Проклятие Звезд (джен)

Он стоял на большом валуне и смотрел на племя. На свое племя. На котов, которые переживали случившееся вместе с ним, которые ждали его слова. Но даже если бы он хотел, он просто не знал, что сказать. Да и произносить что-либо, по правде говоря, он хотел меньше всего. Но кого это волновало? Он должен обратиться к племени, должен внести в сердца и умы котов уверенность и спокойствие. Он должен поговорить с ними. И, к сожалению, долг и желания редко совпадали. Он глубоко вздохнул, собираясь с мыслями.

— Коты племени Теней! — зычно воззвал он к своим котам. — Все мы пережили и продолжаем переживать страшное горе. Мы все любили Звездного Сумрака, все мы скорбим по нему. На глазах нашего предводителя выросли почти все, кого сейчас я вижу перед собой. Да и, что уж там, я сам рос вместе с ним. Он был всем нам как отец, который всегда знал, что нужно делать. Его решения были не всегда верными, наше племя воевало, выигрывало и проигрывало битвы, умирали наши коты и рождались новые. Но, что бы ни случилось, он всегда вел нас за собой!

— Звездный Сумрак! — скорбно выдохнуло племя.

— Но он, увы, как и все коты в этом лесу, да и во всем мире, был смертным. И его время пришло. Его больше нет среди нас и никогда не будет. Однако мы никогда не забудем нашего славного предводителя!

— Звездный Сумрак! — вновь пронеслось среди котов.

— И я знаю, что если и не все, то многие из вас жаждут мести. Вы хотите заплатить кровью за кровь, жизнью за жизнь.

— Да! — отозвались многие коты.

— Грозовым котам не хватит всех их жалких жизней, чтобы отплатить нам, — прорычал Углегрив. Предводитель смерил его долгим взглядом.

— Я был у Лунного Камня. Три древних Сумрачных кота подарили мне три жизни. Они дали мне имя и власть. Теперь я ваш предводитель. И я могу просто отдать вам приказ, который вы будете обязаны выполнить. Ведь Звездные предки даровали мне власть, — он внимательно осмотрел каждого кота племени Теней, встретился взглядом с каждым из них. Все больше и больше его захватывала грусть и скорбь, но он не имел права поддаться этим чувствам. — Но что значит власть для предводителя, если его коты не уважают его решения?

— Мы уважаем тебя! — выкрикнул Уголь.

Предводитель поднял лапу, показывая, что еще не договорил.

— Я долго был вашим глашатаем. Вы исполняли мои приказы, вы слушали меня. Однако, если вам что-то не нравилось, если мои решения казались вам несправедливыми, вам было к кому обратиться. Надо мной всегда был Звездный Сумрак. Теперь надо мной только Звезды. К кому вы пойдете, если мой приказ покажется вам несправедливым?

Племя недоуменно безмолвствовало.

— Вы пойдете ко мне, — твердо сказал предводитель. — И вы скажите мне все, что вас не устраивает. Звездные предки даровали мне безграничную власть, а вы даровали мне свое уважение и признание. Но все это не стоит ничего. Потому что предводитель всегда должен заботиться о благе племени, а какое может быть благо, если котам не нравится приказ?

— Решения предводителя не должны оспариваться, — нарушил повисшую тишину Углегрив. — Обычные воины далеко не всегда видят всю картину целиком. В отличие от предводителя.

— Ты не прав, друг мой, — покачал головой предводитель. — Решения предводителя должны оспариваться, если коты недовольны. На наших с вами глазах пал Гроза Звезд, Звездный Гребень и Рванозвезд. На моих глазах пал Звездная Ночь и Звездный Рык. Всех их погубило нежелание слушать и слышать своих воинов. В большинстве случаев после свержения предводителя племя погружалось в пучину междоусобного противостояния. Я не могу сказать, что обладаю безграничной мудростью Звезд, поэтому я не буду заставлять вас слепо следовать за мной. Нет, этого мне не нужно. Мне нужно ваше понимание, ваше признание и уважение. Но дарует все это мне не титул предводителя, не мои жизни и имя. Мне даруете это вы, если будете править племенем вместе со мной!

По племени пробежался полный удивления шепоток.

— Править должен кто-то один, — задумчиво обронил Углегрив.

— Я буду править вами, — кивнул предводитель. — У меня будет глашатай, а у него — помощник. Я не буду вмешиваться в традиции племен, которые устоялись за поколения до нас с вами и, я уверен, сохранятся и после. Однако я запрещаю вам молчать, если вы не согласны со мной. И какой бы горькой ни была ваша правда, вы скажете мне ее. А я буду слушать и думать. Это всем понятно?

Коты переглянулись между собой и неуверенно закивали.

— Что ж, раз все со мной согласны, — он вновь оглядел свое племя. — Вы послушаете то, что я скажу сейчас. Послушаете до конца, а после скажете, согласны вы со мной или нет. Я обещаю вам, — предводитель помедлил, взвешивая, на верном ли он пути. Он уже давно все для себя решил, но сомнения все равно терзали его. Но он решительно отмахнулся от них. — Я обещаю вам, если мое решение наткнется на общее непонимание, если большинство из вас решит, что оно повредит племени, я изменю его. Отныне мнение большинства котов племени весит больше, чем мнение предводителя.

Его слова вновь встретила недоуменная тишина. Предводитель выпрямился. «Я все делаю правильно. Они поймут меня».

— А теперь, славные коты племени Теней, слушайте меня! Вы все жаждите мести и крови Грозовых котов. Признаюсь, это есть и во мне. Однако я призываю вас воздержаться от этого.

«Так вот, что нужно было говорить, чтобы расшевелить их», — невесело усмехнулся предводитель. Вопли негодования обрушились на него лавиной, разгневанные голоса котов заглушали друг друга, в конце концов смешавшись в неразличимый гул. Предводитель почувствовал, как его голова начинает набухать, а пульсирующая боль наполнять ее. Он поднял лапу.

— Это неправильно! — прошипел Углегрив. — Они должны заплатить!

— Мы не можем оставить убийство предводителя безнаказанным, — пробасил Белоснежный.

Предводитель снова поднял лапу.

— Позвольте мне объяснить, — мягко произнес он. — Звездный Сумрак погиб в битве, которую начал сам. Он погиб от лап предводителя племени, на которое напал. По Закону у нас нет прав на месть. Наша жажда крови приведет лишь к новой войне, которой с удовольствием воспользуются Звездный Ветер и Жукозвзед. Под их натиском Грозовое племя будет поставлено на грань уничтожения. Я напомню вам, что Жукозвезд спит и видит, как бы выгнать их из леса, забрав всю территорию себе. Племя Теней чтит Закон и не может позволить Грозовым котам покинуть лес. Но если мы ослабим себя войной с ними, мы не сможем помешать объединенным силам Речного племени и племени Ветра. Сейчас мы — сильнейшее племя в лесу, нас боятся и уважают. И мы должны соответствовать этому статусу, поддерживая мир в лесу, который уже давно находится в очень уязвимом положении. Я не заставляю вас питать симпатии к Грозовым котам. Да и, будем честны, сами Звезды не заставят вас. Но я прошу племя Теней серьезно задуматься, прежде чем выпускать свои когти, помогая другим племенам нарушить Закон. Как сильнейшее племя мы должны поддерживать мир, а не расшатывать его. И, если потребуется, мы не просто не нападем на Грозовых котов, а поможем им отбиться от вероломного нападения соседей. Таков долг сильнейшего племени леса.

Ответом вновь была лишь тишина. Углегрив скривился от слов предводителя, Белоснежный отвернулся, Шмелегрив беспомощно смотрел под лапы, а Уголь драл землю, чтобы унять эмоции. Понимание предводитель обнаружил лишь в глазах Пчелы. Он закрыл глаза и вздохнул. «Чего я ожидал? Но отступать уже поздно».

— Я пообещал вам, и я исполню обещание, — объявил предводитель, а слова его громовым эхом отозвались в собственной голове. — Если большинство из вас решит, что я не прав, я уступлю вам. Но я прошу вас, подумайте очень хорошо перед тем, как принять решение.

Предводитель посмотрел на Углегрива. Он прекрасно знал, каким авторитетом в племени обладает этот молодой черный воин, и его поддержка была очень ему нужна. Но тот лишь снова скривился. Однако взгляда не отвел. Предводитель вздохнул.

— Я с тобой, — вдруг раздался тихий голос, который в тишине прогремел громче грозы.

— Пчела, это неправильно, — неуверенно проговорил Шмелегрив.

— Я с тобой, — эхом отозвался Углегрив, пристально смотря на своего предводителя. — Я всем сердцем ненавижу Грозовых котов. Но если мы начнем с ними войну, это повредит нам самим. Мы должны защищать их свободу, чтобы оставаться сильнейшими. Мы не должны позволить им пасть так низко, чтобы два других племени объединились против нас.

Наконец, коты племени Теней неуверенно закивали.

— Я с тобой! — объявил Тигроклык.

— Я с тобой, — неохотно признал Белоснежный.

— Я с тобой! Я с тобой! Я с тобой! — племя ожило и повторяло слова, сказанные Пчелой.

Предводитель улыбнулся. Укол вины коснулся его сердца. «Зря я сомневался в разумности своих котов. Хоть они и злопамятные и воинственные, все они умные и все прекрасно понимают».

— В таком случае, — возвысил он голос, — я, Шрамовая Звезда, предводитель племени Теней, объявляю Грозовое племя перед вами, Сумрачные коты, нашими союзниками. Я беру на себя обязательства вступить в битву на их стороне, если это потребуется. И я отказываюсь от участия в «усмирении» Грозовых котов, если они захотят вернуть свои территории себе. Обо всем этом я объявлю публично на первом же Совете.

— Шрамовая Звезда! Шрамовая Звезда!

Предводитель позволил себе несколько мгновений купаться в признании племени, после чего поднял лапу.

— Но у меня есть несколько объявлений. Во-первых, у меня все еще нет глашатая. Корень, ты окажешь мне эту честь?

— Это для меня честь быть твоим глашатаем, — поклонился Корень.

— В таком случае ты должен назначить себе помощника.

Корень кивнул и после секундного раздумья объявил:

— Моим помощником будет Уголь.

— Корень! Уголь!

Огромный воин был обескуражен своим назначением.

— Спасибо за оказанное доверие, — он низко склонил голову.

— Но это еще не все, — наконец, Шрамовая Звезда позволил себе искреннюю улыбку. — У меня прекрасные новости для вас, Сумрачные коты. Черныш и Песчаная вскоре подарят нам котят.

— Черныш! Песчаная! — радостно отозвалось племя.

Все коты сгрудились и наперебой поздравляли Корня с назначением, а Черныша и Песчаную с будущим пополнением.

— Я думаю, — продолжил предводитель, спустя время, — у нас достаточно радостных поводов. Куча с добычей переполнена. Так давайте же устроим пир!

Радостные коты столпились около кучи с добычей, желая выбрать кусочек повкуснее. Шрамовая Звезда с легкой улыбкой наблюдал за ними. «Я сделаю все, чтобы мое племя всегда было таким счастливым и беззаботным», — пообещал он себе. Уйдя в свои мысли, он и не заметил, как к нему приблизилась Пчела. Она приволокла его любимую ящерицу. Себе она выбрала упитанного крысеныша.

— Я всегда знала, что ты будешь лучшим предводителем нашего племени, — заявила она и пододвинула к нему ящерицу.

— Спасибо, — тепло поблагодарил предводитель. — Но я не голоден.

— Вранье, — уверенно отозвалась Пчела. — Ты не ел два рассвета.

— Но…

— Никаких но! — весело сказала она. — На правах твоей бывшей ученицы я буду настаивать и не уйду, пока ты не поешь.

— Если бы я знал, что ты такая заноза под хвостом, то пересмотрел бы свой выбор, — хмыкнул предводитель.

— Не ври, — она шутливо пихнула его в бок. — Ты меня любишь.

— Ты заменила мне дочь, — серьезно сказал предводитель.

— Тогда тем более ешь.

Шрамовая Звезда понял, что спорить бессмысленно. Да и, по правде говоря, он вдруг осознал, насколько он голоден. Поэтому он, ничуть не стесняясь, с урчанием впился зубами в жесткое мясо.

— Так-то лучше, — самодовольно произнесла Пчела и разделила с ним трапезу.

Но как бы она ни старалась, предводитель все равно уловил ее беспокойство. Он позволил себе насладиться добычей, проглотил последний кусок, после чего сказал:

— Я понимаю, что ты хочешь поддержать меня. Ты как никто другой чувствуешь мои эмоции. Мне иногда даже кажется, что ты видишь меня насквозь.

— Ты заботишься о племени, — вдруг серьезно отозвалась Пчела. — Кто-то же должен позаботиться о тебе.

— Спасибо, — улыбнулся растроганный предводитель. — Смерть Звездного Сумрака сильно подкосила меня, но я уже справился с потрясением.

— Ты винишь себя в его смерти, — заявила Пчела, а предводитель поблагодарил себя за предусмотрительность. Если бы он сейчас ел, то непременно поперхнулся бы.

— Я не знаю, почему ты это делаешь, — продолжила Пчела. — Но я абсолютно уверена, что ты не виноват. Я знаю, как ты любил Звездного Сумрака, несмотря на то, что, будем честны, он был не самым приятным котом. И я точно знаю, что ты бы никогда не только не смог бы быть причастным к его смерти, но и не пожелал бы ему этого.

Шрамовая Звезда отвернулся, пряча глаза. Ему иногда действительно казалось, что Пчела обладает даром читать все то, что упрятано в души котов.

— Все мы совершаем ошибки, — она, не отрываясь, смотрела на него. — Но далеко не все ошибки ведут к печальному результату. Звездный Сумрак был уже стар, а смерть каждый день дышала ему в затылок. Не мне рассказывать тебе, что в старости коты не становятся лучше. Да и умереть в бою для истинного Сумрачного воина куда лучше, чем медленно доживать остаток жизни в палатке старейшин.

— Ты сейчас хочешь убедить меня в том, что смерть Звездного Сумрака — это благо? — невольно вырвалось у предводителя.

— Вовсе нет. Я лишь говорю о том, что нам не вернуть того, что было мгновение назад. То, что уже произошло, не обратить вспять. Поэтому нам нужно жить дальше и, несмотря ни на что, стараться сделать эту жизнь лучше. Я не завидую тебе, ведь на тебе лежит ответственность за все племя. Поэтому тебе тем более нужно перестать жить прошлым. Нужно смотреть в будущее, но жить прямо сейчас.

Каково бы ни было упрямство предводителя, он не нашелся с ответом. Он прекрасно понимал истину, которую до него хотела донести Пчела, и он смог набраться храбрости признать, что она смогла найти нужные слова.

— Спасибо, моя дорогая, — тихо произнес предводитель, с благодарностью глядя на свою так сильно выросшую ученицу. — Ты мне сильно помогла. Однако, как я могу заметить, еще один кот нуждается в твоей поддержке.

Пчела обернулась, следя за взглядом Шрамовой Звезды, и наткнулась на Шмелегрива, тихонько сидящего в сторонке от общего пира.

— Он в один день потерял отца и мать, — вздохнула Пчела. — И хоть они были самыми отвратительными котами во всем лесу, он дорожил ими.

— Так иди и подари ему свою любовь.

Пчела потерлась носом о нос своего бывшего наставника и побежала к возлюбленному. Предводитель со смешанными чувствами осмотрел свое племя. Его коты, довольные и сытые, переговаривались между собой, шутили и смеялись. Углегрив, как всегда, был в центре внимания. Но и остальные коты не сильно отставали от него. Вскоре к ним присоединилась Пчела, рядом с которой находился на глазах изменившийся Шмелегрив. Пчела и тут нашла нужные слова, и теперь от него веяло счастьем. Все племя дышало, радовалось и пировало, словно единый организм. Нет, не как организм. Каждый из Сумрачных котов был отдельной личностью. Поэтому все племя было семьей. И Шрамовая Звезда почувствовал гордость и готовность встать во главе не племени, но семьи. Готовность сделать ради нее все, в том числе и отдать свою жизнь.

* * *

— Ты поможешь мне? — закончив свой рассказ, с надеждой в голосе спросила Пятнистая.

— Помогу? — задумчиво отозвался Остролап. — Чем же я могу помочь тебе?

«Ты издеваешься?!» — хотелось крикнуть Пятнистой, но она промолчала. Она прекрасно понимала, что сейчас находится в полной власти маленького Грозового глашатая. От его решения, в котором она не сомневалась еще полдня назад, зависело не только ее будущее, но и будущее всего ее племени. «Какую игру ты затеял?»

— Я ушла из племени, — напомнила изгнанница. — Пропитание я себе найду, однако мне негде спать. Я понимаю, в каком я положении, однако не горю желанием спать под открытым небом.

«Ты, ведь, сказала мне далеко не все, — усмехнулся про себя Остролап. — Ты слишком умна для этого. И ты будешь использовать меня. А я буду использовать тебя. Пожалуй, нет союза, крепче такого». Но вслух он произнес другое:

— Я это прекрасно понимаю и думаю, если бы мне не хватило ума понять это, ты бы не пришла сюда.

— Тогда что ты хочешь от меня? — скрывая недовольство, спросила Пятнистая.

— Хочу знать твои планы, — пожал плечами глашатай.

Они сидели в палатке целительницы. На этом настоял сам Остролап. Пепельная и Вспышка отправились размять лапы, так что во вражеском лагере для Пятнистой не было места уютнее. Гребень, хоть и заметно похорошел за время, проведенное в Грозовом племени, его вид все равно вызвал шок у Пятнистой. Однако, когда он прошел, ей действительно стало легче. Но теперь, когда она сидела и ощущала всей шкурой внимательный взгляд зеленых глаз, ей снова сделалось не по себе.

— Единственная цель для меня — вернуть свое племя к нормальной жизни, — она, как могла, выбирала слова, чтобы не сболтнуть ничего лишнего.

— Я знаю это, — скучающим тоном произнес Остролап. — Я спросил тебя о другом.

Шерсть на загривке Пятнистой зашевелилось, а из глубины души поднялось жгучее желание вцепиться в нахальную черную морду. Но она подавила легкомысленный порыв, успокоила свою гордость и продолжила диалог спокойным тоном.

— Мой план зависит от того, на что ты готов пойти и готов ли ты вообще идти на что-либо.

Тень легкой улыбки мелькнула на морде Остролапа.

— Ты умная кошка, — Остролап не солгал, потому что действительно считал так. — Что ты можешь предложить мне?

Пятнистой едва удалось подавить возмущенное шипение. Ей хотелось выплюнуть в него то, как она о нем думает, назвать его тем, кем он являлся. Но она действительно была умной кошкой. И ей придется играть по правилам Остролапа. По крайней мере, пока что. «Да начнется торг», — невесело подумала она.

— То, что я могу предложить тебе, зависит от того, что ты готов сделать.

Улыбка Остролапа стала шире.

— Пятнистая, ты не находишь, что ты не в том положении, чтобы ставить условия?

«Он хочет вывести меня, — угрюмо подумала Пятнистая. — Но зачем?» Осознание пришло очень быстро: «Чем больше котом владеют эмоции, тем меньше им владеет разум». Это часто повторял Рванозвезд, еще когда их предводителем был Звездное Пятно.

— Ты прав, — качнула головой Пятнистая. — Но я лишь хочу знать, чего ты хочешь.

— Ты знаешь, что Шрам стал предводителем? — вдруг спросил Остролап.

— В самом деле? — удивилась Пятнистая. — Что случилось со Звездным Сумраком? Он не выглядел больным в последний раз, когда я его видела.

— А до этого он был глашатаем племени Теней, — не обращая внимания на вопросы, продолжил Грозовой глашатай. — Он честный и достойный кот, и ты знаешь это. В племени Ветра дела обстоят куда сложнее. Звездный Ветер, судя по всему, променял верность своему племени и Закону на верность Жуколапу. Но там, на мой взгляд, можно было найти хотя бы каплю сочувствия и справедливости.

— К чему это?

— К тому, что ты могла пойти к Шраму или Звездному Ветру. В конце концов, ты могла пойти к Комете, о которой ты вряд ли сможешь сказать хоть что-то дурное. Но нет. Ты пришла ко мне. И я уверен, что ты не питаешь наивных иллюзий насчет милосердия и честности в моем сердце.

«Мало того, что он мерзавец, так он еще и ни капли не скрывает этого!» — ошеломленно подумала Пятнистая.

— Ты пришла сюда не за милосердием. Ты пришла сюда, не чтобы просто получить убежище и дожить остаток дней в спокойствии.

Остролап знал, что он прав. Не нужно было обладать мудростью Звезд, чтобы понять это. Пятнистая всегда была честной кошкой, поэтому Остролап, пожалуй, хуже всего подходил для нее в качестве союзника.

— Я знаю, что ты ненавидишь Жукозвезда, — медленно произнесла Пятнистая. — Мы можем на время объединить наши усилия, чтобы прекратить его вероломное правление.

— Тебя интересует сильное и независимое Речное племя, — Остролап слегка наклонил голову. — Меня же оно интересует только в качестве племени, которое не будет иметь сил не только на атаку, но и даже на защиту. Да, Жуколап не вписывается ни в твои, ни в мои планы, однако наши основные цели далеки друг от друга. Как же ты можешь видеть во мне даже временного союзника?

Пятнистая стиснула зубы. «На что я только рассчитывала? — отчаяние подступило к горлу Пятнистой, но она не посмела поддаться ему. — Ты прекрасно знала, на что идешь!» Где-то позади нее в темноте палатки Пепельной зашевелился Гребень. От этого, почему-то, Пятнистая почувствовала себя немного увереннее.

— Мы никогда не будем союзниками, — кивнула Пятнистая. — Раз уж мы говорим на чистоту, я тебя на дух не переношу. И просто сидеть рядом с тобой — оскорбление для меня.

— И, тем не менее, ты здесь.

Пятнистая опустила голову. «Неужели у него нет и капли достоинства?»

— Я в твоей власти, Остролап, — тихо проговорила она. — И в твоей власти прямо сейчас выставить меня из лагеря или поговорить со мной.

— Неужели ты видишь во мне настолько жестокого и бесчестного кота? — округлил глаза Остролап. — Разве могу я выставить кошку, которая отправилась в добровольное изгнание, из лагеря, не предоставив ей ночлег и еду? Я и сам был в таком положении и знаю, каково тебе.

Пятнистая застонала.

— Тогда зачем ты играешь со мной? Почему мы не можем просто поговорить?

— Почему не можем? — вопросом на вопрос ответил Остролап. — Ты пришла ко мне, я даю тебе слово, что ты сможешь остаться здесь вне зависимости от окончания нашего разговора. Так говори же.

Пятнистая поняла, что проиграла. Если она продолжит упираться, то не добьется ничего, и Остролап просто уйдет. Это понимал и он.

— Когда я стану предводительницей, — Пятнистая через силу тянула из себя слова, — то отдам вам Нагретые Камни. Я поклянусь перед племенем своим именем, что мы не будем иметь претензии на них.

— О, о цене мы поговорим потом, — почти ласково проговорил Остролап, а Пятнистая окончательно запуталась.

Ей и без того стоило больших усилий пообещать то, что она только что пообещала. Если новоиспеченный предводитель поклянется перед своими воинами в отсутствии претензий на земли, которые его коты считали своими, это сильно подорвет уважение к нему. Это знали и она, и он. Так чего же он хочет?

Пятнистая вздрогнула, когда сзади нее донесся хриплый голос, который дал ответ на незаданный вопрос.

— Он хочет, чтобы ты рассказала ему правду.

— Спасибо, Гребень, но я это и так поняла, — Пятнистая постаралась вернуть инициативу себе. — Но я рассказала уже все, что могла.

— Все, что могла, но не все, что произошло, — заметил Остролап.

Гнев, наконец, не мог более сдерживаться внутри.

— Я собираюсь стать предводительницей своего племени с твоей помощью или без нее, — заявила изгнанница. — И я не собираюсь предавать свое племя!

— А то, что ты сидишь передо мной, не предательство?

Пятнистая закрыла глаза. Ей было нечего сказать на это.

— Между верностью племени и верностью предводителю ты выбрала племя. Но раз тебе так тяжело сделать следующий шаг, ответь для себя на вопрос: если перед тобой встанет выбор между сохранением своего племени и смертью одного из соплеменников, который это племя разрушает, что ты выберешь?

В палатке воцарилось гнетущее молчание. Пятнистая открыла было пасть, чтобы послать Остролапа туда, где никогда не светит солнце, но вдруг задумалась. Остролап был куда хитрее и вероломнее, чем она. Но хуже было то, что он был умнее. И ей, хочет она того или нет, придется думать и думать очень много.

Сколько времени прошло, она не знала. Но когда ответ, твердый и обдуманный не один десяток раз, наконец, появился в ее голове, и она заговорила, голос ее сорвался и захрипел. Она откашлялась.

— Я выберу племя.

— Очень хорошо, — кивнул Остролап. — Тогда ты действительно не ошиблась в том, что пришла именно сюда. И я останусь, и мы будем говорить. Надеюсь, ты поняла, к чему я спросил тебя об этом?

— Убийство соплеменника — тяжелое предательство, — произнесла Пятнистая. — Как и то, что я сижу перед тобой. Как и то, что ты хочешь услышать от меня. И если эти предательства позволят остановить безумства Жукозвезда, если позволят вернуть мое родное племя на путь нормальности, я пойду на это.

— Очень хорошо, — повторил Остролап, а его улыбка сделалась еще шире. — Теперь мы с тобой похожи куда больше, чем ты хотела бы. И теперь мы сможем говорить на одном языке.

Пятнистая скривилась. Но что ей оставалось кроме этого? Да и проклятый Грозовой глашатай снова оказался прав. Оказалось, что у них гораздо больше общего, чем она могла предположить.

— Мне нужно знать все, — вдруг хлестко произнес Остролап. — Но это нужно и тебе, если ты рассчитываешь на какую-то помощь. Без знания я не смогу сделать ничего полезного.

Пятнистая кивнула.

— Жукозвезд объявил вам войну перед всем племенем.

Остролап задумался. Этого он ожидал в последнюю очередь.

— Но зачем? — не в силах скрыть своего удивления спросил глашатай.

— Все время, пока он предводитель, он убеждал моих котов в том, что вы все заслуживаете смерти. Он говорил о том, как Речное племя выгонит вас с ваших территорий, а потом заберет их себе.

— Я всегда считал Жуколапа достаточно разумным котом, — пробормотал Остролап. Ему было некомфортно представать перед Пятнистой таким растерянным, но он не мог ничего с собой поделать. — Неужели ненависть ослепила его?

Пятнистая мрачно кивнула.

— А как отреагировало племя?

— Речные коты воодушевлены грядущими победами.

— Этого стоило ожидать, — задумчиво сказал Остролап. — Когда целый сезон предводитель говорит одно и то же, поверишь и в то, что ежи летают. На этом можно неплохо сыграть.

— Коты идут за предводителем, даже если он не прав, только до тех пор, пока он ведет их от победы к победе, — кивнула Пятнистая. — Если ты сможешь помешать его планам, Речные коты разочаруются в нем.

— Я не смогу, — твердо произнес Остролап. — А сделаю это. И ты мне в этом поможешь.

— Помочь тебе потрепать собственных котов? — скривилась Пятнистая.

— Потрепать, а не убить, — заметил Остролап. — Это в твоих же интересах.

— И сколько это будет продолжаться?

— Действовать нужно было в тот момент, когда он пришел в ваш лагерь, — ответил Остролап. — После этого с каждым новым рассветом власть его становилось все крепче, а коты верили ему все сильнее. Сейчас, если привести в ваш лагерь хоть стаю собак, хоть все Звездное воинство, Речные коты положат свои жизни на защиту предводителя. Развеять их уверенность в том, что он делает племени лучше — долгое и очень болезненное занятие.

— Я понимаю это, — вздохнула Пятнистая. — И я готова.

— Очень хорошо. Тогда мы решим так: я сделаю все, чтобы как можно скорее Речные коты разочаровались в Жуколапе. Ты мне в этом будешь помогать. После этого я помогу тебе забрать власть в свои лапы. Но за тобой будет долг, и как ты его отплатишь мне, я скажу позже.

— Говори сейчас, — твердо сказала Пятнистая. — Если это будет что-то, на что я не смогу пойти, я не выполню обещания.

— Благородная Пятнистая не выполнит обещания? — округлил глаза Остролап.

— Я не буду обещать того, что я не смогу сделать. Поэтому говори сейчас.

— У тебя нет выбора, — жестко ответил Остролап. — Я помогу тебе, после чего возьму плату. Сейчас я еще не знаю какую. Но, будь уверена, это не будет что-то за гранью твоих возможностей. Когда я говорил про слабое и безвольное Речное племя, я преувеличил. Мне будет достаточно, если между нашими племенами не будет стычек и войн. Это мое последнее слово, а уж соглашаться на это или нет, решать тебе. Теперь я оставлю вас. Вам, наверное, есть, что обсудить.

С этими словами Остролап вышел из палатки целительницы. Решение было неплохим, и оно нравилось ему. Но его вид почти сразу стал мрачным. Ему придется разговаривать с Кометой, а делать это в последнее время стало невыносимо.

Он протиснулся в ее палатку. Она, как всегда, спала рядом с уже подросшими котятами. Дети Остролапа тихонько возились около живота матери, шлепая друг друга своими крохотными мягкими лапками. Отец тихонько попросил малышей оставить палатку. Они высыпались из нее кучей прямо в лапы ожидавшей снаружи Белоушки. Она аккуратно отнесла котят в детскую, после чего Остролап мог говорить с подругой, не опасаясь напугать котят.

Он положил лапу на бок подруги и аккуратно толкнул ее. Никакой реакции не последовало. «Проклятые маковые семена», — скривился Остролап. Он потряс ее сильнее.

— Комета!

Предводительница зашевелилась и открыла свои прекрасные заспанные глаза. Однако прекрасными они оставались лишь миг. Почти сразу же после пробуждения их заволокло незаметной пеленой, которую из-за времени, проведенного с ней, видеть мог только Остролап. Последнее время эта пелена спадала с ее глаз и разума все реже и реже. Он вздохнул, потому что прекрасно понимал, чего ожидать, но отступать было поздно.

— Тебе принести поесть?

— Оставь свои любезности для твоих котов, — резко бросила она все еще сонным голосом.

— Это наши коты, Комета.

— Только тебя они любят, а меня ненавидят.

— Это не так, — мягко проговорил он.

Комета села и часто заморгала, чтобы прогнать сон, который, благодаря маковым семенам, был куда сильнее обычного.

— Что на этот раз?

— Пятнистую чуть не убили в Речном племени, — издалека начал Остролап, тщательно подбирая слова.

— А мне-то что? — скривилась Комета. — Убили бы, стало бы на одного мерзкого кота меньше.

— Речные коты одурманены словами Жуколапа. Они не виноваты в этом. А Пятнистая нашла в себе силы противостоять ему.

— Мне плевать, — бесстрастно отозвалась Комета. — Ты ради этого меня разбудил?

— Котята не спали, и…

— Это мои котята! — прорычала Комета, а ее затуманенные глаза блеснули яростью. — Их ты у меня не отнимешь!

Остролап стиснул зубы.

— Ты мать, Комета, а я отец. Ты предводительница, а я глашатай. Котята, как и Грозовые коты, наши с тобой. Я никогда не хотел и не захочу ничего из этого у тебя отнимать.

— Оставь это, — махнула лапой Комета. Она уже почти проснулась, но даже и не думала привести в порядок свалявшуюся шерсть, которая топорщилась в разные стороны как у ежа.

— Пятнистая пришла в наш лагерь, и я позволил ей остаться.

— Что ты сделал? — сузила глаза Комета.

— Я раз…

— Ты притащил вражеского воина в самое сердце нашего племени и оставил ее здесь?! Если ты решил приютить в наших стенах сразу все Речное племя, то ты на верном пути!

— Комета, послуш…

— А не приходило в твою мудрую голову, что она может быть шпионом?! — взорвалась Комета. — Даже не может быть, а им и является. Она разнюхает, насколько полна наша куча с добычей, разнюхает наши планы, увидит, как мы слабы, после чего побежит к твоему любимому Жуколапу и все доложит ему.

Остролап хотел было возразить, но задумался. «А действительно, не слишком ли это странно?» Но уже через секунду он знал ответ.

— Это исключено, Комета, — уверенно сказал Остролап. — Она раскрыла мне многое, что мне, как вражескому воину, знать совсем не следовало.

— А ей от этого какая польза? — скривилась Комета.

— Она надеется с моей помощью забрать власть в своем племени.

— Ты планируешь сделать ее Речным предводителем?

— Ее надежды не обязательно должны совпадать с моими планами, — мягко проговорил Остролап.

Комета заметно успокоилась и даже пару разу лизнула свою грудку, приглаживая свою шерсть, которая когда-то была прекраснее всего на свете. Но очень скоро Остролап увидел, как откуда-то изнутри поднимается новая волна гнева. Она яростно уставилась на своего глашатая.

— То есть она пришла в Грозовое племя и пошла сразу к тебе. Вы о чем-то поговорили, что-то решили. Все это, конечно, очень здорово, но, насколько я помню, ты еще не предводитель. С какой стати вы решаете все за моей спиной?! Я уже перестала существовать для тебя и для племени?!

— Я не хотел тебя беспокоить, — спокойно ответил Остролап, однако это стоило ему больших трудов. Несправедливые обвинения даже от нездоровой подруги глубоко ранили его.

— Беспокоить? — насмешливо спросила Комета. — Хватит врать, Остролап. Ты уже давно прибрал всю власть в свои лапы, ведь я гожусь только в матери! Да и ты, судя по всему, считаешь, что я и в матери уже не годна!

— Комета, ты несправедлива ко мне, — сдержанно произнес Остролап. — Я тружусь, не покладая лап, на благо и тебя, и племени.

— Не слишком много на себя взял? — хмыкнула Комета. — И как тебе, нравится быть предводителем?

— Слава Звездному племени, я все еще твой глашатай, — Остролапу с каждым словом держать эмоции становилось все сложнее. Его было крайне тяжело вывести из себя, уж над этим он в свое время немало поработал, но Комета обладала удивительной способностью делать это за считанные секунды. — И пусть так будет еще очень и очень долго. Я не переживу, если ты умрешь.

— Да ты только спишь и видишь, когда я уже отправлюсь к Звездным предкам, — скривилась Комета.

— Знаешь, что?! — шерсть Остролапа моментально поднялась дыбом, а глаза искрились молниями.

Однако он нашел в себе силы сдержать порыв эмоций. Он глубоко вздохнул, опустил шерсть и почти спокойно посмотрел на Комету.

— Что? — издевательски спросила она.

— Я иду следить за тренировкой, — сухо произнес он. — Ложись спать.

— На тренировку? — спросила Комета. — Это на ту тренировку, которую я запретила проводить?

Остролап не мог более сдерживать себя. Его гнев и обида бурным потоком стали выливаться из него, как бы он ни хотел прикусить свой язык.

— Да, Комета, именно на эту тренировку! — прокричал он. — Именно на ту тренировку, благодаря которой мы вернем свои территории и сможем, наконец, нормально охотиться! На ту тренировку, которая вернет нам статус племени и уважение к нашим границам! И именно это ты собралась запретить, но я не стану сидеть, сложа лапы, и наблюдать, как ты уничтожаешь собственное племя!

Комета лишь презрительно ухмыльнулась. Остролап подлетел к ней и поднял лапу.

— Умоляю тебя, Комета, ради Звездного племени, ради нашего племени и наших котят закрой свой рот! Я стараюсь, как могу, но я не могу выносить всего этого!

— И что ты сделаешь? — округлила глаза предводительница. — Ударишь меня? Поднимешь лапу на своего предводителя?

— Я никогда не подниму на тебя лапу, — сухо произнес Остролап. — Запомни это. Я понимаю, что ты нездорова, но я не всегда могу сдержать себя. Если хочешь, могу поклясться.

— Оставь свои пустые клятвы для мышеголовых, — отмахнулась Комета. — Принеси мне маковых семян, котят и катись отсюда, куда только пожелаешь.

Остролап вздохнул. Этот случай, пожалуй, был единственным за все время, пока он обладал хоть какой-то властью, когда он не мог ничего сделать. Он мог командовать всеми котами Грозового племени, мог дотянуться почти до любого кота в лесу, мог стравливать и мирить племена, но достучаться до одной единственной кошки, которая значила для него больше, чем что-либо, у него не получалось. И это действовало на него куда сильнее, чем все несправедливые слова Кометы, когда-либо сказанные ею.

— Комета, маковые семена влияют на твой и без того…

— Я все это уже слышала, — скривилась Комета. — Это приказ. И только попробуй его не выполнить.

Остролап знал, что будет в этом случае. Он уже однажды ослушался. Тогда понадобились Шустрый, Метель и пищащие под боком котята, чтобы отговорить Комету от снятия Остролапа с поста глашатая. Сейчас же Остролап не сомневался, что так легко не отделается и в миг окажется вне племени. Та Комета, которая сейчас сидела перед ним и тупо смотрела на него, вполне могла это устроить. Поэтому он лишь вздохнул, опустил хвост и пошел в палатку целительницы.

Всю дорогу до Оврага его голова была занята вопросами, на которые он не знал ответа. Он пытался хотя бы примерно понять, за что такая участь постигла его, Комету и все племя в целом. Чем так сильно провинились Грозовые коты, что у них во главе сначала стояли безумные и жестокие коты, которые ценили жизни своих котов меньше, чем мышиный хвост, а когда пришла действительно достойная, благородная и во многом идеальная кошка, то ее рассудок помутился? Но все размышления были тщетны. Единственной мыслью, к которой он пришел, была «во всем виноват я». Именно он вверг свое племя в пучину междоусобного противостояния, именно он втянул остальные племена в Великую битву, именно на его лапах лежит кровь многих котов леса, именно из-за него почти все коты ненавидят его племя. Именно он тогда, когда было нужно, не взял власть в свои лапы. Но все это меркло, когда преисполненный бессильной яростью Остролап думал: «Если наши «славные» предки так всемогущи и всевидящи, почему они не могут излечить Комету?!»

Но когда он вошел в Овраг, все его мысли разом испарились. Пострадать он найдет время, а дела сами себя не сделают. К нему почти сразу подбежал Шустрый.

— Вижу, работа кипит, — удовлетворенно кивнул Остролап.

— У Грозовых котов умение лазить по деревьям в крови, — гордо отозвался Шустрый.

А гордиться, и правда, было чем. Сейчас все Грозовые коты, начиная от молодых оруженосцев Землелапа и Листолапки, заканчивая старшими воителями покоряли дерево за деревом. Их мышцы и когти уже достаточно приспособились для того, чтобы для них взобраться на дерево было почти так же легко, как съесть упитанную мышку. Большинство воителей уже весьма уверенно держались на ветках деревьев, перепрыгивая с одного дерева на другое. Судя по тому, что видел Остролап, Шустрый придумал весьма действенный способ тренировок.

Кот сначала по стволу забирался и слезал на одно дерево несколько раз. После этого происходило то же самое, но делали коты это уже по веткам, попутно прогуливаясь по ним взад-вперед. Потом уже шло перепрыгивание с дерева на дерево. С момента приказа Остролапа, насколько он сам помнил, прошло всего несколько рассветов, а коты ходили, бегали и прыгали по веткам, будто по траве.

— Я приказал котам во время охоты, как можно чаще охотиться именно на деревьях, — произнес Шустрый после того, как Остролап вдоволь насладился картиной тренировки. — Коты племени Теней уже смотрят на нас, как на полоумных, а за глаза называют Беличьим племенем.

— Очень хорошо, — похвалил его Остролап, слегка удивленный смекалкой своего помощника.

Вот уже несколько рассветов Грозовые коты вновь могли охотиться на Сумрачных территориях. Когда в их лагерь пришел сам Шрамовая Звезда и объявил не просто о возвращении этого права, но и о намерениях объявить на Совете Грозовое племя своими союзниками, Остролап испытал очень приятное удивление. На такое он рассчитывал в последнюю очередь. «Хоть что-то идет хорошо». С этих пор куча с добычей была полна хотя бы на половину, а голод, начавшийся из-за запрета Звездного Сумрака, быстро ушел.

— Каждый из Грозовых воинов может из лагеря добраться до сюда, ни разу не коснувшись земли, — добавил Шустрый. — За исключением Валуна, Пня, Скалистого и Чернобурой.

Остролап уже отметил, что названные коты держатся на деревьях не очень уверенно. Чернобурая была просто очень неуклюжа, другие, скорее всего, из-за своих размеров боялись залезать высоко и перепрыгивать на ветки, находящиеся дальше пары хвостов.

— Под Пнем пару раз обломилась ветка, — хмыкнул Шустрый. — После этого они не лезут выше второй, потому что думают, что выше ветки тоньше.

— Уже той работы, которую вы проделали, даже много, — улыбнулся Остролап. — В моей голове, наконец, появился окончательный план. Пню, Валуну, Скалистому и Чернобурке больше не нужно будет иметь дело с деревьями. К ним нужны еще два кота, которые держатся не очень уверенно. Их отбери сам. Теперь тренировка будет другая. Разобьешь их на пары, и они будут охотиться.

— Охотиться? — с недоверием спросил Шустрый.

— Дослушай, — попросил Остролап. — Охотиться они будут в основном на дичь, которая ходит по земле. Птиц пусть ловят только для наполнения кучи и в крайних случаях. Один кот остается на земле. Он будет выступать в качестве загонщика и вести дичь прямо к дереву, на котором будет находиться второй охотник. Тот, что на дереве, должен будет прыгать на дичь с ветки.

— Прыгать? — удивленно округлил глаза Шустрый. — Но это невозможно. На территории племени Теней почти вся дичь маленькая, и попасть на нее будет очень сложно.

— Я понимаю, — кивнул Остролап. — Более того, она не будет стоять на месте. Это, как раз, и нужно. Естественно, сразу это не получится, поэтому нужно подготовиться. Соорудите из мягко мха, листьев или чего-нибудь другого кучку, размером с кота. Пусть учатся приземляться на нее. Как только начнет получаться, пусть лезут выше. Когда и это получится, уменьшайте кучку, а когда и это перестанет быть проблемой, пусть переходят к охоте. К тому же научи их прятаться в листве так, чтобы с земли их было не видно. Они должны уметь прятаться, сидеть тихо и прыгать сверху так, чтобы приземление выходило на все четыре лапы.

— Ты не посвятишь меня в свои планы? — нахмурившись и пытаясь представить все, что сказал глашатай, спросил Шустрый.

— Нет, — мотнул головой Остролап. — Все должно остаться в секрете до последнего момента. Котам племени Теней скажите, что тренируете ловкость или еще чего-нибудь наплетите им. Ни Речные коты, ни коты племени Ветра не должны знать о том, что я хочу им показать.

— Но если ты скажешь мне, я лучше смогу понять, что делать, — заспорил помощник глашатая.

— Шустрый, — улыбнулся Остролап. — Мы готовимся забрать наши территории, попутно одолев два объединенных племени. К тому же я хочу, чтобы мы при этом получили минимум урона, а это очень и очень сложно. Поэтому все останется только в моей голове, а вы все узнаете в свое время. Завтра будет Совет, на котором Шрамовая Звезда объявит нас союзниками. Это подтолкнет два других племени к усердным тренировкам, потому что логично, что мы захотим использовать племя Теней, чтобы вернуть территории. Поэтому времени у нас очень мало.

— Так пусть не объявляет, — хмыкнул Шустрый, а Остролап с улыбкой покачал головой.

— К следующему Совету мы должны быть готовы. Дольше тянуть просто нельзя. Уже через пару Сезонов начнется Листопад, а за ним Сезон Голых Деревьев. К этому времени дичь должна вернуться в наши леса, чтобы мы выжили.

— А когда ты хочешь посвятить нас в свои планы?

— На следующем Совете я объявлю, что мы забираем свою законную территорию. Прямо перед Советом мы разметим границу. После Совета, скорее всего, ночью, на нас нападут оба племени. Поэтому, как только мы вернемся, я дам поручения каждому коту. Мне еще предстоит подумать, кто и на что годится, поэтому ты мне детально расскажешь результаты тренировок незадолго до Совета.

— А ты не боишься, что они нападут на нас сразу?

— Прямо на поляне Совета это исключено.

— Потому что за нас вступится племя Теней, — кивнул Шустрый. — Тем более, им понадобиться время, чтобы обсудить все это и собраться. Поэтому атака будет на рассвете.

— Скорее всего, — кивнул Остролап.

— Я тебя понял и приложу все усилия, чтобы не подвести ни тебя, ни племя. Уверен, все коты сделают то же. Но меня, да и, будем честны, не только интересует вопрос: ты будешь тренироваться с нами?

— У меня нет на это времени, — хмыкнул Остролап. — Да и моя роль исключает лазание по деревьям.

— Тогда понятно, ухмыльнулся Шустрый. — Что ж, тогда удачи нам в тренировках и в последующем возвращении территории.

— Удачи нам, — серьезно кивнул Остролап.