Вакуум (джен)

— Ань…

— Я в порядке.

Она почти не врёт. Ей больно до ужаса, но она быстро гасит эту боль, с неожиданным глухим недоумением понимая: хотя она следовала за Лизой и приглядывалась к ней внимательно, она никогда не смогла бы к ней привязаться. Не потому что Лиза была плохой — нет, Лиза была хорошей. Просто дело крылось в ином. Просто Юко больше не могла к кому-то привязываться. Терять таких слишком больно. Лизу вот она потеряла.

Брат привлекает её к себе. Юко утыкается ему в грудь, она трясётся с головы до ног и глотает хрипы, но ей всё ещё не больно. Как будто она ничуть не лучше самых жестоких проводников геноцида. Ей жаль Лизу. Но её не разъедает горе.

— Серёж, ты любишь меня?

— Конечно.

Это правда. Юко закрывает глаза. Ресницы кажутся ломкими, пальцы кажутся слабыми, собственный голос глух и тих.

Это случилось не по воле Судьбы — хотя все новости наперебой говорят, что школьница поскользнулась и упала под поезд, никто не знает правды. Знает только Юко; о присутствии Юко там никто не в курсе, потому что камер нет, а она убежала раньше, чем подъехала «скорая». Впервые довелось увидеть, как целиком пустеет аура. Не в чем было сомневаться — Лиза умерла. Но не потому что её переехал поезд, а потому что её убили.

Тот человек в плаще и с ярко-апельсиновым контуром. Такой же, как Лиза, Юко и Серёжа.

«Апельсиновые» люди опасны.

Юко не защитила подругу, но она всё ещё может защитить брата. Любыми способами. Она не позволит другим к нему приблизиться, не позволит ему попасть под опасность, рискнуть жизнью. Она не даст его убить. Она не может его потерять. Она просто не перенесёт.

— Я тоже тебя люблю, — говорит она.

— Ань…

— Я справлюсь. — Она поднимает на него лицо: ни следа слёз, только бледность и тоска в плотно сомкнутых губах. Но девочка заставляет себя договорить: — Просто береги себя. Пожалуйста.

— Я тебя не оставлю. — Серёжа целует её в макушку. — Никогда.

Больно становится только теперь.

Она будет избегать «апельсиновых», как и говорила Лиза. Уже не важно, что особенного в таких людях, все ли они видят ауры, что в них такого странного, что они друг друга убивают — но Юко ни за что не даст им прикоснуться к брату. Она защитит его. Не знает, как, но защитит.

Больше никакого риска.

Её барьер будет идеален.

Юко закусывает губу. Ей всё ещё не хочется плакать.