История первая: раскол. (джен)

— С-суки! — нервно выдохнул Анатолий Васильевич, разглядывая ноутбук.

Его личная охрана — настоящая охрана, а не те ротозеи из караулки, молчала, как воды в рот набрав. Боятся… падлы. Шестерки. Вот кивнет Власов на любого из них — и не будет его, свои же товарищи закопают. Это всегда как-то… согревало.

И вот сейчас Анатолий Васильевич испытывал сильное желание действительно их всех закопать. Надо же так обоср-раться! Ввосьмером двоих ловили — живо пять, а три в могиле! У Аглаи пуля в заду засела, реставратора звать надо… А самое скверное — прострелен ноутбук. А там ведь все, вся… бухгалтерия, что, кому, куда, почему! Знали суки, что брать!

А Волков все еще пытается играть по правилам, дурень. Вот Власов давно понял — кто играет по правилам, непременно проиграет. И Волков проиграет. Уже проиграл — и жив еще только оттого, что дружок у него богатый, можно повытрясти…

Деньги, такая штука — никогда их не бывает много. Всегда, всегда на что-нибудь да не хватает. Одним черным копателям иногда приходится отваливать сотни тысяч, да еще и в зелени!

— Мможно проверить… — забормотал Тетрис, не выдержав грозного молчания начальства, — если сам диск не поврежден, просто на целый считыватель посадить…

— Хорошо разбираешься? — тихо спросил генерал.

Тетрис испуганно замотал головой:

— Друг есть, компьютерщик. Я свой-то недавно пополам переломил, ну Леха мне его…

— Вызывай, — коротко скомандовал Власов, с удовольствием отметив, что Тетрис даже не попытался отговориться временем или еще какой-нибудь ерундой.

Ему — не возражают.

Разумовский попробовал конечно. Анатолий Васильевич таких и в армии видел — вот вроде тютя-тютей, чихнешь на него — упадет… А попробуешь давить и удивишься. Не продавливаются.

Но сломать — любого можно, главное знать, куда нажать. Разумовский поставил жизнь Волкова выше своей (сумасшедший, что возьмешь) и ломать его можно именно на этом.

И уж конечно Власов не собирался выпускать такого опасного врага из рук. Пересадит он Волкова со вторым наемником на катер, но далеко они не уплывут.

Юля осталась с Разумовским. Она могла бы поехать домой и сходить там с ума одна, но у нее не хватило на это сил.

— Поспи, — посоветовал ей Разумовский. — Могу препарат дать.

Юля понимала, что он сейчас под веществами, но это непробиваемое спокойствие начинало раздражать.

— Я лучше за сигаретами схожу, — сказала она.

Разумовский кивнул, и она пошла искать открытый ларек. Вернулась, чтобы поймать отрывок интересного разговора:

— ... в четыре утра катер уже должен быть. Жду.

Юля встала в дверях зала, прислонившись к косяку плечом и увидела как Разумовский начинает собираться — складывает в кофр разбросанные лекарства, укладывает в сумку ноутбук. Его все еще пошатывало.

— Подвезешь меня до пристани? — попросил он Юлю. Юля машинально кивнула и пошла на лестничную клетку, курить одна за другой сигареты: поджигать, делать затяжку и расплющивать о дно пепельницы.

В полчетвертого Разумовский наконец дособирал свои сумки. Большую, синюю, металлически брякающую, нес явно с трудом. Пару раз даже прислонился к стене, отдыхая. Что у него там? В другое время Юля улучила бы момент и обязательно заглянула, но не сейчас. После сигарет на голодный желудок ее тошнило, голова шла кругом. Пришлось хорошенько продышаться, прежде чем садиться за руль.

Разумовскому нужно было район Приморского шоссе, к Лахтинскому яхт-клубу.

Встающее солнце красило нежными, розово-золотистыми цветами, облака над озером, муравейники семиэтажек, и они стробоскопически дробились в Юлиной усталой голове.

Асфальтированный съезд подходил к самой воде.

— Здесь.

Разумовский открыл дверь и вылез наружу. Юля тоже выползла из-за руля, оперлась на лобовое и огляделась. На озерной глади покачивались катера, кругом было совершенно безлюдно.

Разумовский выволок с заднего сидения свой баул, за этот час у него явно прибавилось сил. Он шел по причалу, к дальнему катеру, и его не шатало больше.

Каким образом Разумовский понял, какой катер — его, Юля не уловила. Потом она увидела, как Сергей надевает на шею взятый с лавки бинокль. Поднял взгляд…

— Езжай в управление, Юля, — посоветовал он теплым голосом. — Думаю, Игорь тоже отправится туда.

И, нагнувшись над кормой, Разумовский с силой дернул какую-то веревку. Раз, другой… оглушительно затарахтел мотор, разбивая утреннюю тишину.

Юля наблюдала, как Разумовский ловко и уверенно, явно не в первый раз, выводит катер на большую воду, прибавляет ходу… Солнце кидало на воду рассветные блики, погрузив белый борт в синюю тень, зажгло живым огнем волосы капитана, рассыпалось искрами в водяных каплях тугой белой струи, бьющей из-под кормы… Все это оказалось так неожиданно-красиво, что Юля промедлила, несколько минут наблюдая, за уходящим вдаль катером, который вдруг показался ей похожим на большую белую птицу…