Приключения инквизитора Треза из Арайсо (джен)

Гондола медленно ползла по канатной дороге. Было жарко и душно: пожилая дей Ланера плотно задвинула все шторы, чтобы холодный воздух не просочился сквозь них и не навредил ей своими миазмами. Спорить с ней было совершенно бесполезно: ты слово, а она — «А вы закончили Шоломансу? А с каким баллом?». Инквизитор Трез, увы, заканчивал другую высшую семинарию.

...находясь в услужении у дей Ланеры, была обвинена в безнравственной связи с сыном помянутой дей Ланеры. Несмотря на то, что разбирательство выявило полную невиновность потерпевшей, дей Ланера сочла нужным уволить её как неблагонадёжную и огласить о том по всей...

Оставалось только сесть поглубже в (слава Богу) мягкое кресло, обвиснуть на подлокотниках и молиться доброй Ашет, чтобы мигрень не нагнала его хотя бы до вечера. А если бы Нелла была здорова, сидел бы он сейчас в своём уютном кабинете и изучал результаты комплексной маго-хроноскопической экспертизы трупа и места его обнаружения. Но Нелла (повысить ей жалование, что ли) всё ещё не оправилась от полученного в прошлом деле ранения, и осталось инквизитору Трезу полагаться на свой разум да на сестру-оракула.

Та как раз сидела напротив, резко выделяясь своей синей рясой на фоне одинаковых белых рубах паломников. Сидела и грызла жареные тыквенные семечки, доставая их из одного мешочка на поясе и складывая шелуху в другой. Трез настоял, чтобы она сопроводила его; не привык работать один, да и могла неожиданно возникнуть нужда в таргетированном гадании. Всё-таки «Виновный среди тех, кто шестого числа отправится в паломничество к Ашет» — слишком расплывчато.

...тело потерпевшей М.И. обнаружено в частном саду дей Гиады Риос; опознание произведено садовником деаном Хедоро (57), знавшим потерпевшую в течение последних семи лет. Участковый священник показал, что потерпевшая исправила своё былое поведение и поступила на государственную службу в чине младшей переписчицы в городском архиве близлежащего Арайсо. Деан Хедоро показал, что сад использовался М.И. для свиданий с мужчинами. На вопрос, было ли на то разрешение Риосов, ответил отрицательно, указав, что предоставлял М.И. доступ в сад за скромную плату...

Садовник тоже оказался в числе паломников, но напрасно инквизитор опасался, что тот его узнает; для этого деан Хедоро был слишком пьян. Под неодобрительными взглядами присутствовавших дам он с ногами забрался в своё кресло, свернулся комочком и счастливо задремал, наполняя гондолу крепким винным духом, справиться с которым было едва под силу даже благовониям из подвесной курильницы.

— Страшное всё-таки дело, эти канатные дороги, — поёжилась дей Ланера. — Так подумаешь, какая от нас до самого до низу пропасть, и сердце в пятки!

— По крайней мере, теперь, благодаря достижениям магической науки, возок перемещается сам. А раньше, представьте, для этого использовали вьючный скот. Лошади или ослы вращали ворот и за счёт системы блоков двигали гондолу, — сообщила сухощавая дама с высокой причёской.

— Брр! — поддержал беседу молодой человек, — это же верный рецепт для катастрофы. Лошади чуть заартачатся, верёвка ослабнет — и всё...

Оба они были инквизитору смутно знакомы — и он подозревал, что из всё того же дела. Хорошенько пошевелив мозгами, он их даже вспомнил.

...по данным, полученным из Идалийской Епархии, слух о поведении М.И. пустила некая дей Миарта Лет (ныне 30), также служившая в том же доме на положении гувернантки. Свой поступок Миарта Лет объясняла завистью к молодости и красоте потерпевшей, а также к тому, что, имея более высокое происхождение и образование, получала меньшее жалование. После прохождения предписанной ей епитимии дей Миарта продолжила служить на прежней должности...

-

...дес Полидоро Ниас признал, что потерпевшая обращалась к нему с предложением вступить в безнравственную связь, однако отрицал, что на это согласился. Отказ мотивировал тем, что он вступает в связь только с женщинами состоятельными, способными обеспечить его капризы, а М.И. была крайне бедна и её жалования едва доставало для собственного содержания...

— Да чего вам бояться-то? — сестра-оракул вылущила очередное семечко. — Известно ведь, что на этой дороге только те гибнут, на ком грехи лежат, да такие, какие Бог даже по просьбе своей дорогой сестры не простит.

Не то спровоцировать решила, не то просто к слову пришлось.

— А вы, амма, молчали бы! — сердито сказала дей Миарта. — Лузгаете тут семечки, а ещё монашка!

— Обета не лузгать семечки я не давала, — пожала та плечами.

И получается, из всех собравшихся в деле не упомянута оставалась только одна: молодая мамочка, сидевшая тихонько в углу с младенцем на руках. Красивая, с золотистой кожей и печальными глазами. Видно, что не из простых: даже в паломничестве не забыла надеть перчатки.

Инквизитор вздохнул, почесал подбородок. Гондола, качнувшись и ударившись о причал, замерла. И словно в ответ глухому удару металла о дерево раздался вскрик дей Лареты:

— Не дышит! Пьяница, он не дышит!

Дело только что стало значительно интереснее, спору нет. Сестра-оракул поймала его взгляд, пожала плечами: она, похоже, такого не предвидела. Надо будет заказать ей сеанс гадания, как только придут в гостиницу.

* * *

Сестра-оракул устроилась у камина с большой деревянной кружкой и десятком гадальных камней. Инквизитор предпочёл место у двери: и обзор получше, и воздух посвежее. Свежий воздух ему был просто необходим, как лекарство от головной боли и средство стимуляции мыслительной деятельности.

Бедняга Хедоро в самом деле был мёртв. Монастырские служки, осмотрев тело — мага-криминалиста среди них, конечно же, не оказалось — без особых церемоний зашили его в мешок и сбросили в пропасть. Сказали, тащить труп в такую жару да по горным тропкам до монастыря — безнадёжное дело. Вот была бы зима, а так... а так инквизитор Трез остался без экспертизы и даже без шанса на экспертизу.

Зато выяснилось, кто эта красавица с младенцем: дей Паула Син-и-Риос, вдова сына дей Гиады. Хозяйки сада, где нашли тело потерпевшей. Ещё одна связь с делом? Или случайность?

Дес Гидео, её муж, скончался полгода назад, упав с лошади; с тех пор дей Паула не покидала своего поместья близ Идалии, ожидая рождения ребёнка. Теперь в память мужа отправилась в паломничество. Вроде бы всё достаточно стройно и логично, и неоткуда этой Пауле взяться в саду своей тёщи неделю назад.

Он снова потёр подбородок. Что у него вообще есть, кроме логики и пророчеств?

Тело осматривал местный земский врач — частый собутыльник покойного Хедоро. Более-менее уверенно этот болван смог сказать только, что потерпевшая недавно родила, а умереть успела до того, как её побили чем-то тяжёлым и всю изрезали ножом, и вроде как не в саду. В сад её принесли уже мёртвой. Причину смерти назвать затруднялся: не то зарезали, не то задушили. Сам инквизитор труп видел уже весьма лежалым, но склонялся скорее к первому.

Опознание проводили при священнике и старосте. Опознал Хедоро: по приметам, которые видел, когда покойница ещё не оставила прежнее своё занятие. Торговать собой она начала, когда с волчьим билетом лишилась места у дей Ланеры, здесь тоже всё понятно — и можно догадаться, что с голодухи на нищенском жалованье предпочла потихоньку к этому занятию вернуться, вот и встречалась со всякими мужчинами по садам. Непонятно, правда, почему один только Хедоро помнил те приметы, ведь едва ли он был единственным клиентом. Да и его пагубное пристрастие... но с другой стороны, никто опознание не оспаривал, хотя оно проводилось вроде бы по всем правилам...

— Амма, как вы можете пить пиво! — пронзительный голос Миарты ни с чем не спутать. — Тут человек умер, а вы ведь монахиня!

— Обета не пить пиво я тоже не давала, — откликнулась сестра-оракул. — Да и сушняк мой того человека из пропасти не вернёт. Интересно только, чем он провинился? Ну, раз погиб в паломничестве-то?

— Да мало ли чем, — лениво отозвался Полидоро. — Этот пьяный скот за сиську бухла на всё был готов. Одним был хорош: господский сад стерёг, как верный пёс. За попытку влезть мог и прибить, за то и держали. Однажды одна моя краля, помню, хотела на природе поутешаться — он нам так бока намял...

Дамы все как одна поморщились. Инквизитор встрепенулся.

— А если приплатить? — спросил он.

— Пф, ну иди, приплати крокодилу, чтоб он тебя не кусал!

И при этом было ли на то разрешение Риосов, ответил отрицательно, указав, что предоставлял М.И. доступ в сад за скромную плату? Не похоже на правду.

Может быть, он и убил? Про встречи с мужчинами соврал, чтобы отвести подозрения: лучше получить епитимью за неправедный заработок, чем казнь за убийство... но отчего тогда умер? Не добрая Ашет же его убила, в самом деле!

Нет, святые людей не убивают, это дело живых и грешных.

Значит, соврал он ради кого-то — вероятнее всего, за бутылку — и был убит, чтобы спьяну чего не выболтал. Логично. Но кем?

Завидовать покойнице было не за что, значит, дей Миарта ни при чём. Или было за что? Та ведь не так давно родила. Значит, была беременна. Ребёнка, правда, никто не видел — или родился мёртвым, или, как водится у гулящих женщин, удавила. А дей Миарту муж не так давно обвинял в бесплодии и просил епископа о разводе. С другой стороны, в разводе ему отказали, сочтя обвинение необоснованным, а просьбу — вызванной слабостью характера. Да и жили они, опять же, в Идалийской Епархии.

Вообще все, кроме деса Полидоро и покойного садовника, жили именно там. И потерпевшая родом была оттуда. Может быть, корень убийства где-то там?

Сестра-оракул встала со своего места, подошла, наклонилась и прошептала в самое ухо инквизитору:

— Камни говорят, ответ ищи на пальцах.

Хороший совет. Только не очень понятный: мало ли, что может быть на пальцах. Кто-то вон на них считает, потому что иначе не умеет. Нет, надо просто думать головой, сортировать факты, пока не найдётся ответ.

Итак, кто остаётся?

Дес Полидоро? Конечно, покойница была в него влюблена, но убивать её за это? Скорее, тут опять же могла постараться какая-нибудь другая женщина. Их у Полидоро более чем хватало, они с покойной были, можно сказать, коллегами. А ради юношей полусвета сильные мира сего творят самые странные дела — вспомнить хотя бы казначею, которая... нет, лучше не вспоминать.

Дей Ларета, конечно, достаточно богата, чтобы его себе позволить. И ханжеством своим хорошо известна, а все знают: именно ханжи в тёмное время суток развлекаются бодрее всего. Но дей Ларета не посещала Арайсо. Как и дей Паула... впрочем, дей Паула, пожалуй, позволить его не могла бы в любом случае. Мужа её старая Риос держала в чёрном теле, семья у неё почти нищая. Епископ говорил, дома она перебивалась с хлеба на воду; повезло, что родила девочку — уж внучку-то старая Риос постарается обеспечить, а там и её матери что-то перепадёт.

...внучку, которая родилась после несчастного случая с мужем.

...внучку, которую дей Паула вынашивала в тишине поместья в полном одиночестве, ведь на слуг у неё не было средств.

Инквизитор нахмурился, потёр подбородок. Да, некрасиво и очень подозрительно — но как сюда приплести бедную покойницу? Всего общего — родные места и то, что обе недавно родили.

— Да когда человеку что-нибудь надо, он вообще что угодно скажет, милая моя дей Миарта, — тем временем рассуждал Полидоро. — Вот взять покойницу Мирам. Грешно, конечно, страшная смерть, но всё-таки. Помнится, она мне такие песни пела! Сейчас, говорит, отдайся — а уж я-то как рожу, так буду при деньгах и тебя ублажу как следует, только отдайся! А откуда у неё деньги, с её-то жизнью? Ясное дело, врала. Вот и муж ваш врал, что из окна прыгнет. Ей меня хотелось, а ему — развода, и вся недолга.

Не согласиться с ним было сложно. Когда человеку чего-то охота, он и скажет, и сделает что угодно — епархиальному ли инквизитору не знать.

Однако интересно, что потерпевшая планировала улучшить своё положение после родов. А вместо этого, как часто бывает, умерла от руки убийцы. Продавала ребёнка, раз его не нашли? Но кому?

— Бога ради, дес Полидоро, замолчите вы уже! Одни гадости говорите, что вы за человек-то такой грязноротый! — не выдержала дей Паула, взмахнув руками в тонких кружевных перчатках. Её ребёнок, задремавший было в переносной колыбели, проснулся и закричал.

* * *

Инквизитор уставился на эти обтянутые перчатками руки и подумал, что гадание дало не такой уж и туманный ответ. Просто нужно было немного подумать — и собрать дополнительную информацию.

Инквизитор Трез любил утро понедельника. После выматывающего воскресного дня — две утренних службы, молебен, вечернее стояние — можно было как следует выспаться и открыть глаза только навстречу позднему зимнему рассвету. Потом, не торопясь, начать одеваться, вызывая одного за другим глифов — простеньких малых элементалей, умевших исполнять всего пару несложных работ, зато отменно.

Пока один, совсем кроха, шнуровал ему корсет, на кухне другой, покрупнее, спешил как следует прожевать горькие зёрна бодрости, смешать их с молоком и оставить греться в собственном круглом пузе, а третий тщательно выбивал и отглаживал рясу. Чудесные создания. Глифотворчество было молодой отраслью волшебной науки, ещё не крепко вставшей на ноги — и желающих ставить на себя постоянные глифы находилось пока немного, но инквизитор Трез всегда шагал в ногу с прогрессом. Да и три татуировки на предплечье отлично скрывались рукавом рясы. Это всё-таки не узор во всю щёку.

Он прошёл в столовую и вдохнул полной грудью.

— Когда шайтан придумал усталость, Бог ему назло вырастил кавах, — сказал он с улыбкой, подзывая глифа. Уродец отстегнул своё брюхо, протянул инквизитору и растворился в ближайшей стене, став частью камня и глины. Можно было приступать к скромному завтраку.

Но шайтан придумал не только усталость, у него была масса не менее отвратительных изобретений. Например, почтовая горгулья, смешное уродливое создание, с трудом взгромоздившееся на подоконник.

Нет, неправильно.

Почтовых горгулий придумал Марк Серебристый, благослови Господь его душу, и сами по себе они были созданиями полезнейшими и крайне добродушными. Но вот то, что они поутру приносили инквизитору Трезу... это были явно деяния шайтана. Письма от родных, близких и друзей (по уговору с почтовой службой) они приносили по вечерам.

Потерпевшая: Аиш Риега, графиня Риега. Причина смерти: колотая рана в основание шеи. Обстоятельства смерти: ??? Подозреваемые: Сулио Риега-и-Киос. Прибыть немедленно.

Непонятно, почему это дело могло потребовать вмешательства инквизитора — муж убил жену, что может быть... нет, не "нормальнее", конечно, и не "естественнее", но положительно "обычнее". Впрочем, начальству виднее, конечно. Не гадать надо, а отправить горгулью за Неллой и экипажем. Дорожные пожитки у него были собраны всегда.

Но сначала следовало выпить кавах, и тут-то выяснилось ужасное.

Вместо прекрасного напитка в чашке была чудовищная, еле тёплая смесь из холодного молока, патоки и нерастворившейся гущи. Глиф определённо сломался.

* * *

В Риеге, как и следовало ожидать, всё ещё не отстроили после войны городской собор, в ратуше не было документов, а в участке — профессионалов. А Нелл лечила раненый бок на водах в Карразо и её, следовательно, тоже не было...

— Зато у нас в городе глиф-мастер есть! — обрадовал его городской инквизитор Риеги, смешной колобок на ножках по имени Хао Торрес. — Она вам живо всё поправит, золотые руки у девушки, доброй Ашет клянусь!

— Как утешительно, — мрачно ответил инквизитор Трез. — А готовый кавах у вас имеется?

— Нет, увы-д, — развёл тот руками. — Мне докторша не разрешает. От каваха образуется избыток белой желчи, от чего бывает...

— Увольте, — оборвал его Трез. — Давайте по существу. Что случилось с графиней, почему не можете разобраться в деле без моей помощи?

Только лекций по медицине ему и не хватало для полного счастья. И так Нелл жить не давала с её вечным «нужно выдерживать баланс элементов, у вас и так огненная натура, так и до удара довести себя можно». Некоторые просто не способны понять, что в этом шайтаноугодном мире люди цепляются за каждую мелочь, чтобы выжить и не сойти с ума.

Например, за кавах.

— Итак, графиня Риега убита ножом в спину в собственном кабинете, так?

— Так, так. Кабинет закрыт, окно закрыто, всё закрыто!

— И единственный подозреваемый...

— Её муж. Имел ключи от всех комнат в доме-д, мог зайти и выйти при желании. Хотя комната была закрыта изнутри, но это-д и имитировать можно.

— Можно, — согласился Трез.

Было бы желание и немного магии — и не такое можно имитировать.

— Мотив у мужа есть?

— Так он же-д на двадцать лет её младше! Чем не мотив? И не заметно, чтобы он очень скорбел об утрате, знаете ли, отец... э, брат мой!

В виски осторожно постучала будущая мигрень. Вот что бывает, если день начат неудачно...

— Отец. В отличие от вас, брат Хао, я принял священный сан в том году на день святой Адды, — он протянул руку, взял со стола папку с протоколами. Бегать самому по всем замешанным в деле не было ни сил, ни времени, да и не за этим его позвали.

Нет, митропольный инквизитор наверняка уверена, что если дать отцу Хирану Трезу прочитать показания, он мигом пронзит мыслью пространство, всё поймёт и вычислит виновного, а невиновного спасёт от верной смерти. Известно, какого невиновного: дей Тесса Киос никогда не бросала родню, даже самую дальнюю.

* * *

Деа Луна (45), экономка, говорит, что дес Сулио женился на деньгах и никто этого не скрывал, ни сам он, ни его родня. Все говорили, что ему повезло и он нашёл золотую жилу, и сам он так же говорил

.

Попрекал возрастом, часто говорил такие вещи, как «В твои годы нехорошо ездить верхом» или «В твои годы нельзя забывать про баланс элементов и гулять в саду допоздна»

.

Деа Юнис (27), повитуха, говорит, что дес Сулио не радовался узнав, что жена беременна, а сказал: «Дура, неужто ты забыла, что можешь стать не счастливой матерью, а холодным трупом?»

.

На известие о смерти жены отреагировал холодно и только спросил, когда отдадут тело для похорон, после чего велел вызвать дей Руй, семейную поверенную, и заняться разбором завещания. Дочь Каци (5) о смерти матери велел уведомить няньке, признаков скорби не выказывал

.

Вопрос: Как вы подошли к заключению брака?

Ответ: Я не подходил. Это был брак между семьями Риега и Киос. Как моя фамилия. (Смеется.) Сначала, конечно, Риега. У нас во владении нет ни одного города, вы сами знаете.

Вопрос: Сколько лет вам было?

Ответ: Семнадцать. Ей было тридцать семь. Я её третий муж, нам пришлось просить диспенсацию. Ради рода Риега, у неё не было детей. Теперь есть. Она очень рисковала собой, но это очень древний род. Первые поселенцы.

Вопрос: Отвечайте короче и только на заданные вопросы, дес Сулио. Как часто вы проводили время с женой за невинными развлечениями: пешими, верховыми прогулками, поездками на лодках и подобным?

Ответ: Почти никогда. Дей Аиш была занятая женщина и не привыкла делить драгоценный досуг с кем-либо.

Вопрос: У вас были любовницы или любовники?

Ответ: (Смеется)

Вопрос: У вас есть ключи от кабинета графини?

Ответ: У меня есть ключи от всех дверей замка. Я её муж, а не любовник.

.

Протыкол осмотру тела. Тело лежит лицом к окну, головой в стол. В шее тела дырка из-под ножа квадратная, нарисованная рядом. Одето тело в ночную сорочку из дорогого материала, по названию не припомню. На сорочку одет халат одна штука, тоже дорогой, зелёного цвета. Под сорочкой бельё нательное, льняное тонкое. Грудь хорошо сохранилась. На руке ссадина, большая квадратная, как мастихином стёрто. Ноги тела под столом перпендикулярно стулу.

.

Протокол осмотра места происшествия. Выполнено: участковый чародей М. Люэс. Осмотр места происшествия выполнен через три часа после происшествия и выявил слабые следы колдовского происхождения. Рана на руке и на шее нанесены одним инструментом...

* * *

Инквизитор Трез покачал головой, откладывая стопку бумаг и мысленно набрасывая обращение в митрополию — что-то в духе «прошу прислать в Риегу минимально грамотных сотрудников». Да, молодой граф, похоже, был совершенно невиновен — более того, инквизитор готов бы был поклясться (не запрети это Господь), что он искренне любил свою жену.

Правда, ему пока не ясен был мотив преступления... но это дело десятое.

— Брат Хао, — попросил он, — покажите-ка мне дорогу к этой вашей глиф-мастерице. Хочу с ней побеседовать...