Гарри Поттер и последний шанс: пропущенные сцены (Harry Potter and the Last Chance: Deleted Scenes) (гет)

Виктор Крам столкнулся с серьёзной проблемой. Хуже того — такого вызова он не ожидал. Когда Кубок Огня выбросил его имя, он оценил противников и пришёл к выводу, что ни один из них ему не ровня. Да, он не сомневался, что в своей лиге они хороши, однако до него им как отсюда до Софии пешком. И так он считал вплоть до первого испытания.

Оказалось, в первоначальной оценке соперников он в корне неправ. Да, он до сих пор не считал Диггори и Делакур серьёзной угрозой, однако опасно недооценил Гарри Поттера. А тот не просто победил самого опасного дракона из предложенной четвёрки — мальчишка ЛЕТАЛ! «То есть, использовал мой главный козырь против меня самого». А поскольку Виктор не предполагал, что четырнадцатилетний подросток способен бороться на равных, его сильные и слабые стороны не изучал. И всю последнюю неделю изо всех сил старался наверстать упущенное.

Что ж, похоже, близких друзей у Поттера немного. В основном это две девушки, которые постоянно рядом с ним. И кажется, из этих двоих больше он привязан к брюнетке. Виктор ничуть не сомневался, что именно она станет слабым местом в «броне» Поттера. И если отвлечь её от конкурента, тем самым лишив его поддержки, Поттер перестанет ей доверять. А это для него серьёзнейший удар.

И вот когда объявили Рождественский бал, Виктор сообразил, что это прекрасная возможность перетащить брюнетку на свою сторону. На вид она — ничего особенного, и вряд ли избалована вниманием. Поэтому если её пригласит на бал международная спортивная заезда, это её ошеломит. Хотя нет — на славу полагаться нельзя. Она же близка к Поттеру, поэтому к славе наверняка привыкла. «Надо заставить её поверить, что я гораздо лучше Поттера. Что могу предложить ей больше. Тем более, пока он её не пригласил, а значит, квоффл сейчас у меня. Но надо узнать о ней побольше».

Только легче сказать, чем сделать. Если он начнёт расспрашивать всех подряд, Поттер наверняка узнает. И если сообразит, что происходит, предпримет ответные меры. В конце концов, цель-то — отнюдь не девушка. И если её скомпрометировать, Поттер легко найдёт ей замену. И какой тогда от всего этого толк?

* * *

«Чёрт бы тебя побрал, Поттер!»

Виктор так сильно стиснул рукоять ножа, что ещё чуть-чуть, и на стол закапает кровь. Мальчишка только что публично унизил это мелкое блондинистое недоразумение, которое во время еды постоянно стремится сесть рядом с ним. На самом деле, это даже хорошо, и в других обстоятельствах он бы даже поблагодарил Поттера. Но далеко не это заставило кровь болгарина вскипеть. Оказывается, Поттер уже успел пригласить брюнетку (чёрт, он никак не мог запомнить это нелепое имя!). А это значит, чтобы убрать её от этого мелкого дерьма, придётся забыть про постепенное сближение и использовать простой грубый подход. Да, он мог её пригласить ещё до того, как она сообразит, что партнёр для неё вообще найдётся. К сожалению, это преимущество он уже упустил.

«Да неважно! По сравнению с Поттером я по-прежнему лучший вариант. Женщинам, как правило, нравятся мужчины немного постарше. А ровесников они считают недостаточно взрослыми. Так что преимущество пока есть. И если использовать его правильно, она всё равно пойдёт со мной. А Поттер пускай страдает!»

Ещё он стал внимательно прислушиваться к сплетням и разговорам. И похоже, едва ли не половина в какой-то мере касалась Гарри Поттера. Поэтому просто тихо сиди рядом с очередной компанией, и узнаешь много нового. Прекрасная стратегия! Так вот, эта девушка, Ге… Герм… брюнетка, короче, была его лучшей подругой с тех пор, как он спас её от тролля. Тролля? Наверно, какой-нибудь студент над ней издевался. А иначе что это за школа, если туда могут спокойно заходить опасные магические существа и угрожать ученикам? А ещё она постоянно сидела в библиотеке и вообще была настоящей фанаткой учёбы. Её даже гением считали! Но самое интересное — каждую неделю она помогает младшекурсникам с Нумерологией. И опять-таки в библиотеке. А это значит, её можно застать в конкретное время в определённом месте. Правда большинство сплетников сходились во мнении, что Поттер и Гр… Генжер?.. Поттер и Генжер скоро станут парочкой. А вот этим слухам Виктор собирался положить конец ОЧЕНЬ скоро.

* * *

Виктор чувствовал себя готовым как никогда. Он уже целый час наблюдал, как Генжер объясняет Нумерологию. И надо отдать ей должное — похоже, предмет она знает. Однако он начинал терять терпение. Большинство мелких уже ушли, но одна надоеда всё-таки осталась и чего-то там попискивала. Ладно, пора. Он подошёл к нужному столу, и у девчушки потрясённо округлились глаза. Один внимательный взгляд, и эта серая мышка тут же сбежала. Да и брюнетка немного заволновалась. Неужели почувствовала его намерения? Умная девочка. Но небольшое волнение — это пустяки. В конце концов, опасность тоже волнует.

— Ты Гермвона Генжер, да? — поинтересовался он, чтобы завязать беседу.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер. Вы что-то хотели?

«А что так холодно, маленькая девочка? Или ты действительно считаешь, меня волнует, как тебя зовут?» В Викторе просыпался азарт. Слишком мало девчонок по-настоящему сопротивлялись. Он уже чувствовал острое предвкушение погони.

— Я часто вижу тебя в библиотеке, но больше нигде. Хочу поговорить. — Её глаза на мгновение округлились.

«Да, я тебя изучал, маленькая девочка. Считаешь меня грубияном, потому что играю в квиддич? Что ж, воспользуемся дополнительным преимуществом».

— Мистер Крам, я решила учиться не здесь со своими друзьями. А теперь извините.

Её взгляд скользнул в сторону, и она начала подниматься, явно собираясь уходить.

«Э, нет, ничего у тебя не выйдет. Если хочешь уйти — не надо давать урок в дальнем углу с единственным выходом. Тем более, мы ещё не закончили». И сейчас он этот выход частично перекрыл. В глазах собеседницы мелькнула лёгкая паника. «А вот это плохо. Тревога — это ещё куда ни шло, а вот если испугается, совсем меня не услышит. Надо заставить её успокоиться. Или, по крайней мере, не так нервничать».

— Для тебя просто Виктор. «Вот видишь, маленькая девочка? Мы можем притвориться равными. А вот если на тебя не подействует моё красноречие, придётся применить более простой подход». Я хочу пригласить тебя на бал.

— Прошу прощения, мистер Крам, у меня уже есть партнёр для бала. Буду признательна, если вы меня пропустите.

«Как предсказуемо. Не хочешь запятнать свою репутацию, поэтому сопротивляешься? И как не принять такой вызов?»

— Ну так оставь его. Поттер — мальчишка, а приятный вечер устроит только настоящий мужчина. Например, я.

Теперь её взгляд стал решительным.

— Чёрта с два! Как до мужчины до Гарри тебе как до Луны без метлы. Уж он-то точно знает, как устроить девушке приятный вечер.

А вот это неожиданно. Поттер успел затащить её в постель? Безусловно, этого он в расчёт не принимал. А может, она просто преувеличивает, чтобы увидеть, как он отреагирует? Ладно, если сомневаешься, действуй руками. Слегка посторонившись, он оставил место между собой и книжными полками. Тут главное — зрительный контакт. А если она ещё и глаза закроет, можно её поцеловать. И даже если она и после этого откажет, он выведет её из равновесия. А это, в свою очередь, отразится на Поттере. И вот когда она уже почти прошла мимо, он схватил её за локоть так же уверенно, как снитч. И начал к ней наклоняться, пытаясь поймать взгляд. Да, нашёл, но в этот момент что-то острое уткнулось ему в горло. А карие глаза пылали решимостью.

— Прошу в последний раз: оставьте(!), меня(!), в покое!

Почувствовав, как на палочку нажали ещё сильнее, Виктор отпустил локоть, слегка отступил и поднял руки в примирительном жесте. И наблюдал за ней, пока она делала несколько шагов, так и не опустив палочку, а потом развернулась и сбежала. Задумавшись, он медленно опустил руки.

«А в этой девчонке горит настоящий огонь. Вспомнить не могу, чтобы хоть одна мне отказала».

На его лице появилась улыбка.

«Хорошо, маленькая девочка, охота продолжается. Вряд ли я ещё хоть раз испытал такое удовольствие».

Да, после такого будет трудно с ней хотя бы заговорить, но будь он проклят, если не попытается изо всех сил! Но сначала нужно найти партнёршу. Что ж, посмотрим, найдётся ли здесь подходящая девушка.

* * *

Виктор стоял со своей партнёршей в какой-то комнатке. Скоро начнётся бал, однако он никак не мог себя заставить сосредоточиться. Даже когда его партнёрша уже в семнадцатый раз намекнула, что сегодня ночью рассчитывает увидеть его в своей постели. И каждый следующий намёк «толще» предыдущего. Интересно, а своё нижнее бельё она ему подарит ещё до заключительного танца? Короче, слишком легко. Чтобы оказаться в её постели, он даже минимум усилий не приложил. Честно говоря, почти скучно. На самом деле, Виктор ждал единственную пару, которая пока не появилась — Поттера и его брюнетку. С тех пор, как та его отшила, он обнаружил, что жаждет её внимания.

Он выслушивал намёк номер восемнадцать, когда открылась дверь и вошла та строгая старуха. А у неё за спиной стояли Поттер и ОНА. Виктор позволил себе оглядеть её с ног до головы.

«Так-так, маленькая девочка, взрослой ты не выглядишь. И всё равно лучше бы смотрелась рядом со мной». Тем временем девушка сдвинулась так, чтобы Поттер оказался между ними. И тот, похоже, догадался, в чём причина, и совсем её прикрыл. И даже метнул в него предостерегающий взгляд. Виктор едва не фыркнул. «Он правда считает, что я испугаюсь ребёнка? Нет, мальчик, перелетать дракона — это одно, а вот магическая дуэль — совсем другое».

Когда им сообщили, кто за кем войдёт в зал, Виктору пришлось подавить раздражение. Надо же — хозяева пытаются ткнуть его носом в победу Поттера в первом испытании. Но тут он всё-таки едва не вышел из себя, когда услышал, каким образом представили Поттера. Ну да, это наверняка придумал он сам и его дружки. Совсем берега потеряли?

Во время ужина Виктор выглядел спокойным и доброжелательным. В конце концов, эти навыки он оттачивал на официальных мероприятиях по всему миру. И едва обращал внимание на болтавшую без умолку партнёршу. Тем не менее, создавалось впечатление, будто сейчас его не интересует ничего, кроме этой чепухи. А на самом деле он внимательно слушал, что говорила его «цель», сидевшая на другом конце стола. Честно говоря, он едва не разулыбался.

«Так она хочет спасти эльфов? Безусловно, она помешана на спасителях. Очевидно, подружилась с Поттером, когда тот её спас, а теперь хочет спасти угнетённый мир, с которым до сих пор не готова столкнуться. Ну что ж, это делает идею директора Каркарова куда интересней. Придётся ему сказать, что мне будет ужасно не хватать этой милой крошки, если её похитят». Конечно, он знал, что директора ни на секунду не одурачить, однако тот искренне согласится с планом своего чемпиона. Из бесед с Каркаровым после нескольких стопок водки удалось выяснить, что тот может повлиять на остальных судей. Так что директор позаботится, чтобы эта маленькая девочка стала его заложницей. «По крайней мере, это изрядно смутит Поттера, когда он наконец-то доберётся до цели. А чем дольше он мечется, тем больше у меня фора. А заодно маленькая девочка станет считать меня своим спасителем. В будущем мне это точно пригодится».

* * *

- Да что, чёрт возьми, тут творится?!* — в ярости воскликнул выходивший из озера Виктор. Чтобы овладеть одним из самых сложных магических навыков, он работал, не покладая рук, и на тебе! Он же был просто обязан добраться до заложников задолго до остальных! А заодно произвести впечатление на маленькую девочку, вынеся её из воды. А когда подошёл к своему директору (выглядел тот донельзя мрачным), не мог не заметить Поттера и ту самую девочку, завёрнутых в одно одеяло и болтавших с остальными чемпионами и их заложниками. Пришлось срочно отводить взгляд, или он точно кого-нибудь проклянёт.

- Этот сопляк сам вытащил девчонку. Я попытался его отругать, а он заявил, мол, откуда ему знать, что она не его заложница. Похоже, Дамблдор не настолько в курсе их отношений. А ведь это его студенты. Иначе какого лешего он решил запихать в озеро этого рыжего? - Каркаров взглянул на до сих пор барахтавшегося в воде Уизли. — Надо было оставить его там. А то Бэгмен уже заявил — раз ты доставил его на поверхность, значит, принял в качестве заложника.

- Да пропади оно всё пропадом! Как этот мелкий говнюк умудрился меня обогнать? - прорычал Виктор, так стиснув кулаки, что аж ногти впились в кожу.

- Жабросли, — с отвращением выдал Каркаров.

- Жабросли? Он опередил меня с помощью чёртовой травки?

Кивок директора ни на йоту не унял ярости его чемпиона.

- Но ещё не всё потеряно. Правда, если ты по-прежнему мечтаешь о победе, на третьем испытании придётся постараться как следует.

Виктору только и оставалось, что бессильно рычать в спину своему директору. А того ждали остальные судьи. И уже вскоре Бэгмен огласил результаты. Что ж, по крайней мере, Каркаров сделал всё возможное, чтобы Поттер опережал его не так сильно. Конечно, вряд ли тот успеет добраться до кубка за девять минут, но он уже и так здорово недооценил мальчишку.

«Надо освоить несколько боевых проклятий. Ведь всегда можно заявить, что бросил их случайно на бегу».

* * *

Виктор очнулся в незнакомом помещении и с жуткой головной болью. И пока к кровати, где он лежал, не подошла пожилая женщина, так и не сообразил, куда его занесло.

— Очнулись? Как себя чувствуете?

И хотя говорила она негромко, Виктор застонал и схватился за голову. И тут же почувствовал, как к губам прижали какой-то флакон. Но шанс избавиться от боли был настолько соблазнительным, что его ничуть не беспокоило, чем его хотят напоить. К счастью, что бы это ни было, головную боль как рукой сняло.

— Где я? — прошептал он. Как хорошо — больше нет ощущения, будто тебе колотят молотком по голове!

— В больничном крыле Хогвартса, — последовал чёткий ответ. И не успел он поинтересоваться, каким образом здесь очутился, ему всё объяснили: — Вы здесь всего несколько часов. Вас прокляли Империо и заставили нападать на остальных чемпионов. Но похоже, ни вы, ни они всерьёз не пострадали.

Ну хоть так. Вспоминая всё, что знал об этом проклятии, вряд ли он сдерживался. А те же Диггори и Делакур в открытой схватке точно ему не соперники.

— Это ведь Поттер меня остановил? — На лицо женщины набежала тень. Правда, быстро исчезла. — Он победил?

— Да, это был мистер Поттер. И да — он сумел выиграть Турнир.

«Хммм… похоже, это далеко не всё».

Однако собеседница отнюдь не стремилась вдаваться в подробности.

— А пока отдыхайте. И если головная боль не вернётся, уже вечером я вас отпущу.

Виктор кивнул, и женщина сразу поспешила к стоявшей неподалёку кровати, окружённой ширмой.

«Скорее всего, там Поттер. Наверняка был тяжело ранен, добывая победу для своей школы».

Закрыв глаза, он устроился поудобнее. И впрямь стоило отдохнуть. Ведь чем раньше он отсюда выйдет, тем быстрее выяснит, что происходит.

* * *

Пока корабль погружался, Виктор наблюдал, как постепенно из поля зрения исчезал замок Хогвартс.

«Это был… интересный год».

Конечно, он не предполагал, что на турнире его кто-то опередит. И уж тем более, что это сделает четверокурсник. Правда, пришлось признать, что такого четверокурсника как Гарри Поттер он и представить не мог. На самом деле, мальчишка превзошёл его по всем статьям. Даже когда он признал, что вряд ли победит в прямом противостоянии и, чтобы расстроить соперника, начал «охотиться» на эту брюнетку со сложным именем.

«И тут он меня опередил. Поттер оказался сильнее во всех отношениях».

Отвернувшись от окна, Виктор начал размышлять, чем в первую очередь займётся дома. И тут ему в голову пришла настолько интересная мысль, что он не сумел сдержать ухмылки.

«Надеюсь, Поттер решит профессионально играть в квиддич. Вот это будет интересный вызов».

* — разговор на болгарском.

Сидя у себя в кабинете, Альбус Дамблдор размышлял о последних событиях. Само по себе здесь ничего странного: как для пожилого человека, так и для политика обдумать последние события — частое явление. Однако, в зависимости от точки зрения, его то ли благословили, то ли прокляли весьма интересным учеником.

«И в этом году ты очутился в центре самого замечательного беспорядка, мой мальчик».

Вылетевшее из Кубка Огня имя Гарри Поттера стало полной неожиданностью и предрекало молодому человеку ещё один насыщенный год. Альбус надеялся, его юный ученик справится.

«Гарри, тебе пока рано умирать».

Он только что побеседовал со своими самыми доверенными коллегами и друзьями. Что ж, перед лицом ещё одной угрозы жизни Гарри Северус и Аластор сохранили спокойствие… чего не скажешь о Минерве. На самом деле, она ни них накричала, что они не имеют никакого права использовать бедного мальчика в качестве приманки. С одной стороны, Альбус с ней согласен, однако это не он поставил мальчика в такую ситуацию. Нет, он просто изо всех сил пытался извлечь из неё пользу.

«Если Том снова попытается вернуться, мы должны об этом знать. Наш мир не готов столкнуться с такой угрозой. Извини, мой мальчик, тебе снова придётся взвалить на свои плечи наше общее бремя».

* * *

«Даже не знаю — гордиться или переживать».

Альбус только что вернулся с церемонии взвешивания палочек. К счастью, его беспокойство по поводу Гарри и как тот справился со стрессом, оказалось напрасным. Наоборот — мальчик казался вполне бодрым и довольным жизнью.

«Интересно, что ты такого обнаружил, что так себя ведёшь? Непохоже, что ты идёшь дорогой Тома, как считает Северус, но меня снедает любопытство».

Северус как-то пришёл с тревожным рассказом о поведении Гарри перед кабинетом Зельеварения. А его дрожащие руки, когда он описывал сходство Гарри и Тома, серьёзно нервировали директора. Однако состоявшаяся чуть позже его собственная встреча с Гарри не показала ни намёка на Тьму. Единственное, что осталось непонятным — с чего это Рита Скитер вела себя настолько сдержанно, довольно долго оставшись с мальчиком наедине? Впрочем, он был признателен Судьбе за подобные небольшие милости и не собирался искать будущих Тёмных лордов в каждой кладовке для мётел.

* * *

«До сих пор поверить не могу!»

Альбус, Минерва и Северус сидели в директорском кабине. Аластор к ним присоединится, когда обнаружит хоть какую-то зацепку, каким образом удалось освободиться венгерской хвостороге.

«Меня ничуть не удивит, если кто-то в Министерстве попытается определить прочность цепи. Особенно если в своё время уделял мало внимания лекциям Сильвана».

— Директор, я снова хочу подчеркнуть свои опасения по поводу Поттера. Ну не может маг с такими способностями одолеть такого дракона! Я считаю, мы должны приложить больше усилий, чтобы выяснить, кто или что ему помогает.

— Северус, ну в самом-то деле! Ты же лучше всех должен знать, насколько мистер Поттер талантлив на метле, — вмешалась Минерва прежде, чем Альбус развеял опасения своего друга. — Кроме того, молодой человек знал, что его ждёт, и как следует подготовился.

Последняя фраза моментально привлекла внимание директора.

— Надеюсь, юному Гарри не помогал никто из персонала? Мы не можем допустить коррупции и кумовства ещё в одном поколении, да ещё и на глазах иностранных гостей. Позиции Британии на мировой арене и так довольно шаткие.

— Я попросила мистера Поттера быть осторожнее, только и всего, — ответила Минерва ледяным тоном.

«Знаю, старая подруга, ты не одобряешь моих рассуждений, но менее правильными они от этого не становятся. Гарри — лицо следующего поколения, и это одна из причин, почему у нас пока более-менее нормальные отношения с МКМ. Его ни в коем случае нельзя скомпрометировать».

Впрочем, не обращая никакого внимания на его мысленные терзания, Минерва продолжала с гордой улыбкой:

— Он только сказал, что они с друзьями знают, с чем ему придётся столкнуться, и соответствующим образом подготовились. А по дороге к палатке чемпионов даже успокаивал меня, заверив, что план у него есть. Нет, мальчик не заслуживает подобных подозрений!

— Возможно, ты права, но в своё время мы и про Тома так думали.

Прежде чем Минерва выдала эмоциональную тираду, почему Гарри не похож на Тёмного лорда, вмешался Северус:

— Если оставим Поттера в покое, может, нам следует подготовиться, что Министерство благодаря прессе попытается повесить на нас всех собак как на главных виновников сегодняшнего фиаско?

— Отличная мысль! — Альбус с благодарностью воспользовался представившейся возможностью. — Корнелиус уже заявил, что состоится расследование, и мне придётся объяснить, каким образом всё пошло наперекосяк. Я считаю, мы можем доверять их выводам, особенно в свете доказательств, которые наверняка добудет Аластор. Думаю, разумно предложить Гарри специальную награду за заслуги перед школой.

Реакция коллег оказалась довольно предсказуемой.

— Разумно?! Мальчик заслужил эту награду и даже больше!

— Я вас умоляю! Он ещё выше нос задерёт.

Немного послушав их спор, Альбус отпустил деканов проверить собственных студентов.

«Это было действительно впечатляющее представление, мой мальчик. Безусловно, Минерва станет тебя защищать. Северус, конечно же, заявит, что ты — сын своего отца, однако по-прежнему будет изо всех сил тебя охранять. А мне придётся попытаться поскорее собрать информацию. Том хорошо спрятал свои якоря, но небольшое исследование, и я узнаю точное число. И, по крайней мере, местонахождение хотя бы некоторых».

Альбус взглянул на золотое яйцо, лежавшее на углу стола.

«Возможно, Минерва права, и Гарри действительно заслуживает большего, чем безликая награда. А самый большой подарок, который можно кому-то преподнести, — это наша дружба. Хотя, возможно, в данном случае достаточно помочь её вернуть».

* * *

— Мелкое дерьмо сделал это нарочно!

«Хорошо, что Филиус успел наколдовать заглушающие чары, прежде чем Северус начал неистовствовать».

— Чепуха! Я уже говорила — просто совпало, что в это время здесь собрались все заинтересованные стороны, — чётко ответила Минерва.

— И тем не менее, как директор этой школы, я тоже имею полное право считать себя заинтересованной стороной. Однако почему-то узнаю о вашей экспедиции только сейчас, — вмешался Альбус, не сумев скрыть раздражения.

«Это же была уникальная возможность попасть в Тайную комнату и отыскать подсказки, которые мог оставить Том! А просто так подойти к Гарри и попросить туда отвести я не могу, иначе об этом быстро станет известно всей школе. В конце концов, всё возвращается к Тому. А поскольку я единственный, кого он боится, надо убедиться, что с перепугу он не станет нападать».

— Возможно, только этот вопрос школы не касался. Мистер Поттер и мистер Уизли договорились сотрудничать. Ещё я попросила мистера Поттера не забыть пострадавших два года назад студентов, чтобы они наконец-то закрыли эту страницу своей жизни, и он любезно согласился. Их сопровождали деканы. А теперь скажи, было ли хоть что-то, что не входило в мои полномочия как заместителя директора?

— Ты позволила какому-то неумехе уничтожить мои драгоценные ингредиенты для зелий! — не унимался Снейп.

— Если тебе нужны эти ингредиенты, так купи их, как все остальные, — отрезал Флитвик. — А если тебя что-то не устраивает, значит, обойдёшься без них.

— Но они мои по праву! Это же василиск Слизерина, а я в этой школе мастер зелий и декан Слизерина! — продолжал кипеть Северус.

— Кажется, мы пренебрегли кое-какими аспектами твоего образования. Особенно когда дело касается британских законов, — мягко указала Помона. И так вечно бледный Снейп умудрился побледнеть ещё сильнее. А его коллега спокойно добавила: — У василиска рейтинг опасности пять иксов, и он угрожал жизни студентов. Поэтому когда мистер Поттер устранил эту угрозу, туша стала принадлежать ему.

«Похоже, моя дорогая, ты гораздо хитрее, чем считает Северус. На самом деле, я считаю, сегодня большинство деканов продемонстрировали немалую хитрость».

— Никто и не сомневается, что туша принадлежит мистеру Поттеру, но она по-прежнему находится на территории Хогвартса. Это само по себе означает, что меня просто обязаны предупредить по поводу вашей маленькой экскурсии. И желательно заранее, — вклинился в ссору директор. — Минерва, и даже если считаешь, что по какой-то непонятной причине в этом нет необходимости, я надеялся, что в знак нашей давней дружбы ты мне об этом расскажешь. И неужели ты не думала, что мне и Северусу неинтересно побывать в этом легендарном месте?

— Ничуть в этом не сомневаюсь, но какова настоящая причина такого интереса? Вот скажи, вас бы устроила роль простых наблюдателей?

— Не совсем понимаю вопрос.

— Прежде чем разрешить нам туда спуститься, ты бы поставил мистеру Поттеру какие-то условия?

— Я бы попросил его отложить кое-какие части василиска, но условием для визита в Тайную комнату делать бы это не стал.

«Конечно, Гарри не стоило знать о моих настоящих намерениях. С такими редкими ингредиентами Северус мог принести миру немало пользы. И это не считая использования яда василиска в войне против Тома».

— А ещё указал бы ему, что если пустить части василиска в свободную продажу, они могут оказаться в руках… не самых благонадёжных элементов нашего общества. А моё единственное условие — запретить Рите Скитер появляться на территории Хогвартса. Я считаю, мы все слишком хорошо знакомы с её манерой писать. Поэтому пускать её сюда было ошибкой.

— На самом деле, когда речь идёт о мистере Поттере, мисс Скитер показывает, что может вести себя прилично. Понятия не имею, как ему это удалось, но я и не имею никакого понятия, как ему удалось убить василиска. А в остальном… на самом деле, есть очень веская причина, почему об этой экспедиции ты слышишь только сейчас. На этого молодого человека и так много всего свалилось — не хватало ещё, что бы мистера Поттера в своих целях использовали его учителя!

Когда Минерва закончила, Северус снова начал жаловаться, что его лишили шанса изучить такие редкости. Правда, сочувствия коллег не дождался. Впрочем, спустить пар директор ему позволил.

«В конце концов, всегда неприятно, когда твоему стремлению к знаниям препятствуют подобными закулисными методами. Ладно — что сделано, то сделано. Но надо запомнить: если наши с Гарри интересы столкнутся, Минерва, Филиус и Помона встанут на его сторону. И это серьёзный удар — я-то рассчитывал на их поддержку. Особенно Минервы. А пока придётся готовиться к ещё одному расследованию, которое начнётся, как только Рита напечатает свою очередную сенсационную статью».

* * *

— Я считаю, мы учли все детали. Осталось решить, какого заложника будет спасать каждый чемпион, — возбуждённый Людо Бэгмен аж подпрыгивал.

— Я точно знаю, кого именно больше всего будет не хватать Виктору. Полагаю, остальные тоже выяснили? — вмешался Каркаров, не дав Бегмену продолжить.

— Oui.

— Верно, — согласился Альбус.

— Очень хорошо. Тогда назовите своих заложников, — предложил Барти Крауч, придвигая протокол собрания и окуная перо в чернильницу.

«Бедняга так ужасно выглядит! Надо попросить Диллиуса аккуратно сообщить в Мунго».

— Виктор влюбился в одну из студенток Альбуса. Мисс Гермиона Грейнджер, если не ошибаюсь.

— Х-м-м, но я собирался назначить мисс Грейнджер заложником мистера Поттера, — возразил нахмурившийся Дамблдор.

— Ну же, Альбус, ты ведь не встанешь на пути любви? И потом: у твоего мальчика наверняка есть ещё друзья.

— А ты уверен, что между мистером Крамом и мисс Грейнджер действительно любовь?

— Абсолютно!

«Если между ними такие пылкие чувства, и впрямь жестоко использовать мисс Грейнджер в качестве заложника для другого. Х-м-м, кого же тогда выбрать для Гарри? Возможно, мисс Лавгуд… да нет же! Поскольку Гарри теперь так холоден с мистером Уизли, это идеальный шанс понять, насколько их дружба для него важна. Мне ли не знать, как уничтоженная дружба может повлиять даже на самых могущественных волшебников?»

— Игорь, если ты уверен, тогда я снимаю кандидатуру мисс Грейнджер. Конечно, ты прав. Я думаю, ещё один его лучший друг — мистер Рональд Уизли, станет подходящим заложником.

— Благодарю, Альбус, — Каркаров склонил голову.

— Итак, мисс Гермиона Грейнджер для мистера Крама и мистер Рональд Уизли для мистера Поттера, — подытожил Барти. — Кто остальные заложники?

«По крайней мере, он не настолько болен, чтобы утратить привычку призывать всех к порядку и говорить по существу».

— Я считаю, для Седрика Диггори лучший выбор — мисс Чжоу Чанг. Сейчас они состоят в романтических отношениях, — заметил Альбус. Барти кивнул и что-то черкнул на пергаменте. Теперь все смотрели на самого заметного члена их компании.

— Флер пока не завязала тесных отношений ни с моими учениками, ни со студентами других школ, — у Олимпии вырвался тяжкий вздох. — Поэтому если разрешит её отец, заложником станет её сестра Габриэль.

«Интересный выбор. Конечно, лучше бы она поощряла отношения своей студентки со сверстниками. Впрочем, Олимпия пока молода и неопытна, чтобы увидеть преимущества».

— Значит, решено. Мадам Максим, лучше с месье Делакуром поговорить мне или вам?

— Мне кажется, лучше вдвоём.

— Тогда так и поступим. Ещё какие-то вопросы? Нет? Тогда наша встреча окончена, — выдал Крауч в своём привычном лаконичном стиле. Игорь немедленно вышел, а Барти и Олимпия стали обсуждать будущую беседу с отцом Флер и Габриэль. Альбусу осталось только думать, стоит ли пригласить Людо остаться на ночлег.

«Почему нет? Такой энтузиазм стоит поощрять. А то станем такими же сухарями как Барти».

* * *

Большой зал напоминал сверкающую пещеру чудес. Тем более, столько счастливых и взволнованных юных лиц наблюдали за главным столом. Честно говоря, радость от праздника пробирала до костей. Правда, в свою очередь взглянув на стол, Альбус отметил несколько несоответствий. Барти отказался присутствовать, сославшись на болезнь, и прислал вместо себя юного Персиваля Уизли. Как-то не похоже на Барти — признаваться, что болен. И уж тем более — отказываться выполнять одну из своих обязанностей на глазах у подчинённого.

«Возможно, моё послание в Мунго оказалось гораздо своевременней, чем я считал. Надеюсь, скоро Барти поправится».

Рядом с мистером Уизли сидели Гарри и мисс Грейнджер. И, похоже, с удовольствием беседовали с гостями из других школ.

«Очень хорошо, что они продвигают идею международного сотрудничества и заводят новых друзей. Правда, после того заявления Игоря я ожидал, что мисс Грейнджер станет партнёршей мистера Крама. Может, ради своего ученика он переоценил их чувства? Надо посоветовать ему, как правильно помогать студентам, однако его намерения достойны восхищения. Сильные узы прямо со школьной скамьи в будущем обернутся меньшими разногласиями, а это значит — и Тёмных лордов будет меньше. Похоже, Гарри по-прежнему хорошо справляется с дополнительным давлением и наслаждается балом. И это замечательно! Пока есть время, надо наслаждаться жизнью, мой мальчик. Жизнь коротка, и однажды ты узнаешь, что тебя эта старая пословица касается больше остальных».

* * *

— Поттер обманщик! Он устроил натуральный саботаж чемпиона Дурмстранга, забрав не того заложника! — орал Каркаров, указывая на выходившую из озера парочку.

— Игорь, успокойся. Мы же не сказали, кто чей заложник. Хотя знали, что она — одна из лучших подруг Гарри, — вмешался Бэгмен. — Возможно, это простое недоразумение.

— Нет тут ничего простого!

— Вынужден согласиться с Людо — мы пока знаем далеко не всё, — мягко заметил Альбус. — Если дождётесь нашего целителя, мы сможем поговорить с Гарри и выяснить, почему он оставил на дне мистера Уизли и забрал мисс Грейнджер.

Каркаров в ответ только хмыкнул. Директорам осталось дождаться, пока к ним присоединится мадам Помфри. К счастью, ждать пришлось недолго, поскольку та горела желанием поскорее добраться до своих пациентов. Зайдя в палатку чемпионов, трое взрослых обнаружили мокрого и продрогшего Гарри Поттера, стоявшего перед ширмой. Преисполнившись решимости задать тон беседе, прежде чем Игорь начнёт разглагольствовать по поводу обмана, Альбус первым поприветствовал самого юного чемпиона:

— Гарри, мой мальчик, поздравляю тебя с таким быстрым завершением испытания. Однако понимаешь, возникли некоторые сложности. И мы рассчитываем, ты их для нас прояснишь.

— И какую колоссальную ошибку вы допустили на этот раз?

«А вот такой враждебности я не ожидал. Может, это потому, что Поппи вокруг него суетится? Помню, Гарри всегда проявлял отвращение, когда находился под её опекой». Теперь он с интересом следил за оживлённой дискуссией целительницы с его студентом. «Доспех из драконьей шкуры? Так-так… ты снова доказал свою находчивость, мой мальчик. Учитывая опасный турнир, это грамотно продуманный ход — использовать подарок драконологов. И приятно слышать, что ты по-настоящему заботишься о своих друзьях. Ещё одно возражение Северусу, что мальчик становится тёмным».

Тем временем Гарри заявил Поппи, что, услышав подсказку, они как следует подготовились к испытанию. Пора напомнить о себе.

— На самом деле, это возвращает нас к тому, почему мы с директором Каркаровым здесь. Так уж получилось, что это не мы совершили, как ты выразился, колоссальную ошибку. Нет, мой мальчик, это ты её совершил. Не мог бы ты объяснить, почему спас мисс Грейнджер?

— Потому что вы запихали её на дно холоднющего озера.

«Кажется, он неплохо справляется со стрессом турнира в целом, а вот когда дело доходит до конкретного испытания — с трудом держит себя в узде».

— Боюсь, ты меня неправильно понял, мой мальчик. Я имел в виду, почему ты не спас собственного заложника?

Альбус уже собирался указать Игорю на явное замешательство молодого человека, но тут тот выдал:

— О чём вы? Гермиона моя заложница, вот я её и спас.

«Кажется, если мы хотим добраться до сути, надо ему как следует объяснить».

— Боюсь нет, мой мальчик. Твоим заложником был мистер Уизли. А мисс Грейнджер должен спасать мистер Крам.

К сожалению, для Каркарова это стало последней каплей:

— Это умышленный саботаж моего чемпиона! Я потребую тебя наказать! Северус прав — ты всего лишь скверный мальчишка с манией величия, обожающий внимание!

«О, Мерлин! Вспоминать Сереруса явно не стоило».

Конечно же, после такой провокации Гарри моментально вспылил:

— Вы отправили на дно озера самого важного человека в моей жизни и ждали, что я её там брошу? А взамен спасу того, кто уже доказал, что с удовольствием спляшет на моей могиле, чтобы удовлетворить собственную ревность? Серьёзно?

«А не пора ли вмешаться и напомнить мальчику о манерах? Хотя пусть сначала выскажется до конца».

— В последний и единственный раз, когда ваш чемпион разговаривал с Гермионой, ей пришлось достать палочку, чтобы пресечь его неуместные домогательства. Так передайте ему, если он попытается снова, всё, что от него останется, легко поместится в снитч, за которым он так любит гоняться.

«Нет, Гарри, это уж слишком. С такой агрессией мы никогда ничего не решим».

— Гарри, ты же понимаешь, что здесь у мистера Крама гораздо меньше друзей, чем у тебя? — Альбус таки попытался достучаться до своего ученика. К сожалению, не сработало.

— Если он так со всеми обращается, как с Гермионой, неудивительно, что вы никого не нашли ему в заложники. Но даже если я соглашусь с вами, до сих пор остаётся простой вопрос: почему, когда рядом все мои друзья, вы выбрали человека, ради которого я и пальцем не шевельну? Зато должен махнуть рукой на лучшего друга? Так что либо вы с выбором заложников здорово напортачили, либо с подсказкой, — фыркнул Гарри и добавил: — В любом случае, Уизли для Крама в качестве заложника подходит гораздо больше. Вот пусть и спасает своего самого бешеного фаната!

И снова для Игоря это оказалось слишком:

— Ты просто отвратительный мелкий обманщик! Иначе как ещё ты справился быстрее лучших студентов трёх школ?

«Боюсь, старый друг, ты недооцениваешь опыт мальчика, если речь заходит об опасностях нашего мира».

Ухмылка на лице Гарри показала, что и его посетила подобная мысль.

— А я и не сомневался в вашей некомпетентности и вопиющем пренебрежении к здоровью студентов. Поэтому бросил на Гермиону чары, и те привели меня прямо к ней. — Увидев, что молодой человек разворачивается в его сторону, Альбус собрался сделать ему выговор за неуважение к старшим. — Вы задали Гермионе хоть один вопрос, прежде чем в озеро отправить?

«Да, я считаю, пора напомнить о нашем авторитете». Впрочем, Альбус даже рта раскрыть не успел.

— Нет, не задали.

«Ну вот, пусти книззла к пикси».

К счастью, молодого человека больше заботило благополучие мисс Грейнджер. А та сразу же отправила его за ширму переодеваться, пока ею занялась мадам Помфри. Правда, прощальный «выстрел» он всё-таки оставил за собой:

— Господа, я считаю, мы удовлетворительно ответили на все ваши вопросы. Вы сделали ряд нелепых и почти оскорбительных предположений, из-за чего и возникла вся эта путаница. Не могу не задаться вопросом, насколько грубые ошибки вы приберегли для третьего испытания. А теперь извините.

— Игорь, я считаю, нам стоит вернуться к коллегам и поделиться своими выводами, — предложил Альбус.

— Х-м-м-м… полагаю, придётся, поскольку научить своих студентов уважать начальство ты не удосужился.

Каркаров вышел из палатки, а его раздражение можно было едва ли не потрогать руками. Поначалу Альбус решил задержаться на минутку и быстро переговорить с мисс Грейнджер, но, наткнувшись на её холодный взгляд, передумал. Нет, сейчас он вряд ли способен до неё достучаться. Кивнув девушке и Поппи, он в свою очередь покинул палатку и направился к остальным судьям. А там уже Игорь вовсю разглагольствовал, осуждая Гарри и утверждая, что победил тот нечестно.

— Альбус, наконец-то! Можешь поделиться своей версией? Что сообщил мистер Поттер?

Кивнув, директор Хогвартса пересказал всё в подробностях. И пока остальные четверо судей вступили в жаркую дискуссию, его гораздо больше беспокоили собственные размышления.

«Вот уж не ожидал, что Гарри и мисс Грейнджер поведут себя настолько враждебно. Ведь с давлением турнира мальчик справляется. Значит, надо за ним присматривать. Если он так себя ведёт благодаря влиянию крестража в шраме, мы обязаны знать. К сожалению, Минерва тут необъективна, так что на неё полагаться нельзя. Значит, в вопросе наблюдения за мальчиком придётся больше полагаться на Северуса».

Когда и остальные три участника успешно справились с испытанием, судейские споры продолжились. И, похоже, мистер Диггори и мисс Делакур твёрдо убеждены, что Гарри никакой не обманщик. Француженка вообще поинтересовалась, можно ли отдать Гарри часть заработанных ею баллов, ведь он, по сути, спас ей жизнь.

«Гарри, какое же твоё настоящее лицо? Юный праведник, готовый спасти чужую жизнь, или агрессор с тёмным будущим? Я обязан знать».

Каркаров не согласился с окончательными оценками, и сменил гнев на милость только когда Виктору начислили дополнительные баллы за спасение заложника, с которым он даже ни разу не разговаривал.

* * *

Альбус читал газету, и статья ему категорически не нравилась. Нет, в содержании ничего плохого, и это самое неприятное. Он ведь тогда не поверил Минерве, что Гарри каким-то образом договорился с Ритой Скитер. Однако глядя на подборку газетных и журнальных материалов о его самом популярном ученике, Альбус не мог не прийти к выводу, что видит неприкрашенную правду.

«Гарри, как же ты этого добился? Это наверняка что-то выдающееся. Ведь ни власть, ни богатство раньше не срабатывали. Может, использовал страх? Надеюсь, нет».

* * *

— Альбус! Альбус, у нас чрезвычайное происшествие!

Подняв голову, директор Хогвартса удивлённо посмотрел на ворвавшегося в его кабинет Людо Бэгмена.

— Что стряслось? — спокойно поинтересовался он, откладывая перо.

«Бедный мальчик всегда был склонен к излишнему возбуждению».

— Это ужасно! Мы нашли Барти! Юный Поттер забрал его из леса и велел мне привести тебя. Он идёт в больничное крыло, — таки сумел выпалить Людо, с трудом переводя дыхание. Воспользовавшись его состоянием, Альбус успешно скрыл удивление и беспокойство.

«Похоже, надо перепроверить следящие чары на юном Гарри. Ведь если он собирается нападать на людей на глазах у министерских чиновников, боюсь, больше я не могу слепо доверять его доброте. Нет, я не позволю ещё одному Тёмному лорду появиться так скоро — от предыдущего-то только недавно избавились».

— Если мистер Поттер и Барти направляются в больничное крыло, значит, и нам туда дорога.

— Да-да, конечно.

Альбус в спешке покинул кабинет, а Людо трусил рядом, пыхтя, словно страдающий избыточным весом щенок. К сожалению, пока они добрались до лазарета, Гарри уже ушёл в башню Гриффиндора.

«Очень жаль. После отбоя без уважительной причины я его вызвать не могу, а поскольку Барти жив, нет повода вытаскивать мальчика из постели».

— Альбус, мистеру Краучу здорово повезло, что Гарри его нашёл, — заметила Поппи. — Травмы очень тяжёлые. Даже знать не хочу, каким образом он их получил.

— Ясно. ДМП я предупрежу. И скажу, что Барти нельзя допросить, пока не разрешит его целитель.

Последнюю фразу он добавил, поскольку видел, что хозяйка лазарета готова разразиться привычной тирадой по поводу пациентов, которые нуждаются в полноценном отдыхе. Но на сей раз она осталась довольной.

«А пока попрошу Аластора помочь мне разобраться в этом инциденте. Это слишком важно, чтобы вмешивать сюда политику».

* * *

«Да уж, я выяснил гораздо меньше, чем рассчитывал».

Альбус только что проводил министра магии и авроров, которых вызвал, чтобы расследовать смерть несчастного Барти. Поначалу он вообще считал, что, устранив Барти, Гарри заметал следы. Но когда авроры подтвердили, что магические следы на краю Запретного леса полностью соответствуют рассказу мальчика, он целую минуту мысленно ругал себя за поспешные выводы.

«Какая выгода Гарри убивать Барти? Об этом я вообще не подумал. И потом: если найдётся умник, который умудрится настолько долго избегать подозрений, он не станет ждать, пока свидетель сам сюда придёт. Вряд ли он от этого что-то выиграет».

Тут ему словно камень в желудок упал.

«Так что либо я ошибся в отношении Гарри, либо он гораздо коварнее, чем я предполагал».

И портреты ничем не помогли. Похоже, Декстер выставил себя перед Гарри полным идиотом, и остальные директора раз за разом поддевали бедолагу. Пришлось заставить их замолчать, иначе думать совершенно невозможно.

«Неважно, замешан ли здесь Гарри, смерть Барти недвусмысленно намекает на серьёзные проблемы для нашего мира. Надо будет всё-таки убедить Горация поделиться тем воспоминанием. А ещё составить список возможных крестражей и где их искать. И это помимо очевидного. А в случае чего, чары, которые я наложил на Гарри, позволят мне за ним проследить».

* * *

«Я уж и не помню, когда выдался такой же плохой день»

Альбус сидел у себя в кабинете и снова размышлял. Только что закончилась весьма жаркая дискуссия с участием Корнелиуса и Амелии. Они с Амелией пытались убедить министра срочно укрепить аврорат и мобилизировать госпиталь святого Мунго, но все их усилия оказались напрасны.

«Скорее всего, Корнелиус сделает всё возможное, чтобы не допустить распространения новостей. Очень печально, но это далеко не самое худшее. Мало того, что Том вернулся, так теперь ещё приходится беспокоиться, чтобы Гарри не стал тёмным. Пока Амелия не завершит расследование, мы не узнаем, какой ущерб он сегодня нанёс, но уже ясно, что состраданием там и не пахло».

К сожалению, сегодня подтвердились его худшие опасения.

«И это не считая, что сегодня стало известно про мой Омут Памяти. Надо было уделить больше внимания портретам, когда Гарри остался здесь один. А так у меня даже возможности не было его попросить никому не рассказывать об артефакте. Хотя исходя из того, что я наблюдал сегодня вечером, вряд ли бы помогло. Ведь Гарри направил палочку на ближнего своего и бросал проклятья, которые могут только калечить и даже убивать. Вызывает беспокойство, что он не видит иных способов противостоять Тому. Полагаю, надо сделать скидку на его состояние после нескольких Круцио, но если он творит такое сейчас, что же дальше будет? Если не принять меры, его противостояние с Томом станет по-настоящему кровавым и вызовет массу ненужных смертей с обеих сторон. А это уже ложится на мои плечи. Гарри слишком молод и безрассуден, чтобы понять, какой ущерб способен нанести. Мы Свет, поскольку не прибегаем к Тьме. Поэтому как учитель и лидер Света я обязан позаботиться, чтобы мальчик не впал в искушение».

* * *

Когда внезапно раздался дикий шум, Альбус подскочил в кресле. И первым делом бросился к серебряным инструментам на одной из полок. Ведь каждый из них так верещал, что даже мёртвый с ума сойдёт. Альбус взмахнул палочкой и едва её не выронил, когда увидел результат: все следящие чары, которые он наложил на Гарри Поттера, развеяны неподалёку от Кингс-Кросс.

«Надо срочно выяснить, как это произошло. Если Гарри сделал это случайно, нужно наложить чары заново. А если нарочно, надо понять, каким образом он их обнаружил. А потом придумать, как за ним следить, чтобы он ничего не заподозрил. А если чары развеял кто-то другой, надо выяснить, зачем он это сделал и для чего ему нужен Гарри».

Заглянув по дороге в кабинет Минервы и предупредив, что на время покидает школу, а она остаётся за главную, уже вскоре директор выбежал из замка. И как только добрался до ворот, аппарировал с громким хлопком. А появившись в каком-то грязном проулке, первым делом наколдовал чары незаметности и магглоотталкивающие. И как только убедился, что его не побеспокоят, стал бросать обнаруживающие чары. И чем дольше колдовал, тем сильнее паниковал.

«Но это невозможно! Если чары развеяли, должны же остаться хоть какие-то следы».

Тут его поразила ужасная мысль.

«Я знаю, что чары сняли, однако не нашёл никаких магических следов. Единственный вывод — Гарри открыл заклинания, мне неизвестные. А учитывая, сколько я их знаю, и сколь мало было у мальчика времени их изучить, можно ли предположить, что либо речь идёт о тёмной магии, либо это пресловутая «сила, о которой он не знает»? И рискну ли я предположить, что это за сила? А если да, что она не тёмная?»

«Нет, я не могу ему позволить отвернуться от Света. А когда найду, придётся до определённого момента ограничить его знания и перемещения. Это неприятно, но необходимо. А то если столкнёмся одновременно с Томом и Гарри, волшебный мир не выживет. И в первую очередь надо помешать ему набирать последователей. Я уверен, Минерва захочет назначить его префектом, однако это предоставит ему возможности, которыми в своё время так блестяще воспользовался Том. А мне надо убедиться, чтобы он понял: пророчество — это очень серьёзно. Надо поговорить с Сибиллой — пускай это подчеркнёт на своих уроках. Эх, как всё запутано! Ну почему мальчик просто не может послушаться? Тут столько всего происходит, а он ещё и сбежал в самое неподходящее время. Кому это нужно? Уж точно не мне!»

Окончательно убедившись, что выяснить ничего не удастся, сердитый Альбус аппарировал обратно в Хогвартс.

«Надо попросить Аластора собрать поисковую группу и найти мальчика. А я тем временем должен позаботиться, чтобы пророчеству ничего не угрожало, и начать искать крестражи. Столько всего нужно сделать! Остаётся надеяться, время нам предоставят».

— Альбус, слава Мерлину — ты здесь! — воскликнула Молли, стоило ему выйти из камина. Вслед за ним оттуда же появилась Минерва. Последние несколько дней он безуспешно искал крестражи, а потому решил выяснить, не случилось ли в Ордене чего-нибудь новенького.

«Наверняка Том спрятал дом семьи Гонтов. Как жаль, что я лишился своего Омута Памяти! Можно было ещё раз просмотреть воспоминание Роберта».

Вынырнув из собственных размышлений, директор сосредоточился на текущем моменте. Тем более, Молли тут же сообщила хорошую новость: Гарри обнаружили, и сейчас он находится здесь.

— Очень хорошо. Значит, наконец-то мы нашли нашего юного беглеца?

— Это он нас нашёл. И ему даже удалось объегорить Люпина, Тонкс и меня, — рыкнул Грюм. Многие из Ордена, кто пришёл на собрание пораньше, закивали в знак согласия.

«Застать врасплох троих наших лучших бойцов? Впечатляет. К сожалению, с такой манерой поведения мальчика это больше проблема, чем благо».

— Мало того — он знал всё и о нас, и о том, чем мы занимаемся.

— Боюсь, не понимаю, о чём ты, мой старый друг, — осторожно заметил Альбус.

— Поттер не просто знал о существовании Ордена — он перечислил всех по имени.

— Тревожно, конечно, но всё-таки не совсем из области невозможного. Особенно если одному из его друзей удалось тайком передать ему письмо.

— Он знал, что Люпин ведёт переговоры с оборотнями, что Хагрид отправился к великанам, что старший из сыновей Уизли прощупывает почву в Гринготтсе, а Снейп — твой «крот» в ближайшем окружении Тёмного ублюдка.

— Согласен — это беспокоит сильнее. Но я бы сказал — если он уже знал об Ордене, на этом основании мог прийти к кое-каким верным выводам.

«И если он действительно сумел сделать массу выводов на основании такого небольшого количества информации, возможно, мы его полностью недооценили».

— Альбус, да чёрт возьми! Сколько уже можно вести себя так легкомысленно?! Выходит, охранники из нас просто жалкие! — снова прорычал Аластор. — Мальчишка даже знал, что мы стережём Отдел Тайн. Но и это ещё не самое страшное — он заявил, что забрал оттуда пророчество, которое, похоже, мы там и охраняли. Причём больше двух недель назад. А большинство наших чёртовых охранников даже не знали, на фига они там сидят! — «Гарри знает о пророчестве? Вот уж не думал, что всё будет настолько ужасно». — Хорошо, что ты решил нас собрать именно сегодня. После того, что сказал Поттер, надо обсудить, почему мы должны доверять Снейпу, и как вообще собираемся воевать. — «Вот как так получилось, что мальчик наконец-то появился, и тут же вверг мой Орден в самый настоящий хаос? Да, Аластор всегда недоверчиво относился к Северусу, но раньше хотя бы прислушивался к голосу разума».

— Думаю, пора мне побеседовать с мистером Потером. Кто-нибудь знает, где я могу его найти?

— Я схожу за ним, — предложил Сириус. — Почему бы тебе не подождать в гостиной? — Директор согласно кивнул.

«Ну да — ничего удивительного. Я абсолютно уверен, что в первую очередь Сириус верен Гарри, и только потом — Ордену. В будущем придётся иметь это в виду».

Обдумывая всё, что узнал за последние несколько минут, Альбус направился в гостиную. И там даже небольшое шоу устроил, разглядывая побрякушки, которые поколениями собирали Блэки. Не стоит начинать разговор с Гарри, если выглядишь агрессивным и нетерпеливым, либо уходить в оборону. Услышав, как открывается дверь, он поднял голову и увидел на пороге Гарри Поттера.

«Надо же — даже не постучался. То ли уважение потерял, то ли нервничает. И всё-таки считает, что у него всё под контролем. Тем не менее, для начала стоит попробовать вежливый подход».

— Ах, Гарри, мой мальчик, рад наконец-то тебя видеть. Знаешь, многим людям ты здорово усложнил жизнь, — поприветствовал директор своего самого известного студента, стараясь не повышать голос.

— Сэр, почему бы вам не присесть? Мне почему-то кажется, это может быть долгая дискуссия. А в ногах, как известно, правды нет.

«Нахал, но в чувстве юмора ему не откажешь. Неплохо, неплохо. Что ж, пока подыграю».

— Совершенно верно, мой мальчик. А поскольку ты, похоже, догадываешься, зачем я здесь, предлагаю сразу перейти к делу. — Собеседник в ответ пожал плечами. — Как я уже сказал, есть люди, которым ты чрезвычайно усложнил жизнь. Можешь объяснить, почему? — Сцепив пальцы, директор откинулся на спинку кресла. Когда он принимал такую позу, студенты сами начинали говорить.

— Конечно, сэр. Понимаете, больше мне совершенно не хотелось сталкиваться с Риддлом и его компашкой идиотов, поэтому я спрятался. А тот факт, что ваш маленький клуб по интересам так и не сумел меня отыскать — что-то вроде непреднамеренного побочного эффекта.

«Ну почему они вечно стремятся строить из себя умников? Можно подумать, взрослые никогда ничего подобного не видели».

Впрочем, вслух он этого не сказал — пусть выжидательная поза сделает своё дело. Тем не менее, пауза затягивалась. Гарри просто вежливо на него смотрел, поэтому всё-таки пришлось брать инициативу на себя:

— Я уверен, ты понимаешь — такого ответа недостаточно. Мы тебя искали, поскольку заботимся о твоей безопасности. Тебя нужно защищать.

Мальчик приподнял бровь.

— При всём уважении, сэр, я считаю, если не вы, ни Пожиратели смерти меня не нашли, это значит, что защищён я был хорошо. На самом деле, я готов зайти настолько далеко, чтобы заявить, что в последние два месяца был защищён гораздо лучше, чем когда-либо в Хогвартсе.

«Снова умничаешь? Можно подумать, ты разбираешься в собственной защите. А разбирался бы, так не забыл про жертву своей матери. Кстати, не помню, рассказывал ли я ему вообще о кровной защите. И всё равно в таких вопросах он обязан мне доверять. Ладно, кровную защиту ещё можно спасти».

— Есть вещи, которых ты пока не понимаешь. Дело в том, что я установил защиту, которой нет равных. Но чтобы её сохранить, сразу после нашего разговора я переправлю тебя к твоим тёте и дяде.

К его немалому удивлению, Гарри разразился смехом.

«Веское доказательство, что он ещё ребёнок. Поэтому не понимает всей серьёзности нашего разговора».

— Не говорите глупостей, директор. Конечно, я туда не вернусь!

«Ах ты наглый мелкий… нет, надо сохранять спокойствие. Я обязан доказать свою правоту».

— Извини, я вынужден настаивать. Есть причины, которых ты пока не понимаешь, но…

— И вы пока не объяснили ни одной. А между тем сейчас я живу в доме своего крёстного под чарами Хранителя. И хотя мы оба знаем, что это не идеальная защита, но такой защиты в принципе нет. Поэтому буду признателен, если вы перестанете оскорблять мой интеллект, пытаясь давить авторитетом.

«Что ж, доля правды здесь есть, но чары Хранителя не смогут защитить тебя везде. Ну почему с ним так трудно? Одного напоминания про любовь его родителей должно быть достаточно, чтобы подавить любые возражения».

— Ладно, хорошо. Итак, когда твоя мать погибла, защищая тебя, она перенесла защиту на свою кровь. Использовав этот шанс, я и установил беспрецедентную защиту на доме твоих последних живых кровных родственников — твоей тёти и кузена.

«Интересно, будешь ли ты и дальше настолько пренебрежительно относиться к этой защите, когда узнал, что та связывает тебя с твоей матерью?»

— И чем же занимается эта самая «беспрецедентная защита», сэр?

Невозмутимый тон собеседника пришёлся директору не по вкусу.

«Мальчик пытается вести свою игру? Что ж, позволим фактам говорить самим за себя».

— Она гарантирует, что пока ты называешь это место своим домом, Волдеморт не сможет к тебе прикоснуться.

— А это значит, с конца своего первого курса я остался безо всякой защиты.

Альбус почувствовал, как кровь отхлынула от лица.

— Что?!

«Этого не может быть!» Он начал упорно вспоминать, когда в последний раз проверял чары. «Точно не могу вспомнить, когда это случилось, но, похоже, с тех пор, как Гарри появился в Хогвартсе, я несколько пренебрегал подобными проверками».

— Как только я приехал в Хогвартс, именно замок стал считать своим домом. И даже сказал об этом Гермионе и Уизли в Хогвартс-экспрессе, когда мы ехали на летние каникулы. Плюс во время этой маленькой вечеринки на кладбище Риддл ко мне прикоснулся совершенно спокойно. Поэтому я считаю, можно смело объявить вашу супер-защиту устаревшей и ненадёжной. — «Нет! Интересно, что ещё я упустил?» — Сэр, если это всё, я хочу вернуться к учёбе и своей девушке.

«Конечно, это далеко не всё. Мне ещё нужно многое от тебя узнать, мой мальчик. И не в последнюю очередь — как ты умудрился снять следящие чары и каким образом так долго не давался нам в руки. Но если ты уничтожил их случайно, глупо об этом спрашивать. Лучше выяснить, нет ли у тебя помощника».

— К этой теме можно вернуться позже. Если ты и дальше собираешься настаивать, что будешь защищаться самостоятельно, я хочу услышать подробности, чтобы оценить эту защиту.

«Вот сейчас-то мы и узнаем, замешан ли тут кто-нибудь ещё».

— Нет.

«Прости?»

— Конечно же, ты понимаешь, что пятнадцатилетний подросток не способен изобрести идеальную защиту. По крайней мере, мой многолетний опыт может здорово тебе помочь.

«Интересно, с чего ты решил, что здесь самый умный?»

— Кажется, я уже говорил, что идеальной защиты не существует. А рассказывать детали главе отряда, где даже с элементарной безопасностью жуткие проблемы, — очень плохой первый шаг для любой защиты.

«Ладно, пока оставим этот вопрос в стороне, если расскажешь, откуда столько знаешь про Орден. По крайней мере, хоть Аластор успокоится. Заодно, надеюсь, он перестанет подозревать Северуса».

— Ах да, кажется, ты упомянул что-то в этом роде, как только здесь появился. Тогда можешь объяснить, каким образом узнал то, что мы так старались держать в секрете?

— Секреты вы тоже хранить не умеете, да и хотя бы элементарное аналитическое мышление у вас отсутствует.

«А высокомерие, на которое постоянно жалуется Северус, становится всё более явным. По крайней мере, ему известно, что я доверяю его навыкам шпиона. И это хорошо. Это на Минерву память о Лили и Джеймсе влияет гораздо сильнее, чем позволяет себе Северус, ненавидя Джеймса. Точнее, она так утверждает. Конечно же, она забыла, как Северусу была дорога Лили».

— Мы не сможем сражаться вместе, если ты собираешься мне перечить на каждом шагу.

— На самом деле, господин директор, насколько я понимаю, мой возраст — это ещё одно препятствие для нашей совместной работы. Ведь в ваш Орден могут вступить только совершеннолетние маги, верно? А когда я заострил внимание на кое-каких недостатках — это просто дружеская услуга. А оказал я её в надежде, что вы не угробите массу народа, а то некоторые из этих людей мне даже нравятся.

«Избавь нас Мерлин от чересчур деятельных подростков!»

— Ты собираешься потребовать, чтобы в виде исключения тебя приняли тебя в Орден?

— Вовсе нет, сэр. У меня нет никакого желания вступать в ваш Орден. И это плавно возвращает нас к тому, о чём я уже говорил. Так вот, сэр, я не ваш подчинённый, а вы — просто гость в доме моего крёстного.

«Сейчас ты буквально каждым словом доказываешь проницательность Северуса».

— Мы сможем противостоять Волдеморту только если будем едины. Разве ты этого не понимаешь?

— Противостоять? Бегая, словно курицы с отрубленными головами и совершая всякие глупости? Да ещё и безо всякой подготовки?

«А ты считаешь, что способен определить, что в данном случае из себя представляют эти самые глупости?»

— Полагаю, речь о нашей охране Отдела Тайн? Да, мне передали, что ты заявил, будто устранил причину, по которой мы вообще выставили там охрану.

«Что же тебе известно на самом деле?»

— Вы имеете в виду пророчество, которое выдала вам профессор Трелони? Да, его больше нет. — И впервые за весь разговор Гарри взглянул директору в глаза.

«Извини, мой мальчик, но если ты не желаешь поделиться этими знаниями добровольно, придётся отнять их у тебя силой. Заодно выясню, сколько тебе придётся тренироваться, чтобы защитить свой разум и пророчество». Применив легиллименцию, он был едва ли не потрясён, когда столкнулся с полностью сформированным щитом окклюменции. «Как?! Когда?!» Но не успел точно сформулировать вопрос и таки проникнуть в разум собеседника, как его мир взорвался болью. Молясь, чтобы эта пытка поскорее закончилась, он с благодарностью погрузился в забвение.

* * *

— Альбус Дамблдор, нам надо поговорить! — Когда дверь распахнулась, директор поднял голову и увидел разъярённую Минерву МакГонагалл.

— Конечно. В чём дело?

— Дело в твоём вмешательстве в дела моих студентов. Ты пытался или не пытался применить легиллименцию к мистеру Поттеру? — Альбусу даже показалось, что он видит пар из ушей Минервы, пока она «кипит» перед его столом. Интересно, какой ответ её удовлетворит, пока она в таком настроении? Оказалось, его молчание разозлило её ничуть не меньше. — Если не собираешься отвечать на этот вопрос, может, объяснишь, почему ты кричал, словно тебя Круцио пытали? Надо сообщить о мистере Поттере в ДМП?

«Ни в коем случае! С таким поведением Гарри в последнее время это станет катастрофой. Впрочем, судя по тону, Минерва и сама понимает, что так поступать категорически не следует. К сожалению, больше я рассказать не могу — она всё равно не примет».

— Я считаю, Министерство привлекать не стоит.

— То есть, Гарри на тебя не нападал?

— Нет.

— Тогда наверняка защищался. Альбус, что, чёрт подери, заставило тебя применить легиллименцию к СТУДЕНТУ?!

«Дьявол, всё-таки она сообразила. Полагаю, лучшее, на что сейчас можно надеяться — если она не станет об этом распространяться».

— В настоящее время мистер Поттер владеет чрезвычайно важной информацией. Поэтому я обязан убедиться, что он сумеет её защитить. — Вспомнив боль, которую испытал, вторгнувшись в разум мальчика, директор не удержался от гримасы.

«Честно говоря, про такую защиту я даже не слышал. Однако, безусловно, такую окклюменцию не назовёшь тёмной. Надо не забыть Северуса предупредить, чем чревата попытка проникнуть в разум Гарри. А учитывая их антагонизм, я с содроганием представляю, чем это может обернуться».

— Итак, мальчик вышвырнул тебя из своей головы, как ты и заслужил. — «Вряд ли я такое заслужил». — И раз уж речь о мистере Поттере, не мог бы ты объяснить, почему отменил изменения в его учебной программе, которые я лично туда внесла?

— Крайне необходимо, чтобы Гарри и дальше изучал Прорицания.

— Зачем? Из-за того пророчества, которое он выкрал у Ордена из-под носа?

— Это касается только меня и мистера Поттера, — заявил Альбус таким тоном, что и флоббер-червю понятно — тема закрыта. На мгновение показалось, что его зам начнёт активно возражать, однако та только фыркнула.

— И вряд ли ты честно ответишь, почему отнял у него значок префекта, который он более чем заслужил.

— Мы уже и так слишком много от него просим. Слишком жестоко взваливать на его плечи ещё один груз. — Альбус даже слегка загордился собой — удалось изобразить печальный тон после такой горячей дискуссии. — Я уверен — мистер Уизли и мисс Грейнджер замечательно справятся.

— Ты имеешь в виду, мистер Уизли и та, кого выберут префектом девушек. Узнав, что ты назначил мистера Уизли, мисс Грейнджер отказалась от значка. Очевидно, этим летом он поил её любовными зельями. И только благодаря своевременному вмешательству мистера Поттера она пострадала не настолько сильно, насколько могла.

От изумления директор чуть из кресла не выпал.

«Любовные зелья?! Я уж и забыл, когда мы в школе сталкивались с этой проблемой. Нет, ещё один скандал мне точно не нужен, иначе потеряю и этот пост. Правда, судя по ярости Минервы, по крайней мере, за этим не придётся следить лично».

— Думаю, ты прекрасно понимаешь, что без веских доказательств подобного серьёзного проступка мистера Уизли мы не можем лишить его значка. Однако ты имеешь полное право считать его префектом на испытательном сроке. — Минерва только коротко кивнула. — У тебя всё? — Судя по тону, директор ждёт не дождётся, чтобы его зам поскорее ушла. Опасно прищурившись, та развернулась и покинула кабинет, на прощание как следует хлопнув дверью.

«Я считаю, надо сильнее ограничить Гаррино влияние на студентов и преподавателей. Просто помешать ему стать префектом явно недостаточно. Иначе случится настоящее восстание, которое серьёзно подорвёт наши шансы противостоять Тому и его последователям».

* * *

«Ну наконец-то хорошие новости!» Минерва только что сообщила, что Амелия арестовала Долорес. «Заодно это серьёзно подорвёт позиции Корнелиуса, что в свою очередь позволит мне восстановить хоть какое-то влияние. А возможно, даже вернуть место в Визенгамоте. Скорее всего, следующим министром станет как раз Амелия. И вот вопрос: следует ли мне повлиять на выборы временного министра, попытавшись найти такого, кто охотней будет со мной сотрудничать?»

«Нет, риска и усилий это не стоит. По крайней мере, в нашей борьбе с Томом Амелия меня точно поддержит. Тем более, сейчас я не настолько уверен в своём политическом капитале, чтобы позволить себе его тратить. По крайней мере, в Хогвартсе справиться легче. Конечно, я поищу нового профессора ЗоТИ, но ради Мерлина! Эта ужасная женщина стала преподавать только потому, что летом я так никого и не нашёл. Надо позаботиться, чтобы студенты узнали, что именно благодаря Гарри Поттеру теперь этот предмет преподавать некому».

«К сожалению, лишив мальчика значка, на ситуацию я почти не повлиял. Всё равно студенты к нему тянутся. Параллели с Томом просто поразительные! А всё, что делает Минерва, — язвительно рассуждает, насколько хорошо справляются с обязанностями префектов те, кого она выбрала. По крайней мере, Северус по-прежнему чётко разбирается в ситуации. Он действительно самый важный актив Света в борьбе с Тьмой. Надеюсь, он не слишком расстроится, когда Амелия неизбежно организует суд над Сириусом».

* * *

«Шаг вперёд, два шага назад». Альбус сидел за своим столом, подперев голову руками. «Мало того, что Сириус принялся нагнетать напряжение, явившись в школу лично, так ещё и с этим разбираться. Неужели так сложно понять, что ради победы над Тьмой мы должны объединиться? А приходится тратить массу сил, чтобы контролировать тех, кто должен быть моим союзником».

Тяжело вздохнув, директор перечитал записку, которую только что получил от Северуса. Итак, Пожиратели смерти появились возле дома Грейнджеров. И при помощи чар выяснили, что в доме находится как раз два человека. И сразу шестеро одновременно бросили Адское пламя. А когда дом сгорел дотла, присоединились к своему хозяину ради штурма Азкабана. Северус написал, что нападавшие громко хвастались убийствами, потому-то он об этом узнал и срочно сообщил.

«Проклятье! Гарри и так уже вышел из-под контроля, а после такой новости только хуже станет. И я даже заявить не могу, что мы хоть как-то пытались защитить семью мисс Грейнджер. К сожалению, Орден не может себе позволить выделить нужные ресурсы, чтобы защитить пару магглов. Даже если они косвенно важны для Гарри Поттера».

«Погодите-ка, а почему я не могу сказать, что мы сделали для их защиты всё возможное? Не слишком этично, конечно, но если мы хотим выиграть эту войну, придётся идти на жертвы. Я могу сказать мисс Грейнджер, что установил защиту, и Орден отреагировал быстро. И она поймёт, ведь нападавшие использовали Адское пламя, а это значит — успеть вовремя шансов у нас не было. А отчёты ДМП позволят разжиться доказательствами».

«Однако правильно ли это?»

«Да. Если мы хотим спасти хотя бы часть волшебного мира, я должен хотя бы минимально восстановить своё влияние на Гарри. И никто другой не сможет взять на себя эту роль, хотя порой от неё одни неприятности».

Встав из-за стола, директор подошёл к камину. И, бросив туда горсть летучего пороха, позвал Минерву МакГонагалл и сунул голову в зелёное пламя.

— Альбус? Что-то случилось, помимо очевидного?

— Конечно, моя дорогая. Хочу попросить, чтобы после твоего урока ко мне зашла мисс Грейнджер.

— Хорошо. Могу я узнать, в чём дело?

— Я считаю, будет более уместно мне самому сообщить мисс Грейнджер.

На лице МакГонагалл отчётливо проступило волнение.

— Ладно. Я прослежу, чтобы после моего урока она сразу шла к тебе.

— Спасибо, Минерва. — И Альбус вынул голову из камина.

«Так, а до встречи с мисс Грейнджер хорошо бы поработать. К сожалению, даже перед лицом трагедии бюрократия никуда не денется». И следующие два часа он пытался справиться с беспрерывным потоком пергамента, без которого школа обойтись не может. И только когда ведьма с портрета сообщила, что к нему посетители, директор отложил перо.

— Минерва, мисс Грейнджер, входите. — Одно из маленьких невинных удовольствий — знать, что все гадают, каким образом он приглашает войти ровно в тот момент, когда визитёр собирается постучать. Дверь открылась, и вместе с Минервой в кабинет зашла явно нервничавшая мисс Грейнджер. — Добро пожаловать. Присаживайтесь, пожалуйста. — Устроившись перед его столом, Минерва уже открыла рот, явно собираясь поинтересоваться, зачем они здесь, однако тут же закрыла и слегка покачала головой.

— Спасибо, что пришли. Боюсь, у меня ужасные новости. Вчера лорд Волдеморт освободил из Азкабана своих самых преданных сторонников. — Судя по реакции слушательниц, сегодняшний «Пророк» читали обе. — Однако чтобы отвлечь авроров, предварительно он организовал серию некрупных атак. Мне больно об этом сообщать, но одна из них состоялась в Кроули. — Такое ощущение, будто мисс Грейнджер сильно ударили. На мгновение показалось, что она даже дышать перестала. Чувствуя укол вины, что использовал её потрясение, чтобы скормить откровенную ложь, директор продолжал рассказ. «Приходится так поступать ради всех нас». — Я установил на доме ваших родителей защиту, однако напавшие Пожиратели смерти наколдовали Адское пламя и быстро её уничтожили. Получив тревожный сигнал, я с несколькими коллегами из Ордена появился там, но, к сожалению, мы опоздали. К тому моменту там осталась только горстка пепла. — Сейчас Альбус был сама серьёзность. Впрочем, учитывая чувства, которые он испытывал к новоиспечённой сироте, это оказалось несложно. — Мне искренне жаль, что мы не сумели сделать больше. Только и остаётся принести вам мои искренние соболезнования в связи с тяжёлой утратой.

В кабинете воцарилась давящая тишина. Мисс Грейнджер медленно качала головой, а из её глаз текли слёзы. Губы шевелились, но она так и не издала ни звука. Наверняка пыталась сказать, что не верит в смерть своих родителей. Первой в себя пришла Минерва и попыталась обнять несчастную девушку, однако та внезапно вскочила и выбежала из кабинета.

— Мисс Грейнджер! — крикнула ей вслед Минерва.

— Оставь её, — грустно посоветовал Альбус. — Надо дать ей возможность смириться с этой ужасной потерей. Когда будет готова, она сама вернётся. Могу я попросить тебя проследить, чтобы на остаток дня её освободили от занятий? — Минерва кивнула, а её глаза сияли непролитыми слезами.

— Позабочусь об этом немедленно. Извини, пожалуйста, — и с этими словами в свою очередь покинула кабинет. Оставалось надеяться, что родители мисс Грейнджер простят ему этот обман и поймут, что их смерть, по крайней мере, не была напрасной.

* * *

«Хорошо, что сегодня я проснулся пораньше».

Директор перечитал записку, которую обнаружил у себя на столе. И теперь рассчитывал, что таки сумеет предотвратить новую катастрофу. Только вот в последнее время дела вообще идут ни шатко, ни валко. А пока он невесело размышлял, ведьма с портрета сообщила, что подошла его зам.

— Входи, Минерва. — Да уж… Честно говоря, давненько он её не видел такой непоколебимой.

— Ты хотел меня видеть?

— Да. «Хотя сильно сомневаюсь, что ты согласилась бы прийти, узнай, о чём пойдёт разговор». — Хотел обсудить с тобой вот это, — и он показал ей записку.

— Мне казалось, всё абсолютно ясно. Префекты с пятого курса Гриффиндора вели себя совершенно неподобающе. Поэтому я лишила их значков и назначила замену.

— Конечно, это твоя прерогатива. Но именно замену я и хочу обсудить. Полагаю, ты помнишь нашу дискуссию по этому вопросу в начале семестра? На плечи мистера Поттера и так свалилось более чем достаточно, а после недавней жуткой потери мисс Грейнджер лично я не решился бы просить у неё столь много. «Кстати, с тех пор мисс Грейнджер стала такой же недоверчивой, как и Гарри. И уводит его всё дальше и дальше от Света, а не приближает, как я рассчитывал. Поэтому последнее, что нам нужно, — чтобы эти двое, обладая реальной властью, ещё больше времени проводили вместе».

— Знаю. Но уже тогда твои доводы не имели никакого смысла, а уж теперь — тем более.

— Объяснишь?

— Эти двое — самые образцовые студены моего факультета. А возможно — и во всей школе. И как минимум не предложить им значки — настоящее оскорбление и серьёзный удар по всей системе префектов. Кстати, ты обязан знать, что сейчас эта система популярностью не пользуется. И всё это не считая того, что они уже и так исполняют обязанности префектов. Поэтому твоё предположение, что для них это слишком, не выдерживает никакой критики. А если хочешь снять с плеч мистера Поттера хотя бы часть груза, предлагаю тебе наконец-то найти нормального профессора Защиты. Тогда нам не придётся полагаться на студента, каким бы способным он себя не показал.

— Боюсь, мне придётся настаивать, чтобы ты нашла других кандидатов.

Альбус так и не заметил, как Минерва метнулась к столу, пока его не схватили за бороду и не потащили вперёд. И теперь он прекрасно видел метавшие молнии глаза своего заместителя. А дальше ему прямо в лицо выдали весьма громкую и эмоциональную тираду на гэльском. Интересно, понимать столько языков — это хорошо или плохо?

— Так уж необходимо грозить обмотать мне колени моей же бородой и столкнуть с лестницы? — поинтересовался он настолько спокойно, насколько сумел.

— Если не перестанешь вести себя по этому поводу как идиот? Да! — буквально прошипела разъярённая Минерва с жутким акцентом. — Мистер Поттер и мисс Грейнджер — мои новые префекты. И предлагаю тебе смириться, поскольку я не передумаю. — Отпустив бороду, она попросту вылетела из кабинета.

«Кажется, придётся подумать об альтернативных методах борьбы с негативным влиянием Гарри и мисс Грейнджер. Может, у Северуса найдутся идеи?»

* * *

— Альбус, нам нужно кое-что с тобой обсудить. У тебя найдётся минутка? — Оторвавшись от бумаг, директор увидел в камине голову Молли Уизли.

— Для тебя? Конечно. Чем могу помочь?

— Не возражаешь пройти к нам? Это не каминный разговор, да и касается не только меня.

«Одновременно интригует и тревожит».

— Хорошо, иду.

Пока директор подходил к камину, голова Молли оттуда исчезла. Сосредоточившись, он бросил туда горсть летучего пороха и объявил адрес:

— «Нора».

И вот он уже спокойно выходит из камина на великолепной кухне Молли Уизли. И в глубине души несколько удивился, обнаружив за столом мисс Браун со своими родителями и юного Рональда со своими. И больше из Уизли никого.

— Что ж, мне всё любопытнее узнать, чем могу помочь, — заметил Альбус, занимая свободный стул. Отцы переглянулись, и мистер Браун жестом предложил Артуру начать.

— Нам стало известно, что наши дети воспользовались своим статусом префектов, чтобы заняться тем, к чему явно не готовы. Поэтому нам нужна твоя помощь, чтобы справиться с последствиями.

Конечно, директор быстро сложил два и два. В конце концов, он полжизни провёл в окружении подростков. Честно говоря, очень хотелось побиться головой об стол. «Такое ощущение, будто Вселенная подбрасывает Попечительскому совету один шанс за другим вышвырнуть меня из Хогвартса. Да у нас почти тридцать лет не было беременностей! Ну почему именно сейчас эти двое свалили на меня ещё одну проблему?» Однако внешне Альбус даже бровью не повёл.

— Пока не понимаю, чем могу помочь вашим семьям.

— Мы уже решили, что весной эти двое поженятся, — заявил мистер Браун, пристально взглянув на молодёжь. А те, похоже, с огромным удовольствием сквозь землю бы провалились. — Просто мы надеемся убедить тебя оставить мою дочь в списке студентов как Лаванду БРАУН. Это хотя бы частично избавит нас от позора, который эти двое решили на нас навлечь.

«Да! Конечно да! Сохранить это в секрете? Безусловно, сейчас это лучший вариант».

— Могу вас понять, мистер Браун. На самом деле, можно устроить так, чтобы список оставался неизменным. По крайней мере, до конца учебного года. А вот потом мне придётся разрешить его обновить, чтобы мы увидели имена и адреса новых студентов.

Отец Лаванды благодарно кивнул.

— Понимаю, директор. И спасибо, что готовы сделать для нас так много.

Альбус серьёзно ему кивнул.

— Рад, что могу помочь хотя бы так. Надеюсь, если впредь понадобится моя помощь, вы без колебаний со мной свяжетесь. — Когда взрослые дружно закивали, он перевёл взгляд на своих учеников. — Не могу сказать, что одобряю, благодаря чему возникла эта ситуация, но, тем не менее, поздравляю вас обоих. Новая жизнь — это прекрасно, и не стоит об этом забывать. — Мисс Браун положила руку себе на живот, а Рональд теперь выглядел весьма признательным. Похоже, это первые слова поддержки в их адрес с тех пор, как стало известно об этой непростой ситуации. Поднявшись, директор поправил мантию. — Если это всё, я возвращаюсь в Хогвартс. Похоже, в моём бесконечном списке только что появилась ещё одна задача, — с улыбкой заметил он. И с благодарностью воспринял, когда все присутствующие дружно ему поклонились. А вернувшись в свой кабинет, рухнул в кресло и поблагодарил мать Магию, что хотя бы здесь удалось справиться. Конечно, кое-какими последствиями это грозит, однако далеко не такими, как в случае, если бы этой парочке пришлось сознаться публично. А теперь всё это можно скрыть, пока они не сдадут СОВ. И вот тогда пусть уже болит голова у кого-то другого. Надо срочно заблокировать реестр учеников, иначе он празднует преждевременно. С горестным стоном Альбус встал с кресла — его снова ждёт работа.

* * *

— Директор, сейчас в дверь постучит аврор Шеклболт.

Услышав сообщение, Альбус поднял голову.

«Кингсли? Интересно, что могло случиться?»

— Входи, Кингсли.

Дверь резко распахнулась, и вошёл встревоженный аврор.

— Директор, у нас проблема. — «Конечно, если тебя это так напугало». — На Хогсмид только что напали Пожиратели смерти и дементоры.

Директору удалось сдержать порыв немедленно выскочить из кабинета. Пока он не выяснит подробности, пользы от этого никакой.

— Судя по тому, что ты использовал прошедшее время, угроза миновала. Как я понимаю, финансовые вложения Амелии в ваш департамент приносят свои плоды?

Побледневший Кингсли покачал головой.

— Не совсем, сэр. Мы туда добрались, когда сражение уже завершилось. Но полного отчёта у меня пока нет. Первым делом мы обнаружили залитого кровью Гарри Поттера — он хромал на костыле через руины, которые ещё недавно были деревней. Мы с Монтоузом проводили его в замок, а остальные проверяют всё подряд и наводят порядок. Эмброуз сейчас при помощи Минервы уточняет, кто из студентов пропал. — Аврор глубоко вздохнул. — Сэр, по дороге Поттер утверждал, что против него сражались двадцать четыре Пожирателя смерти. Судя по всему, он их всех убил.

«Вот и настал тот день, когда сбылись мои самые худшие опасения. Во имя Морриган — отнять двадцать четыре жизни! Это навредит любой душе. А уж если кладбище вспомнить… Нет, больше нельзя отрицать, что Гарри уже поддался искушению применять смертоносные чары. А если ему удалось отнять двадцать четыре жизни, он либо сильнее, чем я думал, либо гораздо более холодный и злобный. И я не знаю, что хуже. Надо поговорить с ним и выяснить, осталось ли в нём хоть немного раскаяния. Я обязан знать, с чем мы столкнёмся».

— Где сейчас мистер Поттер?

— Мы с Хагридом оставили его в больничном крыле.

— Пожалуйста, подожди, пока я позову Северуса. Надеюсь, по дороге во владения мадам Помфри ты с ним поделишься этой историей. Конечно, скоро она и так станет достоянием общественности, но если Северус первым доложит Волдеморту, укрепит свои позиции в его ближайшем окружении. — Кингсли понимающе кивнул. Подойдя к камину, Альбус бросил туда горсть летучего пороха и позвал:

— Северус Снейп. Северус, у нас чрезвычайная ситуация. — Спустя пару мгновений тот вышел из пламени.

— Директор, что случилось? — сразу же спросил он, не обращая внимания на Кингсли. Впрочем, иного Альбус от него и не ожидал.

— Сегодня несколько Пожирателей смерти напали на Хогсмид. — В глазах зельевара мелькнула паника. «Те, кто ему не доверяет, просто не видят дальше фасада. А признаки-то есть. Зачем ему беспокоиться по поводу нападения, если он не переживает за студентов?» — Кингсли тебе расскажет, что сейчас известно, чтобы сегодня же вечером ты смог доложить.

— Как я понимаю, нападение отбито? — поинтересовался Северус, и в его голосе проскользнуло лёгкое облегчение.

— Можно и так сказать. Похоже, сегодня мистер Поттер отнял ещё больше жизней. На самом деле — гораздо больше. — Судя по всему, Северус снова запаниковал. «Друг мой, кроме меня наверняка ты единственный, кто понимает, что это значит». — Мы идём в больничное крыло навестить его. — Северус коротко кивнул, а как только они втроём покинули кабинет, подошёл к Кингсли. И тот начал делиться новостями. «Эх, если бы мой Орден всегда демонстрировал такое единство!» До лазарета они добрались быстро. И Альбус, не замедляя шага, сразу же целеустремлённо направился к нужной кровати.

— Мистер Поттер, до меня дошли тревожные новости, — он сразу же перешёл к делу.

— Поздравляю, директор. Если бы вы выглянули в окно и спустились вниз, чтобы нам помочь, узнали бы гораздо раньше, — парировал Гарри.

«Плохой ответ. Его антагонизм я заметил ещё в прошлом году, и с тех пор он только рос».

— Речь сейчас не о том, кто и что мог или не мог сделать. Я имею в виду, что вы убили двадцать четыре человека. — Мальчик ответил задумчивым взглядом, где не было ни капли раскаяния. Сердце Альбуса словно ледяная рука сжала. «Да он становится тёмным прямо у нас под носом! Я должен найти способ вернуть мальчика, каким он был, когда приехал сюда впервые. Вряд ли у меня хватит решимости лишить его жизни, если до этого дойдёт».

— На самом деле, я сражался и убил двадцать четыре террориста. Двадцать четыре маленьких дружка Снейпа, которые пришли сюда убивать детей. Детей, которых вы, директор, обязаны защищать. — Ещё и манера говорить оказалась ужасающе знакома. «Мерлин, я и понятия не имел, что крестраж уже ТАК на него повлиял». — Это будет моё бремя, и нести мне его до конца жизни. А вот вы по-прежнему сидите в своей башне и даже пальцем не хотите пошевелить, пока вашим студентам СНОВА угрожает смертельная опасность. — Внезапно Гарри резко взмахнул палочкой. Директор в мгновение ока выхватил свою и краем глаза заметил, как Северус взял с него пример. «Я не позволю ему проклясть раненых студентов под моей опекой. И сделаю для этого всё возможное. И Северуса останавливать не стану, какие бы меры предосторожности он не принял».

— Уберите палочку, директор! — рявкнул Гарри. — Это всего лишь заглушающее. Дети и так расстроились — не стоит им этого слышать. Я видел как минимум двух погибших студентов, а ещё одну девушку поцеловал дементор. Но вас почему-то больше беспокоит судьба их убийц, а не то, что вот эти дети сегодня потеряли своих друзей и однокурсников.

«Мой мальчик, конечно же я за них переживаю. Только вот у них нет шанса покончить с миром, каким мы его знаем. А сейчас я должен сосредоточиться на угрозе, которая находится прямо передо мной. По крайней мере, пока ты будешь столь же безжалостным и непоколебимым».

В отчаянии директор снова попытался достучаться до мальчика, которого когда-то хорошо знал:

— Конечно же, ты понимаешь, что этих людей ещё можно было вернуть на путь Света. Они бы раскаялись и зажили полноценной жизнью. По крайней мере, им следовало позволить предстать перед судом. Пусть бы их осудили люди, чья мудрость доказана неоднократно. А вдруг там были те, кто находился под Империусом? А это значило бы, что ты убил невинных.

— У меня не было времени разбираться, были ли там невинные, пока они проклинали детей. Детей, про которых я точно знаю, что они невинные. А для того, чтобы использовать нелетальные чары и выжить, их было чертовски много. Как я уже сказал — это будет моё бремя. А если вас не устраивает, как я защищаю ваших студентов, так шевелитесь уже и защищайте их сами! А теперь, если не возражаете, здесь лазарет, где полно пострадавших. Им надо отдохнуть и исцелиться.

«Храни нас древние боги — мы его почти потеряли! Он так небрежно рассуждает о бремени. И при этом ни капли раскаяния — только раздражение».

— Он прав, директор. Детям нужно отдохнуть. — Обернувшись, Альбус увидел уперевшую руки в бока Поппи. А на её лице проступило какое-то странное выражение. Тем не менее, по поводу детей она явно не собиралась уступать. А снова повернувшись к Гарри, директор обратил внимание на других студентов. Оказывается, он так сосредоточился на мальчике, что совершенно упустил из вида, что сейчас они на публике. «И эта самая публика в рекордно короткие сроки расскажет о нашем противостоянии своим друзьям. В принципе, это необязательно плохо, как и полные страха и недоверия взгляды. Только вот адресованы они мне. То есть, эти студенты предпочитают верить Гарри, а не мне. Предпочитают верить в Гаррину Тьму, а не в Свет». Он почувствовал, как по спине скатились холодные капли пота. «И если они поддадутся тлетворному влиянию Гарри, возможно, я выучу поколение, которое погрузит наш мир во Тьму. Надо непременно найти способ вернуть их к Свету! Но если продолжать спор, я их только сильнее толкну на тёмную дорожку. Нет, этого нельзя допустить. Придётся отступить и перегруппироваться».

Однако, само собой, последнее слово Альбус не мог не оставить за собой. Заодно снова предупредит и Гарри, и остальных.

— Гарри, боюсь, однажды ты поймёшь, что сегодня совершил непоправимую ошибку. Надеюсь, этот день настанет вовремя, чтобы предотвратить новую трагедию. «Хотя, боюсь, я уже знаю ответ».

Покинув больничное крыло, Северус и Кингсли отправились докладывать враждующим в этой войне сторонам.

«Здесь есть своя ирония. А заодно прекрасный пример, почему Свет всегда сильнее Тьмы — мы же работаем сообща. Потому что знаем, что такое любовь».

Пока Альбус возвращался в свой кабинет, его разум напоминал бурлящий котёл.

«Я должен выяснить, почему Гарри так изменился. Итак, первые признаки появились в прошлом году во время второго испытания. Тогда я подумал, что это всего лишь стресс. Всё казалось очевидным, так что про это я быстро забыл. Но что ещё изменилось?» И тут он вспомнил, что буквально на следующий день Гарри и мисс Грейнджер объявили о своём романе. «Нет, не может быть. Любовь не ведёт людей во Тьму!»

«Правда?» — словно наяву услышав голос Геллерта, директор вздрогнул. Да, ему очень хорошо известно, как способна толкнуть на кривую дорожку обманутая любовь. «Но почему роман Гарри с мисс Грейнджер сделал его тёмным магом? Она ведь всегда настаивала на соблюдении правил. Правда, за исключением случаев, когда они с Гарри попадали в очередное приключение. И если так подумать… несмотря на то, что она отчаянно стремилась следовать правилам, на самом деле хаоса вызывала не меньше Гарри. И почему я раньше этого не замечал?» И у директора тут же возникло подозрение, что ему известен ответ на этот вопрос. «Она умна. Самая умная студентка со времён… Мерлин помоги нам — всё сходится! Мисс Грейнджер так же неукротимо стремится к знаниям, как Том и Геллерт. ЛЮБЫМ знаниям. И теперь невозможно сказать, на что она наткнулась в своей ненасытной жажде знаний. И что на неё так ужасно повлияло. И если она, так сказать, Гаррин «Геллерт», то я оценивал ситуацию совершенно неправильно». Альбус мысленно покачал головой. «Нет, я не могу осуждать юную девушку исключительно на основании подозрений. Но клянусь, с этого момента буду внимательно следить за ними обоими».

Альбус завтракал в Большом зале, однако не мог утверждать, что замечает вкус еды. Последние пару месяцев он настолько пристально наблюдал за Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер, что даже приостановил «охоту» за крестражами Тома. И увиденное его серьёзно тревожило.

«На следующий день после того, как убил этих людей, Гарри постоянно улыбался. И особенно широко — в компании мисс Грейнджер. Снова и снова я замечал, что его интересует исключительно её мнение. Да, мисс Лавгуд тоже на него влияет, но по сравнению с влиянием мисс Грейнджер это ничто».

А ещё сильнее тревожит, насколько легко ощутить, с каким холодным презрением мисс Грейнджер относится к директору. Ещё и Гарри в это вовлекает. Он так сосредоточился на сходстве Тома и Гарри, что упустил сходство Гарри с самим собой. Хуже того — он никогда не замечал сходства между мисс Грейнджер, Томом и Геллертом.

«И что теперь делать? Ясно одно: если Гарри желает исполнить своё предназначение и спасти наш мир, я обязан придумать, как освободить его от влияния мисс Грейнджер. Ведь хороший человек в плену зла по-прежнему опасен для общества».

Впрочем, над этим вопросом Альбус размышлял не слишком долго, поэтому решения пока не нашёл. А сегодня утром Гарри выступит в качестве наблюдателя на практической части экзаменов по ЗоТИ у студентов, сдающих СОВ и ТРИТОН. Уловив ещё одно сходство Гарри с самим собой, которое он пропустил благодаря узкому кругозору, директор почувствовал укол боли. А ведь оглядываясь назад — это так очевидно. А наблюдая, как Минерва передаёт Гарри списки студентов, он заметил, что в зал торопливо зашёл Северус. И, подойдя к преподавательскому столу, шепнул ему на ухо:

— У нас проблема. Похоже, у Тёмного лорда возникли сомнения, кому я предан на самом деле.

Услышав сообщение своего личного шпиона, Альбус ощутимо напрягся.

— Думаю, нашу беседу стоит продолжить в моём кабинете. Разговор явно не для чужих ушей, — ответил директор настолько спокойно, насколько сумел. Северус напряжённо кивнул, и они вместе поспешно покинули зал. И пока не оказались в нужном кабинете, не обменялись ни словом. — Итак, почему ты пришёл к выводу, что Том видит тебя насквозь?

— Он потребовал проверить мою верность. И если не справлюсь, заплачу жизнью.

— И какую задачу он перед тобой поставил?

— Похитить Поттера и доставить к нему.

У Альбуса возникло ощущение, будто в желудок упал кусок льда.

«Кошмар! В любом случае я теряю один из серьёзнейших козырей Света в этой войне».

— Мне очень жаль. Ты же знаешь — мы не можем допустить, чтобы Гарри угодил в руки врага. — Гримасу на лице Северуса он прекрасно понимал. Ему же фактически вынесли смертный приговор! Значит, надо хотя бы попытаться ему помочь. — Может, есть другой способ успокоить Тома?

Северус явно колебался, но потом всё-таки признался:

— Тёмный лорд выдал ещё одно задание, но уже не мне. И я считаю, если помогу этому человеку, выиграю хотя бы немного времени.

— И что это за задание? И кому его поручили? — ещё когда Альбус задавал вопрос, у него от страха скрутило живот — скорее всего, уже скоро он кого-то приговорит к ужасной смерти.

— Тёмный лорд потребовал, чтобы до конца года Драко доставил ему девчонку Грейнджер, иначе его семья умрёт.

«Эх, Том, Том. Неужели ты и впрямь пал так низко, чтобы вовлечь в войну следующее поколение?» В этот момент директор как никогда почувствовал на своих плечах груз прожитых лет. «Конечно, я раздумывал, каким образом избавить Гарри от влияния мисс Грейнджер, но готов ли я зайти настолько далеко? И какое преимущество получит Том? Интересно, спасёт ли это Гарри или сведёт с ума? Нет, я лично позабочусь, чтобы Гарри не упал во Тьму, а стал ещё сильнее в Свете. Я справлюсь».

«Только вот стоит ли?»

— Северус, мне надо подумать. Прошу тебя вернуться сюда перед обедом.

— Хорошо. Но я вынужден подчеркнуть, что этот вопрос не может ждать вечно.

— Знаю, друг мой, знаю. — Альбус моментально почувствовал, насколько важны последние слова. А Северус понимающе кивнул, оставляя директора сражаться с собственной совестью.

«Проблема в том, хоть я и знаю, что это к лучшему, так поступить с человеком всё равно ужасно. Надо взвесить, стоит ли жизнь мисс Грейнджер того, чтобы Северус по-прежнему входил во Внутренний круг Тома и пользовался его доверием, Малфои спаслись, а Гарри избавился от её влияния. Конечно, я всегда считал, что любая жизнь драгоценна, но боюсь, если попытаюсь защитить мисс Грейнджер, будет потеряно гораздо больше жизней. Хуже того — она может стать косвенной причиной, почему эти жизни преждевременно оборвутся». Тут Альбус тяжело вздохнул. «Если честно, я уже знаю, как обязан поступить, как бы неприятно это не звучало. Просто пытаюсь сделать так, чтобы с моей точки зрения выглядело это попривлекательней». Признавшись самому себе, что решение принял, директор выпрямился за столом. «Перед обедом позову мисс Грейнджер сюда, и Северус с юным Драко заберут её и сделают всё что должно».

Следующие несколько часов в попытке отвлечься Альбус занимался бумажной работой. К сожалению, помогло мало. Конечно же, он понимал, что именно собирается сделать. И какие бы оправдания не придумывал, ситуация ему категорически не нравилась. Его настолько отвлекли муки совести, что о времени он вспомнил, только когда Северус снова постучался в дверь.

— Директор, вы решили?

— Да, мой мальчик. Осталось только молиться, чтобы я оказался прав. Типпи! — Рядом со столом появился домовик. — Можешь попросить мистера Малфоя и мисс Грейнджер как можно скорее прийти в мой кабинет?

— Да, мастер директор, сэр, — ответил малыш и исчез. Увидев в глазах Северуса облегчение пополам с недоверием, Альбус грустно улыбнулся.

«Очень жаль — он так и не привык, что его ценят. Он более чем готов умереть за наше дело, однако взамен взятого на себя риска получает так мало! Вот есть у меня ощущение, что именно Северус — самый благородный человек из всех нас».

Двое молча сидели, поджидая студентов. Первым явился мистер Малфой. Северус тут же поднялся и увёл его в угол кабинета. Альбус предположил, что он успокаивает мистера Малфоя, утверждая, что уже вскоре его семье ничего угрожать не будет. Здесь директор полностью доверял своему шпиону. И чем сильнее тот станет стараться, тем больше шансов вернуть всю семью к Свету. Спустя несколько мгновений в дверь снова постучали.

— Входите, мисс Грейнджер, — пригласил Альбус усталым голосом. И стоило двери открыться, мысленно извинившись перед девушкой, быстро её оглушил. И с тяжёлым сердцем повернулся к Северусу. — Нам придётся принести эту жертву, друг мой. Убедись, что используешь её правильно. — Серьёзно кивнув, Северус связал мисс Грейнджер, заодно бросив на неё чары невидимости. А затем резким кивком предложил мистеру Малфою следовать за собой.

«Надеюсь, я поступил правильно. Конечно, это было нелегко. А теперь пора позаботиться, чтобы выгода от этой ситуации вышла максимальной. Следовательно, надо подготовиться устранить тот вред, который мисс Грейнджер причинила Гарри».

* * *

Во время обеда Альбус чувствовал немалое беспокойство. В Большом зале царило приподнятое настроение — пятый и седьмой курс праздновали окончание сессии. Впрочем, в основном директор следил за входной дверью, а точнее — за конкретным студентом. И когда появился Гарри, Альбус напрягся ещё сильнее.

«Посмотрим, как он отреагирует, что её нет. Сразу станет ясно, сколько у меня работы, чтобы исправить нанесённый ею ущерб».

Тем временем Гарри внимательно оглядывал зал. И его обеспокоенный хмурый взгляд подсказал директору, кого он ищет.

«А реакция чуть сильнее, чем я ожидал. Значит, вернуть мальчика к Свету — трудная и долгая задача».

Но тут Альбуса отвлекло громкое карканье. И теперь вместе со всем залом он наблюдал, как из-под потолка спикировал ворон и сел на Гаррину вытянутую руку.

Забрав прикреплённый к лапе свиток, мальчик быстро его прочёл. И, похоже, на пергамент наложили отложенные огненные чары.

«Заклинание срабатывает как только адресат прочтёт послание? Гениально! Для моего Ордена такие чары могут стать весьма ценным приобретением».

Впрочем, на сей раз от размышлений его отвлёк внезапно подувший ветер. Альбус поднял голову, и как только увидел, откуда взялся ветер, сердце словно стиснула ледяная рука. Лицо Гарри Поттера перекосилось от ярости, и магия явно вышла из-под контроля.

«Да помилуют нас боги! Опасность для нашего мира гораздо сильнее, чем я представлял».

Когда Гарри резко развернулся и быстро покинул зал, директор ощутимо вздрогнул.

— Винки — мои доспехи! Добби — меч! — послышался громкий приказ. И когда появились два домовика (один — с одеждой из драконьей шкуры, а другой — с мечом Гриффиндора), Альбус ахнул.

«Он ведь распорядился слишком естественно. Чем ты занимался, мой мальчик? Что ещё я упустил?»

Ошеломлённый директор никак не мог собраться с мыслями, но тут мисс Лавгуд и близнецы Уизли выбежали из зала.

«Верно, момент критический. Мой выход — пора спасать наш мир».

Поднявшись из-за стола, директор направился вслед за покидавшими зал студентами.

— Альбус! Что здесь происходит? — раздался у него за спиной голос Минервы. Обернувшись, Дамблдор заметил, что в зале почти никого не осталось.

— Пока не знаю. Однако что-то мне подсказывает, что нам придётся помешать мистеру Поттеру проявить одну из самых прискорбных черт характера, которой славятся те, кто попадает на факультет Гриффиндор.

Когда МакГонагалл сообразила, о чём речь, её глаза опасно сузились.

— И что заставляет тебя считать, что мистер Поттер собирается совершить безрассудный поступок?

— Моя дорогая, если человек тщательно обдумывает свои поступки, он никогда не будет так убегать. — В ответ Минерва поджала губы.

«Где те славные деньки, когда она просто слушала мои слова и принимала мудрость, которая за ними стояла?»

Тем временем в вестибюле столпились абсолютно все студенты, персонал и экзаменаторы, и теперь оглядывались в поисках Гарри Поттера и его друзей. Впрочем, долго ждать им не пришлось — ближайшая дверь резко распахнулась, и появился Гарри в доспехах из драконьей шкуры с мечом Гриффиндора за спиной. Причём клинок покоился в подозрительно ему подходящих ножнах. А на лице молодого человека читалась непоколебимая решительность.

«Перед нами стоит сама Смерть!»

Отбросив неприятную мысль, Альбус внутренне встряхнулся.

— Гарри, я вынужден спросить, что ты собираешься делать, — заговорил он самым успокаивающим тоном. И был весьма разочарован, когда увидел, КАКИМ взглядом буквально пронзил его мальчик.

— Собираюсь уничтожить Риддла и его зверинец словно стаю бешеных собак и благополучно вернуть мою девушку! — рыкнул он. У директора сердце кольнуло — столько злобы было в этом голосе.

«Надеюсь, мы ещё не опоздали, чтобы тебя спасти, мой мальчик».

— Ты же знаешь, какова твоя роль в борьбе с Томом! И готов этим рискнуть, рискнуть нашим миром ради подростковых гормонов? — воззвал к нему Альбус, пытаясь надавить на совесть. Но это оказалось ошибкой.

— Я не рискую, старик. Я всё заканчиваю — так или иначе. И почему бы тебе не вернуться в свой кабинет и не плюхнуться на задницу? Уж больно хорошо у тебя получается.

Этот гнев напугал директора.

«Я обязан позаботиться, чтобы он не натворил такого, о чём мы пожалеем».

Директор тайком достал палочку. Если строптивого студента не удастся переубедить, придётся его связать.

— Извини, я не могу тебе этого позволить. Ты явно не в своём уме. И если пойдёшь со мной, мы… — Внезапно перед глазами мелькнула красная вспышка, и на Альбуса обрушилась тьма. Его словно выключили.

* * *

Пытаясь открыть глаза, директор глухо застонал. Почему так больно?

— Альбус? Вот, это снимет боль. Боюсь, придётся тебе немного отдохнуть. Ты уже не так молод, как когда-то. — Конечно, Дамблдор узнал твёрдый голос Поппи, однако уловил в нём необычное напряжение. Но тут к его губам поднесли флакон, и он с благодарностью выпил зелье. Боль сразу же начала отступать. Приоткрыв глаза, первым делом Альбус потянулся за очками. И, сев в кровати, надел их на нос.

«Что же случилось? Помню, как ко мне пришёл Северус… прискорбный инцидент с мисс Грейнджер… Гарри получил письмо… Ох! Я ведь даже не видел, как он палочку достал!»

— Поппи, что стряслось тогда вечером? Кому-то удалось уговорить Гарри не совершать необдуманных поступков?

В ответ хозяйка лазарета бросила на него нечитаемый взгляд.

— Нет. Мистер Поттер ушёл. Насколько мне известно, направился он туда, где скрывался Сам-Знаешь-Кто, и сумел спасти мисс Грейнджер. Серьёзно ни один из них не пострадал.

«По крайней мере, Гарри всё ещё жив. Да, рано ему пока умирать. Кстати, Поппи ни слова не сказала о моей роли в исчезновении мисс Грейнджер. Возможно, у меня ещё есть шанс спасти ситуацию. Всё, что потребуется — точно рассчитанные чары памяти». — Сообразив, насколько просто ему в голову в первую очередь пришёл именно этот вариант, директор мысленно вздрогнул. «Да, очередная неприятная ситуация. Надеюсь, подобное случилось в последний раз. Полагаю, мне таки удалось хоть что-то выяснить про Гарри и мисс Грейнджер. К сожалению, это вызывает серьёзное беспокойство. Когда такой сильный маг сбивается с пути, без сомнения, это положит конец миру, каким мы его знаем».

Его размышления прервал появившийся в больничном крыле крупный отряд авроров во главе с министром собственной персоной. Значит, следует немедленно брать ситуацию под контроль.

— Амелия, доброе утро. Чем обязан такому сюрпризу?

— Доброе утро. Я здесь из-за позавчерашнего инцидента с Гарри Поттером и Гермионой Грейнджер.

«Проклятье! Кажется, пахнет ещё одним расследованием. Ага, «Как ты мог позволить двум студентам исчезнуть у тебя из-под носа?». Надо как можно скорее обнародовать свою версию событий. Поскольку если я опоздаю, сражаться с Томом будет некому».

— Тогда боюсь, это долгое путешествие ты проделала напрасно. Учитывая, в каком неадекватном состоянии находился мистер Поттер, я не собираюсь выдвигать против него обвинения. Ты не представляешь, с каким облегчением я узнал, что его импульсивность ему не навредила.

— Боюсь, ты неправильно понял. Я здесь не ради ареста мистера Поттера. Нет, я пришла по ТВОЮ душу. Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор, вы обвиняетесь в создании угрозы несовершеннолетним, преступной халатности, нападении, похищении, заговоре с целью похищения и подстрекательстве к мятежу.

Альбус только и сумел, что вытаращиться на министра — список обвинений поразил его до глубины души.

«Нет! Я делал только необходимое. Я не преступник!»

В реальность его вернули стиснувшие запястья холодные наручники.

— Погодите! Вы не можете так поступить! Вы дарите Волдеморту именно то, чего он желает!

«Я обязан заставить их понять! Если продолжать это безумие, они обрекут наш мир на гибель!»

— Ты опять неправ. Сам-Знаешь-Кто мёртв. На этот раз Гарри Поттеру удалось его прикончить навсегда, — заявила Амелия на удивление спокойным тоном.

Альбус в ответ открыл рот, собираясь намекнуть на крестражи.

«Пока ей не обязательно знать всё, но я не могу позволить себя запереть».

Однако министр его опередила — он даже звука издать не успел:

— Он знал про те якоря, благодаря которым змеерылый ублюдок оставался в живых.

Казалось, мир директора изрядно пошатнулся.

«Как?! Нет! Стоп, есть один, про который он просто не может знать».

— Боюсь, есть один, про который он не знает. Он просто не может знать! — в отчаянии выпалил Альбус.

— Ты имеешь в виду его шрам, верно?

«Что?! Это невозможно! Как… ни за что… я…» — Такое ощущение, будто мысли моментально натыкались на глухие стены.

— Этот якорь был уничтожен, когда мистер Поттер заслонил от смертельного проклятья мисс Грейнджер.

«И выжил… Как я и предполагал. Это реально. Интересно, насколько?»

К тому моменту, когда авроры буквально вынесли его из так любимого им Хогвартса, Альбус словно оцепенел.

* * *

— Призываю суд к порядку. Сегодня слушается дело «Министерство магии против Альбуса Дамблдора».

Впрочем, тот едва осознавал, что сейчас его будут судить. Последние полторы недели он провёл в министерской камере предварительного заключения, пересматривая каждое своё решение в отношении Гарри Джеймса Поттера. И в итоге пришёл к одному-единственному выводу: что-то где-то пошло наперекосяк. А пока слушал список обвинений, почувствовал, что его всё это почему-то абсолютно не волнует.

— Учитывая серьёзность дела и постановление Министерства магии, что любое лицо, подозреваемое в причастности к террористической организации известной как Пожиратели смерти, должно быть допрошено с сывороткой правды, приказываю дать обвиняемому, Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору, три капли.

Альбус почувствовал, как его голову откинули назад и заставили открыть рот. На язык упали три капли. Правда, почти ничего не изменилось, за исключением внезапно возникшего желания поговорить. А дальше последовал бесконечный «парад» вопросов. Много ли он знал про ситуации, угрожавшие школе с тех пор, как там появился Гарри Поттер? Что он знал о террористе Томе Марволо Риддле? Почему скрывал эти знания? Нападал ли он хоть раз на студента, который находился на его попечении? Почему он напал на мисс Гермиону Грейнджер? Почему сотрудничал с террористом Томом Марволо Риддлом? Все его секреты стали достоянием общественности, однако Альбуса это ничуть не беспокоило. Наконец, вопросы закончились. Ему дали антидот, и снова серьёзной разницы в ощущениях он не заметил.

— А теперь я спрашиваю обвиняемого: желает ли он привести какие-то доводы в свою защиту?

И только спустя мгновение Дамблдор сообразил, что вопрос адресован ему, и на сей раз придётся отвечать по собственному желанию. Но если всё, что он сделал, оказалось ненужным, есть ли смысл защищаться?

— Нет. — Альбус обратил внимание, что его голос теперь напоминал кваканье пожилой лягушки-голиафа.

— Поскольку подсудимый отказался защищать себя, прошу Визенгамот проголосовать. Кто считает, что подсудимый виновен в создании угрозы несовершеннолетним?

Бывший директор наблюдал, как вскинулась масса рук, однако даже это зрелище ничего для него не значило. Звучало очередное обвинение, и в воздух снова и снова взмывали руки. Только вот он на это смотрел безо всякого интереса.

— Визенгамот признал подсудимого виновным по всем пунктам обвинения. Внимание, оглашается приговор! Настоящим приговариваю Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора к десяти годам заключения в тюрьме Азкабан и прошу Визенгамот утвердить этот приговор. Итак, кто «за»? — И снова в воздух взмыли десятки рук.

«Есть в этом слитном движении что-то величественное», — ворвалась в опустевший разум Дамблдора нежданная мысль, однако уже спустя несколько мгновений исчезла.

— Поскольку приговор оставлен в силе, приказываю доставить Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора в тюрьму немедленно.

Его грубо вздёрнули за подмышки и выволокли из зала суда. И уже через закрытую за спиной дверь он услышал:

— Суд окончен!

Позже в тот же день его бросили в маленькую комнату в каком-то замке. Он ещё подумал, что, кажется, раньше жил в замке, однако всё-таки сомневался. Правда, замок оказался какой-то странный. Куда бы Альбус не посмотрел, взгляд сразу же натыкался на девушку, которая начинала бессвязно кричать. А потом из палки в его руке вырывался свет и убивал её. Но она быстро вставала и снова начинала кричать, пока из палки в его руке опять не вырывался свет и не убивал её. И так раз за разом. Свернувшись калачиком, Дамблдор желал только одного — чтобы девушка перестала кричать и умирать. А то всякий раз, когда она падала, ему словно грудь разрывали. Впрочем, его рыдания и мольбы так и остались гласом вопиющего в пустыне в огромном мрачном замке, где ему суждено провести остаток своих дней.

Бонус к главе 25 — спор Гарри и Дамблдора.

Написан читателем Midnight Angels. Автору настолько понравилось, что он включил его в «Пропущенные сцены». Тем более, что-то подобное так и просилось, особенно после сцены суда.

— Конечно же, ты понимаешь, что этих людей ещё можно было вернуть на путь Света. Они бы раскаялись и зажили полноценной жизнью... — Дамблдор собирался продолжать, но тут его неожиданно перебили:

— А как насчёт Кайлы, Морганы и Крисиндии? — внезапно вмешался третьекурсник с Равенкло. — Как насчёт ИХ «полноценной жизни»? Мне кажется, ради того, чтобы спасти откровенных убийц, вы готовы подвергнуть опасности жизни каждого из нас. И сколько из нас должны умереть? Ещё пятеро? Десять? ВСЕ? Сколько, директор?

А Гарри мысленно ликовал. Сейчас он как никогда гордился своими учениками — те моментально уловили суть.

— Тридцать баллов с Равенкло! — громогласно заявил Снейп. — И неделя отработок!

— За что?! — теперь вмешался третьекурсник с Хаффлпаффа. — За то, что заботимся о своей жизни и не желаем, чтобы директор приносил нас в жертву? За то, что переживаем за своих друзей сильнее, чем за мерзавцев — Пожирателей смерти? Почему вы злитесь на профессора Поттера? Он же помог нам больше, чем весь персонал! — Остальные студенты громко согласились.

Однако Дамблдору это явно надоело.

— ТИХО! Убивать — ВСЕГДА неправильно. Это отличительная черта тёмных магов, и я не желаю слышать, будто руковожу школой, где их растят!

Гарри громко фыркнул.

— А вы не опоздали лет на пятнадцать? Это же вы позволили Слизерину воспитывать тёмных магов с того самого дня, как назначили Снейпа его деканом!

В лазарете явно похолодало и стало гораздо темнее — это директор упустил контроль над собственной магией.

— Чтобы я слышал это в последний раз! — потребовал он тихо, но настолько убедительно, чтобы дошло до каждого. Впрочем, сделав над собой усилие, он таки взял себя в руки, и снова стало светло.

Однако прежде чем спор возобновился, вмешалась мадам Помфри:

— Директор, детям нужно отдохнуть. А вам пора.

Дамблдор мрачно на неё взглянул, однако хозяйка лазарета и бровью не повела. Наконец он выдал:

— По десять баллов с каждого за наглость. И я настоятельно призываю серьёзно подумать, куда ведёт вас мистер Поттер. Северус… — Развернувшись, директор покинул больничное крыло в сопровождении зельевара, не обращая внимания на полные страха и отвращения взгляды почти с каждой кровати.

Хелен Грейнджер удивлённо оглядывалась. Да, ей категорически не нравилась идея отпускать детей в эту школу ещё хотя бы на день, однако пришлось признать, что оказаться на платформе, откуда её дочь регулярно отправлялась в Хогвартс — захватывающее приключение. И ей даже в голову не приходило не думать о Гарри как ещё об одном своём ребёнке. После всего, что сделал для её семьи, он прочно в неё вошёл. Конечно, она не знала, будут ли дети вместе и дальше, но даже если нет, для них он навсегда останется родным. В конце концов, вряд ли разрыв отношений выйдет жестоким. Хотя зачем о таком вообще думать? Вот она и выкинула это из головы.

На самом деле, здесь они с мужем благодаря Сириусу. Тот любезно предложил им вместе забрать Гарри и Гермиону с платформы девять и три четверти. Больше того — ещё и аппарировал прямо на место. Не пришлось торчать в лондонских пробках, переживая, что можно опоздать. И пускай возникло ощущение, будто тебя пропустили сквозь садовый шланг, оно того стоило.

И сейчас вокруг колыхалось разноцветное людское море — это родители-маги поджидали своих детей. Честно говоря, от таких контрастов в глазах рябило. Да уж, о моде волшебного мира можно сказать одно — та ни в коем случае не скучная. Ведьмы и колдуны разбились на небольшие компании и деловито беседовали. Хотя, скорее всего, сплетничали. И угадать тему разговоров оказалось несложно. Те, кто стоял поближе, иногда бросали на них троих быстрые взгляды, однако никто не подходил. Гарри, все говорят о Гарри… и о том, что он сотворил, чтобы спасти Гермиону. Вспомнив кошмарную битву, которую видела в воспоминаниях дочери, Хелен ощутимо вздрогнула. И до сих пор не могла поверить, какой злобой исходил этот лорд Волди-как-его-там. Сразу стало ясно, почему этого человека так боялись. А потом она увидела, как тот сражается… И когда Гарри принял на себя этот зелёный луч, Гермионино лицо «рассказало» всё лучше всяких слов. Да, Гарри сидел рядом с ней, прежде чем начали смотреть воспоминание, но даже тогда она не сумела удержаться от молитвы, чтобы он выжил. А когда Гарри воскрес, авроры, Сириус, Ремус и её супруг встретили это событие восторженными возгласами. Только что это был за леденящий душу вопль? А вот ночью, лёжа в постели в объятиях мужа, она испытала настоящее потрясение. Оказывается, Хелен Грейнджер ничуть не винила Гарри в смерти этих людей. Наоборот — желала, чтобы эти люди не умерли настолько быстро и просто. Честно говоря, эта мысль вызывала отвращение. Пятнадцатилетний мальчик НИКОГДА не должен убивать, но ради Гермионы он это сделал. И это уже гораздо больше, чем она имеет право у него попросить.

По спине пробежала ещё одна волна дрожи. Словно уловив это, Ричард мягко её обнял, и Хелен подняла голову. Понимающе улыбнувшись, муж снова повернулся к Сириусу, который объяснял, каким образом скрывали эту платформу и как добились, чтобы сюда могли попасть только определённые люди. На самом деле, когда она призналась в собственной кровожадности, Ричард проявил просто невероятное понимание! И просто покрепче её обнял, заявив, что с удовольствием попинал бы этого ублюдка, пока тот валялся на полу, истекая кровью. Оставалось только восхититься его талантом к преуменьшению. А его глаза сверкали от ярости, подозрительно напоминавшую её собственную.

В ту ночь она поступила так, как не поступала с тех пор, как Гермионе стукнуло пять — проверила её сон. Дело в том, что ей приснился кошмар — она опять оказалась в том воспоминании. Вот и не сумела снова заснуть, не посмотрев, как там дети. Тихо пройдя по коридору и аккуратно приоткрыв дверь, она заглянула в комнату Гарри. Конечно же, и Гермиона оказалась здесь. Причём, судя по всему, под одеялом они голые. При этом дочь спала, положив голову на Гаррину перебинтованную грудь. Впрочем, даже когда она вошла в комнату, благодаря принятым снотворным зельям никто из детей не проснулся. Осторожно убрав волосы Гермионы с лица, Хелен никак не могла избавиться от мысли, что теперь у дочери лицо женщины. Надо будет с утра ещё раз побеседовать с ней о безопасном сексе. Наклонившись, она поцеловала Гермиону в висок, а после некоторых колебаний — и Гарри в лоб.

А следующие две недели постепенно убеждала себя, что с детьми и впрямь всё в порядке. На самом деле, очень похоже, что они воспринимали эту ситуацию гораздо лучше неё. Однажды утром она даже поинтересовалась у дочери, почему так.

— Теперь-то всё кончено. Да, так близко к порогу смерти Гарри ещё не подходил. Да, нам обоим до сих пор кошмары снятся. Но мы вместе, мы живы, а Риддл наконец-то сгинул навсегда, — просветила её Гермиона.

А в ходе последующей беседы Хелен узнала об угрозах, с которыми в последние годы сталкивались Гарри и Гермиона, немало нового. Конечно, в прошлом году благодаря «Пророку» у неё возникли кое-какие подозрения, однако тогда она посчитала это исключением и списала всё на Турнир. Мол, журналисты раздули, и вышла сенсация. В итоге она потратила добрый час, убеждая дочь, что «Мальчик по имени Гарри пришёл и помог мне, когда я плакала в туалете» — совершенно неадекватное описание, если на тебя нападает двенадцатифутовая устойчивая к магии гора мышц. Короче говоря, Хелен громогласно заявила, что не желает, чтобы отныне дети и близко подходили к Хогвартсу. А попутно ещё и Гарри сильно пожалела. Оказывается, он настолько не привык к физическому контакту, что её неожиданные объятия в тот памятный день напугали его до полусмерти. Тем более, он этого никак не ожидал.

От размышлений о событиях последних двух недель её отвлёк появившийся вдали мерцающий свет. Конечно, она попыталась разглядеть, что это так сияет, однако видела лишь уходящие вдаль железнодорожные пути.

— Едут! — ахнула Хелен, сообразив, что видит отражение солнечных лучей от локомотива. Разговор Ричарда и Сириуса прервался настолько быстро, что не оставалось никаких сомнений — они просто убивали время, а предмет беседы не слишком-то их интересовал. И теперь миссис Грейнджер с трепетом наблюдала, как без ведома мира за пределами этой платформы к перрону подходит ярко-красный паровоз. Напомнило об исторической драме, которую на Рождество показывали на ВВС.

Раздался визг тормозов, поезд по инерции прокатился ещё немного и замер. Распахнулись двери, и оттуда прямо в поджидавшие их родительские объятия хлынули невысокие фигурки. Впрочем, старшие студенты вели себя посдержанней и, прежде чем отыскать родных, отправились за багажом. Пытаясь отыскать в этой куче-мале своих детей, Хелен приподнялась на цыпочки.

— Вон они! — крикнул Ричард, махнув рукой в сторону поезда, однако его супруга по-прежнему никого не видела. Однако спустя минуту Гарри и Гермиона наконец-то появились, причём толпа перед ними расступилась, словно воды Красного моря в библейские времена. Не теряя времени даром, Хелен тут же обняла дочь.

— Всё в порядке? Ничего не случилось? Тебе никто не угрожал? — «строчила» она вопросы будто из пулемёта, попутно осматривая Гермиону на предмет травм.

— Да, всё в порядке. А случилась только грандиозная вечеринка, — ответила та, с трудом сдерживая смех. — Мама, не волнуйся, у нас правда всё хорошо. — В этот момент вмешался Ричард, заявив, что настала его очередь обнимать дочь, а волнуется она напрасно. Проигнорировав насмешки, Хелен огляделась и обнаружила удивлённо смотревших на неё Гарри и Сириуса. Подойдя к ним, теперь она обняла Гарри.

— Ну а ты как? — поинтересовалась она. Судя по реакции, молодой человек до сих пор не привык, что у кого-то может возникнуть желание его обнять. И Хелен это категорически не нравилось. Это значит, детство у него выдалось отнюдь не счастливое. И будь она проклята, если не сделает всё возможное, чтобы показать ему, что теперь есть люди, кому он дорог!

— Э-э-э, да, мэм. Всё хорошо.

Хелен выпустила его из объятий быстрее Гермионы. Она же не хотела причинять ему неудобство. Ничего, если обнимать его почаще, постепенно привыкнет. Она ненавязчиво осматривала Гарри, и тут он внезапно выпрямился и нахмурился. Буквально в мгновение ока место застенчивого подростка занял герой войны. Конечно же, Хелен моментально обернулась, пытаясь выяснить причину такой реакции. И сразу же обратила внимание, как застыло лицо Гермионы. Честно говоря, такого холодного взгляда у дочери она ещё не видела. А смотрела та на невысокую коренастую изрядно покрасневшую рыжую женщину.

— ДА ЧТО С ВАМИ ТАКОЕ?! ВЫ… ВЫ… С УДОВОЛЬСТВИЕМ СМОТРЕЛИ, КАК УМИРАЕТ МОЯ МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА, ДА?! ЕЁ НЕ СТОИЛО СПАСАТЬ?! РОННИ ВСЁ МНЕ РАССКАЗАЛ! КОГДА НАПАЛИ НА ХОГСМИД, ВЫ ЕЁ БРОСИЛИ!

Чтобы прийти в себя после такой тирады, Хелен пришлось тряхнуть головой. Однако Гарри с Гермионой справились сами.

— Единственное, что надо было сделать Джинни — бежать, как всем остальным. Но даже тогда студенты погибли, — ответил Гарри пугающе ровным тоном. — Остальные поступили именно так. Они же понимали — чем быстрее оттуда уберутся, тем больше шансов остаться в живых.

— А как раз я и пыталась увести оттуда студентов поскорее. Только вот мы обе знаем — после того, как мы раскрыли ваш маленький заговор с целью изнасилования при помощи любовных зелий, Джинни меня слушать не станет, — тон Гермионы здорово напоминал Гаррин.

«Погодите-ка… Так это та самая сука, которая пыталась напоить моих детей всякой дрянью?!»

Перед взором Хелен встала красная пелена, а кровь набатом застучала в ушах. Она видела, как шевелятся губы этой женщины, но не могла разобрать ни слова. Весь страх, разочарование и ярость, которые она испытывала последние две недели, сошлись в одной точке, и время словно замедлило свой бег. Вот она делает два плавных шага, медленно вытягивает руку и касается мягкого подбородка этой скандалистки. У той захлопнулся рот, откинулась голова, и она стала падать. Внезапно словно переключатель щёлкнул, и всё вернулось на круги своя. И теперь ошарашенная Молли Уизли лежала на земле, а над ней возвышалась разъярённая Хелен Грейнджер.

— Ах ты мерзкая грязная тварь! Да как ты посмела?! Как посмела помогать своим отродьям пытаться изнасиловать моих детей?! Что ты за мать?! Да такого кошмарного родителя я ещё не встречала! — Её грудь вздымалась, а глаза яростно сверкали. И очень хотелось, чтобы эта сука встала и попыталась ответить — она ничуть не прочь врезать ей ещё раз. Выдержав небольшую паузу, Хелен выдала последнюю угрозу: — Если ты ещё хоть раз подойдёшь к моим детям, клянусь — я перережу тебе глотку! И плевать на магию! — Резко развернувшись на каблуках, она пошла прочь. Чуть задержалась только, чтобы прихватить Гарри с Гермионой.

— Д-а-а-а, Гермиона, теперь я знаю, в кого ты такая, — заметил Гарри. Впрочем, смерив его внимательным взглядом, Хелен обнаружила, что он с трудом сдерживает смех.

— Гарри Поттер, ты плохо на меня влияешь. Раньше я никогда не била других родителей, — проворчала она, таки заставив его усмехнуться. И тут ей на плечи опустилась его рука и аккуратно обняла. Значит, не зря старалась. И вообще: пока её дети целы и невредимы, Хелен Грейнджер будет счастлива!

Когда порт-ключ доставил её вместе с подопечными на место, Минерва МакГонагалл грациозно приземлилась на ноги. Именно в этот переулок она перемещалась, когда впервые показывала новому студенту волшебный мир. Только вот колени ощутимо «заскрипели». Интересно, сколько она ещё продержится? Позволив себе секунду размышлений, она взглянула на растянувшихся на земле чету магглов и их сына-волшебника.

— Всё в порядке? Боюсь, чтобы овладеть навыками перемещения порт-ключом, потребуется практика, — мягко заметила Минерва. Встав и отряхнувшись, семья дружно кивнула. — Итак, мы находимся в переулке неподалёку от Чаринг-Кросс-роуд. И сейчас направимся к пабу «Дырявый котёл». Это и есть ворота из немагического мира в волшебный.

Однако не успела она продолжить, как рядом раздались два мягких хлопка, и появилась пара подростков. А увидев её, явно удивилась.

— Директриса? Что вы здесь делаете?

— Собираюсь показать новому студенту Косую аллею. Мисс Грейнджер, мистер Поттер, вам эта процедура наверняка знакома, — сурово ответила Минерва. Взгляды подростков тут же скрестились на маггловской семье, и директриса отметила, что взрослые начали вести себя очень странно: мужчина заслонил жену и сына, словно защищая от опасности, а женщина обняла мальчика и, похоже, изо всех сил старалась не расплакаться.

— П-пожалуйста, у нас мало денег. Пожалуйста, отпустите нас! — внезапно взмолился отец семейства.

Минерва в замешательстве огляделась, но, кроме них шестерых, в переулке никого не было.

— Клянусь, в полицию мы не пойдём! — тем временем продолжал мужчина. И, вытащив из кармана бумажник, бросил его Гарри под ноги. — Пожалуйста, Поттер! По крайней мере, отпусти мою семью! Я всё понял — у тебя действительно крутая банда!

Директриса понимала всё меньше и меньше. А взглянув на мистера Поттера, заметила, что мисс Грейнджер взяла с неё пример. Только вот сам предмет их внимания, кажется, тоже понятия не имел, что тут происходит.

— Простите, сэр, но я не понимаю, о чём речь, — мягко откликнулся он, внимательно изучая эту семью. И, вне всякого сомнения, изо всех сил пытался сообразить, откуда они его знают. Тем временем глаза мужчины гневно сверкнули.

— Твой дядя сказал, что ты сбежал из школы святого Брутуса и вступил в банду. Можешь не притворяться, — объяснил он, пока супруга сдвинулась в сторону, чтобы совсем закрыть сына.

— Вот оно что... Профессор, вижу, наконец-то вы вернулись в Литтл-Уингинг, — догадался Гарри, недовольно скривившись. Минерва удивлённо моргнула — ей и в голову не пришло, что эти люди знакомы с Дурслями.

— Верно, мистер Поттер. Позвольте вам представить мистера и миссис Эванс и их сына Марка. В этом году он поступает в Хогвартс. Мистер и миссис Эванс, Марк, это Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. В этом году они главные префекты Хогвартса. — Однако ни Эвансы, ни подростки даже кивками не обменялись. Справедливо посчитав, что субординация и уважение к ней позволят добиться более быстрого ответа, директриса обратилась непосредственно к мистеру Поттеру:

— А что это за школа святого… Брутуса, верно?

Молодой человек невесело усмехнулся.

— Профессор, возможно, вы помните, как мои родственники относятся ко всему необычному? Магию они считают ненормальностью, а любого волшебника — уродом. А поскольку всё моё детство они убеждали всю округу, что я — противный и несносный ребёнок, вряд ли расскажут соседям, что учусь я в школе-интернате в Шотландии. И вот после второго курса я узнал, что рассказывают они, будто отправили меня в специальную школу для несовершеннолетних, которая называется, если мне не изменяет память, «Центр для подростков с неискоренимыми преступными наклонностями имени святого Брутуса». — И пока Минерва с трудом пыталась осмыслить эту потрясающую новость, Гарри обратился к Эвансам: — Думаю, вы уже видели достаточно, чтобы признать, что магия существует. Так вот, Вернон и Петуния тоже о ней знают. На самом деле — знали ещё до моего рождения. Но если не хотите, чтобы они и о вашем сыне такое рассказывали, советую вам скрывать его способности.

— А я говорил. Я говорил вам, что это Дадли нас избивал, а никакой не Поттер! — раздался за спиной насторожившихся родителей детский голос. — Может, хоть теперь мне поверите? — Вырвавшись из объятий матери, мальчик бросился вперёд, ещё и от отцовских рук успев увернуться. И, остановившись перед Гарри, смерил его внимательным взглядом.

— Так ты и правда волшебник? — потребовал он. Гарри молча кивнул. — Тогда почему никогда не останавливал Дадли?

— По закону студентам запрещено колдовать вне школы до совершеннолетия. А это семнадцать лет. Я получил право колдовать где угодно только неделю назад, — с лёгкой улыбкой объяснил Гарри. У мальчика опустились плечи.

— То есть, если нападут хулиганы, я не смогу их остановить магией? — разочарованно выпалил он.

— Только если спасаешь свою жизнь, а так — нет, — терпеливо разъяснил собеседник, пока остальные ошеломлённо за ними наблюдали.

— Марк, вернись немедленно! Он всё равно может быть опасен! — зашипел мистер Эванс на своего сына. И для Минервы это стало последней каплей. Сейчас она покажет этому магглу, как оскорблять её студента!

— Мистер Эванс! — рявкнула директриса тем самым тоном, который вот уже сорок лет наводил ужас на нарушителей дисциплины. — Мистер Поттер — один из самых благородных людей, которых я встречала за всю свою жизнь. Он герой нашего мира и кавалер высшей награды нашей страны за храбрость. Они с мисс Грейнджер — самые выдающиеся студенты, которых мне приходилось учить, и уж точно пара лучших префектов за всю мою карьеру профессора. Поэтому если есть в этом мире человек, которому вы совершенно спокойно можете доверить своего сына, так это он!

Её резкая тирада заставила чету Эвансов взглянуть на подростков другими глазами. Минерва же отметила, что у мистера Поттера похвала вызвала неловкость, однако её беспокоила мисс Грейнджер. Судя по выражению её лица, та явно что-то задумала… и это вызывало беспокойство.

— Профессор, а почему бы Косую аллею семье Эванс не показать нам с Гарри? Вы же сами сказали — опыт знакомства с волшебным миром у нас есть. А вы спокойно вернётесь в Хогвартс. В конце концов, новые магглорождённые студенты наверняка отнимают у вас массу времени.

Минерва столкнулась с настоящей дилеммой. Честно говоря, мисс Грейнджер абсолютно права — расписание у неё действительно плотное, а больше никому из профессоров эту миссию не доверить. Хагрид и Филиус в маггловском мире слишком заметны, Помона до сих пор не приспособилась, а Горация можно даже не спрашивать. Конечно, есть ещё Эмброуз, однако он и в лучшие-то дни нагоняет страх. Обычно-то она с удовольствием спихнула бы эту обязанность на мистера Поттера и мисс Грейнджер, но её беспокоили мотивы девушки.

— Заодно мистер и миссис Эванс убедятся, что не отправляют своего сына в школу для малолетних преступников, — очевидно, Гермиона легко «прочитала» директрису. Пришлось той признать, что эта идея имеет право на жизнь. Правда, хоть мисс Грейнджер и привела веские доводы, это, пожалуй, главный признак, что она и впрямь что-то задумала. Тем не менее, вспоминая события последних лет, Минерва серьёзно сомневалась, что Эвансам грозит хотя бы минимальная опасность. Да ради Мерлина, прошлогодние перво- и второкурсники по-прежнему иногда называли этих двоих «мама» и «папа»!

— Мисс Грейнджер, не могу отрицать, что ваше предложение меня заинтересовало. Мистер и миссис Эванс, а вы что думаете по этому поводу? — Согласится она, только если семья одобрит.

— Ну пожа-а-а-а-луйста! Мама, папа, это же будет так круто! Мы пойдём с тем, кто жил в Литтл-Уингинге и правда учился в Хогвартсе, — опередил родителей Марк. Тем временем Гермиона что-то бормотала себе под нос, а внезапно развеселившийся Гарри принялся её утешать.

— Хорошо, мы можем пойти с Пот… с Гарри, — уступила, наконец, миссис Эванс.

— Ура-а-а-а-а-! — возликовал её сын.

Чем дольше Минерва размышляла, тем сильнее благодарила Провидение, что это не ей придётся гоняться по всей Косой аллее за этим непоседой.

— Хорошо. Мистер Поттер, мисс Грейнджер, оставляю это в ваших надёжных руках. И не сомневаюсь, что свои обычные стандарты вы не снизите. Пожалуйста, сообщите потом, как всё прошло. — Стоило подросткам кивнуть, как директриса аппарировала обратно в Хогвартс. Правда, всё-таки ненадолго задумалась, каким же выдастся сегодняшний день для этих пятерых.

* * *

Джилл Эванс чувствовала себя крайне неуютно. Когда она узнала, что магия существует, её мировоззрение уже изрядно пошатнулось. А тут ещё, оказывается, соседский малолетний преступник — на самом деле национальный герой. Честно говоря, ум за разум заходит. Сейчас она внимательно следила за сыном, который возбуждённо болтал с человеком, которого она столько лет считала неисправимым хулиганом. Впрочем, когда эти двое остановились и повернулись к остальным, легче ей ничуть не стало.

— Итак, мы почти у цели, — заявил Поттер. — Видите?

— Да! — выпалил Марк, в то время как его родители дружно сказали «нет». Эвансы удивлённо переглянулись, а Поттер и эта девушка только усмехнулись.

— Ладно. Марк, пришло время твоего первого сознательного волшебства, — с улыбкой заявил Поттер. Джилл увидела, что ещё чуть-чуть, и её сын запрыгает от радости. — На «Дырявом котле» стоят магглоотталкивающие чары, поэтому магглы могут что-то разглядеть сквозь них только при помощи мага. Просто возьми своих родителей за руки и покажи, куда смотреть.

Марк тут же послушался.

— Мама, папа, глядите вон туда. Прямо между книжным и музыкальным магазином. — Джилл посмотрела в нужную сторону, и у неё едва не подкосились ноги — между двумя крупными магазинами внезапно появился маленький грязный паб. — Видите? — взволнованно спросил сын.

— Д-да, вижу, — таки выдавила миссис Эванс.

— Молодец, Марк, — услышала она тихое поздравление Поттера. Оторвав взгляд от паба, Джилл посмотрела на сына. На его лице легко читались удивление и гордость. И почему-то она сильно сомневалась, что их первый гид вот так же похвалил бы её мальчика. Нет, надо понаблюдать за Поттером как можно более непредвзято.

Тем временем он и эта девушка вошли в паб. Зайдя следом, Джилл подумала, что внутреннее убранство соответствует внешнему — темно, грязно, однако почему-то уютно. За стойкой стоял беззубый старик. И стоило ему поднять голову и заметить новых посетителей, как на его лице появилась широкая улыбка.

— Мистер Поттер! Рад вас видеть. Могу я предложить вам сливочного пива?

Когда, кажется, весь паб замер и уставился на их компанию, Джилл заметно напряглась.

— Не сейчас, Том. Нам с Гермионой надо купить всё к школе, да и Марку тоже. В этом году он поступает в Хогвартс, и мы покажем ему и его родителям Косую аллею.

Этот Том сразу же вышел из-за стойки, пожал Поттеру руку, а девушке её поцеловал. А затем повернулся к Марку и тоже пожал ему руку.

— Сам Гарри Поттер покажет тебе Косую аллею! Помяните моё слово, юноша, вы ещё расскажете об этом своим внукам! — Эта фраза словно послужила сигналом — весь паб дружно встал, подошёл к вновь прибывшим и начал жать подросткам руки. И когда эти люди обращались к Поттеру, Джилл легко улавливала благоговение и трепет. Похоже, в основном его благодарили, только вот за что? Многие местные завсегдатаи пожали руку Марку, а некоторые — даже ей и Дэвиду! И все говорили Эвансам, как им повезло, что именно Гарри Поттер станет их гидом.

В конце концов, Поттер громко заявил, что им пора, и начал пробиваться сквозь толпу, обняв одной рукой Марка за плечи. Чета Эвансов последовала за ними. Однако, выйдя через заднюю дверь, они очутились в крохотном закрытом дворике. От внезапно нахлынувшего ужаса Джилл чуть в обморок не упала — всё-таки это ловушка, и именно здесь они встретят свою смерть! Тем временем Поттер взмахнул рукой, и в ней появилась палочка. Джилл уже собиралась схватить сына, чтобы хоть как-то его защитить, но тут Поттер стал стучать палочкой по кирпичной стене. Это выглядело настолько абсурдно, что она на мгновение замерла. А когда кирпичи в стене стали дёргаться и передвигаться, шок сменило изумление. И вот они уже стоят перед аркой, за которой открывается улица. Такого просто не может быть!

— Добро пожаловать на Косую аллею! — величественно провозгласил Поттер, весело сверкнув глазами. И стоило им пройти сквозь арку, как у Джилл моментально вымело из головы любые мысли об убийстве её семьи. Куда ни глянь — новое зрелище, новый опыт и новое… невозможное? Тем временем подростки спокойно повели их вперёд. Правда, вскоре Марк внезапно бросился в сторону, однако не пробежал и двух шагов, как Поттер ухватил его за шиворот.

— Не бегай без присмотра! — строго предупредил он её сына.

— Но… но там же мётлы! Летающие мётлы! — воскликнул Марк, указывая на нужную витрину. На что Поттер весело ухмыльнулся.

— Знаю, но пока в конце первого курса не сдашь экзамен по полётам, метлу в Хогвартс брать нельзя. Хочешь взглянуть поближе, заглянем сюда, когда купим всё необходимое. — Марк немедленно надулся, однако собеседник даже бровью не повёл. — А вот как только научишься хорошо летать, сможешь попробовать попасть в команду своего факультета по квиддичу.

— А что такое квиддич? — немедленно полюбопытствовал мальчик. Джилл услышала, как девушка застонала.

— Гарри, ну в самом-то деле! У него ещё палочки нет, а ты про квиддич.

Поттер в ответ только подмигнул.

— Квиддич — самый популярный вид спорта в волшебном мире. Вроде футбола, только совершенно другой. — А дальше Поттер стал описывать этот вид спорта и его правила. А поскольку её супруг уважал спорт в любом проявлении, вскоре Джилл обнаружила себя только в компании девушки.

— Извините, но маги постоянно об этом болтают, — негромко заметила та.

— Знакомо — мой Дэвид буквально одержим футболом. Полагаю, это что-то похожее, мисс… — тут миссис Эванс пришлось замолчать, поскольку фактически пришлось признаться, что за всеми этими треволнениями имена провожатых вылетели у неё из головы.

— Гермиона Грейнджер.

— Джилл Эванс, приятно познакомиться, — представилась она и протянула руку. Гермиона пожала её, но сразу же отпустила. И тут Джилл пришло в голову, что эта девушка следила за её семьёй так же пристально, как и она сама за Поттером. Интересно, это связано с происшествием в переулке, когда они только встретились? Надо выяснить. — Мисс Грейнджер, мне кажется, мы чем-то вас расстроили. Хотя именно вы предложили нас проводить. Вы имеете что-то против моей семьи? — Она хотела, чтобы это прозвучало как предупреждение, однако наткнулась на жёсткий пристальный взгляд карих глаз, которые долго её изучали. И пока собеседница не заговорила, Джилл успела мысленно съёжиться.

— Знаете, Гарри редко рассказывает, как жил в Литтл-Уингинге. Но когда проговаривается, это неизменно вызывает ужас. Я так пока и не выяснила, избивали ли его Дурсли, но услышала более чем достаточно, чтобы понять одну вещь — как минимум психологическому насилию они его подвергали. А кое-какие их поступки можно классифицировать как физическое насилие. И мне этого хватило, чтобы понять ещё одно — такое возможно исключительно благодаря тамошнему сообществу. Вы и ваши соседи не только позволяли Дурслям избежать наказания, но и иногда издевались вместе с ними. Конечно, вашего сына это не касается, а вот вы точно одна из тех, кто позволял, чтобы над моим молодым человеком всячески измывались. А то и присоединялись к мучителям. — Тон оказался настолько холодным, что Джилл ощутила тошноту. Очевидно, для девушки это действительно больная тема.

— Тогда почему вы предложили нас проводить? — потребовала она, пытаясь избавиться от чувства вины и одолевших её сомнений.

— Когда я приводила профессору МакГонагалл эти доводы, ничуть не покривила душой, — ответила Гермиона гораздо мягче. — Кроме того, Гарри — чрезвычайно добрый человек. Он даже думать отказывается, чтобы вернуться в Литтл-Уингинг и проклясть этих тварей на веки вечные. Да и меня попросил так не поступать. Утверждает, что это каким-то образом подтвердит их правоту все эти годы. И подчёркивает, что если атаковать их магией, они не смогут защититься, поэтому мы опустимся до их уровня. — Глубоко вздохнув, Гермиона продолжила, причём в её голосе появились нотки разочарования: — Мне очень не нравится, что им всё сойдёт с рук, но у меня не было шанса отомстить, — тут она выдержала паузу, — пока мы не встретили вас.

— И что вы собираетесь с нами сделать? — голос Джилл дрогнул от страха.

— С вами? Ничего, — последовал изрядно её удививший ответ. — Я просто позволю Гарри быть самим собой. Почувствовав угрозу, вы с мужем сразу же попытались защитить своего сына. Значит, вы хотя бы в какой-то степени за него переживаете. И вскоре убедитесь, насколько добр мой Гарри, и как им восхищаются те, кто с ним знаком или хотя бы слышал о нём. А потом вернётесь в Литтл-Уингинг. И там вам придётся слушать, как Дурсли клевещут на того, про кого вы точно знаете, что он хороший человек. Интересно, как вы поступите?

У Джилл по спине пробежал холодок. Даже если Поттер не совсем такой, каким его сейчас описали, теперь на рассказы Дурслей не отреагировать она просто не сможет. Только не после того, что уже увидела сегодня! Да и услышала о Хогвартсе и его главном префекте столько, что пришла к однозначному выводу: как минимум несколько рассказов Петунии — неприкрытая ложь. И если расхождения станут слишком серьёзными, её попросту совесть заест. Ну не сможет она слушать откровенную клевету и не выступить в защиту молодого человека! Вот уж действительно месть! Застрянет она между молотом и наковальней — либо идти против общественного мнения, либо обречь себя на муки совести.

Превыше всего Дурсли ценили собственный имидж. В округе это общеизвестно, и соседи даже старались им немного «подыгрывать». И если Джилл начнёт рассказывать, что они лгали и, возможно, издевались над собственным племянником, от их имиджа останутся рожки да ножки. Честно говоря, такой удар для них гораздо серьёзней, чем обычная физическая боль. Именно в этот момент миссис Эванс решила сделать всё возможное, чтобы поддержать Гермиону Грейнджер. За какие-то несколько минут эта девушка не только очень точно её «прочитала», но и придумала план, от которого её врагам точно не поздоровится. И Джилл не желала, чтобы эти таланты обернулись против неё. И так уже хватило!

Тем временем мужчины остановились и явно их поджидали.

— Это банк Гринготтс — единственный волшебный банк. Здесь заправляют гоблины, и технически банк является их суверенной территорией. Заодно это одно из самых безопасных мест магической Британии, поскольку гоблины подходят к вопросам охраны ОЧЕНЬ серьёзно. Всем известно, что надо быть безумцем, чтобы попытаться их обокрасть, — пустился в объяснения Поттер, указывая на мраморное здание, которое возвышалось над соседними домами. — А ещё это единственное место, где вы сможете обменять фунты на валюту волшебного мира.

Он завёл всю компанию в банк, где они заняли очередь. При этом Эвансы изо всех сил старались не пялиться на невысоких страшненьких существ — видимо, тех самых гоблинов. А когда добрались до кассира, Дэвид обменял несколько купюр на странные золотые, серебряные и медные монеты. Потом Поттер положил на стойку маленький золотой ключ и попросил доставить его в личное хранилище.

Появился ещё один гоблин (его имя прозвучало как Яростный Рык) и отвёл их в угол зала, где располагались несколько дверей. Они остановились возле одной из них, и гоблин сначала посмотрел на Поттера, а затем многозначительно оглядел остальных.

— Хотите взглянуть, где Марк будет хранить деньги, когда начнёт работать? — внезапно предложил Поттер к явному ужасу гоблина. Взрослые согласились, и даже Марк оказался не против. Хотя, слишком хорошо его зная, Джилл ничуть не сомневалась, что ему быстро надоест и он начнёт стонать. А вот Гермиона предпочла остаться в вестибюле.

Вскоре всех четверых усадили в сооружение, которое Джилл до боли напомнило тележки с рудой из того кошмарного фильма про Индиану Джонса, на который её как-то затащил муж. Только вот поездка оказалась гораздо хуже, чем она себе представляла по фильму. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они остановились. И только «договорившись» с протестующим желудком, миссис Эванс начала осматриваться. И первым делом её внимание привлекла открытая дверь, которая вела в пещеру размером с просторную комнату. А на полу возвышалась гора золота.

Тем временем Поттер стал небрежно, горсть за горстью, швырять монеты в сумку. Причём с виду в эту сумку не могло поместиться даже половины. Выпрямившись и кивнув гоблину, он вышел из хранилища и вернулся в тележку. И снова Джилл пришлось сражаться с собственными кишками, которые так и норовили завязаться узлом. Поэтому, когда они вернулись наверх, из банка Дэвиду пришлось её едва ли не выносить.

К счастью, ощущение твёрдой земли под ногами быстро помогло — голова перестала кружиться, а тошнота отступила. И как только произошло это маленькое чудо, в памяти Джилл всплыла золотая гора. А ещё — местный обменный курс. Выходит, Поттер — весьма состоятельный молодой человек. И, если честно, слишком богат, чтобы заниматься грабежом.

Из банка они направились в магазин, где приобрели Марку вместительный сундук. Причём продавец был явно потрясён, что Эвансов сопровождал Гарри Поттер. Впрочем, Джилл и так уже начала привыкать к мысли, что Пот… Гарри далеко не такой, каким его описывала Петуния. Между прочим, судя по его реакции, ему категорически не нравилось такое обращение со стороны тамошней публики. Это восхищение и благоговение он переносил со стойкой покорностью, которой не ждёшь от семнадцатилетнего подростка.

Следующими по списку стояли мантии и ингредиенты для зелий. А дальше их ждал книжный магазин, причём Пот… Гарри всю дорогу дразнил Гермиону, что больше чем на три часа задержаться они там не смогут. Видимо, девушка очень любила читать.

В книжном стало ясно, что Пот… Гарри ничуть не преувеличивал. Гермиона тут же бросилась к полкам, ну а сам он начал помогать Марку найти нужные учебники. Воспользовавшись случаем, Дэвид поинтересовался у их провожатого, какова в волшебном мире система образования.

— Первые два года Марк будет изучать только основные предметы: Чары, Трансфигурацию, Защиту от Тёмных Искусств, Зелья, Гербологию, Астрономию и Историю Магии. А в конце второго курса его попросят выбрать два или три из пяти факультативных предметов. Поверьте — больше взять невозможно. Даже у Гермионы не вышло. На пятом курсе ваш сын будет сдавать экзамены, которые можно посчитать эквивалентом уровню О. Что он будет изучать следующие два года, зависит от экзаменационных оценок. Ну а в конце седьмого курса его ждут ужасно изнурительные экзамены, чем-то напоминающие уровень А.

— Ясно. То есть, вас они ждут в этом году?

— Да.

— А можно узнать, по каким предметам?

— Чары, Трансфигурация, Зелья, Гербология, Уход за Магическими Существами, Нумерология и Древние Руны. Настоятельно рекомендуют брать не меньше четырёх предметов и не больше шести.

В ответ на объяснения Дэвид задумчиво покивал.

— А почему именно эти предметы?

— На пятом курсе декан нашего факультета проводил собеседование по вопросам будущей карьеры. Я хотел после школы работать на Гринготтс разрушителем проклятий, и как раз эти предметы очень пригодятся.

— А Гермиона что выбрала? — поинтересовался собеседник, всего лишь слегка запнувшись на имени.

— Почти то же самое, только вместо Ухода Защиту от Тёмных Искусств.

— А вы почему не взяли этот предмет? — внезапно вмешалась Джилл.

— Меня освободили, — ответил Гарри, несколько смутившись. Интересно, что он скрывает? — Ладно, раз вы вспомнили про Гермиону, пойду-ка найду её. Думаю, она бы с удовольствием жить здесь осталась, но вечером нас ждут её родители. — На глазах у Джилл молодой человек ушёл в дальнюю часть магазина. При этом она старалась не обращать внимания на огорчённый взгляд сына, которого явно расстроило такое поведение папы и мамы.

В итоге Гермиону пришлось буквально вытаскивать из книжного под её же громкие протесты. Наконец они подошли к магазину, увидев который, Марк едва не начал приплясывать от возбуждения. Верно — здесь продавали волшебные палочки. Войдя в кажущуюся пустой пыльную лавочку, Эвансы стали удивлённо озираться. А вот их провожатых, похоже, отсутствие персонала ничуть не беспокоило.

— Добрый день, мистер Поттер и мисс Грейнджер. Хочу сказать, весьма необычно, когда главные префекты сопровождают магглорождённого студента и его семью. — Когда у них за спиной внезапно раздался голос, Эвансы дружно подпрыгнули. Правда, Джилл заметила, что подростки даже не дёрнулись.

— Добрый день, мистер Олливандер. Конечно, сказать вы можете, только я не понимаю, какое это имеет значение, — спокойно ответил Гарри. — Надеемся, у вас найдётся палочка, которая выберет Марка.

— Ха! Я ведь нашёл вам подходящую, верно? Ничего, и молодому человеку подберём. Даже не сомневайтесь! — весело откликнулся старик. Далее последовал ритуал странных разнообразных обмеров и восемь палочек, прежде чем Марк нашёл ту, которая, видимо, «выбрала» его. — Кизил и сердечная жила дракона — венгерской хвостороги. Кстати, ваш гид хорошо с ней знаком. Знаете, молодой человек, я уже могу предположить, на какой факультет вы попадёте. Однако промолчу, чтобы не подталкивать.

Джилл подумала, что с точки зрения одиннадцатилетнего мальчика такой разговор выглядит слишком зловещим. Поэтому не могла дождаться, когда они покинут эту лавку.

— Марк, с покупками мы закончили. Ну что, ты до сих пор хочешь заглянуть в магазин, на который поглядывал с тех пор, как мы сюда пришли? — с улыбкой поинтересовался Гарри. Мальчик умоляюще взглянул на родителей, а те удивлённо заморгали. Вот как этот молодой человек уловил желание их сына? Та же Джилл абсолютно не заметила, что внимание Марка привлекал какой-то ОДИН тамошний магазин. Но когда они двинулись в нужном направлении, у неё возникло неприятное подозрение, о чём идёт речь.

Пока они находились довольно далеко от самой красочной витрины, какую ей только приходилось видеть, однако она спинным мозгом чувствовала, что именно туда и направляются. И конечно же, ярдов за десять до этого издевательства над здравым смыслом и хорошим вкусом Марк не выдержал и рванул вперёд. Гарри и Дэвид немедленно устремились следом, снова оставив миссис Эванс в компании Гермионы.

— А что это за магазин? — в голосе Джилл прорезались нотки страха.

— Шуток и розыгрышей, — ответила девушка с тяжким вздохом. — Он принадлежит нашим друзьям, которые закончили Хогвартс год назад. Гарри дал им стартовый капитал и, похоже, они полны решимости оправдать его доверие. Или наполнить мир хаосом.

«Он дал им стартовый капитал? Что ж, полагаю, деньги на это у него есть».

Внутри магазина оказалось столь же красочно, как и снаружи, но добавилось сомнительное удовольствие слушать оглушительную какофонию из свистков, разнообразных хлопков и возбуждённых детских голосов. В этом водовороте хаоса Джилл сразу же попыталась отыскать мужа и сына. А когда обнаружила, оба щеголяли фиолетово-пурпурными шевелюрами, икали от смеха, а по их щекам катились слёзы. А рядом вместе с ними смеялись Гарри и пара рыжих близнецов.

— Мам, разве не здорово?! Фред и Джордж сказали, что у них даже есть конфеты, которые на семь секунд превращают тебя в канарейку. А ещё… — дальше Джилл с нараставшими опасениями слушала, как сын перечисляет различные магические штуки, которые желает приобрести. Она бы как минимум в половину так не переживала, если бы почувствовала, что супруг её поддержит, однако тот рассматривал полки с неприкрытым интересом.

— Марк, ты не сможешь пользоваться этим дома. И тебе это известно! — предостерегла его Джилл.

— Ну мам!

— Нет, молодой человек! — её тон не оставлял никаких сомнений, что она не уступит ни дюйма.

— А как насчёт Хогвартса?

— Без шансов, молодой человек! — ответила Гермиона таким тоном, что у Марка от ужаса округлились глаза. — В Хогвартсе есть список запрещённых предметов, и туда входит ВСЯ продукция этого магазина. — Из мальчика словно воздух выпустили, ну а Джилл слегка приободрилась. Вот он — первый бастион школьной дисциплины в действии! Впрочем, Гарри прислушивался к их разговору с таким видом, словно изо всех сил старался не рассмеяться. А дальше наклонился к Марку и что-то прошептал ему на ухо. Тот заметно оживился, поэтому когда повернулся к маме и Гермионе, его глаза снова блестели. Только вот, чтобы убедить его и Дэвида покинуть этот магазин, понадобилось около часа.

Правда, Марк попытался уговорить родителей купить ему какого-то карликового пушистика. Однако те решили, что пока ему не стоит заводить домашнего питомца. А услышав, как завели себе питомцев их провожатые, согласились вернуться к этому вопросу года через два. Конечно, если сын точно решит, чего желает. Ну а под конец Дэвид настоял, чтобы поход по магазинам традиционно закончился в пабе. На сей раз им стал «Дырявый котёл», где всем выдали по бутылке сливочного пива.

— А у кого-то из вас есть порт-ключ, который доставит нас домой? — поинтересовался у подростков мистер Эванс. Те признались, что нет, однако Гарри с улыбкой заметил, что это никакая не проблема. Тем более, что создание порт-ключей без ведома Министерства магии запрещено законом. Услышав это, Джилл подумала, что в сравнении с сегодняшним утром с ней произошли существенные изменения. Какие? Теперь она ничуть не сомневалась, что Гарри Поттер благополучно доставит их домой.

Марку и Дэвиду не потребовалось много времени, чтобы втянуть Гарри в более подробную беседу о квиддиче и Британской квиддичной лиге. Судя по всему, молодой человек хорошо разбирался в этом виде спорта. Впрочем, на сей раз Джилл ничуть не возражала против подобных разговоров, ведь ей тоже есть о чём поговорить.

— Мисс Грейнджер? Э-э-э, Гермиона?

— Да, миссис Эванс?

— Что имел в виду этот жуткий старик, когда сказал, что Гарри хорошо знаком с драконом в палочке Марка? Вы ведь не держите драконов в школе? — И снова этот пристальный взгляд карих глаз.

— Обычно нет. И это только сердечная жила.

— Обычно?

— Как-то раз наш егерь попытался вырастить дракона, но того забрали из Хогвартса ещё крохой. А хвосторога, о которой говорил мистер Олливандер, участвовала в магическом турнире, который проходил в школе на нашем четвёртом курсе. — Снова взглянув собеседнице в глаза, Джилл не обнаружила там ни намёка на шутку.

— И что это за турнир? — спросила она с растущим опасением.

— В своё время его отменили, поскольку большинство участников погибали. Его возродили, ужесточив правила, однако в данный момент решают, стоит ли проводить в дальнейшем. Гарри угодил в турнир благодаря террористам, которые хотели его убить. Так вот, первое испытание — отобрать поддельное яйцо у драконихи-наседки. По жребию Гарри выпала как раз венгерская хвосторога. Однако после того, как он заполучил яйцо, дракон освободился. И Гарри его убил, не дав напасть на студентов.

— Но это невозможно! — выпалила Джилл. Такая новость совершенно не пришлась ей по вкусу. — Что это за школа, где такое позволяют? И зачем мне отправлять туда своего сына?

— Человек, благодаря которому это произошло — бывший директор школы. И сейчас он сидит в тюрьме. Все считают, что живым он оттуда не выйдет. А посадили его, помимо прочего, за угрозу несовершеннолетним на его попечении. И с тех пор, как его арестовали, школа и впрямь напоминает обычную, за исключением учебной программы.

Пытаясь успокоиться, Джилл глубоко вздохнула.

— Так это из-за убитого дракона Гарри освободили от этой Защиты?

— Помимо прочего. Например, он в одиночку уничтожил самого могущественного тёмного мага в истории Британии. Гарри даже присудили мастерство в ЗоТИ, что позволяет ему преподавать этот предмет. На самом деле, на пятом курсе он действительно преподавал, причём неплохо справлялся.

— Мастерство? — сегодня Джилл узнала столько нового, что у неё голова закружилась.

— Считайте это эквивалентом университетской степени.

— Ну что, девушки, готовы? — прервал их Дэвид. Его супруга подняла голову и увидела, что перед мужчинами стоят пустые бутылки. А потому сразу же подняла свою и глотнула незнакомый напиток, пытаясь забыть, что мальчик всего лишь на несколько лет старше её сына столкнулся с настоящим драконом. И это, похоже, один из его самых незначительных подвигов.

Когда «девушки» допили сливочное пиво, вся компания покинула паб, вернувшись в обычный Лондон. И тут Гарри снова выхватил палочку, молча ею взмахнув. Джилл едва успела задуматься, что он творит, как буквально из ниоткуда с грохотом появился фиолетовый трёхэтажный автобус.

— Позвольте представить — «Ночной рыцарь»! — провозгласил Гарри, указывая на это диво. Тем временем с подножки автобуса спрыгнул прыщавый молодой человек.

— Добро пожаловать в… эй, это моя работа! — возмутился он, когда до него дошло, что именно сейчас услышал. Гарри только усмехнулся.

— Добрый вечер, Стэн. Пять билетов до Литтл-Уингинга, пожалуйста.

Судя по отвисшей челюсти, этот Стэн моментально узнал, кто перед ним.

— Ох! Гарри Поттер снова поедет на «Рыцаре». Я уж думал, ты теперь только аппарировать будешь, — с трепетом заметил кондуктор. — В смысле, три галлеона и четыре сикля, сэр.

Вручив Стэну монеты, Гарри провёл Эвансов в салон.

— Держитесь крепче — будет немного трясти, — предупредил он всех. А ведь даже перед поездкой на этих ужасных тележках ничего подобного не сказал. Поэтому Джилл с такой силой вцепилась в поручень, что аж костяшки пальцев побелели. И мысленно поблагодарила провожатого, когда автобус рванул, словно ему знатного пинка отвесили.

Спустя четверть часа в переулке Магнолий высадилась несколько растрёпанная компания. А спустя пару мгновений автобус с уже знакомым грохотом исчез. Проводив Эвансов до дома, Гарри и Гермиона отказались остаться на чай, объяснив, что их ждут родные в Западном Суссексе. Дэвид уже собрался поинтересоваться, поедут ли они снова на этой ужасной штуке, как подростки попрощались и исчезли точно так же, как появились утром. Правда, Гарри ещё и подмигнуть успел.

Готовить уже некогда, поэтому Эвансы заказали ужин на вынос, а сразу после трапезы отправились на боковую. Все трое чувствовали себя измотанными — в конце концов, всего за несколько часов их мир перевернулся с ног на голову. Правда, Джилл уснула далеко не сразу, снова и снова прокручивая в памяти сегодняшний день. И особенно выделила один важный момент — лицо Марка, когда он прощался с Гарри. Судя по всему, её сын нашёл себе кумира.

* * *

Следующие несколько недель в Литтл-Уингинге незаметно нарастали перемены. Начали циркулировать слухи, что юного Эванса приняли в частную школу-интернат в Шотландии. Некоторые даже утверждали, что главным префектом в этом году там будет Поттер. Правда, для начала люди старались убедиться, что поблизости нет Дурслей.

А когда их сына арестовали, жалобы Петунии, что её бедный мальчик просто оказался не в том месте и не в то время, встретили гораздо меньше сочувствия, чем она привыкла. А уж когда дорогостоящие адвокаты Дурслей добились, чтобы их подопечный отделался всего лишь общественными работами, многие громко объявили это пародией на правосудие. И строго-настрого предупреждали детей держаться подальше от сына Дурслей. Впрочем, те часто уверяли, что давно уже так и поступают.

А с началом учебного года в тамошнем сообществе стали поговаривать, что Марк Эванс с удовольствием учится в своей эксклюзивной школе-интернате, причём во многом благодаря Гарри Поттеру, который взял над ним шефство. Очевидно, юный Поттер считался одним из самых уважаемых и способных студентов. Заодно поползли слухи, что в Литтл-Уингинге его с этой стороны не знали, поскольку Дурсли плохо с ним обращались.

В итоге к Хэллоуину весь городок судачил, что Дурсли издевались над собственным племянником. Однако, несмотря на трудное детство, тот вырос выдающимся молодым человеком. В частности, уже получил университетскую степень по своему самому любимому предмету, стал успешным инвестором и даже был посвящён в рыцари, когда защитил своих однокурсников от террористов, которые бесчинствовали два года назад.

Дурсли ничего не знали о новом отношении со стороны соседей аж до Рождества. Однако за неделю до праздника не получили ни одного приглашения в гости. А когда Петуния поинтересовалась у миссис из восьмого дома, не тяжело ли ей теперь организовывать вечеринку, та прямо заявила: вечеринка состоится как обычно, но она не собирается её портить, приглашая «подобную публику». А ещё спустя несколько дней стало ясно, что обычного наплыва открыток и выпечки в этом году не будет. Фактически, всё, что отправили Дурсли, им вернули, за исключением открытки Мардж.

Вот так и вышло, что на разнообразных рождественских вечеринках Марк стал самым желанным гостем, а Гарри Поттер — центральной темой пересудов. Марк откровенно рассказывал о своём новом герое и даже умудрялся обходить неловкие вопросы, что же на самом деле он изучает.

К лету Дурсли оказались в социальной изоляции. И даже переехать позволить себе не могли, поскольку деньги, которые откладывали на ипотеку, ушли адвокатам Дадли и на судебные издержки. Никто с ними больше не разговаривал, а некоторые даже улицу переходили, когда кто-то из Дурслей попадался навстречу. Петуния отчаянно пыталась придумать, каким образом вернуть то, что считала своим по праву, но ничего не помогало.

От историй, что «этот урод» — на самом деле стоящий человек и даже посвящён в рыцари, Дурсли просто отмахивались. Чушь какая! А когда Петуния узнала, что мальчик Эванс тоже учится в ЭТОЙ школе, фыркнула и заявила: мол, не ожидала, что он тоже урод. Для соседей это стало последней каплей, ведь Марка здесь любили.

В конце концов, слухи дошли до полиции, и там организовали тщательное расследование. Достаточных для передачи дела в суд доказательств жестокого обращения с детьми найти так и не удалось, зато они обнаружили несколько случаев уклонений от налогов со стороны Вернона и разнообразные преступления (торговля наркотиками, мелкое воровство, вандализм и вымогательство) Дадли.

Следующие несколько лет младшего Дурсля неоднократно арестовывали, и настал такой момент, когда денег на адвокатов больше не осталось. Как итог — Дадли получил свой первый тюремный срок.

А социальная изоляция привела к тому, что у Петунии случился нервный срыв, и ей потребовалось дорогостоящее лечение. Поэтому финансовое положение Дурслей только усугубилось.

Кроме того, к бесконечной ярости Вернона, на работе его неоднократно обходили с повышением. Просто до сотрудников «Граннингс» тоже доходили новости из Литтл-Уингинга. А если добавить ужасный характер Вернона, неудивительно, что шансов на продвижение по службе и повышение зарплаты он лишился. В конце концов, он возненавидел свою работу, поскольку его раз за разом оттирали в сторону, да и давали только самых проблемных клиентов.

В итоге Дурслям пришлось объявить себя банкротами и переехать в муниципальное жильё. Впрочем, там к ним относились ничуть не лучше, чем на старом месте. И многие местные жители посчитали кармической справедливостью, что высокомерные снобы, строившие из себя едва ли не завсегдатаев высшего света, пали так низко. И это до них ещё слухи из Литтл-Уингинга не дошли. В общем, всю оставшуюся жизнь трое Дурслей на все лады проклинали безусловный, с их точки зрения, источник собственных несчастий — этого трижды проклятого урода Гарри Поттера!

БЗЗЗЗ!

Рональд Уизли смотрел замечательный сон с участием вейлы — девушки Билла, когда его разбудила собственная волшебная палочка. Чёртовы будящие чары! Чуть слышно заворчав, он вылез из постели и пошаркал в ванную.

А когда встал под горячий душ, неожиданно начал вспоминать события последних нескольких лет. Итак, два с половиной года назад его жизнь резко изменилась. Лаванда — тогда его девушка — забеременела их первым ребёнком. Примерно на середине срока состоялась поспешная свадьба, и с тех пор её родственники с ними не разговаривают.

Далее в конце пятого курса они с Лавандой на двоих сдали несколько СОВ, поэтому решили, что дальше учиться смысла нет. А вот если он пойдёт работать, это поможет молодой семье. В итоге его отец помог устроиться на первую работу — ночным охранником на пропускном пункте в министерском атриуме. Рон до сих пор злился, что его оттуда уволили. Ну и подумаешь, что его сорок раз поймали спящим за рабочим столом! Ночью СПЯТ!

А летом у них родился сын. По настоянию Лаванды назвали его Альберт Ватерлоо Уизли. Она считала, что с таким именем у мальчика будет развиваться чувство собственного достоинства, да и инициалы выглядят мило. Его братьям понадобилось только четыре секунды, чтобы окрестить малыша Берти.

Через месяц Рон устроился на свою вторую работу — кондуктором в «Ночном рыцаре». К счастью, на этот раз — в дневную смену. Платили не слишком много, поэтому они с Лав и Берти пока решили пожить в «Норе». На этот раз ему удалось продержаться несколько месяцев, но тут владельцы решили проверить запасы горячего шоколада. Разве эти ублюдки не понимали, что он ещё растёт и нуждается в питании?

Ну а третья работа была в магазине его братьев. Наверняка они кого-то убили, чтобы его открыть. В любом случае это доказательство, что от образования почти никакого толку. В конце концов, каждый из них наскрёб только три СОВы! И ему даже в голову не пришло поинтересоваться, как они сдали ТРИТОН. Здесь он продержался почти год, а выгнали его после неоднократных ссор с покупателями. Хотя братья несколько раз предупреждали, что либо он начнёт вести себя по-другому, либо пусть уходит. Впрочем, он никогда не воспринимал их угрозы всерьёз — уволить они его не смогут, иначе мама рассердится.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения Фреда и Джорджа, стал тот день, когда в магазин заявился самодовольный Гарри грёбаный Поттер под руку со своей всезнайкой. И Рон попытался их выгнать, заявив, что это семейный бизнес Уизли, а предателям здесь делать нечего. А когда Джордж заметил, что у Гарри, как у одного из владельцев, больше прав здесь находиться, чем у самого Рона, он вышел из себя. И в результате его истерики нескольким клиентам серьёзно досталось, в том числе и от экспериментальных разработок. И только помощь Гарри и Гермионы избавила УУУ от массы судебных исков.

Рона тут же уволили, однако впервые в жизни он оказался прав — мама и впрямь наорала на близнецов. Хотя трудно сказать, на что она злилась больше: на то, что после пренебрежительного отношения (с её точки зрения) к их семье они всё равно замутили с Поттером бизнес, или на то, что уволили собственного брата?

— Всегда, ВСЕГДА на первое место нужно ставить семью! Поверить не могу — вы нас продали этому мелкому ублюдку! И всё ради ваших шуточек!

Гневная тирада звучала уже давно, однако на сей раз близнецы слушали её с каменными лицами. А когда Молли закончила, спокойно заявили, что им очень жаль. И если она считает, что они позорят семью, не станут ей и дальше вредить. Затем вошли в камин, и больше их в «Норе» не видели.

Четвёртая работа (на которую он вот-вот опоздает, если не пошевелится) — помощник садовника на базе «Пушек Педдл». Ею он чрезвычайно доволен, и в последнее время всё чаще и чаще задерживался там допоздна. Лаванда снова беременна, а своего мужа пилит не хуже Молли. И отвлечь-то её некем.

Она ещё и наотрез отказалась растить их сына в доме, где живёт бездушная шелуха его сестры. Впрочем, тут он с ней согласен — Рон ненавидел ухаживать за Джинни, однако мама настаивала, чтобы они все вместе о ней заботились. Хорошо хоть не ему приходилось менять ей подгузники.

Правда, за свехурочную работу ему доплачивали, и это наконец-то позволило им с Лавандой купить собственный дом. Небольшой, конечно, но это ИХ дом! Правда, назвав его коттеджем, агент несколько преувеличил — больше это напоминало лачугу. Тем не менее, им пока хватало. В конце концов, чары, позволявшие к дому чего-нибудь пристроить, семье Уизли знакомы. Поэтому Рон ничуть не сомневался, что однажды его дети полюбят этот дом так же сильно, как он любил «Нору».

Когда он сел завтракать, оставалось только полчаса, чтобы аппарировать на работу. Лаванда накрыла на стол, только вот, похоже, завтрак Берти в основном «украсил» стены. И пока жена громко ругала их сына, Рон упорно старался не обращать на это внимания. И только прикончив первые две порции и положив себе третью, развернул «Ежедневный пророк». Однако заголовок на первой полосе напрочь отбил аппетит, поэтому до четвёртой точно не дойдёт.

На выпускном в Хогвартсе Гарри Поттера наградили

В статье утверждалось, что представители министерств Венгрии, Австрии и Латвии «за устранение нескольких преступников из списка самых разыскиваемых» наградили Гарри Поттера орденом Дракона, орденом Ливонских братьев меча и военным орденом крестоносцев Красной звезды. Поттера снова превозносили до небес, и Рон быстро пришёл в ярость. Резко взмахнув палочкой и рявкнув заклинание, он поджёг газету. К сожалению, вместе со скатертью, поэтому тут же получил от жены на орехи.

Когда им наконец-то удалось справиться с огнём, он уже на пятнадцать минут опаздывал на работу. Только и оставалось, что аппарировать с тяжким вздохом. Вот почему, чёрт подери, он хотел жить отдельно?! Может, сегодня вечером вместо дома для начала заглянуть в «Нору»? Или в паб в соседней деревушке. В конце концов, для маггловского паба этот «Повешенный» не так уж и плох. Надо будет сегодня вечером уговорить пару парней вернуться с ним в Литтл-Хэнглтон.

Вот и всё — серия подошла к концу. Правда, автор намекает, что в «Пропущенные сцены» ещё может добавить пару глав, но уж слишком много времени прошло. Так что можно считать сборник законченным. Но если вдруг случится чудо и действительно сюда что-то добавится, от меня это не ускользнёт))). Спасибо всем, кто эти без малого шестнадцать месяцев был со мной, и до встречи на страницах следующих переводов! Искренне ваш, Greykot.

— Рольф, поторопись! Я не хочу туда попасть, когда съедят весь пудинг!

В последний раз поправив мантию, Рольф Скамандер сбежал по лестнице, чтобы составить компанию своей девушке. С Луной Лавгуд он познакомился на конференции по магической зоологии, и та очаровала его с первого взгляда. Чаще эти конференции дико утомляли, поскольку каждый считал своим долгом подойти к нему и вспомнить его деда. У Рольфа даже возникало ощущение, что все эти люди видят не его самого, а только фамилию.

А вот Луна оказалась… совсем другой. Тут же вовлекла его в беседу о существах, о которых он ни сном, ни духом. А когда поинтересовался подробностями, спокойно заявила, что ничего добавить не может, поскольку этих существ пока не обнаружили. Такой подход одновременно смущал и вызывал улыбку.

В итоге этот разговор стал отправной точкой экспедиции ради поиска существ, которых описала эта необычная девушка. Правда, ни одно из этих загадочных созданий они так и не нашли, зато Рольф вспомнил то, о чём успел напрочь забыть: магическая зоология — это ВЕСЕЛО! Чем бы ни занималась Луна, кого бы ни пыталась отыскать — делала это с радостью и щедро делилась с ним. По сравнению со строгим подходом, которого придерживался его отец, это совершенно новый опыт.

Именно во время экспедиции Рольф набрался храбрости и впервые пригласил Луну на свидание. Потребовалась целая неделя переговоров с тамошним племенем в джунглях Амазонки, чтобы те приготовили еды для пары европейцев. Зато испытанное им облегчение, когда Луна согласилась, не описать словами.

Кстати, свидание вышло идеальным. Конечно, никакой парадно-выходной одеждой никто из них не запасся — в джунглях это просто мёртвый груз. Так что оба носили шорты и футболки, а меню состояло из жареного каймана, риса, местных фруктов и перебродившего ананасового вина. Да, пока Рольф учился в Хогвартсе, несколько раз на свидания ходил, однако без особого успеха. Дело в том, что и там девушки в основном расспрашивали о достижениях его деда. А вот Луну это совершенно не интересовало.

Правда, узнав о результатах экспедиции, отец Рольфа — Мортимер Скамандер — ничуть не обрадовался.

— Хочешь сказать, за три месяца ты не добился никаких результатов? И ни на шаг не приблизился к цели экспедиции? Мы же Скамандеры! Наши экспедиции НЕ ТЕРПЯТ неудач! — И дальше в том же духе, однако сам Рольф так и не сумел себя заставить считать экспедицию в компании Луны провальной. На самом деле, поскорее хотел отправиться в следующую.

В каком-то смысле именно по этой причине Рольф сейчас торопился. Дело в том, что Луна отказалась ехать с ним снова, пока он не познакомится с её семьёй. И на прошлой неделе состоялось знакомство с её отцом. Что ж, теперь понятно, откуда у Луны такой интересный подход к исследованиям. Они с Ксено целый вечер с удовольствием обсуждали разнообразных мыслимых и немыслимых существ. Кстати, по поводу предстоявшей экспедиции тот снабдил юного коллегу массой интересных, хотя и нетрадиционных советов.

А сегодня вечером он наконец-то познакомится с братом Луны и его супругой. Луна часто о нём рассказывала, однако никогда не называла по имени. Тем не менее, Рольф прекрасно понимал, что в жизни Луны этот человек играет огромную роль, и она его очень любит. Следовательно, он просто обязан произвести хорошее впечатление.

Тем временем Рольф добрался до камина, и Луна окинула его своим обычным мечтательным взглядом. Однако он моментально почувствовал себя рядовым, которого на плацу осматривает генерал. Правда, спустя мгновение (которое показалось ему слишком долгим) всё-таки кивнула и протянула ёмкость с летучим порохом.

— Адрес: площадь Гриммо, двенадцать. Я иду прямо за тобой.

Хоть Рольфу и показалась странным, что Луна сочла необходимым добавить вторую фразу, он бросил порошок в камин и назвал адрес. И после обычного головокружительного полёта в зелёном пламени вышел из камина в помещении, напоминавшем холл величественного особняка. Хотя…

Конечно, ему не раз приходилось бывать в особняках древних родов, поэтому он не понаслышке знал, как обычно выглядит холл. Так вот — здесь не увидел ничего похожего. Комната навевала мысли о домашнем уюте. Никаких попыток произвести впечатление или внушить страх и почтение. На паркетном полу стояли удобные диваны, а посередине лежал ковёр. Между диванами поместился стеклянный журнальный столик, а вдоль стен выстроились книжные шкафы. А через окно он увидел игравших в небольшом сквере детей. Так что, несмотря на высокий потолок и обшитые деревянными панелями стены, здесь царила атмосфера уютной гостиной.

— Дорогой, только что сработал камин. Наверняка это они, — послышался из глубины дома женский голос. Несколько мгновений спустя появилась красивая молодая женщина примерно в возрасте Луны. А увидев гостя, мило улыбнулась.

— А вы, наверно, Рольф. Луна так много о вас писала! Приятно наконец-то познакомиться. — Рольф уже открыл рот, чтобы ответить, но тут за спиной у хозяйки дома появился мужчина. И гость оказался под прицелом зелёных глаз, которые смотрели на него с самого узнаваемого лица магического мира. Поэтому вместо ответа у Рольфа вырвалось только бульканье.

Теперь он изо всех сил пытался сообразить, что происходит. Первая мысль: «Я попал не в тот дом». Однако от неё пришлось отмахнуться, ведь эта женщина упомянула Луну. Женщина, ага… Гермиона Поттер! То есть, каким-то образом старшим братом Луны оказался Гарри Поттер собственной персоной! И пока мысли Рольфа метались как сумасшедшие, эти зелёные глаза спокойно его изучали. Сильно напоминало ленивое любопытство, с которым крупные кошки обычно рассматривали какую-нибудь мелочь, размышляя, стоит ли вставать ради крохотного кусочка мяса.

— С вами всё в порядке? — донёсся до него вопрос миссис Поттер. К счастью, сработавший за спиной камин избавил его от необходимости попытаться хоть что-нибудь выдавить в ответ. А спустя мгновение мимо пронеслась Луна и со счастливым визгом напрыгнула на Поттеров.

— Гарри! Гермиона!

В мгновение ока хозяева сгребли её в объятия, а неподдельная радость и счастливые или даже любящие взгляды, которыми обменялись все трое, на корню убили теорию «не того дома». То есть, если он захочет взять Луну в следующую экспедицию, придётся произвести впечатление на Гарри чёртового Поттера?! Издав горестный всхлип, Рольф Скамандер рухнул в обморок.

— О, Боже! — ахнула Гермиона, увидев упавшее тело. — Луна, кажется, твоему молодому человеку плохо. — Высвободившись из объятий, Луна в свою очередь взглянула на Рольфа.

— Х-м-м-м, кажется, ты права, — выдала она своим обычным мечтательным тоном. Слегка улыбнувшись, Гарри покачал головой.

— И почему у меня такое ощущение, что кое-кто воспользовался нами, чтобы устроить розыгрыш? А он вообще знал, к кому идёт? Или ты просто запихала его в камин?

— Не говори глупостей! Конечно, Рольф обо всём знал. Я чётко ему объяснила, что сегодня он познакомится с моим старшим братом. — Только вот улыбка Луны оказалась чересчур невинной, а Гарри до сих пор регулярно виделся с близнецами Уизли.

— А Рольф знал, что речь обо мне? Или ты забыла назвать моё имя?

У Луны округлились глаза, поэтому взгляд стал ещё невинней.

— Не помню. Надо у него спросить, когда очнётся. — На такие выходки младшей сестрёнки Гарри только усмехнулся. Стон снизу снова заставил их обратить внимание на пострадавшего, и Луна тут же опустилась на колени рядом с ним. Поэтому стоило Рольфу открыть глаза, как он наткнулся на взгляд любимых серебристых глаз.

— Луна, дорогая, ты не поверишь, что мне сейчас приснилось, — простонал он, усаживаясь и прикладывая руку к пульсировавшей болью голове. — Мы были в гостях у твоего брата, но его почему-то играл Гарри Поттер.

— Играл? — раздался у него за спиной притворно-возмущённый возглас. Рольф развернулся настолько быстро, насколько это возможно, если сидишь на полу, и увидел явно забавлявшихся ситуацией Гарри и Гермиону Поттер.

«Чёрт, это не сон!»

— Рольфи, Гарри спрашивает, сказала ли я тебе, что он — мой старший брат, но я не помню. Так сказала?

— Нет, не сказала, — ответил бедолага дрожавшим голосом, снова повернувшись к Луне.

— О! Ну так вот, Гарри Поттер — мой старший брат. На самом деле — с третьего курса Хогвартса. — Лучезарно ему улыбнувшись, она оглянулась через плечо. — Вот, я ему сказала! — Внезапно смешок за спиной послышался гораздо ближе, а затем пара рук подхватила Рольфа под мышки и вздёрнула на ноги.

— Как уже сказала Гермиона — приятно наконец-то с тобой познакомиться. И извини за Луну — она неисправима. Даже не знаем, откуда что берётся? — риторически вопросил Гарри, пожимая руку Рольфу. А тот никак не мог толком прийти в себя. В голове по-прежнему билась одна единственная мысль: «Я и в самом деле познакомился с Гарри и Гермионой Поттер!» И, словно откликнувшись на призыв, рядом с мужем появилась Гермиона и шлёпнула его по руке.

— Вышло бы правдоподобно, если бы ты следил за своим голосом. Слишком много гордости, — с улыбкой отругала она супруга.

— А что? Шутка-то классная! Сама знаешь — когда расскажем Сириусу, ему подгузники понадобятся.

— Рольф, не обращая внимания на этих детишек. Хочешь чего-нибудь выпить перед ужином? — предложила она гостю, пока «детишки» продолжали хихикать. Кивнуть тот всё-таки сумел. И только когда его привели на кухню и вручили бокал вина, начал понемногу успокаиваться.

За ужином он познакомился с Поттерами поближе и здорово удивился, насколько… ОБЫЧНЫМИ те оказались. Постепенно сюрреализм ситуации начал отступать, и он с удовольствием отдал должное трапезе. Правда, время от времени его всё-таки заставали врасплох, особенно когда речь заходила о сильных мира сего. Вот он точно НИКОГДА не назовёт министра магии Эми! Однако даже подобные потрясения потихоньку сходили на нет. И к концу вечера его даже посетило ощущение, что Поттеры вполне могут стать его хорошими друзьями. Даже домой спокойно отпустили — не стал Гарри никуда его уводить, чтобы допросить, каковы его намерения в отношении Луны. Кстати, когда эта мысль посетила его в середине ужина, он едва повторно не рухнул в обморок.

А вернувшись домой, рассказал Луне, какое облегчение испытал по этому поводу. К счастью, её ответ позволил ему избавиться от подобных опасений в рекордно короткий срок:

— В своё время я попросила Гарри не пугать моих молодых людей, и он согласился. Слишком уж у него хорошо выходит. Кто захочет со мной встречаться, если на него будет сердито глядеть Гарри Поттер? Да и морщины у него появятся, а Гермионе это не понравится. Но мне пришлось согласиться, что если кто-то сделает мне больно, он с ним сотворит всё что заблагорассудится. — Рольф внезапно осознал, что смертен. — Ты ведь не собираешься причинить мне боль? — внезапно абсолютно серьёзно поинтересовалась Луна.

— Нет, конечно! — в ужасе воскликнул Рольф. — Я ведь люблю тебя!

— Знаю. И я тебя люблю. Просто запомни — без причины Гарри не станет превращать твои внутренности в хрустальную вазу. Так что успокойся и просто люби меня. На самом деле, я считаю, любить ты меня должен прямо сейчас.

Усмехнувшись, Рольф подхватил её на руки и направился в свою спальню. Может, ему всё-таки удастся стать шурином Гарри Поттера? Безусловно, Луна того стоит.

FINITE INCANTATEM