Чёрный кофе с сахаром (гет)

Дафна проснулась от запаха кофе, что было весьма необычно, учитывая некоторые обстоятельства, самым важным из которых было то, что она не пила кофе — она всегда была верной поклонницей чая.

Она недовольно сморщила нос и сбросила одеяло с кровати; в довершение всего, этот кофе, похоже, подгорел, а Дафна знала только одного человека, который способен сжечь кофе. Пройдя на кухню, она нашла Гарри, пытающегося разобраться с её кофеваркой.

— Если я не ошибаюсь, Гарри, твой дом не здесь, — сказала она, скрестив руки на груди. Гарри только поднял голову — зелёные глаза смотрели на неё так, будто она богиня, заслуживающая безусловного поклонения. Конечно.

Они встречались — после войны, между уборкой развалин школы и занятиями на восьмом курсе, у них было достаточно времени, чтобы узнать друг друга лучше — и расстались, как только Гарри получил должность в Аврорате, как только Дафна начала работать в Отделе Тайн, как только Дафна узнала, что беременна, и не сказала ему, потому что... На самом деле, у неё не было на это веской причины. Может быть, она боялась, что он порвёт с ней, может быть, боялась, что он подумает, будто она пытается прибрать к рукам состояние Поттеров. В каком-то смысле она всё ещё любила его, но в глубине души Дафна знала: он не любит её. Во всяком случае, больше не любит — блеск обручального кольца на пальце красноречивее любых слов.

Однако Гарри, точно призрак, появлялся в её квартире рано утром, чтобы выпить кофе, утверждая, что только Дафна знает, как приготовить кофе так, как он любит. Она всегда хотела спросить, придерживается ли его жена того же мнения по поводу кофе.

— Хотя кофемашина есть, — сказал Гарри, и улыбка заиграла на его губах. Он сидел на столе, горько и едко пах кофе, и, Великий Мерлин, как бы она хотела стереть эту улыбку с его лица. Дафна ненавидела, когда он так делал, потому что это заставляло её ледяное сердце таять, — ты не могла бы сварить кофе? У тебя он получается лучше, знаешь ли.

Дафна вздохнула, но подошла ближе, сердито очищая кофемашину заклинанием.

— Ты сжег его, чтобы разбудить меня?— прошипела она: ленивая улыбка на лице Гарри заставляла её кровь кипеть. Заклинанию потребовалось некоторое время, чтобы полностью избавить маггловскую машину от остатков сгоревшего кофе, и как бы Дафне хотелось, чтобы оно также чисто сработало с её сердцем. — Мы оба знаем, очистить эту машину от кофе — ещё та головная боль.

— Я до сих пор не понимаю, зачем ты её купила, — сказал он, и она бросила в него лёгкое жгучее заклятие. — Ай!

— Замолчи, — Дафна повернулась к теперь уже чистой машине, раздражённо левитируя кофейную гущу в положенное ей место, при помощи Агуаменти осторожно влила воду. — Я купила её, чтобы посмотреть, сможешь ли ты хоть раз сам сварить этот чёртов кофе.

Гарри улыбнулся, и Дафна пристально посмотрела на него. У него была семья — жена, двое детей, скоро появится третий, — но он был здесь, за час до смены, сидел на мраморной столешнице, похожий на модель из маггловского журнала, в белоснежной отглаженной рубашке и брюках, с растрёпанными чёрными волосами и зелёными глазами, сияющими сквозь линзы очков в тонкой оправе. Дафна, прекрасно осознавая, как ужасно выглядит её старая пижама, тёмные вьющиеся волосы, собранные в пучок, мешки под глазами, отошла от него в сторону.

— И тем не менее я сжигаю кофе. Каждый день, — он казался слишком самодовольным. — Но, чтобы загладить свою вину, я всегда готовлю оладьи.

Дафна рассмеялась — да, он прав. Она всегда просыпалась от запаха сожжённого кофе и свежих оладий. Воспоминания медленно заполняли её разум, не позволяя отвести взгляд от Гарри. Дафна скучала по нему точно так же, как скучают по родине и тому чувству покоя и уюта, которое она даёт. Однако они расстались не просто так.

— Именно поэтому ты вламываешься в мой дом и сжигаешь мой кофе. Какой честный аврор, — сказала она, доставая его чашку — он принес её однажды, во время этих странных встреч, и с тех пор она никогда не покидала её дом — и наливая ему кофе. — Ты знаешь, где сахар.

— Конечно, — пробормотал он, просматривая навесные шкафчики. Дафна не отводила глаз, внимательно наблюдая за действиями Гарри, словно он подопытная мышь. Он двигался очень проворно, будто боялся, что какой-нибудь неверный шаг выдаст его местонахождение Тёмному Лорду. Дафна наблюдала за ним, достав свою кружку и решив на этот раз выпить кофе. Ведь чай всегда может подождать до завтра.

Было бы хорошо, если бы Гарри вернулся в её жизнь, чтобы пережить то, что было раньше. Чтобы дать дочери отца. Она отхлебнула кофе, тихо произнося заклинание времени и радуясь, что её дочь не жаворонок.

— Я скучаю по тебе, — сказал он поверх кружки, и Дафна недоверчиво уставилась на него. — Я серьезно.

— Я уверена, что твоя жена — Джиневра Уизли, правильно? — с удовольствием услышала бы это, — произнесла Дафна. Лицо Гарри помрачнело, Дафна поставила чашку на стойку. — Тебе что, больше заняться нечем?

Гарри допил кофе, оставив чашку позади себя.

— Конечно, — ответил он, вставая со своего места и проходя мимо неё, мгновенно остановился, схватив её за руку. Гарри прильнул к её губам, требуя поцелуя, и Дафна подчинилась, запустив руку в его вечно спутанные чёрные волосы и закрыв глаза. Когда всё закончилось, Дафна не открывала глаз до тех пор, пока не услышала слишком знакомый звук закрывающейся двери; запах жжёного кофе поглотил её чувства, когда Дафна сползла на холодный кафельный пол, медленно дыша и глядя на то место, где Гарри только что был, точнее, всегда был. Она не знала, как он до сих пор не понял, что у него есть дочь, но ведь Гарри никогда не отличался сообразительностью, и это, несомненно, было ей на руку.

Дафна пришла в себя лишь тогда, когда услышала шум, доносящийся из комнаты дочери, потом тихие, насколько это возможно, шаги — она вошла на кухню — чёрные взъерошенные волосы, такие знакомые зелёные сонные глаза — завтрак был готов, запах сожжённого кофе исчез, как и присутствие Гарри.

— Мам? — сонно спросила дочь. Ей было всего шесть лет, но, когда она поступит в Хогвартс, кое-какое внешнее сходство, несомненно, вызовет некоторые вопросы, однако Дафна всегда могла купить молчание людей. — Я слышала, как кто-то говорил...

Дафна улыбнулась и положила на тарелку оладьи. Её оладьи никогда не были так хороши.

— Это был всего лишь сон, Лилиан. Здесь никого нет, — напевая, ответила она. Дафна не была уверена, с кем разговаривает — с дочерью или с собой, — когда взяла ещё одну чашку кофе.

Когда Гарри появился на следующее утро, он выглядел так, будто никогда не был дома: его волосы были в беспорядке, рубашка расстегнута и испачкана в грязи, а он всё равно пытался справиться с этой проклятой кофеваркой. Мерлин, Дафна просто выбросит её и наконец-то избавится от хлопот.

— Ты всё делаешь неправильно, — сказала она. — Отойди!

— Как скажете, мэм, — он улыбнулся, и она украдкой взглянула на него. Гарри казался подавленным — предательски опущенные плечи сказали Дафне всё, что нужно было знать, — и она приготовила ему кофе. С другой стороны, она застала его прежде, чем он успел его сжечь.

— Что случилось?— спросила Дафна, стараясь перекричать гул нагревающегося двигателя кофемашины. Гарри сел на стойку, Дафна встала рядом с ним, не сводя глаз со старой машины, заклинание принесло его чашку.

Гарри немного помолчал, и Дафна заметила, как мысли промелькнули в его изумрудных глазах. Быть аврором, насколько она могла понять из рассказов Гарри в те первые несколько дней — до того, как узнала, что беременна, до того, как они расстались — тот ещё стресс, особенно в послевоенное время. Количество домов, подлежащих обыску, уменьшалось, количество заполняемых бумаг росло в геометрической прогрессии, а энергия не расходовалась вовсе. Гарри был как на иголках, и она видела, что он хочет вернуться... вернуться к тому, что он делал в тот год, когда скрывался. Они оба прекрасно понимали, что работа аврора — это не те насыщенные событиями дни, на которые он надеялся. Вместо этого, это была безумная скука.

Однако это именно то, чем он хотел заниматься. Они говорили об этом когда-то, под звёздами, когда убаюкивающий шум Чёрного озера заглушал остальной мир, и казалось, что они — последние люди на Земле. Дафна сказала тогда, что из него может выйти отличный профессор или, может быть, отец; Гарри рассмеялся, ответив, что последним он уж точно стать не сможет, ведь у него никогда не было подходящего примера. Он был совершенно непоколебим в желании стать аврором, она же стояла на своём до тех пор, пока он не коснулся её губ — и она забыла обо всём на свете. Она заметила, что кофе уже готов и ждёт Гарри.

— Видимо, я просто… устал, — начал он, Дафна кивнула, передавая ему чашку. Он призвал заклинанием сахар и продолжил: — Я никогда бы не подумал, что аврор — это просто бумажная работа. Наверное, я просто витал в облаках. Я имею в виду, мой отец был аврором, мой крестный был одним из... В смысле, я думаю, что хотел быть похожим на них.

Он отхлебнул кофе, Дафна же не спускала с него глаз. Она так и не узнала, кем был его крестный — Гарри никогда не говорил об этом, но, если собрать воедино всю известную ей информацию, получается, что они никогда не были особо близки, однако Гарри боготворил его, в течение некоторого времени считая самым важным человеком в своей жизни, и, конечно же, винил себя в его смерти — и оттого не могла ничего сказать по этому поводу.

— А я просила тебя хорошенько подумать о своём жизненном выборе, — заметила она, Гарри рассмеялся, от этого смеха его плечи затряслись. — Я не шучу. Я просила тебя не быть аврором — быть профессором, быть буквально кем угодно, только не аврором.

— Ты всегда лучше знала, не так ли, Дафна? — пробормотал он поверх чашки, отчего Дафна закатила глаза. — Почему мы вообще расстались?

«Потому что я была беременна», — подумала Дафна, но эти слова комом стали в горле. — Потому что мы почти не виделись друг с другом, а когда виделись — мы ссорились. Потому что, когда я смотрела на тебя, я боялась, что не смогу сделать всё, чтобы ты был счастлив. Потому что я приняла решение, которое считала лучшим для себя и ребёнка, которого носила под сердцем. Потому что я не хотела, чтобы обо мне говорили как о женщине, которая выходит замуж по расчёту, только потому, что моя семья после войны потеряла всё своё состояние. Потому что ты страдал, ведь твои друзья воспринимали любовь ко мне как предательство всего, за что они боролись. Потому что в моей семье были Пожиратели Смерти, а ты — Мальчик, который выжил. Потому что я, по сути, малодушна.

— Потому что наши графики не совпадали, — наконец ответила Дафна, и нежная улыбка Гарри была благословением и проклятием одновременно. — Только не говори мне, что ты не помнишь, сколько раз всего мы поцеловались, потому что один из нас уходил на работу как раз в то время, когда другой возвращался.

— Я помню, несколько раз опаздывал, когда был на тренировке, да, и возвращался с парой свежих ушибов и царапин, — Дафна громко вздохнула, а Гарри снова рассмеялся. Она позволила себе улыбнуться, но это вышло настолько сухо, будто она не смеялась последние шесть лет.

Он посмотрел на неё, в глазах блеснул лукавый огонёк, когда Гарри оставил свою чашку на стойке, слезая с неё, чтобы подойти к Дафне и нежно коснуться её лица. Кое-где его ладони покрылись мозолями, оттого что он всегда слишком сильно сжимал палочку, и Дафна позволила себе прильнуть к нему, чтобы насладиться знакомым теплом, забыть о его беременной жене, ожидающей возвращения мужа после тяжёлой ночной смены.

Когда он заговорил снова, его голос был мягким, как будто они всё ещё были теми двумя детьми под звёздным небом.

— Ты в порядке, Дафна? — спросил он так близко, словно они по-прежнему были вместе. — Ты всегда можешь поговорить со мной, ты же знаешь. Я до сих пор...

Она услышала, как Лилиан зашевелилась в постели, и оттолкнула Гарри. Смущение, как, впрочем, и обида в его глазах остались без внимания. Они оба прекрасно знали, что он собирается сказать.

— Иди домой, Гарри, тебя ждёт жена, — прошептала Дафна, и Гарри кивнул, отпуская её лицо, казалось, его пальцы оставили горящий след там, где касались мгновение назад. Она глубоко вздохнула и постаралась не обращать внимания на его уход, достала продукты для завтрака Лилиан, не замечая, что он тоже слышал, как кто-то шевелился в постели, не замечая боли в его глазах. Во всяком случае, она пыталась уверить в этом себя. Если Гарри, женатый мужчина с детьми, хочет ревновать свою бывшую девушку, с которой его больше ничего не связывает, пусть ревнует сколько угодно. Возможно, это заставит его научиться варить свой проклятый кофе.

Лилиан была её тайной. Лилиан принадлежала ей. Гарри не нужно знать о ней. Ни сейчас, ни когда-либо.

У Гарри хватило такта подождать две недели, прежде чем снова появиться на кухне Дафны. С одной стороны, это было сразу после того, как она отвела Лилиан в школу. С другой стороны, у неё был выходной, а это означало, что она либо разберётся с Гарри сейчас, либо будет вынуждена терпеть его появления в её собственном доме, пока он не сочтёт нужным уйти. Дафна поставила продукты на стол (Было бы достаточно глупо предполагать, что она сможет приготовить еду. Ха! Что за шутки?) — и посмотрела на него с явным замешательством в глазах.

— Что ты здесь делаешь? Тебе нечем заняться? — спросила она, Гарри только пожал плечами.

— Аврорат очищают после ночного взрыва артефакта, и позволь мне сказать, Дафна, ты должна быть абсолютно счастлива, что у тебя сегодня выходной, потому что у невыразимцев много работы, — проговорил Гарри. Дафна прищурилась, одновременно скучающе и удивлённо. Гарри, конечно же, это заметил. — Я... я спросил, почему тебя там не было. Я волновался.

Дафна глубоко вздохнула. Гарри поморщился, она не сводила с него глаз.

— Я уверена, твой лучший друг, брат твоей жены, оценил проявленное тобою сочувствие к бывшей девушке, — сказала она, решив, что ему не нужен этот чёртов кофе, разделяя то, что она собиралась приготовить сейчас, от того, что могла убрать. — Иди домой. Проведи время с женой.

Гарри снова поморщился, и Дафна, левитируя некоторые продукты прочь, приподняла брови в немом вопросе.

— У Джинни... перепады настроения. Беременность, понимаешь ли, — Дафна понимала, но промолчала, вместо этого взяв в руку нож. — Вот я и подумал, что мог бы... э-э ... немного отдохнуть.

— Из-за чего вы поссорились? — спросила Дафна, глядя на овощи. Что же ей сделать, чтобы Лилиан хотя бы согласилась попробовать брокколи? Её последние варианты не сработали. Девчонка, казалось, имела склонность показывать случайную магию только для того, чтобы избавиться от брокколи.

Гарри улыбнулся, и, когда он попытался включить кофеварку, Дафна бросила на него мрачный взгляд, взмахнула палочкой, чтобы заставить кофемашину работать, другой рукой собрала свои тёмные волосы в небрежный пучок.

— Неужели это так очевидно?

— Да, очень, — ответила она. Гарри промычал в ответ, ничего не говоря, Дафна начала резать овощи, подав ему кофе взмахом палочки. — И не говори мне, что приготовленный с помощью магии кофе невкусный.

— Нет, вкусный, — ответил он, сделав глоток, и Дафна выдохнула. — И поссорились мы из-за какой-то глупости, как всегда.

— Например?.. — спросила Дафна, и Гарри отставил кофе в сторону, взял нож, собираясь помочь ей. Она обратила его внимание на овощи, решив, что, может быть, лазанья с брокколи изменит мнение Лилиан об овощах. С достаточным количеством сыра, возможно, она не сможет распробовать брокколи. Дафна кивнула и продолжила резать овощи.

— Джинни хочет отправить Джеймса в... школу волшебников. Но я за то, чтобы он учился в обычной маггловской начальной школе, — заговорил он, перечисляя причины, по которым, по его мнению, сына следует отправить в маггловскую начальную школу, Дафна же просто не могла мысленно не поблагодарить себя за то, что не позволила Гарри взять ответственность за Лилиан.

С одной стороны, Дафна понимала некоторые достоинства начальной школы волшебников, среди которых обучение пользованию палочкой, уроки полёта и уроки истории. С другой стороны, Дафна твёрдо верила, что оба мира должны быть нераздельно связаны, и именно поэтому она отправила Лилиан в маггловскую школу, велев ей держать магию в секрете. Лилиан послушалась, но Дафна не могла быть уверена в том, послушаются ли сыновья Гарри.

По крайней мере, Лилиан преуспевала в маггловской школе больше, чем Дафна в своей начальной школе — душной комнате, заполненной людьми, которых она знала с детства; они постоянно рассуждали о превосходстве крови и очерняли магглов. Дафна соглашалась с ними, пока не встретила Трейси Дэвис в Хогвартсе и полностью не поменяла своего отношения к этим вопросам во время войны — и после небольшого исследования она поняла, что у магглов и волшебников разные методики обучения, и маггловские подходят её дочери больше.

Доводы Гарри в пользу маггловской начальной школы были такими же, как у Дафны, желающей избежать душных комнат чистокровного общества, и она тихо засмеялась.

Гарри пристально посмотрел на неё, казалось, его глаза были всё ещё полны любви и обожания, и всё это было так знакомо, что у неё кольнуло сердце и закружилась голова. Сколько раз они готовили вместе — даже если Дафна поначалу вообще не умела этого делать, а вся готовка у неё заключалась в нарезке и смешивании ингредиентов.

И всё же Дафна не могла полностью изложить свои доводы, не раскрыв себя и Лилиан.

— Я думаю, вам с женой необходимо самим сходить в школы. Может быть, это заставит тебя передумать, может быть, это заставит её передумать, — Дафна пожала плечами, левитируя то, что она нарезала. Гарри недоверчиво поднял бровь, и Дафна закатила глаза. — Астория донимает меня просьбами поехать с ней.

Ложь. Но Гарри не нужно было этого знать.

— Разве твой племянник не ровесник Альбуса? — спросил он, Дафна почувствовала, как холодный пот выступил у неё на коже, пока она искала ответ, стараясь не смотреть в глаза Гарри.

— Мы оба знаем Асторию, — ответила Дафна, Гарри коснулся её руки. Их глаза встретились, и… и он всё ещё любит её, не так ли? Дафна прикусила нижнюю губу. — Что-то не так?

Он покачал головой и поцеловал её так нежно, что Дафна в одно мгновение выронила нож, его ладони притянули её лицо ближе. Дафна позволила себе раствориться в его объятиях, отпустив свою душу на одну долгую секунду, прежде чем он отстранился.

— Прости, я... вообще-то я немного ревную, — начал он, и она удивлённо подняла брови. — У тебя теперь есть мужчина, не так ли?

Дафна смутилась, и Гарри, видимо, заметив это, объяснил, что он слышал, как кто-то передвигался по квартире.

Он слышал Лилиан, но подумал о совершенно других вещах. Благослови Мерлин привычку Гарри не разбираться сразу, поскольку, если бы он это сделал, кое-что показалось бы ему весьма неправильным.

— Иди домой, Гарри, — проговорила Дафна, закрыв глаза и сжимая переносицу. — Поговори с Джиневрой.

— Если нужно, я могу поговорить с ним, я готов, — предложил Гарри, и Дафна, открыв глаза, равнодушно посмотрела на него. Она была уверена, что Лилиан оценит это. — Нет?

— Не нужно, Гарри, я могу сделать это сама, — прошептала Дафна.

Перед уходом Гарри допил холодный кофе. Дафна посмотрела на груду перерезанных напополам овощей и с тяжелым вздохом решила, что использовать магию будет легче. Если бы только дела сердечные были так же легки.

Дафна никогда не была так рада, что Астория взяла Лилиан на выходные в Париж, когда нашла на кухне Гарри, который снова пытался сжечь этот дурацкий кофе, в окровавленной рубашке. Она пристально посмотрела в его сторону, он изобразил слабое подобие улыбки, положив руку на живот как раз в то место, где белая рубашка окрасилась алыми пятнами.

— Больница Святого Мунго не здесь, — сказала она, направившись к шкафчику, где хранилась аптечка. Именно из-за Гарри Дафна никак не могла её выбросить, так как находила весьма очаровательным то, как он суетился над её случайно порезанным во время готовки пальцем, как аккуратно наклеивал пластырь, как нежно целовал её пальцы.

В свою очередь, бинты и мази были полезны всякий раз, когда Гарри приходил с порезом или раной от какого-нибудь тёмного артефакта, которые трудно исцелить заклинаниями.

— Кровь твоя?

— По большей части, да, — слабым голосом ответил Гарри, нерешительно пытаясь включить кофеварку. Дафна вздохнула. — Рейд в одном из поместий Розье прошёл… немного неправильно. Я думаю, это яд.

— Она всё ещё идёт, — сказала Дафна. Мысли бешено пронеслись внутри головы, когда Дафна подошла помочь Гарри, отрывая его от кофемашины, приподнимая мокрую рубашку и ощупывая маленькую рану. — Розье варили яды, продавали их за хорошие деньги, поэтому, скорее всего, ты прав — это яд.

Вопрос «Почему он снова пришёл к ней?» быстро уступил место вопросу «Что это за яд?». Дафна подвела Гарри к кровати, помогла ему лечь, расстегнула рубашку и провела палочкой по ране. Гарри застонал, капельки пота выступили у него на лбу, заставляя её в очередной раз задуматься о природе этого яда. Дафна, убедившись, что он не видит, незаметно положила портрет Лилиан лицом вниз. Ему незачем смотреть на неё.

Какие яды производили Розье? Дафна помнила, что семья Забини специализировалась на ядах, не оставляющих следов в организме — миссис Забини весьма успешно испытывала свои новые творения на мужьях, — но чем занимались Розье?

— Расскажи мне, что случилось? — спросила она, собирая волосы и пытаясь вспомнить, какие заклинания использовал отец, когда ему нужно было проверить рану на наличие тёмной магии.

Гарри рассмеялся, его взгляд казался безумным и несфокусированным. Так, это было... Плохо. Дафна произнесла заклинание, чтобы остановить кровь, медленно вытекающую из раны, просто на всякий случай. В конце концов, она понятия не имела, сколько крови он уже потерял.

— Нам сообщили, что Розье продают какие-то запрещённые зелья, поэтому мы устроили обыск в особняке после того, как один из авроров под прикрытием смог купить зелье, — проговорил Гарри, Дафна же начала перебирать в уме список запрещённых зелий. Она должна их знать! Гарри продолжал рассказывать, что, когда он вносил в каталог это зелье, оно внезапно взорвалось, но так как он был один в кабинете — да, судя по его словам, безрассудный поступок, и Дафна не могла с ним не согласиться, — никто этого не заметил, пока он был в рабочей мантии. Ведь Гарри специально окрасил её в цвет зелья, чтобы уж точно не вызвать подозрений. После этого он, как ни в чём не бывало, вернулся к работе.

Дафна, просматривая книгу зелий, поднялась, внимательно окинула взглядом распростёртого на кровати Гарри. Если бы не кровавое пятно на белых простынях, всё выглядело бы таким знакомым, словно ожившее воспоминание.

— Что значит «никто не заметил»? — спросила она, закрыв книгу и взяв другую.

— Я сказал, что пойду на дезактивацию, и сбежал, — улыбнулся Гарри. Дафна кивнула: дезактивация, которую обычно проводили невыразимцы, в большинстве случаев занимала день. Иногда на деактивации им нравилось использовать авроров в качестве испытуемых для зелий, изобретённых в подземных лабораториях. Это был не самый приятный опыт — Дафна вздрогнула, вспомнив о бедном молодом авроре, у которого были ужасные побочные эффекты от дезактивации зелья — он едва выжил! — к тому же ему потребовался месяц, чтобы пройти курс реабилитации, — зато теперь она поняла, почему Гарри пришёл к ней.

И всё же ей повезло, что Астория забрала Лилиан…

— Больница Святого Мунго всё же лучше, чем мой дом. Во всяком случае, у них больше возможностей и ресурсов, — Дафна схватила уже третью книгу, Гарри слабо рассмеялся.

— Уверяю тебя, стоит мне переступить порог Мунго, как появится экстренный выпуск «Ежедневного Пророка», — кашляя, сказал он.

Дафна нашла трижды проклятое зелье — это похоже на смесь зелья рыгания с мощным защитным заклинанием, — и выругалась, когда заметила, что невозможно в полной мере отследить действие данного зелья, а его последствия могут оказаться крайне неприятным сюрпризом.

Дафна ещё раз произнесла заклинание анализа и расслабилась, когда поняла, что у Гарри небольшая кровопотеря — ну, если вообще можно считать кровопотерю небольшой, — и странный побочный эффект, который, кажется, был в зельях подобного рода: они выходили из организма через пот, действуя как лихорадка. Нет, подождите. У него уже поднялась температура. Может быть, это просто новый, дополнительный бонус?

Она подняла глаза, встретилась с ним взглядом — любовь и обожание, которые она видела раньше, всё ещё светились в глубине его глаз. Дафна подошла к кровати и села рядом с ним.

— Ты заболел, Гарри? — спросила она, и, когда он кивнул, Дафна вздохнула, быстро дезинфицируя рану в животе. Хорошо, что внутри не было стекла. Может быть, это сила взрыва в сочетании с зельем разорвала его кожу?

— В отделе Авроров ходит какая-то инфекция, — объяснил он, и Дафна кивнула. Лилиан тоже недавно подхватила инфекцию, от которой её чихание меняло цвет. Но Дафне удалось держать дочь как можно дальше от школы в тот момент, когда проявления её болезни выглядели просто ужасно. — Я могу остаться здесь? Я не хочу…

Дафна шикнула, не желая, чтобы Гарри закончил фразу. Я не хочу, чтобы Джинни тоже заразилась. Эти слова… задели больше, чем она готова была признать.

— Ты платишь за самый дорогой комплект постельного белья, который я могу найти, — сказала Дафна, Гарри рассмеялся. Она, отложив в сторону палочку, дотронулась одной рукой до его блестящего от пота лба, а второй коснулась своей головы — его кожа была обжигающе горячей по сравнению с её. Дафна выдохнула и залечила его рану, наблюдая, как склеивается кожа. Анализирующее заклинание, сделанное несколько мгновений спустя, показало, что у Гарри были только внешние повреждения, но он нуждался в некоторых зельях для пополнения крови. Совиная почта прекрасно справится с их доставкой.

Она поднялась, мысленно прокручивая список того, что ей нужно, но Гарри неожиданно схватил её за руку, отчего Дафна окинула его смущённым взглядом.

— Твой... — он остановился, поглаживая её ладонь. — Твой парень не будет возражать?

Дафна на секунду растерялась, но потом, когда мозг любезно напомнил об их последнем разговоре, улыбнулась.

— Вовсе нет, — ответила она, и он отпустил её руку. — Теперь позволь мне позаботиться о тебе.

Гарри кивнул, Дафна сняла с него очки, как только он закрыл глаза. Она глубоко вздохнула и начала работать.

Галлюцинации, скорее всего, были следствием лихорадки. В болезненном сознании Гарри они то были в Хогвартсе на восьмом курсе, то в ужасно тесной квартирке в первый год после школы, то снова возвращались сюда, в её дом. Но Дафна с этим справлялась.

— Ты слишком много на себя берёшь, — между делом заметила она, наблюдая, как он ест. Прошёл день с тех пор, как Гарри, истекающий кровью, появился на её кухне, и, хотя крови больше не было, а рана почти полностью зажила, Дафну беспокоило то, что у него всё ещё держалась высокая температура. Хотя слабость, к счастью, оставила его тело.

Гарри рассмеялся, румянец, покрывший его щёки, был красивым, хоть и вызывал некоторое беспокойство. Дафна не спускала с него глаз.

— Я ведь всегда был таким, разве нет? — спросил Гарри, глядя на неё. — Разве ты не помнишь тот случай на зельеварении, когда я сказал Снейпу, что он может называть меня «сэр»?

Дафна рассмеялась, пожав плечами, Гарри улыбнулся, наблюдая за ней. Она не присутствовала на том уроке, но, несмотря на то, что слухи распространялись быстро, она не верила в них, пока однажды ночью Гарри их не подтвердил.

Впрочем, смеялась Дафна осторожно. Она точно не была тогда на уроке. И если это снова плод воображения Гарри, то ей придётся его поправить. Кроме того, пора бы сменить рубашку — та, которая была на нём, уже промокла насквозь. Пожалуй, она сделает это после того, как он поест.

— Я думал, он сейчас взорвётся, — продолжал Гарри, его взгляд снова был рассеянным и затуманенным. Дафна глазами указала на ложку, и он, казалось, удивился, увидев её там. — Теперь, когда я думаю об этом, я понимаю, что это было некрасиво.

— На самом деле, я рада, что он не выхватил палочку и просто не убил тебя на месте, — проговорила Дафна, наблюдая, как он ест. Это был самый обычный куриный суп, но он поможет Гарри выздороветь. — Честно говоря, он ненавидел твою смелость.

— Папа виноват, — сказал Гарри, и Дафна не стала развивать эту тему дальше. Вздохнув, он огляделся и добавил: — В твоей комнате в общежитии всегда было так темно? А как же свет от озера?

Ах, в голове Гарри они снова вернулись в Хогвартс. Да, её комната в общежитии Слизерина находилась прямо под озером, которое освещало всё холодным зелёным светом, окутывая им их тела, будто под водой — и ни один преподаватель в то время не заботился о правилах, все пытались как можно скорее восстановить Школу, поэтому Гарри и Дафна лениво лежали на её кровати, уверенные, что им всё сойдёт с рук — но для Гарри вернуться туда было... странно. Что могло случиться?

— Сейчас ночь, — солгала она. Гарри кивнул, отодвинув суп в сторону, Дафна отлевитировала тарелку прочь. Когда он лёг, Дафна попыталась встать, чтобы принести новую сухую рубашку, но он удержал её. — Твоя рубашка насквозь мокрая. Я принесу другую.

— Хорошо, но тогда мы будем спать вместе. Я скучаю по тебе в моих объятьях, — сказал он, и Дафна замолчала. По мнению Гарри, они... больше не в Хогвартсе, так? Ей придётся действовать осторожно. — Я не усну, если тебя не будет рядом. Именно поэтому…

— Именно поэтому ты приходил так рано? — спросила она, осторожно освобождаясь из его рук. Гарри кивнул. Возможно, в сушилке и лежала пара рубашек, но Дафна не сдвинулась с места, устремляясь мыслями куда-то далеко-далеко. — Потому что не мог уснуть?

— Без тебя никогда, с тех пор как мы расстались, — это прозвучало как признание, Дафна наклонилась, касаясь холодными губами его губ, Гарри приоткрыл рот, позволяя её языку проникнуть внутрь.

Дафна чувствовала себя так, словно ей снова восемнадцать, только вот тяжесть войны больше не давит на её плечи, родители, некогда примкнувшие к рядам Пожирателей Смерти, теперь очень далеко, а Тёмный Лорд — всего лишь призрак, смутное очертание в её голове. Губы Гарри были такими же, какими она их запомнила, а бабочки в её животе то появлялись, то исчезали в одно и то же время.

Она скучала. Дафна скучала по Гарри так сильно и так больно, но она никогда не осознавала этой боли до настоящего момента. Она оставила его губы и, стараясь прогнать обжигающие слёзы, поднялась.

— Я... — её голос дрогнул, и Гарри — вся её любовь, её обожание и такие болезненные глаза — не заметил этого. Она глубоко вздохнула, пытаясь придать голосу твёрдости. — Я сейчас вернусь.

Дафна схватила столько вещей, сколько смогла унести в прачечную, и позволила себе тихо и горько плакать, запихивая одежду, в которой Гарри тогда пришёл к ней на кухню, в стиральную машину.

Он не мог спать без неё. Это было не то, чего она ожидала, но теперь, немного поразмыслив, Дафна вспомнила тёмные круги у него под глазами, странное тихое шуршание чего-то, по-видимому, мантии-невидимки, прежде чем он появлялся из ниоткуда, когда её соседок по комнате не было, чтобы лечь рядом с ней на другой кровати. Как Дафна не замечала этого раньше? Неужели она была настолько эгоистична и самолюбива? Неужели она заботилась исключительно о себе? Если это так, то нежелание говорить Гарри о Лилиан только подтверждало это предположение.

Она должна сказать ему. Нет, она не должна ему говорить. Эти вопросы не оставляли мысли ни на минуту, и, в конце концов, когда она услышала тихое и бессильное «Дафна?», она встала. Взяв чистое полотенце и сухую рубашку, она решила, что обязательно скажет, когда Гарри станет лучше.

Обещание, которое Дафна дала себе всего несколько секунд назад, в мыслях насмехалось над ней, когда она вошла в спальню и увидела, что Гарри держал в руках портрет Лилиан, изучая его так внимательно, словно просматривал дело.

— Гарри? — позвала Дафна и, осторожно приближаясь, перебирая пальцами сложенную рубашку, села на кровать. Она положила руку ему на спину, глаза Гарри, такие похожие на глаза Лилиан, сфокусировались на ней. Дафна сглотнула и молча начала снимать с него рубашку.

— Кто она? — спросил Гарри, поставив портрет обратно, но уже в правильном положении. — Она похожа на тебя.

Скажи ему.

— Это фотография Астории в детстве, — правда замерла на языке, как капельки пота на коже Гарри, Дафна не смогла сказать. Гарри напевал себе под нос какую-то странную мелодию, пока Дафна тихо вытирала его полотенцем. — А почему ты спрашиваешь?

— Я просто подумал, что было бы неплохо, если бы у нас была семья, — его улыбка могла затмить солнце, а горло Дафны было полно слов, которые она так и не смогла произнести, надев на него рубашку. — Ребёнок, нет, может быть, двое детей, кот... ты была бы прекрасной женой.

Дафна будто увидела это, но мерзкий внутренний голос любезно напомнил ей, что у Гарри уже всё и так есть — настоящая семья, настоящая жена, — но на мгновение, всего лишь на одно мгновение она могла представить это себе.

— Это так по-домашнему, Гарри. Я никогда не подумала бы, что ты такой, — он рассмеялся и откинулся на спину, не отрывая глаз от фотографии, на которой её драгоценная маленькая девочка кружилась в платье цвета морской волны. — Отдыхай. Мечтай о такой жизни.

Гарри кивнул, улёгся, и Дафна взяла его за руку, сидя рядом и делясь своим теплом.

Она подумала, что Гарри уже уснул, но через секунду услышала его голос:

— Разве у Астории не голубые глаза? — спросил он, Дафна, тепло улыбнувшись, отодвинула фотографию в темноту.

— Это игра света, Гарри, — сказала она, и Гарри, зевнув, кивнул. Плечи Дафны расслабились только тогда, когда его дыхание выровнялось. Он был близок. Чертовски близок.

Чуть больше чем через неделю после того, как Гарри провёл у неё целый день, Дафна в кои-то веки поймала его, когда он только проник в дом. По крайней мере, у него хватило совести казаться смущённым, когда она протянула ему чашку кофе, чувствуя себя немного самодовольно; радио, на этот раз работающее, играло достаточно тихо, чтобы не беспокоить спящую Лилиан.

— С каких пор ты стала жаворонком? — спросил он, взяв сахар. Дафна, отхлебнув свой Эрл Грей, пожала плечами.

— Я могла бы спросить то же самое и у тебя, — проговорила она, отводя взгляд: его признание, произнесённое полулихорадочным шёпотом, мелькнуло у неё в голове. Гарри улыбнулся, оставив сахар позади себя. — Ты всегда кладешь слишком много сахара.

— Смотрите, кто говорит, мисс два с половиной кубика или это просто невозможно пить, — Гарри отхлебнул кофе, Дафна возмущенно вздохнула. — Нет, нет, дай угадаю. Как я смею?

— Вот именно, как ты смеешь? Два с половиной кубика прекрасно подслащивают кофе! — фыркнула Дафна, оставив свой чай позади. Она подошла к Гарри, который на сей раз не сидел за её стойкой, как восемнадцатилетний, коим он, по сути, и был. Заиграла старая инструментальная музыка, и Дафна узнала её — это была одна из первых песен, которую она услышала после войны, не так ли? Дафна сомневалась, что Гарри узнает эту мелодию, ведь тогда, убирая мусор, они слышали её вместе, однако он усмехнулся:

— Ну раз ты так говоришь... — сказал он, ещё раз отхлебнул кофе и, прежде чем отставить чашку в сторону, повернулся к ней лицом. Гарри выполнил притворный реверанс, Дафна хихикнула, как школьница. — Не могли бы вы подарить мне танец?

— Почему бы и нет, — ответила Дафна, принимая его предложение. К её удивлению, даже учитывая то, что они изо всех сил старались не задеть кухонный стол и стойку, он всё ещё был хорошим танцором, если не самым грациозным из всех, с кем ей доводилось танцевать.

Когда-то Дафна научила Гарри танцевать. По радио, которое кто-то (скорее всего, с предыдущей уборки) оставил здесь, заиграла именно эта мелодия, Дафна, тихонько напевая её себе под нос, медленно подстраивала движения палочки в такт музыке, неосознанно привлекая к себе внимание Гарри. Он нахмурился, заметив, что Дафна поймала его пристальный взгляд, и, когда она спросила, на что это он смотрит, он, пожав плечами, ответил, что никогда не видел, чтобы кто-нибудь вот так колдовал. Тогда она восприняла это как бессмыслицу. Дафна плохо помнила, каким образом всё это привело её к тому, что она начала учить его танцевать, а потом их отругала МакГонагалл, почему-то так и не назначив им новых партнёров для уборки.

Погружённая в воспоминания, Дафна, услышав мягкий сонный голос Лилиан, в одно мгновение вернулась в настоящее, застыв на месте, как и Гарри. Она посмотрела на порог как раз в то самое время, когда там появилась её дочь — взъерошенные чёрные волосы, изумрудно-зелёные, наполненные сном глаза.

— Лилиан, солнышко, — произнесла Дафна, отпуская руки Гарри, чтобы подойти к дочери, пытаясь — и, как всегда, безуспешно, — пригладить пальцами её волосы, забыв о застывшем Гарри, наблюдавшем за разворачивающейся сценой, когда она опустилась на уровень глаз дочери. — Тебе ещё рано вставать, разве нет?

— Мне приснился кошмар, — всхлипнула Лилиан. Дафна нежно поцеловала дочь в лоб и встала. Лилиан проследила за ней взглядом и посмотрела на Гарри, стоявшего позади неё. — А это кто?

Дафна сглотнула и, повернув голову, увидела, что Гарри смотрит на неё и снова на Лилиан, а по его глазам видно, что кусочки головоломки наконец-то складываются воедино, раскрывая тайну, о которой Дафна никогда ему не рассказывала.

Она снова посмотрела на дочь, а те же зелёные глаза, но уже на другом лице, сосредоточились на ней.

— Это мой друг, дорогая. Вот, почему бы тебе не присесть, пока я готовлю тебе... — Дафна замолчала, направляя Лилиан к столу и пристально глядя на Гарри. — Как ты относишься к блинчикам?

Лилиан одарила её ослепительной улыбкой, в которой не хватало одного зуба, что делало её ещё более похожей на ребенка, каким она представляла себе Гарри.

— Да!— сказала Лилиан, и Дафна замурлыкала. Между тем, Гарри смущённо улыбнулся, закатывая рукава рубашки и глядя на Лилиан.

— Вы не возражаете, если я помогу вашей матери, мисс?.. — спросил Гарри, и Дафна решила позволить ему хотя бы взять ингредиенты. Ну ингредиентами это можно было назвать с трудом — это была готовая смесь, одна из тех вещей быстрого приготовления, которую нужно просто добавить в воду.

— Я Лилиан, а ты кто? — спросила Лилиан, и Гарри снова улыбнулся, но уже не так напряжённо, как раньше.

— Меня зовут Гарри, — ответил он, и, когда Лилиан кивнула, он пошёл помогать Дафне, тихо коснувшись её руки, с одним-единственным вопросом в глазах и на губах. — Она моя?..

Хоть Гарри и произнёс это едва различимым шепотом, Дафна не хотела, чтобы Лилиан его услышала.

— Позже, Гарри. Ей нужно собираться в школу, — прервала его Дафна. Гарри посмотрел на ингредиенты и покачал головой. — Жаль, никто из нас не умеет готовить.

— В таком случае могу я помочь? — спросил он, и Дафна молча отошла, позволив ему заняться завтраком, бросила быстрый взгляд на Лилиан, улыбнулась. Гарри проследил за её взглядом и кивнул Лилиан. — Лилиан, может быть, ты хочешь мне помочь?

Лилиан посмотрела на Гарри и Дафну, и та просто кивнула, спокойно направляясь к столу.

— Ты не должна, если не хочешь, милая, — сказала Дафна, скользнув на стул перед Лилиан, и девчонка кивнула.

К несчастью, у неё были гриффиндорские наклонности её отца, потому что Лилиан встала, осторожно приблизилась к Гарри, заставляя Дафну тихо вздохнуть; Дафна отлевитировала табурет, который подарила Астория, чтобы Лилиан могла видеть, что происходит на стойке.

Смотреть, как Гарри подыгрывает Лилиан, помогает ей, учит её, однако, больно — потому что это была та его сторона, которую Дафна никогда не видела, сторона, которую знала только Джиневра Уизли. Дафна почувствовала вспышки ревности, загорающиеся в её сердце.

Она должна была сказать, но в то же время это причинило бы ему боль, потому что его друзья никогда бы не приняли их (и можете назвать её последней лгуньей, если она скажет, что никогда не видела, как самодовольно ухмыляется Грейнджер при каждой их случайной встречи в Министерстве), да и Лилиан они не приняли бы. Дафна знала, что ей не следует так заботиться о том, что скажут другие, но так уж её воспитали.

Когда они закончили, Дафна заварила свежий чай для себя, приготовила горячий кофе для Гарри — снова пришлось остановить его, когда он хотел воспользоваться этой проклятой кофемашиной — и горячий шоколад для Лилиан, а стопка блинчиков разделилась по трём тарелкам. Дафна ела молча, только радио всё ещё наигрывало тихую мелодию, иногда прерываемую вопросами Гарри к Лилиан о её жизни и увлечениях, и её дочь беззаботно делилась этими «важными» сведениями, ни о чём не подозревая. Когда Лилиан закончила с завтраком, она извинилась и отправилась одеваться, а Гарри, по крайней мере, имел приличие подождать, пока они не услышали, как дверь в комнату Лилиан осторожно закрылась.

— Ты не ответила мне, — сказал он, и Дафна, прежде чем ответить, выпила всё, что было в её чашке.

— Она твоя, да, но это всё, что я могу сказать о ней здесь, — вставая, проговорила Дафна, радуясь, что оделась, как только проснулась, и убирая выбившуюся прядь волос за ухо. Она посмотрела на Гарри и глубоко вздохнула. — Хочешь, вместе отведём её в школу? После мы сможем поговорить. Рядом с Министерством есть хорошая кофейня.

Гарри посмотрел на неё, что-то блеснуло в его глазах, но Дафна решила не зацикливаться на этом и взмахом палочки отправила посуду мыться.

— Почему?.. — начал было Гарри, но Дафна покачала головой. В конце концов, он мог подождать ещё несколько минут — что это по сравнению с годами, когда он ничего не знал?

Они стояли в напряженном молчании, пока Лилиан не вышла из своей комнаты, одетая, но с распущенными волосами. Дафна быстро решила эту проблему, — став мамой, она выучила заклинание плетения чуть ли не в первую очередь, — а Акцио принесло школьный портфель, который Дафна отдала Лилиан.

Наконец они отправились в школу; Гарри шёл на шаг позади них, спокойно наблюдая за Дафной и Лилиан. С каждым взглядом, который Лилиан бросала на Гарри, Дафна чувствовала, будто в животе поселился рой бабочек, Гарри говорил с Лилиан (обычная тема — про школу и домашнее задание; в каком-то смысле это давало ему понять, насколько она умна, и Дафна надеялась, что он это всё-таки понял) осторожно, и если бы Дафна уделила больше внимания их беседе, она заметила бы тонкие аврорские приёмы допроса, которые он использовал — да, они практиковали подобные техники, поэтому Гарри знал, чего ожидать и что говорить, — но она выбросила эти мысли из головы.

Когда они подошли к школе, находившейся всего в двадцати минутах ходьбы от её дома, Дафна на прощание поцеловала дочь в лоб, а Гарри пожелал Лилиан хорошего дня, прежде чем она побежала к двери. Ещё несколько минут они наблюдали за ней, пока Дафна не убедилась, что дочь находится внутри школы; она направилась в переулок, который использовала, как место для трансгрессии. Гарри остановил Дафну, схватив за руку, как только они скрылись от посторонних глаз.

— Так почему? — спросил он, и Дафна прикусила нижнюю губу. — Почему ты не сказала мне?

— Я не хотела обременять тебя, — тихо ответила она, освобождаясь из его хватки. Прежде чем Гарри успел заговорить снова, Дафна трансгрессировала в переулок за кофейней. Она ждала Гарри, и он вскоре последовал за ней, выглядя крайне озадаченно. Дафна кивком головы указала на вход в здание.

Она редко пила кофе, если вообще пила, но сейчас чувствовала, что он ей понадобится. Дафна сделала заказ, шикнув на Гарри, когда он предложил заплатить; они сидели в тишине, ожидая заказа, и оба, казалось, пытались подобрать слова, которые будто намеренно не подбирались.

Когда Гарри поднялся, чтобы забрать их заказы, глаза Дафны устало следили за лениво парящим вокруг жучком, прежде чем снова переключить своё внимание на Гарри, который пододвинул ей бумажный стаканчик.

— Спрашивай, — сказала Дафна, делая глоток кофе. Гарри, казалось, именно этого и ждал. Дафна не могла предположить, о чём он спросит в первую очередь: «Почему Лилиан?», «Почему ты скрывала её от меня?», «Почему ты рассталась со мной?», «Почему ты не хотела обременять меня?» — и это лишь возможные варианты вопросов.

— Сколько ей лет?— наконец спросил он. Дафна удивленно моргнула, но кофе отставила в сторону.

— Лилиан шесть лет, — ответила она, всё-таки сделав ещё один глоток. Кофе был горьким, но Дафна нуждалась именно в этой горечи. — И прежде чем ты спросишь, да, она названа в честь твоей матери. Я подумала, что это... будет вполне уместно.

— Дай угадаю, — начал он, покручивая в руке свой стаканчик. Гарри всегда требовалось отвлечься на свои руки, чтобы успокоить разум. — Её второе имя Арахна?

Дафна невольно улыбнулась. Конечно, когда-то они вкратце обсуждали имя ребёнка. Гарри настаивал на том, чтобы ребёнка назвали в честь его отца и крёстного, а Дафна сказала, что, по крайней мере, один ребёнок будет назван в честь её бабушки или дедушки. В конце концов, они договорились, что второе имя девочки будет Арахна — в честь бабушки Дафны. Уже тогда они оба знали, что первое имя дочери будет Лили.

Тем не менее, это произошло бы в идеальном мире — идеальном мире, где Лилиан была бы старшей сестрой двум маленькими братьям, названным в честь важных для Гарри людей, но, чёрт возьми, Дафна не боролась, чтобы эти имена носили её дети, — и поэтому существовала не Лили Арахна Поттер, а Лилиан Арахна Гринграсс.

— Угадал, — ответила она, рассеянно барабаня пальцами по столу. Гарри положил свою руку поверх её, золотое обручальное кольцо сверкнуло в утреннем свете, и Дафна испытала лёгкое чувство вины. — Давай спрашивай, ведь нам нужно идти на работу.

Гарри на мгновение задумался, но Дафна догадалась, что будет дальше.

— Почему ты скрывала? — спросил он, Дафна молчала с минуту.

— Ты не был счастлив со мной, — наконец выговорила она, и Гарри открыл рот, чтобы возразить, однако она подняла руку. — Нет, позволь мне сказать. Ты не был счастлив, Гарри. Я видела это, я видела, как ты отреагировал, когда Уизли высказался обо мне, о моей якобы преданности неправильным взглядам. Я помню, что ты был похож на побитую собачонку под дождём, а я ненавидела это. Я сделал это для тебя.

Она замолчала, позволив Гарри обдумать её слова, его зелёные глаза на мгновение затуманились.

— Поэтому, когда я узнала, что беременна, я испугалась. Я знала, что ты будешь несчастлив, что Лилиан будет под постоянными пристальными взглядами, и... И я не хотела, чтобы она вела такую жизнь, как я. Поэтому я предпочла расстаться с тобой, — сказала Дафна, воспоминания заполнили её разум, оставляя после себя такое же горькое послевкусие, как этот кофе, который она отпила, вспоминая, что произошло дальше. — Но я предполагаю, ты не особенно волновался, верно? Через три месяца ты всё равно женился на Джиневре. Это были потрясающие новости, Гарри.

Гарри побледнел, и они оба посмотрели друг на друга. После первой газетной статьи Дафна плакала, пока не уснула, но вторая — та самая, в которой сообщалось миру, что у Героя магической Британии скоро будет ребёнок, — заставила сжечь газету, старательно отводя дым от комнаты только что уснувшей беспокойным сном Лилиан, гнев заполонил разум Дафны. Возможно, именно поэтому она решила сжечь газету — в конце концов, Гарри больше не принадлежал ей.

— Джинни думала, что беременна, а я не считаю, что это правильно, когда ребёнок воспитывается без родителей. Я всё ещё не… — отводя глаза, проговорил Гарри, отхлебнув кофе. Дафна слегка покраснела. — Потом оказалось, что нет, но я... отчасти я не хотел видеть, что напишут в газете, отчасти я жалел её.

Дафна кивнула, Гарри нежно погладил большим пальцем её руку. Дафна хотела вытащить руку из-под его ладони, но его прикосновения были такими знакомыми и полными тепла.

— Значит, ты её не любишь? — спросила Дафна, чувствуя, что её сердце пытается вырваться из груди.

— На этот вопрос трудно ответить, но... — он замолчал, на мгновение задумавшись. А сердце Дафны уже расправило крылья. — Не думаю, что когда-нибудь смогу полюбить кого-то так сильно, как люблю тебя.

Дафне хотелось взлететь, запеть и закричать одновременно, но вместо этого она сделала глубокий вдох и медленно сказала:

— Мы отошли от темы.

— Конечно... — Гарри просто улыбнулся. — Ну почему я никогда не замечал Лилиан? Дети обычно оставляют после себя беспорядок, — заметил он, Дафна усмехнулась.

Гарри впервые появился в её доме через несколько дней после того, как в газете сообщили, что Джиневра беременна вторым ребёнком, а Дафна, чья собственная дочь мирно спала в своей комнате, явилась домой после экстренного собрания в Отделе тайн, собираясь навести порядок и разложить по местам детские игрушки, но застала на кухне Гарри, который уже сжёг кофе.

На мгновение Дафна обомлела, не зная, что сказать, да и мягкая улыбка Гарри не добавляла смелости.

— Не много ли детских игрушек вокруг, а?— спросил он, а Дафна старалась быстро сообразить, что ответить.

— Трейси попросила присмотреть за её ребёнком, и у меня не было времени убрать дом, — солгала она. Могла ли Дафна попросить его вернуться? Конечно, могла, но сама мысль о том, что он оставит беременную жену с ребёнком ради неё и их дочери, повергала в ужас. А ещё не менее пугали заголовки газет… — Дай мне пару секунд.

Гарри посмеялся, сказав что-то вроде того, что она помешана на чистоте, но в доме не убирает, и получил в ответ лёгкое жалящее заклинание.

— Ребёнок Трейси, — просто ответила она, возвращаясь в настоящее. Гарри кивнул, взглянул на часы в кофейне, Дафна встала. — Мне надо идти. Работа ждёт, и тебя, кстати, тоже.

Гарри сжал её запястье и посмотрел на Дафну такими родными зелёными глазами.

— Могу я увидеть её снова?— спросил он тихим голосом. Дафна быстро кивнула, и он отпустил её руку. — Спасибо тебе.

Его благодарность прозвучала точно молитва, способная каким-то странный образом спасти его. Дафна просто улыбнулась и ушла.

Итак, я не дружу с математикой. Теоретически, чтобы всё это могло войти во временные рамки канона, Лилиан должно было быть пять лет. Однако если мы проигнорируем это и подумаем, что Лили Луна родилась на год позже, чем на то указала Роулинг, тогда мы вписываемся во время. Это была моя ошибка, простите (Здесь и далее — примечания автора, если не указано иное).

Встреча в кофейне была ошибкой, и Дафна прекрасно это понимала, когда три дня спустя её начальник постучал в дверь лаборатории, что было действительно странно. Никто не отвлекал её без крайней необходимости — она работала с опасными ингредиентами, где лишняя капля или две могли привести к взрыву — поэтому Дафна сразу разволновалась. Может быть, что-то случилось с Лилиан? В экстренном случае школа связывалась с Асторией (учителя думали, что Дафна — агент МИ-6, что было весьма странно, но она ведь и правда работала на министерство), и если это на самом деле Астория, то случилось что-то действительно ужасное.

Она закончила резать сушёный язык мандрагоры, наложила на него замораживающее заклинание и, серьёзно посмотрев на своего начальника, оставила рабочее место. Когда-то в Хогвартсе её босс играл в квиддич, но Дафна даже не помнила, за какой факультет.

— Гринграсс, к вам пришли, — сказал он сухим голосом. — Постарайтесь не задерживаться слишком долго.

— Конечно, сэр, — растерянно ответила Дафна, когда начальник уже отошёл к столу Макмиллана. Значит, это была не Астория? Тогда кто?

Дафна глубоко вздохнула и направилась в комнату, где принимали всех посетителей, продолжая гадать, кто бы это мог быть. Гарри был в её доме всего несколько часов назад, так что это не он, скорее всего. Драко едва общался с ней, и Дафна отвечала ему тем же. Астория не получила бы такой сухой прием от начальника, так кто же?.. Пэнси? Трейси? Гойл? Блейз?

В конце концов, Дафна всё поняла, как только увидела рыжие волосы, сердце мгновенно пропустило удар, а лицо побледнело. Она почувствовала, как кровь отхлынула от щёк, когда перед ней, постукивая ногой по полу, предстала глубоко беременная и крайне недовольная Джиневра Уизли, то есть Поттер, держащая в руках обычную папку с закладками. Дафну бросило в холодный пот; как показали офисные будни, ничего хорошего в такой папке быть не может. Дафна, заставив себя улыбнуться, подошла к Джиневре, кивнув в знак приветствия.

— Джиневра Поттер. Чем я обязана такому удовольствию? — спросила она, всё ещё пытаясь изобразить непринуждённую улыбку. В каком-то смысле Джиневра украла то, что должно принадлежать ей, и Дафна не могла простить её за это — даже если это она порвала с Гарри.

Джиневра швырнула папку в грудь Дафны, после скрестила руки на груди. Дафна, ошеломлённая подобным приветствием, успела поймать папку прежде, чем та упала на пол и обнажила своё содержимое. Открыв её, она почувствовала, как земля медленно уходит из-под ног.

Внутри лежали фотографии трёхдневной давности Гарри с его щенячьими глазками, сбивающая с толку статья Риты Скитер, раскрывающая миру её так тщательно спрятанную дочь; заголовок «Первый ребёнок Поттера» будто насмехался над Дафной, а их общие фотографии подтверждали, что это не глупые выдумки Риты Скитер, а чистая правда. Статья сообщала об их отношениях, друзей Гарри расспрашивали о прошлом Гарри и Дафны, а в конце Рита не оставила без внимания и Лилиан. «Почему девочку прятали? — спрашивала Скитер (в тот момент Дафне показалось, что она отчётливо услышала её голос). — Не потому ли, что дочь Гарри Поттера — сквиб?»

— Тебе повезло, что редактор не пустил это в печать, — прошипела Джиневра, забрав папку и с силой схватив Дафну за запястья. — Прекрати пытаться увести моего мужа, Гринграсс. Ты разбила ему сердце, и мне пришлось собирать его по осколкам. Не думай, что ты можешь просто так ворваться в нашу жизнь и сделать это снова!

Дафна глубоко вздохнула, растянув кончики губ в лёгкую непринуждённую улыбку, наклонилась к Джиневре, чтобы её слова больше точно никто не услышал.

— Тогда скажи Гарри, чтобы он перестал вламываться в мой дом, потому что я его не приглашаю, — прошипела она и отступила назад, скрестив руки за спиной. — Это всё, миссис Поттер, или у вас есть ещё вопросы?

Джиневра удивлённо уставилась на неё, Дафна ответила тем же взглядом, пока та не развернулась, направляясь к выходу; каждый стук её каблуков о пол больше напоминал землетрясение. Дафна, провожая свою собеседницу любопытствующим взглядом, задумалась, как скоро та в очередной раз станет матерью. Джиневра, почти покинув комнату, остановилась у порога, повернулась к Дафне, которая приподняла бровь, как будто ожидая, что она скажет в этот раз.

— Тебе повезло, что это не будет опубликовано. Это запятнало бы репутацию моей семьи, — бросила Джиневра, и от этих слов у Дафны задрожали колени.

Да, Лилиан будет спасена — слава Мерлину. Дафна помнила, как тщательно пресса следила за каждым шагом Гарри, начиная с его четырнадцатилетия; если бы её дочь постигла та же участь — а ей, между прочим, всего шесть лет! — это уничтожило бы их обеих.

Дафна глубоко вздохнула, повернувшись спиной к двери, отправилась в свой кабинет. Она поговорит об этом с Гарри позже, но тягостное предчувствие, что с ним поговорят об этом раньше (и разговор этот будет далеко не самым приятным), не давало ей покоя.

Когда рабочий день закончился, Дафна отправилась за Лилиан в школу, постоянно озираясь по сторонам; весь день Дафна пребывала в состоянии острой паранойи, ведь она никак не могла понять, как Скитер выследила их так, что никто её не заметил.

Хорошо, что Лилиан не обратила внимания на её состояние и всю дорогу не замолкала, точно музыкальная шкатулка, рассказывая о том, как она провела сегодняшний день, какие были занятия, и, когда они пришли домой, Лилиан без напоминаний села делать домашнее задание, пока Дафна готовила ужин.

Интересно, как отреагирует Гарри и что скажет ему Джиневра? Будет ли он оправдываться? Или же разозлится? Или придёт в бешенство, как Дафна, чья так тщательно оберегаемая тайна неким волшебным образом ускользнула по её же вине? Но, ради Мерлина, Дафна никогда даже не думала о том, чтобы постучаться в дверь их дома, представить свою дочь, попросить денег — как будто бы Лилиан была какой-то обузой! — или шантажировать Гарри тем, что она расскажет обо всём прессе, если не получит того, чего хочет. Какое право имела Джиневра так разговаривать с ней? Никакого. Дафна почувствовала, как голова начинает болеть с новой силой, тяжело вздохнула, заставив зелёные глаза Лилиан оторваться от задач по математике, которые ей предстояло решить.

— Мам? — спросила Лилиан, всё ещё держа карандаш в руке, и Дафна посмотрела на отражение дочери в зеркальной поверхности кофемашины. — Всё хорошо?

— Да, милая, у меня просто болит голова, — ответила она, и Лилиан, казалось, была готова помочь, только не знала как. Дафна на мгновение перестала резать овощи. — Не могла бы ты подобрать для меня зелье, пожалуйста?

— А можно? — спросила Лилиан, уже поднимаясь со стула, и Дафна прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы сдержать улыбку. Она сможет стать искусным мастером зелий, если, конечно, захочет.

— Если ты будешь осторожна, — ответила Дафна и улыбнулась, прислушиваясь к звукам: вот Лилиан подбежала к шкафчику с зельями, придвинула табурет, на котором она чистила зубы, открыла шкафчик. Тайна её дочери до сих пор не известна в волшебном мире, и для Дафны этого было более чем достаточно.

Гарри вошёл на кухню в самый неподходящий момент. И, хотя Дафне действительно нужно было поговорить с ним о том, как Скитер узнала всё, будут ли теперь Лилиан да и сама Дафна в безопасности от этой женщины, станет ли его жена что-то предпринимать, — это всё равно был не самый лучший момент для его появления.

— Я иду на рынок, Гарри, так что, если ты не хочешь пойти со мной, чувствуй себя как дома, — сказала она, с трудом застёгивая кремово-голубую мантию Лилиан. Это был подарок Блейза на день рождения Лилиан, и девочке, похоже, нравилась её мягкость.

Гарри посмотрел на неё, и Лилиан повернулась к нему, улыбаясь ясно, точно маленькое солнышко.

— Привет, дядя Гарри!

— Здравствуй, Лилиан. Куда это вы с мамой собрались? — спросил он, и Дафна, поправив свою тёмно-зелёную мантию, встала. Гарри привычным взглядом проследил за Дафной, когда она аккуратно усадила Лилиан в кресло, начиная заплетать неукротимые чёрные волосы дочери. Именно в такие моменты Дафна жалела, что Лилиан унаследовала не её волосы. — Там будет холодно?

— Мы едем в Портри! — прощебетала Лилиан, и он поднял бровь, глядя на Дафну. Она никогда особо не жаловала это место: Дафна выросла неподалеку, и, видит Мерлин, у неё было достаточно причин, чтобы не любить Портри. Хотя, возможно, эту неприязнь привили её ненавидящие магглов родители: когда она была там вместе с Гарри — правда, всего один раз, — ей понравилось. Значит, Дафне что-то нужно было там.

— Мне нужно сварить зелье, но не хватает пыльцы фей. А в Портри, как мы оба знаем, самая свежая пыльца, — со вздохом ответила Дафна. Лилиан утвердительно затрясла головой, и Дафна шикнула на неё, пытаясь пригладить её волосы.

— Понятно. Вы не возражаете, если я пойду с вами? — проговорил Гарри, и Дафна удивилась, увидев, как Лилиан повернулась к ней лицом, строя щенячьи глазки, как будто умоляя её сказать «да».

Дафна боялась только одного: где-то в глубине души Лилиан чувствовала, что Гарри — её отец. А Дафна не хотела, чтобы дочь узнала правду — по крайней мере, сейчас она слишком мала для этого. Может быть, после Хогвартса, когда она не будет бояться скрывать это. Ум, который ничего не знает, — это, в конце концов, ум, свободный от чувства вины. Кроме того, Лилиан очень легко привязывалась к людям. Скорее всего, так оно и было.

— Хорошо, Гарри, ты можешь пойти с нами. Одна из твоих старых мантий должна быть в моем шкафу, надень её, — сказала Дафна, и настала очередь Гарри улыбаться, как восходящее солнце. Дафна с радостью выколола бы себе глаза, лишь бы не видеть этого, и продолжила спокойно расчёсывать волосы Лилиан, пока он шёл к ней в комнату.

Как только Гарри закрыл дверь, Лилиан серьёзно спросила:

— Мам, а почему у тебя в шкафу мантия дяди Гарри? — она попыталась поднять глаза, но Дафна, не чувствуя пола под ногами, мягко заставила дочь снова посмотреть вперёд. А ещё Дафна надеялась, что ей не придётся ничего рассказывать Лилиан до того, как настанет подходящий момент.

— Мы давно знаем друг друга, милая, и кое-что из его одежды осталось у меня, — ответила Дафна.

— О! Как дядю Блейза? — Лилиан оживилась, и Дафна, хмыкнув, заметила, что задержала дыхание, сама не зная почему. Да, Блейз был хорошим другом, крёстным отцом её дочери, и Лилиан любила его... Ну, как дядю, учитывая, что у девчонки не было отца и что Блейз проводил много времени вдали.

— Да, милая, как дядю Блейза, — Дафна закончила заплетать косу и похлопала дочь по плечу. — Так, вот и всё. Возьми свой рюкзак, я уверена, тебе что-нибудь обязательно понадобится.

— Ладно! — Лилиан вскочила со стула, пробежала через кухню и чуть не сбила с ног Гарри, одетого в старую чёрную мантию, которую Дафна подарила ему почти целую жизнь назад, когда с ужасом обнаружила, что у него нет дорожной одежды. Дафна мягко улыбнулась и, взмахнув палочкой, приказала кофемашине включиться и приготовить кофе.

— Мы можем поговорить? — тихо спросила Дафна, одним глазом следя за дочерью. Гарри сел прямо перед ней. — Ты ведь знаешь, что Скитер узнала об этом, так?

— Да, и я позаботился о ней, — ответил он, загадочно улыбаясь. Дафна нахмурилась.

— Ты убил её? — если это так, то у Скитер всё равно оставалось несколько статей в запасе и все они были удивительно точны. Она была предсказательницей? Невероятно, но в этом был смысл, учитывая, что она знала, где они будут находиться.

— Нет, мы просто поговорили. Есть один секрет, который она не хотела бы обнародовать, — заговорщически прошептал он, и Дафна удивилась, откуда именно у Гарри Поттера — и ни у кого иного! — есть компромат на Риту Скитер. Всё должно быть наоборот, если что.

— Я просто хочу знать, что моя дочь в безопасности, что она не пострадает от пера Скитер, — Дафна осторожно отлевитировала кружку с кофе Гарри и тихо взяла себе такую же. Кофе ей понадобится.

— Рита ни слова не скажет о нашей дочери, — он сделал глоток и, заметив что-то на лице Дафны, остановился, отставив чашку в сторону и протянув руку, чтобы коснуться её щеки. — Не волнуйся, Дафна, я правда об этом позаботился.

Дафна опустила плечи, улыбнулась, услышав приближение дочери.

— Значит, вы с Ритой на короткой ноге, да? Как странно. Интересно, как так получилось, — Лилиан приблизилась, улыбаясь, положила на стол свой рюкзак — на этот раз отвратительно пурпурно-зелёный, но он был лучшим решением для переполненных рынков Портри, где Лилиан слишком любила убегать, чтобы увидеть достопримечательности, и забывать, что у неё есть мама. Дафна повернулась к ней. — Ну что, готовы идти?

— Готовы! — прощебетала Лилиан. Дафна кивнула, взяла дочь за руку и повернулась к Гарри.

— Я полагаю, ты помнишь, где находится магический рынок Портри? — спросила Дафна, и, когда Гарри кивнул, она аппарировала вместе с Лилиан, появившись в глухом переулке. Пока она проверяла, нет ли у дочери какой-то побочной реакции на аппарацию — у Лилиан начиналось головокружение и тошнота, если она не была готова и не ждала этого — Гарри появился из ниоткуда, и, казалось, у него была та же самая реакция на аппарацию, которой обычно страдала Лилиан.

«Яблоко от яблони…» — вздохнула Дафна. Она встала, погладила дочь по голове и выглянула в переулок.

Магический рынок Портри находился под открытым небом и больше напоминал ярмарку, чем нормально организованный магазин. Он был ярким и переполненным, и, если бы Дафне не нужна была пыльца феи, она бы никогда сюда не пришла.

— Так, мы идём в киоск, где продают волшебную пыльцу, и, если ты будешь хорошей девочкой, Лилиан, мы сможем купить немного конфет, — заявила Дафна, и Лилиан просияла, встав между ней и Гарри и схватив их за руки. Это было опасно — их мог кто-нибудь увидеть. — Лилиан!

— Всё в порядке, Дафна, — проговорил Гарри, и Лилиан посмотрела на него. — Лилиан, почему бы тебе не показать мне какое-нибудь хорошее место здесь, пока твоя мама ходит по своим делам, а?

Лилиан посмотрела на Дафну, в её зеленых глазах была безмолвная мольба, и пришлось признать, что на самом деле это была хорошая идея. Во всяком случае, это могло бы сократить время, проведённое в Портри, что само по себе уже просто отличная идея.

— Хорошо, но ты должна слушаться Гарри, Лилиан, слышишь меня? — сказала она дочери, и та быстро кивнула. — И не убегать!

— Поняла! — ответила Лилиан и, отпустив руку Дафны, потянула Гарри вперёд.

Дафна позволила им пройти вперёд, вздох, задержавшись всего на мгновение, слетел с её губ, прежде чем она расправила плечи. Чем быстрее она добудет растреклятую волшебную пыльцу, тем быстрее сможет забрать Лилиан — и Гарри, как она полагала, — обратно в безопасное место, в свой дом.

Пыльцу, в конце концов, найти легко. А вот торговаться с этой древней, как само время, старухой-продавщицей — просто невыносимо! Ещё и её слепые глаза, которые, казалось, смотрят прямо в душу.

Старая карга, по слухам, сама была наполовину феей, но Дафна предпочитала этому не верить. Однако это не означало, что Дафна ничего ей не оставила. Про себя решив не называть это подношением, она вложила вместе с деньгами в руку старухи пузырёк с зельем сна без сновидений. В основном, чтобы успокоить некоторые из собственных старых страхов и детских суеверий.

Старуха улыбнулась — она совсем без зубов! — и Дафна быстро забрала волшебную пыльцу, уходя и почти инстинктивно ища фиолетово-зелёный рюкзак Лилиан. Она ненавидела это место — оно как будто всасывалось в неё, проникая под кожу.

Портри не был её домом — её домом было красивое закрытое поместье на окраине города, и в детстве одна из её нянь — волшебниц, конечно! — взяла их с Асторией в город посмотреть достопримечательности и рынок, в то время как родители делали то… что делали, прислуживаясь Тёмному Лорду, хоть до конца и не разделяя его идеологии.

Дафна не была тем беспечным ребёнком, который мог убежать и заблудиться, а вот Астория, кажется, была… Именно в тот день она заигралась и пропала.

Когда няня заметила исчезновение Астории и они вдвоём обыскали всё, но так и не нашли младшую сестру Дафны, няня подошла к старой карге — той самой, что продавала волшебную пыльцу, — долго что-то говорила странными загадками, которые, казалось, не имели никакого смысла. Старуха протянула иссохшую руку, и няня дала ей прядь своих волос. Когда сделка — или как ещё это можно было бы назвать? — была совершена, как будто из ниоткуда появился мужчина с Асторией на руках — её младшая сестра ела что-то, что — Дафна знала, Дафна столько лет это искала — не продавал ни один магазин в Портри. Астория никогда не рассказывала о том, где она была, что она видела и слышала, да и Дафне было сказано не спрашивать. Она, однако, проверила, была ли её сестра подменышем, но нет, не была: Астория всё ещё могла колдовать и лгать.

Няня велела держать это в секрете, и они так и сделали. Когда несколько недель спустя няня бесследно исчезла и поползли слухи, что она сбежала с егерем, Дафна тайком отправилась навестить старуху. Когда Дафна спросила «Где няня? Она правда сбежала?», старая ведьма рассмеялась, протянула к ней иссохшую руку, и Дафна, испугавшись, убежала.

Дафна покачала головой: не стоит вспоминать о прошлом. Она заметила рюкзак дочери: Гарри нёс Лилиан на плечах, а она вертелась вокруг, веселилась, указывая ручкой на товары на прилавках и что-то говоря, и Гарри тоже, кажется, веселился. Дафна остановилась, сначала спокойно наблюдая за ними, потом тихо пошла следом, медленно приближаясь, желая посмотреть.

— А там продают разную сладкую вату, и голубые яблоки, и... — Лилиан указала куда-то, и Гарри с самой мягкой улыбкой на лице даже не заметил, что Дафна была рядом.

— И с каким она вкусом? — спросил он, и Лилиан помолчала, потом рассмеялась.

— С любым! Даже самым неприятным!— промурлыкала она, заставив Гарри рассмеяться и повернуться к прилавку, подходя к продавцу. Он тоже был там столько, сколько помнила Дафна.

Она очень хотела выбраться из Портри, но Гарри и Лилиан, кажется, веселились вовсю. Дафна подошла к ним как раз в тот момент, когда Гарри предложил Лилиан свою сахарную вату, после того как она сказала ему, что у неё вата с мятой. Но, попробовав вату Гарри, она скривилась — его вата была со вкусом шпината, о чём Лилиан сразу же и сообщила.

— Тогда, может быть, милая, тебе стоит её съесть, — предложила Дафна, заставив Гарри подпрыгнуть. Лилиан фыркнула, и Гарри с озорной улыбкой протянул ей мятную сахарную вату, и её дочь быстро поменялась с ним. — Не потакай ей.

— О, я не потакаю. — на самом деле именно это он и делал, но Дафна не собиралась говорить ему об этом. — Ты купила волшебную пыльцу?

— Да. Может, вернёмся? Я могу приготовить обед. Ну если вы двое не набьёте себя конфетами к этому времени.

Гарри усмехнулся, а Лилиан покачала головой.

— Я уже съела конфеты, мама! Только что! — сказала Лилиан, и Дафна вздохнула. — Могу я доесть вату, прежде чем мы вернемся?

Дафна кивнула, и Гарри осторожно опустил девочку на пол одной рукой. Лилиан бросилась вперёд почти бегом. Рюкзак, однако, позволял Дафне не потерять дочь в толпе. Она действительно не хотела заключать сделку со старухой.

— Мы можем поговорить об этой... Скитер? Твоя жена... — спросила она, и Гарри посмотрел на неё — что-то было в его глазах. Но Дафне пришлось продолжить. — Завтра, если хочешь. Лилиан поедет к Астории, и мы сможем спокойно всё обсудить.

— Конечно. Я должен... поговорить об этом с Джинни, да?

— А ты ещё не поговорил? — спросила Дафна с явным удивлением в голосе. Гарри покачал головой. — Но почему? Я думала…

— Дети дома. В эти выходные они уже были у бабушки, и на работе полный завал, поэтому у меня не было времени. Но сегодня, может быть, — он пожал плечами, засунув руки в карманы мантии: она всё ещё хорошо на нём сидела.

Однажды они уже приезжали в Портри. Дафна держалась подальше от рынка, и Гарри было весело с ней, хотя они оба были, в некотором смысле, туристами. В каком-то смысле и сегодня они были туристами, но не теми двумя детьми, которые только что окончили Хогвартс, а — ну, для посторонних — семьёй. Для Дафны же это были только она, её дочь и мужчина, который был отцом её дочери.

— Сегодня, пожалуйста, — в голосе нет ни намёка на просьбу — Дафна не просит, Дафна мягко требует. — Кроме того, завтра Лилиан уедет к Астории, так что, если ты захочешь прийти и обсудить всё, мой дом в твоём распоряжении.

Он улыбнулся и ничего не ответил; Дафна восприняла это как согласие. Она должна была это сделать.

Астория в очередной раз предложила забрать Лилиан на выходные, и Дафна не стала возражать, даже несмотря на то, что дочь уже была у Малфоев всего две недели назад. Дафна знала, как сильно Астория хотела, чтобы в их доме было много детей, но состояние здоровья не позволило ей родить больше одного. Лилиан тоже не возражала — тётя Астория всегда покупала самые лучшие конфеты, а, откровенно говоря, что ещё нужно было шестилетнему ребёнку? — и потому это субботнее утро началось так: Дафна тщательно заплетала волосы Лилиан, пока девочка болтала ногами в воздухе.

С одной стороны, Дафна не могла отказать Астории, с другой — она надеялась, что Гарри снова придёт к ней, хоть и прекрасно понимала, что этого, скорее всего, не произойдёт. Позволит ли жена ему выйти из дома после того, что она узнала? Самый вероятный ответ был — нет.

Услышав звук открывающейся двери, Дафна со вздохом осознала, что она действительно думала о Гарри Поттере, о котором муж её сестры шесть лет говорил без умолку; Гарри Поттере, который сломал систему и украл Кубок школы у Слизерина на первом курсе. Нет, Дафна не горевала по этому поводу.

— Если ты пришёл выпить кофе, тебе придётся сварить его самому, — сказала Дафна, не отрывая взгляда от тёмных волос, которые достались её дочери от Гарри. Лилиан удивлённо посмотрела на неё, но Дафна мягко повернула её голову, заставив сидеть прямо и смотреть вперёд, в то время как Гарри, войдя в дом, разглядывал ярко-розовый рюкзак на полу. — Я занята.

— Хорошо, мэм, — ответил он и, улыбнувшись Лилиан, сел на стул перед ней, достав и положив на стол тонкую книжку. Дафна окинула её взглядом, заметив, что это простая книжка-раскраска. — Я подумал… может, тебе понравится?

Этот вопрос прозвучал неуверенно, будто Гарри пытался прощупать почву. Лилиан осторожно взяла раскраску, а Дафна перевела взгляд с косичек, которые она машинально продолжала заплетать, на книжку. Да, это была обычная раскраска, купленная в газетном киоске, с чёрно-белыми рисунками принцесс, смотрящих на них огромными глазами. Лилиан прижала её к груди, и улыбка на её лице, вероятно, могла бы растопить айсберг.

— Спасибо, дядя Гарри, — сказала Лилиан, и Гарри удивлённо моргнул. — Она мне нравится!

Гарри тепло улыбнулся, и Лилиан спрыгнула со стула — косы расплелись, когда она побежала к рюкзаку за карандашами. Дафна вздохнула и указала на кофемашину. Гарри кивнул, направился к ней, попытался разобраться с кнопками, пока Дафна быстро заколдовала волосы дочери. Она уже собиралась помочь Гарри, ведь и в этот раз он, похоже, твёрдо решил сделать так, чтобы её кухня полностью пропахла сожжённым кофе, как кто-то постучал в дверь, и Гарри бросил на неё смущённый взгляд.

Дафна улыбнулась, тихонько выдохнула и мысленно сосчитала до пяти, стараясь подавить нараставшую внутри неё панику, а Лилиан — благослови Мерлин её невинность! — побежала к двери, оставив карандаши рядом с раскрытой книжкой, едва начав раскрашивать первую картинку. Заклинанием Дафна отправила вещи Лилиан обратно в рюкзак, а сама девочка уже болтала с Драко.

Гарри приподнял бровь, но Дафну больше беспокоило то, что она не слышит голоса сестры.

Значит, Астория снова плохо себя чувствовала; проклятие их семьи впилось своими когтями в неё — она была на домашнем обучении до третьего курса, потому что её сочли слишком болезненной, чтобы она могла поехать в Хогвартс, потом был год в школе и лето на восстановление — да, родить, а теперь и растить даже одного ребенка в таком случае очень и очень сложно.

Однако Дафна никогда не возражала против того, чтобы Лилиан погостила в поместье Малфоев, но обычно Астория сама забирала её. Поэтому видеть Драко вместо сестры было... мягко говоря, тревожно.

Она встретила Драко в середине холла, Лилиан побежала за рюкзаком. Во всяком случае, Малфой был достаточно вежлив и, не обращая внимания на Гарри, просто кивнул Дафне.

— Где Астория? — спросила Дафна, чувствуя нарастающее беспокойство, но по спокойной улыбке Драко можно было понять, что волноваться не о чем.

— Тори подумала, что в этот раз было бы плохой идеей принести с собой её подарок, особенно если учитывать то, что он… летающий, — ответил Драко, и беспокойство Дафны быстро сменилось негодованием.

Лилиан, однако, была счастлива. Дафна — нет.

— Тетя Тори купила мне метлу? — ахнула она, и Дафна бросила на Гарри убийственный взгляд, когда он захихикал как школьник. Драко, как минимум, казался удивлённым всей этой сценой. Он провёл рукой по её тщательно заплетённым косам и улыбнулся, глядя в зелёные глаза Лилиан.

— Метлу и небольшой набор для квиддича, — ответил он, заставляя Лилиан взвизгнуть. Дафна ущипнула себя за переносицу.

— Что нужно сказать, Лилиан? — спросила она, жалея, что не может заколдовать Гарри, который казался слишком счастливым из-за всего этого. Лилиан, явно удивлённая реакцией Дафны, застенчиво улыбнулась и поблагодарила Драко, который просто улыбнулся. — Очень хорошо, дорогая. А теперь иди с дядей Драко и слушайся его и тётю Асторию, хорошо?

— Ладно! — Лилиан повернулась и обняла Дафну, а Драко поднял ярко-розовый рюкзак. Он совсем не подходил к его костюму — Дафна выбрала для Лилиан именно этот рюкзак и по этой причине в том числе . — До скорой встречи, мама! Пока, дядя Гарри!

Драко поднял бровь, и Дафна одарила его натянутой улыбкой.

— Не так быстро, юная леди. Позволь мне проводить вас с Драко до двери. — Дафна посмотрела на него таким взглядом, который, как она надеялась, выражал намного больше, чем любые сказанные сейчас слова, и последовала за Драко и Лилиан к двери — дочь пронеслась по коридору, опережая их.

Драко, переступив порог, остановился у двери снаружи, Дафна стояла внутри, оба молчали.

У слизеринцев существовала давняя традиция испытывать силу воли — не мигая, не нарушая молчания, смотреть друг другу в глаза, пока кто-нибудь первым не моргнёт или не отведёт взгляд. И в этот раз победа была не за Дафной.

— Не говори Астории, — почти умоляла она, и Драко кивнул. — Ты же знаешь, как она относилась к нашим отношениям. Она была похожа…

— На ребёнка, увидевшего, как сломали его любимую игрушку, да. Я был там, когда ты сказала ей, — напомнил Драко, и Дафна вздохнула. Он оглянулся. — А он знает?

— Я ему сказала, — ответила Дафна. Драко молча смотрел на неё. — Не говори Лилиан. Она ещё не готова.

— Что-нибудь ещё? Я напомню Тори об этом. — Драко закинул рюкзак на плечо. — Я привезу её в воскресенье вечером.

Словно заметив, что разговор окончен, Лилиан повернулась к Дафне и помахала ей рукой.

— Пока, мам! — сказала она, и Дафна хмыкнула, наблюдая, как Драко и Лилиан направились к лестнице. Он аппарировал оттуда, как всегда, и как только Дафна услышала хлопок, она закрыла дверь, оглянулась и вздохнула, закрыв глаза и прислонившись к двери. Гарри был на кухне, и Драко видел это. Конечно, она была уверена, что Драко не скажет Астории, но ведь Лилиан была такой непредсказуемой…

Астория была первой, кто узнал о них в буквальном смысле — она, патрулируя коридоры, застала их в чулане для мётел, — и была очень счастлива, что её очень правильная сестра начала с кем-то встречаться, особенно после войны.

Война не была добра к ним, учитывая, что родители ещё до падения Тёмного Лорда подумывали о том, чтобы выдать дочерей за какого-нибудь старого занудного лорда на континенте. Когда после битвы за Хогвартс родителей арестовали и отправили в Азкабан, Дафна приняла на себя семейные обязанности, быстро, но любезно прекратила все переговоры родителей, позволив Астории выйти замуж за Драко, когда они захотят (помилуйте, она ведь знала свою сестру), а сама пол-лета наслаждалась своей свободой, посещая маггловские места, которые ей никогда не разрешали посещать, потом вернулась в Хогвартс, чтобы помочь с уборкой, где из всех, кто в то время там находился, ей поставили в пару именно Гарри Поттера.

Потом, конечно, случилось всё остальное, и принятые ею тогда решения привели к тому, что сейчас, когда её дочь уехала на выходные, а отец дочери ждал на кухне, она зачем-то стояла в холле, прислонившись спиной к двери. Дафна глубоко вздохнула, открыла глаза, выпрямила спину, собираясь принять огонь — который сама же и разожгла! — на себя.

Хотя Гарри, казалось, совершенно спокойно дожидался её, Дафна всё равно извинилась, усевшись на стул напротив него, и Гарри просто улыбнулся, протягивая ей чашку чая.

Она приподняла бровь, но всё же сделала глоток — знакомый вкус Эрл Грея разлился во рту.

— Это не проблема, это было... — Дафна очень смутно представляла, к чему он клонит. — Это было весело.

— Я уверена, что это важно для тебя, — ответила она, — она ловец, кстати. Я не в восторге от того, что Лилиан иногда играет, потому что она слишком рискует, совсем как кое-кто.

— Ты хотела сказать, что она совсем как её папа, — заметил Гарри, и Дафна улыбнулась. Было бы странно, если бы Лилиан не распределили на Гриффиндор, и Дафна знала, что если бы мистер и миссис Гринграсс об этом узнали, то вертелись бы волчком в своих клетках в Азкабане. — Лилиан кажется хорошей девочкой.

— Так и есть. — Дафна сделала ещё один глоток чая, слова Джиневры крутились у неё в голове: «Прекрати пытаться увести моего мужа, Гринграсс». — А что сказала Джиневра? Я уверена, что она должна была устроить скандал.

Улыбка Гарри погасла.

— Меня отправили спать на диван, и я с трудом убедил её не разводиться со мной. Сказал, что детям нужны оба родителя, — он поглаживал ручку чашки, не глядя Дафне в глаза. — Похоже, это её убедило. Но Джинни хочет, чтобы наши дети не общались и чтобы я не появлялся на людях с Лилиан.

— То есть вы притворяетесь? — спросила Дафна, пытаясь успокоить своё сердце. Не совсем уместно было радоваться тому, что их брак терпит крах. — Ради детей?

— В основном, — Гарри посмотрел ей в глаза, протянув через стол руку, и Дафна невольно положила свою руку поверх его. — Джинни сказала, что после того, как дети отправятся в Хогвартс, я смогу освободиться от неё, если захочу.

— Освободиться? Звучит так, будто ты в Азкабане, — сострила Дафна, прекрасно понимая, что на самом деле это было тюремным сроком не для него, а для неё — своеобразный «подарочек» от Джиневры, больше похожий на проклятие.

«После того как дети отправятся в Хогвартс» означало всех детей — включая того, который ещё не родился. Значит, если у Гарри и Джиневры больше не будет детей, то он сможет «освободиться», когда Лилиан исполнится семнадцать лет — слишком поздно, чтобы начинать её воспитывать, не так ли? В итоге, смеяться последней будет Джиневра, и Дафна откровенно удивилась, как это мисс Уизли не распределили на Слизерин.

— Брак и трое детей имеют с Азкабаном много общего, — ответил он и внезапно, будто его поразило молнией, стал серьёзным. — Прости. Я не люблю об этом говорить.

— Что было дальше?.. — спросила Дафна, потягивая чай. Он, поглаживая, рисовал круги на её руке большим пальцем, и это движение было таким знакомым и успокаивающим.

Сейчас в его глазах она видела любимую ею черту — серьёзный, сосредоточенный, но стесняющийся протянуть руку и взять то, что находилось прямо перед ним и было ему так нужно. Она любила наблюдать за этой чертой, когда он тренировался в Аврорате, пытаясь найти нужную ему информацию, и Дафна чувствовала почти благоговение перед этим взглядом, который теперь был устремлён на неё, был её удовольствием.

— После того, как Джинни сказала мне об этом, я... я решил провести эти выходные с тобой и Лилиан. — Он горько рассмеялся, но Дафна даже не обратила на это внимания — ему следовало сначала спросить, а уж потом врываться сюда. Его взгляд упал на её руку. — Попытаться узнать Лилиан поближе, понимаешь? Попытаться…

Дафна молчала. Казалось, ему нужен был этот момент, чтобы собраться с мыслями, сложить два и два и получить четыре. Когда он поднял на неё глаза, в них была сила, та самая, которую она увидела лишь на мгновение на поле боя.

Конечно, она участвовала в битве. Дафна сбежала из подземелий, где прятались слизеринцы, как только убедилась, что с Асторией всё будет в порядке, и кинулась в самое пекло битвы, бросив свой слизеринский галстук на ступеньках. Она сражалась с родителями своих друзей и с людьми, которых никогда не знала, мельком видела Гарри, прежде чем его снова поглотила толпа, но Дафна никогда не сможет забыть этого.

— Попытаться вернуть тебя. Попытаться узнать, любила ли ты меня, — он сказал это так тихо, что она едва смогла услышать его слова. У Дафны упало сердце.

— Разве ты этого не знал? — спросила Дафна таким же мягким голосом.

— Мне нужно это услышать.

— Я люблю тебя. Я никогда не переставала любить тебя, и одна мысль о тебе и Джиневре ранила меня сильнее, чем я могла бы передать словами, — Дафна прикусила нижнюю губу, и Гарри встал — ножки стула с характерным звуком скользнули по кафельному полу, — она больше не ощущала тепла его руки, но его прикосновения с новой силой загорелись на её коже, когда он приблизился. — Гарри?

— Я тоже тебя люблю, — сказал он, целуя её, и Дафне будто снова исполнилось восемнадцать — она поцеловала Гарри и почувствовала себя самой свободной и беззаботной девушкой в мире. Они отстранились друг от друга, чтобы сделать глоток воздуха, Гарри прижался своим лбом к её. — Все выходные в нашем распоряжении.

— Тогда, возможно, нам следует начать прямо сейчас, — предположила Дафна, поцеловав его ещё раз — мысли о морали улетучились в окно. Ведь в некотором смысле Джиневра позволила ей сделать это, допустив, чтобы Гарри ушёл на выходные.

Гарри просто улыбнулся, и, когда Дафна поднялась и, целуя, направила его в свою спальню, она подумала, что это, возможно, сработает в её пользу.

Выходные пролетели слишком быстро, сливая воедино разгорячённые тела, капли пота и страсть. Нет, Дафна не жаловалась, но ощущение, что время, которого и так мало, тратится впустую, не давало ей покоя, когда она, сидя на кухне, пила чай и слушала, как шумит вода в душе. А ещё Дафна хотела, чтобы глупая довольная улыбка, которая, казалось, застыла на её лице, исчезла.

Лилиан скоро вернётся домой. Было бы хорошо, если бы её привезла не Астория — она явно не будет в восторге, когда обнаружит Гарри на кухне. Астория устроит такой скандал — хлопот не оберёшься! — а Дафна не хотела бы, чтобы соседи всё слышали.

Хотя они, наверное, и так много чего услышали за эти выходные — ведь у Дафны не получилось вести себя достаточно тихо, — что-то всё равно ускользнуло, минуя даже самые мощные заглушающие чары, когда те ослабевали. 

Может быть, ей стоит не показываться соседям на глаза несколько дней, пока всё не утихнет? Или, может быть, посвятить немного времени усовершенствованию заглушающего заклинания, если Гарри планирует сделать эти визиты в выходные постоянными?

Дафна моргнула и нахмурилась. Неужели она снова становится той глупой восемнадцатилетней девчонкой, раз у неё такие мысли? Ей нужно было заботиться о Лилиан — ведь, ради Мерлина, не будет же Лилиан проводить все выходные с Асторией и Драко, чтобы Дафна могла целых два дня провести в постели с Гарри. Она покачала головой, встала, решив заварить себе ещё чаю. Может быть, нужно что-то покрепче, что избавило бы её от подобных мыслей?

По радио играла медленная старая песня, слова которой Дафна пыталась вспомнить, ожидая, пока заварится чай, когда появился Гарри, обнял её сзади и нежно поцеловал в шею, заставив Дафну улыбнуться.

— Прекрати, Астория придёт с минуты на минуту, — сказала она, и он рассмеялся, уткнувшись носом в её шею. — Давай же, Гарри. 

— С удовольствием, — промурлыкал он, обдавая тёплым дыханием её кожу до дрожи. Дафна повернулась к нему лицом и обняла за шею, заглянув в его зелёные глаза. Он был всё тем же Гарри, которого она знала, но с большим количеством морщинок вокруг глаз, всё тем же мальчиком, которого она встретила среди обломков школы, мальчиком с глазами тысячелетнего старца. — Что, пошутить нельзя?

— Нельзя, — ответила Дафна, поцеловав Гарри так, словно это была последняя минута, которую они провели на Земле. Его руки были у неё под рубашкой, когда раздался стук в дверь, и Дафна, сдерживая проклятия, провела рукой по своим тёмным волосам. Гарри всё ещё был здесь, в её доме, а там, за дверью, вероятно, была Астория. Прекрасно, лучше и не придумаешь!

Вздохнув, она выпустила Гарри из объятий, желая, чтобы её сестра наконец прекратила настойчиво стучать в дверь, точно желая проломить её, а Гарри перестал пытаться подавить свой смех, потому что это не работает. Дафна поправила рубашку и, глубоко вздохнув, открыла дверь, обнаружив Лилиан с самой широкой улыбкой, которую Дафна когда-либо видела, и Асторию с улыбкой, более подходящей для кошки, наконец-то добравшейся до чёртовой канарейки, о которой давно мечтала и которую хозяйка берегла как зеницу ока.

— Мама, мама, ты не представляешь, как хорош набор для квиддича, который мне купила тётя Тори! — прощебетала Лилиан, и Дафна улыбнулась. — Там даже есть снитч! Тётя Тори разрешила мне забрать его домой!

— Звучит замечательно, дорогая. Почему бы тебе не отнести сумку в свою комнату, пока я поговорю с тётей Тори? — Лилиан даже не ответила, ворвавшись внутрь, и, когда Дафна собиралась сказать Астории, чтобы та стёрла эту самодовольную улыбку со своего лица, Лилиан поприветствовала Гарри, и Гарри, едва сдерживая смех, поприветствовал её в ответ. С одной стороны, Дафне внезапно очень захотелось, чтобы земля разверзлась у неё под ногами и пропасть, такая же широкая, как улыбка Астории, сию минуту поглотила её целиком. С другой — Дафна с трудом удержалась, чтобы не подлить масла в огонь и посмотреть, что же из этого выйдет. 

— Значит, дядя Гарри, да? — начала Астория, прислонившись к дверному косяку. — Я рада за тебя, Дафна, правда, рада. Он всегда заставлял тебя улыбаться, как сейчас.

— Я помогаю ему обманывать жену, Тори, — прошептала Дафна, но Астория непринуждённо пожала плечами. — Да ладно тебе. Тебе бы понравилось, если бы это были Драко и, я не знаю, Пэнси, а не я и Гарри?

— Разница только в том, что Драко счастлив со мной и поэтому не будет обманывать. Можешь ли ты сказать, что Гарри счастлив со своей женой, Дафна? — сказала Астория так, будто она была старшим ребёнком в семье. Дафна глубоко вздохнула. — Я знаю, что это проблематично и всё такое, но на самом деле, Дафна, раньше, когда он был с тобой, его глаза светились от счастья, сейчас же этого блеска больше нет. В смысле не было. На недавних колдографиях Гарри выглядит намного счастливее. Мы обе знаем, что он не может просто развестись с Джиневрой, но если всё, что ему нужно для счастья, — это несколько минут с тобой, то к чёрту все эти вопросы морали, которые ты непрестанно себе задаёшь.

Дафна прикусила нижнюю губу, и Астория улыбнулась гораздо мягче, погладив Дафну по волосам.

— Я всё ещё чувствую себя виноватой, — Дафна убрала руку Астории, сжав края своей рубашки. — У него есть жена. У него трое детей. Кто я такая, чтобы вот так врываться в их жизнь?

— Я помню, как ты несколько раз жаловалась, что кто-то врывается в твой дом без приглашения, и теперь я понимаю, что это был он, просто чтобы ты понимала: ты не вторгалась в его жизнь — он вторгся в твою, дурочка, — Астория упёрла руки в боки. — Я отчетливо помню, как ты изо всех сил старалась избегать его, вплоть до того, что просто не замечала его в коридоре. Кроме того, ты счастлива, Дафна? Потому что это очень важно, ведь, если ты не счастлива, я ворвусь и выскажу Гарри всё, что думаю.

Дафна рассмеялась, а Астория добродушно улыбнулась ей. Но была ли она счастлива? Да, только всё это было смешано с чувством вины. Гарри воспринял новость о существовании Лилиан лучше, чем она думала, и то, что он принял их дочь, не задавая вопросов, заставило её воспарить от счастья. А тот факт, что он любит её, просто заставил Дафну прорваться сквозь облака и устремиться к Луне.

— Так и есть. Я думаю, что могу быть счастливой, Тори, — в конце концов ответила Дафна.

— Тогда перестань так много думать о Джиневре, а то ведёшь себя как ребёнок, — облегчённо вздохнула Астория. — Честно говоря, Дафна, ты слишком много думаешь. Carpe diem⁽¹⁾, мисс Гринграсс, или как там звучит это латинское заклинание?

— Carpe diem — это не заклинание, миссис Малфой. Ты должна это знать. — Астория отмахнулась от неё. — Рада была тебя видеть, Тори.

— Я тоже, дорогая. Приезжай к нам на выходные в Париж, Скорп скучает по тебе, и я тоже, — ответила Астория. — Ну, провожай меня. Мой ребёнок и муж ждут меня, а твой ребёнок и не-муж ждут тебя. Иди.

Прежде чем Дафна успела ответить, Астория аппарировала прочь, и Дафна, немного заволновавшись, посмотрела по сторонам, выдохнула, заметив, что поблизости нет соседей. Она закрыла дверь и вернулась на кухню, где её дочь показала Гарри пойманный снитч.

— Итак, что насчёт поля для квиддича тёти Тори? — спросила Дафна, решив приступить к приготовлению ужина. Гарри, заметив её намёк, встал и начал помогать ей. И всё то время, пока Лилиан рассказывала обо всех финтах, которые она вытворяла в поисках снитча, а Дафна понимала, что ей стоило бы убить Асторию ещё в детстве, смех Гарри беспрерывно звенел у неё в ушах.

1) Лови момент (лат.)

Вернуться к тексту

Дафна как раз выходила из кабинета, чтобы купить обед — самую обычную кашу, которая готовилась в министерской столовой и которую Дафна покупала каждый день, потому что стоила она недорого, — когда случайно ударила дверью Блейза, что было действительно странно, особенно если учесть, что Блейз здесь не работал.

— Ты ... — начала Дафна, увлекая Блейза в узкую безлюдную нишу. — Последнее, что я слышала, Блейз, что в Италии ты провернул аферу на огромную сумму; попросту говоря, ты украл её.

— Будь добра, передай Пэнси, чтобы она перестала так много трепать языком: эти деньги я позаимствовал. Есть разница, — ответил он, и Дафна хмыкнула. Блейз обнял её, знакомый запах одеколона на секунду окутал Дафну. — Я скучал по тебе.

— О, я тоже. Но что ты здесь делаешь? У итальянок закончились деньги? — спросила Дафна, отпуская Блейза. Он, в свою очередь, одарил её ослепительной улыбкой.

После войны Блейз ещё раз отучился на седьмом курсе, а потом отправился в Италию, желая прожить жизнь в роскоши, ни в чём себе не отказывая. Поговаривали, что он имел связи с огромным множеством женщин, которые оплачивали все его прихоти, и Дафна была почти уверена, что это не просто слухи. Однако никогда не стоит считать слова Пэнси истиной в последней инстанции.

— Разве старый друг не может просто навестить свою подругу на работе и пригласить её пообедать? — промурлыкал Блейз, беря Дафну под руку и присоединяясь к толпе, идущей на обед. — Кроме того, я только что приехал из Италии и не в курсе дел магической Британии. Почему бы тебе не просветить меня, дорогая Дафна?

Дафна задумалась всего на полминуты. Раз уж предстояло выбирать между безвкусной едой, которую Дафна ела изо дня в день, и роскошным обедом, который к тому же оплачивала не она, а Блейз, то выбор был очевиден.

— Конечно, Блейз, но ты платишь, — улыбнулась она, заметив в его глазах озорной огонёк, который недавно видела в чьих-то глазах — буквально вчера в глазах Астории. — У меня странное ощущение, будто ты разговаривал с Асторией.

— Что? Нет-нет, — Дафна на секунду расслабилась, заметив, что толпа расступилась перед будущим министром Грейнджер, рядом с которой шёл Гарри, и они, Дафна была уверена, разговаривали о чём-то серьёзном. Её взгляд задержался на слегка поношенной мантии аврора Поттера, и Дафна покраснела, услышав, как Блейз усмехнулся.

— О, тише, она ничего не упускает из виду.

— Судя по тому, что рассказала мне Астория, ты тоже своего не упускаешь, дорогая, — прошептал Блейз, и Дафна подумала, что стоило бы, возможно, изобрести какое-нибудь заклинание, которое всё-таки позволяло бы время от времени проваливаться под землю, или такое, которое заклеило бы рот её сестре. — Не то чтобы я тебя стыжу, конечно, ведь выглядишь ты потрясающе.

— Тише ты, — ответила Дафна, заметив, что Гарри смотрит на них. Затем Грейнджер что-то сказала, и Гарри всего на секунду перевёл на неё взгляд, прежде чем снова посмотреть на Дафну.

— Рискованное дело, — Блейз притянул Дафну ближе, и они быстро смешались с толпой. — В любом случае, отбрось всю эту драму и лучше расскажи мне, как поживает моя дорогая крестница.

Блейз был крестным отцом Лилиан не только потому, что присутствовал при её рождении; в последние месяцы беременности он несколько раз предлагал стать для Дафны мужем, а для её ребёнка — отцом. Дафна отказывалась, но он не отступал и продолжал её уговаривать, на всякий случай. Дафна почти согласилась — она предложила ему стать для её дочери крёстным папой. Ведь она понимала, что, если Лилиан однажды случайно узнает правду, она почувствует себя преданной и матерью, и предполагаемым отцом, и настоящим отцом. Но как бы то ни было, при нынешнем положении вещей вся ответственность полностью ложилась на плечи Дафны, и, если Лилиан будет не согласна с её выбором, именно Дафне придётся выслушивать недовольства и заново искать выход. Никто другой не должен брать на себя вину за её решение.

Обед прошёл чудесно — Дафна рассказала Блейзу, что случилось с Лилиан за эти несколько месяцев с момента его последнего визита, а Блейз удивил её дерзкими историями о своих приключениях в Италии. Это было действительно весело. Блейз даже проводил её на работу, против чего Дафна даже не подумала бы возражать, не начни он вдруг вести себя подозрительно романтично.

— Спасибо, что составили мне компанию за обедом, мисс Гринграсс, — сказал Блейз, целуя её руку, когда Дафна прислонилась к стене, не очень-то и желая возвращаться в лабораторию. Некоторые из её коллег проводили какие-то опыты на своих подопечных, из-за чего те периодически принимались громко кричать, и, откровенно говоря, у неё от этого болела голова. — Это было очень приятно.

— Взаимно, Блейз, — ответила Дафна, пристально глядя на него, и в тёмных глазах Блейза снова заиграл озорной огонёк. Она подняла брови. — Полагаю, у тебя есть ещё какие-то дела? Может быть, стоит навестить Трейси? 

— Дафна, я мог бы целыми днями слушать, как ты говоришь, — вздохнул он, и Дафна была смущена происходящим. — Тебе когда-нибудь говорили, что у тебя самые красивые глаза?

— А должны были? — спросила Дафна, подняв брови, и Блейз усмехнулся. Она резко оборвала его. — Увидимся позже, Блейз. Я не думаю, что ты захочешь присоединиться ко мне и за ужином.

— И упустить возможность осыпать мою драгоценную крестницу подарками? — почти вскрикнул Блейз с напускной обидой в голосе. — Дафна, ты как будто не знаешь меня.

— Мерлин свидетель, я хотела бы не знать, — ответила она, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо. Повернувшись, Дафна заметила, что Гарри не сводит с неё глаз, и слегка откинулась назад. — Как долго он наблюдает за мной?

— О, я не знаю. Может быть, несколько минут? Нет, нет. Или, может быть, с тех пор, как мы пришли? Что за вопросы? — ответил Блейз, целуя Дафну в щёку. — Веселись. Ты этого заслуживаешь.

Прежде чем Дафна успела проклясть его, Блейз ушёл, а она, глубоко вдохнув, высоко подняла голову и пошла вперёд, притворяясь, что не видит Гарри. Если повезёт, он сделает то же самое, и Дафна сможет спокойно вернуться к своим экспериментам.

Удача, однако, сегодня была не на её стороне, потому что Гарри с улыбкой остановил Дафну на полпути, потянув её к той же нише, где они недавно стояли с Блейзом.

— Невыразимец Гринграсс, можно вас на пару слов? — вежливо спросил он, слегка коснувшись её руки, и Дафна вопросительно посмотрела на него. — Я думаю, что мы, возможно, нашли некий тёмный артефакт во время одного из наших расследований, но он кажется неактивным. Не могли бы вы проверить это, просто чтобы убедиться?

— Аврор Поттер, хотя это было бы для меня удовольствием, я настоятельно призываю вас отправлять любые тёмные предметы в Отдел тайн, чтобы не возникло никаких вопросов, — ответила Дафна, принимая свою профессиональную позу, когда они с Гарри отправились в Аврорат. — Что это за предмет?

— Мы думаем, что это может быть что-то очень мощное, учитывая, что оно заперто в тяжёлом железном ящике, — Гарри пожал плечами, и Дафна на мгновение задумалась, что этот артефакт, скорее всего, эльфийского происхождения. Или нет — во всяком случае, так далеко на юге эльфийские артефакты ещё не появлялись, — но всё же это было возможно. Они уже подходили к его кабинету, когда Гарри снова заговорил: — Значит, обедала с Забини?

Если бы Гарри был вином, Дафна почувствовала бы привкус ревности. Она улыбнулась про себя, задаваясь вопросом, пока он вёл её по коридору Аврората, а был ли вообще этот тёмный артефакт.

— О да, прелестный обед, — не задумываясь ответила она, Гарри открыл перед ней дверь в свой кабинет, где знакомая кипа беспорядочно лежащих на столе бумаг поприветствовала её. Интересно, она когда-нибудь становится меньше? — В самом деле, кто я такая, чтобы отказываться от роскошного обеда за счёт Забини?

— Хороший вопрос, — проворчал Гарри, сев в кресло, и, когда Дафна закрыла дверь, извлёк из каким-то чудом не рассыпавшейся стопки бумаг железный ящик, поставил его на стол, чтобы показать ей. Она подошла ближе, хмуро посмотрела на ящик.

От ящика исходил какой-то странный запах, и Дафна подумала, что, скорее всего, его содержимое никак не связано с эльфами. Она достала палочку, тут же задержала её над ним, быстро произнося заклинания анализа, пытаясь определить, что было внутри, не вскрывая ящика. Если бы только существовало такое заклинание, которое позволяло бы заглядывать внутрь вещей, но увы.

Множество красочных схем появилось перед её глазами — информация поступала в виде рун и изображений, — и Дафна нахмурилась. Нельзя сказать наверняка, принадлежал ли находившийся внутри предмет эльфам, но для его хранения и перемещения лучше использовать тяжёлый железный ящик. К сожалению, не имея доступа к большинству ресурсов Отдела тайн, Дафна не могла сейчас открыть ящик, так как то, что было внутри, могло быть проклятием или чем-то ещё более ужасным.

Она улыбнулась своей самой профессиональной улыбкой.

— Содержимое ящика определённо проклято, но пока больше я ничего не могу сказать. Ты не возражаешь, если я заберу его? — спросила Дафна, взяв в руки ящик, и Гарри кивнул. — Очень хорошо. Я должна напомнить вам, аврор Поттер, чтобы в следующий раз вы без промедления несли такие предметы к невыразимцам в Отдел тайн.

— Нет проблем, — Гарри снова кивнул, встал с кресла и, быстро преодолев разделяющее их расстояние, обнял её, не обращая внимания на находившийся между ними железный ящик. Дафна расслабилась. — Я когда-нибудь говорил тебе, как красиво ты выглядишь в этой мантии?

Он всегда это говорил, хотя Дафна на самом деле не понимала, что он находит красивого в бесформенной и безразмерной серой мантии, которую она всегда носила на работе. Тем не менее, это было очень приятно, и поэтому она сдалась.

— Всего-то тысячу раз или около того, — ответила Дафна, зарываясь в его объятия. Она подняла голову, собираясь поцеловать Гарри, когда по ту сторону двери раздался настойчивый стук и голос Гермионы Грейнджер. Дафна отступила от него как раз в тот момент, когда Грейнджер, растерянная и чем-то встревоженная, открыла дверь. Дафна была уверена, что краска, залившая щёки, выдаст её с головой.

Гермиона, однако, казалось, не заметила этого, направляясь прямо к Гарри и будто не замечая, что он был не один.

— Вот ты где, Гарри! Джинни только что связалась со мной, чтобы сказать, что у неё начинаются роды, тебе нужно быть в Мунго прямо сейчас! — Дафна не слышала, что ещё говорила Грейнджер, ведь реальность только что вылила на неё ведро ледяной воды. Всё было не так просто, верно? Гермиона бросила на Дафну холодный взгляд и, ничего не сказав о её присутствии в кабинете, со спокойной улыбкой наблюдала, как на лице Гарри отражается целый спектр самых разных эмоций. — Просто иди, я приостановлю все твои дела на неделю, хорошо?

— Спасибо, Гермиона, — ответил он и едва заметно кивнул Дафне, прежде чем мгновенно покинуть кабинет.

В кабинете воцарилась гробовая тишина, и, пока Гермиона раскладывала стопки бумаг, Дафна сделала всё возможное, чтобы бесшумно уйти. К сожалению, Гермиона не забыла о ней.

— Послушай-ка, Гринграсс, мне всё равно, хочешь ты вернуть Гарри или нет. Просто, ради Мерлина, ничего не делай на людях. Представь, если бы сюда вошёл Рон, а не я, - высказала Гермиона, даже не глядя на неё. Дафна отвела глаза. — Просто уходи, Гринграсс. Я притворюсь, что ты здесь действительно по работе. И не волнуйся, я поговорю об этом с Гарри.

— Я здесь действительно по работе, — попыталась возразить Дафна, но, судя по тому, как сухо рассмеялась Гермиона, её это не очень убедило. Дафна прикусила нижнюю губу и вернулась в Отдел тайн. Ей необходимо было провести ещё несколько экспериментальных исследований.

Дафна представила, как разрывает газету на мелкие кусочки, сжигает её, а ветер уносит выброшенный в окно пепел, но, взглянув на Лилиан, поняла, что это было бы слишком бурной реакцией и подало бы дочери плохой пример. А ей этого не хотелось. Новость о прибавлении в семействе Поттеров не заставила себя долго ждать, и Дафне было бы всё равно, если бы не имя малышки.

Девочку назвали Лили. Надо же, какое совпадение! Причина, как изящно выразилась Скитер, была просто замечательной. «Мы чувствовали, что должны отдать дань уважения матери Гарри, которая пожертвовала собой, чтобы он мог жить…» Неудивительно, что Джиневра стала журналисткой. У неё был дар подбирать слова, бьющие точно в цель. А целью в этот раз были чувства Дафны.

И вновь у миссис Поттер всё получилось: самолюбие Дафны было задето. Да, хоть её дочь и не носила фамилию Поттер, она всё равно была названа в честь его матери. С другой стороны, сколько маленьких девочек были названы этим именем особенно в послевоенные годы? И как Гарри должен был объяснить, почему он не назвал свою единственную дочь в честь матери особенно после того, как назвал старшего сына в честь отца? Ответ, который так или иначе не раскрыл бы существование Лилиан, в голову не приходил. Дафна отпила чай, вздохнула.

— Что-то не так, мамочка? — спросила Лилиан, поднимая голову от раскраски. Её зеленые глаза на мгновение задержались на газетной статье, но она ничего не сказала.

— Нет, милая, — ответила Дафна, посмотрев на часы. Почему её до сих пор удивляло, что Гарри не приходил к ним? У него дома был новорождённый ребёнок. Но он слишком долго не приходил: Дафне казалось, месяцев шесть, может быть, больше. Но по факту его не было всего пару-тройку месяцев.

В целом, всё даже было бы логично, если бы однажды утром Дафна не проснулась от запаха подгоревшего кофе и свежих блинчиков. В голову пришла заманчивая мысль — всё-таки стоит купить хороший набор замков. Может быть, что-то такое, чего не сможет открыть даже Алохомора. Дафна встала с кровати и пошла на кухню, обнаружив, что Гарри с Лилиан готовят блинчики. Её дочь не смогла сдержать смех, когда заметила, что от муки у Гарри «поседели» волосы. Дафна была… удивлена. Его дочери едва исполнилось четыре месяца, и всё же он был здесь.

— Доброе утро, — сказала Дафна, заставив обоих замереть. Она улыбнулась, и у Гарри — надо же! — хватило совести покраснеть. Лилиан же выглядела невозмутимой. Ах, как всё-таки хорошо быть ребёнком и ни о чём на свете не заботиться.

— Доброе утро, мама! — прощебетала Лилиан, вскакивая со своего места и подбегая к Дафне. Её волосы тоже были испачканы мукой. — Ты хочешь блинчиков? Мы с дядей Гарри только что их испекли!

— Это здорово, милая, но, наверное, перед завтраком тебе следует умыться. Ты вся в муке. — Дафна коснулась лба дочери, и маленькое облачко муки рассеялось в воздухе. — Мы тебя подождём.

Лилиан надула губки, но послушно подчинилась.

— Итак? — Дафна заговорила только тогда, когда услышала, как зашумела вода в душе.

— А ты не волнуешься? — спросил Гарри, переворачивая блинчик так, как будто он был опытным поваром.

— Я позаботилась о её безопасности в душе. Там больше заклинаний, чем у меня на двери, — садясь на стул, ответила Дафна. Да, может быть, на двери было не так много заклинаний, но душ был безопаснее Гринготтса; она боялась самой мысли, что с Лилиан может что-то случиться в доме. — Разве ты не должен быть сейчас со своей новорождённой доченькой? Да и помимо неё у тебя двое детей дома.

Гарри, казалось, смутился ещё сильнее, но ничего не ответил. Ему нечего было сказать, Дафна это понимала, поэтому расценила его молчание как согласие на продолжение разговора.

— Какое красивое имя вы выбрали для дочери! Лили Луна. Звучит замечательно, а как подходит! — скрестив руки на груди, Дафна не сдержалась — в её словах было столько же горечи, сколько в том сгоревшем кофе, который приготовил Гарри. — И я понимаю, почему ты так сделал, но это, знаешь ли, неприятно.

Гарри снова ничего не сказал, надеясь, что она немного остынет перед тем, как услышит его ответ. Нет, Дафна не хотела его обвинять, но всё же в её голосе звучал упрёк.

— Джинни отвела детей к Молли, она до сих пор злится на меня. Я сказал, что мне нужно поработать. И я действительно провожу время с детьми. Просто… не так много. Но я работаю над этим, — в конце концов сказал он так, будто ему было стыдно. Хорошо. Ему должно быть стыдно.

— Какой замечательный папа, — съязвила Дафна. Гарри поморщился, и только тогда Дафна вспомнила, что у него не было отца, который подал бы ему подходящий пример, и тоже поморщилась. — Ладно, извини.

— Нет, ты права. Я знаю, что был не лучшим отцом. Я должен был быть им, но… — Гарри замолчал, на мгновение серьёзно задумавшись. — Без «но», этому нет оправдания.

— Рада, что ты это осознаёшь, — ответила Дафна, наливая себе чашку кофе. Да, он сгорел, но сейчас кофе ей просто необходим. — Поэтому проводи больше времени со своими детьми.

— Я хочу получше узнать Лилиан. Разве она не моя тоже? — Гарри снова сделал паузу. — И я, конечно, хочу проводить время с тобой.

Дафна вздохнула, стараясь, насколько это было возможно, выразить своё личное удовлетворение его заявлением.

— Мы можем составить какой-нибудь график, если только в этом проблема. Скажем, один будний день в неделю у меня дома, одни выходные в месяц или что-то в этом роде, — Дафна пожала плечами, села на стул, и Гарри поставил тарелку с блинчиками на стол, очищая себя заклинанием. — Не стоит разрушать свои отношения с детьми из-за меня.

— Она тоже мой ребёнок, знаешь ли, — сказал Гарри, садясь на стул перед Дафной. — Но я согласен — нужно составить график.

Дафна услышала, что вода в душе выключилась, и, отхлебнув ужасно горький кофе, задумалась. Возможно, и на кофемашину следует установить маленький замочек от Гарри. Защищённый от взлома Алохоморой замочек. Эта мысль заставила её слегка улыбнуться.

— Значит, так и сделаем? — спросила Дафна. — Кстати, Грейнджер говорила с тобой?

Гарри замешкался, вновь покраснел, кивнул и, немного помолчав, пока Дафна заклинанием очищала кофемашину, всё же ответил:

— О да. Она велела мне прекратить любые интрижки во время службы в Министерстве, а ещё — обратить внимание на то, где я был, когда ты была рядом, так что выговор, который я получил, был немного неоднозначным. Но, учитывая, что я не лучший пример того, кто следует правилам… — Он снова пожал плечами, и Дафна не смогла сдержать смешок. — Эй, держу пари, даже ты слышала о том, что Гермиона просто помешана на правилах.

— О, слухи об этом дошли даже до Слизерина, дорогой, — Дафна прикусила язык. Это ласковое слово не должно было слететь с её губ — и Гарри тоже это понял, если судить по довольному выражению его лица. — Одно слово, Гарри, и ты будешь проклят до воскресенья, причём каждый день новым проклятием!

— Тогда помоги мне, Мерлин, милая, — Гарри улыбнулся, протягивая руку через стол. Дафна, слегка покраснев, положила свою ладонь поверх его руки, и они оба молчали, пока не появилась Лилиан, чистая и пахнущая мылом. Гарри улыбнулся ей. — Вот она, маленькая повариха. Мы тебя ждали.

— Готова поесть, Лилиан? — спросила Дафна, когда дочь села на стул между ними, ослепительно улыбаясь и энергично кивая.

Дафна задумалась: в принципе, у них всё может получиться, особенно если составить действительно работающий график или что-то подобное. То, что позволило бы Лилиан повзрослеть под пристальным наблюдением Гарри, даже если официально он не считается её отцом.

Приближался день рождения Лилиан, и Дафна не верила, что время пролетело так быстро. Она никак не могла решить, что же, во-первых, подарить дочери на день рождения, а во-вторых, как сделать так, чтобы Лилиан запомнила этот день надолго. Что, если в честь дня рождения попытаться устроить Лилиан в одну из команд по детскому квиддичу? Желательно, конечно, в малую лигу… Или, может, купить набор маленького зельевара, от которого Лилиан была в восторге, когда-то увидев его в детском журнале. Дафна, читая новости в «Пророке», вздохнула, краем уха слушая болтовню Гарри и Лилиан: Гарри мыл посуду, а Лилиан изо всех сил старалась вытереть тарелки. Завтрак приготовила Дафна, а им предоставила возможность помыть посуду.

График, который они разработали, был простым — два утра в неделю и одни выходные в месяц с Дафной и Лилиан, и это действительно помогло Гарри не только лучше узнать дочь, но и сблизиться с ней. Дафна очень хотела, чтобы Гарри помог ей с подарком на день рождения, но как бы спросить его об этом так, чтобы Лилиан не слышала? Во всяком случае, время ещё будет, ведь у Дафны сегодня выходной. Интересно, у Гарри тоже?

— Гарри? — позвала Дафна. Он проговорил что-то в ответ, и она медленно отложила газету. — Я так понимаю, у тебя сегодня выходной?

— Тебе стоит только попросить — и у меня будет выходной, — беззаботно ответил он, и Дафна вздохнула. Лилиан оживилась.

— А у меня тоже сегодня выходной? — спросила Лилиан, и Гарри взъерошил её волосы, так похожие на его.

— У вас, юная леди, школа, — серьёзно сказала Дафна, поднимаясь и подходя к ним, а Гарри засмеялся.

— Это нечестно. Почему я тоже не могу остаться дома? — захныкала Лилиан, заставляя Дафну вздохнуть.

— Потому что, полагаю, школа очень важна. Твоя мама провела в школе свои лучшие годы, — сказал Гарри, и глаза Лилиан загорелись любопытством. — По крайней мере, я так думаю.

— Говори за себя, Гарри! Хотя я уверена, что твои лучшие годы прошли именно в школе, — ответила Дафна, и Лилиан, словно заворожённая их беседой, забралась и уселась на раковину. Она всё ещё была в пижаме. — Из-за тебя отменили экзамены на втором курсе. Что может быть веселее?

— Извини, я не знал, что разговариваю с Гермионой, — возразил он, и Дафна фыркнула, озаряя своё лицо улыбкой. — Ты забываешь, что я чуть не умер во время Турнира Трёх Волшебников.

— Ничто не веселит так, как смерть, правда? — рассмеялась она, и Лилиан буквально задрожала от любопытства. — На Рождественском балу ты выглядел так, словно вот-вот упадёшь замертво. Так и хотелось избавить тебя от страданий.

— А мне всего лишь нужно было хоть что-то от головной боли, но спасибо тебе большое. Может быть, мне не пришлось бы танцевать.

— Мам, а у тебя остались какие-нибудь фотографии с дядей Гарри? — спросила Лилиан, слегка дёрнув Дафну за подол платья, заставляя обратить на себя внимание. — Когда ты была маленькая?

У Дафны было несколько фотографий с Гарри, но ни на одной из них им не было меньше семнадцати, и все они были надёжно спрятаны в коробке, подальше от лишних глаз.

— Нет, милая. Мы с Гарри познакомились только на последнем курсе, — ответила Дафна, и Гарри, всё ещё улыбаясь, вернулся к мытью посуды.

Лилиан нахмурилась, и Дафна догадалась, каким будет следующий вопрос.

— Неужели Хогвартс такой большой?

— Нет, но факультеты соперничали друг с другом, Лилиан, — ответил Гарри. — Я учился на Гриффиндоре, твоя мама — на Слизерине, и нам было очень тяжело подружиться.

— Это глупо! — воскликнула Лилиан, и Дафна погладила дочь по голове. Ах, если бы только так можно было думать в детстве.

— Тебе лучше помнить об этом, когда ты окажешься в Хогвартсе, но пока что тебя ждёт обычная школа. Иди собирайся, милая, — сказала Дафна, и Лилиан, кряхтя, слезла с раковины и пошла в свою комнату. Дафна начала вытирать посуду, но, когда услышала щелчок закрывшейся в комнату Лилиан двери, заговорила: — Ты можешь помочь мне выбрать для неё подарок на день рождения?

Гарри поначалу растерялся, уставившись на неё своими зелёными глазами.

— Когда? — спросил он, а, когда Дафна назвала ему день, который Гарри по совпадению должен провести с ними, кивнул. — Что ты хотела ей подарить?

— Я надеюсь, у тебя получится прийти. Я выбираю между детским набором для зельеварения и квиддичем малой лиги. Я бы хотела, чтобы она позанималась там, — Дафна вытерла тарелку и поставила её на место. — А ещё в холле клуба, где проходят тренировки, стоит фигура одного великого волшебника, и я подумала, что Лилиан будет очень удивлена.

Гарри секунду недоумевающе смотрел на неё, но потом рассмеялся.

— Меня, что ли? Наверное, мне стоит это увидеть, — он снова засмеялся, и Дафна одарила его мягкой улыбкой. — А если подарить ей снитч? Ты же говорила, что она ловец, и это было бы хорошей практикой для неё.

Дафна на секунду задумалась. Золотой снитч... Почему ей это даже в голову не пришло? Осталось выяснить, можно ли купить снитч отдельно или мячи для квиддича продаются только наборами. И найдётся ли всё это в магазине игрушек?

Снитч действительно будет хорошим подарком, ведь его не нужно заряжать чарами или зельем — он мог бы летать и летать вечно, если бы позволили. В Корнуолле об одном из них даже ходила легенда⁽¹⁾, не так ли?

— А что, если он улетит? — спросила Дафна, и Гарри нежно улыбнулся.

— Снитч помнит первого человека, который прикоснулся к нему. Даже если он улетит, он обязательно вернётся. — Гарри крепко обнял Дафну, они простояли так какое-то время, прежде чем он вернулся к посуде. — Наверное, я и есть твой снитч.

— Не будь таким сентиментальным, — она улыбнулась, нежно целуя его в щёку. — Но спасибо тебе за идею, Гарри. Я буду иметь это в виду.

— Не благодари. Я бы с удовольствием сам отвёл её на тренировку или ещё куда-нибудь, — сказал он, но они оба знали, что это невозможно. Гарри не мог выйти на улицу с девочкой, которая была похожа на него как две капли воды, ведь газетные заголовки и пересуды втопчут его почти безупречную репутацию в грязь — повезло, что их никто не заметил тогда в Портри, впрочем, городу было достаточно своих хлопот с феями, чтобы обращать внимание на что-то помимо этого, в том числе и на их скромные персоны.

Тем не менее, в голосе Гарри прозвучала тоска, которая заставила Дафну подумать, что его сыновья особо не интересуются спортом. На самом деле это было бы забавно — сыновья самого молодого ловца в Хогвартсе и бывшего охотника «Холихедских гарпий» не интересуются квиддичем. О, Дафна бы многое отдала, чтобы посмотреть на это.

— Неужели Джеймсу не нравится квиддич? — спросила она, и Гарри снова вздохнул.

— Почему же? Нравится. А ещё ему очень нравится делать опасные финты, от которых у нас с Джинни захватывает дух, поэтому мы наложили некоторые ограничения на его полёты. А это значит, что я не могу просто так взять и снять их, потому что болеть за него, пока он совершает финт Вронского, и радоваться, что он всё-таки выжил после этого, неправильно, — он мягко улыбнулся, и никому не нужно было знать, что сердце Дафны на мгновение смягчилось, ведь на месте Джинни она, пожалуй, поступила бы точно так же.

— Ты всё ещё любишь её? — спросила Дафна, но, прикусив язык, поморщилась, как только вопрос слетел с её губ.

— Нет, не совсем. Я думаю, возможно, когда-то любил, но ты украла моё сердце, — Гарри улыбнулся, заставляя Дафну покраснеть. — Я думаю, Джинни тоже это понимает. Сейчас мы фактически друзья, вместе растим детей. Чёрт, я почти уверен, что у неё кто-то есть, но разве я могу что-то ей предъявить? А вот она может, не так ли?

Это было правдой. В конце концов, он тоже понимал, что с моральной точки зрения они поступают неправильно, и в глубине души Дафна очень хотела спросить, а уверен ли он, что дети были от него, однако и Джеймс и Альбус были слишком похожи на Гарри, так что сомневаться в его отцовстве не приходилось.

Ладно, неважно. По крайней мере, Дафне больше не придётся иметь дело с разъярённой Джиневрой. Одного раза было более чем достаточно.

— Кроме того, — продолжил Гарри, пытаясь отмыть большое тёмное пятно от тарелки. Дафна не стала говорить ему, что у Лилиан случился неконтролируемый магический выброс, когда она раскапризничалась за столом, ни в какую не желая доедать последний кусочек брокколи, и в сердцах пожелала, чтобы он провалился пропадом. — Джинни не меньше нас заслуживает счастья.

— Ты прав, — сказала Дафна и, забирая тарелку из его рук, добавила: — Брось, не отмоешь, тарелка испачкана навсегда. — Гарри засмеялся и, быстро развернувшись, обнял её сзади. Она рассмеялась и почувствовала, как по коже побежали мурашки. — Перестань, Лилиан может появиться в любой момент.

— Тогда давай повеселимся, пока можем, хорошо? — сказал Гарри, и Дафна поставила тарелку на место как раз вовремя: он повернул её, медленно танцуя без музыки. Дафна незаметно включила радио с помощью заклинания, и из динамиков зазвучала музыка; мелодичная и романтическая, она заполнила всю кухню. Ощущение дежавю накрыло Дафну с головой — как будто ей снова было восемнадцать, и она пыталась восстановить Хогвартс, но кто-то не знал, как соотнести движения палочки с музыкой.

Гарри нежно поцеловал её, чувствуя привкус кофе на губах, и Дафна ответила на его поцелуй, запустив пальцы одной руки в его тёмные волосы, а другой — притянув его ближе к себе. Они кружились в танце в своём собственном маленьком мире, пока...

— Я хочу, чтобы вы двое перестали вести себя отвратительно, — сказала её дочь, и Дафна, не опустившись, а рухнув обратно на землю, отошла от Гарри. Лилиан нахмурилась, и, если бы это были Астория и Драко, Дафна, возможно, сочла бы это забавным.

— Лилиан, милая, как долго ты тут стоишь? — спросила Дафна, поправляя одежду.

— Я услышала музыку и сразу же пришла сюда, чтобы увидеть, что вы тут делаете, — фыркнула Лилиан, и Дафна строго посмотрела на Гарри, когда услышала, как он пытается подавить смех. Она сделала глубокий вдох, прежде чем улыбнуться так мягко, как только могла.

— Ну тогда, раз ты готова, пора в школу. Хватай свой рюкзак, нам нужно идти.

Лилиан обиженно посмотрела на Дафну, но подчинилась и вышла в коридор. Дафна окинула укоризненным взглядом Гарри, а он поднял руки, широко улыбаясь.

— Ты должна признать, что это было забавно, — сказал Гарри, и Дафна закатила глаза. Он поцеловал её ещё раз, прежде чем Лилиан вернулась. — Похоже, мне тоже пора идти.

— Тоже пора? Что, все авроры в одночасье решили броситься в самую гущу мыслимых и немыслимых опасностей? — сказала Дафна, и он засмеялся, надевая мантию. — Тогда удачного дня на работе.

— О да, только на этот раз мы бросимся в водоворот бумажной работы, так, разнообразия ради, — рассмеялся Гарри, и Дафна одарила его улыбкой, когда он переступил порог кухни и, взъерошив волосы Лилиан, сказал, чтобы она была осторожна.

Лилиан внимательно посмотрела на него — холодный пот выступил на коже Дафны — прежде чем кивнуть.

— Пойдём, Лилиан, — сказала Дафна, заклинанием призвав свою сумочку, и Лилиан кивнула, направляясь к двери. Дафна последовала за дочерью и оставила Гарри одного в своей квартире. Она надеялась, что он сможет запереть дверь, учитывая, что именно он открывал её чаще всего. И всё-таки ей стоит потратиться на хороший замок.

Она отвела Лилиан в школу и, возвращаясь домой, на мгновение остановилась перед магазином, разглядывая яркую витрину с огромным миром игрушек. Её взгляд был прикован к плюшевому коту. Дафна всё ещё не решила, что подарить дочери на день рождения. А что, если?.. Ведь домашнее животное может стать отличным подарком. Например, котёнок.

1) Существует легенда о снитче, который скрывался от квиддичных игроков в течение шести месяцев в Бодминской пустоши на севере Корнуолла в 1884 году. В результате обе соревнующиеся команды сдались. Говорят, что снитч до сих пор там летает.

Вернуться к тексту