Проверено на грамотность 
Он очнулся, но долго не хотел открывать глаза. К чему ему всё это? Зачем его вновь пробудили? В Мире духов ему тоже не было покоя, особенно после разговора с Угвэем, где мастер, вроде, простил его, но сказал, что он, Тай Лунг, должен понять свои ошибки и искупить свою вину. Интересно, каким же образом? Когда же Кай забрал ци Тай Лунга, барс больше ничего не чувствовал. Он слышал, что есть и другая часть Мира духов, долина, где можно забыть горести, не быть связанным с миром живых. Но По отправил его сюда, где он терзался сомнениями и мыслями о прошлом, будто двадцати лет в тюрьме Чор Гом не хватило для того, чтобы понять, кто во всём виноват.
Тонкий слух барса уловил странное жужжание, шелест листвы и какие-то голоса. В Мире духов такого не могло быть. Чуть пошевелившись, Тай Лунг почувствовал боль в теле. Он явно был в мире живых, только здесь боль чувствовалась так хорошо.
Барс рывком сел, хотя это была плохая идея, потому что голова отдалась кружением, а спина прострелом. Однако уже через несколько секунд он смог открыть глаза и обнаружить себя в небольшой комнате, сидящим на циновке в углу.
— Не стоило так делать, — раздался рядом женский голос.
Тай Лунг обернулся и увидел белую тигрицу, сидящую на ветке дерева в этой же комнате. Её янтарные глаза пронзительно смотрели на него, а кончик хвоста чуть вилял из стороны в сторону. На ней были чёрные штаны и топ, а лодыжки ног были обёрнуты в стиле Шаолинь.
— Кто ты? Где я? Что тебе нужно? — барс чувствовал себя очень странно рядом с ней и не мог собраться с мыслями.
Тигрица рассмеялась. Ей было не больше сорока лет, но в её глазах мелькнул задорный огонёк, характерный для молодёжи.
— Ты вернулся из Мира духов Китая, побывав в амулете-ци, и упал с огромной скалы, ударившись головой. Голова зажила, а вот тело ещё нет, — её голос был приятным и успокаивающим, но у барса он — и сама она — вызывал какие-то обрывки воспоминаний из прошлого, а это его настораживало.
— Тай Лунг, ты в мире смертных, и Вселенная дала тебе второй шанс, чтобы начать жить сначала.
— Угвэй сказал, что я должен искупить вину, — почему-то ляпнул тот.
— А я считала, ты не любишь Угвэя, — с лёгкой улыбкой сказала тигрица.
— Откуда ты?.. Ты меня не знаешь! — начал злиться барс. Он не понимал её, не мог её вспомнить, не знал, чего ожидать. А ведь именно то, что он недооценил панду, является главной причиной его провала.
— Я знаю тебя с той самой минуты, как ты был оставлен у ворот Нефритового дворца. К сожалению, моё длительное отсутствие напрямую связано с твоим духовным развитием. Вернее, неразвитием. Но я не могла вернуться раньше, — её уши печально дёрнулись.
— Выходит, ты спасла меня потому, что знала?
— За тысячу лет ещё никто не пробуждал во мне такой интерес, как ты. Разве что один из учеников Шифу, обладающий немалой силой.
— По, конечно, — фыркнул барс и отвернулся.
— Нет, я говорила про Тигрицу. У вас с ней схожие истории, она тоже сирота, тоже тренировалась у Шифу и тоже должна была стать Воином Дракона. Но не стала.
Голос белой тигрицы звучал спокойно и мягко, и Тай Лунг снова повернулся к ней. Он вспомнил ту Тигрицу, с которой дрался на мосту. Сильный соперник, но без своих дружков она не справилась бы с ним. Он вспомнил, как она почти назвалась Воином Дракона — видно, тоже не смирилась с поражением… Он не сразу понял, что его смущает в словах собеседницы.
— Ты сказала: «За тысячу лет»? Я не ослышался?
— Нет, всё верно. Уж более подробно предлагаю не считать, — на её губах заиграла улыбка.
— Но столько не живут! Даже Угвэй не прожил столько.
— Угвэй прожил, но он смертен, хотя теперь и дух, а я…
Она остановилась, потому что послышались шаги, а потом в бумажную дверь постучали. Белая тигрица слезла с ветвей дерева и, подойдя к двери, открыла небольшую щёлочку, и Тай Лунг услышал разговор на незнакомом языке. Он был плавным и похожим на китайский, но всё-таки был совсем другим. Когда тигрица вернулась, барс с любопытством на неё посмотрел. Но в его глазах было и удивление: женщина была высокой и крупной, больше той Тигрицы.
— Ты находишься в Японии, в деревне моего клана, — сказала белая тигрица. — Я научу тебя языку этой страны, ведь тебе предстоит пробыть здесь долгое время. Сейчас принесут еду, тебе нужно подкрепить силы.
Тай Лунг только вильнул кончиком хвоста. Он хотел всё узнать, всё понять, но его новая знакомая, даже имени которой он не знал, похоже, предпочитала держать его в неведении какое-то время.
— Есть ещё кое-что, что ты должен узнать в первую очередь… Тебе каким-то мистическим образом вернулось несколько лет. Сейчас тебе ещё нет тридцати. Но нет, ты не вернулся в прошлое, — сразу ответила она на его ещё не произнесённый вопрос. — Я правда не знаю, как так получилось. Может быть, Великий Дракон… Тебя ведь так же зовут. А Дух Дракон знает мои симпатии и переживания насчёт тебя. Возможно, это он подарил тебе несколько лет жизни. Но… — она не успела договорить, её глаза внезапно вспыхнули белым, а от её шерсти пошло слабое сияние.
Тай Лунг вдруг почувствовал страх и прижался к стене. От женщины веяло могуществом, так что у него шерсть встала дыбом. Всё это продолжалось пару минут, а затем белая тигрица приняла самый обычный вид. Она успокоила своё дыхание и посмотрела на барса.
— Успокойся, всё хорошо, — сказала она. — Дух Дракон сказал, что дал тебе годы одного преступника, который… Ну, не важно. Он заслужил наказание, потому что его злодеяния ужасны. Но тебе дан второй шанс, поскольку в тебе ещё есть свет, просто его надо раскрыть.
— Живёшь тысячи лет, знаешь меня практически с рождения, хотя не выглядишь старше, говоришь с духами и сама становишься похожа на духа, — в голосе и позе Тай Лунга был страх, с которым он не мог справиться. — Кто же ты?
Белая тигрица вздохнула, помахала кончиком хвоста, а потом ответила, глядя прямо ему в глаза:
— Я Тора Гадиан.
* * *
Они находились в небольшой закрытой комнате, на полу которой была циновка. С медитацией у Тай Лунга было очень плохо, и Тора Гадиан решила начать с чего-то более простого для барса — с тренировки. Он пробыл в Японии только несколько дней, но уже понял разницу между жителями этой страны и китайцами. Однако белая тигрица умудрялась сочетать в себе черты обоих народов. От того, что она была духом, её мантры исцеляли в разы быстрее, чем это происходило у обычных смертных, и тело барса вскоре зажило. Белая тигрица объяснила Тай Лунгу, что должна исправить ошибку Шифу и помочь барсу использовать данный шанс мудро. Он, всё ещё пребывая в относительном неведении о её заинтересованности в нём, без особой охоты признал её своим новым наставником, духовным, но подчинялся ей во всём, хотя иногда не понимал, что и почему делает. Однако Тора знала к нему подход и назначила физические тренировки, чтобы указать на ошибки и лучше понять его чувства во время боя.
В руках белой тигрицы была бамбуковая трость, и с её помощью она часто останавливала его. Тай Лунг, знавший, что Тора Гадиан сама является мастером кунг-фу, пытался спокойно относиться к её придиркам, которые, кажется, были сильнее, чем у Шифу, но вскоре потерял терпение.
— Ты хотела увидеть, как я сражаюсь, но почти каждую секунду ты прерываешь меня!
— Канджё. Эмоции, — спокойно ответила белая тигрица. — Мне нужны твои эмоции. Ты слишком быстро теряешь терпение, ты не привык к критике, потому что тебя постоянно хвалили. В первую очередь тебе необходимо научиться управлять своим гневом.
Тай Лунг почувствовал стыд и опустил глаза. Он действительно слишком быстро распалялся, от малой искры и до бури, и ему было очень тяжело остановиться.
— Сделаем спарринг, — после минутного молчания сказала Тора. — Опробую твою силу сама. Но ты начнёшь со стойки лучника Гунбу. Но должна тебя предупредить, что буду использовать не кунг-фу. Посмотрим, как ты отражаешь неизвестные атаки.
Тора Гадиан встала ровно, заведя лапы за спину, в правой по-прежнему держа небольшую бамбуковую трость. Тай Лунг, поначалу растерявшийся, собрался с мыслями и из стойки перешёл в нападение. Белая тигрица ловко уворачивалась и была практически неуловима, и дело было вовсе не в том, что она дух в физической форме. Барс удивлялся и старался сосредоточиться, но всё равно пропустил первый удар от наставницы.
— Не злись из-за провалов, — внезапно сказала Тора и шлёпнула его тростью по руке.
Барс зашипел от неожиданной боли, но продолжил атаку. Через пару минут женщина сделала несколько пробных ударов, которые Тай Лунг смог отбить. Тогда она решила увеличить уровень сложности, и спарринг с каждой секундой всё больше походил на бой. Но Тора, понимая, что зацепила одну из главных нитей управления Тай Лунгом, перешла к следующему этапу, и барс потерпел поражение. Как и ожидала тигрица, он сразу поднялся и продолжил, но каждый раз ей удавалось опрокинуть его на пол, при этом трость несильно ударяла его по какой-либо части тела, сопровождаемая словами придирки: «Точка опоры» — или: «Ты невнимателен». В конце концов тот разозлился и действительно стал не так внимателен, Гадиан хватило одного несильного удара, чтобы он распластался на полу.
— Соберись, — сказала она спокойно и несильно наступила ему на хвост, от чего он издал глухой рык.
Тай Лунг продолжил бой, но теперь наставница роняла его после каждой его атаки.
— Ты сбежал из укреплённой тюрьмы в скале, в которой дежурил элитный отряд из тысячи носорогов, — быстрым ударом в живот Тора откинула его, постепенно подводя тренировку к концу. — Самостоятельно освободился из оков и выбрался на свободу, — она в прыжке увернулась от него, — противостоял Пятёрке, почти убил Шифу и достал свиток, — перехватив его лапу, Тора повалила ученика на пол, — но сейчас ты проигрываешь, — бамбуковая трость шлёпнула его по голове.
Тай Лунг запыхался, устал и уже не хотел вставать с пола. Напоминания о прошлых удачах и неудачах погасили в нём желание продолжать спарринг, переросший в бой.
— Я не пытаюсь сделать из тебя машину-убийцу, — сказала Тора, вставая рядом с ним. — И сам ты таким не являешься. Ты не убийца, но твой недостаток — слишком горячая голова. Я была такой же, когда ещё не стала духом, взрывной и легко воспламеняющейся гневом, который остановить было почти невозможно. Тебе необходимо научиться контролировать свои эмоции. И этот бой показал, как легко тебя можно сбить с толку, разозлив. Поэтому ты и проиграл панде По.
— Ты не можешь знать, — проворчал ирбис, потирая руку: хватка у Торы была стальная.
— Я следила за тобой с тех пор, как гусь из Нефритового дворца прилетел от Шифу.
— Тогда ты должна быть недовольна, если хочешь исправить меня, я ведь покалечил всех тех носорогов.
— Я чувствую лишь восхищение от твоего побега. Ты не сломался и даже спустя двадцать тяжёлых лет и практически вывернутых суставов смог одержать полную победу. Ты один из величайших мастеров кунг-фу, и я это знаю. Но ты выбрал путь мести и ярости, а это было неправильно.
Тай Лунг удивлённо и даже растерянно посмотрел на неё: впервые его никто не осуждал. Тора положила рядом бамбуковую трость и села перед ним на колени, продолжая, однако, сохранять власть в действиях. Кончик хвоста барса стал вилять сильнее, выражая тревогу.
— Тебе придётся полностью довериться мне, — сказала белая тигрица, нежно прикасаясь к подбородку Тай Лунга и постепенно переходя от него на щёку. — Я желаю тебе только счастья, и, когда могла, я помогала тебе. Это я встретила тебя в мире духов, Гурейто Дорагон.
— Откуда ты знаешь это имя? — глаза снежного барса округлились, а сам он немного отпрянул. Тора лишь мягко улыбнулась, положив лапы на свои колени и не пытаясь дотронуться до него. Мужчина смотрел на её лицо и сопоставлял всё, что знал о своей наставнице. — Значит, это ты являлась ко мне в детстве? Тора Гадиан, дух белой тигрицы…
— Это я, малыш Лунг, — кивнула она. — Если бы я была простым духом, осталась бы с тобой, но я дух-хранитель, а потому мне часто приходилось воевать с демонами. Я вернулась лишь в тот момент, когда тебя вводили в гору. И я провела рядом с тобой первые десять лет, заглушая твою боль, особенно в острые моменты. Но затем мне вновь пришлось отбыть. К сожалению, вернуться к тебе у меня получилось лишь в момент освобождения твоей ци.
Сказать, что Тай Лунг был растерян — ничего не сказать. Он смотрел на свою наставницу и теперь понимал, почему ей так хочется исправить его, помочь начать жить заново.
— И ты… не разочаровалась во мне?
— Нет. Они считают тебя злым, но они не могут понять тебя и никогда не смогут. Ты обозлился, это верно, но у тебя на это были свои причины. Ни разу за все эти годы наблюдения за тобой я не почувствовала недовольства или разочарования, лишь жалость и временами восхищение. Я по-прежнему люблю тебя, Лунг. Аната хама да ши но ски нако некодес — ты всё ещё мой любимый котёнок.
Барс вновь опустил глаза. Ему хотелось ей довериться, но опыт с приёмным отцом не позволял вновь поверить кому-то. С другой стороны, Тора Гадиан всегда была добра к нему и не помогла лишь потому, что находилась очень далеко.
— Ты действительно хочешь мне помочь? — его уши были прижаты к голове, а в глазах читалась плохо скрываемая надежда.
— Хочу и могу. Но только при условии полного доверия с твоей стороны ко мне. Мой клан знает твою историю и сочувствует тебе, он согласен принять тебя в свои ряды. Особенное впечатление произвёл твой побег. Ты согласен остаться в Японии?
— Но я… не знаю…
— Я обучу тебя. Мне было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас, когда я пустилась в странствия по миру и пришла в Китай. Там я научилась и языку, и культуре, и кунг-фу. Но тебе всё-таки будет легче, тебе не придётся искать учителя даже пару часов, — белая тигрица вновь улыбнулась.
— А они…
— Точно тебя принимают. Иначе тебя бы не было здесь, — вновь прочла его мысли Тора Гадиан.
Тай Лунг всё ещё сомневался в том, что всё пройдёт хорошо, он не был уверен, что сможет исправиться, но, взглянув в янтарные глаза тигрицы, излучавшие теплоту и поддержку, склонился перед ней, полностью подчиняясь своей наставнице.
— Хорошо. Но ты должен пообещать мне, что не будешь упорно тренироваться у меня так, как ты старался для Шифу. Нам с тобой предстоит изменить твою судьбу, и ты должен стараться для себя. Наша с тобой задача — осветлить твою душу и сделать тебя добрым величайшим мастером. Не старайся ради похвалы.
— Да, мастер, — ответил Тай Лунг, искренне надеясь на успех своего обучения у Торы Гадиан.
Примечание:
Перед началом чтения ознакомьтесь с трейлером конкретно первой части: https://youtu.be/Bu8QX3wsJ0g.
Неистовая пятёрка и Воин Дракона сопровождали чиновника и его дочь к Храму Дракона, где располагался легендарный исцеляющий источник. Долине Мира уже несколько лет никто не угрожал, и воины расслабились, развлекаясь только стычками с бандитами. Панды смешались с обычными жителями, и дни проходили в спокойствии и гармонии.
Чиновник Джиангуо с дочерью Джи были тупайями — маленькими зверьками — и нуждались в защите. Путь к далёкому Храму Дракона был опасен, и чиновник решил просить защиты в дороге у легендарных мастеров. Те согласились, понимая, что это им будет совсем не трудно, а, возможно, даже приятно.
Шли они долго, развлекаясь лишь шутками Обезьяны или Джиангуо, а По поражал друзей и сопровождаемых господ маленькими кулинарными шедеврами. Бандиты встретились им лишь однажды, и воины быстро справились с ними. Сам чиновник был слишком стар, поэтому путешествовал на носилках, а вот его дочь, красавица Джи, шла пешком, стараясь подражать мастерам кунг-фу.
— При-ивал, — сказал По, останавливаясь на поляне. — Здесь немного отдохнём, а потом продолжим путь.
— А скоро мы дойдём? — поинтересовалась Джи, усаживаясь на траву.
— Нам ещё долго, — ответила Тигрица. — Храм Дракона расположен в неприступном месте, в горах, но даже до этих гор ещё далеко.
— С тобой всё хорошо? — спросил По, внимательно рассматривая подругу. — Ты выглядишь какой-то взволнованной в последнее время.
— Просто меня не покидает какое-то странное чувство, будто я скоро увижу того, кого давно знаю. Не знаю, в Храме ли, но что-то должно произойти, — она посмотрела куда-то мимо По и села немного помедитировать. Она видела небольшие розовые цветы и что-то белое, временами серое, но ощущала то спокойствие, то беспокойство.
Наконец панда позвал всех обедать, и Тигрица вернулась в реальность, так и не получив ответы на свои вопросы. Во время приёма пищи Джиангуо рассказал забавный случай времён своей юности с кражей казны и незадачливыми ворами, но, пока все смеялись, Тигрица ловила струи ветра, тёплые и мягкие, и почему-то всё больше хотела отправиться дальше, словно ответ находился в бамбуковой роще. Но она была терпелива, и коротать время ей пришлось рассказами Джи о некоторых стойках в кунг-фу: девушка так восхищалась мастерами, что иногда приставала к кому-нибудь из них с расспросами, и тогда невозможно было отвязаться от неё, пока любопытство красивой тупайи не было утолено. На время.
Наконец они отправились дальше, в бамбуковую рощу. Приятный зелёный цвет расслаблял глаза, шелест ветра в листве успокаивал, и весело настроенная процессия вспоминала различные забавные истории. Но, когда на ум больше ничего не пришло, им пришлось замолчать и продолжить идти в тишине.
Через несколько минут они услышали негромкий вскрик: «Ха!», затем звук удара, и несколько стволов бамбука упало. Завернув за пышный куст, воины и чиновник с дочерью и слугами увидели большого, даже для обычного хищника, снежного барса в фиолетовых штанах. Он поднял сломанные стебли бамбука и сложил в кучу. Когда он повернулся, чтобы сломать ещё несколько, они увидели его слегка выпирающую нижнюю челюсть с торчащими клыками. Боковым зрением он заметил присутствие чужаков и резко повернулся к ним лицом.
— Это Тай Лунг! — в ужасе закричали тупайи и их слуги.
— Что? Как он попал сюда? — удивилась Пятёрка.
— Ему здесь точно не место, — сказал Журавль.
— Вернём его обратно в мир духов! — сразу решил По. — Прикройте, а я подберусь к нему.
Мастера кунг-фу бросились на своего давнего врага, но Тигрица заметила растерянность на его лице, словно он не знал, что ему делать, и это вдруг остановило её, она решила не сражаться с ним в полную силу. Тай Лунг отбивал все атаки, больше уворачиваясь от них, словно не хотел вступать в бой, и это удивляло Пятёрку. По выжидал, временами нанося удары, хотя сам был сбит с толку необычным поведением барса. Вдруг кто-то сильно, но нечаянно наступил Тай Лунгу на хвост, и тот издал громкий яростный рык, который привёл тупай и их слуг в ужас, и они завизжали. Тигрица невольно вздрогнула: она понимала, какую боль может причинить травма хвоста. Обезьяна и Гадюка тем временем сбили барса с ног, и он грохнулся на землю.
Поверженный, он приподнялся, тяжело дыша и переводя взгляд с одного воина на другого. Пятёрка чуть отстранилась, и По направился к барсу.
— Не стоило тебе возвращаться, — сказал он, намереваясь вновь применить пальцевый захват Уси.
И вдруг чёрно-белый силуэт приземлился сверху между Тай Лунгом и По и откинул панду ударом ноги под подбородок на несколько метров.
— Не для того я столько лет занималась с ним, чтобы ты вновь отправил его в мир духов! — взревела белая тигрица, вставая в боевую стойку. Её хвост яростно бил по земле, и было видно, что она собирается отразить любую попытку нападения.
Обезьяна и Журавль помогли По подняться, но едва только воины встали в боевые позиции, Тигрица вдруг крикнула:
— Стойте!
Удивлённые взгляды друзей обратились к ней, но она смотрела лишь на белую тигрицу.
— Почему? — спросил Богомол, решив первым задать интересующий всех вопрос.
— Это необычный воин, — ответила Тигрица. — Это дух белой тигрицы, Тора Гадиан.
На мгновение все замерли, но потом сразу последовал вопрос: а откуда она знает? Тогда Тигрица указала на крупный размер женщины и необычное слабое сияние, исходящее от её шерсти, а также сказала, что в детстве несколько раз видела духа-хранителя. Чиновники со слугами подошли поближе, и старый Джиангуо подтвердил слова Тигрицы.
Когда воины Китая вышли из боевых стоек и сменили боевой настрой на миролюбивый, белая тигрица тоже вышла из стойки и встала спокойно, хотя от неё так и веяло могуществом и властью.
— Верно, — сказала она, — я Тора Гадиан. Я рада, Тигрица, что ты помнишь меня. И рада, что нам не пришлось вступать в схватку, — её глаза ослепительно вспыхнули жёлтым огнём, и теперь уже ни у кого не оставалось сомнений, что это тот самый дух. Тора помогла Тай Лунгу подняться и встала рядом с ним.
— А вы… Почему вы воспользовались физической оболочкой? — поинтересовалась Тигрица.
— Из-за него, — Тора Гадиан кивнула в сторону барса, который, сжав руки в кулаки, смотрел на бамбук. — Но это не то, о чём вы подумали. С момента победы Воина Дракона над Каем Тай Лунг вернулся в мир смертных, но при этим сильно пострадал.
— Он ничего не помнит? — поинтересовался мастер Обезьяна.
— Он помнит всё, — на секунду приподняла брови белая тигрица, — но все эти годы он потратил на обучение у меня. Мы были в Японии, где нам никто не смог бы помешать, но несколько месяцев назад случилось непредвиденное обстоятельство.
Тай Лунг издал тихий рычащий звук, и на пару мгновений все взгляды устремились на него.
— Хазукаши котоха бакумонаи(1), — чуть повернула к нему голову Тора, а потом вновь обратилась к воинам Китая: — Ему нужно исцеление. У нас в Японии есть средство, но для жителей Китая оно слишком сильное и может покалечить ещё сильнее. Здесь, на его родине, есть исцеляющий источник, который должен ему помочь. Надеюсь, вы пропустите нас в Храм Дракона.
Ответом ей стали округлённые от удивления глаза. Хотя дух-хранитель вызывал трепет, Тай Лунг его тоже вызывал, только трепет не восхищения и уважения, а страха. Странная пара вселяла опасения. Тигрица предложила друзьям пригласить Тору Гадиан и Тай Лунга идти вместе с ними — так они смогут за ними следить и узнают, замышляет ли барс что-нибудь плохое, хотя на самом деле девушка хотела подольше видеть дух белой тигрицы, иногда так хорошо помогавший ей в детстве. Она уже поняла, что её предчувствия были насчёт этой внезапно появившейся пары. Друзья согласились и решили предложить идею Тигрицы Торе.
— Мы тоже направляемся в Храм Дракона, — сказал По. — Идите с нами.
— Было бы неплохо, но мы будем вас тормозить, — мягко ответила белая тигрица. Её лапы были заведены за спину, но во взгляде не было враждебности. — Нам нужно делать остановки для медитаций, а это происходит несколько раз в день.
— Мы тоже могли бы делать остановки и медитировать, — сказал вдруг Джиангуо. — Это позволит нам отдохнуть и расслабится, хотя и задержит нас в пути. Но ведь мы никуда не спешим, да?
Воины согласно закивали головами, и Тора посмотрела на Тай Лунга. Барс, чуть прищурившись, посмотрел на них, а потом перевёл взгляд на наставницу.
— Арера тоха йуки кана и(2), — сказал он недовольно.
— Саа, сорэ ниха бакумо мондаи хаа рима сен(3), — мягко улыбнулась ему белая тигрица.
— Ваташитачи га и ру кото о нозоитэ…(4)
— Энемизю?(5) — перебила его Тора, угадав мысли барса. — Я не думаю. Вы ведь не станете на нас нападать? — повернулась она к китайцам. — Мы пришли с миром и только ради исцеления.
— Конечно нет, — быстро ответила Тигрица, даже удивившись такому вопросу. — Мы просто пойдём вместе, забудем прежнее, хотя бы на это время. Верно, ребята?
Остальные подтвердили её слова, хотя удивились поведению подруги. Тупайям уже не терпелось отправиться в путь, но любопытство пересиливало их, даже страх перед Тай Лунгом отступил, настолько им было интересно, чем же всё кончится. Сейчас всё зависело только от ирбиса, потому что Тора не стала бы заставлять ученика отправляться в долгий путь с теми, с кем он не хотел. Тай Лунг повернулся к наставнице и сказал по-японски:
— Я не знаю, сэнэсй, а если что-то пойдёт не так?
— Ты боишься показать им свои слабости? — тоже по-японски спросила женщина. Она знала, что никто не поймёт их диалог. — Ты учишься, Гурейто Дорагон, и в этом нет ничего позорного. Тем более ты учишься духовному развитию, самоконтролю. Но ведь я рядом и в случае срыва помогу тебе, — ободряющая улыбка наставницы убедила Тай Лунга согласиться, и он решился идти вместе с теми, с кем несколько лет назад сражался.
Они двинулись вместе. Тигрица постоянно косилась то на Тай Лунга, то на Тору Гадиан и никак не могла понять, почему дух белой тигрицы решил помочь злодею. По, видимо, мучал тот же вопрос, потому что через несколько минут он задал его, но в более мягкой форме. Тора некоторое время молчала, а потом ответила:
— Тай Лунг не просто так стал моим учеником. Помимо японского языка и традиций Японии он учится — и это в основном — контролю, развивается духовно. Сейчас ему немного больше тридцати лет, Великий Дух Дракон дал ему второй шанс, и мы вместе стараемся использовать его. К сожалению, его обучение ещё не завершено, мы должны быть сейчас в Японии. Но… Я впервые встретилась с ним тогда, когда он был оставлен у ворот в Нефритовый дворец, успев заметить лишь мелькнувшую тень того, кто его оставил. Я принимала участие в его воспитании, но мой долг на многие годы разделил нас, и Шифу загубил всё, что я пробуждала в маленьком Тай Лунге.
По хотел было возразить, но Тигрица наступила ему на ногу, заставив замолчать. Она знала, что в детстве барс был совсем не таким, и, после слов Шифу о собственной ошибке, верила Торе Гадиан, ведь духу не за чем было их обманывать. К тому же уши женщины были скорбно прижаты к голове, что подтверждало истинность её эмоций.
— Я должна исправить ошибку вашего мастера, — продолжала белая тигрица. — Те чувства, которые вызывает во мне Тай Лунг, будут вам непонятны. Сейчас я его учитель, а он мой ученик, и я буду помогать ему.
— А как же преступления против Долины Мира? — всё-таки спросил По. — Он покалечил Пятёрку, чуть не убил Шифу!
— Я не спорю о его озлобленности, — заметила Тора. — Но именно с этим мы сейчас и боремся. И вполне успешно, смею утверждать. Или ты думаешь, что вы смогли бы так быстро победить его, если бы он сражался как раньше?
— Ну-у-у…
— Тай Лунг обучен не только кунг-фу, — сказала белая тигрица. — В Японии есть свои боевые искусства.
— И вы обучили его им?! — поразился панда.
— Ховаитотаи га ичизоку деха, сор наси деха ики ра рема сен, — сказал Тай Лунг, не поворачиваясь. Он смотрел лишь вперёд, голос его был спокоен, но всё равно все присутствующие, кроме Торы, вздрогнули.
— Чего? — спросил Богомол, дёрнув одной антенной от напряжённости: неизвестный язык не нравился ему.
— Он сказал, что в клане Белого Тигра без этого нельзя жить, — ответила Тора. — Он прав. Все ниндзя моего клана изучают технику боя, а некоторые и не одну. Мой клан, клан Белого Тигра, один из древнейших кланов ниндзя в Японии. Но там не только белые тигры, рыжие тоже есть. Мы изучаем и практикуем ниндзюцу и все его виды, и Тай Лунг уже преуспел в этом.
— Ниндзюцу? А что оно из себя представляет? — заинтересовалась Тигрица.
— В основном это скрытное передвижение и быстрые точные удары. В Японии применяют оружие, и ниндзя обязаны уметь им пользоваться. Одно из главных наших правил: любая вещь может стать оружием в руках ниндзя. Но также мы часто медитируем, вникаем в тайны мира, учимся гармонии с природой — это не менее важно.
— А внутренняя гармония? — спросила Тигрица, которой начало нравиться ещё не известное ниндзюцу.
— Тоже очень важна. Однако не все могут достичь её, особенно до сорока-пятидесяти лет. Бывает, даже старые опытные воины не всегда могут контролировать себя. Что уж говорить о тех, кто многое пережил, — Тора покосилась на Тай Лунга, который продолжал всё так же спокойно идти рядом с ней. Тигрица почувствовала, что Гадиан имеет в виду не только то, что произошло с ним в родном Китае, возможно, в Японии ему также пришлось сражаться.
— Кстати, а для чего вам нужен был бамбук? — вдруг спросил По.
— Бамбук? — удивилась женщина.
— Тай Лунг ломал бамбук, — пояснил панда.
— О, — белая тигрица посмотрела на своего ученика, чуть вздрогнувшего от своего имени, произнесённого его убийцей.
— Мы разделились, — ответила Тора, понимая нежелание барса разговаривать, — он должен был оставить метку, чтобы я легко его нашла. Хотя нашла я его по звукам сражения.
По потёр подбородок, вспомнив болезненный удар. С одной стороны, он был в восторге от того, что встретил древнего легендарного духа-защитника, но с другой — ему не нравилось, что дух белой тигрицы так сильно защищает Тай Лунга. Или есть то, о чём он не знает?
Некоторое время все шли в молчании, обдумывая информацию сегодняшнего дня. Несколько потрясений за час немного сбивали с толку, но воины и чиновник с дочерью и слугами всё-таки справились. Постепенно жители Китая вновь вернулись к шуткам, и Тора тоже смеялась вместе с ними. И только ирбис продолжал хранить гордое молчание. Или обиженное?
Через час путники подошли к концу бамбуковой рощи. Тай Лунг вдруг резко остановился, и шедшая за ним Тигрица врезалась в его руку. Она поспешила отойти, но барс никак не отреагировал на неё, а повернулся к Гадиан.
— Сэнсэй, — в его голосе слышалось волнение, уши были опущены, а глаза смотрели умоляюще.
— Мы скоро придём, — поняла его белая тигрица и пошла куда-то в сторону, зная, что барс следует за ней.
Ждать их? Устроить привал? Но ведь Тора Гадиан предупреждала их, что она и ученик будут их задерживать, а они сами согласились на это. Джиангуо решил устроить привал и заодно рассказал только что вспомнившуюся смешную историю, которую ему рассказывал дед. Но и в этот раз Тигрица не слушала: её слишком занимало поведение Тай Лунга. Конечно, разговаривала она с ним всего однажды, но и этого хватило, чтобы понять, что ирбис действительно учится развивать добро в своей душе.
Через некоторое время ниндзя вернулись, и путники двинулись дальше. Тора о чём-то разговаривала со своим учеником по-японски, но через некоторое время их разговор стал напоминать спор. Белая тигрица вскоре сказала какую-то фразу достаточно холодно, и Тай Лунг, уже открывший рот, чтобы ответить, остановился, замерев. Его глаза были расширены, хвост нервно бил по земле, но он выглядел растерянным.
— Тебе не о чем беспокоиться, — сказала наставница, вставая напротив него, и в её голосе уже не было того холода. — Это уже моя забота.
Тай Лунг опустил голову, и впервые Пятёрка и Воин Дракона увидели в его глазах скорбное смирение. Тора, неслышно вздохнув от жалости, наполнившей её сердце, нежно погладила его по щеке, а потом обняла. От вида Тай Лунга, прижавшегося в крепких объятиях к белой тигрице, у всех присутствующих открылись рты.
— Проблемы Японии оставь пока в Японии, — не изменяя позы, сказала Тора. — Сейчас мы в Китае. Ты вернулся сюда для лечения и сможешь помочь клану только тогда, когда поправишься. Помни об этом.
1) Тут нечего стыдиться.
2) Я никуда с ними не пойду.
3) Перестань, в этом нет ничего плохого.
4) Кроме того, что мы…
5) Враги?
Тигрица проснулась на рассвете и, потянувшись, огляделась по сторонам. Они устроились на ночлег рядом с большим камнем, расположившись вокруг костра. Тупайи со слугами мирно спали, укутавшись в одеяла, её друзья тоже ещё находились в царстве Морфея, а вот Тора Гадиан, опершись на камень, уже не спала. Она приветливо улыбнулась Тигрице и кивнула, желая ей доброго утра. «Интересно, она и в физической форме не спит?» — подумала девушка. В следующую же секунду она увидела Тай Лунга и уже не могла отвести удивлённого взгляда от него: барс положил руки и голову на колени своему сэнсэю и спокойно спал, а на его лице было умиротворение. Рука Торы лежала на его плече, чуть придерживая.
Через несколько минут Тай Лунг потянулся, и Тигрица услышала, как хрустнули его суставы. Постаравшись принять самое обычное выражение лица, девушка всё ещё смотрела на него, вдруг осознав, что он не выглядит свирепым. Барс приоткрыл глаза, шумно вдохнул воздух и снова их закрыл. Полежав так несколько секунд, он всё-таки открыл глаза и первым делом увидел смотрящую на него Тигрицу. Она прижала уши и взглядом спросила его: «Что не так?» Тай Лунг, нахмурившись, тихо рыкнул и перевернулся на спину, оставив на коленях наставницы лишь голову.
Тора наклонила голову к ученику и осторожно погладила его по носу. Он продолжал хмуриться, но явно из-за того, что увидел Тигрицу. Белая тигрица улыбнулась и массажными движениями стала гладить его по голове и шее, постепенно перешла на плечи и стала прикладывать силу. Тай Лунг расслабился и закрыл глаза, чуть виляя кончиком хвоста. Ему нравился массаж, но Тигрица никак не могла понять, как между учителем и учеником установилась такая связь. Разве что они больше, чем учитель и ученик. Наконец Гадиан дотронулась до подбородка барса, тот тряхнул головой и сел.
— Оха йоу, — улыбнулся Тай Лунг и, одним кулаком упершись в ладонь другой руки, немного поклонился мастеру.
— Доброе утро, — ответила тем же приветствием Тора, но по-китайски. — Тебе лучше не говорить постоянно на японском, а то забудешь родной язык.
— А я и рад забыть, — отвёл глаза ирбис.
Тора хмыкнула и предложила помедитировать, пока остальные спят. Тай Лунг покосился на Тигрицу, уже не смотревшую на них, а погрузившуюся в задумчивость. Наставница сказала, что та им не помешает, и они, сев правильно, постарались погрузиться в мир космоса и духов. Однако их медитация длилась не очень долго, потому что мастера кунг-фу стали просыпаться и начали возню. Громкие разговоры о еде ворвались в мир сакур снежного барса, и он резко вернулся в реальность. Нахмурившись, он изо всех сил пытался собраться и игнорировать посторонние звуки, но смех и шутки не давали ему сосредоточиться.
— А-а… мастер Тора Гадиан, — неожиданно резкий голос панды причинил небольшую боль ушам ирбиса, — вы присоединитесь к нам?
— О, у нас с Лунгом своя еда, — мягко отказалась наставница.
Тай Лунг открыл глаза, вздохнул и посмотрел на неё. Она поняла, что сейчас о медитации придётся забыть и достала из походного мешка тонкие лепёшки — Моти. Барс взял одну, но Тора остановила его слова благодарности и достала небольшой кусочек сыра. Они вместе приступили к еде — весьма скудной по сравнению с тем, что приготовил По. Кто-нибудь иногда косился на них, но ниндзя были спокойны и молчаливы. Тай Лунг за все эти годы ел только в компании наставницы — незнакомые японцы его смущали, а после начались уединённые тренировки, и теперь оживлённая болтовня в паре метров от него заставляла его изредка вздрагивать и прижимать уши, чтобы как можно меньше слышать.
После завтрака Тора сказала, что им нужно некоторое время помедитировать, и остальные сели в стороне, изо всех сил стараясь молчать. Хотя для По и Джи это было достаточно трудно. Неистовая пятёрка и Джиангуо тоже решили немного помедитировать, но периодически поглядывали на белую тигрицу и её ученика.
— Ну что, сегодня попробуем на хвосте? — спросила Тора у снежного барса.
— Не лучшая идея, — ответил он, под её строгим взглядом заговорив на родном языке. — Мне его вчера отдавили.
Тора вытянула вперёд руку, и Тай Лунг вложил в неё свой хвост. Женщина осторожно ощупала хвост, и тихий выдох ученика сообщил ей, что отдавили ему его вчера сильно.
— Ты прав. Тогда как обычно. И постарайся выкинуть всё из головы.
Они сели, и вскоре на их лицах читалось спокойствие. Тигрица вновь удивилась такому выражению лица бывшего ученика Шифу, но сама постаралась отстраниться от реальности. Однако перед её взором постоянно возникало умиротворённое лицо Тай Лунга, и она никак не могла его прогнать. Удивляясь тому, что бы это могло значить, она всё же пришла в персиковый сад, где успела ещё и увидеть звёздное небо, прежде чем какой-то странный звук вернул её в мир смертных.
Все с непониманием смотрели на ирбиса, который, тяжело дыша, вновь издал какой-то непонятный звук. Тора Гадиан, нахмурившись, рассматривала его, пока у Тай Лунга шерсть не встала дыбом и не выпустились когти, тогда она прикосновением к его шее заставила его очнуться, и он, отпрянув, врезался спиной в камень. Поморщившись и помотав головой, он с виноватым видом посмотрел на наставницу.
— Простите, сэнсэй, — сказал он.
— Что ты видел? — спросила Тора, поглаживая кисть его руки и тем самым убирая его когти.
— Ониби.
— Снова?.. Что на этот раз? — она взяла вторую его руку.
— Подожгли деревню, убили женщин и детей. Я чувствовал запах крови и дыма слишком реально.
— Ты не заметил, какая это была деревня?
— Кажется, самая южная деревня клана Белого Тигра. Или северная клана Красного Волка. Там все они были.
Гадиан встала, и Тай Лунг почувствовал себя ничтожным. Но белая тигрица просто погладила его по щеке, а затем сказала:
— Ты видишь то сражение, в котором я принимала участие во время своего прошлого принятия вида смертной. Эти видения ещё какое-то время будут преследовать тебя, возможно, до тех пор, пока ты не увидишь победу. Я знаю, что тебе не хочется видеть этот ужас, но, боюсь, это нельзя прекратить. Я очень не хочу, чтобы ты видел ту жестокость, с которой демоны ониби убивают смертных, но не могу повлиять на прошлое.
— Почему? Почему я это вижу? — мужчина был растерян, кажется, даже напуган.
— Ты… Возможно, в тебе есть способность видеть прошлое, возможно, в медитации ты раскрываешь сознание для таких видений.
— Я не был… Я только успеваю войти в арку, ведущую в сад, как оказываюсь… на поле боя.
— Ты ещё не смог обрести внутренний покой, у тебя слишком много терзаний, сомнений и неуверенности. Также ты всю жизнь воспитывался как воин и… Тай Лунг, твоё обучение ещё не закончено, но то, что ты видишь и чувствуешь, необычно.
— Радует или тревожит?
— Всё вместе. Я должна узнать это через собственную медитацию, но сейчас я не могу оставить тебя одного.
Она подала ученику руку, и тот встал. Осмотрев его, Тора внезапно приняла решение о тренировке — как видение отразилось на физических способностях Тай Лунга? Ирбис, со всё ещё прижатыми к голове ушами, постарался сосредоточиться. Наставница начала атаку внезапно, удивив скоростью и барса, и всех остальных. Их спарринг не походил на обычные тренировки, которыми занимались мастера кунг-фу в Нефритовом дворце, и Тигрица едва успевала замечать все движения, порой переставая понимать, где кончаются тело и конечности Тай Лунга и начинаются конечности Торы Гадиан. Наконец каким-то едва уловимым движением белая тигрица повалила ученика на землю.
— Всё в порядке, — сказала она. — Хотя поначалу ты плохо реагировал, но это вполне естественно.
— Я не должен позволять себе слабости во время боя, — ответил Тай Лунг, поднимаясь. — Из-за меня мы с трудом отбили ту атаку.
— Так считаешь только ты, — Тора скрестила руки на груди. — Никому и в голову не приходило винить в этом тебя. Тем более потому, что противостоять демонам смогли не все.
— Ситсубо са се таку наи.
— Не хочешь подводить? А разве в этом кто-то сомневается? Кто? Скажи, я смогу доказать, как он заблуждается.
Тай Лунг обнял себя за плечи и отвернулся. Наставница верила в него, всегда ему помогала, и ему хотелось оправдать её доверие. На ум ему пришли её слова перед их усиленными занятиями: «Помни, если ты хочешь и делаешь всё для того, чтобы тобой гордились, ты обречён на провал. Одно дело — заработать похвалу мастера, совершенствуясь, и другое — стараться только ради неё. Не сделай ту же ошибку, что при учёбе у Шифу, делай не для учителя, делай для народа». Но Тора, возможно, не знала, что жить и совершенствоваться его заставляло только её отношение к нему, только та любовь, которой она пробила гранитную стену вокруг сердца своего ученика и которая дала ему новый смысл жизни. Только с наставницей он чувствовал себя хорошо и не боялся промахнуться, ведь она, как настоящая мать, всегда была готова поддержать его.
— Здесь ты каким был, таким и остался, — сказала Гадиан. — Идём. Чем скорее мы доберёмся до Храма Дракона, тем быстрее сможем вернуться в Японию.
— Ничего не изменится, — сказал Тай Лунг, махнув рукой. — Он не поверит.
— Ну если он не поверит, тогда ты можешь его побить. Уж это будет хорошим доказательством, — ответила Тора Гадиан, чуть склонив голову на бок.
Путники проходили через бамбуковый лес, и ниндзя вели разговор о воинах Японии, вместе с которыми им иногда приходилось противостоять враждебным кланам или армиям, а порой и демонам. Тай Лунг за пару дней всё-таки перестал разговаривать только на японском и уже не боялся, что воины Китая поймут его слова. К тому же большая часть разговоров для них понятной быть не могла.
— А так можно? — удивился барс.
— Давай посмотрим, — Тора на ходу развернулась и пошла спиной вперёд, не сбавляя шаг. — Тигрица, вопрос тебе. Можно ли побить военачальника, чтобы доказать ему своё мастерство и то, что ты можешь быть его ценным союзником?
— А-а-а-а… — девушка замялась: неожиданный вопрос застал её врасплох.
— Разумеется при одобрении высших чинов, — улыбнулась женщина.
— Возможно, — повела плечами Тигрица, всё ещё чувствуя растерянность.
— Почему?
— Если традиции и власть страны разрешают такой способ доказательств, воин, возможно, может им воспользоваться.
— Видишь? — с улыбкой и выражением лица, говорящим: «Я была права», повернула голову к ученику белая тигрица.
Тай Лунг пожал плечами: мол, мало мнений, он всё ещё не верит.
— Богомол, тот же вопрос, — неожиданно сказала Гадиан, даже не повернув головы. Однако через пару секунд всё-таки посмотрела на названного мастера кунг-фу.
— Если есть разрешение, то может, — ответил тот, удивлённый обращением к себе не меньше Тигрицы.
— Все так считают?
Остальные воины согласно закивали. Тора Гадиан не была похожа на обычных мастеров и духов, даже на себя из легенд не была похожа. Сейчас белая тигрица была более оживлённой, немного странной, казалась молодой по поведению и очень необычно рассуждала. Однако язык её тела часто показывал уверенность в своих действиях, их взвешенность, а иногда и властность. Во время медитаций же от белой тигрицы исходил слабый свет, а сама она иногда казалась полупрозрачной. Весёлый дух-хранитель всем нравился больше, чем мрачный и замкнутый мудрец, каким мог бы быть.
— Сэнсэй! — в ужасе воскликнул Тай Лунг, потому что наставница шла спиной и не могла видеть то, что находилось впереди неё: а именно ствол. Однако Тора спокойно прошла сквозь него и повернулась к барсу. На его лице, как и на лицах всех остальных, застыло изумление.
— У тебя ещё не было возможности видеть эту мою способность, — довольно и мягко сказала Гадиан и, улыбнувшись, спокойно пошла дальше, но уже лицом вперёд, оставив мысли спутников, которые в восхищении последовали за ней.
Через некоторое время Тора начала задавать разные вопросы воинам, желая услышать хороший и умный ответ. Иногда это были философские вопросы, про мудрость, Вселенную и порядок, иногда вопросы о тактике боя или отражении атак, последним был вопрос о главных качествах воина, и белая тигрица спрашивала ответ у каждого.
— Умения, — ответил мастер Обезьяна. — Способности, без них невозможно сражаться.
— Скорость, — сказал Богомол, — и скрытность.
— Ловкость, — соглашаясь с другом, прибавила Гадюка.
— Сообразительность и внимание, — сказал Журавль.
— Сила и уверенность в себе, — сказал По.
— Честь, — ответила Тигрица.
Глаза Торы заблестели, а на лице появилась лёгкая улыбка: ей нравились ответы Неистовой пятёрки и Воина Дракона, часть из них подходила к качествам ниндзя.
— Тай Лунг?
Ирбис продолжал идти, не оглядываясь. Он знал, что ответить, но что-то останавливало его. Наконец, чуть повернув голову к наставнице, он сказал:
— Готовность пожертвовать собой.
Тора была довольна. Она специально оставила последнее слово за своим учеником, чтобы воины Китая назвали большинство качеств. Если бы Тай Лунг не вспомнил то главное качество, которое назвал, белой тигрице пришлось бы намного дольше обучать его духовному развитию. Однако его обучение продвинулось хорошо. Но что-то с барсом было не так: весьма мрачный голос и чуть сгорбленная спина выдавали его душевное беспокойство.
— Доукаста но?(1) — обеспокоенно спросила наставница.
— Всё… в порядке, — на мгновение остановившись и слегка обернувшись, ответил Тай Лунг.
— Ка о кангаи теруно?(2)
— Маста то но татакаи ни тсу тэ… Нанто ко бе баи и кауа кара наи(3), — удручённо ответил барс.
— Чичи но кото?(4)
— Карэ ха моу ши но чичи деха ари масен,(5) — немного резко, но в то же время по-прежнему удручённо ответил снежный барс.
— Это почему же? — удивилась наставница.
— Тогда всё это решилось. Ещё более двадцати лет назад. И после тоже.
— Соредемо, аната ва соре ни тсуитэ оуку но кото о кангаэтэ, ваташтачи но эисеи га соре о ширанаи йо ни, нихонго ни кирикаэру кото сае кимемашта,(6) — заметила Тора. — Что именно тебя тревожит? Лунг?
Барс вздохнул и пронзительно-печально посмотрел на неё. Она увидела в его глазах боль прошлого, разочарование в тех, кого он любил, их бездействие, путаницу, предательство и жестокость — то, что разрушило его изнутри, что вызвало в нём ту тьму, которая могла и не проявиться, его обиду на Шифу, которая росла с каждым годом его мучений в заточении, его ярость и больное желание доказать, что они ошиблись, что он достоин звания и свитка Воина Дракона. Его разбитое сердце от того, что отцу важнее было подчинение и всё остальное, чем сын, которого он намеревался держать в тюрьме всю жизнь и о котором ни разу не думал.
— Старый дурак, разрушивший твою жизнь, которую мы теперь пытаемся восстановить, — её руки были сложены за спиной, она стояла в позе мастера, а глаза её понимающе светились.
— Хотя кое-чему он меня научил, — усмехнулся Тай Лунг. Тора всегда принимала его сторону, хоть и не одобряла некоторые действия, и от одного только понимания этого ему становилось легче.
По, понявший, что две последние фразы относились к Шифу, почувствовал недовольство и решил отстоять честь мастера.
— Мастер Шифу поступил правильно! — вдруг сказал он. — Может быть, Тай Лунг теперь и исправился, но тогда он был плохим!
— Что ты можешь знать обо мне кроме того, что слышал? — впервые посмотрел на него ирбис. — Что ты можешь знать о той жизни, которой я жил с Шифу? — он выпрямился и сжал кулаки, однако не принимая боевой стойки. Перед ними вновь стоял уверенный в себе Тай Лунг, и глаза его снова смотрели на них враждебно.
— Ты чуть не убил Шифу, и в тюрьму тебя не просто так посадили, — ответил По. — И все эти оскорбления…
— Разве Шифу их не произносил? — спокойно спросила Гадиан, перебив панду. — У кого ещё мог Тай Лунг научиться подобной манере поведения? Скажи мне, Воин Др-ракона, — Тора была спокойна и даже холодна, ни враждебности, ни агрессии не было в её виде, и По даже немного растерялся.
Неистовая пятёрка, чиновник с дочерью и слугами смотрели на происходящую сцену с удивлением и опасением, но решили не вмешиваться.
— Никто из вас не знает точно, что происходило между Тай Лунгом и Шифу, почему столь любящий отец не смог сдержать сына, и почему столь любимый сын вдруг учинил погром, — с прежним холодным спокойствием продолжила белая тигрица. — Пожизненный срок в тюрьме — в тех условиях, в которых его держали, смерть была бы великодушнее, — в её голосе послышались хриплые нотки, но сразу же пропали: — И ведь Тай Лунг прав, утверждая, что Шифу разрушил его жизнь. Почему? Он не уследил за его воспитанием. Если бы ваш мастер с самого начала развивал не только тело, но и дух Тай Лунга, сомневаюсь, что был бы погром в Долине Мира. Именно в этом и была ошибка Шифу.
Все молчали. Слова духа произвели на них сильное впечатление и заставили задуматься: ведь действительно — от воспитания сильно зависит характер ребёнка и многие его последующие действия.
— Теперь мы либо разойдёмся, либо продолжим путь вместе, но тогда уж без этих напоминаний, — через пару минут сказала Тора всё тем же спокойным голосом.
— Но Шифу… — всё ещё пытался вступиться за мастера панда, но тут же был перебит белой тигрицей:
— Значит, расходимся, — она повернулась к ним спиной и кивнула ученику в сторону небольшой тропинки.
— Постойте, мастер Тора! — вдруг сказала Тигрица, и женщина обернулась. — Мы хотим продолжить путь с вами, но я прошу нас понять, понять наше отношение к нашему мастеру. Мы понимаем, что между ним и Тай Лунгом произошло то, чего мы не знаем, и понимаем, какую ошибку допустил мастер Шифу, но, как ученики, мы должны отстоять честь нашего учителя. Но… я думаю, все согласятся, что этот спор уже не наш, и мы не можем принимать в нём участие.
Тай Лунг смотрел на девушку так же внимательно, как и его сэнсэй. Спокойствие и компромиссы — им обоим понравилось это, хотя не очень было похоже на Тигрицу.
— Я могла бы подумать, что ты родом из моего клана, — наконец улыбнулась Тора, и во взгляде белой тигрицы уже не было холода. — Хотя никто не знает, кем были твои родители, может быть, так и есть.
Губы Тай Лунга дрогнули в едва заметной улыбке — иногда слова наставницы ранили и успокаивали одновременно, к тому же ему понравился растерянный вид жителей Китая. Тигрица, справившись с собой, поклонилась мастеру по всем правилам.
— Шифу исправил свою ошибку, воспитав тебя, — сказала Тора, рассматривая девушку. — Хотя и здесь совершил промах, на этот раз не допуская у себя никаких эмоций, — затем она перевела взгляд на остальных, ожидая от них ответа.
— Мы согласны с Тигрицей, — Гадюка первой поняла, чего ждёт дух, а затем её слова подтвердили остальные. Об этом споре решили забыть, чтобы продолжать путь мирно, и Гадиан, подумавшая, что всё ещё может кончиться хорошо, посмотрела на Тай Лунга — всё дело было в нём. Он пожал плечами, выражая согласие с любой волей своего сэнсэя.
— Хорошо, — сказала Тора, — мы продолжим путь вместе. Но никаких вмешательств в наши разговоры быть не должно. Я видела то время и провела десять лет, с самого момента заключения, рядом с Тай Лунгом и знаю, насколько тяжело и больно ему было, что он чувствовал и почему.
— Вы были в тюрьме Чор Гом? — с удивлением и почти восторгом воскликнул По: ему так и не удалось узнать все подробности охраны этой тюрьмы во времена пребывания там ирбиса.
Тай Лунг вдруг принял какой-то одеревенелый вид, а затем с грозным рычанием прижал к голове уши руками. Он рычал всё громче и всё сильнее зажимал уши, наконец упав на колени. Его взгляд был безумен, дыхание сбилось, хвост остервенело долбил по земле. Несколько пар глаз со страхом и непониманием смотрели на него. Тора, резким и сильным движением руки развернув его лицом к себе, быстро нажала на какие-то точки на теле барса, и он упал, отключившись.
— Никогда, — взревела она, устремив грозный взгляд на По, — не произноси название тюрьмы, в которой он был заключён! Тай Лунг не должен слышать слова «Чор Гом», если вы не хотите быть растерзанными!
Все выглядели растерянными, а слуги тупай всё ещё дрожали от страха. Уже второй раз за эти дни они видели злую Тору Гадиан, и злилась она снова на По. Сама же Тора уже была просто сосредоточена и серьёзна и, склонившись над учеником, рассматривала его, иногда прикасаясь к разным точкам его тела.
— Особенно он не должен слышать это от тебя, — сказала она, не отрываясь от дела.
— А… Почему? — спросил Воин Дракона, не зная, что делать дальше. С духом-хранителем у него отношения явно плохо складывались.
— Ты убил его.
По был в замешательстве. Да, он спас Долину Мира, но у его поступка была и обратная сторона: он убил живое существо. Тигрица и Гадюка сразу поняли не совсем гладкое отношение Торы к их другу — он убил того, к кому она испытывала материнскую симпатию. Даже несмотря на то, что тот сейчас был жив.
— А почему он так реагирует? — спросил Журавль.
— Просиди двадцать лет в тюрьме в горе, стоя на коленях на твёрдой скале, на спину и плечи тебе будет давить тяжёлый панцирь, прижимая к земле, тебя обездвиживают иглы, лишая не только возможности двигаться, но и нормального кровотока, из-за чего немеют конечности, твои руки разведены в стороны до предела, и на них висят прикованные цепями огромные тяжёлые булыжники, которые могут раздавить даже носорога, это практически отрывает твои руки, оттягивает и разрушает суставы. С едой остальными необходимостями до ужаса плохо, а стражи часто развлекаются издёвками над тобой, осыпая то насмешками, то камешками или огрызками, а иногда и отдавливают хвост с идиотским смехом.
От плавного и весьма спокойного повествования Торы у всех мурашки пробежали по коже: сама интонация белой тигрицы заставляла чувствовать себя неуютно.
— Он снова видит до тошноты надоевшие и противные стены, слышит лязг оружия, звон цепей подъёмника, приказы о смене караула, гогот носорогов. Сколько раз он думал, что умрёт от таких условий, но каждый раз просыпался, по-прежнему закованный, раздавленный не только физически, но и морально. Весь его мир перевернулся в несколько секунд, и он не смог с этим справиться.
Наступила тишина, нарушаемая только шелестом листьев. Тай Лунг — злодей, так им всегда говорили, это они слышали с детства. Они знали, что он в надёжной тюрьме Чор Гом, и чувствовали себя в безопасности. Но сейчас, посмотрев на него с другой стороны, они поняли, что он вовсе не такой, каким его всегда все представляли. А мучения, которые он испытывал в тюрьме — заслужил ли он настолько сильное наказание? Спутники ниндзя чувствовали, что Тора не договаривала — не хотела ли она пугать их или хотела сохранить все муки — а возможно и унижения — своего ученика в тайне, они не знали. Да и не хотели узнать.
— А вы так же обездвижили его, как это сделал Угвэй? — спросила Тигрица, рассматривая лицо Тай Лунга, уже не безумное, но и не спокойное.
— Нет, совсем нет. Угвэй обездвижил его, а я отключила его сознание. То есть сейчас он практически спит.
— Он без сознания?
— Без сознания. Хотя сейчас будет в сознании, — Тора Гадиан быстро нажала на несколько точек, и Тай Лунг с громким вдохом сел, держась за голову. — С возвращением в реальность, — наставница подала ему руку. Ирбис пару секунд рассматривал женщину, а потом встал с её помощью.
— Я…
— Тюрьма, я знаю. Если слишком больно, скажи, — она положила руку на его плечо.
Мужчина вздохнул.
— Это был один из первых дней, когда мне с силой открывали рот, раздирая в кровь, чтобы пропихнуть какой-то грубый комок еды. Помнишь, когда один широко раскрыл мой рот, а второй с силой пропихивал что-то прямо в горло? Я ещё подумал, что челюсти сломаются.
— Они бы и сломались, если бы я не уменьшила механическое воздействие и не помогла бы еде достичь пункта назначения, — задумчиво заметила белая тигрица.
Тай Лунг шокированно посмотрел на неё, и наставница вышла из задумчивости.
— Мне ещё пришлось предотвращать внутреннее кровотечение, а то тебе пришлось бы отплёвываться кровью. А ты думал, почему я не даю тебе жёсткой пищи? За двадцать лет тебе основательно потрепали глотку, я даже удивляюсь, как ты ещё смог рычать во время побега.
Члены Неистовой Пятёрки переглянулись: вот и одна из жутких деталей, о которых умалчивала Гадиан. Барс же прикоснулся к своему горлу, словно почувствовав ту боль. Наставница сказала ему по-японски что-то явно ободряющее, и он немного успокоился. Через некоторое время все они продолжили свой путь к Храму Дракона, и теперь отношение спутников к Тай Лунгу изменилось, ведь они узнали, пусть и не всю, боль, которую ему приходилось терпеть.
1) Что-то случилось?
2) О чём ты думаешь?
3) О сражении с мастером… Я не знаю, как его называть.
4) Об отце?
5) Он больше не мой отец.
6) И всё-таки ты так много об этом думаешь, что даже решил перейти на японский, лишь бы наши спутники об этом не узнали.
— Ниндзя должен уметь соединяться с природой, маскироваться, он вынослив и сообразителен, быстр и незаметен. Хороший ниндзя — выполнивший свою задачу и вернувшийся домой живым. Взрывы и введение врага в заблуждение, действия в его тылу в трёх древнейших кланах выполняют определённые отряды синоби. Тот отряд, тот класс, к которому принадлежим я и Тай Лунг, специализируется больше на прямой схватке, когда выиграть тихо не получилось, и враг имеет численное превосходство. Тогда наша задача скользить по полю боя как тени и действовать уже там.
Тора помешала ложкой в котелке рис, закончив ответ на вопрос о ниндзя. Вдаваться в дальнейшие подробности о различных техниках ведения боя и прочих занятиях ниндзя она не стала, поскольку это было не нужно.
— А я слышал, что ниндзя — наёмные убийцы, — сказал Богомол. Он сумел заработать расположение Гадиан в основном потому, что умел использовать лечение иглами, и не боялся высказывать своё мнение.
— Есть и такие. Дезертирство за деньги, убийство ради звона монет, на которые, впрочем, нужно содержать семью. Но наши кланы: клан Белого Тигра, клан Красного Волка и клан Небесного Оленя — вместе с некоторыми другими кланами защищают Японию. Иногда мы даже объединяемся с армиями даймё или самого микадо. А противостоим мы не только тем, кто хочет заполучить власть, но и демонам.
Отблески огня плясали на белой шерсти тигрицы, окрашивая её в красно-оранжевые тона, огонь отражался в её янтарных глазах, которые от этого светились ещё сильнее. Ученик сидел рядом с ней, сконцентрировавшись на тепле огня, и старался освободить свой разум, понимая все разговоры, но не задерживаясь на них. Это упражнение должно было помочь ему не слышать ненужную информацию, игнорировать «лишний шум».
— Значит, ниндзя стать не так уж и сложно? — спросила Джи.
— Это совсем не сложно, если ты умеешь скрытно передвигаться. Но если ты не можешь быть незаметным, ниндзя тебе не быть.
— А кто-нибудь из нас мог бы стать ниндзя? — поинтересовалась Гадюка. Рассказы о незаметных и сильных воинах у неё вызывали воспоминания об отце.
— У вас с Богомолом данные очень хорошие, — улыбнулась Тора Гадиан. — Подучить вас немного, и вы могли бы быть в самом незаметном отряде. У Журавля скорость и наблюдательность… хотя незаметность в определённых условиях тоже есть. Тигрица и Обезьяна, думаю, тоже могли бы быть ниндзя, но в передовых отрядах, как мы. А вот По… — женщина задумчиво его осмотрела. — Если можешь очень быстро двигаться, то твоё призвание — быть во втором ряду и наносить поражение сокрушающим внезапным ударом.
— Ма та ха асигару деару кото о ано йобидаси, таихоу но сироу но йою ни(1), — не открывая глаз и не меняя позы, монотонно заметил Тай Лунг.
— Саа, карэ ха таихоу но сироу ниха теки шите и масен,(2) — чуть повернулась к нему наставница. Она ожидала услышать шутку, но ирбис сохранял спокойствие.
— А-а… что он сказал? — поинтересовался По, знавший, что Тай Лунг очень не любит его, хотя при этом не мечтает отомстить. — Что такое «таихоу но сироу»?
— Тай Лунг сказал, что тебе лучше быть в числе асигару — пехоты, но я не согласилась, — ответила белая тигрица, надеясь, что панда никогда не узнает настоящий, дословный перевод названных слов.
Тигрица тихо хихикнула, так что это заметила лишь Тора. Девушке нравилась компания духа-хранителя, и даже Тай Лунг не отталкивал её — ни своим видом или присутствием, ни поведением; он вообще старался ни на кого не реагировать и разговаривал только с наставницей — явно не из-за гордости, а из-за неловкости, хотя Неистовая пятёрка, тупайи со слугами и даже По не проявляли к нему ни враждебности, ни претензий, ни недовольства.
Гадиан, подлив рисовый уксус в котелок и помешав в нём ложкой, достала из сумки какие-то бурые тонкие листы и кусочки рыбы. Через некоторое время она отложила часть риса в миску и ушла мыть руки в ручье, протекающем рядом. Тай Лунг беспокойно дёрнул ушами и обвил ноги хвостом, но из позы не вышел. Тигрица почувствовала и поняла его беспокойство: он остался наедине с ними, без наставницы и защитницы. Его напряжённость прошла лишь тогда, когда белая тигрица села на своё место, рядом с ним, и начала катать шарики из риса и присоединять к ним кусочки рыбы при помощи отрываемых от бурых листов полосочек.
— Ну всё, можно ужинать, — сказала через некоторое время Тора, мягко положив руку на плечо барса. Он открыл глаза, и в них бешено запрыгали искорки восторга.
— Суши? — он спросил так, словно увидел что-то невероятное и давно желанное, как было тогда, когда он открывал Свиток Дракона, только на этот раз менее безумно, а более восторженно.
— Я же обещала, — засмеялась Тора и подала ему его миску с суши. — У тебя наблюдаются успехи в обучении, к тому же, мне кажется, сыр и лепёшки тебе надоели. Только давай осторожно, твоё горло ещё не зажило до конца.
Как только Тай Лунг положил кусочек риса с рыбой в рот, все поняли, что он унёсся в страну наслаждений. Барс даже не заметил, как стал тихонько мурчать, повиливая кончиком хвоста. Рис, который ели его спутники, вдруг показался им ужасно простым, и все стали спрашивать, что такое суши. Торе пришлось объяснить, что она использовала лишь рисовый уксус, копчёную рыбу и сухие водоросли нори, кусочки которых дала всем попробовать.
— А есть ещё роллы, и они намного разнообразнее: с тофу, огурцом, икрой, креветками, разными рыбами, в качестве приправы к ним добавляют имбирь, соевый соус, васаби, причём последние две приправы часто смешивают, а есть ещё сладкие соусы, с кунжутом или просто, острые или нежные соусы — всё зависит от материального положения японца. Возможно, когда-нибудь вам удастся попробовать их.
По удалось представить вкус всей названной еды, и он смог быстро съесть свой рис, остальные же, в мечтах, доели просто, хотя тупайи заправили свой рис каким-то соусом. Ниндзя же вскоре доели, и Тора убрала миски и палочки в походный мешок. Взглянув на ученика, она поняла, что медитации перед сном не будет, потому что он всё ещё продолжал наслаждаться вкусом, вернее, послевкусием суши.
— Сегодня без медитации, — сказала она ему, и барс сразу очнулся. — Но мы поговорим о прошлом, насколько бы больно тебе ни было. Дело в выводах и твоих мыслях по этому поводу. Вы, — она повернулась к китайцам, — можете задавать ему любые вопросы, но, если на то будет причина, я остановлю и вас, и его, потому что не на все вопросы нужно и можно получить ответы. Можете начинать.
— Любые-любые вопросы? — переспросил По.
— Практически.
— То есть я могу спросить, почему ему так нравятся суши?
— Можешь, — губы Торы дрогнули в улыбке. — Но лучше задавать вопросы о его прошлом в Китае. Но на вопрос про суши, Лунг, тебе придётся ответить, — она снова улыбнулась.
— Ши о кйо ва сейо у тошите ру но?(3) — со вздохом спросил он, но всё же ответил панде: — Дело в сочетании вкусов.
— Шитсумон шитсудзукеру — продолжайте задавать вопросы, — кивнула Гадиан.
— Как ты смог выбраться из ущелья, когда мы связали тебя? — спросил Журавль.
— Раскачался, мой вес после сам крутил меня с нужной скоростью, мне оставалось лишь разорвать верёвку и прыгнуть.
— А почему ты нас не убил? — спросил Богомол.
— А смысл? — не понял Тай Лунг.
— Вселить страх, — пояснил спрашивающий.
— Если бы я хотел, чтобы все в ужасе разбежались, убил бы вас на месте. Во-первых, так я избавился бы от сильных соперников, а во-вторых, мёртвые ужасают лучше, нежели обездвиженные, но живые.
С минуту все молчали, обдумывая ответ и вопросы, которые им хотелось узнать.
— Как ты выбрался из тюрьмы? — спросил Обезьяна, помня слова Торы о том, что название произносить запрещено.
— Перо Зенга помогло, — качнул головой ирбис.
— О, рассказ здесь всего не опишет, — вдруг сказала белая тигрица, — это нужно видеть. Лично у меня процесс побега вызывает восторг, поскольку показывает мастерство. Корэ ха ши га хонтони соусан су ру монодесу.(4)
Тай Лунг смутился: комплименты от наставницы ему приходилось слышать редко. В ответ на удивлённые взгляды Тора Гадиан вдруг словно раздвинула рамки пространства, и перед смертными появился вид тёмной горы со стенами и факелами, а там — Зенг и Вахир, осматривавшие камеру-островок, на котором сидел Тай Лунг. Барс при виде себя самого, заключённого в тюрьме Чор Гом, тихо рыкнул, но Тора мазнула своим хвостом по его ноге, прося посмотреть. Путники смотрели на побег, включая отдавленный хвост барса и сопутствующую издёвку — что заставило Тай Лунга в реальности сжать кулаки. Когда всё закончилось, изображение исчезло.
— Хороший ответ на твой вопрос? — спросила Тора у Обезьяны, садясь в позу ваджрасана.
— Да, — ответил тот, поражённый действиями Тай Лунга.
— Ты всё ещё хочешь вернуться в Долину Мира и Нефритовый дворец? — спросила Гадюка, поскольку белая тигрица попросила вернуться к вопросам.
— Нет, — сразу ответил барс, и по его виду Гадюка поняла, что вдаваться в подробности не стоит.
— Ты скучал по мастеру? — спросила Тигрица.
— Лишь первый год, — нахмурился Тай Лунг. — Когда один час проживаешь как один день, годы кажутся тебе пыткой. Я думал, что увижу его хоть раз, хоть издали, но он так и не пришёл, ни разу, дав мне понять, что мы друг для друга уже ничего не значим.
— Когда ты вбежал за свитком, то сильно ударил его, какой ещё реакции ты хотел? — сказала Тигрица и поняла, что задала ещё один вопрос, и его можно было понять иначе. К счастью, Тай Лунг понял смысл.
— Я шёл за свитком, а не за боем. Шифу первый бросился на меня и лишь после того, как совершил прыжок, вдруг передумал. А мне что было делать? Позволить ему врезаться в меня? Естественно я решил отбиваться.
— А потом, когда пришёл во второй раз, почему ты чуть не убил его? — спросил По, довольный тем, что наконец может поднять волнующую его тему.
— Слишком разозлился, — Тай Лунг оперся о свои колени, подавшись к костру. — Жажда свитка и обида ослепили меня, — он смотрел в огонь, а потом закрыл глаза.
— Я не думаю, что ты смог бы, — сказала вдруг Тора.
— Смог что? — не понял По, ведь Тай Лунг не говорил ничего, на что можно было бы так ответить.
— Убить Шифу, — ответила белая тигрица.
— Ты видела мою ярость, — сказал барс, — она ослепила меня.
— Если бы ты действительно хотел его смерти, убил бы сразу, — заметила наставница. — Хотя то, что все эти годы ты так вспоминаешь это, говорит в твою пользу. Ты жалеешь. И не можешь себе простить этого.
— Я не знаю, что было бы, если бы не появился панда, — его глаза смотрели на огонь, и все понимали, что он вспоминает тот момент, вспоминает с болью и ужасом, с чувством вины.
— Случайности не случайны, — сказала женщина.
— Ух ты, так Угвэй всегда говорил! — воскликнул По.
— Впервые он услышал это от нашего с ним духовного учителя — Духа Феникса. Я тогда пришла обучаться кунг-фу, и моим первым учителем стал Феникс. Угвэй приходил на медитации, там мы и познакомились. Уверена, вы сами не раз ещё скажете это юным мастерам кунг-фу… Тай Лунг, — Тора потрясла ученика за плечо, — ещё нужно ответить на некоторые вопросы. Шитсумон шитсудзукеру.
— Ты сейчас жалеешь о том, что сделал раньше? — спросила Тигрица, понимая, что ирбис изменился, и просто желая постепенно выйти из сложившейся ситуации.
— Да, — тихо ответил тот, продолжая смотреть на огонь.
— Ты стоил план побега из тюрьмы? — спросил Журавль, избрав собственную тактику.
— Нет.
— Как же ты смог так быстро выбраться? Ты ведь явно знал, куда идти.
Тай Лунг посмотрел на него очень внимательно, у Журавля даже мурашки пробежали по спине.
— За двадцать лет можно хорошо изучить и запомнить строение тюрьмы, не настолько уж и большой. А сообразить, что и как делать дальше, можно и на месте.
— Почему, когда Угвэй тебе отказал, ты разорил Долину Мира? — спросила Гадюка. — Ведь жители не были виноваты.
Ирбис хмыкнул.
— Насколько ты в этом уверена?
Гадюка растерялась — да и все тоже.
— Подумай сама, меня готовили защищать их, достаточно ли отказа главного мастера для того, чтобы я начал вымещать злобу на простых жителях, от которых, к тому же, я находился на расстоянии примерно километра? Или ты думаешь, что это была такая моя месть Угвэю и Шифу? А затем я снова вернулся в Нефритовый дворец за свитком. Не проще ли было сразу на месте за ним потянуться, а не ходить громить деревню?
— Хочешь сказать, что в деревне тебя довели до такого состояния? — Тигрица сама не понимала, что чувствует в этот момент.
Глаза Тай Лунга встретились с её глазами, оба сильно взволнованные, они вдруг вступили в контакт, и Тигрица поняла определённый смыл его действий, и его рассуждения показались ей верными.
— Отсутствия объяснений от обоих мастеров Нефритового дворца, бездействия приёмного отца и нескольких странных и колких замечаний вполне хватило, чтобы разжечь огонь ярости во мне, — на удивление спокойно сказал ирбис. — Всего пары насмешливых слов хватило, чтобы я совершенно обозлился.
— Самолюбие задето, ситуация неясна, действия окружающих кажутся обидными, и потому гнев неуправляемой бурей выходит наружу, — сказала Тора. — И желание доказать им, что Свиток Дракона твой по праву.
— Это было ошибкой, — ирбис провёл рукой по голове. — И поступок, и самомнение.
— Ты всё ещё считаешь себя Воином Дракона? — спросил Обезьяна.
«Дорагон сэнши», — внезапно вспомнила слова Великого Духа Дракона про ученика Тора. «Пока не закончит обучение, он не должен знать, какая судьба ему предстоит», — сказал он.
— Нет. Теперь мне это не нужно, — ответил Тай Лунг.
«Если он покажет себя достойным, Тора Гадиан, ты знаешь, что делать. Если же нет — он проживёт спокойнее, но неприметнее», — добавил Великий Дух Дракон.
— Если ты встретишь мастера Шифу, что станешь делать? — спросила Гадюка.
— Извинюсь и уйду.
— Как это?
— Я уже доставил ему множество проблем, не хочу доставить ещё больше.
«С каждым днём света в нём становится всё больше, это твоя заслуга, но не дай ему скатиться в пропасть, он должен закончить обучение», — Тора вспоминала один из своих разговоров с Великим Духом Драконом и одновременно пыталась уследить за происходящим в настоящий момент.
— Думаешь, он простит тебя? — спросила Тигрица.
— Нет.
— Почему?
— Я не простил его извинений.
— Вряд ли он отплатит тебе той же монетой.
— Ты сама в это веришь?
— Я…
«Он ещё не может контролировать себя, но ты должна помнить, что абсолютный контроль так рано обрести невозможно, и не будет ничего плохого, если иногда его эмоции будут выходить наружу. В сражении и горе именно эмоции часто помогают нам. Здесь ты для него лучший наставник, Тора Гадиан, потому я благосклонен к твоей идее и потому дал ему второй шанс», — закончил Великий Дух Дракон.
— Я извиняюсь перед вами за ту схватку.
— Чего? — удивились все.
— Я не хотел с вами сражаться.
— Почему ты извиняешься? — удивилась Тигрица. — Мы встретились как противники, естественно, что перед каждым из нас стояла задача победить. К тому же это я первая начала сражение. И сейчас мы заключили мир.
— Тогда я должен извиниться перед Воином Дракона.
— Расслабься, мы квиты. Э-э-э-э… если можно так сказать.
«Что это за внутреннее копание?» — подумала Тора, наконец возвращаясь в настоящее.
— А можно вопросы продолжать задавать? — спросил Богомол.
— Э-э, да, — не совсем уверенно ответил Тай Лунг, взглянув на наставницу, но она не остановила его.
— Что сейчас на тебя нашло? — задал свой вопрос Богомол.
— Честно говоря, не знаю. Иногда вдруг начинает хотеться исправить последствия своих действий хоть чем-то. Возможно, правильно это назвать совестью. И этим я обязан сэнсэю.
— А тебе трудно было в тюрьме? — спросил По.
— Влачить своё жалкое существование? — усмехнулся Тай Лунг. — Иногда я слабовольно думал о том, что могу умереть.
— Лунг, — предостерегающе остановила ученика Тора, и он не стал продолжать. Однако Тигрице хватило увидеть тот взгляд, которым Гадиан наградила барса, чтобы понять, что именно он не договорил.
— Над тобой часто издевались? Как ты сдерживался?
— Гордость.
— Или гордыня, — на пару секунд приподняла брови белая тигрица.
— А как ты?.. — По не успел договорить, потому что Тора перебила его.
— Так, вопросы о жизни в заключении, её условиях и прочем, больше не принимаются. Двадцати лет адских условий хватило.
На минуту воцарилась тишина. Огонь тихо потрескивал, догорая, и белая тигрица пошевелила ветки, чтобы прибавить света. Тигрице захотелось закончить день на мирной ноте.
— А ты по-прежнему любишь ту еду, которой питался раньше? — спросила она мягко и удивила своих друзей и самим вопросом, и интонацией.
— Возможно, — ответил Тай Лунг задумчиво. — Еда в Японии несколько отличается от китайской, и я уже подзабыл здешнюю кухню.
Подождав минуту, Тора сказала, что пора ложиться спать. Пока остальные устраивались, она вместе с учеником отправилась на короткую прогулку, во время которой успокоила его расшалившиеся нервы и поняла, что эта ночь может быть для него тяжёлой.
1) Или его призвание быть асигару, как пушечное мясо.
2) Перестань, он не годится на роль пушечного мяса.
3) Ты пытаешься свести меня с ума?
4) Этим я действительно восхищаюсь.
Было холодно, жёстко и больно. Он чувствовал твёрдую землю под собой, пронизывающий ветер, тело и голова невероятно ныли, а глаза не хотели открываться, и вокруг него царила тьма. Почему-то на душе было паршиво, хотелось одновременно кричать и молчать, уткнуться куда-нибудь и разрыдаться, и в то же время он ничего не мог сделать. Останавливала его дисциплина или бессилие — он не мог понять. Постепенно он стал понимать, что чувствует вибрацию чьих-то шагов по земле, что его кто-то держит, и услышал какой-то глухой непонятный звук. С каждой секундой звук становился всё громче, постепенно разделяясь на голоса, доносившиеся до него словно издалека, даже сквозь закрытые веки глаза уловили яркую вспышку, повеяло теплом.
Боль становилась всё резче, звуки слышались всё отчётливее, приоткрыв глаза, он увидел расплывающиеся фигуры, но ничего не мог понять, не мог ни на чём сфокусироваться. Он издал хрипящий звук, не зная, хотел ли он позвать кого-то или издал его просто от боли. Шевельнуться, хотя бы кончиком хвоста подвигать, он не мог. Глаза закрылись сами собой, его вдруг начало немного тошнить, а звуки всё ещё с трудом пробивались к нему через какую-то пелену. Он чувствовал невероятную слабость, но и забыться не мог, не мог вновь отключиться. Он почувствовал прикосновение к своей щеке и открыл глаза, стараясь не закрывать их как можно дольше.
— Тай Лунг! — он отчётливо услышал обеспокоенный голос своей наставницы, наконец увидел её, смог сфокусироваться, вернуться в мир живых и ощутить и прикосновения, и боль. Он вновь прохрипел что-то, лишь отдалённо напоминающее «сэнсэй», и Тора Гадиан, махнув кому-то знак отступления, приподняла его голову, подложив под неё что-то мягкое. Барс успел заметить отходившую с миской Тигрицу, но его взгляд устремился на наставницу.
— Ши ха де ки масен,(1) — прохрипел Тай Лунг, прищурившись. Он не мог понять, какая часть тела у него болит, однако головная боль отступала, а вот тошнота постепенно подступала. Тора склонилась над ним, осторожно поглаживая по голове и плечам, и от её прикосновений ему становилось легче.
Он дёрнулся, потому что вспомнил смутный странный образ, который видел, кажется, недавно. Этот образ вызывал у него горечь, разочарование, тоску, желание не видеть его больше. Кажется, это был образ Шифу, но ирбис не был полностью уверен в этом. Он рвано вздохнул, словно пытался успокоиться после сильных рыданий, и тут же почувствовал резкую пронзительную боль в животе.
— Чщ-щ-щ-щ, тише, очи чаку и те, козоу,(2) — наставница дотронулась до его лба, и боль в голове исчезла.
Внезапно Тай Лунг осознал, что у него мокрые глаза, словно от слёз. Он не мог понять, что происходит, но сознание его прояснилось.
— Ши ни ка га атсу тано?(3) — спросил он.
— Ана та ха итами то кйоуфу де кйоу нде, унаригоэ о аге теи та,(4) — продолжая гладить ученика по голове, начала отвечать Тора. Внешне она была спокойна и ласкова, но внутри пыталась успокоить сумбур мыслей, носящихся с бешеной скоростью — никогда прежде она так не волновалась. — Ана та ха кйу и теи та,(5) — осторожно продолжила она. Тигрица поставила рядом с ней миску с водой, и женщина, помочив в ней платочек, положила его на голову барсу, который поспешил вытереть мокрые глаза. Тора несколько секунд выглядела как самый обычный смертный, принимающий сложное решение, а потом сказала: — Ана та ха отосан йа сэнсэй ни ханаши ка ке маста,(6) — как она и ожидала, Тай Лунг вздрогнул, и белая тигрица стала выводить когтем затейливый узор от его плеча до груди, расслабляя барса. — Ана та ха ши но тасуке о мотоме, ана та ха ши но хого о мотоме маста,(7) — она подключила остальные когти рук и продолжила: — Ана та ха хана тано намида ни чиссоку шите и та,(8) — Тора остановилась, потом убрала руки и внимательно посмотрела на ученика. Тай Лунг ответил ей слегка испуганным взглядом, и она сказала: — Ана та ха ши о бо то ко нда.(9)
Барс от изумления раскрыл глаза. Его дыхание участилось, сердце билось так бешено, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди. А Тора рассматривала его спокойно и внимательно, понимая, что произнесённые им слова вырвались из самой сокровенной и потаённой части его души, и что в сознании её ученик никогда бы не произнёс их вслух, а возможно, он и не смел бы подумать о подобном.
— Я не сержусь, — сказала она наконец. — Твои слова говорят лишь о твоей привязанности и о том, что твои учителя могут значить для тебя. Моё отношение к тебе не изменится, если только мы станем несколько ближе.
Брови Тай Лунга сдвинулись к переносице, и их кончики приподнялись — у барса был несчастный вид, почти как тогда, когда Шифу извинялся перед ним, но в этот раз в глазах мужчины читались страх и неуверенность. Гадиан нежно прикоснулась к его щеке, подтверждая свои слова и успокаивая его. Это подействовало, и барс расслабился, вновь доверился своей наставнице.
— У тебя был приступ, — через некоторое время сказала Тора. — Твоя рана.
Во взгляде ирбиса она увидела ужас, но продолжила так же спокойно, как и начала.
— Ты напоролся на ветку, а вопросы перед сном разбередили твои старые душевные раны, ты перестал сдерживать себя и поранился. У тебя был болевой шок в сопровождении с кровотечением, так что ты потерял сознание.
— Я так долго приходил в себя, — растерянно сказал Тай Лунг.
— Ничего удивительного, учитывая твоё состояние, из-за которого мы и отправились в Храм Дракона.
— А это нормально, что он вырывался как?.. — начал спрашивать Обезьяна, но Тора закончила фразу за него:
— Одержимый демонами?
Воцарилась тишина. Стояла глубокая ночь, все они проснулись от громкого крика и рычания Тай Лунга, который, продолжая спать, метался, лёжа на земле, до которого было невозможно докричаться, который не реагировал на прикосновения. Когда Тора Гадиан заметила у него кровь, воинам пришлось прижать его к земле, потому что он чуть ли не брыкался, при этом оставаясь в своих снах. После какого-то воздействия Торы на кровоточащую рану Тай Лунг замер, потеряв сознание. Только тогда белая тигрица смогла обработать и заживить рану.
— Это нормально, потому что он пережил то, чего не должен был. Многие теряли рассудок только из-за того, что он увидел в Японии, а Тай Лунгу, к тому же, пришлось пережить личную драму. Ну что ж, спасибо, что помогли.
— А это больше не повторится? — спросила Тигрица, находившаяся в нескольких шагах от ниндзя. В её голосе слышалось беспокойство, и Тай Лунг почему-то подумал, что девушка в последнее время слишком часто показывает свои эмоции, снимая свою маску холодного безразличия и жёсткости.
— Не должно, — ответила Тора и на минуту задумалась. — Тигрица, сегодня мне будет нужна твоя помощь. С рассветом я отправлюсь на поиски одного растения, которое поможет Тай Лунгу, можно попросить тебя на это время присмотреть за ним?
— Что? — изумился барс и даже чуть приподнялся.
— Если у тебя внезапно повторится приступ, или тебе просто станет плохо, я должна быть уверена, что с тобой не случится чего-то более плохого. Это не значит, что вы должны сидеть вместе, просто Тигрице нужно иногда смотреть на тебя.
— Я согласна, мастер Тора, — сказала Тигрица буквально через две секунды. Тай Лунг посмотрел на неё как на сумасшедшую, а потом с непониманием посмотрел на своего сэнсэя. Белая тигрица улыбнулась и закрыла его веки, давая понять, что сейчас ему нужен сон.
* * *
Тигрица сидела в позе ваджрасана и следила за всем происходящим. Её друзья как можно тише готовили еду, а Тай Лунг всё ещё спал. Тора Гадиан перед уходом сказала ей пару слов относительно него, а также о позе ваджрасана, и Тигрица всё своё внимание сконцентрировала на порученном ей барсе. Почему она решилась исполнить просьбу белой тигрицы? Возможно, потому, что внутренне она тянулась к Торе Гадиан, которая иногда помогала ей в детстве пережить сухость Шифу и не была для неё чужой, и хотела помочь ей… и помочь Тай Лунгу, который за несколько дней перестал ей казаться чудовищем, перестал быть её врагом. Теперь она видела в нём обычное живое существо со своими слабостями и достоинствами.
Ирбис зашевелился, и Тигрица осторожно и неслышно направилась к нему, перед этим захватив миску с небольшим количеством сваренного риса. Тай Лунг привстал, явно раздумывая о своих действиях и, возможно, вспоминая ночное происшествие. Он сел достаточно резко и немного покачнулся, так что обязательно бы упал, если бы Тигрица не поддержала его за плечи. В его глазах она прочитала удивление: он явно ожидал увидеть сэнсэя и совсем не ожидал увидеть её.
— Твой завтрак, — сказала она, вложив в его руки миску и палочки.
Тай Лунг посмотрел на небольшое количество риса, тёплый пар которого щекотал нос. Небольшие белоснежные зёрнышки лежали ровно, прилегая друг к другу, завораживая взгляд, распространяя вкусный аромат.
— Не могу, — сказал Тай Лунг, ставя миску рядом с собой.
— Что значит «не могу»? Ты должен поесть, — Тигрица сама удивилась своим словам.
— Должен? — мужчина посмотрел на неё с удивлением, но совсем не враждебно. — Тебе-то какое дело? А даже если тебя попросил мой сэнсэй, не станешь же ты насильно впихивать в меня этот рис?
— Если ты думаешь, что объедаешь нас, то это не так, этот рис из ваших запасов, — заметила девушка, скрестив руки на груди. Остальные молча и с интересом смотрели за этой сценой, удивляясь спокойствию этих двоих.
— Ой, да забери, сама съешь в уплату за то, что должна со мной нянчиться, — Тай Лунг отвернулся, обняв себя за плечи. Он сидел, сгорбившись, и нервно постукивал хвостом по земле.
Все подумали, что Тигрица уйдёт, ведь не станет же она затевать такой странный спор о еде, но девушка почувствовала, что отказ Тай Лунга — не каприз, своими словами и действиями он не просто так отталкивает её. Задумавшись на пару секунд, почему она так поступает, Тигрица решила, что на неё как-нибудь могла повлиять Тора Гадиан, а потом села рядом со снежным барсом и, чуть поколебавшись, дотронулась до его плеча.
— Что-то случилось? — спросила она под шокированные взгляды друзей.
— Неважно. По крайней мере для тебя, — мрачно ответил он, даже не поворачиваясь. Такой обычный поступок был очень необычен для Тигрицы, и он не мог понять, что вдруг заставило её проявить к нему больше внимания, чем от неё требовалось.
— Мастер Тора сказала, что, если тебе понадобится помощь, я должна её оказать. А с тобой явно что-то не так, — руки Тигрицы уже давно лежали на коленях хозяйки, но сейчас она вдруг почувствовала странное желание снова дотронуться до плеча мужчины и еле смогла сдержаться.
— В этом ты мне помочь не сможешь, — так же мрачно, но уже более спокойно ответил барс. — У меня не то состояние, чтобы есть, от этого мне может стать только хуже. Здесь мне помочь может только сэнсэй, — он тихо и еле заметно вздохнул, и Тигрица поняла, насколько он близок с белой тигрицей.
— Она скоро придёт, подожди немного, — сказала девушка и встала. Взглянув на барса ещё раз, она ушла к друзьям, оставив его в покое.
Тай Лунг остался сидеть в той же позе, а так как сидел он ко всем спиной, никто не видел, что лицо его выражает печаль и сдерживание боли. В конце концов он закрыл глаза, отдавшись на волю судьбы — если уж ему станет плохо, он не сможет ничего с этим сделать. Тигрица, шестым чувством ощущая его состояние, села недалеко от него, чтобы в случае необходимости сразу оказаться рядом. Она не принимала участия в тихом разговоре и часто смотрела в ту сторону, куда ушла Тора Гадиан. Её мучал вопрос о своём состоянии и его связи с Тай Лунгом, о своих необычных чувствах.
— Ну-ка, что это тут у нас? — внезапно раздался через некоторое время голос духа белой тигрицы, и сама она появилась рядом со своим учеником, держа в руках фляжку.
Барс, неуловимо для смертных вздрогнувший от внезапного появления наставницы, повернулся к ней, стараясь радостью закрыть проявление боли на лице, но от Торы Гадиан не могла ускользнуть даже такая незаметная деталь. Сев рядом с ним, она спросила его про миску риса и про события во время её отсутствия. Ирбис честно всё рассказал, а потом перешёл на японский: рассказывать о тошноте и боли не только Торе, но и остальным спутникам он не собирался. Наставница помогла ему подняться, отвела в сторону, чтобы его не было видно, и подала фляжку, в которой уже был сок того растения, на поиски которого она отправлялась. Сок вызвал приступ тошноты и этим помог избавиться от боли, и вскоре ниндзя вернулись к остальным.
Тора заметила быстрые косые взгляды Тай Лунга и Тигрицы в стороны друг друга, причём, когда они нечаянно встретились, воины резко отвернулись и больше не смотрели друг на друга. Когда отправились в путь, Гадиан пригласила Тигрицу идти рядом с собой и, после благодарности, спросила, почему чувствует смятение в душе девушки.
— Я… Мастер Тора, я не знаю.
— Ты сама хочешь в этом разобраться, — понимающе кивнула белая тигрица. — Ты очень долго должна была скрывать свои чувства и эмоции. Как тебя назвал По? Броне-Тигрица? А сейчас ты, пережив многое, не можешь уже носить маску безразличия.
— Да, но я… я не понимаю, почему… — Тигрица бросила взгляд в сторону Тай Лунга, который шёл чуть поодаль, и снова посмотрела на белую тигрицу. Тора поняла её вопрос.
— Ты тигрица, помимо силы, ярости и ловкости тебе характерны забота, внимательность и сострадание. У нас, тигриц, хорошо развиты материнские чувства, поэтому слабость Тай Лунга из-за раны пробудила твои природные чувства. Это вовсе не значит, что ты стала относиться к нему, как к сыну, — засмеялась Тора, увидев некое недоумение на лице девушки. — Но мой тебе совет: не скрывай больше свою женственность, хорошие куноити наоборот используют её, чтобы победить врага.
Тигрица задумалась, опустив голову. Более двадцати лет она старалась не показывать любые проявления женственности, хотя иногда она вырывались наружу, а сейчас, внезапно прорвавшиеся, они пугали девушку и в то же время заставляли поддаться.
— Можно остаться воином и при этом быть женщиной, — сказала Тора, не глядя на неё. — В клане Белого Тигра мы так и делаем. Мы словно розы — прекрасные, но умеющие защититься.
Тигрица подумала, что согласна с этим утверждением, и с сожалением решила, что у неё не получится стать розой — она умела только колоть.
— В этом я могу помочь, — сказала вдруг Тора, словно читая её мысли. — Сейчас мы с Тай Лунгом занимаемся медитациями, раскрывающими не только сознание, но и внутренние качества. Ты можешь медитировать вместе с нами, а также я могу дать тебе пару индивидуальных наставлений, мне сложно не будет.
Тай Лунг покосился на тигриц и подумал, не станет ли его обучение сложнее, если наставница будет уделять время занятиям с ещё одним учеником. Он почувствовал несильный удар хвостом по пояснице — упрёк и насмешку Торы.
— Вы думаете, у меня получится? — с сомнением спросила Тигрица.
— Уверена. Правда, у нас не так много времени, но, думаю, эту силу раскрыть в тебе я успею.
— А я вам не помешаю?
— Ничуть. В конце концов мы можем заниматься, пока Тай Лунг медитирует, выполняя своё задание.
Глаза Тигрицы засияли от радости, и барс смягчился. Тора ведь и до него иногда учила смертных, он не был её единственным учеником, к тому же это чувство — что в тебя верят и стараются помочь — было ему очень знакомо. Он понимал эмоции девушки — когда кто-то решил помочь тебе раскрыться полностью, ты чувствуешь бесконечную благодарность и восторг. Словно заботливый садовник ухаживает за крошечным невзрачным бутоном, чтобы потом он превратился в прекрасный пышный цветок.
1) Я не могу.
2) Успокойся, малыш.
3) Что со мной случилось?
4) Ты кричал и рычал от боли и страха…
5) Ты плакал…
6) Ты говорил со своим отцом и учителем…
7) Ты просил моей помощи и защиты…
8) Ты задыхался от слёз…
9) Ты назвал меня матерью.
Тай Лунг свернул кончик хвоста кольцом и попробовал сесть на прямом хвосте, но вновь упал на землю. Однако на этот раз так и остался сидеть, лишь вытащив хвост из-под себя и зажав его в руках. Тигрица, тихо хихикнув, закрыла рот рукой, чтобы барс не обиделся, но тот никак не отреагировал. Тора Гадиан поспешила успокоить ученика: он ещё не обрёл внутреннюю гармонию и потому пока не мог медитировать на хвосте. Ирбис пробурчал что-то невнятное, чем вызвал лёгкий смешок у наставницы. Тора попросила учеников встать в нужные стойки и показала плавные движения, с помощью которых можно войти в гармонию с миром и сфокусироваться на его внешней энергии.
Остальные путники сидели невдалеке и развлекались шутками Джиангуо, лишь изредка бросая взгляды на трёх кошачьих. Друзья Тигрицы никак не могли привыкнуть к её решению раскрыть миру свои эмоции, но поддерживали её в этом. Медитации под контролем Торы расслабляли девушку, и она более спокойно реагировала на действия окружающих. Белая тигрица научила её нескольким плавным движениям, особой походке, по которой было нельзя сказать, что девушка — воин, мимике, которая показывала и красивую, но независимую женщину, и нежный, хрупкий лепесток розы. Проверить усвоенные и раскрытые навыки Тора попросила девушку на ничего не подозревавшем Тай Лунге, который при виде нежной Тигрицы впал в ступор и долго не мог ни пошевелиться, ни сказать что-нибудь. В точно такой же ступор впал и По, и Гадиан пришлось объяснять им действия девушки. После этого обе тигрицы при воспоминаниях о реакции молодых людей часто смеялись, чем ещё больше удивляли своих спутников.
Во время одной из медитаций Тора вдруг начала атаковать своих учеников, постоянно повторяя им, что они даже во время боя должны почувствовать связь со Вселенной. Некоторое время они продержались, но потом отключать разум и действовать только телом стало труднее, и Тора, поняв, что абстрагироваться они не смогли, запутала учеников так, что они в конечном счёте столкнулись и грохнулись на землю, прямо к её ногам, одним клубком. После этого дух белой тигрицы больше не устраивал таких проверок, а между Тай Лунгом и Тигрицей исчезла стена, не позволявшая им взаимодействовать без некоторого напряжения.
Тора никогда не заставляла Тигрицу медитировать на хвосте, и та была очень этому рада, понимая, что хвост у неё не такой сильный, как у Обезьяны, и что медитация в такой позе сразу обречена на провал. Её удивляло упорство Тай Лунга, который каждый раз надеялся достичь желаемого результата и каждый раз падал на землю. За всё это время барс ни разу не возмутился, что Тора не даёт ученице задание медитации на хвосте, и Тигрица начала его уважать. Также значительную часть её уважения он приобрёл во время одной из тренировок, направленной на совершенствование его навыков боя — сначала ниндзюцу, а затем и кунг-фу. В этот день они вообще никуда не пошли, потому что тренировка началась на рассвете, а закончилась на закате, лишь изредка прерываясь. Но даже после напряжённого дня, похожего скорее на грандиозное сражение, нежели на тренировку, Тай Лунг спокойно сидел, хоть и с невероятно потрёпанным видом. Тора сказала ему, что он стал намного сильнее и выносливее, чем был раньше, а потом добавила еле слышно, что, сражайся он в такой форме за свиток с По, вряд ли бы проиграл. Тигрица, услышавшая эту фразу, с удивлением отметила, что не чувствует недовольства, а наоборот согласна с духом белой тигрицы.
Когда сливание с внешней энергией мира наконец закончилось, путники отправились дальше. Тигрица рассказывала про ощущение некой силы, которое пришло к ней во время медитации, и Тора выглядела очень довольной. Тай Лунга только недавно перестали преследовать видения о сражении с ониби, и теперь он тоже смог погрузиться в медитацию, войти в тот сад сакур, в который его душа рвалась попасть столько недель. Те необычные звёзды и умиротворение, силу, связанную с просветлением и освобождением внутренней энергии, увидел, почувствовал и он, и ирбис знал, что к такому результату приводят медитации, направленные на умиротворение воинов. И именно такой медитации Тора научила Тигрицу. Сэнсэй не просто раскрывал женственность девушки, он направлял её и как воина. Но ведь об этом они не договаривались.
— Сэнсэй, на зэ каноджо о коно мейсоу нимо тсуретэ йуки тсу тано деска?(1) — спросил Тай Лунг, когда рассказ Тигрицы закончился, и наступила тишина.
— Ка га сюки джанаи но?(2) — спокойно спросила Тора, желая проверить любимца на подверженность ученической ревности.
— Аната ва канджё о сенши ни шите иру, соре ва аната но кеикаку но ичибуд ва накатта,(3) — ответил барс, чувствуя, что начинает нервничать.
— Канджё ха рики о мочи тэ и масу,(4) — так же спокойно продолжала наставница.
— Канджё га сюки наноха бун ка тэ ру.(5)
— Ана та ха канджё о раибару то ми теи масу ка?(6) — напрямую спросила Тора, внимательно следя за ним.
Тай Лунг растерялся, не зная, что ответить. Действительно ли видел он в Тигрице соперника — как воина или претендента на любовь сэнсэя? Он посмотрел на саму Тигрицу. Она была спокойна и чуть-чуть улыбалась. «Бред», — подумал Тай Лунг и уже спокойно ответил наставнице:
— Ши ха чоу до кйоу и теи ру.(7)
— Шинпаи шина иде, даремо ши но тамэ ни ана та о окакаэ масен,(8) — улыбнулась Тора.
— Суми масен сэнсэй,(9) — опустив голову, сказал Тай Лунг. Ведь в действительности не было ничего плохого в том, что Тигрица познает тайны медитации ниндзя, повысит своё мастерство. Тора Гадиан чувствовала в ней силу, и, если наставница решила открыть девушке некоторые секреты, значит, Тигрица была действительно этого достойна. Значит, и он мог доверять ученице Шифу.
— Ана тано кимочи ха шизен дезу, соре ни ма чигаи тэ бакумо ари масен,(10) — ободряюще заметила Тора. — Не думай об этом.
— Но я…
— Тай Лунг, — мягко прервала его белая тигрица, и он понял, что продолжать этот разговор не должен. То, что наставница не рассердилась и даже не была недовольна, успокаивало его. Возможно, он в самом деле не совершал ошибку.
Через некоторое время путники вышли из очередной бамбуковой рощи, и перед ними открылся вид на горы. Высокие серые пики поросли деревьями и кустами, вершины были так высоко, что даже запрокинутая голова не могла их разглядеть, внизу, в ущельях, лежал туман, скрывая все опасности. Сколько там было пропастей, пещер, опасных рек, узких троп? У Тай Лунга шерсть встала дыбом, он стоял словно статуя, даже дышать стал реже. У него было столько неприятных воспоминаний о горах, и все они разом всплыли в его памяти. Тора дотронулась до плеча ученика, и он вернулся в реальность.
— Ну что, пошли? — весело сказал По.
— Кто последний, тот готовит ужин! — с азартом воскликнул Обезьяна, и пятеро мастеров кунг-фу начали гонку вверх по тропе, ведущей в горы.
— Там наверняка есть разбойники, — сказал Джиангуо. — Ну, ребятки, веселей, мы же не хотим готовить ужин! — после этих слов слуги побежали, подхватив и лёгкую Джи.
— Почему ты не побежала? — обратился Тай Лунг к Тигрице, почему-то не решаясь пойти по тропе.
— А зачем? Бегать в горах опасно, да и гонка не принесёт удовольствия: не те условия.
— Она права, эта игра не для гор, — заметила Тора, внимательно рассматривая путь и сами скалы. — Послушайте, тренировки продолжаться будут, но вы должны быть начеку, здесь действительно могут быть разбойничьи банды.
— Но это же путь к Храму Дракона! — изумился ирбис.
— Потому-то здесь и будут шайки. Лунг, я прошу тебя, помни, что не за каждым камнем сидят демоны. Пошли.
Тора сделала первый шаг, словно прокладывая ученикам дорогу, и они пошли за ней, каждый думая о своём. Барс пытался избавиться от неприятного чувства, которое вызывали у него горы, а Тигрица думала о словах наставницы, обращённых к Тай Лунгу. С каждым разом ей становилось всё интереснее, что он пережил в Японии, что иногда терял самообладание, но она не могла спросить об этом — это было бы равно удару по старой ране. А она знала, как это больно.
Перед сном Гадиан вновь погрузила учеников в медитацию, во время которой они почувствовали что-то необычное, но не смогли словами объяснить это. Когда после медитации они начали подбирать подходящие слова, их диалог строился на продолжении фраз друг друга, взаимопонимании и блеске восхищения в глазах. Тора была довольна их результатом, сказав, что они раскрыли своё сознание и через несколько занятий медитацией они будут готовы перейти на новый уровень.
На следующий день путники остались на месте, расположившись поудобнее. Пятеро друзей Тигрицы занимались тренировками по кунг-фу, а она сидела рядом с Торой и слушала новый урок, важный для куноити — правила акупунктуры и воздействие на определённые точки тела. Тигрица смогла достаточно быстро запомнить основные точки и способ их нахождения, запомнила схему, которую наставница нарисовала на земле, и попрактиковалась на самой Гадиан — духу-хранителю было не страшно, если ученица допустит ошибку и вместо того, чтобы расслабить мышцы, например, парализует тело, ведь Тора могла реабилитировать своё тело за считаные секунды — в отличие от тела подопытного-смертного. Однако Тигрица делала всё правильно, и к вечеру уже владела достаточно большими знаниями, нужными куноити.
Утром путники отправились дальше в достаточно хорошем настроении, и даже Тай Лунг, проведший весь прошлый день в медитации, не выглядел мрачным. Однако в его походке было что-то странное, какая-то неловкость, но он ничего не говорил. Тора, внимательно следя за ним, вскоре поняла причину и решила устроить ученице ещё одну проверку. Указав на барса, она спросила Тигрицу, есть ли в нём какие-то изменения. Через пару минут пристального наблюдения девушка указала на некоторую сгорбленность спины мужчины и его маленькое отклонение вправо.
— Кажется, у него что-то со спиной, — сказала Тигрица.
— Верно, — кивнула Тора и остановила ученика.
Тай Лунг признался, что спал неудобно, на небольшом камне, и теперь у него болит спина. Белая тигрица дала ученице возможность вылечить позвоночник барса. Он начал отнекиваться, но женщина быстро повалила его на землю, и ему пришлось смириться с тем, что лечение будет осуществлять не наставница.
Тигрица, сев рядом с ним, почувствовала себя странно, но решилась показать свои навыки. В несколько прикосновений она определила больной участок и попала точно в те точки, которые должны были снять боль. Ещё не убирая рук, она почувствовала, как Тай Лунг расслабился. Но внезапно девушка нащупала на его позвоночнике какую-то неровность и осторожно провела по ней, продвигаясь всё ближе к шее. Ирбис дёрнулся и сделал слабую попытку встать, но потом почему-то раздумал.
— Почему у него такой неровный позвоночник? — спросила Тигрица.
— Двадцать лет в тяжёлом панцире с иглами, — ответила Тора с грустной улыбкой.
Тигрица легонько и приятно надавила мужчине на шею, а затем встала. Когда Тай Лунг поднялся и размял кости и суставы, которые захрустели, в его взгляде наставница увидела доверие к Тигрице. По её виду Гадиан поняла, что оба её ученика только что сильно подружились. Внезапно в голову женщины пришла невероятная, но вполне возможная мысль. Посмотрев на них ещё раз, Тора Гадиан решила свои мысли оставить при себе и в этот раз позволить событиям развиваться без её активного участия.
Однако день на этом ещё не закончился, как и переход через горы. Опасные тропы, ущелья и пропасти поджидали путников практически на каждом шагу, и мастерам пришлось применять кунг-фу, чтобы не свалиться и удержать тупайи со слугами. Ниндзя остались позади, чтобы не создавать скопище и дать остальным пройти. Как ни хотела Тигрица остаться с кошачьими, как мастер Нефритового дворца она должна была помочь друзьям, но использовала также несколько приёмов, которым её научила Тора.
Когда тупайи со слугами прочно встали на землю и оправились от страха, кусты зашевелились, и прямо перед путниками появились, внезапно выскочив, разбойники — горные козлы с уродливыми мордами и сильными шрамами. Джи взвизгнула от страха, а мастера кунг-фу повеселели: наконец-то настоящая схватка. Козлы, видимо, признали Неистовую пятёрку и Воина Дракона, потому что несколько минут постояли в задумчивости, но потом всё-таки напали. У них было оружие, но воинам оно было не страшно, и через несколько минут бой закончился. По крайней мере все так думали.
Внезапно из-за поворота выскочили три гималайских медведя, которые почему-то были крупнее своих сородичей. Путники сразу узнали их — это были прославленные бандиты, братья Чжан, которые, похоже, объединились с шайкой козлов. Бандиты, перегруппировавшись, теперь составляли хороших противников, и мастерам кунг-фу приходилось и следить за чиновником с дочерью и слугами, и удерживаться на непрочной тропе. По пару раз чуть не хлопнулся вниз, но Журавль следил за друзьями и помог ему.
Раздалось грозное рычание, эхом отразившееся в ущелье, и сверху приземлилось две крупные фигуры, создав два достаточно сильных облака пыли. Когда она рассеялась, все увидели Тай Лунга и Тору Гадиан, стоявших спина к спине и готовых к бою. Бандиты при виде давно погибшего барса оторопели, но затем кто-то из братьев Чжан крикнул, что это не он, и тут же был откинут Тай Лунгом быстрым и точным движением, сопровождаемым рычанием.
— Кто-нибудь ещё хочет проверить правдивость моего возвращения? — спросил барс, стоя в грозной позе.
Чжан подобрали своего брата и вместе с козлами поспешили поскорее убраться. Ниндзя со скучающим видом повернулись к своим спутникам. Джиангуо поблагодарил всех за спасение, и они продолжили путь.
— Ни одного достойного противника, — сказал через некоторое время с разочарованием Тай Лунг.
— Ты так соскучился по сражениям? — с улыбкой приподняла брови Тора.
— В Японии мы сражаемся с демонами периодически, а тут парочка шаек разбойников только от одного моего вида встаёт в ступор и после первого же удара сбегает.
— Ты успел сразиться и с нашими спутниками, — кивнула в их сторону белая тигрица.
— Мне пришлось поддаваться, это не считается нормальным боем. Я так потеряю хватку и проиграю первому же демону.
— Отсутствие настоящих боёв компенсируется тренировками, ты не станешь слабее, если у тебя какое-то время не будет боя. К тому же вечно сражаться с демонами мы не будем.
Тай Лунг пожал плечами — Тора жила уже более тысячи лет и всю свою жизнь сражалась с демонами, теми или иными.
Вечерело. Воздух становился прохладнее, небо окрашивалось в яркие цвета. Нужно было найти место для ночлега, и Журавль вскоре заметил пещеру. Была лишь одна проблема: к ней вёл старый, наполовину разрушившийся подвесной мост, висевший над пропастью, настолько глубокой, что мрак скрывал её дно. Гадюка и Богомол, перебравшиеся с помощью своего летающего друга, устраивались в ней, проверяя, безопасна ли она для ночлега, и не будет ли подвохов, пока остальные думали, как переправить чиновника и переправиться самим. Мост не мог выдержать вес даже Джи, и Журавлю пришлось, собрав всю свою силу, переправлять тупай и их слуг партиями.
— Ладно, а как мы переправим По? — спросил Обезьяна.
— У нас есть верёвка? — поинтересовалась Тора.
Журавля сразу попросили захватить верёвку, которую обвязали вокруг По. Он разбежался и прыгнул, получив дополнительный толчок от белой тигрицы, Журавль подхватил его в воздухе у самого противоположного края обрыва, и панда благополучно добрался до пещеры. Точно так же добрались Обезьяна и Тигрица, на краю обрыва остались только ниндзя.
— Я сам допрыгну, — сказал Тай Лунг, не давая Торе обвязать себя верёвкой.
— Здесь далеко, — заметила наставница.
— В тюрьме Чор Гом тоже было далеко, однако я выбрался.
Женщина изумилась: ученик сам произнёс название тюрьмы, даже не поморщившись при этом. Это могло значить одно — медитации принесли результат, и он избавляется от неприятных воспоминаний о прошлом, может спокойно помнить о них и на некоторые даже опираться. Это было прекрасной новостью, ведь такой прогресс Тора ожидала не раньше минимум двух недель.
— Хорошо, но рассчитай всё верно.
Тай Лунг кивнул и под напряжённый взгляд наставницы разбежался и перепрыгнул пропасть. Для Торы время словно замерло, пока её ученик находился в прыжке. Но вот он благополучно приземлился на другом конце, недалеко от края, и она смогла спокойно выдохнуть. Мастера кунг-фу замерли, в изумлении смотря на снежного барса, который уже отошёл от края и не обращал на них внимая, поскольку смотрел на наставницу. Тора, отдав Журавлю верёвку, сконцентрировав свою энергию, с места прыгнула и, перевернувшись в прыжке несколько раз, благополучно приземлилась между учеником и спутниками.
— Сореха ми шика тсу та,(11) — выдохнул ирбис, с восхищением глядя на наставницу.
— Ещё несколько тренировок, и ты сможешь так же, — Тора неожиданно подмигнула ему. — Ну, как там с пещерой?
— Отлично, мы можем располагаться тут, — ответила Гадюка, и все зашли в пещеру, обсуждая прыжки ниндзя.
Все, кроме Тай Лунга.
Обе тигрицы заметили, что он остановился у входа. И замер. Его шерсть снова встала дыбом, кулаки сжались, а в глазах читался страх. В этот момент перед ним проносились воспоминания, и он не мог двинуться с места. Тора обняла его за плечи, и он вернулся в реальность. Уткнувшись носом в плечо наставницы, он так и остался стоять, постепенно успокаиваясь.
— Тай Лунг, не думаю, что здесь будет демоны Джоро-Гумо или тэнгу, — сказала она, поглаживая его по плечу.
— Мы попали в засаду, мы не могли спастись, половину из нас Джоро-Гумо съела заживо, — содрогаясь всем телом, сказал барс. Спутники ниндзя, услышав эти слова, замерли — кто в какой позе был. Тай Лунг никогда не говорил о том, что пережил, и сейчас то, что они услышали, шокировало и несколько напугало их.
— С вами не было меня. А сейчас я здесь, — Тора ещё крепче обняла его за плечи. Её слова явно успокоили ученика, потому что через пару секунд он уже смог пойти вместе с ней в пещеру и даже сел рядом с костром.
— А что это за демон? — через некоторое время спросил По — любопытство пересилило страх.
— Он обитает в горах или лесах. Это огромный паук, который принимает вид прекрасной женщины, заманивает мужчин, а затем пожирает их, — во время ответа Тора Гадиан держала руку на плече ученика, и он смог подавить дрожь.
— Жу-у-уть, — По передёрнуло.
— И часто вам приходится сражаться с такими? — спросил Богомол.
— Не очень. Но последняя атака демонов, выбившая Тай Лунга из строя, была сильной и неожиданной. Кто-то разрушил барьер, и сейчас мои друзья духи-хранители Тенно Ка и Уруфу выясняют причины и ищут виновников. Того, кто пустил демонов в мир смертных, ждёт ужасное наказание. Великий Дух Дракон и все мы, его армия хранителей, прикладываем много усилий, чтобы тьма не поглотила мир смертных, а потому преступником займётся сам Великий Дух Дракон.
— Смерть — это не расплата. Расплата много хуже, — добавил ирбис, смотря на огонь. — Сэнсэй, тот преступник, чьи десять — плюс-минус — лет Великий Дух Дракон отдал мне… он выпустил демонов?
— Да. Всего лишь малую кучку самых слабых демонов, которые разрушили деревню и убили всех её жителей в пару минут. Этот преступник до сих пор мучается в Пламени Дракона и будет мучиться ещё долго. Уруфу спас соседние деревни в несколько секунд, так что тогда всё обошлось.
Тай Лунг нахмурился и оперся руками о свои колени, продолжая смотреть на огонь.
— Если ты не перестанешь вспоминать те бойни, мне придётся отключить тебя на некоторое время, — заметила белая тигрица, даже не поворачиваясь к нему.
— Это очень сложно.
— Не заставляй меня воздействовать на твои особые точки.
— Особые точки? — удивилась Тигрица.
— У нас у всех они есть. У Лунга они расположены в разных местах тела, так что найти их сложно. Уж не знаю, родился он таким, или это сказались двадцать лет в тюрьме под воздействием акупунктуры, — женщина на мгновение задумалась, а потом сказала: — Я покажу их тебе.
— Что?! — изумился барс. — Но это… слишком личное!
— Лунг, может такое случиться, что потребуется нажать на твою определённую точку воздействия, а я могу не оказаться рядом. Хотя бы за несколько метров от тебя во время боя. Тигрица обладает всеми нужными познаниями и сможет тебе помочь.
— Нет, я не могу действовать против его воли, — махнула руками девушка.
— В таких вещах не всегда спрашивают мнение других, — заметил ирбис несколько мрачно. — Но если Тигрица не туда нажмёт и из-за этого пострадает, это не моя вина!
Тора кивнула и подозвала ученицу. Тай Лунг закрыл глаза, чтобы сдерживаться, но через некоторое время это стало затруднительно — под руководством Торы Гадиан Тигрица постоянно нажимала на его точки воздействия, и он или отключался, или падал, или замирал, не в силах пошевелиться. Через часа два таких занятий Тигрица знала все особые точки воздействия на него, и это его немного пугало. Белая тигрица что-то шепнула на ухо своей ученице, и барс напрягся: какие тут могут быть секреты? Но в следующую минуту обе тигрицы повалили его спиной на землю и принялись щекотать, задевая нужные точки. Вообще-то Тай Лунг не боялся щекотки и мог спокойно её выдержать, но тигрицы знали особые места, и потому он, хохоча, вырывался, выстанывая мольбы остановиться. Наконец он смог сжать и остановить их руки и тяжело дышал, изредка выдавая какие-то истерические смешки.
— Ты молодец, справился, — улыбнулась Тора и убрала руки. Её примеру последовала и Тигрица.
— Справился? — переспросил мужчина и после короткого истерического смешка сел, держась за живот.
— Сэнсэй решил проверить, сможешь ли ты сопротивляться щекотке, — пояснила Тигрица.
— Я надеюсь, таких проверок больше не будет?
— Не будет, — успокоила его наставница. — Теперь давайте ужинать и спать, без медитации. На сегодня событий нам, я думаю, хватило.
1) Учитель, почему вы взяли её и на эту медитацию?
2) Что тебе не нравится?
3) Вы делаете её воином, а это не входило в ваши планы.
4) У неё есть сила.
5) Я знаю, что вы ей симпатизируете.
6) Ты видишь в ней соперника?
7) Я просто удивлён.
8) Не волнуйся, никто не заменит тебя для меня.
9) Простите, учитель.
10) Твои чувства естественны, в этом нет ничего плохого.
11) Это было прекрасно.
По смотрел на медитирующую Тигрицу, на лице которой было выражение умиротворения, и думал, что за эти несколько дней она сильно изменилась. Увеличив свои боевые навыки, она перестала быть «каменным» воином, спокойное выражение лица часто нарушала лёгкая улыбка, словно девушка получала всё приятное от жизни. На спаррингах с Торой Гадиан или Тай Лунгом Тигрица действовала уверенно и сильнее, чем на тренировках в Нефритовом дворце. Но белая тигрица занималась с учениками не только ниндзюцу, но и кунг-фу, поэтому По понимал, почему его подруга так тянется к женщине.
Тора вывела учеников из медитации, и мастера Нефритового дворца заметили, что у всех кошачьих зрачки сужены. Встряхнувшись, они приняли самый обычный вид. Наставница смотрела на учеников довольно и с несколько хищной улыбкой, как обычно смотрят на самодовольного противника, зная, что одержат над ним победу в считаные секунды. Ученики отвечали ей победоносными взглядами и уверенными позами — только что они перешли на новый уровень.
Через несколько минут путники отправились дальше, до Храма Дракона было недалеко. Джиангуо завёл разговор о детстве и, рассказав немного о своём, сказал, что теперь каждый должен последовать его примеру. Джи первая приняла эстафету и рассказала о том, как впервые познакомилась с музыкой — они с отцом очень любили эту историю. Постепенно каждый рассказал что-то интересное и забавное из поры детства, единственными, кто ничего не рассказал, остались трое кошачьих. Но в жизни Тигрицы было не так уж и много забавных моментов, а потому она рассказала историю своего знакомства с Шифу и начало своего обучения кунг-фу.
— Мне повезло, что мастер Шифу забрал меня, — закончила она.
— Тебе повезло больше, чем ты думаешь, — сказала Тора, — потому что в таких условиях ты могла обозлиться и стать тем монстром, которым тебя считали. Особенно с твоими способностями.
Тигрица заметила, что наставница серьёзна, увидела, как дёрнулись уши барса, и поняла, что эти двое знают о ней больше, чем показывают, а может быть, и больше, чем она сама знает о себе. Но они явно не осуждали её силу, а поддерживали.
— Хай,(1) — кивнула девушка. — Тай Лунг, теперь ты.
— Разве Шифу ничего не рассказывал? — нахмурился мужчина.
— Мы знаем, что у тебя рано пробудились способности, — сказала Гадюка, — что ты много тренировался, но потом… Ну, в общем, мы знаем очень мало.
— Это к лучшему... Шифу всегда меня поддерживал, но часто тренировки были очень болезненны. Сэнсэй, вы должны помнить то растяжение с переломом.
— Ты про перелом ноги и растяжение связок руки или про растяжение связок ноги и перелом таза? — осведомилась Тора.
Тай Лунг растерянно на неё посмотрел — кажется, сам он таких подробностей не помнил.
— Потому что я принимала участие в твоём исцелении в обоих случаях.
— Эм-м-м… Ну, кажется, это уже не важно. Я хотел сказать, что тренировки порой были ужасны, хотя я и стал мастером… Но больше из детства я не могу чего-то вспомнить. Вся моя жизнь была нацелена на то, чтобы стать Воином Дракона, получить Свиток. Я жил вдали от других детей, и потому моё детство было лишено многих игр. Сплошные тренировки, — прибавил он с уже опущенными ушами.
— Потому отказ Угвэя так сбил тебя с толку, выбил из привычной колеи, — понимающе сказала Тигрица. — Смысл твоей жизни был разрушен, вся твоя жизнь была разрушена.
— И даже отец не смог дать мне ответ, простое объяснение, — кивнул Тай Лунг. — Хотя это не оправдывает моих поступков.
— Зато теперь ты исправился, — ободряюще сказал По. Он выглядел дружелюбно, и Тай Лунг улыбнулся — они перестали быть врагами.
Некоторое время путники шли в молчании, каждый погружённый в свои мысли. За эти несколько дней пути они смогли немного подружиться с Тай Лунгом, который теперь был совсем другим. Наконец барс прервал молчание, попросив наставницу тоже рассказать о своём детстве. Тора улыбнулась — почти никто не спрашивал о ней, как о смертной.
— Я отличалась от остальных, — сказала белая тигрица. — Меня обучал прославленный воин и сэнсэй Акено, участвовавший не в одной битве. В детстве я изучала всё, что обязана знать куноити, но иногда я смотрела, как тренируются мальчики, и тайно училась вместе с ними. Мои сила и размеры позволяли мне подражать им, и моё мастерство вскоре стало больше и лучше, нежели у остальных девочек. Когда я помогла отбить атаку разбойников, родители отдали меня обучаться у Акено-сан, который, почуяв во мне воина, сразу принял меня. Его тренировки были трудны и жестоки, но я справлялась со всем. На экзамене я победила своего сэнсэя, нечаянно сломав ему руку. Он сказал, что я должна странствовать, дабы повысить своё мастерство. А затем я научилась кунг-фу в Китае… Я выбрала путь воина, и Великий Дух Дракон почувствовал во мне жажду справедливости. Моё тело в бою с демонами было уничтожено, но сейчас я могу принимать то обличье, которым обладала. Великий Дух Дракон сделал меня духом-хранителем, потому что я готова сражаться и жертвовать собой. Он знает, что у меня никогда не было иной семьи, кроме моих родителей и сэнсэя, а потому я не буду чувствовать сильную привязанность к миру смертных. Хотя мне часто приходилось влиять на судьбы его жителей, — улыбнулась Гадиан. — С тех пор мой долг — защищать миры. И потому иногда мне приходится идти наперекор своему сердцу.
— Как было тогда, — сказал Тай Лунг, вспоминая детство и тюрьму Чор Гом.
— Как было тогда, — подтвердила наставница.
— Но почему тогда сейчас вы меня обучаете? Разве вам не нужно разбираться с теми демонами?
— Великий Дух Дракон дал мне иное задание. Тебя.
— Но… почему?
— Твоя жизнь была уничтожена, а твоё мастерство велико и может служить на пользу смертным. У меня было желание помочь тебе, а Великий Дух Дракон увидел в тебе помощника Свету. Поэтому сейчас моя задача — обучить тебя. Разумеется, я могу вмешиваться в противостояние демонам, потому что сейчас у нас не получится действовать без этого. Но моё задание и желание — твоё обучение. И я благодарна Великому Духу Дракону за то, что сейчас мои обязанности полностью соответствуют тому, чего я хочу.
* * *
На ночь они вновь расположились в пещере. Тигрица и Тай Лунг пошли за хворостом для костра, а Тора Гадиан обсуждала с По разные способы приготовления риса. После рассказа о плове панда начал думать о том, что путешествие по миру будет вполне хорошей идеей. Обезьяна смешил всех какими-то внезапно вспомнившимися шутками, и в пещере царила приятная атмосфера. Когда оба ученика духа белой тигрицы вернулись, все заметили, что они веселы; Тай Лунг оживлённо закончил какую-то фразу, и Тигрица прикрыла рот, смеясь.
— О чём речь? — заинтересованно спросил По.
— Об одном объедале, — продолжая улыбаться, ответила Тигрица, положила хворост и повернулась к барсу: — Я всё равно не думаю, что он может столько в себя впихнуть.
— Он может и больше! — тот положил ветки рядом. — Я не знаю никого, кто бы мог съесть столько, сколько он.
У По появилось подозрение, что они обсуждают его, но тут же рассеялось, потому что ирбис сказал:
— Мы однажды пришли к нему и видим несколько огромных блюд. Я спросил у прислуги, кого принимает генерал, на меня посмотрели как на сумасшедшего и ответили, что генерал просто решил перекусить.
Тора хихикнула.
— Генерал Кента-сан? — с улыбкой спросила она. Ученик кивнул, а потом вдруг попросил какое-нибудь одеяло и лепёшку. Тора догадалась, что он хочет показать, и нашла маленькое одеялко. Тай Лунг повязал его как плащ, а наставница встала рядом с ним с лепёшкой, так что теперь они стояли напротив своих спутников.
— Это было где-то года два назад, — начал рассказывать Тай Лунг, — несколько ниндзя некоторых кланов пришли на площадь, послушать распоряжение одного даймё. Сам даймё выступил, немного поговорили самураи, а последнее слово было за генералом Кента. Это была очень интересная речь, — Тай Лунг встал в важную позу, опершись на большую ветку как на посох и начал жестикулировать свободной рукой: — Каждый из нас должен стараться! Все мы должны трудиться в поте лица, вставая до рассвета и ложась после заката! Только верные, упорные и трудолюбивые заслуживают лучшей жизни! Мы должны помогать слабым…
— Отдавать свой кусок нуждающимся, — напомнила Тора, мягко перебив ученика.
— Да, мы должны отдавать свой кусок нуждающимся, помогать слабым, и только тогда мы сможем поднять родную Японию и вывести её на великий уровень! — Тай Лунг резко схватил лепёшку и неуклюже и быстро запихнул её в рот.
Все захохотали, а барс старался справиться с лепёшкой.
— Только вместо лепёшки была медовая булочка, — сказала Тора, забирая у ученика палку и снимая с него одеяло.
— И при этом мы должны были сохранить серьёзные лица, — сказал Тай Лунг, одержав победу. — Один молодой тигр, стоявший рядом со мной, прокусил губу до крови, лишь бы не засмеяться.
— Да что там, сам Изао-сан сделал вид, что зашёлся приступом кашля, — сказала Гадиан.
— Но, кажется, вы говорили о сдержанности, — сказал Богомол.
— Это обязательно. Но иногда даже члены старейших кланов ниндзя или родовитые самураи не могут удержаться от такой слабости.
— Шика ши, вараи ха бенри десу,(2) — сказала Тигрица и добавила обеспокоенно: — Я правильно произнесла?
— Вполне, — улыбнулась Тора, — хотя тебе ещё стоит поработать, и много.
— Для новичка хорошо, я в первый день умудрился сказать какую-то чушь, — сказал Тай Лунг, улыбаясь. Тора, вспомнив это, засмеялась.
— Помнишь Отряд Четырёх? — спросила наставница. — Даже название иногда играет важную для победы роль.
— Отряд Четырёх? Вы нам расскажете? — глаза По засияли, и белая тигрица решила не отказывать ему.
— В японском языке слова «четыре» и «смерть» звучат одинаково, поэтому в кланах ниндзя стали создавать маленькие группки из четырёх воинов — когда в первый раз врагам сказали, что противостоять им будет Отряд Четырёх, они поняли это как Отряд Смерти. Тогда была одержана победа, а ведь битва ещё даже не началась. Конечно, тут важную роль сыграл ещё и внешний вид ниндзя.
За ужином Тора Гадиан рассказала ещё несколько интересных фактов о Японии и её языке, припоминая забавные случаи с путаницей слов или её умелое использование. Смех так и отражался от стен пещеры, оглушая и заставляя смеяться ещё больше. Джиангуо несколько раз падал на спину от смеха, а у По, Обезьяны и Журавля долго держались слёзы на глазах, даже все трое кошачьих, обычно сохранявших спокойствие и серьёзность, громко смеялись. Под конец Торе пришлось показывать спутникам практику успокоения дыхания, потому что некоторым стало не хватать воздуха. Тигрица и Тай Лунг смогли успокоиться быстрее всех и приступить к медитации перед сном, хотя после такого вечера они не почувствовали разницу между своими уровнями.
1) Да.
2) Но смех полезен.
Золотые проблески в вершинах говорили о том, что Храм Дракона уже близко, и путники доберутся до своей цели уже сегодня. Джиангуо принялся расписывать дочери грандиозные колонны, приветливых жителей, прекрасные сады и сам источник, который и был целью его путешествия. По с друзьями обсуждал, когда следует возвращаться в Долину Мира — после того, как тупайи доберутся до Храма, они могли идти куда и когда угодно, такой был договор. Как там дома, обходятся ли без них жители, справляется ли Шифу в одиночку?
— А вы когда уйдёте? — спросила Тигрица у Торы. Девушке было грустно: вряд ли она когда-нибудь ещё встретится со своей наставницей.
— Мы пробудем там пару дней, всё зависит от того, насколько быстро подействует источник, — ответила наставница. Она была сосредоточена и серьёзна, как в первый день пути с китайцами.
Тай Лунг был молчалив и мрачен и полностью углубился в свои мысли. Совсем скоро они достигнут своей цели и тогда вернутся обратно в Японию. Он так мечтал поскорее завершить своё пребывание в Китае, не идти с учениками Шифу. Он не хотел взаимодействовать с ними, но после всех этих дней между ними не просто исчезла вражда, они стали ближе, практически стали друзьями. А Тигрица, которую он победил на мосту несколько лет назад и про которую много слышал от наставницы во время своего обучения — ведь она теперь тоже ученица Торы Гадиан. И она понимала его намного больше, чем её друзья. Она действительно стала его другом. И теперь они расстанутся, возможно, навсегда. Девушку, которая единственная из всех смертных знает все его особые точки, он больше никогда не увидит и не встретит. Зачем тогда Тора рассказала ей про его индивидуальные точки воздействия? Ради подстраховки в сражении, вероятность которого практически равна нулю? Почему наставница позволила им сблизиться? Зачем, помимо медитаций, навыков куноити и внутреннего раскрытия начала обучать японскому?.. Скоро их дороги разойдутся, и Тай Лунг чувствовал, что это путешествие оставит у него некий горький осадок в душе. Но с этим ничего нельзя было сделать.
После тренировки, устроенной во время привала, на которой Тора заставила учеников сразиться друг с другом и которую закончила, не дав никому победить, Тигрица поняла, как ей будет не хватать белой тигрицы и снежного барса. Сама Тора Гадиан обучала её, давала ей советы и помогла раскрепоститься, научила снимать маску холодного и жёсткого воина и показывать природную женственность. Улыбка женщины и даже исправления ошибок ученицы всегда были мягкими и приятными. Тигрица не была уверена, что сможет применить всё, чему научилась, если Торы не будет рядом... А Тай Лунг. На спаррингах с ним она могла сражаться в полную силу, пуская в ход даже когти, и он никогда не был против. Первое время он переживал по поводу битвы с ней на мосту и не постеснялся сказать об этой неловкости. Именно так она узнала, что он уважает её как противника, как воина. И что он вовсе не хотел её убить… А после того, как она узнала его особые точки воздействия, она могла сильно влиять на него, на его судьбу. Но зачем ей это? Скоро они разойдутся, и её знания не принесут никому пользы... Тигрица вспомнила их поход за хворостом; Тай Лунг вёл себя совершенно раскрепощённо, смеялся и рассказывал забавные случаи из своей жизни в Японии, так что она смеялась — и не боялась это показать, не боялась сблизиться с ним. Впервые в своей жизни с тех пор, как обрела дом и наставника, практически заменившего ей отца… И теперь они разойдутся в разные стороны.
Тора чувствовала настроение обоих учеников, их сомнения, вопросы, грусть, но она не должна была вмешиваться, это не её задача, не её решение. Она помогла им усовершенствоваться, ведь теперь они переступили через преграды, получили практику и новый опыт, который смогут применить в дальнейшем.
После обеда кошачьи погрузились в медитацию. Тай Лунг вновь не смог сесть на хвост, и сэнсэй указал на позу ваджрасана. Сознание было чистым, время словно перестало существовать, к ним пришло умиротворение. Они ощущали большую лёгкость, нежели раньше, и набирались сил… Тай Лунг увидел какие-то зелёные деревья, открытую площадку. Он не слышал звона оружия, не видел воинов, но понял, что это какая-то битва. Он увидел себя, Тору и стрелу, которая летела к ним. Быстрое движение обоих ниндзя, и стрела вонзилась в белую тигрицу…
Барс издал рычащий крик и очнулся, отпрыгнув назад. Он тяжело дышал и был в холодном поту, а обе тигрицы уже сидели рядом с ним. Тора держала его за руку, ощущая, как бешено стучит его сердце.
— Тай Лунг, что случилось? — спросила Тора, когда он более-менее успокоился.
— Я видел… Это не прошлое, — выдохнул он. — Стрела пронзила тебя… из-за меня. Ты погибла из-за меня!
— Успокойся, — женщина сжала его руку. — Давай поподробнее.
— Там была какая-то битва, я не знаю. Мы стояли рядом, я видел нас со стороны, к нам летела стрела, потом мы как-то быстро пошевелились, я даже не успел понять, как, и стрела попала прямо в твоё сердце. Тора…
Белая тигрица подняла руку, призывая к тишине. Реакция Тай Лунга была естественной, но то, что он увидел, было очень необычно.
— Возможно, у тебя было видение, — наконец сказала она. — Но так же возможно, что твои мысли и страхи сложились в твоей голове в картинку.
— А если это было видение?
— Меня всё равно нельзя убить, я дух в оболочке смертной, — достаточно бодро сказала Тора. — Успокойся и продолжи медитацию. Постарайся настроиться на тот же канал, возможно, тебе удастся вернуться в этот момент и узнать всё лучше.
Тай Лунг последовал совету наставницы и немного успокоился. Но Гадиан знала, что это было видение. Вероятность второго варианта, который она назвала ученику, была слишком мала. Её радовало, что сознание Тай Лунга настолько открылось, что он смог увидеть будущее, но само содержание этого будущего ей не нравилось. И дело было не в собственной «смерти», а в том, что должно произойти какое-то столкновение, в результате которого она лишится возможности принимать физическую оболочку на пятьдесят лет, а это может очень негативно отразиться на исходе событий. К тому же не было известно, успеет ли Тай Лунг закончить обучение к тому моменту. Это тревожило её сильнее всего.
Медитация барса не принесла результатов, потому что он просто вышел за рамки сознания, но не смог вернуться в видение. Гадиан сказала, что он не должен огорчаться и расстраиваться, будет лучше, если он забудет о том, что видел. Ученик не стал спорить, но знал, что забыть увиденное не сможет, ведь он мог потерять дорогое ему существо, мог потерять того, кто его всё ещё любит. И это терзало его, хотя Тора постаралась сделать всё, чтобы ему стало легче.
* * *
К закату они добрались до вершины, но до Храма Дракона было ещё далеко, а потому путники расположились на ночлег. На последний совместный ночлег, из-за чего им было немного грустно. Путники старались поддерживать приятную атмосферу, что-то рассказывая из прошлого. Тай Лунг попросил поведать, что происходило в мире смертных после его смерти, По рассказал про лорда Шеня и сражение с Каем, и барс понял, что Угвэй верно выбрал Воина Дракона. Тора устроила медитацию, и ученики были сконцентрированы как никогда прежде.
На следующий день, преодолев два подъёма, путники наконец добрались до Храма Дракона. Огромный и хорошо укреплённый, он вызывал трепет. Массивные красные колонны с золотыми драконами стояли у входа, а огромные ворота были распахнуты настежь, чтобы каждый желающий мог войти в Храм. Внутрь вела каменная дорожка, а по территории Храма ходило множество жителей. Едва пройдя через ворота, путники почувствовали умиротворение.
— Давайте побудем здесь немного, тут так классно! — восторженно предложил друзьям По, и Неистовая пятёрка согласилась.
Джиангуо и Джи распрощались с воинами и пошли искать служителей. Белая тигрица вместе с учеником повернулась к мастерам кунг-фу. Поклонившись, ниндзя поблагодарили спутников за приятное путешествие. Женщина хотела добавить что-то ещё, но тут появился гусь в красно-золотых одеждах.
— Тора Гадиан, — поклонился он, — мы ожидали вас и вашего ученика, — он перевёл взгляд на барса и на мгновение застыл.
— Служитель Бэй, — приветствовала его белая тигрица. — Полагаю, император сказал, что смертным, которому необходимо воспользоваться исцеляющим источником, будет Тай Лунг.
— Да, император объяснил нам всё. Прошу следовать за мной.
Тора кивнула и пошла за гусем, не оборачиваясь. Тай Лунг кивнул на прощанье Тигрице и поспешил за наставницей. Несмотря на то, что ученики Шифу решили задержаться в Храме Дракона на некоторое время, он не представлял, что их дороги ещё когда-нибудь пересекутся. Может быть, это и к лучшему.
Служитель Бэй привёл ниндзя в небольшую комнату, в углу которой была ширма, а в самом центре стояла кровать. Небольшая, лаконично обставленная комната была приятна глазам. Гусь объяснил, что это комната ученика белой тигрицы, а для неё предусмотрена другая, соседняя. Оценив шумоизоляцию, Тора задумалась: разумеется, для отдельных посетителей прочные стены, не пропускающие ни звука, были идеальны, но она должна была следить за состоянием ирбиса и в случае надобности оказаться рядом. Однако она понимала, что нарушать обычаи Храма Дракона не имеет права, а потому ей придётся использовать свою способность видеть смертных на расстоянии.
Гадиан велела Тай Лунгу остаться в своей комнате и вместе с гусем пошла осматривать свою. Вторая комната ничем не отличалась от первой — в Храме Дракона все были равны. Служитель рассказал о том, как и где следует погружаться в исцеляющий источник и ушёл. Белая тигрица нервно постукивала кончиком хвоста по полу: Тай Лунг мог не согласиться исполнить правила, он не любил скопления чужих. Наконец она вернулась в комнату ученика.
— Ну, и когда начнётся моё исцеление? — спросил он, и по его виду было понятно, что находиться здесь ему не очень комфортно.
— Как только ты будешь готов. За ширмой на тумбочке лежат белые штаны, из всей одежды на тебе должны быть только они. Когда переоденешься, захвати с кровати полотенце и выходи из комнаты, я буду ждать тебя.
Тора ушла, и барсу не понравилось, насколько серьёзной она была. Но, возможно, было что-то, что не нравилось ей, но в целом не было плохим. А он, в конце концов, мог потерпеть неудобства ради исцеления, к которому столько времени шёл.
Едва он вышел из комнаты, наставница повела ирбиса вниз по лестнице и привела в красивый сад, в центре которого был фонтан в виде золотого дракона, из пасти которого струилась прозрачная вода, от которого в разные стороны шли небольшие каналы, соединявшие его с небольшими ямками, выложенными камнями и окружёнными пышными кустами. В некоторых из них уже сидели жители Китая, к другим путники только шли. Тора привела ученика к большой ямке, расположенной чуть поодаль от остальных.
— Садись медленно и осторожно, — сказала Тора.
— Разве не будет никакой ширмы? — Тай Лунг беспокойно огляделся по сторонам.
— Садись так, только полотенце мне отдай.
Ученик подал белой тигрице полотенце и осторожно опустился в каменную ямку. Он вытянул ноги и положил голову на край, следуя указаниям женщины об опущенных плечах. Тора встала на проходе между кустами — единственном незагороженном месте — и развернула полотенце, полностью отгораживая ученика от внешнего мира. Как только Тай Лунг понял, что теперь изолирован ото всех, то почувствовал себя в безопасности и смог расслабиться — он не доверял незнакомцам и не любил излишнего внимания, даже случайных взглядов: двадцать лет в тюрьме в ужасных условиях и под постоянным наблюдением солдат развили в нём опасение всего этого, неприязнь.
— Смотри, там есть рычаг, нажми за него, и тогда пойдёт вода, — объяснила наставница.
Тай Лунг нашёл рычажок, нажал, и тотчас из одной стены поднялась заслонка, и вода тёплой струёй хлынула в ямку. Когда она заполнилась, барс при помощи того же рычага закрыл воде доступ. Ему было тепло и хорошо, и те раны, которые он пришёл исцелять, приятно покалывали, показывая начало лечения. Тора Гадиан внимательно следила за тем, чтоб ученик не съехал под воду, но блаженство и улыбка на его лице успокаивали её. «Если повезёт, завтра же отправимся обратно», — подумала женщина.
Через пару часов Тай Лунг, закутанный в большое мягкое полотенце, поднимался вслед за наставницей в свою комнату. Он чувствовал себя бодрым и полным энергии, но сломанная когда-то нога ещё не прошла до конца — Тора при помощи своей магии целителя выяснила это. Пока барс устраивался в комнате, белая тигрица договорилась со служителем Бэем о ночном посещении исцеляющего источника — этот способ использовали в особых случаях.
За ужином, проходившим в огромном павильоне, ниндзя встретили мастеров из Нефритового дворца, а через несколько метров виднелись Джиангуо и Джи, однако к тупайям они не пошли. Тора спросила, как ученикам Шифу понравился Храм Дракона, и они наперебой заговорили об удобствах и приятной атмосфере, а после начала трапезы много хороших слов было сказано и в адрес еды.
— Завтра мы отправимся обратно, — сказал Журавль. — Нам пора возвращаться в Долину Мира.
— Источник помог? — спросила Тигрица у Торы.
— Да, но лечение ещё не закончено. Сегодня ночью попробуем ещё раз, так что об обратном пути нам думать ещё рано. По крайней мере до сегодняшней ночи.
* * *
Ему хотелось только спать и ничего больше. Тай Лунгу было настолько уютно, так хорошо было его телу, так сильно хотела спать голова, что он просто закрыл глаза рукой от света и отвернулся к стене. Если он понадобится, сэнсэй разбудит его, а пока этого не происходит, можно спокойно спать.
— Давай, соня, завтрак проспишь, — весело прозвучал голос наставницы, и она принялась легонько тормошить Тай Лунга.
Барс открыл один глаз и увидел улыбающуюся Тору. Гадиан уже делала ему обычный утренний массаж, разминая суставы. Этот массаж был необходим ирбису, поскольку за ночь его шея и плечи немного затекали — двадцать лет в тяжёлом панцире наложили сильный отпечаток на его здоровье, и даже возвращённые годы и сила не смогли сгладить его. Как только Тай Лунг почувствовал себя бодрым, он встал и поприветствовал белую тигрицу. Она ответила ему тем же и сказала, что через несколько минут в павильоне все будут завтракать.
— Я так долго спал? — удивился мужчина, вставая.
— А чего ты ожидал после столь длительного ночного бодрствования? Нам нужно поторопиться, — сказала Тора с видом не тысячелетнего духа-хранителя, а двадцатилетней куноити. Тай Лунг знал, что это означает, и кивнул — он уже успел соскучиться без внезапных гонок с наставницей.
Они вышли из комнаты и закрыли её; встав у лестницы рядом друг с другом, они сосредоточились и приняли боевые позы, готовые сорваться с места в любую секунду.
— Постарайся никого не поранить и не задеть, а также не разрушить Храм, — попросила Гадиан. — Готов?
— Готов.
— Фовадо!(1) — крикнула Тора, и они одновременно спрыгнули с лестницы. Отталкиваясь от перил и колонн, они мчались и прыгали к павильону, на лету уворачиваясь от внезапных препятствий, перепрыгивая через деревья, кусты или посетителей Храма. Быстрые и почти незаметные — они показали, кто такие ниндзя. Тора первой достигла «финиша», однако и Тай Лунг не заставил себя долго ждать. Садясь за стол, барс рассказывал, что чувствует себя сильным и полным жизни, а раны не болят — исцеляющий источник помог ему.
После завтрака Тора попросила ученика подождать её в саду, а сама пошла искать служителя Бэя, чтобы поблагодарить за приём и оповестить о своём уходе. Тай Лунг прохаживался меж кустов, вдыхая нежный аромат цветов, и думал о том, что теперь, когда он здоров, он сможет помочь клану Белого Тигра, своему клану. Уже сегодня они с наставницей начнут путь обратно в Японию.
Погружённый в свои мысли, он в последнюю минуту заметил фигуру и быстро повернулся, чтобы не задеть её. Тигрица, в которую он чуть было не врезался, тоже еле успела отскочить. На пару секунд между ними повисло молчание, а затем они оба извинились друг перед другом за свою невнимательность.
— Я думал, вы уже ушли, — сказал барс, чувствуя некоторую радость от этой встречи.
— По не хотел пропускать завтрак, — улыбнулась Тигрица. — А я теперь ищу своих по всей территории Храма. А как ты?
— Я жду Тору, мы должны отправиться обратно в Японию.
— Значит, источник помог?
— Даже очень, — Тай Лунг с улыбкой хрустнул шеей.
— Я рада, — вновь улыбнулась девушка.
— Ну… Что ж, удачи в защите Долины Мира, — ирбис почувствовал себя неловко, но заставил себя улыбнуться.
— Спасибо. А вам удачи в Японии… Может, вы как-нибудь заглянете в Нефритовый дворец? Шифу будет рад услышать, что ты исправился, думаю, он захочет тебя увидеть.
— У нас сейчас много дел… Может быть, когда-нибудь и придём. Или вы приезжайте в Японию.
— Попробуем…
Наступила пауза, во время которой они оба обдумывали свои дальнейшие действия. Просто взять и уйти они не хотели, но и как продолжать разговор дальше, они не знали.
— На самом деле я рад, что познакомился с тобой ближе, — вдруг сказал Тай Лунг. — Ты очень сильная, хотя Шифу загубил твои эмоции своими чересчур строгими тренировками и чуть не испортил твой индивидуальный стиль боя.
— Откуда ты знаешь, какие у меня были тренировки, и… остальное? — недоверчиво посмотрела на него Тигрица.
— Тора часто рассказывала о тебе, твоём детстве, твоих тренировках, — поняв, что серьёзно влип, барс решил отвечать честно. — Конечно, сначала она не рассказывала, это я потом ей надоел своими вопросами о её заинтересованности в тебе.
— Заинтересованности? — изумилась девушка. Конечно, Тора Гадиан являлась к ней в детстве и сейчас даже сделала своей ученицей, но для всего этого слово «заинтересованность» было слишком громким.
— Да. На самом деле. Надеюсь, она меня не прибьёт за то, что я проболтался, — Тай Лунг издал нервный смешок. — Она следила за тобой, хотя не всегда могла помочь… У нас с тобой много общего — это я слышал от сэнсэя чаще всего.
— Например? — поинтересовалась Тигрица с хитрой улыбкой: ей очень захотелось расслабиться.
— Мы оба сироты, нас обоих вырастил Шифу и обоим заменил отца. Мы сильные кошачьи, оба готовились принять титул Воина Дракона, но оба потерпели в этом неудачу. И оба какое-то время не любили По. А также сама Тора Гадиан в нашей жизни делает нас похожими… Вот только ты смогла справиться со своими эмоциями, а я натворил бед и попал в тюрьму Чор Гом, — его уши печально опустились.
— Зато сейчас мы оба усовершенствовались, — Тигрица прикоснулась к его руке, даря поддержку, такую необходимую ему в подобные моменты, и Тай Лунг улыбнулся.
— Тигрица, — по тропинке к ученикам шла белая тигрица, — рада увидеть снова. Твои тебя ищут, они у главных ворот в Храм Дракона. Тай Лунг, переодевайся, и отправляемся в Японию.
Оба ученика кивнули и разошлись в разные стороны. Сейчас им ещё меньше хотелось расставаться, чем в первый раз, но… Когда ниндзя вышли из Храма Дракона, полные сил и желания как можно скорее вернуться в клан Белого Тигра, они увидели Неистовую пятёрку, По и Зенга, которые стояли с взволнованным видом. Гусь тяжело дышал — он только что прилетел сюда с важной новостью.
— Кто-то вновь хочет завоевать Китай? — поинтересовалась Тора Гадиан.
— Появились какие-то чёрные существа, — ответила Тигрица. — Зенг, на кого они похожи?
— Это огромные чёрные духи с такими глазами, будто в них полыхает пламя! От них разлетается пепел, пахнет гарью. Они немного напоминают кошек, но только немного, — в глазах посыльного читался ужас.
— Где они были впервые замечены? — спросила Гадиан, нервно виляя хвостом и надеясь, что её теория опровергнется.
— На заброшенном кладбище рядом с далёкой деревней, потом их тоже видели на кладбищах.
— Тора, — теперь занервничал Тай Лунг.
— А ещё иногда с ними замечают синие огненные шары, — прибавил Зенг.
— Нет… — выдохнул барс. — Но как? Как они могли попасть сюда?
— Я не знаю, патруль никого не пропускал раньше… Если только… — Гадиан почти испуганно посмотрела на ученика, и он понял её мысли.
— Но… Не может быть, их много, они должны справиться! — с отчаянием воскликнул он.
— Я должна всё узнать у Оками и Кйато, если всё действительно так, значит, у нас большие проблемы. Подождите пару минут, — попросила Тора и, отойдя в сторону, вдруг чуть поднялась в воздух и засветилась белым и стала полупрозрачной, глаза её более всего источали ослепительный свет. Минуты прошли в напряжённом молчании, но наконец белая тигрица опустилась на землю и приняла вид обычной смертной.
— Сэнсэй?
— Они прорвали патруль, перебив две трети воинов. Кйато мертва. Это случилось пять дней назад, перед закатом. Многих отловили, но маленькая группка прорвалась в Китай.
— А в Корею или в другие места?
— Нет, лишь сюда, Уруфу и Тенно Ка следят за этим. Оками вместе с дочерью Кйато, Неко, получили разрешение у императора и микадо на ведение военных действий здесь и через некоторое время прибудут вместе с другими ниндзя. А пока нам придётся вмешаться, Тай Лунг. Мы вам поможем, — повернулась Тора к ученикам Шифу.
— Мастер Тора, против кого мы сражаемся? — спросила Тигрица.
— Против ониби и каша — демонов Японии.
1) Вперёд!
Шифу сидел, погружённый в раздумья о неизвестных существах, нападавших на мирных жителей. Как скоро его ученики смогут вернуться? Откуда взялись эти злобные создания? Как с ними бороться? В свитках не было ни единого упоминания о таких или подобных монстрах, и Шифу был растерян. В своих медитациях он не смог найти ответа, зато пару раз видел приёмного сына, что сбивало его с толку ещё больше. Как мог быть связан Тай Лунг с этими тварями? Был ли он одним из них, предводителем или жертвой?.. В одиночку Шифу больше не мог противостоять злобным существам и надеялся, что ученики вернутся совсем скоро.
Он, уже в который раз, сел в саду, чтобы услышать приближение кого-либо к Нефритовому дворцу. Ожидание и неизвестность тяготили его, но мастер терпеливо ждал. Сегодня он проснулся и почувствовал что-то необычное — кажется, это было доброе знамение. Через некоторое время Шифу услышал шаги, а потом и голоса.
— Зенгу нужен отдых, лететь оттуда было очень далеко, — послышался голос Гадюки.
«А, так вот почему он не предупредил меня об их появлении», — подумал мастер.
— Думаете, Шифу во дворце? — поинтересовался Журавль.
— Увидим, — ответил Обезьяна.
— Я дальше не пойду, — сказал чей-то голос, и Шифу показалось, что он его знает, но мастер никак не мог вспомнить, откуда.
— Что? Почему? — удивились По и Тигрица.
— Я тут подожду его решения, — ответил тот, и его голос как ножом полоснул по сердцу Шифу.
— Этого не может быть! — воскликнул мастер, вставая и направляясь к воротам.
— Нет, — отрывисто сказал женский голос. — Сейчас пойдём все вместе, а уж потом можешь посидеть в одиночестве, если так хочешь.
— Но сэнсэй…
— Ши ха но тоита,(1) — прервала его женщина.
— Хай, сэнсэй,(2) — как-то обречённо сказал мужчина.
Ворота открылись, и первым на территорию Нефритового дворца вошёл Зенг, за ним Воин Дракона, а потом Неистовая пятёрка. Шифу растерянно смотрел на них, думая, уж не почудились ли ему ещё два голоса. Ученики приветствовали мастера, и он ответил им тем же. Ничто не говорило о присутствии других участников диалога.
— Учитель Шифу, вы знаете, кто нападает? — поинтересовался По.
— К сожалению, нет, — ответил мастер, чуть опустив уши. — Мне так и не удалось установить природу этих созданий, в свитках нет ни единого упоминания о них.
— Их и не может быть, — вдруг сказала Тигрица, и Шифу заметил некоторые изменения в ней, неуловимые на первый взгляд. — Мастер, с нами пришли те, кто знает об этих существах всё.
Неистовая пятёрка расступилась, и взору ученика Угвэя предстали большие белая тигрица и снежный барс, держащиеся серьёзно. Они поклонились, приветствуя главного мастера Нефритового дворца, и Шифу, еле справившись с изумлением, едва успел ответить им тем же.
— Я предлагаю сразу перейти к делу, — сказала женщина, — хотя перед этим должна представиться. Я Тора Гадиан, дух-хранитель, мы встречались ранее. Тай Лунг, — она кивнула в сторону барса, — мой ученик и ниндзя клана Белого Тигра. Живой и с возвращёнными годами, не представляет для вас никакой угрозы.
Белая тигрица была спокойна, и её слова немного успокоили волнение Шифу, но вскоре он заметил отведённый в сторону взгляд Тай Лунга и его нервно виляющий хвост. Как он смог вернуться в мир живых? Что значит «с возвращёнными годами»? Тора Гадиан — мастер вспомнил её — представила ирбиса как ниндзя, как японца… как своего ученика. Что всё это значило?
— Обо всех непонятных вопросах у нас будет время поговорить позднее, — чуть вильнув кончиком хвоста, сказала Тора, — первое, что вам следует знать, это то, что мы сражаемся против японских демонов, а обычным оружием их не победишь. Эти ониби и каша убили много воинов, обученных сражению с ними, простым солдатам с демонами не справиться. И даже вам, мастерам кунг-фу, нужна помощь в борьбе с ними. Из Японии уже выплыла армия, готовая оказать Китаю помощь, но, пока мы ждём её, вам поможем я и мой ученик. Мы не просим приюта в Нефритовом дворце, но нам нужно договориться, где вы сможете нас найти.
Шифу молчал и думал о том, что услышал. Он понял, что сражаться им придётся против демонов, демонов из Японии, и потому эта страна окажет им помощь в борьбе с ними — войско, которое ещё нужно дождаться. И теперь Тай Лунг… сражается с демонами. Это не укладывалось у мастера в голове, как и сам барс, стоявший перед ним.
— Прости, Шифу-сан, за столько информации сплошным потоком. Я расстроена смертью воинов и своего друга. Ты можешь расспросить всё поподробнее, только лучше бы нам для этого сесть.
— Д-да, конечно, — очнулся Шифу, — пожалуйста, мастер Тора Гадиан, прошу вас внутрь… со своим учеником. И всех вас, нам есть, что обсудить.
— Сэнсэй, онегаишимасу ши ха со ко ни йуки кана иде суо. Онегаи, ши ха ши таку наи,(3) — хвост Тай Лунга сильнее вилял, а его голос выдавал волнение барса.
Тора вздохнула, словно терпела выходку ребёнка, и посмотрела на ученика. Его глаза умоляюще смотрели на наставницу — он не хотел возвращаться сюда, не мог осилить разговор с Шифу в этих стенах.
— Ма-а. Хорошо. Шифу-сан, мы можем остаться здесь, в саду?
— А. О, э-э-э, да, конечно. Место под деревом вас устроит?
Гадиан кивнула, и все расположились в тени большого дерева. Тора рассказала всё по порядку и как можно подробнее, начиная со второго шанса, дарованного Тай Лунгу, и заканчивая последними днями, когда ученики Шифу смогли попробовать посражаться с демонами и понять, что в этом деле им действительно нужна помощь японцев. Шифу переводил взгляд с Торы на Тай Лунга и на других мастеров кунг-фу и понимал, что ниндзя спасают Китай лишь потому, что это их война — война с демонами, которую они ведут более тысячи лет, которая началась ещё до рождения даже Торы Гадиан, которую они не могут позволить себе проиграть; они защищают мир смертных — это дело чести. Через некоторое время Шифу заметил, что Тай Лунг, хоть и сидит спокойно, чувствует себя неудобно: его глаза смотрят в одну точку, на цветок, пальцы слишком сильно впились в колени, уши чуть опущены, а кончик хвоста часто постукивает по земле. Мастеру было непривычно видеть его таким, и он подумал, что то обучение, о котором говорит Тора Гадиан, проходит успешно.
— Очи чаку и те,(4) — сказала Тора, положив руку на колено ученика. — Пожалуй, на этом мой рассказ завершён. Я не знаю, когда прибудут Оками и Неко, но до этих пор нам придётся защищать Китай самостоятельно. Теперь мы с Тай Лунгом должны найти себе временное место жительства. Я не хочу останавливаться в деревне, есть поблизости в лесу место, где мы могли бы расположиться?
— Оставайтесь у нас, здесь хватит комнат, — предложил Шифу.
— Аригато — спасибо. Но… — белая тигрица посмотрела на барса, который отвернулся, — мы привыкли спать на свежем воздухе.
— Вы можете расположиться прямо здесь, в саду.
— Тай Лунг? — Гадиан требовательно подняла брови, однако барс этого не видел.
— Хай, — ответил он через несколько секунд.
— Мы останемся в саду, благодарю, Шифу-сан, — улыбнулась Тора. — Я хотела бы осмотреться, вы позволите?
— Разумеется, мастер Тора Гадиан, — слегка поклонился Шифу. — Может быть, кто-то из Пятёрки…
— Не стоит, — мягко прервала его женщина. — Я ещё помню окрестности Нефритового дворца, а вашим ученикам нужен отдых. Мне необходим вид на Долину Мира. И, Шифу-сан, можете сокращать моё имя до Торы, это облегчит жизнь всем нам, — она поднялась, повернулась к ученику и положила руку на его плечо: — Останься здесь. Ничего без меня не предпринимай, но, в случае необходимости, я разрешаю тебе обороняться.
— Хай, сэнсэй, — Тай Лунг не хотел её отпускать и оставаться один, но наставница уже поднялась в воздух.
По и Неистовая пятёрка потихоньку ушли из сада, оставляя Шифу и Тай Лунга наедине. Тигрица поняла, что вид на Долину Мира — лишь предлог, чтобы оставить этих двоих вместе. Возможно, они простят друг друга. Шифу уже через несколько секунд понял, что в саду остались только он и его приёмный сын. Тай Лунг сильно нервничал, и мастер разрывался между желанием просто уйти и этим показать, насколько ослабли их чувства после их последнего сражения, и заговорить с барсом, потому что всё ещё считал его сыном. Его чувства были противоречивы, и Шифу не знал, что нужно выбрать.
— Го мен наса и… То есть, мне жаль, — внезапно сказал Тай Лунг, не смотря на отца. — Я сожалею о том, что натворил. Я не должен был… Я не хотел вас убивать… но мой разум… помутился… Знаю, что недостоин вашего прощения, и не смею просить о нём. Но… в этой войне я прошу вас мне довериться.
У Шифу защипало в носу. Он не видел лица Тай Лунга, но по опущенным ушам и съёженной позе догадывался, что тот чувствует раскаяние. «Знаю, что недостоин вашего прощения, и не смею просить о нём», — вновь прозвучали в ушах мастера слова ирбиса. Он действительно изменился, исправился, стал лучше — Тора Гадиан сделала то, чего не сделал Шифу, она исправила его ошибку… И теперь всё зависело от самого Шифу. Уйти или остаться? За эти годы он стал чёрствым, но почему тогда сердце вновь разрывается на куски?
— Я прощаю тебя, — наконец сказал красная панда. — Ты изменился в лучшую сторону и заслуживаешь и моё прощение, и моё доверие… Прости и ты меня.
Тай Лунг молчал, чуть выпрямившись — слова отца его поразили. Но может ли он всё ещё считать Шифу отцом? «Это больше не твой дом, и я больше не твой мастер», — всплыли в памяти барса так сильно ранившие его слова учителя… Нет. Всё кардинально изменилось, и ничто уже не может быть прежним. Он нуждался в прощении Шифу, потому что чувствовал свою вину, из-за неё ему довольно часто снились кошмары, она давила на него неподъёмным грузом… И теперь он получил прощение. Только почему ему стало ещё тяжелее?
— Мне не за что вас прощать, вы делали то, что должны были, — он так и не повернулся, он не мог сейчас смотреть на Шифу.
— И всё-таки ты обижен, — заметил мастер, подходя ближе. — Что тебя гнетёт?
— Я живу в Японии и подчиняюсь законам клана Белого Тигра… Я не должен быть здесь.
— Случайности не случайны, — повторил слова своего учителя Шифу. — Сейчас ты здесь и… можешь рассчитывать на мою помощь.
«Вы ненавидите меня!» — чуть не крикнул Тай Лунг, но вовремя остановился. Барс почувствовал ком в горле. Между ним и Шифу не было никакой любви, их связывало только трагичное прошлое. Он — пустое место… Так и должно было быть.
— Вам не придётся терпеть меня долго, как только демоны будут повержены, я покину Китай.
— Ты действительно изменился, — Шифу опустил уши. Он почувствовал себя несчастным. Сейчас, когда есть шанс исправить всё, нельзя его терять, нельзя снова выстроить стену между собой и сыном, которую они уже начали разрушать. — Мне не придётся терпеть твоё присутствие, я рад, что ты здесь… Если твоя наставница позволит, я хотел бы видеть тебя на тренировках.
— У сэнсэя иные тренировки. Чтобы победить демонов, нужно двигаться быстро и постоянно сражаться оружием, — он не позволит прошлому вторгнуться в свою нынешнюю жизнь и разрушить её, он изменился, изменился уровень его тренировок. Изменилось всё…
— Здесь он прав, — внезапно появилась Тора Гадиан. — Я бы хотела, Шифу-сан, научить ваших учеников и вас вести бой против ониби и каша. Вы позволите?
— Да-а, разумеется. В этом деле нам необходима помощь великого мастера.
— Благодарю. Теперь же я хочу вас попросить оставить нас с учеником наедине, нам нужно поговорить.
Шифу согласился и ушёл, однако вскоре развернулся и притаился за деревом — он не знал, почему, но чувствовал, что должен услышать разговор ниндзя. Он увидел, что Тора сидит на земле, а Тай Лунг уткнулся в её колени лицом.
— Он не ненавидит тебя, он тебя простил, — сказала белая тигрица.
— Насколько искренне? — ирбис был подавлен.
— Насколько только можно. Может быть, он и не испытывает к тебе прежних, сильных, чувств, но он всё ещё считает тебя своим сыном. Иначе весь этот разговор не состоялся бы.
— Я не могу здесь оставаться, мне не место здесь.
— Тебе больно, я понимаю, — наставница положила руки на его плечи, — но мы должны помочь Китаю. Тебя ведь готовили защищать мир смертных, так исполни свой долг.
— Почему? Почему? — Тай Лунг ещё сильнее прижался к коленям женщины, и, если бы не относительно спокойный тон, Шифу подумал бы, что барс плачет.
— Потому что ты всё ещё его любишь, он ведь твой отец… Тай Лунг, послушай, сейчас вы с Шифу разрушили сильный барьер, вставший между вами со дня твоей смерти, и меня это очень радует. Тебе тяжело, больно и очень горько, и это нормально. Ты от природы самокритичен, всегда стремишься к совершенству, и сейчас это разрушает тебя. Но уже при следующей встрече с отцом тебе будет легче. Как и ему. И тогда вы постепенно избавитесь от всех неловкостей.
— У него есть По, я ему не нужен, — столько горечи было в этих словах, что Шифу наконец понял, на что обиделся сын. Его заменили. Как в титуле, так и в отношениях с учителем. Мастер почувствовал желание сейчас же сказать, что По не стал ему сыном, но он не мог вмешаться в разговор ниндзя.
— Я не согласна. А кроме того, ты нужен мне.
Тай Лунг поднял глаза на Тору. Всё в его позе говорило о невероятном доверии наставнице, о преданности и любви, и всё в Гадиан говорило о материнских чувствах, испытываемых к нему. Когда женщина погладила барса по щеке, Шифу понял, насколько на самом деле изменился Тай Лунг. От этого он почувствовал радость и какую-то невероятную лёгкость.
— Всё наладится, — сказала Тора. — Всё наладится.
1) Я сказала нет.
2) Да, учитель.
3) Учитель, пожалуйста, я не пойду туда. Пожалуйста, я не хочу.
4) Успокойся.
— Жестокий, кровожадный, самодовольный!
Тай Лунг уворачивался от сюрикенов, которые Тора достаточно лениво кидала в него. Чаще всего в него летели сякены и кусабигаты, и барсу приходилось использовать всю свою ловкость, чтобы увернуться и при этом назвать своё отрицательное качество.
— Эгоистичный, самонадеянный, злобный! Импульсивный, вспыльчивый! — он прыгнул и сделал сальто, от чего в глазах наставницы сверкнул огонёк заинтересованности. — Самовлюблённый! Дикий! — крошечный сякен едва не задел его руку. — Беспощадный, безжалостный, свирепый! Бездушный! Честолюбивый, амбициозный! — барс снова прыгнул, едва пролетев между тремя кусабигатами. — Мстительный!
— М-м-м, — недовольно протянула наставница и даже перестала метать сюрикены.
— Что?
— Не забывай о вендетте.
— Хай, сэнсэй. Тогда… ехидный. Коварный, хитрый, насмешливый! — ему пришлось прыгать по площадке с бешеной скоростью, потому что Тора увеличила темп метания. — Неблагодарный! Завистливый, злой, злобный!
— Было.
— Дурной, — пожал плечами барс. — Неблагородный, подлый… Не знаю, гадкий. Малодушный! Вредный! Глупый! — в последнюю секунду он заметил сякен и еле успел повернуть голову, так что звёздочка пролетела мимо его носа, чуть-чуть не задев его. — Я больше не знаю, сэнсэй!
— Думай.
— Злорадный, глумливый! Тупой!.. Прожорливый! — выкрикнул он после не совсем удачного приземления.
Тора захохотала, да так, что свалилась с ветки дерева, на которой сидела, и лишь в последний момент зацепилась за неё хвостом и смогла залезть обратно.
— Как ты это делаешь? — с изумлением и восторгом спросил Тай Лунг. — Твой хвост развит так, как у обезьяны, кошачьим это не под силу.
— Для духа нет ничего невозможного, — подмигнула наставница. — А ещё ты вовсе не прожорливый. Так, теперь будут появляться доски в виде воинов, продолжай подбирать слова и отбивать атаки.
Чёрная доска внезапно возникла рядом с барсом, и он машинально нанёс удар, разбив её вдребезги.
— Грубый, бесчестный, мерзкий, противный! — с каждой секундой он всё больше распалялся. — Неуклюжий, злопамятный! Уродливый! — его удар был сильнее, чем нужно, и Гадиан насторожилась. — Сгорбленный, кривой, жуткий, сутулый!
«Это уже не отрицательные качества», — подумала белая тигрица и приготовилась спрыгнуть.
— Ошибка природы! — Тай Лунг ударил доску, проломил её, а потом вдруг из ниоткуда появилась рука Торы, остановившая его и повалившая на землю.
— Не смей ни думать о таком, ни говорить, — слегка грозно сказала наставница. — Ты не ошибка природы и не урод. Ты нормальный.
— Я должен быть раза в три меньше и не должен уметь рычать, — сидя на земле, возразил ирбис. — Мы видели остальных снежных барсов, я монстр по сравнению с ними. А форма моей головы? А эта выпирающая нижняя челюсть со слишком большими торчащими клыками?
— Ну-ка прекрати! В твоей внешности нет ничего плохого, ты — уникален и должен этим гордиться. Я терпела насмешки из-за своего роста, но он стал моим преимуществом.
— Я мерзок. И родители меня бросили!
Тора прыгнула к нему, но вместо удара Тай Лунг ощутил объятья.
— Ты думаешь о том, что тебя касается очень мало, — спокойно сказала наставница. — Все эти факторы сделали тебя таким, какой ты есть, но только от тебя зависит, как к тебе будут относиться. Бояться или любить.
— Ненавидеть, — чуть оскалился мужчина, но при этом был печален.
— Что произошло? Ты засыпал совершенно нормальным, а сейчас ведёшь себя так, будто тебя подменили. Что случилось?
Тай Лунг поджал ноги и отвёл глаза. Разумеется, было очень глупо думать, что Тора Гадиан не заметит перемены в его поведении. Он мог бы ей всё рассказать, но на тренировочной площадке сидел Шифу со своими учениками — они должны были посмотреть на один из видов тренировок ниндзя — а при них рассказывать глупую причину перемены своего настроения ему совсем не хотелось. Однако янтарные глаза наставницы требовательно смотрели на него.
— Всего лишь сон испортил настроение, — покачал головой барс.
— Слишком странный сон, — заметила женщина и взяла его руки в свои — знак поддержки и помощи.
— Слишком страшный, — сказал Тай Лунг. — Это был кошмар, всё вертелось, шумело, все смеялись, меня вышвырнули из клана, оставили умирать, я снова попал в Чор Гом, но на этот раз мне сковали и голову, и ноги, и хвост, Шифу сделал из меня копьё, потом меня закинули на дно ямы, я видел тебя, но не мог дотянуться, Оками решила, что я ониби, кто-то отрывал мне хвост, и группа барсов орала: «Ты чудовище! Ты монстр!» — на одном дыхании выпалил барс.
Тора шокированно опустилась на колени. Шифу и Тигрица уставились на мужчину, находя связи между его словами во время тренировки и сном, а остальные пытались разобраться в этом быстром потоке слов.
— Ваджрасана, — повелительно сказала Тора.
Тай Лунг сел в названную позу и закрыл глаза. Он не мог очистить сознание, и наставница это знала, а потому, воздействуя на его особые точки, временно отключила его сознание, погрузив в бессознательное состояние, сон без снов.
— У вас есть успокаивающий чай? — обратилась Гадиан к Шифу.
— Конечно, — ответил мастер. — Но что с ним?
Тора тяжело вздохнула: она не любила вспоминать этот эпизод, но, раз на то пошло, она должна была рассказать.
— Однажды, в Японии, отряд, в котором были мы с Лунгом, подвергся нападению демона аманояку. Этот демон вызывает тёмные желания и сводит с ума. Лунг смог ему противостоять, но аманояку сильно повредил его сознание. Мы смогли это вылечить, но не полностью. Порой сильные переживания или потрясения вызывают у Тай Лунга странные сны, после которых его поведение становится несколько чудаковатым. Это можно прекратить лишь таким способом, — Тора кивнула в сторону лежащего ученика.
Через несколько минут Зенг принёс чай, душистый и горячий. Белая тигрица поставила пиалу с напитком рядом с собой и нажала на точки на теле Тай Лунга. Мужчина открыл глаза и издал тихий рык, после чего сел, держась за голову. Кончик его хвоста быстро постукивал по земле — барс нервничал.
— Давненько я не срывал нам тренировки. Простите, сэнсэй.
— Мы оба знаем, почему так произошло, здесь нет твоей вины. К тому же иногда нужно разнообразие, — с улыбкой подмигнула ему Тора и подала пиалу с чаем. Тай Лунг какое-то время отрешённо смотрел на посуду, на отражение деревьев в поверхности чая, проблески солнца и рябь от несильного ветра, а потом выпил его.
— Оча ни суиминйаку гана ико то о ган тэ и масу?(1) — спросил барс, когда не осталось ни капли чая.
— Ты меня удивляешь, — сказала Тора, забирая у него пиалу, — ты только что был без сознания, зачем мне снова погружать тебя в сон?
— Было однажды, — пожал плечами Тай Лунг. Он чувствовал себя лучше и был готов продолжить тренировку — и своё показательное выступление.
— Сейчас иной случай. Тсудзукете ку реру?(2)
Ученик кивнул, и Гадиан, велев ему встать в любую позу — как боевую, так и обычную — взяла две нагинаты, приготовленные заранее. Тай Лунг кивнул, и наставница кинула ему одну из них. Подождав, пока он вспомнит, как стоит держать это оружие, белая тигрица начала атаку. Практики с оружием — тем более с алебардой — у ниндзя не было давно, но тело барса само вспомнило все движения, и вскоре Тора начала настоящий бой. Двигаясь почти молниеносно, наставница порой задевала ирбиса лезвием, срезая пару волосков или царапая кожу до крови, и Тай Лунг больше оборонялся, чем нападал. Мастера Нефритового дворца не могли уследить за белой тигрицей, но за действиями барса следили пристально, порой удивляясь, как такой большой мужчина может так быстро двигаться. Через некоторое время Тора Гадиан внезапным и мощным ударом повалила ученика на землю, и он выставил над собой лезвие.
— Тора… — испуганно сказал Тай Лунг: наставница нависла над ним, на его нагинате. Мастера Нефритового дворца встали — убийство?!
— Спокойно, — бодро сказала белая тигрица и медленно подняла руку, показывая, что лезвие, не причинив ей вреда, остановилось между её телом и рукой.
Нагината барса упала, звякнув, и сам он опустил голову на землю, тяжело дыша. В носу щипало, мысли с бешеной скоростью проносились в голове, почти не задерживаясь, кровь шумела в ушах, в теле была слабость, казалось, оно парализовано.
— Ещё раз, — сказала Тора, — спокойно. Я невероятно довольна случившимся. Во-первых, это была реакция на падение во время сражения, целью которого является убийство врага, и очень хорошо, Лунг, что ты выставил лезвие. Во многих случаях мы подпускаем врага как можно ближе и затем наносим удар. Во-вторых, в одну секунду ты понял, что должно случиться, и отодвинул нагинату, а это непросто, это не нож какой-нибудь убрать. У тебя была очень быстрая реакция, и это меня чрезвычайно радует.
Сердце Тай Лунга билось где-то в горле, его начало тошнить. Какая-то секунда, и он мог убить свою наставницу. Убить! Смертную оболочку Торы Гадиан, которая столько всего для него сделала! И не важно, что это случилось во время тренировки, максимально приближенной к реальному бою.
— Ты в самом деле думаешь, что я позволю себя убить, особенно во время тренировки? — спросила Тора, поставив свою нагинату рядом и одной рукой упершись в свой бок, так что все почувствовали, насколько сильна белая тигрица.
— Но это же могла быть случайность! — сказала Тигрица.
— Во время приближенных к бою тренировок я становлюсь частично проницаемой. Это значит, что в подобных ситуациях я могу контролировать собственные увечья. Если лезвие слишком сильно вонзается в моё тело — и любую его часть — я делаюсь проницаемой и не получаю никаких ран. Это нужно как раз для того, чтобы создать у учеников ощущение настоящего боя, где их не будут щадить и они не будут убирать оружие, чтобы не травмировать партнёра. Так они могут научиться действовать резко и правильно.
— Меня сейчас стошнит, — тихо сказал Тай Лунг, продолжая лежать и смотреть на небо, не в силах пошевелиться.
— Ну вот ещё новости, — Тора села рядом с ним на корточки и пощупала лоб. — Ничего плохого не произошло, наоборот случилось нечто очень хорошее. Ты можешь собой гордиться. Как сейчас горжусь я.
Барс слабо пошевелил хвостом и, почувствовав, что ему стало легче, смог встать. И сразу угодил в крепкие объятья наставницы, такие нужные и успокаивающие. Благодаря большому росту белой тигрицы он смог уткнуться лбом в её плечо, выражая крайнюю степень доверчивости. Шифу видел, как руки Тай Лунга сжали складки топа на спине наставницы, как сильно прижался он к ней, как виляет из стороны в сторону его хвост — и понял, что между его сыном и Торой Гадиан связь намного сильнее, чем между ним и Тай Лунгом.
— Продолжим с гатанами? — спросила через несколько минут Тора.
Ученик согласно кивнул, отпуская женщину. Гадиан взяла два небольших изогнутых меча, а третий дала ирбису. Белая тигрица любила сражаться с двумя клинками, Акено обучал её этому больше всего, так как гатаны в семье белой тигрицы передавались по наследству; одна чёрная, другая белая — они идеально сливались с её шкурой, хотя была в её семье и третья гатана — красная, однако ей мало кто пользовался. Тай Лунг же смог освоить бой лишь с одним клинком, но зато не уступал в своём мастерстве другим ниндзя.
— Запомните, — повернулась Тора к мастерам Нефритового дворца, — одним из сильнейших видов оружия против этих демонов являются гатаны, но не все, а лишь специальные. Их куют особым способом, делая прочными и могущественными. Обычный клинок не сможет справиться с демоном. Когда прибудут Оками и Неко, вы получите это особое оружие, пока же я закалю, насколько смогу, ваше. Тай Лунг? — она посмотрела на мужчину, и тот кивнул.
Они налетели друг на друга столь стремительно, что присутствующим показалось, будто ниндзя переместились с помощью какого-либо портала. Клинки звенели, порой выпуская маленькие снопы золотых искр, а две большие фигуры быстро перемещались по площадке, не давая взгляду сфокусироваться на ком-то одном: мастера кунг-фу видели лишь расплывчатые силуэты, и только когда гатаны скрестились, Тай Лунг и Тора Гадиан остановились. Каждый из них хотел осилить противника, и только когда белая тигрица размахнулась второй гатаной, барс опустил свою и увернулся от удара. Бой начался заново.
Тигрица вскоре смогла различать движения и следить за каждым из сражающихся отдельно, подмечая движения и восхищаясь обоими ниндзя. Получится ли у неё хоть немного приблизиться к такому уровню? Их обучение Торой должно было начаться сегодня же, после обеда, когда на примере боя с Тай Лунгом мастера Нефритового дворца должны были понять, насколько быстро им придётся двигаться, если они хотят победить каша и ониби.
Ниндзя вдруг остановились. Одной рукой Тай Лунг сжимал руку наставницы, не давая ей действовать гатаной, а во второй держал поднесённый к самому горлу Гадиан клинок. Однако вторая рука Торы держала другую гатану у горла ученика. Они немного отдышались, а затем опустили оружие.
— Сегодня ты меня удивляешь, — улыбнулась белая тигрица. — Ты продержался на минуту дольше обычного и смог блокировать мою вторую руку. А клинок у горла — ты быстро овладел этим движением. Молодец. Но ты видишь, почему две гатаны лучше одной.
— Когда-нибудь я и это освою, — улыбнулся Тай Лунг.
— Буду надеяться. Теперь мы все отправимся на обед, а после него я научу вас правильно использовать гатаны, двигаться с нужной скоростью и наносить удары в определённые места, которые сразу способны убить демона. Если всё пойдёт хорошо, мы сможем продержаться до прибытия Оками, Неко и армии из Японии.
1) Надеюсь, в чае нет снотворного?
2) Ты можешь продолжать?
Ветер. Бушующий, сильный, холодный. Он сбивал с ног, пронизывал до костей. Как в таких условиях можно было тренироваться? Однако Тора Гадиан была непреклонна: мастеров Нефритового дворца и снежного барса она заставила подняться высоко в горы, туда, где ветер бесновался и норовил скинуть путников в ущелье, и велела им встать на длинные бамбуковые трости, стоявшие вертикально, держать на них равновесие на одной ноге, пытаясь не свалиться, а порывы ветра раскачивали бамбук. Когда кто-то падал, белая тигрица заставляла его подниматься, наблюдая за учениками, сидя на хвосте на такой же бамбуковой трости.
Журавль и Богомол быстрее всех смогли найти точку опоры и стояли неподвижно, в то время как По периодически падал, иногда умудряясь свалить остальных. Тора поставила трость для панды отдельно, чтобы он не мог свалить остальных, когда сам грохнется, а Журавлю и Богомолу велела спуститься.
— С этим у вас всё хорошо, значит, вам можно переходить на новый уровень. Журавль, возьми этот свиток и почитай о куноити Суваро, величайшей воительнице с демонами клана Ласточек, и единственной женщине-самурае Бурю Касасаги, голубой сороке. Изучи их технику боя с демонами. Я не могу в этом дать тебе совет, поскольку я не птица, но часть знаний ты получишь из свитка, — Тора подала Журавлю свиток в золотом чехле, и ученик с поклоном отошёл.
Он нашёл тихое место, где ветер не мог бы вырвать драгоценный свиток, и полностью погрузился в изучение — две воительницы, названные духом белой тигрицы, были действительно прекрасны в борьбе с демонами и знали, как победить каждого, как уворачиваться от какой атаки. Изучая их технику, Журавль читал немного их биографии и выяснил, что Тора была знакома с каждой из них и помогла обеим научиться бою, однако после девушкам пришлось самим разрабатывать свои стили, основываясь на знаниях, полученных от белой тигрицы. Также Журавль узнал, что Бурю Касасаги после первой победы над сильным демоном создала клан Голубой Сороки, в который приняла всех женщин своего вида, желающих стать воинами, и обучала их.
— Богомол, — тем временем продолжала Гадиан, — единственный клан насекомых, воюющий с демонами, клан Тараканов. В этом свитке описан стиль боя, разработанный воином Гокибури. Также там есть упоминание о воине Судзумэбати, шершне, первом учителе Гокибури. А в этом свитке сказано об акупунктурных, если их вообще можно так назвать, точках каша и ониби, — белая тигрица подала ему зелёный и золотой свитки, и ученик с большим интересом принялся их изучать.
Тем временем По снова упал, но вместе с ним на этот раз свалились Тигрица и Обезьяна, правда, без помощи панды. Тора велела им забираться обратно, проигнорировав их намёки на боль в ушибленных руках. Тигрица к этому отнеслась спокойно, а вот парни были недовольны, хотя и исполнили приказ наставницы.
Гадюка стояла практически на самом кончике своего хвоста, раскачиваясь в такт с бамбуковой тростью. За минувший час она ни разу не упала, и Торе даже показалось, что она вот-вот уснёт.
— Гадюка! — неожиданно громко сказала наставница, так что все ученики вздрогнули, и те, кто стоял на тростях, упали вниз, включая Шифу. — Ты останься на земле, остальные забирайтесь обратно. Гадюка, ты славно потрудилась и теперь тоже можешь переходить на следующую ступень тренировок. Как и твоим товарищам, я даю свиток для дальнейшего совершенствования потому, что сама не смогу обучить тебя полностью использовать своё тело в борьбе с демонами. Итак, в этом свитке говорится о двух воинах-змеях, двух напарниках. Хотя раньше они были врагами, — добавила Тора с улыбкой. — Динодон использовал свою мышечную силу, развивая немыслимую скорость, и я советую тебе больше внимания уделить его технике боя, поскольку Куфия в основном полагалась на свой яд, хоть и была быстра.
— Мастер Тора, а разве яд может действовать на демонов? — удивилась Гадюка.
— Куфия выпивала особый раствор, который закаляет наши клинки для сражения с демонами, и её яд становился опасен для них. Но, к несчастью, именно этот раствор и погубил её, отравив. Поэтому даже не вздумай пить его, конечно, если не хочешь прожить после этого три года и умереть в галлюцинациях и судорогах, сопровождаемых мучительной болью.
Гадюка поклонилась и забрала зелёный свиток, уверив наставницу, что не повторит ошибки Куфии, однако поинтересовалась, что стало с Динодоном.
— О, он был в великой печали, когда его боевая подруга скончалась. Однако он продолжал борьбу с тьмой и через несколько лет нашёл новую напарницу, ставшую после его женой. Вместе с Серпентиной он открыл особую школу для змей без яда. Он боялся, что кто-нибудь из его учеников повторит несчастную судьбу Куфии, и потому его занятия были направлены на силу мышц и изворотливость. Среди его учеников встречались иногда и змеи с ядом, но они использовали его лишь в крайних случаях. Однако самыми сильными учениками являются его прямые потомки. А теперь приступай к изучению.
Снова поклонившись, Гадюка уползла за камень, скрываясь от порывов ветра, и принялась читать о двух воинах, понимая, что никогда не будет следовать пути Куфии, и с восхищением читая о сражениях и приёмах Динодона.
Пока три мастера изучали свитки, остальные учились держать равновесие — иногда воинам в сражении с демонами приходилось удерживаться на них, летящих с огромной скоростью. Через три падения По Тора наконец велела ученикам спуститься. Воин Дракона был рад, что мучения на бамбуке завершились, но белая тигрица почти не дала им отдохнуть и устроила спарринг. Поставив По против Обезьяны, и Тигрицу против Тай Лунга, Гадиан попросила Шифу стать своим первым спарринг-партнёром. Сражение должно было длиться, пока наставница не остановит его, а это зависело от уровня мастерства её спарринг-партнёра, которого Тора должна была поменять пять раз.
Шифу двигался быстро и точно наносил удары, умело блокировал молниеносные атаки белой тигрицы, но всё-таки через некоторое время проиграл, не успев увернуться от хвоста женщины. Тора была очень довольна, и тренировка Шифу могла бы на этом завершиться, если бы не важность его присутствия — никто не должен был остаться без партнёра. Следующим учеником, которому пришлось подвергнуться бою с сэнсэем, стал Обезьяна, причём Тора оставила спарринг-партнёрами Тигрицу и Тай Лунга, а Шифу поставила против По. Обезьяне пришлось несладко, но он мастерски уворачивался и пользовался хвостом, как пятой рукой. Однако он забыл, что у духа белой тигрицы хвост тоже был хорошо развит, а потому она смогла, сидя на своём хвосте, отбивать атаки Обезьяны. Когда же они оба вновь встали в обычные боевые позы, Тора в прыжке откинула партнёра ногой, и бой прекратился.
— Выносливость, — сказала Гадиан после похвалы в адрес Обезьяны, — в бою с демонами у вас не будет ни единой минуты, чтобы отдышаться. А если вы упали, можете считать, что уже мертвы. По, ты с Тай Лунгом, Обезьяна с Шифу, Тигрица со мной.
Надеясь, что спарринг барса и панды пройдёт удачно, и никто из них не наделает глупостей, Тора погрузилась в бой с ученицей, и вскоре две тигрицы так увлеклись, что увеличили темп и силы. Гадиан была довольна девушкой, но всё-таки смогла победить её быстрее, хоть и на минуту, чем Шифу. Когда они закончили, то обнаружили, что Журавль, Богомол и Гадюка смотрят на спарринг, отвлекшись от свитков, а остальные уже остановились.
— Ты стала быстрее и сильнее, — улыбнулась Тора Тигрице, — молодец. Я надеюсь, никого не тошнит от усталости? Прекрасно. По, ко мне… Шифу с Тигрицей, Обезьяна с Тай Лунгом.
Барс хмуро посмотрел на наставницу: обычно в подобных спаррингах сэнсэи оставляли на самый конец слабых, чтобы, выдохшись на сильных, не причинить им вреда. Тора поймала его взгляд и отрицательно покачала головой — сейчас это правило не работало. По смог удивить её, умело блокируя каждую атаку, и даже в нападении проявил необходимую скорость. Но, когда белая тигрица, увеличила темп, панда перестал поспевать за ней, запыхался и пропустил важный удар, ознаменовавший конец боя.
— Ты молодец, По, но тебе всё ещё не хватает выносливости. Один на один ты не выстоишь. Иди к Тигрице, Обезьяна и Шифу, Тай Лунг, — кивнула наставница. Все уже поняли, что она нарочно не позволила сражаться барсу и Шифу, опасаясь их реакции на такой бой, да и Тай Лунг уже давно предупредил её, что не сможет быть спарринг-партнёром приёмного отца.
Тора предупредила учеников, что, если они закончат свои сражения раньше неё, пусть садятся отдыхать. Ирбис понял, что его бой сейчас будет проходить намного сильнее прежних тренировок с наставницей, но был готов. Они сошлись как две молнии, носясь по площадке с бешеной скоростью, прикладывая много сил, уворачиваясь от ударов, блокируя их и нанося свои. В какой-то момент Тора выкрикнула: «Когти!» — и оба кошачьих выпустили своё природное оружие, схватившись сильнее. Остальные ученики уже устали и сели, следя за сражением, от которого у них уже начинало рябить в глазах: пятна и полосы уже сливались воедино. Но тут обе фигуры остановились, сцепившись руками. Они стояли так пару секунд, пока Тора не ударила головой в нос ученика, а затем не откинула его в камень коленом в живот.
Тай Лунг сел, помотал головой, а затем выплюнул кровь. Его шерсть в некоторых местах была окрашена в красный, впрочем, как и шерсть наставницы. Но мужчина встал, показывая, что ещё не готов закончить спарринг.
— Ты уверен, что хочешь продолжить на таких условиях? — спросила Тора, виляя хвостом. Она не была измотана, но видела, что барс устал, а потому хотела закончить тренировку.
— Воины сражаются до последнего вздоха. А я ещё дышу, — ответил он и встал в боевую позу.
— Твоё упорство похвально, однако я не планировала сегодня максимально приближать спарринг к реальному бою.
Тай Лунг вздохнул и вышел из стойки. У него ещё оставались силы, но, раз наставница не хочет, он должен покориться. Внезапно он понял, что во рту у него накопилось много крови, и он поспешил её выплюнуть.
— Садись, — властно сказала Тора и добавила мягче: — Мне нужно залечить эту рану.
Барс сел, и женщина приложила руки к его груди; закрыв глаза, она начала читать мантру, и от её рук пошло белоснежное сияние, вскоре распространившееся по всему телу Тай Лунга, и все увидели, что раны на его теле заживают, а кровь исчезает. Когда лечение было завершено, руки белой тигрицы перестали светиться, и она встала.
— Вы все сегодня хорошо потрудились, — сказала Тора Гадиан. — Вы стали сильнее и быстрее, и теперь сможете противостоять демонам. С оружием вы умеете обращаться, здесь мне учить вас нечему, умейте лишь нанести удар точно в цель и увернуться от атаки. Сейчас мы поедим, а затем приступим к медитации.
Наставница повела учеников вниз, так что у них получилась ещё одна тренировка, но на середине пути белая тигрица вдруг остановилась. Осмотрев всех и убедившись, что никто не потеряет сознание, Тора вдруг объявила о гонках: тот, кто первым спустится в Долину Мира, выбирает еду, а проигравший платит за всех. Однако Шифу она от таких условий освободила. Ученикам идея гонки понравилось, и они выстроились в один ряд, готовые сорваться с места в любой момент. Гадиан дала сигнал, и шестеро воинов бросились вниз, а Журавль взмыл в воздух.
— Интересный способ потренировать их, — заметил Шифу.
— Иногда ещё работает идея с уборкой, — подмигнула ему женщина.
Они спускались неспешно, хотя и не плелись. Добравшись до одного уступа, оба мастера посмотрели вниз и увидели своих учеников, старающихся обогнать друг друга.
— Почему вы не допустили мой спарринг с Тай Лунгом? — спросил Шифу, когда они продолжили свой путь.
— Он сам этого не хотел. После того сражения в Нефритовом дворце и практически твоего убийства он понял, что больше никогда не сможет драться с тобой. Вернее, он больше никогда не сможет прикоснуться к тебе.
— Почему? Разве есть какая-то преграда?
— Его совесть, Шифу, и есть преграда. Он и сейчас глубоко уверен в том, что ты не простил его.
Мужчина на мгновение остановился, но затем поспешил за белой тигрицей.
— Но я же сказал ему, что простил его! — мысли Шифу путались.
— Разве ты не замечал, как он смотрит на тебя? — поинтересовалась Гадиан, помогая спутнику взобраться по гладкой стене, и тот задумался.
— Я вообще не видел, чтобы он на меня смотрел, — озадаченно ответил мастер, и Тора, чуть приподняв брови, выразительно на него посмотрела. — То есть? Почему? В смысле… — Шифу сделал глубокий вздох и спросил спокойно: — Он избегает меня?
— Именно. Если с Пятёркой и По он смог помириться и даже подружиться, то с тобой у него это не получится. Ты ведь сам знаешь, что у вас почти не осталось прежних чувств друг к другу, а он стыдится своих поступков, да к тому же уверен, что ты нашёл ему замену и не хочешь его больше видеть.
Шифу молчал, собирая мысли в кучку. Он и раньше обо всём этом думал, но открытый разговор на эту тему всё-таки немного сбил его с толку.
— Так может показаться, но на самом деле это неправда. Я люблю своих учеников, и пусть По принёс мне внутренний покой, я всё равно часто думал о Тай Лунге, особенно когда Воин Дракона вёл себя неподобающим образом.
— Когда По чуть не убили, в своей медитации ты почувствовал это и упал, но, когда Тай Лунгу раздирали в кровь рот и горло, когда он чуть ли не терял сознание от боли в тюрьме Чор Гом, ты не ощущал ничего. Да, он ворвался, да, он ранил тебя, но это твой сын, и твоим долгом, как отца, было поддержать его и предотвратить эту катастрофу. Но ты позволил ему сломаться. И ни разу не пришёл в тюрьму, дав ему понять, что он для тебя означает только зло. А ведь он, даже спустя двадцать лет адской жизни, всё ещё считал тебя своим мастером.
— Но он… Он изменился, он затеял это сражение и не захотел слушать моих извинений. Ему нужен был лишь свиток.
— Шифу, двадцать лет в тюрьме, в ужасных условиях, без объяснений, почему он всё-таки не может быть Воином Дракона, вся эта обида — ты думаешь, ему было легко всё это забыть? В конце концов он ослеп от собственного желания получить Свиток Дракона, но скажи мне, разве он не сомневался, разве не хотел остановиться и не жалел о том, что сделал?
Шифу вздохнул. Да, Тай Лунга тоже можно было понять, можно было встать на его сторону. Но всё-таки, зачем ему было громить деревню? А то, что он чуть не убил его — да, сейчас барс об этом жалел, стыдился этого и ужасался…
— В любом случае, даже если у вас не получится нисколько восстановить отношения, Тай Лунг будет жить в Японии. Он больше не претендует на звание Воина Дракона, а в клане Белого Тигра у него своя важная роль, и наши воины не готовы потерять его.
— А он сам?
— Он не хотел возвращаться в Китай, — после молчания ответила Тора.
Оставшийся путь они прошли без разговоров. Шифу раздумывал над словами духа белой тигрицы, над поведением Тай Лунга и его судьбой. Да, он совершил ошибку при воспитании сына, и теперь не сможет загладить тот промах, когда не смог оказать поддержку ему, когда позволил страху и разочарованию взять над собой верх и отказаться от того, кого так сильно любил. И теперь между ними нет ничего, кроме неловкости и сожалений. В силах ли Шифу это исправить? Он не знал. Если Тай Лунг будет жить в Японии, они точно никогда не помирятся. Это будет глупо и больно, очень больно… Этого нельзя допустить!
Наконец Тора и Шифу нашли своих учеников, которые поджидали их у входа в лапшичную мистера Пинга. Оказалось, что в состязании победил Журавль, а вот платить за всех придётся Обезьяне, который никак не мог понять, как По смог на самой последней секунде опередить его. Журавль выбрал прекрасную лапшу, и воины вкусно пообедали. Гадиан спросила Журавля, как он долетел, и тот ответил, что использовал приём для ускорения, разработанный Суваро, и точно его описал, и белая тигрица была им очень довольна.
После обеда все пришли в Нефритовый дворец, чтобы погрузиться в медитацию. Жители деревни бросали на Тай Лунга косые взгляды, наполненные враждебностью и страхом, но барс игнорировал их, проходя по улицам гордо и молча. Однако за его внешним спокойствием скрывались внутреннее сожаление, обида и печаль, которые во время медитации помешали ему сосредоточиться, и он снова не смог сесть на хвост. Тора понимала его состояние и отнеслась к очередному промаху спокойно, в который раз указав на позу ваджрасана.
Однако долго медитировать им не пришлось, поскольку Зенг оповестил их о прибытии посыльного. Это оказался гусь из императорского дворца, принесший приказ о том, что Шифу с учениками, а также Тора Гадиан с учеником должны явиться в горную крепость Буё для встречи с императорскими войсками и обсуждением дальнейших планов. Разрешалось оставить одного-двух мастеров для защиты Долины Мира. Белая тигрица спросила, нет ли известий об армии из Японии, но гусь ответил, что такими сведениями не располагает.
— Крепость Буё? Это далеко отсюда? — спросил По.
— Несколько дней пути, — ответил Шифу. — Мастер Тора, кто из нас должен остаться?
— Те, кто больше всего готов, но не ты, Шифу… Богомол и Обезьяна, на вас будет лежать защита Долины Мира. Надеюсь, в крепости нам сообщат хорошие вести.
Крепость Буё была выдолблена в горе и являлась защитой от набегов с севера, в ней служило десять тысяч носорогов, готовых в любой момент защитить родной Китай. Однако этой армии демоны были не по силам, а потому, когда стало известно, что Тора Гадиан расположилась вместе со своим учеником в Нефритовом дворце, генерал Гуожи попросил императора прислать им в подмогу мастеров. Теперь же он с нетерпением ждал появления легендарной белой тигрицы, о которой смог вспомнить многое. Мастеров должен был встречать командующий носорогами Небесной Наковальни, который, несмотря на свою неудачу в прошлом, сохранил своё звание, но был переведён с частью своего отряда в крепость, однако генерал Гуожи в самый последний момент передумал и сам вышел навстречу мастерам.
Большая белая тигрица с достоинством шла впереди всех, чуть подальше, справа от неё, был Шифу, а затем шли его ученики, однако за женщиной виднелась другая фигура, которую остальные закрывали. Гуожи догадался, что это тот самый ученик духа белой тигрицы, но не понимал, почему мастера так сделали. Он приветствовал их, и они ответили ему.
— Мы очень рады вашему прибытию, эти демоны убили половину армии крепости Буё, — сказал генерал.
— Вы ожидаете подкрепления? — поинтересовалась Тора, следуя вместе со своими спутниками за ним.
— Император обещал прислать солдат, но пока их нет, и вся надежда лишь на вас, Тора Гадиан.
Женщина внимательно на него посмотрела. Носорог имел несколько отличий во внешности от своих собратьев: более чёткие черты и ясные глаза, прямой рог — всё в нём говорило о благородстве.
— Генерал Гуожи, вам, случайно, генерал Деминг не приходится родственником? — чуть прищурила глаза белая тигрица.
— Это мой прапрадед, — смутился носорог.
— Прекрасно, — улыбнулась Тора, и Гуожи расслабился. — Деминг был выдающимся воином и никогда не гнушался выслушать совет. Когда мы встретились, его войско застряло у горного перевала, а им срочно нужно было отбить атаку кочевников. Он последовал моему совету и благополучно переправился, а затем разбил врагов. Вы унаследовали некоторые его черты.
— Благодарю вас, Тора Гадиан, — носорог был польщён, что дух знает его предка и сравнивает его с ним; Гуожи всегда мечтал быть похожим на Деминга. — У нас не так много комнат, к сожалению, свободны всего четыре, так что вам, боюсь, придётся ютиться. В остальных лежат раненые.
— Такое количество комнат нас вполне устраивает, а раненым я смогу немного помочь. В крепости есть тихое место? Моему ученику нужно много медитировать.
— Тише всего наверху, но там сильный ветер.
— Подойдёт, — чуть подумав, ответила Гадиан. — Генерал Гуожи, вам известно, кто мой ученик?
— Нет, Тора Гадиан. Император упоминал, что он нам знаком, но мы так ничего и не знаем.
— Что ж, полагаю, лучше всего будет, если вы узнаете об этом сейчас, — она кивнула своим спутникам, и они расступились, открывая огромного снежного барса. — Мой ученик Тай Лунг.
Носороги на пару мгновений окаменели, но затем пришли в себя. Они были взволнованы, и лишь генерал сохранял спокойствие.
— Полагаю, раз он ваш ученик, он не опасен, — наконец сказал Гуожи.
— Вы правы. Хотя и не совсем: Тай Лунг опасен лишь для демонов, а здесь он вместе со мной защищает Китай. Он обучается у меня не первый год, и, смею заверить, изменился.
— Вы уверены, Тора Гадиан? — спросил тот командующий, который должен был её встречать.
Едва только белая тигрица увидела его, как в её глазах полыхнула ярость, хотя сама она казалась совершенно спокойной: это был Вахир, глава тюрьмы Чор Гом и насмешливый мучитель Тай Лунга. Тора резко развернулась и сразу схватила барса за плечи — за секунду он очутился подле неё. Он был зол, очень зол, ярость переполняла его сердце, чего давно уже не было.
— Успокойся, — сказала она, глядя прямо в глаза ученика.
— Но он!.. — начал было Тай Лунг, но наставница перебила его:
— Я знаю. И я разрешила бы тебе отомстить за всю ту боль, которую он тебе причинил, за все страдания, которые тебе пришлось пережить по его милости, но он нужен нам живым. Сорега соу денакереба, ши ха кинде карэ о йибун дэ короши теи та дароу.(1) Ты знаешь.
Тай Лунг вздохнул и отступил. Он поклонился наставнице, показывая подчинение её воле, и хотел отойти, но белая тигрица схватила его за руку, призывая остаться рядом. Лишь она одна могла усмирить его гнев, но она должна быть рядом с ним. Для его же блага.
— Кажется, с Вахиром у вас не очень хорошие отношения, — заметил генерал.
— Вы правы, — кивнула Гадиан. — Благодаря его усилиям нам пришлось останавливать кровотечение из ран в горле Тай Лунга, а также тщательно подбирать ему пищу. Я не собираюсь перечислять всё, что пришлось пережить Тай Лунгу от стражей тюрьмы Чор Гом, и советую каждому из вас не заговаривать об этом. А вам, Вахир, пореже попадаться нам на глаза. То поведение, которое вы тогда показали, является крайне недостойным. Особенно для члена Небесной Наковальни.
Тора повернулась к Гуожи, показывая, что они должны идти далее. Сейчас от неё, как никогда прежде, сильно веяло властью и могуществом, все присутствующие смутились и немного струхнули, и генерал поспешил повести приглашённых мастеров далее, показывая строение крепости.
* * *
Четыре отведённых мастерам комнаты находились рядом, и белая тигрица попросила учеников осмотреть их, пока она будет делать целебный настой для скорейшего заживления ран солдат. Из-за тюрьмы Чор Гом она, как и Тай Лунг, недолюбливала носорогов, однако понимала, что нельзя равнять их под одну гребёнку. К тому же сам генерал отличался приветливостью и умом, а воины были необходимы.
Когда Тора вернулась, все её спутники сидели в одной комнате и делились впечатлениями от крепости Буё. Женщина остановилась, никем не замеченная, и решила послушать разговоры. Как раз в этот момент По поинтересовался, неужели Вахир на самом деле мучал Тай Лунга. Барс тихо рыкнул и отвернулся, но потом ответил, что многими унижениями, насмешками и физическими издёвками обязан именно ему, хотя рот в кровь раздирали ему другие — но по приказу Вахира.
— Но они должны были лишь сторожить тебя, — изумился Шифу.
— Это же скучно, — сказал ирбис. — А вот, стоя на посту, соревноваться, кто с какого расстояния добросит до моей головы камешек или персиковую кость — это весело, — Тай Лунг на секунду замер, а потом захлопнул рот рукой, словно сказал что-то неприличное.
— Но потом они это прекратили? — спросила Тигрица, с большим участием смотря на мужчину.
— Ха. Когда я сбежал, конечно.
— Теперь понятно, почему ты с такой яростью разбивал их, — сказала девушка, и барс кивнул.
— Но тут носороги другие и, думаю, поведение их будет отличаться, — заметил Шифу.
— Надеюсь, Вахир не раздует из моих слов войну, — сказала Тора, подходя к ним. — Вы уже распределили комнаты?
— Ещё нет, — ответил Журавль.
— Тогда это сделаю я. Шифу, тебе отдельная комната, девушки во второй, парни в третьей, а мы с Лунгом в четвёртой.
— А какая из комнат какая? — спросил По.
— Сами решайте, — отмахнулась Гадиан, продолжая стоять.
— Тогда та, что у входа, наша! — воскликнул По и выбежал. Журавль, помотав головой, вышел за ним.
— Я возьму комнату напротив их, — сказал Шифу и ушёл, по обыкновению заложив руки за спину.
— А мы тогда ту, которая напротив этой, — кивнула Тигрица. Их с Гадюкой комната была по соседству с комнатой По и Журавля, и это соседство не очень устраивало её, но зато прямо перед «девчачьей» комнатой была комната ниндзя.
— Не лучший день, — сказала Тора, садясь на циновку рядом с барсом, когда все ушли, и двери были закрыты.
— Не худший, — пожал он плечами. — Думаешь, Вахир теперь будет нам пакостить?
— Не думаю, всё-таки к своему долгу он относится ответственно, а сейчас его долг — защищать Китай вместе с нами. В любом случае мы вернёмся в Японию. Хотя бы для того, чтобы завершить твоё обучение, а затем ты можешь сам выбрать, куда пойти.
— Я бы хотел остаться в клане Белого Тигра, — ни секунды не раздумывая, сказал Тай Лунг.
— А как же друзья отсюда?
— Друзья? Соученики, соратники, но никак не друзья. Разве только Тигрица, она меня понимает. Кажется, по ней я действительно буду скучать, — Тай Лунг прижал уши, и на его лице выражалось крайнее смущение. Никому и никогда он не сказал бы этих слов, никому, кроме своей наставницы, с которой был очень близок.
— А отец?
На минуту в комнате воцарилось молчание, во время которого ниндзя слышали громкое заселение Воина Дракона.
— Я не вправе называть Шифу отцом. Да, я ещё люблю его, но уже не так сильно, да и после всего, что я сделал…
— Он простил тебя, Лунг, и не хочет терять. Вы оба должны идти на сближение.
Тай Лунг вздохнул и лёг на циновку, положив голову наставнице на колени. Сейчас был хороший шанс наладить отношения с Шифу, но это было сложно. Барс нервничал, ещё и присутствие Вахира сбивало его с толку, делало очень неприятно, вызывая ужасные воспоминания о заключении в тюрьме Чор Гом… в которую он попал частично из-за своего отца. «Я не должен был громить Долину Мира, — с грустью подумал Тай Лунг, — и всё это желание свитка… Каким же я был глупцом!»
Тора поглаживала ученика по голове и думала, как теперь они будут сражаться. Обезьяна и Богомол справлялись со своей задачей — в этом она была уверена — и это её успокаивало. Но не было вестей от Оками и Неко, и это тревожило Гадиан. Если демоны распространятся дальше, придётся оставить в крепости Буё кого-нибудь из учеников, чтобы они помогали здесь, а самим отправиться дальше… Тора надеялась, что всё обойдётся, что эту войну они выиграют. Но ей ведь нужно не только воевать с демонами и защищать смертных, её первоочередная задача — завершить обучение Тай Лунга, на которого Великий Дух Дракон возложил большие надежды.
1) Если бы это было не так, я бы с радостью убила его сама.
Тора нервно постукивала кончиком хвоста по полу и всматривалась вдаль с самой высокой башни крепости. Связавшись с Уруфу, она узнала, что в Японии сейчас всё стабильно и спокойно, и белая тигрица могла полностью направить силы на защиту Китая. Но Гадиан тревожилась из-за отсутствия вестей от Оками и Неко, а также из-за медитаций Тай Лунга: они находились в крепости Буё уже несколько дней, и за всё это время сосредотачиваться на медитации барсу стало сложнее, он часто отвлекался и выходил из неё раньше положенного срока. Тора знала, что это происходит с ним из-за волнения и случайного воспоминания того видения о её «смерти», но не могла повлиять на ученика.
— Я не могу, сэнсэй. Снова, — сказал Тай Лунг, сидевший рядом.
Тора повернулась к нему. Ирбис обнял колени руками, опустил уши, обернул ноги хвостом и сидел с грустным выражением лица — признаки того, что он корил себя за промах, за слабость, но уже не мог взять себя в руки. Наставница опустилась рядом с ним на колени и положила руку на его плечо.
— Ты слишком много думаешь о том, на что не можешь повлиять. И слишком сосредоточен на том, что должен сделать. Тебе нужно успокоить свой разум и некоторое время плыть по течению.
— Но ведь ты тоже думаешь о своём долге.
— Но я не стремлюсь всё контролировать… Идём, сегодня побудем с остальными.
Ниндзя спустились вниз и нашли мастеров Нефритового дворца в коридоре. Шифу рассказывал что-то полезное По, Журавль и Гадюка изучали свитки, которые им дала Тора, а Тигрица пыталась медитировать. Ниндзя бесшумно сели недалеко от Тигрицы, так что никто и не заметил их присутствия. Но Тигрица услышала тихий шорох, почувствовала присутствие кого-то ещё и обернулась. Тора улыбнулась и знаками похвалила её за внимательность. Девушка подсела к ним и языком жестов, который выучила во время похода в Храм Дракона и из него, попросила продолжить её обучение японскому. Тора жестами ответила, что для этого нужно использовать звуки, а сейчас это не получится.
— От воинов Японии нет вестей? — спросила жестами Тигрица.
Тора покачала головой. Она думала, о чём следует говорить дальше, и понимала, что не может найти тему. Тай Лунг, всё тем же языком жестов, поинтересовался, чему Шифу учит панду, и Тигрица сказала, что они разговаривают о каких-то качествах Воина Дракона, о тренировках По и чём-то ещё — в суть она не вникала. «Тебя, наверное, тоже готовили стать Воином Дракона?» — жестами спросил Тай Лунг. «Шифу думал об этом, но я не изучала всё настолько подробно», — «Но твоё кунг-фу намного сильнее, чем у По!» — «Вот мастер и учит его остальному», — «Сейчас как раз тому, что ты не знаешь?» — «Да». Тигрица пошевелила кончиком хвоста. «Ты хочешь этому научиться?» — спросила она. «Нет, мне просто интересно, — после ответа барс пожал плечами. — К тому же, я не претендую на титул Воина Дракона, и все эти знания мне не нужны». «Только не говори, что уже обретённые знания тебе не нужны», — вмешалась Тора. Барс помахал руками и покачал головой — он и не думал о таком.
В коридор вдруг пришёл носорог и сказал, что генерал Гуожи просит Тору Гадиан прийти к нему в северную башню. Белая тигрица последовала за стражником, велев ирбису остаться. Наставница повернулась к Тигрице, желая попросить её проследить за тем, чтобы кто-нибудь не спровоцировал Тай Лунга на глупость или агрессию, но потом отвернулась. Однако по её взгляду девушка поняла его суть.
Пока Тигрица пыталась справиться со странным чувством, которое вызвало у неё доверие духа белой тигрицы, Гадиан поднялась на северную башню и увидела Гуожи и Вахира, смотревших на горы. Поприветствовав её, генерал сказал, что недавно была замечена быстрая тень, пролетавшая мимо часовых несколько раз, но определить, кто это был, им не удалось.
— Где она впервые появилась, и где её в последний раз видели? — спросила Тора.
— Появилась вот за тем пиком и там же исчезла, — ответил Вахир, показывая направление.
— Думаете, это демон? — спросил генерал.
— Утверждать что-либо я не могу, пока сама не увижу. Но советую вам увеличить количество часовых. На всех постах. Если в ближайшее время тень снова появится, мы с мастерами Нефритового дворца встанем на стражу вместе с вами. Будем надеяться, это не демон.
Вернувшись к друзьям, Тора увидела, что Тай Лунг и Тигрица общаются жестами, а остальные заинтересованно на них смотрят — похоже, большие кошки так увлеклись, что не замечали того, что творилось вокруг них. «Ты проиграла», — с весёлой улыбкой жестами сказал Тай Лунг. Тигрица округлила глаза от удивления, а потом хихикнула, не заботясь о реакции друзей и мастера на её поведение. «Какое желание я проиграла?» — жестами спросила она, улыбаясь. Тай Лунг задумался, а потом ответил: «Сегодня за обедом и ужином ты сидишь вместе с сэнсэем и мной». Он сидел в позе победителя и довольно смотрел на девушку, а Тигрица просто кивнула.
— Интересное желание, — сказала Тора, подходя к ним. — Надеюсь, вы не играли на что-то серьёзное?
— Нет, сэнсэй, мы лишь один раз успели, — ответил барс, повиливая хвостом.
— Какие новости, мастер Тора? — спросила Тигрица.
— Заметили какую-то тень, если она появится ещё раз, мы с вами встаём на стражу вместе с носорогами. Будьте бдительны и готовы отразить внезапную атаку.
— Ана та ха кинчоу шите и ру,(1) — заметил Тай Лунг, внимательно смотря на наставницу.
— Ши ха чоу до даигйакусатсу но курикаеши о ми нде и наи,(2) — ответила она. — Пошли, нельзя нам сидеть в коридоре.
Едва только воины успели сделать несколько шагов, как прозвучал сигнал тревоги: кто-то напал на северную башню. Тора кивнула Тигрице и Тай Лунгу, и те побежали вперёд, используя всю свою силу и навыки ниндзя, а сама сказала остальным, чтобы они не летели сломя голову и немного подождали у входа в башню — если это демон, они должны ринуться в бой, если же просто какой-то враг, то могут действовать на своё усмотрение. После этого белая тигрица сделала один мощный прыжок и очутилась очень далеко.
Когда она добралась до башни, её ученики вдруг выскочили ей навстречу и сбили с ног, а затем последовала мощная ударная волна зелёного цвета, разрушившая стены. Тигрица сказала, что это не демон, а большая сова Фэнхуан, бывшая ученица Угвэя. Что ей здесь надо — они не поняли, но сова явно была настроена против носорогов. Тора спросила, не было ли у Фэнхуан каких конфликтов с ними, и Тигрица сказала, что сову держали в тюрьме Чор Гом.
— Не лучшее она выбрала время для мести, — сказала Тора, вставая. — Но нужно просто поговорить с ней.
Однако её план нарушил вдруг появившийся По, который, увидев, что белая тигрица с учениками лежит на полу, смело ринулся на открытую площадку — единственное, что осталось от башни. «Ой-й», — подумала Гадиан, когда остальные бросились за ним, и сама поспешила принять участие в битве.
Фэнхуан опустилась на край и рассматривала собравшихся, не проявляя агрессии, однако Тору она не видела: женщина держалась в тени, поскольку не видела надобности обнаруживать себя.
— Так-так-так, — наконец сказала сова, — значит, слухи не врут: Тай Лунг действительно вернулся. И неужели Шифу принял тебя назад?
— Что тебе нужно, Фэнхуан? — спросил Шифу.
— О-о-о, какая реакция, — усмехнулась та. — Значит, не принял. Ну и как тебе живётся рядом с теми, кто хочет тебя убить или заключить в тюрьму?
— Никто и не хочет, — заметил Тай Лунг, и Тора видела, как он чуть вильнул хвостом — признак сомнения. Неужели после стольких недель он всё ещё не доверяет им? Или всё дело только в Шифу?
— Как они смогли убедить тебя? Отец, который не заступился за тебя, Воин Дракона, занявший твоё место, Неистовая Пятёрка, всю жизнь готовившаяся убить тебя, и носороги, твои стражи в этой ужасной тюрьме. Как ты можешь им доверять?
Тора заволновалась: всем было запрещено бередить старые раны Тай Лунга, вызывавшие у него разные приступы — от отчаяния до ярости, — но ученица Угвэя не знала об этом запрете, а если бы и знала, то не стала бы соблюдать. Как скоро придётся вмешаться?
— Хватит, Фэнхуан, зачем ты пришла?! — уши Шифу немного опустились, что являлось признаком недовольства или волнения.
— Какой ты нетерпеливый, — усмехнулась сова. — Я пришла за ним. У него сил больше, чем у всех вас, ему нужен настоящий учитель. А мне нужен помощник, одна я уже не справляюсь.
— Ты уже пыталась переманить По на свою сторону, почему ты думаешь, что у тебя получится на этот раз?
— Потому что Тай Лунг — не По. Он умнее и способнее, а ещё обижен на тебя, Шифу. Как же вы с Угвэем похожи: учили и учили, твердили о великом будущем, но побоялись мощи самого способного ученика.
— Ты бросила вызов нашему учителю, желая завладеть Нефритовым дворцом!
— Потому что он должен был принадлежать мне, как Свиток Дракона — Тай Лунгу! Но вы всё отняли у нас, а нас самих заменили кем-то другим! Угвэю не удалось заключить меня в тюрьму, и тебе бы не удалось справиться с Тай Лунгом, если бы твой учитель не вмешался! — Фэнхуан выглядела грозно и обозлённо, однако об атаке пока явно не думала.
— Ты хочешь отомстить? — поинтересовался По.
— Нет. Кому мне мстить, когда Угвэй уже в Мире духов? Шифу? Или тебе, подарившему мне в нашу последнюю встречу свободу?
— Тогда зачем тебе Тай Лунг? — спросила Тигрица.
— Я обосновалась в одном месте, но не справляюсь одна. К тому же мне надоело одиночество, а также мне хочется передать свои знания кому-то ещё. У нас с Тай Лунгом истории схожи, он силён, а с вами ему никакой жизни нет. Не удивлюсь, если на тренировках он страдает больше всех. Ну что, станешь моим учеником? Это хороший способ избавиться от всех них и начать новую жизнь.
— Ты опоздала на несколько лет, — ответил барс, нервно виляя хвостом. — У меня уже есть мастер.
— Шифу? — расхохоталась Фэнхуан. — Неужели ты всё ещё любишь его?
Задела за больное... Сейчас ирбису нужно было ответить на этот вопрос, являющийся для него самым личным, и от его ответа, похоже, не столько зависел исход этого боя, сколько зависели его отношения с Шифу.
Тора нервно виляла хвостом, понимая, что повлиять на исход событий уже не может, всё зависело только от самого Тай Лунга. Она никогда не задавала ему такой вопрос, зная, насколько ему больно думать об этом, но теперь этот самый вопрос был задан — да ещё и при всех. Справится ли Лунг со своими чувствами?
— Да, я всё ещё люблю его, — после минутного колебания ответил ирбис. — Но не он мой мастер.
— Если не он — тогда кто? — удивилась Фэнхуан.
Больше нельзя было оставаться в тени, и белая тигрица вышла и, встав рядом с Тай Лунгом, положила руку на его плечо. Ощущая руку наставницы, тот расслабился и успокоился, и она, почувствовав это, чуть сжала его плечо.
— Тора Гадиан, дух-хранитель, — спокойно ответила на вопрос совы женщина.
— Вы?! — Фэнхуан растерялась и изумилась; уж кого-кого, а духа белой тигрицы встретить она не ожидала. — Это возможно?
— Для духа нет ничего невозможного, — улыбнулась Тора. — Послушай, Фэнхуан, ты не справляешься одна, но с чем? Для обычных дел проще нанять слугу, а ты искала именно мастера кунг-фу. Зачем?
Сова вздохнула. Она не смела лгать Торе Гадиан.
— Какие-то чёрные твари, похожие на дым, а ещё синие огненные шары стали нападать на жителей маленькой деревеньки, рядом с которой я поселилась. Нет покоя ни им, ни мне. И одна я не могу справиться с ними, даже зная двенадцать невозможных приёмов.
— Ты сражаешься с демонами, с японскими демонами, а их берёт лишь особое оружие. И мы тоже сражаемся с ними, потому и здесь. Но я не могу просто дать тебе оружие. Во-первых, потому, что для начала ты должна пройти у меня обучение, а во-вторых, у нас его ещё нет в достаточном количестве, мы ожидаем армию из Японии. Фэнхуан, я спрошу прямо: ты присоединишься ко мне?
— Я… Мне надо подумать, — сова была в замешательстве. Все её планы были нарушены, но исход мог быть хорошим… Особенно потому, что сама Тора Гадиан предлагала ей присоединиться к борьбе с демонами — решению её проблемы. От Угвэя Фэнхуан слышала рассказы о духе белой тигрицы, когда та только начала путь хранителя, да и сама однажды принимала участие в битве вместе с Торой, правда, не контактировала с ней. Может быть, стоит присоединиться к ней?
Пока сова думала, Гадиан тихо сказала Тай Лунгу:
— Ши ха-ана та га каноджё ни санка су ру тсу мо ри дато ши тсу та.(3)
— Что?! — его изумления не было предела, и он еле справился с шоком. — Сэнсэй, как вы могли так подумать? Ши ха-ана тано гакусеи десу. Бакумо ана та ни ши но чусеишин о фуру масен.(4)
— Каноджё ха-ана тано моттомо итаи башо ни фуре та.(5)
— Коре хаи ка ни шитатсу но бунретсу но рийю дэару баи моа рука?(6)
— Токиниха омоидэ га джубун дэсу.(7)
— Шика ши, сореха арера то но ши но сетсузоку о хакаи шима су. Корэ ха, тоуша то окйакусама то но канкеи ниха еикйоу шима сен.(8)
Тора вздохнула. Она поймала удивлённый взгляд Тигрицы — девушка не всё понимала, но суть разговора уловила. Шифу и По заинтересованно следили за ниндзя, но если Воину Дракона просто было любопытно, то мастер пытался понять суть по эмоциям разговаривавших.
— Ана та ха ши но нака ни йами га аруто омои масу ка?(9) — во взгляде Тай Лунга сквозили и страх, и отчаяние.
— Ка? Ие. Ши хама тсутаку соу ха ши ва наи,(10) — Тора нахмурилась. Если разговор зашёл настолько далеко, это могло закончиться плохо.
— Шика ши, ана та…(11)
— Тай Лунг, — перебила его наставница. — Даже не думай. Ши ха та да… Ши ха-ана та о ушинау кото га коваи десу,(12) — зажмурившись сказала наставница, и по её виду было видно, как тяжело ей произносить эти слова.
— Что?
— Я уже потеряла дорогого мне смертного, не хочу снова…
Тора не могла договорить, но за несколько секунд Тай Лунг понял, какую сейчас боль чувствует наставница, а потому быстро и крепко обнял её, уткнувшись носом в её плечо. Гадиан сделала два глубоких вдоха, словно тонула, на её лице на несколько мгновений отразилась душевная боль, но затем белая тигрица успокоилась и ответила на объятья.
Тай Лунг хотел сказать что-то в поддержку, в утешение, но не мог подобрать слов. «Я никогда не брошу тебя», — «Я буду верен тебе», — «Ты изменила мою жизнь, спасла меня, я никогда не уйду», — «Я люблю тебя», — «Ты очень дорога мне», — «Ты мне словно мать», — все эти мысли крутились у него в голове, но все они казались ничтожными, неподходящими, они не могли передать всех его чувств. Они не могли успокоить Тору. Впервые он видел боль наставницы, впервые не от неё, а ей нужна была поддержка… И он не знал, что сказать, что сделать. «Я не хочу всё испортить!» — с отчаянием подумал он и сильнее прижался к белой тигрице.
Но именно это его действие и было тем необходимым, чтобы Тора Гадиан вновь взяла себя в руки. Она погладила барса по спине, а затем осторожно и беззвучно поцеловала его в лоб. Через несколько секунд они отстранились друг от друга и были спокойны.
— Эм-м… Неловко вышло, — По почесал затылок.
— И не говори, — поддержала его Фэнхуан. — У вас очень сильная связь. И я… хочу к вам присоединиться. Вы ведь не станете на меня нападать?
— Конечно нет, — улыбнулась Тора. — Добро пожаловать в команду.
1) Ты нервничаешь.
2) Я просто не хочу повторения кровавой бойни.
3) Я думала, ты собираешься присоединиться к ней.
4) Я ваш ученик. Ничто не поколеблет моей преданности вам.
5) Она коснулась твоего самого болезненного места.
6) Как это может быть причиной нашего разрыва?
7) Иногда воспоминаний бывает достаточно.
8) Но это разрывает мою связь с ними. Это никак не влияет на наши с вами отношения.
9) Вы думаете, во мне есть тьма?
10) Что? Нет. Я совсем так не думаю.
11) Но вы…
12) Я просто… Я боюсь потерять тебя.
По и Журавлю пришлось переместиться к Гадюке и Тигрице, потому что Тора не рискнула заселять Фэнхуан вместе с Шифу — обоим мастерам было нужно одиночество. Ученики Шифу немного ворчали, но покорно приняли решение. Сама Фэнхуан извинилась перед генералом Гуожи за разрушенную башню и раненых солдат, а с мастерами кунг-фу вошла во вполне дружеский контакт. Кто бы мог подумать, что быстрее всего она заключит мир с Шифу? Однако это было действительно так. А вот с Тай Лунгом её отношения были сложнее всего: барс никогда не оставался один на один с ней и всегда держался поближе к Торе. И хотя сова сказала, что больше не претендует за звание его учителя, ирбис всё равно с опаской к ней относился. Было ли это следствием того дня, или в его памяти всплыли давние рассказы Шифу о сове — Тай Лунг и сам не знал.
Но была и ещё одна причина, почему он стал больше проводить времени с Гадиан: ему всё казалось, что она думает, будто он может отдалиться, а ему совсем не хотелось нарушать их связь. Хотя изменений в духе белой тигрицы не замечали — она была так же внимательна, сосредоточена и нежна, и своё обращение к смертным распространила и на Фэнхуан.
Однажды между Торой и совой произошёл личный диалог, длившийся достаточно долгое время, и Тай Лунг очень волновался, так что Тигрице пришлось успокаивать его. Однако между двумя женщинами после этого разговора установились хорошие, прочные отношения: Тора была благодарна Фэнхуан за то, что та решила помочь Тай Лунгу, а Фэнхуан была польщена похвалой духа — в том числе и за своё мастерство кунг-фу.
А вот между Шифу и Тай Лунгом появилась какая-то неловкость: признание барса в том, что он всё ещё любит бывшего учителя, тронуло сердце пожилого мастера, но Шифу не знал, как развить это, как самому признаться в чувствах. И как разобраться в них. Однако Тай Лунг перестал смотреть на старого мастера и всегда, когда был вместе с ним, выглядел виноватым. Тора, как и прежде, не пыталась заставить их поговорить, а лишь давала советы — хочешь, следуй им, хочешь, нет, но время медитаций ученика увеличила, надеясь, что он успокоится и сможет поговорить с отцом.
Фэнхуан, после демонстрации своей силы и пробного боя с Гадиан, быстро усвоила основные принципы сражения с демонами, а уж скорости ей было не занимать, а потому она вместе с Журавлём стала изучать свитки, данные Торой. Белая тигрица вскоре устроила крылатым воинам спарринг и была очень довольна результатом.
Однажды наставница стала спрашивать сову про магические приёмы, и та всё рассказала и показала. После этого глаза Торы так заблестели, что Фэнхуан растерялась, а Тай Лунг заволновался: он никогда не замечал подобного за наставницей. Но вскоре странный блеск исчез, а белая тигрица поинтересовалась, не хотят ли Тай Лунг и Тигрица изучить эти приёмы, и не согласится ли Фэнхуан их научить. Все трое удивлённо и оторопело смотрели на неё, но сова пришла в себя первой и сказала, что обучить их готова. Ученики колебались, желая и отказаться, и научиться приёмам одновременно; но Тора явно была настроена серьёзно, а ученица Угвэя не была больше их врагом, и они согласились.
Через несколько дней тренировки Гадиан дали первые плоды: два демона каша и семь ониби напали на крепость, и воинам прошлось защищать Буё. Сражение с демонами — совсем не сражение с Торой, однако мастера кунг-фу справлялись со своей задачей, прикрываемые огнём арбалетов носорогов.
Именно во время этого боя Шифу увидел, как трое его боевых товарищей — Фэнхуан, Тай Лунг и Тигрица — используют ещё и Невозможные приёмы, путая демонов и заставляя их отступить. По почему-то эти приёмы, хоть и не полностью изученные, никогда не применял, и Шифу всегда был спокоен за учеников — они не встанут на путь зла, но теперь, увидев, как умело сражается Тигрица, мастер почувствовал беспокойство. Занятый своими мыслями, он пропустил двух ониби и непременно был бы ранен, если бы Тора в последнюю секунду не приземлилась рядом с ним и резким ударом своих гатан не рассекла ониби напополам.
— Шифу, в бою с демонами нельзя отвлекаться! — сказала белая тигрица, встав. — Это я решила, что Тигрица и Тай Лунг могут обучиться этим магическим приёмам. Видишь, они им помогают.
— Да, но-о…
— Никто не стал злым. Неужели ты думаешь, что я не присутствовала на уроках Фэнхуан? Уверяю тебя, и она, и её ученики не представляют никакой угрозы. В отличие от демонов. Постарайся больше не пропускать ударов, — Тора поудобнее сжала в руках гатаны и прыгнула вверх с такой силой, что долетела до большого каша и смогла проткнуть его.
Шифу вновь посмотрел на трёх воинов и признал, что Невозможные приёмы действительно помогают им. Успокоившись, он ринулся в бой, прикрывая Гадюку.
Оставшиеся ониби перегруппировались и образовали один огромный светящийся огненный шар, разбить который было непросто. Фэнхуан и Журавль вспомнили один из приёмов Бурю Касасаги, но для его исполнения было нужно трое. Однако птицы сразу же поняли, что третьей будет Гадюка — незаметная и быстрая.
— Мастер Тора! — позвала сова и, когда женщина посмотрела на неё, кивнула ей в сторону ониби.
Гадиан убрала гатаны и подпрыгнула; когда она поравнялась с Фэнхуан, то вдруг засветилась золотым и остановилась в воздухе. Сова смогла справиться с удивлением и сказала, что вместе с Журавлём и Гадюкой может разбить шар, но остальные должны отвлечь внимание ониби и каша. Тора кивнула и, опустившись, передала мастерам план.
— По, Шифу, Тигрица, привлеките внимание ониби, они должны придвинуться к вам поближе, тогда наша троица сможет сделать приём Касасаги; Лунг, ты со мной, наша задача уничтожить каша.
Мастера рассредоточились и приступили к своим задачам. Пока ониби были заняты, ниндзя подобрались к каша и вступили с демоном в бой на земле. Они прикрывали друг друга и наносили быстрые и точные удары, выматывая каша, нанося ему сильные раны. Гадиан на бегу всунула в руку ученику одну из своих гатан, давая понять, что дольше тянуть нельзя, и они, разбежавшись, накинулись на демона. Первый удар принадлежал Торе, и каша умело увернулся, но тут же напоролся на клинок Тай Лунга; издав вопль, демон хотел догнать сразу отпрыгнувшего барса, но не успел: Тора проткнула его жизненно важную точку, а затем вместе с Тай Лунгом отсекла каша голову. Демон испарился, оставив немного чёрного дыма.
Тем временем Фэнхуан, Журавлю и Гадюке удалось разбить огненный шар ониби, и демоны, увидев, что каша больше нет, решили скрыться, однако двое из них напоследок захотели ранить того, кто ближе всего к ним находился — и им был Шифу. Ослепив старого мастера, они сбросили его в пропасть, но тут же поплатились за свои действия: Фэнхуан и Тора рассекли их на месте.
Тай Лунг бросился вниз, а за ним и Тигрица; барс схватил Шифу, девушка схватила за хвост ирбиса, а Журавль еле успел ухватить ноги подруги, сорвавшейся с края. Остальные поспешили вытащить их, пока силы ещё не покинули Журавля.
— Как он? — обеспокоенно спросила Тигрица, рассматривая мастера с опалённой шерстью.
— По крайней мере не ударился, — сказал Тай Лунг, бережно кладя Шифу на пол и немного отступая.
— Кхе! Я живой, живой, — прокашялся мастер.
— Подожди, Шифу, — Тора села рядом, — твои глаза, — женщина приложила руки к его глазам и начала беззвучно читать мантру, во время которой её руки засветились ярким белым светом. Когда свет потух, она встала и сказала, что Шифу здоров.
— Ух ты, это исцеление было просто… потрясным! — восторженно воскликнул По.
— Главное, что оно помогает, — заметил Шифу.
Все обступили его, а Тай Лунг встал и развернулся, чтобы уйти, но тут старый мастер назвал его имя и поблагодарил.
— Не за что, — ответил барс, не поворачиваясь.
— Есть за что, — возразил малая панда. — Ты спас мне жизнь.
— Любой на моём месте поступил бы так же, — Тай Лунг опустил уши, а потом направился ко входу в башню.
Воины с недоумением проводили его взглядом, но никто, даже Шифу, не решился остановить его. Тигрица помогла мастеру подняться и получила похвалу за бой и изучение Невозможных приёмов. Шифу даже сказал, что её новые навыки могут им пригодиться для защиты Долины Мира. Девушка была очень рада, ведь она боялась получить его неодобрение, но в то же время её мысли занимала реакция Тай Лунга — словно он решил, будто сделал что-то недозволенное или неправильное.
Тора сказала, что сейчас всем нужен отдых, и пошла за учеником. Она знала, что он вышел из крепости, чтобы побыть одному — обманные ходы он и так прекрасно умел делать, а после изучения скрытности ниндзя стал мастером в этом деле. Женщина искала его не очень долго и нашла сидящим на краю пропасти; опущенные уши выдавали его грусть.
— Эй, что случилось? — спросила Гадиан по-японски, подходя к барсу и садясь рядом с ним.
— Да ничего, — тихо вздохнул он.
— Ты был так обеспокоен состоянием Шифу, а потом вдруг отпрянул. Почему?
Тай Лунг вздохнул: он не хотел говорить об этом, но разговор с наставницей мог ему помочь, и он знал это.
— Просто я не… Ему вряд ли хотелось бы видеть меня рядом с собой.
— Ты знаешь, что это не так. У тебя другая причина.
Ирбис снова вздохнул.
— Я не хотел увидеть в его глазах разочарование от того, что его спасителем оказался я, а не По или Тигрица — да и вообще кто-то другой.
— Но он был рад.
— Любой обрадуется спасению жизни, — пожал плечами Тай Лунг.
— Послушай, ему было приятно видеть тебя рядом с собой, я знаю, поверь. Не отдаляйся сейчас.
— Ты знаешь, почему я так делаю.
— И считаю это естественным. Но теперь тебе уже не нужно бояться быть отвергнутым, ты не зависишь от него, но вам нужно восстановить чувства, и вы оба этого хотите. Только вы оба слишком упёртые, — вскинула бровь Тора и положила руку на плечо ученику.
Тай Лунг с минуту сидел молча, продолжая смотреть вниз, но потом повернулся к белой тигрице и кивнул — он наконец был готов начать настоящее примирение с Шифу, с отцом.
Когда ниндзя нашли своих друзей в большой столовой, те выглядели весьма обеспокоенными. Оказалось, что только что прибыло послание от императора: просьба явиться в столицу для соединения с японской армией, а также просьба оставить кого-нибудь из мастеров в клане Гадюки. Генерал Гуожи был обеспокоен: сможет ли крепость Буё выстоять без мастеров кунг-фу?
— Генерал, успокойтесь, — сказала Тора. — Журавль, оставайся здесь и защищай крепость, я пошлю тебе оружие как можно скорее. Гадюка, думаю, очевидно, что в клан отправишься ты. Тебе я тоже пошлю оружие. Вы оба готовы к тому, чтобы защищать народ от демонов, и сегодняшний бой показал это. И несмотря на то, что вы остаётесь здесь без соучеников, вы не будете одиноки, рядом с вами будут воины, готовые оказать помощь. Знайте, что я горжусь вами.
* * *
Уже несколько дней воины провели в пути, ночуя на открытой местности, обходясь малым запасом еды, а на привалах отдыхали недолго. Тора Гадиан и Тай Лунг во время общего отдыха часто тренировались или медитировали, но, когда привал был устроен в деревне, наставница не позволила барсу тренироваться, а просто велела поспать. К немалому удивлению спутников он почти сразу уснул, да ещё и очень крепко. Белая тигрица попросила не будить его и не трогать, а сама ушла куда-то, лишь сказав, что вернётся к закату.
Что же, это будет долгий привал, и Шифу велел своим ученикам, в ожидании куноити, тренироваться, но бесшумно, чтобы не разбудить Тай Лунга. Фэнхуан наблюдала за тренировкой с равнодушием и даже сама почти задремала, но тут вдруг По, отбив атаку Тигрицы, откинул её подальше от себя, и она должна была непременно врезаться в стену… Если бы вдруг не сделала какую-то золотую сферу перед собой, которая и опустила Тигрицу тихо на землю.
Шифу, По и Фэнхуан с изумлением уставились на неё, а девушка с непониманием осматривала свои руки.
— Это приём саиренсу?(1) — справившись с удивлением, спросила сова. — Но как ты его сделала? Для этого нужно тренироваться минимум год!
— Я сама не знаю, — растерянно ответила Тигрица. — Мастер Тора однажды показывала некоторые приёмы, наверное, я повторила движение руками. Как-то.
— Давай попробуем ещё раз, — сказала Фэнхуан. — Если ты его действительно освоила, Тора будет очень рада.
Тигрица встала ровно и сделала пару точных и быстрых взмахов руками, после чего появилась золотая сфера. Девушка силой концентрации смогла удержать её перед собой; тогда сова подняла какой-то увесистый камень и сильно бросила его в стену, Тигрица направила сферу на него, и он бесшумно приземлился на землю, даже не долетев до стены.
— Отлично! Ты действительно его освоила! Но дальше тебе лучше позаниматься с Гадиан. И пока не применять его.
— Что это за приём? — спросил Шифу. — Впервые о нём слышу и впервые его вижу.
— Он разработан мастером Уруфу, в Японии, — ответила Тигрица. — Для его исполнения необходимы сильная концентрация и… — девушка остановилась.
— Большая внутренняя сила, — закончила Фэнхуан. — Похоже, она есть в тебе. Без этой силы ты не смогла бы сделать саиренсу.
— Я не понимаю… У меня ведь не настолько сильная ци.
— Похоже, ци у тебя действительно сильнее, чем ты думаешь, — заметила Фэнхуан. — Вспомни, может, проявления уже были?
Тигрица начала вспоминать свои тренировки, но внезапно на ум пришли обрывки из далёкого прошлого: она маленькая после неудачного дня, а рядом с ней дух белой тигрицы, который говорил, что она должна научиться контролировать свою силу, свою ки — внутреннюю энергию. «Ки это как ци, только на японский манер, — подумала Тигрица. — Разве можно приглушить в себе ци?» Она вдруг вспомнила, как во время боя с Каем на территории Нефритового дворца от её удара пошла огромная золотая волна — выплеск ци. «Тора часто рассказывала о тебе, твоём детстве, твоих тренировках, — вдруг всплыли в памяти слова Тай Лунга в Храме Дракона. — Конечно, сначала она не рассказывала, это я потом ей надоел своими вопросами о её заинтересованности в тебе. Она следила за тобой, хотя не всегда могла помочь». «У тебя большая сила, и я хочу подучить тебя», — однажды сказала ей Тора.
— Кажется, у меня на самом деле сильная ки.
— Ки? — не поняли остальные.
— Это как ци, только в Японии. Нужно поговорить об этом с мастером Торой.
— А ещё какие есть приёмы в Японии? — восторженно спросил По, стараясь не шуметь. — Можно стать невидимым? А через стены проходить? А летать? А?..
— По! — одёрнула его Тигрица. — Я не знаю. В Японии очень многое зависит от концентрации ума, поговори об этом с мастером Торой. Мне самой разобраться нужно.
— В чём? Или с чем? — из дома, в котором они остановились, вышел Тай Лунг, и по его виду было понятно, что он только что проснулся.
— Ну вот. Извини, мы не хотели тебя будить, — сказала Тигрица.
— Меня разбудили не вы, а мощный выплеск ки… или ци, — барс зевнул, сонно глядя на всех и сжимая в одной руке небольшое одеяло. — После вчерашней медитации я чувствую даже незначительное её объявление… проявление. Бр-р.
— А… ну… это я сделала приём саиренсу. Так получилось, — неловкость была и в позе, и в голосе девушки, однако на ирбиса её слова подействовали совсем не так, как она ожидала. Он зевнул и достаточно безразлично сказал:
— Даже не изучая? Похвально. Только больше не применяй без Торы, а то оглушишь нас или себя, и только она сможет всё исправить.
Тай Лунг несколько секунд посмотрел на неё, а потом вернулся в дом, еле переставляя ноги. Это было удивительно и странно: обычно барс был полон сил, а сейчас выглядел так, будто не спал три ночи подряд и упорно тренировался. Они ещё никогда не видели его сонным и не слышали, чтоб он путал слова. Неужели тренировки Гадиан так вымотали его? Или во время медитаций с ним что-то случилось?
Четверо воинов сели кружком и решили помедитировать, не желая снова разбудить Тай Лунга и суметь дождаться Торы без происшествий. И помедитировать час им удалось спокойно и хорошо, но потом ученик белой тигрицы проснулся окончательно. Вот только вёл себя он как-то странно, будто головой сильно стукнулся: у него была немного нарушена координация, а смотрел вокруг он как-то дураковато.
— Тай Лунг. Э-э-эй! Что с тобой? — Тигрица успела остановить его прежде, чем он упал с лестницы.
— Ты о?.. Как бы объяснить? Это… бред. Мои мозги кто-то пробил. Во время медитации я нечаянно вступил в связь с кем-то плохим, и мне что-то нужно, чтобы вылечиться. Что-то горькое и мерзкое. И зелёное. Вода нужна, — он направился к колодцу.
Фэнхуан и Шифу очутились там раньше него, а Тигрица поспешила поддержать его во время пути, чтобы он никуда не упал, и никто не сшиб его с ног, травмировав плохо соображающую голову ещё сильнее. По шёл рядом, пытаясь понять, почему Тора не попросила их присмотреть за Тай Лунгом. Уверена она была в том, что они и так помогут, или что он не проснётся раньше её прихода?
Барс добрался до колодца, но оказалось, что он просто хотел пить. Тигрица и Шифу не позволили ему напиться сырой воды, а Фэнхуан быстро слетала и принесла не абы чего — а молока. Тай Лунг, выпив его, вдруг осел на землю и обнял колени. У него был какой-то отчуждённый, но вместе с этим несчастный вид, уши грустно опущены, а хвост чуть-чуть постукивал по земле. Мастера кунг-фу переглянулись, но промолчали; они не знали, что нужно делать, и стоит ли сейчас вообще трогать Тай Лунга. В конце концов как раз это Тора просила их не делать. Шифу вздохнул: раньше он всё знал о сыне, а сейчас, казалось, не знал его совсем.
Тай Лунг внезапно беспокойно огляделся. В его позе читался страх, а глаза искали кого-то очень обепокоенно, даже словно загнанно.
— Где мой мастер? Я хочу домой, — внезапно сказал он, опустив голову.
«Что?!» — подумали все, удивившись и его поведению, и его словам. Сейчас могучий барс показал свою слабость, и это не укладывалось в голове. Но Тигрица и сейчас поняла его чувства — его привязанность и любовь к своему мастеру, но она не знала, что нужно сказать, его странное поведение сбивало её с толку.
— Э-э… Мы не можем сейчас вернуться в Нефритовый дворец, мы должны идти в столицу, — сказал Шифу, чувствуя, что эти слова неправильны, но больше в голову ничего не приходило.
— Причём тут Нефритовый дворец? — Тай Лунг, казалось, немного очнулся.
— Ты сказал…
— Что хочу домой! Но это больше не мой дом, а вы больше не мой мастер, не так ли? — он встал на ноги, и глаза его странно светились.
В тот день он точно так же смотрел на Шифу, с такой же обидой. Заменили. Отвергли. Лишили тех последних крупинок, за которые он цеплялся все двадцать лет заточения в тюрьме Чор Гом. И сейчас эта обида снова нахлынула на него, на его расшатанное сознание.
— Мой дом в Японии, в клане Белого Тигра. Там, где меня приняли, несмотря на всю мою историю жизни.
Фэнхуан зажала рот По, прошипев, что он не должен вмешиваться, хотя панда ещё не успел и подумать об этом. Тигрица же просто стояла, глядя на Тай Лунга и Шифу, между которыми должен был произойти тот самый разговор, которого так ждала Тора, но который, кажется, принимал совсем не тот оборот.
— Я тоже готов принять тебя несмотря на всё это, несмотря на то, что ты чуть не убил меня. Ты всё ещё мой сын.
— Ты прекрасно живёшь без меня, у тебя есть По. И его ты любишь больше, чем меня, думаешь, это незаметно? Все его тренировки мягче, чем были мои, и с ним ты стал по-настоящему близок. А кем я был для тебя? Сыном? Или всё-таки твоим собственным продолжением? Разве ты действительно грустил, когда я оказался в тюрьме? Ты обрёл внутренний покой, когда я наконец погиб, исчез из этого мира! А вспоминал ли ты после обо мне? Нет! Как ты можешь говорить, что я всё ещё твой сын?
— Потому что я жалел о том, что случилось! И до сих пор жалею, — Шифу опустил уши. — Я должен был поступить иначе, но не мог. Я не сумел соединить долг мастера и отца.
— Поэтому я не могу с тобой остаться. Тора научила меня жить иначе, видеть свет и следовать ему. За эти годы я сумел осознать ошибочность своей ярости, своих действий, но не сумел побороть той привязанности к тебе, которую Тора как-то расшевелила во мне. Я обрёл новый дом, а ты — того ученика, которого всегда хотел иметь. Каждый из нас получил то, чего хотел, а об отсутствии чувств между нами ты сам говорил.
— Ты боишься, — внезапно сказал Шифу, поняв Тай Лунга. — Но ты всегда оставался для меня сыном, даже когда нам пришлось вступить в бой. А за эти дни, Тай Лунг, разве мы не вернули хоть малую часть тех чувств, что были когда-то между нами? Тора показала всем нам тепло сближения, разве мы не можем — не хотим ему следовать? Я знаю, как ты сильно раскаиваешься в том, что натворил тогда, и ты заслуживаешь прощения. И я уже даровал его тебе.
Тай Лунг молча смотрел на него, и в его взгляде частично всё ещё читалось безумие — он был не совсем в своём уме.
— Ты не сможешь сделать всё по-прежнему, мне нет места здесь и уже никогда не будет. И я хочу снова называть тебя своим отцом и мастером, но этого не получится.
— Отчего же? Да, я сказал тогда эти слова, но сейчас я сам хочу того, чтобы ты называл меня и отцом, и мастером, потому что я наконец увидел, какой ты настоящий, кем ты на самом деле можешь быть, кто ты есть, а не кем должен бы быть… Я хочу принять тебя обратно больше всего на свете.
— Правда?
— Правда.
К немалому удивлению Шифу в глазах Тай Лунга появились слёзы, он явно хотел обнять отца, но его глаза вдруг закрылись, а сам он рухнул на землю без сознания. Позади него, с миской в руках, стояла Тора Гадиан, и её хвост, виляющий из стороны в сторону, выдавал её раздражение.
— Конечно, я очень рада, что этот разговор наконец случился, но я просила не трогать его сейчас.
— Но он… Зачем вы его отключили?! — почти возмущённо воскликнул Шифу.
— Потому что он не в своём уме! Демон аманояку, оказавшийся поблизости, лишь своим присутствием сумел вызвать у Тай Лунга слабоумие. Вам повезло, что он не принялся скакать по деревне, распевая песни и неосознанно применяя опасные приёмы.
— А как вы узнали о демоне? — поинтересовался По.
— Я чувствую даже далёкое присутствие аманояку, поскольку он очень опасен. Я смогла быстро найти его и убить, а затем добыла успокоительное для Лунга. Но он должен был ещё спать.
— Мастер Тора, простите, это моя вина, — Тигрица сложила руки в подобающем жесте и встала на одно колено. — Я нечаянно пробудила его, случайно использовав приём саиренсу. Хотя потом Тай Лунг проспал час.
— Ты смогла сделать саиренсу? Случайно?
— Наверное, при моём падении сработала мышечная память, но потом я смогла его повторить, находясь уже в спокойной обстановке. Я не думала, что выплеск моей ки пробудит Тай Лунга, не знала, что после вчерашней медитации он стал чувствителен к этому.
— Это он рассказал, верно? Что ж, теперь всё ясно. Всё дело как раз в аманояку, он оказался рядом во время медитации Тай Лунга, и это немного нарушило его связь с миром и собственным разумом. Это, — белая тигрица качнула рукой с миской, — поможет ему вернуться в норму. Но теперь, Шифу, ты должен помнить о своих словах во время этого разговора, потому что они напрочь засядут в голове твоего сына.
— Но он сам-то не забудет о своих словах? — спросил Шифу.
— Конечно нет, он думает об этом не один год. Тигрица, о твоей ци мы поговорим чуть позднее, но забудь о чувстве вины. Я горжусь тобой. А теперь не шумите и не делайте резких движений, — Тора приподняла Тай Лунга и облокотила его на себя, разблокировала его тело и сознание, затем влила в его рот зелёную жидкость, и через несколько минут барс открыл глаза и прокашлялся. Его глаза спокойно смотрели на наставницу, но у него пока что не было сил встать или просто заговорить. Ему нужно было ещё немного отдохнуть.
1) В переводе с японского означает «тишина».
Тай Лунг вскрикнул от боли, но потом лёг на место, стараясь сохранять спокойствие. Ему нужно было сделать массаж для разминки костей, и Тора решила, что с этим прекрасно справится Шифу. Отец взялся за это умело, но сам массаж был достаточно болезненным. После вчерашнего сумасшествия Тай Лунг пытался понять, действительно ли его отношения с Шифу теперь восстановятся, и не был уверен в этом до начала массажа. Однако концентрация старого мастера и его редкие вопросы о точности своих действий и их не очень сильной болезненности вскоре убедили барса, что примирение состоялось до конца, и теперь они могут и будут общаться нормально.
Тай Лунг издал горловой рык, и Шифу отпустил его руку, наконец закончив массаж. Барс лежал молча, уткнувшись лбом в подушку, и тяжело дышал. Он совершенно не двигался, даже его хвост повис как верёвка, показывая, насколько обессилел его обладатель. Шифу положил руку на голову сыну, пытаясь успокоить, но Тай Лунга такое проявление заботы со стороны отца не могло успокоить, оно наоборот словно показывало ему его ничтожность — будто он достоин лишь сострадания и жалости. Может быть, Шифу именно так теперь поступал со своими учениками, так показывал им свою привязанность или любовь?
Уши ирбиса уловили едва заметный скрип половиц, и Тай Лунг напрягся: кому понадобилось тихо пробираться в дом? Однако уже через пару секунд он ощутил прикосновение к своей щеке, мягкое и недолгое, и сразу расслабился. Обладатель руки осторожно провёл кончиками пальцев по его спине, а затем, видимо, требовательно посмотрел на красную панду, потому что Шифу стал тихо рассказывать о процессе массажа. Но почему нельзя было войти как обычно, почему нужно было именно красться? Неужели потому, что они могли вести личный разговор, и им не хотели помешать? Однако Тора должна была многое контролировать, многое успевать — и предотвращать многие ужасные или даже просто нехорошие события, а потому плохого в этом не было.
— Лунг, ты как? — спросила белая тигрица, когда главный мастер Нефритового дворца закончил свой рассказ.
— Бывало и хуже, — хмыкнул он и сел. — Особенно в сражении с Джоро-Гумо, — когда Тай Лунг потянулся, все его суставы затрещали. — Кажется, всё нормально.
— Хорошо, потому что нам нужно выдвигаться. И продвигаться будем бегом, мы сильно задержались, придётся прикладывать на путь все силы.
— Все? — барс приподнял одну бровь в недоумении. — А если кто-то выдохнется раньше остальных и не сможет сделать ни шага, что тогда?
— Привал, — Гадиан подняла брови с выражением лица, говорившем: «Это же очевидно».
Ирбис пожал плечами, больше выражая согласие, нежели не соглашаясь с выражением лица наставницы. Тора велела присутствующим мужчинам собрать свои вещи и выходить к главным воротам, где все путники и соберутся, и сама вышла из дома.
На улице её уже ждали Тигрица и Фэнхуан, с готовностью отправиться в любой момент, и По, доедающий какой-то пирожок. Гадиан посмотрела вдаль, думая, как сократить путь в столицу — при самом наилучшем раскладе они могли добраться туда через неделю, но и этот срок казался духу белой тигрицы слишком долгим. Но вряд ли его можно было сократить, только увеличить. К тому же слова Тай Лунга о том, что кого-то из них могут раньше покинуть силы, тревожили женщину: она слишком хорошо его знала, чтобы подумать, будто он сомневался в выносливости По, — он сомневался в собственных силах, а это означало, что он чувствует что-то нехорошее, может быть, он ещё не восстановился от вчерашнего припадка, или демон вытянул много его сил — в любом случае ей нужно было внимательно следить за ним.
Шифу и Тай Лунг вышли с улыбками и в хорошем настроении и после объявления Торы об отправлении в путь продолжили свой разговор. Гадиан специально начала с достаточно медленного темпа, чтобы отец и сын закончили разговор, а пирожок По переварился без проблем, но через час шестеро воинов уже мчались по дороге во весь дух.
Быстро, как ветер, оставляя за собой лишь тени, прыжками преодолевая огромные расстояния, они мчались по бамбуковому лесу, останавливаясь лишь на ночлег или короткий отдых. Но через пару дней пути привалы стали длиннее, а во время них Тай Лунг всё чаще погружался в медитации, но не мог продержаться достаточно долго.
— Что тебя гнетёт? — спросила Тора во время последнего привала.
— То видение. Хоть ты и говоришь, что это не видение, — опустил и уши, и голову ученик.
— Возможно, что это не сбудется.
— Видения обычно сбываются, ты сама знаешь. Поэтому я и не могу сосредоточиться, не могу сесть на хвост!.. И во время боя я всегда…
— Тут нечего бояться, — белая тигрица положила руку ему на плечо. — Ты знаешь, что меня нельзя убить, только эту мою смертную оболочку, но в виде духа я всё равно смогу быть рядом с тобой. Не бойся будущего, что должно случиться — сбудется, а то, на что мы можем повлиять — зависит от нас.
— Неплохо сказано, — раздался вдруг грубый и слегка рычащий мужской голос.
Мастера обернулись и увидели, что окружены большим отрядом волков, настроенных весьма агрессивно, а их одноглазый вожак насмешливо улыбается, осматривая собравшихся мастеров кунг-фу, правда, сам он при этом не выглядел агрессивным или злым.
— Лингуэй, — мрачно сказали хором Шифу и Фэнхуан.
— Опять вы здесь? Что мистическое вам на этот раз нужно? У нас даже нет ничего, — сказал По, встав в боевую стойку.
— Лингуэй? — удивилась Гадиан, встав вместе с Тай Лунгом. — Клан волков-убийц, я не путаю?
— Почти, — хмыкнул вожак.
— Так зачем вы здесь? — спросила Тигрица, готовая в любой момент вступить в бой.
— Наше поселение разрушили демоны, — ответил вожак, — и ходят слухи, что только белая тигрица, держащая путь в столицу вместе с Тай Лунгом, может их победить.
— Знаешь Тай Лунга? — приподняла бровь Гадиан.
— Сильные воины всегда известны, — ухмыльнулся волк. Ни его подчинённые, ни мастера кунг-фу не понимали, почему он вдруг решил продлить разговор, да ещё в такой манере.
— Слухи не очень правдивы, — заметил барс, — потому что убить демонов может армия из Японии, у которой есть оружие для этого. Именно на встречу с ней мы и идём.
— Мистическое оружие?
— Вы всё равно его не получите, Хай-Ланг! — сказал Шифу.
— Дело не в оружии, а в демонах, — ответил вожак. — Мы не можем их убить, а вот они нас — да. Каша и ониби стали яростнее, они нападают быстрее, а их количество всё растёт. К тому же иногда с ними появляются аманояку, и тогда сражаться становится бессмысленно.
— Откуда ты знаешь, как называть этих демонов? — недоверчиво спросил По.
Хай-Ланг хмыкнул и вдруг снял свою маску, открывая сильный шрам на месте одного глаза, а также белоснежную шерсть, обрамляющую глаза. Спокойно и с достоинством он посмотрел на присутствующих и легонько кивнул своим подчинённым — и те опустили оружие и встали спокойно. Тора с улыбкой кивнула ему, и он ответил тем же.
— Значит, теперь твоё имя — Хай-Ланг? — спросила белая тигрица. — Вот куда ты ушёл, в Китай, в клан Лингуэй. Но ты ли это?
Волк снял наплечник и показал узор шерсти на плече — белоснежную звезду, после чего вновь надел и наплечник, и маску.
— Каи е тэ йока тсу та, Тэкео — рада тебя видеть, Тэкео, — кивнула Тора.
— Я тоже очень рад снова с вами встретиться, Тора Гадиан-сама. Хотя обстоятельства нашей встречи не слишком хорошие.
— Ты имеешь в виду демонов или хочешь сразиться с нами?
— Демонов, Тора-сама. Я должен был вас найти. Лингуэй хочет помочь вам в этой войне.
— А ваше поселение, Тэкео-сан?
— Они в безопасности, а мы должны отомстить демонам за убитых товарищей и родных, — Хай-Ланг сжал кулак.
— Но ведь ты отошёл от борьбы с демонами, как же случай с Арахной?
— Арахна лишь показала, что не всех стоит равнять под одну гребёнку, но среди напавших на Китай демонов нет никого, кто не хотел бы уничтожить смертных. Гадиан-сама, демонов нужно уничтожить, я прошу взять нас с собой, клан Лингуэй вам поможет.
— Хорошо, — кивнула женщина, — вы пойдёте с нами, но вы не должны нападать на смертных, если я увижу угрозу, исходящую от вас, Тэкео… ты знаешь, что вас ждёт.
— Хай, — склонился волк. — Мы не подведём вас, мастер Тора. И первым делом мы хотим предложить вам быстрое средство передвижения: махоу но кйори курисутару, — Хай-Ланг показал большой белый кристалл.
— Магический кристалл расстояний, — глаза Торы засияли, — с ним мы окажемся в столице в несколько секунд. Давно ты занимаешься коллекционированием реликвий и мистических предметов?
— С самого момента поступления в клан, ещё при прошлом вожаке. Мастер Гадиан, кристалл теперь ваш, — волк подал Торе реликвию с почтением, было видно, что он очень сильно уважает дух белой тигрицы.
Куноити взяла кристалл и велела всем встать вокруг неё поплотнее, но не давить друг друга, затем сжала его в руках, и он ослепительно вспыхнул ярким белым светом, так что всем пришлось зажмуриться, а через несколько секунд голос Торы оповестил всех об удачном перемещении к лесу перед столицей. По был в восторге, волки ощупывали себя, проверяя, все ли их частички перенеслись и осталось ли оружие при них, мастера кунг-фу с удивлением смотрели на Хай-Ланга, а тот довольно улыбался, глядя, как Гадиан осматривает кристалл. Затем она убрала его в свой мешок и поблагодарила Тэкео — имя которого теперь было Хай-Ланг.
— Что дальше? — спросила Фэнхуан.
— Идём в столицу. Император и армия из Японии, должно быть, уже заждались нас.
* * *
Нынешний император Лю был хорошим другом По, а потому приём начался с крепких объятий. Меж тем главный советник императора, мопс Лонгвей, держался строго и почтительно — именно с его участием проходило разрешение пути в Храм Дракона для Торы Гадиан и Тай Лунга. Мопс помогал своему императору во всех сферах управления государством и был его самым доверенным лицом — и самым преданным подчинённым, он постепенно учил Лю поведению и манерам, подобающим императору, но зачастую именно Лонгвею приходилось вести переговоры с другими державами и рассматривать жалобы народа.
— Армия из Японии прибыла, и сейчас её предводители подойдут к нам, — оповестил собравшихся советник. — Для нас большая честь, что элитные воины Японии помогают нам в борьбе с демонами, и что сама Тора Гадиан здесь.
— Не стоит так увеличивать наши заслуги, — после поклона возразила белая тигрица, — мы всего лишь делаем то, что должны. К тому же борьба ведётся с демонами, сбежавшими из Японии, мы не можем допустить, чтобы они остались, так сказать, живы.
Двери открылись, и в тронный зал вошли белая волчица в серебряных доспехах и ярко-рыжая кошка в чёрной одежде, похожей на одежду Тигрицы. Они поклонились императору, советнику, затем Торе, её ученику, мастерам кунг-фу и Хай-Лангу.
— Тора Гадиан-сама, мы рады видеть вас, — сказала волчица, снова поклонившись белой тигрице. — И вашего ученика тоже, — кивнула она Тай Лунгу.
— Я тоже рада, Оками-сан. Вы очень долго добирались, что-то пошло не так?
— Перед началом пути нам пришлось задержаться на несколько дней, чтобы поймать и прикончить нескольких каша, собравшихся в большую кучу, — ответила кошка.
— Ма-а. Хорошо. Неко, твоя мать была прекрасным воином, и её смерть была шоком для меня. Го мен наса и,(1) — Тора стукнула кулаком над сердцем, выражая честь и почёт павшему воину.
— Прими и наши соболезнования, — сказал Тай Лунг, повторив жест за наставницей, а за ним повторила и Тигрица.
— Спасибо, — кивнула Неко. — Она пала смертью достойного.
— Наверно, трудно было принять руководство сразу после этого? — спросил Тай Лунг.
— Очень, — вздохнула кошка. — Но ты знаешь, Гурейто Дорагон, наш долг заставляет нас двигаться дальше. Даже если наши сердце и разум хотят остановиться.
— Кйато гордилась бы тобой, — печально улыбнулась Гадиан.
— Аригато, — поклонилась Неко. — Но теперь нам нужно думать о дальнейшем сражении.
— Мастер Тора, кто этот волк? — спросила Оками.
— О, ты будешь удивлена, узнав, что Хай-Ланг, лидер клана Лингуэй, на самом деле известный японский воин Тэкео, покинувший клан Красного Волка после того сражения в пещере Джоро-Гумо, — Гадиан скрестила руки на груди.
Оками и Неко шокированно уставились на волка, а тот просто приветствовал их. Советник Лонгвей спросил, нельзя ли уточнить, о чём идёт речь, и Тора попросила Хай-Ланга рассказать о том сражении. Волк вздохнул, но согласился.
— Это случилось очень много лет назад, — начал он свой рассказ. — Мы, ниндзя клана Красного Волка, в составе десяти воинов пошли на поиски пропавшего сына одного даймё. Говорили, что последний раз его видели в районе большой тёмной пещеры, и мы предполагали, что он мог угодить в пещеру Джоро-Гумо, и были к этому готовы. Мы прошли в неё, но разделились, что было большой ошибкой, — вздохнул Хай-Ланг, — демон-паук напал на нас и каждого смог победить, затащив в самый центр своего логова.
После боя с ним я потерял сознание, но через некоторое время очнулся. Оглядевшись, я ужаснулся: я понял, что застрял в чём-то белом, большом и липком, а внизу валялось нечто странное. И это нечто было залито тёмно-красным, скукожено и валялось совершенно неестественно, словно из него вытянули всё живое. Мне стало противно и тошно. «Ничего не понимаю, где я? Почему так сумрачно, сыро и пахнет чем-то мерзким? Как я сюда попал?» — такие мысли проносились у меня в гудящей голове, хотя я начинал уже понимать, что застрял в паутине.
Внезапно я услышал, как что-то шелестит. Мне было страшно повернуться, да, к тому же, я был обездвижен. Но вскоре передо мной предстала обезьянка, прекрасная, нежная, такая женственная и совершенно безобидная. Сначала я подумал, что спасён, но она приближалась очень медленно, она словно дурманила и дразнила меня. «О нет!» — мелькнуло у меня в голове: я понял, к кому попал, и что меня ждёт. А она всё приближалась, зная, что я абсолютно беспомощен и беззащитен.
Я угодил в сети демона Джоро-Гумо. Мне не хотелось думать о ней, которая заманивает к себе живых, а затем пожирает их. Она всегда прикидывалась хрупкой и невероятно красивой, и многие уже погибли из-за неё. И то нечто, что лежало передо мной — было одним из них. Она, паукообразная и злобная, должна была стать последним, что я увижу. А я так ещё хотел пожить!
Внезапно она, ещё не доползя до меня не так уж и много, зашипела, и я увидел что-то ослепительно светившееся. Там, рядом с этой демонической, стояла другая, но светлая и сияющая. Я узнал её, отверженную всеми живыми и принятую всеми добрыми духами. Она пришла меня спасти. «Но, если мне суждено погибнуть здесь, я рад, что увижу последней её», — подумал я в тот момент.
Арахна родилась демоном Джоро-Гумо, но она вся белая, и её вид женщины — белая волчица. Когда-то она отказалась следовать злому пути своих собратьев, и чуть не была растерзана ими, но Великий Дух Дракон дал ей шанс, и безымянный демон Джоро-Гумо, спасший маленького мальчика, обрёл иностранное имя Арахна. Но смертные не ценили её. До того самого сражения, в котором она спасла меня, хоть и ценой моего глаза… Я один выжил из всего отряда, а сын даймё так и не был спасён: демон уже убил его, но Арахну приняли как духа-хранителя, и она могла спокойно помогать смертным. А я решил уйти. Дело было даже не в невыполненной задаче, а в том, что я больше не мог сражаться с демонами и духами — моя зоркость стала в разы хуже.
— Но ты лидер клана в Китае, — заметила Гадиан.
— Здесь я научился использовать один глаз, прошлый вожак помог мне. Но я уже не мог вернуться в Японию, да и не хотел, ведь я обрёл здесь дом.
— А также узнал, что твоя мать Лингуэй, — прищурила глаза белая тигрица.
— Что? Откуда? — Хай-Ланг выглядел изумлённым.
— От духа ничего не скроется. Что ж, теперь вы, надеюсь, разобрались в истории Тэкео.
— А-а-а, не совсем, — заметил По. — Как ты лишился глаза?
— Арахна освободила меня, но между ней и Джоро-Гумо завязался ожесточённый бой, в результате которого Арахна победила, но гигантские паучьи лапы задели меня и выцарапали глаз. Доволен?
— Э-э-э, вполне.
— Захватывающе! — сказал Лю. — Ну что ж, теперь отдыхайте с дороги, а завтра начнём разрабатывать планы победы над демонами! Через час будет обед. Советник Лонгвей, а мы можем включить в его состав какое-нибудь блюдо из Японии?
— Возможно, ваше величество, — ответил мопс. — Могут ли воины Японии что-нибудь посоветовать нам?
Тора посмотрела на Тай Лунга, затем на куноити и после их кивка ответила с улыбкой:
— Суши, советник. Я расскажу, что для этого нужно.
— Отлично! Ужин в честь армии японцев! — весело воскликнул император.
1) Мне жаль.
Высокие зелёные деревья обрамляли открытую площадь столицы, по которой сновали повозки и обычные граждане, крепкие красивые дома немного напоминали Тай Лунгу, стоявшему на балконе, Долину Мира и были совсем не похожи на дома в клане Белого Тигра. Здесь, в столице, он бывал всего однажды, очень-очень давно, когда Шифу пришлось ехать сюда вместе с ним. Сейчас ему не нравился шумный пыльный город, ведь он привык к достаточно тихим и уединённым местам проживания, и даже крепость Буё уже не казалась ему такой уж плохой.
Тора Гадиан, Шифу, Фэнхуан, Хай-Ланг, Оками и Неко, император и советник Лонгвей вместе с военачальниками обсуждали план боя, и остальные могли побездельничать. Однако обычные воины упорно готовились к битве: волки клана Лингуэй и императорские войска познавали искусство ниндзюцу — и борьбу с демонами, следуя указаниям японцев и обучаясь владеть специальным оружием, часть из которого уже была послана мастерам кунг-фу по всему Китаю.
По скучал по друзьям и приставал к Тигрице с расспросами о том, как ей кажется, спокойно ли в Долине Мира и что делают остальные из Пятёрки, а девушка лишь сухо отвечала, что не знает. Они все трое — По, Тигрица и Тай Лунг — стояли на балконе, расположенном у той залы, в которой проходило заседание, и не смели войти туда. Воин Дракона немного повозмущался, что его не пустили разрабатывать план, но дух белой тигрицы сказал, что сейчас его голова вряд ли поможет. Но панда не так быстро успокаивался, вот и сейчас, стоя на балконе, вновь вернулся к этой теме.
— Если Тора сказала, значит, ты не должен вмешиваться, — заметила Тигрица.
— Но ведь я — Воин Дракона! — воскликнул По.
— Даже Воину Дракона нужно соблюдать указания и приказы, — вдруг сказал Тай Лунг, до этого молчавший.
— Что, Шифу так тебя учил? — поинтересовался По.
— В клане Белого Тигра все мы строго подчиняемся приказам, и даже глава клана следует им. В Японии очень важна дисциплина, а в кланах ниндзя подчинение является одним из основных правил. Конечно, не слепое подчинение, — добавил барс.
— Япония — не Китай, — заметил По.
— Если ты именуешь себя Воином Дракона, то есть величайшим мастером кунг-фу, то должен быть примером для каждого, должен соблюдать правила и не гордиться своим титулом. Если Тора не допустила тебя, значит, есть какая-то веская причина, потому что она старается выслушивать все мнения.
— Возможно, мы просто неопытны, — предположила Тигрица. — Хотя тебя, Тай Лунг, она могла бы и взять с собой.
— Я всего лишь ученик и делаю то, что скажет сэнсэй, — барс посмотрел на площадь. Он лишь иногда бывал на важных собраниях, да и то по большей части не для того, чтобы говорить свои предложения, а для того, чтобы слушать и учиться.
Зелёные деревья тихо качали кронами из стороны в сторону, площадь была пуста, солнце стояло высоко и хорошо высвечивало даже мелкие детали зданий. Внезапно перед глазами Тай Лунга встало его видение на пути к Храму Дракона, но сейчас оно вдруг приобрело чёткость и детали: он увидел больше деревьев, вместо открытой площадки эту площадь, по ней, но немного медленно, носились каша, ониби и различные воины, полыхал пожар, валялись обломки зданий. Он вновь увидел себя и Тору, сражавшихся в паре метров друг от друга, а затем произошло то же, что и в прошлый раз: они быстро отскочили, и стрела вонзилась в белую тигрицу.
Тай Лунг осел на пол, его голова ужасно болела и словно раскалывалась на куски, он чувствовал слабость во всём теле, но понимание того, какое важное значение его видение имеет для плана действий, заставило его подняться на ноги. Тигрица обеспокоенно посмотрела на него, но он качнул головой, за которую сразу же схватился рукой, и, шатаясь, направился к дверям.
— Эй, ты куда? А как же запрет входить туда? — По не понимал, почему ирбис вдруг пошёл ко входу в залу, ведь несколько минут назад он говорил о том, что нужно выполнять приказы.
Тора как раз говорила о том, что всех демонов нужно собрать в одном месте, чтобы было проще с ними справиться, заманить в ловушку, а затем уничтожить, как вдруг в двери вломился Тай Лунг. Непонимание и возмущение отразились на лицах присутствующих: как ученик белой тигрицы посмел не просто ослушаться её, а вломиться в залу?
— Сэнсэй! — воскликнул он, но с глухим рычанием рухнул на колени, потому что почувствовал прострел и в ноге, и в голове.
Тора вышла из-за стола, на котором лежала карта, и опустилась на одно колено рядом с учеником. Она подняла его голову на себя за скулы и требовательно, но вполне мягко, посмотрела на барса.
— Видение, — выдавил он, чувствуя, что ему становится трудно дышать, — оно повторилось!.. Я снова…
— Видел мою «смерть»?
— Хай. Оно… это было… Сражение будет здесь! — в его глазах начало темнеть, сознание словно отделялось, а боль всё увеличивалась. — На этой самой площади… перед двор… цом, — он ухватился за руки наставницы, но всё равно упал на пол. Теряя сознание, он успел услышать отчаянное восклицание Торы: «Лунг!»
Присутствующие с изумлением смотрели на Тай Лунга, лежавшего в какой-то неестественной позе, и Гадиан, ощупывающую его шею. Через несколько минут женщина позвала Тигрицу и По и спросила, что странного они заметили в поведении ирбиса несколькими минутам ранее. Тигрица ответила, что сначала всё было как обычно, но потом Тай Лунг на пару минут словно остолбенел, а затем рухнул на пол и вломился в двери.
— У него было видение не во время медитации? — изумилась Неко.
— Выходит, что так, — белая тигрица положила одну руку на сердце Тай Лунга, а вторую на его голову.
— Но ведь он не достиг высшего уровня, он даже ещё не сидит на хвосте!
— Поэтому оно вытянуло у него столько сил, — Тора начала читать мантру, и её руки засветились белым.
— Видение во время обычного бодрствования бывает только у сильных и духовно прекрасно развитых, и даже то, что оно вытянуло у Тай Лунга столько сил, говорит о том, что он могучий воин, — сказала Оками. — Тора-сама, если и при этом его обучение ещё не завершено, чего же нам стоит ждать после его окончания?
— Ещё большей силы, — ответила та, закончив исцеление. — Поверь, Оками-сан, когда он будет готов, я скажу.
Тай Лунг издал хриплый звук, прокашлялся и медленно открыл глаза. Тора помогла ему сесть, но придерживала, да и сам ученик вцепился в неё, боясь снова упасть, потому что чувствовал слабость и даже тошноту.
— Вы понимаете, что значит его видение для нас? — спросила белая тигрица.
— Он сказал, что сражение будет проходить здесь, — вспомнил Шифу.
— Это значит, что ловушку для демонов нам придётся делать в столице, — нахмурился Лонгвей.
— Нужно срочно эвакуировать жителей! — воскликнул император. — Начинайте! Сначала выведите всех, а потом возьмёмся за постройку!
* * *
Тигрица точила красивую жёлтую гатану, подаренную ей Торой несколько минут назад, и думала, что если бы не было этого военного положения, то она бы чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. Эта гатана когда-то принадлежала Акено, учителю Торы Гадиан, он подарил её ей, когда она закончила своё обучение, и белая тигрица какое-то время сражалась ей. «Он сказал, что гордится мной, и эта гатана — знак его уважения к моему мастерству и его любви ко мне, как к своей лучшей ученице. Теперь я дарю её тебе, Тигрица, как знак моего уважения к твоему мастерству и моей привязанности к тебе», — сказала ей наставница, подавая оружие с улыбкой.
— Тебе повезло, — сказал Тай Лунг, садясь рядом, но смотрел он очень дружелюбно. — Эту гатану Тора очень берегла, потому что ей дорога память о своём первом учителе.
— Это огромная честь, — отозвалась Тигрица, проводя по лезвию тряпочкой. — Ты не представляешь, что я чувствую! — повернулась она к барсу с восторгом в глазах. — Оружие, которое так дорого сэнсэю, которое принадлежало и Торе Гадиан, и её учителю, теперь принадлежит мне. Я думала, она дала мне гатану только на это сражение, но потом оказалось, что это подарок!.. Я просто счастлива. Теперь у меня есть связь с вами, живое напоминание.
— Нами? — удивился Тай Лунг. — Ты хотела сказать — с Торой?
— С вами, — повторила Тигрица. — Я хочу помнить вас обоих.
Она так улыбнулась, что тай Лунг понял, что она привязана и к нему, что и он что-то значит для неё, а не просто ученик её наставницы и приёмный сын её учителя. Он тоже улыбнулся ей, потому что сам привязался к Тигрице и доверял ей больше, чем кому-либо из китайцев. Хотя, конечно, рассказать ей всё, что рассказывал Торе, он не мог.
— Теперь главное выполнить одну из основных задач ниндзя, — сказала вдруг появившаяся Тора, — вернуться домой живыми.
— Было бы неплохо ещё и не калеками, — усмехнулся Тай Лунг, и Тигрица почему-то хихикнула, сама не понимая, то ли это был нервный смех, то ли слова барса действительно её насмешили.
Тора села на хвост напротив них и долго рассматривала учеников, раздумывая над чем-то, а затем, на пару секунд прикрыв глаза, сказала:
— Я хочу кое-что рассказать вам. Сражения с демонами в большом количестве весьма опасны для смертных, никогда нельзя предугадать ход событий. Я была очень сильно привязана к учителю Акено, я любила его так же сильно, как и своих родителей, но во время того сражения, после которого я стала духом-хранителем, погиб и он. Погиб раньше меня. Я была убита горем и в тот момент, когда он умирал у меня на руках, чуть не лишилась рассудка. А заодно и жизни. Но меня спас Великий Дух Дракон, и тогда я поняла, что нужно продолжать бой. Продолжать, несмотря на боль в сердце… А потом я встретила Акено в Мире Духов. Тай Лунг, не страшись своего видения.
— Ты знаешь, что не могу, — вздохнул тот и опустил голову.
— Знаю…
— Я ведь даже не закончил обучение.
— Ты не можешь знать, когда это случится, возможно, эта война будет длиться не один месяц. А может быть это повторится только через несколько лет, причём за это время мы можем и вернуться в Японию. Я это к тому говорю, — поспешила добавить Гадиан, увидев растерянность на лицах своих учеников, — что это видение не обязательно относится к этой битве. Значит, вы должны сражаться так, как обычно. И повторюсь: убить меня нельзя, я же дух в смертной оболочке.
— Но ты ещё пятьдесят лет не сможешь принимать вид смертной, не сможешь… — Тай Лунг замолчал и сжал губы. Осознавать то, что он не сможет дотронуться до своей наставницы столь долгое время, было достаточно больно.
Тора понимала это и сама подавляла волнение и беспокойство в своём сердце. Для того, чтобы закончить обучение Тай Лунга, ей был необходим физический контакт с ним — точки воздействия, утешительные прикосновения, обычная забота, тренировки. Без тела смертной она не сможет всего этого сделать, а это сильно затруднит уроки… И потому она надеялась, что видение барса относится не к этому сражению.
— Но мы всё равно сможем быть вместе, — улыбнулась белая тигрица, отрываясь от собственных болезненных мыслей и снова перенастраиваясь на боль других.
Губы Тай Лунга дрогнули в лёгкой улыбке, за которой он скрывал — хотя обе тигрицы это поняли — свои боязнь и боль.
— Ну вот что, — решила переменить тему Гадиан, — есть у меня для вас две новости. Собственно, объявить их вам я и пришла. Остальные это уже знают и мои действия приняли. Первая новость касается Тигрицы. Гатану, которая теперь принадлежит тебе, сопровождает определённая традиция: её обладатели носят имена, начинающиеся на букву «а». Это всё началось ещё более, чем две с половиной тысячи лет назад, с мастера Акайо. Все знают, что в старости он начал немного чудить, вот и взял к себе в ученики двух мальчишек, имена которых были Аки и Акио. Обучив их, он взял с них клятву, что в ученики они примут только мальчиков, имена которых начинаются на букву «а», а жёлтая гатана была отдана Аки. Затем она принадлежала Акихико, Акихиро, Арэта, Атсуши, Акайо, сопровождаемая всё той же клятвой. Однако постепенно клятва изменялась, и к началу новой стадии обучения в своём содержании имела слово «ученик», а не «мальчик». Случайности неслучайны. Когда гатана, укреплённая покровительством Великого Духа Феникса, принадлежала мастеру Акира, он не смог найти достойного кандидата в свои ученики, и даже среди тех, имена которых начинались на другие буквы. Он был уверен, что теперь гатана останется как достояние, потому что он не сможет передать её кому-либо. Но через несколько недель он вдруг увидел своего будущего ученика, — Тора замолчала и выпрямилась, наслаждаясь волнением и заинтересованностью на лицах и в глазах учеников; она умела выдержать паузу и оставить интригу. — Это была его дочь Аям. Акира смог взять её в свои ученицы, поскольку её имя начиналось на букву «а», а клятва ещё до него раздвинула свои рамки насчёт женщин-воинов: куноити уже были признаны в кланах. После гатана долгое время принадлежала только куноити: Азуми, Аяко, Аризу, Акэйн, Айяно, Атсуко, а потом, когда в кланах ниндзя установилось больше свобод, гатана перешла к Акихиро, ставшему первым учеником женщины. Затем его учеником стал Арэта, а его ученицей Амайя. Именно с ней связана новая ступень развития обучения и наследования гатаны. В свои ученицы она взяла беспризорницу по имени Джун, но дала ей новое имя: Акико. Её учеником был Изаму, получивший имя Акайо, его учеником стал Атсуши, но владел легендарным оружием недолго: через пару лет он погиб в бою, и Акайо пришлось искать нового ученика. И владелицей гатаны стала Азэми. Её учеником был Керо, принявший имя Акио, после гатана перешла Акихико, затем Атсуши, а после моему учителю Акено.
Тора замолчала и внимательно посмотрела на учеников. Они справились с чередой имён и даже поняли, что гатана часто передавалась учителем не одному ученику — по причине его смерти или, может, ещё чего-то. Они и суть уловили: Тигрица должна принять японское имя на букву «а», но сейчас их не это интересовало.
— Сэнсэй, а у вас имя на букву «а»? — спросил Тай Лунг.
— Или вы меняли? — продолжила Тигрица.
— Я ждала этих вопросов, — засмеялась белая тигрица. — Когда я была смертной, меня звали Акеми. Почти никто не знает этого, даже нынешний глава клана Белого Тигра, только самые близкие мне… существа.
Тай Лунг и Тигрица переглянулись, а потом улыбнулись.
— Какое имя я должна принять? — спросила Тигрица.
— Обычно воины сами выбирали, хотя для Джун имя выбрала наставница. Ты не очень хорошо ориентируешься в японских именах, и я не думаю, что ты смогла запомнить все названные мной женские имена, так ведь?
— С этим у меня из ряда вон плохо, — усмехнулась девушка. — Вы мне поможете?
— Я бы хотела дать тебе имя Акира. Оно и женское тоже, не волнуйся. Это в честь мастера Акира, который и проложил дорогу женщин к изучению определённых техник боя и владению этой гатаной. Ты согласна?
— Конечно, мастер Тора! — восторженно воскликнула Тигрица, понимая, что отныне будет носить другое имя, не то, к которому привыкла. Но она была готова. Ведь и Тора Гадиан около тысячи лет назад должна была привыкать к новому имени и забыть, скрыть, что когда-то её звали Акеми.
— А как это будет происходить? — поинтересовался Тай Лунг.
— Тигрица встанет напротив меня и сложит руки, словно для поклона, но останется стоять, затем скажет определённые слова. Никакой особой церемонии не будет, мы можем сделать это прямо сейчас. Причём Тигрицу иногда всё ещё могут называть Тигрицей, это не запрещается, но она сама должна называть себя Акирой... Прости, дорогая, возможно, ты не готова к такому, и в другой ситуации я бы сначала рассказала всё тебе, а уж потом подарила бы или не подарила эту гатану, но сейчас тебе нужно особое оружие, и у меня, к сожалению, не было иного выхода.
— Я всё понимаю, мастер Тора, и я совсем не против такого поворота событий.
— Хорошо, — улыбнулась Гадиан. — Тогда я скажу тебе слова, которые ты выучишь, и прямо сейчас, Тигрица, ты изменишь своё имя. Тай Лунг будет свидетелем, — снова улыбнулась женщина, а затем стала учить Тигрицу нужным словам. Когда та всё запомнила, тигрицы встали в нужную позу, и затем девушка сказала:
— Я, Тигрица, воин Китая, мастер кунг-фу Нефритового дворца и ученица мастеров Шифу и Торы Гадиан, принимаю имя Акира.
Затем тигрицы поклонились, и Тора сказала, что отныне Тигрицу зовут Акира.
— В Японии это было бы сложнее, — наставница села на пол, и ученики последовали её примеру. — Там тебе пришлось бы называть ещё и клан, принадлежность к группе ниндзя и куноити, своё звание и положение, родителей, а также говорить, что ты подданная микадо и называть его имя.
— Ух ты, — удивилась Акира.
— Вот именно. А теперь я перейду ко второй новости, которая касается Тай Лунга. Гурейто Дорагон, ты мой ученик, но без собственного оружия, и это необходимо исправить. К тому же пришло время тебе официально владеть оружием. Я знаю, что тебе больше всего нравится гатана, и пока ты освоил бой лишь с одним клинком, не двумя, и это проще для нас. Я хочу подарить тебе особую гатану, — Тора завела руку за спину, а затем достала свою красную гатану. — Возьми, отныне она твоя, — она подала Тай Лунгу клинок, и он, с шоком на лице, принял его, всё же не забыв поклониться. — Эта гатана принадлежала моему деду, отцу отца, который владел техникой боя одной гатаной. Она перешла ко мне, но я пользовалась гатанами бабушки, а оружие деда, переходившее из поколения в поколение, хранила как семейную реликвию. Однако нельзя допускать, чтобы оружие лежало без дела, а так как детей у меня нет, и ты стал мне как сын, я передаю её тебе. Ты наследник моего рода, и эта гатана откроет для тебя многие пути.
В небольшой комнате повисла тишина. Ученики смотрели на Тору, которая источала удовлетворение и ласку. Справившись с волнением, восторгом и ещё какой-то массой чувств, Тай Лунг поблагодарил наставницу за честь и доверие.
— Я люблю вас обоих, — сказала Тора.
— И я, — сказал барс.
— И я, — сказала Акира.
Тора раскрыла руки, и оба её ученика заключили её и были заключены сами в крепкие объятья.
* * *
Время пришло. Ловушка была готова, а ждать дольше было опасно. Все мастера кунг-фу в Китае были оповещены о плане действий, оставалось лишь приступить к делу. Армии стояли на площади, готовые начать бой. Ещё раз удостоверившись, что всё в порядке, Тора Гадиан кивнула соратникам и направилась к ловушке. Какой бы ни был исход, она должна сделать всё, чтобы в Китай вернулся мир.
Белая тигрица встала в самом центре гладкой и открытой площадки, затем сделала несколько плавных движений руками и выпустила из себя в небо огромный золотой столб света, который своей энергией должен был привлечь всех демонов. Через некоторое время воздух наполнился жаром и горьким противным запахом, а затем появились огненные шары и большие чёрные фигуры, словно густой дым — ониби и каша. Тора стояла в самом центре ловушки и заманивала демонов в неё, привлекая их особой энергией. Когда большая масса демонов устремилась к белой тигрице и скрыла её от глаз смертных, кружа вокруг неё плотным слоем, Оками, Шифу, Хай-Ланг и один из генералов императора нажали на рычаги одновременно, и над демонами мгновенно вырос механический купол, с грохотом закупоривший их в ловушке.
Когда это произошло, оставшиеся демоны поднялись вверх, но путь к отступлению им отрезали воины-птицы во главе с Фэнхуан, убивая самых бойких и настырных и не давая им прорваться. Тогда большинство демонов рванули вниз, но смертные были уже готовы к сражению и начали ожесточённый бой.
Через несколько минут из стены ловушки вышла Тора и дала знак советнику Лонгвею, что можно открывать её заново. И вновь особая энергия заманила демонов, и на этот раз не уцелел никто из них. Гадиан вновь прошла через стену, и ловушка снова была открыта.
— По местам! — скомандовала белая тигрица. — У вас две минуты на передышку, затем я увеличу мощность и привлеку демонов почти со всего Китая. Это будет самая сильная волна, мы должны устоять!
Воины заняли свои позиции, выпили воды, обработали раны и стали ждать в засаде. Когда отведённый духом срок истёк, Тора выпустила яркий столб света такой мощности, что по площади прошёлся ветер. Минуты текли в напряжённом ожидании, но вот тучами с разных сторон появились демоны и устремились к источнику энергии. Тора, став непроницаемой, не опасалась быть пораненной, а потому спокойно выполняла свою задачу. Пока демоны забирались в ловушку, воины могли отдохнуть, но, когда та захлопывалась, они сражались с каша и ониби, не щадя себя.
Однако резерв стоял, ожидая сигнала Торы Гадиан — их бой должен быть при третьей волне, когда остальные устанут и будут не в силах больше сражаться. Тай Лунг внимательно следил за наставницей, чтобы не пропустить сигнал, но позволил воинам спокойно сидеть и даже немного расслабиться, ведь их время ещё не пришло. Барс, как и Акира с По, был недоволен, что его оставили «на потом», но не мог перечить наставнице. Однако назойливый вопрос постоянно крутился у него в голове: почему? Почему он в резерве, ведь всегда сражался в рядах первых? Но Тора ничего не объяснила, а просто отдала приказ. Что ж, зато он вместе с Акирой и По в резерве, да и Шифу с Оками и Хай-Ланг будут участвовать как воины только в третьей волне.
— Интересно, когда закончится вторая волна? — подумал вслух По.
— Уж точно не раньше, чем через десять минут, вон сколько демонов, а ловушка уже трижды закрывалась, — ответил Тай Лунг, не отрывая взгляд от поля боя.
— Кстати, я так и не понял, что происходит в самой ловушке.
— Тора выпускает мощный поток внутренней энергии, как ки, но иной, разрушающий, уничтожающий демонов. Духам её уровня очень просто это сделать, но им нужно несколько минут, чтобы восстановить силы. Чем меньше демонов нужно убить за раз — тем короче отдых. А Тора должна уничтожить многих.
Тай Лунг видел, как снова прошла через стену ловушки Тора, как Лонгвей в своём укрытии нажал на рычаг, как поток света вновь заманил демонов в ловушку, и снова наставница должна была выпускать разрушающую энергию. Это лишало её сил.
— Значит, после третьей волны она обессилет, — сказала Акира.
— Поэтому мы в резерве, — вдруг понял Тай Лунг, — чтобы победа была за нами даже при отсутствии Торы — в смысле, при её отдыхе.
Теперь, когда барс понял приказ наставницы, ему полегчало, и его боевой настрой сразу вырос. Но всё равно одна мысль тяготила его — видение. Он видел именно эту площадь, может ли быть не этот день, не этот бой?..
Прошёл час, и снаружи всё стихло. Тора крикнула, что вторая волна закончилась, и воины резерва вышли из укрытия. Пепел, чёрный дым, убитые смертные в лужах крови предстали перед ними. Живые, но раненые воины уносили павших, перевязывали раны и уводили тяжело раненых в особое укрытие. Императорским войскам досталось больше всего, но и среди Лингуэй, и среди японцев были потери. Оками перевязывала рану Неко на руке и разговаривала с ней о чём-то явно неприятном для кошки. Это выяснилось позже — Неко не могла выйти на бой из-за сильной раны, она скорее сама погибла бы, чем успела убить хоть одного демона. Фэнхуан тоже была ранена, но настояла на своём допуске к бою, всё-таки у неё ещё остались силы.
Гадиан сидела у поваленного дерева и медитировала, набираясь сил и пуская по себе целебную ки. На третью волну должны были прибыть мастера кунг-фу со всего Китая, подгоняя демонов и уничтожая их по пути, так что победа должна была быть одержана. Шифу и Лонгвей прошлись по войскам, укрепили укрытие раненых и заменили их резервом. Тора встала и направилась к ловушке. Ещё немного, и Китай будет чист. Должен быть.
Ждать нашествие каша и ониби пришлось дольше обычного, но их было намного меньше, даже чем при первой волне. Вскоре за демонами начали прибывать мастера кунг-фу, убивая их присланным оружием на ходу. Когда Тора разбиралась с демонами в ловушке, воины бились с кружившими демонами.
Хай-Ланг увидел, как один ониби опалил Фэнхуан, и та начала падать вниз. Он позвал единственного воина-птицу, которого знал, заменить сову, и Журавль сразу откликнулся и заполнил брешь в небе. Лидер клана Лингуэй успел подхватить падающую Фэнхуан, но во время приземления на них напал каша, который тут же был уничтожен ими, но оба воина неудачно упали на площадь, так что Фэнхуан сломала крыло. Она больше не могла сражаться, и Хай-Ланг быстро отвёл её к другим раненым.
По очень радовался и сражался в своё удовольствие. Да, это было сложно, но в драке без синяков ведь не обойдёшься. Однако вскоре он заметил, что ловушку давно не открывали. «Похоже, Торе нужно больше времени на восстановление сил», — подумал он. И его мысли были верны — дух белой тигрицы истощился и должен был отдохнуть побольше. Но Гадиан знала, что ловушка больше не откроется: она уже не могла использовать разрушающую энергию, теперь она должна была сражаться как смертная.
Пройдя через стену, Тора дала знак Лонгвею уходить, это же послужило сигналом для Шифу, Оками и двух генералов императора (Хай-Ланг перед началом третьей волны передал свой пост) вступать в бой. Белая тигрица достала свои гатаны, залезла на верх ловушки и огляделась: где сейчас было хуже всего? В небе мастера справлялись, у стен укрытия и ворот демонов было немного, к тому же туда устремились Шифу и Оками, а вот в центре каша и ониби буквально кишели. «Жаль, что нельзя покончить с ними разом», — удручённо подумала женщина. Но ведь у неё не было больше сил на высвобождение разрушительной энергии.
Тора прыгнула и на лету проткнула пятерых ониби, а затем приземлилась рядом с Акирой. Тигрицы вместе одолели трёх каша и стали пробиваться дальше. Демонов оставалось всё меньше и меньше, и Тора уже подумала, что видение Тай Лунга относилось не к этому сражению.
Но вдруг несколько ониби врезались в стену, загорелись доски и деревья, а затем некоторые здания словно взорвались, только без огня, и перед изумлёнными воинами предстали три новых демона: аманояку. «Чи ку шоу!»(1) — ругнулся Тай Лунг мысленно и поспешил найти наставницу в полыхавшем пожаре, попутно убивая каша и ониби.
Он нашёл Тору очень скоро, потому что демонов осталось не более трёх десятков, а один аманояку уже был повержен. Наставница велела ему объединиться с Акирой и По, а сама объединилась с Шифу и Хай-Лангом, и вскоре они смогли победить двух оставшихся аманояку. Но они не видели, что один каша подобрал арбалет погибшего носорога. Тора Гадиан и Тай Лунг сражались в паре метров друг от друга, держа в голове лишь мысль о том, что необходимо очистить Китай от японских демонов. Белая тигрица часто оглядывалась на ученика и с гордостью смотрела на то, как он сражается. Но он ещё не закончил своё обучение, ещё не обрёл гармонии и внутреннего покоя.
Тора обернулась на звук спущенной стрелы одновременно с Оками и увидела, как каша выстрелил из арбалета. И стрела летела в Тай Лунга, который ещё не понял, что мишень — он. Оками быстро разобралась с демоном, и повернулась посмотреть, уцелел ли барс. Но вместо этого увидела сцену, которая лишила её дара речи на несколько минут. Тай Лунг обернулся слишком поздно и погиб бы, если бы Тора не спасла его.
Он видел, как метнулась к нему белая тигрица, и как стрела вонзилась ей в самое сердце. Весь мир сразу остановился для барса, все звуки приглушились, образы расплылись, осталась лишь его наставница со стрелой в сердце. Он подхватил её и сел на землю, а Тора крепко держала его за плечо.
— Ну вот и сбылось твоё видение, Лунг, — прохрипела женщина. — Теперь бояться нечего.
— Ты… Ты…
— Оболочка смертной умирает, — сказала Тора, — не я.
Из глаз Тай Лунга брызнули слёзы, тело наставницы становилось всё холоднее и легче. У неё не было крови, которая заливала бы руки барса, но и без того вид «умирающей» Торы был ужасен, его сердце разрывалось на части, и он не мог сдержать рыданий.
Тора поняла, что времени у неё остаётся совсем мало, но вместе с этим к ней пришло понимание того, как она завершит обучение Тай Лунга.
— Лунг, — она вцепилась в него сильнее, — закончи обучение, продолжай тренироваться!
— Сэнсэй…
— Закончи обучение! — перебила она его. — Ты должен.
Она растаяла в воздухе, оставив после себя белые и золотые искры. Сражение между смертными и демонами на минуту остановилось: все были шокированы «смертью» Торы Гадиан. Тай Лунг взвыл и склонился к земле — он был не готов к уходу наставницы, даже зная о нём из видения.
Несколько каша и ониби решили, что теперь барс лёгкая добыча, и бросились к нему. Шифу, Хай-Ланг, Оками и остальные пришли в себя и продолжили бой, а По и Акира бросились к Тай Лунгу, намереваясь спасти его. Но барс вдруг вскочил, сжимая красную гатану, и встретил демонов так, как подобало ученику Торы Гадиан.
1) Чёрт возьми!
Примечание:
Перед началом чтения ознакомьтесь с трейлером конкретно второй части: https://youtu.be/ha8DLCEB4I8.
— Ты же знаешь, как ему тяжело. Уж ты-то лучше всех должен его понимать, — сказала Фэнхуан тихо.
— Я его прекрасно понимаю, но… Это слишком затянулось, — так же тихо ответил Шифу.
Почти два месяца назад он со своими учениками, Фэнхуан, клан Лингуэй и Тай Лунг отправились после восстановления столицы в Долину Мира. Оками и Неко попросили барса некоторое время побыть в Китае, пока Тора Гадиан не вернётся в мир смертных — а это должно было случиться именно в этой стране, поскольку дух белой тигрицы не сам перестал быть в смертной оболочке, а та была убита. Но прошло уже много времени, а Тора Гадиан так и не появилась. Это было странно, но куноити сказали, что нужно подождать дольше, возможно, Торе нужно больше времени на восстановление. Однако японцы отбыли в свою страну, поскольку их услуги больше не требовались, а Тай Лунг остался в Китае. Император и Лонгвей разрешили ему быть в стране столько, сколько понадобится, и выписали документ на многократное беспрепятственное посещение Китая — барс мог приплывать в него сколько угодно и когда угодно.
Шифу уговорил сына ждать появления Торы в Нефритовом дворце — белая тигрица не объявлялась там, где и «умирала», она могла явиться в любое место Китая, а Тай Лунгу не было надобности оставаться одному в столице, где у него не было знакомых — даже Лонгвей не мог бы хорошо его устроить. Барс согласился, но сейчас он согласился бы на что угодно, поскольку у него, после пары недель мучительных и болезненных для души ожиданий появления Торы, которого не случилось, наступила апатия.
С каждым днём она всё увеличивалась, и к моменту отправления в Нефритовый дворец Тай Лунгу было совершенно на всё наплевать; если бы его остановили на дороге и велели отправляться обратно в столицу — он вернулся бы. Однако иногда его апатия прерывалась беззвучными рыданиями, которые он скрывал от остальных. В такие моменты он крепко прижимал к себе красную гатану и мысленно вопрошал, где же Тора и почему она никак не появляется. С каждым разом рыданий ему становилось всё тяжелее и всё труднее сдерживать их, однако апатия всё равно после брала над ним верх.
До этого дня.
Пока Шифу и Фэнхуан разговаривали о состоянии Тай Лунга, а волки Лингуэй вместе с По и четырьмя членами Неистовой пятёрки разбирались в мистическом оружии, которое запомнили, Тай Лунг сидел в стороне, сжавшись как можно сильнее и прижав к себе гатану, и постепенно приходил в себя. Апатия отступала и давала место горечи, которая всё больше и больше овладевала им.
— Ты как? — внезапно рядом села Акира и положила руку на его плечо.
Барс вздрогнул и шумно втянул носом воздух. Раньше тигрица только дотрагивалась до него и никогда не задерживала руку на его плече.
— Мне её не хватает, — ответил он тихо.
— Ты совсем на себя не похож. И всё бы ничего, только ты истощился. Ты почти не ешь, и я знаю, что почти не спишь из-за своей апатии. Тай Лунг, это нужно прекратить.
Он посмотрел на неё с несчастным видом и сжал губы, сдерживая вздох.
— Я понимаю твои чувства, но просто прошу начать поддерживать в себе силы, ведь так ты загубишь себя, а Тора не для этого тебя спасала, — девушка приблизилась к нему, всем своим видом выражая сострадание, и сильнее сжала его плечо.
Тай Лунг посмотрел в жёлтые глаза Акиры и вдруг осознал, что она очень похожа на Акеми — своим поведением и частично отношением к нему. Он ощутил противоречивые чувства, прогнавшие его апатию, но не сумел справиться с ними и громко всхлипнул. Тигрица удивилась, а он уже не мог сдерживаться и только зажал себе рот, чтобы заглушить рыдания.
— Это я виноват, — выдавил он, когда смог дышать ровнее, — если бы я повернулся, ей бы не пришлось меня спасать!
— Это не твоя вина, — Акира обняла его настолько крепко, насколько могла, стараясь подарить поддержку. Тай Лунг словно потерял мать, которая столько лет заботилась о нём и смогла подарить новую жизнь. А теперь её не было, и не было известно, что с ней. И ещё у барса прибавилось чувство вины, а это было очень плохо, уж Акира-то знала, каково это.
— Что случилось? — Шифу появился рядом с ними незаметно, но выглядел очень обеспокоенно.
От выражения лица отца Тай Лунг почувствовал ещё большую боль и издал гортанный рык, за котором последовало два ручейка слёз. Барс попытался загородить лицо гатаной, но это плохо получилось.
— Теперь он винит себя в «смерти» Торы Гадиан, — ответила на вопрос мастера Акира, кладя голову на плечо Тай Лунга, что немного усмирило его.
— Что? Но это же неправда! Ты совсем не виноват в этом, виноват тот каша! — Шифу положил обе руки на колено сыну.
— Но всё случилось из-за моей невнимательности! — возразил барс даже как-то жалобно.
«Акира, задержись на минутку, — вдруг вспомнила тигрица свой разговор с Торой перед боем. — Я хотела бы попросить тебя о помощи. Это касается Тай Лунга. Понимаешь, если видение исполнится сегодня, ему будет тяжело справиться с моим — пусть и временным — исчезновением. Ты знаешь все его точки воздействия, поняла его психологию и стала его другом. Поэтому я прошу тебя помочь ему справиться с эмоциями, пока меня не будет. Ты поймёшь, что нужно делать».
— Тай Лунг, — девушка прервала разговор мастера и друга, — прости меня, — она нажала на несколько его точек и отключила на некоторое время.
Барс упал на неё, но тигрица осторожно положила его на землю, вложив в руки красную гатану, и села рядом.
— Зачем ты… отключила его? — удивился Шифу.
— Тора всегда делала так, когда нужно было помешать ему сильно разнервничаться, а сейчас именно такой случай. Не волнуйтесь, мастер, с ним всё хорошо.
Подождав ещё несколько минут, Акира нажала на нужный точки, и барс пришёл в себя. Помотав головой, он сел, держась за неё, и посмотрел на тигрицу. Та ответила ему извиняющимся взглядом, но весь её вид говорил: «Так было нужно». Тай Лунг вздохнул.
— Ты много переняла у сэнсэя, — сказал он, но улыбнулся.
* * *
Жить дальше. Несмотря ни на что — продолжать жить. Найти новые цели, приспособиться к обстоятельствам. Жить, а не существовать. Тай Лунг помнил этот урок Торы, помогший ему перестроиться на новую жизнь. Кто же знал, что этот урок пригодится барсу снова, что ему вновь придётся менять привычный уклад жизни.
Едва вспомнив о философии, Тай Лунг вспомнил и последние слова наставницы: «Закончи обучение!» Но как, как он мог завершить своё обучение без Торы? Ведь именно она определяла его уроки, она говорила, что следует и чего не следует ему делать, она вела его по этому пути, определяя рамки дозволенного и неопасного. Что ему нужно было делать? Что?
— Может, тебе стоит потренироваться с остальными? — раздался вдруг рядом голос Фэнхуан, и ирбис повернулся к ней.
— Потренироваться? — переспросил он со скептическим выражением лица.
— Да. Знаешь, тренировать мышцы и навыки необходимо, а медитации… Ну, про них ты и сам знаешь.
Тай Лунг вдруг оживился. В самом деле, укреплять навыки и медитировать он мог и без белой тигрицы, а изучать новое всё равно не мог бы. Но он мог продолжать делать то, что умеет.
— Аригато, Фэнхуан, — он поклонился согласно традиции и сел в позу ваджрасана, положив гатану вплотную к своим коленям. Он уже очень давно не медитировал и не ожидал, что сможет войти в астрал так быстро. Но умиротворения медитация ему всё равно не принесла — да он и не ожидал этого. Однако Тай Лунг надеялся хоть что-нибудь узнать о Торе, хоть намёк на то, что с ней. Но его надежды не оправдались.
Шифу заметил, что его сын стал более сосредоточен и пришёл в себя, но закрылся от мира. Он не разговаривал ни с кем, кроме Акиры, отца, Фэнхуан и Хай-Ланга, а всё время старался медитировать. На хвост он так и не сел.
— Тай Лунг, — сказала ему Акира, когда до Долины Мира оставался всего один день пути, — пойдём, тренировка поможет тебе отвлечься и прочистить сознание. Может, после этого твои медитации станут лучше, — тигрица потянула его за руку, и барс поддался.
Девушка знала, что спарринг-партнёром должна быть она, и потому увела ниндзя в сторону от остальных. Они встали согласно правилам боя клана Белого Тигра и начали спарринг. Тай Лунг чувствовал, как его кости и суставы расправляются, как нагреваются мышцы — как оживает его тело. Он понял, что Акира постепенно увеличивала силу, начав с простых приёмов, и был благодарен ей за заботу. Если бы Тора не взяла девушку в ученицы, у него сейчас не было бы друга.
Тай Лунг нанёс пару ударов, но отбить атаку тигрицы не успел и упал на землю, отдавив собственный хвост. Он скорчил гримасу от боли, но уже через несколько секунд сидел на земле со спокойным выражением лица и поглаживал свой многострадальный хвост. Акира села рядом, но молчала, понимая, что сейчас слова будут лишними.
Её мысли занимало её поведение по отношению к Тай Лунгу. Тот её поступок, когда она положила голову ему на плечо, никак не выходил у неё их головы. Да, они были друзьями, да, барсу нужна была помощь, да, она чувствительная и сострадательная. Но всё равно — они не настолько близки. Самого Тай Лунга её поступок не смутил и не удивил, но ему ведь не до того. Может быть, и ей не следует придавать этому такого большого значения? Акира решила, что должна и дальше поступать так, как подскажет сердце — этому Тора Гадиан её научила. Нужно просто жить.
Хай-Ланг и клан Лингуэй распрощались с мастерами кунг-фу в бамбуковом лесу. Волки пообещали не нападать на жителей, но охоту за мистическими реликвиями не прекратили. Как только Лингуэй ушли, стало как-то больно тихо. Было очень непривычно не слышать позвякивания оружия и периодического рычания. Хай-Ланг выразил надежду, что Тора Гадиан появится очень скоро, и посоветовал Тай Лунгу не падать духом. Слова волка словно закалили барса, и он стал ещё более молчалив и задумчив.
Через пару часов пути с мастерами Нефритового дворца и ниндзя распрощалась и Фэнхуан, так же выразив надежду на возвращение духа белой тигрицы. Сова улетела в ту деревню, которую защищала от демонов и бандитов. Туда, где она была нужнее.
Теперь дальнейший путь в Нефритовый дворец мастера кунг-фу продолжали ввосьмером. По шёл в радостном предвкушении — вот все обрадуются, увидев своих героев! Панда уже начал планировать праздник, расспрашивая друзей о деталях. Пятёрка, кроме Акиры, начала фантазировать о еде, лентах и заслуженном отдыхе, Тай Лунг не ответил, Шифу сказал, что всё равно всё получится совсем не так, как хочет По, а Акира сказала, что всё это глупости. Её волновало то, как в деревне встретят Тай Лунга — о его присутствии никто не знал даже тогда, когда он вместе с Торой жил в Нефритовом дворце, а сейчас «кошмар всей их жизни» воплоти предстанет перед ними. По частым поглядываниям Шифу на сына тигрица поняла, что мастер думает о том же. Самого же Тай Лунга, похоже, это вообще не заботило: его задумчивый взгляд скользил по траве, ни на чём не задерживаясь.
В деревне, едва только заметив Воина Дракона, народ с радостными и восторженными криками сбежался и окружил прибывших мастеров кунг-фу. Господин Пинг и Ли Шань чуть не задушили сына в объятьях, и Лотос едва не задохнулся, но папы вовремя его отпустили. По увидел Мэй-Мэй, радостно ему улыбающуюся, и снова смутился, однако на этот раз девушка из Деревни Панд явно не собиралась быть навязчивой.
— По, ты и на этот раз спас весь Китай? — восторженно воскликнул какой-то ребёнок.
— Мы все его спасли, — ответил Воин Дракона с улыбкой. — Но в этот раз мы больше всего своими жизнями обязаны духу белой тигрицы и армии из Японии, именно они научили нас сражаться. Каждый воин внёс свой вклад в победу.
— А ты больше всех, да?
— Нет, я сделал даже меньше, чем армия японцев. А героем последнего сражения я бы назвал… — По сделал паузу, а затем вытянул барса из кучи друзей и выставил на всеобщее обозрение: — Тай Лунга!
Толпа замерла, шокированная и присутствием барса, и словами По. Постепенно жители Долины Мира стали приходить в себя, и начались выкрики о том, как может Тай Лунг быть героем сражения. По терпеливо объяснил, что ирбис исправился, что уже несколько лет жил в Японии вместе с Торой Гадиан, духом-хранителем, что он совершенно не представляет ни для кого угрозы, а пару месяцев назад спасал Китай от демонов.
— А когда мы уже думали, что всё завершилось, на него напали десять ониби и два каша, и он в десять секунд покончил с ними, — закончил По, — молниеносно и твёрдо! Давай, расскажи им, — пихнул он Тай Лунга локтем в бок.
Барс хмуро смотрел на толпу, а затем перевёл взгляд, оставшийся неизменным, на панду. Акира приготовилась предотвратить возможный конфликт: разве можно было сейчас напоминать Тай Лунгу о том сражении?
— Двенадцать демонов — ничто для ниндзя, которые тренируются для этого. Настоящие мастера в пять секунд могут покончить с двумя десятками демонов и посильнее, чем каша и ониби. А Тора убивала сотни и даже тысячи в несколько минут, — Тай Лунг посмотрел вдаль, на видневшийся на вершине горы Нефритовый дворец, и сжал кулаки.
— На тебя разом накинулось двенадцать демонов! — заметил Воин Дракона.
— По, — Акира встала между ним и барсом, — хватит. Ему и так тяжело.
— Но все должны знать, что он теперь хороший и тоже спас Китай!
— Китай спасла Тора! — внезапно крикнул Тай Лунг, обернувшись к панде. — Если бы не её сила, погибли бы все! — он бешено бил хвостом по земле, его глаза испепеляюще смотрели на По, но потом он сильно сжал рукоять красной гатаны и отвернулся, зажмурившись. — И по моей вине её нет.
— Тай Лунг, мы это уже обсуждали, — вышел вперёд Шифу. — Ты не виноват в том, что она спасла твою жизнь ценой, так сказать, своей.
— Хороший ниндзя должен быть всегда начеку, едва уловимый звук, чуть заметное движение — всё это стоит нам жизни. С детства ниндзя и куноити тренируют своё внимание, и пропустить стрелу, летящую в тебя — недопустимо. Особенно в бою с демонами.
Тай Лунг развернулся и пошёл прочь, по-прежнему крепко сжимая рукоять своей гатаны. Толпа тихо перешёптывалась, понимая, что барс действительно сильно изменился. Акира быстро настигла друга и остановила, удержав за плечо. Он не повернулся, но знал, что это она, и оба они молчали.
— Что это с ним? — спросил Пинг, подойдя поближе к приёмному сыну.
— Он потерял очень дорогое ему существо и винит себя в его смерти. Хотя это не так, — ответил По, понимающе глядя на Тай Лунга, и многие услышали его.
— Ну вот что, нечего тут стоять, идём в Нефритовый дворец, — сказал Шифу, кивнув ученикам, а сам подошёл к сыну и осторожно прикоснулся к его кисти. Тай Лунг вздохнул и пошёл вместе с ним и Акирой на гору, не обращая внимания на удивлённые и — местами — сострадательные взгляды горожан.
* * *
С утра пораньше Акира вышла на площадку перед тренировочным залом, чтобы спокойно помедитировать, но возле персикового дерева услышала звук падения, а затем тихое ругательство: «Чи ку шоу!»(1) Тигрица осторожно подошла к сидевшему на земле Тай Лунгу, который поглаживал свой хвост — снова пытался на него сесть. Но как вообще такой крупный барс может сидеть на хвосте? Возможно, Тора вела его к какому-то иному просветлению, высокому уровню медитации — но пока всё было безрезультатно.
— Я помешал? — спросил Тай Лунг.
— Нет, я только пришла. Может, тогда вместе помедитируем?
Ирбис согласно кивнул, и девушка села рядом с ним. Она ни о чём не спрашивала — она и так всё знала, а если бы Тай Лунгу понадобилось выговориться, он бы это сделал. Но он молчал и выглядел по-прежнему угрюмым, и потому кошачьи сразу приступили к медитации. Акира стала замечать, что друг всё чаще и всё дольше медитирует, словно сбегает от реального мира в укромный уголочек, где не чувствует той боли от потери наставницы.
Тай Лунг внезапно чихнул, и они оба вышли из транса. Тигрица вопросительно посмотрела на друга — тот уткнулся в землю с угрюмым видом и явно думал о том, что испортил такую хорошую медитацию. Девушка встала и потянула его за руки на себя. Барс встал, вопросительно глядя на неё, но молчал. Акира начала делать плавные движения, которым научила их Тора и которые помогали расслабиться, и Тай Лунг стал повторять за ней. Сейчас другая тигрица ему помогала, и он снова доверился, понимая, что в одиночку ничего не добьётся.
Когда они закончили, барс посмотрел на небо. Солнце уже ярко светило, а по Долине Мира пронёсся звук гонга, возвещая о начале нового дня. Через пару минут перед Залом тренировок собрались все мастера кунг-фу Нефритового дворца, и Шифу попросил учеников войти внутрь. Зенг принёс ему чашку чая и покосился на ирбиса: он не боялся его, ведь шёл вместе с ним от Храма Дракона, но, убираясь утром в комнате, отведённой барсу, заметил на полу сильные следы царапин — результат ночи на полу, даже не на циновке. Это ведь была первая ночь в Нефритовом дворце со дня «смерти» Торы.
Мастер Шифу пустил учеников в тренировочный зал, и они начали тренироваться, а Тай Лунг стоял рядом с отцом и наблюдал за ними, крепко сжав рукоять гатаны.
— Ты не хочешь присоединиться к ним? — поинтересовался отец.
— Это место… я не привык видеть здесь столько воинов. Оно к лучшему… Но мне тяжело.
— Я понимаю. И всё-таки считаю, что ты должен потренироваться.
— В Японии у нас в качестве тренировок спарринги, а иногда мы забираемся в закрытое помещение, и к нам впускают демона, чтобы тренировки были наиболее приближены к реальности.
— Демонов у нас нет, да и нужны они тебе после всего этого? — посмотрел на сына Шифу.
Тай Лунг опустил голову и прижал уши. Нет. Если бы он увидел демона, вряд ли смог бы себя контролировать. И тогда могли пострадать другие.
— Ты можешь вступить в спарринг… с… Тигрицей, — сказал старый мастер. — Ваш уровень стал намного выше после тренировок Торы Гадиан, думаю, даже По будет тяжело с вами справиться: изворотливость всё-таки не его конёк, — Шифу слегка улыбнулся, чтобы подбодрить сына, но Тай Лунг на это не отреагировал, и мастер насупился: барс слишком сосредоточен на своей утрате.
Ученики белой тигрицы, познавшие не только методы сражения с демонами, встали в стойки, приготовившись к спаррингу. Тай Лунг вспомнил их первый совместный спарринг, а затем и первый бой — как же сильно изменились их отношения за это время! Акира, казалось, думала о том же, но это не помешало ей начать спарринг. Они использовали разные приёмы и стили рукопашного боя, то переходя на ниндзюцу, то возвращаясь к кунг-фу. Остальные заинтересованно следили за ними, подмечая те приёмы, которые иногда использовала Тора, или сложные элементы кунг-фу, которым смогли научиться у Шифу только эти двое. Но постепенно спарринг-партнёры выходили за пределы отведённой площадки, увеличивая радиус места для спарринга, начали использовать оружие, и совсем скоро кунг-фу уступило место ниндзюцу, а ещё через несколько минут барс и тигрица достали свои гатаны и схватились на них. Казалось, они играют по своим правилам — или выполняют неслышные никому указания какого-то мастера. Когда же Тай Лунг выбил гатану из рук подруги, она выполнила одно из правил, которым её учила Тора — для ниндзя всё может быть оружием: Акира использовала швабру, оставленную Зенгом в углу. Ирбис при этом довольно хмыкнул, но обороты не сбавил, а даже увеличил. Девушка вскоре добралась до копья, пользуясь им как нагинатой, она смогла дать отпор Тай Лунгу. И тогда он убрал гатану в ножны и взял в руки два копья; тигрица удивилась, но он прекрасно ими орудовал, и через несколько минут Акира была повержена.
— Ты прекрасно сражалась, но тебе не хватает практики, — довольно сказал Тай Лунг, опираясь на копья. — Тебе бы ещё потренироваться — и можно сдавать экзамен. Ты отличный воин, — добавил он, убирая копья на место.
— Ши ха йои сэнсэй о мочи ттэ и маши та. Рйоухоу но кйоуши,(2) — ответила Акира с улыбкой.
— Это точно, — грустно улыбнулся барс, но в его глазах она увидела боль.
— Ты сказал, что мне нужно ещё тренироваться — правильно я понимаю, что у нас с тобой могут быть ещё спарринги, на которых мы сможем использовать ниндзюцу? — поспешила перевести тему девушка.
— Если хочешь, — кивнул ниндзя.
По улыбке тигрицы он понял, что она хочет — и ещё как, и это напомнило ему его самого, когда Тора в начале его обучения начала делать ему поблажки, разрешая применять какие-то приёмы или использовать другие виды оружия. Тай Лунг вдруг понял, что Акира не закончила своё обучение, ещё не стала куноити — и дело не только в том, что её не посвятили официально. Разным женским трюкам и точкам акупунктуры Тора научила её, как и владению разными видами оружия ниндзя, но ядам — нет, а это было очень важно. Нужно ли это Акире? Вполне возможно. Но кто обучит её этому? Даже если она приедет в Японию, и все узнают, что она ученица Торы Гадиан, вряд ли кто-нибудь возьмётся доучить её. Учитель оставался только один.
Тай Лунг вышел из задумчивости и обнаружил, что тренировка продолжилась. Он поискал взглядом тигрицу, а затем подошёл к ней.
— Акира, — тихо, чтобы не напугать её, и чтобы никто не услышал, позвал он, и девушка обернулась. — Нам нужно поговорить.
— Нужно отпроситься у Шифу, — она перевела взгляд на мастера.
Барс кивнул и подошёл к отцу. Шифу выслушал его и кивнул, и Тай Лунг жестом попросил Акиру следовать за собой. Они вышли из Зала тренировок и сели на ступени. Ирбис немного помолчал, закрыв глаза и позволив ветру развевать свою длинную и густую шерсть, а затем посмотрел на заинтересованную Акиру.
— Чтобы стать полноценной куноити, ты должна ещё изучить различные яды и противоядия, но для этого нужен учитель из Японии.
Акира нахмурилась: она понимала, что это невозможно. Но Тай Лунг ещё не закончил.
— Есть единственный ниндзя, который в отсутствие Торы сможет обучить тебя этому.
Надежда блеснула в глазах тигрицы, но она всё ещё не понимала, о ком говорит её друг.
— Это я.
— Что? Ты? Подожди, ты действительно можешь меня обучить этому?
Тай Лунг кивнул, но подруга явно не верила ему, и тогда он сказал:
— Ниндзя разбираются в ядах, Тора решила, что мне будет полезно знать яды и противоядия, так что я могу передать эти знания тебе.
Немного подумав, Акира согласилась, и Тай Лунг объяснил ей, что с ядами связано и некоторое оружие, так что помимо спаррингов у них будут ещё и свои тренировки. Что же, тигрицу это устраивало, а вот снежный барс не был совсем уверен, что справится с ролью учителя настолько хорошо, чтобы Акира могла стать настоящей куноити.
1) Чёрт возьми!
2) У меня был хороший учитель. Оба учителя.
Акира очень быстро усвоила основные яды и противоядия, но Тай Лунг на этом не остановился: куноити и ниндзя должны знать как можно больше, чтобы спасти себя и убить своего врага, а потому барс как можно тщательнее и проще объяснял всё своей ученице и долго тренировал её. Тигрица не жаловалась и всё запоминала, а тренировки были для неё в радость. Тай Лунг заметил общую черту между ней и собой: страсть к длительным тренировкам. Похоже, Шифу им обоим привил эту любовь, но ведь именно из-за неё у них не было друзей, они оба были сильными воинами с мягким сердцем. Ну что ж, чем больше у них общего, тем проще им взаимодействовать.
Однако через несколько дней Тай Лунг сбавил обороты и добавил в программу медитации и длительные прогулки по окрестностям, во время которых они иногда останавливали бандитов. У таких прогулок было лишь одно условие: можно было разговаривать на любые темы, кроме правил или техник боя, ядов, видов оружия и их использования. Таким образом двое воинов рассказывали друг другу о своих приключениях и делились личными переживаниями и даже секретами. С каждой минутой их дружба всё больше крепла, дружба, которой у них раньше никогда не было. И вскоре они оба ощутили новое чувство, странное и сжимающее сердце, но сжимающее как-то приятно.
А меж тем приближался Праздник Драконьих Лодок, и вся Долина Мира постепенно перемещалась к ближайшей большой реке, чтобы проводить гонки там. Мистер Пинг уже планировал, что и в какие дни будет готовить, и без помощи По ему было не обойтись. Ли Шань, во время отсутствия сына научившийся недурно готовить, помогал ему, чем мог, как и Мэй Мэй, вдруг открывшая в себе талант к кулинарии. Неистовая пятёрка всё время подкалывала По: вот девушка-панда научилась готовить только ради него и уже сошлась с его отцами, придётся ему заводить с ней роман. Воин Дракона терпеливо выносил все шутки друзей и спокойно взаимодействовал с Мэй Мэй, не замечая того, что постепенно мысли о романе с ней въедались в его мозг.
Чем ближе подходил Праздник Драконьих Лодок, тем задумчивее и молчаливее становился Тай Лунг. Шифу заметил, что ночами его сын сидит на крыше Нефритового дворца и смотрит куда-то вдаль, видимо, в сторону Японии. Ни для кого не было секретом, что сердце барса принадлежало именно этой стране, ставшей ему настоящим домом. Но скучал он не только по второму дому, но и по второму учителю. Тора Гадиан так и не появилась, и не было совершенно никакого намёка на её местонахождение или состояние, и это мучило ирбиса сильнее всего. Даже занятия с Акирой не развеяли его, получилось даже наоборот — он всё чаще думал о своих занятиях с Торой, которые простаивали. Конечно, он уже официально был ниндзя клана Белого Тигра, но тренироваться нужно всегда, иначе мышцы расслабятся, и из мастера ты превратишься в новичка. Но тренировки тела он и сам мог осуществлять, а вот тренировки души — в этом деле без наставницы Тай Лунгу было не обойтись, ведь только она знала, когда он придёт к внутреннему покою, когда завершит обучение. Но её не было. Барс всё чаще задумывался, как он должен завершить обучение без Торы, почему она была так уверена, что он справится без неё? Одно ниндзя понял — обучение он должен заканчивать сам, сам должен найти равновесие и обрести внутренний покой… Но от этой мысли ему становилось только беспокойнее.
Накануне праздника Акира куда-то пропала — и пропала надолго, так что Шифу и Тай Лунг начали беспокоиться, не попала ли она в какую-нибудь ловушку и не повредила ли себе что-нибудь. Но, когда барс уже хотел отправиться на её поиски, тигрица объявилась, причём в хорошем настроении. Сын Шифу начал было расспросы, но взгляд девушки сказал: «Не спрашивай!» — и барс решил послушаться.
На следующее утро Тай Лунг отказался идти праздновать. Он был очень хмур, и было видно, что у него в самом деле нет никакого желания присутствовать на празднестве. По пытался убедить его пойти с ними, но все его попытки провалились, и в конце концов он махнул на это рукой, решив, что ирбис не умеет веселиться, и он впустую тратит время. Зато попытки Шифу узнать причину такой резкой перемены настроения сына увенчались успехом — оказалось, что Тай Лунгу тяжело присутствовать в шумном месте и веселиться из-за воспоминаний, связанных с сэнсэем. Старый мастер даже не пытался убедить его присоединиться к празднику, но заметил, что отвлечься барсу не помешает.
Мастера Нефритового дворца отправились к реке, присоединяясь к народу, сплошным потоком спешившему на гонки лодок. Тай Лунг взглянул на спину отца и перевёл взгляд на небо. Он думал, что в этот праздничный день Акеми может появиться, но…
— Её всё нет?
Барс удивлённо посмотрел на Акиру, стоявшую перед ним. Зачем она вернулась? Словно прочитав его мысли, тигрица сказала:
— Я не хочу, чтобы тут сошёл с ума в одиночку, поэтому я останусь с тобой.
Тай Лунг хмыкнул.
— Тебе не обязательно лишать себя удовольствия повеселиться из-за меня. Я двадцать лет просидел в тюрьме Чор Гом, можно сказать, в одиночестве.
— Но тебя захватила одна единственная мысль. Она завладела твоим сознанием, отравляя его, и ты не был способен мыслить совсем ясно. Я не хочу, чтобы сейчас это повторилось, — она подошла к нему ближе. — К тому же я не умею веселиться.
— Вот в это не поверю, — Тай Лунг позволил себе немного улыбнуться. Всё-таки было приятно, что Акира решила остаться с ним.
— Нет, шутки я понимаю, но всё, что обычно зовут весельем — это не про меня.
— Это плохо. В Японии у нас любят веселье, а хорошая куноити должна уметь хотя бы притворяться, что ей весело.
— Если б я ещё могла стать куноити, — вздохнула Акира. Они оба знали, что официальное посвящение должно проводиться в Японии главой клана, а потому Тай Лунг не мог ей помочь. Но тигрица решила переменить тему. — У меня для тебя есть сюрприз. Конечно, это не возвращение Торы, но всё-таки должно хоть немного улучшить твоё настроение. Пойдёшь?
— Пойду, конечно, — улыбнулся мужчина. Похоже, Акира вчера готовила ему сюрприз. Это очень необычно, но очень приятно. Для неё он не просто существует, для неё он — живой. Конечно, это могла быть и просто её благодарность за то, что он взялся её доучить, но, тем не менее, это не меняло того факта, что Акира приложила много усилий, чтобы его порадовать. И даже если её сюрприз ему не понравится, Тай Лунгу было приятно одно то, что тигрица старалась — ради него.
Он последовал за ней — на кухню, чему очень удивился. Его любопытство росло с каждой секундой, но Акира — нарочно, он это понял — шла медленно, продлевая его томление. Когда же они оказались на месте, она попросила его закрыть глаза. Барс послушался, разрываясь между двумя мыслями: будет это вещь или еда, а если еда, то какая? Он услышал позвякивание посуды, а затем, по просьбе девушки, открыл глаза. На столе стояло две тарелки с несколькими суши и две мисочки с соевым соусом, это ирбис понял по запаху. Его глаза радостно загорелись.
— Откуда? — только и смог вымолвить он.
— Я нашла книжку с рецептом и с помощью мистера Пинга приготовила их. Всё это куплено, за это волноваться не стоит.
— Акира! — радостно воскликнул Тай Лунг и вдруг, подхватив её, немного покружил. Но в следующую же секунду поставил тигрицу на ноги и прокашлялся: — Прости. Просто я очень рад. Спасибо огромное. Кхем.
— Да-а ничего, — погладив плечо с отсутствующим видом, отозвалась она, а потом улыбнулась: — Я рада, что ты рад. Ну что, приступим?
Барс кивнул, и они сели за стол, вооружившись палочками. С первого же суши Акира поняла, что друг доволен: он вдруг замурчал, а потом сказал, что блюдо удалось. Сама она была довольна результатом и тем, что ей удалось хоть немного отвлечь Тай Лунга от тяжёлых мыслей.
* * *
Праздник у реки продолжался долго, и мастера кунг-фу вскоре разошлись к разным группкам, начавшим заниматься своей деятельностью. Шифу держался рядом с По, который пришёл в общество панд, но мысли мастера часто возвращались к Нефритовому дворцу и двум ученикам, оставленным там. Он знал, что какое-то время они будут тренироваться и медитировать, но не смогут же они это делать всё время! Да и суши Акиры были немалым событием… Двое его учеников, питающих особую любовь к тренировкам, остались наедине и вряд ли придут на праздник. Если бы Тай Лунг остался один, возможно, он и пришёл бы, соскучившись в одиночестве, но теперь у него был сильный спарринг-партнёр, тоже не очень-то любящий веселиться. Но, может, для них это лучше? Смог бы барс развеяться на празднике — среди жителей Долины Мира, со страхом косящихся на него?
— Шифу, вы всё ещё с нами? — раздался рядом голос Пинга, и красная панда увидел перед собой миску цзунцзы.
— А, да. Просто я всё думаю о Тай Лунге и Тигрице, то есть Акире. Я бы хотел, чтобы они присоединились к нам, но это вряд ли случится, они слишком сильно любят тренировки.
— А Тай Лунг правда исправился? — с любопытством спросил гусь.
— Да. Но он может сорваться, потому что сейчас на нервах. Он ждёт появления Торы Гадиан, но её всё нет, хотя она должна была уже давно прийти к нему.
— Торы Гадиан? Духа Белой Тигрицы? — удивился мистер Пинг.
Шифу кивнул.
— Но что у них общего? Ну, кроме того, что они кошки.
— А По не сказал вам? Тай Лунг — ученик Торы Гадиан уже несколько лет. Во время обучения он жил в Японии и вступил там в клан Белого Тигра. Вместе с Торой Гадиан он спас Китай от демонов, но в том бою, к несчастью, смертная оболочка белой тигрицы умерла, и теперь мы ждём её возвращения в виде духа. Но оно должно было произойти уже давно, вот Тай Лунг и переживает.
— Надо же, — мистер Пинг задумчиво подал Шифу миску с цзунцзы и ушёл. Эту новость нужно было узнать всей Долине Мира! Если Тай Лунг действительно исправился, его нечего бояться.
Тем временем Обезьяна втянул По в танцы. Без шутки он не мог обойтись, а потому через несколько минут втянул в танцы и Мэй Мэй, да так, что две панды вскоре столкнулись. Когда неловкость прошла, они решили потанцевать вместе и вызвали много аплодисментов. После этого Ли Шань позвал сына на соревнование по поеданию пельменей, где Воину Дракона победить не удалось: ровно десять пельменей он не смог в себя уместить, а ведь был так близок к победе!
Шифу подумал, сыты ли его ученики в Нефритовом дворце. Он так давно не ощущал беспокойства, что сам себе удивлялся. Тем не менее, он понял, что хочет вернуться домой и узнать, как у его учеников дела. Особых причин для тревоги не было, но ведь что-то могло пойти не так даже у этой парочки, наученной Торой уважать и понимать друг друга. Но до окончания праздника Шифу так и не смог вернуться в деревню.
На закате народ вернулся в деревню, фейерверки ведь можно дома посмотреть. С одной улицы раздавались приятная музыка и восторженные восклицания: немногие жители Долины Мира остались в деревне, в основном старики и семьи с маленькими детьми, которые не выдержали бы долгой дороги к реке. По предложил семье и друзьям узнать, на что смотрит народ, и те согласились. Каково же было их удивление, когда они увидели Акиру и Тай Лунга среди кучки народа, которая кричала им: «Танец! Танец!»
— Я не умею танцевать! — еле перекричала жителей деревни Акира, и они уныло протянули: «У-у-у-у», а потом повернулись к Тай Лунгу, явно не боясь его.
— Есть идея, — вдруг сказал он. — В Японии мы иногда устраивали спарринги под музыку. Задача в том, чтобы биться, стараясь попасть в ритм мелодии. Акира, попробуем?
Тигрица неуверенно кивнула, и барс попросил музыкантов сыграть весёлую и быструю песню. Музыка заполнила улицу, а Тай Лунг начал спарринг, стараясь иногда попадать в ритм, за ним начала повторять Акира, и вскоре у них получилось «музыкальное кунг-фу», как выразился По. Бой, что танец, движения завораживают, мелодия уносит куда-то, оружие ударяется в такт, партнёры работают быстро и слаженно — опасный, но прекрасный танец притягивает взгляд…
Когда спарринг закончился, выросшая толпа восторженно кричала и хлопала, благодаря за зрелище. Тай Лунг кивнул Акире, и они куда-то скрылись. По не жалел слов, чтобы описать свои впечатления, и некоторые панды присоединились к нему, но общее удивление от того, что это были Тай Лунг и Акира, перекрывало даже восторг.
Через несколько минут стемнело, и вскоре в небо взметнулись десятки ярких огней, расцвечивающих небо во всевозможные цвета. Прекрасный фейерверк длился достаточно долго, чтобы все жители Долины Мира получили удовольствие. Потом было много шума, песен, танцев и новых угощений, но Шифу решил отправиться в Нефритовый дворец и обо всём расспросить у двух своих учеников.
Уже на лестнице он заметил их, сидевших на крыше дворца и смотревших в небо, на котором расцветали всё новые огни. Заметив мастера, они спрыгнули вниз, и Шифу понял, что у них хорошее настроение.
— Это был красивый бой, — улыбнулся красная панда.
— Тай Лунг подружился с несколькими жителями, — сказала тигрица.
— Акира всё-таки вытащила меня на улицу, на праздник. Если бы не она, я бы точно никуда не пошёл, — заметил барс.
Шифу подумал, как сильно он ошибся, и мысленно возблагодарил все высшие силы за то, что Акира решила остаться с его сыном.
— В Японии правда есть музыкальные спарринги? — поинтересовался старый мастер.
— Изобретение Торы, — Тай Лунг закусил губу и поспешил переменить тему: — А вы почему не остались там?
— Я хотел узнать, как вы тут. Вижу, всё хорошо, и теперь я спокоен. Я рад, что вы пошли на праздник хотя бы в деревне. А теперь скажите мне, остались ли суши Акиры?
Оба ученика засмеялись.
— На троих, мастер, — ответила тигрица. — Конечно, если По не придёт к этому времени.
Шифу помахал руками, призывая их как можно скорее пойти на кухню, и в его глазах блестел задорный огонёк. Праздник Драконьих Лодок каждый отмечал по-своему.
— Я не могу так больше! Меня сводит с ума отсутствие известий о ней! — Тай Лунг плюхнулся на кровать и сильно сжал свои плечи руками, стараясь не дать эмоциям перейти через край.
— Может быть, она уже не появится, — предположил Обезьяна и сразу понял, что говорить это было нельзя, потому что барс издал громкий яростный рык и так впился в свои плечи, что из-под когтей брызнула кровь, быстро окрашивая его шерсть в красный.
Акира поспешила за бинтами, надеясь, что Шифу не даст сыну сойти с ума или разозлиться, а По решил сгладить возникшую неловкость.
— Конечно появится, это же сама Тора Гадиан! — воскликнул он. — А кроме того, в неё попала обычная стрела.
— Думаешь, я не думал об этом?! Обычная стрела, выпущенная демоном, убивает смертную форму Торы, но сама Тора не появляется! Эта стрела могла её убить, чи ку шоу каноджё!(1)
— Или в Мире духов у Торы Гадиан нашлись какие-то важные дела, — спокойно заметил Шифу, однако внимательно следил за сыном.
— Но она тогда хоть какую-нибудь весть прислала бы, — почти жалобно сказал барс.
— Ты ведь не зависишь от неё, — сказала вернувшаяся Акира и принялась забинтовывать раны друга, радуясь, что сэнсэй обучил её медицине.
Барс вздохнул и замолчал. Большое общество собравшихся мастеров кунг-фу начало его тяготить, ему хотелось побыть одному или вместе с отцом и подругой, и чтоб никого больше не было. Но здесь стояли ещё воины и вместе с ними Зенг, толку от слов которых не было ровно никакого. Даже если они ему сочувствовали — ему было тяжело находиться рядом с ними, ведь для него они были совершенно чужими… Сегодня ему как никогда не хватало наставницы, на сердце у него было особенно тяжело, а в голове мутновато — Тай Лунг понял, что тренировка и медитация под дождём были плохой идеей: он простыл. Но признаваться в этом не собирался, по крайней мере при всех.
— Уверен, она скоро объявится и всё объяснит, нужно только подождать, — сказал Журавль.
— Как будто бы я не жду, — пробурчал ирбис.
Акира закончила перевязывать его раны и стояла, вспоминая исцеляющую мантру, когда Тай Лунг тихо сказал ей:
— Ана та то чичи то ханаши таи кедо та но хитотачи га йама шите ру.(2)
— Доу шима ши та?(3) — обеспокоенно спросила она.
— Бакумо шинкоку на.(4)
— Йаа доу шите нихонго о ханасу но?(5)
— Ши ха шоунин тошите та но йин о хитсуйоу тоши наи нод.(6)
Тигрица нахмурилась. Если не случилось ничего серьёзного, почему Тай Лунг не хочет сейчас признаться в этом? Как бы там ни было, нужно выпроводить из комнаты барса всех, кроме мастера.
— Ладно, ему нужен покой, оставьте его, — сказала Акира. — Мастер Шифу, можно вас?
Все, кроме красной панды, вышли из комнаты, а По закрыл двери. Акира убедилась, что их не подслушают, и кивнула другу. Тай Лунг, немного помолчав, сказал, что простужен, что ему нужно лекарство, но он не хотел бы это выставлять публично. Девушка оценила степень его замкнутости и недоверия окружающим, но вместе с этим почувствовала какое-то тепло внутри: она входила в круг доверенных лиц Тай Лунга. Шифу начал выговаривать сыну за тренировку и медитацию под дождём, а потом сказал, что барсу нужно сходить ко врачу. Тот удивился и сказал, что ему нужен всего лишь отвар определённого растения, который можно приготовить и здесь. В подтверждение своих слов он чихнул.
— Я сам куплю это растение, только на тренировки сегодня-завтра приходить не смогу, — добавил Тай Лунг.
По его взгляду Акира и Шифу поняли, что он снова вспоминает о Торе — видимо, в Японии у него был подобный случай. К тому же поведение отца явно напомнило ему поведение наставницы… Он не смог бы расслабиться, потому что всё напоминало ему о ней. А она была для него почти всем. Потому что подарила ему новую жизнь.
Отец согласился на условия ирбиса, и Тай Лунг вышел из комнаты, намереваясь как можно скорее приобрести лекарство. Акира пошла вместе с ним, но поняла, хоть он ничего не сказал, что ему это не понравилось — да, он рассказал ей про болезнь, но потому, что её тренировки зависели от него тоже, и ему не хотелось её подставлять, но свои слабости он предпочитал держать в секрете, и оно было понятно. И тигрица сказала, что просто пойдёт на рынок, потому что хочет кое-что посмотреть, и не будет ходить за ним хвостом. Тай Лунг просто кивнул, поражаясь тому, как хорошо она научилась его понимать, и чувствуя неловкость из-за её слов.
У входа в деревню они разделились: Тай Лунг пошёл прямо, а Акира направо, в тихие кварталы, чтобы почти никто не узнал о её интересе к одному типу вещей. Она скрывала это от остальных, и никто не знал, что её может это интересовать. И всё-таки ей было тревожно за барса: жители Долины Мира всё ещё побаивались его, а ему в последние дни стало всё труднее контролировать свои эмоции, вдруг что-то пойдёт не так? Она понимала, что нельзя следовать за ним, даже тайно, но и одного его отпускать было не лучшей идеей. Но она обещала ему не ходить с ним, значит, должна выполнить обещание — и положиться на волю случая.
Очень скоро она нашла нужного торговца, который сразу разложил весь свой товар перед ней. Яркие блики заиграли на её шерсти и одежде, зрачки сузились от отражённых солнечных лучей, а уши беспокойно дёрнулись: не идёт ли кто-нибудь? Но всё было спокойно, мастер Акира, рассматривающая товар, никого из прохожих не интересовала, и она могла спокойно искать самую красивую вещь.
Блестящие украшения стали её слабостью, сияющие камни и металлы притягивали её взгляд к себе и долго не отпускали. Она тщательно рассматривала всевозможные ожерелья, бусы, серьги, браслеты и заколки. Торговец в это время спокойно обедал, зная, что тигрица долго будет изучать все украшения и в конце концов купит какую-нибудь брошь. Она была его редкой гостьей, потому что лишь иногда позволяла своей слабости проявиться, но всегда что-нибудь покупала. Вскоре Акира посмотрела весь товар и наткнулась на самое последнее ожерелье: золотая цепь в виде дракона должна была оплетать шею, а его голова извергала огромные языки пламени, доходившие до хвоста, украшенные рубинами, гранатами, жёлтыми изумрудами и рубицеллами. Девушка долго держала в руках красивое ожерелье и наконец решилась его купить.
— Хватит уже на меня таращиться! — раздался с соседней улица громкий голос с подрыкиваниями.
— Лунг, — узнала Акира и обратилась к продавцу: — Придержите для меня это ожерелье, я скоро за ним вернусь, — и побежала на голос.
Она увидела Тай Лунга, с грозным видом стоявшего посреди улицы, и нескольких горожан, испуганно прижавшихся к стенам или забившихся под тележки с товарами.
— Что происходит? — спросила тигрица, подходя к другу ближе.
Он сделал глубокий вдох, успокаиваясь, и ответил:
— Я тут стал пугалом для постоянного созерцания. Может, мне тогда деньги за это брать, раз я стал развлечением?
— Развлечением? Ты о ч?.. Ты о пристальных взглядах?
— В Японии за такие взгляды головы рубят, — заметил барс как можно хладнокровнее.
Со стороны собравшегося народа послышались перешёптывания.
— Тай Лунг, успокойся, это же просто взгляды, пусть и надоедливые. Ты всё купил? — спросила она тише.
— Да. А ты посмотрела то, что хотела? — так же тихо ответил он.
— Осталось купить, я была на соседней улице.
— Я схожу с тобой? А то я ведь действительно так с ума сойду.
Акира кивнула и вернулась к торговцу, понимая, что теперь ирбис будет знать её секрет. Она не была уверена, сможет ли он её понять, но в тайне он её слабость сохранит точно. Тай Лунг был немного удивлён, что подруга увлекается украшениями, но обещал никому не говорить, однако он вовсе не осуждал её, не смеялся, наоборот был доволен — женщина должна любить красивые вещи. При виде выбранного подругой украшения его глаза загорелись: он вспомнил об одном клане ниндзя и пообещал рассказать Акире о нём в Нефритовом дворце. Рассчитываясь с торговцем, тигрица про себя отметила, что Тай Лунг так и не называет Нефритовый дворец домом.
Акира разочарованно вздохнула, и барс поинтересовался, что случилось.
— Мне не хватает десять юаней.
— Десять? — друг, зажав небольшой свёрток под мышкой, отвязал от пояса кошелёк и отсчитал на прилавок десять юаней.
Торговец забрал их и подал девушке ожерелье. Тай Лунг медленно пошёл к Нефритовому дворцу, а Акира стояла, удивлённо смотря на него, но потом всё-таки догнала и спросила, почему он отдал свои деньги. Барс ответил, что они друзья, а кроме того она ведь тратила свои деньги, чтобы сделать ему суши, так что они, можно сказать, в расчёте. Девушка молча шла рядом с ним и смотрела на красивое ожерелье, обдумывая его слова и поступок. Она поняла, что суши являются отговоркой, Тай Лунг вовсе не из-за них отдал десять юаней, и ей было приятно и одновременно как-то странно от этого.
— Так… о каком клане ты вспомнил? — решилась нарушить затянувшуюся тишину тигрица.
— Дорагон куран — клан Дракона, — немного торжественно ответил Тай Лунг. — Это особый клан ниндзя, собранный Великим Духом Драконом. Акеми и все духи-хранители входят в него. У клана есть и представители в Мире Смертных, они образуют Фушичоу куран — клан Феникса. Ходит легенда, что между Великим Духом Драконом и Великим Духом Фениксом есть тесная связь, что они связывают в единое целое Миры Духов Китая и Японии. В клан Феникса очень сложно попасть, у ниндзя или куноити должны быть не только превосходные умения вести бой — как скрытный, как и открытый, — но и хорошо развитое понятие о духовных ценностях, возвышенность духа, а также некоторые магические способности. Смертным попасть в клан Дракона почти невозможно, ведь уровень мастерства и просветлённости должен быть ещё выше… Акеми много мне об этом рассказывала, но я бы хотел увидеть когда-нибудь Великих Духов Дракона и Феникса — из любопытства.
— Возможно, когда-нибудь и увидишь, — улыбнулась Акира, удивляясь, сколько всего знает о Японии её друг.
* * *
Через пару дней Тай Лунг выздоровел, и тренировки возобновились. Но тренироваться он стал усерднее, дольше и серьёзнее. Когда обучение Акиры закончилось, он почти не выходил из зала тренировок, а время еды и сна сократил медитациями. Сесть на хвост он так и не смог, но в его движениях появилось больше скорости и точности, и на спаррингах Акира уже не могла угнаться за ним. Во время пробных боёв с По Тай Лунг уворачивался намного быстрее обычного и всегда следил за хвостом, так что Воину Дракона самому пришлось попотеть, чтобы успеть увернуться от мощного удара барса. Шифу заметил, что у сына свой подход к каждому противнику: в спаррингах с Акирой и По он одинаково использовал быстроту и силу, с Журавлём и Гадюкой — больше применял скорость, с Обезьяной — ловкость, а с Богомолом — внимание. На последнем спарринге он уложил на обе лопатки Шифу, не причинив ему сильной боли.
Также много времени барс проводил за тренировкой с оружием, а его гатана просто летала в его руках как красно-серебряная молния, издавая тонкий звук рассекаемого воздуха и всегда поражая цель с особой точностью. Лук со стрелами, арбалет и копья также слушались его, словно родные, но безоружным Тай Лунг никогда не был, даже обычная доска в его руках становилась грозным оружием. Барс теперь использовал ещё и воздушные элементы, точно вымеряя расстояние для прыжка и его силу, так что всегда выходил победителем. Но он всегда был недоволен собой, требовал от себя большего и тренировался на износ, так что в один прекрасный день Шифу запретил ему тренироваться и велел отдохнуть.
Но отдых от физических тренировок дал время для тренировок душевных, и Тай Лунг весь день просидел в медитации. Но каково же было удивление Шифу, когда он понял, что медитация сына будет очень продолжительной: так глубоко он вошёл в транс. И несколько дней подряд мастерам кунг-фу приходилось ходить мимо его комнаты тихо, безмолвно.
За это время Тай Лунг посетил не только Сад сакур, он прошёл дальше, в Хризантемные поля(7), в которых пробыл какое-то время, где и встретил Уруфу. Белый волк сказал ему, что в Японии сейчас всё спокойно и мирно, и в ожидании появления Торы Гадиан Тай Лунг может спокойно находиться в Китае. Ирбис спросил, что с ней, но Уруфу только покачал головой — сейчас он ничего не мог сказать. Зато он сказал другую важную для Тай Лунга вещь: барсу необходимо найти внутренний баланс и определить свою дальнейшую цель жизни.
Когда Тай Лунг закончил медитацию, он долго думал, как сможет найти внутренний баланс, когда он полон беспокойства за наставницу, о которой ему отказались говорить. Цель жизни для него сейчас тоже оказалось сложно определить — раньше он стремился духовно вырасти, чтобы затем начать жить заново, но вот что должно было идти после этого, зачем ему начинать жить заново — об этом он не задумывался.
За этими раздумьями он просидел всю ночь, а утром, подкрепившись рисом, решил попрактиковаться в одном упражнении, которое ему показывала Тора и которое — он был уверен — он знал и раньше, вот только не помнил, где и когда узнал. В тренировочном зале никого не было, и Тай Лунг достал небольшой ящик с иглами. Он смутно помнил, что эти иглы хранились в Нефритовом дворце для чего-то важного, но не помнил, для чего. В его сознании голоса Акеми и Шифу сплелись в одно целое и рассказывали о приёме с иглами, нужном для показания мастерства и развлечения толпы. Барс взял одну иглу и подбросил её в воздух, думая, сможет ли он отбить её так, чтобы она попала в цель. К его удивлению, это ему удалось с первого раза. Он несколько раз попрактиковался с одной иглой, а потом стал увеличивать количество игл, пока не дошёл до шести. Он точно помнил, что нужно ударять по шести иглам, и учился делать это быстро и точно, пока не вспомнил, что иглы нужно отбивать тремя группами в разных направлениях. Две вверх, в них ещё две, так, чтобы они столкнулись и полетели в разные стороны, а затем ещё две подбросить так, чтобы они прошли сквозь два игольных ушка одна за другой и вонзились в другие две иглы, создав цепочку. Тай Лунг помнил, как это делала Тора, и хотел повторить этот приём. Он всё пробовал и пробовал, пока ему наконец это не удалось. От радости он подпрыгнул на месте, а затем ещё дважды повторил приём с иглами, причём на третий раз одна игла всё-таки расщепила другую, как это, казалось Тай Лунгу, было нужно. Впервые за эти месяцы он почувствовал радость — он повторил за наставницей сложный приём. Если бы ещё она могла это увидеть…
Тай Лунг убрал иглы на место, а расщеплённую решил выбросить, всё равно она была уже ни на что не годна. Он повернулся к дверям и остановился: на него с изумлением смотрели отец, Неистовая пятёрка, Воин Дракона и… мастер Чао. Барс даже растерялся: он-то думал, что его никто не видит, а присутствие ещё одного чужого лица смутило его.
— А вы говорили, что это невозможно! — вдруг воскликнул По. — Да тут ещё не три, а шесть игл! Вот кто у нас Небесный Феникс!
— Что? Кто? Подожди! — Тай Лунг растерянно смотрел на подошедших мастеров. — Причём тут Небесный Феникс, звание мастера кунг-фу Китая, когда Шестью Иглами в Японии лучшие ниндзя показывают своё мастерство на праздниках?
— На праздниках?! — хором удивилась Неистовая пятёрка.
— Чтобы стать Небесным Фениксом, нужно пройти испытание Трёх игл: нужно их подбросить и отбить так, чтобы одна прошла сквозь ушко второй и расщепила третью, — сказал мастер Чао.
— Трёх игл? — нахмурился барс, начиная вспоминать об этом испытании и разделять слова отца и наставницы. Он понял, что в этих приёмах есть общее, только смысл они несут разный.
— Да, и ты, похоже, теперь Небесный Феникс, — сказал Шифу, испытывая разные чувства. Он понимал, что Тора развила в его первом ученике не только благородство и положительные чувства, но и большую точность с ловкостью, а его способность запоминать всё с первого раза и настойчивость в тренировках позволили ему овладеть даже мастерством Игл. И всё-таки он не ожидал, что Тай Лунг сможет стать Небесным Фениксом.
— Но я не хочу быть Небесным Фениксом! — воскликнул барс почти возмущённо. Уруфу сказал ему определиться с целью жизни, и случай представился сразу, но Тай Лунг знал, что не хочет связывать свою жизнь с Китаем, его домом была Япония, его место — в клане Белого Тигра.
— Не хочешь? — удивился мастер Чао. — Но к этому многие стремятся.
— Только не я. Я хочу следовать пути своей наставницы, Торы Гадиан, стать хорошим воином и бороться с демонами, защищая Мир Смертных, — он сам вдруг осознал цель своей жизни. Его с детства готовили защищать народ, а после некоторые тренировки Торы были направлены на то, чтобы он научился бороться с демонами, защищать смертных. И это было целью его жизни.
— Ну что ж, раз ты отказываешься, значит, так тому и быть, — сказал мастер Чао. — Уверен, Тора Гадиан гордилась бы тобой, — затем он поклонился и пошёл к выходу.
Шифу улыбнулся и кивнул сыну и последовал за вараном, а вслед за ним пошли и остальные. Тай Лунг стоял, всё ещё сжимая иглу в руке, и думал, что теперь будет. Наверное, Тора в самом деле могла бы им гордиться, раз он выполнил такой сложный приём. Барс вдруг стал вспоминать всё, что сделал: убил накинувшихся на него демонов, закончил обучение Акиры, дошёл до Хризантемных полей, выполнил приём Шести Игл и нашёл цель своей жизни. Но своё обучение он ещё не закончил, ведь внутреннего покоя как не было, так и не стало.
Тай Лунг вышел из зала тренировок и выбросил иглу, и лишь тогда он понял, что уже темно — он провёл за тренировкой весь день. Звёзды тихо мигали, ночные цветы приятно пахли, а ветер был прохладным. Ирбис всё ещё беспокоился за наставницу, цеплялся за прошлое — и не мог понять, что теперь ему делать. Тора когда-то сказала ему, что, когда он овладеет приёмом Шести Игл, она поведёт его на новый, более высокий уровень мастерства, но ни разу не упоминала приёмы из него. «Нужно оттачивать то, что уже знаю», — решил Тай Лунг и направился на кухню, потому что проголодался.
1) Чёрт бы её побрал!
2) — Я хочу поговорить с тобой и моим отцом, но другие мешают.
3) — Что случилось?
4) — Ничего серьёзного.
5) — Тогда почему ты говоришь по-японски?
6) — Потому что мне больше никто не нужен в качестве свидетеля.
7) Хризантемы в Японии — национальный символ, поэтому я решила их использовать. В фанфике Хризантемные поля, в которые смертные входят при медитации, являются показателем достижения высшей ступени, находясь на которой смертные едины со Вселенной и Миром Духов.
Тай Лунг шёл вместе с Пятёркой и По по улице и уже не обращал внимания на взгляды окружающих — хотят, пусть смотрят, всё равно он здесь не останется, вот только Тора появится — и они сразу вернутся в Японию. При мысли об этом ему стало больно: дело было не во времени, а в том, что Акира останется здесь. Теперь ему попрощаться с ней было в разы тяжелее, чем тогда, в Храме Дракона. Тигрица шла рядом с ним и улучшала свой японский; благодаря Тай Лунгу она узнавала всё больше новых слов и фраз и практиковалась каждый день — и в письме тоже, так что уже могла нормально говорить по-японски. Она хотела поехать в Японию, чтобы посвятиться в куноити, и Тай Лунг надеялся, что она задержится там подольше, побудет в клане Белого Тигра хотя бы пару дней.
Внезапно послышался весёлый голос По, за ним и четверо из Неистовой пятёрки радостно приветствовали кого-то, а когда расступились, ниндзя и Акира увидели ирбиса обычного размера вместе со снежной пантерой. Тай Лунг, до этого никогда не видевший других представителей своего вида, с интересом рассматривал двух друзей мастеров Нефритового дворца. Те двое, в свою очередь, с любопытством уставились на него, но потом паренёк спросил:
— Ты — Тай Лунг, верно?
— Верно, — безэмоционально ответил мужчина. Неужели сейчас опять начнутся расспросы?
— До нас дошёл слух, что ты исправился, это правда?
— А-а, ши но ками, коре хай тсу овару нода ро у ка?(1)
— Итсука,(2) — улыбнулась Акира и повернулась к спрашивающему: — Да, он исправился, но больше об этом его не спрашивай, ему этим и так надоели.
— Просто это важно, — сказала снежная пантера. — Я Лиан, мы с Пенгом вместе и путешествуем по Китаю, создавая кунг-фу клубы, чтобы обычные люди могли хоть немного защититься от бандитов.
— Ниннин ха моу кан фу но масута о хитсуйоу тоши наи йоу дэсу, — усмехнулся Тай Лунг, и Акира легонько пихнула его локтем в бок. — Каноджё ха санзоку дэха на ку, даикибо на кйоуи ни тсуи тэ ген тсу та га.(3)
— Э-э-э… — По, как и все присутствующие, кроме тигрицы, не знавший японский, понял лишь слово «кунг-фу», но не знал, как отреагировать на слова барса.
— Это хорошее занятие, — сказал Тай Лунг, — мастера кунг-фу не могут быть повсюду, а если они заболеют или получат травму, то-о-о…
— А это был японский? — спросил Пенг. — Просто ходят слухи, что ты несколько лет жил в Японии и перенял традиции и язык этой страны.
— Это верно. Здесь только Акира понимает меня, и мне, если честно, этого достаточно.
— Здесь? Акира? — удивилась Лиан. — А кто это? Тоже мастер из Японии?
— Акира — это я. Я приняла это имя, когда вместе с Торой Гадиан спасала Китай от демонов.
Повисла небольшая пауза, но потом По спросил, надолго ли Пенг и Лиан приехали в Долину Мира и для чего.
— Чтобы увидеть Тай Лунга, — ответил Пенг. — Наконец я могу с ним поговорить.
По удивлённому взгляду самого Тай Лунга, который явно хотел спросить, почему это «наконец» и зачем с ним говорить, По вспомнил, что племянник и дядя никогда не видели друг друга.
— А, кстати, да, — обратился к сыну Шифу Воин Дракона, — Пенг — твой племянник.
Тай Лунг уставился сначала на По, потом на Пенга, потом посмотрел на остальных и увидел кивки. У него есть племянник?! Почему ему раньше об этом не сказали? Да и вообще, не путают ли они что-нибудь?
— Чи ку шоу! — выругался снежный барс. — Не путайте меня! Моя семья бросила меня, я ни разу не видел никого из родных, почему вы так уверены, что я его дядя? Мы даже не похожи.
— Бабушка узнала, что тебя оставили у ворот в Нефритовый дворец, а ты был единственным снежным барсом, воспитывающимся там, вычислить тебя было несложно, — ответил Пенг. — Только мы недавно узнали, что ты, оказывается, жив и ученик Торы Гадиан.
— Выходит, моя мать жива? — поднял брови Тай Лунг. — Тогда почему она меня бросила?
— В-вот этого я не знаю, она никогда не рассказывала об этом.
— Ка-ак это мило, — саркастично протянул ученик белой тигрицы. — Нам не о чем говорить, Пенг, мы совершенно незнакомы и вряд ли найдём общие темы для разговора. Поэтому я просто пожелаю вам с Лиан удачи — во всём, — он скрестил руки на груди и был готов уйти в любой момент.
— М-м-между прочим, — решил продлить встречу родственников По, — когда Пенг узнал, что я э-э-э… ну, ты понимаешь… отправил тебя в Мир Духов, он решил мне отомстить и хотел меня убить.
— Вендетта? Зря. Ты ведь не знал, что я разгромил Долину Мира?
— Тогда нет. Потом я стал наводить справки, и все говорили, что ты был злым, я сам боялся, что злоба проснётся во мне. Но ты ведь исправился.
— Да, но намереваюсь вернуться домой, в Японию.
— Неужели тебе не хочется узнать о своих родственниках? — удивился По.
— Нет. Меня бросили живые родители, а узнав обо мне, даже не объявились, обо мне почти не рассказывали — разве я существовал для них? Нет. И их для меня не существовало. Шифу заменил мне отца, а Тора подарила новую жизнь, помогая мне исправиться — они моя семья. Акира тоже, потому что помогает мне пережить утрату, потому что не побоялась узнать меня ближе. Хотя я благодарен тебе, Пенг, что ты решил отомстить за меня, меня самого не зная, из всех кровных родственников к тебе я питаю хоть какие-то чувства.
— Я понимаю тебя, — кивнул племянник, и по его взгляду Тай Лунг понял, что на него не обиделись.
— Ладно, ребята, пойдёмте в Нефритовый дворец, вместе потренируемся, попьём чаю, Шифу будет рад вас увидеть, — миролюбиво сказал По.
Пенг и Лиан согласились, а по пути стали рассказывать о своих достижениях в обучении обычных китайцев кунг-фу. Тай Лунг слушал их, но молчал. Теперь, когда он узнал о своих родных, ему хотелось узнать и то, почему его оставили и почему за ним не вернулись. Но Пенг этого не знал, а идти искать маму барсу почему-то не хотелось. Ну разве может мать почти не говорить о родном сыне? Выходит, его не любили. Возможно, он даже был нежелательным ребёнком. Но почему всё-таки он был крупнее остальных снежных барсов?
Акира, видя весьма удручённое состояние друга, начала разговор на японском языке, и Тай Лунг рассказал ей о своих переживаниях. Они долго строили теории о том, почему родители его бросили, но ни на одной не остановились, ведь правда могла быть совершенно иной.
Наконец воины пришли в Нефритовый дворец, где застали Шифу в медитации. Услышав всю историю, мастер огорчённо посмотрел на сына, но тот лишь пожал плечами, мол, никуда идти не собирается и совсем не хочет. Шифу предложил всем чая и вопросительно глянул на сына — неужели тот в самом деле не хочет узнать о своих родителях больше? Тай Лунг всем своим видом дал понять, что менять решение не собирается — равно как и продолжать эту тему.
Однако за чаем Тай Лунг и Пенг всё-таки нашли общие темы для разговора, и обсуждали они не только кунг-фу. Внимательная Лиан заметила, что Акира не просто сидит рядом с Тай Лунгом, а следит за ним, словно желая контролировать каждый его шаг. Снежная пантера догадалась, сопоставив все факты, что тигрица и крупный ирбис очень близки, и даже возможно, что они не просто друзья. Но Лиан не любила вмешиваться в личные дела, а потому промолчала, лишь думая, знают, догадываются ли остальные о такой близости и понимают ли сами Тай Лунг и Акира то, что ближе, чем друзья. Внезапно она подумала, что они могут быть назваными братом и сестрой, и тогда их близость объяснима.
Внезапно к ним вошёл Зенг, а за ним ещё одна снежная пантера, держащая в руках красный зонтик, и чаепитие сразу прервалось.
— Сонг? — удивился По, а Тай Лунг удивился, что здесь так много снежных барсов.
— Привет, ребята, — поздоровалась девушка с лучезарной улыбкой. — Здравствуйте, мастер Шифу!
— Но что ты тут делаешь, я думал, ты с бабушкой осталась? — Пенг, казалось, был в ещё большем шоке.
— Из-за бабушки я как раз и здесь, она послала меня вслед за вами.
— Стой-стой, вы о бабушке Пенга говорите? — вмешалась Тигрица.
— Да.
— Но она же его бабушка.
— Просто мы с Сонг сёстры, — сказала Лиан. — Много лет назад мы разделились, но потом снова встретились, и все втроём живём сейчас у бабушки Пенга, и нам она тоже получается бабушкой.
— Потрясно! — воскликнул По. — А у тебя большая семья, Тай Лунг.
— Так что там с бабушкой? — спросил Пенг.
— Она попросила сказать, что, если Тай Лунг в самом деле исправился, она хочет, чтобы мы привели его к ней, ей хочется его увидеть.
Все взгляды устремились на Тай Лунга, которому всё это начало не нравиться. Он вопросительно взглянул на отца, и Шифу кивнул. Барсу не хотелось встречаться с матерью, но раз уж она сама его позвала, придётся прийти к ней. Он согласился, но предложил и остальным сходить с ним. Мастера кунг-фу согласились, а Тай Лунг подумал, что же его может ждать, и когда уже вернётся Тора.
1) О Боже, когда же это кончится?
2) Когда-нибудь.
3) Похоже, что людям больше не нужны мастера кунг-фу. Хотя она говорила о бандитах, а не о массовых угрозах.
Кто бы мог подумать, что дом окажется в самом центре болотных топей! Тай Лунг терпеть не мог болота, потому что постоянно с ним в них что-то случалось: в детстве он едва не утонул, в более зрелом возрасте был сильно ранен разбойниками, а в Японии на болоте на него напала кучка демонов. К тому же пахло здесь плохо, а риск провалиться был слишком велик. Тай Лунг был крупным, а потому каждый шаг был для него испытанием: вдруг под его весом провалится земля, и он ухнет в пучину? Но Пенг и девушки умело вели друзей по твёрдой поверхности, указывая на каждое место, куда наступить можно, а куда нельзя, и до небольшого домика на крепком дереве они добрались благополучно.
Ниндзя не ожидал, что это произойдёт так быстро, что вот-вот он увидит родную мать… Он не знал, что скажет ей, но не ощущал к ней никаких чувств, даже волнения не было. Просто какая-то пустота… Его матерью, хоть и неродной, была Тора Гадиан, оказавшаяся рядом с ним на его жизненном пути с первых минут, не бросившая его и стремившаяся улучшить его жизнь. А что сделала его родная мать? Это-то он и хотел выяснить.
Пенг постучался, и большую деревянную дверь открыла старая снежная пантера с голубыми глазами. Она внимательно посмотрела на пришедших и впустила всех в домик. Мастера кунг-фу поплотнее уселись вместе, а старая пантера рассматривала Тай Лунга, от чего ему стало не по себе: слишком уж странным был взгляд её глаз.
— Моё имя Бию, — наконец сказала она. — Мне льстит присутствие всех мастеров Нефритового дворца. Не обижайтесь на беспорядок, ведь я ждала только родных.
«Какой ещё беспорядок?» — подумала Акира с удивлением, ведь в домике всё было чисто и прибрано, вещи лежали в строгой гармонии. Тигрице не понравилось такое отношение Бию к ним и своему дому — пантера как будто старалась выслужиться.
— Значит, вот каким стал мой первый сын, — продолжала Бию тем временем. — Ты очень крупный.
— Почему я такой? — спросил Тай Лунг. Его всегда интересовала аномалия его размера, и уж мать-то должна знать причину.
— Из-за отца, он у тебя был большим.
— Был? Его нет?
— Он погиб, когда ты был маленьким, его мать подробностей мне не рассказала.
— Почему вы подбросили меня в Нефритовый дворец?
— Это всё твой отец, мы с ним не поладили, его всегда интересовала только честь его клана, а в результате клан почти погиб. Он забрал тебя до этого, и похоже, твоя бабушка, его мать, не сумела справиться с тобой. Она всегда была против меня.
— Я ростом с взрослого мужчину-тигра, и силы у меня не меньше, неужели отец тоже был таким, как я?
— Нет, он был… немного иным. Прошу, не заставляй меня вспоминать о нём, это очень больно… Тай Лунг.
Ирбису весь этот разговор не нравился, ему казалось, что мать вовсе не рада ему. Но тогда зачем она позвала его? Он покосился на Шифу, но учитель сидел спокойно, а затем на Акиру — подруга хмурилась, похоже, здесь ей тоже не нравилось.
— Ладно, тогда я пойду… мама. Мы повидались, теперь можно жить спокойнее, — Тай Лунг встал со своего места.
— Пожалуйста, останься хоть на день! — взмолилась вдруг Бию. — Просто ты так похож на отца, мне тяжело… вспоминать.
— Однако ты вышла второй раз замуж и родила ещё одного ребёнка, — немного резко заметил ниндзя.
— Но ведь сердцу не прикажешь, — отозвалась мать. — Я полюбила самого обычного снежного барса через несколько лет, тогда я и не думала, что тебя оставили в Нефритовом дворце. Твой брат был не похож на тебя, но я сосредоточилась на нём, ведь тогда он был для меня важнее всех… К несчастью, он после погиб, а мне остался семилетний Пенг, — она ласково улыбнулась внуку.
Тай Лунг вдруг подумал, что его любят меньше, но не стал ничего говорить. Он вспомнил Тору, которая так никогда и не вышла замуж и не родила ребёнка, посвятив себя борьбе со злом и не найдя достойных кандидатов. Но позже она заменила мать ему, не посмотрев ни на его размер, ни на его злость — только найдя свет в его сердце. Его родная мать была совсем не такая. И хотя родителей не выбирают, в случае Тай Лунга это было вполне возможно. И он, не колеблясь, решил, что его мать — Акеми, Тора Гадиан.
— Хорошо, на два дня останусь, — всё-таки смягчился сын Шифу. — Но мастера из Нефритового дворца тоже пусть останутся.
Бию обрадовалась и согласилась, но в её глазах Тай Лунг заметил какую-то иную радость. До самого вечера он пытался понять, что именно увидел, но смог лишь понять, что по-настоящему она ему не обрадовалась — не так, как мать должна радоваться сыну.
За ужином Бию подала какие-то странные пельмени, но уже после первого укуса Тай Лунг почувствовал тошноту. Он глянул на остальных, но они спокойно уплетали еду за обе щеки. Он удивился, ведь Тора привила ему неприхотливость в еде, как было принято в Японии, но вдруг встретился взглядом с Акирой: подруга была удивлена и недовольна. Похоже, она тоже не могла есть эти пельмени. Тай Лунг незаметно для остальных языком жестов спросил у неё, в чём причина, и тигрица тем же языком ответила, что тигры такую начинку есть не могут, она для них нетерпима. «Меня от неё тошнит, но ведь я не тигр», — сообщил Тай Лунг. «Наверное, за годы жизни с тиграми ты перенял у них всё», — «Но это ведь, кажется, на уровне видов». Глаза Акиры вдруг расширились. «А может…» — но она не успела продолжить жестами свою мысль, потому что Бию вдруг спросила, почему сын ничего не ест.
— Просто у нас с Акирой сегодня освобождённый вечер, мы не можем есть, — ответил ниндзя и краешком глаза заметил, как Шифу отложил палочки: понял истинный смысл слов сына.
— Это по учению Торы Гадиан? — спросила Сонг.
— Ниндзя не должен зависеть от еды.
— А куноити? — спросил По. — Тигрица… в смысле Акира — куноити же.
— Куноити — это женщина ниндзя, просто с другими обязанностями и методами выполнения задач, — ответила Акира
— А ей сложно стать? — поинтересовалась Сонг.
— Нужно очень много знать, и бой — это лишь малая часть из всего. А меня ещё не посвятили.
— Если вождь разрешит, устроим тебе пышную церемонию, — заметил Тай Лунг.
— Ты же знаешь, я не люблю все эти…
— Знаю, но это будет не так. В клане Белого Тигра пышная церемония — не означает множество блёсток и еды, будет много музыки и спаррингов, на которых выступить может каждый желающий, а великие мастера могут показать приём Шести Игл. Между куноити, насколько я помню, проводится спарринг боевых танцев: нужно не только поразить противника, но и красиво станцевать. Ну и суши, — как бы между прочим бросил барс, и Акира хихикнула.
— Ух ты, а нам можно будет прийти на эту церемонию? — с восторгом в глазах поинтересовался По.
— Это нужно спрашивать у Торы. Это её решением было сделать Акиру куноити, и она же проводила обряд смены имени. Если сэнсэй разрешит, глава клана позволит вам присутствовать. А для этого ещё нужно дождаться появления Торы, — вздохнул Тай Лунг.
— Ана та ха супарингу дэа на тано тоу о каихоу шитаи деска?(1) — Акира поняла, что нельзя дать другу снова погрузиться в уныние.
— Да, можно устроить спарринг прямо на дереве. Но если мы погибнем, то нам достанется от сэнсэя, — улыбнулся Тай Лунг. С каждым днём Акира всё лучше понимала его, и он уже давно не чувствовал себя одиноким.
— Неужели ты хочешь сражаться прямо над болотом? — удивился Шифу. — Ты же боялся трясины.
— После того, как тройка демонов в Японии почти утопила меня, и мне пришлось выбираться самому, поскольку мне никто не мог помочь, а Тора была далеко, я чувствую только отвращение. Страха нет. Извините, мы вас покинем.
Тай Лунг и Акира встали и вышли на улицу. Тигрица спросила его по-японски, можно ли так было делать, и ирбис с улыбкой ответил, что ему можно. Они скакали по ветвям и пытались сражаться, что получалось не очень хорошо. Однако через пару минут они наловчились, и их гатаны зазвенели. Но ученики Торы получали удовольствие больше от того, что смогли уйти с ужина и не сидеть в гнетущей атмосфере — вместе.
Ветка хрустнула под ногой Акиры, но Тай Лунг успел ухватить её и поставить рядом с собой. Он прижимал её к себе, боясь, что она ухнет вниз, и только через минуту они перебрались на самый верх дерева. И сели, любуясь звёздами. Гатаны были убраны, чтобы не потерялись, а друзья как никогда ощутили свою связь.
— И всё-таки странно, что ты, снежный барс, не терпишь ту еду, которую не терпят тигры.
— Да, мы оба голодными остались, — усмехнулся барс. — Может, выпить твою кровь-вь-вь? — он состроил страшную гримасу и помахал пальцами с выпущенными когтями.
Акира засмеялась и легонько щёлкнула его по носу.
— Не сможешь.
— Почему? Видишь, какие у меня клыки?
— Точно не для того, чтобы пить кровь, — улыбнулась девушка и по-особенному посмотрела на него.
Тай Лунга посетила мысль, что для неё он не чудовище, что ей наплевать на его аномальный размер и некрасивый внешний вид, что она приняла его таким, какой он есть. Сразу после этого он подумал, как красиво светятся сейчас её глаза. И в них отражается он…
— Лунг, — Акира по-прежнему внимательно смотрела в его глаза, — я думаю, в твоём роду есть тигры.
Барс встряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и вопросительно посмотрел на подругу.
— Про еду мы с тобой уже говорили. Твоя мать сказала, что твой отец тоже был большим. А ты сам знаешь, насколько ты большой. Мне кажется, что ты действительно на какую-то часть тигр.
— Возможно. Вот интересно, знает ли она, что тиграм не нравится та еда? Если да, то зачем её подала?
— Может, хотела выяснить, насколько ты тигр?
— Или ты ей не понравилась.
Акира удивлённо вскинула брови.
— Она постоянно хмуро смотрела на тебя, а потом стала игнорировать. Может, ей не нравится, что кто-то крупнее, чем она? Или у неё размолвка с тиграми.
Они помолчали.
— А мне знаешь, что ещё не понятно, — сказала Акира, — почему она не говорит о твоём отце? Тут дело не в боли от утраты, она должна рассказать тебе всё, если ты ей действительно нужен.
— У меня сложилось ощущение, что ненужен.
Подул ветер, шевеля шерсть двух друзей. Он был холодным, и они поёжились. Их посетила мысль, что можно сесть поплотнее, но почему-то они остались на своих местах. А ветер полетел дальше, на окраину болот, туда, где стоял большой крепкий лес. Едва ветер достиг одного дерева, как тут же зажглись два жёлтых глаза, ведь их обладатель узнал запах тигра и необычного снежного барса.
1) Хочешь освободить голову с помощью спарринга?
Тай Лунг не понимал странные взгляды матери, которые она постоянно бросала на него. И Пенг тоже не мог понять, почему бабушка, желавшая встретиться с первым сыном, не радуется, а загружает его работой: помочь вынести мусор, принести хворост — ведь он же такой сильный и быстро со всем управится. Шифу с неодобрением смотрел на всё это и спросил Бию, почему она не отправилась на поиски первенца. Та ответила, что муж всё хорошо скрыл, а потом ей стало не до того — к тому же она была уверена, что о малыше позаботятся. Главный мастер Нефритового дворца спросил и о клане отца Тай Лунга, но старушка почти ничего не помнила, а чего-то говорить не хотела. Акира со всё большим недоверием относилась к ней и радовалась, что Тай Лунг разделяет её точку зрения — их дружбе ничего не угрожало.
Однако на второй день всё изменилось.
С утра Тай Лунг пытался медитировать, но тут Бию растолкала его.
— Займись делами, сын мой.
— Ты для этого меня позвала? Чтобы я выполнял работу по дому?
— Раз ты здесь, помоги уж матери.
— Мне необходимо тренироваться, медитации — тренировки духа. Уруфу-сама сказал, что мне нужно найти внутренний баланс. Воин должен быть в форме. Я помогу немного позже.
— Упрямый гордец, весь в отца! — от злости Бию выпустила когти, Тай Лунгу даже показалось, что сейчас она оцарапает его. Но мать поджала губы и отошла.
И тут он вспомнил, как в одной японской деревне котёнка мать заставляла выполнять всю сложную работу, но в награду только била его. А младшие братья постоянно издевались над ним и подшучивали. Тора не могла вытерпеть этого, и тут же открылось, что старший сын — нежелательный ребёнок, а его отец погиб. Мальчик жил у матери из жалости. Но Тора забрала котёнка, а после отдала на воспитание одной из подруг Неко, чтобы он вырос в хорошего воина.
За этими воспоминаниями Тай Лунг не заметил, как в дом вошли все остальные. Но его голову занимала совсем иная мысль — догадка о своём прошлом. Он вскочил на ноги и громко спросил у матери:
— Ты не любила его, да? Моего отца? Поэтому не поладила с его матерью, поэтому и так быстро отдала меня, лишь бы избавиться. А сейчас ты решила, что раз родила меня, то и управлять мной сможешь? Не получится! Я ниндзя клана Белого Тигра, я ученик Торы Гадиан и иду по её стопам! Она мне вместо матери!
Он резко развернулся и выбежал, делая огромные прыжки. Злость поднялась в нём сильной волной, он хотел как можно скорее покинуть это место, которое возненавидел всем сердцем. Он бежал вперёд, не разбирая дороги, и думал, есть ли хоть доля правды в словах матери. Вспоминая все её слова и действия, он вдруг понял, что оставил подругу и отца там. Интересно, что они теперь будут делать?
И вдруг земля ушла у него из-под ног. Последнее, что он помнил — падение во тьму и сильный удар всем телом обо что-то твёрдое. Тай Лунг потерял сознание незнамо где.
Мастера кунг-фу долго стояли в удивлении и смотрели то на Бию, то на раскрытую дверь, в которую выпрыгнул Тай Лунг. Первыми очнулись Акира и Шифу.
— Скажите правду! — накинулась тигрица на хозяйку дома. — Любите вы его или нет?!
— Возможно, его ещё можно вернуть, — подумал вслух Шифу.
— Не стоит, — сказала Бию. — У нас с его отцом вышла размолвка после его рождения, и я отдала ему сына. Он слишком сильно похож на отца. Когда я позвала его, то надеялась, что всё-таки он будет снежным барсом. Но он… не такой.
Акира направилась к двери.
— Ты куда? — удивился По.
— Искать Тай Лунга! Сейчас он в таком состоянии, что не может себя контролировать.
Шифу кивнул, и тигрица рванула с места. Спустившись с дерева, на котором находился дом, она стала искать следы друга, что у неё получалось достаточно быстро: зная его силу, она делала прыжки, подобные его, и вскоре определила его направление. Она поняла, что Тай Лунг по возможности пробирался по прямой, думая обо всём произошедшем. Но Акира была осторожнее, она смотрела, куда собирается приземлиться, а потому продвигалась медленнее своего друга.
Через некоторое время она достигла густого леса, росшего на краю болота. Почва была твёрдая, деревья высокие, а отметины от когтей ирбиса виднелись по-прежнему чётко. Однако тигрица замедлилась: не известно, в какую сторону пошёл Тай Лунг. Она сделала пробный прыжок и пошла по кругу в поисках следующих отметин. Вскоре она услышала смех, доносившийся из-за кустов, и направилась в его сторону. Спрятавшись в кустах, Акира с изумлением увидела тигров и тигриц — и все они были воинами. Четверо из них стояли у края ямы.
— Ха-ха-ха, у кого-то проблемы со зрением! — сказал один из них. — Тут снежный барс! — сообщил он остальным.
— А точно? — усомнился другой. — Какой-то он огромный.
— Да тащите его уже! — поторопила их какая-то молоденькая тигрица. — Отведём к Венлинг, она разберётся, что с ним делать.
— Кажется, он приходит в себя, — заметил третий из четверых тигров, на вид самый старший.
Мужчины наклонились и вскоре вытащили — к ужасу Акиры — Тай Лунга за хвост. Швырнув его на землю, они принялись подшучивать над ним, думая, что он пришёл в себя, но Акира видела, что это не так, что он только начал очухиваться.
— Ирбис-переросток, надо же! — хохотала та самая тигрица.
— А со зрением что, слишком слабое для такого гиганта?
— Да, на болоте тебе не место, все ямы пособираешь!
— И деревья посшибает! — поддержала мужчину другая, более взрослая тигрица.
Какой-то парень принёс ветку и стал осторожно тыкать в барса, а тот щурился от яркого света и прижимал к голове уши, стараясь хоть немного оградиться от оглушительного хохота.
— А ну хватит! — Акира вышла из куста, и хохот сразу смолк.
Под удивлённые взгляды тигров девушка подошла к другу и чуть-чуть приподняла его голову. Тай Лунг пришёл в себя, но не мог говорить, а просто смотрел на неё. Акира осмотрела его, не зная, что будет делать, есть тигры решат напасть.
— У тебя нога сломана, — нахмурилась она. — Ты хоть сидеть сможешь?
— При переломе сидеть плохо, — раздался вдруг женский голос, и тигры расступились, пропуская вперёд высокую старую белую тигрицу.
Акира и Тай Лунг прижали уши к голове и всем своим видом показали, что без боя не сдадутся, но белая тигрица не выглядела враждебно. Барс подумал, может ли это быть Тора, но, присмотревшись, понял, что это самая обычная смертная.
— Моё имя Венлинг, я предводительница клана Лаоху, и я не причиню вам вреда. Я знаю, кто вы. Но вы не знаете, что нас связывает. Мастер Тигрица из Нефритового дворца, ты дочь моей правой руки, и родители называли тебя Мейронг, — ответила она на вопросительные взгляды «чужаков».
— Теперь это не важно. Я поменяла имя. Акира — так меня зовут, так назвала меня Тора Гадиан.
— Тора Гадиан? — удивилась Венлинг. — И ты теперь с ней связана? Это прекрасно.
— Как нам узнать, что вы говорите правду? — спросил Тай Лунг.
— В поселении все знают полосы Мейронг, каждый сможет её узнать и подтвердить мои слова. С тобой же, Тай Лунг, всё ещё проще, ведь ты сын не только снежной пантеры Бию.
В рядах тигров прокатился шёпот, настороживший двух друзей.
— Ты сын Юшенга, белого тигра из нашего клана. Моего сына.
— Акира, кажется, у меня бред, — спустя минутное молчание сказал Тай Лунг. — Я ничего не понимаю, и мне мерещатся тигры.
Венлинг рассмеялась и села напротив него, но барс даже не двинулся с места. Зато Акира напряглась, готовая защитить друга в любую секунду.
— Мы доставим вас в поселение, там я вам всё расскажу, — сказала старая тигрица. Вместе с Акирой она наложила шину на перелом Тай Лунга, а четверо крупных тигров положили его на носилки и на этих носилках понесли вслед за своей предводительницей, Акира же шла рядом с ними, не желая оставлять друга одного.
Тай Лунг никак не мог поверить, что эта белая тигрица — его бабушка. Хотя то, что он сын тигра, объясняло его размер и некоторые схожести во вкусах с Акирой. Возможно, именно поэтому он так хорошо вписался в клан Белого Тигра, потому у Торы не было с ним особых проблем… Вот интересно, знает ли она, что он наполовину тигр?.. Как бы там ни было, он хотел всё поподробнее узнать у Венлинг, ведь мать ничего ему не рассказала, а та малая часть произнесённого почти не несла никакой информации…
— Акира, — обратился он к подруге, потому что внезапно вспомнил одну мысль. — Мать знала, что я наполовину тигр и унаследовал некоторые особенности тигров, зачем тогда она подала те пельмени, как думаешь?
— Думаю, чтобы проверить, насколько сильно ты похож на отца, — после молчания ответила тигрица, умолчав о второй своей мысли: Бию могла захотеть заставить сына страдать, если уж она против тигров.
— Пельмени с той ужасной начинкой? — спросила Венлинг, но сразу же озлобленно воскликнула: — Ох уж эта пантера! Вы голодны?
— Нет, мы тренировали свои желудки, — ответил ирбис, думая, что вот-вот узнает всю правду о своём появлении на свет.
Вскоре процессия достигла поселения в густой чаще, где росли многовековые деревья, а земля была твёрдой. Здесь были крепкие дома, украшенные ветвями и цветами, старые стволы упавших деревьев поросли мхом и служили скамейками, на которых было хорошо сидеть, небо просвечивало сквозь листву, ветер приносил запахи цветов… Ноздри Тай Лунга и Акиры стали расширяться: они вспомнили этот запах, который могли нюхать лишь тогда, когда были младенцами. Выходит, они в самом деле родились здесь.
Тай Лунга положили на два толстых ствола так, чтобы сломанная нога не повредилась, а под голову принесли подушку. Постепенно вокруг пришедших стали собираться тигры: и рыжие, и белые. Такая толпа напомнила ирбису свой клан, и ему очень захотелось очутиться в Японии, среди знакомых лиц. Клан Лаоху был похож на клан Белого Тигра, а Венлинг напоминала Тору Гадиан — даже два пятна над бровями были точными копиями двух пятен Торы, и полосы от ушей были такими же волнообразными. Это показалось сыну Шифу странным и заинтересовало его: это точно не совпадение.
Акира прочитала исцеляющую мантру, и кости срослись, но Тай Лунг должен был не двигать ногой ещё час, а потому предводительница Лаоху, во время исцеления ирбиса объявившая о том, что её внук и дочь её первой правой руки здесь, решила рассказать ему о его отце и причине, по которой он рос не в семье.
— Юшенг, мой сын и твой отец, всегда отличался от остальных, но дело было не в том, что он сильнее своих сородичей, а в том, что у него была особая душа. Он во всём видел прекрасное и не боялся заводить знакомства с представителями других видов. Так он познакомился со снежной пантерой Бию. Пока у них была дружба, я не переживала, мне даже нравилось, что Юшенг узнаёт о вкусах других, видит не только наш лес, но и другие места Китая… Однажды они вместе отправились в путешествие в столицу, откуда сын привёз мне в качестве сувенира красивое ожерелье. Но после этого путешествия он сказал мне, что влюбился в Бию и что хочет быть вместе с ней. Я удивилась и стала спрашивать, взаимны ли его чувства, но он и сам толком не понял. Это уже тогда насторожило меня, — Венлинг вздохнула и замолчала.
Клан Лаоху смотрел на Тай Лунга, а Тай Лунг смотрел на белую тигрицу, понимая, что ей тяжело вспоминать прошлое — настоящее прошлое.
— Они вскоре поженились, — продолжила предводительница, — но Бию стала заставлять Юшенга выйти из клана, говорила, что он слишком зациклен на своих обязанностях предводителя, а не мужа. Но он не мог, ведь он был моим единственным наследником… С каждым днём они всё больше ссорились, и в конце концов Бию нарушила запрет входить в северную часть леса, где напоролась на клан волков, Лингуэй.
— Лингуэй?! — хором воскликнули Акира и Тай Лунг.
— Да. Они посчитали это вторжением на свою территорию и объявили нам войну, как мы ни старались этого избежать. Нам пришлось отстаивать свою территорию, защищать дома и детей. В тот день я рассорилась с твоей матерью и больше не разговаривала с ней. Я очень хотела её выгнать, поскольку она была виновата в нашем несчастье, но Юшенг всё ещё любил её, да и ты вскоре должен был появиться на свет. Собственно, через несколько дней это и случилось, — Венлинг тяжело вздохнула. — Но ты был слишком крупным для Бию и доставил ей много боли. Она пришла в себя только через два дня и сказала, что уходит. Мой сын спросил о тебе, но Бию невзлюбила своего сына, и Юшенг должен был забрать тебя у неё. Она ушла, а мы продолжали борьбу с Лингуэй. Мы не могли заботиться о тебе, а я не могла вынести твоей внешности: у тебя окрас снежного барса. Волки наступали всё сильнее, и Юшенгу пришлось отнести тебя как можно дальше от места боя. Этим местом стал Нефритовый дворец.
Тай Лунг прищурился и смотрел на бабушку исподлобья, думая над её словами.
— Отец очень любил тебя и хотел, чтобы ты жил, жил нормально. Поэтому ему пришлось отдать тебя, иначе ты бы погиб на войне… Когда он вернулся, то сразу вступил в бой, на котором и погиб. Тогда я поняла, что у меня остался только ты, и мне стало совсем не важно, что ты выглядишь как барс, глаза у тебя отца.
— Почему ты не забрала меня? — спросил Тай Лунг тихо.
— Война с Лингуэй длилась ещё несколько лет, а когда мы наконец заключили мир, я пришла в Долину Мира и узнала, что ты стал учеником Шифу, который готовил тебя стать Воином Дракона. Я не могла вмешаться в твою судьбу, сбить тебя с толку, заставить тебя начать жить по-новому, ведь твой путь уже был определён… Как мне казалось. Когда я узнала, что тебя заключили в тюрьму Чор Гом и все подробности того дня, то пожалела, что не вмешалась: мой внук вдруг стал злодеем.
Венлинг помолчала, рассматривая ирбиса. Чёрные полосы над его глазами были на том же месте, что и у Юшенга, янтарные глаза смотрели столь же пристально, а кончик хвоста отбивал по стволу знакомый ритм.
— Но теперь ты стал героем, и я несказанно этому рада… Ты простишь мне моё бездействие, Тай Лунг?
Ирбис посмотрел на Велинг и понял, что она действительно жалеет о том, что не забрала его, что он действительно ей нужен.
— Конечно, бабушка, — он улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. — А что с историей Акиры?
— После того, как я узнала о твоей судьбе, на нас напал отряд провинции Мин, желая подчинить себе. Но мы вольный клан и не желаем никому подчиняться, кроме императора, так что мы стали отстаивать себя. Эта война была хуже, чем война с Лингуэй, и моей правой руке пришлось прятать свою маленькую дочь, которую он чуть было не потерял. Я не разрешила им пойти в Нефритовый дворец, боясь, что та же участь постигнет и её, и они отдали малышку в приют… Конечно, потом она всё-таки попала в ученики к Шифу.
— А что с моими родителями?
— Сожалею, Акира, но они погибли много лет назад. Теперь у меня другая правая рука, но твоих отца Бэя и мать Ху мы все чтим и по сей день.
Тай Лунг положил руку на плечо подруги, и она была благодарна ему за поддержку. Они оба были родом из клана Лаоху, здесь была их Родина. Они посмотрели друг на друга и поняли, что думают об одном и том же: остаться ли в этом клане? Венлинг догадалась об их мыслях и молчала, просто наблюдая за ними — они взаимодействовали почти как одно целое, даже выражение лиц у них было одинаковое. Предводительница подумала, что они очень близки — и она не ошиблась: Тай Лунг и Акира, вновь посмотрев друг другу в глаза, приняли единое решение.
— Мы бы с радостью остались… — начала девушка.
— Но мы обрели дом в другом месте, — закончил ирбис.
— Я понимаю и совершенно не заставляю вас оставаться здесь. Просто пока у Тай Лунга не зажила нога, я смотрю, какими вы стали. И у меня получается несостыковка: Тай Лунг должен быть старше.
— Всё дело в том, что Великий Дух Дракон в Японии вернул мне несколько лет, теперь я моложе и телом, и душой.
— О-о, — бабушка сильно удивилась и больше ничего не могла из себя выдавить, поскольку в её голове крутились различные мысли, и зацепиться хоть за одну она не могла, ведь новая волна мыслей накатывала каждую секунду.
К сидящим подошла та молоденькая тигрица, которая присутствовала при вытаскивании барса из ямы. Вид у неё был виноватый, ведь она смеялась над внуком своей предводительницы. Акира недовольно посмотрела на неё, но промолчала, а Тай Лунг уставился на символы на её рукавах: на одном в профиль голова тигра с раскрытой пастью, вырисованная чёрными линиями на белом круге, и ромб из четырёх скрещенных мечей над ним; а на втором рукаве была вычерчена чёрными линиями на бело-оранжевом круге голова тигра в анфас; вся одежда тигрицы была жёлтого цвета, и только символы выделялись среди всей гаммы.
— Рис готов, предводительница, — тем временем сказала эта тигрица.
— Хорошо. Спасибо, Вен. Вы поедите риса? — обратилась Венлинг к гостям.
— Может быть. Откуда вы знаете этот символ, и почему он есть на вашей одежде? — Тай Лунг указал на голову тигра в профиль.
— А в чём дело? — растерялась Вен.
— Это символ клана ниндзя, клана Белого Тигра, в Японии.
— Это всё произошло из-за Торы Гадиан, — ответила Венлинг с улыбкой.
Акира и Тай Лунг удивлённо посмотрели на неё: конечно, Тора могла повлиять на оба клана, но зачем Лаоху символ ниндзя другой страны? Увидев их непонимание, предводительница стала объяснять:
— Более тысячи лет назад у предводителя нашего клана родилось двое детей: сын и дочь, белые тигры. Сын со временем стал главой клана вместо отца, а дочь всё никак не могла найти своё место. Пока однажды в нашем лесу не объявился большой белый тигр — японец, оттерявшийся от своего отряда, прибывшего для какой-то важной миссии. Дочь предводителя и гость из другой страны вскоре полюбили друг друга, и тот увёз её в Японию. Через год, перед их свадьбой, выяснилось, что этот белый тигр — предводитель ниндзя клана Белого Тигра. А через пару лет у них родилась дочь, Акеми. Когда она выросла, посетила Китай и своего дядю, а с тех пор, как она стала Торой Гадиан, клан Лаоху носит на одном рукаве символ клана Белого Тигра в знак объединения.
Тай Лунг и Акира уставились на Венлинг с изумлением: вот она, та самая семья матери-китаянки Торы! Выходит, два клана связаны, потому так похожи! Ирбис подумал, что ему, видимо, было предначертано попасть в клан Белого Тигра и стать его членом. Выходит, его связь с Японией у него в крови.
— А вы ведь потомок дяди Торы, верно? — поинтересовалась Акира.
— Конечно, — кивнула Венлинг.
— Лунг, ты понимаешь, что это значит?! — воскликнула ученица Шифу. — Ты — родственник Торы Гадиан!
Тай Лунг стучал кончиком хвоста по стволу дерева и молчал. Интересно, а Тора-то знает об их родстве?
* * *
Шифу начал беспокоиться: Акиры и Тай Лунга не было уже давно, значит, с ними могло что-то случиться. Вместе с остальными своими учениками, а также Пенгом, Лиан и Сонг он отправился на поиски учеников Торы и долго бродил по болоту, высматривая их следы. В этот раз даже Журавль не мог помочь, такими густыми были кроны деревьев. Лучше всех работали Гадюка и Богомол, так что через несколько часов мастера Нефритового дворца нашли яму, в которую упал Тай Лунг.
— Ух ты, сколько здесь следов! — изумился По.
— Это не простые следы, это следы тигров, — заметил Богомол. — И много.
— Пойдём по ним, возможно, Тай Лунг и Акира вместе с этими тиграми, — сказал Шифу.
— Интересно, как их приняли? — стал размышлять вслух По. — Акиру ещё примут за свою, а вот Тай Лунга… Он даже на обычного снежного барса не похож.
— В ту яму явно кто-то упал, и его вытаскивало несколько тигров, — вспомнила Сонг. — Возможно, кто-то из наших друзей ранен.
— Думаешь, им окажут помощь? — задумался По. — Акира, вроде, знает исцеляющую мантру, так что, в принципе, за их здоровье можно не волноваться.
— А если им были не рады, если их связали и взяли в плен? — вдруг предположил Пенг и сам поёжился от такой мысли.
— Думаешь, их могут пытать?! — со страхом воскликнул По и ухватился за свои щёки. — А если и нас будут пытать?
— Не говори глупостей, По, мы опытные мастера кунг-фу, с угрозой для жизни справимся, — сказал Шифу, хотя подумал, что мысль панды может быть верна.
— Это я виноват, если бы я его не позвал, он бы сейчас был в порядке, — Пенг опустил уши и смотрел себе под ноги.
— Тогда это уж моя вина, ведь я передала вам просьбу бабушки, — сказала Сонг.
— Здесь вина только Бию, она хотела получить выгоду, только из-за неё Тай Лунг ушёл, — сказала Лиан. — Мне кажется, она сама отреклась от него, раз тем более не она подкладывала его к воротам Нефритового дворца.
— Как думаете, он захочет нас видеть или обиделся? — спросил Пенг.
— Вашей вины тут нет, только вашей бабушки, — сказал По. — Думаю, он поймёт. Конечно, если его там сейчас не мучают, и он не проклинает тот момент, когда согласился пойти с вами.
— Забудьте вы о пытках! Тигры не такие свирепые, как вам кажется, — сказал Шифу. — Тем более Акира и Тай Лунг сражались с демонами.
— А если кто-то из них ранен? Или они оба!
— Пока не придём, не узнаем, а пока переживать рано, — сказал Обезьяна, желая положить конец этому разговору, который начал идти по второму кругу.
Чем дольше мастера кунг-фу шли по лесу, тем больше понимали, что он вовсе не страшный, а наоборот красивый. Сильные толстые деревья были им в новинку, но уже не пугали; больше не пахло болотной сыростью и другими противными запахами, стали попадаться красивые цветы. Воины уже было расслабились, когда сверху вдруг спрыгнуло двенадцать тигров с копьями и арбалетами, наставленными на путников.
— Стойте! Вы кто такие и что здесь делаете?
— Я мастер Шифу. Мы мастера из Нефритового дворца и ищем двоих наших друзей.
— Двоих друзей? — спросил тигр, явно главный, уже спокойно.
— Тигрицу по имени Акира и огромного ирбиса по имени Тай Лунг. Они мои ученики и пропали несколько часов назад. Мы шли по их следам, и они привели нас сюда.
— Тогда следуйте за мной, — тигр направился дальше, а его соратники вновь залезли на деревья.
Идти нефритовым воинам пришлось недолго, а поселение удивило их своим необычным видом. «Да, здесь по крышам не побегаешь», — подумал По. Тигр привёл их к белой старой тигрице, рядом с которой сидела Акира. По символам на рукавах одежды жителей леса Шифу узнал клан Лаоху, о котором слышал в легендах. Тигры почтительно смотрели на него, похоже, о нём здесь тоже слышали. Такие же взгляды ловил на себе По — ещё бы, Воин Дракона!
Белая тигрица заметила приближающихся воинов, но это была не Тора, как сначала решил Шифу. Венлинг представилась и сказала, что Акира и Тай Лунг многое ей рассказали о своей жизни и учёбе, что эти двое родом из её клана, но она предоставила им право выбора. Акира поделилась новостью: Тай Лунг из рода Торы Гадиан. Шифу был поражён, хотя тигриное происхождение приёмного сына объясняло его большой размер и умение рычать. Мастер поинтересовался, где он сейчас и в каком состоянии. Акира ответила, что сломанная нога зажила, а Тай Лунг набирает сил в медитации, и привела учителя к нему.
Под старым персиковым деревом с красиво изогнутыми ветвями медитировал ирбис, войдя глубоко в транс и гуляя по Хризантемным полям. Тай Лунг сидел на хвосте и даже не шатался. Он нашёл внутренний покой.
— Значит, тебе удалось, — сказала Акира другу, когда они возвращались в Долину Мира. — И как ощущение? Как хвост?
— Мир в душе — это просто чудесно! Я нашёл внутренний покой потому, что я понял, кто я, понял своё место во Вселенной, своё предназначение. Я обрёл просветление, возвысился над своими пороками — и потому сесть на хвост не составило труда. Он не болит, он окреп вместе со мной. Это, знаешь, символ возвышения над собой, гармонии, мира в душе и сердце, понимания того, кем ты являешься. Это всё словно окрыляет, а хвост… хвост держит меня в этом мире, служит опорой.
— А как же волнение за Тору и тоска по ней? Разве это не должно было тянуть тебя вниз?
— При внутренней гармонии — нет. Когда она «умирала», то сказала, что я должен закончить обучение, обучение своего духа. Она тогда поняла, что сделать это у меня получится только без неё, когда я избавлюсь от такого груза, что не смогу ничего делать от горя. Я должен был сам найти мир, пережить горе и отчаяние, справиться с трудностями — без неё, самостоятельно. Вместе с этим я должен был научиться доверять не только ей и клану Белого Тигра, но и другим. Мы с тобой сильно подружились, я нашёл бабушку, смог вновь положиться на Шифу и перестал сторониться Воина Дракона — и всё это доверие. Ещё я понял цель своей жизни, а это очень важно. И всё это помогло мне обрести внутренний покой. Хотя несмотря на это я продолжаю беспокоиться о Торе.
Акира немного помолчала, обдумывая его слова. Конечно, он многое пережил в отсутствие наставницы и многого смог добиться самостоятельно, даже ей помог. Но ведь это значило, что всё… закончилось.
— И что теперь? Ты стал мастером и… будешь просто воевать с демонами?
— Нет, не просто, — улыбнулся Тай Лунг. — Акеми обещала научить меня магическим приёмам, с помощью которых можно сражаться даже с самыми сильными демонами. Думаю, этим мы с ней и займёмся. Хотя сначала было бы неплохо посвятить тебя в куноити клана Белого Тигра.
Акира улыбнулась. Тай Лунг часто об этом говорил — или ей так всего лишь казалось? — возможно, он хочет этого достаточно сильно. От мысли об этом ей было приятно, но следующая за этим мысль огорчала её: им всё равно придётся расстаться, каждый пойдёт своим путём… Но она может погостить в Японии подольше, если ей разрешат. Однако пока Тора не вернулась, Тай Лунг был вместе с ними, вместе с ней, и она должна была жить, не думая о будущей разлуке, а наслаждаясь настоящим моментом.
По спросил, может ли теперь Тора вернуться, может, она ждала момента окончания обучения ирбиса? Но ниндзя ответил, что у него было видение, будто до возвращения сэнсэя он должен ещё что-то сделать без белой тигрицы, что-то очень важное, хотя пока и не знал, что именно. По тому, как Тай Лунг перевёл взгляд на дорогу, ответив на вопрос панды, Акира поняла, что такая неизвестность тревожила его. «Всё-таки просветление неполностью изменило его, — подумала она. — В чём-то он остался прежним».
Всю дорогу до Нефритового дворца Акира думала о клане Лаоху, о том, какой могла бы быть её судьба, кем она могла бы быть. А также о том, кем стала и кем ей надлежало стать. Уверенность в определённом будущем с каждым поворотом дороги судьбы рушилась: дочь правой руки в клане Лаоху, воспитанница в приюте, ученица Шифу, претендующая на звание Воина Дракона, один из воинов Неистовой пятёрки, а теперь — ученица Торы Гадиан. Она не могла знать, что будет делать в дальнейшем. Даже её решение — оставаться рядом с Тай Лунгом — было невечно: как только он вернётся в Японию, их пути разойдутся. К тому же тигрица не была уверена в том, что барсу потребуется её помощь: теперь он достиг большой высоты в своём духовном мастерстве и может со всем справляться сам. Но, даже если она не нужна ему, он нужен ей — как друг, как тот, кто лучше всех её понимает… Но Тай Лунг не останется в Китае, ни ради Шифу, ни ради неё, ведь его место в клане Белого Тигра, рядом с Акеми, рядом со своим народом, своими собратьями. Хотя, конечно, Акиру тоже можно было назвать его сородичем.
Размышляя обо всём этом, тигрица и не подозревала, о чём думал Тай Лунг. А он думал о том, как сможет жить в Японии далеко от неё, своей подруги, ведь теперь у них была прочная связь, и лишиться друг друга значило лишиться частицы себя. Конечно, он мог бы остаться в Китае, но он уже выбрал свой путь, а он был связан с Японией. Барсу очень хотелось, чтобы Акира переехала к нему, стала бы жить в клане Белого Тигра, так они могли бы быть вместе, вместе сражаться, вместе учиться у Торы… Но Акира вряд ли решилась бы на такой шаг, она слишком привязана к Шифу и не сможет его покинуть.
Возможно, с этой ситуацией могла бы помочь Тора, но её не было. А до её возвращения ещё нужно спасти Долину Мира от кого-то неизвестного. Непонятное видение тревожило Тай Лунга, ему очень не хотелось верить, что та чёрная фигура — демон. Тревожил его и тот факт, что в видении он сам, Тай Лунг, был вместе только с Акирой, они вдвоём сражались с неизвестным. А ведь спасать им предстояло Долину Мира, область, которую защищали Воин Дракона, Свирепая пятёрка и главный мастер Нефритового дворца — что такое случится, что лишь два воина будут сражаться?
Тай Лунг посмотрел на Шифу. Мастер шёл неспешно впереди всех вместе с По и о чём-то с ним спорил. Вряд ли мастер будет скучать по сыну, его энергия направлена на Воина Дракона. Да и сам ирбис не будет чувствовать сильной тоски по отцу, учитывая все обстоятельства… Но, возможно, рассказать мастеру содержание видения стоило, может, он дал бы какой-нибудь совет. Однако что-то останавливало барса, не давало рассказать даже Акире. Правильно ли это было?
В Долине Мира воины сразу огляделись и поспрашивали жителей о бандитах или других проблемах, но всё было спокойно, не было даже тени какой-то угрозы, и беспокойство Тай Лунга сразу возросло. Удар должен был быть внезапным.
Ночью ниндзя спал плохо, так что на рассвете тихо встал и направился на тренировочную площадку на улице, где его и застала Акира, пришедшая потренироваться на час позднее. Девушка сразу поняла, насколько сильно он обеспокоен, и решила спросить причину, но Тай Лунг, заметив её, сам предложил поговорить.
Когда они сели под Персиковым Деревом и несколько минут посидели в молчании, ниндзя сказал:
— То видение очень тревожит меня, я сначала не хотел никому подробно его рассказывать, но понимаю, что в одиночку с таким знанием мне не справиться.
Акира кивнула, давая понять, что внимательно его слушает и не осуждает то, что поначалу он умолчал о деталях.
— Я видел горы за Долиной Мира, её границу, и там кто-то чёрный сеял хаос и разрушение. Я видел пожар и слышал крики, но не знаю, что подожгли и кто кричал. И там были мы с тобой, и только вдвоём противостояли этому за-суторенджя(1), только вдвоём защищали Долину Мира, — Тай Лунг замолчал на минуту, а потом сказал по-японски: — Ка о китаи суреба и нока бун кара наи, Акира.(2)
Тигрица знала: если Тай Лунг перешёл на японский, он действительно сильно обеспокоен. Она поняла, в каком направлении развиваются его мысли, и сказала:
— Возможно, остальные мастера будут сражаться в каком-нибудь другом месте.
— Я боюсь, что это может быть сильный демон. Японский или китайский — даже неважно, потому что я не способен победить сильного демона, — его уши были печально опущены.
— Ну, может, именно поэтому мы и будем сражаться вместе, — Акира положила руку на его плечо.
Тай Лунг понял, что теперь и она сильно обеспокоена, и пожалел, что втянул подругу в это, тем более легче ему не стало. С одной стороны — он ещё больше укрепил дружбу с тигрицей, но с другой — ему не хотелось, чтобы она волновалась, достаточно тех волнений, которые она будет испытывать в день битвы. Ну зачем он ей всё рассказал?
— Знаешь, если медитация не помогает отвлечься, то с этим может помочь спарринг, — девушка словно прочитала его мысли и, не произнося больше ни слова, потянула его за руку на тренировочную площадку, к деревьям.
Тай Лунг подчинился, полностью отдавая своё эмоциональное состояние заботе подруги, поскольку сам больше ничего придумать не мог. Начиная тренировку, они оба знали, что это поможет и отвлечься от грядущей проблемы, и подготовиться к ней, а потому сражались почти в полную силу, хотя не применяли оружие или когти. Через несколько минут Акира поняла, что ирбис стал сильнее: его движения были чётче и резче, удары мощнее, а двигался он проворнее, чем было на их прошлом спарринге. Она поняла, что это произошло из-за его внутренней гармонии, ведь теперь Тай Лунг мог лучше концентрироваться на сражении.
— Всё-таки эта неизвестность гнетёт меня, — вдруг сказал он, блокируя удар подруги, и они оба замерли в тех позах, в которых были. — Нападение может произойти в любую минуту.
— Но ведь так всегда и случается, никто не предупреждает, что хочет напасть на Долину Мира.
Тай Лунг хмыкнул.
— У тебя были совсем иные мотивы, — живо отозвалась Акира, поскольку поняла, о чём он подумал: о том дне, когда он выбрался из тюрьмы Чор Гом и послал Зенга с посланием к Шифу.
— Ты говоришь совсем как Тора, а ведь в те дни ты хотела убить меня, — барс встал в непринуждённую позу, словно они не сражались только что.
— Я вспылила, — пожала плечами Акира. — И защищала свой дом.
— Я ничего и не говорю. Просто вдруг бросился в глаза этот контраст наших отношений в разное время. В смысле, взаимоотношений, — Тай Лунг и сам понял, как прозвучали его слова, Акира же старательно делала вид, что ничего такого не было произнесено, хотя у неё самой возникло достаточно странное чувство.
Тай Лунг вдруг издал звук, словно задыхался, а потом его глаза засветились белым, он чуть приподнялся над землёй и замер. Акира с ужасом смотрела на него, но, поскольку выражение его лица было умиротворённым, тигрица начала успокаиваться, вспоминая рассказы Торы о проявлениях видений и связи духов со смертными. Полевитировав пару минут над землёй, Тай Лунг упал не землю и сощурился, возвращаясь в реальность.
Акира помогла другу сесть и спросила, как он себя чувствует. Ниндзя обратил внимание на то, что её в первую очередь интересовало не то, что он узнал, а то, как он сам.
— Я-то в порядке, просто голова кружится, — Тай Лунг пытался сфокусировать зрение, и наконец ему это удалось. — Уруфу-сама решил пообщаться со мной. Да уж, непривычные ощущения, — он замолчал, а подруга не торопила, и Тай Лунг не знал, как сказать ей новость, но всё-таки произнёс: — Духи-хранители Китая заметили какого-то тёмного мага, приближающегося к Долине Мира, он смертен, но опасен. А так как он смертен, они не занимаются им, поэтому заняться им придётся нам. Но для этого необходима помощь одного мопса, у которого хранятся волшебный вещи.
— Значит, нам нужно отправляться к мопсу сразу же, как ты будешь в состоянии сражаться, — Акира всё ещё поддерживала его, не зная, в каком он состоянии. — Уруфу-сама сказал, где его искать?
— Сказал. Но, — барс колебался. Но он должен был сказать ей. — Но я должен отправиться к нему один.
— Что? Почему? Это такая проверка для тебя? — изумилась девушка.
— Нет, — ниндзя встал. — Просто это слишком опасно и трудно. Я принесу вам предметы, как только добуду их.
— Но…
— Акира, ты чудесный воин, — он положил руки на её плечи, — но тебе нужно остаться и рассказать всё Шифу, делайте всё, чтобы защитить Долину Мира. Я отправляюсь сейчас же, чтобы не терять время.
— Лунг, пожалуйста, — тигрица удержала его за руку, — скажи хотя бы, куда ты пойдёшь. Мне так будет спокойней.
Барс смотрел в её глаза и видел неподдельное беспокойство. Она волновалась за него точно так же, как он за неё, и потому Тай Лунг не мог отказать подруге в её небольшой просьбе.
— Лес Феникса, — он хотел добавить, чтобы она не волновалась, но понял, что слова излишни, и, на пару мгновений сжав её ладонь, быстрым шагом направился прочь из Нефритового дворца, сопровождаемый обеспокоенным взглядом тигрицы.
1) Незнакомцу.
2) Я не знаю, чего ожидать, Акира.
Тай Лунг обнял себя за плечи и откинулся на стену пещеры. Костёр он не стал зажигать, ночная прохлада была ему нестрашна. Он ушёл рано утром и ничего не ел со вчерашнего утра, а потому чувствовал лёгкую слабость, но не обращал на неё внимания. Его мысли были заняты поисками Болина — мопса, у которого ему надлежало попросить магические вещи для защиты Долины Мира от тёмного мага. Вот только согласится ли мопс помочь? Уруфу сказал, что у Болина достаточно строптивый характер, и найти к нему подход весьма непросто. Тай Лунг думал рассказать правду и попросить мопса о помощи. Планировать свои действия в случае отказа он не стал, ведь всё зависело от обстоятельств, а предугадать абсолютно все варианты развития событий просто невозможно.
Тихий шорох снаружи привлёк внимание барса. Напряжённый, он осторожно вышел из пещеры, но никого не увидел. Кто это может быть? Ветер? Случайный путник? Бандитская шайка? Тот самый тёмный маг? Тай Лунг принюхался, но не почувствовал чего-то странного и вышел на открытое пространство, чтобы скорее найти того, кто нарушил тишину. Его глаза уловили осторожное движение наверху, и он резко обернулся.
— Ты ведь не думал, что я отпущу тебя одного? — с улыбкой сказала Акира, держась за ствол дерева.
— Ты что здесь делаешь? — изумился Тай Лунг. Он думал, что она останется в Нефритовом дворце, что уберёг её от этого сложного и, возможно, смертельного пути. Ведь он не хотел подвергать её опасности.
— Я всё рассказала Шифу и помогла подготовить Долину Мира к обороне. Теперь я хочу помочь тебе, — она спрыгнула к нему и очень серьёзно посмотрела прямо ему в глаза.
Тай Лунг вдруг почувствовал какое-то облегчение.
— Ты решила идти по стопам Акеми и контролировать каждое моё действие? — по-доброму усмехнулся он.
— Лунг, я очень хочу помочь.
Лунг. Почему она называет его так же, как их сэнсэй?
— Ну ты точно берёшь пример с Торы, — улыбнулся барс.
— А ты ничего не ел, — вдруг сказала она и показала небольшой узелок.
Тай Лунг не знал, как ему реагировать, все эмоции смешались в одно целое, и он просто шокированно смотрел на подругу. Она не оставила его в этом сложном деле, и теперь некоторые детали видения стали для него проясняться.
— Пойдём в пещеру, небезопасно оставаться на виду, — мужчина жестом пригласил девушку войти в своё укрытие.
Когда они поели, ниндзя спросил тигрицу, как она его нашла, и та рассказала, что шла по его следам, как шла тогда, когда он сбежал из дома матери на болоте. Тай Лунг подумал, как хорошо она его знает. А он? Глупо было думать, что она останется, когда она знала, куда он отправился. Барс вспоминал, как Акира поддерживала его, как постепенно они доверили друг другу свои секреты. Вспомнил покупку ожерелья в виде дракона и её свирепый настрой, когда они только встретились с кланом Лаоху и ещё не знали о том, кто они. После всего пережитого они стали настоящими друзьями, готовыми поддержать друг друга в трудную минуту. Но Тай Лунг не понимал, может ли так сильно переживать за всего лишь подругу. Он посмотрел на тигрицу и понял, что она не просто подруга — она его лучшая подруга, самая близкая из всех смертных.
— Акира, — он говорил тихо, но чётко, — если с нами что-то случится, я хочу, чтобы ты знала, как сильно я ценю твою помощь, как сильно я ценю саму тебя. Я не хочу рисковать твоей жизнью, но ты всё равно пойдёшь со мной, что бы я ни сказал. Поэтому… просто знай, что ты — единственная из всех смертных, которой я могу полностью доверять.
Девушка сжала свои предплечья. Тай Лунг никогда не говорил об их близости, а это его признание теперь объясняло ту причину, по которой он не хотел брать её с собой… Он не боялся за себя, он боялся за неё. Это и радовало, и напрягало Акиру, ведь ей вовсе не хотелось, чтобы её друг переживал за неё. Хотя это было достаточно приятно. Но ведь теперь его нужно было как-то успокоить.
— С нами всё будет хорошо, — она положила свою руку на его и почувствовала, как сильно он напряжён: наверняка гадал, какая будет реакция на его слова. — Расслабься. Этой ночью мы в безопасности, не стоит нервничать.
Тай Лунг вздохнул. Он не мог понять, что чувствует его подруга, и потому не знал, переступил он черту или нет. Акира поняла это. И вместе с этим поняла, что расслабиться он не сможет — хотя бы потому, что волнуется из-за миссии. Тигрица чуть надавила ему на плечо, на одну из точек, и барс удивлённо посмотрел на неё.
— Я помню, что в минуты сильного напряжения тебе рекомендован расслабляющий массаж, — улыбнулась она. — Ты мой лучший друг, который смог точно и полностью понять меня, и я тоже не хочу терять тебя. Ты позволишь? — она чуть склонила голову набок, и Тай Лунг лёг на живот, показывая, что она может делать массаж.
Акира мягко провела по его плечам, вспоминая уроки сэнсэя, затем надавила чуть сильнее, перешла на спину, затем нова вернулась к плечам. Её движения были плавными и сильными, однако безболезненными и приятными. Воздействуя на нужные точки, девушка действительно расслабляла мышцы друга, а он думал, что она стала настоящей куноити. И как же непохож этот массаж на тот, что тогда делал ему Шифу! Акира разминала ткани совершенно иначе, мягко, что действительно расслабляло. Ниндзя вспомнил массажи Торы, когда по утрам ему нужно было разминать суставы. Акира действовала точно так же, сразу было понятно, у кого она училась.
Вскоре Тай Лунг расслабился, и тигрица, поняв, что уже всё сделала, села рядом с ним. Раньше она чувствовала неловкость, просто прикасаясь к нему, тем более в те минуты, когда они были не одни, но сейчас девушка поняла, что сможет спокойно обнять его даже в толпе. Вот только… Как сам Тай Лунг отреагирует на это? Отстранится или будет спокоен?
— Сэнсэй может тобой гордиться, — сказал барс. — Это было чудесно. Будь ты в Японии, попала бы сразу в достаточно высокий ранг куноити, — он сел напротив неё, их разделяла какая-то пара сантиметров. — Я тебе очень благодарен, ты помогла мне успокоиться.
— Я рада, — просто ответили Акира и улыбнулась, размышляя в этот момент над тем, почему он сказал не «расслабиться», а «успокоиться».
— Ладно, давай спать. Завтра нам предстоит сложная миссия, по пути к мопсу Болину я расскажу тебе о нём то, что слышал от Уруфу-сама.
Девушка кивнула и пожелала ему доброй ночи, ирбис ответил ей тем же пожеланием, и оба они легли спать, держа дистанцию в полтора метра, хотя им обоим вдруг сильно захотелось лечь поближе друг к другу.
* * *
Утром они быстро позавтракали и отправились выше в гору, надеясь добраться до дома мопса хотя бы к вечеру. Используя все силы, они перепрыгивали с уступа на уступ, перелетали расщелины, пролезали через завалы и почти не разговаривали. Во время коротких остановок Акира вспоминала тот день, когда она и По нашли Зана; тогда им тоже приходилось лезть в гору, и она должна была постоянно останавливаться и возвращаться, чтобы помочь По или как-нибудь мотивировать его. Сейчас же наоборот Тай Лунг оборачивался на неё и решал, когда устроить привал. Она была немного слабее его, но это вовсе не расстраивало её, наоборот Акире это даже нравилось, хотя она никогда и никому об этом не сказала бы.
Тай Лунг тоже знал это, а потому старался сделать эту небольшую разницу совсем незаметной, чтобы невзначай не обидеть подругу. За все годы, прожитые в Японии, он видел много сильных девушек, почти не уступавших Акире в силе — как физической, так и духовной, но только Акиру признавал равной себе: её внутренняя сила, её мышление были несколько сильнее, чем у него, испытавшего воздействие демона аманояку, так что в общем их качества были уравновешены. И только Акире он доверял, что для него было особенно важно.
Но как бы быстро путники не передвигались, к ночи они ещё не достигли цели, а потому устроили ночлег в ближайшей пещере. Никто из них не устраивал внутреннее самокопание, пытаясь понять свою вину в том, что они не успели, как это могло быть раньше. Нет, они просто сидели рядом и молча ели, думая о том, какой же подход нужен к Болину. Однако действительно хороших мыслей по этому поводу не возникало никаких.
— Думаешь, у нас не получится? — спросила Акира, внимательно следя за другом и пытаясь угадать ход его мыслей.
— Почему? — удивился Тай Лунг.
— Ты выглядишь весьма удручённым, значит, что-то не так.
— Понятно. Нет, я просто думаю, насколько всё было бы проще, будь с нами Акеми. Никто не посмеет отказать Торе Гадиан… Но её с нами нет. Мы даже не знаем, где она и что с ней.
— Но ты её лучший ученик, уверена, что тебе Болин не откажет, — Акира поёжилась от внезапно прилетевшего в пещеру холодного ветра; костёр они так и не развели.
— Ты тоже её ученица. Прости, но мне почему-то кажется, что ты не берёшь себя в расчёт.
— Просто я не так хороша, я не так много училась у неё.
Тай Лунг вдруг молча встал и сел за спиной тигрицы, немало удивляя её. Однако она предпочла молчать и не двигаться, полностью доверяя ему. И всё-таки девушка была немного напряжена.
— Мы оба знаем, что ты очень хороша, — прошептал ирбис практически у самого её уха. — Даже не думай отрицать это.
У Акиры пробежали мурашки по спине от такой близости барса. Конечно, им не раз приходилось близко контактировать, но сейчас что-то было иначе. Она не понимала изменений, но чувствовала их. Тай Лунг вдруг несильно сжал её плечи, провёл от них, небольно нажимая, к шее, затем вернулся и чуть спустился ниже по рукам, однако, не доходя до локтя, отстранился от тигрицы.
— На тебя здесь ветер дует, отсядь чуть подальше, — сказал он совершенно спокойно, располагаясь на своём месте.
Акира сдвинулась правее. Действительно, теперь ветер перестал на неё попадать. Тай Лунг уже медитировал в позе ваджрасана и, казалось, не придавал значения тому, что только что произошло. А, собственно, что такого произошло? Акира знала, что, поменяйся они ролями, поступила бы точно так же, как и он. Только странно было, что Тай Лунг проявил такую заботу. То, что он ей доверяет больше всех смертных — это одно, а то, что сам готов проявить к ней внимание и успокоить её — совсем другое. Акира поняла, что действительно близка с ним, близка по-настоящему. Вот только это было достаточно тяжело — теперь расстаться им будет намного сложнее.
Тай Лунг проснулся первым. Выглянув из пещеры, он увидел, что начинается рассвет. Нужно спешить, кто знает, что сейчас происходит в Долине Мира. Ирбис вдруг подумал, как хорошо, что Акира с ним, ведь он точно знает, что с ней, а будь она на страже в Нефритовом Дворце, он бы не мог этого знать и беспокоился бы за неё. Следом за этим пришло воспоминание, почему именно он не хотел брать её с собой. Тай Лунг вздохнул: получался замкнутый круг.
Он посмотрел на Акиру и удивился: она ещё спала. Возможно, она сильно устала за вчерашний день. Наверное, нужно было делать привалы почаще и подольше. Ниндзя смотрел на неё и думал, как ему поступить: осторожно разбудить её или подождать, пока она проснётся? Он вдруг понял, что ему хочется дотронуться до неё, но тут же отогнал это желание, решив дать подруге поспать ещё немного. Он вышел из пещеры и стал смотреть вокруг, думая, когда стоит разбудить Акиру, чтобы они успели к Болину. Через несколько минут, когда барс уже хотел идти будить подругу, за его спиной позвучал её голос:
— Почему ты не разбудил меня раньше?
Тай Лунг повернулся к Акире, уже бодрой и готовой отправиться в путь сию же секунду.
— Время ещё есть, — соврал ирбис. — Ты в порядке? Сможешь идти?
— Конечно, — тигрица поняла, что он опять не говорит истинную причину, и ей стало тепло на душе: он заботился о ней.
Они стали карабкаться в гору, зная, что каждая минута приближает их к мопсу, и надеясь, что им удастся уговорить его. Уже через два часа они достигли ровной площадки, поросшей бамбуковой рощицей, и увидели небольшой красивый домик. Вздохнув поглубже, воины направились к нему, договариваясь, что говорить будет Тай Лунг, а Акира дополнит его в случае необходимости. Они остановились перед дверью, и барс, выкинув все лишние мысли из головы, постучал.
Вокруг царила тишина, только бамбук шумел на ветру. Тай Лунг и Акира удивлённо переглянулись, и мужчина постучал в дверь снова. Опять не было ответа, и воины решили, что Болина здесь нет, возможно, он куда-нибудь ушёл, однако в следующее же мгновение их сбила с ног сильная энергетическая волна золотого цвета.
Они врезались в какой-то булыжник, чувствуя сильную боль. Акира лежала на земле, держась за живот, и пыталась понять, что произошло. Болин это был или кто-то другой? А если это был мопс, почему он тогда атаковал их? Тай Лунг, на которого пришёлся основной удар, чувствовал невероятную боль в левой руке и правом глазе и думал, сможет ли защитить подругу.
— Чего вам здесь нужно? — раздался хриплый голос неподалёку. Похоже, атаковал их сам Болин.
Тай Лунг встал, держась за руку, параллельно вспоминая, когда в последний раз чувствовал подобную боль, приветствовал мопса средних лет с воинственным видом, представил себя и Акиру и сказал, что им необходима помощь в борьбе с тёмным магом. Болин спросил, что же им нужно, и ирбис честно ответил, что им необходимы магические предметы, которыми обладает Болин.
— Ну да, каждому нужны Мистерии! — взвизгнул мопс. — Каждый пытается забрать их себе, и каждый говорит, что они нужны ему для защиты Китая! Грабители! — он взмахнул тросточкой, и новый золотой поток ударил в Тай Лунга, заставив согнуться пополам и встать на четвереньки.
Акира сидела на земле, всё ещё держась за живот, и думала, как убедить Болина в правдивости слов друга, когда увидела, что барс тяжело дышит.
— Разве вы о нас никогда не слышали? — спросила она. — Я мастер из Нефритового дворца, а Тай Лунг — ученик Торы Гадиан. Духи сказали, что на Долину Мира желает напасть какой-то тёмный маг, и только ваши волшебные предметы могут нам помочь в спасении дома!
Уши Тай Лунга дёрнулись, но он решил помолчать. В самом деле, сейчас было неважно, что он считает своим домом.
— Мы вернём их вам, если победим, — продолжила тигрица. — Если вы нам не поможете, то обречёте на смерть невинных жителей Долины. Все мы погибнем.
Ниндзя вдруг подумал, что тёмный маг мог уже поработить Долину Мира, и тогда, возможно, им придётся спасать её от гнёта. Конечно, если сейчас они останутся живы.
Болин молчал, обдумывая слова тигрицы. Видя, что больше он не собирается применять к ним магические удары, Акира подползла к Тай Лунгу, всё ещё стоявшему на четвереньках.
— Ты как? Сильно ранен? — тихо спросила она, кладя руку ему на спину.
Тай Лунг вздрогнул, и подруга помогла ему сесть.
— Бывало и хуже, — сказал барс. — Через пару минут приду в себя. Ты-то как?
— Мне досталось намного меньше, чем тебе, уже всё прошло.
— Акира, я вижу, что не прошло, уж мне-то можешь говорить правду.
— А ты сам-то сказал мне правду? — нахмурилась тигрица.
— Да. В пещере Джоро-Гумо сломал мне руку, кость наружу торчала, и кровь струилась, и я хорошенько ушиб спину. Так что этот удар, хоть и сильный, я в состоянии пережить.
— Что ещё за Джоро-Гумо? — поинтересовался Болин, следивший за разговором двух кошачьих и надеявшийся уловить что-то важное для себя.
— Женщина-паук, демон в Японии, — пояснил Тай Лунг.
— Значит, вы в самом деле хотите сразиться с тёмным магом, а потом вернёте Мистерии ко мне?
— Мистерии — это те самые предметы? — уточнил Тай Лунг. — Нам они нужны только для защиты Долины Мира, не более. Если мы победим, и всё будет хорошо, мы вернём их вам.
— А если я тоже пойду сражаться с тёмным магом, о котором вы говорите? — прищурился мопс.
— Мы только рады ещё одному бойцу, — ответила Акира.
Болина успокоили их слова, и он согласился помочь им в борьбе со злом. Пока он ходил в дом за Мистериями, Акира прочитала исцеляющую мантру и вылечила их обоих. О достаточно колком диалоге никто из них не думал — они оба поняли, что важны друг для друга. Но теперь им предстояло спасти ещё и Долину Мира.
Когда мопс принёс Мистерии, оказалось, что это пять тросточек, наделённых магической силой, и управлять ими очень просто: махнул в сторону противника, энергетическая волна и пошла в его сторону. Единственное, управлять Мистериями могли только те, у кого сильная ци. Мопс показал упражнение, с помощью которого можно определить, насколько сильна твоя ци. Следуя ему, Акира и Тай Лунг узнали, что их энергия огромна; конечно, до ци По им было далековато, ведь он был Мастером.
Набравшись сил в медитации, трое путников отправились в Долину Мира, надеясь, что успеют помочь мастерам Нефритового Дворца, что тёмный маг ещё не напал.
* * *
Им удалось достаточно быстро добраться до Нефритового дворца, и Болин дал две оставшиеся магические вещи По и Шифу. Тай Лунг вертел тросточку в руках и задумчиво смотрел на неё. Акира спросила, что его беспокоит, и он сослался на видение: там они вдвоём сражались без магических предметов и вообще без оружия.
— Во время последней медитации я вернулся в это видение, — тихо сказал барс. — Я видел, как потоки энергии выходили прямо из наших с тобой рук, а По выплеснул свою ци. Я не знаю, когда это должно случиться, и боюсь, что сначала может произойти что-то плохое.
— Может, нам стоит сразу начать использовать эту силу?
— Я плохо знаком с заклинаниями, а уж с тем, как их осуществлять…
На пару секунд повисла тишина, но вдруг Акира вспомнила:
— А как же те двенадцать невозможных приёмов, которым нас обучила Фэнхуан?
Они разом развернулись и отдали свои Мистерии Обезьяне и Журавлю, объясняя свои действия видением. Когда Шифу узнал, что По предстоит выпустить свою ци, то сильно забеспокоился: противник должен был быть сильным, возможно, очень опасным.
Едва Воин Дракона хотел предложить разработать план, как вдруг гонг возвестил о надвигающейся угрозе, и всем пришлось сорваться с места и выступить навстречу тёмному магу. Добравшись до края деревни, они остановились, увидев достаточно сильного козла в чёрной одежде и с развевающимся чёрным плащом. Гадюка спросила у Тай Лунга, тот ли это враг, и барс, даже не поворачиваясь, кивнул. Он чувствовал что-то довольно знакомое в козле, какую-то энергию, но, кроме силуэта из видения, не находил в своей памяти ничего. Это сильно тревожило его, но не помешало уловить быстрое движение козла.
Тёмный маг промчался вперёд, разделив отпрыгнувших мастеров, и вызвал огненные шары. В этот момент Тай Лунг понял, что же знакомое есть в этом козле — энергия ониби. Возможно, при атаке демонов этот козёл с помощью магии позаимствовал силу ониби и теперь вовсю использовал её. Барсу хватило крикнуть лишь пару слов, чтобы Шифу и Воин Дракона его поняли. По команде Болина воины стали применять Мистерии, По выпустил ци, атакуя магических помощников козла, а Акира с Тай Лунгом атаковали самого мага, вспоминая невозможные приёмы.
Они не давали ему свободной секунды, налетая на него друг за другом, а иногда соединяя свои силы. Однако вскоре ученики Торы Гадиан поняли, что козёл постепенно приспосабливался к их магическим ударам, и они теряли контроль над ситуацией. Тай Лунг стал лихорадочно искать уязвимое место противника, настраиваясь на его энергию. Но ему нужно было больше времени.
— По! — крикнула Акира, увидев знак барса, и панда не заставил себя ждать: быстро развернувшись, он направил удар своей ци на козла.
Тот сразу упал на землю и зашипел под натиском положительной энергии. Тай Лунг крикнул панде, чтоб продолжал, а сам, вместе с тигрицей, заменил Воина Дракона в борьбе с созданиями тёмной магии, которые слабели с каждой минутой, как и их повелитель. Вскоре козёл лежал без сил на земле, и Болин сказал, что не чувствует угрозы.
Пока мастера Нефритового дворца разбирались с обессилевшим злодеем, Тай Лунг сидел неподалёку и смотрел на почерневшего козла, оказавшегося немым. Возможно, он стал магом, чтобы вернуть себе голос, но ониби изменили его, обратили ко тьме. Акира села рядом с другом и молча смотрела на ликующую толпу. Уже слышались выкрики имени Воина Дракона, кто-то вопил от восторга, и все бежали к По.
— Именно это было в видении? Всё сбылось? — наконец спросила тигрица.
— Да, всё верно. Атаки другого тёмного мага пока не предвидится, — усмехнулся барс.
— Тогда почему ты… недоволен?
— Я думаю о том, что победить тёмную магию смогла ци По. Не Мистерии, за которыми мы отправились. Выходит, это было зря?
— Почему же? Мистерии нам помогли отбивать атаку этих существ.
Тай Лунг вздохнул.
— Рассказывай, — сказала Акира, легонько пихнув его локтем в бок.
— Я вижу, насколько прав был Угвэй, выбрав По Воином Дракона. Его ци безгранична. Моя же ци…
— Тоже большая, — после минутного молчания сказала Акира.
— У меня всё плохо. Ки выходит из-под контроля, я чувствую, что не справляюсь с той мощью, что внутри меня. И я не знаю, что мне может помочь, ни одна из известных мне медитаций не способна на это.
— Может, попросить Болина позаниматься с тобой? Он-то наверняка всё знает про ци.
Барс покачал головой.
— Ты не забыла, что я необычный смертный? Отправлен в Мир Духов, затем Кай выкачал из меня ци, потом я вернулся в Мир Смертных с возвращёнными годами жизни. Тора говорила, что всё это сказалось на моей ки. Внутри меня что-то постоянно меняется, я восприимчив к энергии окружающего мира. Всё больше я чувствую ки тех, кто рядом со мной… Это ненормально.
— Возможно, это наоборот станет твоим преимуществом. Лунг, давай отойдём немного, а то я уже себя перестаю слышать, — Акира помотала головой, стараясь отгородиться от шума толпы, скандирующей: «Воин Дракона!»
Тай Лунг крепко ухватил её за руку повыше кисти, чтобы не потерять в толпе, и осторожно привёл в центр деревни, где в этот момент никого не было: все собрались на окраине, где происходила схватка. Восклицания всё ещё слышались, но уже намного тише, и всё-таки ученики Торы пошли по направлению к Нефритовому дворцу, подальше от шума и начинающихся празднеств.
Они долго шли молча, наслаждаясь непривычными пустотой и тишиной улиц, и только на лестнице, ведущей к Дворцу, продолжили свой разговор о ки. Тай Лунг был в замешательстве: как собственная ки может распирать тебя, что такое он должен сделать, чтобы быть с ней в гармонии? Акира перебирала варианты, которые могли бы помочь, но ничего действительно хорошего не находилось. В конце концов они решили, что ниндзя необходимо выплеснуть свою ци, и подруга научила его отдавать энергию, как когда-то её научил По.
На тренировочной площадке барс сразу же применил полученные знания на практике, но лучше себя от этого не почувствовал. И наставницы рядом не было, чтобы научить справляться со своей ки. Кошачьи приуныли и молча сидели на лестнице Зала тренировок.
Тай Лунг вдруг выпрямился.
— Акира, а ведь в японском языке в слове «хранитель» есть слог «ки». По-японски «хранитель» будет «кипа».
— Ты думаешь, это указание на сильное ки?
— Не уверен. Но, помнится, именно воины с сильной ки могли быть Хранителями в мире смертных.
— Возможно, твоя ки рвётся на свободу и может быть реализована только в бою.
Они вдруг воодушевлённо посмотрели друг на друга.
— Ци Стража. Помнишь?
— Шифу говорил, она почти не встречается. Ци героя, как у По, можно увидеть чаще.
Барс вдруг сгорбился.
— Ты чего это? — удивилась девушка.
— Ты знаешь, как раскрыть ци Стража?
Акира отрицательно покачала головой.
— Вот и я нет. По легенде, всего трое мастеров кунг-фу обладали ци Стража, и они посвятили себя защите Китая. Но никто не знает, как проявить эту ци. От этого знания мне легче не стало.
— Но мы можем попытаться, возможно, какой-нибудь способ окажется верным.
— Попытаться? Что же мне, охранять кого-нибудь?
— Нет. Начать можно с наших спаррингов, с дня тренировок на природе — это ведь бой и естественные испытания, а как раз это нам и нужно.
Тай Лунг улыбнулся с видом, говорящим: «Может быть».
— И я с тобой буду. Для меня это будет как хорошая тренировка, — улыбнулась и Акира, зная, что барс ничего не имеет против.
* * *
Они никому не сказали про ци Стража и ушли якобы просто потренироваться в новых условиях. Тай Лунг почти не верил в успех, а вот Акира была уверена, что какой-нибудь из способов точно окажется верным.
Начали друзья с медитации, успокоившей их разум, а затем немного потренировались, устроив спарринг, очень сильно приближенный к настоящему сражению. В один момент барс резко остановился, и его когти замерли в каком-то миллиметре от руки подруги. Они оба тяжело дышали, и мужчина отпрянул назад.
— Ты в порядке? Не ранена?
— Со мной всё хорошо. Почему ты остановился?
— Во-первых, не хочу причинить тебе боль, а во-вторых, я почувствовал что-то странное. Совсем рядом, — его уши беспокойно дёрнулись, и он обернулся назад.
— Разбойники или демоны? — обеспокоенно спросила Акира, вставая рядом с ним.
— Не то, не другое. Что-то… среднее, — он пожал плечами.
— Как у того козла?
Тай Лунг внимательно на неё посмотрел, вспоминая, что ощущал при сражении с тёмным магом, и отрицательно покачал головой. Сейчас он чувствовал отрицательную энергию, разрушающую, но не слишком сильную. Не то разрушающее зло, но и не что-то обычное… Но он не знал.
— Нужно выяснить, кто это, — сказала Акира. — И что здесь делает.
Тай Лунг кивнул и махнул головой в ту сторону, из которой исходила энергия. Крадучись, почти не создавая звуков, они стали пробираться за камни. Чем ближе они подходили, тем сильнее чувствовал ирбис тёмную энергию, однако её мощность не увеличивалась. Мужчина думал, что им делать, если обладателем энергии окажется враг. Двенадцать невероятных приёмов, которым они научились у Фэнхуан, в этой борьбе не могли помочь, поскольку предназначались для борьбы смертных. И если в битве с козлом они помогли, то сейчас были слишком слабы. Но, в случае атаки, отбиваться было нужно, однако Тай Лунг не мог вспомнить ни единого заклинания, ведь до них ещё не дошёл.
Он сделал знак подруге остановиться, и они притаились за большими камнями. Языком жестов Акира спросила, нужно ли им будет двигаться дальше, и барс, тем же языком жестов, ответил, что их цель — здесь, за камнями. Воины осторожно выглянули из своих укрытий, но ничего не увидели. Перед ними была пустая скала, заканчивающаяся обрывом. Осмотрев всё ещё раз, ниндзя вышел из-за камня. Никого не было. Однако он чувствовал, что обладатель тёмной энергии где-то рядом.
Акира медленно вышла из-за камня и направилась к другу. Их перехитрили. Наверное, таинственный воин сам почувствовал или как-то иначе заметил их присутствие и скрылся. «А может, это какая-нибудь вещь?» — подумала тигрица, вспоминая клинок, на уничтожение которого отправился По вместе с Первой пятёркой. Девушка остановилась, не дойдя до барса нескольких шагов, чтобы осмотреться, и в ту же секунду синий поток энергии сбил Тай Лунга с ног. Акира вскрикнула от ужаса и кинулась за ним, ведь её друг летел в пропасть.
Тай Лунга, казалось, мало волновало, что он летит со скалы, он даже не пытался задержаться, вцепившись в камень. Поймав его за руку, Акира поняла, почему: он был без сознания. Нужно было подняться наверх, но тигрица чувствовала, что её когти начинают скользить. Она пыталась удержаться и удержать своего друга и лихорадочно соображала, как это сделать, понимая, что у них осталось всего несколько минут.
Кто-то вдруг схватил её за руку, которой она держалась за скалу. Девушка подумала, что это напавший хочет спихнуть их в пропасть, однако её потащили вверх. Акира увидела клан Лаоху и очень обрадовалась. Но для вопросов было не время; устроившись на краю, тигрица обеими руками потащила барса наверх, а затем к ней присоединились тигры.
Когда Тай Лунг был спасён, девушка увидела сильную рану у него на шее и спине. Не давая жуткой мысли заполнить своё сознание, Акира прочитала исцеляющую мантру, остановившую кровь и заживившую кожу. Она сидела и смотрела на друга, гадая, когда он очнётся.
Венлинг села рядом с ней, и Акира с трудом перевела взгляд на неё.
— Спасибо… Вы откуда здесь? — спросила девушка.
— Три брата-свина попали под влияние какого-то кристалла с тёмной магией и напали на нас. Мы преследовали их до этого места, а потом потеряли. Зато успели спасти вас, — губы Венлинг дрогнули в нервной улыбке.
— Вы их не нашли? — нахмурилась Акира.
— Пока нет. Но, полагаю, скоро найдём. Я послала отряд в Долину Мира предупредить Шифу.
Акира кивнула и вдруг поняла, что сейчас её заботит вовсе не Долина Мира.
— Думаете, он скоро очнётся? — тигрица перевела взгляд на ирбиса.
Венлинг вздохнула, и девушка поняла, что даже мудрая предводительница не знает ответ. Акира сказала, что нужно перенести его в укрытие, и четверо тигров потащили внука своей предводительницы за камни, а Вен принесла воды. Ученица Шифу ни на минуту не оставляла друга и сидела рядом с ним, терпеливо ожидая его пробуждения.
Тай Лунг очнулся только ночью и сразу метнулся за камни, чувствуя тошноту. Когда он вернулся, подруга и бабушка поинтересовались, как он себя чувствует. Ответив, что ему нужно пару минут посидеть, барс спросил, что происходит, и Венлинг всё ему рассказала.
Ниндзя долго сидел, уставившись в одну точку, и думал над произошедшим. На собственной шкуре он испытал силу тёмной энергии и теперь пытался вспомнить похожую. Наконец он нашёл подсказку: своё бессознательно состояние на длительное время. Тай Лунг поёжился.
— Дело плохо, — сказал он. — Мы имеем дело с малой долей влияния японского демона аманояку. Похоже, демон успел запечатать часть своей энергии в кристалл, а эти глупцы попались в ловушку.
— Но ведь мы сражались с демонами, и гатаны у нас, — сказала Акира.
— Однажды аманояку повредил мой разум. В последнее время я не припомню за собой чудачеств, но раньше они были. И вот сейчас, получив удар незначительной силы, но пропитанный энергией аманояку, я отключился. Я не уверен, что смогу противостоять этим свинам под демоническим влиянием.
— Ты не будешь один, мастера кунг-фу из Нефритового дворца и клан Лаоху будут с тобой, — заметила Венлинг, положив руку ему на плечо.
Акира кивнула, подтверждая слова старой белой тигрицы.
— Я могу подвести всех. Моя роль в сражении должна быть незначительна, чтобы мой провал можно было пережить.
Подруга положила руку на другое его плечо. Тай Лунг был благодарен обеим тигрицам за поддержку; он боялся, что может снова потерять рассудок, а тогда не известно, что он может сделать. Он подумал, что должен найти способ справиться с влиянием аманояку, иначе он так на всю жизнь и останется слабым звеном в любой армии.
Клан Лаоху поспешно направился в Долину Мира. Тай Лунг сказал, что вместе с Акирой отправится другим путём, более быстрым и более сложным, и Венлинг, узнав маршрут, поняла, что ученики Торы Гадиан действительно настоящие мастера, китайский клан тигров не мог пройти той горной тропой.
Двое друзей карабкались по скалам, перепрыгивая расщелины и помогая друг другу. Уроки Торы они усвоили превосходно, и путь не был для них сложным. Мысли Тай Лунга были заняты вопросом о собственной уязвимости, он пытался найти решение, но у него ничего не получалось.
Наконец воины добрались до широкой расщелины. На прыжок требовалось много сил, и барс предложил подруге две минуты посидеть, накопить силы. Акира согласилась, и в позе ваджрасана они просидели ровно две минуты.
— Жаль, что нам так и не удалось раскрыть твою ци Стража, — вставая, сказала Акира. — Придётся опять идти сюда, когда всё закончится.
— Ты так уверена, что всё закончится благополучно?
— Верить всегда нужно в лучшее.
— А я вот чаще верю в худшее, чтобы после не разочароваться.
— Тоже вариант, — улыбнулась тигрица.
Тай Лунг приготовился к прыжку. В его голове навязчиво вертелись три мысли: сам прыжок, проблема уязвимости и слова подруги. Всё это сливалось в одну массу, и воин вскоре уже не смог различать свои мысли. В голове вдруг стало на удивление пусто.
— Ты не хочешь разбежаться? — вдруг спросила Акира, присаживаясь на одно колено рядом с ним, опёршимся руками на землю.
— У меня достаточно сил… — он вдруг замолчал, понимая, на что способен. Оттолкнувшись о землю изо всех сил и сделав в воздухе несколько переворотов, он благополучно приземлился на другом конце расщелины. Ци Стража. Это могло помочь ему избавиться от восприятия аманояку.
Акира прыгнула следом за ним, и они продолжили путь. До Нефритового дворца оставалось совсем немного.
Тем временем Шифу и отряд из клана Лаоху разрабатывали план битвы. По, за эти годы узнавший, что порой все планы не осуществляются, а битва развивается совсем иначе, сторожил братьев на подходе к деревне. Ему хотелось спать, но ночные битвы не были для него новшеством, так что Воин Дракона встряхнулся. Как раз в этот момент он заметил братьев и дал сигнал. У свинов глаза светились синим, а двигались они достаточно грациозно — сразу было понятно, что их разумом кто-то управляет.
Завязалась битва, но околдованные братья на первых же минутах пошли на хитрость: погасили все огни в деревне, так что единственным источником света были только их глаза. Шифу очень сильно обрадовался, что клан Лаоху помогает им, ведь тигры ориентировались в темноте намного лучше остальных. Но вскоре стало ясно, что для победы над свинами необходимо больше воинов, а также неплохо было бы иметь какое-нибудь мистическое оружие.
Внезапно две тени сбили двух свинов с ног и толкнули их в третьего, так что братья упали. А к сражающимся присоединились Тай Лунг и Акира. Они сказали, что остальные Лаоху подойдут немного позже, а также что внутри кристалла сила японского демона аманояку.
— Нужно разрушить кристалл, тогда их сила пропадёт. А уж с обычными бандитами мы справимся, — сказал По. — Но сначала неплохо бы зажечь свет. Только братья его всё время гасят.
— Есть идея, — сказал Тай Лунг, рассматривая дома.
— Я с тобой, — сразу сказала Акира, и после кивка барса вместе с ним полезла на крышу какого-то высокого здания.
Пока отряд Лаоху и мастера кунг-фу кое-как сражались с братьями, друзья зажгли особый магический огонь, горевший синим. Убедившись, что его одемонённые погасить не могут, Тай Лунг и Акира зажгли на многих крышах этот огонь, и место сражения осветилось. Тут как раз пришли остальные члены клана Лаоху, и трём свинам пришлось быть внимательнее, ведь удары теперь сыпались со всех сторон практически без остановок.
Через некоторое время По заметил, что свины не уходили далеко друг от друга, держались поближе к кристаллу, висевшему на шее у старшего. Воин Дракона обратился к барсу — как к единственному, кто знал об аманояку всё, — поделившись своим планом разделить братьев, а затем атаковать единственного оставшегося под влиянием свина. Но Тай Лунг сказал, что если разделить братьев, то старшему, носящему кристалл, достанется вся сила, что была запечатана демоном, и тогда справиться с ним будет гораздо сложнее. Единственный способ победить — уничтожить кристалл, на свине или сняв его.
План созрел в голове панды внезапно; вместе с Тай Лунгом, Акирой и Венлинг, пока остальные отвлекали братьев, он подобрался к ним, а затем прыгнул на страшего, придавливая к земле и не давая пошевелиться, Тай Лунг и Акира точно так же повалили двух других братьев, а Венлинг быстро сняла кристалл и отпрыгнула с ним как можно дальше. Свины ещё немного повырывались, но потом отключились.
— Как уничтожить кристалл? — спросил По.
— Оружие против камня бессильно, здесь нужно что-то иное, — ответил Тай Лунг.
Пока они думали, кристалл вдруг откинул Венлинг, а сам стал парить над землёй, сияя синим. «Используй свою ци», — сказал барс и кинулся к бабушке, чтобы помочь подняться, а По направился к кристаллу.
Акира уже держала Венлинг за руку, а старая белая тигрица хрипела, пытаясь выровнять дыхание. Тай Лунг опустился перед ней на колени. Он снова терял близкое существо и не был готов к этому. Акира отступила за него, когда Венлинг заговорила.
— Погибнуть в бою — лучшая доля для воина. Моим последним делом стала защита Долины Мира… А мне уже давно пора воссоединиться с Юшенгом и моим мужем в Мире Духов.
— Ты поправишься, бабушка. Клану Лаоху нужен предводитель, ты не можешь его оставить.
— У меня есть преемница, моя племянница, тигрица по имени Кианг. Она готовилась занять моё место. Но, если ты хочешь, предводителем клана Лоаху можешь быть ты, это твоё законное право, — Венлинг взяла внука за руку.
— После тебя лучше Кианг, ты уж не обижайся, — он сжал её ладонь в своей.
— Это твой выбор, Тай Лунг, — улыбнулась белая тигрица.
— Я знаю исцеляющую мантру.
— И ты также знаешь, что эту рану невозможно вылечить… Не сбивайся с пути. Будь счастлив. И помни тех, кто тебя любит, — Венлинг закрыла глаза, испустив последний вздох.
Акира понимала скорбь друга, ведь ей самой тяжело далась смерть предводительницы Лаоху. На какое-то время девушка выпала из реальности, вспоминая первую встречу с Венлинг, их разговоры, действия, последующую помощь старой белой тигрицы… Но Акира вдруг поняла, что Венлинг за свою долгую жизнь очень устала. Возможно, потому демону и удалось её так легко ранить, что она была готова уйти. Девушка посмотрела на друга. Тай Лунг окаменелым взглядом смотрел на бабушку. Никто не знал, что крутилось у него в голове, но Акира одно знала точно — ему больно. Она хотела обнять его, но боковым зрением заметила, что к ним приближается что-то синее и светящееся.
Рефлекс сработал, и тигрица отбила удар демона. Она посмотрела на По. Панда, выпуская ци, сражался с кристаллом, стреляющим в него синей энергией. В какой-то момент Воин Дракона крикнул, что один не справляется, ему нужна помощь. Откуда-то, к величайшему удивлению всех присутствующих воинов, появилась Мэй-Мэй и выпустила свою ци достаточно сильным потоком прямо в кристалл и тем самым выиграла для По время.
Но аманояку, запертый в кристалле, не собирался сдаваться, хоть и слабел с каждым попавшим в цель ударом ци. Он внезапно выстрелил своей энергией, но не в Воина Дракона, а в Тай Лунга, всё ещё не пришедшего в себя. Акира отреагировала мгновенно и отбила сильный удар, но с глухим рыком схватилась за руку, на которой выступила кровь. Аманояку снова в неё выстрелил, полагая, что теперь раненая тигрица — лёгкая добыча.
Однако его энергию ещё в воздухе перекрыла сильная ци, выпущенная Тай Лунгом, очнувшимся сразу же, как только он понял, что подруге больно. Барс встал в боевую стойку, заслонив собой Акиру, которая останавливала кровь мантрой. Аманояку снова напал, но на этот раз к ответному удару Тай Лунга присоединился удар По. Два сильных воина непрекращающимся потоком отдавали свои ци, и демон слабел.
Через несколько минут кристалл вдруг взорвался, рассеивая вокруг синее свечение. Оно волной прошлось над деревней, гася факелы. Наступила кромешная темнота. Кто-то спросил: «Мы победили?» Никто ему не ответил, все стояли и пытались понять, почему стало так темно. Тай Лунг медленно и тихо вытащил гатану из ножен и закрыл глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Он уловил небольшой энергетический всплеск и мгновенно прыгнул в ту сторону, разрезая пелену мрака золотистым сиянием и протыкая насквозь остатки демона гатаной.
Примечание:
Перед началом чтения ознакомьтесь с трейлером конкретно третьей части: https://youtu.be/Nw3H00lpvZ8.
Тьма вмиг рассеялась, и вся деревня озарилась золотым светом. Но он исходил не от Тай Лунга, уже вставшего на колени подле тела бабушки, а сверху, с неба. Однако это было вовсе не солнце — до рассвета ещё далеко. Золотые потоки постепенно складывались в фигуру, а фигура опускалась всё ниже и ниже, пока не встала на землю. Свет постепенно угас, и перед изумлёнными воинами встала большая белая тигрица, которой на вид было не больше сорока. Она была в красной рубашке и бардовых хакама, как позднее узнали китайцы, одной рукой опиралась на трость, а второй на свою талию; её глаза, сияя золотым светом, мягко смотрели на каждого, а от её шерсти шло слабое белое сияние. Тай Лунг во все глаза смотрел на неё и не мог сказать ни слова. Клан Лаоху первым опомнился, и каждый его воин встал на одно колено, в позе выражая почтение.
— Сегодня вы потеряли одного из лучших воинов, свою предводительницу Венлинг. Но жизнь в клане Лаоху никогда не останавливается, и вы продолжите свой путь, — мягко, но весьма властно сказала белая тигрица. — Встаньте, воины.
Тигры встали с колен, не скрывая почтения во взглядах и позах. А белая тигрица уже повернулась к мастерам кунг-фу.
— Вы не отступили перед грозным противником и выполнили свой долг. Долина Мира под надёжной защитой, и я спокойна за судьбу Китая, зная, что все вы защищаете его. А Воин Дракона смело сражается даже с иностранными демонами. И отдельно хочу выделить силу панды Мэй-Мэй, пришедшей на помощь в трудную минуту, — улыбнулась белая тигрица.
Мастера Нефритового дворца поклонились, а женщина направилась к Тай Лунгу, вставшему и ожидавшему её. Между ними оставался всего метр, когда барс припал на одно колено и склонился перед белой тигрицей.
— Между нами уже давно нет этой официальности, Гурейто Дорагон. Встань.
Барс встал и несколько секунд смотрел в глаза наставнице, но потом присмотрелся и озадаченно спросил:
— Сэнсэй, вы… в физической оболочке?
— Да. Я непроницаема. Пока сама этого хочу, — её глаза сверкнули.
— Но… как это возможно? Не прошли же пятьдесят лет за это время!
— Конечно нет, — засмеялась Тора Гадиан. — Просто за эти месяцы я перерождалась, потому так долго и отсутствовала. Великий Дух Дракон за мою службу подарил мне новую способность: теперь я могу принимать вид смертной тогда, когда захочу, и для этого не нужно ждать какого-либо количества времени. Процесс перерождения по меркам смертных занял очень много времени, я просто не могла прийти раньше, Лунг.
Ирбис был удивлён, но извиняющийся взгляд наставницы стал для него ещё большим удивлением. Не медля больше ни секунды, он заключил её в объятья. Наконец она здесь, рядом с ним, да ещё и непроницаема! Они постояли так несколько минут, а затем Акеми пригласила в свои объятья и Акиру. Девушка тоже прильнула к наставнице, ведь и она скучала по ней.
— Ты закончил обучение, Тай Лунг, — наконец сказала Тора. — Ты справился со всем без меня, избавился от груза, что тянул тебя назад, и теперь можешь всё делать и без моей помощи.
— Лучше бы ты всё-таки была рядом, я очень сильно соскучился. Ты знала, когда «умирала», что я могу закончить обучение только без твоего присутствия?
— Я поняла это в последнюю минуту. Но я не знала, сколько времени тебе потребуется, и что ждёт меня саму.
Тай Лунг кивнул.
— Я знаю, что ты пережил за это время, и горжусь многими твоими поступками. Например, обучением Акиры или тем, что смог сделать приём Шести Игл.
— Ты знала, что мы родственники? — улыбнулся Тай Лунг.
— Узнала через несколько месяцев после того, как ты стал моим учеником, когда решила исследовать твоё родовое древо и всё-таки найти твоих родителей. Что ж, теперь ты знаешь причину своего огромного роста и умения рычать.
Они немного пообсуждали связи между кланами Белого Тигра и Лаоху, втягивая в разговор Акиру, и Тора заметила, что оба её ученика стараются продлить разговор насколько возможно. Но вскоре разговор был закончен окончательно, и они замолчали.
— Что ж, нам пора возвращаться в Японию, Тай Лунг, — сказала белая тигрица. — Однако, если ты хочешь, можешь остаться в Нефритовом дворце или в клане Лаоху. Ты закончил обучение и можешь теперь самостоятельно выбрать свой путь.
— Я уже давно определился, сэнсэй, и своё решение не поменяю. Нам действительно пора возвращаться в Японию, у нас много незаконченных дел, — немного печально сказал Тай Лунг.
Гадиан кивнула и сказала, что лучше всего отправляться сейчас, чтобы к ночи добраться до гор. Это значило, что барс должен был попрощаться со всеми. Тай Лунг поблагодарил за приют мастеров Нефритового дворца, пожал руку Воину Дракона.
Шифу взял сына за руку, и мужчина сел на корточки.
— Я… Кхм… Я надеюсь, теперь в твоей жизни всё будет хорошо, и ты достигнешь той цели, к которой стремишься. Я очень рад, что мы с тобой помирились, — Шифу улыбнулся и похлопал сына по руке.
— Я тоже очень рад. Отец, — Тай Лунг на несколько секунд обнял отца. — Удачи в защите Китая.
Барс встал и повернулся к подруге. Они смотрели друг на друга и не верили, что уже настал момент их расставания. Но это было действительно так. Акира крепко обняла друга и прижалась к нему. Солнце потихоньку вставало и освещало деревню и её возвращающихся жителей, прохладный ветер шевелил шерсть.
— Мне будет тебя не хватать, — тихо сказала девушка и отстранилась.
— Мне тоже, Акира. Удачи тебе. Думаю, достаточно скоро мы снова увидимся — на твоём посвящении в куноити клана Белого Тигра, — Тай Лунг улыбнулся.
— Когда-нибудь я приеду к вам в Японию, — улыбнулась и Акира. — До свидания, — она перевела взгляд на сэнсэя и поклонилась.
Тора кивнула. Тай Лунг поглубже вздохнул и пошёл за наставницей. Когда он только приехал в Китай, то с нетерпением ждал того дня, когда сможет вернуться в Японию. Но сейчас ему было очень больно уезжать, ведь он оставлял здесь очень близкое существо, понявшее и принявшее его, ставшее ему больше, чем другом. На повороте он обернулся и увидел, как Акира махнула ему рукой, и махнул в ответ.
Вот и всё. Теперь он увидит её только на её посвящении в куноити, а потом… Никто не знает, что будет потом… Но сейчас его ждут дела в Японии.
* * *
Проходя по лесу, наставница и ученик молчали. Тора понимала, что барс пытается отвлечься от грустных мыслей, понимала, как ему тяжело расставаться с Акирой, и потому молчала, давая ему время. Она чувствовала, как он изменился, и гордилась им. Но она понимала, что теперь уже не так необходима ему, как прежде. От этого ей было немного грустно, но ведь она всегда знала, что настанет тот день, когда он закончит обучение, станет настоящим воином.
— Полагаю, после возвращения домой нам будет нужен месяц, чтобы завершить все дела, а затем, если Акира не приедет, пошлём ей весточку о том, что настала пора ей стать куноити, — решила поддержать ученика Акеми.
— Весточку? — удивился Тай Лунг, к удивлению наставницы, отреагировавший быстро.
Тора кивнула.
— Кого-то с посланием?
— Нет, — улыбнулась белая тигрица. — Я могу явиться ей во время её медитации, приняв вид духа, и всё рассказать.
— Но она ведь не знает, как добраться до клана Белого Тигра. Если в Японию она ещё может спокойно прибыть, то нас точно не найдёт.
— А мы попросим кого-нибудь её встретить.
Тай Лунг несколько минут молчал, обдумывая слова наставницы, а затем спросил, какие ещё теперь у неё есть возможности. Тора улыбнулась и начала рассказывать, чем наделил её Великий Дух Дракон.
К ночи путники облюбовали себе пещеру и разожгли костёр. Барс с интересом слушал о дарах Великого Духа Дракона и долго рассказывал наставнице о интересующих её моментах его жизни во время её отсутствия. Поужинав, они оба погрузились в медитацию, однако вскоре она была нарушена: в пещеру на ночлег попросились трое снежных барсов, в которых Тай Лунг признал Пенга, Лиан и Сонг.
— Вы ушли от бабушки? — спросил Тай Лунг, с интересом рассматривая родственников.
— Да, — ответил Пенг. — Когда она узнала, что ты всё знаешь о своём прошлом, буквально взбесилась. Лиан и Сонг сильно досталось, а вскоре прибыла моя сестра, так что мы решили уйти.
— Мы и не планировали оставаться у неё, это была просто длительная остановка, — сказала Лиан. — Теперь мы с Пенгом вернёмся к открытию кунг-фу клубов в Китае…
— А я попробую устроиться в столице танцовщицей, — закончила за сестру фразу Сонг.
— Что ж, удачи, — сказал Тай Лунг.
— А вы — Тора Гадиан? — поинтересовался Пенг, внимательно рассматривая белую тигрицу.
— Да.
— Значит, вы идёте в Японию?
— Я возвращаюсь домой и вряд ли когда-нибудь снова посещу Китай. Если только опять не случится какое-нибудь непредвиденное обстоятельство, — Тай Лунг закрыл глаза и погрузился в медитацию.
Тора попросила не мешать ему и сама закрыла глаза, однако решила не медитировать, а просто посидеть, размышляя обо всём, что только приходило в голову.
Утром мастера распрощались, пожелав друг другу удачи. Тай Лунг начал рассуждать о тех накопившихся проблемах и делах, которые ждали их в Японии, и морально готовился отвечать на вопросы соклановцев о прошедших месяцах, а Тора думала, что следует сделать сначала, ведь теперь для Тай Лунга начиналась совершенно иная жизнь.
Акира смотрела на своё отражение в жёлтой гатане, перешедшей к ней от наставницы, и думала о том, как прошли четыре месяца со дня отбытия Тай Лунга и для неё, и для него. Она долго не могла привыкнуть, что его нет рядом, ей не хватало хотя бы его присутствия, а вечерами ей очень хотелось с ним поговорить. Через месяц она смогла свыкнуться с мыслью, что их разделяет огромное расстояние, но надежда на то, что когда-нибудь они снова увидятся, не покидала её сердца.
Когда начался пятый месяц со дня их разлуки, Акира вдруг решила ехать в Японию. Несколько дней подряд она провела в раздумьях о том, как сказать мастеру о своём решении. В самой Японии она смогла бы сориентироваться: японские язык и традиции она хорошо усвоила, вот только ей была неизвестна дорога к клану Белого Тигра, и вряд ли кто-то, кроме куноити и ниндзя, знал к нему дорогу. Да и потом, вовремя ли она приедет, будет ли у Тай Лунга и Торы на неё время? А вдруг они ведут опасную войну с демонами? Акира не хотела доставлять близким тиграм неудобства.
Но во время одной медитации всё изменилось.
Акира, медитируя, находилась в Саде Сакур, когда заметила белоснежную фигуру за одним из деревьев. Она приближалась, и вскоре девушка увидела дух белой тигрицы в белоснежном кимоно. Тора Гадиан улыбнулась ученице.
— Сэнсэй? — удивилась она, но сразу же поклонилась.
— Здравствуй, Акира. Я пришла поговорить с тобой.
— Что-то случилось?
— Просто пришло время, — развела руками женщина, и тигрица отметила, как кимоно подчёркивало статус духа-хранителя Торы.
— Время для чего? — не поняла девушка.
— Я знаю, что ты решилась ехать в Японию, хотя пока откладываешь это. Мой клан же решил пригласить тебя и твоих друзей к себе. Настало время тебе официально стать куноити клана Белого Тигра. Я смогла прийти к тебе только сегодня, до этого никто из нас не знал о твоих намерениях, — Тора улыбнулась.
— Значит, я сейчас же могу собираться в дорогу? — радостно переспросила Акира.
— Именно. Можешь взять с собой кого-нибудь. Через два-три дня в Нефритовый дворец прибудет белоснежная кошка по имени Минами, она укажет вам путь и проводит к клану Белого Тигра. Ну а там вас встречу я.
И Тора, и сад вдруг растаяли, и Акира вернулась в реальность. Она посидела несколько минут, обдумывая слова наставницы, а затем побежала к Шифу, чтобы сообщить ему новость. Она ещё не знала, кто с ней поедет, но была уверена, что путь будет нелёгким. И только мысль о радостной встрече придавала ей терпения.
Шум и весёлый смех Акира услышала ещё в коридоре и подумала, что разговор будет не из лёгких. Она помнила, как друзья отреагировали на её желание присоединиться к мастеру Гранатового дворца, и хотя нынешняя ситуация отличалась от той, Акира уже подсознательно думала о том, что может не вернуться в Китай. Девушка ещё не решила, что конкретно скажет, а потому перед самыми дверями остановилась, и только глубоко вздохнув, она вошла.
В столовой были не только мастера Нефритового дворца, но и оба отца По и даже Мэй Мэй. Все они жили спокойно после ухода ниндзя, ведь для них они не были настолько близки, разве только Шифу порой задумчиво смотрел вдаль и грустно вздыхал.
— Мне нужно рассказать вам одну новость, — достаточно громко сказала Акира, но её никто не услышал и, кажется, даже не заметил. — Э-эй! — громче воскликнула тигрица, но за раскатистым смехом панд её снова не услышали. — Чи ку шоу! — с досадой крикнула она, перекрыв чью-то начавшуюся фразу о булках.
В столовой сразу повисла тишина, и все взгляды устремились на тигрицу. Она скрестила руки на груди, посмотрела на каждого и только потом сказала весьма сухо:
— Спасибо, что наконец заметили. Во время медитации ко мне явилась Тора Гадиан и сказала, что клан Белого Тигра приглашает меня к себе, чтобы официально сделать куноити. Со мной может кто-нибудь поехать, если захочет. Через два-три дня к нам прибудет белоснежная кошка по имени Минами, она укажет нам путь и проводит к клану Белого Тигра. Если кто-то хочет отправиться со мной, то пусть скажет мне и готовится к отбытию, — она развернулась и вышла, не замечая удивлённых и сосредоточенных взглядов друзей.
Придя к себе, Акира взяла походный мешок и положила туда все свои вещи: пару картинок — воспоминания о жизни в Нефритовом дворце — запасную одежду, два ножа и те немногие украшения, которые тайно ото всех покупала. Она села на циновку, положила рядом свою гатану и взяла в руки то ожерелье в виде дракона, которое ей помог купить Тай Лунг. Золото и камни красиво переливались, а тигрица вспоминала тот день, тот разговор. Тогда они ещё не до конца доверились друг другу, а вот при прощании даже обнялись. Кто бы мог подумать, что они настолько сблизятся? Акира невольно улыбнулась и поняла, что её щёки залил лёгкий румянец. Девушка тщетно старалась отогнать ненужные мысли, и только стук в дверь помог ей отвлечься.
Положив ожерелье так, чтобы вошедший не мог его видеть, Акира разрешила своему посетителю войти. Это оказался Шифу. Мастер закрыл за собой двери и спросил:
— Акира, ты в самом деле отправляешься в Японию?
— Да, мастер. Я и сама уже подумывала об этом.
— Надолго?
— Я не знаю, мастер. Ни Тора Гадиан, ни Тай Лунг не говорили о том, сколько длится церемония. Хотя Лунг однажды поделился со мной мыслями о том, что хотел бы, чтобы я подольше погостила в Японии. А вы решили, поедет со мной кто-то, и кто?
— Мы посовещались и решили, что компанию тебе составим я, По и Мэй Мэй. Конечно, если ты не против.
— Не против, но… я удивлена, что Мэй Мэй будет с нами. Почему она решилась?
— Я полагаю, из-за По, — усмехнулся Шифу.
Акира кивнула, вспоминая, что По и Мэй Мэй последние два месяца проводили много времени вместе — и не только за тренировками. Вновь став лучшим, По, по просьбе девушки-панды, продолжил обучать её кунг-фу. Акира же всё больше тренировалась одна или проводила время за медитациями — ей нужен был тот, кто полностью её понимает, кто знает её. Однажды тигрица нечаянно услышала, как Обезьяна в шутку назвал её вторым Тай Лунгом: отдельные тренировки делали её очень похожей на него в поведении. Что же, через некоторое время они увидятся.
* * *
Три дня прошли незаметно — но только для Акиры и Шифу, панды же с огромным нетерпением ждали гостью из Японии и почти каждые два часа на протяжении всех этих дней смотрели на ворота. Когда же третий день подходил к концу, они расстроились, думая, что с кошкой могло что-то случиться, что она может не появляться ещё несколько дней.
Но на закате в ворота постучали, и Зэнг впустил на территорию Нефритового дворца белую кошку с голубыми глазами, одетую в фиолетовые рубаху и хакаму, за поясом которой виднелся танто. Минами на вид было не больше двадцати лет, но держалась она гордо и свободно. Поклонившись присутствующим, она сказала приятным бархатным голосом:
— Здравствуйте! Моё имя Минами, я из войска Неко-сама и прибыла сюда по просьбе Торы Гадиан-сама, чтобы доставить Акиру-сама и её возможных спутников к клану Белого Тигра.
— Приветствуем в Нефритовом дворце, — Акира так же поклонилась. — Нас будет четверо, и мы вполне готовы отправляться в дорогу.
— Акира-сама, готовы ли вы отправиться завра с утра? Боюсь, ночью наше прибытие будет не кстати.
— Разумеется, Минами-сама.
— О, и йа. Ши ха ранку деа на тано шитани и масу,(1) — взмахнула руками Минами. — Для вас я буду Минами-кохай.
— Пусть будет так. Желаете отужинать с нами? И, если позволите, мне бы хотелось узнать об ученике Торы-сама и самом духе белой тигрицы. А также этой странной перемене в виде одежды воинов Неко-сама.
— Я принимаю ваше приглашение и расскажу вам всё, что вы пожелаете, — кошка снова поклонилась.
Воины прошли в столовую и после непродолжительного ужина, состоящего из небольшого количества риса, Минами стала рассказывать:
— Тай Лунг-сама и Тора Гадиан-сама после возвращения погрузились в дела своей страны. В первые же дни их прибытия по всей Японии стало известно, что ученик духа белой тигрицы закончил своё обучение. Теперь же Тай Лунг-сама постигает сложное искусство боя с демонами, с очень сильными. За эти четыре месяца он успел уже десять раз сходить в походы против них, он снова побывал — причём не однажды — в пещере Джоро-Гумо и вновь встретился с аманояку, и на этот раз уцелел почти весь отряд. Он занимает высокое положение в клане Белого Тигра, ведь он родственник самого духа белой тигрицы! Ходят слухи, что Великий Дух Дракон и Великий Дух Феникс благосклонны к нему и даже позволили изучать те сложнейшие техники боя, которые изучаются самими духами-хранителями! Те, кто верят слухам, полагают, что Тай Лунг-сама может быть впоследствии переведён в клан Феникса. Вам известно об этом клане?
— Конечно, — кивнула Акира.
— А вот нам нет! — вставил По.
— Клан Феникса — это смертное отражение клана Дракона, куда входят все духи-хранители; в клане Феникса состоят лучшие смертные воины со всей Японии, помогающие духам-хранителям в борьбе с демонами, — пояснила Минами.
— Ух ты-ы-ы! — восхищённо протянули По и Мэй Мэй одновременно.
— А вы, Минами-кохай, верите в это? — спросил Шифу.
— Воин не должен верить слухам, Шифу-сама, они могут быть обманчивы. Я лишь знаю, что мастерство Тай Лунга-сама возрастает с каждым днём. Вы спрашивали про изменение формы воинов Неко-сама? — Минами снова повернулась к Акире и после кивка той сказала: — Когда наша предводительница вернулась из Китая и почтила память своей погибшей матери, она пересмотрела всё, что касалось её подчинённых. Я молодой воин и состою в отряде, который сражается против ониби, мы должны быть очень быстрыми и ловкими, потому латы не должны утяжелять нас. У меня есть лишь танто, но через несколько лет я надеюсь заслужить повышение. Цвет же выбран не случайно: мурасаки — цвет воинов, символизирующий благородство и силу.
— Мурасаки? — не поняла Мэй Мэй.
— Фиолетовый, — пояснила Акира, хотя думала явно о другом.
— А чем выше по званию, тем больше оружия? — спросил По. — Я слышал, у самураев есть целый набор мечей.
Пока Минами поясняла все тонкости устройства воинства Неко, Акира думала о тех слухах, которые ходят в Японии о её друге. Лучше всё разъяснит сам Тай Лунг, но тигрица верила, что его вступление в клан Феникса возможно. «Интересно, увидит он Великих Духов Дракона и Феникса?» — подумала она, вспоминая его тайное желание.
Когда панды закончили расспросы, Шифу спросил, долго ли им добираться до клана Белого Тигра, и кошка ответила, что Тора Гадиан дала ей Магический кристалл расстояний, а с его помощью они смогут добраться за несколько минут; её же длительный путь был вызван походом к советнику Лонгвею, который, как когда-то для Торы и её ученика, оформлял пропуск для Минами в Китай, с помощью которого она могла и выбраться из страны. Пропуски же для Акиры и «сопровождения» в Японию были оформлены и переданы кошке самой Торой.
— Нам просто нужно будет переместиться к пограничным постам, в Китае — чтобы я могла спокойно уйти, в Японии — чтобы вы могли спокойно войти. Это займёт всего несколько минут.
— Что ж, с Кристаллом наш путь намного проще и короче, даже не представляю, сколько ри(2) нам пришлось бы преодолеть, — улыбнулась Акира. — Но уже поздно, нам пора спать. Минами-кохай, пойдёмте, я провожу вас в комнату.
* * *
Рано утром четверо китайцев простились со своими друзьями и с помощью Магического кристалла расстояний, который много месяцев назад был любезно отдан Хай-Лангом Торе для скорейшего перемещения в столицу Китая, прибыли на пограничный пост Китая, расположенный близ моря. Двое баранов и один молодой мопс встретили пятёрку путников и посмотрели документы. Поставив подписи на пропусках Минами и мастеров Нефритового дворца, мопс отдал их путникам и видел, как они исчезли после вспышки света. Они появились у пограничного поста Японии, где их встретили волки в доспехах и, так же проверив документы, видели ту же вспышку.
Пятеро воинов очутились в лесу с большими соснами и редко встречающимися клёнами. Непривычный вид природы поразил китайцев, а странный аромат деревьев немало удивлял. Минами спокойно шла вперёд, никуда не торопясь, давая гостям рассмотреть всё кругом. Шифу не отставал от кошки и любовался природой молча, панды носились взад-вперёд, рассматривая и прикасаясь почти ко всему, а тигрица часто останавливалась, чтобы оглядеться. Подсознательно она запоминала дорогу, но также старалась запомнить, как выглядит этот лес — на случай, если ей больше никогда не придётся побывать здесь.
Внезапно сверху полился белоснежный свет, а затем из него спустилась на землю белая тигрица в белом кимоно. Минами с поклоном приветствовала её, подала ей Кристалл, а затем пошла обратно, попрощавшись с китайцами.
— Ну вот вы и в Японии, — улыбнулась Тора. — Шифу, По и Мэй Мэй, вам здесь лучше держаться ко мне поближе, вы не знаете японский язык и не сможете общаться. Ну а если меня вдруг не будет рядом, просите помощи у Акиры, — женщина улыбнулась и подмигнула девушке, а затем широко расставила руки, приглашая её в свои объятия, и та не заставила себя долго ждать.
Продвигаясь по лесу к месту поселения клана Белого Тигра, Тора, лишь силой мысли изменив белое кимоно на красные рубаху и хакама, объясняла гостям, что разговаривать они должны тихо, без резких восклицаний, потому что громкий разговор в Японии неприличен, также они не должны носиться туда-сюда, вести себя следует спокойно. Панды согласно закивали, начиная тренироваться. Тем временем Гадиан добавила, что всё-таки сухо и излишне спокойно вести себя не стоит, всё-таки они в клане ниндзя, а не в императорском дворце, да ещё и в таком клане, который первым выдвинул воинов для ближнего боя.
Через несколько минут сложных подъёмов и спусков перед путниками предстала высокая каменная стена с железным забором наверху, заканчивавшимся острыми пиками. Тора подошла к воротам и махнула часовым рукой. Признав в ней духа белой тигрицы, они открыли ворота, и путники вошли в поселение.
Перед ними предстало множество домов, перед которыми собирались обычные и белые тигры, одетые в красные кимоно или рубахи с хакамами, и у каждого, за исключением детей, в руках было какое-нибудь оружие. Они приветливо кланялись прибывшим и прятали оружие в складках одежды. По, Мэй Мэй и Шифу почувствовали себя не очень уютно в таком окружении и сразу поняли, что чувствовал Тай Лунг после «смерти» Торы, находясь в Долине Мира. Зато Акира чувствовала себя привольно, а её сердце радостно билось в ожидании встречи.
Тора подвела их к большому зданию и сказала, что оно принадлежит её дяде по отцовской линии, сын которого стал главой клана после смерти самой Торы, когда она ещё не была духом-хранителем. Теперь там жил новый глава клана, занявший этот пост всего месяц назад после смерти своих родителей, молодой белый тигр по имени Хидео. Он учился управлять кланом, а технике боя его иногда учил Тай Лунг, когда сам был свободен от занятий с Торой. Кстати, жил Тай Лунг тоже в этом доме.
Акира вздохнула и посмотрела на этот высокий красный дом, почти что замок, окружённый клёнами и ещё не цветущими сакурами. Тора сказала, что им отведут здесь комнаты… «Интересно, где сейчас Тай Лунг?» — подумала Акира, не увидев барса в толпе.
1) О, нет. Я ниже вас по званию.
2) Ри — японская мера длины, равна примерно 3,93 км.
— Тора-сама? — прозвучал рядом юношеский голос, и к гостям подошла группа из пяти рыжих тигров и одного белого.
— А, вот и ты, — повернувшись к группе, сказала Гадиан по-японски, а затем повернулась к китайцам и сказала уже по-китайски: — Гости клана Белого Тигра, позвольте вам представить главу клана, Хидео, — затем она повернулась к ниндзя и сказала снова по-японски, что это те самые гости из Китая, которых они ждали, и представила каждого.
— Рад познакомиться, — Хидео вежливо поклонился, сложив руки по традиции, и Тора перевела его слова гостям(1), и они ответили тем же приветствием.
— А где он? — поинтересовалась белая тигрица.
Хидео огляделся и с удивлением повернулся к духу-хранителю, и Тора поняла, что тот, кого она искала, был рядом с главой клана всё это время и исчез куда-то внезапно. Её это слегка встревожило, но в следующую же секунду она его увидела.
Большой снежный барс в тёмно-красной хакама и белой полупрозрачной накидке подошёл к главе клана и извинился за отсутствие, а затем увидел гостей из Китая. Он приветствовал их на китайском в официальном стиле, а затем подошёл к Акире. Она так же официально приветствовала его, но по её глазам он видел, что их встреча произошла не так, как она ожидала.
— К чёрту эти официальности, я соскучился, Акира, — Тай Лунг крепко обнял подругу.
Она ответила ему такими же крепкими объятиями, чувствуя невероятную радость. Она не знала, что понравилось ей больше: его слова или то, что он обнял её. Зато Торе понравилось всё в целом. И хотя эти двое вышли за рамки традиций, клан Белого Тигра был уже давно предупреждён об их взаимоотношениях и по отношению к ним не считал их действия вольностью или позором.
Друзья наконец отстранились друг от друга и внимательно друг друга осмотрели.
— Когда станешь куноити, выдадим тебе другую одежду, — улыбнулся Тай Лунг. — Надеюсь, ты захочешь поносить её подольше.
Акира смущённо прижала уши к голове.
— А что это за накидка? И почему полупрозрачная?
— На мне она только тогда, когда не нужно сражаться — будь то настоящая битва или тренировка. Это такой символ моей связи с Торой Гадиан, и теперь не только как ученика.
— Стоило отправляться в Китай хотя бы за этим знанием, — улыбнулась тигрица.
— Нет. Это я мог бы и потом узнать от самого сэнсэя. В Китай стоило отправляться за дружбой с тобой, — на его губах играла мягкая улыбка, но по его глазам было видно, что он говорит серьёзно.
Акира поняла, что на её щеках появился румянец. Но сейчас, смотря в глаза барса, она знала, что стала бы отпираться лишь в том случае, если бы это заметил не Тай Лунг.
— А ты, я слышала, стал готовиться сильнее и уже сражался с демонами, — она всё-таки решила сменить тему.
«Они еще не готовы», — подумала Тора, смотря на них. И хотя оба её ученика говорили тихо, соблюдая правила приличия Японии, она слышала каждое их слово.
— Да-а, было дело. Обучаюсь я теперь бою с сильными демонами.
— А как же влияние аманояку? Всё прошло? — Акира была действительно обеспокоена.
Тай Лунгу очень сильно захотелось взять её за руки или хотя бы провести по ним своими руками, прикоснуться к ней больше, как тогда в пещере, чтобы у них обоих побежали мурашки от понимания своей близости. Но, мало того, что они были на виду всего поселения, так ещё и он сам не был уверен, что это будет правильно. Они просто лучшие друзья, не больше. Просто хорошо друг друга знают. Подавив в себе желание, он ответил:
— Да. По крайней мере с ума я больше не сходил, — он попытался засмеяться, чтобы скрыть настоящую силу своих эмоций, чтобы нечаянно не оттолкнуть подругу.
— Я рада.
Увидев её искреннюю улыбку, Тай Лунг понял, что сегодня его ждёт серьёзный разговор с наставницей. Он ещё никогда не испытывал таких чувств и не мог в них разобраться. Его это пугало, но не тем, что он ничего не понимает, а тем, что может потерять Акиру, нечаянно сделав что-то неправильно.
— Ну а ты? Как у тебя дела?
— Всё это время я тренировалась и медитировала, меня даже в шутку однажды назвали вторым Тай Лунгом за длительность тренировок. Врагов не было, так что я оттачивала своё мастерство в пределах Нефритового дворца.
«И я думала, как дела у тебя», — уже почти произнесла Акира, но остановилась. Это звучало так, словно между ними больше, чем дружба. Но ведь это не так. Не так.
— Вы, наверное, устали с дороги? — спросил барс.
— Нет, мы долго не ходили, — девушка была в замешательстве, думая, что могла сказать что-то, что её другу не понравилось.
— Ах да, правильно, Кристалл… Просто, Акира… Если ты помнишь, то сначала у тебя должен быть экзамен. Меня в это дело особо не посвятили, так что я… Я не могу тебе с этим помочь, — добавил он совсем тихо.
— Ты нервничаешь? — отметив характерные признаки, еле слышно спросила она.
— Переживаю. Вдруг я не смог довести до нужного уровня твои тренировки, твои знания в ядах. Мне бы очень хотелось, чтобы ты справилась с первого раза.
Акира никак не могла подобрать нужных слов. Фразы вроде: «Кажется, ты хочешь моего посвящения в куноити так же сильно, как и я», — или «Каждый учитель переживает за своих учеников», — казались ей очень глупыми. Поэтому она поступила так, как подсказало ей сердце: снова обняла его. Тай Лунг понял, что ей хотелось ему сказать, и тоже обнял.
Через несколько секунд они поняли, что со своим разговором выпали из реальности и задерживали всех, а потому отстранились. Тора с улыбкой покачала головой, и оба её ученика легонько пожали плечами в ответ — ну что тут поделаешь, они в самом деле сильно соскучились.
Хидео сказал, что в его доме гостям будут предоставлены комнаты, и Тай Лунг вызвался лично всё показать. Тора кивнула, и лидер разрешил, со свитой удалившись, чтобы привести себя в порядок после тренировки, решить несколько вопросов и подготовиться к вечернему пиршеству в честь гостей из Китая.
— Моя помощь не нужна? — спросила Тора у ученика по-японски.
Барс замялся, не зная, что же ответить, ведь с одной стороны с «экскурсией» он мог и сам справиться, а с другой — никто не застрахован от неожиданностей.
— Просто я должна наведаться к Уруфу по делам и хочу их сделать до вечернего праздника.
— Сегодня у нас только праздник?
— Никакого экзамена, — поняла женщина его мысль.
— Тогда, думаю, я в состоянии позаботиться о друзьях из Китая.
Гадиан кивнула, ободряюще улыбнувшись, и растаяла в воздухе, оставив после себя сноп белоснежных искр. Тай Лунг по-китайски обратился к гостям и попросил их не отставать от него ни на шаг и ничего не делать без его ведома. Китайцы молча и послушно пошли за ним, понимая, что здесь они должны слушаться его, прожившего в Японии много лет и влившегося в коллектив.
Барс повёл гостей за дом, мимо сакур и клёнов, рассказывая, как здесь бывает красиво во время Сезона Сакур и Сезона Клёнов, и что эти деревья были посажены вокруг дома главы клана специально. Остановившись неподалёку от дверей, Тай Лунг указал друзьям на небольшой садик перед входом и сказал, что здесь посажены хризантемы. Акира и Мэй Мэй восхитились специальным подбором растений для окружения дома, и барс улыбнулся.
За садом оказалась ещё одна большая, хоть и невысокая, постройка — додзё — тренировочный зал, а за ним Сад Камней. Объясняя его устройство, Тай Лунг заметил заинтересованность приёмного отца и восторг в глазах подруги. Он понимал их, ведь помнил, как сам, впервые увидев Сад Камней, восхитился им, чёткими линиями и группами камней и растений. Идеальный баланс, ничего лишнего. Здесь его медитации приносили большие плоды.
Ниндзя привёл их в дом и объяснил, что на первом этаже размещаются столовая и кухня, на втором комнаты слуг, а на самом верху комната главы клана и его семьи, а также комната Тай Лунга, поскольку он тоже родственник, хоть и дальний. На третьем этаже был Зал Приёма, а на четвёртом — гостевые комнаты. Он показал каждому гостю его комнату, подождал, пока они положат свои вещи, а затем показал им дорогу к своей комнате — на тот случай, если им что-нибудь будет нужно.
Барс проводил китайцев до их комнат и остался стоять в коридоре на тот случай, если у них возникнут вопросы. По и Мэй Мэй не заставили себя долго ждать, спросив, почему рядом с их циновками стоят горшочки с карликовыми деревьями.
— В клане Белого Тигра принято ставить бонсаи рядом со своим футоном, постелью, — добавил он поспешно, вспомнив, что в Китае обстановка другая.
— А почему дверь раздвижная? — поинтересовался По.
— Потому что так принято в Японии, — он тоже в первый день удивился этому, но принял как должное.
— Странно, что вы спите прямо на полу, — сказала Мэй Мэй, — это очень жёстко.
— Мы спим на татами, специальных матах. А вообще, в походе порой приходится спать прямо на земле или камнях.
— Какие жёсткие традиции, — поёжилась Мэй Мэй.
Тай Лунг пожал плечами. За эти годы он уже привык, да и неженкой никогда не был. Ему вдруг стало интересно, как долго изнеженные панды смогут проспать в своих комнатах и будут ли просить Тору позволить им спать на чём-то мягком?
— Что дальше? — спросила Акира.
— Если вам ничего не нужно, оставайтесь в своих комнатах и привыкайте. Уж не знаю, сколько дней вы тут будете гостить, но не меньше двух ночей вам придётся спать здесь точно. Через пару часов к вам придут служанки и помогут одеться в праздничную одежду, а затем проводят на улицу, к большому праздничному столу.
— Аригато, — улыбнулась тигрица, и Тай Лунг, кивнув, ушёл. Ему самому нужно было подготовиться к вечернему пиршеству и, по возможности, поговорить с наставницей.
Как только барс ушёл, Шифу сказал, что он изменился с момента их последней встречи, стал более серьёзным. Тигрица согласилась с мастером, а мысленно отметила, что он изменился и в поведении с ней: стал более раскрепощённым. Закрыв за собой дверь, она села в своей комнате и достала золотое ожерелье в форме дракона. Драгоценные камни ярко сверкали, но Акира думала о том, что Тай Лунг через какое-то время действительно может попасть в клан Феникса. Она надеялась, что они ещё смогут поговорить, обсудить всё прошедшее и грядущее подробней, и при этом оставшись совершенно одни, чтобы им никто не мешал, и они никому не мешали.
Временами до неё доносились звуки из других комнат, слышалось тихое хихиканье По и Мэй Мэй, и ученица Гадиан думала, что они никогда не смогут вписаться в общество Японии, особенно в общество почти бесшумных ниндзя. Она не знала, чем занять себя, ведь тренироваться здесь явно было нельзя, а для медитации у неё было слишком много мыслей в голове. Но именно за раздумьями пролетело время, и Акира отвлеклась на стук в дверь. Убрав ожерелье, она разрешила войти, и несколько молодых рыжих тигриц впорхнули в комнату.
Им было известно, что гостья знает японский, а потому они свободно, но с уважением говорили с ней. Они помогли ей одеться в тёмно-красное кимоно с белым оби, а Акира привязала на пояс свою жёлтую гатану. Девушки вывели её из комнаты, и она встретилась с друзьями и учителем. Оказалось, что Мэй Мэй взяла с собой запасную ярко-розовую одежду, а По и Шифу одели в красные накидки с серебряными пряжками.
— Ух ты, ты такая красивая! — воскликнула Мэй Мэй, рассматривая Акиру.
— Вы тоже, — улыбнулась Акира.
Гости последовали вслед за служанками, тигрицы указали им места. На улице, под жёлтыми фонариками, стоял ряд низеньких столиков, а рядом с ними была расстелена циновка. Тигры клана постепенно собирались и садились на циновку за столики в позу сэйдза, и Акира шепнула друзьям и мастеру, что так положено в Японии, и они последовали примеру ниндзя. Вскоре пришёл Хидео вместе с Тай Лунгом и Торой Гадиан, он сел во главе стола, Тора заняла своё место по его левую руку, поскольку была духом и, по меркам смертных, нечасто была в клане, а Тай Лунг по правую, так как был наставником юного лидера.
Прямо рядом с ним сидела Акира, и барс на несколько мгновений замер, рассматривая её. Она тоже смотрела на него, одетого в белоснежную чуть прозрачную накидку и ту же тёмно-красную хакама. Тора, увидев маленькую заминку между своими учениками, решила выиграть для них время, спросив Хидео, все ли присоединились, и много ли ей придётся переводить. Тай Лунг тем временем смог справиться с собой и тихо сказал с восторженным блеском в глазах:
— Ты так красиво выглядишь.
Акира смущённо прижала ушли к голове и опустила глаза, чувствуя, как горят её щёки, а затем тихо сказала, всё-таки посмотрев на Тай Лунга:
— Ты тоже. Видно, что ты занимаешь высокое положение в клане.
На этот раз барс смущённо прижал уши, тоже чувствуя, как его щёки вспыхнули. Они оба чуть застенчиво улыбались, и По готов был спросить, неужели на их щеках в самом деле румянец, но вовремя вспомнил местные традиции и промолчал. Тай Лунг и Акира одновременно отвернулись и посмотрели на наставницу, которая хитро прищурилась и улыбалась. Хидео уже дал распоряжение начинать трапезу.
Рыжие тигрицы с выкрашенными в белый цвет лицами, как принято в Японии, в ярко-красных и ярко-розовых кимоно с серебристыми оби принесли осибори, горячую влажную салфетку для вытирания рук, и китайцы, смотря на ниндзя и куноити, повторили все действия в том же порядке. Тай Лунг усмехнулся, думая, как сильно стараются гости. Затем все члены клана Белого Тигра и Акира, как по команде, а панды едва не опоздав, поклонились, сказав при этом: «Итадакимас!»
И снова тигрицы обступили стол, Хидео поднял сакэ и воскликнул: «Кампай!» — и стал подливать его Тай Лунгу, тот Акире — и дальше по столу, а Тора подлила сакэ Хидео. По никак не мог понять эту традицию, но спрашивать ничего не стал. Акира, пока продолжалось это действие за всем столом, шепнула пандам, что трапезу начинает глава клана, и только потом могут есть остальные. Подали рис и суп, и Хидео взял палочки.
В молчании японцы начали трапезу, сначала съев рис, затем выпив бульон супа и съев его содержимое палочками. Затем тигрицы принесли зелёный чай, а после и другие блюда, например, якатори, суси и роллы. Китайцы почти торжественно принялись за пищу, ниндзя молчали, но Тора наконец не выдержала:
— Мы клан Белого Тигра или загнанные рабы? Со времён моего прадеда за нашими столами кипит оживлённая беседа, не выходящая за рамки приличия, но всё же имеющаяся. Мы отличаемся от остальных японцев, так почему сейчас вы храните почти гробовое молчание?
— Вы правы, Тора-сама, мы не последовали традициям нашего клана, и нам должно быть стыдно, — сказал Хидео.
За столом сразу пошли тихие перешёптывания, тигры поворачивались друг к другу, разговаривали, ели и тихо смеялись. Тора и Хидео стали спрашивать Шифу, Воина Дракона и Мэй Мэй о жизни в Китае, о злодеях, происшествиях, тренировках, по совету самой Торы не привлекая к разговору Тай Лунга и Акиру.
Эти же двое были благодарны за предоставленное время, и первым делом ученица Торы спросила друга, что это за традиция клана.
— Наши предки, вернее, предки клана Белого Тигра, любили шумные застолья, к слову, ближний бой тоже был их основным боем, и только потом приняли власть микадо, а с ней и часть традиций Японии. Но не смогли полностью перейти на них и постарались слить их воедино. Поэтому мы можем быть на поле боя и сражаться с врагом, поэтому за столом у нас нередки разговоры, хоть и негромкие, поэтому женщины и мужчины могут говорить на равных, что исключено во всей Японии, а также прикосновения, мимика — это всё разрешено в свободной форме. Иногда нас называют дикими, с варварскими обычаями, но мы, стараясь следовать традициям, соблюдаем равенство.
За столом ещё долго ходили разговоры, но, когда всё было съедено, ниндзя с поклоном произнесли: «Готисо сама дес!» И вдруг небо озарили фейерверки, расцветая невероятными фигурами и искрами. Они длились недолго, но этих минут хватило, чтобы оставить приятное впечатление у всех.
— Акира, тебе нужно ложиться спать, — сказала Тора, добравшись до учеников. — Завтра утром я сама приду к тебе, экзамен ты будешь держать передо мной, хотя в присутствии Хидео, его окружения и Тай Лунга. Не волнуйся, ты всё знаешь и всё умеешь. Осталось немного.
Акира кивнула и в сопровождении Тай Лунга дошла до своей комнаты. Пожелав друг другу спокойной ночи, они разошлись. Тигрица почти не волновалась, зная, что перед экзаменом должна быть спокойна, а вот барс беспокоился сильно и долго не мог уснуть, молясь, чтобы подруга справилась завтра.
1) С данного момента диалоги будут идти в обычном порядке, но вы должны помнить, что пока гости из Китая находятся в Японии, в качестве переводчиков выступают Тора или Акира, просто в тексте нет этих лишних и очевидных, на мой взгляд, добавлений. Меж тем диалоги между японцами, не касающиеся китайцев, понимает только Акира.
Акира стояла в закрытом додзё в окружении Торы, Тай Лунга, Хидео и ещё нескольких не известных ей тигров и тигриц — семьи и учителей юной главы клана. Она была спокойна и вспоминала, чему научилась, но за ситуацией внимательно следила: никто не сказал, когда и с чего начнётся экзамен, и она должна была быть готова ко всему.
Тора указала Хидео на место за заграждением, потом на вторые двери (в первые все вошли), и Акира поняла, что из них кто-то появится. Девушка вдруг услышала тихий вопрос какой-то тигрицы: «Ты волнуешься?» Она оглянулась, но рядом не было никого, кто обращался бы к ней. «Да, я тоже учил её», — так же тихо прозвучал голос Тай Лунга, и Акира наконец увидела его рядом с какой-то белой тигрицей, которая была на пару лет младше неё. Внутри ученицы Шифу что-то ёкнуло.
Но барс вдруг резко отвернулся от собеседницы и направился к подруге и только потом увидел, что она смотрит на него. Он явно нервничал, но спросил подругу о самочувствии достаточно спокойно. Акира ответила, что всё хорошо, и мельком взглянула на ту белую тигрицу. Она уже разговаривала с кем-то другим.
— Это Мана, второй учитель Хидео, — сказал Тай Лунг, проследив за взглядом подруги. — Она помогает мне составлять расписание занятий.
— Наверное, вы с ней хорошие друзья, — чуть улыбнулась Акира, но глаза её смотрели весьма холодно.
— Мы с ней разговариваем только о занятиях главы клана, и это бывает достаточно редко.
— Но твоё волнение она всё же заметила. Внимательная Мана, — чуть язвительно произнесла тигрица.
— Мне кажется, сейчас неподходящее время ревновать, — усмехнулся Тай Лунг.
— Я и не ревную! — вспыхнула девушка и отвернулась.
— Тогда не забивай себе голову глупостями, — он осторожно положил руки ей на плечи. — Никто из смертных не близок мне так, как ты. Так было, так и осталось.
— Я же сказала, что не ревную, — уже спокойней сказала Акира и повернулась к нему: — Не дождёшься!
Теперь ей было смешно, и она улыбалась, думая, что барс сейчас тоже как-нибудь отшутится. Но он лишь дёрнул уголком губ, попытавшись улыбнуться, но сохранил серьёзное выражение лица.
— Лунг, всё хорошо? — нахмурилась и забеспокоилась девушка.
— Просто я не хочу, чтобы наши отношения испортились, — серьёзно и чуть печально ответил он.
— Не испортятся, — она старалась отогнать навязчивую мысль о том, что он в этот раз не поправился после слова «отношения», после прозвучавшей двояко фразы.
Смотря друг на друга, они не заметили, как разошлись тигры.
— Кыш, — тихо сказала подошедшая Тора.
Тай Лунг сжал плечо подруги в знак поддержки и поспешил занять своё место. В былые дни он чувствовал бы себя неловко из-за этого «кыш» наставницы, но сейчас он был спокоен и даже почти улыбнулся: Акеми явно решила добавить чуть-чуть смеха, чтобы освободить их сознание для экзамена.
Гадиан указала ученице на стол с небольшими мисочками, иголками и заколками, и Акира, беря в руки мисочки и рассматривая оружие, рассказывала о ядах и противоядиях, о том, как куноити может тайно принести с собой оружие. Тора вдруг кинула ей тэссэн, и девушка, ловко поймав его, рассказала, куда можно засыпать порошок и как можно сражаться этим веером.
— Молодец, — улыбнулась Тора. — Докудзюцу(1) сейчас практиковать не будем, с теорией ты отлично знакома, — она бросила быстрый взгляд в сторону ученика. — Попробовать тебя в тайдзюцу?(2) Нет, это у тебя выработано, да ещё и кунг-фу помогло… Смена оружия. Кто-нибудь хочет быть укэ(3) Акиры? — обратилась она к тиграм.
Они стали переглядываться, но одна рука поднялась почти сразу. Тора про себя усмехнулась, а Акира почувствовала тепло. Спарринги с ним стали для неё чем-то далёким, а ведь именно в паре с Тай Лунгом она чувствовала себя спокойно и могла раскрыться полностью. Акеми тоже это знала, потому и позволила ученику быть укэ.
— Только не в полную силу, а то всё додзё нам разнесёте, — попросила Тора, внутренне улыбаясь и понимая, какое впечатление должно было сложиться у клана после её слов.
Дух белой тигрицы сам выбирал оружие и кидал его ученикам. Поймав его, они становились в стойки и после восклицания наставницы: «Хадзимэ!»(4) — начинали сражаться. Катаны, бо, танто, сюрикены вместе с манрики-гусари, вакидзаси, кама, кусари-гама, нагинаты, нодати, сюрюдзины, даже канабо — всё шло в ход, и со всем Акира справлялась умело, быстро переключаясь на другой вид оружия и в своих, и в руках Тай Лунга. Ловко уворачиваясь от ударов и нанося свои, девушка постепенно и неосознанно увеличила уровень сложности.
Тора дала команду достать своё оружие, но не использовать когти. Красная и жёлтая гатаны — подарки духа белой тигрицы — увидели все присутствующие, а экзаменуемая и её укэ почувствовали себя увереннее. Прозвучала команда, и они одновременно сорвались с места как две молнии и закружились словно в бешеном танце. Лязг металла раздавался по додзё, а тигры еле успевали следить за этой парой, сражавшейся уже почти во всю силу и использовавшей все свои знания, прыгая вверх и в прыжке уворачиваясь от удара, сдерживая противника и выходя из заминок в самый неожиданный момент.
В какой-то момент Тора потеряла контроль над ситуацией, и ученики столкнулись с такой силой, что их ки вылилась золотым потоком наружу.
— Ямэ!(5) — поспешила воскликнуть наставница, пока остальные тигры поражались таким мощным потокам ки. Зная, что она очень сильная у Тай Лунга, они не ожидали, что ки Акиры тоже будет довольно сильной.
А ученики замерли, остановив лезвия у шей друг друга. Выравнивая дыхание, они медленно убрали оружие и встали перед наставницей.
— Да уж, ещё немного, и нам пришлось бы восстанавливать додзё, — усмехнулась Гадиан.
— Простите, сэнсэй, — поклонилась Акира.
— В мощной ки нет ничего плохого, но вы опять слились и перестали следить за ситуацией. Это хорошо на поле боя, но не на тренировке. Экзамен окончен… Пора готовиться к церемонии, — добавила она мягко и с улыбкой.
* * *
— Нет, я… О-о-о! Я волнуюсь, да, — сдалась Акира.
— Вот и напрасно, — улыбнулся Тай Лунг. — Это же церемония, а не экзамен.
— Я за этот спарринг боевых танцев переживаю, а вдруг я что-то не так сделаю?
— Помнишь наш бой на Празднике Драконьих Лодок? Тебе не нужно учить специальные движения, никто никогда не знает, какая будет музыка.
— Почему? — удивилась девушка, беря со столика свою гатану.
— Это ещё одна проверка нашей способности приспосабливаться к условиям. Просто попадай в ритм, и всё будет хорошо.
— Ты говорил, что станцевать нужно красиво.
— И у тебя это получится, — он снова улыбнулся. — К тому же, в клане знают, что ты почти не умеешь танцевать, к тебе не будут придираться. А ещё ты можешь, если захочешь, принять в этом участие всего один раз, а потом просто сидеть или поучаствовать уже в других спаррингах.
— Как-то у вас странно с традициями.
— Ты в клане Белого Тигра, — усмехнулся Тай Лунг. — Кстати, пока не забыл. У нас с тобой спарринг не должен произойти. Сэнсэй боится, что мы можем разнести всё поселение. А под музыку мне, к сожалению, на этой церемонии не положено, я мужчина.
Акира повязала гатану на пояс. Теперь она было одета в белую рубашку и тёмно-красную хакама, и жёлтая гатана выделялась на фоне её одежды. Едва войдя к ней, Тай Лунг потерял дар речи, так хорошо выглядела его подруга. Собственно, об этом он ей и сказал, как только смог справиться с собой. Ему очень сильно захотелось, чтобы она осталась в Японии навсегда, но он держал это желание в тайне, не зная, что решит Акира. Сама же Акира оценила удобство одежды, хотя знала, что в других кланах у ниндзя и куноити другая одежда.
— Знаешь, а я бы не хотела сражаться с тобой сегодня, — призналась Акира. — Во-первых, мне хватило на сегодня экзамена, а во-вторых, мы друзья, но слишком часто устраиваем спарринги.
— Да, ты права. Но честно, я предпочитаю спарринги с тобой потому, что ты единственная по силе подходишь мне, единственная, кто может выдержать и удержать мои темп и напор.
— Неужели здесь тигрицы проигрывают тебе? — удивилась Акира, вспоминая их разговор в пещере.
— Так долго, как ты, продержаться никто не может, я заметил это после возвращения из Китая. Да тут нечему и удивляться, ведь тебя же практически готовили стать Воином Дракона, ты очень сильная.
Акира смутилась и отвернулась. Она не привыкла к комплиментам и их редкое количество обычно пропускала мимо ушей, не считая важными, но комплименты от Тай Лунга в последнее время начали вгонять её в краску, и она не знала, правильно это или нет.
— Надень то золотое ожерелье в форме дракона, — тихий голос мужчины раздался совсем близко, и повернувшись, Акира почти врезалась в него.
— Разве можно? Мне кажется, оно покажет мою принадлежность к клану Феникса, а ведь это не так, — тихо спросила она, подняв на него глаза и радуясь, что одежда закрывает мурашки, пробежавшие по её спине.
— Принадлежность покажет символ на одежде, а он у тебя клана Белого Тигра. А ожерелье — это просто украшение. Сегодня твоя церемония, ты можешь использовать украшения, — он уже перешёл на шёпот и приблизился к ней почти вплотную.
Акира заметила, что он немного покраснел. Ирбису в самом деле было стыдно за своё поведение, но он ничего не мог с собой поделать, хотя старался сдержать себя. Ему хотелось быть ближе к подруге, хотелось к ней прикоснуться… Акира решила, что если он ещё приблизится, то она остановит его, они ведь всего лишь друзья. Верно? Но Тай Лунг держал дистанцию и личное пространство не нарушил. Он уважал её, это было очевидно.
Акира достала ожерелье и попросила друга застегнуть его. Она могла бы справиться и сама, но в тот момент, когда она достала ожерелье, поняла, что ей хочется быть к барсу ближе. Он уважал её и не переходил границ, и она решила показать ему, что не обижается на него. Пока Тай Лунг возился с застёжкой, девушка вдруг вспомнила их разговор перед экзаменом. Говоря слово «ревность», барс просто смеялся, подкалывал подругу, чтобы она расслабилась. Но для просто смеха он был слишком внимателен и постарался как можно быстрее убедить её в том, что она для него ближе всех. Вообще с момента её прибытия в Японию он был очень внимателен к ней и часто оказывался рядом, да даже сейчас вызвался проводить её на церемонию.
— Вот и всё, — Тай Лунг отступил на шаг назад. — Ты готова, можем идти. Да?
— Да, — она одарила его лучезарной улыбкой.
Он сжал руки в кулаки, готовый в этот момент провалиться куда угодно. Но смог взять себя в руки и открыл перед тигрицей дверь. Акира заметила его заминку и решила при первой же возможности поговорить с наставницей насчёт своих догадок.
Они вышли на улицу, украшенную флагами со знаком клана Белого Тигра. На улице стояли только мужчины, старики и дети, а женщин с девушками не было видно. Тай Лунг обратил внимание подруги на большой флаг, воткнутый в землю в самом конце образовавшегося коридора и ушёл. Когда у флага появился глава клана, Тора Гадиан и Тай Лунг, и заиграла музыка, Акира медленно, с достоинством в каждом шаге направилась к флагу. Она прошла мимо всех жителей поселения, к которым к этому времени присоединились куноити, как было положено, а в самом конце коридора заметила По, Мэй Мэй и Шифу; мастер смотрел на неё с гордостью.
Музыка стихла, девушка встала на одно колено перед Торой, и дух белой тигрицы произнёс торжественные слова. Затем Акира принесла клятву верности клану Белого Тигра, и Хидео вручил ей алый тэссэн со знаком клана Белого Тигра — теперь она официально стала куноити клана Белого Тигра.
Музыка снова заиграла — начинался традиционный в клане спарринг боевых танцев для куноити. Поймав ободряющий кивок Тай Лунга, Акира сделала глубокий вдох и пошла в центр образовывающегося круга. Постепенно к ней присоединились другие куноити. Каждая достала своё оружие и вручённый на собственной церемонии тэссэн, и спарринги начались.
Новоиспечённая куноити хорошо сражалась, но в такт музыки редко попадала. Она снова устремила взгляд на друга и по его губам прочитала: «Ты справишься». Закрыв глаза, Акира вспомнила спарринг с ним в Китае. Она пропустила музыку через себя и плавно, не открывая глаз, стала двигаться в такт, добавляя эффект движениями веера. Услышав приближающуюся соперницу, Акира красиво отпрыгнула, но всё ещё не открывала глаз. Она шла за звуком мелодии, слышала, что происходило в кругу, и наконец открыла глаза. Продолжая двигаться под музыку, она сразилась сразу с тремя куноити и завершила спарринг высоким прыжком, расцветя в воздухе подобно цветку — и благодаря одежде, и благодаря позе.
Тигры были довольны. Куноити, с которыми Акира сразилась в последнюю очередь, похвалили её за технику боя, признав, что хоть танцует она не очень хорошо, сражается просто великолепно. Она поблагодарила их, и сразу же Хидео объявил о начале общих спаррингов. Начать их должны были мастера, и вперёд вышли старые тигры и тигрицы, показывая своё мастерство и в бою, и в простой демонстрации способностей. Те, кто не хотел сражаться, исполняли приём Шести Игл, и в их числе был Тай Лунг.
Поскольку спарринги должны были длиться ещё несколько часов, Акира и Тай Лунг стали искать себе партнёров. Шифу и Тора участия не принимали, По и Мэй Мэй постоянно были вместе, и двое друзей вступали в спарринги с другими соклановцами, стараясь не стать соперниками. Ближе к концу общих спаррингов Тай Лунг решил отдохнуть, уже в третий раз продемонстрировав детям приём Шести Игл. Но тут его посетила интересная мысль, и он поделился ей с учеником. Хидео, не думая ни минуты, согласился о объявил о бое на выбывание.
Хотевшие принять участие ниндзя и куноити вставали в пары и постепенно сражались, победители пар сражались с другими победителями, и так постепенно осталось всего двое бойцов: Хидео и Акира.
Тора подошла к неучаствовавшему ученику и тихо спросила, за кого он будет болеть. Тай Лунг подумал и ответил, что за Акиру, она сильнее и опытнее, а Хидео не мешает набраться опыта. Поскольку оба участника сделали передышку перед предстоящим спаррингом, Гадиан воспользовалась образовавшейся паузой:
— Только пусть никто из вас не поддаётся. Сражайтесь не в полную силу, но и поблажек никаких быть не должно, у нас честные спарринги.
Глава клана принял условия, сказав Акире, что она имеет полное право победить его. Девушка поклонилась, благодаря за разрешение, и первая начала спарринг. Хидео достал свою чёрную гатану и успел отбить удар куноити, но она нанесла удар в следующую же секунду. Юноша понял, что проиграет этот бой: он видел, как девушка сражалась с Тай Лунгом, сражалась почти наравных, а с барсом никто из клана не мог сравниться в мастерстве и силе. Акира быстро перемещалась по отведённому для поединка месту и наносила удары чётко, так что Хидео еле успевал отбивать их. В конечном счёте он потерял партнёршу из виду, а она оказалась за его спиной и свалила белого тигра на землю.
— Ну всё, сдаюсь! — сказал Хидео, вставая. — С тобой так же сложно сражаться, как и с Тай Лунгом.
— Просто вы ещё молоды, — чуть улыбнулась Акира.
— Ты заслужила эту победу, поздравляю, Акира. Думаю, самое время собраться за праздничным столом, — улыбнулся Хидео.
За несколько минут ниндзя принесли столики и циновку, а куноити угощения. Хидео сидел во главе огромной линии столов, слева от него расположилась его семья, учителя и просто воины, справа Тора, за ней Тай Лунг, рядом с ним Акира, затем гости из Китая, а потом остальные тигры. Соблюдя традицию Японии, ниндзя начали разговор, обсуждая прошедшие спарринги и церемонию. Хидео разговаривал с младшей сестрой о том, что она должна прилежно учиться, Шифу спрашивал у панд, как им нравятся традиции ниндзя, а Тора обсуждала с учениками их экзамены.
— Сколько ты планируешь пробыть здесь? — через некоторое время поинтересовалась Акеми у ученицы.
— Пока не знаю, сэнсэй. Пару дней уж точно, да и По вряд ли захочется уходить отсюда всего лишь спустя два-три дня. И мастер Шифу, полагаю, захочет поговорить с Тай Лунгом.
— Да, но тебе нужно подробнее ознакомиться с правилами клана, — сказал Тай Лунг. — Я тебе покажу своё тайное место, куда всегда сбегаю, чтобы помедитировать в тишине, — шепнул он с улыбкой.
— Только следи, чтобы за вами не было хвоста, а то оно перестанет быть тайным, — засмеялась Тора. — А всё-таки, Акира, тебе очень идёт наша одежда, — заметила женщина, отпивая зелёного чая.
— Я планировала в ней и остаться, сэнсэй, — смущённо улыбнулась тигрица.
Тора покачала головой, но промолчала. Акире хватила всего одного взгляда на друга, чтобы понять, что ему совершенно не хочется, чтобы она возвращалась в Китай. Но она сама ещё не приняла решение и не могла ничего сказать. К тому же, чтобы принять это решение, ей сначала нужно было поговорить с наставницей, а это точно случится не сегодня.
— Давайте, — поддержала тигрица друга. — Давайте лучше поговорим о роллах.
1) Докудзюцу — искусство отравления.
2) Тайдзюцу — рукопашный бой.
3) Укэ — партнёр, на котором отрабатывается приём.
4) Начинайте!
5) Остановитесь!
Тора посмотрела на безоблачное небо. Солнце стояло высоко, но в лесу была тень, тёплый ветер приятно шевелил шерсть, маленькие птички временами попискивали. Вокруг всё было так умиротворённо! За это она и любила свой лес, изменившийся за эти века до неузнаваемости. Здесь можно было отдохнуть душой, даже не погружаясь в медитацию.
— А что ты сама думаешь по этому поводу? — дух белой тигрицы даже не повернулся к сидящей рядом на давно упавшем стволе Акире.
Девушка посмотрела на наставницу, жмурившуюся от солнечных зайчиков.
— Я не уверена в том, что он чувствует то же самое.
— То же самое он чувствовать не может, все мы разные, — спокойно заметила женщина, не меняя позы.
— Временами он резко меняется, словно его прорывает, и тогда я вижу, что мы теперь уже не просто друзья. Но потом он снова ведёт себя так, будто мы всего лишь друзья. Мне кажется, он сам ещё не определился.
— Не определился с чем? — заинтересованно посмотрела на ученицу белая тигрица.
Акира замялась. Тай Лунг, похоже, действительно не определился, вот только теперь ей казалось, что не определился не со своими чувствами, как она думала раньше, а с тем, что она чувствует, имеет ли он право действовать дальше. Девушка сразу сказала эту мысль наставнице.
— И как ты считаешь? Может он действовать?
Акира вспомнила, что чувствовала в те минуты, когда была рядом с ним, когда была далеко от него.
— Мой тебе совет: не действуй сразу. К тому же ты куноити, помни. Но и не затягивай, ты знаешь, что он очень эмоциональный.
— Я примерно знаю, когда может случиться подходящий момент, но для этого нужно действие с его стороны, да и спешить, опаздывать мы никуда не должны. Это очень сложно подгадать.
— Думаю, всё произойдёт так, как нужно, — улыбнулась Тора. — А теперь пойдём, нам нельзя пропадать надолго.
* * *
— Ещё раз!
Хидео замахнулся боккэном и прыгнул на наставника, но тот снова увернулся от удара, и молодой тигр приземлился на землю. «Ну хоть не упал», — подумал он, снова вставая в стойку.
— Ещё раз! — требовательно повторил барс.
Ученик попробовал атаковать с другой позиции, но снова не успел, и боккэн с глухим стуком врезался в землю.
— Да что ж такое?! — Хидео вытащил деревянный меч из земли и снова встал в стойку.
— Научись быть быстрым, обмани врага, — сказал Тай Лунг. — Ещё раз!
Гости из Китая наблюдали за тренировкой юного главы клана вместе с другими его учителями и сестрой. Тора после разговора с ученицей отбыла в Мир Духов, предупредив, что может отсутствовать несколько дней, но оба её ученика уже успели поговорить с ней о волнующих их вопросах и теперь могли спокойно заниматься своими делами. Обучение Хидео длилось уже несколько часов, и Мэй Мэй начала скучать, отвлекаясь на посторонние звуки и бабочек. Но до окончания занятий покидать уличную тренировочную площадку было нельзя, чтобы не отвлекать юного белого тигра.
— Мне кажется, Тай Лунг слишком сух с ним, — тихо сказала Мана, обращаясь к Шифу и Акире.
— У каждого мастера свой подход, — ответил Шифу.
— Но он мог бы подбадривать его, особенно после стольких провалов. Я не говорю, что после каждой неудачи Гурейто Дорагон должен поднимать его со словами: «Ты всё сможешь», — но всё-таки.
— На поле боя после промаха вряд ли враг скажет: «Ну ничего, со следующего удара ты меня убьёшь», — довольно сухо заметила Акира, не отрываясь от учителя и ученика, которые уже и сами не могли бы сказать, сколько заходов сделал Хидео.
— Мальчику нужна поддержка, — чуть громче сказала Мана. — Тора Гадиан-сама оказывала поддержку Тай Лунгу, когда обучала его, он-то должен знать, как она важна.
— Сравнивать Хидео-сама и Тай Лунга — совершенно глупо, — сказала Акира, не поворачиваясь. — Они разного возраста, и их жизни абсолютно разные. Хидео-сама только учится быть воином, а Торе Гадиан-сама пришлось обучать Тай Лунга, уже ставшего сильным и умелым воином, обучавшегося многие годы.
— Тай Лунг учился и ниндзюцу, — холодно заметила Мана.
Мэй Мэй отвлеклась от бабочки и посмотрела в сторону тигриц: сейчас могла начаться ссора. По тоже посмотрел на девушек: неужели они будут спорить из-за того, как Тай Лунг должен обучать Хидео, как сам обучался?
— Да, но он также был подвержен влиянию аманояку, который разрушил его сознание и изменил поведение, — спокойно сказала Акира и посмотрела на собеседницу: — В таком состоянии ему поддержка наставницы была необходима, как бревно утопающему. Разве Хидео-сама в такой же ситуации? — вежливо осведомилась она.
Мана отвернулась, признав поражение. Она удивлялась, что Акира знает про аманояку и состояние Тай Лунга, и думала, что новая куноити знает о Тай Лунге больше, чем все они, ведь Тора Гадиан держала ученика в то время при себе, не позволяя посторонним входить в комнату и просто видеть барса, говоря лишь, что из-за демона он мыслит нестабильно, а Акира уверенно говорила о его состоянии. К тому же объятия и частые разговоры новенькой с барсом говорили о их близости и без слов духа белой тигрицы.
Хидео сделал выпад вправо, но прыгнул влево, затем замахнулся с правой руки, но, резко повернув боккэн, нанёс удар слева. Тай Лунг успел перехватить меч, но отпустил его с довольным видом.
— Обманные ходы, очень хорошо, — улыбнулся он ученику. — Твоя скорость заметно увеличилась, завтра посмотрим, как ты уворачиваешься от сюрикен. Народу будет много, учти.
— Хай, сэнсэй, — поклонился Хидео.
Тай Лунг кивнул, и юный белый тигр направился к сестре. Барс проводил его взглядом и встретился глазами с Акирой. Она сразу отвела глаза, чуть опустив уши, и он понял, что подруга приглашает его в игру, особую игру. Он понимал, что, будучи куноити, она имела на это полное право, но игра была сложной, если он победит, будет счастлив, если оступится, может потерять подругу. Взяв свою накидку, он направился в баню, чтобы освежиться после тренировки и подумать, стоит ли ему отвечать на приглашение. Куноити были хитрыми и могли обмануть даже бывалого воина, но внутри клана такие игры были редкими и имели целью найти свою половинку.
Одеваясь, Тай Лунг подумал, что Акира могла пригласить его в эту игру лишь в том случае, если у неё были ответные чувства, она словно дала ему разрешение действовать дальше, но теперь были определённые правила, и только сама Акира могла определить, когда игре придёт конец, каким будет исход. Но гарантии, что она действительно любит его, не было, возможно, она сама пыталась определиться со своими чувствами и понять, стоящая ли он партия.
Он застал её в додзё, тренирующейся в одиночестве с бо. Она отрабатывала удары, чтобы быть готовой в случае необходимости заменить гатану хотя бы веткой. Тай Лунг молча смотрел на неё и по её движениям понимал, что она думает о его решении. Акира не замечала его, и барс думал, как будет лучше ответить на приглашение. Ответ пришёл в ту минуту, когда тигрица стала делать удары сильнее.
Он подгадал момент и, подкравшись к ней сзади, остановил бо, поскольку Акира развернулась и нанесла удар назад. Девушка остановилась и озабоченно на него посмотрела, но увидела лишь мягкую улыбку.
— Тебе нужен спарринг-партнёр? — тихо спросил он, продолжая улыбаться.
— Мы можем разнести додзё, — так же тихо ответила она.
Они снова были одни, никто не мог помешать им, если только кому-нибудь не потребуется потренироваться.
— Я готов поддаться, — он отпустил её бо и почти нежно посмотрел на неё.
— Тогда можем попробовать, — улыбнулась она и отступила на шаг назад.
Тай Лунг взял шест, и они одновременно начали спарринг, контролируя свои силы. Вместе со спаррингом началась и их игра, во время которой они оба должны были определиться со своими отношениями, проверить, действительно ли у них есть чувства друг к другу, или это просто увлечённость, которая может пройти. Однако с одним Акира точно определилась: она не покинет Японию, пока не разберётся во всём этом, а если итог будет хорошим, она останется здесь навсегда.
Тай Лунг потянулся на футоне, расправляя суставы, чуть щёлкнувшие из-за ночного застоя, и посмотрел на бумажную стену, сквозь которую были видны солнечные блики. Он всегда просыпался раньше подъёма и мог привести мысли в порядок, никуда не спеша. Он любил свою жизнь, место в клане, окружающих тигров и тигриц, свои обязанности, место, где находилось поселение; ему всего хватало, его всё устраивало, и он не согласился бы ничего поменять. Ничего, кроме одной, казалось бы, маленькой, но очень важной детали: Акиры. Единственное, чего ему не хватало для полного счастья, — это возможности быть вместе с Акирой, и не просто находиться рядом, а счастливо жить, понимая, что они никогда уже не расстанутся.
Сёдзи тихо открылась и закрылась, и в комнату кто-то вошёл еле слышными шагами. Сначала напрягшись, барс успокоился. За все эти годы он выучил звучание этих шагов, темп и манеру походки. Никто, хоть в Мире Смертных, хоть в Мире Духов, не мог бы повторить этих шагов. У всех окружающих вошедший вызывал благоговейный трепет, будь то маленький ребёнок или почтенный старик. Но только не у Тай Лунга. Спокойствие, признательность, семейную любовь — вот что он всегда чувствовал. Даже некая строгость, без которых их взаимодействие не могло обходиться, не отталкивала барса. Ничто не сможет изменить его чувств, никогда. Даже зная о возможных способах разочароваться в самом близком существе, он знал, что их отношения никогда не изменятся.
— Я вижу, что ты не спишь.
Тай Лунг повернулся к белой тигрице. Её глаза приветливо сияли, а она сама уже сидела на коленях рядом с ним. С того момента, когда стало ясно, что ирбис психологически здоров и больше не нуждается ни в сильной поддержке, ни тем более в защите, Тора перестала относиться к нему как к подростку, дала ему свободу и часто уходила по делам. Тай Лунг знал, что, даже когда станет стариком, для наставницы останется котёнком — и дело вовсе не в возрасте. Теперь он не нуждался в её постоянном присутствии, всё-таки он был мужчиной, он смело поступал так, как считал правильным, следовал традициям и сам мог постоять за себя, но в те минуты, когда они были одни, ему нравилось чувствовать заботу наставницы, словно погружаться в то время, когда во время жара мог назвать её матерью, таковой и считая.
— Вы с Акирой, кажется, вступили в игру, — тихо сказала Тора.
— Уверен, нам обоим нужно разобраться в своих чувствах. Мы будем сходиться ближе и поймём, в каких отношениях нам нужно быть на самом деле.
— Я знаю, ты не перейдёшь черту, и всё-таки призываю тебя быть терпеливым. Я знала одну пару, которая вела такую игру на протяжении пяти лет, и лишь затем участники поженились.
— Хай, сэнсэй.
— Я должна отбыть к границе Мира Духов, к стене, что защищает всех нас от демонов.
— Надолго?
— Пока не знаю. Уруфу сказал, что нам нужно проверить прочность стены. Ты уже обучен сражению с сильными демонами, довести себя до совершенства ты можешь и сам, постоянно тренируясь и медитируя. И теперь ты знаешь, что должен делать.
— Думаешь, они могут вырваться?
— Не знаю. Я лишь надеюсь, что не повторится сражение того времени, когда ты сидел в тюрьме Чор Гом, и многие другие. Мир дался нам очень тяжело, и наш долг — его охранять.
— Ты уже приучила меня к самостоятельности, в крайнем случае Акира знает, как выключить моё сознание.
— Я нисколько не сомневаюсь, что ты справишься. Ты взрослый мужчина, учитель, ты сможешь защитить клан, — она положила руку на его руку. — Я знаю, что ты хочешь сказать, но сейчас это неважно. Планировать будущее мы можем лишь тогда, когда что-то о нём знаем.
— Хай, сэнсэй. Удачи. И всё-таки возвращайтесь поскорее, — Тай Лунг улыбнулся. Тора улыбнулась в ответ и растаяла в воздухе.
Теперь главным по сражению с демонами был он, он должен был быть готов в случае необходимости взять на себя командование, спрятать соклановцев, которые не могли сражаться, и повести остальных в бой, чтобы отстоять свой дом или защитить кого-то, кто мог призвать клан Белого Тигра на помощь. Тора научила его всем действиям, которые он отработал бессчётное количество раз, и они оба были спокойны. К тому же ниндзя и куноити клана знали, как сражаться с демонами, им не нужно было ничего объяснять, их нужно было бы просто вести, разделяя обязанности и регулируя действия, чтобы клан работал как единый организм. Хидео для этого был слишком юн, и в обычных вопросах ему помогал другой ниндзя, пожилой тигр со шрамом на левом глазу, а вот во всём, что касалось демонов, клан слушал Тай Лунга, как единственного наследника Торы Гадиан в борьбе с демонами. Но, к счастью, пока нападений не было.
Раздался звук гонга, возвещавшего о начале нового дня. Во всём клане тигры вставали, одевались и готовились выйти на улицу, готовились выполнять свои обязанности и тренироваться. Через несколько минут по всему поселению разнёсся звук отодвигаемых сёдзи, тигры выходили на улицу, приветствовали друг друга учтивыми поклонами и расходились по своим делам: кто-то шёл в лес, кто-то в ближайшую деревню для покупки риса на всё поселение, дети и подростки стекались к школе, молодёжь — в додзё для тренировки. Каждый знал, что ему делать.
Тай Лунг пришёл в додзё главы клана, где уже собрались приглашённые ниндзя и куноити. Гостям из Китая сегодня тоже надлежало принять участие в тренировке Хидео, и они уже заняли свои позиции. Барс поздоровался со всеми и стал обходить всех, ожидая прибытия ученика, проверяя, всё ли у них есть. К Акире он намеренно подошёл в последнюю очередь.
— Тора так и не появилась? — еле слышно спросила куноити. — Вечером её так и не заметили.
— Она отправилась к границе с демонами, проверить стену, — одними губами сказал Тай Лунг.
Акира нахмурилась.
— Она не знает, когда вернётся, но сигнала тревоги не было.
— Будем верить в лучшее.
— Эй, выше нос, — улыбнулся Тай Лунг и чуть прикоснулся к плечу подруги, — сегодня ты принимаешь участие в обучении главы клана!
Акира кивнула и улыбнулась. Они вели особую игру, отличавшуюся от принятой, и видели в этом себя. Будучи родом из Китая, они кое-что делали иначе, и для них это было лучше всего. Так, они одновременно решили, что будут продолжать общаться так же, как и раньше, оставляя случаю проявить их чувства.
Хидео вошёл, поклонился, и встал в центре площадки. Тай Лунг дал команду начинать, и сюрикены полетели в юного белого тигра. Он ловко уворачивался от них, отбивал их и перемещался по площадке в достаточно быстром темпе. Барс велел увеличить скорость метания, и на Хидео обрушился град звёздочек и ножей, и ему пришлось отбивать некоторые из них своим танто, чтобы пробиться к концу площадки, к сэнсэю, в относительно безопасное место. Звяканье металла не прекращалось ещё полчаса, сякены и кусабигаты летали по додзё как маленькие молнии, падали на пол, врезались в колонны, но юный глава клана наконец, прыгнув и в прыжке увернувшись от нескольких сякенов Акиры и ещё двух тигров, приземлился рядом с учителем. Его белая шерсть в некоторых местах была слабо окрашена в кроваво-красный, но юноша игнорировал незначительную боль.
Однако Тай Лунг и не думал давать ученику передышку и сразу напал на него с гатаной, едва тот устойчиво встал на полу. Выставив танто, Хидео начал обороняться, даже не пытаясь атаковать; он успевал отбивать атаки, уворачиваться от них или отпрыгивать, но всё равно клинок наставника несколько раз оставил красные отметины на шкуре ученика.
Тай Лунг теснил тигра на площадку, уже освобождённую остальными воинами, вспоминая собственные занятия, выпады, атаки Торы и её замечания. Со стороны могло казаться, что сэнсэй делает из ученика хладнокровного убийцу, но наставник всегда был внимателен к ученику. В клане Белого Тигра у каждого тигрёнка был свой учитель ниндзюцу, так ученики больше старались, уроки лучше усваивались, а опасные травмы избегались.
Хидео пропустил атаку и был повален на землю, но быстро встал и успел метнуться в сторону от сильного удара барса. Тай Лунг усмехнулся и лениво отбил атаку ученика. Было время, когда ему нравилось сражаться с новичками, показывая, чего может стоить самоуверенность, как сильно можно проиграть, недооценив соперника. Это было столько лет назад, что Тай Лунг с трудом мог вспомнить, какой из уроков Торы он выполнял. Сейчас же, обучая Хидео, он не давал ему сделать свои ошибки, ведь в бою у любой ошибки один результат.
Хидео хлопнулся на пол и остался сидеть с весьма нелепым видом.
— На сегодня достаточно, — сказал барс и помог ученику подняться. — Твои скорость и ловкость увеличились, в бою ты ориентировался хорошо. Ещё пара месяцев — и ты можешь попробовать сразиться против демона.
— Хай, сэнсэй, — поклонился тигр. — Но мне кажется, моё обучение идёт медленно.
— Почему ты так решил? — удивился Тай Лунг.
— Вы бились с демоном впервые в первый год своего обучения, а я обучаюсь уже несколько лет и всё ещё не достиг нужной скорости. Может, мне нужно больше часов тренироваться? Пойти в горы и бороться с ветром? Переплыть через быструю реку?
— Я встретился с демоном далеко не в первый год своего обучения, Хидео. До этого я около двадцати лет учился в Китае, чтобы стать лучшим воином этой страны. Тора Гадиан-сама лишь совершенствовала моё мастерство. И я делаю то же самое с тобой. Ты лидер клана, ты должен быть одним из лучших ниндзя во всей Японии, но для этого важны постоянные тренировки, постоянное самосовершенствование. Ты не сможешь свалить гору в один день, стань сам горой, и тогда ты победишь. Имей терпение, — он положил руку на плечо ученику.
— Хай, сэнсэй, — поклонился тот, и было видно, что юноша действительно запасся терпением.
Все расходились; Хидео спешил на другой урок, китайцы решили позавтракать, некоторые тигры шли к своим ученикам, иные — в школу, Тай Лунг и Акира шли в Сад Камней, чтобы помедитировать. По дороге куноити спросила, что это за мудрость про гору, и барс отшутился, что ничего лучше не придумал. Он не должен был становиться учителем, но ему пришлось, а вместе с этим пришлось спешно учиться мудрости, и не все мудрые изречения он смог запомнить, порой приходилось импровизировать. Акира сказала, что он справится, и они сели в позу ваджрасана, сильно любимую ими обоими.
* * *
Тай Лунг не был к этому готов и с негромким глухим рыком вышел из медитации, выведя из транса и подругу. Сердце бешено колотилось, он вышел из позы и держался за голову, закрыв глаза, а в голове долбилась лишь одна мысль: «Как такое могло случиться?» Он чувствовал руки Акиры на своих плече и руке, чувствовал её обеспокоенный взгляд, но всё ещё обдумывал новость.
Минуту назад Тора явилась к нему и сообщила, что демоны бусо и они пробили в стене брешь, большую часть из них духам-хранителям удалось задержать, а стену запечатать, но некоторые пробрались в Японию. У некоторых они зуб на микадо, его охрана уже предупреждена, армия Неко отправлена защищать его, но также было слышно, что часть бусо и они направилась к Джоро-Гумо, жившим на отшибе. Клану Белого Тигра нужно было готовиться к схватке и призывам о помощи.
Упорядочив свои мысли, Тай Лунг наконец открыл глаза и посмотрел на Акиру. Вот опять ему нужно спасать жизни… Она ещё ничего не знает. Она может пострадать. От мысли об этом у мужчины сжалось сердце. Он не мог потерять её.
— Лунг, что случилось? — спросила она обеспокоенно.
— У нас большие проблемы. Некоторые демоны прорвались в Мир Смертных Японии, и часть из них желает объединиться с теми демонами, которые скрытно живут здесь.
Он почувствовал, как подруга сжала его руку.
— Я бы очень хотел отшутиться, но эти демоны сильнее тех, с которыми мы бились в Китае. Идём, нужно собрать весь клан.
Он встал и направился к большому гонгу, и тигрица поспешила за ним, не задавая никаких вопросов. Она не была обучена борьбе с сильными демонами, но основы боя знала. Как и большая часть клана, ведь немногие даже в клане Белого Тигра могли профессионально бороться с демонами и побеждать их, защищать смертных.
Услышав сигнальный гонг, все в поселении спешили к нему, откладывая свои дела: в гонг били, когда случалось что-то нехорошее. Когда весь клан собрался, Тай Лунг оглядел их хмурым и внимательным взглядом, и ему ответили десятки настороженных глаз — Гурейто Дорагон мог собрать их лишь в немногих случаях.
— Есть новости от Торы Гадиан-сама, и они ужасны. Часть демонов пробилась через стену сюда, в Японию. Это бусо и они, — он сделал паузу, подождав, пока смолкнут непроизвольные охи. — Некоторые из них направляются к микадо, но этим пока займутся другие воины, а часть направилась к Джоро-Гумо. Духи-хранители пока не смогут нам помочь, им нужно заделать брешь в стене и обезопасить границы, так что будьте готовы постоять за Японию и откликнуться на призыв о помощи. В поселении с этой минуты вводится военный режим, охрану утроим, все должны спать с оружием, кладите с собой как можно больше, прячьте под футон, детей без присмотра не оставляйте и держитесь по возможности вместе. Обезопасьте дома и здания, ни один демон не должен пробраться сюда!
Ниндзя и куноити поспешно разошлись. Матери уводили детей, учителя бежали к школе, чтобы укрепить её, мужчины, юноши и девушки направлялись к стенам. Тай Лунг вдруг представил, какой хаос поднялся бы сейчас в Долине Мира, жителей деревни потребовалось бы эвакуировать. Он перевёл взгляд на гостей из Китая и сказал по-китайски:
— Вам нужно срочно уходить. Я помогу вам отправиться обратно в Китай, Магический кристалл расстояний поможет в этом. Я лично провожу вас до… — тут он запнулся. Он мог бы проводить их до поста на границе, но тогда им пришлось бы отправляться в Китай на лодке. Но есть ли гарантия, что водные демоны не нападут на них, раз они в этом мире?
— Пойдёмте со мной. Хидео, кими мо иссхони рай та хоугаи йо,(1) — обратился он к ученику.
Тот кивнул, и все шестеро направились в комнату Тай Лунга, иногда пропуская спешивших ниндзя или куноити. На памяти Хидео такое было впервые, хотя он много слышал о битвах с демонами и таком военном положении клана. Старики ворчали, что демоны стали нападать слишком часто, и спешили принести побольше раствора, чтобы обработать абсолютно всё оружие в клане. Девушки, ещё не ставшие куноити, несли оружие, чтобы его можно было обработать, юноши, ещё не посвящённые в ниндзя, помогали отцам укреплять стены поселения, матери и некоторые бабушки вместе с маленькими детьми укрепляли дома, а некоторые молодые ниндзя и куноити отправились за пределы поселения, чтобы принести в клан ещё материалов для изготовления особого раствора и рассказать всем ужасную новость. Всё это проходило в полном молчании, никто не кричал и не плакал, все, даже самые крохи-тигрята, понимали серьёзность происходящего.
Дойдя до четвёртого этажа, они увидели молодую тигрицу, тащившую нагинату и большой щит. Она остановилась, чтобы перевести дух, и все увидели её большой живот.
— Каори, оите и тэ,(2) — сказал Тай Лунг. — Ана таноко томо но сева о си, ка ни ику.(3)
— Хидео-сама но синситсу о кйоука сина ке ре ба наранаи, Тай Лунг-сама,(4) — поклонилась Каори.
— Каори, оите и тэ. Ши ха соре о йибун дэ йа рима су. Ана та ха чуи су ру хитсуйоу га ари масу,(5) — сказал Хидео и взял у неё нагинату и щит, и беременная тигрица, поклонившись, отправилась домой, осторожно ступая по ступенькам.
Панд, понявших смысл разговора без перевода, удивило такое отношение воинов высокого ранга к японке, видимо, рангом довольно ниже. Неужели это было обусловлено тем, в каком положении была Каори?
Шестеро воинов скоро добрались до комнаты барса, и он достал из ящика стола красный листок. Тай Лунг сказал, что доставит гостей из Китая до самого поста в Китае, у него есть пропуск от Лонгвея на неограниченное количество посещений, а затем вернётся. Хидео одобрил его план, и Шифу поблагодарил приёмного сына за такую заботу.
— Хотелось бы, чтобы мы расстались при других обстоятельствах, но так уж сложилось, — сказал Тай Лунг. — Соберите свои вещи и приходите ко мне.
— Я остаюсь, — внезапно сказала Акира.
— Что?! — изумились все, кроме Хидео, который китайский язык не понимал.
— Слишком опасно, — запротестовал Тай Лунг. — Я не смогу гарантировать твоё возвращение в Китай, они — сильнейшие демоны, никто не знает, что может случиться.
— Я не вернусь в Китай, — невозмутимо сказала тигрица.
— Акира, ты с ума сошла? Почему? — ещё больше изумился По. — Нефритовый дворец — твой дом! Ты не можешь просто так уйти!
— Могу, По. Я куноити клана Белого Тигра, мой долг помочь клану и защитить Японию вместе со всеми. У Долины Мира есть защитники, тем более если вы разовьёте талант Мэй Мэй, — она улыбнулась на пару секунд девушке-панде, чем заставила её смутиться, и снова повернулась к учителю и другу. — Ты Воин Дракона, моя помощь тебе уже не нужна, ты со всем справишься сам. Моё место здесь.
— Нет, твоё место в Нефритовом дворце! — запротестовал По. — Ты выросла там, тренировалась, защищала его! А теперь покинешь? Помнишь, чем окончился твой уход в Гранатовый дворец?
Тай Лунг удивлённо глянул на подругу: выходит, как-то она уже покидала Нефритовый дворец, но по какому-то стечению обстоятельств снова вернулась в него.
— Это была ошибка. Но клан Белого Тигра — совсем другое. Я была рождена в клане Лаоху и должна была прожить там. Клан Лаоху связан с кланом Белого Тигра, и я чувствую, что моё место здесь.
— Мастер Шифу, скажите ей! — ухватился за последнюю надежду По.
— Нет, По, Акира права, — уши Шифу печально опустились. — Она связана с Японией и кланом, в котором теперь состоит. К тому же это её выбор. Мы не в праве заставлять её менять решение.
— Из Гранатового дворца она хотела сбежать, и в результате мне пришлось ей помогать. А если тебе и здесь разонравится через какое-то время?!
Тай Лунг открыл рот, чтобы сказать, что в этом случае она вольна вернуться в Китай, но Акира его опередила:
— Нет, По, моё место здесь.
Барс смотрел то на неё, то на остальных гостей из Китая, и пытался понять, сколько ещё времени им придётся потерять. Мысль о том, что Акира убеждена, что останется в клане навсегда, никак не укладывалась в его голове. Он просто не мог поверить. Он почувствовал, как хвост тигрицы чуть мазнул по его хвосту, но не специально, девушка просто его задела. Из-за этого её щёки чуть покраснели, но она продолжала сохранять уверенность и в позе, и во взгляде.
— Ну хорошо, — наконец сдался По. — Но, если что, пришли весточку.
— А я серьёзно, обучите Мэй Мэй, — сказала Акира.
— Мы учтём твоё желание, — сказал Шифу. — Я буду скучать по вам обоим, — он посмотрел на Тай Лунга и на Акиру. — Берегите себя и дайте знать, когда закончится это сражение. И вообще иногда присылайте весточки, — он грустно улыбнулся.
— До свидания, мастер Шифу, — Акира сильно обняла учителя и отпустила его под изумлённые взгляды панд. — И вы не пропадайте, — она поклонилась им.
— Ты тоже. Береги себя, — сказал По, смирившись с тем, что мастер Тигрица, лидер Неистовой пятёрки, отныне останется здесь как Акира, куноити клана Белого Тигра.
— Удачи в войне с демонами, — сказала Мэй Мэй.
Когда Шифу и две большие панды собрали свои вещи и вернулись в комнату Тай Лунга, Хидео уже обо всём знал. Поклонившись ему на прощанье, китайцы с помощью Тай Лунга и Кристалла переместились на пост на границе Японии, где проверили их документы. Зная о вырвавшихся демонах, воины выпустили Тай Лунга без всяких вопросов. Добравшись до поста в Китае, панды попрощались с барсом, и молодые воины отправились домой, оставив Шифу наедине с сыном.
Тай Лунг обнял отца.
— Береги её и береги себя, — сказал старый мастер. — Удачи вам и… Я всегда буду рад видеть вас в Нефритовом дворце. Я горжусь тобой.
— Береги себя. Отец, — барс поклонился на прощанье и исчез в свете Кристалла.
1) Хидео, ты должен пойти со мной.
2) Каори, оставь это.
3) Позаботься о своем ребенке и иди домой.
4) Спальню господина Хидео нужно укрепить, господин Тай Лунг.
5) Каори, оставь это. Я сделаю это сам. Тебе нужно быть осторожной.
Он появился в своей комнате. Казалось, всё было по-прежнему, но в сердце было какое-то смятение. Совсем не при таких обстоятельствах Тай Лунг хотел расстаться с отцом, но, видимо, такая уж у него была судьба — всегда быть в каких-либо сражениях. С улицы раздавалось позвякивание — клан по-прежнему укреплял поселение. Обернувшись, мужчина увидел Акиру, стоявшую лицом к сёдзи и явно ожидавшую его возвращения. Радовался ли он тому, что она осталась? От мысли о том, что теперь она всегда будет рядом, ему было радостно. Но, вместе с этим, сейчас ему было тяжело. Теперь она была в опасности, как и все они, тоже могла умереть от лап демона, и от этого его сердце замирало.
— Почему ты решила остаться? — спросил он, заставив её вздрогнуть от неожиданности. Акира повернулась и направилась к нему.
— Я должна помочь своему клану, — ответила она с видом, что это очевидно.
— Да, ты куноити, но тебе вовсе не обязательно оставаться здесь навсегда. И если ты почувствуешь, что хочешь вернуться в Китай, ты можешь смело это делать. И сейчас ты вовсе не должна рисковать своей жизнью ради нас, ради всей Японии.
— Ты рисковал своей жизнью, когда демоны напали на Китай, почему я не могу рисковать своей ради клана, в котором всем сердцем желаю остаться? — она подошла к нему достаточно близко и говорила уже тише.
Они вдруг снова выпали из реальности, в один миг для них перестало существовать всё, кроме друг друга. Казалось, даже звуки с улицы и по дому стали тише, и единственным звуком для каждого было биение собственного сердца, ставшего вдруг громким. Тай Лунг смотрел на Акиру с нежностью, не в силах скрыть её, и тигрица поняла, что снова краснеет. От проявившегося румянца на щеках подруги барс вдруг почувствовал, что его дыхание начинает сбиваться из-за всё усиливающихся ударов сердца. Он захотел спросить и продумал фразу до конца и уже решился сказать: «Только не говори, что осталась из-за меня», — оставалось лишь открыть рот.
Внизу со звоном упало какое-то оружие, и послышался поспешный топот нескольких ног. Акира и Тай Лунг одновременно сделали шаг назад друг от друга. Время было неподходящее, сейчас нужно было думать о другом, о более важном.
Ниндзя подошёл к своему столу и убрал пропуск, а затем отодвинул половицу и спрятал Кристалл.
— А где Хидео? — спросил он.
— Ушёл укреплять свою комнату, чтобы не терять время. Меня попросил остаться здесь, чтобы сказать тебе, что ты должен проверить укрепления стены.
Барс кивнул и пошёл на улицу, зная, что подруга следует за ним. Уходившие ниндзя и куноити вернулись с необходимыми запасами еды и материалов для раствора, который уже сделали и пустили в ход: обрабатывали им оружие, щиты, острия ограды на стене. Вторым раствором, золотистым и в гораздо большем количестве, мазали стены, двери, колонны и всю стену. Акира поинтересовалась, что это за раствор, и барс ответил, что он сделан из крови драконов, которые живут далеко в горах и изредка помогают смертным, его разводили водой в большом количестве и покрывали все сооружения, благодаря такой защите демоны не могли пробраться в дом, а вот получить ожог могли.
Когда ученик Торы Гадиан проверил, вся ли стена укреплена, вместе с подругой пошёл смотреть, успели ли покрыть дома. Лёгкие куноити поднимались на крыши и проливали их раствором, не пропуская ни кусочка, ниндзя покрывали стены, замазывали даже щели. С оружием тоже всё было хорошо, поскольку достаточно недавно у Тай Лунга и нескольких ниндзя из клана был поход против Джоро-Гумо, который решил поселиться в скале близ одной деревни, закалить нужно было небольшое количество оружия.
После осмотра Тай Лунг и Акира присоединились к ниндзя и куноити, укреплявшим дом главы клана, поскольку он был высоким. Молодые тигрицы поливали крышу, дети внизу собирали остатки раствора, стекающего с крыш, их братья и сёстры, не ставшие воинами, из этих тазов промазывали стены первого этажа, а ниндзя и куноити постарше мазали раствором другие этажи, в том числе под крышей.
Через несколько часов непрерывной работы все здания, всё поселение было пролито раствором на крови драконов и каждый миллиметр сиял золотистым цветом, показывая, что укреплено всё.
— Тай Лунг-сама, у нас осталось ещё немного раствора, — сказал какой-то крупный белый тигр со шрамом поперёк лица.
— У нас тоже, — сказала Мана.
— И у нас, Тай Лунг-сама! — выкрикнула какая-то девчонка из толпы.
— Ещё раз осмотрите все здания, свои дома, если есть сомнительные места, промажьте их ещё раз, — сказал Тай Лунг. — Останется снова — пусть матери укрепят в доме безопасное место для своих детей, беременные, дети и старики пусть осторожно промокнут свою одежду, обработайте полы остатками, подходы к своим домам, если всё равно остаётся — поливайте дороги, сады, землю, пусть демонам будет тяжело стоять. В нашем поселении мы не позволим им выиграть.
Все разошлись, осмотрев дома, укрепив места и полив дороги раствором — через час все синоби были готовы встретиться с демонами и дать им отпор. Однако пока всё было спокойно. Тай Лунг лично отобрал часовых и составил им расписание, а затем все занялись своими делами. Акира заметила, что тигры спокойны, словно ничего не произошло.
— У вас столько спокойствия, — с уважением сказала она Тай Лунгу.
— От судьбы не убежишь, — пожал он плечами. — А мы подготовились настолько сильно, насколько могли. Меня сейчас занимает другое: нужно найти твою роль в клане, без этого жить нельзя.
— Разве мы не должны заняться планами, связанными с атакой демонов? — в комнату вошла Мана с чайником и чашечками.
— Разве мы что-нибудь знаем про их атаку кроме того, что они направляются к микадо и Джоро-Гумо? — вежливо осведомился Тай Лунг.
— Нет, — белая тигрица поставила чашки и чайник на низенький столик. — Но разве этого мало, чтобы начать действовать? Допустим, Неко-сама со своей армией защитит микадо, но что насчёт объединения демонов? Разве мы не должны предотвратить его?
— Зная скорость их передвижения, полагаю, они уже объединились. Первой необходимостью для нас была защита поселения, делая это, мы упустили время, и теперь демоны наверняка уже объединились.
— А если теперь попытаться их победить, застать врасплох на их же территории? — в комнату вошёл Хидео и после приветственного поклона сел с четвёртой стороны стола.
— Соваться в пещеру даже к одному-единственному Джоро-Гумо — бесчестное и глупое самоубийство, а в их горы, наводнённые теперь бусо и, тем более, они — ещё глупее. Тем более мы не можем напасть на Джоро-Гумо первыми, пока они соблюдают с нами мир, мы не должны начинать войну.
— Думаешь, микадо и даймё не прикажут своим воинам атаковать горы Джоро-Гумо, когда узнают, что демоны будут собираться там? — спросила Мана, разлив зелёный чай.
— Предвидя такое развитие событий, полагаю, духи-хранители не станут ставить в известность всех, — ответил Тай Лунг и отпил сэнча.
— То есть только мы знаем о планах второй группки демонов? — изумился Хидео.
— Думаю, кланы Красного Волка, Небесного Оленя, Феникса и Огненных Оками тоже знают об этом. Возможно, самураи родов Вада и Нагата тоже поставлены в известность. А микадо сейчас должна заботить безопасность столицы.
Все четверо молча пили сэнча и думали о том, что будут делать демоны, решившие объединиться с Джоро-Гумо, когда нападут, на кого нападут сначала, придётся ли клану разделяться и взаимодействовать с другими кланами и даже самураями — насколько сложной будет битва? Тай Лунг задумчиво смотрел на сёдзи и думал, когда сможет вернуться Тора, сколько времени потребуется духам на починку стены и усмирение демонов. Кажется, духи и демоны договорились, что Мир Смертных больше не будет подвергаться их нападению, так почему же они нарушили этот договор? Можно было думать, что атаки бусо следует ожидать ночью, тогда с наступлением сумерек все должны были запираться в своих домах, а часовые ходить хотя бы парами. В клане это знали и без него, и Тай Лунг погрузился в другие мысли.
— Но у нас ведь должен быть какой-то план действий! — прервала его раздумья Мана.
— Планировать будущее мы можем лишь тогда, когда что-то о нём знаем, — повторил слова наставницы Тай Лунг, даже не поворачиваясь к девушке. — То, что мы знаем, дало нам толчок, и мы укрепили поселение. Пока нам больше ничего не известно. Нельзя действовать вслепую.
— Хай, — нехотя согласилась белая тигрица.
Акира подумала, что у Маны и барса, возможно, довольно часто возникали такое споры. Они оба знали, что делали, но словно немного соперничали. Может, обучение Хидео сыграло здесь главную роль, или Мана просто не привыкла уступать кому-то.
— Я думаю, Акире лучше быть ближе к вам, сэнсэй, — вдруг сказал Хидео. — Вы лучше всех нас сможете ей объяснить, что к чему, да и помощница вам не помешает.
Тай Лунг и Акира переглянулись. Предложение юноши было самым лучшим, которое только могло быть, но барс думал, что подруга не согласится на второстепенную роль, ведь они были практически равны.
— Что вы думаете? — Хидео обратился к ним обоим.
— Если Тай Лунг готов взять меня в помощницы, я буду рада, — с лёгким поклоном ответила девушка.
— Правая рука, — сказал барс, подумав, как уравнять положение подруги со своим. — Если Акира будет как бы моим продолжением, я считаю это предложение самым удачным.
Обе тигрицы с изумлением посмотрели на него, а Хидео ответил, что учитель сам должен выбрать для неё роль, его же устроит любой вариант. Акира поклонилась, меж тем будучи всё ещё в шоке. Мана пожала плечами — её это не касалось.
— С твоего позволения, я ознакомлю своего заместителя с моими обязанностями сейчас же, — чуть поклонился барс.
Хидео кивнул, и Тай Лунг и Акира, поклонившись, вышли из комнаты и направились в комнату Тай Лунга. Всю дорогу они молчали, обдумывая новый статус куноити. Акира даже не пыталась представить, что поручит ей барс, и старалась держать голову пустой; Тай Лунга же занимало лишь одно — спросит ли подруга, почему он принял именно такое решение?
После того, как ирбис закрыл сёдзи в своей спальне, двоих друзей внезапно окутала тишина. Солнце уже было ярко-красным и скрывалось за полоской горизонта, так что комнату окутал багряный свет, расцвечивая белые бумажные стены и делая весь этаж похожим на фонарик. Бонсай у окна казался каким-то нереальным из-за освещения, и сложно было поверить в эту минуту умиротворения, что сильные демоны угрожают Японии, что скоро придётся ожесточённо сражаться с ними.
— У тебя каждый вечер так красиво, — тихо сказала Акира, смотря по сторонам. Тай Лунг оглянулся на неё и увидел, насколько сильно ей здесь нравится. Свет постепенно угасал, но глаза тигрицы по-прежнему ярко светились, выражая восторг.
Барс отвернулся от неё, понимая, что может не суметь удержать себя и свои порывы, если дольше будет смотреть на подругу. Ему уже стало стыдно от одной лишь мысли о том, что, не сдержавшись, сейчас он мог бы подойти и сильно обнять её, прижать к себе, уткнуться носом в её плечо. «Честь, самообладание… Бусо и они объединяются с Джоро-Гумо… Микадо может быть в опасности», — он поспешил отвлечься на другие мысли.
В комнате постепенно темнело, и с улицы доносились выкрики о тройном карауле, о том, что все срочно должны покинуть улицы и закрыться дома. Тай Лунг зажёг масляную лампу и повернулся к тигрице. На пару секунд он замер, встретившись с очень внимательным и каким-то странным её взглядом, но потом, когда лицо её стало обычно-серьёзным, он подозвал её к себе.
Показав, где находятся важные бумаги и вещи, и рассказав об их назначении, барс стал рассказывать о своих обязанностях, коих оказалось мало: возглавлять защиту поселения от демонов и борьбу с ними, примером которой могли быть призывы о помощи от разбушевавшихся демонов, которым было позволено оставаться в этом мире, а также военное положение, которое и было введено сейчас; и обучать Хидео воинским умениям, постоянно тренировать его тело и немного закалять дух (больше с духом юного главы клана занимался другой наставник), давать ему советы в бою. У всего этого были пункты и подпункты, и именно их Тай Лунг решил поделить между собой и своей правой рукой.
Они долго говорили обо всех обязанностях и их исполнении, пока молодая рыжая тигрица с покрашенным в белое лицом не сообщила им, что настала пора ужинать. Они пошли за ней в другую комнату и сели за отдельный столик; за одним сидел Хидео со своей семьёй, другие занимали учителя Хидео со своими семьями.
— У нас с тобой свой столик, — сказал Тай Лунг. — Мы ведь друг для друга как семья.
Тигрицы поставили на стол сэнса, мисочки риса, якатори, темпуры, онигири, унаги-но-кабаяки и соевого соуса. В общественной столовой было непривычно тихо для Акиры, лишь тихий шёпот давал понять, что здесь много синоби. За едой почти не говорили, но сейчас, когда сильные демоны грозили Японии, было много вопросов и предположений. Тай Лунг же продолжил объяснять Акире, что и как она должна делать, но в конце ужина сообщил, что в основном ей просто придётся находиться рядом с ним.
После ужина они снова сидели в его комнате, и барс объяснял подруге различия демонов, их любимые места обитания, способы победы над ними. Она быстро всё запоминала, и это радовало их обоих. Когда нужно было уже ложиться спать, Тай Лунг объяснил тигрице распорядок дня в клане, и её он приятно удивил: здесь та строгость, которую она соблюдала в Нефритовом дворце.
— Думаешь, я справлюсь? — спросила она внезапно.
— Я был бы сильно удивлён, если бы не справилась, — улыбнулся барс.
— Тебе ведь на самом деле даже помощница не нужна.
— В сложившихся условиях как раз жизненно необходима, — помрачнел он. — Возможно, мне придётся отбыть на какое-нибудь сражение, но поселению нужен будет тот, кто сможет принять командование и защитить его. Тора рассказывала, что однажды, много лет назад, когда один глава клана отбыл сражаться с демонами, часть из них воспользовалась его отсутствием и напала на поселение. Только его преждевременное возвращение из-за быстрой победы и спасло поселение от полного разгрома. А если меня ранят, и я буду вынужден остаться здесь, ты заменишь меня, сможешь повести воинов за собой, сможешь помочь нам одержать победу.
— У меня не столько сил, сколько у тебя. Я никогда не смогу заменить тебя, даже не думай об этом.
— У тебя очень сильная ки, не отрицай, мы оба это знаем, — снова улыбнулся он. — Мы практически равны, поэтому сможем заменить друг друга в случае необходимости, — он положил руку на её предплечье, чуть ниже локтя.
— Мне ты можешь говорить, что угодно, главное для себя знай правду, — она накрыла его руку своей на пару секунд, а затем встала. — Доброй ночи, Тай Лунг.
— Доброй ночи, Акира, — поклонился он в ответ.
Сёдзи тихо закрылись, и он остался один. Если бы Акира спала не в гостевой комнате, а рядом, за стенкой, он беспокоился бы меньше. Зная, что в дом демонам не пробиться, он всё равно волновался за подругу. Но при всём его желании — даже при желании Хидео — Акиру не могли поселить на этом этаже, комнат просто не было. Тай Лунг погасил свет и поудобнее лёг на футоне, у которого положил свою красную гатану. Казалось, сегодняшнее утро было очень давно — столько событий произошло за день. Барс засыпал с надеждой, что долго воевать с демонами не придётся, что не будет множества потерь. Но всё это должно было показать лишь будущее.
— Чёрт!
Солнце плавно поднималось над лесом, уже слышались попискивания маленьких птиц, воздух после ночи был ещё прохладным. В поселении царила тишина, нарушаемая лишь едва слышными шагами дозорных; тигры мирно спали, до подъёма было чуть больше двух часов. А в додзё главы клана Белого Тигра уже присутствовало трое синоби: два ниндзя и одна куноити. Рыженькая тигрица смотрела на спарринг большого снежного барса и юного белого тигра и говорила юному главе клана его ошибки во время атак и их отражений.
— Чёрт!
Хидео снова распластался на полу, и Акира закрыла рот рукой, чтобы ниндзя не заметили улыбки на её лице. Тай Лунг сам едва подавил улыбку; уж подножку-то пропустить было сложно. Хидео иногда напоминал барсу его самого — такой же молодой и горячий, так же хочет добиться успеха, как и он когда-то. Но, по крайней мере, мотивы Хидео были совершенно иными: он был слишком юн, чтобы возглавлять клан, но его родители погибли, а его сестра была ещё младше Хидео, и если с мудростями управления поселением ему могли помочь другие наставники, то сражаться он должен был научиться так, чтобы прикрытие ему не понадобилось.
— Ещё раз! — велел Тай Лунг.
Хидео встал и отряхнул одежду. Его занятия по ниндзюцу начинались всегда до подъёма, а перед этим ещё было необходимо помедитировать — так Тай Лунг укреплял его дух и не давал стать неженкой, ведь лидер должен подавать пример своими устойчивостью и силой. Однако его занятия никогда не были жёсткими, он всегда смотрел на состояние ученика и давал передышку именно в тот момент, когда она была необходима. А по выходным занятия начинались с подъёмом в клане, и Хидео знал, что сэнсэй простит ему, если перед этим он не помедитирует.
Киссаки(1) танто тигра взметнулось вверх, сконцентрировавшись, юноша прыгнул на противника, но тому удалось блокировать удар. Хидео не стал ждать, как делал раньше, а занёс танто для нового удара, успел увернуться от атаки наставника и снова атаковать. Тай Лунгу хватило шага влево, чтобы клинок просвистел мимо, не задев даже шерстинку. Его гатана просвистела над самой головой юного тигра и успела отбить новую атаку.
Акира пристально смотрела на бой, изредка делая поправки: «Танто выше», — или «Левую ногу назад». С тех пор, как она стала присутствовать на тренировках, занятия стали проходить быстрее. Иногда она делала поправки, когда Тай Лунг хотел лично убедиться в прогрессе своего ученика: насколько выросли его сила, ловкость и скорость; а иногда сражалась с Хидео, когда Тай Лунг хотел со стороны увидеть, как бьётся его ученик. Все трое таким раскладом занятий были довольны, а Хидео быстро приучился обращаться к Акире с суффиксом «сама», показывая уважение, дело ведь было не только в её высоком положении в клане, которое она заняла, став правой рукой Тай Лунга, но и в том, что она тоже была ученицей Торы Гадиан, что само по себе увеличивало её статус; до этого, обращаясь к ней просто по имени, Хидео чувствовал себя неловко, потому и предложил высокое место в иерархии клана.
— Чёрт!
Белый тигр не удержался на ногах после несильного удара сэнсэя по бедру и снова рухнул на пол, на этот раз оставшись на нём сидеть с почти прямой спиной. Всё ещё крепко сжимая танто, он пытался понять, что сделал не так, почему не удержал равновесие.
— Знаешь свою ошибку? — спросила Акира, за эти десять дней привыкшая к тому, что может обращаться к Хидео без суффикса «сама» и постоянных поклонов.
— Неправильная стойка, правую ногу нужно было чуть сдвинуть вправо, а левую подальше вперёд, — ответил он, поднимаясь и отряхивая свой хвост.
Куноити кивнула. Юноша вздохнул: ему ещё многому предстояло научиться. Меж тем он слышал, как Акира и Тай Лунг тренировались в Китае и ни за что не хотел бы учиться кунг-фу, ошибочно полагая, что там тренироваться нужно сильнее и болезненнее. А меж тем тайдзюцу чем-то было похоже на кунг-фу, а в нём юный глава клана преуспел.
— Давай возьмём перерыв минут на пять, — предложил Тай Лунг.
Ученик согласился и, убрав танто в ножны, взял мисочку с водой и стал жадно пить. Тай Лунг сел рядом с подругой, совершенно не чувствуя усталости. Пока клану Белого Тигра не пришло никакого призыва о помощи, и синоби жили спокойно, занимаясь своими делами и охраняя поселение. Казалось, ничего не произошло, жизнь текла как обычно, и даже вестей от духов-хранителей не было. Пару дней назад Тай Лунг усмехнулся: неужели сражение с сильными демонами произойдёт без клана Белого Тигра?
Акира, сохраняя задумчивое выражение лица, потянулась, разминая суставы. Поначалу непривычная жизнь в Японии теперь стала нормальной, так что девушка даже удивлялась, что раньше жила в других условиях. Теперь она понимала, почему Тай Лунг так сильно привязался к клану и самой стране и не согласилась бы покинуть её. Забавно, что когда-то Тора сказала ей, что она может быть из клана Белого Тигра, а теперь она официально его куноити.
— Он быстро учится, — наконец сказала она другу.
С тех пор, как они оба стали принимать участие в обучении Хидео, Акира почувствовала, что её связь с Тай Лунгом стала прочнее, а он стал вести себя чуть вольнее. После одного спарринга с подругой, когда они оба хорошо посражались, он попросил её об услуге — массаже, который длился долго, учитывая не только навыки тигрицы и её собственное желание размять спину барса, но и просьбу Тай Лунга повторить массаж ещё раз якобы для лучшего эффекта.
— Ты не хочешь размяться? — спросил барс, наблюдая, как Хидео успокаивает дыхание.
— Неужели Гурейто Дорагону(2) надоело поддаваться? — хихикнула девушка.
Тай Лунг перевёл на неё взгляд. Они сидели рядом и при желании могли бы соприкоснуться коленями. Настолько близко они ещё не сидели, но это — лишь один из многих ходов в их игре.
— Нет, просто подумал, что тебе надоело наблюдать за боем со стороны, — на самом деле он тоже хотел пошутить, но внезапно передумал и просто сказал правду.
— Если это не будет идти вразрез с твоим уроком, я не против размять кости — как свои, так и Хидео.
Тай Лунг улыбнулся. У Акиры сегодня явно было хорошее настроение, и ему очень хотелось, чтобы оно сохранилось на протяжении всего дня. Но никто не знал, что будет дальше.
Акира и Хидео стояли друг напротив друга и держали своё оружие наготове. Их ждал час почти непрерывного боя, и каждый из них готовился к этому по-разному: юный тигр думал об атаках и блоках, а куноити просто сконцентрировала свою ки, слилась с оружием, как учила Тора. Гатана — продолжение твоей руки.
— Хадзимэ! — команда Тай Лунга прорезала наступившую тишину.
Хидео сорвался с места. Тигрица подпустила его ближе и блокировала удар, а затем, резко повернувшись вокруг своей оси, нанесла свой. Хидео успел подставить танто, но под напором сильной куноити его ноги заскользили по полу. Он резко прыгнул назад, перевернувшись в воздухе и едва увернувшись от просвистевших мимо сякенов. Но Акира уже наступала, не давая ему опомниться после не совсем удачного приземления.
Тай Лунг наблюдал за ними, подмечая движения обоих. Он видел, что подруга прикладывает мало сил, и знал, что Хидео обязательно должен пройти испытание, бой, в котором ему придётся сражаться за свою жизнь — тот обязательный урок для ниндзя и куноити клана Белого Тигра. Порой после схватки за собственную жизнь у учеников появлялись большие способности, они верили в свои силы и уже без колебаний шли к цели. Чаще всего таким испытанием была схватка в специальном закрытом помещении с демоном; специально для этого в клане был один ониби, который в наказание за свои злодеяния был заключён в надёжной тюрьме в тайном месте, из которой невозможно было выбраться. И только дух-хранитель мог войти в неё и доставить демона в клан. Но для Хидео, похоже, схватка за жизнь будет происходить не по правилам, а в реальном бою, от исхода которого может многое зависеть.
Через час Хидео упал на пол и успел лишь поднять танто над головой, что и спасло его от сокрушительного удара Акиры. От второго удара, от которого юноша вряд ли успел бы увернуться, его спасла команда наставника остановиться. Тай Лунг был доволен результатом и дал ученику передышку в пятнадцать минут.
— Хорошо размялась? — спросил барс севшую рядом тигрицу.
— Было бы неплохо ещё подольше, да и посильнее, — улыбнулась она, потягиваясь, и сделала глоток воды.
Хидео подумал, что не хотел бы сойтись с ней в реальном бою, который для него наверняка окончился бы уже через минут пять. Но вдруг он вспомнил, что Акира по силе почти равна Тай Лунгу, лишь немного ему уступая. «Конец наступил бы быстро», — усмехнулся он.
Но к последнему на сегодня заходу он не был готов: ему предстояло сражаться сразу и с Акирой, и с Тай Лунгом! Когда наставник и его заместитель встали по обе стороны от него, Хидео понял, почему сегодняшняя тренировка должна была окончиться утром, освобождая время днём. Он смотрел на них и думал, кто нападёт первым и когда: объявлять начало боя в этот раз было нельзя. Он был напряжён до предела и старался контролировать ситуацию, оглядываясь поочерёдно на каждого противника, но всё равно не уследил за тем моментом, когда Тай Лунг кивнул подруге, и они одновременно прыгнули на юного тигра.
Хидео еле успел повернуться, проскользнув между двумя гатанами. Отбив атаку тигрицы ногами, он успел на руках отпрыгнуть влево, чудом избежав удара барса. Через минуту, нагинаясь и изворачиваясь между гатанами, юноше всё-таки удалось встать на ноги и найти опорную точку. Но Акира и Тай Лунг не дали ему и секунды, так что вытаскивать из ножен танто Хидео пришлось во время высокого прыжка над двумя сверкнувшими клинками. Наконец он устойчиво стоял на ногах с оружием наготове, и теперь отбивать атаки наставников стало чуть проще.
Ещё целый час Хидео применял все навыки и знания, которые получил за годы своего обучения, ориентировался по ситуации, и едва не пропустил двойной удар из-за общего подъёма в поселении, но, к радости Тай Лунга, закрыл свой промах. Однако ран юному тигру избежать не удалось, и к концу тренировки шерсть на его руках окрасилась в красный, и, запыхавшийся, он отразил удар Акиры, но пропустил атаку Тай Лунга и был повален на пол. Он выставил танто над головой, и жёлтая гатана Акиры звякнула по нему, а затем наставники отступили.
— А-а-а-а, — выдохнул Хидео и опустил голову на пол, расслабив мышцы. — Меня уже убили… не менее семи раз.
— Ты хорошо всё сделал, смог продержаться больше часа и получил не так много ран. И мы обошлись без травм, — сказал Тай Лунг, вытирая свою красную гатану тряпочкой от крови ученика, а затем передал эту тряпочку Акире.
— Но я дважды отвлёкся и не сумел контролировать ситуацию.
— Тебе ещё многому предстоит научиться, но на данном этапе твоего обучения ты достиг высоты, я не ожидал от тебя такой продуктивности. Ты молодец, — барс улыбнулся.
Акира сразу вспомнила разговор с Маной, когда белая тигрица говорила о поощрении и похвале ученикам. Зная Тай Лунга, его правая рука полагала, что он сам хвалит Хидео, дело вовсе не в словах Маны.
— И ты хорошо переносишь боль, а это очень хорошо, — сказала куноити и села рядом с ним.
Хидео сел и подождал, пока она прочитает исцеляющую мантру. Обычно после занятий с Тай Лунгом он мазал раны специальными мазями, но после того, как Акира стала принимать в них участие, мантра, которой научила её Тора, сильно упростила его жизнь. Когда его раны затянулись, юный глава клана встал и поклонился обоим наставникам.
— Отдыхай, ты заслужил, — снова улыбнулся Тай Лунг, и Хидео, сияя счастливой улыбкой, вышел из додзё. Барс проводил его взглядом до лестницы, по которой тигр начал подниматься в свою комнату, и сказал Акире, не поворачивая головы: — Нам бы с тобой тоже помыться не помешало.
— Мы с тобой ещё не до такой степени устали, — улыбнулась девушка.
— Ты намекаешь на ещё одну тренировку? — чуть прищурившись, хитро улыбнулся Тай Лунг и пристально посмотрел на подругу.
— Почему бы и нет? — чуть приподняв брови, она обворожительно улыбнулась ему.
Ниндзя впился когтями правой руки в локоть левой, едва не протыкая кожу до крови. От взгляда тигрицы его сердце застучало сильнее. Ну нельзя же так! Похоже, это был ещё один ход в их игре, но с каждым разом ему было тяжелее сдерживать себя. Возможно, Акира так проверяла его как раз на прочность, и это беспокоило его, он боялся, что в какой-то момент переступит черту.
— Тай-Лунг-сама, Акира-сама! — в додзё внезапно ворвался молодой рыженький тигр, и воины сразу отвлеклись. Тигр поклонился и выставил вперёд в вытянутых руках свиток: — Прибыло сообщение от даймё Сэки-сама.
Тай Лунг взял свиток и развернул его. Быстро прочитав послание, барс нахмурился.
— Скажи, что я жду у ворот ниндзя Изао, Мичи, Нобу и куноити Чоу, — велел он тигру, и тот, поклонившись, умчался.
— На него напали? — поняла Акира. — Не хочешь взять с собой больше воинов?
— Шестерых, но умелых воинов достаточно. Остальные должны остаться для защиты поселения и дальнейших призывов о помощи.
— Шестерых? — удивилась Акира.
Тай Лунг свернул свиток и улыбнулся:
— Ты идёшь со мной.
1) Острие меча.
2) Гурейто Дорагон — Великий Дракон — японское звучание имени Тай Лунга.
Тай Лунг склонился в приветственном поклоне, и его воины последовали его примеру. Даймё Сэки, большой серау в пурпурном кимоно с золотым оками(1), со своим окружением ответил таким же поклоном, полным глубокого уважения — клан Белого Тигра пользовался уважением самураев, онна-бугэйся(2) и даймё по всей Японии, так же, как и сам Тай Лунг, преемник духа белой тигрицы.
— Я не могу выразить свою радость от вашего скорого прибытия, — сказал даймё и сразу перешёл к делу, зная о неприязни Тай Лунга к долгим разговорам во время опасных времён: — Нам необходима ваша помощь, в городе появилось много бусо, и мы не можем справиться с их нашествием. Теперь жители не выходят из домов ночами, но всё равно каждый день кого-нибудь съедают.
Акиру передёрнуло, но этого никто не заметил. Изучив с Тай Лунгом демонов, чтобы быть достойной положения его правой руки, она знала, что бусо — демоны, возникающие из умерших от голода японцев, они движимы лишь чувством голода и пожирают ночью всех встречных. Говорить с ними бесполезно, и духи-хранители заключили их за стену, чтобы уберечь смертных. Бусо возникли пять столетий назад, когда случился голодный год, и смерть гостила в каждой, даже самой маленькой, деревне. Тогда победить их удалось, а теперь они вырвались вместе с ними в Мир Смертных. Это была хорошая тактика: истощённые защитой от вечно голодных бусо смертные не смогли бы противостоять они. «Мерзость», — подумала Акира, вспомнив, что бусо когда-то были такими же смертными и теперь пожирали своих потомков.
— Скольких вы заметили? — тем временем спросил Тай Лунг. — И где они чаще всего появляются?
Даймё кивнул высокому белогрудому медведю, своему главному самураю, и тот ответил густым басом:
— Их не меньше десяти, чаще всего мы замечали их близ монастыря, на окраине, ближе к лесу, и у школы для класса самураев.
— Как насчёт детей в этой школе?
— В первые дни трое погибли, затем погибали лишь охранники.
Бусо не останавливались никогда, не имели жалости, сострадания или понимания. Для них существовал лишь один закон — утолить свой голод. Губы обеих куноити невольно поджались.
— Мы разделимся и пойдём вместе с вашими отрядами, — объявил Тай Лунг. — Изао, твоя территория монастырь, Акира, твоя — школа, Чоу и Мичи, ваша — окраина, Нобу, ты в запасе. Мне покажите самый центр города, точку из которой я мог бы добраться до любого его конца — на тот случай, если бусо появится в другом месте. Остальные воины пусть патрулируют улицы, группы должны состоять не менее, чем из двенадцати, если разделяться, то только по трое.
— Хай, Тай Лунг-сама! — прогремело в комнате, и воины разошлись, готовясь к ночной битве.
* * *
Перед тем, как занять свой пост, Тай Лунг завернул к Акире. Подруга напряжённо вслушивалась и всматривалась в ночную тьму, держа руку на рукояти гатаны, готовая в любую секунду вытащить её и направить в сердце врага. Она стояла на крыше школы, на самой её вершине, чтобы видеть свою территорию со всех сторон. В сражении с бусо был лишь один плюс — можно было не думать о тактике, эти демоны не думали и не строили планов. Тем не менее, у Тай Лунга был тайный страх, который он не имел права рассказывать до сражения с бусо: если его мысль окажется верна, он её озвучит, если же нет, то незачем попусту беспокоить своих воинов, забивая их головы абсолютно ненужными мыслями.
Заметив барса, Акира спустилась ниже. Она была спокойна, а вот в глазах друга прочла беспокойство.
— Бусо мерзкие, но победить их проще, чем каша, — тихо сказал Тай Лунг. — Они опасны лишь ночными походами, но мы тигры, ночь для нас не преграда, — он попытался улыбнуться.
— Что тебя тревожит? — одними губами спросила куноити, не желая, чтобы до посланных с ней самураев долетело хоть одно слово.
— Это твой первый бой с бусо, а меня не будет рядом, — барс перешёл на китайский, радуясь, что Тора не дала ему забыть этот язык.
— Лунг, я в окружении двух десятков самураев, ничего со мной не случится, — по-китайски ответила Акира и улыбнулась.
Тай Лунг покачал головой. Даже если бы Акира превосходила его самого в мастерстве в несколько десятков раз, он всё равно бы волновался за неё. Иначе он не мог.
— Удачи, — сказал он по-японски.
— Тебе тоже, — кивнула подруга.
Барс понёсся по крышам на свой пост, а Акира снова забралась на самый верх крыши школы, высматривая демонов.
Часы тянулись медленно, в тёмном городе не было слышно ни звука, лишь изредка с какой-нибудь улицы до чуткого уха тигрицы доносилось слабое позвякивание оружия патрулировавших город воинов. Звёзды тихо мигали, слабый ветерок обдувал прохладой. Воины ждали. Железная выдержка самураев радовала Акиру, которая вдруг подумала, что По наверняка бы уже уснул, будь один, или затеял игру, будь в какай-никакой компании. Куноити не теряла бдительности, лишь изредка посматривая в те стороны, где дежурили её соклановцы. Сколько ещё придётся ждать? Появятся ли бусо, или они ушли из города? Сражаются ли остальные сейчас?
Ветер принёс слабый запах гнили. Акира резко повернулась в ту сторону и стала всматриваться во мрак улицы, вслушиваться в тишину. Новый порыв ветра усилил неприятный запах, принёс тихое шарканье шагов. Куноити бесшумно спустилась ниже, дала знак самураям приготовиться к битве, и уставилась в ту сторону, откуда следовало ждать нападения. Шестеро самураев дежурили с тыла, ещё по трое стояло с запада и востока школы. Оставалось лишь ждать. Акира невольно подумала, хватило бы у Хидео выдержки стоять вот так столько часов, если бы он всё-таки уговорил Тай Лунга пойти с ними.
Теперь тошнотворно противный запах гнили усилился, шаги слышались ясно. К сгруппировавшимся воинам шли двое явно больших бусо. Тигрица напряжённо замерла, готовая к прыжку, и с каждым шагом всё больше вытаскивала гатану из ножен.
На улицу вышли два худых, но высоких быка. Впалые глаза тупо смотрели вперёд, обвисшая кожа кое-где открывала кости, почерневшее мясо начало гнить и разило свои запахом на большое расстояние. Разлагающийся труп. Не было сомнений — это бусо.
Заметив самураев, демоны открыли огромные пасти со двумя рядами острых зубов и побежали к ним. Один вырвался вперёд, и воины даймё сосредоточились на нём, а на второго, немного отставшего, сверху прыгнула Акира. Направив гатану ещё в прыжке в голову демона, она удачно приземлилась ему на спину и всадила клинок прямо ему в голову. Бусо заревел и заметался, натыкаясь на самураев, не занятых в бою, и те кололи его катанами. Акира снова ударила в голову, всаживая гатану по самую рукоять, и бусо грохнулся на землю, а мгновением позже рассыпался прахом, как все умирающие демоны.
Куноити перевела взгляд на второго бусо, который раскидал самураев. Трое лежали с переломами, один тряпкой болтался на роге демона-быка, ещё двое выбирались из завала камней, остальные пытались подобраться к нему. Акира прыгнула на крышу и метнула в бусо несколько сюрикенов, тот отвлёкся на удары и завертелся вокруг себя, пытаясь понять, откуда его атакуют. Акира перемещалась по крышам и с разных сторон метала звёздочки и ножи в демона. Это дало самураям время сгруппироваться и одновременно с разных сторон нанести бусо удар. Пронзённый насквозь в нескольких местах, он обратился в пепел, и погибший самурай грохнулся на одного из товарищей.
Не успели они прийти в себя, как с другой стороны школы послышался рёв. Куноити метнулась туда, к ещё одному бусо. Её чуть не вывернуло наизнанку: едва она достигла места, как бусо разорвал кого-то пополам. В ту же минуту трое самураев вонзили катаны ему в бока и живот, но демон раскидал их, хотя оружие достать так и не смог. Акира снова пошла на отвлекающий манёвр, осыпав бусо градом из сюрикенов. Ещё двое самураев, пользуясь образовавшейся заминкой демона, воткнули в него катаны, а к катанам в боках демона кинулись их хозяева. Бусо в виде быка взревел от боли, сякен Акиры впился ему в лоб.
* * *
Солнце поднималось, и мрак ночи отступал вместе с ужасными битвами и немногими смертями. Ниндзя клана Белого Тигра и самураи, защищавшие город, за эту ночь убили пятнадцать бусо. Даймё радовался, что пригласил ниндзя, ведь его самураи сами признали, что без их помощи им не удалось бы победить. Семьи погибших самураев уже уведомили об этой потере, и они готовились к похоронам.
Все воины собрались в зале и ждали лишь Тай Лунга, с которым вышла на связь Тора Гадиан. Даймё нервно покусывал губу, самураи стояли непоколебимой стеной с непроницаемыми лицами, а ниндзя и куноити смотрели на сёдзи, ожидая лидера. Акира начала беспокоиться: барса не было достаточно долго. Ну почему она не осталась с ним? В таком случае можно было бы и не ходить с остальными. До чего же иногда Тай Лунг был упрямый! Едва подумав об этом, Акира поджала губы, чтобы не улыбнуться.
Сёдзи отодвинулись, и барс вошёл с сосредоточенным выражением лица. Он обвёл присутствующих мрачным взглядом, и в зале мгновенно воцарилось напряжение.
— Микадо убит, — объявил Тай Лунг.
Даймё нервно сглотнул, самураи перестали стоять с каменными лицами, а ниндзя ошарашенно смотрели на предводителя. Быть такого не может! Микадо был хорошо защищён, в столице присутствовала армия специальных бойцов во главе с Неко. Уже много дней император был под охраной, в столице всё было спокойно. Как?..
Подождав, пока присутствующие придут в себя, барс продолжил:
— Они применили хитрость: они изменили свой внешний вид с помощью каких-то таинств магии. Хорошая новость в том, что духам-хранителям удалось установить, что все выбравшиеся в Мир Смертных они имеют вид чёрных волков в доспехах с символом пламени на груди.
— Но как им удалось пробраться мимо охраны? Победить телохранителей микадо? — спросил даймё, крайне встревоженный такой новостью.
— Они, возглавивший остальных, принял вид одноглазого волка в маске и назвался Хай-Лангом. Настоящий Хай-Ланг помогал нам в Китае отражать атаку ониби и каша, вот стража его и пропустила. Хай-Лангу и его клану Лингуэй передали запрет на посещение Японии, по всей стране отдан приказ убивать волков, выдающих себя за Лингуэй, так что настоящий клан сюда не сунется.
— Мы слышали о клане Лингуэй, хоть он и в Китае, так что отличить они сможем, — кивнул даймё.
— Это хорошо, потому что мы вынуждены вас покинуть — Тора Гадиан-сама вызывает воинов нашего клана в столицу. Полагаю, ваши самураи теперь сами справятся с демонами. Они в обличье смертных победить проще, чем в истинном, а истинное обличье они принять не смогут — Великий Дух Дракон об этом позаботился.
— Я не смею вас задерживать, — даймё, а затем и самураи поклонились. Ниндзя тоже поклонились и вышли из зала.
В лесу Тай Лунг сказал, что сначала они должны вернуться в клан, а затем уже с некоторыми воинами он отправится в столицу — Тора Гадиан лично назвала тех, кто должен пойти, и тех, кто обязан остаться. Он не назвал имён, и подчинённые не стали спрашивать — всё равно узнают.
Акира думала, что должна будет остаться — теперь она правая рука Тай Лунга, она обязана заменить его в клане, раз он отправляется в столицу. Не зная, какие обязанности он на неё возложит, она радовалась, что несколько лет была лидером Неистовой пятёрки и знала, что такое бремя лидерства. Она посмотрела на друга — слишком он был хмурый, возможно, ему могла понадобиться помощь. Но Тай Лунг пока не давал повода для беспокойства.
Барс полностью погрузился в свои мысли, что, однако, не мешало ему следить за ситуацией на дороге. Приказ Торы — не его приказ, ни обсуждению, ни изменению, ни оспариванию не подлежит, духи-хранители всегда вели смертных по правильному пути. За это он был благодарен, он лишь передаст волю той, кто намного выше, и никаких обид не будет. Однако его терзали сомнения: справится ли клан без него, справится ли названный Торой воин, которого барс должен оставить вместо себя? Он глянул на Акиру, и его сердце защемило. Лучше бы она вернулась в Китай…
1) В фанфике оками — символ класса даймё; феникс — символ микадо, а дракон — символ клана Феникса; символ самураев и онна-бугэйся — хризантема. У каждого клана ниндзя символ соответствует названию клана.
2) Как куноити — женщина, обученная ниндзюцу, так онна-бугэйся — женщина из класса самураев, обученная бою.
— Отпусти. Просто отпусти.
— Н-нет.
— Если ты не отпустишь мою руку, никогда не станешь настоящей куноити, — строго сказала Акира.
— Мэй, отпускай! — крикнул тигрёнок-подросток.
— Тебе легко говорить, Таро, не ты стоишь над бездной на бревне! — с обидой отозвалась девочка.
— Я уже по нему прошёл! И ты сможешь! — он попытался подбодрить сестрёнку.
— А если я упаду?
— Главное верить в себя, у тебя уже достаточно мастерства, чтобы перебежать на ту сторону, — уже мягче сказала Акира. — Я пойду прямо за тобой, не бойся.
Девочка посмотрела на неё и нехотя отпустила руку. Чуть поколебавшись, она встала на бревно обеими ногами.
— Не смотри за пределы бревна, смотри только на него, — сказала Акира. — Научись фокусироваться на том, что важно в данный момент.
Мэй глубоко вздохнула и сделала первый робкий шаг, а затем осторожно пошла, смотря лишь под ноги. Ученица Торы внимательно за ней следила и двигалась медленно, но не отставала и не подгоняла, понимая, что девочке действительно страшно. Шифу не так тренировал её, в Японии же с ранних лет приучали преодолевать свой страх, заставляя детей переживать опасные ситуации, хотя под присмотром наставника.
Очутившись на другом берегу глубокого оврага, Мэй с облегчением вздохнула. Таро подбежал к сестрёнке и сказал, что она зря боялась, что смогла пройти. Девочка ещё не успокоилась, но улыбнулась в ответ. Акира проводила тигрят к остальным.
— Ну что, перебрались наконец? — устало повернулась к ним рыженькая тигрица, на пару лет младше Акиры, со шрамом на щеке. — Такими темпами мы будем очень долго идти.
— Азуми, они ещё дети, имей терпение. Тем более они должны идти с нами, раз их выбрали, — возразил ей Рюу, тигр средних лет, через левый глаз которого пролегал глубокий порез, и потому на этот глаз тигр был слеп.
— Я думала, раз их выбрали, они смогут быстро идти, — недовольно сказала Азуми, — разве нам не нужно торопиться?
— Возможно, нам наоборот нельзя торопиться, — заметила Акира, садясь в круг.
— Это как так? — удивился Рио, молодой тигр, известный своей нетерпеливостью, но умевший себя контролировать во время боя. — Нас же вызвали, почему мы должны медлить?
— Не медлить, а идти в том темпе, который задан всеми членами нашего отряда, — спокойно заметил Тадаси, старый белый тигр. — Значит, таким образом мы сможем прийти на место в нужное время.
Больше никто ничего не сказал, задумавшись над словами мудрого тигра и приказом духа. В самом деле, из двенадцати приглашённых ниндзя двое были детьми, которые ещё даже не приступили к урокам с оружием. Почему же дух-хранитель считает, что эти дети помогут в борьбе с они и бусо? Сомневаться в правильности выбора духа не приходилось, оставалось лишь терпеливо ждать, когда непонятная ситуация разъяснится.
Кусты зашевелились, и к одиннадцати ниндзя вышел их предводитель. Он глянул на детей, спокойно сидевших среди взрослых и терпеливо ожидавших его вместе со всеми. Акира взволнованно подняла на него глаза. Она до сих пор не верила, что не осталась в клане, а пошла в столицу вместе с ним. А он был рад, что будет знать, что с ней.
— Путь свободен, можем выдвигаться дальше, — сказал Тай Лунг. — Будьте начеку, мы ниндзя, двигаемся быстро и бесшумно, за детьми следим.
— Держитесь ближе ко мне, — сказала Мэй и Таро тигрица пятидесяти лет, Мисаки.
Двенадцать ниндзя, названные Торой Гадиан, отправились дальше, держа путь в столицу. Выбор духа белой тигрицы был отчасти странным, ведь вместе с умелыми воинами пошли не только дети, но и неопытные ниндзя. Но ведь у каждого была своя судьба, каждому отведена своя роль.
Тай Лунг вёл свой отряд уверенно, задавая темп движения, рассчитав возможную среднюю скорость — чему только не научила его Тора. Он знал, что через пару часов будет необходимо сделать привал, чтобы тигрята не выдохлись и смогли добраться до места ночёвки, не обессилев. К счастью, их путь проходил через деревню, где ниндзя могли пополнить запасы еды и воды, а заодно и узнать о ситуации с демонами.
Быстро и незаметно ниндзя передвигались по лесу, часто прыгая со ствола дерева на ствол, мелькали тенями и продвигались быстро, за короткие промежутки времени преодолевая большие расстояния. С малых лет тигрятам прививали выносливость, не однажды клану Белого Тигра приходилось отправляться в различные города Японии, и поэтому каждый его член учился перемещаться не только скрытно, но и быстро, чтобы не терять много времени на дорогу. Прыжки в этом деле тоже хорошо помогали.
Когда ниндзя добрались до деревни, солнце было ещё достаточно высоко. Они ни с кем не разговаривали и держались вместе, а жители деревни, пятнистые олени, макаки, енотовидные собаки и кошки, стояли на расстоянии, зная, кем являются посетившие их тигры и барс, и не осмеливаясь ближе подходить к ним.
Тай Лунг и Акира вместе подошли к прилавку с рисом, остальные ниндзя смотрели по сторонам, чтобы в случае нападения они быть готовыми. Барс положил несколько иен и попросил дать на все деньги риса. Пока помощник, грузный енотовидный пёс, собирал рис в мешок, ниндзя спросил у торговца, что слышно о демонах.
— Уже несколько недель ничего не слышно о них, господин. С тех пор, как наш великий микадо погиб, демоны ни разу не появлялись.
— Могли они покинуть наш мир? — тихо спросила Акира у друга. — Ведь они шли сюда именно за местью.
— Не думаю. Они никогда не откажутся попробовать поработить Мир Смертных, — так же тихо ответил он.
Рио взял мешок с рисом, и ниндзя направились к хлебной лавке. Набрав припасов, тигры снова двинулись в путь. К закату Мэй и Таро уже мечтали о еде и привале, но Тай Лунг всё бежал и бежал, указывая путь и не сбавляя шаг. Акире вспомнился поход в Гунмэнь, но ниндзя двигались быстрее и явно учили тигрят терпеть усталость и голод. Лишь когда солнце начало скрываться за верхушками деревьев, Тай Лунг остановил отряд и вместе с Акирой и Азуми отправился осмотреться.
Наконец ниндзя сели вокруг костра, взяв лепёшки, рис и рыбу. Тигрята накинулись на еду, ведь последний раз они ели рано утром. Мисаки улыбнулась, глядя, с каким аппетитом ужинают дети. Ниндзя и куноити ели, смотря по сторонам, никто не мог застать их врасплох. Тай Лунг сидел отдельно ото всех, был хмур и смотрел только на свой рис, и Акира, взяв свою порцию, подсела к нему.
— Лунг, что случилось?
Он поднял глаза на неё.
— Помнишь, когда мы шли в Храм Дракона, была ночь, когда вам пришлось сдерживать меня? А на следующий день ты пыталась заставить меня поесть.
— А ты отказывался, потому что тебе было плохо, — кивнула она. — Ты сейчас?..
— Нет, — барс покачал головой. — Просто вспомнилось.
— Но ты опять сидишь отдельно ото всех и очень серьёзен, словно тебе не нравится с нами сидеть. Что случилось?
— Меня вдруг посетило странное чувство, что моё место не здесь. Будто… я должен стремиться к чему-то большему.
— Может, впоследствии ты… возглавишь…
— Акира, — Тай Лунг перебил её, — я благодарю тебя за поддержку. Дело не в этом, я не желаю пост повыше, меня всё устраивает. Я стараюсь повысить своё мастерство, и то чувство, которое внезапно возникло у меня, связано именно с этим, я должен продолжать обучение бою, заклинаниям… Только вот я не пойму, почему это должно быть связано с моим отделением от клана, — он грустно вздохнул.
Акира положила руку ему на плечо. Всем своим видом она показывала, что готова поддержать его, что всё образуется. Тай Лунг смотрел в её янтарные глаза, в которых отражались отблески огня, и вдруг почувствовал спокойствие. Такое с ним случалось лишь в присутствии Торы, и то, что Акира смогла так его успокоить, говорило о том, что она действительно близка ему, он чувствовал свою сильную связь с ней.
— Иногда меня посещает мысль, что тебе лучше было бы вернуться в Китай, — тихо сказал он.
Акира удивлённо посмотрела на него, и её рука дрогнула, но с плеча не сдвинулась.
— Не подумай неправильно, — поспешил продолжить мужчина, — просто я боюсь, что ты можешь пострадать, от этого никто не защищён, даже лучшие ниндзя, обладающие знаниями в магии, бывало, погибали в бою с демонами. Я… не хочу… тебя… терять, — он почему-то почувствовал невероятное смущение и даже прижал уши.
Акира смущённо улыбнулась.
— Ты тоже очень дорог мне, и если мне суждено погибнуть, то я предпочла бы последние часы своей жизни провести с тобой.
Они не могли видеть, но поняли, что оба сейчас покраснели. Что же произошло — очередной ход в игре или признание? Сердце Тай Лунга бешено колотилось, он не мог разобраться в ситуации, но чувствовал, что срочно должен что-то сделать. Главное не переступить черту. Акира сидела, замерев, понимая, что, в общем-то, раскрыла все карты, и ожидала действий — или бездействия — со стороны барса, чтобы понять, что они только что сделали.
Тай Лунг накрыл её руку своей, осторожно, медленно, и несильно сжал. Акира посмотрела прямо ему в глаза и чуть приблизилась.
Но они были не одни, десять тигров сидели рядом и не смотрели на них только из вежливости. К тому же лес — всё-таки открытое пространство, здесь нет четырёх стен, закрывающих тебя от любопытных глаз. Не так представляла себе Акира этот момент. Но он всё-таки случился.
Справившись наконец с собой, они молча поели, обдумывая своё признание. Оба они никак не могли поверить, что это наконец случилось, боялись обмануться. Но когда весь отряд устроился на ночлег, выставив часовых, Акира положила голову на плечо Тай Лунга, а он обнял её, удерживая рядом с собой. У обоих было спокойно на сердце, оба были счастливы.
— Тай Лунг-сама и его отряд! — объявил толстенький рыжий кот.
Барс и одиннадцать ниндзя вошли в тронный зал и поклонились. На троне сидела молодая тануки в золотом кимоно с красным фениксом — новая императрица, коронованная спустя несколько дней после смерти отца. Демоны убили всю её семью, и только она осталась жива, хоть и была сильно ранена. Её раны исцелила Тора Гадиан, и Мико должна была как можно скорее занять своё место на троне Японии. Неопытная в управлении страной, она уже знала, что должна делать в случае нападения демонов.
— Вы добрались без происшествий? — Мико тоже поклонилась и снова села на трон.
— Да, госпожа, за всё время нашего пути мы не встретили ни одного демона, — ответил Тай Лунг. — В деревнях тоже всё спокойно. Возможно, они затаились.
— Бусо осталось немного, — сказала Тора, — и они не вместе с они, полагаю, остальные кланы в скором времени смогут разобраться с ними. Дух-хранитель Тенно Ка обещал позаботиться о том, чтобы бусо больше не представляли угрозы для смертных. Наша же с вами задача — сражаться с они. Дух-хранитель Уруфу и многие другие защищают Японию в других местах, наша территория — столица и прилегающие к ней деревни. Также возможно, что нам придётся сражаться против Джоро-Гумо, последний раз они были замечены на их территории.
— Мои войска в вашем распоряжении, Тора Гадиан-сама, — поклонилась Мико.
— Мы разделимся, — после кивка императрице продолжала белая тигрица, — задача одних — защищать столицу и императрицу, других — охотиться на демонов. Все вы прекрасные воины, и каждый из вас будет защитой для Японии. Ючи и Рэн, вы остаётесь на страже окружающих деревень, Рую и Тадаси, на ваших плечах зашита столицы, Теруо и Мисаки, вы отвечаете за защиту микадо.
Названные тигры и тигрицы поклонились духу-хранителю. Ючи и Рэн были братом и сестрой, молодыми, но умелыми воинами, и с защитой всех деревень могли бы справиться лучше всех, поскольку перемещались с места на место быстрее всех своих сверстников, уступая опытным тиграм, в число которых входили и Акира с Тай Лунгом; Рую и Тадаси, одни из самых мудрых ниндзя во всей Японии, могли победить вдвоём целое войско, и за город можно было быть спокойными; Терую и Мисаки — тётя с племянником — обладали чутким слухом и потому были лучшими кандидатами в телохранители.
— Остальные займутся прямыми сражениями с демонами вместе со мной, — сказала Тора. — Мы не останемся во дворце, — её ноздри раздулись, а глаза взглянули за ниндзя, на двери, но затем она повернулась к Мико: — Я прошу твоего позволения переночевать здесь, утром мы уйдём.
— Как пожелаете, Тора Гадиан-сама, — снова поклонилась Мико, — мой дворец к вашим услугам. Шин-сан покажет всем вам ваши комнаты, а затем слуги позовут вас на ужин. Ах да, ещё вас проводят, чтобы вы привели себя в порядок после дороги.
— Моя госпожа, — бенгальский кот с поклоном вышел вперёд, — дворец ещё не до конца привели в порядок после атаки они, боюсь, у нас нет тринадцати комнат.
Мико явно расстроилась и сидела с понурым видом. Шин, этот самый кот, тоже был в замешательстве и пытался придумать, как всех расположить во дворце. Ниндзя молчали, не решаясь выступить с предложениями.
— И почему это напоминает мне наше присутствие в крепости Буё в Китае? — хмыкнул Тай Лунг.
— Ты прав, — улыбнулась ему наставница, — мы можем расположиться по несколько тигров в комнате, нам ли привыкать к непростым условиям? Сколько есть комнат, в которых мы можем переночевать? — обратилась она к Шину.
— Пять, Тора Гадиан-сама, — поклонился кот после минутных раздумий и мысленных подсчётов. — К завтрашнему вечеру должны разобрать и помыть шестую.
— Хорошо. Тогда распределимся следующим образом: Ючи и Азуми в одной комнате, Рэн, Теруо и Рио в другой, Рую с Тадаси, Мисаки, ты с тигрятами, Тай Лунг и Акира со мной. В разобранную шестую завтра переселится кто-то из тех, кто здесь останется, ниндзя, вы сами разделите шесть комнат между собой, когда мы уйдём.
Ниндзя поклонились, и Шин повёл тигров на этаж с комнатами. По пути Азуми не удержалась и спросила, чем тигрята могут помочь в охоте на демонов, но Тора лишь загадочно улыбнулась, и девушка отступила. Когда придёт время, все узнают, на что способны Мэй и Таро.
* * *
Тора развернула три футона и проверила, нет ли кого за окном. Акира вышла из-за ширмы в тёмно-красной, почти чёрной одежде, состоявшей из брюк игабакама, куртки уваги, под которой была безрукавная рубаха томатно-красного цвета, пояса додзимэ и асимаки.(1) На задания клан Белого Тигра отправлялся именно в этой одежде, распространённой у всех кланов ниндзя.
Едва Акира привязала гатану на пояс, как сёдзи скользнули в сторону, а затем закрылись за Тай Лунгом. Он зашёл за ширму и стал одеваться. Острое обоняние тигриц уловило запах мокрой шерсти; барс был последним из отряда, кто мылся, а до ужина оставалось совсем немного времени.
— Ты хорошо отмылся? — спросила Тора, садясь в позу ваджрасана. — Мне кажется, ты торопился.
— Как положено, — ответил барс.
— Приятно после стольких дней пути смыть пыль, переночевать в комнате и нормально поесть, — сказала Акира.
— Я думаю, как там справляется Хидео, — сказал Тай Лунг. — Мана и Хиро присмотрят за ним, но был ли он готов взять ещё и бремя ведения борьбы с демонами? Он ведь ещё даже не получил ниндзято.(2)
— Разве был готов ты возглавить клан в борьбе с демонами три месяца назад, став моим преемником в этом? — спросила Тора.
Барс молчал, думая над вопросом наставницы. Несмотря на то, что он — опытный и сильный воин, он ещё не освоил заклинания, которые могли бы помочь в борьбе с они в их истинном обличье. Когда Тора сказала, что он теперь вместо неё возглавит клан Белого Тигра в борьбе с демонами, барс изумился. Он действительно не был готов к этому.
— Иногда, чтобы научиться чему-то, нужно это испытать на собственной шкуре, без наставника, — заметила Тора.
Тай Лунг вышел из-за ширмы и повязал свою гатану на пояс. Если бы он вместе с другими не был во дворце микадо, и комната не была бы настолько непривычной, он чувствовал бы себя как дома. Но сейчас, находясь в одной комнате с наставницей и любимой, он был спокоен и счастлив. Впервые за столько дней он смог расслабиться.
Тора, внимательно его осмотрев, похлопала рукой по футону, приглашая его лечь. Без вопросов берс улёгся на спину, но по просьбе наставницы перевернулся на живот. Когда четыре руки осторожно стали разминать его плечи, он решил, что до завтрашнего утра может отдохнуть. Сейчас не он был главным, и не ему нужно было думать обо всём, строить планы, распределять обязанности, выбирать маршрут. И это нравилось ему. Он никогда не любил командовать и никогда не стремился к этому.
Сёдзи отодвинулись, и служанка объявила, что ужин готов, и императрица приглашает их отужинать вместе с ней. Ниндзя встали и пошли за ней. Тай Лунг поблагодарил обеих тигриц за то, что они помогли ему расслабиться. Это действительно было ему необходимо.
За ужином Мико первая нарушила молчание и начала спрашивать Тору о некоторых её сражениях, а после задавала подобные вопросы каждому из ниндзя и только у детей спросила, сложно ли обучаться ниндзюцу. Разнообразие блюд покорило тигров, и только благодаря точности в порциях они не объелись, но попробовали всё. Поклонившись императрице, они разошлись по комнатам.
Встав перед тремя футонами, Тай Лунг вдруг встал в ступор: какой из них предназначался ему? Они не обговаривали это. Акира спросила, чем он озадачен, и барс всё рассказал. Тора улыбнулась и ответила, что он сам может выбрать место, и тогда он улёгся посередине. Акира хихикнула, но промолчала. Ей было трудно подобрать правильные слова, но спутники и так поняли её мысль.
Девушка легла слева от него, а наставница справа.
— Никогда не выбирай между теми, кого любишь, и кто любит тебя, — сказала Тора. — Я знала, что тебе будет сложно остаться с одной и при этом покинуть другую, поэтому поселила Акиру не с другими девушками, что было бы правильнее.
— Я не сумел бы выбирать между матерью и возлюбленной, — признался Тай Лунг.
Тора и Акира переглянулись. Будь сейчас спокойное время, барс был бы готов спорить на хвост, что они что-нибудь сделают, но поскольку сейчас в Японии царило напряжение, тигрицы ограничились лишь обменом взглядов.
— Надеюсь, и не придётся, — прошептала ему на самое ухо Акира.
Теперь Тай Лунг на себе почувствовал, что ощущала она, когда он так делал. Тора улыбнулась, глядя на них. Акира вдруг поцеловала его в щёку и пожелала спокойной ночи. Пока Тай Лунг приходил в себя от этой приятной неожиданности, она уже легла на свой футон и накрылась одеялом. С ответом он опоздал. Улыбка и глаза Торы говорили: «В следующий раз успеешь». Тай Лунг решил, что в следующий раз будет его очередь шокировать любимую. Тора погасила лампу, и ниндзя уснули.
На рассвете семеро ниндзя покинули дворец микадо, пожелав оставшимся шестерым удачи. Спустя час пути они узнали, куда ведёт их Тора Гадиан — на встречу с другими ниндзя, чтобы объединиться и вместе противостоять демонам.
Перед завтраком дух белой тигрицы узнал, что Джоро-Гумо объединились с они, хоть и не сразу признали их в обличье волков, и уже напали на одного самурая из низшего сословия, убив и его, и всех его спутников. Мир, добытый таким трудом, был нарушен. Джоро-Гумо вступили в войну со смертными, и теперь ниндзя были обязаны защитить Японию и могли напасть на демонов.
— Тора Гадиан-сама, мы будем использовать доспехи или кровь драконов? — обратился Рио к предводительнице.
— Мы ниндзя, лязг металла нам ни к чему.
— Думаете, нам хватит на всех? Сколько нас будет?
— Месяц назад Оками из рода Масамото стала духом-хранителем, — сказала Тора, не поворачиваясь. — Она сходила к живым драконам, и они любезно предоставили ей свою кровь в большом количестве. Сражаться они отказались, но помочь были рады.
— Это та белая волчица, что сражалась с нами в Китае, — шёпотом пояснил Акире Тай Лунг.
— Я не могу ответить на твой последний вопрос, — тем временем продолжала Гадиан, — потому что не знаю, сколько ниндзя смогут добраться до места встречи. Количество наших воинов мы узнаем позже.
— При таком раскладе нам бы не помешал сильный союзник, — заметил Тай Лунг.
— И он у нас будет. Та, которую отвергли сородичи, но приняли и духи, и смертные.
Все округлили глаза от изумления.
— Вы говорите о… — Азуми не смогла закончить, переполненная изумлением и трепетом.
— Об Арахне. Верно, — расплылась в улыбке белая тигрица.
1) В фанфике традиционный костюм ниндзя упрощён.
2) В фанфике на церемонии посвящения ниндзя получали ниндзято как символ того, что теперь они официально воины, точно так же куноити получали тэссэн.
Ветер слабо дул, едва шевеля листочки клёнов и кустов. Вечернее солнце ярко освещало стволы деревьев и их кроны, выделяя каждый листок, каждую его прожилку, каждую трещинку на коре. Их можно было бы принять за горящие зелёные фонарики, если посмотреть на них высоко сверху. На клёнах уже поспевали семена, и иногда лучи вырывали их из общей массы и выставляли на всеобщее обозрение. Иногда взору открывались редкие ветки с жёлтыми и жёлто-красными листьями, и тогда словно лампа зажигалась на дереве. На кустах уже начали краснеть ягоды. Ещё какой-нибудь месяц, и наступит осень, полная красоты и даров. В обычное время все в Японии с радостью бы собрались на Момидзи гари(1), но теперь, во времена нападения демонов, люди боялись выходить на улицу, а воины постоянно находились в патруле.
Семеро ниндзя сидели под клёном и вслушивались в тишину. Тай Лунг подумал, понравится ли красивый вид клёнов Акире, и вспомнил о клёнах, посаженных вокруг дома главы клана Белого Тигра. Что ж, хоть кто-то немного насладится праздником. В то, что за месяц они управятся с демонами, Тай Лунг не верил.
Они ожидали кланы Красного Волка, Небесного Оленя и Огненных Оками — по пять-семь воинов от каждого. Около двадцати ниндзя были грозным противником для демонов, но они не были большим отрядом, который легко заметить — даже не из-за шума, из-за численности, и потому такое число было идеальным. Клан Феникса обещал прислать одного воина для их вылазки к Джоро-Гумо: остальные его члены бились с они в других местах.
Ниндзя клана Белого Тигра сидели в условленном месте и терпеливо ожидали остальных участников своего похода. Дети наслаждались отдыхом, тем, что сейчас не нужно никуда спешить, бежать, а можно дать отдых ногам и спокойно посидеть. Рио и Азуми думали о чём-то своём, а Тай Лунг и Акира медитировали. Только дух белой тигрицы настороженно смотрел по сторонам. Их не должны застать врасплох. Она не стала говорить своему отряду, кто прибудет из клана Феникса — это будет интересный сюрприз для них.
Тихо зашелестели ветви, чуткий слух духа-хранителя уловил, как прогнулась под чьей-то ногой ветка, как скрипнул тонкий ствол молодого клёна. Лёгкий шум пробежал по кронам. Все тигры моментально вскочили и выхватили оружие. Тора оставалась спокойной — даже они в теле волка не могут перемещаться так тихо.
Из крон соседних клёнов спрыгнуло пять пятнистых оленей в тёмно-зелёной синоби сёдзёку, рога их были обмотаны веточками плюща, шесть серых волков в иссиня-чёрной синоби сёдзёку и семь белых волчиц с красной подводкой глаз и в синоби сёдзёку цвета красное дерево. Тигры убрали оружие и одновременно с остальными ниндзя поклонились, приветствуя друг друга.
— Вы долго, — заметила Гадиан, когда все ниндзя уселись кружком.
— Нам пришлось обходить стороной южную дорогу, мы едва не напоролись на отряд они из двенадцати волков, — с поклоном ответил главный в отряде олень.
— Они вас точно не заметили? — нахмурилась Гадиан.
— Да, мы были осторожны и не выдали себя.
— Нас не должны видеть до того, как мы прибудем на место, — покачала головой Тора. — В противном случае всё задание срывается.
— А где воин из клана Феникса? — поинтересовалась белая волчица. — Мы думали, он уже прибыл.
— Она будет чуть позже, ей нужно очистить деревню, — ответила Тора. — Если вы не устали, мы должны выдвигаться. Лес — крайне ненадёжное укрытие для тех, кто хочет остаться в тени. Охотник сам может стать добычей.
— Куда мы пойдём, Тора Гадиан-сама? — спросил главный серый волк.
— Неподалёку отсюда есть овраг и бурелом, на ночь мы укроемся там, с рассветом тронемся дальше, до гор всего два ри, а там мы сумеем скрыться и найдём Арахну.
— Но та куноити… она ведь не будет знать, где мы заночевали, — немного робко сказала Мэй.
— Мы соединимся с ней около гор, — кивнула белая тигрица. — А теперь в путь. Солнце уже начинает садиться, — она посмотрела на небо, просвечивающее меж листьями, и прыгнула вперёд, задавая направление. Остальные ниндзя последовали за ней — в этом походе она была главнее всех, впрочем, как и во всех подобных походах.
* * *
Костёр зажигать не стали и расположились в яме, устелив её дно и стены покрывалами, а сверху навалили хвороста и веток, чтобы никто не мог заметить их. В тесноте и тишине ниндзя ели, различая лишь силуэты друг друга. Все радовались, что двое тигрят занимают немного места, благодаря чему взрослые смогли расположиться не как упаковка суши(2). Мэй слышала, что в клан Огненных Оками могут поступить только белые волчицы — из любого сословия. Клан Огненных Оками был кланом только куноити, и навыки передавались не от матери к дочери, а от наставницы к ученице. Некоторые из них, чтобы сохранить клан, выходили замуж на белых волков и на некоторое время покидали клан, а затем возвращались уже с дочерьми — или не возвращались вовсе, если у них рождался сын. Поэтому у этого клана наиболее тесно сложились отношения с кланом Красного Волка.
Клан Небесного Оленя жил в мире со всеми, и все уважали его — один из трёх древнейших кланов ниндзя, образовавшихся с появлением ниндзюцу. Олени не видели в темноте так хорошо, как тигры или волки, и потому в этом положении проигрывали, однако их любимым временем был вечер, сумерки, а любимым местом засады — лес. К сожалению, в этот раз им придётся сражаться в горных пещерах, а это сложнее, учитывая отсутствие когтей. Они могли бы проиграть, но Тора Гадиан обещала позаботиться о свете в пещерах, а силы оленя могло хватить, чтобы повалить Джоро-Гумо на спину или в пропасть.
Всех в этот вечер занимала лишь одна мысль — кто же та куноити, которая присоединится к ним завтра в горах? Тихие шушуканья не смолкали во время еды, но как только все легли так, чтоб уснуть, наступила тишина. Лишь ветер, шелестевший листьями, нарушал её. Тора не спала, став духом, она избавилась от этой необходимости, и охраняла сон своего отряда, вглядываясь и вслушиваясь в темноту и видя и слыша больше, чем смертные. Никто не мог бы пробраться незамеченным мимо неё.
Акира положила голову на плечо любимого, но не спала, а просто лежала с закрытыми глазами. Слушая его дыхание, она понимала, что он тоже не спит. Она не мешала ходу его мыслей, в конце концов, если бы он хотел поделиться ими, то сказал бы что-нибудь. Она думала, кто же та загадочная куноити. Не будь Торы с ними и не принадлежи она к клану Дракона, можно было бы подумать, что будущая спутница — дух белой тигрицы… В клан Феникса просто так не попасть, куноити была очень сильной и знала магию. Акире вдруг пришла в голову бредовая мысль, и она сама ей усмехнулась, зарываясь носом в густую шерсть барса. Никто не отнимет его у неё, а если попытается, познает всю ярость тигрицы. Тай Лунг провёл рукой по плечу любимой несколько раз, словно успокаивал. О чём он думал? Барс повернул голову к ней и уткнулся подбородком в её лоб.
На рассвете тихий рык Торы разбудил всех ниндзя, и они, быстро позавтракав несколькими лепёшками и сэнча, отправились за ней дальше, в прыжках преодолевая огромные расстояния. Они двигались настолько быстро и бесшумно, что их можно было бы принять за каких-нибудь лесных ёкай.
Когда ниндзя одолели два ри, Тора остановилась, а за ней остановились и другие. Они были на краю леса, дальше — горы, но перед этим лежала открытая площадка. Очень опасное место, их сразу могли увидеть. Гадиан смотрела то на одну вершину, то на другу, прикидывала расстояние и искала возможные укрытия. Если их заметят, схватка неминуема. И в этот раз нужно убить всех, выжить самим, чтобы суметь спасти родную страну. Рисковать было нельзя. Ниндзя ждали, не смея шелохнуться, и даже дышать стали тише.
Послышалось хлопанье крыльев. Все, как один, скрылись в тени деревьев, прижались к стволам, земле, кустам, каждый зажал в руке своё оружие, готовый в следующую же секунду направить его на врага. Тора внимательно вслушивалась в полёт птицы — большой и сильной. Словно убедившись в чём-то, она выглянула из-за куста. Между горами и лесом приземлилась большая серая сова в золотом кимоно. Она оглядывалась, а затем повернулась к лесу лицом и медленно направилась к нему. Тай Лунг и Акира вытаращились на неё и были рады, что женщина их не видит, а то получалось немного неприлично. Тора ещё несколько минут смотрела за совой, за всеми её действиями и поведением, словно читая тайные знаки, а потом сказала ниндзя:
— Всё в порядке, мы можем выходить.
Она первой вышла из леса. Сова увидела её и обрадовалась.
— А я-то всё думаю, куда вы запропастились? — она вежливо поклонилась ей, сведя крылья в приветственном жесте.
— Ты уверена, что поблизости нет демонов, Фэнхуан? — спросила Гадиан.
— Да, Тора Гадиан-сама. Я облетела эту местность не один раз. Сюда никто из демонов не добрался, по крайней мере сейчас мы в безопасности.
Тора кивнула. Словно очнувшись, Тай Лунг и Акира, а за ними и другие ниндзя вышли вперёд и приветствовали Фэнхуан, ответившую им тем же. Не было никаких сомнений в том, что это она. Перебравшись в горы, ниндзя нашли пещеру и, осмотрев её на наличие демонов и заклятий, устроились в ней на ночь. Преодолеть два ри — это не из поселения в деревню сбегать.
В отблесках огня глаза Фэнхуан светились золотым, в них плясало пламя, но сама женщина внимательно смотрела на всех. Она явно изменилась с тех пор, как Тай Лунг и Акира видели её в последний раз. В самом деле, что она здесь делает, когда отправлялась на защиту какой-то китайской деревни? Тора Гадиан уже представила всем сову как ту самую куноити из клана Феникса, которую они ждали. У ученицы духа белой тигрицы на языке вертелся лишь один вопрос, и она решилась его задать.
— Почему ты здесь?
Фэнхуан посмотрела на неё, потом обдумала суть вопроса и наконец ответила:
— Через пару недель после нашего расставания ко мне явился Великий Дух Феникс. Я веду свой род от него, так что тут нечему удивляться. Феникс решила, что я должна вступить в клан Феникса, ведь я обладаю достаточными силой и знаниями. Устроив мне пару испытаний, она помогла мне добраться до клана, где меня встретили другие. Так я стала частью Японии. Я уже давно сражаюсь с демонами, и меня послали к вам, чтобы я помогла. К тому же я птица, крылья — моё преимущество перед демонами.
— И ты ни разу не хотела вернуться в Китай? — с сомнением спросил барс.
— Нет, мне здесь очень хорошо. Я понимаю, Тай Лунг, почему Япония стала твоим домом, почему ты так жаждал вернуться сюда. А вот присутствие Акиры меня удивляет. Что ты здесь делаешь?
— Я теперь куноити клана Белого Тигра, я осталась жить в Японии, здесь и мой дом тоже.
Фэнхуан кивнула. Она была рада встретить знакомые лица, биться в таком окружении спокойней и проще. Нужно было только найти Арахну, этот белый Джоро-Гумо им поможет, как помогал всегда. Акира помнила Арахну по рассказу Хай-Ланга, но она до сих пор не представляла себе Джоро-Гумо. Её это не волновало, а вот Тай Лунга напротив — очень беспокоило. И он радовался, что первым Джоро-Гумо, которого увидит его любимая, будет не враг, а их союзница Арахна.
Тора снова осталась сторожить сон своего отряда. Им необходимо было поспать, иначе путь по горам до дома Арахны будет для них непреодолим. «Не на рассвете, чуть позже», — подумала Гадиан. Пусть поспят подольше, сейчас им торопиться некуда. Белая тигрица глядела на звёздное небо и внимательно принюхивалась к ветру. Она никому не позволит тронуть своих ниндзя. Демонов пока не было. Не теряя бдительность, дух белой тигрицы продолжил сидеть у входа в пещеру, не давая запаху смертных вырваться наружу и долететь до демонов. Из всех ниндзя только Тай Лунг знал, как много делает она для смертных, и постоянно восхищался этим. Она знала о его тайном желании просто взглянуть на Великих Духов Дракона и Феникса и догадывалась, что где-то очень-очень глубоко внутри он хочет вступить в клан Феникса. «Я не позволю тебе и Акире вступить в клан Дракона, — подумала Тора, — это не ваша судьба. Я не вмешивалась в ваши отношения, но в это я вмешаюсь. Вы мои ученики».
1) Праздник созерцания листьев клёна.
2) Упаковка суши — суси дзумэ — японский аналог поговорки «Как сельди в бочке».
Солнце палило беспощадно, раскалённый воздух шёл мелкими волнами, а на камнях спокойно можно было бы готовить лепёшки. Аномальная жара сводила ниндзя с ума, но они терпеливо шли, скрывая, как им жарко и тяжело. Фэнхуан старалась лететь над отрядом, создавая тень то той, то этой группе ниндзя и куноити, но иногда, устав от жары, спускалась и шла пешком.
К середине дня все поснимали свои верхние куртки уваги и повязали их на пояс; женщины остались в тонких безрукавных рубахах, а мужчины шли с голым торсом. Ниндзя тратили много сил на то, чтобы перепрыгнуть через расселины или взобраться на скалу, и жара отнимала у них силы. Тигрята каждые два-три часа просили сделать остановку и перевести дух, и тогда отряд останавливался. Взрослые, хоть и скрывали, были рады коротким передышкам, во время которых можно было хотя бы обмахнуться рукавом куртки или попасть под струи воздуха от тэссэнов куноити. Присутствие детей снова помогло опытным воинам.
К вечеру пропавший ветер появился, жара начала спадать, но всё равно было слишком душно; даже ветер был горячим и сухим. Тора, весь день пробывшая в виде духа, чтобы не тратить воду смертных, беспокоилась о запасах воды отряда. Смогут ли они отыскать здесь речку или ручей?
На закате ниндзя нашли пещеру и с радостью вступили в её прохладу. Демонов в ней не было, зато был небольшой ручеёк ледяной воды. Каждому хотелось прильнуть к ней и напиться, но Тора внезапно остановила их. Приняв вид смертной, она первой выпила воды и, убедившись, что она не представляет угрозы для жизни, разрешила ниндзя пить. Набросившиеся было с жадностью, после двух глотков они умерили пыл, вздрогнув от холода воды, и стали пить потихоньку и небольшими глотками.
Гадиан велела располагаться на ночлег. Оставив глав остальных отрядов кланов ниндзя следить за всем, дух белой тигрицы вместе с двумя своими учениками отправился посмотреть, где берёт начало ручей и как велика пещера. Ободрённые прохладой, Тай Лунг и Акира быстро зашагали вслед за наставницей, словно не шли весь день по ужасной жаре, под удивлённые взгляды других ниндзя.
Белая тигрица шла вдоль ручья молча, и ученики стали задумываться над истинной целью этой вылазки. Сходить на разведку Акеми могла бы и одна, но ей для чего-то понадобились двое сильных воинов. Если она боится атаки демонов, разумнее было бы оставить всех смертных в лагере, ведь дух белой тигрицы с демонами сам прекрасно может справиться. А истоки ручья и размеры пещеры — всего лишь повод уйти от остальных. Так зачем наставница позвала их?
Тора остановилась.
— Кажется, мы достаточно далеко, — она повернулась к ученикам.
Они ответили ей внимательными взглядами.
— Вы уже поняли, что я не просто так вас позвала, — кивнула она. — Вы выдержали жару и несильно устали, можно сказать, вы прошли своего рода испытание. Пришло время научить вас обоих магическим приёмам, с помощью которых можно одолеть они в их настоящем виде. Однако начнём мы с магии, которой боятся сильные демоны.
Акира уже знала, что в Японии есть неопасные демоны, которые просто жутко выглядят, но к смертным не пристают. Например, таким был ёкай рокурокуби, у которого была длинная шея и который пил масло из ламп. Ниндзя отличали ёкай от демонов, но для краткости всех их называли демонами — вслед за обычными жителями страны.
— У ниндзя выработана определённая программа занятий, каждое заклинание стоит на определённом месте в изучении. Но я от этой программы отступлю.
Ученики удивлённо посмотрели на женщину. Да, Тора часто отступала от правил обучения и учила так, как никто во всей Японии не стал бы, но ведь потому, что её ученики были уже мастерами кунг-фу, а вот в заклинаниях у них почти не было опыта.
— Двенадцать невозможных приёмов, которым вы научились у Фэнхуан, послужили вам воротами в искусство заклинаний, уже нарушив список. В заклинаниях тоже есть базовые, их мы с вами одолеем быстро, но простые, которые учат для самообороны, мы учить не будем. Новички начинают с них, чтобы постепенно наращивать свою магическую мощь, но вы — уже взрослые воины, умеющие управлять сильной магией. Но начнём мы всё равно с теории.
— Хай, сэнсэй, — одновременно ответили Тай Лунг и Акира.
— Тай Лунг, ты уже достиг седьмого уровня в магии, я надеюсь, ты поможешь подруге.
— Конечно, — барс всё ещё был немного растерян: он уже давно изучил теорию и базовые заклинания, а наставница почему-то обратилась ещё и к нему.
— Теперь нужно возвращаться, по дороге я расскажу всю теорию, она простая, а память у Акиры прекрасная, — Тора кивнула и пошла в лагерь. Ученики последовали за ней, внимательно её слушая.
Акира в самом деле быстро запомнила необходимые стойки, советы по направлению своей ки, упражнения для успокоения и концентрации, особую мантру. Уже в лагере, сидя между любимым и наставницей, она выучила новую исцеляющую мантру, которая была короче и сильнее прежних, используемых Акирой. Тай Лунг расцарапал себе руку в кровь, и тигрица использовала знания на практике. Такой жест помощи барса обе тигрицы оценили и с недовольством, и с нежными улыбками, и Тай Лунг не получил выговор за свои действия.
Темнота постепенно закрадывалась и в пещеру, вылезала из её тёмных уголков, окружала ниндзя. Единственным источником света был большой костёр, который путники развели, чтобы подогреть еду. За несколько часов пребывания в пещере ниндзя подмёрзли и закутались в свои уваги, и тёплый рис грел их изнутри. Тигрята уже сопели, когда четверо оленей вызвались быть часовыми.
— Не стоит вам тратить силы, я послежу, — сказала Тора. — Вам нужно экономить силы, жара — препятствие на пути к логову Арахны. Только те, кто действительно силён, дойдут, остальные погибнут.
Ниндзя поудобнее устроились и начали засыпать. Постепенно им становилось прохладно, и кланы собрались в небольшие кучки, прижавшись друг к другу. Фэнхуан укрыла крыльями тигрят, пристроившись между ними, и все трое довольно засопели. Тай Лунг и Акира расположились недалеко от наставницы, чтобы в случае тревоги быстро подняться на ноги. Барс откинулся на стену пещеры и обнял возлюбленную, а она положила голову на его плечо и уткнулась носом в его шею. Даже несмотря на то, что они были на войне, им было хорошо — потому что они были вместе.
Гадиан окинула взглядом весь отряд ниндзя и села у входа в пещеру, приняв вид духа. С тех пор, как в её жизни появился Тай Лунг, она менялась несколько раз, увеличивала свои силы и вспоминала чувства смертных. Она вспомнила о любви, которая предшествует браку, и о том, что никогда её не испытывала. В ней всегда видели потенциальную жену, но она была воином и не годилась в хранительницы очага. И Великий Дух Дракон увидел в ней истинного воина, потому и сделал духом-хранителем. С ним у Торы Гадиан строились отношения, основанные на взаимном уважении. И ему она была благодарна за возможность изредка навещать в Мире Духов своего учителя, Акено. Одного из очень дорогих ей смертных.
Внезапно с белой тигрицей мысленно связался Уруфу. Волк был спокоен, и начавшаяся было беспокоиться Тора успокоилась.
— Какие новости, Уруфу? — спросила она после взаимного приветствия.
— Бусо больше не осталось в Японии, ночами смертные могут выходить на улицу спокойно, я уже оповестил об этом остальных.
— Это прекрасная новость, друг мой, — обрадовалась Гадиан, ведя мысленный диалог с духом волка.
— Как вы продвигаетесь? — поинтересовался он.
— Кланы объединились, нам осталось пройти немного. Надеюсь добраться к Арахне к вечеру следующего дня, — Тора глянула на ниндзя и снова вернулась в мысленный диалог: — Они хорошо перенесли жару, но пещера попалась нам вовремя. Утром они с новыми силами смогут отправиться в путь, я беспокоюсь только за тигрят, но не жалею о своём решении.
— Как твои ученики?
— Мы приступили к практике заклинаний, Акира делает успехи. Завтра, надеюсь, начнём учить заклинания для борьбы с сильными демонами. Она быстро учится, — на лице женщины заиграла улыбка.
— А Тай Лунг?
— Помогает ей. Скоро они вместе начнут учиться. Есть новый приказ?
— Нет, продолжайте путь. С Арахной Великий Дух Дракон уже сам связался, она ждёт вас.
Уруфу замолчал, но Тора чувствовала, что он ещё на связи с ней. Их дружба длилась уже около тысячи лет, и за это время они научились понимать друг друга очень хорошо. Оба духа-хранителя даже шутили, что, будь они смертными и будь у них чувство любви, непременно поженились бы.
— Тебя что-то тревожит? — спросила Тора.
— Нет. Просто мы нашли того, кто помог демонам пробраться через барьер. Это сын того преступника, решил поквитаться со смертными, прогнавшими его, он нашёл в записях отца инструкцию, как пробраться в Мир Духов.
— Его ждёт то же наказание, что и его отца?
— Уже исполняется. Я боюсь, не будет ли это постоянно повторяться. Мы воюем с демонами уже много столетий, и каждый раз после победы уверены, что больше войн не будет. Но всё равно что-то случается.
— Для этого Великий Дух Дракон и сделал нас духами-хранителями, — она постаралась направить свою энергию так, чтобы Уруфу почувствовал её улыбку.
— Ты права, это наше предназначение, — Тора почувствовала, как друг улыбнулся.
Звёзды тихо мерцали на небе, слабый ветерок задувал в пещеру. Ниндзя спали, хотя сон их был чуток. Тора следила за ситуацией и в пещере, и за её пределами. Разговор со старым другом успокоил её, ведь теперь виновник случившегося был пойман. Оставалось только разобраться с они и Джоро-Гумо. Акеми посмотрела на учеников. Они сидели, уткнувшись друг в друга, и умиротворённо спали. Тора улыбнулась: в тот самый день, как она подумала о том, что они могут сойтись, она решила не вмешиваться в их отношения и пустить всё на самотёк, и в результате всё получилось так, как она хотела. И практически без её участия.
Утром, после неплотного завтрака, ниндзя продолжили путь. Солнце уже не жарило, температура воздуха была нормальной, и путники бодро шли вперёд, пробираясь через скалы. Гадиан уверенно вела свой отряд вперёд, а Фэнхуан смотрела с воздуха, нет ли каких преград на пути. Ниндзя иногда делали остановки и к концу дня пришли к высокой горе, рядом с которой росли низкие деревья. Белая тигрица дала знак остановиться, и ниндзя выстроились за ней; Фэнхуан встала рядом со всеми.
Тора медленно пошла вперёд, внимательно смотря под ноги. Она знаками приказала ниндзя идти за ней и, отодвинув ветви кустов, нашла пещеру. У самого входа был вырезан непонятный иероглиф.
— Перед нами пещера Арахны, — объявила Тора. — Этот знак из языка духов, — затем она крикнула внутрь пещеры что-то на незнакомом смертным языке.
Когда эхо стихло, наступила тишина. Ниндзя стояли, ожидая белую Джоро-Гумо, которая сражалась против своих собратьев, которая научила всех, что не все демоны несут зло, что нельзя всех равнять под одну гребёнку.
Из пещеры донеслось тихое постукивание, которое становилось всё громче; постепенно в темноте стал виден огромный белый силуэт, а на путников ярчайшими голубыми огоньками смотрели два глаза. Ниндзя стояли недвижимо. И вот наконец на свет показалась огромная фигура, торс которой был лисий, белый, а всё остальное — гигантское тело паука. С Джоро-Гумо свешивались кусочки белой материи, обрывки кимоно.
Мэй и Таро испуганно пискнули, а Акира сжала зубы. Арахна была большой, и, если бы не паучья половина, её можно было бы считать красивой. Тай Лунг незаметно, но ощутимо взял любимую за руку, и та сразу расслабилась. Тем временем Арахна остановилась и поклонилась, насколько это было возможно.
— Тора Гадиан-с-сама, приветс-ствую вас-с, — сказала она сиплым шипящим голосом. — Я ожидала вас-с и ваш-ш отряд.
— Я рада приветствовать тебя, Арахна-сан, — Тора вежливо поклонилась.
— Я не с-стану приглаш-шать вас-с внутрь, там с-слиш-шком мрач-чно и с-сыро. Мы можем обс-судить вс-сё здес-сь. С-спраш-шивайте.
— Нам нужно знать, что сейчас делают они и Джоро-Гумо, как далеко они уже продвинулись и планируют продвинуться.
— Они обос-сновалис-сь в лес-су у маленькой деревеньки С-сёва. Жителей они не трогают и с-стараютс-ся не выдавать с-своего прис-сутс-ствия. Теперь, когда с-старый микадо убит, демоны х-хотят править Японией.
— Кто бы сомневался, — мрачно заметила Тора.
— Но с-снач-чала им нужно унич-чтожить небольш-шой городок Киото, там х-хантс-ся камень, образовавш-шийс-ся из крови с-сына Великих-х Дух-хов Дракона и Ф-феникс-са. Ес-сли размельч-чить этот камень и добавить в с-сплав к оружию, можно победить они в их ис-стинном облич-чье. Можно победить любых-х демонов.
— Не думаю, что Великие Духи позволят так обращаться с тем единственным, что осталось от их сына.
— Ес-сли не с-спас-сти камень от демонов, они разруш-шат город и унич-чтожат не только с-смертных-х, но и с-сам камень, — заметила Арахна.
— Спасибо, — кивнула Тора. — А что после разрушения Киото?
— Ес-сть одна реликвия они, — понизила голос Арахна, — Камень Первого Они. Как камень из крови с-сына Великих-х Дух-хов, так Камень Первого Они образован из крови того с-самого они, что убил с-сына Великих-х Дух-хов. Рас-стопив камень, добыв из него кровь и напивш-шис-сь её, демоны с-станут в тысячу раз с-сильнее. И тогда единс-ственное, что может с-спас-сти Мир С-смертных-х, это с-сильные воины, ис-спивш-шие крови с-сына Великих-х Дух-хов, вне завис-симости от того, с-сколько они выпьют, ес-сли их-х ки с-сильна. Реликвия они с-спрятана, и никто, кроме с-самих они, не знает, где её ис-скать.
— А если демоны решат сначала найти свою реликвию, а потом уже, став сильнее, уничтожить нашу? — вдруг спросила Акира.
— Это было бы умно с-с их-х с-стороны, — согласилась Арахна. — Ес-сли бы я только знала, где с-спрятан Камень Первого Они.
— Ты очень много для нас сделала, Арахна, весь Мир Смертных благодарен тебе, — поклонилась Тора.
— Тора Гадиан-с-сама, Камень они х-хранить оч-чень опас-сно, с-смертный может не выдержать его мощ-щи и с-сойти с-с ума, а затем и вовс-се попас-сть под его влияние. Он должен быть унич-чтожен.
— Как это сделать? — спросила Тора.
— Рас-стопить и с-смеш-шать образовавш-шуюс-ся кровь с-с кровью дракона, ф-феникс-са… и вы с-сами понимаете, кого. Только их-х кровь может нейтрализовать кровь первого они.
— Ты знаешь, где искать потомков? — спросила Тора, сильно помрачнев.
— Это мне не извес-стно, — покачала головой Арахна.
— Благодарю тебя за помощь, — Тора поклонилась. — Будь осторожна.
— Удач-чи в битве.
Арахна уползла в свою пещеру, а ниндзя расположились неподалёку, развели костёр, поели и стали ждать новых приказов предводителя — духа белой тигрицы. Но Гадиан молча и задумчиво смотрела в пламя, словно была далеко отсюда. Ей жутко не нравились новости, что она узнала. Она не удивилась жажде покорить Японию — а затем и мир — и разрушить город, это и так всем было известно. Но вот две реликвии, два Камня, тревожили её. Ниндзя могли действовать только в зависимости от намерений они и Джоро-Гумо, ведь если те сначала пойдут в Киото, то нужно опередить их и забрать Камень Хунга(1), а если решат найти свою реликвию, за ними нужно следовать попятам и отобрать Камень Первого Они. А если демоны разделятся?
Тора подняла глаза и увидела, что все смотрят на неё.
— Я свяжусь с другими духами-хранителями и Великими Духами. Кто-то пойдёт следом за они и Джоро-Гумо, чтобы забрать Камень Первого Они, а кто-то последует в Киото, чтобы забрать Камень Хунга. Но кто это будет — я пока не знаю. Но нашу битву в этой вечной войне мы не должны проиграть.
1) В мифологии Вьетнама говорится о драконе Лак Лонг Куане и его жене фее-птице Ау Ко. Когда супруги разошлись, то поделили сотню своих детей пополам. На земле старший из них стал первым королем Хунгом и основал династию первых королей Хунг-выонгов.
В фанфике у Великих Духов Дракона и Феникса только один сын по имени Хунг, который сочетал в себе черты матери и отца. Его история подробнее будет раскрыта в дальнейших главах.
— Сейчас мы должны идти в деревню Сёва, — сказала Тора Гадиан, выходя из транса. — Мы последим за они и Джоро-Гумо, пока не прибудет клан Феникса. Затем мы направимся в Киото, чтобы перевезти Камень Хунга и спрятать его. Камнем Первого Они займётся клан Феникса. Демоны не должны узнать, что мы следим за ними, и уж тем более, что нам известны их планы. Мы ниндзя, и мы будем маскироваться. Клан Небесного Оленя, вы дежурите рядом с лесом, притворитесь крестьянами, население Сёва позволяет нам это. Кланы Красного Волка и Огненных Оками, сгруппируйтесь так, чтобы составить впечатление о приезде важного самурая высокого чина и его жены, возможно, онна-бугейся; охрана, служанки — всё решайте сами. Азуми, Рио, вы с Мэй и Таро будете семьёй путешественников, в южных землях есть город, в котором живут тигры, на вопросы старайтесь не отвечать. Все из вас. Лошадей и одежду я всем вам достану. Тай Лунг и Акира, вы будете со мной с другого края леса. Мы с вами следим за ситуацией в лесу и прибытием участников клана Феникса. Фэнхуан, ты будешь дежурить на дороге, по которой можно добраться из Сёва в Киото; мы должны знать, когда демоны выступят за Камнем Хунга.
Ниндзя поклонились и пошли вслед за духом-хранителем по дороге, по которой можно было срезать путь от дома Арахны до Сёва. Сначала шли молча, обдумывая новости. Сколько они будут ждать клан Феникса? Не ушли ли уже демоны в другое место? А может, демоны тоже разделились, как ниндзя? К полудню отряд расположился в тени небольшой бамбуковой рощи, чтобы пообедать и передохнуть. Во время еды все волнующие вопросы вырвались наружу и стали обсуждаться. Ниндзя вспоминали поведение тех классов людей, за которых им предстояло себя выдавать.
— А почему Камень Хунга — это всё, что осталось от сына Великих Духов Дракона и Феникса? — улучив минуту, спросила Акира у Тай Лунга.
Барс задумчиво посмотрел на любимую, обдумывая свой ответ, и сказал:
— Очень давно Великий Дух Дракон и Великий Дух Феникс ещё жили в Мире Смертных, как сейчас с нами живёт Тора. У них был сын, Хунг. Он выглядел как отец, но голова и крылья у него были матери, к сожалению, от неё он не унаследовал способности перерождаться в огне. Когда Хунгу было сто пятьдесят лет, из Дзигоку(1) выбрался демон с красной кожей и большими рогами — первый они. Поначалу они просто интересовался Миром Смертных, и Хунг помогал ему освоиться. Но после они вдруг решил покорить Мир Смертных, и Хунг вступил в битву за дорогой мир. В этой битве они оба погибли, а их кровь скопилась и застыла в виде камней. А тело и кости рассеялись, словно дым. Дух первого они отправился в Дзигоку, а дух Хунга — в Мир Духов. С того самого дня Великие Духи живут в Мире Духов, который они образовали, чтобы спасти своего сына и сделать его бессмертным.
— А о каких потомках говорила Тора? — спросила Акира после молчания.
По виду Тай Лунга она поняла, что он сам не знает, но тут в разговор вмешалась Гадиан:
— У Хунга были дети. Когда ему было пятьдесят лет — а это для дракона или феникса расцвет сил — он женился на сове. Сове из Китая, — её глаза на едва уловимый миг устремились на Фэнхуан и вернулись обратно на учеников: — И у них были дети. Но ещё через пятьдесят лет, когда его дети уже выросли и обзавелись своими детьми в Китае, Хунг женился на белой волчице, их детьми были первые оками. Когда и они выросли, в свои сто сорок восемь лет сын Великих Духов женился в третий раз. Но история умалчивает, кем была его последняя жена. И кем были их трое детей. Хунг погиб, защищая не только свой мир, но и мир своих детей.
— А почему первый они решил захватить Мир Смертных? — спросила Мэй.
— Он хотел расширить пределы Дзигоку, — Тора вздохнула. — Они — те демоны, с которыми невозможно договориться, воплощённое зло. Как Великие Духи — наш свет, так они — наша тьма.
— Значит, чтобы нейтрализовать вред крови первого они, нужна кровь Великих Духов или их потомков? — спросил Тай Лунг.
— Или живых драконов и фениксов, — сказала Тора, — что менее реально. До них невозможно добраться, — она покачала головой.
— А почему драконы и фениксы ушли? — поинтересовалась Мэй.
— Они не хотят вмешиваться в дела смертных, хотя активно помогают в борьбе с демонами. Но только ниндзя кланов Дракона и Феникса могут найти их и говорить с ними… — Тора замолчала и посмотрела куда-то вперёд, далеко за горизонт.
Ниндзя вернулись к разговорам между собой, решив не тревожить дух белой тигрицы, от которого пошли невидимые, но сильные потоки ки. Тихий тёплый ветер играл шерстинками, приносил вкусный запах зелени. Было спокойно и тихо, и на несколько минут можно было забыть о войне с демонами.
— Акира, Тай Лунг, пойдёмте, — Тора поднялась и, глянув на учеников, немного отошла от лагеря. Ученики молча пошли за ней, настраиваясь на урок.
Остановившись на безопасном расстоянии, Тора приняла стойку, и тигрица с барсом последовала её примеру. Наставница показывала им движения, а они повторяли за ней, учась использовать свою внутреннюю энергию для заклинаний. Акира внимательно следила за движениями наставницы и почти не ошибалась. Тай Лунг иногда поправлял её стойку и руки, и через несколько минут Тора начала показывать приёмы для использования заклинаний. Она показывала тигрице простые движения, говоря, как направлять ки.
Из рук Акиры вдруг вырвался сном зелёных искр, и она остановилась. Тай Лунг ободряюще улыбнулся ей, а Тора похвалила ученицу. Пока отряд отдыхал, куноити училась использовать магию. В отличие от Тай Лунга, который от природы обладал прекрасной памятью и умением в точности повторять то, что мог видеть всего однажды в жизни, тигрица смотрела на движения наставницы, слушала пояснения и дважды повторяла приём, только после этого у неё всё получалось, и Тора знала, что теперь ученица может использовать заклинания.
* * *
За несколько дней, которые отряд продвигался в Сёва, Акира выучила много заклинаний и даже прошла экзамен, чтобы приступать к следующей стадии обучения — более сложным и сильным заклинаниям. В их числе был приём саиренсу, который Акира когда-то сделала в Китае перед битвой в столице, и который она отточила всего в пару минут. Когда Акира, с помощью любимого, отточила свои навыки в тех заклинаниях, которые уже знал барс, с лица Торы исчезла озабоченность. За три часа пути до Сёва Тора оставила отряд в лесу, предварительно проверив, что демоны его не заметят, а затем вернулась с одеждой и всеми необходимыми вещами.
— Клан Небесного Оленя, через полчаса пройдёт небольшая группа крестьян, присоединитесь к ним, в самом Сёва зайдёте в крайний ветхий домик, там живёт одинокая старушка по имени Чоу, — сказала Тора. — Кланы Красного Волка и Огненных Оками, вы прибудете в деревню на закате, через час отправляйтесь по той дороге, — она указала на север, — остановитесь на несколько дней у господина Сэтоши, я договорилась. Клан Белого Тигра, вы прибудете в деревню завтра днём. Фэнхуан и мы сейчас займём свои посты.
— Тора Гадиан-сама, а где ждать до завтра нам? — спросил Таро.
— Идите вместе с двумя кланами, там посидите немного до положенного срока. И помните, никаких действий предпринимать нельзя, даже если демоны заявятся к вам. Как только прибудет клан Феникса, я приду за вами и расскажу, что делать дальше.
Ниндзя поклонились на прощанье друг другу и разошлись, только клан Небесного Оленя остался ждать крестьян, в группу которых они должны были незаметно влиться.
На время слежки Тора прекратила свои занятия, да и сильнейшие заклинания сейчас были ученикам не нужны: пока демоны они остаются в телах волков (а принять свой истинный облик они не смогут из-за магии Великого Духа Дракона), тех заклинаний, что уже знают Тай Лунг и Акира, достаточно, чтобы их победить. Самое главное — спасти два Камня, а уж потом можно довести обучение до конца. Тора старалась уменьшить разницу между своими учениками, чтобы они оба попали в клан Феникса. Это самая большая честь для ниндзя.
Устроившись в небольшой пещерке, дух белой тигрицы со своими учениками занялся медитацией: во время неё можно было почувствовать присутствие демонов за пару ри. Через полчаса Тора вдруг увидела Великого Духа Дракона. Огромный, золотой и светящийся, он внимательно рассматривал её. Тора Гадиан, ходившая по Хризантемным полям в белом кимоно, склонилась перед ним в глубоком поклоне. Великий Дух Дракон давно не являлся к ней сам, значит, у него есть какие-то новости, а возможно, особая миссия для духа-хранителя своей армии.
— Я чувствую твои сомнения, Акеми, — сказал он, ответив на её поклон. — Сейчас у нас есть возможность поговорить.
Акеми. Он всегда называл её по имени, которое было дано ей с рождения, Торой Гадиан она была для всех остальных. А она уже почти отвыкла от своего настоящего имени, как уже отвыкли от своих Уруфу и Тенно Ка, её самые лучшие друзья в Мире Духов.
— Мой господин, сможем ли мы добыть оба Камня до они и Джоро-Гумо?
— Клан Феникса уже выступил, совсем скоро вы приступите к миссии. Но тебя терзают сомнения насчёт другого, — его приятный и глухой голос звучал ровно и спокойно.
Акеми вздохнула.
— Я учу и Тай Лунга, и Акиру, они оба очень сильны и почти равны. Примут ли в клан Феникса их обоих?
— Это покажет лишь время. Когда ты обучишь их всем заклинаниям, когда они пройдут финальный экзамен, тогда мы и узнаем это. Но их мастерство сильно выросло, Тай Лунг, останься он в Китае, стал бы Небесным Фениксом — высшим мастером кунг-фу.
— Но испытание Тремя Иглами — лишь одно испытание на точность, ловкость и скорость. Он нашёл себя лишь через несколько месяцев.
— В его достижениях твои заслуги тоже есть, — на губах золотого дракона заиграла улыбка. — Но не его успехи тревожат тебя.
— Они с Акирой любят друг друга, если его примут в клан Феникса, а её нет — он останется с ней.
— Он духовно развит, ты выполнила свою миссию. Не забывай, что он мужчина. Но и не забывай, что он твой ученик.
— Хай, — Акеми поклонилась.
— Ты беспокоишься за них, за миссию, страну и оба Мира, и это похвально, Акеми. Ты знаешь, я отвечу на все твои вопросы, — непривычно мягко сказал Великий Дух Дракон.
— Я не хочу, чтобы они вступали в клан Дракона. Они смертные, они ещё молоды и не готовы к обязанностям тех смертных, что могут вступить в клан Дракона.
— Ты должна рассказать им, что ждёт смертных в клане Дракона. Уверен, клана Феникса им будет достаточно. А когда придёт возраст, тогда и посмотрим, в каком клане они будут.
— Благодарю вас, мой господин, — белая тигрица снова поклонилась.
— Но твоё сердце всё ещё терзается неизведанным, — как бы между прочим заметил Великий Дух Дракон. — Я отвечу, Акеми, только если ты спросишь.
— Мой господин, почему вы дали Тай Лунгу второй шанс? Почему приказали обучать его? Он нужен лишь как один из самых сильных воинов?
— Акеми-тян, не стоит капать в глаза со второго этажа(2), — дракон снисходительно улыбнулся.
Вздохнув полной грудью, женщина наконец отважилась спросить:
— Тай Лунг — один из потомков Хунга?
Великий Дух кивнул.
— Поэтому так важно было его обучение, поэтому я должна была помочь ему достигнуть совершенства. Но как так вышло, он же коренной китаец?
— Третья жена моего сына была простой рыжей тигрицей, и у них были рыжие тигрята, три прекрасные дочки. После все эти дочки вышли замуж за белых тигров в клане Белого Тигра, а внук самой младшей перебрался в Китай к другой своей родне: клану Лаоху, тогда просто клану Бэй, пара выходцев из которого и принесла зачатки ниндзюцу в Японию. Его дочь вышла замуж за главу клана, и с тех пор в клане Лаоху предводители всегда были белыми, их род никогда не прерывался. И нынешняя глава клана — тоже мой потомок. Примерно то же самое произошло и в клане Белого Тигра.
Акеми изумлённо уставилась на Великого Духа Дракона, не в силах произнести вопрос, что застрял на кончике её языка.
— Да, ты тоже мой потомок, — кивнул дракон. — Поэтому у нас с тобой настолько тёплые отношения. Конечно, кровь Хидео тоже обладает нужными свойствами, — Великий Дух угадал и второй вопрос белой тигрицы.
— А Фэнхуан?
— Потомок детей от первой жены Хунга, поэтому моя жена и пригласила её в Японию, в клан Феникса.
Акеми поклонилась. Дух Дракон рассматривал её, стараясь угадать мысли. Когда он впервые увидел её, храбрую смертную, то сразу понял, кем она ему приходится, а она на протяжении стольких лет не знала, что в ней течёт его кровь, не знала, почему он всегда ласков с ней, почему он и Дух Феникс давали ей столько свободы.
— Мой господин, почему мой отряд идёт за Камнем Хунга? Камень Первого Они мы смогли бы уничтожить на месте, — белая тигрица подняла глаза на Великого Духа.
— Потому что даже мне не известно, где они хранят свою реликвию. Клан Феникса лучше подготовлен к бою с демонами, в крайнем случае он сможет отвоевать Камень у демонов. Клан Феникса доставит Камень Первого Они к нам, и я вместе с Феникс уничтожу его. Твой же отряд вместе с Камнем Хунга вернётся в лес, а после ты спрячешь его в своём клане.
— Моему отряду не придётся сражаться? — удивилась Акеми.
— Это мне не известно. Демоны скорее всего попытаются отобрать у вас Камень, вы должны защитить его и доставить в клан Белого Тигра в целости. Пока он будет храниться у вас, твои ученики закончат обучение, а затем мы решим, что делать и с ними, и с Камнем Хунга.
— Хай, — снова поклонилась женщина. — Я могу рассказать Тай Лунгу о его происхождении?
— Ты должна, — улыбнулся Великий Дух Дракон.
Он растаял, и Акеми покинула Хризантемные поля. Её медитация была окончена. Открыв глаза, дух белой тигрицы посмотрел на учеников. Они уже перестали медитировать и смотрели на дождь, мерно капающий снаружи пещеры. Пахло мокрой землёй и свежестью, воздух был лёгким, а шум дождя и листьев навевал умиротворение.
— Вы не почуяли демонов? — спросила Тора.
— Нет, сэнсэй, — хором ответили ученики и повернулись к наставнице.
— Всё в порядке? — она пронзительно посмотрела на них, и они ответили, что всё хорошо, только дождь начался.
— Пока у нас есть время, я должна рассказать вам то, что узнала от Великого Духа Дракона во время этой медитации.
Ученики изумлённо вытаращили глаза и подсели поближе к белой тигрице.
— Прежде всего, мы с тобой, Лунг, — одни из потомков Хунга, как и Фэнхуан. Третья жена Хунга была тигрицей, а их дочери потом стали родоначальницами предводителей кланов Белого Тигра и Лаоху. Поэтому твоя кровь тоже может уничтожить Камень Первого Они. Но его уничтожением намерены заняться сами Великий Духи.
Тай Лунг замер, чуть виляя кончиком хвоста. Новость настолько поразила его, что он не мог даже думать. Акира просто молчала, укладывая новую информацию в голове. Всё-таки как удивительно меняется род за несколько тысячелетий, можно быть родственниками и не знать об этом! Тора Гадиан подождала, пока ученики придут в себя, и продолжила:
— Камень Хунга мы доставим в наш клан, где он будет храниться некоторое время, а вы пока закончите своё обучение. Но я должна вам рассказать о клане Дракона. И о том, почему я не хочу, чтобы вы стремились в него попасть.
Барс и тигрица переглянулись и с прежним вниманием стали смотреть на наставницу.
— Как вы знаете, клан Феникса — отражение клана Дракона для смертных. Для ниндзя при жизни нет судьбы почётней, чем попасть в клан Феникса. Но клан Дракона — это другая жизнь. Я не знаю, заметили вы или нет, но все духи в клане Дракона не имеют семей. Я, Уруфу, Тенно Ка, Фукуроу, Сунеку и многие другие духи-хранители не были связаны узами брака. Конечно, среди нас есть те, кто когда-то был женат или замужем, но эти единицы потеряли своих супругов и детей ещё при жизни и долгие годы были в Мире Смертных в одиночестве. В клане Феникса могут жить семьи и поколения ниндзя, это разрешено. В клане Дракона смертным тоже можно прийти парой, но никаких сражений не будет. Все смертные в клане Дракона только общаются с духами, поддерживают в порядке дома и выступают посланниками духов для клана Феникса. Легенды о том, что в клан Дракона смертный может попасть, лишь обладая великими силой и духовным развитием, правдивы. Но все смертные, находящиеся в этом клане, старики. Они прекрасные воины и в случае надобности могут защитить Японию, но предпочитают сидеть в саду дзэн, медитировать и жить достаточно спокойно. Если вы решите вступить в клан Дракона и вас возьмут, вы будете скучно жить до конца своих дней. А ведь ваше предназначение — быть великими воинами.
Тай Лунг и Акира сначала сидели молча, обдумывая слова наставницы. Легенды, ходящие между смертными, передавали не всё, а то, что сказал дух-хранитель, словно было прямым приказом для них не стремиться в клан Дракона. Да и нужно ли им это на самом деле?
— Сэнсэй, мы даже не думали, что сможем попасть и в клан Феникса, — сказала Акира.
— Мы не стремимся попасть в клан Дракона. Сэнсэй… спасибо, что предупредили нас, — поклонился Тай Лунг.
Тора улыбнулась. Она хорошо знала своих учеников, да и они знали её.
— Как думаете, мы сможем сохранить Камень Хунга, чтобы и наш клан остался в безопасности? — спросил барс.
— Камень не будет всегда храниться у нас, Великие Духи перенесут его в более безопасное место.
— Что ж, будем надеяться, что демоны нас не заметят.
— И будем следить за ситуацией, — улыбнулась Акира.
Тора знала, что они теперь точно не будут стремиться попасть в клан Дракона, хотя и не смогут туда попасть, пока не постареют, но они сейчас не смеют думать о вступлении в клан Феникса, ведь прекрасно знают, что их обучение ещё не закончено. И Гадиан всей душой желала, чтобы оно могло продолжиться как можно скорее.
1) Дзигоку — японский ад.
2) Капать в глаза со второго этажа — никай кара мэгусури — приблизительный аналог нашей поговорки ходить вокруг да около.
— Чёрт, чёрт, чёрт!
— Налево! — еле успела крикнуть Тора.
Весь отряд метнулся налево, в маленький переулок, и Джоро-Гумо пронёсся мимо. Ниндзя выдохнули и, обойдя дом, вернулись на прежний маршрут. Клан Феникса прибыл через три дня после остановки отряда в Сёва и последовал за они и Джоро-Гумо, но один Джоро-Гумо остался в Сёва, и ниндзя попались ему на глаза.
— Ниндз-з-зя! — демон выскочил перед ними. Чёрный паук с чёрным торсом волка, у которого была непомерно большая пасть, выглядел как обычный Джоро-Гумо, и его манера речи была обычной для своего вида. Но Акира, видевшая и слышавшая сначала Арахну, чувствовала отвращение. Арахна была больше развита, чем её собратья, но тигрица не ожидала от остальных Джоро-Гумо такой жути.
— Де-емон! — Азуми постаралась повторить его манеру речи и взмахнула руками, а затем прыгнула вслед за отрядом.
Джоро-Гумо издал какой-то жуткий крик и помчался за ниндзя, петляя по небольшим улочкам. Крестьяне испуганно сидели в домах и с замиранием сердца слушали звуки погони, а ниндзя быстро перемещались к выходу из Сёва, уводя демона за собой. Тот, думая, что добыча ускользает, прибавил скорости и, разогнавшись, прыгнул. Он приземлился прямо перед отрядом и раскинул руки, усмехаясь и скалясь на ниндзя.
— Давай! — Тора махнула рукой.
Куноити взмахнули тэссэнами, пустив пыль в глаза демону, а Тай Лунг и Акира использовали сильное заклинание, пустив его потоки в демона. Взвизгнув, Джоро-Гумо превратился в пепел. Не считая криков демона, всё прошло тихо, и другие демоны не должны были заметить смерти собрата.
Таро отёр пот со лба и глянул на предводительницу. Тора смотрела на небо, через пару секунд перед ней приземлилась Фэнхуан.
— Демоны не пошли в Киото, все они направляются в другую сторону, — сообщила сова. — Похоже, первоочередной задачей для них является добыча своей реликвии.
— Прекрасно, значит, в Киото мы доберёмся без проблем, — кивнула Гадиан. — Ты с нами, или клан Феникса позвал тебя с собой?
— Они спросили моё мнение, а я решила остаться с вами, — ответила Фэнхуан. — От моих крыльев больше пользы будет вам, — она улыбнулась и взмахнула крыльями.
Тора кивнула и махнула рукой, призывая отряд следовать за собой. Ниндзя побежали по дороге в Киото, оставляя дружелюбный Сёва позади. По дороге Фэнхуан разговорилась с Акирой и Тай Лунгом, спрашивая об их магии. Барс не впервые использовал магию, а вот тигрица свои ощущения описывала весьма восторженно. Слившаяся с магией ки вызвала всплеск силы в каждой клеточке тела, и ощущения у Акиры были очень необычные. Девушка пыталась как-то их описать, но у неё едва получалось подобрать слова, однако Фэнхуан, как маг, прекрасно её понимала.
* * *
Через несколько дней ниндзя, одолев половину пути, остановились на отдых в небольшом лесу. В округе было несколько скал и небольшая речка, и Тора распорядилась, чтобы весь отряд смыл с себя пыль: как коренная японка, Тора любила чистоту, к тому же ниндзя должен сливаться с окружающей средой в том числе и по запаху.
В лесу стояло несколько невысоких скал, окружавших высокие горы, которые тянулись небольшой вереницей на север, из расщелин которых стекала горная речка, устремляясь в лес. Речка была окружена кустами, так что это было идеальное место для небольшого душа во время пути. Тора велела разбиться на группы: поодиночке ходить всё-таки было опасно.
Ниндзя распределились по принадлежности к кланам, только к клану Белого Тигра присоединилась Фэнхуан. Сова пошла в группе с Азуми и Мэй, сразу поле Рио и Таро. Но так получилось, что пока весь отряд смывал пыль, Акира и Тай Лунг обучались новым заклинаниям, в чём преуспели, а когда вместе с наставницей вернулись, оказалось, что принять водные процедуры осталось только им. Ученики растерянно посмотрели на Тору.
— В одежде, — напомнила им наставница. — Просто нырнуть пару раз, как будто упали с лодки.
Ученикам от такого сравнения стало смешно. Сняв верхние куртки, они встали под струи воды. Они скучали по привычной бане, горячей воде в бочке и душистым лепесткам, но они пришли не мыться, а всего лишь смыть пыль.
— Откуда у тебя эта царапина? — Акира дотронулась до спины барса, и тот обернулся.
— Какая? — удивился он.
— Вот эта, — девушка легонько провела по ней пальцами.
— Не знаю. Саданулся обо что-нибудь когда-нибудь, — он с беззаботным видом пожал плечами.
— Тебе нельзя травмировать спину, — с серьёзным видом сказала тигрица, — Тора говорила, что такая травма может обернуться для тебя многомесячным лечением.
— Да, в двадцатилетнем заключении в тюрьме есть свои минусы, — усмехнулся ирбис и поднял голову, чтобы умыться.
— Тебе точно небольно?
Тай Лунг опустил голову и внимательно посмотрел на неё. Впервые за несколько недель они остались наедине.
— Хочешь попробовать новую мантру? — он улыбнулся и подошёл к ней вплотную.
Однако сразу остановился: Акира не сдвинулась с места, не сделала ни шага назад, даже просто не отодвинулась. Это сбило барса с толку.
— Если захочешь, могу, — она обаятельно улыбнулась и положила руку ему на плечо.
Они чувствовали дыхание друг друга и пристально смотрели друг другу в глаза. Тай Лунг смотрел на любимую и думал, что теперь делать. Отстраниться, как ни в чём не бывало, было бы глупостью, раз она сама проявила некую инициативу. К тому же, теперь у него было разрешение.
— Ты — моя мантра, — он придвинул её к себе за талию и поцеловал прямо в губы.
Поцелуй был коротким, барс отстранился через несколько секунд. Как он и хотел, в этот раз действие было за ним. Но он испытывал душевную неловкость из-за своей челюсти, поцелуи вообще были для него больной темой — в духовном смысле.
Акира изумлённо на него смотрела, и барс отпустил её и сделал шаг назад. Теперь ему казалось, что он был слишком резок и слишком поспешил. Поцелуй в щёку — это одно, а в губы — совсем другое. Примет ли любимая его действия или обидится?
— Мантрой обычно подольше лечатся, — Акира уменьшила между ними расстояние и теперь обе руки положила ему на плечи.
Тай Лунг опешил и в следующую же секунду нервно вдохнул воздух, когда тигрица нежно куснула его за нижнюю губу. Она поняла, что заставляет его чувствовать себя неловко, и теперь хотела показать ему, что он не должен об этом волноваться, она принимает его таким, какой он есть. Акира втянула любимого в новый поцелуй, и он совершенно расслабился.
К отряду оба ниндзя вернулись довольные и счастливые, держась за руки и беззаботно болтая о чём-то забавном и совершенно не касающимся войны и демонов. Тора внимательно осмотрела учеников и кивнула им на место у костра, чтобы их одежда и шерсть поскорее просохли.
Вечером, когда все ниндзя высохли, Тора Гадиан сделала своему отряду подарок на ужин: суши. Откуда у духа белой тигрицы взялось столько риса и рыба с нори, осталось тайной, которую, в общем-то, и не хотелось разгадывать, духа-хранителя должны окружать мистические тайны.
Пока все с наслаждением ужинали, белая тигрица разговорила учеников — что повлияло на такое их хорошее настроение после «душа»? Они честно рассказали о первых поцелуях в своей жизни, хотя особо не описывали ощущения. Тора сделала вид, что понимает, что они испытывали. Она радовалась за них и нисколько не жалела, что сама никогда не целовалась. Посмотрев на учеников ещё раз, она подмигнула Акире. Тигрица поняла и на палочках подняла один суши любимому. Тай Лунг посмотрел сначала на суши, затем на неё, потом на наставницу, и, когда та кивнула, съел предложенное угощение и сам предложил любимой суши на палочках. Остальные ниндзя не смотрели на двух влюблённых, поглощённые обсуждением своих тем, и только Фэнхуан улыбнулась, увидев, как пара сблизилась.
Утром отряд продолжил путь в Киото, до которого оставалось совсем немного. А затем ниндзя ждало самое сложное: доставить Камень Хунга в клан Белого Тигра, сохранив его от демонов. И хотя ниндзя продвигались быстро, Тора беспокоилась, сможет ли их миссия остаться в тайне от демонов. Но ведь всегда нужно надеяться на лучшее и верить в успех.
Тора постучала в массивную дверь Храма Феникса и Дракона. Он был воздвигнул вокруг Камня Хунга, и монахи, тануки, горностаи и макаки, одетые в красные и золотые кимоно, оберегали реликвию на протяжении многих веков, и храм не однажды восстанавливался. Красные колонны и золотые фигурки фениксов и драконов, сияющие на солнце, привлекали внимание ещё издалека, но монахи были хорошо подготовлены к атаке демонов и могли бы защитить реликвию.(1) Однако даже они вряд ли смогли бы устоять против многочисленной армии они, пусть и не в своём обличье, и Джоро-Гумо. Именно поэтому так важно было забрать Камень Хунга и доставить в другое место.
Старый горностай с длинными седыми усами, опираясь на бамбуковую трость, открыл дверь и удивлённо уставился на посетителей. Тай Лунг невольно вспомнил Шифу, к тому же монах был в красно-рыжем кимоно. Ниндзя вежливо согнулись в поклоне вслед за предводительницей.
— Тора Гадиан-сама, — старец склонился в низком поклоне перед духом-хранителем. — Мы ожидали вас. Прошу, следуйте за мной.
Он направился внутрь храма, и ниндзя пошли за ним. Два стража-макаки закрыли за ними дверь на засов. Старый горностай двигался на удивление быстро, но ниндзя всё-таки успели рассмотреть величественные массивные красные колонны с золотыми украшениями, гладкую и на удивление белую черепицу на крыше, несколько золотых фигурок Хунга на ней и множество хризантем вокруг храма.
Горностай открыл большие сёдзи и дождался, пока все ниндзя войдут в молитвенный зал. Большой, со множеством палочек благовоний, наполнявших зал дымом и ароматом чего-то горько-сладкого, он мало отличался от других молитвенных залов в Японии по своему убранству, разве что вместе с фонариками в его конце стояла огромная золотая статуя Хунга. При слабом освещении фонарей казалось, что золотой Хунг вот-вот взмахнёт крыльями и взлетит, извиваясь лентой, а из его клюва польётся пение. Как жаль, что настоящий Хунг погиб много тысяч лет назад.
— Возьмите с собой пятерых воинов и следуйте за мной, Тора Гадиан-сама, остальные ниндзя должны остаться здесь, — сказал горностай.
Тора кивнула сначала ему, а потом задумалась, кого взять в тайное хранилище Камня. Она осмотрела своих ниндзя и кивнула Тай Лунгу, Фэнхуан, белой волчице, волку и оленю. Все пятеро подошли к ней и стали ждать, оставшиеся члены отряда отступили чуть назад. Дух белой тигрицы одними губами попросил Акиру быть начеку, и та кивнула в ответ.
Монах подошёл к статуе Хунга, поклонился ей, а затем нажал на одну чешуйку. Послышался шум шестерней, а затем слева на полу под статую отодвинулась плита, открывая тайный подземный ход под храм. Горностай взял один фонарь и стал спускаться по каменным ступеням в подземелье, и Тора с выбранными пятью ниндзя пошла за ним.
Акира знаками распределила остальной отряд по залу, чтобы он был под охраной. Тора распорядилась, что после неё по старшинству идёт Тай Лунг, а после него Акира, так что сейчас, когда дух и его ученик были внизу, руководство отрядом перешло в руки Акиры. Хотя демоны направлялись за своей реликвией, не было никакой гарантии, что кто-нибудь из них не прибудет в Киото, в храм, чтобы забрать Камень Хунга. Поэтому нужно было быть готовыми ко всему.
Монах, дух-хранитель и ниндзя осторожно спускались в подземелье. Лестница была некрутой, потому что монахи были низкого роста, и продвигалась вся компания достаточно медленно. Но спешить в темноте и сырости вовсе не хотелось: если поскользнуться и упасть на ступенях, то можно сломать себе шею. Винтообразная каменная лестница была проложена в узком коридоре, так что крупные ниндзя едва помещались в нём и шли цепочкой. Тора оценила это устройство: большие они не смогли бы быстро добраться до Камня, пожалуй, даже застряли бы между стен. Сами стены же были гладкими, не было никакой возможности ухватиться за что-нибудь; если полетишь вниз, остановиться не сможешь.
Через некоторое время Тора услышала, что ученик стал дышать беспокойнее. В темноте единственным источником света был небольшой фонарик в руках монаха, шли они уже достаточно долго, а до Камня так и не добрались; казалось, эта лестница никогда не кончится. Гадиан начинала понимать беспокойство Тай Лунга: много лет назад он вместе с другим отрядом ниндзя шёл на помощь одному даймё, тот проводил их по тайному ходу в подземелье — якобы для защиты своей дочери, а на самом деле заманил в ловушку: в подземелье ниндзя ждало несколько демонов каша. Нынешняя ситуация была очень похожа, однако монахи Храма Дракона и Феникса никогда бы не предали своих духов и умерли бы вместо того, чтобы исполнять волю демонов. Тем не менее, винить Тай Лунга в подозрительности было нельзя.
Но наконец путники вошли в небольшую пещеру. На полу была вода, и грузные демоны не прошли бы неслышно. Однако летающие и парящие демоны не издали бы ни звука. Старый горностай зашлёпал по воде к ранее не замеченной кирпичной стене. В тишине он нашёл нужный кирпич и обернулся, чтобы посмотреть, почему отстали ниндзя. Однако все они стояли у него за спиной. Монах беззвучно усмехнулся: даже сейчас ниндзя не могли бросить свою привычку передвигаться бесшумно. Оставалось лишь удивляться, как они могли пройти по воде без всплеска.
Старец нажал на нужный камень, и стена с глухими щелчками поднялась, открывая взору просторную пещеру, заполненную водой. Монах повёл ниндзя вперёд, через всю пещеру, к противоположной стене. Тора и Тай Лунг подняли хвосты — несмотря на то, что тигры любят воду, мокрых ног ниндзя хватило. Монах поднялся на камень и дёрнул за небольшой сталагмит. Это оказался рычаг, и в стене образовался проход. Вслед за горностаем ниндзя поднялись в сухую пещеру, и Фэнхуан встряхнула хвостом, смахивая с него капли воды.
Посреди небольшой пещеры на беломраморной тумбе с красной подушкой лежал средних размеров чёрный камень. На свету он отливал красным, и ниндзя обрадованно переглянулись. Тора хмыкнула, и все взгляды устремились на неё.
— Где же настоящий Камень Хунга? — спросила она.
— Если хочешь что-то спрятать, оставь это на виду, — улыбнулся монах.
— Значит, это всё-таки настоящий Камень? — спросила волчица.
Монах отрицательно покачал головой.
— Посмотрите на пол! — воскликнул олень.
Ниндзя посмотрели вниз и увидели в пещере множество камней средней величины, некоторые из которых на свету отливали красным. Но они были не только на полу, но и в стенах и даже на потолке.
— И как же понять, какой из них настоящий? На его поиски несколько часов уйдёт! — с досадой сказала волчица.
— На это уловка и нужна, — усмехнулась Тора. — Пока вор будет выбирать, какая же из обманок не обманка, монахи найдут его, а даже если он сбежит, то всё равно с подделкой, так и не узнав, где же настоящий Камень Хунга.
— Выходит, всё это, — Тай Лунг обвёл рукой пещеру, — обманки. Так где же настоящий Камень? Неужели где-нибудь на цепочке монаха или посвящённого в тайну ученика?
— Кстати, неплохая идея, — горностай покрутил ус. — Будь Камень Хунга размером с жемчужину, его можно было бы так спрятать.
— Может, он под подушкой? — предположил волк.
— Вы почти угадали, — улыбнулся монах. — На самом деле он спрятан в мраморной тумбе. Но здесь нет рычагов или тайных кнопок. Добраться до Камня Хунга может только тот, в ком отзовётся его кровь: его потомок.
— Ха! — внезапно воскликнула Тора. Теперь понятно, почему Великий Дух Дракон отправил её с отрядом в Киото, а клан Феникса — за Камнем Первого Они. И тут дело было не только в умениях и мастерстве клана Феникса, но и в том, что в нём не было потомков Хунга, а в её отряде они были.
— Говорят, в вашем отряде они есть, Тора Гадиан-сама, — сказал монах.
Тора кивнула и спросила у Тай Лунга и Фэнхуан, кто из них готов пожертвовать своей кровью, чтобы добыть Камень. Они неуверенно переглянулись, но монах сказал, что крови потребуется совсем чуть-чуть, они нисколько не ослабеют и смогут выбраться из тайника. Барс опередил сову с ответом, и монах велел ему сделать небольшую кровоточащую царапину на подушечке своего пальца. За спиной ученика Тора на китайском подчеркнула, что именно небольшую царапину. Хотя Тай Лунг и умеет контролировать свои силы, в данной ситуации он мог перестараться.
Барс чиркнул когтем по подушечке левого указательного пальца с таким видом, будто ел суши, и не поморщился. Шерсть молниеносно окрасилась в красный, и монах указал место на тумбе, куда ниндзя должен был прислонить палец. Тай Лунг с замирающим сердцем прикоснулся кровоточащим пальцем к указанному месту и опустил руку. Ниндзя и монах напряжённо ждали, что произойдёт дальше, казалось, сердца всех присутствующих бьются в едином громком ритме, отдаваясь эхом от стен пещеры. На том месте, где только что была кровь, вдруг засиял белоснежный свет, озаряя всю пещеру до миллиметра. Тора украдкой глянула на стены и потолок: нет ли опасности, не притаился ли враг? Но всё было спокойно. Когда свет стал слабым мерцанием, внутри тумбы показалось отверстие. Засунув в него руку, Тай Лунг через мгновение достал чёрный камень, отливающий красным при свете, размером чуть меньше кулака Акиры. Как только Камень Хунга покинул своё место, тумба вновь закрылась, словно ничего и не было.
— А это точно не обманка? — спросила Фэнхуан, внимательно рассматривая камень, ничем не отличавшийся от остальных.
— Точно, — ответил Тай Лунг, не спуская с Камня глаз.
— Откуда ты знаешь? — спросила волчица.
— Я чувствую, как сила бьётся в нём, как бушует моя кровь. Камень готов наделить невероятной силой, небывалым могуществом, только Камень Хунга способен на такое, держа в руках только его можно испытать эти невероятные ощущения, — тихо, почти шепча, ответил он.
Тай Лунг неотрывно смотрел на Камень Хунга, крепко сжимая его в руках. В глазах барса зажёгся какой-то огонёк, с каждой секундой плясавший всё более дико. Кровь из его пальца полилась на пол пещеры тонкой струйкой от того, с какой силой сжал барс камень. Он дышал всё глубже и сильнее, словно впитывал силу камня. В глубине самого Камня зажёгся красный огонёк, который стал озарять лицо мужчины.
— Что с ним происходит? — почти испуганно спросил монах. Он никогда в своей жизни не видел Камень Хунга, тысячелетия назад магически укрытый в тайнике, и теперь боялся, что Камень своей мощью поглотит ниндзя.
Смертные сделали шаг назад, опасаясь, как бы барс не потерял рассудок и не набросился бы на них. Тора понимала, что в Камне Хунга — в его крови — нереальная мощь, и смертный не сможет его удержать. И будь вместо Тай Лунга кто-нибудь другой из отряда, кроме Фэнхуан, или простой смертный, он давно сошёл бы с ума от мощи, внезапно в него хлынувшей. Тай Лунг был потомком Хунга, до него ещё можно было достучаться. Тора смело сделала шаг к ученику, намереваясь забрать Камень и поговорить с барсом, намереваясь спасти Тай Лунга. Барс обернулся на звук и увидел наставницу. В его глазах отражался красный свет, но взгляд его был осознанным.
— Сэнсэй, — он быстро протянул Камень наставнице.
Тора осторожно взяла камень. Как только он перестал контактировать с барсом, тот упал, но вовремя ухватился за основание тумбы. Он пытался отдышаться, словно несколько часов бежал через полосу препятствий, словно почти утонул, словно секунду назад задыхался от нехватки воздуха. Тай Лунг кашлял и держал голову опущенной, на секунду Торе показалось, что он сейчас потеряет сознание, но ниндзя всё так же тяжело дышал. Она села рядом с ним на колени и прислонила палец к шее, проверяя пульс. Вместо едва ощутимого, как она боялась, женщина почувствовала бешеное сердцебиение; сердце Тай Лунга готово было разорваться от напряжения прямо в его груди.
Барс что-то сплюнул. Кровь. Он всё никак не мог отдышаться, он мощных ударов собственного сердца его шатало, он делал сильные глубокие вдохи. Ему не хватало воздуха. Тора в волнении сжала кулаки и ощутила Камень Хунга в своих руках. Он немного светился, но не менял белую тигрицу. Гадиан лихорадочно соображала, как помочь ученику. Отключать его сознание было нельзя, из-за испытанной мощи его сердце разорвалось бы от напряжения, он просто бы задохнулся. Тора положила камень в потайной карман и развернула барса лицом к себе.
— Лунг, смотри на меня. Только на меня.
Тай Лунг беспомощно посмотрел на наставницу и на пару секунд отвернулся, чтобы выплюнуть новую кровь.
— Сделай глубокий вдох. Теперь выдох. Снова вдох. Выдох. Дыши животом, как при медитации.
Вдохи и выдохи барса были рваными, сердце по-прежнему сильно долбилось, одной рукой он держался за тумбу, а второй за наставницу. Тора беззвучно читала мощнейшую исцеляющую мантру, обеими руками вцепившись в ученика. Её собственное сердце сжималось от страха за барса, и она отдавала всю ки, чтобы улучшить его состояние.
Наконец ему стало лучше; сердце мощно билось, но уже не разрывалось, дыхание стало медленней и глубже. Руки белой тигрицы по-прежнему светились белым светом, показывая, что лечение ещё не завершено. Через несколько минут Тай Лунг пришёл в себя и выпрямил спину, выравнивая дыхание. Как только его сердце стало биться с обычной частотой, белый свет, исходящий от рук наставницы, погас. Ниндзя сделал пару глубоких вдохов.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Тора.
— Помните мой ответ «бывало и хуже»? Вот сейчас было хуже всего, — его губы дрогнули в лёгкой улыбке.
— Значит, твой ответ так и не изменится, — Тора попыталась подержать шутку ученика, но сразу же серьёзно на него посмотрела.
— Сейчас я чувствую себя так, как было до прихода в Храм. Вы снова спасли мне жизнь. Спасибо, — в поклоне он почти достал носом до пола.
— Ты сможешь идти? — белая тигрица заставила его сесть ровно.
— Только держите от меня Камень подальше, — на пару секунд в его глазах мелькнул ужас. — Между прочим, как мы его понесём? Так ведь кто угодно сойдёт с ума!
— Я дух-хранитель и, к тому же, потомок Хунга, его мощь мне нестрашна. Тем более я не собираюсь напрямую контактировать с ним, только через ткань.
Тора помогла Тай Лунгу встать, и они повернулись к остальным. Все они стояли молча и не вмешивались в разговор наставницы и ученика, то ли из опасений за свои жизни, то ли из-за приличия. Фэнхуан сделала шаг навстречу потомкам Хунга; в её взгляде читалась радость от того, что не она доставала камень.
— Ты нас очень напугал, мы решили, что ты потерял рассудок, — сказала она.
— Это почти случилось, — признался барс, — если бы сэнсэй не оказалась рядом, мощь Камня поглотила бы меня.
— Но как ты смог ей сопротивляться? Как смог отдать его? — куноити-волчица, кажется, успокоилась.
Тай Лунг пожал плечами, мол, нашёл в себе силы.
— Кстати, как твой порезанный палец? — Фэнхуан быстро перевела разговор на другую тему. От воспоминаний о пережитом её бросало в дрожь.
Барс осмотрел руку. Ни крови, ни пореза — мантра наставницы залечила эту рану тоже. Горностай, в конечном счёте тоже пришедший в себя, повёл ниндзя в обратный путь. Всю дорогу Тора следила за учеником и настояла на том, чтобы он шёл впереди неё — так она видела его и, в случае необходимости, успела бы подхватить. Монах закрыл все потайные двери; никто не должен знать, что Камень Хунга больше не в своём хранилище, ради спасения Мира Смертных эту тайну нужно было сохранить. Тора переживала за Киото, который мог подвергнуться нападению из-за Камня, но монах успокоил её: они могли защитить свой город.
Когда они вышли в молитвенный зал, то сощурились от непривычно яркого освещения. Монах закрыл тайный вход, а ниндзя огляделись. Акира обеспокоенно глянула на наставницу и, подойдя, сказала, что у них всё было спокойно, а потом спросила, почему они задержались. Гадиан подозвала своих ниндзя и очень тихо, почти неслышно, рассказала им, какое влияние на смертных оказывает Камень Хунга, и почему именно она должна его нести. После последних слов Тора вдруг поняла ещё одну причину, по которой Великий Дух Дракон отправил в Киото именно её отряд.
Ниндзя помолились в Храме Феникса и Дракона за успех миссии и жителей Киото и поспешили покинуть город, пока демоны не заметили их присутствия и не догадались, что Камень Хунга у ниндзя. Фэнхуан постоянно проверяла, нет ли где засады, и отряд продвигался медленнее, чем приходил в город. Тора часто оглядывалась на Тай Лунга, проверяя всё ли с ним в порядке, но за ним тщательно — хоть и незаметно — приглядывала Акира. От услышанного девушка испытала ужас и ни на шаг не отходила от любимого. Тай Лунг же чувствовал себя хорошо и старался не думать о Камне Хунга, ведь от воспоминаний о нём по спине барса пробегал холодок; барс думал лишь о том, что первая часть миссии выполнена. Оставалось совсем немного: вернуться в клан Белого Тигра и спрятать реликвию там.
1) В реальной Японии были сохэи — монахи-воины. Но, поскольку они были буддистами, а в фанфике основной религией японцев является синтоизм, в частности, поклонение Великим Духам Дракону и Фениксу, я решила не использовать этот термин.
Таро и Мэй прыгнули под выпирающий корень и прижались к земле под ним, затаив дыхание. Они уже знали технику задерживания дыхания, так что звуками не могли себя обнаружить. Оставалось лишь не обнаружить телом. Эх, сейчас бы тёмно-зелёное, как у клана Небесного Оленя, а ещё лучше песочного цвета синоби сёдзёку! Тигрята вжались в землю, услышав шумное пыхтение преследователя. Через пять секунд он уже навис над корнем, всматриваясь вдаль. Заметив слева чуть примятую траву и сломанную ветку куста, чёрный волк в доспехах прыгнул и побежал, как ему казалось, за двумя детьми ниндзя, даже не обернувшись назад. Будь этот они настоящим волком, он учуял бы их.
Тигрята выпрыгнули из укрытия и бесшумно залезли на дерево, а затем по веткам и стволам помчались назад, к лагерю, радуясь, что смогли пустить демона по ложному следу. Взрослые ниндзя послали детей набрать воды, пока обустраивали лагерь, и у ручья тигрята наткнулись на трёх они, один из которых был со сломанной ногой. Самый прыткий кинулся на незваных гостей, а второй остался с раненым. Тигрята увели демона в противоположную от лагеря сторону, теперь оставалось только сказать отряду, что здесь есть демоны. Только бы они не напали на отряд раньше!
Тигрята спрыгнули с дерева перед Торой и торопливо рассказали о том, что видели. Белая тигрица нахмурилась и взяла фляжки с водой, которую дети всё-таки успели добыть. Отряд тревожно замер. Ниндзя только хорошо расположились, замаскировав своё присутствие, все надеялись поесть и отдохнуть после длинной и изнурительной дороги, а теперь нужно было срываться с места.
— Одно хорошо, — задумчиво сказала Гадиан, — они видели тигрят, и даже если узнали в них ниндзя, то подумают, что здесь сэнсэй с учениками, а вовсе не отряд взрослых.
— Что же нам делать, Тора-сама? — спросила главная волчица из клана Огненных Оками. Своему отряду, в целях экономии времени, Тора велела сократить вторую часть своего имени.
— Сворачивать лагерь и искать они, — твёрдо ответила предводительница. — Возможно, что их всего трое, и они отстали от остальных из-за сломанной ноги товарища, но может быть и так, что они просто искали ручей, как наши тигрята, а на самом деле их больше. Тем более мы должны узнать, что они здесь делают.
Ниндзя поклонились и в пару секунд собрались для похода. Те, кто хотел пить, утолил жажду, и отряд запрыгнул на деревья. Перемещаясь по их кронам, ниндзя продвигались быстро и незаметно, и в этот раз их вели дети. Тора была права, когда сказала, что тигрята принесут пользу, это подтверждалось не раз.
Наконец отряд замер на деревьях у ручья. Ниндзя не сильно приближались к воде, чтобы демоны не смогли заметить их в отражении, зато со своих мест видели группу из семи они в обличье волков китайского клана Лингуэй и одного Джоро-Гумо. Один из они сидел со сломанной ногой, угрюмо уставившись в землю. Кусты зашевелились, и к демонам подошёл ещё один они.
— Догнал? — спросил тот, что сидел со сломанной ногой.
— Провалились, — пробурчал пришедший. — Я уверен, эти тигрята — дети ниндзя. Иначе они не смогли бы скрыться.
— Если здесь ниндзя, это плохо. Они тоже могут направляться в Киото за Камнем Хунга, — сказал другой они.
Ниндзя безмолвно переглянулись.
— Это всего лишь дети, — сказал Джоро-Гумо. — Ниндзя никогда не берут детей на серьёзные задания, возможно, у них здесь просто урок.
— Или они сторожат лагерь.
— Какой? Доводи мысль до конца! — рявкнул они со сломанной ногой и что-то сказал на неизвестном языке.
Акира покачала головой: обучаясь у Торы, она учила и язык демонов. Но сейчас она об этом пожалела, потому что предпочла бы не понять произнесённое они ругательство.
— Или взрослых, или таких же детей, — опустив уши, ответил они.
— Да не пойдут ниндзя с детьми в Киото, это слишком опасно! — рявкнул они со сломанной ногой. — А если эти тигрята из клана Белого Тигра, то тем более не на задании — в этом клане детьми очень дорожат. Узнай Тора Гадиан, — они сплюнул, словно яд, — узнай она, что тигрят потащили на серьёзное задание, у поступившего так ниндзя были бы большие проблемы.
Ниндзя на деревьях заулыбались, а дети прикрыли рты руками. Тора скрыла улыбку, вслушиваясь в разговор.
— Так что же, эта мелюзга неопасна для нас?
— Конечно опасна! — снова рявкнул они со сломанной ногой. — Они придут к своему сэнсэю и расскажут, что видели нас. Или просто в ближайшую деревню. Никто не должен знать, что мы направляемся в Киото! Верховный Они рассчитывает на нас!
— И что нам делать? Дети скрылись, — напомнил Джоро-Гумо.
— Выследить их и убить. А заодно убить всех, кому они могли рассказать о нашем присутствии, — тихо прорычал они со сломанной ногой.
Демоны в обличье волков злобно захихикали и переглянулись. Наконец-то их ждёт пожива! А если дети — ученики ниндзя, тем лучше: хорошая драка не помешает. И это будет разминкой перед встречей с монахами Храма Феникса и Дракона.
Ниндзя посмотрели на духа белой тигрицы, который внимательно смотрел на демонов и о чём-то думал. Демоны тем временем построились, а они со сломанной ногой залез на спину Джоро-Гумо. Торы усмехнулась: нашёл транспорт, чтобы не задерживать отряд.
— Все на месте? — оглянулся они со сломанной ногой. Пересчитав всех демонов, он удовлетворённо кивнул и скомандовал: — Ищите след этих тигрят! Они не должны уйти от нас!
Демоны издали боевой клич, словно объявляли охоту, и прильнули к земле, пытаясь унюхать и рассмотреть следы двух детей. Даже сквозь ветки ниндзя видели, с каким азартом демоны ищут следы Мэй и Таро. Тора Гадиан даже не стала скрывать усмешку. «Не на тех напали, охотнички», — подумала она и знаком велела своим ниндзя опередить демонов. Скользя по деревьям, они почти не шевелили кроны, а лёгкое шуршание, которое создавали неопытные тигрята, демоны принимали за ветер.
Оказавшись далеко впереди и оставив пару меток, чтобы демоны точно попали в ловушку, ниндзя стали готовиться к сражению. Капканы и ловушки были расставлены в считанные секунды, Мэй и Таро должны были изображать, что они устали и скрываются от волков, для пущей убедительности девочка сделала вид, что подвернула ногу и не может идти. Им предстояло разыграть диалог деревенских детей: одежда, в которой они прибыли в Сёва под маскировкой, всё ещё была у них, и дети натянули её поверх своих синоби сёдзёку.
Готовясь занять свои позиции и ждать в засаде, ниндзя спросили у предводительницы, насколько сильно сражаться с демонами.
— Убивайте их без пощады, — ответила она. — Они хотели убить и детей, и жителей соседней деревни. Тем более они направляются в Киото, и город может пострадать. По местам!
Ниндзя бесшумно скользнули в кусты и ветви. Если бы Мэй и Таро не знали, что отряд здесь, даже они решили бы, что остались одни. Дети изобразили усталость и стали смирно дожидаться характерных звуков приближения. Сначала всё было тихо, и они напряжённо вслушивались в шум леса, готовясь в каждую секунду увидеть или услышать приближение охотников.
Ветер мерно покачивал деревья, шевелил листочки и шуршал травой. Здесь было хорошо и прохладно. Кое-где уже пестрели золотом и багрянцем клёны, напоминая, что осень уже началась, ягоды выглядывали из травы, приглашая поиграть с ними в прятки и догонялки. Здесь была обычная, мирная жизнь. Тигрята вспоминали лес вокруг своего поселения: сейчас они пошли бы вместе со старым мастером изучать ядовитые и целебные растения, грибы и ягоды, учились бы прятаться в редеющем лесу. Но тот опыт, который они испытали в пути, бесценен.
Тонкий тигриный слух уловил неестественный шорох, и тигрята напряглись. Остальные ниндзя внимательно следили за обстановкой: не хватало ещё, чтобы демоны их обнаружили. Шорох повторился громче, и тигрята поняли, что настала пора показывать представление.
— Как думаешь, мы оторвались? — достаточно громко спросила Мэй.
— Тише! — шикнул Таро. — А то они нас услышат!
Девочка виновато посмотрела на брата.
— Идти можешь? — тихо, но чётко спросил он.
Мэй пошевелила якобы вывихнутой ногой и тихо взвизгнула, словно от боли. В следующую же секунду дети услышали ещё более громкий шорох.
— Прости, Горо, нога сильно болит, — Мэй опустила уши и глаза.
Ниндзя наверху беззвучно усмехнулись: тигрята пошли дальше, чем планировалось, и вжились в роль. Тора осторожно шевельнула ветку, рядом с которой стояла, и ветка дерева напротив шевельнулась в ответ. Теперь все ниндзя знали, что демоны следят за детьми.
— Эх, Харуми! — тихо взвыл мальчик, хватаясь за голову.
— Ну а вдруг они потеряли к нам интерес? — с надеждой спросила Мэй. — Мы же простые дети, что им от нас надо? К тому же один из них был ранен, они просто хотели нас прогнать.
— Ты что, забыла, что это были волки? — почти накинулся Таро на сестру.
Мэй невинно похлопала ресницами, и Таро, махнув рукой, отвернулся. Он услышал шорох, повернулся к сестре и одними губами указал ей направление источника, а сам в это время делал вид, что над чем-то думает.
— Помнишь, что отец говорил? — наконец выдавил он.
Мэй покачала головой.
— Тьфу ты, бака!(1) — разозлился брат. — Всё бы тебе в игрушки играть, а о серьёзных вещах думать не можешь!
— Ну не сердись, Горо, — Мэй еле выдавила слёзы, пытаясь показать, как расстроена.
Таро возвёл глаза к небу, словно спрашивая Великих Духов, за что ему всё это. Его натренированный слух уловил сопение, а интуиция говорила, что демоны совсем рядом, в засаде.
— Отец говорил, что в наш мир пришли демоны-они и ходят в обличье чёрных волков в доспехах, — смилостивился «Горо». — Он говорил их остерегаться. Думаешь, они оставят нас в покое? Нужно скорее предупредить остальных! — он смерил сестру взглядом. — А ты ту со своей ногой расселась! Что, нельзя было внимательнее под ноги смотреть?
«Харуми» выдавила ещё больше слёз и виновато опустила голову.
— Я постараюсь идти быстрее, — тихо сказала она.
Мэй волновалась: демоны не появлялись. Ещё немного, и они не смогут дальше вести спектакль. На её счастье, сразу после её слов все демоны выскочили из своих укрытий, а они верхом на Джоро-Гумо крикнул со злобным смехом:
— Вам всё равно не уйти, мерзкие малявки смертных!
Тигрята вздрогнули от неожиданности, но в следующую секунду сообразили, что весь план может раскрыться, и закричали, стараясь, чтобы крик получился такой, словно они испугались. Демоны злобно расхохотались и стали приближаться. Таро встал пред сестрой, намереваясь защитить её. Это рассмешило демонов ещё больше, и они, издеваясь, стали приближаться, уверенные, что «добыча» никуда не сбежит. Мэй пискнула, стараясь выглядеть напуганной и попыталась задрожать, а Таро изо всех сил старался сделать вид, что ему страшно, но он пытается казаться храбрым. Да уж, на такие приёмчики мастерства у него ещё не хватало. К счастью, развеселённые, демоны не замечали поддельности чувств. Как и того, что последние из них закатывают глаза и беззвучно падают в тихие объятия волков и волчиц, которые утаскивают их в кусты.
Когда демонов осталось четверо, они со сломанной ногой всё-таки оглянулся посмотреть, где задержались остальные. Он замер, понимая, что кроме него, Джоро-Гумо, двоих они и этих тигрят на поляне больше никого нет. Он уже хотел крикнуть, что это ловушка, как оба они угодили в силки и взмыли в воздух. Тут же откуда-то сверху на него спикировала сова и сбила с Джоро-Гумо, на которого в следующее же мгновение прыгнуло трое тигров, один барс и пятеро оленей, проткнув насквозь в нескольких местах. Издав страшный визг, демон-паук испустил дух. Секундой спустя он рассеялся пеплом, как и все умирающие демоны.
Они со сломанной ногой оглянулся в поисках поддержки и увидел, как синоби волки и волчицы убили двух оставшихся они. Он остался один, угодив в западню ниндзя. Внезапно перед ним спрыгнула большая белая тигрица. Они с ужасом понял, что перед ним стоит сама Тора Гадиан.
— Охотник становится добычей, — сказала она и проткнула его обеими своими гатанами. Демон закатил глаза и развеялся пеплом по ветру.
Позже, обедая в низинке, скрывшись ото всех глаз, ниндзя обсуждали спектакль, который устроили дети. Мэй и Таро со смехом рассказывали, как им тяжело было подделывать эмоции и играть выдуманных крестьянских детей Горо и Харуми. В самом конце они почти рассмеялись, и демоны вовремя выскочили, иначе спектакль был бы затеян зря. Тора похвалила тигрят за актёрское мастерство — оно очень важно для ниндзя.
Что ж, сегодня ниндзя не только приблизились к дому, но и предотвратили несколько атак демонов. Через пару дней отряд, специально собранный Торой, распадётся: ниндзя отправятся по своим кланам. А вот клан Белого Тигра завернёт ещё и к юной императрице: шестерым оставшимся там ниндзя пора возвращаться домой.
1) Бака — японское ругательство в современном языке, одно из значений которого — «дурак». В данном эпизоде Таро пытается подражать грубой лексике крестьян, чтобы убедить демонов, что они не ниндзя — в клане Белого Тигра ругательства не используют.
Тай Лунг медленно и плавно открыл сёдзи. Практически бесшумно скользнув в разные стороны, они открыли вид на скромно обставленную комнату, окно которой было приоткрыто, а рядом с ним стоял бонсаи. Неподалёку лежал футон, у противоположной стены стоял низенький столик, у стены напротив окна стояла красивая чёрная ширма с золотым рисунком сакуры. Барс медленно вошёл в комнату и закрыл за собой сёдзи достаточно быстро. Он немного постоял, рассматривая свою комнату, и неспешно направился к ширме. Справа в углу, в корзине для грязного белья, уже лежало дорожное синоби сёдзёку.
Тай Лунг глянул в окно, а затем и встал у него. Листья уже опадали, открывая голые ветки и вид на такой же поредевший лес. Из-за своего пути, коротких стычек с демонами и крюка во дворец микадо, чтобы забрать шестерых воинов, ниндзя пропустили праздник Момидзи-гари, хотя всё-таки любовались клёнами по дороге домой. И теперь они дома, в клане Белого Тигра.
Неожиданно холодный ветер принёс запах прелой листвы и дождя, моросившего с утра. Тай Лунг посильнее запахнул белое кимоно с красной сакурой и символом клана и остался на месте. Он смотрел на деревья, на лес, на падающие капли и думал, как сильно затянулась эта война с демонами. Нет, не так. Война с демонами никогда не прекратится, это борьба добра со злом, света с тьмой. Она вечна. А вот эта битва действительно затянулась — клан Феникса ещё охотился за оставшимися они и Джоро-Гумо. Одно было приятно осознавать: Камень Первого Они был уничтожен Великими Духами, а Камень Хунга хранится в безопасности. Хоть и здесь. От одного простого воспоминания о Камне Хунга Тай Лунга передёрнуло.
Барс закрыл окно и медленно побрёл к ширме. Ниндзя после дороги с наслаждением погрузились в горячую воду, каждый в свой срок, и долго мылись, смывая не только грязь, но и усталость. Спина барса последние дни ныла из-за дождливой холодной погоды и жёсткой неудобной земли. Хоть он и был приспособлен к тяжёлым условиям, и ему был необходим отдых в нормальных условиях. Тай Лунг задвинул ширму, закрывая себя со всех сторон, и положил на небольшой столик аккуратно свёрнутое красное кимоно с белой сакурой и символом клана. С давних пор в клане Белого Тигра существовала эта традиция смены кимоно: идти мыться нужно было в красном, а выходить чистым — в белом.
Ниндзя посмотрел на сложенную рядом на столике чистую одежду, свою отмытую красную гатану и свой ниндзято, полученный при посвящении в ниндзя клана. В голове был какой-то туман, не хотелось ничего делать, просто сидеть и созерцать красоту природы, слушать хокку и наслаждаться сэнча. Тай Лунг медленно развязал пояс и медленно, лениво стянул с себя кимоно. Он знал, что осенью многие впадают в меланхолическое состояние, но то, что он чувствовал сейчас, нельзя было назвать меланхолией, скорее умиротворением.
Тай Лунг встряхнулся, распушив густую шерсть, аккуратно сложил белое кимоно и положил его по середине столика. Как хорошо быть чистым! За окном капал дождь, мерно стуча каплями по постройке, ветер был слабым и не мог прорваться сквозь закрытое окно, не мог напустить холода и сырости. В комнате было тепло и уютно. За стенами никого не было, а вот снизу доносилось какое-то шуршание: тигры и тигрицы сновали по делам, возможно, Хидео вернулся с тренировки. Барсу вдруг пришло в голову, что наставница — да и Акира — не обрадуется, если узнает, что он, распаренный после бани, долго стоял в прохладной — а с этим всё-таки не поспоришь — комнате без одежды.
Но торопиться, спешить, вообще двигаться быстро не хотелось. Тай Лунг всё так же медленно надел бельё. Он очень устал после дороги и хотел отдохнуть, но, поскольку сразу уснуть после бани он не мог, приходилось одеваться. Неторопливо он взял тёмно-красные хакама и неспеша надел их, лениво завязывая пояс. Постояв пару минут с абсолютно пустой головой, он повязал на пояс гатану и ниндзято. Кажется, теперь он был полностью готов. Оставалась лишь одна деталь: белая полупрозрачная накидка. Со стороны могло показаться, что Тай Лунг практически спит: настолько медленно он оделся в неё.
С чистой одеждой в голову постучались свежие мысли. Поправив накидку и оглядев столик с вещами, ниндзя отодвинул один из краёв ширмы и подошёл к своему бонсаи. Слева от него стояла мисочка со связкой палочек благовоний. Тай Лунг зажёг одну и, едва закрыв глаза, погрузился в медитацию.
* * *
Звук гонга разнёсся по всему дому главы клана Белого Тигра, ему вторили гонги в каждом доме поселения — настало время ужина. Тай Лунг нехотя вышел из транса. А ведь он уже почти очистил голову от тяжести. Мужчина убрал палочку для благовоний и вышел из своей комнаты. Ужин начался в самый неподходящий момент, и душой барс хотел вернуться к себе и продолжить медитацию. Но живот настойчиво требовал нормальной, горячей еды, её разнообразия. Что ж, в этот раз не стоило испытывать себя и лишаться настоящего ужина, о котором последнюю неделю путникам столько грезилось. А медитацию ведь можно продолжить и после ужина. Однако где-то в глубине сознания Тай Лунг понимал, что после сегодняшнего ужина он сможет сделать лишь одно — уснуть на нормальном футоне.
На лестнице его ждала Акира — хоть немного пройтись вместе перед ужином. Барс видел, что любимая тоже устала, и спросил, что она делала. Тигрица рассказала про сорванную медитацию, и барс с улыбкой сказал, что его медитацию тоже прервал звук гонга. Они сели за один стол, как раньше, но теперь они сидели за ним не просто как соученики, а как пара.
Оглядевшись, они увидели всех, кроме наставницы. Аромат еды пробивался даже через закрытые сёдзи и щекотал носы присутствующим. Тора появилась как раз в тот момент, когда тигрицы начали разносить еду и сэнча. В этот день ужин состоял из супа-мисо, суши, небольшого количества имбиря, медовых булочек и, разумеется, сэнча. Хотя разнообразие было маленьким, порции были больше, чем обычно. Вернувшиеся ниндзя, сильно проголодавшиеся за время пути, и Гадиан, соскучившаяся по пище смертных, после слов: «Итадакимас!» — быстро приступили к еде.
Закончив ужин и сказав соответствующие слова, наставница и ученики не спешили вставать из-за стола, а поскольку другие ниндзя ещё ели, они могли спокойно посидеть и поговорить. Акира поинтересовалась, как себя чувствуют остальные десять участников похода, и Тора ответила, что тигрята после бани сразу завалились спать, тигрицы начали приводить в порядок свою шерсть, чтобы она была гладкой и блестящей, а тигры медитировали, и только Рио рассказывал друзьям о походе.
— Не удивлюсь, если все они так же быстро закончили с едой, как и мы, — добавила Гадиан, допивая последний глоток сэнча. — Ну а как вы?
— Наши медитации прервал гонг, — ответила Акира. — Надо было мне поменьше в бочке сидеть, — добавила она, почти смеясь.
— Зато ты отдохнула в горячей воде, — заметил Тай Лунг.
— А как твоя спина? — поинтересовалась наставница.
— Очень хорошо, горячая вода пошла ей на пользу.
— В комнаты уже положили более тёплые одеяла, потом вам принесут утеплённые синоби сёдзёку, а вот хакама, рубашку и накидку я советую вам поменять, скоро могут начаться заморозки.
— Я уже привык к своей полупрозрачной накидке. Что же, мне тёплую плотную белую надевать?
— А почему нет? Тем более у тебя больная спина, её нельзя застужать, — сказала Акира.
Тай Лунг хотел что-то возразить, но передумал. В самом деле, холодало, спину ему необходимо беречь, а спорить с двумя тигрицами бесполезно. Да и глупо.
— Сегодня тихий и свободный вечер, — сказала Тора, — полагаю, медитировать перед сном у вас не получится, поэтому предлагаю немного позаниматься оригами.
Ученики согласно закивали и вместе с наставницей стали подниматься в одну гостевую комнату, которая была отведена духу белой тигрицы на время её присутствия в клане. Гадиан сказала, что у неё не должно быть постоянной комнаты, потому что она может по несколько лет отсутствовать в клане, и тогда комната, которой может кому-то не хватить, будет пустовать.
В комнате наставницы, которая была очень маленькой, находились только бонсаи, футон и небольшой столик со множеством бумаги, баночкой туши и связкой палочек для благовоний. Трое крупных воинов едва разместились в комнатке, сев очень близко друг к другу. Тора положила бумагу так, чтобы каждый мог до неё дотянуться, и кошачьи принялись складывать журавликов, котят, лягушек. Уже давно было известно, что оригами и успокаивает, и немного улучшает здоровье, и ниндзя иногда засаживались за него всем кланом, а для детей даже устраивались соревнования на лучшую поделку.
Тай Лунг снова окунулся в умиротворённое состояние. Он ни о чём не думал, голова была пуста, а пальцы сами делали складки и разглаживали бумагу. Барс чувствовал наслаждение от самого процесса. Всё это было похоже на медитацию, хотя за оригами можно было подумать о чём-то, решить проблему, спланировать день, пофилософствовать или что-нибудь посочинять. Правда, нужно было всё-таки следить за процессом, чтобы не ошибиться, но всё время фокусироваться на нём было необязательно.
Фонарик разливал оранжевый свет по комнате, и только от этого было тепло. Дождь всё ещё шёл, барабаня в окно и стены, деревья шелестели остатками листьев на ветру. Снаружи было темно, промозгло и неуютно, а здесь царили спокойствие, тишина и тепло. Все трое радовались, что успели добраться домой до наступления холодов и теперь могли спокойно отдохнуть.
Акира постепенно стала клевать носом, хотя упорно отказывалась это признавать и продолжала заниматься оригами. В конце концов Тай Лунг просто обнял её за плечи одной рукой, а второй остановил её руки, делающие уже не то журавлика, не то тануки. Девушка не стала сопротивляться и просто расслабилась в его руках.
— Пора спать, — сказала Тора.
Убрав поделки, женщина проводила учеников в их спальни. Во всём здании тигры ложились спать, постоянно шуршали сёдзи, а шаги постепенно затихали. Засыпая, барс думал о том, как ему хорошо здесь. Японский образ жизни изменил его, и Тай Лунг не скучал по Китаю, по Нефритовому дворцу, по Шифу. У него были клан, дом, занятие, которое соответствовало его желанию и предназначению. Он был здесь счастлив, и теперь, когда Акира была с ним, когда его чувства были взаимны, ему больше ничего не требовалось. Тайные мечты о клане Феникса могли никогда и не сбыться, но барс не расстроился бы из-за этого — у него был клан Белого Тигра, где его любили и уважали. И он знал, что будет скучать по всем этим тиграм, если ему когда-нибудь придётся покинуть клан.
— Осторожно!
Акира сделала сальто назад и перепрыгнула через зелёный шар — одно из высших боевых заклинаний, которым они с Тай Лунгом учились уже последние три недели, со следующего дня после прибытия в клан Белого Тигра. Учились теперь они оба, и тренировки стали дольше и серьёзнее. Высшая боевая магия была очень сложной, и Тай Лунг с Акирой по несколько раз отрабатывали одно заклинание.
— Упс. Ты в порядке? — барс подбежал к любимой и озабоченно её осмотрел.
— Я-то да, — Акира покосилась на кучку пепла, которая раньше была большим красивым кустом и большим камнем, и не удержалась от смеха.
— Я не смог контролировать свою силу, это не смешно, а если бы что-то случилось? — Тай Лунг был расстроен и сильно обеспокоен.
Когда он понял, что перестарался и отдал больше ки, чем было нужно, пущенное им к камню заклинание полетело с большой силой и чуть не угодило в Акиру, которая только из-за своих прекрасных чутья и реакции успела уклониться, хотя Лунг и крикнул предупреждение. В тот момент, когда она прыгнула, а зелёный светящийся шар пролетел мимо неё, сердце барса болезненно сжалось, и его самого прошиб холодный пот. Его не волновало, что он плохо выполнил заклинание, что ему придётся ещё тренироваться, он испугался за любимую.
— Лунг, всё в порядке, — Акира взяла его за руки. — Ну, кроме уничтоженного куста, — она улыбнулась, подавляя новое желание рассмеяться.
Тай Лунг покачал головой и опустил уши. С высшей боевой магией не шутят.
— Вы сегодня какие-то странные, — Тора задумчиво посмотрела на обоих учеников. — Акиру так и распирает на смех, а Лунг почему-то не может сосредоточиться. Вы что вчера делали?
— Я лично медитировал всё свободное время.
— А я просто говорила с Эри об отношениях, о традициях клана на этот счёт. И мне приснился приятный сон. У меня просто хорошее настроение, — пожала плечами девушка.
— Хорошо, с тобой всё понятно. А вот с Лунгом… — наставница, чуть прищурившись, требовательно посмотрела на барса.
— У меня просто такое чувство, что скоро что-то случится, что-то странное и необычное, но я не могу понять, хорошее или плохое, и это тревожит меня.
— Но это не сон и не видение? — уточнила Тора.
— Нет, просто предчувствие.
— Не может оно быть из-за твоего упущенного заклинания? — предположила Акира.
Тай Лунг пожал плечами: сейчас он был сосредоточен на заклинаниях и не мог настроиться на другую волну, тем более из-за пережитого страха потерять возлюбленную. Тора поняла это и велела продолжать тренировку. Обычно ниндзя не доводили свои удары до полного совершенства, но с магией, а тем более высшей, всё было иначе: просчёт в использовании силы и ки мог стоить кому-то жизни.
К завтраку они отработали ещё несколько заклинаний, научившись точно рассчитывать, сколько ки нужно для заклинания определённой силы. Неудача с упущенным заклинанием, в результате которого пострадали куст и камень, была забыта, поскольку дальше отработка заклинаний прошла успешно. После завтрака Тай Лунг и Акира провели несколько часов в медитации, очищая разум и обостряя свои чувства, концентрируя свою ки. Тора сказала, что им осталось выучить последнее, самое мощное заклинание, к которому прибегали в самом крайнем случае, например, в окружении армии они (в истинном обличье), когда силы, мягко говоря, неравны. Это заклинание, красно-золотой поток энергии, который мог принимать вид как шара, так и полосы, вытягивало много сил, иногда смертные, использующие его, теряли сознание прямо на поле боя. Вот почему медитации были очень важны.
После обеда, который Тай Лунг и Акира пропустили из-за медитации, Тора собрала Хидео, Ману, своих учеников и других учителей юного главы клана, чтобы обсудить вопрос тренировок Хидео. Учить молодого тигра Тай Лунг уже не мог: занятия магией, сочетаемые с уроками для юноши, забирали много времени и сил у барса и его любимой, так что продуктивность была ниже, чем могла бы быть. Гадиан сказала, что Хидео нужен новый учитель, ведь Тай Лунг и Акира должны посвятить себя обучению защите от демонов. Сам Хидео принял это, остальные учителя послушались главу клана, оставив своё мнение при себе. Оставался лишь один вопрос: кто будет учить Хидео бою? У духа белой тигрицы и на это был готов ответ: Тадаси, который ходил вместе с ней в поход против демонов. Он был мудр, но ещё не стар и полон сил. Учителя, совсем немного подискутировав, согласились, а что насчёт Хидео — так он был готов согласиться с любым выбором Торы Гадиан.
После заседания Тай Лунг и Акира сидели в комнате наставницы и складывали оригами, пока она читала и хокку разных поэтов разного времени. Им было очень непривычно, теперь у них освободилось много времени, будет больше сил на тренировку — а для самого сложного заклинания как раз это и было нужно.
Снова пошёл дождь. Ветер шумел уже голыми ветвями деревьев, сбрасывая с веток самые последние листочки. Потоки воды с журчанием стекали с крыши и бежали по земле. Утром пахло прелой листвой, когда солнце выглянуло на несколько часов, но после небо затянулось тучами, снова стало холодно. А в комнате было тепло, мирно, спокойно.
Ученики перевели взгляд на Тору — она почему-то замолчала. Сидя со свитком хокку в руке, женщина задумчиво смотрела на закрытое окно, словно сквозь него. Акира и Тай Лунг переглянулись и решили подождать несколько минут, наставница погрузилась в свои мысли, и сейчас её лучше было не тревожить.
— Возможно, сегодня будут заморозки, — наконец сказала Тора, всё ещё не отрывая взгляда от окна. — На улице всё холоднее, совсем скоро придёт зима. Нужно попросить отапливать поселение посильнее. Вы в тёплой одежде? — она посмотрела на учеников.
— Хай, сэнсэй, — в унисон ответили ученики.
Тора кивнула. В самом деле, накидка барса была плотной и белой, чего женщина за всеми тренировками не заметила, ведь во время них он снимал её. Женщина посмотрела в свиток.
— Продолжим хокку и оригами, или вы хотите заняться чем-то другим?
— Другим? Тренировкой? — предположила Акира. Она так же, как и Тай Лунг была удивлена вопросом наставницы.
Тора с улыбкой отрицательно покачала головой.
— Вы постоянно думаете о тренировках, как будто в жизни нет ничего, кроме них и медитаций.
— Но мы же воины, что нам ещё делать? — Тай Лунг положил готового журавлика перед собой.
— Например, можно попробовать самим сочинять хокку, у самураев это даже положено.
Пара изумлённо посмотрела на духа-хранителя. Тора засмеялась; она прекрасно знала, что они не будут входить в тонкости хокку, но их реакция позабавила белую тигрицу.
— В разных кланах принято проводить свободное от тренировок и дел время по-разному, — начала рассказывать наставница. — У нас свободное времяпровождение, можно делать что угодно, ну, в рамках дозволенного, разумеется; точно так же и в клане Феникса. В клане Небесного Оленя всё свободное время посвящается медитациям и коанам, в клане Огненных Оками — сочинениям хокку, в клане Красного Волка — прогулкам в лесу, созданию садов дзэн, любованию природой. Так что вы можете заняться играми, прогулками, чтением каких-либо произведений, не только хокку.
— Но мы… — Акира посмотрела на Тай Лунга, и он посмотрел на неё.
— Мы не сможем выбрать что-то, мы воспитаны на тренировки, медитации, обучение — на самосовершенствование. Может… вы нам поможете? — барс вопросительно глянул на наставницу.
— Я принесу вам различные свитки, которые будут и интересны, и полезны, — улыбнулась она.
* * *
— Итак, это сложное и самое мощное заклинание против демонов. Те, кто не знакомился с магией, называют его мантрой и используют в борьбе с простыми смертными врагами, призывая мужество и уверенность. Однако для тех, кто разбудил магию в себе и сражается против демонов — это самое сильное оружие.(1)
Двери в додзё были закрыты, на нём самом лежала магическая печать защиты — чтобы на тренировке додзё не разрушилось, а вместе с ним и часть дома главы клана. У стены, подальше от места тренировки, стояли три чайника и две чашки. Тора смотрела на учеников и думала, смогут ли они контролировать свою силу. Без «Великого Сюгэндо», того самого заклинания, которому ученики духа белой тигрицы пришли учиться, в клан Феникса было невозможно попасть. Многие ниндзя годами осваивали, разумеется, дойдя до этого уровня, только «Великий Сюгэндо», учась правильно направлять ки, контролировать мощь и силу, вырабатывая выносливость и устойчивость к воздействию заклинания на того, кто его использовал, чтобы не обессилеть. Какой толк от воина, потерявшего сознание после заклинания — пусть и погубившего многих врагов, — если бой всё равно будет продолжаться?
— Те смертные, что после его использования теряют сознание, остаются в своих кланах и часто используют телохранителей или группу товарищей, чтобы после потери сознания они были защищены и не могли быть убиты. Я же хочу обучить вас так, чтобы после применения «Великого Сюгэндо» вы могли спокойно или с небольшой передышкой продолжать бой.
Тора умолчала о том, что, только овладев этим заклинанием в этой степени, в совершенстве, можно попасть в клан Феникса, если же они будут терять сознание, то останутся в клане Белого Тигра. Ни к чему сейчас зарождать надежду о клане Феникса, хотя вступление в него будет и хорошей мотивацией, однако это не её метод.
— Что ж, приступим. Здесь не нужно особых стоек, но нужно время на девять движений руками. Постепенно вы натренируетесь быстро переплетать пальцы, а пока для вас главное не скорость, а точность. Я покажу несколько раз.
Ученики подошли поближе и стали внимательно смотреть на руки наставницы и слушать слова, которые обозначают жесты.
— Рин, — Тора соединила два указательных пальца кончиками подушечек, а остальные зажала внутрь ладони. — Бьё, — средние пальцы легли на указательные, остальные просто поджались. — То, — средние и мизинцы соединились подушечками, как в первый раз указательные, а указательные и большие переплелись.(2) — Ша, — мизинцы остались соединёнными, средние поджались внутрь ладони, указательные соединились как в первый раз, а большие пальцы легли на них боком друг к другу, подушечками вниз. — Кай, — все пальцы переплелись в «замочек», оставаясь снаружи ладони. — Дзин, — переплетённые пальцы направились внутрь ладони. — Рэцу, — руки сжались в кулаки, только левый указательный палец был зажат в правом кулаке. — Дзай, — указательные пальцы соединились, вслед за ними большие, и образовался круг, остальные пальцы были выпрямлены и направлены в разные стороны. — Дзэн, — левая рука сжалась в кулак, и правая обхватила со стороны мизинца, но не закрывая пальцы.
Тора медленно разъединила руки, делая шар из всех пальцев, а затем постепенно развела в стороны, увеличивая энергетический шар красных и золотых вспышек, за тем резко развела руки в стороны, и под каждой ладонью образовался свой шарик.
— Если вам нужно атаковать, одновременно направьте на врага руки и скажите: «Кё». После этого заклинание вырвется из ваших рук и направится в цель. Если вдруг заклинание не понадобится, вы с помощью мыслей сможете просто погасить его, — светящиеся шары в руках Торы погасли. — Как и на любое заклинание, на «Великий Сюгэндо» нужно немного времени во время боя, когда вы доведёте и его до совершенства, проблем для вас не будет. Итак, ещё раз порядок слов, сначала без рук: Рин, Бьё, То, Ша, Кай, Дзин, Рэцу, Дзай, Дзэн. А теперь с руками, — повторяя слова, Тора показала ещё раз жесты, а затем стала переплетать пальцы учеников.
Выдерживая большие паузы между символами, чтобы заклинание у них не вырвалось раньше времени, она тренировала их целый час. Наконец, когда они запомнили, в какой последовательности что идёт, Гадиан решила, что они могут попробовать первый раз вызвать это заклинание. Тай Лунг вызвался попробовать первым. Неспеша, медленно, как настаивала Тора, он повторил все жесты и символы, и развёл руки, удерживая между ними энергетический красно-золотой шар.
— А теперь спокойно подумай о том, чтобы он исчез, — велела наставница.
Шар пару раз дрогнул, а затем рассеялся в воздухе. Похвалив его, сэнсэй перешла к Акире. Девушка тоже ни разу не сбилась, а вот шар исчез у неё с первого раза. Тора невольно подумала о том, что, будь её ученики детьми и не парой, Акира непременно бы похвалилась тем, что она немного лучше Тай Лунга. Но они были влюблёнными взрослыми, а потому даже не обратили внимания на такую мелочь.
— Ну как самочувствие? — спросила у них наставница.
— Слабость, — ответил барс.
— И немного голова кружится, — добавила девушка.
Тора кивнула и поманила за собой учеников — к чайникам. Там она налила им одного целебного чая, восстанавливающего силы, и через десять минут ниндзя бодро встали, готовые продолжить тренировку. До конца дня, с перерывами на завтрак и обед, Тора заставляла их медленно повторять упражнение, вызывая шары энергии, рассеивать их или с восклицанием: «Кё!» — направлять в защищённые стены. После каждого раза, как они произносили «Великого Сюгэндо», наставница давала им выпить чаю, чтобы восстановить силы. Однако в конце тренировки даже чай не смог восстановить их силы, и Тора, сняв защитное заклинание, велела ученикам помедитировать в своих комнатах до ужина. Ужасно уставшие, но ровно настолько же довольные, ниндзя удалились. Белая тигрица и сама была довольна: ученики продержались дольше многих других смертных, осваивавших это заклинание впервые, а значит, обучение пойдёт быстрее.
1) В фанфике используется тантрическая мантра Сюгэндо. Немного изменено её действие, но версия фанфика опирается на оригинал.
2) Не стоит забывать, что во вселенной «Кунг-фу Панды» у тигров всего четыре пальца. Соответственно, некоторые жесты мантры немного изменены; если вы хотите найти оригинал жестов, поищите мантру в интернете, на разных сайтах есть фотографии рук с разных ракурсов.
— А помнишь, в Китае есть зимний праздник?
Тай Лунг и Акира стояли в саду под плавным снегопадом и любовались заснеженной природой. Холода держались две недели, превращая лужи в лёд, и тиграм приходилось передвигаться осторожнее и каждое утро расчищать дорожки ото льда. И вот наконец этой ночью пошёл настоящий крупный снег, в несколько часов превративший грязные дороги, чёрные деревья и серое хмурое поселение в белое пушистое и радостное место. Тигрята уже с самого утра носились по всему поселению и пробовали кидаться снежками. Конечно, в юкигассэн сейчас было рано играть, но дети всё равно веселились.
— Не очень-то, — честно ответил Тай Лунг на вопрос любимой. — За двадцать лет, проведённых в тюрьме Чор Гом, я позабыл многие нашли праздники, когда выбрался, было лето, а затем попал в Японию.
— Но ведь была зима, когда мы отстраивали столицу, — напомнила Акира.
— Что-то я не припомню радости, фейерверков и всего такого, — нахмурился барс.
— Тебе было не до того, ты скорбел, — тигрица прижалась к нему.
Тай Лунг обнял её за плечи, продолжая смотреть на заснеженные сакуры, камни, кусты и каменные фонари. Сегодня у них был свободный день, поскольку Тора должна была посетить Мир Духов, проверить стену и выслушать доклад клана Феникса об оставшихся демонах. Со снегом пришли новые заботы.
— Зато у нас тут отмечают Новый год, тебе понравится.
— Не сомневаюсь, — улыбнулась Акира и, помолчав, спросила: — Может, попробуем сегодня сами потренироваться в «Великом Сюгэндо»? Тора говорила, что, если уединимся в саду, то можем потренироваться.
— Разве ты не хочешь передохнуть? Погулять по заснеженному поселению — или даже лесу, помедитировать или почитать те свитки, что Акеми дала нам? Сегодня у нас много свободного времени.
— Мне кажется, пока мы не овладеем в совершенстве этим заклинанием, нам нужно как можно больше его отрабатывать. Меня тревожит, что ещё не все демоны покинули Мир Смертных, угроза всё ещё здесь, и в любую минуту может потребоваться наша помощь. А мы пока не готовы к этому.
— Хорошо. Сейчас или через несколько минут?
Акира повернулась к нему лицом и внимательно посмотрела в глаза, а потом, положив руку на его шею, ответила с улыбкой:
— Давай через несколько минут.
Спустя совсем немного времени, предупредив Хидео и остальных тигров, что южный сад дзэн некоторое время будет недоступен, и что входить в него будет опасно, потому что они будут практиковаться в самом опасном боевом заклинании, Тай Лунг и Акира встали среди заснеженных кустов, деревьев и камней. Крупные снежинки плавно падали на них, ветра почти не было, и в саду было спокойно и очень красиво. Вдохнув поглубже морозный воздух, пара приступила к тренировке.
— Рин. Бьё. То. Ша. Кай. Дзин. Рэцу. Дзай. Дзэн, — раздавались голоса барса и тигрицы по саду. Одновременно они делали движения, концентрировали ки и удерживали красно-золотые шары энергии, которая непрерывно крутилась по кругу. Трижды они выпускали энергию, один раз рассеивали, затем снова трижды выпускали — это чередование установила Тора, потому что намного реже приходилось рассеивать энергию, а не применять её.
Через час они сделали передышку и медитировали до самого завтрака, а после него снова продолжили тренировку. С каждым разом они становились всё устойчивее и почти не ощущали усталости. У них обоих была сильная ки, оба были хорошо натренированы и выносливы, и постоянные тренировки сделали их устойчивее. Как сказала Тора, сейчас им было необходимо развить выносливость, а уж затем работать над скоростью и меткостью при использовании «Великого Сюгэндо». Однако чем больше они работали, тем больше увеличивали скорость, пальцы уже сами знали, в какой последовательности и как переплетаться.
К ужину пара чувствовала лишь лёгкое утомление, но сил у обоих было ещё вполне много. Направляясь к своему столику, они весело болтали о правилах юкигассэна и времени, когда смогут принять в нём участие. Из всех взрослых клана только Тай Лунг и Акира были веселы, остальные провели этот день в хлопотах, заготавливая хворост для отопления домов. К удивлению учеников, за столиком уже сидела Тора и ждала их.
— Ну как прошёл день? — спросила белая тигрица, когда все принялись за еду.
— Мы сегодня тренировались в «Великом Сюгэндо», — ответил Тай Лунг.
— И почти не устали, — добавила Акира.
— Что, весь день в тренировке провели? — удивилась наставница.
— Нет, иногда медитировали, — Тай Лунг засунул ролл в рот.
— А в начале дня любовались садом, — улыбнулась девушка.
Женщина посмотрела сначала на неё, потом на барса. На её губах играла странная улыбка, и ученики в недоумении переглянулись.
— А-а-а вы давно… стали продолжать фразы друг за другом?
— Мы… — замялся Тай Лунг и с удивлением посмотрел на всё ещё улыбающуюся наставницу.
— А разве… в этом есть что-то плохое?
— Нет, конечно, — продолжая улыбаться, белая тигрица вернулась к еде, перестав смотреть на учеников. Озадаченные, они пытались понять реакцию наставницы.
— Сэнсэй… вы хотите сказать… что мы с Лунгом стали очень близки? — предположила Акира. — В смысле, ещё ближе, чем раньше?
— Вы пара, — невозмутимо ответила наставница, посмотрев на ученицу.
— То есть мы очень близки как пара, как… — Тай Лунг уставился на белую тигрицу. — Но мы не… то есть… пока не…
— Тай Лунг, — Тора мягко перебила его, — распутай свои мысли.
— Это ведь естественно, правда? Постепенно мы будем становиться всё ближе и ближе, пока… не решимся, — Акира не стала договаривать. Мысль Торы была необычна для них, и девушка пока не решалась произносить точные слова.
— Ну конечно, — ласково улыбнулась Гадиан.
Тай Лунг почувствовал, как его щёки немного покраснели. До этой минуты он не задумывался о том, какое будущее ждёт его и Акиру, их отношения просто плавно текли, словно ручей. Но этот речей должен был впасть в бурную реку, новую, но при этом знакомую. Однако барс чувствовал, что ни он, ни его любимая пока не доплыли до этой реки, их ручеёк ещё не закончился.
* * *
Зима была в самом разгаре. Солнце вставало позже, а закатывалось раньше, и световой промежуток был не таким уж большим, и ниндзя старались основные дела уместить в него, оставляя тренировки и медитации для тёмного времени суток, освещаемого фонарями и масляными лампами.
Тай Лунг и Акира продолжали упорно тренироваться следующие четыре недели и сделали вид, что намёка наставницы не было. Собственно, Тора ни на что и не намекала, она просто задала им вопрос про фразы, а они сами додумали его дальнейший смысл. И всё равно им не хотелось думать о той жизни, к которой они каждый день приближались шаг за шагом, они жили настоящим, понимая всю ту ответственность, которая должна была навалиться на них при той стадии отношений, когда пара существует как единое целое.
За это время они достигли очень высокого уровня мастерства в боевой магии, дойдя до того результата, к которому стремилась Тора: теперь после использования «Великого Сюгэндо» оба её ученика могли продолжать бой, используя и оружие, и другие заклинания, и даже повторно сам «Великий Сюгэндо». Но также они добились больших результатов в скорости произношения и перемены знаков, затрачивая на них совсем мало времени и успевая при этом не допустить ни одной ошибки и вызвать настоящий мощный шар энергии.
В один из последних дней декабря Тора Гадиан устроила ученикам экзамен: почти реальный бой. Сначала Тай Лунга, а потом Акиру наставница заперла в укреплённом додзё, в котором ученики клана всегда тренировались в борьбе с демонами, и пустила к испытуемым ученикам по десятку они — оставшиеся в живых двадцать демонов в обличье клана Лингуэй, которых доставил клан Феникса на экзамен по просьбе самой Торы. После отработанного «Великого Сюгэндо» на трёх они к ученику запускали остальных семерых, и их он убивал оружием и другими заклинаниями. Экзамен проходил в присутствии самой Торы Гадиан, Фэнхуан, как представительницы клана Феникса, Уруфу и Тэнно Ка. Они следили и за ситуацией, и за мастерством учеников духа белой тигрицы. Казалось, Акеми волновалась намного больше, чем её ученики, и оно было понятно: она не стала говорить им о договорённости между кланами Дракона и Феникса — если Тай Лунг и Акира успешно проходят экзамен, то вступают в клан Феникса. Она знала, что, если ученики будут знать, что на кону стоит их тайная мечта, они могут сбиться, пожалуй, ещё перестараться, поэтому она умолчала об этой новости. Акира и Тай Лунг думали, что на экзамене просто показывают своё мастерство, и делали это в полную силу, со спокойной головой, а Акеми переживала за них, хоть и видела, что они прекрасно справляются, как мать за своих детей. Впрочем, в какой-то степени они могли считаться — да и были — её детьми.
Когда экзамен закончился, уже стемнело. Тай Лунг и Акира стояли рядом в додзё, освещённом парой масляных ламп, покончив с последними они, и ожидали решения собравшихся духов-хранителей и представительницы клана Феникса. Те обсуждали их результаты в стороне, так тихо, что даже чуткие уши крупных кошачьих улавливали лишь неясный шёпот. Фэнхуан однажды обернулась к ним и ободряюще улыбнулась, а затем снова вернулась к обсуждению.
Спор на самом деле был простым: экзаменаторы сошлись во мнении, что ученики духа белой тигрицы готовы вступить в клан Феникса, но Тора настаивала, что сначала обсудит перевод учеников из клана в клан с Великим Духом Драконом, а уж после его утверждения её ученики должны узнать об этом. В конце концов остальные согласились с Гадиан, и она подошла к ученикам.
— Поздравляю, вы прекрасно сдали экзамен, — сказала она с улыбкой. — Все единогласно решили, что вы практически в совершенстве овладели высшей боевой магией. Теперь вам остаётся только до конца дней совершенствовать своё мастерство, повторяя уже изученные приёмы. Я горжусь вами, — она тепло, по-матерински улыбнулась и обняла обоих учеников. Те со счастливыми улыбками прижались к ней.
— Ну что ж, ещё увидимся, — сказал Тэнно Ка, кивнув паре. — Тора, нам пора.
— Пора? — удивилась Акира и, как и возлюбленный, озадаченно посмотрела на наставницу.
— Мне нужно сообщить Великим Духам, что ваше обучение завершено, — женщина отстранилась от учеников. — Я вернусь совсем скоро. Фэнхуан сегодня переночует в клане, — кивнула она сове.
Смертные поклонились духам-хранителям, и те растаяли в воздухе, оставив снопы золотых, белых и серебряных искр. Сова стала хвалить кошачьих за экзамен и технику, а они пошли с ней в дом главы клана, чтобы показать ей её комнату на эту ночь. Новость распространилась по клану Белого Тигра быстро, все ниндзя и куноити спешили поздравить Тай Лунга и Акиру с достижением высшего мастерства для смертных, а те смущённо принимали поздравления, никак не ожидая такой бурной реакции клана.
Сумерки сгущались, старые тигры спешили зажечь фонарики на улицах, остальные, даже дети, толпились вокруг пары, только что закончившей обучение. У всех было хорошее настроение, радость царила на улице. Внезапно посреди толпы возник Тэнно Ка с чёрным камнем в руках. Тигры почтительно расступались перед ним, а олень медленно прошёл до Тай Лунга и остановился напротив него.
— Ты потомок Великих Духов, ты можешь хранить Камень, — он вручил ему свою ношу.
Тай Лунг сразу узнал Камень Хунга и разлившуюся по всему телу мощь. Камень потихоньку светился красным изнутри.
— Хранить? — переспросил Тай Лунг, чувствуя, как его тело всё больше наполняется силой. — Разве не Тора Гадиан-сама должна хранить его? — его шерсть озарилась красным сиянием.
— Нет, что ты, — рассмеялся Тэнно Ка. — Камень из крови Хунга должны хранить его потомки.
Акира и Фэнхуан с опаской глядели на Камень, помня, что он в прошлый раз сделал с Тай Лунгом. Торы сейчас не было рядом. Но и барс стал сильнее, быть может, ему удастся сохранить волю и силы. Тэнно Ка спокойно стоял и смотрел, как Камень Хунга зажёгся красным светом, на миг ослепив всех присутствующих. Тигры замолчали и отступили назад, не совсем понимая, что происходит.
Внезапно Тай Лунга окутало красное пламя, куноити вскрикнули, дети и подростки попрятались за отцов и матерей, молодёжь шарахнулась назад, тесня старших. Один только дух-хранитель оставался спокойным. Акира испуганно смотрела на любимого и понимала, что Камень снова подчиняет его себе.
— Тэнно Ка-сама, разве так и должно быть? — спросила Фэнхуан. — Пламя… И всё это.
Дух оленя кивнул.
Тай Лунг вдруг гордо выпрямился, крепко сжимая камень в руках, красное сияние которого перешло на глаза барса; пламя исчезло, но через минуту полыхнуло из глаз мужчины. Акира испуганно вскрикнула. Фэнхуан и Тэнно Ка попятились назад. Барс обвёл взглядом всех присутствующих, все его мускулы на теле внезапно напряглись. Клан испуганно ждал, что будет дальше, не зная, разбегаться, сдерживать барса или спокойно стоять на месте. Сердце Акиры стучало в висках, она боялась за любимого и не знала, что делать.
Тай Лунг вдруг разжал руки, позволив камню упасть в снег; было видно, что это действие далось ему с трудом. Однако пламя из его глаз не перестало вырываться. Барс явно понимал, что может причинить вред всем, кто находится рядом, а потому, быстро сделав правильное движение руками и телом, поставил магический щит на тигров и гостей клана. Однако Акира незаметно для него перепрыгнула через заклинание и осталась в опасной зоне. Тай Лунг тем временем обхватил голову руками, пытаясь прийти в себя, упал на колени, но ничего не помогало.
«А теперь назовите мне главные качества воина», — сказала Тора, оглядывая спутников. «Умения, — ответил мастер Обезьяна. — Способности, без них невозможно сражаться». «Скорость, — сказал Богомол, — и скрытность». «Ловкость», — соглашаясь с другом, прибавила Гадюка. «Сообразительность и внимание», — сказал Журавль. «Сила и уверенность в себе», — сказал По. «Честь», — ответила Акира. «Тай Лунг?» — Тора повернулась к нему. Чуть повернув голову к наставнице, он сказал: «Готовность пожертвовать собой».
Всплывшее воспоминание о далёком походе в Храм Дракона помогло барсу понять, что он должен делать дальше. Он опасен для клана — для всех смертных. Есть только один способ устранить эту проблему.
Тай Лунг, чувствуя дрожь в мышцах от распирающей его силы, выпустил когти и впился ими в свои руки, раздирая кожу в кровь, не давая самому себе разрушить поселение. Он царапал своё тело, блокируя порывы вскочить и выплеснуть силы. Он предпочёл собственную смерть, лишь бы не разрушить поселение, не навредить клану и всем смертным. Он рухнул в снег, истекая кровью, и почувствовал прикосновение к своей голове. Открыв глаза, барс увидел свою возлюбленную.
— Акира… Ты прошла через щит… Зачем? Я слишком опасен.
— Нет, — ответила она, кладя его голову на свои колени и поглаживая его по ней. — Никакого огня, никакого красного свечения. Ты выглядишь совершенно нормально. Исключая кровь, — девушка всхлипнула.
— Прости меня…
— Не вздумай оставлять меня одну, — она положила руки на его сердце и начала читать сильнейшую исцеляющую мантру, и её руки засветились белым.
— Что здесь происходит?! — резко прозвучал голос Торы, и щит сразу исчез. — Тэнно Ка?
— Великий Дух Феникс велел проверить Тай Лунга на одержимость, — ответил олень. — И он показал, что лучше умрёт, чем позволит разрушить свой мир. Он проявил силу и устоял против мощи Камня Хунга.
— Почему меня не предупредили? — резко спросила Тора, клацнув зубами на друга и садясь рядом с учеником на колени и тоже начиная читать исцеляющую мантру.
— Не успел, — Тэнно Ка виновато опустил уши. — Зато теперь твой ученик может хранить Камень Хунга.
— Камень отправится в клан Феникса. Его может хранить только глава клана.
— Тора, — дух оленя выразительно на неё посмотрел.
— Чи ку шоу… — медленно произнесла белая тигрица. — Это Великий Дух Феникс сказала?
— Только если он пройдёт это испытание. И он прошёл.
Акира и Тай Лунг шокированно уставились на наставницу. Весь клан тоже в напряжении смотрел на духов. Старики уже всё поняли, а вот ученики духа белой тигрицы никак не могли в это поверить.
— Постановлением Великого Духа Дракона вы, Акира и Тай Лунг, теперь входите в клан Феникса. Вы должны будете покинуть клан Белого Тигра, вы переведены в смертное отражение клана Дракона, — сказала Тора Гадиан и, взглянув на Тэнно Ка и получив его кивок, продолжила: — Постановлением Великого Духа Феникса ты, Тай Лунг, теперь являешься главой клана Феникса.
Тай Лунг вдруг ослаб. Он посмотрел на любимую, она на него, и оба молчали. Отныне они в клане Феникса. А это значит, что они должны покинуть клан Белого Тигра, где им было так хорошо, где они провели столько времени. Но они уже усвоили урок жизни — дом там, где мы сами его создаём, не важно, сколько раз придётся поменять место жительства.
Поселение клана Феникса от посторонних глаз защищала гора, поросшая лесом. На её вершине был построен красно-золотой Храм Великих Духов. В самом поселении было два сада дзэн, Сад камней и три додзё, клан же состоял из оленей, волков, медведей, тануки, кошек, орлов и тигров — как рыжих, так и белых. Старый белый волк по имени Тацу объяснил, что решили, что новой главой клана должен быть потомок Хунга, а поскольку Фэнхуан отказалась от этой должности, единственным, кто подходил, стал Тай Лунг.
Барс помнил церемонию посвящения в ниндзя клана Феникса, на ней присутствовали и Великие Духи Дракон и Феникс. Тай Лунг застыл, поражённый их великолепием и величием, а они улыбнулись ему. Затем его посвятили в должность главы клана, хотя барс вовсе не был к этому готов, он решил, что обязательно воспользуется помощью в управлении кланом. Хотя клан Феникса подчинялся приказам клана Дракона, и все сражения с демонами продумывали именно духи-хранители, собственной жизнью клана, особенно в мирное время, занимался сам предводитель.
— Ну вот твои корни и нашли тебя, — улыбнулась Тора, когда поздравления поутихли, и она смогла пробиться к бывшему ученику. — Ты ведь не только потомок Хунга, но и потомок предводителей кланов — что в Японии, что в Китае.
После о-сёгацу(1) Тай Лунг серьёзно принялся изучать деятельность клана по укреплению собственной мощи, распорядок дня и традиции. Например, синоби сёдзёку было трёх видов: чёрное с красным отливом для ночных походов, тёмно-зелёное для заданий в лесу и белое для вылазок зимой. Клан Феникса часто использовал капюшоны для некоторых вылазок, а вот обычная одежда могла быть разной: кимоно, хакама с рубахой, хакама мужская, при которой оставался открытым торс, а тануки ходили в серо-коричневой синоби сёдзёку. Оружие всегда было в складках одежды и на поясе — ниндзя никогда не бывает без оружия.
Тай Лунг изучал свитки, а рядом с ним сидела Акира и читала вместе с ним. На столике дымились две чашечки сэнча, за окном плавно падал снег, с улицы не доносилось ни звука, всё было мирно и спокойно. Как же всё-таки хорошо, что теперь демоны повержены, и Мир Смертных в безопасности! Хотя бы на некоторое время. Но все надеялись, что это «некоторое время» продлится подольше.
Пара прочитала уже про устройство домов, их отопление, планировку поселения, тайные ходы между домами и Храмом и скрытые тропы в лесу и горах. Сейчас бывшие ученики Торы Гадиан смотрели записи и планы о запасах еды, её расходах, об оружии и вообще различных материалах. Тай Лунг понял, что здесь его обязанностями будет как раз эта волокита с бумажками и расчёты жизненно необходимых материалов, проверка спокойствия в деревне, распределение обязанностей и их перераспределение в случае необходимости, командование в случае войны, отбор воинов для миссий — не самое весёлое, но и не особо нудное занятие.
— Драконьи воины! — позвала Тора, закрывая за собой сёдзи. Всех ниндзя кланов Дракона и Феникса называли драконьими воинами.
— Сэнсэй! — обрадовались влюблённые, оторвавшись от свитка.
— Я уже не ваш сэнсэй, — улыбнулась белая тигрица, садясь за столик. — Вы и раньше иногда так меня называли, а теперь уже официально — Тора или Тора Гадиан.
— Хай.
— Я немного порылась в старых свитках и нашла, что детей в клане Феникса ниндзюцу обучает только один мастер. У вас в клане есть немного детей, которые ещё слишком малы, чтобы серьёзно браться за обучение, но у родителей кое-чему уже учатся. Клан Феникса всегда отличался от других кланов тем, что у него не было чётко разграниченных обязанностей, старички уходили в клан Дракона, а новые воины прибывали из других кланов, так что была небольшая неразбериха. Теперь же, когда клан единогласно проголосовал за то, чтобы их возглавляла кровь Хунга, нужно определяться и с другим.
— Другим? То есть чем-то помимо учителя ниндзюцу? — спросил барс.
Гадиан кивнула и сказала:
— Кроме учителя ниндзюцу нужно найти учителя грамоте, определить, кто будет поставлять продовольствие в поселение, сделать нормальное расписание для караульных, сделать отряд разведки и выбрать в нём главного. Для связи с кланом Дракона у нас есть смертные из клана Дракона, об этом беспокоиться не придётся.
— Мне кажется, стоит сделать двух учителей ниндзюцу: отдельно для ниндзя, отдельно для куноити, хотя совместные уроки тоже должны проводиться, — предложил Тай Лунг.
— Двоих найти сложнее, чем одного, — дух белой тигрицы задумчиво на него посмотрел.
— А мы с Акирой можем обучать детей? Мне кажется, это не помешает нашей роли в клане.
— Ты прав, сделав расчёт на месяц вперёд, вы сможете обучать детей ниндзюцу, — кивнула Тора.
— Мне кажется, в роли предводителя отряда разведки прекрасно выступит Фэнхуан, — предложила Акира. — А остальные могут записаться по желанию и способностям. Конечно, плохо, что мы не знаем каждого поголовно и их способности.
— Зато сама Фэнхуан знает. Думаю, она сможет подобрать себе воинов.
— А как насчёт учителя грамоте? — поинтересовалась Акеми. Ей очень нравилось наблюдать, как её бывшие ученики вместе решают проблемы.
— Тацу? — Акира вопросительно взглянула на любимого.
— Я думаю, Тацу лучше справится с расписанием караульных и распределением должностей для поставки необходимых нам материалов, — качнул головой барс. — Здесь в клане я видел чёрную кошку средних лет по имени Каори, она терпеливая и мудрая, мне кажется, она сможет учить детей грамоте.
— Ну вот и решили этот вопрос, — улыбнулась Тора. — Теперь нужно поговорить с названными ниндзя и куноити.
Тай Лунг задумчиво посмотрел на лежащий перед ним свиток.
— Это ведь я должен делать, верно? Так непривычны новые обязанности.
— Ты справишься, — Тора положила руку на его руку. — Ты постепенно вольёшься в роль главы клана Феникса. Как справлялся раньше с новшествами.
Барс улыбнулся. Названая мать умела успокаивать и поддерживать.
* * *
После нескольких часов распределения новых обязанностей Тай Лунг, Акира, Тора и Каори вместе с Тацу пошли искать место для школы, чтобы дети клана учились грамоте. Место должно было быть светлым, а дом просторным, и ниндзя долго искали подходящее место.
— Здесь хорошо, солнце светит на эту возвышенность как раз утром, — сказала Каори. — Жалко, что здесь вообще ничего не построено, — кошка прошлась между деревьями.
— Это разрешимо, — сказал Тай Лунг. — Достать балки, доски, камни васи(2) и инструменты. Где мы можем всё это купить?
— Неподалёку от подножья горы есть маленький городок, обычно мы всё покупаем там, — ответил Тацу. — Вот только как мы перетащим все материалы в поселение? Никто не должен знать, где оно находится, даже если мы сами их понесём, нас будет легко вычислить.
— Тора-сама, мы можем воспользоваться Кристаллом? — Акира повернулась к белой тигрице.
— Думаю, теперь ему лучше храниться в клане Феникса, — кивнула Гадиан.
— Хорошо, — кивнул барс. — Тацу, завтра пошли двоих тануки узнать стоимость необходимых стройматериалов, затем мы посчитаем денежные запасы клана.
— Эти клёны тоже подойдут, — сказала Тора, осмотрев стволы деревьев. — Нужно подумать, какого размера должна быть школа, чтобы знать, сколько мы должны купить материалов.
Каори кивнула и пошла по кругу, делая шаги и вымеряя расстояние. Попутно она спросила, скольких детей ей придётся обучать — от этого зависели размеры школы. В клане было три котёнка, два оленёнка и два тигрёнка, одна волчица была беременна. Тай Лунг с Акирой нерешительно переглянулись. Тора увидела это и сказала, что лучше построить школу на двадцать учеников, с запасом на будущее.
— Этих клёнов как раз должно хватить на шесть столиков, — Каори задумчиво посмотрела на ближайшее дерево и продолжила свой обход.
Через некоторое время она прошлась по кругу ещё два раза, закрепляя контуры, и подошла к остальным.
— Конечно, строить зимой плохо, но детям нужно как можно скорее начать учиться, — задумчиво сказал Тацу, теребя бородку.
— Мы можем создать защитный купол, — сказала Акира, — магический купол вокруг места постройки, который защитит будущую школу от холода и снега. Так работа пойдёт практически без остановок.
Гадиан кивнула. Она специально почти не вмешивалась в этот разговор, давая бывшим ученикам свободу. Они должны научиться думать самостоятельно, самостоятельно управлять кланом, ведь она не всегда сможет быть рядом с ними.
На следующий день двое отправленных в городок тануки передали Тай Лунгу цену за все материалы, и барс вместе с любимой и Тацу пересчитал деньги, которые были в клане. Деньги все кланы ниндзя получали от микадо за защиту Японии от демонов, приносили их сами ниндзя, выбранные воины, тайно посещающие дворец. Обычно нинздя тратили их на покупку еды, изредка других вещей, а потому запасы денег всегда оставались на внеплановые расходы. И постройка школы как раз входила в эту категорию. Отсчитав необходимые деньги и передав их Тацу, остальные глава клана убрал в сундук, который спрятал в полу своего дома. Вместе с волком Тай Лунг отправился за самыми выносливыми ниндзя клана, а затем с помощью Магического кристалла расстояний перенёс все нужные для постройки школы материалы и заплатил за них.
Вернувшись на то место, где должна была строиться школа, Тай Лунг вместе с любимой возвёл над ним магический купол, который не пропускал мороз и снег. Теперь строить было безопасно, и весь клан, не теряя ни минуты, принялся за работу — ниндзя и куноити учились любому труду, который мог пригодиться им как в обычной жизни, так и в маскировке.
— Ну что же, наша жизнь в клане, наша жизнь после окончания не такая уж и скучная, — улыбнулся барс, поднимая топор, и Акира улыбнулась в ответ.
1) О-сёгацу — название Нового года в Японии. После окончания макси выйдет драббл о том, как Тай Лунг и Акира отмечали свой первый Новый год в клане Феникса.
2) Японская бумага.
После праздника Ханами, когда зелёные листья покрыли лес, а солнце прогрело воздух, клан Феникса принял в свои ряды одного белого волка из клана Красного Волка по имени Ясуши. Он был молод и хорошо овладел «Великим Сюгэндо», и, узнав его поближе, Тай Лунг приставил нового ниндзя к Тацу. Старый волк начал собираться в клан Дракона, но ему был необходим преемник в своих делах, и Ясуши по характеру и умениям вполне ему подходил.
За несколько месяцев Тай Лунг и Акира выучили имена, способности и характеры всех членов своего клана, однако передавал приказы главы остальным членам клана Тацу. Но волк старел, и хотя ещё был полон сил, после Ханами сообщил барсу, что намерен в скором времени покинуть клан — его время подходило. Когда он искал преемника, как раз и был переведён Ясуши. Волки сдружились, и Тацу объяснял новичку, что ему предстоит делать. Молодой волк быстро всё запоминал, и Тацу был спокоен за будущее клана.
Тем временем в готовой школе дети уже обучались грамоте; Каори была довольна учениками. Меж тем и Тай Лунг с любимой принялся обучать их ниндзюцу — развивать все навыки было необходимо с детства. К лету дети разделились на две группы: мальчики учились у Тай Лунга, девочки у Акиры — обучение ниндзя и куноити кое в чём различалось. Раз в неделю у детей был совместный урок, на котором Тай Лунг тренировал их чувства и показывал общие, базовые приёмы, а Акира обучала юных воинов докудзюцу и прививала им устойчивость к ядам. Тигрица помнила, как в начале своего обучения докудзюцу у Тай Лунга она сама развивала эту устойчивость: барс понемногу вводил ей различные слабоконцентрированные яды, и её организм боролся с ними; постепенно дозы увеличивались, пока Акира не смогла спокойно перенести сильный укол скорпионьего яда. Тогда она видела, как барс переживает за неё, но только благодаря его урокам она смогла стать настоящей куноити. Теперь ей нужно было привить устойчивость к различным ядам и в детях клана.
Однако свободное время у детей тоже было, и они проводили его за играми или отработкой изученных приёмов — кто как хотел; Тора, после разговора с Великими Духами и их одобрения, поселившаяся в клане Феникса в одном доме со своими бывшими учениками, придумала для детей игру, в которой они могли отрабатывать изученные приёмы. При этом она не была судьёй, а только объясняла правила нового задания, награду же победителю обычно вручала Фэнхуан, к часу игры как раз возвращавшаяся с разведки. Сову забавляли маленькие синоби, и она с радостью проводила с ними время.
Взрослые же своё свободное время тратили на дела, отдых или тренировки. Тай Лунг и Акира предпочитали спарринги и медитации, но порой белая тигрица вырывала их из занятий самосовершенствования и заставляла отдыхать. Иногда таким отдыхом было чтение хокку и оригами. Влюблённые совершенно влились в деятельность клана и больше не чувствовали тоски по клану Белого Тигра.
В один прекрасный день Тай Лунг попросил Тору обучить его писать хокку, но так, чтобы Акира не узнала об этом. Женщина пошутила, что барс никак не может перестать называть её сэнсэем, и составила расписание уроков; когда Акира занималась своими делами или училась маскировке (такой как перевоплощение в другие классы японцев, от крестьян до даймё), тогда они могли спокойно заниматься хокку. Дух белой тигрицы прекрасно понимал причину, по которой барс решил учиться сочинять хокку, и прилагала все силы, чтобы он хотя бы хорошо овладел этим.
Как ни странно, с хокку у Тай Лунга возникли проблемы. Он с первого раза запоминал боевые приёмы, мог после непродолжительной тренировки овладеть ими, но с поэзией ему было трудно. Он понял принципы, но точно передать чувства, хорошо и качественно описать мысли, прекрасные и нежные, у него получалось плохо. Несмотря на то, что он говорил любимой комплименты и нежности, сделать это в виде хокку он затруднялся, и его занятия с наставницей длились несколько месяцев.
Наконец, в первый день лета, после тренировки, Тай Лунг прочёл любимой хокку, сочинённое им специально для неё. Акира была восхищена, а Тора невероятно довольна.
И всё-таки спокойная жизнь в клане не могла длиться вечно. Хотя клан Феникса в основном сражался с демонами, в дела страны он вмешивался в редких случаях. И одним из таких случаев была охота бандитов или других ниндзя за опасными мистическими вещами, когда баланс сил мог быть изменён в сторону тьмы: не понимая истинной мощи артефактов, смертные становились их же жертвами, и только клан Феникса в таком случае мог спасти Японию от разрушения.
В середине июля Фэнхуан с отрядом вернулась с разведки весьма обеспокоенная и сразу направилась к главе клана. Тай Лунг и Акира как раз проводили уроки, но, увидев обеспокоенный вид совы, отпустили детей по домам, велев отработать приёмы дома не меньше часа. Фэнхуан сразу приступила к делу:
— Монахи Северного Храма Оками сказали, что какая-то банда хочет украсть хранящуюся там реликвию. Они просят нас помочь.
— А что в этом храме? — поинтересовалась Акира.
Фэнхуан пожала плечами.
— Один мощный артефакт, — тихо сказал Тай Лунг, задумчиво глядя на землю. — Оружие одной из первых оками, старшей дочери Хунга от второй жены. Считается, что его обладатель будет непобедим в бою. Я не верю, что простые бандиты знают об этой реликвии так много, — барс поднял глаза на обеих куноити. — Лингуэй охотились за магическими вещами, но они были кланом. Скорее всего нас ждёт встреча не с простыми бандитами.
— Ты думаешь, они могут быть ниндзя? — ещё больше забеспокоилась Фэнхуан.
— Или самураями, — понизила голос Акира.
— Самураями? Нет, зачем им это? — удивилась сова.
— Не все довольны тем, что страной управляет женщина, — сказал Тай Лунг. — Хотя Мико очень сильная и хорошо справляется, некоторые даймё считают, что она не может быть микадо.
— А браком это разве нельзя решить?
— Тора-сама говорила, что Мико не пойдёт замуж так поспешно, тем более муж может отобрать у неё всю власть, — ответила Акира. — А в таком случае нельзя быть уверенными, что микадо не будет тираном. А тирании в Японии никак нельзя допустить.
— Может, помочь Мико с выбором?
— Это как? — удивился Тай Лунг.
— Поговорить с ней, помочь рассмотреть всех кандидатов, узнать, какие у них планы — мы же ниндзя, проследим за этим. А затем сама Мико сделает выбор. Она правитель, она должна понимать, что ради блага страны ей придётся чем-то пожертвовать.
— Прежде, чем взваливать на Мико это бремя с выбором мужа, нужно понять, что затевают эти бандиты, — сказала тигрица.
— Акира права, — сказал Тай Лунг, — быть может, тут нет угрозы императорской власти.
— А если это будет сёгунат? — нахмурилась сова. — Император останется лишь формальным главой Японии, но реальная власть — а вместе с этим и возможная тирания — будет принадлежать сёгуну.
— Тем более на такое простые разбойники не способны, — заметила Акира.
— Мы соберём нескольких ниндзя и начнём отслеживать деятельность этих бандитов. Если потребуется помощь нашего клана в других делах страны, касающихся нас, у нас останутся ниндзя, чтобы решить эти проблемы. Тацу останется здесь за главного, вместе с Ясуши, я пойду найду их и объясню наше положение. Акира, собери все необходимые вещи и найти Тору. Фэнхуан, готовь свой отряд, ваши вылазки могут стать опаснее, я не хочу никого потерять.
— Хай, — поклонились куноити и разошлись в разные стороны, а глава клана побежал искать волков и собирать маленький отряд.
Посоветовавшись с Тацу и Торой, Тай Лунг набрал отряд из семерых(1) ниндзя, в число которых входили он сам и его возлюбленная. Остальными пятерыми были: братья-волки Шин и Хиро, тигр Ёсинобу, кошка Изуми и тануки Харуми, пришедшая в клан только год назад. Тора осталась в клане, чтобы в случае необходимости связаться с отрядом и сообщить какие-то важные новости. Когда подошла Акира, белая тигрица обняла на прощанье обоих бывших учеников.
— Будьте осторожнее, — сказала она. — Вы не в первый раз отправляетесь на миссию без меня, всё у вас получится. Хотя я не могу быть спокойна за вас, как мать, отпускающая детей. Удачи.
Смертные поклонились духу. Тай Лунг, махнув отряду, тоже попрощавшемуся со своими родными и друзьями, направился к выходу из поселения. До Северного Храма Оками был день пути, и ниндзя, не теряя ни минуты, спешили узнать у монахов все обстоятельства, при которых им стало известно о бандитах. Предположения тревожили ниндзя, ведь некоторые такие охоты за реликвиями заканчивались войнами в Японии за господство, одна из которых пятьсот лет назад закончилась смертью половины даймё и всех наследников мужского пола микадо.
Монахи, волки с посохами, украшенными иероглифами оками из нефритов и рубинов, встретили ниндзя очень хмурым видом, но с искренней искоркой радости в глазах. Они повели ниндзя к золотой статуе первой оками, старшей дочери Хунга от второго брака, и зажгли палочку благовоний. Пятеро ниндзя расселись перед статуей для молитвы, а Тай Лунг и Акира подошли к настоятелю якобы для исповеди.
— Как вы узнали о них? — одними губами спросил барс.
— Мальчик, который учится у нас, ночью пришёл в храм, потому что услышал странный звук. Он увидел медведя, рыщущего вокруг статуи, и, когда тот начал нажимать на разные её места, сразу понял, что тот ищет тайный проход под храм. Мальчик поднял шум, разбудил нас, и двое наших сторожей последовали за убегавшим медведем. В лесу они дошли до небольшой стоянки, где медведя ждало несколько фигур, из их разговора наши сторожа поняли, что те охотились за, — настоятель глянул за спины ниндзя и, еле шевеля губами, продолжил: — дайсё Хоси.(2)
Тай Лунг и Акира непременно охнули бы, если бы не уже не знали цели охоты от Фэнхуан. По легенде, именно Хоси положила начало самураям, их кодексу и методам боя, соответственно, и оружию, которое они могли использовать. Её дайсё были выкованы самим Хунгом с использованием своей крови и крови своей дочери и обладали невероятной силой. Смертные могли их удержать благодаря тому, что сама Хоси была наполовину смертной.
— Я должен поговорить с тем мальчиком и теми сторожами.
Монах еле заметно кивнул и подозвал одного из молодых волков. Указав на Тай Лунга, он велел младшему монаху проводить его к свидетелям попытки кражи, а сам остался с Акирой — ниндзя работали под прикрытием, и девушка должна была остаться, словно пришла к монаху за советом. Тем временем братья-волки вышли из храма и, осмотревшись, затаились в окрестностях. Вслед за барсом вышла и Харуми, но затем тоже вышла из храма.
Тай Лунга привели к маленькому волчонку, в тихий закоулок, и тот описал медведя. Барс кивнул и встретился с двумя сторожами. С помощью особого заклинания он заглянул им в головы и узнал все подробности того вечера, голосов, места встречи и внешности членов банды — насколько волки их разглядели. Когда он входил в храм, Ёсинобу и Изуми уже выходили за его пределы. Тай Лунг опустился на колени рядом с Акирой и шепнул, что можно уходить. Они ещё немного посидели, а потом поклонились волку, словно благодарили его за поддержку, а на самом деле шепнули слова благодарности за содействие и обещание сделать всё, что в их силах, чтобы защитить дайсё Хоси.
В лесу неподалёку от храма ниндзя устроились на дереве, скрываясь ото всех глаз и обсуждая план действий. Под покровом ночи Шин и Хиро должны прокрасться в храм под видом монахов и, передав настоятелю весточку, затаиться и ждать приближения нового вора. Тем временем Харуми и Изуми должны были обыскать то место, где в последний раз видели банду, чтобы найти след. Если это удастся, оставшиеся придут к куноити и последуют за бандой.
— Кем бы ни были наши враги, помните, что они не сильнее они в истинном обличье, — сказал Тай Лунг, — а с демонами-то мы умеем сражаться.
Ниндзя поклонились и стали готовиться к заданию. Пока братья добывали себе одежду монахов Северного Храма Оками, куноити пошли на указанное предводителем место, а тигры в это время устраивались посредине пути от храма до места, куда ушли куноити. Засев на ветвях, они чутко следили за ситуацией.
Тай Лунг заметил беспокойство в глазах любимой и поинтересовался его причиной.
— Думаешь, не могут это быть они? — спросила она в ответ.
— До нашего с тобой появления клан Феникса уничтожил оставшихся, новые ещё не выбрались, иначе Тора, — он бросил взгляд на Ёсинобу, — Гадиан-сама сказала бы нам.
— Помнишь того козла в Китае?
— Поверь, после овладения «Великим Сюгэндо» ниндзя могут справиться с тьмой. Кем бы ни были эти бандиты, мы справимся с ними, — барс положил руку на руку любимой, и она улыбнулась. Её беспокойство немного поутихло.
Когда тьма опустилась на лес и храм, крупные кошки насторожились. В любой момент могло что-нибудь произойти, и ждать им пришлось недолго. Откуда ни возьмись появилась Изуми и повела троих ниндзя за собой. Еле слышно переступали они по земле, пока не добрались до опушки, на которой горел костёр. Вокруг костра сидело двенадцать гималайских медведей с оружием. Громкое чавканье разносилось по опушке — мужчины ужинали, явно не заботясь о том, что кто-то мог их увидеть.
Изуми потянула ниндзя чуть левее, поближе к костру. Из-за упавшего толстого ствола выглянула маленькая голова. Костёр на миг осветил напряжённое лицо Харуми, но затем куноити скрылась. Пятеро ниндзя сидели в засаде за упавшим деревом и наблюдали за вооружённым отрядом.
— Сколько их всего? — спросила Акира.
— Пятнадцать, — ответила Харуми. — Три волка, один из которых и возглавляет этот отряд, отошли. Остальные — медведи.
Из-за кустов вышли три волка в латах и подсели поближе к костру, на одном из них, чьё лицо с многочисленными шрамами осветил костёр, был камон с красной хризантемой.(3) Тай Лунг тихо чертыхнулся, и Акира спросила, не отводя взгляда от волков, что случилось.
— Этот волк — Вада Хироши, — прошептал барс.
— Вы уверены? — встревоженно спросила Харуми.
— Я хорошо знаю лицо Вада Хироши, сам встречался с ним в бою несколько лет назад. К тому же все Вада уже давно мертвы, он не мог взять где-нибудь камон своего рода.
Тай Лунг вдруг понял, что его любимая не знает, кто такой Вада Хироши, и потому очень тихо рассказал ей, что несколько лет назад этот самурай заключил договор с одним из они: он сядет править Японией, а демон сможет съесть половину населения, в которую входили самураи всех классов и даймё, а также немного крестьян. Он раздобыл Золотой Бо, принадлежавший Хизэши, самому первому сыну Хунга, и убил нескольких самураев, прекратив их род навсегда. Тогда Тора Гадиан получила разрешение вмешаться в эту войну и занялась демоном, а Тай Лунг и несколько ниндзя из разных кланов занялись Вада Хироши. Волка удалось победить, но он сбежал и скрылся в неизвестном направлении. Теперь, вместо Золотого Бо Хизэши, Вада решил попробовать завладеть дайсё Хоси.
— У нас серьёзный и сильный враг, — сказал глава клана Феникса. — Нельзя допустить, чтобы Вада получил дайсё или любое другое оружие, принадлежавшее детям Хунга, тогда его будет сложно победить. Сейчас мы должны узнать их планы и, по возможности, способности новой армии Вада. Рассредоточьтесь и запоминайте всё, даже мелочь может быть зацепкой.
Ниндзя бесшумно выскользнули из-за ствола и нырнули во тьму, окружая отряд Вада со всех сторон. Когда ужин закончился, на опушке наступила удивительная тишина, и все глаза медведе устремились на своего предводителя.
— Мы должны выдвигаться к Северному Храму Хинаты, второй по старшинству дочери Великого Хунга, — хриплым голосом объявил Вада. — Там мы найдём Нагинату Хинаты, ещё одно мощное оружие, которое послужит нашим целям. За дайсё Хоси возвращаться опасно — монахи вызвали ниндзя клана Феникса, и те, возможно, уже посетили храм. Это значит, что наша миссия под угрозой. Отправляемся сейчас же! Ниндзя не должны найти нас!
Медведи засуетились, стали спешно собирать вещи, кидать посуду в мешки, подвязывать на оби своё оружие. Тай Лунг сразу понял: все медведи были асигару. Вот только кем были те два волка, что стояли рядом с Вадой?
Через несколько минут отряд двинулся на восток, прямо через лес, туда, где находился Северный Храм Хинаты. Значит, Вада замышлял что-то плохое. Даже не зная его прошлого, можно было понять, что, раз он испугался ниндзя клана Феникса, он будет действовать против обычных смертных. Да и кому из честных самураев пришло бы в голову заниматься кражей реликвий?
Ниндзя сидели за кустами и наблюдали за продвижением отряда. Пользуясь шумом, который создали шаги воинов, лязг оружия и стук посуды, ниндзя снова сгруппировались. Тай Лунг взглянул на подчинённых.
— У каждого солдата по катане и танто, — сказала Изуми. — Больше оружия они не держат.
— Запасы их еды весьма скудны, — сказал Ёсинобу и усмехнулся: — Через пару дней они должны будут сделать остановку в ближайшей деревне, риса им точно не хватит до Северного Храма Хинаты.
— Они не заподозрят? — спросил Тай Лунг.
— Нет, я действовал аккуратно. Да и веточку найдут, — тигр снова усмехнулся.
Барс кивнул.
— Ещё двое хромают, — сказала Акира. — Но весь отряд словно боится Ваду.
— Они асигару, — сказал Тай Лунг, — он пообещал им деньги — и они его послушные овечки. Но мне не удалось понять, кто те два волка.
— Ронины, — отозвалась Харуми. — Я их знаю, оба они должны были защищать даймё Такаяма, но он погиб пару лет назад в какой-то вооружённой стычке.
— Изуми, передай Шину и Хиро, что мы пойдём за отрядом, — после минутного раздумья сказал барс. — Следуйте за нами так быстро, как только сможете, если мы вдруг разминёмся — направляйтесь к Северному Храму Хинаты. Мы же пойдём за отрядом, чтобы не потерять его из виду и разузнать поподробнее о планах Вада.
1) Число семь в Японии считается счастливым.
2) Дайсё — это мечи катана и вакидзаси, традиционное оружие самурая; Хоси — та самая первая оками.
3) Камон — фамильный герб. В фанфике, поскольку у всех самураев и онна-бугэйся камоном является хризантема, рода самураев различаются по цветам хризантем.
— Лунг!
Акира сбила двух медведей, разбив их кучу, навалившуюся на Тай Лунга. Барс отбился от остальных шестерых, использовав одно из заклинаний. Шин и Хиро быстро связали всех восьмерых, пока Ёсинобу и Изуми расправлялись с четырьмя медведями. Акира помогла Харуми с двумя оставшимися асигару, а глава клана Феникса завязал борьбу с волками.
Ниндзя решили перехватить отряд Вада ещё до того, как самурай введёт его в деревню на остановку: рисковать было нельзя, по собственному опыту Тай Лунг знал, что даже незначительное промедление может привести к плохим последствиям, которые устранить будет в разы труднее, нежели уже имеющуюся ситуацию. Вада за время перехода мог переманить на свою сторону ещё каких-нибудь асигару, ронинов или разбойников, а ещё хуже — мог повстречать каких-нибудь демонов. Вот почему в ночь, когда отряд Вада остановился на ночлег, семеро ниндзя напали на него. Поначалу им удалось застать их врасплох, но затем воины быстро сгруппировались и начали контратаку, ошибочно полагая, что, имея численное превосходство, они легко победят ночных воинов.
Медведи были связаны, но волки ещё держались. Ронины схватили барса за руки, навалившись на него всем своим весом, намереваясь придавить к земле, пока сам Вада отошёл на пару шагов назад и потянулся за каким-то оружием. Тай Лунг, слегка напрягшись, скинул двух волков со своих рук, так что они отлетели прямо в руки других ниндзя, в пару секунд присоединивших их к другим.
Вада внезапно достал синюю готану. Бросив ножны на землю, самурай крепко ухватился на рукоять. Его объяло синее пламя, которое затем словно впиталось в него. Ниндзя ошеломлённо смотрели на Ваду: у него была гатана Юри, последней дочери Хунга. Похоже, Вада уже давно охотился за оружием, и не было известно, сколько он уже успел украсть. Но почему клан Феникса раньше об этом не узнал?
Волк с усмешкой помахал перед барсом гатаной, словно издеваясь. Тай Лунг сосредоточился и сконцентрировал свою ки: у него есть всего одна попытка, чтобы выбить оружие из руки волка — мощь гатаны Юри была настолько огромной, что могла уничтожить крупный город, и вряд ли Вада умел её контролировать.
В тот самый момент, когда волк направил мощный удар синего пламени в барса, тот применил своё синее пламя, одно из высших боевых заклинаний. Два удара встретились и на пару мгновений замерли, сохраняя баланс. Ниндзя с волнением наблюдали за схваткой, понимая, что их предводителю долго не выстоять. Но и сам Тай Лунг знал, что не сможет противостоять силе гатаны Юри, а потому резко перестал сопротивляться. Мощь удара гатаны, потеряв препятствия, вырвалась сильным потоком, и Вада потерял равновесие, пошатнувшись всего на пару мгновений. Но Тай Лунг использовал эти мгновения, направив в волка другой сокрушающий удар. Самурай врезался в дерево и выронил гатану из повреждённой руки.
В ту же секунду он оказался парализован заклинанием Акиры, а Тай Лунг, отдав синюю гатану Ёсинобу, с помощью заклинания залез в голову Вада. Его окружили планы мести различным даймё, жажда захвата власти в Японии, злоба, обида, отчаяние. Вада пытался доказать, насколько он хороший самурай, но жажда власти отравила его, и Тай Лунг понял, что самурая ничто не исправит. На этот раз он не должен сбежать. Внезапно барс увидел демона они в истинном обличье: красного рогатого великана с торчащими клыками. Ниндзя направился в это воспоминание.
— Чи ку шоу, — барс вышел из мыслей Вада, а тот, не выдержав такого сильного магического воздействия, потерял сознание.
Ниндзя вопросительно посмотрели на главу клана.
— Вада действует не один, у него есть мощный союзник, — Тай Лунг сделал глубокий вдох, успокаивая сердцебиение. — Мы имеем дело с они в истинном обличье. И демон здесь, в тайном месте, с легендарным оружием Первого Они. Он как-то успел пробраться в Мир Смертных. Я должен связаться с Торой Гадиан-сама.
* * *
«Без особой необходимости в бой не вступайте», — велел дух белой тигрицы. Несколько ниндзя клана Феникса уже были посланы к отряду из семерых синоби, который затаился в лесу и пытался разобрать в мыслях Вада и его воинов, где скрывается они. После нескольких часов копаний в их разуме Тай Лунг и Акира наконец расплывчато смогли установить место, где мог засесть демон. Сообщив местность тем ниндзя, которые шли им на подмогу, семеро ниндзя отправились в небольшую деревушку, захватив и связанных воинов. На полпути к назначенной деревушке перед отрядом появился Уруфу и забрал Вада и его воинов, облегчая работу ниндзя и забирая виновника некоторых бед в Японии.
Ниндзя расположились на ночлег в лесу рядом с деревушкой. Ёсинобу и Изуми остались сторожить, а остальные могли спокойно поспать. Только сейчас Тай Лунг вдруг осознал, какое высокое положение он занимает в обществе. Он даже не просто ниндзя клана Феникса — он глава этого клана. По рассказам Торы барс знал, что ниндзя клана Феникса почти равны по положению микадо, поскольку общаются с духами. А глава клана Феникса по статусу равен микадо. Тай Лунг нервно вздохнул. Выше микадо всегда стоял клан Дракона — духи-хранители под началом Великих Духов, а простые смертные ниндзя клана Дракона были равны микадо и главе клана Феникса, поскольку влияли на его жизнь, передавая приказы духов-хранителей. Барс вспомнил свои мечты о титуле Воина Дракона в Китае, такие невероятно далёкие, что ему казалось, что это было в другой жизни. Впрочем, именно так оно и было: Пальцевый Захват Уси отправил его в Мир Духов, оборвал его трагичную жизнь, а затем Тай Лунг вернулся в Мир Смертных, начал совершенно новую жизнь, полную благородства и иных стремлений. И всё-таки барс достиг вершины иерархической лестницы, выше смертному подниматься было некуда. Мужчина с трудом вспомнил иерархическую лестницу Китая и сравнил её с японской. Получалось, что китайский титул Воина Дракона был ниже, чем сейчас находился барс. Тай Лунг издал беззвучный полуистерический смешок, надеясь, что не разбудил спутников.
Мог ли он в своём далёком детстве предполагать, насколько высоко поднимется? Мог ли Шифу хоть вскользь подумать, какие великие и древние корни у его приёмного сына? Старый мастер был прав только в одном: Тай Лунгу действительно было предначертано великое будущее. И хотя барсу пришлось пережить множество неприятностей, разочарований, потерь и трудностей, теперь он занял своё законное место. Он — потомок Хунга, он — потомок глав кланов Белого Тигра и Лаоху; он — глава клана Феникса. На его плечах лежала защита Мира Смертных, но этот груз ответственности не пугал барса, и Шифу, и Тора постепенно развили в нём те качества, которые помогали ему справиться с ней. А Акира показала, как может измениться отношение окружающих.
Рык Ёсинобу разбудил ниндзя посреди ночи. Вскочив на ноги и выхватив оружие, они увидели огромного красного рогатого они. Демон выглядел удивлённым, и замешательство от неожиданности встретить клан Феникса дало время ниндзя, чтобы собраться и успеть занять неплохие позиции. Ругнувшись на языке демонов, они направился к Харуми, поднимая палицу, но тануки успела отпрыгнуть, избегая смертельного удара. Там, где она только что стояла, возникла огромная яма.
— Рассредоточиться! — скомандовал Тай Лунг.
Теперь он был спокоен, привыкнув к своим обязанностям, а ведь в первые дни его пару раз посещала паника. Ниндзя кинулись в разные стороны, скрываясь в тенях, а глава клана разбросал по разным местам магический синий огонь для освещения, тот самый, который вместе с Акирой использовал в Китае против тёмного мага. Они тоже не мог драться в темноте, но его зрение было острее, чем у любого смертного, однако ниндзя уже имели опыт сражения с демонами они и пользовались их большим размером.
То с одной, то с другой стороны из темноты вылетали ниндзя и куноити, сильно ударяя по рукам и телу демона, и снова скрывались во тьме. Неровный свет огня скрывал их присутствие, и они не мог предугать, откуда будет нанесён следующий удар. Однако ему несколько раз удалось отбиться, а при последней атаке он отшвырнул от себя сразу обоих братьев-волков, которые скрылись где-то за стволами кедров.
Бой с кланом Феникса начинал злить они всё больше, и наконец он достал из-за своего оби большую катану. Та вспыхнула фиолетовым огнём с проблесками синего и красного, и зрачки ниндзя в ужасе сузились: клан Феникса знал, как выглядит оружие Первого Они. Тай Лунг на пару секунд запаниковал: как простым смертным сражаться с оружием Первого Они, когда сам Хунг пал от его удара? Барс нервно смотрел по сторонам, пытаясь придумать, с какого места лучше атаковать демона, но они не ждал и пустил пламя в Ёсинобу и Изуми. Только безупречная реакция спасла ниндзя от смерти. Удар катаны Первого Они пробил большую дыру в земле, наполнившуюся пламенем, едва не достававшим до травы.
— Тай Лунг-сама, что нам делать? — спросил Шин, приземляясь рядом с предводителем.
— Отвлеките его, — быстро ответил барс, — мне нужно, чтобы на несколько секунд он был рассеян.
Волк кивнул и быстро передал остальным ниндзя слова предводителя. Акира испуганно посмотрела на любимого, но тот покачал головой. Это был единственный выход. Пока его подчинённые отвлекали демона, сбивая его с толку внезапными и беспорядочными атаками, Тай Лунг быстро складывал пальцы и произносил названия символов, взывая к силе «Великого Сюгэндо». Сконцентрировав ки и встав в боевую позицию, барс был готов атаковать как раз тогда, когда они повернулся к нему.
Противники испепеляюще посмотрели друг другу в глаза, наращивая собственную мощь и исполненные решимости закончить этот бой. Пламя выхватывало их лица и напряжённые стойки.
— А ты очень похож на они, — вдруг сказал демон. — Может быть, ты потомок кого-то из нас: я чувствую в тебе большую силу.
Демон внезапно обрушил удар, надеясь, что сбил концентрацию барса, но Тай Лунг, к его удивлению, сразу же ответил своим. Два сильных леча врезались друг в друга ровно посередине между противниками. Ниндзя напряжённо смотрели на это противостояние, копя силы после многочисленных ушибов и немного кровоточащих ран, полученных от они, чтобы успеть прийти ему на помощь. Лучи начали уступать друг другу с переменным успехом, и оба противника были предельно сконцентрированы на выплеске своих — и катаны — сил.
Сердце Тай Лунга билось всё сильнее, пот выступил на всём его теле от напряжения. Он устал и держался только из последних сил, на одной силе воли. Он знал, что проиграет, он не мог противостоять силе катаны Первого Они, он простой смертный. Его ниндзя едва могли двигаться: жар пламени катаны вытягивал силы даже на расстоянии. Ударный луч они сильно перевесил луч ниндзя.
Тай Лунг рухнул на колени, обессилев, почувствовал нестерпимую боль в руке, увидел фиолетовую вспышку рядом с собой, а затем красно-золотую и ощутил спиной удар о крепкий ствол кедра. Он услышал какой-то гул и провалился во тьму.
* * *
Глава клана Феникса охнул, открыл глаза и медленно сел: на своём опыте он знал, что после таких крупных сражений вставать рывком нельзя. Он всё ещё был в кедровом лесу, было утро, солнце пробивалось сквозь листья и весело играло на траве, стволах и семерых ниндзя. Тай Лунг с трудом верил, что остался жив, но боль в правой руке говорила о том, что он всё ещё в Мире Смертных. Акира сидела рядом с озабоченным видом и поправляла повязку на его повреждённой руке.
— Где они? — сразу спросил Тай Лунг, не увидев демона.
— Скрылся, как только мы все вместе ударили по нему «Великим Сюгэндо», — ответила Акира. — Убежал, но оставил некоторые следы. Мы были слишком слабы, чтобы преследовать его, да и нужно было позаботиться о тебе.
— Как так вышло, что я ещё жив?
— Я успела немного сменить траекторию удара демона, но тебе всё равно пришлось туго. Остальные подключились сразу же, и они больше не мог атаковать тебя, заботясь о собственной шкуре, — рассказала тигрица, закончив с повязкой. — Я прочла мантру, но твоя рука всё равно ещё не исцелилась.
Тай Лунг шевельнул кистью и почувствовал весьма больной прострел. Интересно, сможет ли он когда-нибудь сражаться, поправится ли? Это ведь был удар оружия Первого Они.
— Я думаю, ты выжил потому, что являешься потомком Хунга, — задумчиво сказала возлюбленная барса. — Ни одному простому смертному не пережить такое.
Барс кивнул, соглашаясь, что это действительно было правдой.
— Но, если бы не ваша контратака, даже кровь Хунга не спасла бы меня, — насколько мог, мужчина поклонился своему клану.
Ниндзя ответили поклонами.
— Я думаю, они выжил потому, что держал в руках катану Первого Они, иначе все «Великие Сюгэндо» уничтожили бы его в пару секунд, — после некоторого молчания сказал глава клана. — Мы слишком слабы для битвы с ним, нужно как-то уравнять шансы.
— Тора что-то придумала, но пока не вселяет в нас, возможно, ложную надежду, — тихо сказала Акира, и барс понял, что остальные ничего об этом не знают.
— Есть какие-нибудь новости?
— По деревне ходят слухи, что какой-то Ёри набирает отряд воинов и готов принять даже ниндзя, — с серьёзным видом сказала Акира. — Но Тора Гадиан-сама уже предупредила нас, что Ёри заключил сделку с нашим они ради спасения своей жизни.
— Сколько же у этого они помощников? — Тай Лунг потёр переносицу. — Надо помешать Ёри собрать отряд и развалить уже собравшийся.
— Я думаю пробраться к нему. Попробую устроиться в его отряд.
— Что? — оторопел барс. Остальные ниндзя серьёзно посмотрели на девушку.
— Так я смогу за ним следить. Если я переоденусь в мужскую одежду, меня никто не узнает — меня незнакомцы даже в Китае тигром называли. Акира — имя и мужское, а про воинские умения могу сказать, что обучалась и жила в клане Белого Тигра, даже врать не придётся.
— Нет, это слишком опасно, я не даю разрешения! — глава клана схватил возлюбленную за руку и так сильно сжал её ладонь в своей, что она поняла, что ей не стоит даже пытаться продолжить этот разговор. Тай Лунг слишком сильно любил её и очень ей дорожил, он ни за что не позволил бы ей так рисковать собой. Хотя на её месте сделал бы то же самое.
— Но что нам тогда делать? — девушка не смогла скрыть улыбку, и ниндзя ослабил хватку, понимая, что выиграл.
— Мы все вместе найдём Ёри и схватим его и его воинов, пока он не успел никому навредить.
— Не получится, — покачала головой тигрица.
Тай Лунг удивлённо посмотрел на неё.
— Ты ранен, тебе нужен отдых. Да и твоим ниндзя не помешало бы набраться сил, демон нас сильно потрепал.
— Значит, будем ждать подходящего случая, — он кивнул уловимо только для Акиры, намекая на план Торы.
День был на удивление солнечным и ясным, тёплый ветер приносил вкусный и успокаивающий запах леса. Ниндзя медитировали, исцеляя свои раны и отдыхая душой. После сражения все они чувствовали невероятную усталость, катана Первого Они вытянула из них силы. Все они понимали, что сегодня никто из них не сможет прости много. Тай Лунг чувствовал себя так, будто вместо клана Феникса вдруг оказался в каком-нибудь клане Гималайского Медведя — слабом, даже по сравнению с кланом Белого Тигра, не то что с кланом Феникса. Но, находясь в объятьях любимой, он замечал, как улучшается его настроение.
Во время обеда, поскольку он не мог пользоваться правой рукой, хаси за них двоих орудовала Акира, отправляя кучки риса в рот то себе, то барсу. Остальные ниндзя вежливо не замечали этого и разговаривали о том, что сейчас творится в клане. Устраиваясь после обеда на траве, Тай Лунг потянул к себе Акиру. Тигрица нависла над ним, найдя точки опоры так, чтобы не прикасаться к его раненой руке, её дыхание щекотало мужчину, и он улыбнулся. В данный момент он мог позволить себе расслабиться. Тай Лунг ткнулся носом в нос любимой, их глаза встретились. Но тигрица нарушила этот миг, нежно поцеловав барса. Он понимал, как она боялась за его жизнь, и нежно посмотрел в её глаза.
Акира легла на спину рядом с любимым, устроив его руку поудобнее и положив на неё свою руку. Шум ветра в кронах кедров успокаивал, ночное сражение казалось далёким, а решение проблем должно было прийти со временем, сейчас же ниндзя должны были положиться на течение судьбы.
На закате среди леса появилось серебристое сияние, а затем из него возникла Тора Гадиан. Ниндзя, поначалу встревоженные внезапным светом, склонились в приветствии. Белая тигрица приветствовала их и подсела к бывшим ученикам. Осмотрев барса, она немного успокоилась. Посмотрев на всех присутствующих, женщина сказала, что Ёри и его отрядом займётся Фэнхуан, а у них семерых есть особое задание. Дух белой тигрицы глянул за плечо, проверяя, нет ли кого чужого, и медленно достал из складок своего белоснежного кимоно средних размеров чёрный камень с красным отливом. Лучи закатного солнца прошли через него, и кимоно женщины осветилось кроваво-красным светом. Ниндзя ошарашенно уставились на духа-хранителя.
— Тора-сама…
Гадиан подняла руку, останавливая барса.
— Это Камень Хунга, — кивнула она. — С катаной Первого Они ни один смертный не справится, даже если у него будет достойное оружие. Есть лишь одно оружие, равное по мощи оружию Первого Они, — Тора снова оглянулась. — Нефритовая Гатана. Хунг выковал её после атаки Первого Они с использованием своей крови и крови своих родителей. Это оружие меняет размер в зависимости от размера того, кто держит её, потому что Хунг использовал специальный нефрит. Собственно, держать её в силах лишь потомки Хунга.
Тай Лунг уже ничему не удивлялся. История Хунга была настолько богата, что какие-то подробности порой всплывали именно вот так — в определённых ситуациях.
— Но для чего вы принесли Камень Хунга? — спросил глава клана Феникса.
— Потому что кровь потомков Хунга сейчас слишком сильно разбавлена кровью смертных, Великие Духи сказали, что никто из вас не сможет удержать Нефритовую Гатану, поскольку в ней кровь самих Великих Духов.
Ниндзя были озадачены.
— Для этого и нужен Камень Хунга, Великие Духи готовы им пожертвовать.
— А… — Тай Лунг замолчал, уставившись на наставницу. Он только не понимал, как именно это произойдёт.
— Мы растопим его, и когда кровь Хунга станет жидкой и тёплой… Тай Лунг, тебя придётся её… выпить, — Тора чуть нахмурилась, понимая, что это будет неприятно для него.
— Ч… что? Выпить? Кровь Хунга? — барс даже осип от такой новости.
Он шокированно смотрел на белую тигрицу и напрасно ожидал, что ослышался, или что это неудачная шутка. Но Тора выглядела серьёзной, и ему предстояло всё-таки выпить кровь Хунга. Тай Лунг вздохнул.
— Почему именно я? Разве нет других потомков Хунга, которые могли бы помочь нам?
— Всех их долго искать, да и они не воины. А Фэнхуан отказалась, ей всё ещё не по себе от воспоминаний о происшествии в Киото. Да и твоя проверка на то, можешь ли ты быть главой клана Феникса, тоже заставляет её вздрагивать. Я знаю, — Тора предугадала слова бывшего ученика о том, что для кого-то это воспоминания об увиденном, а для него — воспоминания физические.
— Что ж, похоже другого варианта у нас нет, — вздохнул Тай Лунг. — Неужели всё шло именно к этому?
Тора положила руку ему на здоровое плечо, показывая, что ей тоже этот вариант не нравится.
— Тора-сама, но у Лунга повреждена правая рука, как он сможет сражаться? — вдруг вставила Акира.
— Кровь Хунга должна исцелить его.
— И спину? — усмехнулся Тай Лунг на китайском языке, чтобы остальные ниндзя его не поняли.
Тора попыталась выдавить улыбку, но только поджала губы. Взяв кастрюльку и немного воды, она ополоснула Камень Хунга от пыли и, стряхнув капли, положила его в кастрюльку, а ту повесила над огнём. Ниндзя напряжённо наблюдали за тем, как медленно, но верно Камень Хунга, реликвия, столетиями хранящаяся в храме в Киото, тает, становясь густой жидкостью цвета «фалунский красный», как в ней появляются золотые проблески. Над стоянкой поплыл необычный запах — запах крови сына Великих Духов. Тай Лунг удивился, что не чувствует отвращения и тошноты от запаха.
Когда кровь чуть постыла до такой температуры, что её можно было пить, Тора подала барсу всю кастрюльку. Вздохнув полной грудью, он принял свою судьбу из рук близкого существа. Глянув на Акеми и Акиру, он принялся пить. Обе тигрицы еле дышали от волнения, а все ниндзя замерли, словно статуи. Он должен был выпить всё, сколько бы много там ни было, но Тай Лунг не останавливался. Судьба Мира Смертных была в его руках. Допив последний глоток крови, он слизал остатки со стен, чтобы ни одна самая крошечная капля не осталась. Он должен был впихнуть в себя всё без остатка.
Кастрюлька выпала из его рук, Акира чуть не задохнулась, руки Торы дрожали. Тай Лунг начал светиться золотым и потихоньку подниматься вверх. Он с беспокойством оглядывал себя, как вдруг из его груди вырвался огромный золотой поток света, разошедшийся сферой по лесу. Ниндзя припали к земле, закрывая глаза от нестерпимого света. Тора молилась Великим Духам, чтобы их план сработал.
Через минуту всё закончилось. Подняв глаза на главу клана Феникса, ниндзя удивлённо выдохнули, не веря своим глазам: Тай Лунг на плечах, коленях и локтях был покрыт золотыми защитными пластинами, вся его одежда — хакама и накидка — была золотой и словно состояла из чешуек, а глаза излучали мягкий золотой свет. Барс опустился на землю и встал ровно. Он с удивлением оглядывал себя.
— Я так теперь всегда должен ходить? — спросил он через несколько минут.
— Н-нет, — Тора справилась с волнением. — Великие Духи сказали, что ты сможешь управлять этим. Когда понадобятся Доспехи Дракона — силой мысли ты можешь их вызвать. Поп-пробуй.
Одежда барса сразу приняла свой прежний вид, а затем на нём снова появились Доспехи Дракона, а потом ниндзя остался в синоби сёдзёку.
— И я очень хорошо себя чувствую, — в подтверждение своих слов он выхватил правой, ещё совсем недавно повреждённой, рукой свою красную гатану и взмахнул ей пару раз.
Акира обняла его, радуясь, что всё закончилось так хорошо. Тора положила руку на его плечо.
— Теперь осталось достать Нефритовую Гатану и победить они с катаной Первого Они, — сказала женщина.
— Так чего же мы ждём? — улыбнулся Тай Лунг, убирая свою гатану в ножны.
* * *
Утром ниндзя вместе с Торой Гадиан, которая захватила Магический кристалл расстояний из клана, прибыли на вершину горы, к каким-то развалинам. Каменные стены разрушились несколько веков назад и поросли мхом и травой, выцветшие и растрескавшиеся колонны беспорядочно лежали среди крупных камней, вокруг было разбросано заржавевшее оружие. Воины осматривались, не понимая, куда их привела белая тигрица. Акира наступала на что-то, что щёлкнуло под её ногой. Присмотревшись, девушка увидела, что это несколько палочек благовоний для медитации.
— Где мы? — спросила она.
— В самом первом Храме Хунга, который выстроили его дети, и который много веков назад был разрушен атакой они, — ответила Гадиан, смотря в землю. Похоже, ей было грустно, что храм так закончил свою судьбу.
— И здесь хранится Нефритовая Гатана? — спросил Тай Лунг. Развалины храма вызывали в нём трепет.
— Здесь хранится нефрит с её навершия — крайне необходимый её элемент. И нам предстоит его достать, — Тора прошлась меж камней, а затем нагнулась к полу и сдула пыль, открывая рисунок дракона с чертами феникса — Хунга. — Помогите-ка мне открыть всё изображение.
Ниндзя сели на корточки вокруг неё и стали сдувать песок с пола. Хиро нашёл пару ветхих тряпок и раздал их. Когда рисунок Хунга предстал перед ниндзя во всём своём объёме, Тора обошла его по периметру и вернулась к голове. Подумав немного, она надавила на лоб, и каменные плиты пола, на которых была нарисована область сердца, отъехали в стороны, открывая люк.
— А почему нефрит хранится здесь, а не в действующем Храме Хунга? — поинтересовалась Акира, глядя в тёмное отверстие.
— Любой, кто захочет завладеть им, отправится именно в действующий храм, полагая, что реликвию перенесли. Однако, в целях её защиты, её оставили здесь, куда очень трудно добраться, — Тора склонилась в отверстие, а затем подняла голову и посмотрела на бывших учеников: — Вам придётся вдвоём идти туда.
— А вы? — встревоженно спросил Тай Лунг.
— Я останусь, чтобы вход не закрылся. Остальные ниндзя последят за тем, чтобы никакой враг не помешал вам, но удержать плиты, если они начнут закрываться до вашего возвращения, в состоянии только я. Вдвоём вы справитесь, — её улыбка была немного нервной, и барс и тигрица поспешно кивнули.
Тай Лунг первым спрыгнул в проход, погружаясь во тьму и холод подземного хода. Он зажёг белый огонь, поплывший над его головой, освещая дорогу. Акира приземлилась рядом. Пара осмотрела коридор: узкий и скользкий, он вёл вниз. Тай Лунгу не нравилось, что любимая должна идти позади него, но поменяться местами не было возможности из-за ширины и высоты прохода.
— Держи меня за хвост, я хочу знать, что ты рядом, — попросил барс.
Акира кивнула, улыбнувшись такой заботе. Они пошли медленно, боясь сделать неверный шаг и угодить в ловушку. Белый ровный свет освещал стены и пол, и это немного успокаивало. Тай Лунг остановился: впереди была стена, а под ней — тёмное пятно, новый проход. Встав на колени, барс хотел посмотреть, как идти дальше, но вдруг ухнул вниз, во мрак, утаскивая за собой любимую, всё ещё державшую его за кончик хвоста. Белый огонь последовал за ними.
Крупные кошки приземлились на лапы ровно, ничего не повредив. Они удивлённо посмотрели вверх: свет не доставал до потолка, они были очень глубоко, не меньше, чем на расстоянии двух дзё(1). Только ниндзюцу и высшая боевая магия спасли их от травм, обычный смертный погиб бы при приземлении.
Пещера была большой, а в её центре стояла каменная тумба с каменным ящиком. Подбежав к ней, пара остановилась в нерешительности: вся тумба была усеяна маленькими нефритами. Тай Лунг открыл ящик, и в нём тоже оказался маленький нефрит. Тай Лунг царапнул свой палец, вызвав капельку крови, и приложил палец к тумбе. Но ничего не произошло. В нескольких местах он прикладывал руку, но тайника в ней не было.
— И какой же из них настоящий? — спросила Акира, осматривая камни
— Если хочешь что-то спрятать, оставь это на виду, — повторил барс слова монаха, который провожал их к Камню Хунга. Ниндзя взял нефрит из ящика и почувствовал, мощный поток, а нефрит сверкнул золотым.
— Отлично, только как теперь нам выбраться отсюда? — тигрица посмотрела наверх.
— Нужно создать больше света, тогда мы будем знать, куда прыгать, — Тай Лунг спрятал нефрит и принялся использовать заклинание для освещения, и девушка последовала его примеру. Через несколько минут пещера наполнилась ярким белым светом, полностью освещаясь. Проход на потолке теперь был виден.
— Ты первая.
Акира разбежалась и подпрыгнула, с силой оттолкнувшись от пола. Она зацепилась за край прохода и немного отошла; через несколько секунд в проходе появился и барс. Свет последовал за ними. На улице Тора встретила их обеспокоенно и спросила, почему они так быстро вернулись. Тай Лунг показал ей нефрит, и она с удивлением подтвердила, что это именно тот самый камень.
— Куда теперь? — спросил глава клана Феникса.
— Не поверишь. В Киото, — Тора отдала ему нефрит.
— Там следующий кусок гатаны? — спросила Акира.
— Там западня для нашего демона, — улыбнулась белая тигрица. — Гатана хранилась в клане Дракона, — она вытащила из складок кимоно золотую гатану, — только нефрит был в Мире Смертных. Объединишь их только перед боем, Нефритовая Гатана и Доспехи Дракона дадут тебе невероятную силу, лучше пустить всю её на сражение с они, — женщина убрала гатану. — Ниндзя, все к Кристаллу, — кивнула она другим.
Всего через минуту ниндзя оказались на стене в Киото. Большинство ниндзя из клана Феникса уже стояли на стене города, ожидая демона. Тай Лунг удивился: с его последнего визита сюда Киото сильно вырос, большая стена защищала город, сияющий новыми постройками. Фэнхуан резко приземлилась рядом с Торой, а затем склонилась в приветствии.
— Где он? — спросила белая тигрица.
— Будет здесь через минуту, — ответила сова, тяжело дыша. — Мы заманили его сюда, осталось лишь убить.
Фиолетовое пламя врезалось в стену прямо под ниндзя, и они покачнулись вместе с дрогнувшей стеной. На расстоянии пяти дзё от них стоял они, перекладывая катану Первого Они из руки в руку.
— А вот его удар будет раньше, — заметила Акира, напряжённо смотря на демона, который быстро двинулся к городу, заметив ниндзя. — Он только один?
— Он отброс общества они, он выкрал их реликвию и решил доказать сородичам, что сможет покорить Мир Смертных только с помощью одного лишь оружия Первого Они, тем самым показав, что он должен занимать высокое положение, — ответила Тора. — Правда, ему пришлось нанимать армию смертных, когда он узнал о клане Феникса.
— Надо же, — удивился Тай Лунг, его глаза внимательно следили за действиями демона.
Тора протянула ему гатану Хунга, показывая, что время пришло. Барс посмотрел на оружие и вдруг кое-что вспомнил.
— Этот демон сказал, что я похож на они, что он во мне чует силу, — сказал он.
— У тебя большой рост из-за отца, а деформация из-за сильных и тяжёлых тренировок, — ответила белая тигрица, понимая его колебания. — А сила — это кровь Хунга. Пора, Гурейто Дорагон. Лишь ты один сможешь его остановить.
Тай Лунг кивнул и принял гатану из рук наставницы. Он вставил нефрит как навершие, и оружие зажглось золотым светом, который перекинулся и на барса. Миг — и он стоял в Доспехе Дракона, а его хвост покрывали пластины золотой брони, которая выглядела как хвост дракона. Простое золото не защитило бы его, но это было золото крови Великих Духов, которые тоже были золотыми, и эти доспехи были самыми прочными в обоих мирах. Внезапно из-за спины барса показались два больших крыла с золотым оперением.
— Надеюсь, они будут пропадать так же, как и Доспех, — барс погладил свои перья, ощущая собственную руку. Ощущение было непривычное.
— Они появляются только при контакте с гатаной, — объяснила Тора. — Гатана в ножнах — крыльев нет.
Фиолетовое пламя снова ударило в стену, и ниндзя на мгновение потеряли баланс, но удержались на ногах. Акира сжала руку любимого, взглядом прося быть осторожнее. Тора пожелала удачи. Они приземлился перед стеной, и от дрожи, пробежавшей по земле после его прыжка, смертные не удержали равновесие и свалились на землю по всему городу. Демон выставил вперёд катану Первого Они. «Пора с этим кончать», — сказал Тай Лунг, расправил крылья с громким хрустом и взлетел. Они выпустил пламя, но энергетический поток из Нефритовой Гатаны не дал ему достигнуть стены и уберёг город от разрушительного удара.
— Ты?! — изумился демон, с удивлением рассматривая Тай Лунга.
Барс сложил крылья и приземлился перед демоном, создав облако пыли и закрыв дорогу к Киото. Фэнхуан удивилась, что барс так быстро научился летать, но Тора пожала плечами, сказав лишь, что это кровь Хунга наставляет потомка и подсказывает его телу, что делать. Тай Лунг вздохнул и сконцентрировался.
— А мы можем помочь ему? — поинтересовалась Акира, наблюдая за молчаливым противостоянием.
— Удар катаны Первого Они убьёт смертных ещё за дзё, вы просто не успеете приблизиться к нему для своего удара, а я по мощи не могу противостоять этому оружию, — ответила Тора с болью.
Они размахнулся и направил удар в барса, Тай Лунг встретил пламя золотым энергетическим потоком из Нефритовой Гатаны. Два луча вступили в противостояние, создавая вокруг сражающихся большую фиолетово-золотую сферу ки. Демон отступил назад, разрывая удар, и ниндзя на пару шагов приблизился. Они снова ударил, но снова встретил сопротивление. Тай Лунг постепенно перемещался в сторону, отводя удары от стены, чтобы ниндзя на стене и горожане не пострадали. Когда они в третий раз разорвал удар, барс сразу же атаковал, и демон еле успел отскочить в сторону. Позади него зияла глубокая яма. Ниндзя заулыбались, внутренне ликуя, но сдержанность и воспитание не позволяли им звуками высказывать своё восхищение, чтобы не разозлить и без того злого они.
Демон зарычал и, забыв об осторожности, кинулся на Тай Лунга. Ниндзя хмыкнул: они точно был плохим бойцом. Демон выпустил пламя, и барс увернулся, в прыжке сделав сальто и во время этого выпустив из Нефритовой Гатаны луч золотой энергии в демона. Барс приземлился на ноги, а они упал на живот, пропахав носом несколько сяку(2) земли. Ниндзя восхищённо и радостно зашептались.
Яростно оглушающе зарычав, они схватил катану и злобно посмотрел на противника. Тай Лунг напряжённо ждал действий демона, пытаясь угадать его следующий удар. Тот вдруг развернулся и ударил в другую сторону. Обернувшись, барс увидел, что пламя летит прямо в стену. С хлопком взмахнув крыльями и послав в демона пару энергетических ударов, Тай Лунг стремительно полетел к стене, но пары секунд, которые демон выиграл на неожиданном ходе, ему не хватило, чтобы отбить удар и спасти стену Киото. Внезапно фиолетовое пламя окутало его крыло, и барс упал на землю в ту же секунду, как кирпичи стены полетели в разные стороны.
Тай Лунг сбил пламя с крыла и с ужасом посмотрел на горящие обломки. Его сердце бешено стучало в висках, он подлетел ближе, надеясь, что ниндзя выжили. Но разве можно выжить после удара катаны Первого Они?
— Лунг! — послышалось откуда-то сверху.
Он поднял голову и увидел на стене, за разломом, своих ниндзя. Акира махала ему рукой. Возлюбленная указала ему за разлом, на другую часть стены; там, вместе с оставшимися ниндзя, стояла Тора. Тай Лунг облегчённо выдохнул. Их спасла только реакция.
Он подпрыгнул над пронёсшимся пламенем, услышав приближение удара они, и повернулся лицом к противнику. Демон, похоже, не заметил, что пострадавших нет, его занимал лишь Тай Лунг, он рьяно хотел убить потомка Хунга. Они снова размахнулся и послал новый удар. Барс взлетел, отклоняясь от пламени. Демон был слишком разъярён и не думал о стратегии. Тай Лунг на себе знал, как ярость затуманивает разум. Но все эти годы, что он обучался ниндзюцу, он научился себя контролировать. Он научился использовать свою силу во благо Мира Смертных.
Рин.
Тай Лунг отлетел влево, пламя снова его не задело. Он закрыл глаза и сконцентрировался, вызывая подъём ки.
Бьё.
Они приближался, громко топая, и снова послал удар. Тай Лунг в воздухе сделал сальто назад, и пламя пронеслось над его перьями.
То.
Ниндзя послал удар из Нефритовой гатаны, и пламя катаны Первого Они не достигло того края стены, где стояла Тора.
Ша.
Тай Лунг нырнул под пламя, пролетев у самой земли, чуть задев её животом, но не пострадал.
Кай.
Энергия Нефритовой Гатаны создала огромную яму перед они, преградив ему дальнейший путь.
Дзин.
Барс снова увернулся от огромного потока пламени, который демон в ярости послал в него, надеясь сбить на землю.
Рэцу.
Новый удар Нефритовой Гатаны склонил демона к земле, но через минуту тот сумел отгородиться катаной Первого Они.
Дзай.
Ниндзя увернулся от мощного удара пламени, которое полетело в небо, где рассеялось. Барс призвал всю свою силу.
Дзэн.
Тай Лунг налетел на они, выставив вперёд Нефритовую Гатану и соединив её мощь со своей. Его ци Стража, его мощная ки, его гены барса и тигра, его сила, его кровь потомка Хунга слились с Нефритовой Гатаной Хунга, и небывало сильный для смертного удар полетел прямо в они. Демон послал удар из катаны, но тот быстро сокращался в длине. Тай Лунг сложил крылья и, налетев прямо на они, ударил гатаной по катане…
Сильный фиолетово-сине-красный взрыв оглушительно прогремел, взметаясь ввысь, разрушая оставшуюся стену и некоторые дома, постепенно рассеиваясь в воздухе, но ударная волна прокатилась по всему Киото, ломая все постройки, и, постепенно затухая, пошла дальше. В Храм Феникса и Дракона, находящийся над Киото, ворвался сильный поток ветра, задув благовония и взметнув одежды монахов и молящихся там жителей Киото.
Тай Лунг стоял в огромной яме. Когда пыль осела, он увидел пепел — всё, что осталось от они, — который ветер начал постепенно уносить, синие ножны, рассыпавшиеся на покрытые трещинами куски и обломки синей катаны: лезвие разломилось на несколько кусков и отлетело от синей рукояти. Катана Первого Они была уничтожена. Барс вспомнил, какая разрушительная сила высвободилась после разлома. Его сердце болезненно сжалось: никто не сможет выжить после такого.
Позади вдруг послышались аплодисменты и восхищённые возгласы. Глава клана Феникса резко обернулся и увидел всех своих ниндзя, помятых, запылённых, но совершенно целых. Аплодисменты и гул ликования постепенно усилились, ветер донёс из храма звуки точно такого же ликования. Тай Лунг испуганно оглядел ниндзя, не заметив Тору и Акиру.
И в ту же секунду что-то тяжёлое и тёплое повисло на нём.
— Лунг…
— Акира…
Обняв любимую, он вовлёк её в поцелуй. Их руки сильно прижимали любимого воина к себе, губы страстно прикасались. Акира отстранилась, выравнивая дыхание: её сердце всё ещё бешено билось после бега.
— У вас ещё будет время.
Пара повернулась и увидела смеющуюся Тору, которую оба ученика сразу заключили в объятия.
— Но как вы выжили? — спросил Тай Лунг, убирая гатану в ножны. Его крылья сразу исчезли, а мгновением спустя исчез и Доспех Дракона.
— Поставили щиты всем кланом. Что ж, думаю, Великие Духи будут довольны, что ты наконец уничтожил оружие, убившее их сына. Не зря они усилили тебя его кровью. Теперь можно отдохнуть.
— Нам нужен праздник, — засмеялась Акира.
Тай Лунг кивнул.
— Но…
Обе тигрицы вопросительно на него посмотрели.
— Я хочу, чтобы ты надела то золотое ожерелье в виде дракона на нашу свадьбу, — нежно улыбнулся любимой барс.
Акира ошарашенно на него посмотрела.
— Ты ведь согласна стать моей женой?
В качестве ответа тигрица поцеловала его.
— Как же я люблю, когда всё хорошо заканчивается, — Фэнхуан опустилась рядом и улыбнулась всем троим. — Будем сочетать?
Ниндзя рассмеялись. Клан Феникса подходил к ним, а жители Киото и монахи постепенно стягивались в разрушенный город.
— Ты герой, — сказала Тора барсу с улыбкой. — Я так тобой горжусь. Ты спас Мир Смертных и достиг невероятной силы. Твоя судьба — совершать великие дела, и Шифу был прав, дав тебе твоё имя, оно всё же определило твою судьбу. Ты — Великий Дракон.
1) Дзё — японская единица измерения длины и расстояния, равная примерно 3 метрам.
2) Сяку — японская единица длины и расстояния, равная примерно 30 сантиметрам.
Тай Лунг поставил чёрный круглый камешек на доску и внимательно посмотрел на игру. Акира сидела напротив и думала над своим следующим ходом. Она сильно поседела за все эти годы и теперь издалека могла сойти за белую тигрицу. Барс тоже постарел, его спина с каждым днём всё больше сгибалась, и он уже подумывал завести трость, как у Угвэя. Они прожили долгую и насыщенную сражениями жизнь, а их дочь, белая тигрица Акеми, названная в честь их наставницы, теперь вместо них руководила кланом Феникса. Но оба воина были счастливы, они защищали Мир Смертных, растили дочь, учили её. За плечами у них было много радостных событий и счастливых праздников. Их свадьба, на которую был приглашён Шифу, многочисленные дни рождения, свадьба По и Мэй Мэй, на которую им пришлось перемещаться в Китай, рождение дочери, её свадьба, рождение внуков, государственные праздники — было множество весёлых событий.
— В «Го»(1) ты сильнее меня, — улыбнулась Акира. — Надо заканчивать, я не могу дальше продумать ход.
— Давай не будем считать очки, я не хочу знать, кто победил, — предложил барс, выпрямляясь, и его позвоночник захрустел. — Мы с тобой две половинки одного целого.
— Наше целое может расколоться, — грустно вздохнула тигрица. — Смерть не предугадаешь.
— Поэтому я попросил Тору сделать это сегодня, — кивнул её муж.
Они немного помолчали.
— Поверить не могу, что это произойдёт именно сегодня, — сказала Акира. — Наши внуки уже выросли, но самый младший ещё не прошёл церемонию посвящения, у него даже оружия ещё нет.
— А вот с этим мы можем помочь. Это будет правильно и… несколько красиво, — улыбнулся барс.
Сёдзи раздвинулись, и в комнату вошла женщина лет сорока на вид, белая тигрица со светящимися янтарными глазами, одетая в белоснежное кимоно. Супруги поклонились, приветствуя её. Тора Гадиан села рядом с ними за столик.
— Акеми вернулась с миссии, — сказал дух-хранитель. — Она приводит себя в порядок и совсем скоро будет готова выйти. Всё прошло удачно.
— Я так рад, что уже отдал Нефритовую Гатану, — Тай Лунг улыбнулся и закрыл глаза.
— Я не могу поверить, что вы не выбрали клан Дракона, а решили остаться в клане Феникса, — сказала Тора.
— Мы захотели остаться с дочерью, да и управлять кланом ей было рано, — сказала Акира. — А так мы прожили больше ста лет, понянчились с внуками, поучаствовали в других сражениях, и силы у нас пока остались.
— А что мы будем делать в Мире Духов? — барс открыл глаза.
— Лунг, ты-то был уже там, — чуть улыбнулась Тора. — Я рада, что не будете духами-хранителями, так я буду за вас спокойна. Но вы, поскольку так далеко прошли, сможете наблюдать за своими потомками, являться к ним во снах и медитациях, наставлять советами. Вы обязательно повидаетесь с Шифу, своими родителями и другими предками, возможно, даже сможете как-нибудь увидеть Великих Духов и Хунга, поговорите с другими воинами и простыми смертными. Вечность, — Тора замолчала.
Они немного посидели, думая о своём. Тай Лунг собрал камни игры «Го» в две миски и одёрнул свой белый хаори. И он, и его жена были одеты во всё белое, поскольку именно сегодня должны были отойти в Мир Духов, как когда-то сделал Угвэй, но они предупредили родных, когда это произойдёт. Их долгая жизненная дорога подходила к концу, им осталось сделать лишь одно важное дело.
— Последний месяц я смотрю на Акено, и мне кажется, что он не уверен в себе, — вдруг сказала Акира. — Ему нужна поддержка, а мы уходим.
— Акеми и Ёси справятся, они хорошо ладят с сыном, — сказал Тай Лунг.
— Да, но у них ещё две старшие дочери, с которыми — в их-то возрасте — хлопот немало. А в этом году ещё и обновление Храма Хунга, глава клана Феникса обязан при этом присутствовать.
— Не волнуйтесь, — улыбнулась Тора, — я присмотрю за Акено, как когда-то присмотрела за Тай Лунгом. И даже больше. Ему не помешает посетить и Китай, навестить клан Лаоху, обучиться большему. Наши путешествия длятся всю жизнь, и я проведу вашего младшего внука, как провела вас.
Супруги поклонились в благодарности. Через несколько минут Тора Гадиан повела бывших учеников, очень старых, к храму в горе, где остальные ниндзя и куноити клана Феникса уже собрались в ожидании. Все они были одеты в белое, собираясь провожать двух величайших воинов в Мир Духов. Солнце клонилось к закату — лучшее время для ухода в вечность. Ухода, а не смерти.
К Тай Лунг и Акире подбежали трое подростков: крупная снежная пантера, рыженькая тигрица и белый тигр. Внуки обняли бабушку с дедушкой, которые уже много лет оставались их единственными бабушкой и дедушкой. Затем Акеми обняла родителей, вытирая слёзы. Никто не произносил ни слова, всё и так было понятно.
— Ну-ка, наши юные куноити, порадуйте нас и проведите короткий спарринг, — сказал Тай Лунг через некоторое время.
— Нам очень хочется посмотреть на ваши умения, — закончила Акира, опустив слова «в последний раз».
Хана, унаследовавшая большой размер и расцветку деда, достала из-за пояса кама и встала в боевую стойку. Её младшая сестра, Мива, рыженькая тигрица, выставила вперёд тэссэн — у неё он был основным оружием. Сёстры несколько секунд друг друга разглядывали, а затем одновременно напали. Нанося удары и уворачиваясь от атак, девушки не стремились к победе, они просто немного посражались. Когда солнце начало красить небо в оранжевый цвет, спарринг закончился. Сёстры поклонились друг другу и дедушке с бабушкой и отступили.
— Акено, — позвала Тора.
Белый тигр-подросток, самый младший ребёнок Акеми, подошёл к Тай Лунгу и Акире. Мальчик один из всех внуков Великого Дракона унаследовал яркие, солнцеподобные глаза Тай Лунга и умение вызывать Доспехи Дракона.
— Пока мы здесь, мы хотим сделать тебе подарок, — сказала Акира. — У тебя ещё нет оружия. Вернее, не было.
— Мы наблюдали за твоими тренировками и поняли, какое оружие подойдёт тебе больше всего, — сказал Тай Лунг.
Они одновременно отвязали свои гатаны от оби и протянули внуку. Акено с изумлением смотрел на жёлтую и красную гатаны, об истории появления у бабушки и дедушки которых знал всё. Те самые гатаны, что некогда принадлежали Торе Гадиан, теперь передались ему по наследству. Он нерешительно посмотрел на Тай Лунга и Акиру, взглядом выдавая себя: это большая честь, он не смел принять их оружие. Тора улыбнулась: Акено очень походил на её бывших учеников.
— Теперь они принадлежат тебе, — сказала Акира.
— Ты очень способный и сможешь использовать их с умом, — добавил Тай Лунг.
— Но… я же… Я же не умею сражаться на двух гатанах.
Супружеская пара посмотрела на наставницу.
— Я обучу тебя этому, — рука Торы Гадиан мягко легла на плечо Акено.
Мальчик с поклоном взял гатаны и отступил назад, давая дорогу матери. В это время Тай Лунг чуть кивнул на внука Торе, и она поняла его: когда-то он думал о том, что может поучиться владеть двумя гатанами, за свою жизнь он не смог это сделать, но вместо него поучится его внук, так на него похожий.
— Нефритовая Гатана в надёжных руках, — после объятий с дочерью сказал Тай Лунг. — Когда придёт время, Акеми, ты поймёшь, кто должен её унаследовать.
— Слушай своё сердце, милая, — улыбнулась Акира.
Тора, на мгновение сжав плечо Акено, подошла к бывшим ученикам и вопросительно на них посмотрела. Они кивнули: Тай Лунг и Акира были готовы отправиться в Мир Духов. Солнце опускалось за лес, освещая храм и растущие и цветущие вокруг сакуры и персики. Барс и тигрица поднялись над землёй, ветер погнал лепестки сакур и персиков, и в тот миг, когда закатный луч осветил пару среди лепестков, сверкнула яркая золотая вспышка. Тай Лунг и Акира растворились среди лепестков, которые ветер погнал мимо их семьи, и перенеслись в Мир Духов.
Мгновением спустя Тора очутилась там же рядом с ними и повела их дальше, показывая путь в их новый дом. Вскоре она вернётся к Акено и начнёт его многому обучать, и пара была спокойна за внука. Наследие Великого Дракона будет и дальше спасать Мир Смертных.
Примечание:
В конце фильмов обычно играют песни, и вот мне очень хочется посоветовать вам к прослушиванию песню «На краю земли» из мультфильма «Щелкунчик» 2003 года.
Также посмотрите эстетику персонажей и Авторское слово о работе над этой серией фанфиков в моём блоге.
1) Игра «Го» — тактическая настольная игра, популярная в Японии.
 |
|
|
С первых строчек затягивает, если честно)
Описание боя не сложное, лёгкое для понимания. Эмоции Тай Лунга тоже прекрасны) Жду проду, милая!) 1 |
|
|
|
|
В общем, про третью главу,
Очень, очень жаль Тай Лунга. А что касается Гадиан... это прекрасная мать!!! Она относится к Лунгу как к родному сыну! Жду проду!!!))) 1 |
|
 |
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
В общем, про третью главу, Рада, что нравится. А вот на По такой реакции не ожидала, он ведь отстаивал свою точку зрения, а про слова "Чор Гом" при Лунге не знал, что касается здесь реакции Торы, то это было предупреждение, она знала, что никто не знает, и волновалась за ученика.Очень, очень жаль Тай Лунга. А что касается Гадиан... это прекрасная мать!!! Она относится к Лунгу как к родному сыну! Жду проду!!!))) Спасибо за отклик!)) 1 |
|
|
|
|
О'кей... Тай Лунг забирает моё сердце все больше и больше. А то, что они подружились с Тигрицей!!!))) Ав!
Тора как всегда хитрюга красивая, ну и она одна из наших шипперов. Обожаю её за это! 1 |
|
|
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
Тора как всегда хитрюга красивая, ну и она одна из наших шипперов. Обожаю её за это! Если можно так выразиться, она тот ещё шиппер :D.1 |
|
|
|
|
Уа!))))
Как мило!!!)))))) По и Тай Лунг подружились! А японский это отдельное искусство) Что насчёт плова... мне захотелось его покушать :з 1 |
|
|
|
|
Я уже думала над тем, как они теперь встретятся. Но демоны изменили всё! Все таки, без злодеев жизнь не та!
1 |
|
|
|
|
Aw!!!!!))))))))
Это так мило!!! А носорогов, если честно, я тоже хочу убить. А слова Торы!)) Последняя эмоциональная сцена между Торой Тай Лунгом... это было прекрасно!) 1 |
|
|
|
|
Нет, нет, нет, нет, нет...
Первая часть закончилась... Но там же было так мило, так счастливо! Они были семьёй! Тора поступила как настоящая мать, спасая Лунга. Но всё равно грустно. Блин, у меня даже в ушах зазвенело и дрожь пробила, когда читала последние абзацы. Т_Т 1 |
|
|
|
|
Аоаоаоаоаоаоаоа!!!!!!!!
Я, конечно, страдаю из-за смерти Торы. Но я включаю мод шиппера на полную мощность! Тай Лунг, открой глаза наконец! Прекрасная девушка, которая похожа на твою приёмную мать! Что ещё нужно для счастья?! (Это просто мои мысли, дорогая. Мне нравится наблюдать за изменениями в их характере, поведении и отношениях)) Ждём проду! 1 |
|
|
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
Нет, нет, нет, нет, нет... Да, мне самой было тяжело писать её "смерть".Первая часть закончилась... Но там же было так мило, так счастливо! Они были семьёй! Тора поступила как настоящая мать, спасая Лунга. Но всё равно грустно. Блин, у меня даже в ушах зазвенело и дрожь пробила, когда читала последние абзацы. Т_Т 1 |
|
|
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
Аоаоаоаоаоаоаоа!!!!!!!! Спасибо большое!🤗 Измениться им ещё предстоит, надеюсь, будет не менее интересно. А Тора ведь лишилась только смертной оболочки 😉.Я, конечно, страдаю из-за смерти Торы. Но я включаю мод шиппера на полную мощность! Тай Лунг, открой глаза наконец! Прекрасная девушка, которая похожа на твою приёмную мать! Что ещё нужно для счастья?! (Это просто мои мысли, дорогая. Мне нравится наблюдать за изменениями в их характере, поведении и отношениях)) Ждём проду! 1 |
|
|
|
|
Уоу!)
Просто супер!) Лунг учитель!!! *визг неадекватного шиппера, которому бог знает, что взбредет в голову* Атмосферная глава)) А что насчёт "Чи ку шоу", мне не понадобились примечания. Это я запомнила! 😁😅 1 |
|
|
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
Уоу!) Спасибо))). А примечание для закрепления))).Просто супер!) Лунг учитель!!! *визг неадекватного шиппера, которому бог знает, что взбредет в голову* Атмосферная глава)) А что насчёт "Чи ку шоу", мне не понадобились примечания. Это я запомнила! 😁😅 1 |
|
|
|
|
Аааааааааааааааа!
*продолжительный восторженный визг, к которому Автор привыкла* Тай Лунг становится все лучше и лучше. И самое хорошее то, что он это делает почти незаметно. Это не навязывается, а наоборот следует за сюжетом будто тень. Она есть, мы знаем. Но вспоминаем о ней только когда смотрим на неё. Эта глава заслуживает отдельной полки! 1 |
|
|
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
Аааааааааааааааа! Спасибо!🤗 Очень рада, что всё получается плавно.*продолжительный восторженный визг, к которому Автор привыкла* Тай Лунг становится все лучше и лучше. И самое хорошее то, что он это делает почти незаметно. Это не навязывается, а наоборот следует за сюжетом будто тень. Она есть, мы знаем. Но вспоминаем о ней только когда смотрим на неё. Эта глава заслуживает отдельной полки! 1 |
|
|
|
|
Только потерял приёмную мать, как заявилась родная.
Я разделяю опасения Лунга, ведь это так... странно и горько. А вот насчёт близости Акиры с Лунгом... Ав!)) 1 |
|
|
|
|
OMG!!!!!!
Это был определённо один из лучших сцен боя, которую я когда либо читала! Ци, демоны, Тай Лунг, Лаоху. Всё будто во сне или же как сериал. Просто прекрасно! Жду проду! 1 |
|
|
|
|
Хоспади!...
Хидео - ты мой новый краш! Тай Лунг стал таким взрослым, таким серьёзным и таким... *восторженный визг* в общем, вы поняли. Акира стала такой женственной! А чего стоит выдержка Лунга!!! Бои сцен стали более реалистичными, я будто смотрела даже не мультик, а фильм! Всё это ты описала так точно и без особых подробностей, но всё равно восхитительно! "Кыш" Торы - это отдельное произведение искусства!!! А реплики Хидео! Ав!))) Жду проду!! Вдохновения и печенек, Баст!) 1 |
|
|
Бастет Око-Раавтор
|
|
Валерия_Нура
Показать полностью
Хоспади!... Очень рада, что парень понравился.))Хидео - ты мой новый краш! Валерия_Нура Тай Лунг стал таким взрослым, таким серьёзным и таким... *восторженный визг* в общем, вы поняли. Уф, значит, я справилась с задачей.Акира стала такой женственной! А чего стоит выдержка Лунга!!! Валерия_Нура Бои сцен стали более реалистичными, я будто смотрела даже не мультик, а фильм! Всё это ты описала так точно и без особых подробностей, но всё равно восхитительно! Очень рада, что получилось.))Валерия_Нура "Кыш" Торы - это отдельное произведение искусства!!! 😊А реплики Хидео! Ав!))) Валерия_Нура Жду проду!! Вдохновения и печенек, Баст!) 🤗1 |
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу