Утёс (гет)

— Кто-то из твоих предков просто решил поиздеваться, — пробормотала Гермиона, поёжившись от холодного пронзительного ветра, который, казалось, уже пробрался до её костей. — Здесь нет ничего даже отдалённо похожего на замок!

Западные фьорды встретили их промозглой сыростью. И хотя температура не была аномально низкой, порывы ветров, стремящихся от ледника на самом краю полуострова⁽¹⁾, превращали воздух в ледяную плотную массу. Неудивительно, подумала Гермиона, что на сотню миль здесь нельзя было встретить ни одного человека. Самое большое поселение на полуострове едва ли насчитывало три тысячи человек, и у Грейнджер не оставалось вопросов о том, почему вейлы, если они действительно здесь обитали, выбрали угрюмые, но вместе с тем величественно-отстранённые просторы Исландии.

— Тот, кто составлял завещание, явно знал, как сохранить замок в неприкосновенности. Прошли столетия, Грейнджер. Он не мог просто стоять здесь, открытый взгляду любого желающего, — Драко прищурился, осторожно подступая к обрыву скалы, возвышающейся над кипящим у подножия Датским проливом. — Наверняка это место запечатано магией, — и через плечо оглянулся на Грейнджер, смотрящуюся забавно в толстом пальто, надетом поверх двух свитеров.

— И мы, конечно, понятия не имеем, каким образом это было сделано, — раздраженно заметила Гермиона, приближаясь.

— Много веков назад способы охраны имущества не были такими разнообразными, как сейчас. Чаще всего запечатывали кровью, — Драко заметил, как она скривилась, и добавил: — Это самый надёжный способ из существующих.

— Отлично, — пробормотала Гермиона. — И как же нам нейтрализовать заклятье?

— Поищем ритуальный алтарь или руны, — с готовностью отозвался он и напряжённо оглянулся. — Аурум сказал, что если что-то и может разрушить защитное заклинание, так это моя кровь.

Гермиона снова поёжилась и подняла глаза к темнеющему небу: световой день постепенно сокращался, грозя к концу месяца ограничиться всего пятью часами. Всё здесь казалось чужим, и с того самого момента, как Гермиона появилась на холодном побережье, её не отпускала мысль о том, что холмы высоких гор и ледников смотрят на неё враждебно. Молчаливая природа Исландии казалась таинственной и опасной, и Грейнджер старалась не думать о двадцати шести действующих вулканах острова как о защитниках, готовых изгнать чужака потоком раскалённой лавы.

Месяц назад она и представить себе не могла, что окажется почти на краю света в поиске вейл, да ещё и в компании с Малфоем, однако был человек, удивившийся этому ещё больше.

Макгонагалл потеряла дар речи, выслушивая просьбу Грейнджер, и почти всё время, пока та объясняла необходимость путешествия, отрицательно качала головой. Директор не поскупилась на красочные выражения, обещая на этот раз действительно исключить её и Драко из школы, однако угрозы были произнесены нервным дрожащим голосом и звучали совершенно неубедительно. В конце концов, получив десяток заверений в относительной безопасности предприятия, Макгонагалл сдалась и позволила ей сопровождать Малфоя при условии, что они не задержатся в Исландии более чем на пять дней и будут дважды в сутки выходить на связь.

Грейнджер переживала, что они долго провозятся с получением портключа, однако в который раз убедилась, что достаточное количество денег не только открывало любые двери, но и существенно экономило время. Малфои сохранили некоторые связи там и тут, и в день, когда Драко молча показал ей отполированный многогранный камень, искусно облачённый в путы из кожаного шнурка, Грейнджер облегчённо выдохнула.

Они оказались на окраине небольшого поселения около обеда, заняли комнаты в гостевом доме, который содержала местная жительница на случай появления туристов, а затем разыскали волшебника, согласившегося аппарировать их в необходимое место.

Ни один из них не был уверен в том, что замок существует, и ещё меньше в том, что его удастся отыскать, однако надежда восполняла упадническое настроение, и Гермиона рассчитывала получить хотя бы несколько зацепок.

Она неосознанно сжала в пальцах ремень сумки, перекинутой через плечо: внутри находилось несколько пузырьков с обезболивающими зельями, которые требовались всё чаще и чаще, и Гермиона уже не задавала вопросов, когда Малфой, бледный, но неизменно сдержанный, протягивал руку, чтобы получить очередную порцию.

После их последнего поцелуя он вёл себя как истинный джентльмен и этим слегка нервировал Гермиону. Малфой держался на расстоянии, которое она считала излишним, старался не смотреть на неё и даже заговаривал лишь в исключительных случаях. Грейнджер говорила себе, что всё это было разумными мерами предосторожности, однако в груди скреблось необъяснимое раздражение. Гермиона замечала за собой, что время от времени провоцировала его, словно случайно касаясь руки, но Драко был странно непреклонен, продолжал отдаляться, и в минуты, когда трезвость рассудка побеждала, Грейнджер была благодарна ему за это.

— Не желают ли Его светлость и леди горячего чая?

Гермиона насмешливо улыбнулась, глядя на Норда, завёрнутого в несколько слоёв теплой одежды, поверх которых громоздились две шерстяные шали. Домовик и слышать не хотел о том, что он останется в Англии, в то время как его господин «отправится в опасное путешествие». Климат Исландии не пришёлся домовику по вкусу; привыкший к теплу, он зябко ежился, безрадостно оглядывая местность.

— Леди не помешает согреться, — коротко бросил Драко, внимательно рассматривая землю под ногами. — Будь так добр, Норд.

— Я в порядке, — фыркнула Гермиона, — не стоит.

Норд что-то разочарованно пробормотал и пнул камень, попавшийся под ногу. Грейнджер бесцельно проследила за траекторией его движения и нахмурилась, когда камень вдруг ухнул в незамеченное ими углубление в земле и звонко ударился обо что-то твёрдое. Поспешно подойдя ближе, Гермиона наклонилась: в яме, поросшей густым мхом, просматривалась серая плоская поверхность.

— Драко, — сев на колени, позвала она и резко замолчала, не вполне понимая, почему снова назвала его по имени. Тело сковало неловкостью, и Гермиона нервно сжала мягкий мох, ощущавшийся под пальцами влажностью. Тихие шаги остановились позади неё, и Грейнджер представила, как подозрительный взгляд скользит по её позвоночнику и останавливается на затылке. — Здесь что-то есть, — наконец смогла выдавить она, стараясь как можно скорее забыть неловкость его имени на своих губах.

Драко молча наклонился над ямой и, взмахнув палочкой, очистил её от поросли и мусора. Грейнджер ахнула: серая плоскость оказалась каменной плитой с высеченным на ней сложным симметричным символом, чем-то напомнившим мандалу.

— Это и есть руна запечатывания? — шёпотом спросила она, протягивая пальцы к рисунку.

— Возможно, — отозвался Драко. — Норд, взгляни. Видел что-то похожее?

Домовик нахмурился и пожевал губу, рассматривая руну.

— Старая, старая магия… — он сощурился, концентрируясь на своих мыслях. — Да, я помню! Один из старых эльфов вашей бабки рассказывал о том, какими рунами защищали свои богатства священные двадцать семь в давние времена. Но их использовали не только для охраны ценностей. Мы видели руну на территории склепа в Малфой-меноре. Один из предков Вашей светлости умер из-за проклятья, и, чтобы оно не перешло после его смерти на потомка, могилу запечатали руной на крови Малфоев.

— Значит, под печатью может храниться что угодно? — Гермиона с опаской покосилась на руну и медленно поднялась.

— О да, леди. Даже нечто смертельно опасное, — заверил Норд.

— Тебе лучше отойти подальше, — Драко не удостоил её и взглядом.

— Но…

— Подальше, Грейнджер. Что бы там ни было, ты не должна пострадать из-за своего научного интереса.

Его слова звучали непривычно грубо, и Гермиона удивлялась тому, что это приносило дискомфорт и даже боль. Ещё полгода назад её бы нисколько не задела холодность Малфоя, но теперь каждое его равнодушное слово ощущалось острым клинком, нацеленным прямо в её сердце.

— Ты знаешь, что я помогаю тебе вовсе не из-за этого!

Драко остановил на ней спокойный повелительный взгляд.

— Обсудим это сейчас?

Гермиона поняла, что бессильна против его желания выглядеть бесчувственным сухарём, а потому недовольно поджала губы и направилась прочь. Она намеренно не оборачивалась, чтобы никаким образом не выказать своего беспокойства. Удалившись на несколько десятков шагов, она некоторое время делала вид, что любуется хребтами гор и вовсе не заинтересована происходящим за спиной. Однако терпеть долго Грейнджер не могла; она порывисто обернулась и тут же в ужасе приоткрыла рот.

Драко недвижимо стоял над камнем, вытянув перед собой руку, пересечённую широким ровным порезом. Кровь, неторопливо скапливаясь на ребре ладони, обрушивалась вниз, заполняя глубокие борозды руны. В панике взглянув на Норда, Гермиона сделала несколько шагов в обратном направлении, но заметила, как тот покачал головой, и остановилась. Домовик, прижав уши к голове, стоял неподалёку, готовый в любую секунду поспешить на помощь своему господину.

Утекали минуты, и Гермиона нервно кусала губы, наблюдая за тем, как постепенно бледнеет Малфой. Его ладонь едва заметно покачивалась в воздухе, однако взгляд оставался твёрдым и сконцентрированным. Ничего не происходило. Ветер всё так же врезался в их фигуры, обдавая щёки ледяным дыханием; шум пролива, беснующегося у подножия скалы, все нарастал, а небо постепенно начинал застилась мрак.

— Малфой! — крикнула она и пошла вперед невзирая на предостережения. — Хватит, ты уже… — и замерла, когда остановилась у края ямы и взглянула вниз. Кровь медленно перетекала по каналам, образованным высеченными линиями, словно по живым артериям. Заворачиваясь спиралями, расползаясь в разные направления прямыми и ломаными линиями, кровь бурлила, и уже спустя несколько секунд от неё начало исходить бледное алое сияние.

— Леди права. Достаточно, — тихо сказал Норд и взмахнул рукой. Вокруг ладони Драко туго обернулась белая повязка, и он словно очнулся от транса.

— Грейнджер, я велел тебе не приближаться, — напряженно проговорил Драко и мотнул головой, призывая её отойти, однако Гермиона не успела сделать ни одного движения.

Земля под ногами загудела: сперва едва заметно, а затем всё сильнее и сильнее, словно где-то в недрах скалы проснулся древний вулкан. Гермиона в панике взглянула на край обрыва, находящийся в нескольких ярдах от них, и охнула, когда от него с треском откололся небольшой монолит. Её тело дёрнулось назад, и только спустя мгновение Грейнджер, влекомая прочь от рунного камня, ощутила боль в запястье от крепкой хватки.

— Получилось, — прошептала она, не обращая внимания на напряжённый взгляд, устремлённый к ней сверху вниз. — Получилось!

— Мы не знаем, что там, — процедил Драко. — И вряд ли магический мир скажет мне спасибо, если я случайно разбудил страшное проклятье.

Земля всё ещё дрожала, и Гермиона, теперь с расстояния, показавшегося Драко безопасным, наблюдала за обрушением берега. Массивные глыбы с рёвом срывались вниз, и она слышала тяжёлый рокот от столкновения их с прибрежными скалами. Ощущение монументальности и величия захватило с головой, и в шуме разрушения Грейнджер слышались переплетения голосов, словно над пропастью кружили мириады духов.

Берег расколола глубокая трещина; с громким треском она поползла к рунному камню и, достигнув его, остановилась и начала шириться, слово кто-то невидимый раздвигал скалистые края с неистовой силой. Высоко в воздух взвилась пыль от раскола, и Грейнджер щурилась, пытаясь разглядеть край обрыва, скрывшийся в серых клубах.

Пальцы Драко всё ещё крепко сжимали её запястье, когда шум внезапно прекратился и вокруг воцарилась неестественная тишина. Гермиона осторожно пошевелила рукой, и Малфой, вздрогнув, резко отпустил её.

— Ничего не видно, — нахмурилась Грейнджер и ступила вперёд с вытянутой палочкой. Ей хотелось как можно скорее забыть об иррациональной обиде, вспыхнувшей в тот момент, когда он отбросил её руку. — Диффлюэнс Фумос!⁽²⁾

Мощный поток магии бросился вперёд, пронзая пространство и втягивая густую пыль в себя. Воздух вокруг начал стремительно светлеть, и уже через несколько секунд Гермиона смогла различить очертания остроконечной башни, выглядывающей из-за края обрыва.

— Мерлин всемогущий, — только и смогла прошептать она, делая шаг вперёд к рунному камню. В расколе, идущем от самого его основания, виднелись выбитые ступени, уходящие вниз. — Он существует! — Грейнджер обернулась к Драко с по-детски восторженной улыбкой, но тут же смутилась: он не успел скрыть внимательность, с которой рассматривал её профиль до этого момента.

— Я пойду первый, — холодно произнёс он, глядя на появившиеся в расколе ступени как на нечто само собой разумеющееся, после чего сжал в руке палочку и начал спускаться. Гермиона некоторое время стояла у камня, разглядывая темноту, в которую постепенно удалялся Драко. После разлома внутри скалы образовался тёмный туннель, навевающий ужас и смятение.

— Леди, — учтиво сказал Норд и неловко устремился следом за Малфоем. Гермиона оглянулась по сторонам и, нервно вздохнув, принялась спускаться. Когда дневной свет перестал дотягиваться до тёмного туннеля, она зажгла люмос и настороженно осмотрела гладкие каменные стены, окружавшие её по бокам.

— Малфой, — робко окликнула Грейнджер и тут же испугалась: эхо глухо разнесло голос по туннелю.

— Я здесь, — донеслось откуда-то издалека, и она прибавила шаг.

Прошло несколько минут, прежде чем Гермиона увидела его фигуру, застывшую на фоне белизны неба. Туннель вывел её к большой арке, и когда Грейнджер наконец приблизилась к Драко, её сердце замерло от восхищения.

Перед ними, склеиваясь с хмурым серым небом, бушевала бескрайняя гладь воды, говорившая низким шёпотом далеко внизу, под их ногами. Грейнджер взглянула туда, и страх упасть с огромной высоты на острые скалы, высящиеся у подножья, заставил её шагнуть назад. Ветер нещадно трепал волосы, забивался в лёгкости оглушающей свежестью, и Гермиона почувствовала, как её голова начинает кружиться.

— Дальше идти опасно, — Малфой протянул руку.

Грейнджер наклонилась и посмотрела влево: от небольшого выступа, где они стояли, шла наскальная тропа шириной всего в несколько футов. При мысли о том, что иного пути нет, Гермиона покрылась холодным потом.

— Не смотри вниз, — он мягко обхватил её ладонь. — Смотри наверх.

Гермиона подняла глаза: над ними, сливаясь со скалой, словно достояние древних городов, ушедших в забвение, возвышался замок, весь состоящий из нагромождения остроконечных готических башен, выступающих из камня. Его массивный шестигранный центр высился над пропастью, и Гермиона могла поклясться, что из окон и арок, вырезанных там и тут на стенах замка, открывается великолепный вид.

По мере того, как они медленно продвигались по тропе, поднимаясь выше и выше, Грейнджер могла рассмотреть всё больше деталей. Многочисленные балконы были украшены барельефами, а перила и балюстрады плавных изогнутых форм смягчали грубость камня, из которого были высечены. Замок казался убежищем огромной ширококрылой птицы, которая обитала здесь столетия назад, однако Гермиона не видела следов старости или разрушения, которые обычно украшали старинные постройки. Казалось, кто-то набросил на это место чары стазиса. Ветер, влага и изменчивая температура не коснулись стен замка; он оставался первозданно-великолепным, и Грейнджер не могла перестать удивляться такому чуду.

— Великие основатели! — пробормотал Норд, когда они наконец подошли к широкому плато перед входом в замок. Взгляд домовика критично охватил башни, высящиеся над прибоем. — Сколько же здесь предстоит уборки!

* * *

— Не понимаю, — Гермиона медленно шла вдоль стен, обитых лаковыми деревянными панелями. Шаги заглушала мягкая ковровая дорожка. — Здесь ни пылинки.

— Заклинание стазиса? — предположил Драко, настороженно оглядываясь по сторонам.

— Оно бы ослабло за сотни лет. Даже сохранение фасада — настоящее чудо. Спустя такое время это место должно было прийти в упадок, но всё выглядит так, словно последние обитатели покинули замок лишь вчера, — Гермиона осмотрела очередной просторный зал и подняла глаза вверх: среди балок сводчатого потолка просматривались бледные изящные фрески, изображающие сцены из древних мифов и легенд времён Мерлина.

— Значит, кто-то поддерживал его сохранность, — мрачно проговорил Драко и, не обращая внимания на интерьер, пошёл дальше. Гермиона охватила жадным прощальным взглядом колонны, подпирающие свод по краям зала, и поспешила следом за Малфоем.

— Здесь точно кто-то есть, — проворчал Норд, и его голос разнёсся эхом по пересечениям широких коридоров. Гермиона вздрогнула: внезапный порыв ветра коснулся шеи, обнажённой из-за сползшего шарфа.

Шагнув в следующий зал, они оказались в наполовину открытом пространстве: слева от них выступал широкий балкон, с которого открывался панорамный вид на пролив. Помещение было практически пустым; кое-где на полу можно было увидеть потёртости от стоящей здесь прежде мебели. Драко прищурился, изучая обрывистые края балкона. Отсутствие перил говорило о том, что прежние жильцы явно не боялись сорваться вниз.

— Смотри, — повернув голову, Гермиона воодушевлённо улыбнулась: стену украшал большой портрет белокурой девушки в золотой парчовой одежде. Спокойный и ясный взгляд светлых глаз, безупречно бледное лицо со слабым румянцем и плавные изгибы плеч завораживали. Грейнджер на секунду позавидовала красоте незнакомки, которая показалась ей ровесницей, — настолько чистой и ослепительной она была. — Может быть, это одна из обитательниц замка?

Они подошли ближе к портрету. Драко внимательно изучал черты лица изображённой девушки, а затем прочитал надпись на французском внизу портрета:

— Фейлин де Мор, тысяча пятьсот девяносто седьмой год.

— Мерлин, это же она! — Грейнджер распахнула глаза и повернулась к Драко, но он лишь вопросительно приподнял брови. — Я рассказывала тебе о двух студентах, исключённых из Хогвартса предположительно после случившейся дуэли. Фейлин де Мор и Квартус Малфой. Вполне вероятно, она и есть та вейла, за которую сражались десять волшебников! Может быть, здесь есть какие-то дневники или записи…

Драко вскинул палец к губам, призывая Гермиону замолчать. Она раздражённо нахмурилась, но вскоре заметила, что Малфой к чему-то прислушивается. Некоторое время было абсолютно тихо, но вскоре откуда-то сверху послышались приглушённые энергичные голоса. Казалось, под потолком кто-то спорил, однако из-за темноты, царящей под сводами, ничего не было видно.

Малфой поднял палочку и направил её вверх; Гермиона последовала его примеру, и кто-то под потолком замолчал, очевидно, заметив угрозу. Внезапно сильный вихрь пронёсся в нескольких сантиметрах от её лица, и Гермиона вскрикнула, ощутив, как её руку с зажатой в ней палочкой ужалило нечто острое. Спустя секунду Грейнджер обнаружила себя совершенно безоружной. Воздух разрезала вспышка магии: Малфой увернулся от нападающего и выпустил из палочки оборонительное заклинание, которое, однако, не нашло цели. Несколько небольших теней юркнули под потолок.

— Грейнджер, — одним твёрдым движением руки он притянул её ближе, чересчур сильно сжав пальцы на предплечье. — Держись рядом. Мы не знаем, что это такое.

— Пикси? — предположила она осипшим голосом, ощущая раздражающую радость от его прикосновения. Кто-то под потолком обиженно фыркнул.

— Они не умеют разговаривать, — покачал головой Драко и громко произнёс: — Кто там? Мы не хотим навредить.

Под потолком вспыхнули споры; яростный шёпот не стихал около минуты. Наконец голоса смолкли, и от тени начали отделяться небольшие фигуры. Тонкие крылья трепетали почти в унисон, пока несколько миниатюрных женских фигур ростом не выше эльфа спускались вниз.

— Это альфары, — Гермиона восхищённо улыбнулась и заговорила так быстро и тихо, что Драко едва мог разобрать слова: — О них писал Златопуст Локонс в одной из своих книг.

— Не знал, что ты его фанатка, — пренебрежительно заметил Драко.

— Альфары — это подвид фей, обитающих в Исландии, — продолжала Гермиона, слишком ошеломлённая для того, чтобы считывать насмешку в его словах. — Они бессмертны, пока живо место, которому они служат. Альфары могут охранять озёра, леса, горы, рощи, валуны. Что угодно, даже…

— Замок, — закончил за неё Драко и приподнял подбородок. Три изящных фигуры, удерживаемые в воздухе тонкими многослойными крыльями, зависли чуть выше его головы. Лёгкие полупрозрачные одежды окутывали стройные женские тела, и, если бы не длинные волосы, струящиеся почти до пят, сторонний наблюдатель мог бы рассмотреть каждый изгиб их миниатюрных фигур. Лица с острыми скулами были бледны, и белесые глаза, кажущиеся матово-сетчатыми, как у стрекоз, казалось, охватывали всё: и незваных гостей, и стены замка, и движение каждой пылинки вокруг.

— Много столетий назад сюда пришёл юноша, похожий на тебя, — заговорила одна из них, сжимавшая в руке палочку Гермионы. — И принёс смерть.

Грейнджер поёжилась, неосознанно подбираясь ближе к Драко. Он машинально сжал пальцы на её запястье.

— Этот замок перешёл в моё владение по завещанию, — твёрдо проговорил он.

— Проклятье убивает наследников во чреве, — таинственно произнесла другая альфара.

— Что это значит? — нахмурился Малфой, склоняясь к Гермионе, и она, чрезвычайно довольная своими академическими познаниями, ответила:

— Альфары не умеют изъясняться прямо, они всегда говорят загадками. Наверняка речь идёт о том проклятье, которое наслали на себя твои предки, чтобы не иметь потомков-вейл.

— Но они наверняка знали о завещании, — возразил Драко. — Не припоминаю ни одного Малфоя, который бы не поступился чистокровностью ради богатства.

— О нет! — воскликнула альфара, спускаясь ниже. — Мать прокляла дитя, когда любовь покинула её.

Малфой окончательно запутался и опустил палочку, беспомощно глядя на Гермиону.

— Вы говорите о Фейлин? Она прокляла своего ребёнка? — Гермиона снова взглянула на портрет, теперь показавшийся ей суровым.

— Смерть породила смерть, — горестно прошептала альфара. — Две смерти породили войну.

— Между кем? — не унималась Грейнджер.

— Две жадности столкнулись в битве за богатство крови! Власть отравляет; любви не выжить между двух голодных гиен.

— Кого любила Фейлин? Это был Квартус Малфой? Он покинул её, и за это Фейлин прокляла всех наследников?

— Страшен глупец, который не осознаёт последствий связи! Любовь обращается оружием в его руках.

— У меня разболелась голова, — прошептал Драко. — Я не понимаю ни слова. По-моему, это просто бред.

— Нужно просто подумать. Наверняка мы уже близко к разгадке, — Гермиона заметила, что на его переносице появилась морщинка, свидетельствующая о новом болевом спазме. — Зелье?

— Что-то не так, — Драко покачал головой и лихорадочно огляделся вокруг, словно предчувствуя опасность извне. — Мне тревожно, но я не знаю отчего. Тело начинает гореть… — он отдалился от неё на несколько шагов, взглянул на свои руки и шумно вдохнул, стискивая зубы: — Дьявол!

Пальцы удлинялись, и по коже от самых кончиков вновь поползла чернота. Гермиона видела это не в первый раз, но паника подступила к горлу так резко, что её начало мутить.

— Драко, — позвала она, протягивая руку, но он отшатнулся.

— Не приближайся!

Грейнджер похолодела: его голос понизился, превращаясь в чистую угрозу. Драко отворачивался, сжимая руки и натягивая края одежды, словно его превращение было чем-то постыдным и мерзким, чем-то, что он отчаянно хотел скрыть, невзирая на боль.

— Отдайте палочку! — вскрикнула Грейнджер, протягивая руку. Альфары пугливо переглянулись, и главная из них, немного поколебавшись, спустилась ниже.

— Наследник разбудил Утёс, и мы покоряемся огненной крови, переданной ему несчастной госпожой, — произнесла она, не сводя глаз с Драко, и протянула палочку Гермионе.

Грейнджер выхватила её из слабых пальцев и вскинула вверх. Она ненавидела себя за страх, медленно растекающийся по телу сковывающим холодом, но не могла справиться с инстинктом, кричащим об опасности.

Внезапно шумное дыхание Драко выровнялось; он медленно расправил сгорбленные плечи.

— Малфой, — дрожащим шёпотом позвала она, целясь палочкой в его спину. Звук голоса Гермионы заставил всё его тело напрячься. Пальцы, теперь неестественно удлиненные и опасные в остроте изогнутых чёрных когтей, вздрогнули и распрямились. В воздух взвилось низкое рокотание, и эхо разнесло его по залу утробным звуком. Драко резко повернулся, и Грейнджер не смогла подавить позорный испуганный вздох, заметив, что теперь в его глазах не было ничего от прежнего спокойного сияния. Пламя разверзалось из зрачка и охватывало увеличенную радужку; нижняя челюсть словно утяжелилась от резко выступающих вперед клыков, и всё его лицо, теперь хищнически обострённое, выражало полный контроль.

Один цепкий взгляд, заключающий в себе одновременно предупреждение и угрозу, заставил альфар вспорхнуть вверх и снова исчезнуть под тёмными сводами. Гермиона испытала ярость, наблюдая за их трусливым бегством, но спустя мгновение осознала: она боялась не меньше.

Палочка в её руке предательски дрогнула, и это малейшее движение выстрелило в замедлившееся время, заставляя его понестись с невероятной скоростью. Заклинание, уже осевшее на её языке и готовое сорваться с губ, смешалось с криком, когда палочка вырвалась из руки, подчиняясь воле неведомого врага, и отлетела в сторону.

— Ты удивлена?

Низкий голос, едва сохранивший интонацию Драко, заставил Гермиону попятиться. Она рассчитывала выиграть время и максимально приблизиться к коридору до того, как ей придётся бежать изо всех сил.

— Ты умна, но я учусь на ошибках, — Малфой улыбнулся, и она сглотнула, заметив, как сверкнули обнажённые клыки. — В прошлый раз тебе удалось усыпить и связать меня. Но теперь… — он развёл руками, склонив голову на бок. — Где же твои верёвки, Грейнджер?

— Не позволяй вейле брать над собой верх, — Гермиона постаралась сделать почти незаметный шаг назад, прекрасно понимая: он может заметить даже движение локона, упавшего с её плеча. Драко низко рассмеялся, и Грейнджер подумала, что в жизни не слышала ничего более зловещего.

— Было приятно обманывать себя. Думать, что есть «я» и «оно», но в конце концов всё, что ты перед собой видишь — и есть Драко Малфой. Пожалуй, более честный, чем прежде. Он не станет лгать, что не чувствует твоего желания быть ближе. Клянусь, Грейнджер: в мыслях ты стонешь от неудовлетворения. Всё в тебе борется против этого, знаю. Я и сам испытываю нечто похожее, — он подбирался ближе, и с каждым его шагом в голове Гермионы было всё больше паники и всё меньше рациональных мыслей. Она умоляюще взглянула на Норда, испуганно притаившегося за колонной, и едва заметно качнула головой, указывая на свою палочку. Прижав уши, домовик посеменил к ней. Казалось, Малфой ничего не заметил, и Гермиона ощутила прилив смелости.

— Настоящие леди не разговаривают о своих желаниях, — она постаралась улыбнуться, но его усмешка уничтожила желание язвить.

— Тебе ни к чему говорить, моя леди, — он неестественно рассмеялся, и Гермиона с радостью осознала, что почти подобралась к выходу. Норд уже держал палочку наготове, ожидая её сигнала. — Я могу сам рассказать тебе. Я почти уверен в том, что, проснувшись сегодня утром, ты мечтала обнаружить меня под своим одеялом. Существует столько способов прекрасного пробуждения, милая, и ты перебрала каждый из них, пока умывалась, расчёсывала волосы и одевалась.

Гермиона покраснела, понимая, что его слова отчасти правдивы, хотя то, о чём она в действительности думала утром, было далеко от его грязных намёков.

— Ты ошибаешься, — проявляя сдержанность, проговорила она и выразительно округлила глаза, заставляя Норда поторопиться.

— Вот как? — он поцокал языком, складывая руки за спиной. — Но я точно буду прав, предположив, что ты думаешь, будто мой домовик сумеет тебе помочь. Не советую, — предупреждение в его голосе читалось так явно, что не нуждалось в разъяснении. Норд сгорбился и, сочувственно поджав уши, положил палочку обратно. — Так-то лучше.

— Не делай этого, Драко, — Гермиона не могла скрыть дрожь губ, хотя отчаянно старалась храбриться.

— Что, по-твоему, я собираюсь сделать? — он лукаво улыбнулся, но вдруг посерьёзнел, заметив, что она схватилась за ожерелье, совсем недавно сделанное ею из лунных камней в попытке защититься о влияния вейлы. — О, милая, тебе не надоело таскать эту безделушку?

Грейнджер вскрикнула, ощутив, как раскаляются камни в её руке, и едва успела отнять от них ладонь, прежде чем ожерелье разлетелось на сотни мелких кусочков. Паника охватила её с головой, в голове набатом стучало лишь одно слово: «бежать». Она сделала неуверенный шаг, но какое-то неизведанное чувство шепнуло ей: «посмотри ему в глаза», — и она повиновалась ему всего на долю секунды. Гермиона не успела ничего понять; его взгляд замкнул её сознание в ловушку, и тело окаменело.

— Вот так, — он медленно приблизился и внимательно изучил её выражение лица. — К чему бежать? Ты дома.

Драко наклонился; горячее дыхание мазнуло по её щеке. Грейнджер отчаянно пыталась ухватиться за мысли, растворяющиеся в потоке тёплых волн блаженства. Она почувствовала прикосновение губ к своим, ощутила, как остриё клыка царапнуло нежную кожу. Малфой выглядел опьянённым; пламя в его глазах смягчилось, превращаясь в зыбкую лаву, и выражение лица уже не казалось угрожающим.

Гермиона чувствовала, что ловушка, расставленная его чарами, готова была вот-вот схлопнуться вокруг её сознания, и отчаяние, ещё не покинувшее её мысли, вдруг вырвалось в короткий всхлип. Слёзы покатились по щекам и разбились о его кожу, когда внезапно зыбучие пески, затягивающие всю её в нечто наподобие коматоза, исчезли.

— Я расстроил тебя, — на секунду Грейнджер показалось, что она вновь слышит Драко. — Я не должен был.

— Малфой, — произнесла она дрожащим голосом, удивляясь своей способности говорить. Драко уронил голову на её плечо и прижался лбом к изгибу шеи.

— Ты мне нужна, — глухо пробормотал он, касаясь её кожи горячим дыханием. Он потёрся щекой о её шею словно ребёнок, ищущий ласки, и Гермиона, едва осознавая происхождение острой нежности, внезапно захватившей грудную клетку, опустила ладонь на его затылок, слегка поглаживая. Довольное рокотание, слегка причудливое, но вовсе не ужасающее, завибрировало на коже Гермионы. Малфой поднял голову и посмотрел на неё из-под опущенных ресниц.

Она рвано улыбнулась и только тихо пискнула, когда он потёрся носом о её щёку. Вторая её рука инстинктивно потянулась к его плечу, сжимая и контролируя; спустя несколько мгновений Гермиона обнаружила себя прижимающейся к его телу, пока Драко бережно изучал её лицо лёгкими, целомудренными прикосновениями губ.

— Тебе приятно? — его голос уже не казался раскатами грома в разгар бури, Гермиона была почти уверена в том, что Драко медленно возвращается, и старалась не делать резких движений.

— Конечно, конечно приятно, — поспешила заверить она и, сжимая пальцы в его волосах, осторожно добавила: — Но есть много приятных вещей, которые делать не стоит.

— Например? — пробормотал он, прижимаясь лбом к её виску.

— Например, — Грейнджер судорожно выдохнула, ощущая его руки, опустившиеся на её спину и медленно ползущие вниз. — То, что мы делаем сейчас.

— Почему?

— Ты говорил, что я тебе не нравлюсь.

— Ты говорила, что я тебе тоже, и всё же первая поцеловала меня в ту ночь.

— Это была ошибка, — сердито прошептала Гермиона. Малфой отозвался снисходительным смешком. Его пальцы коснулись бёдер, и Грейнджер услышала, как когти царапнули ткань её джинсов. Под его прикосновениями она ощущала себя голой, несмотря на три слоя одежды.

Ещё несколько секунд, — пообещала себе Гермиона, — я позволю ему касаться себя всего несколько секунд, — но внезапно руки исчезли с её бёдер.

Грейнджер почувствовала болезненную хватку на плече и едва устояла на ногах, когда её толкнуло назад, к стене. Воздух потряс нечеловеческий рёв, и Гермиона успела увидеть, как в глазах Малфоя внезапно вспыхивает прежний огонь. Руки воспламенились, фигура неестественно изогнулась, и весь он за пару секунд преобразился в подобие животного, готовящегося к атаке.

Громкий клич пронзил пространство и, сплетаясь с похожими на него, заполнил собой весь зал. Гермиона в ужасе распахнула глаза: на площадке под открытым небом появились две фигуры, стремительно приближающиеся к ним. Она едва успела заметить широкие крылья, способные затмить горизонт своим размахом, прежде чем те исчезли. Несколько огненных шаров бросились вперёд, обжигая тело Драко, и Грейнджер лишь спустя секунду поняла, что душераздирающий крик, пробравший всё её существо до костей, издала она сама. Драко вскинул руки, и нечто похожее на слабые огненные потоки метнулось прочь от его тела, отбрасывая его назад. Атакующие увернулись, но не стали продолжать нападение: Малфой уже оседал на пол. Тяжелый кашель потряс его лёгкие, и он закрыл рот руками. Гермиона не заметила боли в коленях, когда упала на холодные каменные плиты рядом с ним. Она с трудом оторвала его ладони от лица и задохнулась от ярости и паники, когда увидела, что все его руки были испачканы в крови.

— Что вы наделали?! — закричала она, чувствуя в себе неизведанную ранее первобытную ярость. Грейнджер казалось, что она готова в одиночку броситься на тех, кто причинил ему вред, используя зубы, ногти и всё, что было у неё для того, чтобы отомстить. Даже если её порыв заранее был обречён на проигрыш, Гермиона знала, что обязательно попытается, если его атакуют снова. И всё же две фигуры, застывшие в арке, не были удостоены бóльшим вниманием. Гермиона поняла, что нападение прекращено: основная угроза, по-видимому, была устранена. — Норд! Ему нужны зелья!

— Кто вы такие? — холодный голос, полный безразличия к горю Гермионы, ощущался как пощёчина. Грейнджер яростно сузила глаза, поворачиваясь в сторону незваных гостей. Две женщины, укутанные в серое, возвышались над ней, словно судьи Визенгамота. В их осанке и выражениях лиц читалось превосходство. Гермиона была уверена в том, что с плотно сомкнутых губ готово было сорваться обвинение.

— Он наследник этого замка, вы не имели права вторгаться сюда!

Женщина, ещё прекрасная, но уже отмеченная следами приближающейся старости, ступила вперёд и окинула фигуру Драко тревожным взглядом. Её прозрачный взгляд напомнил Гермионе о неумолимом достоинстве девушки с портера, и в голове постепенно начали выстраиваться догадки. Низко посаженый капюшон скрывал волосы, но Грейнджер была уверена, что они были ослепительно-белыми, как у Драко.

— Как это возможно? — девушка справа от неё, показавшаяся Гермионе ровесницей, подозрительно сощурила глаза. Даже в мрачной одежде, скрывающей фигуру и придающей лицу бледность, незнакомка сияла красотой лунного цветка в светлую летнюю ночь. Её взгляд, острый и почти жестокий, скользил по телу Малфоя так, словно она пыталась найти объяснение величайшей нелепости.

— Я не знаю, Люци́. Не знаю, — женщина медленно шагнула ближе и, встретив яростный и предостерегающий взгляд Гермионы, вытянула руку в примирительном жесте: — Мне жаль, что я причинила ему боль. Если ты позволишь, мы поможем.

— Мама! — зашипела девушка, с отвращением глядя на Драко, грудь которого вздымалась всё медленнее. — Он напал на нас!

— Он защищал её, — с раздражением откликнулась женщина и тут же более мягко обратилась к Гермионе: — Ты ведь его наречённая, верно?

На некоторое время Грейнджер впала в ступор, не зная, что ответить. Драко едва дышал. Глубоко вдохнув и выдохнув, она повернулась к вейлам и твёрдо кивнула, подумав о том, что согласна быть кем угодно, если взамен они готовы были спасти его жизнь.

1) Имеется в виду регион Исландии — Западные фьорды

Вернуться к тексту

2) Заклинание рассеивания дыма

Вернуться к тексту