Насильно мил (гет)

Гермиона спала спокойно, глубоко и сладко: ментальные заклинания давались Снейпу хорошо, а ей нужен отдых. Северусу придётся разбудить её спустя несколько часов, но пока время у них есть.

Бесшумно спустившись в кухню, он присел к столу. Теперь, когда не нужно было притворяться спящим, его слегка отпустило; ещё пару секунд спустя он длинно выдохнул, положа руку на грудь. Только что юная женщина, зная, как близко им вскоре предстоит общаться, пришла и разглядывала его. Долго и обстоятельно изучала, размышляя, склонялась к нему, окутывая своим сладким дыханием. Принюхивалась? Он надеялся, что это не так, и судорожно припоминал, как давно принимал сегодня ванну.

Она пялилась на него. На него! Святой Мерлин!

Такой драйв Снейп испытал впервые. Куда там Тёмному лорду!

«Похоже, для таких нервных нагрузок я уже староват, — уныло скривился он. — Где ж взять сил всё это вынести».

Однако, похоже, осмотр Снейпа помог — Грэйнджер успокоилась. В ней пробудилась природная любознательность и свойственная юности безжалостная прямолинейность.

«Не слишком-то выгодная вы партия, сэр».

Что тут скажешь? Он и сам так бы решил, притащи его кто-нибудь в эти трущобы. Но выбора не было — магия требовала, чтоб первая брачная ночь прошла в его доме. Назвать Хогвартс или гостиничный номер своей собственностью Снейп не мог, а купить другое жильё не успевал.

«Зато она сможет выбрать дом по вкусу», — запретил себе расстраиваться он. Точно. Грэйнджер нравится всё контролировать, так пусть поиграет в хозяйку.

Северус моргнул, представив девушку в передничке, как она деловито снуёт по их общим комнатам, или перебирает книги, или помешивает в кастрюльке.

«Вы такой чистюля».

Она оценила его старания. Снейп утёр вспотевший лоб. Приятно. Не зря он выкроил пару минут и прибрался.

«Могли бы голову помыть, сэ-эр».

Северус вынул палочку и наколдовал зеркало. Долго рассматривал тусклые пряди с нитями первой седины, поморщился. Видимо, с волосами придётся поработать. Он запустил в них пальцы, приподнимая, и грустно вздохнул.

Сколько он себя помнил, в этом доме ничего, кроме хозяйственного мыла, не водилось. Им стирали, мыли посуду, стены, полы и маленького Северуса. Волосы становились тусклыми и жёсткими, но Снейп, погружённый в учебу, потом в работу, шпионя для Лорда, для директора и пытаясь выжить, не особо заботился о своём внешнем виде. Тёмное, дурно пахнущее щелочное мыло было дешёво и отлично справлялось с потом и грязью. Но самое главное — оно непостижимым образом инертно к магии, так что равноценных заменителей ему покуда не находилось.

Снейп, конечно, видел, что у других волосы выглядят куда лучше, но считал это своим личным физическим недостатком. В конце концов, его неопрятная шевелюра как нельзя лучше вписывалась в образ. Слова Грэйнджер озадачили его.

«Сварю себе что-нибудь для волос — и к дракклам мыло», — решил зельевар. В конце концов, приготовлял же он косметику для Нарциссы? Пора подумать и о себе.

С трудом подавив желание бежать в лабораторию немедленно, Снейп стиснул кулаки.

Понадобится ли ему сегодня специфическое зелье? Мужская сила должна быть первородной, без стимуляторов, но, возможно, нужно будет кое-что, чтобы не кончить слишком быстро?

Работая в школе, он никогда не позволял себе рассматривать своих подопечных с этой стороны. Они были детьми, он учителем. Бывало, молоденькие ведьмы-практикантки из госпиталя Мунго, где он бывал по делам, начинали строить ему глазки; он лишь пожимал плечами. Служба Реддлу и Дамблдору, этим ненасытным энергетическим вампирам, вытягивала из него силы годами, а необходимость самоконтроля сделали тело устойчивым к внешним раздражителям. Он редко позволял себе сексуальную разрядку и даже не особо её хотел.

Снейп задумался. У него никого не было уже давно. Что если Грэйнджер права и он в нужный момент даст осечку? А ему так необходимо сделать всё правильно.

Мысли метались, и Снейп решительно подавил отголоски зарождающейся паники. Что ему сделать? Как? У кого спросить совета?

Поговорить с самой Грэйнджер, учитывая её состояние, не представлялось возможным. Знакомых женщин, к которым он мог бы прийти с подобными вопросами, не существовало.

Следовательно, оставалось обратиться к себе, к собственному телу.

Если бы его партнером был мужчина, Снейп знал бы, что делать: то, что приятно ему самому. Но перед ним девушка. Женщины, с которыми ему случалось спать, оставались бы загадкой для него, не будь он сильным легилиментом. Поди узнай, возбуждена ли партнёрша или симулирует, пока не прикоснёшься, чтобы проверить. Проникновение же в их мысли приводило его в шок: как можно во время секса думать о чем угодно, кроме секса? Не этого он ждал от своей жены, не того ему хотелось.

Но с Гермионой легилименция не поможет. Маловероятно, чтобы до смерти напуганная девчонка думала о собственном удовольствии. Значит, нужно ненадолго стать Грэйнджер и узнать, чего желает это тело. Если он поймёт, как оно работает, то сможет достичь необходимого эффекта даже при личном фиаско.

Решено.

Осторожно подобравшись к спящей Гермионе, он с минуту размышлял, затем взмахнул палочкой, отсекая у неё пару волос, бережно сжал их в кулаке и поспешно покинул спальню. Спустился в подвал — здесь была домашняя лаборатория и запас зелий. Открыв шкаф, перебрал флаконы, отобрал пару склянок — оборотное, укрепляющее.

Северус присел на угол каменного стола. Похоже, лучше ему остаток времени провести здесь, чтобы не тревожить жену. Сосредоточился, прошептал заклинание. Теперь она проспит ещё пару часов. Этого должно быть достаточно.

Бросил волос Грэйнджер внутрь флакона и выпил готовое зелье залпом. Несколько минут привычно сдерживал рвотные позывы, затем запер дверь и принялся методично раздеваться.

Осторожно выпутался из ставшими слишком длинными брюк и рубашки. Новое тело оказалось изнеженным и моментально озябло. Снейп набросил на себя согревающие чары, одним взмахом трансфигурировал большое зеркало...

И отшатнулся.

Он остро ощущал свою наготу, а в какой-то паре метров во весь рост увидел вдруг Гермиону — бесстыдно-обнажённую, хрупкую, с рассыпавшимися по плечам волосами и лихорадочно блестящими глазами. Не с первой и даже не со второй секунды он сообразил, что видит себя в её обличье, и облегчение, что это не настоящая Грэйнджер, почти лишило его сил.

Он потянулся протереть глаза, и Гермиона в зеркале вскинула с лицу тонкую руку. Снейп не мог отвести глаз от полной округлой груди, тонкой талии, стройных бёдер и того, что между. Этическая сторона вопроса, допустимо ли такое подглядывание, если рассматривает он не её, а себя под обороткой, вызвала чувство неловкости и отрезвила. Он вдруг вспомнил, зачем пришёл. Не в силах оторваться от гибкого тела напротив, положил руку себе на грудь. Или это грудь Гермионы? Тело под пальцами отозвалось томной негой, хотя кто знает, его это чувства или её? Но исследователь уже проснулся в нём, пальцы порхали по коже, зарывались в нежные складки, деловито отыскивая заветные точки и лишь иногда зависая, когда отражение прямо перед ним изгибалось в каком-то особенном ракурсе.

Вуайеризм изначально не входил в его планы; он понимал, что времени мало, а выяснить нужно как можно больше. В идеале было бы эффективнее, обернувшись, заняться любовью с опытным партнёром, но зельевар с негодованием отверг эту идею. Он просто не сможет отдать в чьи-то руки это прекрасное тело — пусть формально и своё собственное.

Или... Сможет?

Спустя два часа и два флакона оборотного Северус оделся, принял укрепляющее, призвал пару книг, пергамент, перо и углубился в работу.

Грэйнджер не должна узнать, как он провел эти два часа. Ни в коем случае.

* * *

Гермиона пробудилась и поначалу никак не могла сообразить, где находится. Она была одна в комнате; ей ничего не снилось, но несколько часов отдыха помогли успокоиться и собраться с мыслями. Чему быть, того не миновать. Если нужно отдаться Снейпу, она это сделает.

Сколько у неё ещё времени? Кстати, профессор не выглядел ни ликующим, ни злорадствующим. Досада, скользнувшая в тёмных глазах, несколько примирила девушку с ситуацией. Она страдает не одна. Ему тоже не по себе.

Ничего престижного в их браке не было, Снейп не считался завидным женихом. Она тоже — грязнокровка без роду-племени, как ей когда-то доходчиво объяснили. Они стоили друг друга.

— По крайней мере, он умён, — удовлетворенно ухмыльнулась девушка. Гораздо умнее всех волшебников, которых она знает. Правда, были ещё Том Риддл и Дамблдор, но те давно мертвы.

Приняв решение, она поднялась, расправила платье и отправилась на поиски Снейпа, попутно намереваясь внимательно рассмотреть дом.

Обнаруженная за стеной крохотная комнатка была, очевидно, спальней маленького Северуса. Унылая, оклеенная драными обоями в мелкий цветочек, практически пустая, с ворохом старых мантий на узкой кровати.

Гостиная-столовая, не больше спальни, низкая угловая комната — два окна располагались на соседних стенах — единственная хранила следы прежних хозяев. Под окнами довольно широкий устойчивый стол, напротив шкаф-горка с невысокой стопкой тарелок. В углу два объемистых сундука, прикрытые странными лоскутными покрывалами, и неожиданно обнаруженное на стене над ними медное распятие. Огромный, во всю западную стену, глухой книжный шкаф, явно новее и дороже прочей обстановки. Видно, Снейп купил его не так давно. На подоконнике теснились свитки, подставки под перья и карандаши.

Она обнаружила тесную ванную, с выложенными белым потрескавшимся кафелем стенами и бетонным полом, с такой же, как в кухне, старомодной раковиной, жестяным корытом для стирки — в углу, с лейкой душа, подвязанной к очередному гвоздю, под нею — углубление в полу и отверстие водослива в центре.

Полюбовавшись приземистым неудобным унитазом, она решила, что экстрима на сегодня ей уже достаточно. Однако и тут, как во всём доме, не было ни затхлых запахов, ни плесени. На гвоздиках висели два тонких банных халата, один поменьше, видимо, для неё, и чистые полотенца. На раковине матово блестел брусок коричневого хозяйственного мыла, на ветхой полке наверху — банка с зубным порошком, простой стакан с одной зубной щёткой и бритвенный станок.

Потрогав кран и убедившись, что горячая вода есть, девушка вздохнула. Сколько у неё осталось времени? И где Снейп?

* * *

Гермиона нашла мужа в подвале. Кто бы сомневался.

— Можно?

— Входите.

Тут явно чувствовалась рука учёного. Подвал был кирпичным, с крепким столом в центре и глухими шкафами у стен. Мебель явно подобрана по стилю и цвету, даже каменная столешница и та оказалась в тон. На потолке мощные электрические маггловские светильники, антивандальные, из толстого стекла и металлической решёткой сверху, и тут же на толстой цепи прямо над столом — настоящая люстра-подсвечник, плоская, больше всего похожая на колесо от телеги, со свечами. Судя по запаху, обычными стеариновыми. Простой стул, стремянка, в углу стальная раковина и — вот чудеса! — аптечка первой помощи.

— У вас здесь мило. Закупаетесь в сетевых универмагах Уолмарт?

— Это лаборатория.

— Я вижу. Современно, стильно, красиво. Вы хорошо постарались.

— Это же лаборатория, — повторил он, будто удивляясь её непонятливости. — Обстановку для зельеварни лучше брать из мира магглов. Она изготовлена без волшебства и не даёт искажений магического фона.

— Поняла. Но тут и правда всё настолько… удобно организовано. Настоящий хай-тек.

Снейп усмехнулся.

— Удивлены?

— Скорее, заинтригована. Нанимали оформителей?

— Зачем? Всё сам. Мебель разборная, по частям вполне транспортабельная.

Она кивнула на аптечку:

— А это вообще улёт.

Снейп поморщился.

— Так положено. Я довольно рано остался один. Местная мэрия потрепала мне нервы, учитывая, что на тот момент я был несовершеннолетним и без внятного источника дохода. Не то чтобы дом был нужен… Просто я очень обозлился, когда за здорово живёшь какой-то чиновник вознамерился меня обокрасть. Помню, как судорожно искал способ заработать, чтобы уплатить налог на недвижимость и не сдохнуть самому. Вся эта бюрократия длилась несколько лет, вплоть до моего совершеннолетия, а после от меня отстали. От этой развалюхи должна быть какая-то польза — после всех усилий по её сохранению. По документам у меня здесь посудная лавка.

Он указал на ровный ряд котлов на шкафу.

— Кое-кого, безусловно, пришлось нанять, чтоб получить сертификат о выполненных работах. Установил вытяжку, провёл водопровод в подвал. Трубы, разрешения, бумаги. Здесь даже огнетушитель имеется, — он указал куда-то за дверь. — Пару раз за год кто-то обязательно является с проверкой.

Гермиона изумлённо таращилась на это великолепие.

— А ваша лаборатория в Хогвартсе?

— Я перенёс сюда всё, что купил на собственные средства. Тесновато, конечно, зато при необходимости можно сварить что угодно.

— А верхние комнаты…

— Да я не живу тут обычно. Не хочу. Зато это моя официальная собственность. А вы, видно, удивились, отчего я привёл жену в трущобы?

— Возможно, больше некуда было привести?

Снейп озадаченно нахмурился, затем наколдовал Темпус, сложил листы бумаги — обычной писчей, не пергамента, — и убрал их в ящик стола.

— Я был уверен, вы не высунете носа из спальни. Но раз ваша деятельная натура заскучала, давайте кое-что обсудим... Какой вы видите нашу семейную жизнь? Не говорите, будто не задумывались об этом.

— Да, — дёрнула она она плечом. — Последние несколько часов.

— И?

— Наверное, я должна помогать мужу... То есть вам. Работать. Найду другую работу, если надо. Займусь домом. Вы этого от меня ждёте?

Он разглядывал её тонкое лицо, вопросительно изогнутые брови. Чудеса. Как только нужно было действовать, Гермиона обретала завидное хладнокровие. Слава Мерлину за её активный характер.

— Разумеется. Лабораторию не трогайте, а так можете творить всё что душе угодно.

— Вы будете меня учить?

Она спросила так тихо, что он едва не решил, что ослышался. Она прятала глаза, но короткий тревожный взгляд из-под ресниц выдал её волнение.

Снейп пожал плечами.

— Время от времени я могу показывать вам пару заклинаний.

— Не хотите возиться со мной?

Теперь она смотрела на него во все глаза, решительная и намеренная получить своё.

На лице Северуса отразилось глубокое сомнение.

— В ученики? Вас? Мою жену? Невозможно.

Изумление ей шло.

— Вы не хотите меня в ученики, потому что мы женаты, — упавшим голосом прошептала Гермиона и почти уже беззвучно: — Понимаю.

Снейп закатил глаза и принялся терпеливо объяснять:

— Сами подумайте. Это не школьные игры в уроки. Это тяжёлый труд, а результатом должен стать успешный экзамен в Гильдии зельеваров. Ученикам поручают работу грязную, однообразную, они обязаны её выполнять, тогда как жена, — он выразительно поднял бровь, — может отказаться, начать спорить и капризничать.

— И это значит…

— Вы моя жена, мисс Грэйнджер, а не рабыня. Я не могу так с вами поступить.

— Но вы преподавали нам в школе!

— Это не одно и то же. Поймите же, — спохватился он, видя, как задирается вверх острый подбородок, кривится рот, а в карих глазах закипает обида. — Вы не знаете, каковы узы магического ученичества, верно?

Она раздумала обижаться и осторожно призналась:

— Я читала об этом.

— Ну конечно. Вы читали!

Он вскочил и раздражённо скрестил на груди руки.

— Узы ученика и мастера невероятно крепки. Их связь прочна и существует всю жизнь. Они обязаны приходить на помощь друг другу, хочется того или нет, есть ли у них общие взгляды или они идейные противники — всё равно. Ученик не может безнаказанно причинить учителю вред, а тот — да. Если захочет. Они начинают эмпатически чувствовать друг друга на расстоянии. Можно сказать, в ряде ритуалов их сознания становятся как бы одним целым. Кроме того, за вред учителю магия может ученика наказать, не скажу насколько серьезно, никогда не изучал этот вопрос…

— Почему? Не хотели брать учеников?

— Да когда мне было? — в сердцах бросил Снейп, и она прикусила язык.

— Это очень большая ответственность, мисс Грэйнджер.

— Так же, как и супружество, верно?

Снейп изумлённо замер. Она что, так ничего и не поняла?

— Они доверяют друг другу свою палочку, а во время инициации ученик доверяет мастеру своё тело. Магия секса, если вы ещё не поняли. К тому же супружество в ряде случаев — расторжимая связь, тогда как эта — нет.

Гермиона растерянно молчала.

— Мисс Грэйнджер?

— Палочку? Как можно?

Снейп фыркнул.

— Я рада, что повеселила вас, — прокомментировала она. — Скажите, профессор, если бы мы не были женаты, вы согласились бы учить меня?

— Мисс Грэйнджер, — он возвышался над нею, высоченный, прямой и убийственно-серьёзный. — Если бы мы были свободны, и не было бы всего того кошмара, в который вы оказались втянуты, тогда... Возможно.

Гермиона вскинула голову с видом почти торжествующим. Слова рвались с языка, сердце колотилось — она прижала крепко сжатые кулачки к груди.

В эту секунду её звёзды сошлись, и всё, что когда-либо было известно о Снейпе, сложилось, как паззл, в единую картину.

— Я не знаю никого, кому можно было бы довериться так, как вам, сэр, — с огромным облегчением выдохнула она. Медленно шагнула и обняла безмерно изумлённого Снейпа за талию, опустив голову ему на грудь.