персонажей, которых тебе очень жалко!

Мои сомнения развеял крик Рафи, который разносился по лесу:

— Нацу! Нацу! Помоги мне!

Должен — не должен, чешуя всё это. Я не мог усидеть на месте.

На остров напали разбойники, как поведал мне Рафи сбивчиво. И сейчас они вошли в деревню. Никто, кроме него — уверен, что преувеличение — не сумел спрятаться и убежать. Его мать и отца поймали, Лизлетт тоже. А сам Рафи, ломая ноги, побежал сюда, ведь я единственный его знакомый волшебник. Остальные, которых он видел хотя бы раз — в городе. Которому, судя по всему, настал конец.

Не дослушав, я крикнул:

— Двигай к моему лагерю, сиди там. Если у меня получится, то всех твоих я отправлю прямо туда.

И побежал по запаху Рафи прямо к деревне.

Успел к пиршеству воронов: разношёрстно одетые бойцы с саблями и жезлами стаскивали добро к нагруженной телеге. Не пренебрегали они и алкоголем — то и дело прикладывались к своим фляжкам и бутылкам. Им было весело. То тут, то там в домах и хижинах слышались женские визги и детские крики, множество раненых и мертвых лежало по главной улице. Горел подожжённый амбар.

Нужно... Нужно привлечь к себе как можно больше внимания, собрать противников в кучу и сжечь одним хорошим выдохом. Игнил не научил меня действовать тайно, зато борьбу с "мелочью" расписывал много, охотно и часто, иногда даже смакуя свои воспоминания.

Одним махом я проглотил всё вонючее пламя, фыркнул, рыгнул сыто. А затем крикнул как можно громче:

— Пасаны! Огонька не найдётся?!

— Это ещё что за чудо?

— Драконоборец? Такой мелкий? Отлично! Взять его! Продадим западникам за неплохую сумму!

Знаете, я, конечно, всё понимаю, но вот это... Они не знают, как и у кого учатся убийцы драконов? Или такие... альтернативно умные, что не боятся самого учителя?

В любом случае, меня сейчас будут ловить, а не убивать, и это хорошо! Идите ко мне, лапочки:

— Я весь горю!

 

— Железный кулак!.. — влепил одному, запустив взрослого мужика в стратосферу.

— Коготь! — второй вынес собою дверь и заднюю стену ближайшего здания, отчего оно покосилось.

— Что здесь?! А! Хватай его, лови!

Я убегал, раздавал заклинания, уворачивался от снарядов магии, но, наконец, сумел собрать преследовавших меня бойцов в одну кучу. Развернувшись в воздухе, взревел во всю глотку:

— Карю но Хоко!

Это был самый сильный выдох на моей памяти: струя бесноватого пламени распространилась по всей улочке, спалила к чёрту всю добычу разбойников, их одежду и прочее, не тронув их самих. Так случилось потому, что в глубине души я не хотел никого убивать, да и опасался задеть случайных жертв. От отсутствия кислорода в воздухе мои противники потеряли сознание.

Меня аж подкосило, никогда раньше не использовал сразу столько своего пламени за раз. Но волшебство всё ещё можно было черпать из меня ведром. Вот оно! Отведайте силушки богатырской!

Расхохотался от нервов — всегда у меня такая реакция. Чем страшнее и тяжелее, тем громче хохот.

Людишки из деревни почему-то начали бояться меня больше, чем собственных пленителей. Одна из женщин метнулась к амбару, выпустила оттуда оставшихся в живых мужчин. Крестьяне, схватив детей и пожитки, попавшиеся под руку, бегом бросились в лес. Скорее всего у них там имелись заготовленные схроны и драконоубежище.

Дракон, огонь, убежище. Множество ужасающих картин нахлынуло на меня, выбравшись откуда-то из глубин памяти.

— Нацу! Нацу! — пронзительный голос Лизлетт заставил меня очнуться. — Вставай скорее, надо спрятаться. Все наши уже убежали!

Я сбросил оцепенение. Оказывается, глядя на своих рук дело, я серьёзно так залип — дома уже полыхали вовсю.

— А ты... на кой хрен вернулась? Я стою дороже всего вашего острова!

Мысленная прикидка, с потолка взятая. Хотя для себя, конечно же, да.

— Не ворчи, а поднимайся и пой...

Девчонка, вздрогнув, замолкла на полуслове. Я проследил за ее взглядом и тут же рявкнул:

— Беги отсюда, быстро!

— Взять девчонку! — тут же скомандовал главарь новой шайки. — Без неё он не уйдёт!

— Беги, мля, Лиза! — оттолкнул я от себя девчонку, встал в удобную стойку, готовя Удар Крылом. — Не стой рядом, ты мне мешаешь!

Разбойники рванули с места одновременно с девочкой. Скрученное в тугие жгуты пламя положило и задержало большую часть, но кое-кто успел проскочить. К сожалению, развернуться и помочь Лизлетт мне не дали, связав боем.

На меня напали сам главарь — здоровый мужик со шрамами на лице и огромной двуручной саблей — и его подручные в количестве пяти штук. Тот момент, когда я возблагодарил судьбу за то, что я мелкий, а силы во мне, как у паровоза. Я мог и увернуться, и зарядить так, что мало не покажется никому.

Но время утекало сквозь пальцы, и я взорвался секретом убийц — ударная волна огромной силы отбросила бандитов и оглушила их. Собрался было за девчонкой, на помощь, но в плечо укололо иголочкой, и вдруг все силы словно вынули из меня. Я рухнул на землю лицом вниз.

— Волшебная парализация, щенок, это тебе не хухры-мухры.

Что? Что он сказал? Я только по интонации понял, что надо мной издевались.

— А это путы, вытягивающие магию. Так что теперь точно не дёрнешься.

Блин! Я совершенно ничего не чувствовал и не мог пошевелиться. Ха. Допрыгался.

Но мне не было страшно. Игнил мог найти меня по запаху, и тогда-то эти выродки позавидуют чертям в аду.

Сто пудов.

Кто-то уселся мне прямо на спину, ведь дышать стало совсем тяжело, а в глазах потемнело.

Спустя какое-то время рядом бросили пискнувший свёрток, а мне повернули голову. В поле зрения оказалась перевёрнутая на живот Лизлетт, которую прижимали руками к земле. Дерьмо. Дерьмовее некуда.

— Обалдеть он горячий! Чёрт! — зашипел мой захватчик.

— А-ха-ха! Прижми его ногой тогда, придурок!

Вставай! Вставай! Ты сможешь разорвать их на одной физухе! Ну же, слушайся, тело!

— Симпатичная девчонка, да? — спросили у меня. — Ради неё ты покалечил столько наших людей! Но всё бесполезно, и сейчас ты убедишься в этом лично. Давай, парни, в очередь по-одному, не то откусит, ха-ха!

Нет! Только не у меня на глазах! Ну же, вставай! Шевелись!

Тем временем один из разбойников задрал Лизлетт платье, а та почти пустыми глазами уставилась на меня. Её сердце один за одним пропускало удары.

— Ха... Ха-ха-ха...

Что-то лопнуло внутри, и меня наполнила густая нерассуждающая злоба. Зрение вновь стало монохромным. Оттенки серого заполонили мир.

Путы испарились, растворившись в бешеном пламени. Я услышал вопль подожжённого человека. С трудом поднялся на ноги и взглянул на опешивших разбойников.

— Зереф... Зереф! Я тебя уничтожу! — взвыл я на одной ноте, сам не понимая почему.

Но это он выдернул меня из нормальной жизни, это из-за него началась байда с Акнологией и Фэйри Тэйл!

Это всё он! Я сожгу каждый атом в его теле!

Но сперва... Сперва я разорву вот этих...

Выбрав "первого на очереди", я выдохнул:

— Умри, насекомое!

* * *

Хоть Игнил и спешил к Нацу, он заскочил к белобрысой человечке с мешком собственной чешуи. Драконья чешуя — большая редкость и волшебный предмет, а если её правильно обработать — выйдет и вовсе могущественный артефакт. Дракон был очень доволен, хотел посмотреть на лицо сына, когда тот увидит придуманный им подарок.

У Игнила тревожно сжалось сердце, когда он увидел дым на горизонте. С удвоенной силой дракон замахал крыльями.

На старой доброй поляне Нацу не оказалось, зато там находился какой-то мальчишка. Деревенский. Он перепугался до икотки, увидав дракона, но всё, что требовалось, Игнил разузнал, ворвавшись в разум человечка.

И тут же взмыл в небо.

Деревня сожгли дотла. Множество обугленных тел, дымящиеся остовы домов, какая-то рыдающая в истерике девочка. Она даже не обратила внимание на приземлившегося рядом Короля огненных драконов, такой страх и отчаяние внушил ей... Нацу.

"Нацу сорвался... В итоге мы имеем воплощенную мечту Зерефа о смерти — демона ЭНДа", — скрипнул зубами Игнил, когда поднялся в небо.

Дорога, по которой прошёл Нацу, была видна любому — осталась только выжженная до камня земля, а сам камень раскалён до красноты.

Город был пуст, погружён в пепел и разогрет до предела, многие камни оплавились, текли, источая удушливый дым. Посреди него на небольшой площади перед храмом в луже растёкшейся горящей субстанции сидел, прикрыв глаза, Нацу. Розовые волосы его украшали четыре витых рога, устремлённых вверх; лицо покрыла красноватая чешуя, возле шеи переходящая в чёрную, а у ладоней она сияла нестерпимым светом. От них исходил чудовищный жар, от которого Игнилу стало не по себе — температура лишь немного не дотягивала до его собственного огня.

"Всё. Нужно это сделать!" — дракон сцепил зубы покрепче, замахнулся своей огромной лапой и... не смог. Не смог заставить себя это сделать. Лишь уставился на своего приёмного сына немигающе, опустив лапу на место.

Нацу резко открыл глаза, взглянул прямо на Короля.

— Я вспомнил, пап, — поведал ему демон. — Кто мои родители — вспомнил. Обычные фермеры, первый маг в семье — мой брат, Зереф. Он уже учился в университете тогда... Наш город уничтожил огненный дракон... неважно. Это... это в прошлом. Пап. Как мне успокоиться?! Меня сейчас разорвёт на клочки от ярости!

"Не этого я ожидал, совсем не этого!" — почти расслабленно выдохнул Игнил. Его сын сохранил рассудок! И просто нужно ему помочь!.. Тем не менее, если Нацу не сможет вернуть себе человеческую форму, дракон всё же должен будет убить ЭНДа.

— Прочь мысли, Нацу! Ни о чём не думай! И... усни!

Внушение, на которое Игнил не очень-то и надеялся, сработало как надо. Нацу пару раз моргнул, а затем завалился в раскалённую до жидкости землю. Игнил споро его подхватил.

"Нет, всё же мне нужна страховка, — подумал он. — Прости, Нацу, я хотел бы побыть с тобой ещё немного, но я не могу допустить, чтобы Акнология убил тебя прежде, чем план придёт в действие".

Я лихо спрыгнул с шеи дракона и побежал к остальным детям. Сегодня вся братия Игнила собралась в полном составе: тяжёлый на вид и характер Металликана, серьёзная Грандина, вечно опекающая Венди, ироничный Вайслогия и весёлый Скиадрам. Конечно же не стоит забывать об Анне, чей запах я чуял везде на поляне...

Игнил мог сколько угодно думать, что он вытер из моей памяти события того дня, но в Книгу Конца не так-то просто внести изменения, даже имея её на руках. То есть, на лапах. Блин... А! В общем, я думаю, этого не смог бы и сам её создатель. Убить — проще.

Огненным драконом, убившим мою семью, был Король огненных драконов Игнил. Я вспомнил... вспомнил, как задохнулся в его пламени. Какая непередаваемо злая шутка, братишка Зереф. Особенно с нашей, типа, фамилией, ага. У тебя не только волшебство чёрное, безумец.

Так вот, спустившись с дракона, я первым делом пошлёпал успокаивать хныкавшую Венди, гладить и обнимать.

— Где этот мелкий засранец, и что он опять на творил?! — выкрикнул я, заподозрив в причине слёз одного совершенно упоротого металлюгу.

Драконы грохнули смехом.

— Слыхал, Игнил? Один в один твои слова.

Не обращая на них внимания, решил найти Гажила по запаху.

— Слышь, Рэдфокс, я тебя найду и таких люлей за Венди навешаю, что Металликана не узнает!

— Ха! Да что ты можешь-то?! — раздалось из кустов в подлеске.

— Сказал тот, кто до сих пор о гвозди зубы ломает! — влетел я в кустарник. — Сюда иди!

И завязалась потасовка, в ходе которой я узнал, что Небесную дразнили Роуг и Стинг. Что-то вроде: "Нацу и Венди — жених и невеста". Я тут же гордо приосанился и крикнул, зная, что она меня услышит:

— Отлично! Венди, ты мне очень нравишься! Давай!.. — прилетевшая в голову железная чушка меня заткнула, я развернулся к железнобокому и от всей души, как папка учил, вломил ему под дых. Ученик Металликаны осел, держась за живот. Венди совсем расплакалась.

— На-ацу, зачем вы опять дерётесь?!

— А чё они к тебе пристают?! Да, мы поженимся и вырастем! И чё?

У леди Анны мягкие, но тяжёлые руки. Отрезвляющие подзатыльники в её филигранном исполнении — белиссимо! Как сосчитаешь звёзды из глаз, так всё становится ясно: и по жизни, и вообще. На нас же с Гажилом она вообще не сдерживалась, иначе просто не прочувствуем.

— Драгнил! Прекрати потасовку! Каждый раз, каждый несчастный раз!.. Я поговорю с Игнилом.

— А? Нет! Не надо! — но меня уже не слушали, отправившись к пятёрке драконов. — Пора тикать!

— Где этот мелкий говнюк, и что он опять натворил?! — разнесся над лесом могучий рев.

Мы собрались, поели. Анна подарила мне сделанный из чешуи Игнила шарф. Да, шарф. И выглядел хорошо, и грел. Только того восторга, который мог бы быть, не получилось, хоть я от всей души поблагодарил ящера и женщину, обнял каждого... А потом дети один за другим начали заваливаться на траву, засыпая. Эта участь меня не минула.

Я проснулся в совершенно незнакомом лесу. Понял, что именно произошло, хотя вопрос "как?!" навсегда останется без ответа. От мысли, что Игнила я теперь увижу только во время его последней битвы захотелось завыть в голос.

— Ну, Игнил, млять! Хоть бы попрощался!

Чтобы действительно не разреветься, я выдохнул чуть не половину своего волшебства в отчаянном крике.

— Карю но Хоко!

Хотя, получается, всё-таки заревел. Утёр выступившую слезу, сглотнул ком и побежал в выбранном наугад направлении.

Мне предстояло найти Венди и сдать её в Хвост Феи. Не доверял я всяким непонятным изобретателям, которые ещё и древние, давно умершие колдуны. У меня был опыт подобного знакомства.

— Щемись, Фиор! Драгнил в здании!

Я весь горю.